Академик бехтерева о жизни после смерти. Академик наталья бехтерева о вещих снах и жизни после смерти
Великая Наталья Петровна Бехтерева побывала в Зазеркалье науки. Она заглядывала за те пределы, куда не дано смотреть человеку. И вот что из этого вышло… 1 48 318612 518 18 7
Академик Российской академии наук Наталья Петровна Бехтерева всю жизнь занималась изучением человеческого мозга. Простое перечисление всех ее званий, степеней, дипломов, правительственных наград и премий занимает целую страницу и является естественным следствием ее гениальности.
Это Бехтерева создала современную науку о человеческом мозге, обнаружила, где прячется творческое мышление, разобралась, как работает память, нашла «детектор ошибок», контролирующий наше поведение, не побоялась признаться в вере в Бога и - заглянула в Зазеркалье сознания, где живут наши сны и вовеки пребывают наши души.
Осенний сон
Я росла домашним ребенком, воспитывалась бонной, носила бархатные платьица, косички крендельками. Самое яркое впечатление детства - папа вечером садится за рояль, и мы с моей подружкой вальсируем под незабвенный «Осенний сон» до головокружения. Папа был красивый, талантливый, прекрасно пел, всегда безупречно одевался, и на службе, и дома. Он меня очень любил - просто так, безоговорочно. А направляла по жизни - мама.
Хорошо помню, как я, еще совсем маленькая, лет трех от роду, иду с ней за руку на прогулку. Я недавно узнала новое красивое слово «техникум» и говорю: «Вырасту и буду учиться в техникуме», а мама тут же строго поправляет «Какой техникум? Пойдешь в институт, тебе все легко дается. Только в институт, получишь высшее образование - и станешь ученой».
Я подросла и наизусть выучила историю моей прабабки, которая ввиду крайней семейной бедности решила из троих детей выучить только одного, Володьку, самого толкового. Из него вышел Владимир Михайлович Бехтерев (знаменитый русский психиатр и невропатолог, который поставил Сталину диагноз «паранойя» и через несколько дней после этого при загадочных обстоятельствах скончался. - Прим. автора). У меня тоже были младшие брат и сестра. А мама направляла в науку только меня, причем открытым текстом - «будешь ученой», и все. Значит, знала, о чем говорит!
Мое счастливое безмятежное детство рухнуло за одну ночь. Правда, перед этим был сон - один из четырех вещих снов, которые я видела в течение жизни. Снилось мне, что папа стоит в коридоре нашей квартиры, и вдруг пол у него под ногами поднимается, из-под половиц вырываются языки пламени, и он падает в огонь. На следующее утро его арестовали. Маму отправили в общем вагоне в лагерь. Меня и брата Андрея - в детский дом, потому что все родственники отвернулись от нас, как от зачумленных.
Kur tu teci, kur tu teci, gailit’ mans?
Нам с братом дважды повезло - во-первых, мы остались в Питере, а могли оказаться где-нибудь в Иваново, во-вторых - попали в хороший детдом, костяк которого составляли дети из Латвии и поразительный директор оттуда же - Аркадий Кельнер, вместе с которым мы по вечерам разучивали навсегда оставшуюся в памяти песенку про петушка.
И если мама впечатала в матрицу моей памяти цель жизни - получить образование, то Аркадий Исаевич научил меня добиваться цели, воспитал гордость и внушил чувство собственного достоинства - то, чего, казалось бы, в детдоме никогда не привить. Он буквально в лепешку расшибался, только бы у воспитанниц не было двух одинаковых платьев или пальтишек, вещей убогих, несущих на себе печать нищеты.
Однажды всем нашим девочкам выдали для работы в мастерских ярко-оранжевые платьица, и на следующий день мы дружно нацепили яркие обновки в школу - форму тогда еще не носили. Боже мой, как орал на нас за эту нетребовательную, примитивную одинаковость наш любимый директор, а особенно досталось мне - лучшая ученица школы посмела подать пример другим и вырядиться в «приютское», чтобы нас все жалели, все равно что клеймо «сиротинушек» на себе поставили. Я до сих пор оранжевый цвет, если это не апельсин, ненавижу.
Я веду очень обширную деловую переписку. И только четыре адреса из нескольких десятков принадлежат моим личным адресатам. Одна из них - Эрика Леонидовна Калниня, детдомовская подруга. Наши кровати стояли рядышком, и она пыталась научить меня аккуратно заправлять постель. Не вышло. Но сколько раз она меня спасала от нагоняя и опоздания на завтрак! Теперь я могу не убирать постель хоть неделю, чтобы в ней нежился мой любимый кот. А доброта Эрики осталась со мною навсегда - как светлый лучик из тех далеких дней.
Сверхпрограмма в действии
Я не думала, что должна исполнить материнский завет и получить высшее образование. Я вообще ни о чем не думала. Как пчела собирает воск, так и я действовала по впечатанной в сознание сверхпрограмме. В медицину я попала случайно. Летом сорок первого подала документы сразу в восемь вузов. Восьмого сентября сгорели ленинградские продовольственные склады, и перед угрозой блокады и голода все институты, кроме медицинского, эвакуировались. А я не хотела уезжать и осталась при медицинском. Поступали одновременно со мною семьсот человек, окончили институт - четверо. Остальных унесла война и голод.
Всю блокадную зиму, шесть раз в неделю, я шла через весь город в институт. Туда и обратно. В мороз и ветер. Видела, как на пятитонках увозят сложенные штабелями трупы. Вместе с остальными воспитанниками ходила на Неву за водой, а вечером - в единственный оставшийся в блокадном городе Театр музыкальной комедии, где легкомысленные песенки про любовь и юмористические куплеты пели синие от голода и холода артисты.
Наш любимый директор ушел добровольцем и погиб, а про нового, по фамилии Иванов, мне нечего сказать хорошего. Детдом весною по Ладоге вывезли на Большую землю. Нам добавили какие-то копейки на дополнительное питание, однако новый директор демонстративно отказался от денег «в пользу фронта», и мы продолжали голодать, а он - кормить свою немалую семью за наш счет. Кажется, до пятидесятых годов я не никак могла наесться досыта…
Умножая познание, умножаешь печали
В двадцать один год я окончила медицинский и поступила в аспирантуру - заинтересовалась тем, чего нам не преподавали, так как мозг и его деятельность в начале пятидесятых были не в фаворе - уж больно загадочны и мало материалистичны. А мне всегда хотелось заглянуть за грань, за предел, побывать там, где никто еще не был, хотелось понять, что делает человека - человеком.
В 1962 году мне предложили возглавить Отдел науки при Центральном комитете партии, а я так живо начала рассказывать партийным чинам, до чего интересным делом занимаюсь, что мне предложили создать базу для изучения процессов мышления при ленинградском Институте экспериментальной медицины.
Тогда мы изучали мозг примитивным методом - например, удаляли человеку опухоль и во время операции, чтобы случайно не задеть жизненно важные участки, сначала касались того или иного места электродами и все время с больным беседовали, просили рассказывать про свои ощущения. Замолчал, сбился, галлюцинации пошли - ага, не того района коснулись, обойдем. И таким образом выясняли, за что данный участочек отвечает. Боли пациент не чувствовал - в мозгу нет болевых рецепторов.
В те времена обычный электроэнцефалограф, который теперь есть чуть ли не в каждой поликлинике, считался чудом. А теперь позитронно-эмиссионный томограф, занимающий целое здание, показывает нам, как ведут себя отдельные нейроны, когда мы творим - например, мысленно сочиняем сказку - или «тупо» считаем от одного до ста.
Принято говорить, что у нас задействованы только 5-7 % мозговых клеток. Лично я на основе своих исследований склонна полагать, что у творчески мыслящего умного человек работают почти все 100 % - но не разом, а как огоньки елочной гирлянды - по очереди, группами, узорами. Между прочим, вы знаете, что у вас в мозгу постоянно действует детектор ошибок?
Он напоминает - «вы не выключили свет в ванной», обращает ваше внимание на неправильное выражение «синий лента» и предлагает другим отделам мозга его проанализировать, лента-то «синяя», но что кроется за ошибкой - ирония, незнание или небрежность чьей-то быстрой речи, выдающая волнение? Вы же человек, вам надо знать и понимать не один, а множество планов.
Оказывается, когда кто-то говорит «после всего пережитого я стал совсем другим«, он совершенно прав - перестроилась вся работа его мозга, даже некоторые центры переместились. Мы видим, как люди мыслят, как вспыхивают огоньками отдельные активные клеточки, но еще не расшифровали код мышления и не в состоянии по картинке на экране прочитать, о чем вы думаете. Может быть, никогда и не расшифруем.
Более того, я допускаю, что мысль существует отдельно от мозга, а он только улавливает ее из пространства и считывает. Мы видим многое, что не в состоянии объяснить. Я встречалась с Вангой - она читала прошлое, видела будущее. По данным Болгарской академии наук, число ее сбывшихся предвидений - 80 %. Как у нее это получалось?
“Тетя Ванга”
Перед встречей с провидицей я хотела сосредоточиться и помолчать, но, как назло, мои болгарские коллеги-медики донимали меня ничего не значащими пустыми разговорами. В растрепанных чувствах, прервавшись на полуслове, я вошла через крохотные сени в комнату, где за столом сидела тетя Ванга.
Слепая, лицо асимметричное и все же бесконечно милое и чистое, как у ребенка. Она всех называла на “ты” и требовала, чтобы к ней обращались так же. А голос поначалу сердитый и пронзительный - не принесла я кусок сахара, который до встречи требовалось сутки носить при себе, чтобы он всю информацию впитал и передал Ванге. Я вручила ей подарок - красивый павловопосадский платок.
Она недовольно поморщилась: “Он же новый! Ничего о тебе не скажет! А что ты хочешь узнать?” Я объяснила, что хотела бы просто поговорить с нею “для науки”. Ванга пренебрежительно хмыкнула: “Для науки…”, но вдруг ее лицо приобрело ясное, заинтересованное выражение: «Вот твоя мать пришла, она здесь. Говорить хочет». А моя мама умерла в 1975 году, и я подумала, что сейчас «хитрая» Ванга от лица мамы начнет меня упрекать - почему это я могилку давно не навещала. Мне про подобные упреки рассказывали многие, побывавшие у Ванги.
Я решила ее опередить: «Она, наверное, на меня сердится?» - «Нет, не сердится, и при жизни тоже редко сердилась. Это все болезнь, все болезнь«, - Ванга в точности повторила мамины слова, которыми та извинялась за свою раздражительность, и вдобавок сильно затрясла руками и головой, изображая симптомы тяжелейшей маминой болезни под названием «паркинсонизм». «Вот такой у нее был дрожательный паралич, верно?» И у меня легкий холодок коснулся сердца - откуда она знает?..
Ванга передала мне две мамины просьбы - заказать у монахов в Загорске поминальную службу и поехать в Сибирь. Я удивилась - зачем Сибирь, почему? У меня там никого нет. «Не знаю, - сказала Ванга. - Мать сильно просит. А что это за место - Сибирь? Город? Село?»
Совершенно неожиданно, вернувшись в Ленинград, я получила приглашение в Сибирь на чтения, посвященные моему деду Бехтереву. Отказалась, занятая делами, о чем до сих пор очень жалею - чувствую, знаю, согласись я, и многое в моей жизни сложилось бы по-другому.
А еще Ванга сообщила, что мой отец не умер, а убит, и подсказала, где искать его могилу. И совсем уж поразила меня заявлением «Ты чего к замминистра ходишь, не твой он человек. Пообещает, но ничего не даст. Ходи к министру, это - твой человек«. Ну откуда ей было знать, по каким кабинетам власти ходит ее гостья из России? Догадаться о таком - невозможно. Жизнь показала, что и здесь Ванга не ошиблась.
И совсем невероятно в свете последующих страшных событий прозвучала фраза: «Что-то я очень плохо твоего мужа вижу, как в тумане. Где он? В Ленинграде? Плохо-плохо его различаю…»
Через несколько месяцев после этой встречи я потеряла мужа. Ванга рассказала про три смерти, случившиеся рядом со мною и сильно меня задевшие. И опять все так - с небольшим интервалом ушли из жизни моя мама, мать первой жены моего мужа и моя единственная близкая подруга.
«Ты, может, о себе беспокоишься? У тебя со здоровьем все в порядке. А сестра твоя все болеет. Да ты не огорчайся, и не умрет, все хворать будет«. Действительно, моя младшая сестра - инвалид первой группы, из тех, кто страдает, скрипит, да долго тянет. И она, и муж мой были от Ванги на одном расстоянии. Сестру Ванга видела, мужа - почти нет. Я не могу не верить в то, что слышала и наблюдала сама, даже тогда, когда этому нет объяснений. Ванга очень звала меня приехать еще раз. Может, и надо было…
Особые сны
Они виделись мне только под утро или днем, с полным ощущением того, что все происходит на самом деле. Просыпалась я всегда напряженная, взвинченная, нервная, с острой головной болью в области лба. В июле 1975 года я отправила маму в санаторий, под Краснодар. Получила ее письмо - бодрое, жизнерадостное, где она сообщала, что чувствует себя лучше и даже выходит в садик посидеть на солнышке, и очень обрадовалась. А через несколько дней снится мне сон - во сне я просыпаюсь, одеваюсь, слышу звонок в дверь, и почтальон приносит телеграмму: «Ваша мама умерла, приезжайте хоронить».
Прилетаю в село, узнаю людей, про которых мама писала, называю всех по именам. Мне говорят: «Надо идти в сельсовет». Просыпаюсь в отчаянии и слезах и хочу немедленно лететь в Краснодар. Муж и друзья успокаивают меня, снисходительно похлопывая по плечу: «Вы же ученая, мудрая женщина, вы мозг изучаете, да как можно верить снам, посмотрите, какое письмо хорошее, скоро ваша мама вернется!» И так они меня убедили, что я от своей затеи отказалась.
В августе получаю телеграмму: «Ваша мама умерла. Приезжайте хоронить», - все слово в слово написано. Приезжаю… узнаю на похоронах всех тех, о ком мама писала… иду в сельсовет за справкой о ее смерти. Да, я знала, как мама больна, тревожилась о ней, во сне моя тревога всплыла, приобрела отчетливую форму.
Но отчего я предвидела именно эту смерть, а не другие? Возможно, мама думала обо мне в последнюю минуту. Или душа ее в момент отделения от тела коснулась моего сознания. Ответить, почему возникают подобные сны, я пока не могу. Но прислушиваться к ним, наверное, надо.
Если бы я не знала, что некрасива, то сочла бы себя хорошенькой!
Огромную роль во всех моих «комплексах» сыграла мама. Мой ум она превозносила до небес, но что касается внешности и разных женских достоинств - о, тут шел другой разговор. Помню, как я танцую под папин аккомпанемент, а мама, склонив набок голову, говорит: «Все хорошо, но ножки - полноваты… полноваты ножки. Неплохи, но - полноваты«.И так придирчиво разбирала меня по частям, что сформировала стойкий комплекс уродины.
Дело доходило да абсурда - вы не поверите - в двадцать лет я могла часами рассматривать себя в зеркале и думать: «Право же, если бы я твердо не знала, что ужасно некрасива, то сочла бы себя хорошенькой!» Когда подружки хвалили мою внешность, я думала, как они ко мне хорошо относятся.
В первый раз я влюбилась в воспитанника нашего детского дома - обаятельного юношу нордического типа. Я никому об этом не рассказывала. Не знаю, почему мне сейчас это вспомнилось…
Наверное, потому, что очень легко, нежно и романтично все это было. Мне только исполнилось четырнадцать лет, моя некрасивость меня еще не тревожила, и мы вместе, держась в темноте за руки, смотрели в кинотеатре фильм «Песни о любви». Мне жаль нашу нынешнюю молодежь, которая проскакивает стадию первой влюбленности за несколько минут - как много они теряют!
Вот я через… ну сами представляете, сколько лет прошло, вспоминаю это чувство - здорово хорошо… А потом - уже зрелой женщиной, по страстной, сильной любви - я вышла замуж и все думала: «Ах, он говорит мне комплименты по доброте душевной, насколько же он меня любит, если я, такая страшненькая, кажусь ему красавицей«.
В 34 года я поехала в Англию, в Бристоль, на научную конференцию. И в кафе услышала, как за моей спиной меня обсуждают две буфетчицы: «Какая красивая эта русская, какие у нее замечательные ноги и эффектная фигура«. Они меня видели первый и последний раз в жизни и не догадывались, что я понимаю каждое слово. Я сразу бросилась к ближайшему зеркалу, посмотрела на свое отражение и тут же безоговорочно поверила: да, да, они правы, я же красавица!
На работу я всегда предпочитала принимать привлекательных женщин, которые идут в науку по требованию души, а не из внутренней ущербности и невостребованности. С удовольствием наблюдала, как они делают научную карьеру и расцветают.
Ночная тьма
Роковая закономерность моей жизни - чем ближе я подходила к какому-то эпохальному прорыву в своих исследованиях, тем сильнее меня преследовал и кружил жуткий хоровод горя, неприятностей и проблем.
Так, в конце шестидесятых, во время изучения «детектора ошибок», на нас написали отвратительную грязную анонимку. В 1989 году я наконец-то получила новейшую аппаратуру для исследований и вновь на какой-то день посмела подумать, что абсолютно счастлива, а потом…
В 1990 году умер от наркотиков мой тридцатисемилетний приемный сын Алик, и в ту же ночь я потеряла от инсульта мужа.
С 1989 года меня травили за желание открыть свой институт мозга и за стремление покинуть пост директора Научно-исследовательского института экспериментальной медицины. Я давно собиралась, как стукнет 65, все бросить и уйти в науку, чтобы не подписывать по три часа в день бумаги. Не поняли, взревновали, возмутились, особенно когда узнали, что во главе нового института - физик, мой второй сын Святослав Медведев. Расклеивали по городу листовки, где угрожали судьбой четы Чаушеску.
Предавали самые близкие друзья - я никогда не разделяла деловое и личное общение, все мои коллеги входили в мой дом, это теперь я крайне ограничила круг близких мне людей, а тогда только отмечала - ты и ты, неужели и ты - тоже?..
Что особенно больно - муж истово верил газетам и невероятно страдал, а мое нежелание оправдываться в некоей отсутствующей вине он воспринимал как косвенное ее доказательство и все время убеждал в необходимости ввязаться в полемику. Было очень тяжело видеть, как он переживает из-за меня, и еще больнее - чувствовать его плохо сокрытое недоверие. И слушать его советы: «Брось свое никому не нужное дело, и ты отдохнешь, как я это делаю«.
Мне казалось, что тяжелее этого периода, когда моя много лет лелеемая мечта вот-вот сбудется и все зависит только от меня, а силы - на исходе, предательство друзей подточило душу и поддержка близких больше всего похожа на подталкивание в спину по направлению к пропасти, хуже этого ничего и быть не может. Оказалось - может.
Не удержала
Сын Алик, доктор, красивый, умный, бесконечно любимый, трудный, позвонил ночью, сказал, что покончит с собою и хочет попрощаться перед смертью с отцом. Муж попросил меня поехать к нему. Мы уже один раз выхаживали Алика после тяжелейшего заражения крови, вытащили буквально чудом с того света. Чтобы не терять ни секунды, я сразу вызвала реанимацию и бросилась к сыну.
Перед закрытой дверью его квартиры застала растерянных врачей - на звонки изнутри никто не отзывался, и вдруг мне одной почудился сильный, как в анатомичке, трупный запах, которого не было и ни по каким логическим причинам быть не могло, и я поняла - все. Сына больше нет.
Когда принесли ключи и открыли дверь, Алик мертвый лежал на диване, с петлей на шее. Одно движение - и он мог спастись сам. Возможно, он затянул петлю, только когда услышал нашу возню за дверью. Может быть, рассчитывал и надеялся, что мы войдем и успеем его спасти. Его сердце остановилось всего несколько минут назад. Я взяла телефонную трубку и обо всем, как автомат, сообщила мужу. Мы с моей близкой подругой Р. В. вернулись домой.
И вновь только я одна у порога почувствовала все тот же леденящий душу трупный запах. Несколько секунд - и ощущение исчезло. Открыл муж, внешне - спокойный, выслушал, принес нам нарезанный арбуз, сказал, что идет спать. Под утро у него произошло кровоизлияние в мозг, и спасти его не удалось.
То, о чем можно было бы и умолчать
Шли месяцы. Я жила по инерции. Ездила в командировки, работала, но ощущение чьего-то присутствия в доме сохранялось. Странное гудение, похожее на шум волчка, шорох, скрип половиц. Я иду в ванную мыться. Слышу шаги. Они приближаются, потом - удаляются. Когда я выхожу минут через десять, Р. В. спрашивает, зачем мне ни с того ни с сего понадобилось выбираться из теплой ванны в коридор и почему я не отозвалась, когда она меня окликнула.
А вот еще: я стою у окна и вижу во дворе грустного человека с лицом моего покойного мужа. Может быть, мне показалось?.. Возвращаюсь в кухню и прошу Р. В. взглянуть, кто там стоит на улице, «вроде я уже его где-то видела». Она вбегает через минуту белая как мел: «Да это же Иван Васильевич! Он повернулся и к гаражам пошел, вы же знаете его особенную походку - ни с кем не спутаешь!»
Глубоким вечером я смотрю на большой, хорошо выполненный портрет мужа в спальне и наблюдаю, как медленно скатывается по полотну слеза из уголка нарисованного глаза - словно он огорчен, как часто бывало при жизни, моим поздним возвращением домой из гостей. Я безмолвно замерла у портрета, а моя тихо подошедшая подруга восклицает: «Да он плачет…» Потом слеза тает.
У меня есть много теоретических объяснений случившемуся, начиная от измененного состояния сознания, в котором мы обе, без сомнения, в те дни находились и котороепозволило нам перейти в иную плоскость бытия и видеть иные вещи, но гадать и комментировать вслух - нет, не хочу. Это - было, и все. Уверенность в реальности происходившего у меня полная.
Каждое загадочное явление как бы съедало часть моих и без того подточенных горем возможностей, мучили головные боли, внезапная сонливость, повышенное давление. Ну, хватит, - решила я и отправилась в больницу Четвертого управления. Здоровье мне вроде бы подлечили, но душа продолжала болеть. И тогда я обратилась к Богу. Бог, вера, отец Геннадий и мои близкие вернули меня к жизни, принесли утешение и покой. Дверь в Зазеркалье закрылась - на время, не навсегда.
Вы знаете, все еще будет!
Самый счастливый момент моей жизни? Мне многие не верят и недоуменно улыбаются, когда я об этом рассказываю, но я говорю чистую правду - подготовка доклада для открытия ХХХIII Международного конгресса физиологических наук и как апофеоз - выступление 30 июля 1997 года, которое прошло более чем блестяще.
Потом меня много снимали, но только один финн догадался и прислал фотографии с извинением - мол, я понимаю, что у вас есть и получше… Нет у меня ничего получше, все, наверное, так подумали, поэтому только одна его фотография теперь всегда стоит в кабинете как символ моего возвращения к себе после многолетнего, тяжкого, черного периода, когда я была не я, а моя тень.
Я выступала, читала лекции, занималась громадной организационной работой, но - не жила. Пока у меня не появилась очередная сверхзадача - доклад, который позволил оценить, сколько сделано в прошлом, и показал, что есть смысл в будущем. Я люблю своего сына, у меня прекрасная невестка и чудесная внучка, меня очаровал Нью-Йорк. Продолжает работать созданный нами Институт мозга.
Без сверхзадачи человеческое существование лишено смысла. Животные рождаются, дают жизнь новым поколениям, потом функция размножения угасает, и наступает смерть. А мы - мы не умираем, пока у нас есть цель - дождаться внуков и правнуков, написать книгу, увидеть мир, заглянуть в Зазеркалье… Старости не существует, и ничего не заканчивается, пока вы сами этого не захотите.
…Теперь в спальне нет печального портрета покойного мужа. Под одеялом на кровати нежится благородного облика золотоглазый рыжий кот. Под ногами бродят еще две кошки - очень старая и очень пушистая и ее толстая дочка средних лет. На стенах кабинета развешаны любимые пейзажи - Италия, все голубое, синее, много воздуха, неба и моря.
Нет настоящих вещей из прошлого, - Бог мой, какое прошлое, ведь ничего не сохранилось после репрессий, войны, эвакуации, - но есть овеществленные воспоминания о безмятежном детстве, тепле домашнего очага. Все невольно обставлено так, как было тогда. И на вопрос «Вы любите свою квартиру?» хозяйка тихо, с какой-то застенчивой улыбкой, отвечает: «Да. Очень…» Она переоделась по-домашнему - в роскошный «цыганистый» халат, ничуть не менее женственный, чем давешнее платье.
Мы бьемся с жизнью, думаем: вот получим премию, купим квартиру, машину, завоюем должность - то-то будем довольны! А запомнится навеки другое - как молодой и красивый папа играет на рояле старинный вальс «Осенний сон», а ты - кружишься, кружишься под музыку, словно лист на ветру…
Галина Зайцева
Журнал «Лилит»
reincarnationics.com
Она – выдающийся нейрофизиолог, внучка легендарного ученого Владимира Бехтерева. Изучая тайны головного мозга, в своей собственной жизни сама столкнулась с невероятным… Родилась Наталья Петровна в Ленинграде 7 июля 1924 года. Ее отец-инженер был арестован и расстрелян как «враг народа». Уже тогда у маленькой Наташи стали проявляться невероятные способности. Накануне ареста отца она увидела сон, который потом сама описала в своих воспоминаниях: «Стоит папа в конце коридора, почему-то очень плохо одетый, в чем-то старом, летнем, как будто в парусиновых туфлях.
А папа даже дома одевался хорошо, хотя и иначе, чем на работу. И вдруг пол начинает подниматься, именно с того конца, где стоял папа. По полу вниз покатились статуэтки – папа любил их... А под полом – огонь, причем языки пламени – по бокам коридора. Папе трудно устоять на ногах, он падает, я с криком просыпаюсь… А на следующую ночь проснулась от того, что в квартире горел свет, ходили какие-то люди… Рядом стояли важные дворники. Те самые, дети которых недели за две показывали нам руками знак решетки – растопыренные пальцы обеих рук, наложенные друг на друга перед лицом. Знали».
После ареста мужа ее мать оказалась в концлагере, а потому в 13 лет Наталья с братом попали в детский дом. Там детей «врагов народа» мучили, над ними издевались. «Перед каждой скудной едой – но все-таки едой, которая, мы знали, сейчас дымится на столах - стоим мы на «линейке», - вспоминала она. - Стоим, пока каша не замерзнет, слушаем монолог директора-садиста о том, как надо есть, как надо пережевывать пищу… Он уже позавтракал (поужинал, пообедал), причем позавтракал досыта: он всегда требовал, чтобы тарелка была «с верхом», ведь дело у него такое ответственное – руководить всеми нами».
Но характер у маленькой Наташи уже тогда был твердый. Не дрогнула, даже когда узнала, что ее отца расстреляли. А когда на уроке истории услышала про Муция Сцеволу, который, чтобы доказать стойкость врагам, клал руку в огонь, прикладывала к руке раскаленный гвоздь.
А потом – война, новые страшные испытания. В войну Наталья Бехтерева жила в блокадном Ленинграде. «По сирене спускались в подвал, - напишет она. - По мере того, как шли блокадные дни, подвал давался все труднее – и потому, что сил было все меньше, и потому, что приходилось совсем рядом откапывать подвалы разрушенных домов… И потому, что в подвале было страшнее слышать свист падающей бомбы: «Пронесло… На этот раз пронесло».
В памяти у нее сохранились удивительные детали тех трагических дней: «За хождение по Марсову полю во время артиллерийского обстрела меня оштрафовали на 2 рубля 50 копеек. Узенькую белую квитанцию я долго хранила как доказательство моей храбрости». Как она вспоминает, «до 50-х годов я никак не могла наесться досыта, мне все время хотелось есть. Да и всем блокадникам так».
Тем не менее, после войны Наталья Петровна сумела окончить 1-й Ленинградский медицинский институт им. академика И.П. Павлова и поступить в аспирантуру. Работала в Институте экспериментальной медицины АМН СССР, затем - в Нейрохирургическом институте им. А.Л. Поленова, пройдя путь до заместителя директора.
В 35 лет стала доктором наук, потом научным руководителем Центра «Мозг» АН СССР, а с 1992 года - Института мозга человека РАН. Как ученый, сделала множество открытий, получила признание не только в нашей стране, но и за рубежом.
Была избрана членом-корреспондентом АН СССР и членом Академии медицинских наук СССР, а также многих научных академий других стран, стала Почетным гражданином Санкт-Петербурга. Ей даже предлагали пост министра здравоохранения СССР, но она отказалась.
При этом Наталья Петровна вовсе не была «сухим» кабинетным ученым, а живым и общительным человеком. Сотрудники посвящали ей шутливые стихи:
Ну и впрямь она – царица.
Высока, стройна, бела,
И умом и всем взяла.
Став депутатом Верховного Совета, многим помогала. Прекрасно пела, ее даже приглашали на профессиональную сцену. Однажды, во время научной командировки в ФРГ, организаторы научного конгресса в Мюнхене устроили вечеринку, на которой собравшимся полагалось что-нибудь спеть. Советская делегация, ожидавшая в те времена провокаций, была в растерянности. Неожиданно на сцену вышла Наталья Петровна и, подойдя к оркестру, концертным голосом запела «Катюшу». Зал буквально взревел от восторга. Надо сказать, что красивая - досталось от матери - всегда элегантно причесанная, Наталья Петровна везде пользовалась неизменным успехом. В Англии, например, ее почтительно называли только «леди Бехтерева».
Но и после научных успехов ее жизненный путь отнюдь не был усыпан розами. Когда СССР распадался, институты оказались без финансирования, ученые впали в нищету. Н. Бехтереву жестоко травили, ее любимая ученица вывешивала плакаты: «Медвеску-Бехтереску ждет участь Чаушеску!», намекая на расстрел румынского диктатора. Медведев была фамилия ее мужа. Наталью Петровну обвиняли в убийстве своего мужа, а ее сын от второго мужа покончил жизнь самоубийством. Все это не сломило ученую, она упорно продолжала свой путь в науке и до последних дней успешно руководила институтом.
Получилось так, что я был одним из последних, кто говорил с нею перед смертью. Позвонил Наталье Петровне по телефону накануне того дня, когда ее отправили в больницу - откуда она уже больше не вышла. Речь шла об одном тяжелобольном греческом мальчике. Его родители безрезультатно объехали весь мир, и надежда осталась только на Россию, где, как они слышали, живет удивительный врач, нейрохирург с мировым именем, который сможет помочь – Наталья Бехтерева.
Конечно, конечно, - охотно согласилась она. - Привозите документы, посмотрим, что можно сделать.
Договорились о встрече и, заодно - таков уж наш брат, журналист - я попросил академика еще и об интервью.
А на какую тему? – поинтересовалась Наталья Петровна.
А о том, есть ли жизнь после смерти, – объяснил я.
Ну, уж вы из меня ведьму-то не делайте! – засмеялась Наталья Петровна и тут же согласилась. – Ну, ладно, приходите. Я вам свою книгу подарю: «Магия мозга и лабиринты жизни».
Увы, на другой день, когда я позвонил ей на квартиру, мне сказали, что Наталью Петровну только что увезли в больницу...
С академиком я познакомился в Греции, куда она приезжала в командировку. Мы долго гуляли с ней по Афинам, посидели в кафе. Говорили о многом. Вспомнили, конечно, ее знаменитого деда – легендарного физиолога Владимира Бехтерева. Его загадочную смерть, работы по изучению психологии толпы, возможную причастность к секретным попыткам создания в СССР «идеологического оружия».
А вы думаете, просто иметь такого именитого предка? – спросили Наталья Петровна. – У меня в кабинете долгое время не было его портрета. Я не смела его повесить, считала, что это недостойно. Повесила только тогда, когда меня избрали в академию.
Кстати, она была уверена, что ее дед погиб не потому, что, как говорили, поставил И.В. Сталину диагноз «шизофрения», а потому, что обнаружил: В.И. Ленин умер от сифилиса головного мозга.
Разговор почти сразу зашел об Анатолии Кашпировском – он был очень популярен в нашей стране в те годы. Наталья Петровна отозвалась о нем резко. По ее мнению, в нем горит какой-то «злой огонь». То, что он делал с людьми на стадионах, сказала она, недопустимо. Он как бы упивается своей властью над людьми, унижает их, заставляет дергаться, ломать руки, ползать… Так может поступать не врач, а садист.
Ну, а телепатия, наверное, все-таки есть? Можно читать мысли на расстоянии?
К нам в институт приходило много таких людей, мы их обследовали, но ничего не подтвердилось. Однако известно, что матери иногда на большом расстоянии чувствуют, когда с их детьми происходит что-то трагическое. А вообще, должна сказать, что обществу невыгодно чтение мыслей других. Если бы все могли это делать, жизнь в социуме стала бы невозможной.
А есть ли жизнь «там», за гробом? Ведь вы долгое время работали в реанимации. Что там вам рассказывали?
- Много фактов доказывает, что тот мир есть.
Певец Сергей Захаров, который пережил клиническую смерть, например, рассказал потом, что в этот момент все видел и слышал как бы со стороны. Все, о чем говорили врачи, что происходило в операционной. С тех пор перестал бояться смерти. У меня самой был в жизни период, когда я разговаривала с умершим мужем.
Детали она подробно описывает в своей книге в главе под характерным названием «Зазеркалье». По ее словам, после смерти мужа, которая ее потрясла, она находилась в особом состоянии, в котором человек «начинает слышать, обонять, видеть, ощущать то, что было закрыто для него ранее и чаще всего, если специально не поддерживать этого, закроется для него потом».
Но что же такое необычное стала видеть, слышать и ощущать академик Бехтерева? Она стала слышать голос мужа и, что совершенно невероятно, увидела того, кто уже лежал в могиле! Причем, что, наверное, самое важное, свидетелем этого была не только она одна, но еще и ее секретарь, которую Бехтерева называет инициалами Р.В. Сначала в гостиной они отчетливо услышали шаги идущего человека, но никого не увидели. Потом у них обоих стало появляться ощущение чьего-то присутствия, кого-то из двоих, уже ушедших в иной мир.
И вот еще один, совсем уже фантастический эпизод.
За занавеской на окне, выходящем в двор-сад, стоит банка с водой, - бесстрастно ведет свой рассказ академик. - Я протягивают к ней руку, слегка отодвигая занавеску, и рассеянно гляжу вниз с моего третьего этажа… Сойдя с поребрика, прямо на тающем снегу, стоит странно одетый человек и - глаза в глаза – смотрит на меня. Я знаю его даже слишком хорошо, но этого просто не может быть. Никогда. Я иду на кухню, где сию минуту должна быть Р.В. и, встретив ее на полпути, прошу посмотреть в окно спальни.
Я впервые в жизни увидела лицо живого человека, действительно белое как полотно, – продолжает она. - Это было лицо бежавшей ко мне Р.В. «Наталья Петровна! Да это Иван Ильич (покойный муж Н. Бехтеревой – В.М.) там стоит! Он пошел в сторону гаража – знаете, этой своей характерной походкой… Неужели вы его не узнали?!». В том-то и дело, что узнала, но в полном смысле слова не поверила своим глазам… И сейчас, по прошествии многих лет, я не могу сказать: не было этого. Было. Но что?
- «Отлетает» ли душа? Я – человек верующий и убеждена, что душа есть. Но где она находится? Наверное, во всем теле. Но с научной точки зрения доказать, что «душа отлетела» нельзя.
Описала Наталья Петровна и свои странные сны, которые тоже никак рационально объяснить не могла. Один из них связан с ее матерью, которая болела и жила в другом месте. Однажды во сне к ней пришел почтальон, который принес телеграмму: «Ваша мама умерла, приезжайте хоронить». Во сне она приезжает в село, видит множество людей, деревенское кладбище, а в голове почему-то жужжит забытое слово – «сельсовет». После этого Наталья Петровна проснулась с сильной головной болью. Заплакала, стала говорить родным, что надо срочно ехать к маме, она умирает. «Вы же ученый, ну как можно верить снам!», - возражают те. Дала себя уговорить и уехала на дачу. Вскоре получила телеграмму. В ней - все как во сне! А сельсовет понадобился потом для получения справки. Соседи в селе отвечали: «А зачем тебе? Мать справкой не вернешь. Ну, а если нужно, иди в сельсовет, там дадут».
Надо признать, что Наталья Петровна говорила и писала обо всех невероятных вещах, которые произошли с ней, очень осторожно. Явно опасаясь, что коллеги могут поднять на смех, обвиняя в «ненаучном» подходе. Неохотно произносила такие слова, как «душа». А загробный мир именовала «Зазеркальем».
Ее интересовало многое. «Я много думала о том, как можно объяснить гениальность, - говорила она. - Как происходит творческое озарение, сам процесс творчества. В повести Стейнбека «Жемчужина» ловцы жемчуга говорят, что для того, чтобы найти крупный жемчуг, нужно особое состояние души, некое озарение. Но откуда оно? На этот счет имеются две гипотезы. Первая состоит в том, что в момент озарения мозг работает, как своего рода приемник. Другими словами, информация вдруг поступает извне, из космоса или из четвертого измерения. Однако доказать это пока нельзя. С другой стороны, можно сказать, что мозг сам создает идеальные условия для творчества, «озаряется».
Как ученый, занятый проблемами мозга, Н. Бехтерева не могла не заинтересоваться «феноменом Ванги», о которой в советские времена много говорили. Хотя сначала не верила в ее необыкновенные способности, думала, что та пользуется целым штатом осведомителей. Но когда все-таки съездила в Болгарию и сама посетила предсказательницу, то свое мнение изменила. Ванга рассказала ей о таких подробностях ее жизни, что встреча буквально потрясла академика.
Н. Бехтерева посетила ее снова уже после смерти мужа, и Ванга ей сказала: «Знаю, Наташа, что много страдала… Много переживала… И боль в сердце и в душе еще не утихла… А хочешь увидеть своего умершего мужа?».
Наталья Петровна тогда не поверила, что такое возможно. Но когда вернулась назад в Ленинград, то невероятное, как я уже рассказал, произошло на самом деле. Она долго не хотела предавать огласке все, что с ней произошло, опасаясь насмешек ученых коллег и обвинений в шарлатанстве. Свои воспоминания опубликовала лишь незадолго до смерти.
Наталья Петровна пришла к невероятному для ученого выводу: будущее существует уже сегодня, и мы можем его увидеть.
По ее мнению, человек входит в контакт с высшим разумом или с Богом и получает нужную информацию, только дано это не всем. Только немногим, как ей самой, удается заглянуть в «Зазеркалье».
При этом она была уверена, что за такие знания можно жестоко поплатиться. В другие времена, говорила она, «меня бы сожгли как ведьму… Например, я могу ответить человеку на его мысль. Очень редко. Но делать этого все равно нельзя. А в Средневековье меня за это точно бы укокошили!».
Она скончалась в 2008 году. Всю свою жизнь она посвятила изучению тайн человеческого мозга. И пришла к выводу, что мозг – величайшая загадка мироздания, которую вряд ли кому удастся разгадать. Когда ей задавали вопрос, есть ли все-таки потусторонний мир или нет, то она отвечала, что не знает, но много фактов говорят, что тот мир есть.
Наше сознание устроено таким образом, - говорила она мне, - что в памяти остается все хорошее. Только так и можно выжить. Смерти бояться не следует. У Джека Лондона есть такой рассказ, где человека покусали собаки, и он умер от потери крови. А умирая, сказал: «Люди оболгали смерть». Что он имел в виду? Наверное, что умирать легко и совсем не страшно. Особенно, если умираешь с сознанием правильно и достойно прожитой жизни…
Так считал и ее великий дед, разработавший теорию бессмертия человеческой личности. «Смерти нет, господа!», - сказал однажды академик Владимир Бехтерев.
Специально для "Столетия"
Наталья Бехтерева - одна из самых известных женщин. Она прожила долгую жизнь: родилась в год смерти Ленина, умерла в 2008 году, когда исполнилось 83.
Эта женщина, посвятившая себя и свою жизнь раскрытию загадок мозга, утверждала, что нет не только смерти, но и старости, что человек умирает тогда, когда сам того захочет, когда исполнится его сверхзадача: напишет книгу, дождется внуков, увидит другие миры, откроет что-то важное для себя или науки.
Наталья Бехтерева была домашним ребенком и росла в очень обеспеченной семье: дед - знаменитый врач и ученый, мать - тоже врач, отец - талантливый инженер, любивший и баловавший своих детей. Гувернантка, бархатное платьице и косички крендельком - всё это воспоминания из тех далеких лет, которые так и остались самыми дорогими.
Наталья тоже была в том списке, но тогда ее спасло то, что ей еще не исполнилось четырнадцати. Папу расстреляют почти сразу после ареста, родным скажут, что ему дали десять лет без права переписки, маму осудят на пять лет, фактически получилось - на восемь, отправив в лагерь в общем вагоне; молодую жену Бехтерева, Берту, тоже расстреляют.
Родственники открестились от оставшихся без родителей троих детей и их отправили в интернат для детей репрессированных. Хорошо, что оставили в Ленинграде и что директор интерната оказался человеком понимающим, учившим детей никогда не отступаться от намеченной цели и не терять чувства собственного достоинства.
Через три года Наташа окончила школу и решила поступать в любой вуз, куда примут. О медицине вообще не думала. Медицинский был в числе тех восьми институтов, в которые она подала документы: хотя бы в один из них попадёт. Но мамина программа работала сама по себе.
Летом сорок первого началась война, все институты срочно начали эвакуироваться. В городе остался только медицинский, в который она и была зачислена. Вместе с ней поступало семьсот человек, окончило - четверо. Остальные погибли на фронте или от голода.
Потом были аспирантура и выбор предмета исследования, которому она осталась верна до конца жизни - мозг. Тогда его изучали на самом примитивном уровне: во время операции человека заставляли разговаривать с врачами и если он начинал путаться, это значило, что задели что-то не то.
Другими словами, изучали мозг методом «тыка»: благо, что мозг не реагирует на боль, т.к. в нем нет болевых окончаний. В результате долгой научной деятельности, Наталья Бехтерева склонна считать, что мозг у людей творческих всегда работает на сто процентов, но только работает по принципу ёлочной гирлянды: огоньки загораются по очереди — то одни лампочки загорятся, то другие.
И в мозгу всегда есть детектор ошибок, сигнализирующий о неправильно выстроенных выражениях или других ошибках, а если человек пережил какой-то стресс, то его мозг перестраивается — заново центрируется и человек прав, говоря: «После пережитого, я стал другим человеком».
Она допускает, что мысль и мозг - это отдельные субстанции: мозг только улавливает мысль, считывая ее из пространства, в чем могла убедиться при встрече с Вангой. Ванга считывала информацию с предметов, принадлежавших человеку, но как она это делала, Наталье Бехтеревой так и осталось непонятным.
Из этой же серии неразгаданных загадок мозга являются вещие сны, предсказывающие будущее, хотя современная наука считает, что сны - это результат переработки информации, накапливаемой в мозгу в течение дня. Наталья Петровна рассказывает о своих четырех вещих снах.
Первый: во сне она увидела, как проваливается сквозь пол ее папа, а на другой день его арестовали. Второй о том, как любимая женщина ее первого мужа, считавшаяся погибшей, сидит в доме, где о ней горевали, и пьет чай. Наталья с ней здоровается, а та не встает и ничего не отвечает.
Когда Наталья Петровна проснулась, то побежала сообщить, что эта женщина жива, а войдя в комнату, увидела, один в один, ту же самую сцену, что и во сне. Женщина действительно была жива, сидела за столом и пила чай и не вставала - потому что была беременна на девятом месяце.
Третий сон - о смерти мамы: во сне ей приносят телеграмму, в которой сообщается, что мама умерла и необходимо ехать на похороны. Родные уверяли, что все это ничего не значащие пустяки, тем более, что за неделю до этого пришло письмо, в котором мама рассказывала, как ей хорошо отдыхается. Наталья Бехтерева успокоилась, а вскоре пришла телеграмма точно с теми же словами, какие она прочитала во сне.
Четвертый сон о книге, которую муж хотел ей показать, но ей всё было некогда, и он не решился дать ей её прочитать. Во сне он упрекает её в невнимательности к его делам и просит, чтобы она отыскала книгу в его бумагах и отдала в печать. Проснувшись, она действительно нашла рукопись мужа, которую никогда раньше не видела, и отдала в печать. Так реализовались все четыре вещих сна.
Потом было еще несколько странных случаев, необъяснимых для нее самой: она чувствовала трупный запах у двери приемного сына, покончившего жизнь самоубийством, но случилось это всего за несколько минут до его обнаружения. Тело еще не остыло и не могло издавать этот запах.
По возвращении домой, она вновь почувствовала тот же запах. Муж был дома. Она сообщила ему о смерти сына. Он был спокоен, ушел спать, а через несколько часов его не стало: умер от инсульта. Другая закономерность, которую заметила Наталья Бехтерева: как только она вплотную подходила к какому-то очень важному рубежу в своей жизни, у нее начиналась черная полоса: неприятности, смерть близких, проблемы на работе, предательства друзей….
Еще одна необъяснимая для нее вещь случилась после смерти мужа. В квартире стали происходить невероятные вещи: чьи-то шаги, скрип половиц, слёзы на фотографии мужа, а потом и мужчина, стоящий под окном их квартиры с лицом мужа.
Это был страшный период, от которого её вылечила необходимость подготовки доклада: у нее появилась сверхзадача, которая ее и спасла. Она пережила свою боль и снова начала жить. Как ученый, Наталья Бехтерева пыталась найти разгадку случившемуся, но комментировать это отказывалась.
Было и всё. Но эти явления съедали её: появлялись головные боли, повышалось давление, нападала сонливость. Она лечилась: физически помогало, но душа по-прежнему болела. Тогда она пришла в храм, нашла духовника и депрессия стала отходить, видения прекратились.
После всего случившегося в ее жизни, Наталья Петровна уверена, как и ее знаменитый дед, что мысль - это особый вид энергии, который никуда не исчезает, и что мозг гораздо ближе к Божественному происхождению, чем к материальному. Наталья Бехтерева не могла многого объяснить, но как учёный считала, что не имеет права отмахиваться от фактов только потому, что они не вписываются в чью-то картину мира.
«Я знаю, как опасно двинуться в это «зазеркалье». Я знаю, как спокойно оставаться на широкой дороге науки, как повышается в этом случае «индекс цитирования» и как снижается опасность неприятностей — в виде разгромной, уничтожающей критики… Но кажется мне, что на земле каждый, в меру своих сил, должен выполнить свой долг».
В феврале 1916 года в самый разгар Первой мировой войны в Петербурге на научной конференции прозвучали слова: «Бессмертие человеческой личности - это научная проблема!». Эти слова произнёс академик Владимир Михайлович Бехтерев. И тут же добавил: «Смерти нет, господа! Смерти нет! Это можно доказать. И доказать строго логически. Человеческая личность бессмертна!»Что происходит с человеческой Личностью после смерти физического тела с точки зрения науки? Да, да именно науки, не религии. Что происходит с нашими знаниями, умениями, ощущениями, эмоциями, мыслями, накопленной за жизнь информацией об окружающем мире, то есть с нашим жизненным опытом? Неужели, наша жизнь прекращается вместе с биением сердца? Если мы превращаемся со смертью лишь в безжизненную материю, подлежащую разложению, то чего стоила сама жизнь? Поставлено много сложных и жизненно важных вопросов. Но оказывается, на них есть научно обоснованные ответы!
Что же хранит секрет бессмертия? Учёный предположил, что разгадка этой тайны связана со структурой и функциями человеческого мозга. И потому всю свою жизнь посвятил его изучению.
Фото 1. Душа человека в переходном состоянии после смерти физического тела.
Плазмойды в старом храме
Но сегодня мы поговорим о другом...
Академик Бехтерев, как-то заметил, что великое счастье умереть, сохранив на дорогах жизни разум, будет дано лишь 20% людей. Остальные к старости превратятся в злых или наивных маразматиков и станут балластом на плечах собственных внуков и взрослых детей. 80% — это значительно больше, чем число тех, кому суждено заболеть раком, болезнью Паркинсона или слечь в старости от хрупкости костей. Чтобы войти в будущем в счастливые 20%, начинать важно уже сейчас.
Владимир Михайлович Бехтерев
Где причина? С годами лениться начинают практически все. Мы много работаем в юности, чтобы отдохнуть в старости. Однако чем больше мы успокаиваемся и расслабляемся, тем больший вред приносим себе. Уровень запросов сводится к банальному набору: «вкусно поесть — вдоволь поспать». Интеллектуальная работа ограничивается разгадыванием кроссвордов. Возрастает уровень требований и претензий к жизни и к окружающим, давит груз прошлого. Раздражение от непонимания чего-то выливается в отторжение действительности. Страдает память и способности к мышлению. Постепенно человек отдаляется от мира реального, создавая свой, зачастую жестокий и враждебный, болезненный фантазийный мир.
Слабоумие никогда не приходит внезапно. Оно прогрессирует с годами, приобретая всё больше и больше власти над человеком. То, что сейчас всего лишь предпосылки, в будущем может стать благодатной почвой для ростков слабоумия. Более всего оно грозит тем, кто прожил жизнь, не меняя своих установок. Такие черты как чрезмерная принципиальность, упорство и консерватизм скорее приведут в старости к слабоумию, чем гибкость, способность быстро менять решения, эмоциональность. «Главное, ребята, сердцем не стареть!»
Вот некоторые косвенные признаки, указывающие на то, что стоит заняться апгрейдом мозга.
1. Вы стали болезненно воспринимать критику, в то время как сами слишком часто критикуете других.
2. Вам не хочется учиться новому. Скорее согласитесь на ремонт старого мобильного телефона, чем будете разбираться в инструкции к новой модели.
3. Вы часто произносите: «А вот раньше», то есть, вспоминаете и ностальгируете по старым временам.
4. Вы готовы с упоением рассказывать о чем-то, невзирая на скуку в глазах собеседника. Не важно, что он сейчас заснет, главное: то, о чем вы говорите, интересно вам..
5. Вам трудно сосредоточиться, когда вы начинаете читать серьезную или научную литературу. Плохо понимаете и запоминаете прочитанное. Можете сегодня прочитать половину книги, и уже завтра забыть её начало.
6. Вы стали рассуждать о вопросах, в которых никогда не были сведущи. Например, о политике, экономике, поэзии или фигурном катании. Причем вам кажется, что вы настолько хорошо владеете вопросом, что могли бы прямо завтра начать руководить государством, стать профессиональным литературным критиком или спортивным судьей.
7. Из двух фильмов — произведение культового режиссера и популярная киноновелла/детектив — вы выбираете второе. Зачем лишний раз напрягаться? Вы вообще не понимаете, что интересного кто-то находит в этих культовых режиссерах.
8. Вы уверены, что другие должны подстраиваться под вас, а не наоборот.
9. Многое в вашей жизни сопровождается ритуалами. Например, вы не можете выпить свой утренний кофе из какой-нибудь другой кружки, кроме своей любимой, не покормив предварительно кота и не пролистав утреннюю газету.
Выпадение даже одного элемента выбило бы вас из колеи на целый день.
10. Временами вы замечаете, что тираните окружающих какими-то своими поступками, причем делаете это без злого умысла, а просто потому, что считаете, что так — правильнее.
Делаем апгрейд мозга!
Заметьте, самыми светлыми людьми, до преклонных лет сохраняющими разум, как правило, являются люди науки и искусства. Им по долгу службы приходится напрягать свою память и совершать ежедневную умственную работу. Они всё время держат руку на пульсе современной жизни, отслеживая модные тенденции и даже в чём-то опережая их. Такая «производственная необходимость» и есть гарантия счастливого разумного долголетия.
1. Каждые два-три года начинайте чему-то учиться. Вам не обязательно поступать в институт и получать третье или даже четвертое образование. Можно пройти краткосрочный курс повышения квалификации или освоить совершенно новую профессию. Можно начать есть те продукты, которые раньше не ели, узнавать новые вкусы.
2. Окружайте себя молодыми людьми. У них вы всегда сможете поднабраться всяких полезных вещей, которые помогут всегда оставаться современным. Играйте с детьми, они вас могут научить многому, о чем вы даже не подозреваете.
3. Если вы давно не узнавали ничего нового, может быть, вы просто не искали?Оглянитесь вокруг, сколько нового и интересного происходит там, где вы живете.
4. Время от времени решайте интеллектуальные задачки и проходите всевозможные предметные тесты.
5. Учите иностранные языки, даже если не будете на них разговаривать. Необходимость регулярно запоминать новые слова поможет тренировать память.
6. Растите не только вверх, но и вглубь! Доставайте старые учебники и периодически вспоминайте школьную и ВУЗовскую программу .
7. Занимайтесь спортом! Регулярная физическая нагрузка до седых волос и после — действительно спасает от слабоумия.
8. Почаще тренируйте память, заставляя себя вспоминать стихи, которые когда-то знали наизусть, танцевальные па, программы, которые разучивали в институте, номера телефонов старых друзей и многое другое — всё, о чем сможете вспомнить.
9. Разбивайте привычки и ритуалы. Чем более следующий день будет отличаться от предыдущего, тем меньше вероятность, что вы «закоптитесь» и придете к слабоумию. Ездите на работу по разным улицам, откажитесь от привычки заказывать одни и те же блюда, занимайтесь тем, чего никогда раньше не умели
10. Давайте больше свободы другим и делайте как можно больше сами. Чем больше спонтанности, тем больше творчества. Чем больше творчества, тем дольше вы сохраните ум и интеллект!
Почти два десятилетия Наталья Петровна была научным руководителем Института мозга человека Российской академии наук. Знаменитая исследовательница изучала, как работает мозг здорового и больного человека.
Публикуем сокращенный вариант интервью журнала “Домовой” (N6 (43)июнь 2004 г.) Мария Варденга
Наталья Петровна, сказала я, эта встреча нужна мне лично. У меня умер близкий друг он тоже был врач, онкоиммунолог.
В последнюю встречу мы разговорились о вере. И он сказал: знаешь, чем дальше я занимаюсь наукой, тем больше укрепляюсь в мысли о божественном происхождении мира”. Вы согласны, что боль преодолима только верой?
Я понимаю Вас, хотя не уверена в точности постановки вопроса. Наука, ни с какой точки зрения не является антагонистом вере.
Другой вопрос, что сама наука в какой-то момент начала противопоставлять себя религии. И это, с моей точки зрения, странно, потому что сегодняшнее ее состояние как раз убеждает в правдивости постулатов, изложенных, к примеру, в священном Писании.
Но ваши собственные занятия наукой и такой тонкой материей, как человеческих мозг, имели какое-то отношение к приходу к Богу? Или это был совершенно независимый от профессиональной деятельности процесс?
Они имели отношение к привычному для меня способу анализа событий. Дело в том, что я не отношусь к тому типу ученых, которые утверждают: того, что я не могу измерить, попросту не существует.
Между прочим, это слова одного уважаемого мною коллеги. На которые я всегда возражаю: наука есть путь к звездам. Дорога в неведомое. Как, к примеру, в этом случае быть с документальными свидетельствами, на основе которых воссоздается история войн? Разве подтвержденные свидетельства об одном и том же событии не является поводом для анализа и серьезным документом? Я в данном случае не защищаю Евангелие, не нуждающееся в защите, - я в данном случае говорю о самой системе осмысления непонятных, неординарных вещей -таких, например, как многочисленные показания людей, видевших, слышавших окружающих в состоянии клинической смерти.
Этот феномен подтверждается множеством больных, причем свидетельства поразительным образом совпадают при опросе пациентов разными лицами на разных концах земли. Множество женщин во время родов переживали это состояние - как бы временного выхода из тела и наблюдения за собой со стороны...
Науке известно, что нарушение, тем более прекращение деятельности органов зрения и слуха обязательно приводит к нарушению, соответственно, зрения и слуха. Как же тогда при выходе из тела можно видеть и слышать? Предположим, что это некое состояние умирающего мозга. Но как тогда объяснить неизменность статистики: лишь 7-10% от общего числа переживших клиническую смерть помнят и могут рассказать о “феномене выхода из тела”…
А по-вашему, это есть доказательство постулата о том, что “много званных, но мало избранных”?
Я пока не готова дать на это ответ. У меня его просто нет. Но ученый должен прежде всего четко ставить перед собой вопросы. Не боясь. Сегодня очевидно: тело без души не живет. Но ведет ли биологическая смерть к смерти души - вот вопрос вопросов. Я впервые поставила его перед собой в ходе встречи с Вангой…
Ваше желание изучать это явление после личной встречи с Вангой претерпело какие-либо изменения?
Я честно рассказала Ванге об исследовательской цели своего приезда. Она, кстати, ничуть на это не обиделась. Но желания изучать ее после нашей встречи у меня лично не возникло.
Вы просто убедились в том, что существуют неисследованные сверхвозможности мозга? Или все-таки поставили для себя вопрос о существовании невидимой реальности?
Отвечу вам так. Несмотря на то что я посвятила всю жизнь исследованиям мозга человека, мне никогда в голову не приходило доказывать, что его строение убеждает в происхождении человека от млекопитающего. Просто до определенного момента эта проблема была вне сферы моих научных и человеческих интересов.
Вас интересует, как я пришла к вере. Этот момент не имел отношения ни к к личности Ванги, ни к занятиям наукой. Так получилось, что после поездки к Ванге - это просто по времени совпало - я очень многое пережила.
Я пережила предательство ближайших друзей, травлю в Институте экспериментальной медицины, который я тогда возглавляла и где объявила о своем решении уйти в новый Институт мозга, и самое страшное - смерть двух моих близких людей: мужа и его сына от первого брака. Они умерли очень трагически, почти одновременно: Алик покончил с собой, а муж не перенес его смерти и скончался в ту же ночь. Вот тогда я очень изменилась.
Иными словами, только опыт страдания привел вас к какому-то новому пониманию действительности?
Пожалуй, это так. Но не само страдание, а то, что этот опыт полностью выходил за рамки известного мне объяснения мира.
К примеру, я никаким образом не могла найти объяснение тому, что муж, явившись мне после этого во сне, просил помочь в издании рукописи его книги, которую я не читала и о которой не узнала бы без его слов. Это был не первый подобный опыт в моей жизни (перед арестом отца в 1937 году я тоже видела сон, затем отразившийся в реальности), но здесь я впервые задумалась о происходящем всерьез. Разумеется, эта новая реальность пугала. Но мне тогда очень помог мой друг, священник, настоятель в Царском Селе отец Геннадий…
Кстати, он мне настоятельно советовал меньше рассказывать о подобного рода переживаниях. Тогда я не очень к этому совету прислушалась и даже написала о произошедшем в книге - точно так же, как привыкла писать о любом другом своем наблюдении. Но со временем - мы же все меняемся! - я внимательнее стала относиться к этому совету.
Вы знаете, мое детство пришлось на крайне антирелигиозный период. В те времена, к примеру, был очень популярен журнал “Безбождник”, в котором рассказывалось о том, как темная бабушка, порезав палец, завязывает его паутиной, а умный внучек в этих случаях мажет палец йодом. Как вы знаете, в паутине потом был обнаружен пенициллин…
И очень долгое время, даже когда я уже начала ездить за границу, я бывала в храмах, воспринимая их исключительно как произведение искусства. Мне они очень нравились именно с художественной точки зрения. Но я и представить себе не могла, что это когда-нибудь станет мне близко в другом смысле…
И как вы в этой связи понимаете евангельское изречение ”никто не уверует иначе, чем по воле Творца”?
Очевидно, что к вере нельзя прийти ни под чьим-то влиянием, ни по одному лишь эмоциональному порыву, ни тем более по причине логически выстроенных умозаключений. Духовный путь человека - слишком тонкая материя. Никакие примеры здесь не уместны.
И как вы сегодня, с высоты всех полученных научных званий и наград, воспринимаете фразу “в начале было Слово”?
В начале всего лежит мысль. Мысль человека. Говорю об этом не в отрицание материальности мира и эволюционной теории, хотя лично мне ближе иной взгляд. Очевидно другое. Если есть мозг, то - как хотите - все действительно начинается со слова.
Слова Творца. Так?
Отвечу так. Общеизвестно, что творчество является высшим способом нервной деятельности. Создание видимого из невидимого – всегда великий акт, будь то сочинение музыки или стихов… По-вашему, можно с этой позиции осмыслять процесс сотворения мира? Весь вопрос в том, что ученый ни при каких обстоятельствах не имеет права отвергать факты на том основании, что они не вписываются в его мировоззрение. С моей точки зрения, в этом случае разумнее переосмыслить позиции.
ИЗ ИНТЕРВЬЮ РАЗНЫХ ЛЕТ
О возможностях мозга
Меня всегда удивляет, когда кто-то пытается судить, на сколько процентов загружен человеческий мозг. Я всю жизнь работаю с мозгом человека, и все методики исследования мозга знаю, но я не могу понять, кто и как это подсчитывает.
Мы знаем, что мозг устроен так: что бы в нем ни происходило, мозг обязательно активизируется весь. Он проигрывает все возможности и дальше идет минимизация территорий мозга, которые будут задействованы. Ситуации, когда мозг не проигрывает варианты, не бывает. Это когда-то и Павлов доказал. Мы же это видим постоянно. И это прекрасно, это – самый лучший механизм самосохранения мозга.
Вы считаете, что этот "компьютер", расположенный в нашей черепной коробке, обладает практически неисчерпаемыми возможностями?
Да, только я не люблю, когда человеческий мозг сравнивают с компьютером. Действительно, он создан так, что я не могу себе даже представить, какие требования жизни могли обусловить появление такого совершенного аппарата. Мозг может настолько многое, что этому не перестаешь удивляться.
Как это странно звучит: не считаю себя умной...
У меня была очень умная мать, она прошла через лагерь, тяжело болела. Она мне говорила: "Ради Бога, не заблуждайся, не считай себя умной. Ты просто очень способная". Благодаря ей я и блокаду вынесла, и окончила институт. Она, говоря образно, заложила мне в голову то, что должно быть, - "матрицу памяти". А вообще, могу сказать так: может быть, я накопила какой-то жизненный опыт. Все, что касается науки, могу осмыслить. А так, не думаю, что я умная.- Какие рецепты улучшения памяти вы могли бы дать нашим читателям?
Для того, чтобы память была лучше, ее надо упражнять. Точно также, как существуют упражнения для укрепления мышц рук, ног, спины, шеи, брюшного пресса, существуют и упражнения для укрепления памяти. Они очень простые, общедоступные, их можно делать в любой обстановке.
Например, многие люди очень любят обзаводиться большим количеством блокнотов, персональных еженедельников, записных книжек. А почему бы не потренировать свою память, и не попытаться зазубрить наизусть все номера телефонов своих друзей и знакомых?Ведь не случайно же раньше в школах детей заставляли зубрить очень многое наизусть. В том числе заучивать без всякой разговорной практики, так называемые, "мертвые языки", на которых люди уже давно не разговаривают.
Зубрежка вообще была одним из методов обучения. Мы же ее всегда очень критиковали, и в конце концов ликвидировали. А вместе с ней выкинули на помойку хороший тренажер для памяти. Для тренировки памяти очень полезно заняться изучением какого-нибудь иностранного языка, заучивать ежедневно хотя бы по пять-десять новых слов.
О вещих снах
Как правило, сновидения не имеют отношения к будущему, поэтому к сонникам не стоит относиться всерьез. Но в моей жизни было несколько сновидений, которые оказались пророческими. Причем одно из них было невероятно пророческим, вплоть до деталей. Это был сон о смерти моей матери. Мама была жива-здорова, отдыхала на юге, незадолго до этого я получила от нее хорошее письмо. А во сне, причем я заснула днем, мне приснилось, что ко мне пришел почтальон с телеграммой, в которой сообщалось, что мама умерла. Я еду на похороны, встречаю там людей, которых я раньше никогда не видела, здороваюсь с ними, называю их по именам - это все во сне. Когда я проснулась и рассказала мужу свой сон, он сказали: "Неужели ты, специалист в области мозга, веришь снам?"
Короче говоря, несмотря на то, что я была твердо уверена в том, что мне надо лететь к маме, меня отговорили от этого. Вернее, я дала себя отговорить. Ну а дней через десять все произошло именно так, как это было в моем сне. Причем до мельчайших подробностей. Например, я уже давным-давно забыла слово сельсовет, оно мне просто никогда не было нужно. Во сне же я искала сельсовет, и наяву мне пришлось его искать - вот такая история. Это было лично со мной, но я не единственная. Есть немало других случаев пророческих сновидений и даже научных открытий во сне. Например, открытие Менделеевым периодической системы элементов.
Объяснить это нельзя. Лучше не мудрить и сказать прямо: так как это никаким из современных научных способов объяснению не подлежит, придется предположить, что будущее дано нам заранее, что оно уже существует. И мы можем, хотя бы во сне, войти в контакт то ли с высшим Разумом, то ли с Богом - с Кем-то, кто владеет знанием об этом будущем. С более определенными формулировками мне бы хотелось подождать, потому что успехи технологического направления науки о мозге так велики, что, может быть, откроется еще что-то такое, что позволит пролить свет и на эту проблему.опубликовано