Байки рассказы из жизни танкистов. Смешные истории

Иногда задумываешься о прошлой жизни. Вспоминаешь события. Друзей и просто знакомых. Этапы жизни. Один из них - служба в армии. Собрали стриженых мальчишек со всего Союза и в общий котёл. Новые места, новые встречи, новые лица. Всё внове. Дисциплина. Форма. Распорядок дня. После воли вольной – это давалось нелегко. Но мы были готовы к этому. Мы ждали призыва. Отчитывая года, деля свою жизнь на два неравнозначных отрезка – до армии и после. Как не тяжело там было особенно в первый год, но вспоминается самое лучше. Хотя было и много неприятного, недоброго. Ведь, по сути, “дедовщина‘ – это не изобретение сегодняшнего дня, сие уродливое явление присутствовало и тогда, в первой половине семидесятых. Нас оторвали от дома, от знакомых, от привычного. И вселили в некое пространство, - в огромную комнату-казарму, где каждый из двухсот человек на виду. Здесь не спрячешься, не уединишься, не поспишь, когда вдруг захотелось. Не откроешь холодильник, не перекусишь. И мы жили иной жизнью. Обретали друзей. Вживались в коллектив. Ведь иначе было нельзя. Не выжить. Об этом можно написать огромный роман или долгую повесть. Но я решил писать небольшие отрывки о тех, кто был рядом со мной в то время. Написать честно, без прикрас. Ведь мы не были идеальными. Мы были грешными, немного сумасшедшими, живыми и с юмором. Выкраивали минутку-другую, где поспать. Выпить спиртного и по мере собственной ответственности сбегать в самоволку, продать что-нибудь из казённого имущества и купить водки, или, на худой конец, дешевого, по 97 копеек за пол-литра, вина, прозванного в народе “чернилами”, оно же: “плодово-выгодное” пойло. Некоторые из нас позже заглянут смерти в лицо. Некоторых привезут к безутешным родителям в свинцовых гробах. Вечная им память! Но для многих армии станет просто неким поворотом, за которым настанет иная жизнь. Но это будет много позже. А сейчас…

ЛЁХА ЕВРЕЙ

В армии не спрашивали, кто ты по национальности. Спрашивали: “ Откуда призывался?” Среди 104-х бойцов нашей мотострелковой роты, были люди со всего огромного Союза. А количество наций на личный состав, ни как не меньше в процентном отношении, как и среди легендарных защитников Дома Павлова в Сталинграде. Многие представители Кавказа, среднеазиатских республик, Украины, Белоруссии, прибалты. Общий котел.
Если честно, но я до сих пор не знаю, кто был по национальности мой ближний друг и “сподвижник“ того времени Лёха Кудрин. Но так, как он призывался из Биробиджана, ему сразу приклеили кликуху Еврей. Так и звали: Лёха Еврей.
Если бы мне пришлось писать “советского бравого солдата Швейка”, он бы стал главным прототипом, сей вымышленной личности.
Служили мы первый год. Он был механиком-водителем на гусеничном БТРе. А я, хоть и был по воинской должности в штатном расписании “старший стрелок”, но благодаря старшине-земляку, пристроился каптенармусом, в просторечье каптером. Кто служил, представляет, что это значит. Ну, а для непосвященных, объясняю - что-то сродни завхоза при роте.
Наш мотострелковый полк стоял на границе с Китаем, недалече от Дальнереченска, бывшего города Иман. В то время ещё была свежа память о Даманском, и некоторые сверхсрочники и офицеры были участниками тех событий. А в Ленинской комнате висел список из двенадцати бойцов нашей роты, которые погибли при извлечении подбитой техники со льда Уссури.

Как-то рота вернулась с караула. Личный состав сел чистить оружие. Это обязательная и довольно приятная процедура, которая не терпит суеты и даёт возможность пообщаться, помечтать. В каптерку, она же и канцелярия, и моя вотчина, зашел, командир второго взвода, старлей Макеев и командир роты старлей Соснин. Один был сутки начкаром, второй дежурным по части. Здесь же крутился замполит, прилично упитанный и уже с заметным животиком в свои двадцать четыре года, лейтенант по прозвищу Мультик. К слову сказать, эту личность не уважали: ни офицеры, ни солдаты. Как говорил комбат, старый служака, из суворовцев: “Ни рыба, ни мясо”. Стрелял он плохо, на перекладине висел “мешком”, как никудышный боец. Да и иными талантами не блистал.
Перед тем, как отправится на заслуженный отдых, офицеры обсуждали прошедший караул.
- Это же надо, провёл, как солдата-первогодку. Да таких, надо в разведку брать! – вдруг сказал старлей Соснин.
- Кто такой шустрый? – спросил Макеев.
- Да вон, друган его, - кивнул командир на меня. – Лёха Еврей. Решил проверить посты, взял разводящего, твоего помощника прихватил. Всё согласно Уставу. Уже проверили большую часть постов. Всё в порядке. Всё в норме. Заходим на седьмой – тишина. Ну, думаю, спит где-то в укромном уголке служивый, тут я его и возьму тёпленьким. Луна светит, травка скошенная по периметру. Тепло. Идиллия. Я его издали заметил. Автомат под себя – и спит. Крадусь и следом за мной сопровождение. Только тронул за плечо – мгновенная реакция. Поднимает голову, палец к губам и шёпотом мне: “Тихо. Там на складе кто-то ходит. Я землю слушаю”
Командир роты на замолчал, видно обдумывая произошедшее.
- И что? – Спросил Макеев с улыбкой.
- Что, что… и я идиот, минут двадцать лежал рядом и “слушал землю”. Разговаривал шёпотом. Пока до меня не дошло, что меня провели, как воробья на мякине. Это же надо, какую реакцию иметь, - мгновенно сориентироваться спросонья и выдать такую… вполне правдоподобную версию.
- Вот проедоха! – рассмеялся командир взвода. – Выскользнул, как налим.
- Я и говорю, - таких надо в разведку брать.
- А я его поймаю! – влез замполит. – Ночей спать не буду, но поймаю!
Это он конечно зря погорячился. Я сразу же предупредил Лёху о похвальбе Мультика, так что он был готов. Мягко сказать, они оба не очень любили друг друга. И для этого было множество причин. Может я когда-нибудь напишу и об этом.
Всё случилось через пару недель в ненастную, дождливую ночь. Лёха заступил на пост у продуктового склада нашего полка. Пост был только ночной, но оружие полагалось. Там не было привычного периметра с колючей проволокой. Большое здание прямоугольной формы. Без закоулков и всяких выступов. Простая геометрия. Четыре угла – четыре прекрасно просматриваемые стороны. И возле самого фундамента – узкая полоска бетона, по которой, собственно, и передвигался часовой. Нигде не спрячешься, не укроешься. Только бесформенный дождевик из грубого брезента спасал от дождя.
Замполит роты был один. Что есть прямое нарушение караульной службы. Видно решил самолично отличится. Подкрался к посту. Заметив, что на прямой никого нет, без опаски вступил на бетонную полоску и пошёл крадучись до ближайшего угла. С надеждой обнаружить там спящего Лёху. Остановился у поворота. Прислушался и заглянул за угол. Тут же ему в спину упёрлось лезвие штыка, лязгнул затвор. И кто-то очень спокойно, тихо и внятно произнёс:
- Стоять.
Мультик мгновенно вспотел. Хотел было оглянуться, но дёрнулся штык, и сквозь плащ и китель, он почувствовал холодный, безжалостный металл.
- Стоять, я сказал.
- Лёха, это же я…. Свой. Убери автомат. – Чуть ли не взмолился замполит.
- Свои по ночам не ходят. Свои спят. Левое плечо вперёд, три шага прямо марш!
Замполит прошёл три шага, и когда услышал команду: Ложись! Рухнул всем телом в огромную лужу, что Лёха Еврей специально присмотрел для этого.
Ровно полтора часа, до своей смены, он продержал Мультика в луже. Не смотря на мольбы и нешуточные стоны последнего.
Могу сказать, что это навсегда отбило желания Мультика проверять посты. Ну а Лёха получил благодарность за бдительность. Вот такие-то дела.

СВИНАРЬ

На утреннем построении, когда уже были зачитаны все приказы, комбат вдруг после небольшой паузы сказал:
- И ещё, нашему батальону необходимо выделить человека на свинарник. Такова воля высшего командования, - майор ткнул указательным пальцем вверх. – Так что желающие - шаг вперёд. Не моя это воля.
Если я скажу, что вперед шагнул весь батальон, - то только чуть преувеличу. Но вперёд шагнули многие, и я в том числе. Армия проявляла таланты у бойцов, о которых они даже не подозревали на гражданке. Первые полгода службы, присмотревшись и поняв службу, многие лихорадочно искали способ, вроде бы и служить, но, в то же время, быть в тепле и подальше от муштры и тактических занятий. Стремились занять освобождаемые с каждым уходом дембелей места: писарей, коптёров, художников, кладовщиков и т.д. А свинарник – это не худшее место. Сам себе хозяин, живёшь отдельно, каждый день у тебя помощники-нарядчики, нарушители дисциплины. У свинаря свой домик. Своя вотчина.
- Так-так, - комбат оглядел строй желающих. – Вместо того, что бы Родину защищать, каждый норовит пристроиться потеплее. Будет два года свиней пасти, а домой поедет с танковыми эмблемами на петлицах. Танкист, мать-его-за-ногу. Но приказ есть приказ.
Майор медленно прогуливался вдоль строя, пристально вглядываясь в лица бойцов.
- Ты Шура куда намылился? У тебя и так вроде должность не пыльная. Портянки, да подшивку раздавать. Пыль с башмаков сдувать.
Это комбат остановился напротив меня. С самого начала службы, он меня особо выделял и видно в честь легендарного Шурика из знаменитой серии фильмов, называл Шуриком. Я был в очках, а это редкость в боевой части. Дело давнее, но в армию я попал только по собственному желанию и с немалыми усилиями. Мне грозил “белый билет”. Но сейчас не об этом разговор.
- Тем более, предыдущий свинарь, боец Ноздрёв, был твоим земляком. Уж сколько он пропил поросят, только Бог, да его совесть знает. Трезвым бывал наверно только на гауптвахте. Домой поехал, как и было ему обещано, после вечерней проверки 31декабря. Больше я не имел его права задержать, увы. Общеизвестно, что вы сахалинцы потомки каторжан… и вообще, ваш остров похож на тухлую рыбу.
- Комбат! Поосторожней, - и я с острова! – Вмешался зампотех, седой капитан.
- Вот-вот, и в наши ряды проникли потомки разбойников. Но с этим мы разберёмся, позже… за чашкой чая.
Комбат был прекрасным человеком и отличным офицером. Его отец погиб на фронте, и он попал в Суворовское училище. Всегда подтянут, чисто выбрит. Отличный стрелок со всех видов стрелкового оружия и спортсмен. Единственно слабое место – любовь к алкоголю. Но сдерживающим фактором были: и ответственная служба, и супруга, которую, он называл “мой комбат”. С прекрасно развитым чувством юмора, прямой во всём – он пользовался огромным авторитетом среди солдат и офицеров. Много позже, именно о таком человеке споёт Николай Расторгуев в песни о комбате.
Майор остановился около Лёхи Еврея, который буквально ел его глазами.
- Гм, забыл сказать, что механикам-водителям, просьба не беспокоится.
Чем очень разочаровал Лёху. Он себя уже видел на этой должности.
- А не сделать ли нам ход конём? – комбат лукаво улыбнулся. – Назначим на свинарник мусульманина. И свиньи будут целы, да и пьют они поменьше. Желающие есть?
Первым сделал шаг вперёд татарин Равиль.
- Я!
- Вот и ладушки. Иди, принимай хозяйство. Писарь напиши приказ! Главное поголовье пересчитай. И доложи, как надо, зампотылу полка. Лично!
Так Равиль попал на свинарник. Так как он был из моего ближнего окружения, то мы частенько гостили у него. Жил он по барски. Почти как гражданский человек. Сорок – пятьдесят голов свиноматок, несколько хряков и четыре огромных, клыкастых кабана. Свиньи поросились справно. Полковой свинарник оправдывал себя. Частенько в солдатском котле было свежее мясо. Дай Бог, здоровья и долгих лет зампотылу, который придумал откармливать и разводить свиней.
Каждый день после обеда, Равиль запрягал старого мерина Сироту и неспешно ехал к столовой. Специально изготовленная телега в виде большого деревянного корыта, плавно подплывала к посудомойному цеху. У нас в столовой питалось более полутора тысяч человек (надеюсь – это уже не секретные данные), так что отходов хватало. Особенно в дни, когда в рационе присутствовала сухая картошка, больше похожая по вкусу на опилки. Пару ложек было достаточно, что бы отправить остальное в помои. Пока Равиль, важно ходил по столовой, набирая себе, что ему нравится, нарядчики в алюминиевых баках таскали помои. Потом он привозил помои на свинарник, где такие же нарядчики, то бишь, нарушители дисциплины раздавали их по кормушкам.
Он частенько приглашал нас на свеженину. Разве при забое свинарь не отрежет себе лакомый кусочек. Мы дружно (человек пять-шесть) ели сочные куски мясо с огромной сковородки, не забывая налить водочки, которая у него всегда была. Он никого из своего призыва не обижал. На мой вопрос, - а как же вера? Он отвечал просто: ” Я воин! И я далеко от дома, - значить мне можно!” Некоторые поинтересуются, - откуда водочка? Ну, в этом особого секрета нет. Свиньи постоянно поросятся. Сколько там поросят было, трудно определить. А зимой, он вообще придумал прекрасную схему. Толковый был парень. Заморозил мертворождённого поросёнка, и утром после очередного опороса предъявлял зампотылу. А здоровенького и самого упитанного, его помощники сносили в посёлок, меняя на водку. Так продолжалось почти всю зиму. Показал поросёнка, - получил приказ утилизировать. Но поросёнка закопал в снег. И по новой. Пока зампотылу, - я уже был старшиной роты, - не сказал мне открытым текстом: ” Скажи своему другу-татарину, пусть сменит поросёнка. А то этого я уже помню в лицо, как родного.”
Это было.

Байка первая.

Как-то мне довелось лечиться в госпитале имени Бурденко в Москве, и я сохранил об этом лечебном учреждении самые тёплые воспоминания. Командованием была поставлена передо мной боевая задача вырезать паховую грыжу. В палате грыженосцев личный состав подобрался холостой и жизнерадостный.

Санитарками в госпитале работали девушки-солдатки, имеющие лимитную московскую прописку и учившиеся в вечернем медучилище. Палату грыженосцев в качестве санитарки обслуживала девица редкой красоты с явными садистскими наклонностями. Она кокетничала со всеми пациентами одновременно, но доступа к телу не позволяла. Госпиталь тогда являлся военным учреждением, и в нём соблюдался режим секретности. Поэтому никто не знал, когда его возьмут на операцию. График операций висел в комнате врачей. Садистка-санитарка подглядывала, когда кто идёт на операцию, и в ближайшую после операции ночь обещала отдаться. Будучи девушкой не только исключительно красивой, но и честной (такой её воспитал комсомол), она пребывала вечером в день операции в вызывающих одеждах.

После операции по поводу грыжи, когда у человека разрезан живот, ему больно не только любить, но даже кашлять и глубоко дышать. Красавица-санитарка объяснений никаких не принимала, отсутствие взаимности связывала с недостатком любви и расставалась навсегда. Ослабленные потерей грыжи военнослужащие очень переживали, клялись в любви, и при воспоминании о ней им было мучительно больно.

Но эти опасные игры с офицерским составом элитных подразделений Советской армии не могли продолжаться бесконечно долго. Однажды один старший лейтенант спецназа откликнулся на её зов. Она точно знала, что его операция закончилась два часа назад, и поэтому безбоязненно провела его в операционную и позволила себя раздеть, а так же положить на операционный стол.

Разошедшиеся швы послеоперационной раны и обильная кровопотеря не помешали спецназовцу выполнить свой солдатский и человеческий долг.

Когда голая, залитая кровью с головы до ног, только что лишившаяся невинности, проживающая в столице своей родины по лимитной прописке, редкой красоты санитарка вбежала в комнату дежурного хирурга и сообщила ему, что ее суженый истекает кровью на операционном столе, у врача с двадцатилетним стажем выпала из руки уже поднесенная ко рту рюмка с неразбавленным спиртом. В госпитале имени Бурденко такого не случалось со дня его основания.

Байка вторая

Преамбула: под Одессой есть санаторий "Куяльник" - лечебные грязи и вся такая хрень. Так вот одним из основных профилей этого медучреждения является лечение женского бесплодия.

А теперь, собственно, амбула:

Один из моих лучших друзей является одним из ведущих в Европе специалистов в этой области (не ржать! совсем не так, как вы подумали). Так вот он рассказывал мне, что когда он учился, старенький профессор на первой же лекции сказал им вот что:

Имейте в виду, что те результаты в лечении бесплодия, которыми гордится персонал "Куяльника", основываются исключительно на том, что неподалеку расквартирована воинская часть...

Байка третья:

Эта история произошла во времена ярой дружбы СССР и Кубы. Тогда наши дальние стратегические бомбардировщики ТУ-95 регулярно кружили вокруг острова делая аэрофотосьемку. Кстати, американцы в этом районе держали свои боевые корабли в том числе и несколько авианосцев. ТУ-95 огромная махина с размахом крыльев около 80 метров - пошире чем палуба авианосца и имеет при себе 4 двигателя с двойными винтами по 3 метра каждый.

Так вот летит тушка, летит и никого не трогает. Прямо по курсу вырисовывается авианосец США. Только хотели свернуть и обойти стороной корабль как появляется перехватчик США. Пилот знаками показывает: "Открой бомболюк".

Мало ли, может тушка летит потопить авианосец. Наши открыли бомболюк.

Пилот подлетел с низу, увидел что там нет ничего, успокоился. Опять поравнялся с тушкой, улыбался, подмигивал и показал брюхо перехватчика увешанного ракетами "воздух - воздух". И решил пошутить: показал команду "Садись! ".

Наши переспросили:

Садиться! ?

На авианосец?!

О"кей - сказали русские и на подлете к авианосцу пошли на посадку.

Но как они пошли на посадку?!! Снизили высоту и скорость, выдвинули все закрылки и прикрылки, задрали нос, даже выпустили шасси!!! Американские матросы увидев, что на них сейчас сядет эта махина и сметет с палубы все самолеты и постройки, да за одно и всех людей, стали прыгать за борт в воду! А высота малоприятная с девятиэтажный дом! Наши конечно свернули в последний момент и полетели дальше на минимальной высоте, чтобы скрыться от вражеских локаторов...

Байка четвертая

Первый день моей армейской жизни. Нас, новоприбывших, только накормили, помыли в бане и переодели. После всего мы, 40 человек, оказались в ленинской комнате. Сидим, молча смотрим на удава с погонами майора, который неспеша жрет глазами каждого из нас по очереди.

Через минут пять он начал:

Поздравляю вас, товарищи, с прибытием в нашу прославленную бла, бла, бла, вам предстоит преодолевать трудности бла, бла, рубежи, бла, бла, бла.

А теперь к делу. Баня у вас будет раз в неделю. После бани солдату положена по выбору - либо бутылка пива - 500 млл, либо шоколадка - 100 гр. по выбору военнослужащих.

Лысая аудитория заметно оживилась.

Отставить разговоры! Встать, смирно! вольно садись. Итак, я продолжу. Вот передо мной продатестат вашей третьей роты, на довольствие пивом и шоколадом. Сержант Ватрушкин!

В комнату вошел сержант.

Принеси-ка из каптерки послебанное довольствие.

Через минуту, сержант припер ящик пива, на нем картонная коробка шоколада "Аленка". Все мы радостно закричали одними глазами.

Итак, я буду называть фамилию, вы говорите "Я" и называете, что вы желаете получать в банный день: пиво или шоколадку.

Пока очередь шла к моей фамилии, я задумался - что выбрать: "С одной стороны, я никогда в жизни не пил спиртного, ни до, ни после, поэтому пиво мне было даром не нужно, но с другой стороны, я смогу с барского плеча, отдать свою бутылку товарищам, за ту же шоколадку из чайной.

Пиво-то в чайной не купишь... А с третьей стороны, сегодня они мне купят шоколадку, а завтра не успеют, я же не буду жлобиться и все равно отдам им свое пиво, но останусь без "Аленки". Но с четвертой стор..."

Майор назвал мою фамилию.

Я! Выбираю Шоколад!

В комнате стало тихо, как будто я сказал что-то неприличное.

Товарищ солдат, если вы выбрали шоколадку, то пива вы не получите, вам это ясно?

Так точно.

По окончанию списка, майор подошел ко мне вплотную, внимательно посмотрел, отошел и заорал:

Вы все скоты, лентяи и как выяснилось - алкоголики! Я из вас выбью эту дурь! Пива они захотели! А может вам баб приводить после бани!!! ? Всем встать, выходи строиться! Сержант Ватрушкин, командуйте по распорядку дня.

А вас Штирлиц, я попрошу остаться. Садитесь. (Я сел на место)

Майор посмотрел на меня в упор.

Я начальник особого отдела.(В дальнейшем, я научился безошибочно определять особистов, по рыбьему взгляду) За три года моей службы в этой учебной части, я показывал этот ящик с пивными бутылками и шоколадками из чайной, уже десятку тысяч солдат. Но никто из них, НИКТО, не выбрал шоколадку. Пока вы для меня загадка, но у меня работа, разгадывать загадки. Вот вам бумага, пишите автобиографию. Очень подробно, на десяти страницах.

Он долго выспрашивал о родителях, знакомых иностранцах, не служили ли друзья в нашей части? Даже зачем-то пугал тюрьмой и т. д. (Черт знает, зачем ему эти фокусы с пивом, скорее всего он был просто садистом). У нашей роты начался учебный процесс, и только у меня одного не было допуска и я вместо занятий в секретном классе, спокойно сидел в казарме и писал письма маме. Целых два месяца, пока майорские секретные запросы обо мне, летали по секретным адресам, я кайфовал, а служба шла.

Трезвый образ жизни, это иногда не так уж и плохо...

Байка пятая

Трижды бросили - дважды поймали

Слово качать, согласно толковому словарю означает: подкидывать кого нибудь гурьбой, толпой на руках в знак уважения (на вечеринке, товарищеском торжестве).

Помните, классик писал: "...Качать любимого товарища. Ну, приступай, бери его! . . " И все начинали качать юбиляра, друга любезного, припевая известную песню: " Мы тебя любим сердечно".

С приходом к власти большевиков, "качать товарища" стал всеобщим развлечением. Скажем, на митинге выступает оратор: председатель бедкома, домкома, "любимый вождь" Л. Троцкий, а восторженная толпа в экстазе ревёт: "Качать товарища! " И, хватали оратора, да так подбрасывали вверх, что у того кепка летела в одну сторону, калошы - в другую. Потом долго искали. Нет, не оратора, а кепку, калошы или другой какой-нибудь предмет одежды.

Позднее такой чести удостаивались военные, шахтеры, нефтяники, летчики, полярники, представители других героических профессий. Но, со временем, партийных вождей качать перестали. Ибо до них дотрагиваться было запрещено. За такие вольности, фамильярность, несознательных граждан могли отправить к белым медведям, а могли и к стенке поставить...

Весёлая забава "качать товарища" дожила до пресловутого застойного периода и приказала долго жить. Почему? Да потому, что "качать товарища", по сути, превратилась в инструмент интриг - к сведении счетов друг с другом и обрела дурную славу...

В начале семидесятых прошлого века, в одном военно-учебном заведении Минобороны СССР, произошел дикий случай. Фабула этой реальной истории такова:

Жил-был начальник курса, подполковник - самодур и держиморда. Если из его фамилии убрать одну букву, то получиться его прозвище - "Подлянко". Да, он был настоящим сатрапом! Армейский "дуб" и карьерист "Подлянко" открыто лебезил перед командованием и даже не жестко, а жестоко давил на своих подчиненных, на военных - слушателей, а те отвечали ему той же звонкой монетой - ненавистью. У "Подлянко" была заветная мечта, спал и видел себя генералом. Если бы он своего достиг, тогда изречение великого хирурга Н. И. Пирогова было бы, в самую точку: "Нет в мире больших сволочей, чем генералы из врачей".

Но, "Подлянко", как говорят в армии: "Проехался рылом мимо взлётной полосы".

С ним приключилось такое, что он не попал, а вляпался в историю...

По завершении церемонии вручении дипломов на выпускном вечере, несколько десяток свежеиспеченных лейтенантов подлетели к бывшему начальнику курса, с криками "качать товарища "Подлянко! ", схватили его и стали подбрасывать вверх. Звучит дружная команда "раз! ", и "Подлянко" полетел в воздух, и с него слетела фуражка. Под команду "два! ", когда он руками воздух хватал, из его кармана выпала здоровенная связка ключей. А когда прозвучала "три! ", лейтенанты подбросили его с нездешней силой вверх и...разбежались.

Не в меру упитанный "Подлянко" с высоты птичьего полета звезданулся об асфальт и хрюкнул! Как говориться: "Сам вдребезги, а калошам хоть бы хны! " В том смысле, что он целый месяц пролежал в госпитале. А лейтенанты - охламоны, виновники сей "забавы", имея в карманах билеты, удостоверения и диплом, прямо с плаца рванули, кто в аэропорт, а кто на вокзал, где в камерах хранения заблаговременно очутились их чемоданы...

Непостижимо - но факт: информация об инциденте, усилиями "доброжелателей" была доведена, как говорили в "приснопамятные" времена, "руководителям партии и правительства". По свидетельству очевидцев этот курьез несказанно развеселил многих на Старой площади. М. Суслов не разделял весёлый настрой товарищей и увещевал, дескать, необходимо провести следствие и строго наказать лейтенантов. Л. И. Брежнев утирая слезу, неожиданно его спросил: "Михал Андреич, а тебя никогда не качали? " А тот растерялся. В Политбюро наступила гробовая тишина. И вдруг, все присутствующие словно по команде стали хохотать еще сильнее...

По высочайшему велению, было принято мудрое решение: лейтенантов - оболтусов не наказывать, во всем виноват дурак - "Подлянко" который допустил их к своему телу, но сжалились над ним и ему было дозволено дослужиться до... пенсии. А самое главное: отныне подкидывать должностных лиц в воздух - "качать товарища! " было запрещено.

Благодаря курьезу с "Подлянко" появилось поговорка: " ТРИЖДЫ БРОСИЛИ - ДВАЖДЫ ПОЙМАЛИ" или " БРОСИЛИ ТРИЖДЫ, А ПОЙМАЛИ ДВАЖДЫ"

Есть такой военно-транспортный самолет АН-12, среднего размера, но - с четырьмя двигателями. Применялся широко в Союзе с начала 60-х годов, хорошо сохранившиеся экземпляры летают и сейчас, в основном на коммерческих авиакомпаниях. Экипаж на нем - пять человек: командир экипажа, второй пилот, штурман, радист и борт-механик.. Именно число ПЯТЬ окажется роковым в этой истории.

Так вот, готовился однажды такой борт к вылету в ночь. Все занимаются своими делами, борт-механик, как положено, носит парашюты для членов экипажа. Но, так уж получилось в тот злосчастный день, что носить их пришлось из ангара почти через все лётное поле. Борт-механик был мужик предпенсионного возраста, далеко уже не мальчик, чтобы взад-вперед на приличное расстояние мотаться. Он за каждый рейс два парашюта "цепляет" и на борт приносит. Сделал так два таких рейса, а за последним парашютом идти - ой как неохота! Забил он, в общем и целом, на последний парашют. Тем более, на сердце совершенно спокойно: за всю его долгую историю службы парашюты экипажам АН-12 ни разу не пригождались. Десантники, те да, с АН-12 частенько прыгали. Но никак не члены экипажа...

Пора вылетать, командир экипажа осматривает борт и тут замечает отсутствие одного парашюта! Борт-механику тут же резонный вопрос: что, мол за нах? Где еще парашют? Тот в ответ изрекает заранее приготовленную фразу: "Ребята, вы еще все молодые, - говорит, - вам я парашюты принес! А я уже достаточно пожил, все что хотел, сделал - мир повидал, дом построил, сыновей вырастил, да деревьев насажал. Голова уже седая, не нужен мне парашют!"

Ладно, делать нечего - пора на взлет. Уже смеркалось, когда АН-12 отделился от ВПП и устремился ввысь. Борт-механик, не теряя времени даром, завалился на принесенные им же парашюты и безмятежно заснул. Летели они около пяти часов, благополучно достигли пункта назначения, приземлились, вырулили в сторону... А наш борт-механик ни сном, ни духом, так и продолжает «давить храпака». Посмотрели на него уставшие, но бодрствующие члены экипажа разом и неожиданно родилась в головах у мужиков светлая идея – разыграть «спящего красавца»! Вокруг темнота, хоть глаз выколи, двигатели молотят, полная иллюзия, что самолет летит. Особенно спросонья.

С криками: "Срочно покидаем борт!", они сбрасывают сонного борт-механика на пол, быстро одевают парашюты и один за другим на его ошарашенных глазах прыгают в темноту. Последним, как положено на всех флотах, идет командир. С драматическим выражением лица и наигранной дрожью в голосе кэп произносит: "Прости, друг … Но, ты сам говорил... Про дом и сыновей... ", и протягивает руку за последним парашютом. Далее события начали развиваться совсем не по сценарию розыгрыша. Печальный командир тут же получает мощнейший удар по голове, падает на пол и теряет сознание! А наш боевой борт-механик быстро одевает парашют и, (как учили) широко расставив руки и ноги, буквой "Х" плашмя прыгает в темноту!

Надо ли пояснять, что радость свободного падения была для него недолгой и практически моментально сменилась страстным поцелуем асфальта под удивленные взгляды остальных членов экипажа, которые стояли рядом и наблюдали эту драматическую развязку.
Как говорят, командир экипажа в результате этого розыгрыша не пострадал серьезно и на следующий день как ни в чем не бывало вышел на службу. Чего нельзя сказать про борт-механика, которого в кратчайшие сроки с позором уволили из доблестных рядов авиаторов.
(про «радость свободного падения» лично мне рассказал Евгений Островский)

(Источники: Anekdot.ru, Sporu.net, Anekdotov.net, Qwe.ru и письма читателей газеты «Однако, жизнь!»)

КАК ПРАПОРЩИК КОСМОНАВТОМ ПРИКИНУЛСЯ

Эту историю рассказал мне мой дядя. Тогда, еще в старые времена, где-то так в середине 80-х, довелось ему служить в войсках ПВО и защищать небо нашей Родины от всякого супостата. И для этого приходилось им снаряжать ракеты и проводить их обслуживание.

И вот один нерадивый солдат как раз во время этого обслуживания каким-то ему одному известным способом умудряется оторвать какой-то проводок. Все! Ракета к пуску уже не готова, ее бедную теперь надо снимать с позиции, везти в специально отведенное место и там разряжать.

Все поматюкались (как же без этого!!!), надавали по шее виновнику (для воспитания), но возиться никому неохота. И тут один прапорщик решает проявить инициативу и спасти положение. Не долго думая, он говорит:

Тащите паяльник, я счас все обратно припаяю!!!

Ну принесли паяльник, ну прапор и полез - паять!!! Забирается он, значит, на пусковую установку и садится прямо на ракету. Начинает процесс. Тут у него то ли рука дрогнула, то ли олова много взял, но раскаленная капля с его паяльника капает прямо внутрь!!! Ракета тут же взлетает и прапорщику ничего другого не остается как повторить знаменитый подвиг барона Мюнхаузена!!! Вот только ядро в результате научно-технического прогресса было модернизировано до ракеты.

Все, кто был на стартовой позиции, просто обалдели! Когда первый шок миновал и некоторые начали говорить, а не изъясняться жестами, пошли они искать то, что осталось от мужика. Когда прошли километра три, вдруг кто-то услышал стон из зарослей кустов. Смотрят - лежит этот самый прапор ободранный до невозможности, но - живой!!! Уже в госпитале выяснили, что у него сломаны ноги, ключица, пара ребер, да сотрясение мозга в придачу.

В общем, несмотря на такой трагический конец, все-таки можно сказать, что наши люди переплюнули непревзойденных доселе героев, даже таких как барон Мюнхгаузен!!!

РАПОРТ «ПИДЖАКА»

Случилось это во время моей службы в нашей доблестной армии году, по-моему, 1996. Служил в нашей части один лейтенант - пиджак (это тот, что после военной кафедры института). Должность его была - замполит роты химической разведки, и по своей должности ему частенько приходилось проводить всевозможные служебные проверки по факту происшествий в роте. Ниже привожу дословный текст его рапорта замполиту бригады, который был зачитан на общей планерке.

«Заместителю командира по воспитательной работе в/ч 21005 подполковнику Ерохину

Настоящим докладываю, что мной, лейтенантом Липским, была проведена служебная проверка по факту покуса младшего сержанта Козлова неизвестной собакой.

В ходе проверки выяснено следующее, что мл. сержант Козлов и рядовой Язев возвращались из увольнения по маршруту: автобусная остановка - поселок Усть-Искитим - КПП части. В пути следования мл. сержанту Козлову потребовалось справить малую нужду, о чем был незамедлительно предупрежден рядовой Язев. Местом действия была избрана ветхая хозпостройка рядом с дорогой. Проявив халатность и невнимательность, не осмотрев места действия, мл. сержант Козлов изготовился к справлению нужды. В это время собака, дислоцировавшаяся в зарослях лопухов неподалеку, посчитала недопустимым посягательство на свою территорию и совершила наскок сзади с прокусыванием левой ягодицы. Атака собаки (порода приблизительно овчарка) была отбита при помощи рядового Язева, в частности, его кованого сапога 44-го размера.

В связи с вышеизложенным предлагаю провести следующие мероприятия:

1. Ограничить передвижение личного состава по поселку Усть-Искитим.

2. Провести занятия по отражению нападений разнообразных зверей и птиц.

ЗКВР роты РРХБЗ в/ч 21005 гв. л-т Липский».

ТАК ДЕЛАЕТСЯ КАРЬЕРА...

Анатолий тогда был старлеем. Сейчас сам командует - уже полковник. Расскажу, как он начинал свою карьеру.

Почему мусорное ведро стоит здесь?! - загремел однажды голос начальника штаба, когда он обходил со свитой показательные точки в автопарке.

Вы, товарищ старший лейтенант, плохо работаете, кругом окурки, грязь, туды твою... Наденьте это ведро себе на голову!

Так точно, товарищ подполковник! - отчеканил Анатолий и... надел мусорное ведро себе на голову.

Начальник рассмеялся:

Работайте, работайте... Бордюры побелить не мешало бы.

Вчера побелили, товарищ подполковник! - прогундосил из-под ведра старлей.

Плохо побелили, повторить сегодня!

Так точно, товарищ подполковник!

И довольный Анатолий, колотя башкой по цинковому ведру, побежал (получается, почти вслепую!) в каптёрку вычёсывать из волос грязные окурки.

Фамилию мне скажите этого офицера, - сказал генерал - начальник штаба.

И застучала машинистка, готовя приказ о повышении Анатолия в должности и звании...

СТОЙКИЙ БОЕЦ

Довелось мне служить в СА в самом начале перестройки, когда отношение к красному знамени было несколько иное, чем сейчас. За спасение знамени - награждали, а за утрату - часть подлежала расформированию. Дело было в гвардейской Таманской дивизии имени... ордена... и т. д. (кто служил - помнит наизусть).

Караул соседнего с нами танкового полка охранял штаб, где в стеклянном шкафу хранились боевые знамена нескольких в/частей, в том числе и нашего батальона. Все входящие в штаб, как положено, отдавали честь, возле шкафа неусыпно и неподвижно стоял боец в парадке с автоматом. Неусыпность и неподвижность объяснялись не успехами армейского политобразования, а тем, что прямо напротив находилась комната дежурного по штабу, для которого рассматривать часового было почти единственным развлечением.

Как-то ночью у часового на этом посту «живот отказал». Дотянуть до смены от не мог, уйти с поста №1 то же, а оправлять естественные надобности на посту устав категорически запрещает. Парень позвонил в караулку и вызвал подмогу «Усераюсь, мол, но с поста не ухожу. Бегите - меняйте!» Никто из состава караула в одиночку по улице не шастает. Пока собрали двух бойцов, пока оделся разводящий (дело было зимой)... В общем, когда прибыли на место, парень сообщил, что теперь уже все равно, он и сам достоит до конца...

Наутро про происшествие узнал командир полка. Паренек был очень тихо (чтобы не создать прецедента) отпущен в отпуск.

Интересно было бы посмотреть, как сформулировали за какие заслуги награжден боец отпуском.

ВЕРШКИ И КОРЕШКИ

Свинская это должность - старшина гауптвахты. Ни дня отдыха, сплошная нервотрепка, постоянно на переднем крае... Трудная должность, но почетная. Уважаемая. Уважение к старшине гауптвахты проявляется по-разному: то битые стекла в квартире, то веселые какашки под дверью, то еще что-нибудь - фантазии у воинов хватает всегда. Особенно, если учесть тот факт, что старшина гауптвахты самолично провоцирует озорных матросиков и солдатиков на проявление

этого самого уважения.

Была у старшего мичмана Хрипко черта такая, всем зажравшимся начальникам присущая - уж очень он любил посаженных на кичу использовать в качестве универсальной и бесплатной рабочей силы. Брал с десяток арестантов - и к себе на огород. Под ружьем, конечно, да только любой конвойный твердо знал - сегодня ты стережешь, а завтра тебя стеречь будут - а потому всегда действовал с кичмарями заодно.

Привез как-то в воскресенье наш старшина гауптвахты - все туда же, на огород - очередную партию рабов, высыпал перед ними шесть мешков картошки и велел посадить. Объяснил профессиональные тонкости процесса, убедился, что его поняли, а потом глупость сморозил: сел на мотоцикл и уплыл домой. Ну, они ему и посадили - не особо утруждаясь. Выкопали здоровенную яму посреди огорода, высыпали туда всю картошку, сверху как следует заровняли и грядочки аккуратненько обкопали. И даже часовой участие принял. Хрипко после обеда вернулся и умилился: уй, как ровненько! И даже благодарность кичмэнам объявил - скостил каждому одни сутки ареста...

Через два месяца кое-какие подозрения у него зашевелились, когда у всех картошка равномерно по всему огороду растет, а у него грядки пустые, и только посередке дикий куст неимоверных размеров, на атомный взрыв похожий... Ну и дальше, осенью дождливой, когда пришла пора урожай собирать, искал он в остервенении старые списки арестованных, дабы вычислить участников посевной кампании - без толку, конечно. И жаловаться не пойдешь - рабство-то еще когда официально отменено, по головке не погладят.

Как говорится, нельзя дважды войти в одну и ту же реку, но зато можно дважды наступить на одни и те же грабли. На следующий год старшина организовал посев точно таким же образом, только теперь домой не уезжал, а лично осуществлял контроль за ходом процесса. Правда не непосредственно, а с соседней дачи, где параллельно лакомился шашлычком под водочку (и снова тактическая ошибка!).

На этот раз коварные арестантики, под прикрытием бдительного выводного с карабином, умудрились собрать огромное количество старых консервных банок - по числу сажаемых картофелин. Есть подозрение, что акция была подготовлена заранее. Каждая картошка была аккуратно уложена в банку, засыпана землей и посажена в ровненькие грядочки. Донышком вниз. В итоге вершки были - мечта Тимирязева, вот только осенью со сбором «урожая» возник ряд проблем...

Гарнизон ликовал. Ну, любят военнослужащие старшину гарнизонной гауптвахты, ну не могут они никак сдержать своего уважения к нему, ну есть в нем что-то такое, что с необычайной силой притягивает внимание наиболее изобретательных членов наших воинских коллективов! А потому - многая ему лета!

«НЕ ТО...»

Дело было так: в израильской армии, солдат новых репатриантов, которые не успели за, скажем, полтора года между приездом и призывом, выучить в достаточной степени язык, отправляют его доучивать язык в течение 3-х месяцев - в армии. Т. е. в рамках специальной программы, при этом солдат весь зелёный и бегает не хуже, чем на КМБ (ну, может, чуть-чуть хуже).

И вот один такой солдат решает от армии закосить. (Прелесть израильской армии в том, что косить можно в любой момент, до, во время и после службы.) И начинает он бродить по базе, подбирать бумажки с земли и бормотать себе под нос: «Не то... Не то...»

Через какое-то время его командиры просекают такое дело и отправляют его к психиатру. Парень заходит в кабинет, видит стол с кучей бумажек, бросается к нему и начинает просматривать бумажки одну за другой, бросая их на пол с разочарованным вздохом: «Не то!..»

Психиатр, тоже не дурак, и быстро выписывает направление на освидетельствование парня перед комиссией. Короче, через неделю-полторы приводят парня к психиатру и он ему вручает бумажку, в которой написано: комиссован с военной службы.

Парень читает бумажку и расплывается в улыбке:

СТРАННЫЙ ПРИКАЗ

Было это в середине 80-х годов. Как и во многих частях Советской Армии, в нашей также имелось подсобное хозяйство (свинарник), а для выполнения боевой задачи - питомник служебных собак. Над всей этой живностью царствовал сержант Ветров, выпускник ветеринарного факультета Витебского сельхозинститута.

Сентябрь, досиживаю время в наряде в качестве дежурного по части. В комнате дежурного появляется прапорщик С. и весьма энергично требует найти ветеринара, в питомнике заболел пес. Зная, что Ветров сейчас на свинарнике, вызываю посыльного по штабу рядового - им оказался недавно призванный уроженец солнечной Туркмении по фамилии... ну, скажем, И. - и отправляю его на свинарник. До свинарника километра два. Команду отдаю в весьма вольном виде: «Дуй на свинарник за Ветровым. Отправь его в питомник. Тебе на все час времени». Я отправил бойца и забыл обо всем. Наряд заканчивался, перед сдачей положено проверить караул и удаленные объекты. Вызвал машину, поехал. В числе подконтрольных мест присутствовал и свинарник. Приезжаю и вижу Ветрова и свинаря Климовича загорающими под последними лучами осеннего солнца. Немая сцена. Далее с некоторыми купюрами следует диалог:

Ты чего здесь сидишь?

А где мне быть?

На питомнике! Там Волчок заболел. Я же за тобой гонца присылал! ...Твою мать!

А... Так вот зачем этот придурок прибегал!

Выясняется совсем простая штука. Прибежал боец И. на свинарник, попросил Ветрова засечь время, встал лицом к строению и начал старательно дуть (!) и махать руками. На вопрос Ветрова «ты что, воин, спятил что ли?», последовал фантастический ответ: «Лейтенант Голубчик приказал дуть ветром на свинарник один час!»

А мне начхать на начфина! Гони два рублю!

Все берут! Это приказ! Лотерея ДОСААФ! «Волгу» можешь выиграть! Бери билеты!

А я не возьму! Не имеете права! У меня пятеро детей! А на два рубля я пятнадцать буханок хлеба куплю!

Вы жмот, товарищ прапорщик!

Старший! Товарищ старший прапорщик!

Берите лотерейные билеты и идите отсюда, товарищ старший прапорщик!

А я говорю не возьму! Начфин мне не указ! Гоните мои два рублю!

Я иду к командиру полка!

Да хоть к комдиву!

Через полчаса старшина роты старший прапорщик Траубаев, отец многодетного семейства, положил на стол кассира полка записку:

«Кассе. Старшему прапорщику Траубаеву продать 1 билет. В виде исключения.

Ком. полка подполковник Б. Цхай.

Роспись. Число»

Сияющий Траубаев получил свой кровный рубль. Остальные офицеры и прапорщики молча брали довесок к зарплате - по два лотерейных билета.

А номер... на одну цифру не бьет! У него - последняя 8. А у Волги - 9. Тот самый!!! Сам... дурак... отдал... Волга... От Волги отказался!

Небывалый выигрыш достался его соседу по дому, сопливому лейтенанту-холостяку. Именно он купил «траубаевский» билет, в нагрузку к двум своим.

Мимо белоснежной красавицы Волги Траубаев каждый раз проходил со стоном... А до этого - полгода пил. Чуть не вылетел со службы. Командир полка пожалел. Во второй раз.