Роза Шанина - красавица-снайпер из Архангельской области. Бои в Восточной Пруссии

:
03 апреля 1924 года в небольшой советской деревне под названием Едьма в Архангельской области родилась Роза Шанина, заслужившая за свою короткую и героическую жизнь несколько высоких наград и вечную память потомков. Красивая, статная девушка со светлыми волнистыми волосами и огромными голубыми глазами стала одним из самых грозных одиноких снайперов Великой Отечественной Войны. Судить о ее характере сегодня мы можем по воспоминаниям современников и близких, а также отрывкам дневника, который вела сама Шанина, будучи на фронте. Письма с передовой она писала, по большей части своему другу корреспонденту Молчанову, издавшему несколько работ об этой удивительной отважной северянке.
Родилась Роза в многодетной советской семье. Отец ее Егор Михайлович работал на лесозаготовках, а мать Анна Алексеевна трудилась дояркой в местном колхозе. Девочка в семье была одна, вместе с ней воспитывались четыре брата Федор, Михаил, Сергей и Марат. Из всех детей лишь Марат вернулся домой с войны. Уже в четырнадцать лет Роза проявила всю силу своего характера и, невзирая на протесты родителей, отправилась учиться в Педагогическое училище в Архангельск. По рассказам биографов, маленькая девочка одна прошагала путь в 200 км, чтобы реализовать свою мечту об учебе. Однако, вероятнее всего, это одно из многочисленных советских преувеличений, которые так часто присутствует при жизнеописаниях героев. После окончания обучения Шанину направили работать в детский сад, который она и защищала от пожаров во время воздушных бомбардировок. В Архангельске жители несли добровольное дежурство на крышах, а возгорания и разрушения от немецких бомб старались немедленно ликвидировать. Действия горожан спасли Архангельск от уничтожения, так как постройки в городе были преимущественно деревянные. В одной из книг, посвященных Шаниной, описывается эпизод с разрушенным кондитерским цехом, в котором молодой воспитатель Роза умоляет несчастных детей не есть расплавленный сахар, перемешанный с грязью и продуктами горения.
Война началась, когда будущей девушке-снайперу было всего 17 лет, она сразу явилась в военкомат, чтобы отправиться на передовую в качестве добровольца. Однако девушку на фронт не взяли ввиду ее возраста. После настойчивых требований, слез и уговоров Роза была принята в отряд Всеобуча, а затем прошла подготовку в снайперской школе в Подольске. О характере Шаниной можно судить по отзывам ее архангельской подруги Марии Макаровой. Макарова вспоминает Розу как добрую и отзывчивую девушку, отдавшую в тяжелые голодные годы ей продукты из сострадания. Молодой воспитатель рвалась на войну, все действия были направлены лишь на достижение поставленной цели. Волевой характер Шаниной позволил добиться уважения и на фронте. Из дневника и писем, опубликованного другом Розы корреспондентом Молчановым, можно понять, как сильно горела желанием воевать эта юная и красивая северянка. Сражение с немцами она называла не иначе как месть за павших и замученных соотечественников.
2 апреля 1944 года Роза, достигшая возраста двадцати лет, прибыла в стрелковую 184- ую дивизию. Командование определило Шанину в женский снайперский взвод, задачи которого сводились к поиску и уничтожению отдельных солдат неприятеля, а также его снайперов. Впервые стрелять по живой мишени снайперу Розе пришлось уже 5 апреля 1944 года, рука девушки не дрогнула, и счет мести за павших от руки оккупантов был открыт. Дивизия тогда стояла юго-восточнее Витебска.

В дневниках Розы можно встретить записи, датированные серединой лета 1944 года. До того как Шанина начала записывать свои мысли и писать письма Молчанову, она уже заслужила уважение командования своим искусством не только точно стрелять, но и отыскивать позицию врага. Еще со времен снайперской школы она стала известна своим двойным выстрелом или, как называли его на фронте дуплетом. Два точных выстрела Шанина делала на одном дыхании, мгновенно уничтожая сразу две намеченные цели. Командиры отзывались о ней как о лучшем снайпере дивизии, сравнивали с героями. За первый месяц «охоты», как именовали девушки свои задания, на счету Шаниной было уже более десятка убитых фашистов, по некоторым данным их число составляло 17 человек. Общее число уничтоженных фашистов до сих пор не установлено и варьирует от 54 до 75 (в том числе 12 немецких снайперов). Слава о девушке-снайпере распространилась не только в дивизии, публикации о Розе печатались даже в московском журнале «Огонек». Плакаты и газетные статьи с патриотическими лозунгами с фотографией северной красавицы выходили регулярно.

18 июня Шаниной была присвоена ее первая награда - Орден Славы 3-ей степени. Интересен тот факт, что в наградном листе, затертым временем и выполненном на старой печатной машинке, найденном в одном из военных архивов, отчество ефрейтора Шаниной указывается как Георгиевна. Такое противоречие объясним тем, что имена Егор и Георгий в сороковые годы в Союзе считались парными и взаимозаменяемыми. С прорывом пятой армией обороны немцев снайперский женский взвод направляют для отдыха в тыл, что возмущает Шанину. Она с досадой описывает в своих дневниках о вынужденном отстранении от сражений, а затем пытается добиться отправки ее на поле боя. Ценность такого искусного стрелка для армии вполне понятна, поэтому поведение командования было продиктовано более целесообразностью, нежели жалостью к девушке.

Особенно интересны записи о самовольных отлучках на передовую и борьбе с командирами за право сражаться на передовой на «законных» основаниях. 8 августа Шанина, возвращаясь с очередной самовольной отлучки, взяла в плен трех здоровых опытных немцев. Понимая, насколько Шанина ценна как снайпер, командиры регулярно отчитывали ее за подобные вылазки, но, наконец, сдались. К 31 августу личный счет Розы достиг 42-х убитых фашистов. 22 сентября Шаниной присваивают Орден Славы 2-ой степени. Роза стала первой девушкой, получившей такую награду сразу 2 и 3 степеней. Буквально за месяц до своей смерти наградили Шанину и медалью «За отвагу».
13 декабря Розу ранило пулей в плечо, в своем дневнике она рассказывала, что практически не ощущала боли и досадовала на необходимость покинуть передовую. К известности Шанина относилась весьма сдержанно, что видно из ее рассуждений. Например, в записи от 13 декабря она недоумевает преувеличениям и вниманию к ее персоне на сборе снайперов армии. Свои заслуги она считает лишь той долей участия, которую должен вложить каждый гражданин страны в освобождение от оккупантов. Героем себя Роза так и не признала, хотя считала таковыми своих погибших и раненых подруг.

В январе 1945-го записи в дневнике приобретают грустный оттенок, в одном из последних писем Шанина просит переслать написанное матери в случае ее смерти. В это время она участвует в ожесточенных боях на территории Восточной Пруссии, видит, как целыми батальона выкашивают осатаневшие фашисты русских солдат. Предчувствие не обмануло храбрую северянку, неприятельская пуля настигла ее 28 января 1945 года на третьем километре от деревни Ильмсфдорф. Еще живую девушку доставили в госпиталь, однако ранение оказалось смертельным, она скончалась, не дожив до приезда своего друга по переписке Молчанова.

Строки дневника передают не только удивительное стремление отомстить за родную землю, есть здесь и истинно женские мысли и переживания. Например, запись от 10 октября звучит как-то особенно по-девичьи. Роза сетует на отсутствие у нее близкого друга, рассказывает о странных снах, преследующих ее в последнее время. В дальнейшем в дневнике упоминается фамилия некоего Николая, хотя вскоре Шанина написала о расставании с этим человеком. Судя по редким замечаниям девушки, никаких отношений с этим парнем, так и не установилось. Роза, сама признается в своих письмах, что хотела любить, она искала лишь того единственного, но найти его не успела.

На родине гордились Розой и ее фронтовыми успехами, на доске почета Архангельского обкома комсомола висела ее фотография. Простота в общении, живая искорка в глазах и открытая улыбка делали Шанину намного красивее, чем те изображения на фото, которые остались после ее смерти. Молодая девушка из северной деревни стала символом Отечественной войны. С ее именем связано множество историй и легенд, которые вдохновляли новых героев на славные подвиги. Памяти Розы Шаниной посвящены такие произведения как «Вернусь после боя» автора Журавлева, и «Жажда боя» Молчанова, а также их совместная творческая работа под названием «Подснежники на минном поле». В произведениях присутствуют неточности, многие из персонажей являются собирательными и несут в себе черты сразу нескольких прототипов. Тем не менее, общие сведения о судьбе и характеры Розы Шаниной творчество этих авторов передает достаточно точно.

Старшего сержанта Шанину сначала похоронили на берегу реки с названием Лава, в пятой по счету могиле по направлению к Новобобруйску (бывшая Ильмсфдорф). Позднее останки Розы Шаниной были перезахоронены в поселке Знаменск Калининградской области.
Автор Елена Гордеева

2)
отсюда
Предлагаю Вам познакомиться с некоторыми отрывками из её писем и дневников. Несмотря на известную разбросанность, они лучше всего скажут об их авторе - комсомолке, каких было много, которая без колебаний ушла из далекого города в тылу на фронт, зная, что здесь можно потерять самое дорогое - жизнь.

29 июля 1944 года. Передайте, пожалуйста, по назначению и посодействуйте мне. Если бы Вы знали, как мне страстно хочется быть вместе с бойцами на самом переднем крае и уничтожать гитлеровцев. И вот, представьте, вместо передовой - в тылу. А недавно мы потеряли ещё 4-х чёрными и 1-на красная очень. [ В целях сохранения военной тайны о потерях Роза пишет иносказательно, "чёрные" - убитые, "красные" - раненые. Речь идёт о снайперах. ] Хочу мстить за них. Прошу Вас, поговорите с кем следует, хотя знаю, что Вы очень заняты.

(Из письма к П. Молчанову)

8 августа. Я недавно ушла в самоволку. Случайно отстала от роты на переправе. И не стала искать её. Добрые люди сказали, что из тыла отлучаться на передний край не есть преступление. А я знала, что наша учебная рота не пойдёт в наступление, а поплетётся сзади. Мне же нужно быть на передовой, увидеть своими глазами, какая она, настоящая война. И потом, как было искать свою роту? Кругом, по лесам и болотам шатались немцы. Одной ходить опасно. Я и пошла за батальоном, который направлялся на передовую, и в этот же день побывала в бою. Рядом со мной гибли люди. Я стреляла, и удачно. А после 3-х взяла в плен... здоровых таких фашистов.

Я счастлива! Хотя за самоволку меня отчитали, даже получила комсомольское взыскание - поставили на вид.

(Из письма к П. Молчанову)

12 августа. Командир не разрешил идти дальше с его батальоном. Сказал: "Возвращайся, девочка, в тыл". Куда идти? Светает. Вижу, вдали маячит часовой. Но чей? По ржи подползла поближе. Наши! Спят, усталые, после боя. И часовой дремлет стоя. Напугала его. Он расспросил, кто я и зачем пришла. Посоветовал отдохнуть. Под плащ - накидкой сразу же заснула. Меня разбудили, сказали: ожидается немецкая контратака. Так и есть. Команда. Заняла ячейку. Сначала я не видела, потом вижу: метрах в 100 с холма сползают фашистские танки с десантом. Ударила наша артиллерия. Стреляю по десантникам. Один танк прорвался на наши позиции, но уже без десанта. Рядом со мною в нескольких метрах раздавлены гусеницами Старший лейтенант и боец. У меня заклинило затвор. Села, устранила задержку и снова стреляю. Вот идёт танк прямо на меня, метрах в 10. Ощупываю ремень, на котором были подвешены гранаты. Гранат нет. Потеряла, наверно, когда ползала во ржи. И не страшно было. Присела, танк прошёл мимо. Нарвались танки на нашу артиллерию, повернули обратно. Я продолжала сваливать фашистов, когда они выскакивали из горящих танков. Всего подбили 8 танков, остальные вернули обратно. После всего, когда увидела убитых и раненых, стало жутко. Но взяла себя в руки. Ясно дело - надо драться, мстить за погибших товарищей.

Немного отдохнула и пошла искать наш женский взвод, упрятанный где-то в тылу. Вышла на дорогу. Случайно взглянула в сторону оврага и вижу - стоитнемец. Крикнула: "Хенде хох!" Поднялось 6 рук: значит, их трое. Один что-то пролепетал, я не поняла. Знай только кричу: "Быстрее, вперёд!", а винтовкой показала - ползите, мол, ко мне. Выползли. Оружие отобрала. Прошли немного, смотрю, немец в одном сапоге. Значит, он просил разрешения надеть второй сапог. Подвела их к деревне. Один спрашивает: "Гут или капут?" Я говорю: "Гут" - и веду их дальше, в руке винтовка; за поясом гранаты и финка - ну как настоящий вояка. Пленных сдала кому следует.

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

31 августа 1944 года. Слава богу, наконец мы снова в бою. Все ходили на передовую. Счёт увеличивается. У меня самый большой - 42 убитых гитлеровца, у Екимовой - 28, у Николаевой - 24.

(Из письма к П. Молчанову)

10 октября. Видела во сне брата Федю. На сердце тяжело, мне 20 лет, а нет близкого друга, почему? И ребят полно, но сердце никому не верит.

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)
17 октября. Опять готова к побегу на передовую. Какая - то сила влечёт меня туда. Чем объяснить?.. Некоторые думают, что стремлюсь к знакомому парню. Но я же там никого не знаю. Я хочу воевать! Я хочу видеть настоящую войну. Ухожу. Какое наслаждение "путешествовать" по передовой! Наш взвод в резерве, никто за ним из следит, тем более там думают, что я ранена и в госпитале.

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

18 октября. Атаки. Наконец-то пересекли германскую границу. Наступаем на немецкой территории. Пленные. Убитые. Раненые. Атаковали дот. Взяли ещё 27 пленных: 14 офицеров. Крепко сопротивлялись. Иду "домой", в свой взвод.

Сегодня была у генерала Казаряна, потом у начальника политотдела. Просилась на передовую. Плакала, что не пустили.

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

20 октября. Вчера снова была в "бегах", ходила в атаку. Наступали. Но нас остановили. Дождь, грязь, холодно. Длинные ночи.

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

21 октября. Опять жалуюсь Вам, что в разведку не переводят. Отказали окончательно. И всё же я постоянно с разведчиками. Начальство не выгоняет в тыл, и я довольна. Настроение, как никогда, хорошее. Вот опять команда "Вперёд!".

(Из письма к П. Молчанову)

24 октября. Писать не было условий, воевала. Шла вместе со всеми. Раненые, убитые. Вернулась с передовой по вызову комполка. Приказал сидеть в тылах. Снова бездействие.

О боже, сколько сплетен о моём отсутствии. Даже подруги встретили с иронией: у кого была? Если бы знали правду, позавидовали бы. Но я молчу. Если и они вздумают последовать моему примеру, моей вольной жизни придёт конец. Пусть думают, что хотят.

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

25 октября. Всё же как хорошо, когда есть подруга. Саша, мне с тобой и в грусти порой бывает весело. Я делюсь с тобой всем, что есть на душе [ Примечание: Александра Екимова - подруга Розы Шаниной ].

Вызывал начальник политотдела по поводу моего письма, где я просила послать на передовую и критиковала офицеров за обиды. Вспоминаю маму. Дорогая мама! Как хочется к тебе!

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

28 октября. За местечко под Пилькаллеоном воевала уже законно. На этот раз отпустили. Город мы взяли. При отражении одной из самых яростных атак противника я стреляла, кажется, особенно удачно. Много стреляла и с близкого расстояния. Мы лежали на опушке леса за насыпью. Когда фашисты ползли, были видны только каски. 200 метров - стреляю. 100 метров. Фашисты поднялись в полный рост. И только когда нас отделяло метров 20, мы отошли. Рядом погиб капитан Асеев, Герой Советского Союза.

Вечером, усталая, пошла на командный пункт полка и первый раз за этот день поела. Уснула крепко. Вдруг стрельба, к КП подкрались немцы. Противника первыми заметили артиллеристы и отогнали.

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

1 ноября. Третьего дня хоронили подругу по оружию Сашу Кореневу. Ранены ещё 2 наши девушки: Лазоренко Валя и Шмелёва Зина. Может быть, Вы их помните?

(Из письма к П. Молчанову)

3 ноября. Вернулась с передовой совершенно измотанная. Запомнится мне эта война. 4 раза местечко переходило из рук в руки. Я 3 раза уходила из-под самого носа фашистов. Вообще-то война на территории врага - дело серьёзное.

(Из письма к П. Молчанову)

7 ноября. Опять была на передовой. А в это время, оказывается, приезжал фоторепортёр из Москвы. Генерал вызывал меня, а я неизвестно где. Сегодня встретила Ггнерала, и он отругал меня.

Получила письмо из Архангельска. Земляки видели в журнале мой портрет и пишут, что гордятся моими подвигами. Но меня слишком переоценили. Я делаю лишь то, что обязан делать каждый советский воин. Ордена Славы для меня - это слишком много [ Примечание: Роза Шанина первой из девушек, сражавшихся в войсках 3-го Белорусского фронта, была удостоена орденов Славы 3-й и 2-й степени ].

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

15 ноября. На "охоту" сейчас не хожу. Сижу без сапог. Движение на фронте большое. Девушки наши награждены. Нам с Сашей вчера вручили Почётные грамоты ЦК комсомола.

(Из письма к П. Молчанову)

18 ноября. Настроение гадкое. Видела Николая. Первый раз его встретила, когда бегала на передовую. Он мне немного нравится, хотя воспитанием и образованием не блещет. Но я его уважаю за храбрость. Почему-то вбиваю себе в голову, что люблю его. Может быть, потому, что одинокой быть тяжело. Хочется иметь рядом близкого человека, хорошего друга.

О замужестве не думаю. Не время сейчас. Написала письмо фронтовичке - незнакомке. (В дневнике оказалось неотправленное письмо некой Маше.)

"Здравствуй, Маша!

Извини, что я так тебя называю, не знаю отчества. Я решила написать, когда случайно узнала о твоём письме Клавдии Ивановне.

Ты пишешь, что безумно любишь мужа Клавдии. А у неё есть 5-летний ребенок. Просишь у неё прощения не за то, что позволила себе непозволительную вещь, а за то, что собираешься в дальнейшем строить жизнь с её мужем. Оправдываешь себя тем, что не можешь одна воспитывать ребенка, который скоро должен появиться, и что якобы не знала раньше, есть ли у Н. А. жена и дети.

Ты пишешь: "Что я отвечу своему ребенку, когда он спросит, где папа?" А что же ответит Клавдия Ивановна своему сыну, уже хорошо знающему отца? Он спросит после войны: "Почему не приезжает папа?"

Если тебе тяжело разлюбить случайно встреченного на дорогах войны человека, то как же Клавдия Ивановна забудет любимого мужа?

Кто я? Как и ты, я приехала на фронт. Я снайпер. Недавно была в тылу. В пути, в поезде, нередко чувствовала благодарность людей, разглядывавших мои награды. Но пришлось услышать и неприятные слова. Почему? Почему иные косо смотрят на девушку в гимнастёрке? Это ты виновата, Маша. Я не находила себе тогда места, не могу успокоиться и сейчас, вернувшись на фронт.

Часто задумываюсь, как мы, военные девушки, будем возвращаться с войны? Как нас будут встречать? Неужели с подозрением, несмотря на то, что мы рисковали жизнью и многие из нас погибли в боях за Родину. Если это случится, то виноваты будут те, которые отбивали чужих мужей.

Подумай, что тебя не простит не только Клавдия Ивановна, но и все мы, а нас много. У меня - всё. Роза Шанина.

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

20 ноября. Сколько вчера было приглашений на вечер в честь Дня артиллерии - "катюшники", разведчики, 120-я батарея и ещё много - много. Пошла к Николаю. Объяснилась с ним, написала ему записку в смысле "но я другому отдана и буду век ему верна". И ушла к артиллеристам. Когда они провожали меня домой, поднялась дуэльная стрельба.

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

23 ноября. Получила письмо от танкистов. Оказывается, они помнят меня и то, как я с ними задорно смеялась и пела "Немцы топали, мундиры штопали". Пишут, что видели мою фотографию в журнале. А я её ещё и не видала.

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

26 ноября. Сейчас в запасном полку. Опять отдыхаем. Скоро совсем забудем, какая она, передовая. Поймите, жажда моей жизни - бой. И что же? Не могу добиться своего. Посылают туда, где редко даже стреляют. А теперь выдумали отдых. Саша и Лида лежат на нарах и поют: "Час да по часу день проходит". Песня ещё больше портит мне настроение.

(Из письма к П. Молчанову)

27 ноября. Вчера были танцы. Танцую неважно. А сегодня мылись в бане. Вспомнили, как немцы захватили в плен наших девочек. Это было в Мае. Фашистские разведчики во время поиска на переднем крае схватили 2-х снайперов - Аню Нестерову и Любу Танайлову. Где они сейчас? Живы ли? В руках палачей...

Впервые видела немецких фрау. Мстить им за подруг? Нет. У меня к ним никакой ненависти. А фашистов ненавижу и убиваю хладнокровно. И в этом вижу назначение моей жизни сейчас. А будущее у меня неопределенно. Варианты: 1 - в институт; 2 - не удастся первое, тогда я всецело отдамся воспитанию детей - сирот.

И чего мне только в голову не приходит! Решила здесь, в запасном полку, изучить связь, азбуку Морзе. Курсы связистов за стеной. Неплохо иметь несколько разных специальностей.

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

2 декабря. Скука. За стеной играет гармонь. Хочу туда, где бой. Нельзя. Почему? Какие несознательные эти начальники.

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

5 декабря. Всё передумала о своей жизни, о справедливости, о девчатах. Я иногда жалею, что не родилась мужчиной. Никто бы сейчас не обращал на меня внимания, никто не жалел бы, а я бы воевала от всей души, как хотела бы. Самой странно. Но в бою я ничего не боюсь. Ведь не испугалась же я танка, который проехал у меня над головой. И всё-таки пока в запасе.

Я привыкла к Саше и к Калерии, и мне без них скучно. Я их очень уважаю, больше чем других девушек. С подругами жить легче. Мы трое из разных семей. У нас разные характеры. Но есть что-то общее. Дружим, и крепко. Калерия - хорошая девушка. Смелая, без тени эгоизма. Я это больше всего ценю в людях. Саша толковая. Разбирается во всех вопросах. Память неё золотая. Саша, Калерия и я - "Бродячая тройка". Как буду жить без них, когда кончится война и мы разъедемся в разные стороны?

Нравится мне и Ева Новикова и Маша Томарова. Ева немного вспыльчива, но всё равно мировая девчонка. Чистюлька, скромная, самостоятельная. Маша никогда не унывает, а когда грустно, песни поет.

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

7 декабря. Видела в немецкой газете фото наших снайперов - Нестеровой и Танайловой. Говорят, их пытали фашисты, но те ничего не сказали...

Часто вспоминаю любимый, родной Архангельск - стадион "Динамо", театр, кино "Арс" и "Победа"...

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

13 декабря. Позавчера был сбор снайперов армии. Говорили и обо мне: мол, пример хороший показываю. Вчера меня ранило в плечо. Интересно, 2 дня назад видела сон, как будто меня ранило, и тоже в плечо. Вчера сижу на огневой точке, вспомнила про сон. А через несколько минут вздрогнула. Пуля фашистского снайпера попала мне в то самое место, где я во сне видела рану. Боли я не ощутила, просто обдало всё плечо чем-то горячим. На операции было больно. Но, кажется, рана неопасная - 2 маленькие дырочки, хотя разрезали так, что, наверное, месяц не заживёт. Лежу. Сустав ноет. Скоро убегу, а что будет дальше, не знаю...

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

17 декабря. Пока лечусь. Рана ещё беспокоит. Меня направляют в армейский дом отдыха. Там вообще-то хорошо. Но хочу посоветоваться. Не лучше ли попроситься в госпиталь? Из госпиталя могут направить в батальон, а не в снайперский взвод. Почему хочу уйти из взвода? Не потому, что не прижилась. Характер у меня неплохой, со всеми дружу, хотя, конечно, не обходится и без споров. Но здесь всё-таки слишком тихо. Я же хочу треска в работе. Это моя потребность, инстинкт. Как Вам объяснить? Ну Вы же знаете, я жажду боя ежедневно, ежеминутно. Я могу быть более полезна для нашего общего дела.

(Из письма к П. Молчанову)

18 декабря. Каждый день вижу во сне Сашу и Калю. Как я по ним соскучилась. Мне приносят письма от знакомых и незнакомых. Только что пришла из кино. Шёл фильм "Лермонтов". Характер Лермонтова - мой. Я решила по его примеру делать, как я считаю нужным, правильным. И ещё очень хочу быть в чем-нибудь первой. Как мне нравится характер Лермонтова...

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

27 декабря. Когда хорошо живётся, писать не хочется. Прочитала "Сестру Керри" и "Багратиона". Хорошие книги. "О, Керри, Керри! О, слепые мечты человеческого сердца! "Вперёд, вперёд", - твердит оно, стремясь туда, куда зовет его красота".

Читала и думала - это к тебе относятся слова Теодора Драйзера. И Багратиона тоже: "Что значит слава - это или свой череп расколоть во имя Родины, или чужой искрошить..." - вот это слова. Я так и сделаю, ей-богу.

Видела много картин: "В старом Чикаго", "Жди меня", "Подводная лодка № 9". Последняя особенно понравилась. Остальные так себе...

Вчера шла, и пристал паренек. "Дай, - говорит, - я тебя поцелую. Я 4 года не целовал девушек". И так убедительно просил, что я расчувствовалась. И действительно, хорошенький такой, не противно, а приятно. "Чёрт с тобой, - говорю, - целуй, только один раз". И сама почти плакала от непонятной жалости...

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

8 января 1945 года. Не было бумаги, и я давно ничего не записывала. После отдыха пошла к члену Военного совета, чтобы добиться своей цели - попасть на передовую. Потом была у командующего армией. С большим трудом убедила, чтобы пустили меня в следующее наступление. Наконец-то. Настроение хорошее. За отражение контратаки в первом же бою получила медаль "За отвагу".

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

13 января. Всю ночь не спала. Плохо себя чувствую. Заболела. Немец крепко стреляет. Сегодня с 9:00 до 11:30 длилась наша артподготовка. Начали "катюши". Ух и дали перцу фашистам. Обстановка ещё неясная. Только построили землянку, а настроение уже чемоданное. Ждём нашего наступления... Вперёд, только вперёд...

(Из дневника Р. Е. Шаниной.
14 января. За спиной Белоруссия и Литва. А здесь Пруссия. На левом фланге наши продвинулись далеко. Но ещё стрельба слышна. Всё утро грохочет канонада. Все ушли вперёд, а для нашего взвода не хватило подводы. Не ужинали и не завтракали.

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

15 января. Прибыли с тылами дивизии в Эйдкунен. Утром я надела белый маскхалат, перецеловалась со всеми и пошла. Через час буду на передовой.

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

16 января. Попала к самоходчикам. Когда ездили в атаку, была в машине. От самоходчиков пошла в полк, Доложила, что мне разрешено быть на передовой. Поверили, но с трудом. И приняли меня только потому, что знают, что я снайпер. Невыносимый ветер. Пурга. Земля сырая. Грязь. Маскхалат уже демаскирует меня - слишком бел. От дыма болит голова. Советуют мне - лучше вернись во взвод. А моё сердце твердит: "Вперёд! Вперед!" Я покорна ему. Будь что будет!

Сколько жертв было вчера, но всё равно я шла вперёд. Сижу и размышляю о славе. Знатным снайпером называют меня в газете "Уничтожим врага!", в журнале "Огонёк" портрет был на первой странице. Но я знаю, что ещё мало сделала, не больше, чем обязана как советский человек, вставший на защиту своей Родины. Сегодня я согласна идти в атаку, хоть в рукопашную. Страха нет. Готова умереть во имя Родины.

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

17 января. Ходила в наступление вместе с пехотой. Продвинулись вперёд на несколько километров. По нам били "скрипачи". [ Так бойцы называли немецкие шестиствольные миномёты ] Рядом людей разрывало на части. Приходилось и стрелять, и перевязывать раненых. Брала штурмом немецкий дом. Во время штурма убила 2-х фашистов: одного возле дома, второго, когда тот высунулся из самоходки. Жаль, что мало пользы принесла как снайпер.

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

17 января. Извините за долгое молчание. Писать было совсем некогда. Шла моя боевая жизнь на настоящем фронте. Бои были суровые, но я каким-то чудом осталась жива и невредима. Шла в атаку в первых рядах. Вы уж извините меня за то, что Вас не послушалась. Сама не знаю, но какая-то сила влечёт меня сюда, в огонь.

Только что пришла в свою землянку и сразу села за письмо к Вам. Устала, всё-таки 3 атаки в день. Немцы сопротивлялись ужасно. Особенно возле старинного имения. Кажется, от бомб и снарядов всё поднято на воздух, у них ещё хватает огня, чтобы не подпускать нас близко. Ну, ничего, к утру всё равно одолеем их. Стреляю по фашистам, которые высовываются из-за домов, из люков танков и самоходок.

Быть может, меня скоро убьют. Пошлите, пожалуйста, моей маме письмо. Вы спросите, почему это я собралась умирать. В батальоне, где я сейчас, из 78 человек осталось только 6. А я тоже не святая.

Ну, дорогой товарищ, будьте здоровы, извините за всё. Роза.

(Из последнего письма к П. Молчанову)

24 января 1945 года. Давно не писала, было некогда. Двое суток шли ужасные бои. Гитлеровцы заполнили траншеи и защищаются осатанело. Из-за сильного огня приходится ездить в самоходках, но стрелять удается редко. Невозможно высунуться из люка.

Лишь несколько раз я выползала на броню машины и стреляла по убегающим из траншей вражеским солдатам.

К вечеру 22 января мы всё-таки выбили фашистов из имения. Наша самоходка успешно перешла противотанковый ров. В азарте мы продвинулись далеко вперёд, а так как не сообщили о своём местонахождении, по нам по ошибке ударила наша же "катюша". Теперь я понимаю, почему немцы так боятся "катюш". Вот это огонёк!

Потом ходила в атаку, а вечером встретила своих дивизионных разведчиков. Предложили пойти с ними в разведку. Пошла. Взяли в плен 14 фашистов.

Сейчас продвигаемся вперёд довольно быстро. Гитлеровцы бегут без оглядки.

Техника у нас!.. И вся армия движется. Хорошо!

Большой железный мост через реку прошли без помех. Шоссе красивое. Около моста валялись срубленные деревья - немцы не успели сделать завал...

(Последняя запись в дневника Р. Е. Шаниной.)

На этом дневник обрывается. 27 января 1945 года Роза Шанина была смертельно ранена в 3 км юго - восточнее деревни Ильмсдорф округа Рихау (Восточная Пруссия). На её счету 75 (по другим источникам - 54) подтверждённых уничтоженных солдат и офицеров противника, среди которых 12 снайперов.

(Из сборника - "Снайперы". Издательство "Молодая гвардия", 1976 год.)

В годы ВОВ она являлась одиночным снайпером. Шанина участвовала в войне в составе женского взвода снайперов 3 Белорусского фронта . Она могла вести стрельбу по движущемуся противнику дуплетом - двумя выстрелами, следующими друг за другом.

Происхождение

Родилась снайпер в д. Ельма в многодетной семье крестьян. В некоторых источниках местом рождения числится пос. Богдановский. В нем в 2010 г. был даже установлен памятник в честь кавалеров ордена Славы. В числе фамилий присутствует и ее фамилия. Как показали результаты исследований некоторых современных историков, Роза Егоровна Шанина родилась в д. Зыково, на берегу р. Устья. В то время деревня относилась к Едемским окрестностям, куда в 1889 г. приехал после службы ее дед, Михаил Савельевич.

С 1919 г. по 1920 гг. в Зыково была сформирована коммуна, первая в уезде. В ней было объединено 5 хозяйств. Первым председателем был назначен организатор коммуны, отец Шаниной, Егор Михайлович.

Мать Розы, Анна Алексеевна, была дояркой в коммуне. В 1928 г. семья жила в Зыково. Это подтверждается воспоминаниями Розы, в которых она упоминает вырезку из газеты "Пахарь", сохраненную отцом, от 15 сентября 1928-го, в которой описан их дом.

Шанина была названа в честь Р. Люксембург. Кроме нее, в семье воспитывалось 6 родных детей. У нее была сестра Юлия, братья Сергей, Михаил, Павел, Федор и Марат. Кроме них, семья воспитывала сирот Степана, Разума и Елену Буториных.

Краткая биография Розы Егоровны Шаниной

Окончив 4 класса начальной школы, Роза поступила в среднюю школу в д. Березник, находящейся в 13 км от дома. Кроме того, что ежедневно она ходила на учебу пешком, по субботам она ухаживала за больной тетей, жившей в той же деревне.

Окончив 7 классов, в 1938 г. Роза отправилась в Архангельск, чтобы поступить в педагогическое училище. Имущества и денег у нее почти не было. До заселения в общежитие при училище она жила у брата Федора. В том же году, 1938-м, Роза вступила в ВЛКСМ. Архангельск она стала считать родным городом. В ее дневнике есть упоминания о стадионе "Динамо", кинотеатрах "Победа" и "Арс".

Работа

Перед войной обучение стало платным. Многие студенты вынуждены были подрабатывать. Роза отказалась от помощи брата и родителей и устроилась в 1941 г. (учась уже на 3 курсе) в вечернюю группу детсада № 2 Первомайского р-на Архангельска, при котором она получила жилье.

Молодая воспитательница была на хорошем счету: ее ценили родители, любили дети. После завершения обучения в училище она осталась работать в детсаду.

Поступление на службу

В начале ВОВ Федор и Михаил поступили в армию добровольцами. Как свидетельствуют фронтовые записи, братья Розы пропали без вести. В некоторых документах присутствуют сведения о гибели старшего брата Шаниной Сергея. Согласно данным, в июле 1943-го он являлся начальником спецотряда НКВД. За успешные операции в тылу врага Сергей получил орден Красной Звезды. Однако впоследствии он был арестован и в соответствии с постановлением Особого совещания расстрелян 1945 г. Это постановление было отменено в 2000 году, 17 мая.

В начале 1942 г. началась интенсивная подготовка женщин-снайперов. Командование считало, что они обладают большим упорством, хитростью, легче переносят холод и стресс. Кроме того, у них более гибкое тело, что позволяло им быстрее двигаться. В феврале женщины 16-45 лет могли пойти на фронт.

Роза Егоровна Шанина была призвана на службу в июне 1943-го. Из Первомайского райвоенкомата ее направили в ЦЖШПС - центральную школу по подготовке женщин-снайперов. Здесь она знакомится с Калерией Петровой и Александрой Екимовой. Впоследствии эти три сражались вместе и были подругами. С войны смогла вернуться только Калерия.

Окончив снайперскую школу, Роза отказалась от инструкторской должности и добилась направления на фронт. В 1944 г., 2 апреля она прибыла в 338-ю стрелковую дивизию. В ее составе был создан специальный женский взвод.

Хроника войны

Первый свой выстрел Роза сделала через три дня после прибытия в расположение дивизии. Тогда она находилась к юго-западу от г. Витебска.

В сохранившихся документах есть воспоминания Розы об этом случае, записанные неизвестным автором. Шанина была потрясена случившимся. Она бросилась в траншею со словами: "Человека убила". Вскоре к ней подбежали подруги, успокаивали и говорили, что фашиста прикончила, переживать не о чем.

Спустя 7 месяцев Роза записала в дневнике, что теперь стреляет в немцев хладнокровно и только в этом видит смысл всей жизни. Более того, она пишет, что если бы могла отмотать время назад, то все равно поступила бы в школу снайперов.

Роза Егоровна Шанина с 6 по 11 апреля, находясь под оружейным и артиллерийским огнем, смогла уничтожить 13 фашистов. Об этом свидетельствует рапорт командира стрелкового полка Дегтярева.

За этот подвиг Роза Егоровна Шанина получила орден Славы III ст., став первой обладательницей этой награды среди девушек, сражавшихся в подразделениях 3-го Белорусского фронта.

Вскоре из ефрейторского звания она была переведена в командиры отделения. В мае 1944 г. в ее снайперской книжке числилось 18 уничтоженных фашистов. В начале июня военная газета "Уничтожим врага" разместила портрет русского снайпера Шаниной на первой полосе.

Участие в операции "Багратион"

Наступление советских войск началось в 1944 г., 22 июня. Взвод Шаниной должен был двигаться на запад во второй очереди: командование не хотело рисковать жизнями женщин. На Второй мировой войне женские батальоны были привычным явлением, однако однополчане старались оберегать девушек от смерти.

За предыдущие 1,5 месяца взвод сильно устал. Поэтому в начале Белорусской операции было отдано распоряжение максимально использовать любые привалы для отдыха, не участвовать в сражениях вместе с пехотой. Однако Шанина рвалась в бой, несмотря на приказ.

Роза добивалась у командования направления в разведроту или батальон, но получала отказы. Дело в том, что в рядах пехоты ее мог заменить любой солдат, а в засаде снайперов - нет. Кроме того, ее берегли за ее мастерство. После четвертого выхода в снайперской книжке Розы Егоровны Шаниной число уничтоженных фашистов стало двузначным, в графе расстояния до цели дважды было написано "200 м".

"Самоволки"

В разгар Белорусской операции Роза с фронтовыми подругами участвовала в ликвидации немецкой группировки. В начале августа, отстав от роты на переправе, она пошла за батальоном, следовавшим на передовую. Там она участвовала в бою, а по возвращении взяла в плен трех фрицев. За неисполнение приказа Роза получила комсомольское взыскание, однако до трибунала дело не дошло.

Спустя время Шанина была представлена к награде орденом Славы II ст. В перечне ее заслуг был в том числе и захват пленных.

В конце августа 338 стрелковую бригаду вывели из состава 45 стрелкового корпуса и была включена в 39-ю армию, направлявшуюся на Сувалки и Каунас. Однако отдельный взвод девушек-снайперов, куда входила и Роза Егоровна Шанина , остался в 5 армии и вошел в состав 184 Духовщинскую краснознаменную дивизию.

Бои в Восточной Пруссии

В сентябре начались сражения за освобождение берегов р. Шешупе. Девушки почти каждый день совершали вылазки и уничтожали врагов. Они сражались с немецкими снайперами.

В хронике войны, публиковавшейся в газетах союзников, сообщалось, что Шанина за день убила 5 немцев.

В 1944 г., 16 сентября Роза получила орден Славы II ст. за проявленное мужество в борьбе с фашизмом. В наградном листе Шаниной было указано 53 убитых немца, 26 из которых были уничтожены на границе с Пруссией. В очередном номере газеты "Уничтожим врага" была помещена поздравительная статья.

Из документов известно, что в конце сентября Шанина получила увольнительную и направилась на три дня в Архангельск, где успела увидеться с друзьями и родными. 17 октября она вернулась на фронт.

Битва близ Шлоссберга

За свои способности Шанина считалась одним из лучших снайперов . Однако она всегда стремилась на передовую, просила перевода в разведроту стрелком. Она даже жаловалась командующему 5 армии генерал-полковнику Крылову на командиров, которые посылали ее в тыл. Более того, дважды она писала самому Сталину с просьбой направить ее рядовым бойцом в стрелковую роту.

Получив отовсюду отказы, Шанина продолжила уходить в "самоволки". Однако в конце октября она все же была направлена на передовую в составе 707 стрелкового полка.

Бои шли рядом с Шлоссбергом. Участок местности переходил из рук у руки несколько раз. Впоследствии Роза напишет в дневнике, как видела смерть капитана Асеева.

За стойкость и храбрость в сражении как одну из лучших снайперов Шанину представили к награде орденом Славы I ст. Окончательно Шлоссберг удалось отбить только уже в начале 1945-го, 16 января. 27 декабря 44-го помощник командира взвода Р. Шанина получила медаль "За отвагу".

Ранение

В ноябре Шанину снова направили в запасной тыловой полк. Но, игнорируя приказы, Роза все равно уходила на передовую. 12 декабря она получила ранение в правое плечо. У немцев считалось делом чести убить русского снайпера . Однако ранение Шаниной было не смертельным. В своем дневнике она описывает его как "две небольшие дырки". Ранение ей казалось незначительным, но командование направило ее в госпиталь.

Направление на передовую

В начале января 1945-го Крылов официально выдал Шаниной разрешение на участие в сражениях. 13 числа начались бои в рамках Восточно-Прусской операции. К 15 января дивизия добралась до города Эйдткунен. Наступление шло под минометным огнем врага.

Гибель

17 января Шанина писала, что может скоро погибнуть, поскольку из 78 человек в батальоне осталось 6. В последней записи сказано, что она не может покинуть самоходку из-за артиллерийского огня фашистов.

27 января в бою получил ранение командир подразделения. Роза Шанина, прикрывая его, тоже получила тяжелое ранение. Ее доставили в госпиталь возле имения Райхау. На следующий день Роза Егоровна Шанина скончалась.

Как впоследствии вспоминала Екатерина Радкина, медсестра, на руках которой она умирала, Роза сожалела, что сделала очень мало для победы.

По некоторым свидетельствам, на поле во время ранения Роза кричала и просила ее застрелить. Ранение было очень серьезным, осколок попал в область живота. В существовавших в то время условиях спасти жизнь после такого ранения было невозможно.

Из четверых детей, ушедших из семьи Шаниных на войну, никто не вернулся домой.

Послужной список

Количество уничтоженных Шаниной немцев различается в разных источниках. В наградном листе Розы на 1944 г. на ее счету числилось 59 фашистских офицеров и солдат: 12 человек было убито в битве за Вильнюс , а 26 - на прусской границе.

В некоторых источниках указано число 54. При этом уточняется, что 12 немцев сами были снайперами. По данным современных исследований, в снайперской книжке Шаниной на момент ее смерти было учтено 62 человека.

Между тем многие полагают, что реальное число убитых немцев было намного больше. Ведь Шанина часто уходила в "самоволки" на передовую, а обстановка далеко не всегда позволяла вести учет. Бывали случаи, когда патроны к винтовке заканчивались, и Роза использовала автомат.

Согласно историческим данным, только четверо женщин являлись Роза могла быть пятой. Как вспоминал бывший командир 215 стрелковой дивизии Казарян, за мужество в сражениях за Шлоссберг Шанина была представлена к награде, однако получила медаль "За отвагу". Тем не менее 29 декабря того же года наградной лист снова был отправлен командованию. Но впоследствии уже после ее гибели он был утерян. Так Шанина осталась неполным кавалером ордена Славы .

В 1985 г. к юбилею Победы в Совете ветеранов ЦЖШСП был поднят вопрос о награждении Розы орденом Славы I ст. посмертно. Однако Верховный Совет оставил его тогда без рассмотрения. Впоследствии этот вопрос поднимался снова, в том числе и членом Союза журналистов Маратом Шаниным, братом Розы.

Характер

Рост Розы был выше среднего, глаза голубые, а волосы - светло-коричневые. Говорила Шанина с северорусским акцентом. Петр Молчанов, являвшийся в годы ВОВ часто встречал Розу на фронте. Он описывает ее как человека, обладающего невероятной волей, ярким и самобытным характером.

Сама Роза говорила о себе как о безрассудно и безгранично болтливой. Лидия Вдовина, сослуживица Шаниной, вспоминала, что та любила петь песню "Ой туманы, растуманы" всякий раз, когда занималась чисткой оружия.

Одевалась Роза скромно. Из любимых видов спорта называла волейбол. Шанина была открытым человеком, в людях ценила мужество, не любила эгоистов.

Личная жизнь

Во время войны свое счастье Роза видела в борьбе за счастье других.

Как свидетельствуют записи дневника, ее любимый человек - Миша Панарин - погиб. Она называла его воспитанным, простым, симпатичным пареньком.

В ноябре 1944 г. в дневнике появилась запись о каком-то Николае. Роза пишет, что "почему-то вбила в голову, что любит его". При этом она отмечает, что о замужестве не думает - время неподходящее.

После окончания войны Роза хотела поступить в университет, а если бы ей это не удалось, занималась бы воспитанием сирот.

Дневник Розы

Шанина часто писала друзьям и родным, оставшимся в Архангельске. Вести дневники на войне запрещалось, хотя были отдельные исключения. К примеру, Музагит Нарутдинов вел "Хронику войны", Израиль Кукуев - "Фронтовой дневник".

В дневнике Шаниной для сохранения военной тайны убитые назывались "черными", раненные "красными". Последнюю запись Роза сделала в 1945 г., 24 января, за 4 дня до своей гибели. Она писала об ожесточенных боях, трудности стрельбы под огнем противника.

После смерти Розы дневник, который состоял из 3-х толстых тетрадей, взял ее знакомый Петр Молчанов. Он был редактором газеты "Уничтожим врага". Узнав о ранении Шаниной, он приехал в госпиталь, но было уже поздно.

Впоследствии Петр Молчанов говорил, что взял дневник, потому что они были дружны с Розой. Она доверяла ему многие свои тайны, делилась своими мыслями.

Около 20 лет дневник находился в Киеве. В 1965 г. Молчанов опубликовал несколько фрагментов из него в журнале "Юность". Только после этого записи Розы Шаниной были переданы в Архангельский областной краеведческий музей. Весной 2010 г. копию дневника с правом опубликования передали Ульяновскому музе. Сегодня с записями Розы Шаниной могут ознакомиться все желающие.

Публикации

Подвиги, которые совершила за время войны Роза Шанина, высоко оценил писатель и корреспондент "Красной звезды" Илья Эренбург. Он называл ее одним из лучших стрелков своего времени. Эренбург отмечал, что Розе уступали в точности поражения противника многие сослуживцы. Были публикации о Шаниной и в зарубежных газетах.

Сама же Роза не придавала упоминаниям в прессе о себе особого значения. Она даже отметила однажды, что многие переоценивают ее работу. За 10 дней до гибели в своем дневнике она написала, что считает, что очень мало сделала, сделала не больше, чем должна как любой советский человек, стоящий на защте Родины.

После публикации Молчанова в 1965 г. о Розе стали писать и другие издания. Так, в "Северном комсомольце" корреспонденты обращались к сослуживцам Шаниной с просьбой рассказать о ней.

Литературные произведения

В память Розе Шаниной были изданы книги "Вернусь после боя" (Н. Журавлев), "Жажда боя" (П. Молчанов) и "Подснежники на минном поле. Несмотря на то что в этих произведениях ест некоторые неточности, а отдельные персонажи являются, скорее, собирательными образами и отражают черты сразу нескольких людей, общие сведения о характере и судьбе Шаниной переданы довольно точно.

В 2012 г. в свет вышел сборник, посвященный Розе. Его опубликовал В него был включен фронтовой дневник Розы, а также документальные свидетельства людей, которые ее знали. Подготовкой и обработкой материала занимались земляки Шаниной Наталья Порошина и Владимир Мамонов.

Книга Логвинова

Она была издана в 1972 г. Книга историка Логвинова содержит главу о Розе Шаниной. По содержащимся в ней сведениям, Роза являлась дочерью коммуниста из Красноярского края и получила образование в Сибирском лесотехническом техникуме (сегодня СибГТУ).

Однако исследователям не удалось установить, как Роза, будучи уроженкой Архангельской области, оказалась в Красноярске. Сотрудники научной библиотеки СибГТУ обнаружили несколько изданий, в которых содержится выдержка текста из книги Логинова или сведения о сибирячке Розе.

Заключение

В годы Великой Отечественной женщины сражались наравне с мужчинами. Никто не хотел отдавать свою Родину врагу. На борьбу были брошены все силы. В тылу трудились дети и старики, молодые женщины и мужчины были на передовой.

Огромный вклад в победу над фашизмом внесли женщины. Их ненависть к оккупантам, жажда уничтожить любого, кто посягает на свободу советского человека, воодушевляла всех. Подвиги Шаниной и многих других женщин являются ярким тому примером. Люди дрались не ради славы, а ради свободного и мирного неба над головой.

Многие исследователи считают, что Роза могла остаться в живых, если бы не просилась с таким упорством на передовую. До победы она не дожила совсем немного.

Дневник Шаниной, как и записи других военных, - ценнейшие материалы о войне. По ним восстанавливались картины многих событий, схемы операций. Они помогали вести учет взятых в плен и уничтоженных врагов, техники немцев.

Роза Шаннина по праву включена в число героев, о которых детям рассказывают в школе. Такие люди навсегда увековечены в памяти русского народа. Большую роль в этом сыграли люди, сохранившие фронтовые записи. Благодаря им сегодня можно узнать о многих событиях тех лет, испытать чувство гордости за всех, кто воевал. Это важно, в первую очередь, для будущих поколений. Память о войне должна сохраняться, хотя бы для того, чтобы в будущем ее не допустить.

В честь Розы Шаниной названы улицы в городе Архангельске, пос. Строевское и Шангалы. В Архангельске, кроме этого, создана мемориальная доска. Под патронажем сельской школы, в которой Роза училась, создан музей, посвященный ей. На здании самой школы также есть мемориальная доска.

Лучшие советские женщины-снайперы Великой Отечественной войны.

Красавица-снайпер Роза Шанина.

Снайпер - человек, в совершенстве владеющий искусством меткой стрельбы, маскировки и наблюдения; поражает цель, как правило, с первого выстрела. Задача снайпера - уничтожение важных появляющихся, движущихся, открытых и замаскированных одиночных целей.
03 апреля 1924 года в небольшой советской деревне под названием Едьма в Архангельской области родилась Роза Шанина, заслужившая за свою короткую и героическую жизнь несколько высоких наград и вечную память потомков.
Красивая, статная девушка со светлыми волнистыми волосами и огромными голубыми глазами стала одним из самых грозных одиноких снайперов Великой Отечественной Войны. Судить о ее характере сегодня мы можем по воспоминаниям современников и близких, а также отрывкам дневника, который вела сама Шанина, будучи на фронте. Письма с передовой она писала, по большей части своему другу корреспонденту Молчанову, издавшему несколько работ об этой удивительной отважной северянке.
Родилась Роза в многодетной советской семье. Отец ее Егор Михайлович работал на лесозаготовках, а мать Анна Алексеевна трудилась дояркой в местном колхозе.
Девочка в семье была одна, вместе с ней воспитывались четыре брата Федор, Михаил, Сергей и Марат. Из всех детей лишь Марат вернулся домой с войны.
Уже в четырнадцать лет Роза проявила всю силу своего характера и, невзирая на протесты родителей, отправилась учиться в Педагогическое училище в Архангельск. По рассказам биографов, маленькая девочка одна прошагала путь в 200 км, чтобы реализовать свою мечту об учебе. После окончания обучения Шанину направили работать в детский сад, который она и защищала от пожаров во время воздушных бомбардировок. В Архангельске жители несли добровольное дежурство на крышах, а возгорания и разрушения от немецких бомб старались немедленно ликвидировать. Действия горожан спасли Архангельск от уничтожения, так как постройки в городе были преимущественно деревянные. В одной из книг, посвященных Шаниной, описывается эпизод с разрушенным кондитерским цехом, в котором молодой воспитатель Роза умоляет несчастных детей не есть расплавленный сахар, перемешанный с грязью и продуктами горения.
Война началась, когда будущей девушке-снайперу было всего 17 лет, она сразу явилась в военкомат, чтобы отправиться на передовую в качестве добровольца. Однако девушку на фронт не взяли ввиду её возраста. После настойчивых требований, слез и уговоров Роза была принята в отряд Всеобуча, а затем прошла подготовку в снайперской школе в Подольске.
О характере Шаниной можно судить по отзывам ее архангельской подруги Марии Макаровой. Макарова вспоминает Розу как добрую и отзывчивую девушку, отдавшую в тяжелые голодные годы ей продукты из сострадания. Молодой воспитатель рвалась на войну, все действия были направлены лишь на достижение поставленной цели. Волевой характер Шаниной позволил добиться уважения и на фронте. Из дневника и писем, опубликованного другом Розы корреспондентом Молчановым, можно понять, как сильно горела желанием воевать эта юная и красивая северянка. Сражение с немцами она называла не иначе как месть за павших и замученных соотечественников.
2 апреля 1944 года Роза, достигшая возраста двадцати лет, прибыла в стрелковую 184-ую дивизию. Командование определило Шанину в женский снайперский взвод, задачи которого сводились к поиску и уничтожению отдельных солдат неприятеля, а также его снайперов. Впервые стрелять по живой мишени снайперу Розе пришлось уже 5 апреля 1944 года, рука девушки не дрогнула, и счет мести за павших от руки оккупантов был открыт. Дивизия тогда стояла юго-восточнее Витебска.
В дневниках Розы можно встретить записи, датированные серединой лета 1944 года. До того как Шанина начала записывать свои мысли и писать письма Молчанову, она уже заслужила уважение командования своим искусством не только точно стрелять, но и отыскивать позицию врага. Еще со времен снайперской школы она стала известна своим двойным выстрелом или, как называли его на фронте дуплетом. Два точных выстрела Шанина делала на одном дыхании, мгновенно уничтожая сразу две намеченные цели. Командиры отзывались о ней как о лучшем снайпере дивизии, сравнивали с героями. За первый месяц «охоты», как именовали девушки свои задания, на счету Шаниной было уже более десятка убитых фашистов, по некоторым данным их число составляло 17 человек. Общее число уничтоженных фашистов до сих пор не установлено и варьирует от 54 до 75 (в том числе 12 немецких снайперов). Слава о девушке-снайпере распространилась не только в дивизии, публикации о Розе печатались даже в московском журнале «Огонёк». Плакаты и газетные статьи с патриотическими лозунгами с фотографией северной красавицы выходили регулярно.
18 июня Шаниной была присвоена ее первая награда - Орден Славы 3-ей степени. Интересен тот факт, что в наградном листе, затертым временем и выполненном на старой печатной машинке, найденном в одном из военных архивов, отчество ефрейтора Шаниной указывается как Георгиевна. Такое противоречие объясним тем, что имена Егор и Георгий в сороковые годы в Союзе считались парными и взаимозаменяемыми. С прорывом пятой армией обороны немцев снайперский женский взвод направляют для отдыха в тыл, что возмущает Шанину. Она с досадой описывает в своих дневниках о вынужденном отстранении от сражений, а затем пытается добиться отправки ее на поле боя. Ценность такого искусного стрелка для армии вполне понятна, поэтому поведение командования было продиктовано более целесообразностью, нежели жалостью к девушке.
Особенно интересны записи о самовольных отлучках на передовую и борьбе с командирами за право сражаться на передовой на «законных» основаниях. 8 августа Шанина, возвращаясь с очередной самовольной отлучки, взяла в плен трех здоровых опытных немцев. Понимая, насколько Шанина ценна как снайпер, командиры регулярно отчитывали ее за подобные вылазки, но, наконец, сдались. К 31 августу личный счет Розы достиг 42-х убитых фашистов. 22 сентября Шаниной присваивают Орден Славы 2-ой степени. Роза стала первой девушкой, получившей такую награду сразу 2 и 3 степеней. Буквально за месяц до своей смерти наградили Шанину и медалью «За отвагу».
13 декабря Розу ранило пулей в плечо, в своем дневнике она рассказывала, что практически не ощущала боли и досадовала на необходимость покинуть передовую. К известности Шанина относилась весьма сдержанно, что видно из ее рассуждений. Например, в записи от 13 декабря она недоумевает преувеличениям и вниманию к ее персоне на сборе снайперов армии. Свои заслуги она считает лишь той долей участия, которую должен вложить каждый гражданин страны в освобождение от оккупантов. Героем себя Роза так и не признала, хотя считала таковыми своих погибших и раненых подруг.
В январе 1945-го записи в дневнике приобретают грустный оттенок, в одном из последних писем Шанина просит переслать написанное матери в случае ее смерти. В это время она участвует в ожесточенных боях на территории Восточной Пруссии, видит, как целыми батальона выкашивают осатаневшие ашисты русских солдат. Предчувствие не обмануло храбрую северянку, неприятельская пуля настигла её 28 января 1945 года на третьем километре от деревни Ильмсфдорф. Еще живую девушку доставили в госпиталь, однако ранение оказалось смертельным, она скончалась, не дожив до приезда своего друга по переписке Молчанова.
Строки дневника передают не только удивительное стремление отомстить за родную землю, есть здесь и истинно женские мысли и переживания. Например, запись от 10 октября звучит как-то особенно по-девичьи. Роза сетует на отсутствие у нее близкого друга, рассказывает о странных снах, преследующих ее в последнее время. В дальнейшем в дневнике упоминается фамилия некоего Николая, хотя вскоре Шанина
написала о расставании с этим человеком. Судя по редким замечаниям девушки, никаких отношений с этим парнем, так и не установилось. Роза, сама признается в своих письмах, что хотела любить, она искала лишь того единственного, но найти его не успела.
На родине гордились Розой и ее фронтовыми успехами, на доске почета Архангельского обкома комсомола висела ее фотография. Простота в общении, живая искорка в глазах и открытая улыбка делали Шанину намного красивее, чем те изображения на фото, которые остались после ее смерти. Молодая девушка из северной деревни стала символом Отечественной войны. С ее именем связано множество историй и легенд, которые вдохновляли новых героев на славные подвиги. Памяти Розы Шаниной посвящены такие произведения как «Вернусь после боя» автора Журавлева, и «Жажда боя» Молчанова, а также их совместная творческая работа под названием «Подснежники на минном поле». В произведениях присутствуют неточности, многие из персонажей являются собирательными и несут в себе черты сразу нескольких прототипов. Тем не менее, общие сведения о судьбе и характеры Розы Шаниной творчество этих авторов передает достаточно точно.
Отрывки из произведений.
***
«…Чем меньше оставалось подконтрольной фашистам территории, тем яростнее цеплялись они за неё. Опираясь на бетонированные укрепления хуторов, городков и железнодорожных станций, немецкое командование концентрировало вокруг них технику и живую силу, мобилизуя и гражданское население, способное держать оружие.
Такая укрепленная оборона оказалась на пути 5-й армии близ хутора Рихау. Фашисты сосредоточили здесь танки, миномёты, артиллерию и крупные силы пехоты. Уже 2 дня на подступах к Рихау шли кровопролитные бои. Тяжёлые балтийские ветры, сырой снег, грязь – всё, казалось, обращено против атакующих, и всё-таки на 3-й день несколько стрелковых батальонов прорвали первую линию траншей.
Дальше продвинуться не удалось. Под шквальным огнем миномётов батальоны залегли. По вражеским укреплениям ударили "катюши".
- После этих залпов пойдём в атаку, - предупредил взводный.
И в это время к Розе подполз посыльный комбата:
- Записка вам, товарищ Шанина.
"Немедленно возвратитесь в тыл. Приказано отозвать. Срочно", - прочла она и вопросительно поглядела на бойца.
- Комдив приказал. Я сам слышал, - уточнил посыльный.
- Ладно, после боя вернусь...
...Дважды переходило это имение из рук в руки, и дважды с рассвета начинался смертельный бой. Теперь эти холмы наши, а за каменными стенами главного дома, за стенами конюшни - гитлеровцы. Справа дорога, полудужьем убегающая к лесу, а там... Кто знает, что там. Людей осталось мало, одна - единственная полевая пушечка, вот и вся огневая мощь дивизиона лейтенанта Ветошкина. Мало снарядов и мало людей осталось в дивизионе. А бой идёт, идёт перекатами, с края на край, от рощицы до холмов.
- Назад! Ложись! - истошно вскрикивает солдат, - размахивая над головой автоматом.
Роза не слышит, бежит к дороге, прижимается к стволу дерева, вскидывает винтовку. Перед лесом чёрная цепочка. Цепочка живая, цепочка змеится, то распадается на звенья, то снова чёрной строчкой обозначится на заснеженном поле. Всплеск огня, дыма, земли!
Цепочка разорвана. Ветошкин увидел немцев, только бы у него хватило снарядов, только бы из леса не вывалились другие. Одна пушка на прямой наводке. На самый крайний случай, потому, что снарядов в обрез. Роза опускает винтовку, последний патрон, последний выстрел по цепочке. И снова бежит через дорогу, не пригибаясь, во весь рост.
- Солдатики! Патронов дайте!..
Нет патронов винтовочных у автоматчиков, нет патронов винтовочных и у артиллеристов. Диски да магазинные коробки. Подбежала к Ветошкину, протянула руку к брошенному автомату и только теперь увидела за тополями, совсем близко немцев...
Так что же он, ослеп, что ли, Ветошкин! Прислонился к дереву и даже не взглянет на дорогу.
Схватила за рукав, хотела сказать лейтенанту что-то злое, и голос сорвался... Оттащила Ветошкина за щиток орудия, а сама припав к колесу, выхлестнула всё содержимое диска в скопище немцев. Сколько их было за тополями, она не видела. Она теперь ничего не видела, что творилось на этой земле. Ничего. Перед её глазами было небо. Холодное, чужое, серое небо. И почему-то звёзды. Много, много звёзд.
Потом и звёзды погасли...»
***
27 января 1945 года в одном из боёв был ранен командир артиллерийского подразделения. Прикрывая его, старший сержант Роза Шанина была тяжело ранена осколком снаряда в грудь. Роза была доставлена в госпиталь 205-го отдельного медико-санитарного батальона 144-й Виленской Краснознаменной ордена Суворова стрелковой дивизии возле имения Райхау, в трёх километрах к северо-западу от деревни Ильмсдорф, где 28 января скончалась от полученных ран. Как сообщала медсестра Екатерина Радкина, на руках которой умерла Шанина, Роза сказала, что сожалеет о том, что сделала так мало.
Согласно данным ОБД «Мемориал», а именно схемам расположения могил захоронений 205-го отдельного медико-санитарного батальона 144-й Виленской Краснознаменной ордена Суворова стрелковой дивизии, Роза Шанина была похоронена в местечке Райхау (нем. Reichau, сейчас посёлок Черепаново Правдинского района Калининградской области), в пятой по счёту могиле по направлению к Ильмсдорфу (сейчас посёлок Ново-Бобруйск, Правдинского района Калининградской области). В дальнейшем, согласно информации ОБД «Мемориал», захоронение было перенесено в посёлок Знаменск Гвардейского района Калининградской области, и имя Розы Шаниной было увековечено на воинском мемориале «Братская могила советских воинов». Мемориальная плита над отдельным захоронением Розы находится на аллее Бровкова, в сквере около воинской части Знаменска. Было ли перезахоронение осуществлено на самом деле - неизвестно.
Согласно публикациям архангельского журналиста и писателя Лидии Мельницкой, она в 1965 году посещала место смерти Шаниной и обнаружила, что Роза - единственная из погибших воинов, чьи останки при перезахоронении в 1953 году не были перенесены в Знаменск, так как ни члены специальной комиссии, ни солдаты из соседней воинской части, вскрывавшие могилы, не знали, кто она такая, откуда, как погибла.
Следует отметить, что свои исследования Мельницкая проводила в местечке Рихау (нем. Richau, сейчас посёлок Тельманово в Гвардейском районе Калининградской области). 4 мая 1965 года место, идентифицированное Мельницкой как могила Розы Шаниной, было выложено заново и огорожено местными пионерами. В результате этой путаницы в некоторых источниках упоминается, что могила Розы Шаниной находилась на берегу речки Лава, которая протекает недалеко от Рихау.
Отзывы и память о Розе.
Мария Антоновна Кротова - ровесница Розы Шаниной - вспоминает о своей землячке и подруге с каким-то особенным, чуть скрытым чувством грусти и гордости: "Ушла она от нас в город и вроде тихо стало в Богдановском. Правда, правда, так оно и было".
***
"Шанина была очень авторитетна среди своих подруг, - пишет Герой Советского Союза генерал - майор А. А. Казарян. - Она рвалась на передовую. Там она действовала отлично... Погибла, прикрывая командира артиллерийского дивизиона".
***
"Славные были девушки. Особенно Роза Шанина, - вспоминал Маршал Советского Союза Н. И. Крылов. - Я помню её в боевой обстановке. Шанина первой из девушек 3-го Белорусского фронта была удостоена ордена Славы 3-й и 2-й степеней".
В 5-й армии 3-го Белорусского фронта снайпер Шанина как-то сразу, как говорят, с ходу стала заметным, известным воином. В армейской газете, в боевых листках, на страницах "Огонька", фронтовой печати имя отважной девушки появлялось с очень небольшими интервалами. Вот коротко о Розе в печати.
"Честь и слава бесстрашному истребителю фашистов Розе Шаниной!", "На участке, где несёт боевую службу снайпер Роза Шанина, враг убирается в берлогу" ("Красноармейская правда", 11 Июля и 5 Октября 1944 года).
"Пусть радуется русская мать, родившая и воспитавшая Родине славную, благородную дочь!", "Вчера снайпер Роза Шанина за один выход
уничтожила 5 фашистов. С боевым успехом, товарищ Шанина! Теперь на боевом счету бесстрашной девушки 51 убитый гитлеровец и 3 взятых лично ею в плен" ("Уничтожим врага", 17 и 24 Сентября 1944 года).
***
Можно было бы продолжить выдержки из газет военных лет, но и эти несколько - убедительное свидетельство признания мужества, отваги, воинского мастерства 20-летней девушки - воина.
Она так любила жизнь. Быть может, больше, во много раз больше тех, которые, как чёрт от ладана, бегали от войны. Она надеялась дойти до Берлина и после победы вернуться в Архангельск, к малышам детского садика.
Она вернулась. Она живёт в делах тимуровских (пионерских) дружин и отрядов, в патриотических починах молодёжи, в торжественных обещаниях школьников быть первыми. На её родине есть просторные, светлые классы нового здания школы имени Розы Шаниной. Есть и тимуровский отряд имени Розы Шаниной. В детском садике "Берёзка", где работала Роза, висит большой портрет, сделанный художником с натуры, когда Роза приезжала в Архангельск с фронта на побывку. Дети хорошо знают, кто такая Роза. Она очень любила малышей. В Архангельске ежегодно, вот уже несколько десятков лет, проводятся традиционные соревнования стрелков ДОСААФ на приз имени Розы Шаниной.
И всё это - через 70 с лишним лет после гибели человека. Это - бессмертие - удел сильных духом, до последней кровинки преданных своей Родине.
Именем Розы были названы улица в Архангельске, в посёлках Шангалы и Строевское. В Архангельске также установлена мемориальная доска.
Под патронажем Едемской сельской школы, где Роза училась в период с 1931 по 1935 годы, организован посвящённый Шаниной музей. В самой школе установлена памятная доска. В 2011 году за многолетние труды по развитию музея и организацию выставок о героях Великой Отечественной войны ученикам и преподавателям школы была вручена правительственная награда - почётный знак «За активную работу по патриотическому воспитанию граждан Российской Федерации». 28 марта 2014 года на очередной сессии районного Собрания депутатов было единогласно принято решение о присвоении школе почётного наименования МБОУ «Едемская основная общеобразовательная школа имени Розы Шаниной, кавалера орденов Славы двух степеней».
Ежегодно в Архангельске проводятся традиционные соревнования стрелков ДОСААФ за приз имени Розы Шаниной.
В деревне Малиновке Устьянского района проводятся ежегодные лыжные гонки по пересечённой местности имени Розы Шаниной.
В 2004 году Новодвинске проводились соревнования по
пулевой стрельбе, посвящённые Шаниной.
В 2010 году в посёлке Богдановский, который также претендует на звание места рождения Розы Шаниной, был установлен памятник трём кавалерам ордена Славы III и II степеней, родившимся в посёлке: Розе Шаниной, военным
разведчикам Александру Шанину (однофамилец) и Петру Козлову.
Мемориал был построен благодаря гранту областного конкурса сельских инициатив, на деньги района и пожертвования земляков.
Студией «ПоморФильм» в рамках цикла «Архангельск - город воинской славы» был снят короткий репортаж, посвящённый Розе Шаниной.

Награды.
Орден Славы III степени (18 апреля 1944)
Орден Славы II степени (22 сентября 1944)
Медаль «За отвагу» (27 декабря 1944)
Неполный кавалер Ордена Славы.
На 2014 год только четыре женщины из всего Советского Союза закончили войну полными кавалерами ордена Славы. Роза Шанина могла бы быть пятой. По воспоминаниям бывшего командира 215-й стрелковой дивизии генерала-майора Андраника Казаряна, за доблесть в боях за Шлоссберг. 26 октября 1944 года Шанина была представлена командованием к награждению орденом Славы I степени. Вместо этого в декабре Роза была награждена медалью «За отвагу». 29 декабря за боевые заслуги Роза снова была представлена к награждению орденом Славы I степени, но после её смерти наградной лист затерялся.
Публикации о Розе Шаниной:
Шанина Роза Егоровна // Снайперы. - М.: Молодая гвардия, 1976.
Алёшина А., Попышева К. Снайпер Роза // Отечество: Краеведческий альманах. - 2010. - № 8. - С. 14-17.
Бронникова Е. Неизвестное письмо // Известия Русского Севера.- 2010. - № 3 (5). - С. 26-31. Архивировано из первоисточника 17 августа 2012.
Журавлëв Н. После боя вернусь… - М.: ДОСААФ, 1985. - 189 с. - (За честь и славу Родины). - 100 000 экз.
Мамонов В., Порошина Н. Она завещала нам песни и росы. - Устьянский краеведческий музей, 2011. - 75 с. - 150 экз.

Медведев В. Чтобы ветер в лицо. - М.: Советская Россия, 1974. - 144 с.
Молчанов П. Жажда боя // Снайперы / Е. Никифорова, Г. Евстигнеев. - М.: Молодая гвардия, 1976. - 158 с.
Молчанов П., Журавлёв Н. Подснежники на минном поле. - Архангельск: Северо-
Западное книжное издательство, 1974. - 83 с.
Овсянкин Е. Снайпер Роза Шанина // Архангельский педагогический колледж. - 2-е изд. доп. - Архангельск: ЗАО «Архконсалт», 2004. - 312 с. -ISBN 5888670197.
Овсянкин Е., Попов М. Снайпер Роза Шанина // На моем веку: воспоминания, предания рода, размышления. - Архангельск: Правда Севера, 1996. - 238 с.
Порошина Н. Её юность рвалась снарядами // Этот день мы приближали как могли…: устьяки на фронте и в тылу. - Устьянский районный краеведческий музей, 1995.
Pegler Martin. Out of Nowhere: A History of the Military Sniper. - Osprey Publishing, 2006. - 352 p. - ISBN 9781841768540.
Brayley Martin, Ramiro Bujeiro. World War II Allied Women’s Services. - Osprey Publishing, 2001. - 48 p. - ISBN 9781841760537.
Мельницкая Л. Навеки - двадцатилетняя (часть 1). Правда Севера. Пресса Архангельской области(9 февраля 2006). Проверено 23 июня 2014.
Мельницкая Л.Навеки - двадцатилетняя (часть 2). Правда Севера. Пресса Архангельской области(16 февраля 2006). Проверено 23 июня 2014.
Скосырева О. Роза Шанина и еще 5 выдающихся советских женщин-снайперов ВОВ. История современности. Комсомольская правда в Самаре (27 января 2014). Проверено 16 июля 2014.
Снайпер Роза Шанина. Armoury-online.ru. Проверено 19 июня 2014. Архивировано из первоисточника 17 августа 2012.
Видео.
Репортаж «Забытый герой – Роза Шанина». Студия «ПоморФильм». Проверено 14 июля 2014. Архивировано из первоисточника 17 августа 2012.
Natalie Sklobovskaya. Роза (Story of the girl sniper) (2011). Проверено 14 июля 2014.
Репортаж "Забытый Герой - Роза Шанина"
На одном из невзрачных домов Архангельска висит скромная табличка "улица имени Розы Шаниной". Кто была эта девушка, почему её именем названа улица, кто хранит о ней память? Лишь военный дневник, до сих пор до конца нерассекреченный... Об этом репортаж из цикла "Архангельск - город воинской славы" о девушке-снайпере, северянке, в 20 лет героически ушедшей из жизни.
Компания-производитель - молодежная редакция студии "Поморфильм"
Журналист - Анна Антонова
Оператор, монтаж - Артем Кирилкин
Редактор - Тамара Статикова
Из дневника Шаниной Розы Егоровны.
Предлагаем Вам познакомиться с некоторыми отрывками из писем и дневников Шаниной Розы Егоровны. Несмотря на известную разбросанность, они лучше всего скажут об их авторе которая без колебаний ушла из далекого города в тылу на фронт, зная, что здесь можно потерять самое дорогое - жизнь.

* * *
29 июля 1944 года. Передайте, пожалуйста, по назначению и посодействуйте мне. Если бы Вы знали, как мне страстно хочется быть вместе с бойцами на самом переднем крае и уничтожать гитлеровцев. И вот, представьте, вместо передовой - в тылу. А недавно мы потеряли ещё 4-х чёрными и 1-на красная очень. (В целях сохранения военной тайны о потерях Роза пишет иносказательно, "чёрные" - убитые, "красные" - раненые. Речь идёт о снайперах). Хочу мстить за них. Прошу Вас, поговорите с кем следует, хотя знаю, что Вы очень заняты.
(Из письма к П. Молчанову)
***
8 августа. Я недавно ушла в самоволку. Случайно отстала от роты на переправе. И не стала искать её. Добрые люди сказали, что из тыла отлучаться на передний край не есть преступление. А я знала, что наша учебная рота не пойдёт в наступление, а поплетётся сзади. Мне же нужно быть на передовой, увидеть своими глазами, какая она, настоящая война. И потом, как было искать свою роту? Кругом, по лесам и болотам шатались немцы. Одной ходить опасно. Я и пошла за батальоном, который направлялся на передовую, и в этот же день побывала в бою. Рядом со мной гибли люди. Я стреляла, и удачно. А после 3-х взяла в плен... здоровых таких фашистов.
Я счастлива! Хотя за самоволку меня отчитали, даже получила комсомольское взыскание - поставили на вид.
(Из письма к П. Молчанову)
***
12 августа. Командир не разрешил идти дальше с его батальоном. Сказал: "Возвращайся, девочка, в тыл". Куда идти? Светает. Вижу, вдали маячит часовой. Но чей? По ржи подползла поближе. Наши! Спят, усталые, после боя. И часовой дремлет стоя. Напугала его. Он расспросил, кто я и зачем пришла. Посоветовал отдохнуть. Под плащ - накидкой сразу же заснула. Меня разбудили, сказали: ожидается немецкая контратака. Так и есть. Команда. Заняла ячейку. Сначала я не видела, потом вижу: метрах в 100 с холма сползают фашистские танки с десантом. Ударила наша артиллерия. Стреляю по десантникам. Один танк прорвался на наши позиции, но уже без десанта. Рядом со мною в нескольких метрах раздавлены гусеницами старший лейтенант и боец. У меня заклинило затвор. Села, устранила задержку и снова стреляю. Вот идёт танк прямо на меня, метрах в 10. Ощупываю ремень, на котором были подвешены гранаты. Гранат нет. Потеряла, наверно, когда ползала во ржи. И не страшно было. Присела, танк прошёл мимо. Нарвались танки на нашу артиллерию, повернули обратно. Я продолжала сваливать фашистов, когда они выскакивали из горящих танков. Всего подбили 8 танков, остальные вернули обратно. После всего, когда увидела убитых и раненых, стало жутко. Но взяла себя в руки. Ясно дело - надо драться, мстить за погибших товарищей.
Немного отдохнула и пошла искать наш женский взвод, упрятанный где-то в тылу. Вышла на дорогу. Случайно взглянула в сторону оврага и вижу – стоит немец. Крикнула: "Хенде хох!" Поднялось 6 рук: значит, их трое. Один что-то пролепетал, я не поняла. Знай только кричу: "Быстрее, вперёд!", а винтовкой показала - ползите, мол, ко мне. Выползли. Оружие отобрала. Прошли немного, смотрю, немец в одном сапоге. Значит, он просил разрешения надеть второй сапог. Подвела их к деревне. Один спрашивает: "Гут или капут?" Я говорю: "Гут" - и веду их дальше, в руке винтовка; за поясом гранаты и финка - ну как настоящий вояка. Пленных сдала кому следует.
(Из дневника Р. Е. Шаниной.)
***
31 августа 1944 года. Слава богу, наконец мы снова в бою. Все ходили на передовую. Счёт увеличивается. У меня самый большой - 42 убитых гитлеровца, у Екимовой - 28, у Николаевой - 24.
(Из письма к П. Молчанову)
***
10 октября. Видела во сне брата Федю. На сердце тяжело, мне 20 лет, а нет близкого друга, почему? И ребят полно, но сердце никому не верит.
(Из дневника Р. Е. Шаниной.)
***
17 октября. Опять готова к побегу на передовую. Какая - то сила влечёт меня туда. Чем объяснить?.. Некоторые думают, что стремлюсь к знакомому парню. Но я же там никого не знаю. Я хочу воевать! Я хочу видеть настоящую войну. Ухожу. Какое наслаждение "путешествовать" по передовой! Наш взвод в резерве, никто за ним из следит, тем более там думают, что я ранена и в госпитале.
(Из дневника Р. Е. Шаниной.)
***
18 октября. Атаки. Наконец-то пересекли германскую границу. Наступаем на немецкой территории. Пленные. Убитые. Раненые. Атаковали дот. Взяли ещё 27 пленных: 14 офицеров. Крепко сопротивлялись. Иду «домой», в свой взвод.
Сегодня была у генерала Казаряна, потом у начальника политотдела. Просилась на передовую. Плакала, что не пустили.
(Из дневника Р. Е. Шаниной.)
***
20 октября. Вчера снова была в «бегах», ходила в атаку. Наступали. Но нас остановили. Дождь, грязь, холодно. Длинные ночи.
(Из дневника Р. Е. Шаниной.)
***
21 октября. Опять жалуюсь Вам, что в разведку не переводят. Отказали окончательно. И всё же я постоянно с разведчиками. Начальство не выгоняет в тыл, и я довольна. Настроение, как никогда, хорошее. Вот опять команда "Вперёд!".
(Из письма к П. Молчанову)
***
24 октября. Писать не было условий, воевала. Шла вместе со всеми. Раненые, убитые. Вернулась с передовой по вызову комполка. Приказал сидеть в тылах. Снова бездействие.
О боже, сколько сплетен о моём отсутствии. Даже подруги встретили с иронией: у кого была? Если бы знали правду, позавидовали бы. Но я молчу. Если и они вздумают последовать моему примеру, моей вольной жизни придёт конец. Пусть думают, что хотят.
(Из дневника Р. Е. Шаниной.)
***
25 октября. Всё же как хорошо, когда есть подруга. Саша, мне с тобой и в грусти порой бывает весело. Я делюсь с тобой всем, что есть на душе (Примечание: Александра Екимова - подруга Розы Шаниной).
Вызывал начальник политотдела по поводу моего письма, где я просила послать на передовую и критиковала офицеров за обиды. Вспоминаю маму. Дорогая мама! Как хочется к тебе!
(Из дневника Р. Е. Шаниной.)
***
28 октября. За местечко под Пилькаллеоном воевала уже законно. На этот раз отпустили. Город мы взяли. При отражении одной из самых яростных атак противника я стреляла, кажется, особенно удачно. Много стреляла и с близкого расстояния. Мы лежали на опушке леса за насыпью. Когда фашисты ползли, были видны только каски. 200 метров - стреляю. 100 метров. Фашисты поднялись в полный рост. И только когда нас отделяло метров 20, мы отошли. Рядом погиб капитан Асеев, Герой Советского Союза.
Вечером, усталая, пошла на командный пункт полка и первый раз за этот день поела. Уснула крепко. Вдруг стрельба, к КП подкрались немцы. Противника первыми заметили артиллеристы и отогнали.
(Из дневника Р. Е. Шаниной.)
***
1 ноября. Третьего дня хоронили подругу по оружию Сашу Кореневу. Ранены ещё 2 наши девушки: Лазоренко Валя и Шмелёва Зина. Может быть, Вы их помните?
(Из письма к П. Молчанову)
***
3 ноября. Вернулась с передовой совершенно измотанная. Запомнится мне эта война. 4 раза местечко переходило из рук в руки. Я 3 раза уходила из-под самого носа фашистов. Вообще-то война на территории врага - дело серьёзное.
(Из письма к П. Молчанову)
***
7 ноября. Опять была на передовой. А в это время, оказывается, приезжал фоторепортёр из Москвы. Генерал вызывал меня, а я неизвестно где. Сегодня встретила генерала, и он отругал меня.
Получила письмо из Архангельска. Земляки видели в журнале мой портрет и пишут, что гордятся моими подвигами. Но меня слишком переоценили. Я делаю лишь то, что обязан делать каждый советский воин. Ордена Славы для меня - это слишком много (примечание: Роза Шанина первой из девушек, сражавшихся в войсках 3-го Белорусского фронта, была удостоена орденов Славы 3-й и 2-й степени).
(Из дневника Р. Е. Шаниной)
***
15 ноября. На "охоту" сейчас не хожу. Сижу без сапог. Движение на фронте большое. Девушки наши награждены. Нам с Сашей вчера вручили Почётные грамоты ЦК комсомола.
(Из письма к П. Молчанову)
***
18 ноября. Настроение гадкое. Видела Николая. Первый раз его встретила, когда бегала на передовую. Он мне немного нравится, хотя воспитанием и образованием не блещет. Но я его уважаю за храбрость. Почему-то вбиваю себе в голову, что люблю его. Может быть, потому, что одинокой быть тяжело. Хочется иметь рядом близкого человека, хорошего друга.
О замужестве не думаю. Не время сейчас. Написала письмо фронтовичке - незнакомке. (в дневнике оказалось неотправленное письмо некой Маше.)
"Здравствуй, Маша!
Извини, что я так тебя называю, не знаю отчества. Я решила написать, когда случайно узнала о твоём письме Клавдии Ивановне.
Ты пишешь, что безумно любишь мужа Клавдии. А у неё есть 5-летний ребенок. Просишь у неё прощения не за то, что позволила себе непозволительную вещь, а за то, что собираешься в дальнейшем строить жизнь с её мужем. Оправдываешь себя тем, что не можешь одна воспитывать ребенка, который скоро должен появиться, и что якобы не знала раньше, есть ли у Н. А. жена и дети.
Ты пишешь: "Что я отвечу своему ребенку, когда он спросит, где папа?" А что же ответит Клавдия Ивановна своему сыну, уже хорошо знающему отца? Он спросит после войны: "Почему не приезжает папа?"
Если тебе тяжело разлюбить случайно встреченного на дорогах войны человека, то как же Клавдия Ивановна забудет любимого мужа?
Кто я? Как и ты, я приехала на фронт. Я снайпер. Недавно была в тылу. В пути, в поезде, нередко чувствовала благодарность людей, разглядывавших мои награды. Но пришлось услышать и неприятные слова. Почему? Почему иные косо смотрят на девушку в гимнастёрке? Это ты виновата, Маша. Я не находила себе тогда места, не могу успокоиться и сейчас, вернувшись на фронт.
Часто задумываюсь, как мы, военные девушки, будем возвращаться с войны? Как нас будут встречать? Неужели с подозрением, несмотря на то, что мы рисковали жизнью и многие из нас погибли в боях за Родину. Если это случится, то виноваты будут те, которые отбивали чужих мужей.
Подумай, что тебя не простит не только Клавдия Ивановна, но и все мы, а нас много. У меня - всё. Роза Шанина.
(Из дневника Р. Е. Шаниной.)
***
20 ноября. Сколько вчера было приглашений на вечер в честь Дня артиллерии - "катюшники", разведчики, 120-я батарея и ещё много - много. Пошла к Николаю. Объяснилась с ним, написала ему записку в смысле "но я другому отдана и буду век ему верна". И ушла к артиллеристам. Когда они провожали меня домой, поднялась дуэльная стрельба.
(Из дневника Р. Е. Шаниной.)
***
23 ноября. Получила письмо от танкистов. Оказывается, они помнят меня и то, как я с ними задорно смеялась и пела "Немцы топали, мундиры штопали". Пишут, что видели мою фотографию в журнале. А я её ещё и не видала.
(Из дневника Р. Е. Шаниной.)
***
26 ноября. Сейчас в запасном полку. Опять отдыхаем. Скоро совсем забудем, какая она, передовая. Поймите, жажда моей жизни - бой. И что же? Не могу добиться своего. Посылают туда, где редко даже стреляют. А теперь выдумали отдых. Саша и Лида лежат на нарах и поют: "Час да по часу день проходит". Песня ещё больше портит мне настроение.
(Из письма к П. Молчанову)
***
27 ноября. Вчера были танцы. Танцую неважно. А сегодня мылись в бане. Вспомнили, как немцы захватили в плен наших девочек. Это было в Мае. Фашистские разведчики во время поиска на переднем крае схватили 2-х снайперов - Аню Нестерову и Любу Танайлову. Где они сейчас? Живы ли? В руках палачей...
Впервые видела немецких фрау. Мстить им за подруг? Нет. У меня к ним никакой ненависти. А фашистов ненавижу и убиваю хладнокровно. И в этом вижу назначение моей жизни сейчас. А будущее у меня неопределенно. Варианты: 1 - в институт; 2 - не удастся первое, тогда я всецело отдамся воспитанию детей-сирот.
И чего мне только в голову не приходит! Решила здесь, в запасном полку, изучить связь, азбуку Морзе. Курсы связистов за стеной. Неплохо иметь несколько разных специальностей.
(Из дневника Р. Е. Шаниной.)
***
2 декабря. Скука. За стеной играет гармонь. Хочу туда, где бой. Нельзя. Почему? Какие несознательные эти начальники.
(Из дневника Р. Е. Шаниной.)
***
5 декабря. Всё передумала о своей жизни, о справедливости, о девчатах. Я иногда жалею, что не родилась мужчиной. Никто бы сейчас не обращал на меня внимания, никто не жалел бы, а я бы воевала от всей души, как хотела бы. Самой странно. Но в бою я ничего не боюсь. Ведь не испугалась же я танка, который проехал у меня над головой. И всё-таки пока в запасе.
Я привыкла к Саше и к Калерии, и мне без них скучно. Я их очень уважаю, больше чем других девушек. С подругами жить легче. Мы трое из разных семей. У нас разные характеры. Но есть что-то общее. Дружим, и крепко. Калерия - хорошая девушка. Смелая, без тени эгоизма. Я это больше всего ценю в людях. Саша толковая. Разбирается во всех вопросах. Память у неё золотая. Саша, Калерия и я - "Бродячая тройка". Как буду жить без них, когда кончится война и мы разъедемся в разные стороны?
Нравится мне и Ева Новикова и Маша Томарова. Ева немного вспыльчива, но всё равно мировая девчонка. Чистюлька, скромная, самостоятельная. Маша никогда не унывает, а когда грустно, песни поет.
(Из дневника Р. Е. Шаниной.)
***
7 декабря. Видела в немецкой газете фото наших снайперов - Нестеровой и Танайловой. Говорят, их пытали фашисты, но те ничего не сказали...
Часто вспоминаю любимый, родной Архангельск - стадион "Динамо", театр, кино "Арс" и "Победа"...
(Из дневника Р. Е. Шаниной.)
***
13 декабря. Позавчера был сбор снайперов армии. Говорили и обо мне: мол, пример хороший показываю. Вчера меня ранило в плечо. Интересно, 2 дня назад видела сон, как будто меня ранило, и тоже в плечо. Вчера сижу на огневой точке, вспомнила про сон. А через несколько минут вздрогнула. Пуля фашистского снайпера попала мне в то самое место, где я во сне видела рану. Боли я не ощутила, просто обдало всё плечо чем-то горячим. На операции было больно. Но, кажется, рана неопасная - 2 маленькие дырочки, хотя разрезали так, что, наверное, месяц не заживёт. Лежу. Сустав ноет. Скоро убегу, а что будет дальше, не знаю...
Из дневника Р. Е. Шаниной.)
***
17 декабря. Пока лечусь. Рана ещё беспокоит. Меня направляют в армейский дом отдыха. Там вообще-то хорошо. Но хочу посоветоваться. Не лучше ли попроситься в госпиталь? Из госпиталя могут направить в батальон, а не в снайперский взвод. Почему хочу уйти из взвода? Не потому, что не прижилась. Характер у меня неплохой, со всеми дружу, хотя, конечно, не обходится и без споров. Но здесь всё-таки слишком тихо. Я же хочу треска в работе. Это моя потребность, инстинкт. Как Вам объяснить? Ну Вы же знаете, я жажду боя ежедневно, ежеминутно. Я могу быть более полезна для нашего общего дела.
(Из письма к П. Молчанову)
***
18 декабря. Каждый день вижу во сне Сашу и Калю. Как я по ним соскучилась. Мне приносят письма от знакомых и незнакомых. Только что пришла из кино. Шёл фильм "Лермонтов". Характер Лермонтова - мой. Я решила по его примеру делать, как я считаю нужным, правильным. И ещё очень хочу быть в чем-нибудь первой. Как мне нравится характер Лермонтова...
(Из дневника Р. Е. Шаниной.)
***
27 декабря. Когда хорошо живётся, писать не хочется. Прочитала "Сестру Керри" и "Багратиона". Хорошие книги. "О, Керри, Керри! О, слепые мечты человеческого сердца! "Вперёд, вперёд", - твердит оно, стремясь туда, куда зовет его красота".
Читала и думала - это к тебе относятся слова Теодора Драйзера. И Багратиона тоже: "Что значит слава - это или свой череп расколоть во имя Родины, или чужой искрошить..." - вот это слова. Я так и сделаю, ей-богу.
Видела много картин: "В старом Чикаго", "Жди меня", "Подводная лодка № 9". Последняя особенно понравилась. Остальные так себе...
Вчера шла, и пристал паренек. "Дай, - говорит, - я тебя поцелую. Я 4 года не целовал девушек". И так убедительно просил, что я расчувствовалась. И действительно, хорошенький такой, не противно, а приятно. "Чёрт с тобой, - говорю, - целуй, только один раз". И сама почти плакала от непонятной жалости...
(Из дневника Р. Е. Шаниной.)
***
8 января 1945 года. Не было бумаги, и я давно ничего не записывала. После отдыха пошла к члену Военного совета, чтобы добиться своей цели - попасть на передовую. Потом была у командующего армией. С большим трудом убедила, чтобы пустили меня в следующее наступление. Наконец-то. Настроение хорошее. За отражение контратаки в первом же бою получила медаль "За отвагу".
(Из дневника Р. Е. Шаниной.)
***
13 января. Всю ночь не спала. Плохо себя чувствую. Заболела. Немец крепко стреляет. Сегодня с 9:00 до 11:30 длилась наша артподготовка. Начали "катюши". Ух и дали перцу фашистам. Обстановка ещё неясная. Только построили землянку, а настроение уже чемоданное. Ждём нашего наступления... Вперёд, только вперёд...
(Из дневника Р. Е. Шаниной).
***
14 января. За спиной Белоруссия и Литва. А здесь Пруссия. На левом фланге наши продвинулись далеко. Но ещё стрельба слышна. Всё утро грохочет канонада. Все ушли вперёд, а для нашего взвода не хватило подводы. Не ужинали и не завтракали.
(Из дневника Р. Е. Шаниной.)
***
15 января. Прибыли с тылами дивизии в Эйдкунен. Утром я надела белый маскхалат, перецеловалась со всеми и пошла. Через час буду на передовой.
(Из дневника Р. Е. Шаниной.)
***
16 января. Попала к самоходчикам. Когда ездили в атаку, была в машине. От самоходчиков пошла в полк, доложила, что мне разрешено быть на передовой. Поверили, но с трудом. И приняли меня только потому, что знают, что я снайпер. Невыносимый ветер. Пурга. Земля сырая. Грязь. Маскхалат уже демаскирует меня - слишком бел. От дыма болит голова. Советуют мне - лучше вернись во взвод. А моё сердце твердит: "Вперёд! Вперед!" Я покорна ему. Будь что будет!
Сколько жертв было вчера, но всё равно я шла вперёд. Сижу и размышляю о славе. Знатным снайпером называют меня в газете "Уничтожим врага!", в журнале "Огонёк" портрет был на первой странице. Но я знаю, что ещё мало сделала, не больше, чем обязана как советский человек, вставший на защиту своей Родины. Сегодня я согласна идти в атаку, хоть в рукопашную. Страха нет. Готова умереть во имя Родины.
(Из дневника Р. Е. Шаниной.)
***
17 января. Ходила в наступление вместе с пехотой. Продвинулись вперёд на несколько километров. По нам били "скрипачи". (так бойцы называли немецкие шестиствольные миномёты). Рядом людей разрывало на части. Приходилось и стрелять, и перевязывать раненых. Брала штурмом немецкий дом. Во время штурма убила 2-х фашистов: одного возле дома, второго, когда тот высунулся из самоходки. Жаль, что мало пользы принесла как снайпер.
(Из дневника Р. Е. Шаниной.)
***
17 января. Извините за долгое молчание. Писать было совсем некогда. Шла моя боевая жизнь на настоящем фронте. Бои были суровые, но я каким-то чудом осталась жива и невредима. Шла в атаку в первых рядах. Вы уж извините меня за то, что Вас не послушалась. Сама не знаю, но какая-то сила влечёт меня сюда, в огонь.
Только что пришла в свою землянку и сразу села за письмо к Вам. Устала, всё-таки 3 атаки в день. Немцы сопротивлялись ужасно. Особенно возле старинного имения. Кажется, от бомб и снарядов всё поднято на воздух, у них ещё хватает огня, чтобы не подпускать нас близко. Ну, ничего, к утру всё равно одолеем их. Стреляю по фашистам, которые высовываются из-за домов, из люков танков и самоходок.
Быть может, меня скоро убьют. Пошлите, пожалуйста, моей маме письмо. Вы спросите, почему это я собралась умирать. В батальоне, где я сейчас, из 78 человек осталось только 6. А я тоже не святая.
Ну, дорогой товарищ, будьте здоровы, извините за всё. Роза.
(Из последнего письма к П. Молчанову)
***
24 января 1945 года. Давно не писала, было некогда. Двое суток шли ужасные бои. Гитлеровцы заполнили траншеи и защищаются осатанело. Из-за сильного огня приходится ездить в самоходках, но стрелять удается редко. Невозможно высунуться из люка.
Лишь несколько раз я выползала на броню машины и стреляла по убегающим из траншей вражеским солдатам.
К вечеру 22 января мы всё-таки выбили фашистов из имения. Наша самоходка успешно перешла противотанковый ров. В азарте мы продвинулись далеко вперёд, а так как не сообщили о своём местонахождении, по нам по ошибке ударила наша же "катюша". Теперь я понимаю, почему немцы так боятся "катюш". Вот это огонёк!
Потом ходила в атаку, а вечером встретила своих дивизионных разведчиков. Предложили пойти с ними в разведку. Пошла. Взяли в плен 14 фашистов.
Сейчас продвигаемся вперёд довольно быстро. Гитлеровцы бегут без оглядки.
Техника у нас!.. И вся армия движется. Хорошо!
Большой железный мост через реку прошли без помех. Шоссе красивое. Около моста валялись срубленные деревья - немцы не успели сделать завал...
(Последняя запись в дневнике Р. Е. Шаниной.)
***
На этом дневник обрывается.
27 января 1945 года Роза Шанина была смертельно ранена в 3 км юго-восточнее деревни Ильмсдорф округа Рихау (Восточная Пруссия). На её счету 75 (по другим источникам - 54) подтверждённых уничтоженных солдат и офицеров противника, среди которых 12 снайперов.
(Из сборника - "Снайперы". Издательство "Молодая гвардия", 1976 год.)

Роза Егоровна Шанина родилась 3 апреля 1924 года в Богдановской коммуне близ деревни Едьма. В некоторых документах отчество Розы указано как Георгиевна, однако Егор и Георгий - это две формы одного имени, поэтому никакой ошибки тут нет. В семье Шаниных, помимо Розы, было еще шестеро детей.
В 1939 году 15-летняя Роза отправилась в Архангельск для поступления в педучилище. 200 километров до железнодорожной станции Коноша, откуда ходили поезда в Архангельск, Роза прошла пешком. Поступив на вечернее отделение училища, днем Роза работала воспитателем детского сада.

Роза Шанина - студентка Архангельского педучилища 1941 год

Роза Шанина с любимицей Таней в детском саду

Когда началась война, Роза пошла в военкомат проситься на фронт. Отказали: ей было всего 17 лет. Не проходило недели, чтобы не зашла она в военкомат. Снова и снова, испробовав, казалось, уже все методы: и убеждения, и уговоры, и слёзы, доказывала, что место её только на фронте. В военкомате, поразившись её настойчивости, наконец сдались и 22 июня 1943 года направили уже 19-летнюю Розу в Центральную женскую снайперскую школу под Москвой. Закончив школу с отличием, она, отклонив предложение остаться в школе инструктором, отправилась на фронт.
Первый выстрел Розы Шаниной прозвучал 5 Апреля 1944 года юго - восточнее Витебска. Убив немца, Шанина соскользнула в траншею, не помня себя: "Человека убила, человека..." Встревоженные подруги, подбежав к ней, успокаивали: "Да ты ж фашиста прикончила!"
Уже через 6 дней она убила 10 фашистов, а через месяц за свои успехи она получила орден Славы III степени.

16 сентября 1944 года старший сержант Роза Шанина была награждена орденом Славы II степени за мужество в борьбе с фашистской Германией.

Снайпер Роза Шанина и ее командир А. Балаев

6 октября 1944 года Роза стала вести свой фронтовой дневник, хотя на фронте дневники вести было запрещено (т.к. они могли попасть врагам). Но Роза Шанина не слушалась запретов, например, она не раз уходила в самовольные охоты на фашистов. Первые её дневниковые записи выдают одиночество девушки, у которой нет ни хороших друзей, ни хороших подруг: "На сердце тяжело, мне 20 лет и нет хорошего друга, почему? И ребят полно, но сердце никому не верит. Говорят, что девчат в Германию не пустят, а мы уже на границе, куда бросит судьба? Вспоминаю Мишку Панарина. Какой хороший парень. Убило... Он меня любил, я знаю, и я его. Старший сержант, 2 года института, воспитанный, простой, приличный, симпатичный парень. Я его очень жалела. Перед глазами Блохин, Соломатин. Мне они нравились, но я знала, что это лишь временно, уехали и письма писать не стали - вот доказательство".
"Хочется иметь подругу. Часто задумываюсь об Ане Смирновой и Маше Тисановой, они мне очень нравятся, но еще не знаю. Не нашей дивизии".
Запись от 24 октября 1944: "Писать не было условий. Воевала. Шла вместе со всеми, раненые, убитые. Пришла по вызову комполка. О, Боже, сколько сплетен. Помню, я плакала в батальоне, обижаясь, что при мне позволили рассказать плохой анекдот. Я посчитала неуважением. Помню погибших товарищей за этот период. Меня ждала та же участь, и вот благодарность. Даже подруги встретили с иронией. Мир пропитан неправдой. Кажется, у меня не хватит силы воли, чтоб смотреть до конца жизни на этот лживый мир".

Дневниковые записи показывают, что Роза Шанина была верующей. Она пишет о загробной жизни или напрямую обращается к Богу, как в этой записи от 6 декабря 1944: "Господи! Неужели не поможешь мне разобраться во всем. Все так перепутано, о, Боже!"

Последнее фото Розы Шаниной. Новый 1945 год в редакции газеты "Уничтожим врага"

27 января 1945 года в одном из боёв был ранен командир артиллерийского подразделения. Прикрывая его, старший сержант Роза Шанина была тяжело ранена осколком снаряда в живот. Брат Розы Марат Шанин пишет: «Солдат Ленцов Николай Васильевич написал мне в письме 30 лет назад:
- Прибежали на женский душераздирающий крик. Роза лежит на земле, снайперская винтовка рядом. Кричит:
- Ребятушки! Пристрелите меня скорее!
Обеими руками держит вываливающиеся внутренности разорванного осколком живота. Он перевязал ее, а солдат Дубов Леонид Васильевич помогал. Вдвоем они вынесли Розу из боя».

Роза была доставлена в госпиталь, где 28 января 1945 года, всего за 3 месяца до победы, скончалась от полученных ран. Медсестра Екатерина Радкина, на руках которой умерла Шанина, вспоминала: "Роза понимала тяжесть своего положения. Она знала, что не выживет. Сожалела, что мало успела сделать. Родных вспоминала и звала маму".

Только четыре женщины стали полными кавалерами ордена Славы, т.е. получили орден всех трех степеней. Роза Егоровна Шанина могла стать пятой. У нее были ордена славы Славы III и II степени, а командир 215 Неманской дивизии генерал Казарян представил её к ордену Славы I степени. Однако Роза погибла, наградной лист затерялся и награда так и не нашла свою героиню. Последней наградой Розы стала медаль "За отвагу", полученная ею 27 декабря 1944 года.

Из письма в/ч 14041 матери Розы Анне Алексеевне:
"Среди нас не стало боевого товарища, знатного снайпера Розы Шаниной. Мы вместе с вами переживаем эту тяжелую утрату. Мы дали клчтву мстить врагу за вашу дочь. Славный боевой путь прошла Роза от Витебска до Восточнйо Пруссии. Двумя орденами Славы III и II степени и медалью "За отвагу" отмечены её заслуги перед Родиной. Её имя войдет в историю, как имена Зои Космодемьянской и Лизы Чайкиной. Своими героическими подвигами она обессмертила свое имя. Имя её живет и будет жить в наших сердцах".

Мать Розы, узнав о её смерти, сказала: "Может, и к лучшему, что Роза погибла. Как же бы она жила-то после войны? Столько людей настреляла..."

Мультфильм про Розу Шанину

Роза Егоровна Шанина - советский одиночный снайпер. На её счету 54 подтверждённых уничтоженных солдат и офицеров, среди которых 12 снайперов. Награждена двумя Орденами Славы и медалью "За отвагу". Погибла в возрасте 20 лет.

Роза Шанина родилась 3 апреля 1924 года в деревне Едьма (Устьянский район Архангельской области) в многодетной крестьянской семье. Мать, Анна Алексеевна, работала дояркой в колхозе. Отец, Егор Михайлович, - на лесозаготовках.

В 14 лет Роза уехала в Архангельск на учёбу в педагогическое училище. С 11 сентября 1941 года подрабатывала воспитательницей в детском саду № 2 Первомайского районного отдела народного образования (РОНО).

После начала войны Шанина оставила педагогический техникум в Архангельске и, пройдя всевобуч, а затем Центральную женскую снайперскую школу в Подольске (закончила с отличием), поступила добровольцем на фронт. 2 апреля 1944 сержант Шанина прибыла в 184-ю стрелковую дивизию, где был сформирован отдельный женский снайперский взвод.

Рапорт командира отделения Розы Шаниной:

Докладываю, что первое отделение женского снайперского взвода за 6 дней вывело из строя 32 фашиста. Все снайперы открыли счета мести немецким оккупантам. Уничтожили фашистов: Екимова Саша - 4, Климова Маша - 2, Котелкина Таисия - 2, Кузнецова Анна - 2, Мокшина Ольга - 2, Петрова Калерия - 3, Никонова Валя - 4, Новикова Ева - 2, Томарова Маша - 3, Рожкова Маша - 2, Шанина Роза - 6.

Во время Великой Отечественной войны, по различным источникам, уничтожила от 54 до более сотни противников в том числе 12 вражеских снайперов в битве за Вильнюс, одна из первых девушек-снайперов, удостоенных Ордена Славы 3 и 2 степени (18 июня и 22 сентября 1944 года). 12 декабря 1944 года Шанина получила пулевое ранение в плечо, а 27 декабря награждена также Медалью «За отвагу».

Погибла в бою 28 января 1945 года в 3 км юго-восточнее деревни Ильмсдорф, округ Рихау, Восточная Пруссия.

Фотографии Розы Шаниной

В 1980-х годах издательством "ДОСААФ" было выпущено в свет сразу 2 книги посвящённые Р. Е. Шаниной: В. Е. Медведева - "Чтобы ветер в лицо" и Н. А. Журавлёва - "После боя вернусь...".

Некоторые отрывки из этих изданий и предлагаются вашему вниманию. Больше отрывков читайте .

Была отбита уже 3-я попытка немцев вернуть Козьи горы. Живые откатились за лес, на исходные, мёртвые остались на заболоченных подступах к высоте. Их было не меньше сотни, безмолвных свидетелей бессмысленной затеё немецкого командования. Прочно закрепившись на Козьих горах, две роты капитана Снегова держали теперь под огнем всё земное пространство от гребня высоты до дальнего леса. Справа от Козьих гор в немецких траншеях обосновались солдаты 3-й роты, слева начинались владения соседнего батальона. Огненное кольцо окружения медленно, но верно сжималось вокруг Витебской группировки немцев.

Ночь была на исходе, утро наступало хмурое, над землёй висели тёмные, грузные тучи. В ротах никто не сомкнул глаз, ждали 4-й утренней атаки обалдевших, вконец утративших чувство реальности гитлеровцев. Последний приказ ставки Гитлера сулил генералам самые страшные кары за сдачу стратегически важных позиций.

Ну, чего лезут, куда лезут, сучьи отпрыски, - ворчал капитан Снегов, разглаживая ладонями карту - километровку.

Снегов ещё ничего не слышал о самом последнем, секретнейшем приказе ставки Гитлера. Его узнали в разведотделе армии, утром, на допросе пленного обер-лейтенанта, прихваченного танкистами вместе со штабной машиной. Какое-то острое, шестое чувство опытного офицера подсказывало Снегову, что Козьи горы сегодня для немцев ни к чему, что от Козьих гор им ничуть не болльше пользы, чем мёртвому от согревающего компресса. Снегов был твёрдо убеждён, что на этот раз немцы в лобовую не полезут, не пойдут на Козьи горы. Трижды обожглись, в 4-й раз не рискнут, какая бы их сила не толкала на это. Скорее всего, размышлял Снегов, полезут на крыло, вот только на какое крыло?

Вошёл начальник штаба и с ходу:

Посмотрите, товарищ капитан, - подавая Снегову свежий номер армейской газеты.

Снегов пробежал глазами несколько подчёркнутых карандашом строчек. В них сообщалось о новых успехах снайпера Шаниной: "Вчера она уничтожила 3-х фашистов".

Снегов вспомнил, как было вчера, перед боем. Шанина появилась на Козьей горе в тот момент, когда от леса уже отделились цепи идущих в атаку гитлеровцев. Он крикнул: "Уходи, Шанина!" - но его голос заглушил грохот боя.

По отзывам командования Центральной школы снайперов, Шанина заметно выделялась в ряду других девушек высоким мастерством снайпера. И пользовалась среди них большим авторитетом. В дивизии Шанина с первых выходов на передовую как-то сразу прочно и властно определилась в среде бывалых, хлебнувших войны солдат. После 4-го выхода на охоту в снайперской книжке ефрейтора Шаниной цифра истреблённых оккупантов была уже двухзначной, а в графе, где в метрах отмечают расстояние от засады снайпера до цели, было дважды рукой наблюдателя выведено "200". Вот почему, когда Шанина появилась в боевых порядках пехоты, было тревожно: там её мог заменить любой боец, а в снайперской засаде равных ей было мало.

Только к ночи выдалось свободное время у командира дивизии, чтобы можно было в тишине, обстоятельно, от строки до строки перечитать все 12 наградных листов. И не за рабочим столом, - в постели, при слабом свете аккумуляторной лампочки вглядывался комдив в каждую строчку наградного листа, и тогда перед его глазами возникали живые люди. Совсем ещё молодые и такие, перевалило за 40. Разные. К тексту реляции комдив относился придирчиво, дотошно, строго. Не выносил розовой водички и не прощал, как говорил, "щенячьей слепоты" при описании подвига солдата. Возвращал командирам полков многословные реляции с неизменной надписью синим карандашом: "За дровами леса не видно".

Ну вот что пишет командир полка о мужестве и отваге, которую проявила старший сержант Шанина в двух боях за Козьи горы:

"Снайпер - стажёр тов. Шанина несмотря на артиллерийский и пулемётный огонь противника, настойчиво выслеживала врага и при появлении уничтожала его из своей снайперской винтовки. Таким образом, с 6.04.1944 г. по 11.04.1944 г. будучи в районе обороны 2-го стрелкового батальона 1138-й стрелковой дивизии она уничтожила 18 солдат противника. Достойна правительственной награды ордена Славы 3-й степени. Командир 1138-го стрелкового полка Гвардии майор Дегтярёв".

Генерал подписал этот наградной лист с большим удовлетворением...

Накануне Первомая 1944 года было объявлено общеполковое построение. Бойцам вручали награды. Сержант Роза Егоровна Шанина получила орден Славы 3-й степени. Ефрейторы Екимова Александра Максимовна и Никонова Валентина Петровна - медали "За отвагу"...

Жизнь на позициях, как и до праздника, текла своим чередом. Снайперы с утра выходили "на охоту", выслеживали зазевавшихся фашистов. Те, в свою очередь, держали под пристальным вниманием наши окопы и траншеи. Грохотали выстрелы, свистели пули. Всё вроде бы по-прежнему, но чувствовалось приближение перемен. В самом воздухе было нечто нетерпеливое, - сгущающееся. Это ощущали все, потому что хотели и ждали перемен. Позиционное противостояние опостылело и бойцам, и командирам. Все насторожились, подтянулись в ожидании активных действий. В каждом распоряжении старших начальников искали подспудную мысль о скором наступлении.

А вскоре ей пришлось вести дуэль с немецким снайпером. Все его выстрелы были зафиксированы во второй половине дня, когда в глаза слепило солнце. Стрелял он в бойцов, которые находились на командно - наблюдательном пункте. Его пришлось перенести в другое место. Началась охота...

Роза пришла к опрокинутому пню, где раньше был КНП. Долго разглядывала сквозь просветы в корневище оборону противника, мысленно рисуя поведение фашистского снайпера. Откуда он стрелял? Здесь откуда угодно в цель попадёшь - открытое поле до самых вражеских траншей. Розе сделалось жутко, и она покинула бывший КНП.

Лобное место! - проговорила, вернувшись к товарищам. - Самый начинающий снайпер не оставил бы без внимания этот пень.

Взводный, взглянув на озабоченную Розу, предложил:

Пойдёмте в штаб. Осмыслите там, что увидели, и спланируйте, как надо действовать. Один знакомый снайпер сказывал мне, что вашему брату свою стратегию иметь надо.

И кто же он - этот стратег? - с улыбкой спросила Роза.

Вы должны знать его, если всему фронту человек известен. Джуманом Есиркеевым зовут того снайпера.

Наслышаны, - заинтересовалась Роза. - 90 фашистов на его боевом счету. Только снайперов немецких он уничтожил около десятка...

Если точно, то 12, - уточнил взводный. - Теперь, может, уже и больше того. Герой из героев - Джуман!

Роза серьёзна. Очень серьёзна. Гибнут люди, не вступая в прямое соприкосновение с врагом, а она вот проходила полдня по позициям и не знает, с чего начать. Зацепиться не за что.

Уже 4-й день снайпер не выказывает своего присутствия. Что это может значить?

Роза отламывает веточку от пересохшего хвойного настила на земляном выступе и, присев, чертит на утрамбованном глинистом полу цифру "4".

Почему же он молчит? Отдыхает, заболел, переведён в другое место? Что-то тут есть замысловатое!

А может, наш новый КНП ищет? - присела рядом Саша Якимова. - Теперь он удачно перенесён и замаскирован. У фашиста задача - отыскать.

Роза подняла на подругу вопрошающие глаза:

Возможно... Но, судя по фактам, он не упускает случая взять на мушку кого - либо на наших позициях. Ребята, конечно, стали осторожнее, но...

Гость тут к вам. - У входа в землянку остановился с охапкой свежей травы боец. Он пропустил вперёд себя сержанта - артиллериста.

Расторопные помощники успели разыскать этого сержанта, имевшего несчастье попасть на прицел фашистскому "охотнику". Разыскали и в штаб привели: рассказывай всё как было.

А как было? Обыкновенно. Сидел я на снарядном ящике и вдруг слышу "вжи-и-ик!" - пуля. Невольно оглянулся - откуда взялась в траншее? А мне тем временем - клац по каске. Мигом в окопе скрылся. Снял каску, а на ней вмятина. Срикошетила пуля. Вот. - Он положил каску на стол.

Давно это было?

Вчера. Мы как раз только пообедали.

Жив курилка! - Роза многозначительно поглядела на Сашу...

Девушки отправились на позицию артиллеристов, на то самое место, где чуть не погиб сержант. Устроили засаду. Но вскоре сами едва не попали врагу на прицел.

Прытко пуляет! - воскликнул взводный. - Неужто обнаружил наше присутствие и держит на прицеле?

Вполне даже возможно. И, наверно, вы правильно рассудили, что он знает о нашем присутствии, ищет нас.

Роза разговаривала не отрываясь от оптического прицела винтовки. Ей показалось, что стреляют из глубины леса.

Саша тоже считала, что снайпер окопался в лесу. Именно окопался, потому что Екимова была убеждена: пуля прошла низом.

"Автоматное прикрытие - хорошая маскировка для снайпера. Надо учесть", - подумала Шанина.

Мне кажется, что фашист стреляет с возвышения. Но пусть Саша ищет нору.

Сама же занялась поисками гнезда "кукушки". Много разных историй слышала она о проделках этих лесных меткачей, но столкнулась с "кукушкой" впервые.

"Тем интереснее, - решила. - На каком же дереве устроено гнездо?.."

На всякий случай пересчитала ели и сосны вдоль кромки леса. Цифра получилась солидная - 70 деревьев. Которое же из них таит опасность? Внимательно оглядывая каждую крону, начала сортировать: "Это не годится для гнезда - высоко оголён ствол. У этого крона просвечивает. А вот это - годится... Не годится... Не годится... Годится..."

Всего 20 деревьев из 70 оказались вполне пригодны для засады. Теперь всё внимание на них: надо найти то единственное, на котором прячется враг. Глазок прицела всё чаще останавливается напротив дремучей ели, взметнувшей пику тёмной вершины над широким куполом сосны.

"Я устроила бы засаду именно здесь: ель надёжно замаскирована сосновой кроной, беспросветна". Нацеливает оптическое устройство на другие деревья и опять возвращается сюда.

Безмолвствуют деревья. "Может, права Саша - в норе сидит фашист? Но боец в соседнем окопе был ранен через пробоину в бруствере. Из норы её не разглядишь..."

Она позвала помощника:

Прогуляйте макет, где был ранен ваш стрелок. Только осторожно. Сами туда не заходите.

Внимание Розы приковано к дремучей ели. Напряжены все мышцы. Стоп! Палец фиксирует стальной холодок курка. Чуть шелохнулись ветви. Показалось. Нет, сухо треснул выстрел, и залился скороговоркой автомат.

"Вот он!" - словно в трубе, затаился в глубине тёмных веток. Собственно, его как такового Роза не видит: только тёмное пятно. И палец медленно, чтобы не сбить наводку, прижимает курок. Выстрел. Шире, шире раздвигаются густые еловые лапы, и медленно скатывается по ним мёртвое тело.

Готов! - В окоп Шаниной вихрем влетела Саша.

Готов,- спокойно ответила Роза, отодвигаясь от бойницы.

Я после его выстрела случайно перевела прицел на деревья и увидела, когда он покатился по веткам. Молодец, Роза! Поздравляю! - Саша обняла подругу.

Через несколько дней Роза получила письмо от знакомого редактора дивизионной газеты:

"Приветствую Вас, землячка! Сегодня ночью позвонил член Военного совета и говорит: "Немедленно и крупным планом покажите снайпера Шанину. Она выиграла поединок с фашистским асом снайперского дела". От этой команды даже у меня нос чуток вздёрнулся. Знай наших!

Поздравляю от всей души! Думаю, что второй "Георгий", то бишь орден Славы 2-й степени, Вам обеспечен. Найду повод, чтобы лично приехать поздравить, когда это свершится. Надеюсь - скоро. Порадовали Вы меня. Ай да землячка! Крепко жму руку. П. Молчанов. 28 Мая 1944 года".

В Сентябре 1944 года, перед самым выходом на границу Германии, Роза написала заявление в партийную организацию. Вскоре ей вручили кандидатскую карточку.

Вступив в Восточную Пруссию, войска продвигались вперед всё медленнее. Немецкое командование безжалостно бросало в пекло живую силу и огневые средства, чтобы хоть на день, на час оттянуть неизбежное. По стародавней юнкерской традиции каждый населённый пункт, каждый хутор были загодя приспособлены к войне. А сейчас враг оборудовал в подвалах жилых домов огневые точки. Гитлеровцы со всё большим остервенением цеплялись за каждую возможность удержаться.

Дважды переходил из рук в руки город Пилькаллен, за который дивизия вела ожесточённые бои. 707-й полк, в котором служила теперь Шанина, дрался в предместье, близ железной дороги. Перед началом боёв снайперов, как обычно, оставили во втором эшелоне. На этот раз они помогали медсанбату эвакуировать раненых. Потери были большие, и постепенно все боеспособные силы из тылов выдвинулись на огневой рубеж. Снарядилась для боя и Роза. Никто не удерживал её на этот раз, не требовал возвращения в тыл. Видимо, не до того было командованию полка в жаркой сумятице.

Через пшеничное поле, сквозь заросли над безымянной речушкой, Роза выбралась к железнодорожной насыпи - на передний край. Тотчас заняла позицию в редкой цепи бойцов и приложилась к окуляру прицела своей снайперской винтовки. Контратакующие цепи фашистов подбирались к железнодорожному полотну из недальнего орешника. И по тому, что они ползли, а не шли в полный рост, как обычно, Роза сообразила - не первую контратаку предпринимают они здесь в течение дня.

В оптическом прицеле Розиной винтовки фигуры гитлеровцев всё увеличивались. "Метров 200, - прикинула она. - Для моей винтовки выстрел вполне уверенный..." Повернула голову налево, направо, разыскивая глазами того, у кого можно спросить разрешение на выстрел без команды. Но все сосредоточенно глядели туда, за насыпь, и она нажала на курок. Одна фашистская каска безжизненно ткнулась в траву - замерла, через секунду - другая.

Молодец, снайпер! - подбодрил её знакомый голос.

А расстояние всё сокращалось. Когда осталось метров 100, фашисты открыли отчаянную пулемётную пальбу и поднялись в полный рост.

"Вот уж не жалеют патронов! - подумала почему-то Роза. - Палят вслепую, а эффект, видимо, есть. Смело встают в полный рост..."

Цепи поднимались одна за другой, и Роза без выбора, по порядку стреляла в идущих.

Огонь! - прозвучала наконец команда.

Стреляли дружно, наверняка, но противостоять такому напору свинца и сил было невозможно, и командир приказал отходить. Впервые пришлось Розе отступать. Горькое это дело. Ощущение бессилия мешает сосредоточению мысли: торопливо принимаемые решения скорее вносят путаницу, чем организуют бойцов.

С потерями попятились к ручью под прикрытие зарослей ивняка и ольховника, по которым ещё недавно Роза пробиралась на передовую. Немцы не осмелились двинуться дальше насыпи, залегли. Частный успех их роты не сулил надежд на прорыв. За ручьём тылы советских войск, и кто знает, как ещё может обернуться дело.

Между тем в ольховник выдвинулось подкрепление.

Приготовиться к атаке! - прозвучала команда.

Бой длился целый день. Только к вечеру, пошатываясь от усталости, добралась Шанина до командного пункта и впервые поела за этот день. Но и тут, не успев уйти на отдых, оказалась на линии огня. Под покровом темноты к КП подобрались фашистские разведчики. Завязалась перестрелка, которая стоила ещё нескольких жизней её однополчан.

"Запомнится война, - отметит потом Шанина в своём дневнике. - Три раза я уходила из-под носа фашистов. Вообще-то война на территории врага - дело серьёзное".

Вместе с другими бойцами и командирами полка Розу представили к награде. Командир отдельного взвода снайперов - девушек Гвардии младший лейтенант Кольсин был уверен, что составленный им проект наградного листа на старшего сержанта Шанину вполне отвечает требованиям командования дивизии. В наградном листе всё было точно и всё на месте:

"Год рождения 1925, номер ордена Славы 3-й степени "38018", номер кандидатской карточки "7521560", на фронте со 2 Апреля 1944 года. За короткий срок пребывания на фронте старший сержант Шанина показала себя мужественным, бесстрашным воином. Участвовала в ликвидации окружённой группировки противника в районе Витебска, лично взяла в плен 3-х солдат противника. У границ Восточной Пруссии Шанина уничтожила 26 солдат и офицеров противника.

26 Октября 1944 года на участке 707-го стрелкового полка под городом Пилькаллен тов. Шанина показала образцы мужества и отваги. Своим присутствием она воодушевляла бойцов и сама вела огонь по врагу, уничтожив несколько фашистов.

За мужество и отвагу, проявленные в борьбе с немецкими захватчикамиение, достойна правительственной награды - ордена Красной Звезды".

Из писем и дневников Розы Шаниной

12 Августа. Командир не разрешил идти дальше с его батальоном. Сказал: "Возвращайся, девочка, в тыл". Куда идти? Светает. Вижу, вдали маячит часовой. Но чей? По ржи подползла поближе. Наши! Спят, усталые, после боя. И часовой дремлет стоя. Напугала его. Он расспросил, кто я и зачем пришла. Посоветовал отдохнуть. Под плащ - накидкой сразу же заснула. Меня разбудили, сказали: ожидается немецкая контратака. Так и есть. Команда. Заняла ячейку. Сначала я не видела, потом вижу: метрах в 100 с холма сползают фашистские танки с десантом. Ударила наша артиллерия. Стреляю по десантникам. Один танк прорвался на наши позиции, но уже без десанта. Рядом со мною в нескольких метрах раздавлены гусеницами Старший лейтенант и боец. У меня заклинило затвор. Села, устранила задержку и снова стреляю. Вот идёт танк прямо на меня, метрах в 10. Ощупываю ремень, на котором были подвешены гранаты. Гранат нет. Потеряла, наверно, когда ползала во ржи. И не страшно было. Присела, танк прошёл мимо. Нарвались танки на нашу артиллерию, повернули обратно. Я продолжала сваливать фашистов, когда они выскакивали из горящих танков. Всего подбили 8 танков, остальные вернули обратно. После всего, когда увидела убитых и раненых, стало жутко. Но взяла себя в руки. Ясно дело - надо драться, мстить за погибших товарищей.

Немного отдохнула и пошла искать наш женский взвод, упрятанный где-то в тылу. Вышла на дорогу. Случайно взглянула в сторону оврага и вижу - стоитнемец. Крикнула: "Хенде хох!" Поднялось 6 рук: значит, их трое. Один что-то пролепетал, я не поняла. Знай только кричу: "Быстрее, вперёд!", а винтовкой показала - ползите, мол, ко мне. Выползли. Оружие отобрала. Прошли немного, смотрю, немец в одном сапоге. Значит, он просил разрешения надеть второй сапог. Подвела их к деревне. Один спрашивает: "Гут или капут?" Я говорю: "Гут" - и веду их дальше, в руке винтовка; за поясом гранаты и финка - ну как настоящий вояка. Пленных сдала кому следует.
(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

31 Августа 1944 года. Слава богу, наконец мы снова в бою. Все ходили на передовую. Счёт увеличивается. У меня самый большой - 42 убитых гитлеровца, у Екимовой - 28, у Николаевой - 24.

(Из письма к П. Молчанову)

10 Октября. Видела во сне брата Федю. На сердце тяжело, мне 20 лет, а нет близкого друга, почему? И ребят полно, но сердце никому не верит.

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

17 Октября. Опять готова к побегу на передовую. Какая - то сила влечёт меня туда. Чем объяснить?.. Некоторые думают, что стремлюсь к знакомому парню. Но я же там никого не знаю. Я хочу воевать! Я хочу видеть настоящую войну. Ухожу. Какое наслаждение "путешествовать" по передовой! Наш взвод в резерве, никто за ним из следит, тем более там думают, что я ранена и в госпитале.

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

18 Октября. Атаки. Наконец-то пересекли германскую границу. Наступаем на немецкой территории. Пленные. Убитые. Раненые. Атаковали дот. Взяли ещё 27 пленных: 14 офицеров. Крепко сопротивлялись. Иду "домой", в свой взвод.

Сегодня была у генерала Казаряна, потом у начальника политотдела. Просилась на передовую. Плакала, что не пустили.

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

20 Октября. Вчера снова была в "бегах", ходила в атаку. Наступали. Но нас остановили. Дождь, грязь, холодно. Длинные ночи.

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

21 Октября. Опять жалуюсь Вам, что в разведку не переводят. Отказали окончательно. И всё же я постоянно с разведчиками. Начальство не выгоняет в тыл, и я довольна. Настроение, как никогда, хорошее. Вот опять команда "Вперёд!".

(Из письма к П. Молчанову)

24 Октября. Писать не было условий, воевала. Шла вместе со всеми. Раненые, убитые. Вернулась с передовой по вызову комполка. Приказал сидеть в тылах. Снова бездействие.

О боже, сколько сплетен о моём отсутствии. Даже подруги встретили с иронией: у кого была? Если бы знали правду, позавидовали бы. Но я молчу. Если и они вздумают последовать моему примеру, моей вольной жизни придёт конец. Пусть думают, что хотят.

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

25 Октября. Всё же как хорошо, когда есть подруга. Саша, мне с тобой и в грусти порой бывает весело. Я делюсь с тобой всем, что есть на душе [ Примечание: Александра Екимова - подруга Розы Шаниной ].

Вызывал начальник политотдела по поводу моего письма, где я просила послать на передовую и критиковала офицеров за обиды. Вспоминаю маму. Дорогая мама! Как хочется к тебе!

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

18 Ноября. Настроение гадкое. Видела Николая. Первый раз его встретила, когда бегала на передовую. Он мне немного нравится, хотя воспитанием и образованием не блещет. Но я его уважаю за храбрость. Почему-то вбиваю себе в голову, что люблю его. Может быть, потому, что одинокой быть тяжело. Хочется иметь рядом близкого человека, хорошего друга.

О замужестве не думаю. Не время сейчас. Написала письмо фронтовичке - незнакомке. (В дневнике оказалось неотправленное письмо некой Маше.)

"Здравствуй, Маша!

Извини, что я так тебя называю, не знаю отчества. Я решила написать, когда случайно узнала о твоём письме Клавдии Ивановне.

Ты пишешь, что безумно любишь мужа Клавдии. А у неё есть 5-летний ребенок. Просишь у неё прощения не за то, что позволила себе непозволительную вещь, а за то, что собираешься в дальнейшем строить жизнь с её мужем. Оправдываешь себя тем, что не можешь одна воспитывать ребенка, который скоро должен появиться, и что якобы не знала раньше, есть ли у Н. А. жена и дети.

Ты пишешь: "Что я отвечу своему ребенку, когда он спросит, где папа?" А что же ответит Клавдия Ивановна своему сыну, уже хорошо знающему отца? Он спросит после войны: "Почему не приезжает папа?"

Если тебе тяжело разлюбить случайно встреченного на дорогах войны человека, то как же Клавдия Ивановна забудет любимого мужа?

Кто я? Как и ты, я приехала на фронт. Я снайпер. Недавно была в тылу. В пути, в поезде, нередко чувствовала благодарность людей, разглядывавших мои награды. Но пришлось услышать и неприятные слова. Почему? Почему иные косо смотрят на девушку в гимнастёрке? Это ты виновата, Маша. Я не находила себе тогда места, не могу успокоиться и сейчас, вернувшись на фронт.

Часто задумываюсь, как мы, военные девушки, будем возвращаться с войны? Как нас будут встречать? Неужели с подозрением, несмотря на то, что мы рисковали жизнью и многие из нас погибли в боях за Родину. Если это случится, то виноваты будут те, которые отбивали чужих мужей.

Подумай, что тебя не простит не только Клавдия Ивановна, но и все мы, а нас много. У меня - всё. Роза Шанина.

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

20 Ноября. Сколько вчера было приглашений на вечер в честь Дня артиллерии - "катюшники", разведчики, 120-я батарея и ещё много - много. Пошла к Николаю. Объяснилась с ним, написала ему записку в смысле "но я другому отдана и буду век ему верна". И ушла к артиллеристам. Когда они провожали меня домой, поднялась дуэльная стрельба.

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

23 Ноября. Получила письмо от танкистов. Оказывается, они помнят меня и то, как я с ними задорно смеялась и пела "Немцы топали, мундиры штопали". Пишут, что видели мою фотографию в журнале. А я её ещё и не видала.

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

26 Ноября. Сейчас в запасном полку. Опять отдыхаем. Скоро совсем забудем, какая она, передовая. Поймите, жажда моей жизни - бой. И что же? Не могу добиться своего. Посылают туда, где редко даже стреляют. А теперь выдумали отдых. Саша и Лида лежат на нарах и поют: "Час да по часу день проходит". Песня ещё больше портит мне настроение.

(Из письма к П. Молчанову)

27 Ноября. Вчера были танцы. Танцую неважно. А сегодня мылись в бане. Вспомнили, как немцы захватили в плен наших девочек. Это было в Мае. Фашистские разведчики во время поиска на переднем крае схватили 2-х снайперов - Аню Нестерову и Любу Танайлову. Где они сейчас? Живы ли? В руках палачей...

Впервые видела немецких фрау. Мстить им за подруг? Нет. У меня к ним никакой ненависти. А фашистов ненавижу и убиваю хладнокровно. И в этом вижу назначение моей жизни сейчас. А будущее у меня неопределенно. Варианты: 1 - в институт; 2 - не удастся первое, тогда я всецело отдамся воспитанию детей - сирот.

И чего мне только в голову не приходит! Решила здесь, в запасном полку, изучить связь, азбуку Морзе. Курсы связистов за стеной. Неплохо иметь несколько разных специальностей.

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)
13 Декабря. Позавчера был сбор снайперов армии. Говорили и обо мне: мол, пример хороший показываю. Вчера меня ранило в плечо. Интересно, 2 дня назад видела сон, как будто меня ранило, и тоже в плечо. Вчера сижу на огневой точке, вспомнила про сон. А через несколько минут вздрогнула. Пуля фашистского снайпера попала мне в то самое место, где я во сне видела рану. Боли я не ощутила, просто обдало всё плечо чем-то горячим. На операции было больно. Но, кажется, рана неопасная - 2 маленькие дырочки, хотя разрезали так, что, наверное, месяц не заживёт. Лежу. Сустав ноет. Скоро убегу, а что будет дальше, не знаю...

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

17 Декабря. Пока лечусь. Рана ещё беспокоит. Меня направляют в армейский дом отдыха. Там вообще-то хорошо. Но хочу посоветоваться. Не лучше ли попроситься в госпиталь? Из госпиталя могут направить в батальон, а не в снайперский взвод. Почему хочу уйти из взвода? Не потому, что не прижилась. Характер у меня неплохой, со всеми дружу, хотя, конечно, не обходится и без споров. Но здесь всё-таки слишком тихо. Я же хочу треска в работе. Это моя потребность, инстинкт. Как Вам объяснить? Ну Вы же знаете, я жажду боя ежедневно, ежеминутно. Я могу быть более полезна для нашего общего дела.

(Из письма к П. Молчанову)

18 Декабря. Каждый день вижу во сне Сашу и Калю. Как я по ним соскучилась. Мне приносят письма от знакомых и незнакомых. Только что пришла из кино. Шёл фильм "Лермонтов". Характер Лермонтова - мой. Я решила по его примеру делать, как я считаю нужным, правильным. И ещё очень хочу быть в чем-нибудь первой. Как мне нравится характер Лермонтова...

(Из дневника Р. Е. Шаниной.)

27 Декабря. Когда хорошо живётся, писать не хочется. Прочитала "Сестру Керри" и "Багратиона". Хорошие книги. "О, Керри, Керри! О, слепые мечты человеческого сердца! "Вперёд, вперёд", - твердит оно, стремясь туда, куда зовет его красота".

Читала и думала - это к тебе относятся слова Теодора Драйзера. И Багратиона тоже: "Что значит слава - это или свой череп расколоть во имя Родины, или чужой искрошить..." - вот это слова. Я так и сделаю, ей-богу.

Видела много картин: "В старом Чикаго", "Жди меня", "Подводная лодка № 9". Последняя особенно понравилась. Остальные так себе...

Вчера шла, и пристал паренек. "Дай, - говорит, - я тебя поцелую. Я 4 года не целовал девушек". И так убедительно просил, что я расчувствовалась. И действительно, хорошенький такой, не противно, а приятно. "Чёрт с тобой, - говорю, - целуй, только один раз". И сама почти плакала от непонятной жалости...

17 Января 1945 года, за 11 дней до гибели . Извините за долгое молчание. Писать было совсем некогда. Шла моя боевая жизнь на настоящем фронте. Бои были суровые, но я каким-то чудом осталась жива и невредима. Шла в атаку в первых рядах. Вы уж извините меня за то, что Вас не послушалась. Сама не знаю, но какая-то сила влечёт меня сюда, в огонь.

Только что пришла в свою землянку и сразу села за письмо к Вам. Устала, всё-таки 3 атаки в день. Немцы сопротивлялись ужасно. Особенно возле старинного имения. Кажется, от бомб и снарядов всё поднято на воздух, у них ещё хватает огня, чтобы не подпускать нас близко. Ну, ничего, к утру всё равно одолеем их. Стреляю по фашистам, которые высовываются из-за домов, из люков танков и самоходок.

Быть может, меня скоро убьют. Пошлите, пожалуйста, моей маме письмо. Вы спросите, почему это я собралась умирать. В батальоне, где я сейчас, из 78 человек осталось только 6. А я тоже не святая.

Ну, дорогой товарищ, будьте здоровы, извините за всё. Роза.

(Из последнего письма к П. Молчанову)

К вечеру 22 Января мы всё-таки выбили фашистов из имения. Наша самоходка успешно перешла противотанковый ров. В азарте мы продвинулись далеко вперёд, а так как не сообщили о своем местонахождении, по нам по ошибке ударила наша же "катюша". Теперь я понимаю, почему немцы так боятся "катюш". Вот это огонёк!

Потом ходила в атаку, а вечером встретила своих дивизионных разведчиков. Предложили пойти с ними в разведку. Пошла. Взяли в плен 14 фашистов.

Сейчас продвигаемся вперёд довольно быстро. Гитлеровцы бегут без оглядки.

Техника у нас!.. И вся армия движется. Хорошо!

Большой железный мост через реку прошли без помех. Шоссе красивое. Около моста валялись срубленные деревья - немцы не успели сделать завал...

(Последняя запись в дневника Р. Е. Шаниной.)

24 Января 1945 года. Давно не писала, было некогда. Двое суток шли ужасные бои. Гитлеровцы заполнили траншеи и защищаются осатанело. Из-за сильного огня приходится ездить в самоходках, но стрелять удается редко. Невозможно высунуться из люка.

Лишь несколько раз я выползала на броню машины и стреляла по убегающим из траншей вражеским солдатам.