Вклад академика палласа в изучение таманского полуострова. Петр Паллас — патриарх крымоведения

Подобные документы

Общие характеристики природной территории полуострова Аляска. Особенности развития континента Северной Америки. Разнообразие климатических поясов. Плоскогорье Юкон - крупный район с континентальным климатом. Действие теплого Аляскинского течения.

реферат, добавлен 18.05.2010


Исследования Средней Азии. Вклад Пржевальского в изучение Центральной Азии. Исследования Сибири и Дальнего Востока, организация Сибирской экспедиции, имена исследователей. Изучение Арктики, исследования по программе Первого международного полярного года.

реферат, добавлен 21.12.2011


Характеристика металлургического комплекса России. География сырьевых и энергетических источников черной и цветной металлургии. Особенности размещения и структура металлургических комбинатов Кольского полуострова. Добыча и обогащение рудного сырья.

курсовая работа, добавлен 27.12.2009


Первые дальние походы в северные моря, совершенные норманнами в Средние века, оценка их результатов и значение. Географические открытия экспедиции во главе с Виллемом Баренцом. Путешествия русских поморов в XVII веке вокруг Таймырского полуострова.

презентация, добавлен 02.03.2016


Выгодное экономико-географическое положение и выход к морю Крымского полуострова. Обеспечение природными, трудовыми и рекреационными ресурсами. Расположение в исторически благоприятных условиях развития. Крепкие внутренние и международные связи.

курсовая работа, добавлен 25.07.2015


Рассмотрение географического положения, геологического строения, особенностей рельефа, расположения месторождений полезных ископаемых, характерных особенностей климатических условий, природных вод, растительности, животного мира Пиренейского полуострова.

реферат, добавлен 07.11.2011


Краткая биография А.Г. Исаченко; его научные достижения: разработка принципов картографирования природных территориальных комплексов, создание учебника по ландшафтоведению, составление государственной ландшафтной карты. Вклад ученого в развитие географии.

реферат, добавлен 15.02.2012


Жизненный путь и биография Миклухо-Маклая, научные исследования ученого, интерес к культуре и быту посещаемых им стран. История пребывания Миклухо-Маклая в Новой Гвинее. Открытия Н.Н. Миклухо-Маклая в области физической географии, их значение.

курсовая работа, добавлен 26.02.2009


Рельеф, геологическое строение, природные ресурсы, климат, гидрология, флора и фауна Национальных парков Парнас, Энос-Кефалиния, Преспа, Викос-Аоос, Ваи, Лефка-Ори, Сунион, Пинд, Синие Камни, Русенский Лом, входящих в состав Балканского полуострова.

презентация, добавлен 13.04.2018


Освоение Дальнего Востока в истории формирования русского государства: два основных этапа этого процесса. Походы и экспедиции, научные открытия русских ученых, всестороннее изучение территории и морей. Присоединение дальневосточных земель к России.

Нажав на кнопку "Скачать архив", вы скачаете нужный вам файл совершенно бесплатно.
Перед скачиванием данного файла вспомните о тех хороших рефератах, контрольных, курсовых, дипломных работах, статьях и других документах, которые лежат невостребованными в вашем компьютере. Это ваш труд, он должен участвовать в развитии общества и приносить пользу людям. Найдите эти работы и отправьте в базу знаний.
Мы и все студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будем вам очень благодарны.

Чтобы скачать архив с документом, в поле, расположенное ниже, впишите пятизначное число и нажмите кнопку "Скачать архив"

Подобные документы

Вклад в изучение Крыма ученых Таврического национального университета им. Вернадского. Научные мысли, идеи и труды В.И. Вернадского, сформировавшиеся в Крыму. Направления развития геологических, географических и биологических исканий на Крымской земле.

реферат , добавлен 19.04.2012


Географическое положение Африки, вклад Васко да Гама и Ливингстона в ее изучение. Научные экспедиции по изучению растительности и животного мира экваториальной части материка, рельефа, полезных ископаемых, климата, вод и зональности среды обитания.

реферат , добавлен 15.09.2009


История Симферополя - города в центре Крымского полуострова на реке Салгир, одного из двух крупнейших городов Крыма, экономический и культурный центр полуострова. Основные достопримечательности города. Важные события, которые произошли в Крыму в 2014 г.

презентация , добавлен 29.04.2015


Географическое положение, геологическое строение и рельеф Скандинавского полуострова, роль полезных ископаемых. Особенности климата и гидрологической сети полуострова. Закономерности почвенного покрова, растительного и животного мира Скандинавии.

курсовая работа , добавлен 08.04.2014


Географическое положение Новой Зеландии, государственное устройство, состав населения. Особенности рельефа, климат. Развитие промышленности и сельского хозяйства, транспортное сообщение. Знаменитые личности и их вклад в мировую науку и культуру.

творческая работа , добавлен 03.10.2011


Жизнь и путь Н.Н. Баранского в науке, его вклад в советскую, российскую экономическую и социальную географию. Основные работы Н.Н. Баранского и их значение для географической науки, для развития теории и практики экономической и социальной географии.

презентация , добавлен 22.03.2011


Особенности географического положения полуострова Крым. Характеристика факторов, определяющих его климат. Циркуляция атмосферы, температура воздуха, ветровой режим. Количество пасмурных дней в году. Атмосферные осадки. Климатические районы Крыма.

курсовая работа , добавлен 19.05.2015

помогите, может кто найдёт...доклад по теме:вклад академика палласа в изучение таманского полуострова....в интернете не находит

Ответы:

В 1794 году академик Петр Симон Паллас путешествуя по Таманскому полуострову обнаружил сложенные из больших плоских плит строения, внешне похожие на гробницы. Было это недалеко от местечка Чокрак-Кой (район нынешней Фонталовской), в которое он тогда направлялся на ночлег. По своему опыту академик знал, что если не описать увиденное сразу, то потом можно просто про это забыть. Несмотря на сильный ветер (так пишут в книгах), он остановил карету, провел исследования и сделал необходимые записи. Продолжив свой путь, ученый не переставал думать о прямоугольных сооружениях из поставленных на ребро каменных плит, которые возможно построили черкесы. Так П. С. Палласом были открыты мегалитические сооружения - дольмены. Считается, что именно с тех пор началось изучение дольменов Западного Кавказа, хотя от Таманских мегалитов в настоящее время не осталось и следа.

В возрасте 26 лет он был назначен руководителем громадными по объёму описательными работами, которые Санкт-Петербургская Академия Наук в соответствии с Указом императрицы Екатерины II с 1768 года начала проводить в восточных регионах государства. В дальнейшем научная деятельность молодого профессора Берлинского университета оказалась связана с Россией на протяжении 40 с лишним лет. У нас в ученой среде его на русский манер очень скоро стали называть просто Петром Семеновичем. А поскольку в научной литературе ныне фигурируют разные изображения Петера Палласа, здесь мы приводим два варианта его портрета (рис. 1, 2).

По указу императрицы

К середине XVIII века границы Российской Империи продвинулись далеко за Уральский хребет - в Сибирь и на Дальний Восток. Волжская крепость Самара, когда-то основанная в качестве пограничного населенного пункта, в это время уже потеряла свое сторожевое значение, поскольку местные кочевые племена либо перешли к оседлому образу жизни, либо мигрировали далеко в киргизские степи. Поэтому тогда перед российским правительством со всей актуальностью встала задача изучения и освоения богатейших природных ресурсов Заволжья, Урала и Сибири.

Изучение природных ресурсов Средневолжского региона началось еще при Петре I, по указу которого в 1720 году был снаряжен отряд «для сочинения ландкарт» в Астраханскую губернию. В нее в то время входила и территория современной Самарской области. Как уже говорилось, в то время этими работами император поручил обер-секретарю Сената Ивану Кирилову, серьезному ученому и крупнейшему организатору науки.

С 1734 года все разрозненные исследовательские группы были объединены под названием Оренбургской физической экспедиции, а ее штаб в это же время разместился в Самаре. После смерти Кирилова исследованиями в Среднем Поволжье руководил Василий Татищев, однако после его отъезда в Астрахань в 1741 году все экспедиционные работы были быстро свернуты.

Изучение восточных регионов России возобновилось только после восшествия на российский престол в 1762 году молодой и амбициозной императрицы Екатерины II. Тогда перед Академией наук вновь была поставлена задача исследования Заволжья, степные пространства которого правительство считало очень перспективными для развития здесь хлебного земледелия и скотоводства. Однако данные первой Оренбургской экспедиции на этот счет оказались довольно скудными. По сути дела, юго-восточные губернии Европейской части России даже в середине XVIII века по-прежнему оставались настоящим «белым пятном» в географической науке.

Согласно указу Екатерины II, стереть это пятно была призвана Вторая Оренбургская физическая экспедиция, которая приступила к выполнению задания правительства в июне 1768 года, и в течение последующих шести лет ее отряды проделали огромную работу по описанию Поволжья, Урала и Сибири (до истоков Амура). Как уже было сказано выше, руководил её работой 26-летний профессор Берлинского университета Петер Симон Паллас.

Учёный-естествоиспытатель

Он родился в Берлине 22 сентября 1741 года в семье немецкого врача Симона Палласа (1694-1770), профессора анатомии и главного хирурга Берлинской медико-хирургической коллегии (сейчас - клиника Шарите). Отец его был родом из Восточной Пруссии. Его мать Сусанна Лиенард происходила из старинной протестантской семьи эмигрантов из французского города Мец. У Петера Палласа были старшие брат и сестра. Все они жили в эпоху царствования просвещённого монарха Фридриха II, реорганизовавшего Прусскую академию наук.

Отец Петера Симона хотел, чтобы сын пошёл по его стопам, но тот увлёкся естествознанием. Обучаясь у частных преподавателей, уже в 13 лет он знал в совершенстве английский, французский, латинский и греческий языки и начал посещать лекции в Берлинской медико-хирургической коллегии, где изучал анатомию, физиологию, акушерство, хирургию и наряду с ними ботанику и зоологию.

Петер продолжил учёбу в Университете Галле (1758-1759) и Гёттингенском университете (1759-1760), где он окончил курсы по педагогике, философии, горному делу, зоологии, ботанике (по системе Карла Линнея), сельскому хозяйству, математике и физике. В 1760 году Паллас перебрался в Лейденский университет, где в 19 лет защитил докторскую диссертацию по медицине о кишечных глистах человека и некоторых животных (латинское название «De infestis veventibus intra viventia» - «О вредителях, живущих внутри организмов»). Затем Паллас приводил в порядок естественноисторические коллекции в Лейдене, после чего он посетил Англию с целью изучения ботанических и зоологических коллекций. В 1762 году он вернулся в Берлин. В следующем году по разрешению родителей Паллас отправился в Голландию, чтобы найти себе подходящую работу, но ему этого, несмотря на усиленные научные занятия, не удалось.

Тем не менее в Голландии в 1766 году были опубликованы первые научные работы Петера Палласа - «Elenchus zoophytorum» (лат.) (Гаага, 1766) и «Miscellanea zoologica» (лат.) (Гаага, 1766). Обе работы были посвящены анатомии и систематике низших животных и включали в себя описание нескольких новых для того времени видов.

Паллас также внёс существенные изменения в линнеевскую классификацию червей. Учёный отказался от «лестницы существ», идея которой восходит ещё к Аристотелю, но особенно была распространена среди натуралистов в XVIII веке. Ещё он высказывал идеи исторического развития органического мира, и предложил графически располагать последовательные связи основных таксономических групп организмов в виде родословного древа с ветвями. Благодаря этим работам, выявившим наблюдательность и проницательность Палласа, он быстро стал известен среди европейских биологов. Его новую систему классификации животных похвалил Жорж Кювье. Впоследствии, с утверждением идеи эволюции в биологии, схема Палласа стала основой систематики. За свои работы учёный был избран в 1764 году членом Лондонского королевского общества и академии в Риме.

В эти годы Паллас мечтал совершить путешествия в Южную Африку и Южную и Юго-Восточную Азию, но из-за противодействия отца он так и не смог осуществить эти планы. В итоге в 1766 году молодой исследователь снова вернулся в Берлин, где начал работать над «Spicilegia zoologica» (лат.) (Берлин, 1767-1804, в 2 томах).

Судьба Палласа резко переменилась после 22 декабря 1766 года, когда Петербургская Императорская Академия наук избрала его своим действительным членом и профессором натуральной истории. После этого он получил приглашение возглавить обширную экспедицию по изучению природных богатств Российской империи. Вот так 30 июля 1767 года, уже имея докторскую степень, профессорское звание и признание в Европе, Паллас вместе с молодой женой и малолетней дочерью, прибыл в Санкт-Петербург, где сразу же получил место адъюнкта Петербургской Академии наук и чин коллежского асессора (соответствует армейскому званию майора). Академия наук положила Палласу оклад в размере 800 рублей в год, что по тем временам было высоким жалованием.

Оренбургская физическая экспедиция

Забегая вперёд, нужно сказать, что результатом деятельности Второй Оренбургской физической экспедиции стал пятитомный труд Петера Палласа «Путешествие по разным провинциям Российской империи» (рис. 3, 4).

Всего в ее работе участвовало несколько партий, следовавших самостоятельными маршрутами. Две из них (под руководством Ивана Лепехина и Иоганна Фалька), так же, как и группа Палласа, тоже довольно долгое время работали на территории нашего края. При этом основной отряд под руководством самого Палласа прошел по территории современной Самарской области двумя отрезками маршрута. Сначала он проследовал по северной ее части (сентябрь - октябрь 1768 года), а затем, после зимовки в Симбирске, по берегу реки и по волжскому льду добрался до Самары.

В том же 1768 году группа профессора Ивана Лепехина (рис. 5),
в составе которой был молодой ученый Петр Рычков, впервые прошла от верховьев и до устья реки Сок, а также осмотрела реку Большой Черемшан. Лепехин в своих трудах дал краткую характеристику Сокольих гор, поднимающихся на левом берегу Сока, при этом совершенно правильно считая их продолжением Сокские яры, тянущиеся вдоль реки на северо-восток (рис. 6).

Что касается отряда под руководством шведского профессора Иоганна Петера Фалька, то он присоединился к экспедиции позже – лишь осенью 1769 года. На первом этапе его группа выполнила пересечение центральной части Приволжской возвышенности (территория современных Сызранского и Шигонского районов Самарской области), а затем направилась в сторону Сибири и Средней Азии, где также был собран огромный научный материал.

К сожалению, на заключительном этапе экспедиции, во время странствий по территории Киргизии и Казахстана, Иоганн Фальк с целью изучения местных обычаев пристрастился к курению опиума. Его зависимость от наркотика прогрессировала, и ученому с каждым месяцем требовались растущие по объему дозы этого зелья. В итоге в марте 1774 года, когда во время обратного пути в столицу его отряд прибыл в Казань, Иоганн Фальк застрелился, будучи в состоянии крайней депрессии. Ему в это время было только 42 года. Портрет Фалька в архивах не сохранился, и поэтому мы не имеем возможности его здесь привести.

А вот записки Петера Палласа и Ивана Лепехина мы сейчас читаем сейчас как интереснейшие документы, рассказывающие о природе и населении России, какими они были два с половиной столетия тому назад.

В частности, отряд Палласа впервые составил подробное научное описание обширного региона на севере современной Самарской области, раскинувшегося по обеим сторонам реки Сок. В этих местах еще в 1703 году близ здешних серных источников по распоряжению императора Петра I был основан Сергиевский завод, а при нем – пригород Сергиевск (рис. 7).
Позже, в 1717 году, источники обследовал приехавший из столицы лейб-медик Готлиб Шобер, который дал целебным свойствам местных вод высокую оценку.

Сейчас, как известно, на этом месте располагается знаменитый курорт Сергиевские минеральные воды. Но в середине XVIII века практически никаких других сведений о севере Самарского Заволжья официальная географическая наука не имела. Поэтому поездка по маршруту вдоль реки Сок значилась в плане Палласа как одна из самых главных.

Примерно 10 или 11 октября 1768 года (точнее дата не указана) экспедиционный отряд Палласа, двигаясь с востока, вступил на территорию современной Самарской области в районе села Усманово (ныне Новое Усманово Камышлинского района). Об этом ученый в своей книге написал так: «Близь реки Сока при татарской деревне Усмановой переезжают чрез малую речку Кибит, или Акану, при которой показываются малые следы руд. Та же деревня называется еще Надырова, или Надыр-аул, по имени умершего за несколько лет старшины Надыра Урасметева, который по силе данного ему в 1756 году, от Оренбургской горной канторы в Уфе позволения, намерен был собирать находящейся в здешних местах асфальт, и делать из него нефть; и на такой конец начал было он действительно строить завод при вершине речки Камюшли; да и другой завод был бы построен при Сургуте: но сие распоряжение приключившаяся оному татарину смерть прервала и вовсе уничтожила».

В этих же местах Паллас смог увидеть редкое явление природы – место естественного выхода чистых нефтепродуктов из недр на поверхности земли (рис. 8).
О них он сделал в своей книге следующую запись от 12 октября 1768 года: «Нефтяной ключ находится за несколько верст от Семенова (ныне села Старое и Новое Семенкино Клявлинского района – В.Е.) в южновосточной стороне… на покрытом тучным черноземом месте, по которому течет западный главный источник речки Байтугана. Ключ несколько распространили, и при горе выкопали небольшую наподобие котла яму шириною и глубиною до трех футов, в которую вода прибывает без приметного движения, и так же неприметно уходит в мимо текущую малую речку. И так хотя ключ не имеет быстрого течения, однако никогда не замерзает и в жестокие морозы, и если занесет его снегом, то восходящие из него смолистые пары, коих запах нарочито далеко чувствовать можно, очень скоро делают сквозь снег отверстие; несмотря на то, что вода не имеет теплоты до чрезвычайного градуса; ибо термометр сего утра в студеную погоду на вольном воздух показывал 160 (по Фаренгейту – В.Е.), а в воде только 138 градусов. В малой яме ключа покрывается поверхность воды черною весьма липкою нефтью, которая имеет цвет и существо густой смолы, и хотя часто оную счерпывают, однако она опять собирается в несколько дней».

Ученый отметил, что местные жители испокон веков использую выходящую из земли нефть как хорошую смазку для своих телег, а также как лекарственное средство: «Около живущие чувашане и татара употребляют сию смолистую воду не токмо для полосканья и питья во время молошницы во рту и чирьев в горле, но и рачительно собирают самую нефть, и употребляют оную во многих случаях, как домашнее лекарство. Наипаче прикладывают оную к свежим ранам, которыя потом весьма скоро заживают… Особливо примечания достойно внутреннее употребление, а именно: взяв полную ложку нефти, варят в молоке, в котором делается она густою сметаною. Сию пьют теплую во время колотья, или когда болит живот, думая, что это приключилось от натуги и надсады, такожде и во время тайных болезней. Сказывают, что больной человек делается от того хмельным, чувствует сильной жар, как то и думать можно, и сильно текущая моча имеет пронзительной нефтяной запах».

Еще здесь нужно отметить, что до Палласа ученый мир и столичные власти ничего не знали о том, насколько распространены серные родники в Самарском Заволжье. Считалось, что Серное озеро (рис. 9),
описанное еще в 1717 году Готлибом Шобером – единственный подобный водоем на востоке Российской империи. Между тем экспедиция Палласа во время первого же обследования Самарского края установила, что даже в бассейне Сока таких источников можно насчитать десятки. Местным же жителям они были известны испокон веков.

«От Семеновой опять я принужден был целые 15 верст ехать в южнозападную сторону… до реки Сока, и до татарской деревни Камюшли (ныне райцентр Камышла), стоящей при речке того же имени… Здесь бежит между камнями у дороги чистый источник, в котором вода несколько смешана с частицами горючей серы и известки, также имеет нарочитый серный запах и протекает по низкому месту в Соке, оставляет на траве малую белую осадку… Татара называют сей ключ Кюкерт, что значит горючая сера».

Далее на своем пути Паллас описал похожий родник у села Микушкино (ныне села Большое и Малое Микушкино Сергиевского района): «На правом береге Чумбулата находятся на низком месте две серные болотины плоским косогором отделенные, и в оную речку имеющие свое течение… Вторая… представляет собою малое озерко до 25 сажен длиною, до осьми шириною, и на аршин глубиною: вода в ней очень серная, оставляет на тиноватом дне известковую серную материю, и вокруг распространяет сильной свой запах. В одной губе сего небольшого озерка, и в жестокие морозы незамерзающего, находится сильно бьющей ключ, и выбрасывающей серую золе подобную материю. Чувашане и другие жители употребляют сию и другия нижеописанные серные воды с хорошим успехом в банях для прогнания коросты и другой сыпи на теле. Кажется, что сии воды превосходно могут служить к наружному и внутреннему употреблению во время всяких болезней на теле, да может быть и внутренне подавать немалую пользу во многих долговременных и почти неисцелимых болезнях».

Также Паллас описал еще один серный источник (рис. 10),
который расположен был у «другой татарской деревни, Ермак прозываемой» (ныне село Старое Ермаково Камышлинского района – В.Е.). Еще его экспедиция проехала «через мокшанскую деревню Алексееву, или Вечкан (ныне село Старое Вечканово), деревню Заперкину, или Запарову (сейчас село Саперкино), деревню Иштулкино (ныне село Малое Ишуткино), и некоторые другие.

И, конечно же, отряд Палласа побывал в пригороде Сергиевске (рис. 11),
о котором исследователь оставил такую запись: «Октября 15 числа поехал я на рассвете к лежащему отсюда за пять верст в южновосточной стороне Серному озеру, в сих местах знатнейшему, и точно так называемому… Глядеть на него страшно, и почти не можно долго при нем быть, по причине восходящих вонючих паров гнилым яйцам и горючей сере подобной запах имеющих; да и сам я изведал, что по ветру чувствителен оный запах почти за четыре версты от озера. В нем не видно движения воды, и никогда оно не замерзает, потому что и ныне вода в нем почти 30 градусами была теплее наружного воздуха… Вода в нем столь чиста, что можно бы легко простыми глазами измерять глубину его, если бы дно не покрыто было тиною и черною материею. Однако кажется, что сие озеро глубиною только на несколько аршин…

Дно в озере все покрыто такою кожею, которую можно сравнить с перетлелыми звериными кожами. Сия кожа не толще одной линии покрывает черную тину и все в озеро упавшее, и можно оную вытаскивать по частицам. Она по большой части имеет темно-зеленый, и местами темно-желтый, весьма неприятной цвет. В ней видны чрезмерно мягкия, по большой части параллельно простирающияся волокна, только сквозь поверхность проходящия и блестящия, а гладкости у ней незакрывающия. Я думаю действительно приписать сей материи свойство растения. Но осадка серной воды на дно быть не можно, ибо она не имела бы столь много вещества, липкости, и столь равной и тонкой толщины». А далее в книге следуют размышления ученого о том, как образовалось это озеро, и почему вода и донные отложения в нем насыщены серой (конечно же, с точки зрения науки XVIII века). Ученый добавил к этим записям, что озеро непрерывно пополняется водой из нескольких серных источников, которых в его окрестностях довольно много (рис. 12).

Неподалеку от Сергиевска путешественники встретили реку с водой необычного белого цвета, о которой Паллас в своих записках рассказал так: «Вздымается на восточном берегу Серного озера… гора, до реки Сургута простирающаяся. Из оной бьет небольшой серный ключ, текущий по деревянному желобу (рис. 13),
который еще остался от прежнего серного завода… Вода в начале сего покрытого белою материю канала очень чиста, и уже прошед до 70 сажен становится помалу беловатою, подобно жидкой сыворотке, которой цвет сия речка удерживает с версту в течении своем, и сообщает оный в Сургут, в которую она впала в том месте, где речка по своей глубине течет тише, видна на поверхности воды плавающая белая кожица, какая обыкновенно бывает на известковой воде».

В краю крещеных калмыков

Уже во времена Палласа в Высоком Заволжье иногда находили ценные для промышленности руды металлов - в частности, железа и меди. Но только отряд Оренбургской экспедиции, побывавший в 1768 году на территории современной Самарской области, дал этим месторождениям первое научное описание. Паллас в своей книге «Путешествия по разным провинциям Российской империи» указал на наличие следов меди в верховьях рек Шешма и Зай, что ныне протекают по Клявлинскому и Шенталинскому районам. Ученый записал, что в местных песчаниках «оказалась худая медная руда, обыкновенно много песку и глины содержащая».

Дело в том, что еще при Петре I, как это следует из сообщения в первом номере газеты «Ведомости», из такой же руды на реке Сок уже пытались выплавлять медь, однако приемлемого количества металла из здешних пород получить так и не удалось. Современные же исследования показывают, что меди в сокских песчаниках и в самом деле содержится немного - от 2 до 15 тысячных процента. Геологи-практики оценивают такую руду только как третьесортную.

После обследования верхней части бассейна реки Сок экспедиция направилась вниз по ее долине к берегу Волги. На этом маршруте Паллас описал гору Саржат и расположенный неподалеку от нее еще один нефтяной ключ - при речке Шумбуте. Проследовав без остановки через несколько сел, экспедиционный отряд 17 октября прибыл в Ставрополь-на-Волге (рис. 14),
который встретил путешественников первым снегом.

В день прибытия экспедиционной партии от момента официального основания этого города, который по указу императрицы Анны Иоанновны был специально поставлен в этом месте для жительства крещеных калмыков, прошло лишь немногим более 30 лет. Как убедился Паллас, за это время поселение смогло существенно увеличиться в размерах и стать настоящим административным центром нового калмыцкого края: «Город Ставрополь (рис. 15)
имеет приятное положение на восточном высоком берегу рукава Волги, который Кунейполошка называется (Кунеевская воложка – В.Е.). С сухопутной стороны сие место окружено приятными сосняком и березником оброслыми увалами, а по ту сторону Волги видны на правом береге высокия известковыя горы, проименованныя Жигулевскими по находящейся между ими деревне Жигулихе. Средняя часть города представляет [собой] крепость, состоящую из палисадов, башен и одной батареи. В оной находятся две церкви, из коих одна деревянная, а другая каменная, хорошо построенная соборная церковь; сверх того хорошие для коменданта и воеводы домы…; так же домы калмыцких начальников и других в службе состоящих чиновных людей, мучной и соляной магазин, рынок и школа. В верхней части построены улицы, в коих живут гарнизонные солдаты и казаки; также есть там деревянная церковь, а еще другая находится в построенной ниже крепости купеческой слободе. Вообще число домов простирается до четырехсот пятидесяти».

А вот простые калмыцкие скотоводы (рис. 16),
как отметил Паллас, по-прежнему предпочитали жить не в городе, а в открытой степи, в переносных юртах (рис. 17),
не высказывая никакого стремления переселиться в Ставрополь. Об этом свидетельствую следующие строки из его книги: «Сказывают, что число крещеных калмыков в Ставропольском уезде ныне умножилось до четырнадцати тысяч человек, и между ними находится до тысячи сюнгорских семей, которые по приходе сюнгорских улусов из восточной степи тотчас приняли християнскую веру. Овцы, коих эти калмыки держат, и в чем состоит их главное богатство, суть по большой части широкохвостыя, и приведены ими из степи; и так не можно надеяться хорошей с них шерсти. Российския же овцы, пущаемыя в их стада, также помалу перерождаются, и получают такую же, какая на калмыцких, косматую шерсть… Сих к пастушьему житию уже заобыклых людей [следует] поощрять к собиранию шерсти, ибо отведенныя им для жилища места и без того весьма удобны к содержанию овечьих заводов».

Из Ставрополя экспедиция отправилась по левому берегу Волги вверх по ее течению, чтобы до начала ледостава суметь переправиться в Симбирск. На этом маршруте Паллас записал следующие интересные наблюдения о волжском рыболовстве (рис. 18):
«Не думаю, чтобы какая река в Европе была столь богата рыбою, как Волга со всеми текущими в ее реками… Белуга не редко попадается в Волге длиною от 20 до 25 пяденей (пядь – около 20 сантиметров – В.Е.), и весом бывает от 30 до 45 пудов. Впрочем, число малых с молоками белуг, которые длиною от осьми пяденей, несравненно больше числа больших икряных (рис. 19).
Осетров ловят от пяти до осьми пяденей длиною, а весом от 20 до 22 пудов… Как красная, так и белая рыбица величиною бывает от трех до пяти пяденей, а весом редко до 30 фунтов. Сазаны бывают иногда длиною до седьми пяденей, потому и весом больше, но ловят их разной величины, и по большей части малых и средних. Сомы (рис. 20) хотя величиною и меньше белуг, однако видали их них долее, нежели в десять пяденей, и тяжелиною в несколько пуд. По большей части ловят их весной и осенью, и везде известны потому, что быстрым своим стремлением перескакивают через сеть, или оную разрывают, и другую рыбу за собой уводят».

Среди Жигулевских гор

В Симбирске экспедиционный отряд остался на всю зиму, и отбыл отсюда по левому берегу Волги в сторону Самары только 10 марта следующего, 1769 года, о чем свидетельствуют строки из дневника Палласа с указанием точной даты отъезда. В районе Ставрополя путешественники по еще крепкому волжскому льду переправились на правый берег в деревню Моркваши (рис. 21).
Здесь Паллас оставил нам довольно обширные заметки о Жигулевских горах: «Хребет известковых гор, как здешней берег, так и превысокую часть гористого берега Волги составляющих, начинается насупротив Ставрополя при устье реки Усы. На сих горах везде находится лес, и вершины их обыкновенно покрыты соснами. С речной стороны видны у оных гор одни только голыя каменныя стены, и множество разщелявшихся разных камней, представляющих приятный вид зрению. На сих каменистых берегах находится несказанное множество хищных птиц, которыя летом вьют там гнезда, а особливо беловатых орлов, или, по-тамошнему названию, белохвостов (Vultur albiсillа), и замою их очень много. Иногда вьют здесь гнезда соколы в горных ущельях; так же летом водятся красныя утки на Волге, карагатками (Anas rutila) называемыя (видимо, либо казарка, либо утка огарь – В.Е.) (рис. 22);
в густом лесу на горах часто бывают бурые и черные медведи (рис. 23),
а иногда и рыси. Куницы попадаются редко, напротив того, тем больше беловатых и нарочито великих белок, коих мехи можно почесть первыми, выключая только исетских белок; также ловят их в лесах, простирающихся вверх по Самаре, да и в верхних странах реки Сока».

Здесь стоит отметить, что во времена Палласа животный мир Жигулевских гор был гораздо богаче, нежели сейчас. Медведи из этих мест исчезли в конце XIX века. Красные утки (огари), белки и куницы, хотя сейчас здесь еще водятся, но встречаются очень редко. То же самые можно сказать и об орлане-белохвосте, который ныне занесен в Красную книгу России, и в наше время его гнездовья на Самарской Луке можно пересчитать буквально по пальцам.

Дальнейший путь от Морквашей в сторону Самары экспедиция проделала по волжскому льду, поскольку правый берег оказался труднопроходимым для тяжелогруженых саней. На этом маршруте Паллас осмотрел село Ширяево (рис. 24),
а также расположенный напротив него на левом берегу Волги величественный Царев курган (рис. 25).
О нем Паллас записал следующее: «В том углу… находится на ровном месте продолговато-круглый, крутой и острую вершину имеющий холм, который окружностию внизу около полуторы версты, а вышиною до 20 сажен. С двух сторон окружает его текущая там излучиною река Сок, а с западной стороны перепруженная речка Курум… Рассказывают о нем различным образом, однако выходит напоследок следующая басня: в старинныя времена шло по сей стране многочисленное войско, предводитель котораго для памяти великой своей силы велел каждому воину принести на сие место одну только полную шапку земли; от чего и произошла ныне находящаяся превеликая куча… Другие еще увеличивают оное чудо, говоря, что войско пошло назад тем же путем, и по нещастию столь много его убыло, что хотя каждому человеку было приказано назад отнести прежнюю свою часть земли; однако еще сей знатный холм остался».

Захолустный городок

В Самару (рис. 26)
отряд Палласа прибыл 19 марта 1769 года, о чем он сам написал в отчетном письме в Академию наук. После этого в течение двух недель зоологи и ботаники экспедиционной партии составляли описание растительного и животного мира нашего края, а Паллас в своем дневнике отметил следующее: «Теперь должен я кратко упомянуть и о самом городе Самаре. Строение по большой части простирается к берегу Волги, и занимает происшедшей угол между Волгою и северным устьем Самары. Сначала была в городе деревянная крепость; но как оная в 1703 году сгорела, то в 1704 сделана на восточной стороне, между Волгою и Самарою, на низком увале правильная земляная крепость с дефилеями, которая еще и ныне видна. Жители сего города… имеют себе пропитание от скотоводства и от великаго торга (рис. 27)
свежею и соленою рыбою и икрою, чего ради они, как в конце года, так и весною по прошествии льда, ездят караванами чрез степь к Яику, и свои товары продают другим из северных и западных стран туда приходящим купцам. Для отправления сего торга обыкновенно весною делается мост чрез Самару, и к главному городку яицких казаков (рис. 28)
проложена чрез степь прямая дорога с уметами или зимовьями в известном расстоянии… Некоторые самарские жители имеют свои собственныя рыбныя ловли на Волге и в степных реках Моче и Иргисе, которыя причисляют они к Самарскому уезду. Кроме тамошнего скота, отправляется небольшой торг киргизскими и калмыцкими овцами, кожами и салом. Кроме некоторых кожевных и одного за городом построенного посредственного юфтяного завода и шелковой фабрики, нет больше никаких других заводов… Зимою собираются в Самару торгующие касимовские татара, которые наперед при Яике выменивают у киргизцов и калмыков мерлушки, и сюда привозят… Хорошие мерлушечьи тулупы, в России продаваемые, по большой части идут отсюда; при том же здешния калмычки, которым за шитье отдаются и мерлушечьи лапки, сшивают оныя сперва вдоль, а после из них шьют тулупы, и обыкновенно продают дешево».

Весьма высоко оценил Паллас окрестные самарские земли, перспективные для различных видов сельского хозяйства: «Страна около города Самары есть высокая, нарочито ровная и помалу возвышающаяся холмами степь… От Самары верст за 20 находится уже везде высокая степь с черноземом, на котором растет трава почти с человека вышиною, и весною должно оную сожигать. На таких местах самарские казаки (рис. 29)
имеют скотные дворы или хуторы… Холмы имеют столь хорошее положение, и отчасти столь способную землю, что к насаждению винограда нигде не можно найти лучшей страны в Российской империи… В здешних местах можно бы с прибытком садить многия другия полезныя растения, теплого климата требующие, и растущие в южных землях Европы… Самарские жители много разводят арбузных огородов, бахчи называемых, в степи по обеим сторонам Самары. Сперва огораживают, да и то худо, часть земли, которую вспахав, садят семена, и больше о том не пекутся, разве что в сухую погоду поливают. Когда же арбузы созревают, то приставливают ребят сторожами в огородах. Как арбузов у них великое множество, то обыкновенно их солят так же, как огурцы… Стручковой перец, которого гораздо больше родится в Астрахани, и продается под именем красной горчицы, сеют здесь таким же образом, как капустныя семена, в плоских на сваях поставленных ящиках; но в начале июня рассаживают рассаду на приготовленных в огороде грядах, и поливают, пока она придет в силу».

В реках около нашего города Паллас впервые смог увидеть целые колонии выхухоли – ныне очень редкого животного, занесенного в Красную книгу России (рис. 30).
На этот счет в его книге есть такие строки: «При Самаре водятся также выхухоли (Sorex moschatus) в озерах вниз по реке простирающихся [Господин Линней за благо рассудил причислить сих зверков к роду бобров; но они по всем признакам ни что иное суть, как водяные крысы]. Но чем выше вверх по реке, тем их меньше, а при реке Яике и совсем их нет, хотя вдоль Волги в северную сторону до самой Оки находится их гораздо больше, нежели других зверков. Выхухолей по большой части ловят осенью и весною вершами и мережами, и при том задохнувшихся, хотя они по внутренним частям и могут долго быть в воде. Сии зверки делают себе норы в высоких берегах под водою; однако таким образом, что выход проведен вверх наискось, и так гнездо их бывает сухо. Следовательно, зимою не имеют они в норах никакого другого воздуха, кроме подземного. Напротив того, как скоро лед прошел, то часто выходят они на поверхность воды, и играют на солнце… Выхухоль питается червями, а особливо пиявицами, коих с невероятною скоростию вырывает из тины, к чему весьма способен чрезвычайно чувствительный и нервами наполненный хоботок, которым он всячески поворачивает, сей есть наилучший орган у сего зверка; ибо глаза у него еще меньше, нежели у крота, а уши заросли волосами. Часто слышно, что они так же, как утки, щелочут в воде, при чем вбирают в рот помянутой хоботок. Если их дразнят, то пищат по-мышачьи, и кусают опасно… Дух бобровой струи, производящей от материй находящихся под кожею в хвосте желез, еще гораздо проницательнее и долговременнее, нежели от настоящей и самой лучшей бобровой струи».

Через Самарскую Луку

Пробыв в Самаре почти полтора месяца, и ознакомившись весьма досконально с природой ее окрестностей, отряд Палласа отправился через всю Самарскую Луку в сторону Сызрани. Из нашего города экспедиция 3 мая 1769 года переправилась в село Рождествено, о котором в академическом труде ученого сказано так: «Рожествино стоит на ровном месте при Волошке, и окружено с одной стороны оною Волошкою и самою Волгою, а с западной стороны лесистыми Шелехметскими горами. Земля сей равнины так же, как и утесистые и превысокие берега, состоит из тонких песчаных и глинистых слоев, между коими находятся полосы чернозема; из чего явствует, что сие основание возвысилось от наносной водою земли с соседственных гор. Верхний слой чернозема ныне еще не толще фута; однако на сей земле и в сухие годы родится хлеб изрядный; напротив того, далее к горам около Шелехмета бывает и в мокрые года недород на глинистой земле».

В мордовском селе Шелехметь (рис. 31)
ученые экспедиции стали свидетелями свадебных торжеств, из-за чего отряд задержался здесь надолго. Под впечатлением увиденного Паллас записал в своем дневнике: «В мокшанской деревне Шелехмете имел я случай видеть мордовскую свадьбу. Примечания достойно было следующее: как скоро невеста из села Рожествина, к которому погосту принадлежит Шелехмет, приехала назад со свахою в кибитке, которая покрыта была холстиною; то женихов дружка и поддружье, при беспрерывном вопле невесты, вынули ее из кибитки, и несли до самых ворот; причем собравшийся из деревни весь женский пол поздравлял невесту, стоящую между дружками и свахами. Потом пришла мать со сковородою, наполненною сухим хмелем, который зажигала она горящею лучиною, и ставила сковороду к правой ноге невесты, а она от себя отталкивала оную сковороду ногою. Сие делалось трижды, и каждый раз сгребали рассыпанный хмель на сковороду. При сем случае примечают, что если сковорода упадет на оборот, то есть дном кверху, то молодым предвещает всякое злоключение; если же она ляжет вниз дном, то почитают сие за счастливое предзнаменование, что ныне и случилось. После чего, подвеселившиеся уже наперед поезжатые, с радостию кричали: «Подавай пива», которого еще до входа невесты в дом поднесли им в братине; и невеста должна была в оную опустить несколько чистых колец, коих у ней много нанизано было на пальцах. Еще несколько медлили, для совершения протчих церемоний; но казалось, что нечего было смотреть. После мне сказывали, что наперед всего раздают грешневую крутую кашу собравшимся из всей деревни, старым и малым. Каждому из них дают по чумичке, и кладут иному в шапку, а иному в полу, или кто куда сам похочет».

Затем экспедиционная партия прибыла в деревню Аскулу (рис. 32),
находящуюся от Шелехмети на расстоянии 20 верст, и здесь Паллас потратил немало времени для осмотра здешних песчаных месторождений, где, как он заключил, залегает сырье очень высокого качества: «К большой деревне Аскуле показались открытые холмы, составляющее преизрядную тучную пахотную землю… При съезде с горного увала от Аскулы находится по сторону глубокая в землю яма, в которой сверху видны всякие глыбы… а в самом низу слой мелкаго, чистаго, белаго кварцоваго песку; и кажется, что сей песок пригоден в разное механическое употребление и на стеклянных заводах. При находящейся за несколько верст от Аскулы на Волге господской деревне Ермачихе берут самарские жители такой же, но только помельче, песок для чищения оловянной посуды».

На ночь отряд остановился в селе Сосновый Солонец. Его название, как отметил Паллас, происходит от здешней солоноватой глины, которую «скот ест охотно». На другой день вся экспедиционная группа доехала до деревни Валовка (ныне село Валы Ставропольского района), которая «проименована по находящемуся за две версты на дороге к Жигулихе (ныне село Жигули Ставропольского района – В.Е.), позади Яблоннаго буерака, обширному, и, как то сказывают, татарскому шанцу, состоящему из трех валов со рвами, и имеющему несколько верст в окружности. В сем шанце нет никаких следов строения; однако во время пахания попадаются иногда татарские кирпичи, и то, может быть, от находящихся в земле могил». Ныне этот археологический памятник Булгарского царства называют Муромским городком.

После Валов отряд Палласа проехал через село Старая Рязань (ныне Большая Рязань Ставропольского района), и добрался до села Переволоки (рис. 33),
где волжские разбойники испокон веков перетаскивали свои лодки из Волги в Усу и обратно. О посещении села свидетельствует следующая запись в книге Палласа: «Большая деревня Переволока стоит на высоком утесистом каменном береге Волги, и при том в таком месте, где от оной реки до Усы считается меньше версты, и чрез сие расстояние прежде перетаскивали лодки, для сокращения пути, почему оное место и проименовано… При Переволоке видны в известковой опоке слои, состоящие из мелких витых улиток, которые величиною не больше маковых семян. Там же есть отпечатки окаменелых вещей, которые во всем хребте сих известковых гор очень редко попадаются. Так же местами видны в известковой опоке большие и малые кремни, в числе коих находится половина прозрачных агатов».

Далее путь группы проходил через Печерскую слободу и село Костычи, после проследования через которые экспедиция приехала город Сызрань, которая в то время была уездным городом Симбирской губернии (рис. 34).
Паллас записал, что «того же еще вечера (6 мая – В.Е.) приехал я в Сызрань (рис. 35).
Большая часть города находится на веселом гористом месте в северном углу между речками Крымсою и Сызранкою, которые там соединились. От сего гористаго места простирается к Волге обширная долина, которую весенняя вода по большой части понимает. Малая часть города с хорошо выстроенным монастырем находится на южном берегу Сызранки (рис. 36),
а другой незнатный монастырь стоит на низком берегу Крымсы. Развалившаяся деревянная крепость с каменною соборною церковью и канцелярским строением занимает самое высокое место на берегу Сызранки, и кроме срубленной из бревен стены обнесена еще насыпным валом с посредственным рвом. В сем городе мало промыслов, по тому и достаточных жителей немного находится, однако есть хорошие яблонные сады, и вообще в здешнем городе стараются больше о разведении оных, нежели в иных местах Российской империи».

«Шиферное уголье»

В окрестностях Сызрани Палласа очень заинтересовали выходы на поверхность слоев горючего сланца (в те времена его называли «каменное», или «шиферное уголье») (рис. 37).
Ради изучения этого месторождения его отряду пришлось сделать на своем пути значительный крюк, о чем Паллас написал так: «Потом сказывали мне, что при Кашпуре находится каменное уголье, то почел я за нужное исследовать оное обстоятельнее; чего ради и поехал туда 8 числа мая нарочно чрез степь, в том намерении, чтобы иметь случай к собиранию растущих там редких трав, хотя и мог бы я водою гораздо скорее туда доехать, потому что прямо чрез Волгу считается отсюда до Кашпура не больше осьми верст…

Пригород Кашпур (рис. 38),
или, как это жители выговаривают - Кашкер, стоит на горе Кучугуре подле рукава Волги, при самом устье речки Кашпурки, по которой и пригород проименован. Сие есть старинное российское место в сей стране, и, как это известно, построено еще прежде Сызрани. На высокой части горы при полуденном конце Кашпура видно еще четыре обвалившияся башни прежде бывшей деревянной крепости, от которой для защищения домов обнесено немалое расстояние палисадом даже до речки Кашпурки, где находится подзорная башня, а другая такая же стоит на западной части горы…

Для исследования здешнего шиферного уголья осматривал я берег, едучи вниз на лодке около пяти верст, даже до стоящего на Волге Богоявленскаго монастыря. Слой шифернаго уголья лежал выше прибылой воды, и как цветом и сложением, так пламенем и запахом во время сжения совершенно подобен находящемуся в верхних слоях при Симбирске примеченному шиферу; но во время сушки еще больше щепляется, и тогда с виду походит на сосновую кору. Сие шиферное уголье можно по нужде употреблять в кузнице, и хотя только на несколько футов в глубину следует под шифером синяя глина, однако не должно сомневаться, чтобы еще глубже не находилось лучшего уголья».

Это было одно из самых первых описаний Кашпирского месторождения горючих сланцев, промышленная разработка которого началась только в ХХ веке. В общей сложности экспедиция Палласа исследовала окрестности Сызрани в течение недели. В обратный путь в Самару его отряд собрался было отправиться 11 мая, однако именно в этот день разразилась невиданной силы буря, которая «в Костычах почти со всех домов кровли сорвала». Не удалось экспедиции выехать из Сызрани и утром 12 мая, и «причиною тому было приключившееся несчастие моему служителю, потому что выстрелом заряженного на гусей ружья раздробило ему лядвею (бедро – В.Е.). Человеколюбие того требовало, чтобы сему смертельно раненому подать помощь, и отвезти его в удобное место; итак 12 числа отвезли его в находящейся поблизости город Ставрополь, ибо туда краткий водяный путь по текущей за версту реке Усе был весьма способен. Но опять не можно было прежде полудня отправиться в дальний путь, почему и приехал я в Усолье онаго дня в вечеру».

Об этом поселении Паллас оставил нам следующую запись: «Пространная слобода Усолье (рис. 39)
построена на увале, вдоль которого небольшая, солоноватую воду имеющая речка Усолка, течет с южнозападной стороны в Волгу, и еще выше оной слободы принимает в себя другую с западной стороны текущую, и пресную воду имеющую речку Елшанку. Высокая вода, обширное низкое место понимающая, входит и в Усолку, чего ради вместо моста сделана из фашинника плотина для переезда. По ту сторону речки начинается высокий лесом оброслый горный хребет, который вышеописанным образом простирается вдоль Волги, и только за восемь верст отсюда прерывается при устье впадающей в Волгу реки Усы».

Серный городок

Из Усолья экспедиция выехала в северном направлении, сделав кольцо через села Березовку, Кузькино, Мазу, Тейдаково и Новодевичье для их осмотра и краткого описания. После возвращения обратно в Усолье путь группы Палласа снова прошел через Переволоки и Старую Рязань, а затем руководитель решил отклониться к югу от ранее пройденного маршрута. Как писал Паллас, «поворотя ближе к Волге, мы поехали к деревне Брусяне. Дорога лежит туда чрез лес, в котором ныне цвел татарский клен… Ближе к Волге начинаются высокие, отчасти кустами оброслые, и отчасти голые холмы и трудныя узкия дороги, на которых видны были норки ядовитых пауков, и цвела трава Руйшиева (Ruyschiana). На холмах великое находится множество сурковых нор, при которых и самые сурки сидели, и пронзительным своим свистом, будто бы в насмешку проезжающим, свистали».

В Брусянах отряд задержался несколько дольше ожидаемого, из-за чего «ночью приехали мы в населенную некрещеными чувашами деревню Cеврюкову, которая по татарскому и чувашскому обыкновению проименована по первому ея селянину. Мужики на другой день делали приготовление к чрезвычайному приношению большой жертвы для испрошения дождя, но для нашего приезда было то отложено, и мы, хотя чрезмерно желали быть при сем торжестве, однако не хотели их к тому принудить, и чрез то сделаться гонителями их закона». Паллас отнюдь не напрасно сделал об этом отметку в своей книге, потому что все языческие обычаи и обряды в России в то время были запрещены законом и жестоко карались православной церковью. Поэтому ученый опасался, как бы его невольное свидетельство не причинило бы вреда местным некрещеным жителям.

Далее путь экспедиции пролегал через села Кармалы и Винновку, из которого дорога привела ее в уже знакомую исследователям деревню Шелехметь, а отсюда - в Рождествено, куда отряд прибыл 23 мая. Отправив часть участников экспедиции на отдых в Самару, Паллас с оставшимися коллегами решил посетить расположенный в Жигулевских горах, выше села Подгоры, перенесенный сюда из Сергиевска Серный городок. Здесь рабочие добывали для нужд оборонной промышленности России уже не самосадную, а кристаллическую серу, пласты которой задолго до того были обнаружены в этих местах.

Шахты для добычи руды были устроены на одной из вершин восточных Жигулей, которая с того времени и называлась Серная гора (рис. 40).
О ней Паллас оставил следующие сведения: «Славная гора, в которой брали самородную горючую серу, вздымается весьма круто от берега Волошки почти насупротив устья реки Сока, и кажется, что она будет вышиною около ста сажен. От самой высокой известковой горы, которая, удалясь от Волги, окружает Серную гору с западной стороны, отделена сия лесистою и деревнями населенною долиною, Коптев или Угольный буерак называемою».

Сам же Серный городок, по словам руководителя экспедиции, в день его посещения имел все признаки заброшенности, поскольку к тому времени большая часть месторождения уже была выработана: «Серной городок, который для серной работы переведен сюда из Сергиевскаго уезда в начале нынешняго столетия, состоит из деревяннаго конторскаго строения, из двух заводских дворов и около 40 мужицких подле горы на высоком берегу построенных улицею домов, в коих прежде жили работные люди. Но как работа в заводах остановилась, то по большой части они разошлись, и теперь не находится больше 12 изб, в коих живут крепостные люди заводчика, а протчие домы все развалились. До 1720 года состоял серный завод в ведомстве находящейся в Самаре воеводской канцелярии; но в том же году канцелярия артиллерии и фортификации поручила над оным смотрение майору Ивану Молостову, который и продолжал работу до 1757 года; но как оный завод отдан был Санкт-Петербургскому купцу Ивану Мартову, то его сын Афанасий почти пять лет не производил работы, по тому и завод опустел. При первом заведении онаго находилось 22 мастера и 576 человек, по большой части из Сергиевска взятых работников, коим за работу платили. Каждый месяц работники переменялись, так что завсегда около 130 человек находилось в работе. Но при новом учреждении беспеременно работали 120 человек наемных и небольшое число крепостных людей. Обыкновенное количество чистой горючей серы ставили с завода 1500 пуд ежегодно; но легко бы можно делать и до двух тысяч пуд, из чего довольно явствует превосходство здешней серной работы и распоряжения пред заводами в Ярославле, Кадоме и Елатме, в которых местах едва до 500 пуд делают из колчедана чистой горючей серы ежегодно. Здесь на месте обходился пуд чистой горючей серы от 50 до 80 копеек, а за провоз зимним путем до Москвы платили по 12 копеек с пуда.

В самом деле сожаления достойно, что здешняя преизрядная серная работа очевидно приходит к окончанию, и желать должно, чтобы другой какой заводчик восстановил оную в пользу государства, ибо в здешней стране лесу довольно, да и можно бы лучшим распоряжением не токмо облегчить еще работу, но и сделать прибыточнее».

После посещения Серного городка Паллас снова отправился на левый берег Волги, о чем написал: «В Самару возвратился я 30 числа мая. В сие время можно было видеть по оставшимся от высокой воды следам на низких луговою травою оброслых островах, что вода в Волге сбыла уже на два аршина, и в первых числах июня еще больше убыла, так что 14 числа река Самара находилась уже в своих берегах. Жители в здешних странах не запомнят, чтобы в котором году было столь малое наводнение; из чего заключить должно, что в прошедшую зиму снеги были не велики, и весною стояла сухая погода; ибо обыкновенно Волга опадает в последних числах Июня; а в нынешнем году разлившаяся вода не доходила до обыкновенной высоты».

Более двух недель после этого исследователь продолжал осматривать и описывать флору и фауну самарских окрестностей (рис. 41-45),




а также дожидался возвращения группы, которая им специально была отправлена им для изучения рельефа, а также животного и растительного мира западной части Жигулевских гор. Об этом ученый поведал в следующих строках своей книги: «Из Серного городка послал я некоторых при мне находящихся студентов, чтобы осмотрели превысокие горы в сей стране при устье реки Усы, и собрали находящиеся на них растения. Они возвратились июня 23 дня, и объявили следующие достопамятности. На меньшой при самом устье Усы лежащей горе, которую тамошние жители по ея виду [Усинским] курганом называют (рис. 46),
находится много колокольчатого льну (Linum campanulatum) и кустарного подорожника (Polygonum frutescens), которому здесь быть я не чаял; но он растет в наибольшем совершенстве, как это его названию прилично… Деревня Жигулиха (ныне село Жигули Ставропольского района – В.Е.), по которой все простирающаяся до Маркваша горы проименованы, состоит из малого числа дворов, и находится на берегу Волги между вышепомянутым курганом, и другою от реки вздымающеюся каменною и превысокою горою, Молодецкой курган (рис. 47)
называемою… Молодецкой Курган отчасти проименован по тому, что молодые люди из деревни собираются на оной по праздникам для веселия, а отчасти по тому, что много находится могил ходивших на судах по Волге и там умерших людей, которые либо по их желанию, или по обыкновению кораблеплавателей здесь погребены. С речной стороны гора утесиста, и показывает высокую каменную стену из серой известковой опоки; и, между протчим, виден круглой каменной бугорок, которой крестьяне Лепешкою называют. В сей каменной стороне есть ямы или пещеры между известковыми слоями, у которых дно бывает покрыто беловатыми шпатовыми хрусталиками, имеющих вид кварца, а фигуру шестисторонних непорядочных пирамид».

По степям Заволжья

Но когда названные студенты 23 июня возвратились в Самару, то основной отряд экспедиции во главе с ее руководством они здесь уже не застали, поскольку Паллас, согласно его записям в дневнике, 16 июня отправился вдоль реки Самары в сторону Оренбурга. Впрочем, студенческая группа догнала экспедицию в районе Алексеевска (ныне село Алексеевка Кинельского района), который Паллас в своей книге описал так: «Пригород Алексеевск стоит на горе при Самаре, в которую немного выше сего места впала с правой стороны речка Кинель. При самом соединении рек начинается Закамская линия, следы которой уже нарочито заросли. Алексеевск отчасти населен самарскими казаками, отчасти отделенными солдатами, и отчасти ремесленными и пахотными людьми, и уподобляется большому селу. В той горе, на которой построен сей пригород, ломают мягкий белый известковый камень, из коего жители делают разныя мелочныя вещи. Но большая часть холма лежит на гипсовой опоке, которая видна в берегу Самары, и раскололась на горизонтальные плиты. Сия гипсовая опока состоит из серых, желтоватых, белых и селенитных слоев. Белаго камня гораздо больше, а напротив того серый имеет весьма тонкие слои. В ямах находится иногда зеленый мергель. На вершине горы, и при том в самом пригороде есть нарочито глубокая котлу подобная яма, которая никогда не высыхает, и называется Ладанское озеро, потому что на берегах ея слышан сильной нефтяной запах. Вода в ней мутна, иловата, и пахнет тиною, однако скотина пьет оную охотно, рыбы в ней совсем нет. Напротив того, в находящихся на низких местах озерках есть много не только рыбы (рис. 48-50),


но и выхухолей и черепах (рис. 51).
В реке Самаре водится здесь много волжских стерлядей и сазанов; нередко заходят сюда сомы и белая рыбица. Так же довольно миног и вьюнов. Рыба сапа здесь нарочито велика, и называется лобач (Ваllеrus)».

Отправившись из Алексеевска далее в сторону Бузулука и Оренбурга, экспедиция двинулась вдоль Самарской укрепленной линии (рис. 52),
которая к тому времени уже потеряла свое оборонительное значение. Паллас оставил нам заметки общего характера об увиденном им крае: «От Алексеевска проложена прямая дорога чрез степь к Яицкому казацкому городу, по которой нет порядочных постоялых дворов, или уметов, а есть только хижины с шалашами, в коих можно получить сена и воды. Обыкновенная Оренбургская летняя дорога идет от Алексеевска по степной или левой стороне Самары, а зимою между Самарою и Кинелем по лугам и холмам к населенной казанскими татарами (рис. 53),
казацкую должность исправляющими, Мочинской слободе (28 верст), потом к Красносамарской крепости (17 верст), а отсюда чрез два построенные для дальности дороги умета Кечетов к Богатой и Борской крепостям (49 верст)… Не можно представить себе приятнейший страны: ибо во многих местах находится лес сосновый, осиновый, березовый, так же есть изобильные травами холмы и сенокосные луга. Сию вдоль Самары простирающуюся страну больше всех должно бы населить, потому что там довольно изрядной пахотной земли для множества деревень, также нет недостатка в лесах, и много преизрядных сенокосных лугов. В сей стране водятся еще дикие козы, сайги называемы (косуля – В.Е., рис. 54);
и лоси зимою странствующие столь далеко, по коих мест Самара и впадающия в нея речки обросли кустарниками, да и до самой гористой степи. Лоси (рис. 55)
в зимнее время по большой части питаются молодыми ветвями и корою осины и тополя, и такого корма в сей стране для них довольно; а летом имеют они убежище и пищу в пространной, ненаселенной гористой степи».

На своем дальнейшем пути Паллас свернул от Самары на реку Кинель (ныне Большой Кинель), описал стоящую на ней Криволуцкую слободу, речку Сарбай, деревню Тимашево, и 20 июня добрался до Черкасской слободы (ныне райцентр Кинель-Черкассы), о которой имеется такая запись в его книге: «Сия приятная перелесками и лугами испещренная страна продолжается до Черкаской слободы, построенной на чистом поле на берегу реки Кинеля. Малороссийские поселяна, которые прежде в разных местах Яицкой линии завели было жилища, но по причине киргизских набегов (рис. 56)
не могли там жить, построили помянутую слободу в 1744 году, которая находится ныне в цветущем состоянии. Они живут по старинному своему обыкновению, имеют чистые дворы, белыя избы с хорошими печами и трубами, по большой части стараются о табашных садах и скотоводстве, и препровождают жизнь веселую и непринужденную. Они выбирают между собою атамана, который имеет под собою есаула, и сей выбор утверждает Ставропольская канцелярия. Платье носят казацкое, с польским сходственное. Бабы летом ничего больше не носят, как одну только рубаху с вышитым воротом (рис. 57), и вместо юбки обертывают около себя клетчатую пеструю каразею, которую они сами ткут, и подвязывают широким поясом. Сие одеяние называется у них плахта, и как в цвете, так и в полосах, великое имеет сходство с запаном горных шотландцев, которое они планд называют. Черкасския жены носят на голове небольшия шапочки из пестрой материи, и повязывают сверх оных повязку, у которой назади от узла висят вышитые лопасти. Девки плетут свои волосы не так, как российские, в одну, но в две косы, обвивают около головы, и повязывают пестрою повязкою, которая вынизана бисером. Черкасское сватание в настоящем деле, (которое и у горных шотландцев употребляется с небольшою отменою), во всем сходствует с татарским обыкновением».

Далее отряд направился в южном направлении, в сторону бывшей Борской крепости, о которой Паллас также упомянул в своей книге: «Из Черкасска поехал я за Кинель по широкой, по большой части пустой и нарочито сухой степи между оною рекою и Самарою к Борской крепости, и, следовательно, опять к реке Самаре. Кроме находящегося недалеко от Кинеля болота, нет никакой воды до самой деревни Страховой, или Кутулука, при которой течет болотистая речка того же имени, и впадает в Кинель, где и вырыт глубокой колодезь. В сей степи можно бы везде иметь такие колодези, по тому и поселить земледельцев. Здешняя страна несколько холмиста, и богата сурками. Во всех степях при Кинеле и Самаре водятся медведи, которые имеют свои берлоги в оброслых кустарником долинах. В сей пустой стране везде находилось множество цапель (рис. 58),
журавлей и диких серых гусей с детенышками… Борская крепость населена казаками и отставными солдатами, и стоит близ правого берега Самары на плоском песчаном увале, в том углу, которой произошел от реки Самары и от широкаго песчанаго буерака. По-видимому, река прежде имела там другое течение, ибо в нем находится много наполненных черепахами непроточных болотин. От помянутаго буерака, старица называемаго, до реки Самары было сие место укреплено бревенчатою стеною, но ныне вместо оной поставлены только рогатки… Борск стоит на Самарской линии, и по порядку считается второю и последнею крепостию на правом берегу реки Самары. Отсюда простирается дорога на другую степную ровную сторону; но напротив того правый берег возвышается почти беспрерывными увалами, представляющими такую же страну, какова есть при Кинеле, почему уже и начали в оной почти при всех в Самару текущих речках заводить господские деревни».

От Борского отряд Палласа проследовал через окраину Бузулукского бора (рис. 59)
к Ольшанской крепости (ныне село Елшанка), которая в его книге удостоена краткого описания и замечания о том, что места к югу от нее населены башкирами (рис. 60).
После этого опять же по берегу реки Самары экспедиция проехала в Бузулуцкую крепость (ныне город Бузулук), которая почти два столетия находилась в административном подчинении Самары, но ныне располагается в Оренбургской области. На этом мы заканчиваем описание путешествия экспедиционной группы Петера Палласа по территории Самарского края.

При этом его многотомный труд «Путешествие по разным провинциям Российской империи» только в нашей стране выдержал несколько изданий (рис. 61).
Впоследствии книга Палласа была переведена на многие языки (рис. 62),
и в течение десятилетий она оставалась для ученого мира источником фундаментальных знаний о природе и населении значительной части Российской империи. И нужно отметить, что труд Палласа сохраняет свое огромное историческое и познавательное значение вплоть до наших дней.

Если же оценивать итоги Первой и Второй Оренбургских физических экспедиций в целом, то в XVIII столетии они дали солидную основу грандиозному геодезическому мероприятию - Генеральному межеванию, которое проводилось почти по всей территории Российского государства в течение примерно 100 лет. Начиная с Московской губернии, в 1765 году начали постепенно составляться подробные межевые карты значительной части уездов Европейской России. Межевание было в основном закончено в 1885 году в Архангельской губернии. К тому времени сплошь обмежеванными оказались 36 губерний, в том числе и Средне-Волжский регион.

Что же касается Петера Палласа, то он после 40 с лишним лет научно-исследовательской работы в России вернулся на свою родину в Берлин, где он после приезда прожил только один год, и скончался 8 сентября 1811 года, всего лишь за две недели до своего семидесятилетия (рис. 63, 64).

Валерий ЕРОФЕЕВ.

Список литературы

Артамонова Л.М., Смирнов Ю.Н. 1996. Самарский край в XVIII веке. - В кн. «Самарская область (география и история, экономика и культура)». Самара, :184-197.

Барашков В.Ф., Дубман Э.Л., Смирнов Ю.Н. 1996. Самарская топонимика. Самара. Изд-во Самарского гос. ун-та, :1-190.

Барашков В.Ф., Дубман Э.Л., Смирнов Ю.Н. 1996. Топонимика Самарской Луки. Самара, изд-во Самар. регион. фонда «Полдень, XXII век». :93-148.

Дубман Э.Л. 1986. Жигулевские горы. Происхождение названия. – В сб. «Краеведческие записки». Выпуск VI. Куйбышев, Куйбышевское книжное изд-во, стр. 13-21.

Дубман Э.Л. 1991. Сказание о первых самарцах. (Очерки по истории Самары 1586-1680 годов). Самара. Изд. центр «Арт-Маркет». :1-76.

Дубман Э.Л. 1996. Самарский край в XVI-XVII веках. - В кн. «Самарская область (география и история, экономика и культура)». Самара, :171-183.

Дубман Э.Л. 2002. Князь Григорий Засекин – строитель волжских городов. Самара, изд-во «Печатный двор». :1-90.

Елшин А.Г. 1918. Самарская хронология. Тип. Губернского земства. Самара. :1-52.

Ерофеев В.В. 1985. Страницы каменной книги. – В сб. «Зеленый шум». Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. :29-47.

Ерофеев В.В. 1986. Времен связующая нить. – В сб. «Орленок», Куйбышев, Куйб. кн. изд-во, :129-148.

Ерофеев В.В. 1991. Открытие Волги. – В сб. «Самарский краевед», ч.1, Самар. кн. изд-во, :11-30.

Ерофеев В.В., Чубачкин Е.А. 2007. Самарская губерния – край родной. Т. I. Самара, Самарское книжное изд-во, 416 с., цв. вкл. 16 с.

Ерофеев В.В., Чубачкин Е.А. 2008. Самарская губерния – край родной. Т. II. Самара, изд-во «Книга», - 304 с., цв. вкл. 16 с.

Ерофеев В.В., Галактионов В.М. 2013. Слово о Волге и волжанах. Самара. Изд-во Ас Гард. 396 стр.

Ерофеев В.В., Захарченко Т.Я., Невский М.Я., Чубачкин Е.А. 2008. По самарским чудесам. Достопримечательности губернии. Изд-во «Самарский дом печати», 168 с.

Захаров А.С. 1971. Рельеф Куйбышевской области. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во: 1-86.

Земля самарская. Очерки истории Самарского края с древнейших времен до победы Великой Октябрьской социалистической революции. Под ред. П.С. Кабытова и Л.В. Храмкова. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 1990. :1-320.

Иванов А.М., Поляков К.В. 1960. Геологическое строение Куйбышевской области. Куйбышев. :1-84.

Классика самарского краеведения. Антология. Под ред. П.С. Кабытова, Э.Л. Дубмана. Самара, изд-во «Самарский университет». 2002. :1-278.

Книга Большому Чертежу. М.-Л., изд-во АН СССР, 1950.

Лебедев Д.М. 1950. География в России петровских времен. М.-Л. Изд-во АН СССР.

Легенды и были Жигулей. Издание 3-е, перераб. и доп. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 1979. :1-520.

Лепехин И.И. 1795. Дневные записки путешествия академика Лепехина. т.1, изд-во Императорской АН.

Лопухов Н.П., Тезикова Т.В. 1967. География Куйбышевской области. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во: 1-78.

Магидович И.П., Магидович В.И. 1970. История открытия и исследования Европы. М., Мысль.

Матвеева Г.И., Медведев Е.И., Налитова Г.И., Храмков А.В. 1984. Край самарский. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во.

Мильков Ф.Н. 1953. Среднее Поволжье. Физико-географическое описание. Изд-во АН СССР.

Мурчисон Р.И., Вернейль Э., Кейзерлинг А. 1849. Геологическое описание Европейской России и хребта Уральского. СПб. Тип. И. Глазунова, ч.1.

Наш друг – природа. 1979. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во: 1-175.

Наш край. Самарская губерния – Куйбышевская область. Хрестоматия для преподавателей истории СССР и учащихся старших классов средней школы. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 1966. :1-440.

Наякшин К.Я. 1962. Очерки истории Куйбышевской области. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. :1-622.

Обедиентова Г.В. 1953. Происхождение Жигулевской возвышенности и развитие ее рельефа. – Мат-лы по геоморфологии и палеогеографии СССР. М., изд-во АН СССР: 1-247.

Обедиентова Г.В. 1988. Из глубины веков. Геологическая история и природа Жигулей. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. :1-216.

Олеарий А. 1906. Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно. СПб., изд. А.С. Суворина.

Ососков Н.А., Коротаев К.А., Гаврилов Н.Г., Сырнев И.Н. 1901. Среднее и Нижнее Поволжье и Заволжье. – В кн. «Россия», т.6. СПб. Тип. А.Ф. Девриена: 1-599.

Паллас П.С. 1773. Путешествие по разным провинциям российской империи, ч.1. СПб.

Памятники природы Куйбышевской области. Сост. В.И. Матвеев, М.С. Горелов. Куйбышев. Куйб. кн. изд-во. 1986. :1-160.

Пекарский П.П. 1872. Когда и для чего основаны города Уфа и Самара? СПб. Тип. импер. АН.

Перетяткович Г. 1882. Поволжье в XVII и начале XVIII века. Одесса.

Природа Куйбышевской области. Куйбышев, Облгосиздат. 1951. :1-405.

Природа Куйбышевской области. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 1990. :1-464.

Рычков П.И. 1896. История оренбургская (1730-1750 годы). Оренбург.

Самарская область (география и история, экономика и культура). Учебное пособие. Самара 1996. :1-670.

Синельник А.К. 2003. История градостроительства и заселения Самарского края. Самара, изд. дом «Агни». :1-228.

Сокровища волжской природы (заповедные и памятные места Куйбышевской области). Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 1972.: 1-175.

Сыркин В., Храмков Л. 1969. Знаете ли вы свой край? Куйбышев, Куйб. кн. изд-во: 1-166.

Учайкина И.Р., Александрова Т.А. 1987. География Куйбышевской области. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. :1-112.

Храмков Л.В. 2003. Введение в самарское краеведение. Учебное пособие. Самара, изд-во «НТЦ».

Храмков Л.В., Храмкова Н.П. 1988. Край самарский. Учебное пособие. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. :1-128.

Прим. : Пе́тер Симо́н (Пётр-Симо́н ) Палла́с (нем. Peter Simon Pallas ; 1741-1811) - знаменитый немецкий (родом из пруссов ) и русский учёный-энциклопедист, естествоиспытатель, географ и путешественник XVIII-XIX веков. Прославился научными экспедициями по территории России во второй половине XVIII века, внёс существенный вклад в мировую и российскую науку - биологию, географию, геологию, филологию и этнографию.

В 1999 году в издательстве «Наука», в серии «Научное наследие» вышла книга всемирно известного ученого-энциклопедиста и путешественника, академика Берлинской и Санкт-Петербургской академий наук Петра Симона Палласа (1741-1811) «Наблюдения, сделанные во время путешествия по южным наместничествам Русского государства в 1793-1794 годах». Труд П.С. Палласа посвящен вопросам геологической структуры, флоре, фауне, истории, этнографии, хозяйственной деятельности народов и административному устройству Крымского полуострова (Тавриды) в конце XVIII в. Но изучая восточную часть Крымского полуострова, П.С. Паллас совершил путешествие и на остров Тамань. В то время Таманский полуостров считали островом, т.к. река Кубань, юго-восточнее с. Джигинки разделялась на два рукава через систему лиманов впадающие в Черное и Азовское моря. Таким образом, Тамань представляла из себя часть суши, окруженную водой со всех сторон.

И вот взяв в руки книгу Паласа, вооружившись картами и фотоаппаратом в октябре 2009 года я отправился по описанному маршруту исследовать «Остров Тамань».

Свое путешествие на остров Тамань Палас начал из крепости Еникале на Крымском побережье. В то время крепость Еникале располагалась в 11 верстах от Керчи (1 путевая верста = 1067 м). Построена крепость турками в 1699-1706 гг. Название крепости Ени-Кале в переводе с турецкого языка означает Новая Крепость. В наши дни Ени-Кале является одной из достопримечательностей Крыма. В настоящее время это территория города Керчь.

От Еникале (Керчь) до Северной косы (ныне это коса Чушка) всего 4 версты (около 4,5 км), но в то время это было совершенно пустынное и безлюдное место. Высадившись на косе там нельзя было бы рассчитывать найти приют и лошадей для продолжения путешествия. По этому, Палас отправился в Тамань расположенную от Еникале в 18 верстах.

Палас подробно описывает Тамань. Старую и новую, только что построенную Суворовым крепость. Подробно описывает окрестности отмечая геологические, археологические и палеонтологические особенности. Описания очень точные и актуальные сегодня.

Далее путешественник дает общее описание, строение и границы острова Тамань. Описывает заливы, лиманы, реки и протоки которые «…образуют настоящий остров Тамань, который в древние времена не имел названия; настоящее же, вероятно, произошло от татарского и русского слова - туман, которое остров и заслуживает вследствие упомянутых выше густых испарений.».

Из Тамани Палас совершает путешествие на юго-восток Тамани, по дороге ведущей к Бугазскому пикету, расположенному в том месте где река Кубань через Кизилташский и Бугазский лиманы впадает в Черное море образуя Бугазское гирло. По дороге он описывает соленые озера расположенные с запада от Кизилташского лимана. Правда сначала Палас описывает маленькое соленое озеро а затем большое. Видимо это связано с тем, что дорога ведущая к Бугазскому пикету, огибает озеро Соленое (у Паласа указанное как большое) с севера и проходила несколько ниже уровня склона с которого открывается вид на озеро Соленое. Палас просто его не заметил при подъезде и, прибыв на пикет с начало описала малое озеро а затем большое.

Размер озера Соленое остался примерно прежний. Длина озера 1,5 км, ширина 1 км. А глубина у озера всего 10 см! Озеро - питается скудными атмосферными осадками и морской водой, которая во время штормов перекатывается через пересыпь. Концентрация солей в нем достигает 300 - 400 г. соли на литр воды. Летом озеро пересыхает и покрывается коркой белых кристалликов морской соли.

В прошлом здесь находились соляные промыслы. До революции среднегодовая добыча соли составляла 1000 т, а в 1950 -1951 годах - 20 тыс. т. Технология добычи была проста. В озеро по каналу запускалась морская вода, и когда вода испарялась,. выпавшую соль собирали. С 1952 года разработка соли прекращена.

В 1968 году экспедиция «Геоминвод» (Москва) провела лабораторные исследования пласта грязи расположенной под солевой коркой. Выяснилось, что грязевой раствор обладает высокими лечебными качествами, содержание сероводорода (до 200 млг на 100 г. грязи), наличие йода и брома, почти полное отсутствие засоряющих примесей. По определению гидрогеологов мощность залежи составляет 0,6 м, а ориентировочные запасы - 200 тыс. м3. Соленое озеро это одно из крупнейших и ценнейших месторождений лечебной грязи.

На западном берегу Бугаской косы располагался Бугазский кордон. Земляные крепления и сегодня можно видеть юго-западнее села Веселовка. Расположены они на возвышенности справа от дороги. Слева от дороги на небольшом отроге располагается памятник советским солдатам погибшим во время Великой Отечественной войны.

Ни какого Бугазского гирла сейчас нет. Лиман отделен от моря невысокой песчаной Бугаской косой по которой можно проехать (на внедорожнике) до самой Анапы. А во времена путешествия С.П. Паласа на противоположном берегу гирла начиналась турецкая территория. Турки, во время путешествия Паласа, строили каменный форт у деревни Джеметри, лежащей на крутой высоте в начале Тузлинской косы. Видимо речь идет о ст. Благовещенской возле которой, на берегу моря, сегодня располагается урочище Джамутай.

Коса отделяющая Бугаский лиман от Кизилташского лимана отлично сохранилась. Она называется Голенькая коса и начинается от песчаной возвышенности у поселка Благовещенка идет на северо-запад и недоходя полкилометра до противоположного берега заканчивается островом Каторжным на восток от пос. Веселовка. Но не всегда косу Голенькая можно увидеть полностью из-за туманной дымки над лиманом. На эту природно-климатическую особенность Таманского полуострова указывал в своей книге С.П.Палас. «При переезде через Босфор в Тамань я заметил сильный пар, постоянно стоящий в тихую погоду над островом Таманью. Эти пары, походящие на густой туман, вместе с грязевыми и нефтяными источниками дают неоспоримое доказательство того, что под этим островом на значительной глубине есть слой горящего вещества, отчего и происходит это явление, а также и чрезвычайная жара и сырость почвы на ее поверхности.»

Истинная причина туманного марева и частых туманов на Таманском полуострове конечно же в обилии водного пространства как морского так и лиманного. Воздух перенасыщен водными парами.

Далее Палас описывает развалины города в песчаном холме расположенном в 6 верстах на узком перешейке между Кизилташским и Кубанским (Витязевским) лиманами и предполагает, что это может быть либо Фанагория Страбона, либо город Коро-кондаме. Тут в описание вкрадывается неточность. До описанного места (современная станицай Благовещенская) от Бугазского пикета примерно 18 км. Песчаная возвышенность и сегодня возвышаются на перешейке. А в окрестностях ст. Благовещенской, обнаружено несколько античных поселений. Одно довольно крупное (зафиксировано археологами под условным названием «Благовещенское-4») расположенное в 4,5 км западнее ст. Благовещенская. Возможно именно его имел в виду Палас в своем описании. Сегодня, в рельефе местности, следы поселения практически не читаются. Площадь распространения подъемного материала составляет около 25 га. В окрестностях ст. Благовещенской обнаружены несколько более мелких поселений типа сельскохозяйственных усадеб и рыболовных селищ.

Среднюю часть острова Тамнь находящуюся между Кубанским (Витязевским) и Темрюкским (Ахтанизовским) лиманами, Палас описывает бегло, упоминая некрасовских казаков, происходящих от взбунтовавших и перешедших к туркам донских казаков. Видимо за Бугаский пикет Палас не выезжал по той причине, что это была на то время территория контролируемая турками по Ясскому мирному договору 1792 года. А некрасовские казаки очень враждебно относились к царским войскам.

Сам он писал об этом препятствии с явным сожалением «…Об этой центральной части острова можно было бы сказать много достойного примечания, но недостаток времени и опасность путешествия не позволили мне проехать по ней.».

Возвратившись в Тамань Палас продолжил свое путешествие вдоль Таманского залива и между ним и Темрюкским (Ахтанизовским) лиманом, а также на северный угол острова, лежащий против Северной косы (коса Чушка).

Выступив из Тамани по дороге ведущей в Темрюк Палас описывает очень важную достопримечательность этой местности - это домик, построенный по повелению высокоблаженной монархини между песчаными холмами около фонтана для хранения замечательного мрамора с древней русской надписью. Речь идет о камне Тмутараканского княжества. Палас описывает историю открытия этого камня и его значения для истории России. В настоящее время этот камень храниться в Эрмитаже а его копию можно осмотреть в Таманском археологическом музеи.

Далее С.Палас отправился на север острова Тамань. Двигаясь из Тамани по дороге в Темрюк, сразу за городом справа от дороги Палас упоминает Новую крепостью. Это крепость "Фанагория" построенная по плану Суворова, в 1794 году. Т.е. в то время когда там проезжал Палас крепость только, что была построена. Сегодня от этой крепости остался только ров и земляной вал которые очень точно соответствуют расположению и устройству крепости. Возле крепости сегодня установлен памятный камень в честь этого фортификационного сооружения.

Справа от дороги Палас описывает ряд высот и холмов. Это гора Карабетова (159 м), далее следует гора Комендантская (164 м), гора Чиркова (159 м) и гора Боюр-Гора (113 м). Все это грязевые вулканы. Особо Палас останавливается на писании одной возвышенности под названием Кирккая (Карабетова). Все, что описал Палас на этой горе, соленые озера, грязевые вулканические конусы, нефтяные и газовые выделения, глубокие овраги можно и сегодня наблюдать на Карабетовой горе. Палас упоминает извержение этого вулкана проишедшее в 1782 году, а позднее добавляет о ставшем ему известным извержении в 1799 году. К.Р.Бегичев дал подробный отчет о извержение грязевого вулкана Карабетова сопка проишедшее в 1856 г. Доктор Ф.Ф.Ланд описал извержение 1868 г. Профессор К.Герц со слов очевидцев описал извержение в 1876 г. В ХХ столетии Карабетова сопка взрывалась 4 раза. И уже в ХХI веке последнее извержение произошло в мае 2001 года. Карабетова сопка один из самых активных и интересных грязевых вулканов Таманского полуострова.

На горах Коменданская, Чиркова и Боюр-гора ни какой грязевулканической активности давно нет.

Вернувшись на дорогу идущую в Темрюк вдоль Таманского залива, Палас упоминает хорошо устроенный каменный мост через глубокий овраг. Сейчас этого моста нет. Дорожная насыпь пересекает указанный овраг, оставляя проход для воды через три бетонные трубы, уложенные под насыпью. Но видимо мост на самом деле был хорош и на карте данное место так и обозначено как урочище Каменный мост.

Продолжая свое путешествие вдоль Таманского залива, Палас отмечает особенность этой местности.

«Вдоль Таманского залива местность очень песчана и особенно в одном месте отличается прекрасным белым песком. Далее тянутся много могильных насыпей, занимающих значительное пространство между дорогой и морем, и частью находятся на крутом берегу моря; почва этого берега состоит из обломков рухляка и песку, связанных с глиной. Далее видны у моря следы татарской деревни Шемардан; ...»

На самом деле между зарослей редкого кустарника и чахлой травы встречаются песчаные прогалы с ветровыми надувами по типу барханов. Вдоль дороги, то справа, то слева видны курганы. Конечно многие из них сегодня срыты и на их месте располагаются виноградники. Скорее всего на месте татарской деревни Шемардан сегодня стоит поселок Приморский а далее по дороге справа за горой Шапурская (всего 60 м) расположена местность называемая урочище Археологическое из-за большого количества расположенных там курганов времен меотов и скифов. С богатыми археологическими находками той эпохи, можно ознакомиться в Таманском археологическом музее.

Интересно наблюдать, как меняются контуры и размеры гор расположенных справа от дороги по мере движения вдоль них. Неприметные бугорки незаметно вырастают в горные хребты, а весьма впечатляющие горы теряются из вида как будто погружаются в безбрежную степь.

Далее путь Паласа проходил через отроги горы Цымбалы, тянущийся с запада на восток до станицы Ахтанизовская. Старая дорога в Темрюк от юго-восточного угла Таманского залива шла на северо-восток в район ст. Ахтанизовской по южным отрогам горы Цымбалы. У Паласа указано татарское название этих гор - Шумукая. На западном отроге горы располагается действующий грязевой вулкан Цымбалы. Его грязевые потоки направленные на юг в двух местах перекрыли полевую дорогу идущую из поселка Сенного в песчаный карьер. Но этот вулкан не описан у Паласа. Возможно он был в то время не активен, а возможно он остался незамеченным путешественником т.к. располагается грязевой поток на северной стороне горы.

Зато у него подробно описана гора Кюль-обо. Это Ахтанизовская сопка расположенная на восточной окраине горного хребта Цымбалы возле поселка Ахтанизовский. С описанием Паласа и сегодня можно полностью согласиться «…он имеет сходство с маленьким вулканом, беловато-серая вершина которого лишена растительности и имеет вид недавнего происхождения.». На самом деле это остроконечная конусная гора. Правда, опять же не со всех сторон. На восточном склоне Ахтанизовской сопки правильную коническую форму вулкана изменяет боковой кратер.

«Так как вследствие ветра с моря, поднявшего уровень Темрюкского лимана, невозможно было проехать в этот город, имеющий мало замечательного, то я отсюда возвратился назад, чтобы посетить грязевый холм, образовавшийся вновь в северо-западном углу острова и оттуда через Северную косу вернуться обратно в Еникале.»

А жаль, весьма интересно было бы узнать, что из себя представлял в то время Темрюк, гора Миска, ст. Голубитская, грязевое озеро, крепости и укрепления, протоки Кубани. Правда, позднее Палас дописал морское извержение грязевого вулкана в окрестности старого Темрюка (видимо напротив ст. Голубитская) произошедшее в 1799 году.

От Пересыпи Палас направился на запад, огибая Таманский залив с севера. В углу внутреннего залива путешественник описал очень старый вал, шириной более десяти саженей в основании, идущий на расстоянии версты от запада к востоку. Этот вал в литературе известен как Кемерийский вал. Если ехать из ст. Сенной в сторону Порт-Кавказ, то за поселком шоссе пересекает железную дорогу и спускается в низину. Справа от дороги начинается заболоченная низменность по северному краю которой перпендикулярно дороге можно видеть этот вал. Кимерийский вал общей длиной 1,60-1,80 км представляет собой цепь продолговатых насыпей, разделенных прогалами шириной в 3 м, 3,5 м и 15 м в поперечном сечении вал представляет собой неправильную трапецию шириной по верху 3-4 м, высотой около 5 м. Самый западный сегмент этого вала разрушен современной дорогой. Остатки его можно наблюдать слева от дороги (на запад). Палас описывал этот вал как древнее фортификационное сооружение. Позднее целый ряд ученных (К. К. Гёрц, С. Ф. Войцеховский, С. Ф. Войцеховский, В. В. Веселов) занимались изучением этого древнего сооружения, но до сих пор так и не пришли к единому мнению. Кто, когда и зачем создал это грандиозное, по меркам того времени, сооружение.

В древности Ахтанизовский лиман соединялся с Таманским заливом через Субботин ерик (Парамонов Я.М.). Фанталовский полуостров представлял в то время остров и назывался Кимерийский. Собственно Кимерийский вал и находится на северном берегу Субботина ерика возле Таманского залива. Вероятно это те самые киммерийские укрепления, о которых вскользь упомянул Геродот и более подробно Страбон: “В прежнее время Киммерик был городом на полуострове и запирал перешеек рвом и насыпью…” . А возможно, что Кимерийский вал является остатками древнего порта расположенного на заболоченных берегах Субботина ерика.

Далее путь Паласа лежал к плоским высотам, богатым пастбищами, на которых находится хутор, построенный на остатках деревни Чокрак-Кой с прекрасным источником холодной воды, вытекающей к северу по глинистой канаве. Этот хутор позднее назывался Фонтан, еще позднее ст. Фонтановская, а потом ст. Фонталовская. В центре станицы, возле памятника войнам погибшим в годы войны, находятся остатки дамбы образующей когда то пруд. С южной стороны пруда, возле возвышенности буйно растут камыши а на север через огороды идет едва заметная канава. Возможно, это тот самый источник, который описал Палас и который дал название станице. После проведения водопровода с реки Кубань все колодцы в станице были заброшены.

«Далее продолжается высокая равнина, по которой тянутся неправильно разбросанные могилы то от В к З, то от С к Ю не татарского, но, вероятно, черкесского происхождения; они окружены большими плоскими плитами известкового и песчаного сланца, стоящими на ребро. Я замерил также несколько могильных столбов вышиной в сажень, схожих с находимыми на могилах в Токлуке, описанных мною.»

А интересна эта запись вот чем. Считается, что именно в этом месте Таманского полуострова, С.Палас впервые описал уникальные мегалитические памятники Кавказа – дольмены.

Именно на это описание ссылается член-корреспондент Императорской Академии наук и почетный член Кубанского Областного статистического комитета Ф.А. Щербина в своей книге «История Кубанского казачьего войска» - 1910 г.(репринтное издание 1992 г. изд. «Советская Кубань» стр.177).

«На кавказскiе дольмены давно уже обратили внимаше люди пытливые и серьезные. Еще П. С. Палласъ, путешествовавшiй въ 1793 и 1794 годахъ по Крыму и Таманскому полуострову, отметил на последнемъ присутствiе мегалитическихъ сооруженiй. «Не много далее отъ дер. Чокракъ-кой, говорить онъ, на высокой площадке находится много гробницъ, состоящихъ изъ большихъ известково-сланцевыхъ и песчанико-сланцевыхъ плитъ, поставленныхъ ребромъ и образующихъ продолговатый четвероугольникъ. Эти безпорядочно разбросанныя гробницы-не татарскiя, но, можетъ быть, черкесскаго происхожденiя. Здесь также поставлены узкiе надгробные столбы, более сажени вышиною». Это несомненно дольмены и менгиры.»

Ф.А. Щербине материалы по дольменам предоставил Е.Д. Фелицин. Видимо первым предположение о том, что С.Паллас возле селения Чокрак-Кой обнаружил и описал именно дольмены сделал Е.Д.Фелицина.

Давайте попробуем разобраться а, что же увидел С.Паллас на окраине поселения Чокрак-Кой, ныне ст. Фонталовская.

Описание захоронений С.Паллас дает весьма общее и скудное: «…неправильно разбросанные могилы … они окружены большими плоскими плитами известкового и песчаного сланца, стоящими на ребро…». В этом описании нельзя узнать дольмены. Речь идет о могилах окруженных поставленными на ребро каменными плитами. Сравните описание С.Палласа с таким же кратким описанием дольмена.

Дольмены представляют собой прямоугольные сооружения из четырех каменных плит и перекрытых плитой-крышей, с отверстием на выраженном портале.

Но в описании С.Палласа есть одно важное уточнение «…Я замерил также несколько могильных столбов вышиной в сажень, схожих с находимыми на могилах в Токлуке, описанных мною.». Токлук это деревня окрестности которой путешественник описал путешествуя в Крыму. Сегодня это крымский поселок Богатовка.

Вот как описывает С.Паллас место древнего погребения увиденное им возле деревни Токлук (стр. 105, ориг. Л 81 об. и Л 82):

«…В несколь­ких сотнях шагов от нее на юго-восток на бесплодной равнине, окружа­ющей холм, я нашел замечательное место погребения, вероятно, очень древнее, подобного которому я не находил в Крыму, за исключением, как в долине Кооз, оно - не татарское. Прежде всего видно на прямой Линии почти в направлении с О на W и по длине тридцати двух шагов около десяти могил, обведенных на поверхности плоскими камнями, вкопанными в землю и как бы разделенных перегородками. Четыре из­меренных из этих могил имеют по четыре аршина в каждой стороне, а пять других - только по два аршина и, следовательно, они продолгова­ты. Расстояния между ними неправильны и разнообразны, так как в двух местах это расстояние - всего в один аршин между ними. Вот - по­рядок и расстояния, в которых расположены эти могилы одна от дру­гой, с востока на запад: 2, 1,4, 1, 2, 2, 4, 33/4,4, 2, 2, аршина. По-видимо­му, некоторые из этих могил имели прежде на южных концах более вы­сокий камень. С юга в расстоянии почти двух саженей примечают так­же впереди этого ряда еще три одиночные могилы другого ряда, а к восточному краю - плоский холмик, окруженный камнями и два прямо­угольника, обставленных по краям на ребро плоскими камнями, у кото­рых - на южных сторонах стоящие более длинные камни. Татары дума­ют, что это - жидовские могилы, но без сомнения, они кажутся делом иной, более древней и немногочисленной народности.» (аршин – 71,12 см).

Как видите и тут в описании дольмены не угадываются. Даже если не брать во внимание отсутствие плиты-перекрытия, в описании нет круглого отверстия и выраженного портала. Этих признаков не описал С. Паллас и их не обнаружили современные археологи исследовавшие подобные захоронения в Крыму (Масленников А.А., 1981, с. 24). Зато и в Токлуке и в Чокрак-Кой исследователь отметил другую характерную особенность погребений, это каменные стелы – менгиры. Менгиры не характерны для дольменов. Описанные С.Палласом погребения больше подходят по описание так называемых «каменных ящиков», широко представленных и на Тамани и в Крыму.

Каменные ящики это погребальные сооружения образующие замкнутое пространство прямоугольной формы, предназначенное для помещения тела умершего и совершения обряда захоронения (Ольховский В.С., 1991, с.43). Такой тип захоронений широко представлен на Черноморском побережье Новичихин А.М., 2006 г. с 20). Зачастую каменные ящики были окружены каменными кромлехами и возле них устанавливались менгиры. Подобные погребальные конструкции открыты и в Крыму (таврские ящики).

Описание погребений приведенных С.Палласом в районе деревни Токлук и в районе селения Чокрак-Кой на самом деле очень похожи. При этом в описании конструкций данных погребений узнаются характерные черты погребений типа «каменный ящик». Это могилы имеющие прямоугольные очертания, «обведенных на поверхности плоскими камнями», кромлехи окружающие могилы и менгиры.

С.Палас очень точен в своём повествовании и возле селения Чокрак-Кой он описал именно то, что увидел.

Для сравнения обратимся к описанию дольменов сделанным в 1818 году в районе реки Пшада членом Одесского общества истории и древностей Тетбу де Мариньи, приведенном В.И. Мароквиным в книге «Дольменные памятники прикубанья и причерноморья» (М. 1997 г): «…каждое из них выстроено из пяти каменных плит, четыре из которых составлены в форме параллелограмма, а пятая сверху, виде перекрытия, выступающего над вертикальными гранями. Эти оригинальные сооружения имеют 12 футов в длину, 9 в ширину; поскольку они вросли в землю, их подлинную высоту определить было невозможно. Камни имеют в толщину 14 дюймов; плита, представляющая собой фасад, отступает на аршин глубину, образуя нечто вроде открытого вестибюля. В том же камне, в его нижней части, имеется круглое отверстие, диаметром самое большее три фута.»

«…Не правда ли, как просто и ясно написано» - это уже слова В.И.Марковина по поводу данного описания.

Вероятно Е.Д. Фелицин поспешил отдавать приоритет первооткрывателя дольменов С.Паласу. Палас описал погребения типа каменный ящик. А первое описание дольменов на Кавказе, судя по всему, дал член Одесского общества истории и древностей Тетбу де Мариньи в 1818 г.

С.Паллас продолжил свое путешествие по Фонталовскому полуострову на запад.

Он описывает гору которую татары называют Куук-обо, а черноморские казаки после огненного и грязевого извержения считают ее трубой из ада и называют Прекла. Она возвышается посередине широкого мыса, образующего внутренний угол Таманского залива к северо-востоку от города Тамани, против Еникале - к востоку и немного южнее.

Это гора Горелая высотой всего 103,5 м, правильной конической формы с выраженным кратером на вершине. Последнее извержение этого вулкана произошло 27 февраля 1794 г. С.Палас дает подробное описание этого грандиозного извержения. С тех пор вулкан спит. На его вершину ведет полевая дорога и возле кратера установлен триангуляционный пункт. Вид с горы Горелой великолепный и на Таманский полуостров и на Керченский.

В заключении своего повествования С. Палас дает подробную справку о происхождении кубанских черноморских казаков, длинные перечень растительности Таманского острова на латыни отмечая качество земли и ее внутреннюю сырость.

17 июня С.Паллас отравился на Северную косу (коса Чушка), где его ждал баркас заранее посланный за ним для переезда в Еникале. 20 июня 1794 г. он уже был в Керчи.

Вот одна из последних записей С. Паласа об острове Тамань.

«…Бывшие деревни, прежде населенные черкесами, татарами и также некрасовскими казаками, разрушены и почти сравнены с землей. От древних греческих городов осталось мало следов, если исключить Тамань, и несколько надписей на камнях, найденных в разных местах.»

Впереди были годы и годы войны, разрушительные волны которой не раз прокатятся по острову Тамань. Потом будет новое освоение и заселение Кубани. Остров Тамань превратиться в полуостров. Пронесутся над краем революционные вихри. Сложится новый уклад жизни и снова будет разрушен самой ужасной войной XX столетия. Заново будут отстроены города и станицы. Колоссальные изменения произойдут с краем со времен путешествия С. Паласа. Но и сегодня, путешествуя по маршруту знаменитого путешественника, можно мыслено перенестись на тысячелетия назад представив как между древними курганами поднимая пыль скачут скифы, как в плавнях ловят рыбу кемерийцы, а в море плывут легендарные аргонавты за золотым руном в Кохиду.

Увлекательного Вам путешествия во времени по маршруту С. Паласа.

Ю.Н. Шариков