Она придет даю тебе поруку. История создания стихотворения «Собаке Качалова

Главная

Семья

Дай, Джим, на счастье лапу мне,
Такую лапу не видал я сроду.
Давай с тобой полаем при луне
На тихую, бесшумную погоду.
Дай, Джим, на счастье лапу мне.

Пожалуйста, голубчик, не лижись.
Пойми со мной хоть самое простое.
Ведь ты не знаешь, что такое жизнь,
Не знаешь ты, что жизнь на свете стоит.

Хозяин твой и мил и знаменит,
И у него гостей бывает в доме много,
И каждый, улыбаясь, норовит
Тебя по шерсти бархатной потрогать.

Ты по-собачьи дьявольски красив,
С такою милою доверчивой приятцей.
И, никого ни капли не спросив,
Как пьяный друг, ты лезешь целоваться.

Мой милый Джим, среди твоих гостей
Так много всяких и невсяких было.
Но та, что всех безмолвней и грустней,
Сюда случайно вдруг не заходила?

Она придёт, даю тебе поруку.
И без меня, в её уставясь взгляд,
Ты за меня лизни ей нежно руку
За всё, в чём был и не был виноват.

Другие названия этого текста

Сергей Есенин (читает С. Безруков) - Дай, Джим, на счастье лапу мне (1)
Сергей Есенин - 1925/ Дай, Джим, на счастье лапу мне (0)
Сергей Есенин (читает С. Безруков) - Дай, Джин, на счастье лапу мне (0)
Стихотворение Сергея Есенина (читает Сергей Безруков) - Дай, Джим, на счастье лапу мне (0)
Сергей Безруков (стихи С. Есенина) - Дай, Джим, на счастье лапу мне (0)
Сергей Есенин - Собака Качалова (1)
стихи Есенина(читает С. Безруков) - Дай, Джим, на счастье лапу мне (0)
Андрюша - любит пососульки у ниггеров (0)
Блюз - Дай, Джим, на счастье лапу мне (С.Есенин) (0)
Сергей Есенин (аудиостихи) - Дай, Джим, на счастье лапу мне (читает С. Безруков) (0)
С. Безруков (стихи С.Есенина) - Собаке Качалова (1925) (0)
Сергей Безруков - Дай, Джим, на счастье лапу мне (стихи Сергея Есенина) (2)
стих про собаку - Дай, Джим, на счастье лапу мне (1)
Сергей Есенин читает С.Б - Дай, Джим, на счастье лапу мне (0)
Есенин Сергей Александрович - Дай, Джим, на счастье лапу мне (0)
Сергей Есенин (читает С. Безруков) - Дай, Джим, на счастье лапу мне (стихи) (1)
ㅤメ Sᴇʀɢᴇɪ Yᴇsᴇɴɪɴ ﹙ ʀᴇᴀᴅs S. Bᴇᴢʀᴜᴋᴏᴠ ﹚ - Dᴀʏ﹐Dᴢʜɪᴍ ﹐ ɴᴀ sᴄʜᴀsᴛ·ʏᴇ ʟᴀᴘᴜ ᴍɴᴇ (0)
Сергей Есенин - Дай, Джим, на счастье лапу мне (читает С. Безруков) (1)
Azz - Дай, Джим, на счастье лапу мне (читает С. Безруков) (0)
Есенин - Собаке Качалова (0)
Сергей Александрович Есенин - Дай, Джим, на счастье лапу мне (0)
c. есенин (читает с. безруков) - дай, джим, на счастье лапу мне (0)
(аудиостихи) Сергей Есенин - Дай, Джим, на счастье лапу мне (читает С. Безруков) (0)
Сергей Безруков - Собаки качалово. (Есенин С.А.) (0)
вариант стих-ия для поступления.Сергей Есенин (читает С. Безруков) - Дай, Джим, на счастье лапу мне (0)
Сергей Есенин [чит.С.Безруков] - Собаке Качалова (0)
♫ Сергей Безруков (сл. С. Есенина) - Собаке Качалова (из к.ф Есенин) (0)

О собаке Качалова и стихотворении Сергея Есенина

СОБАКЕ КАЧАЛОВА

Пожалуйста, голубчик, не лижись.
Пойми со мной хоть самое простое.
Ведь ты не знаешь, что такое жизнь,
Не знаешь ты, что жить на свете стоит.

Она придет, даю тебе поруку.
И без меня, в ее уставясь взгляд,
Ты за меня лизни ей нежно руку
За все, в чем был и не был виноват.

Вот так выглядел Джим и собственно говоря Василий Иванович Качалов - актёр и декламатор стихов (в том числе и самого Есенина)

АлексейКазаков «Дай, Джим, на счастье лапу мне…»

«Все затихло в Москве… В одном из окон Шевалье из-под затворенной ставни противозаконно светитсяогонь… У подъезда стоят карета, сани и извозчики, стеснившись задками…» Так в одном из номеров гостиницы Шевалье, что в Камергерском переулке, Дмитрий Оленин-герой толстовских «Казаков»-прощался с приятелямиперед дальней дорогой на Кавказ. Подобно Оленину объехал, странствуя и вдохновляясь, весь Кавказ и в последний год своей мятежной жизни пришел сюда, в Камергерский переулок Москвы, Сергей Есенин-пришел, чтобыпознакомиться с Василием Качаловым, жившим в переулке толстовской прозы напротив домаШевалье.К тому времени переулок был переименован вПроезд Художественного театра (в честь 25-летия детища Станиславского и Немировича-Данченко). И поныне сохранилось бывшее зданиегостиницы, но исчез дом Качалова. Лишь строка в адресной книге «Вся Москва» сохранила точный адрес встречи поэта и актера: «Качалов Вас. Ив., арт. Пр. художественного театра, 3, кв. 9 (МХАТ)». «Старая качаловская квартира, - писал поэт Анатолий Мариенгоф в книгемемуаров, - находилась на втором этажедеревянного флигеля, что стоял во дворе Художественного театра». В описании дома Качалова все верно, за исключением того, что флигель был кирпичный.В разные годы в этом домебыло общежитиерабочих Художественного театра, но отдельные комнаты сдавались частным лицам.После октября 1917 года весь дом был передан Художественному театру под общежитие. Семья Качаловых поселилась здесь с весны 1922 года, сразу же после возвращения из зарубежных поездок театра. «…Я узнал, что мы будем жить… здесь же, во дворе театра. Это было помещение бывшей дворницкой, квартирка из трех малюсеньких комнат и кухни, с большой русской печью в центре всей квартиры», - вспоминал о том времениВадим Васильевич Шверубович, сын Качалова.Один из близких друзей семьи Качаловых говорил: «До чего же была уютна, радушна, тепла, сердечна, гостеприимна эта квартирка!Я не скажу,какого времени-Павловского или Александровского-была качаловская мебель, но в креслахбыло удобно сидеть, на диване-развалиться, а за круглым столом о пяти ножках вкусно елось, хорошо пилось и чудесно разговаривалось». Вот в такую уютную, гостеприимную квартиру и пришел Сергей Есенин в марте 1925 года. До этого времени поэт и актер не были лично знакомы, хотя есенинские строкивходили в концертный репертуар Качалова с 1922 года.Примечательно, что Василий Иванович читал такие стихи поэта, как «Песнь о собаке», «Корова», «Гой ты, Русь моя родная…» По свидетельству современника, « он читал эти стихивзволнованно и как-тоочень бережно, почти интимно».А сам актер говорил: «…Стихи его люблю давно.Сразу полюбил, как только наткнулся на них, кажется, в 1917 году в каком-то журнале. И потом,во время моих скитаний по Европе и Америке,всегда возил с собой сборник его стихов. Такое у меня было чувство, как будто я возил с собой-в американском чемодане-горсточку русской земли. Так явственно, сладко и горько пахло от них родной землей». Представил Качалову Есенина Борис Пильняк, добавив при этом: «Он давно знает Вас по театру и хочет познакомиться».В самой этой встречене было случайности. Есенина всегда интересовало искусство театра. Известно, что еще до революции, в 1913-1914 годах, начинающий поэт, приехав из рязанской деревни в Москву, прежде всего, пришел в Третьяковскую галерею и Художественный театр, посмотрел «Вишневый сад» Чехова. В этом спектакле рольТрофимова, а в последующие годы и роль Гаева играл В.И.Качалов. В 20-е годыЕсенин видел Василия Ивановича в спектакле «Царь Федор Иоаннович». Вспоминая о своей первой встрече с поэтом, Качалов писал: «Часам к двенадцати ночи я отыграл спектакль, прихожу домой.Небольшая компания моих друзей и Есенин уже сидят у меня. Поднимаюсь по лестнице и слышу радостный лай Джима, той самой собаки, которой потом Есенин посвятил стихи.Тогда Джиму было всего четыре месяца. Я вошел и увидел Есенина и Джима-они уже познакомились и сидели на диване, вплотную прижавшись друг к другу.Есенин одною рукою обнял Джима за шею, а в другой держал его лапу и хриплым баском приговаривал: «Что это за лапа, я сроду не видал такой». Джим радостно взвизгивал, стремительно высовывал голову из-под мышки Есенина и лизал его лицо.Есенин встал и с трудом старался освободитьсяот Джима, но тот продолжал на негоскакать и еще несколько раз лизнул его в нос.«Да постой же, может быть,я не хочу большес тобой целоваться. Что же ты, как пьяный, все время лезешь целоваться!» - бормотал Есенин с широкорасплывшейся детски лукавой улыбкой». В это вечерпоэт рассказал хозяину дома о своих первых шагах, о знакомстве с Александром Блоком в дореволюционном Петрограде.Говорил о несбывшейся мечте-поездке в Персию, прочел стихотворение о прекрасной Шаганэ. Сидели долго, почти до утра,и все это время звучали в качаловской квартире есенинские стихи, которым вместе с другими гостями внимал Джим.Василий Иванович написал об этом так: «Джиму уже хотелось спать, он громко и нервно зевал, но,очевидно, из любопытства присутствовал, и когда Есенин читал стихи, Джим внимательно смотрел ему в рот.Перед уходом Есенин снова долго жал ему лапу: «Ах ты черт, трудно с тобой расстаться. Я ему сегодня же напишу стихи. Приду домой и напишу» В тот же вечер Качалов рассказал поэту о предстоящих гастролях Художественного театра на Кавказе. Это совпадало с планами самого Есенина, и он, обрадованный, пишет Тициану Табидзе: «Милый друг Тициан!Вот я и в Москве. Обрадован страшно, чтовижу своих друзей и вспоминаю и рассказываю имо Тифлисе… Грузия меня очаровала. Как только выпьюнакопившийся для меня воздух в Москве и Питере-тут же качу кВам. В эту весну в Тифлисе, вероятно, будет целый съезд москвичей. Собирается Качалов, Пильняк, Толстая и Вс.Иванов…». В те же мартовские дни 1925 года поэт написал свое знаменитое стихотворение «Собаке Качалова» (впервые было опубликовано в газете «Бакинский рабочий» 7 апреля 1925 года). Стихотворение, посвященное Джиму, только что сочиненное, Есенин сам читал собаке Качалова. Пришел в цилиндре, очень торжественный, но хозяина не оказалось дома. Тогда поэт посадил Джима перед собой и абсолютно серьезно прочел ему все стихотворение от начала до конца. Единственной свидетельницей этой трогательной и незабываемой сцены была старушка-родственница Качаловых. Но позже Есенин повторил свое чтение. Об этом вспоминал сам Василий Иванович:«Прихожу как-тодомой-вскоре после моего первого знакомства с Есениным. Мои домашние рассказывают, что без меня приходили трое:Есенин, Пильняк и еще кто-то, Тихонов, кажется. У Есенина на голове был цилиндр, и он объяснил, что надел цилиндр для парада, что он пришел к Джиму с визитом и со специально ему написанным стихами, но так как акт вручения стихов Джиму требует присутствия хозяина, то он придет в другой раз…» В мае 1925 года Художественный театр приехал на гастроли в Баку из Тифлиса, где уже прошли спектакли. Там же, в Баку, оказался и Есенин (лежал в больнице с простудой). В первый же день гастролей, 15 мая, поэт прислал Качалову записку: «Качалову. ДорогойВасилий Иванович! Я здесь. Здесь я напечатал, кроме «Красной нови», стих Джиму. В воскресенье выйду из больницы (болен легкими). Очень хотелось бы увидеть Вас за 57-летним армянским. А? Жму Ваши руки. С.Есенин». В этотже день поэт отправил к Василию Ивановичу знакомую девушку, о чем Качалов вспоминал: «…Сижу в Баку на вышке ресторана «Новой Европы». Хорошо.Пыль как пыль, ветер как ветер…Приходит молодая миловидная смуглая девушка и спрашивает: - Вы Качалов? - Качалов, - отвечаю. - Один приехали? - Нет, с театром. - А больше никого не привезли? Недоумеваю. - Жена, - говорю, со мной, товарищи. - А Джима нет с вами? - почти вскрикнула. - Нет, - говорю. - Джим в Москве остался. - А-ай, как будет убит Есенин, он здесь в больнице уже две недели, все бредит Джимом и говорит докторам: «Вы не знаете, что это за собака. Если Качалов привезет Джима сюда,я буду моментально здоров. Пожму ему лапу и буду здоров, буду с ним купаться в море». Девушка отошла от меня огорченная. - Ну что ж, как-нибудь подготовлю Есенина, чтобы не рассчитывал на Джима». Спустя пять дней Есенин пришел к Василию Ивановичу на спектакль «Царь Федор Иоаннович». Тогда же Качалов познакомил поэта со Станиславским. А через месяц, в июне,Василий Иванович писал из Харькова своей знакомойА.В.Анапитовой: «В Баку возился с Есениным, укрощал его. Его как раз выпустили из больницы ко дню нашего приезда, очень похудевшим, без голоса. В общем, оночень милый малый, с очень нежной душой… Хулиганство у него напускное-от молодости, от талантливости, от всякой «игры». Поздняя московская осень 1925 года. Качалов вновь в Москве. В один из тех осенних дней его посетил Мариенгоф, позже написавший об этой встрече: «По приезде побывали у Качаловых. В маленькой их квартирке в Камергерском пили приветливое хозяйское вино. Василий Иванович читал стихи-Блока, Есенина. Из угла поблескивал черной короткой шерстью и большими умными глазищами качаловский доберман-пинчер. Василий Иванович положил руку на его породистую точеную морду. - Джим… Джим… Хорош? - Хорош! - Есениным воспет! И Качалов прочел стихотворение, посвященное Джиму». Друг Есенина, поэт Вольф Эрлих, в своей книге «Право на песнь» (1930) описал одну из встреч в Москве Есенина и Качалова? «Мы стоим на Тверской. Перед нами горойвозвышаетсявеличественный, весь в часуче Качалов. Есенин держится скромно, почти робко. Когда мы расходимся, он говорит: «Ты знаешь, я передним чувствую себя школьником! Ей-богу! А почему, понять не могу! Не в возрасте же дело!» У поэта и актерабыло еще несколько встреч-коротких, мимолетных… Но неумолимо подходил к концу 1925 год. Словно предчувствуя свой близкий конец, Есенин как-тооборонил, наблюдая с балкона толстовской квартиры на Остоженке невероятно багровый московский закат: «Видалужас?.. Это-мой закат…» Вспоминая один из последних декабрьских вечеров того рокового для поэта года, Качалов писал: «А вот и конец декабря в Москве. Есенин в Ленинграде. Сидим в «Кружке». Часа в два ночи вдруг почему-то обращаюсь к Мариенгофу: - Расскажи, что и как Сергей. - Хорошо, молодцом, поправился, сейчас уехал в Ленинград, хочет там жить и работать, полон всяких планов, решений, надежд. Был у него неделю назад, навещал его в санатории, просил тебе кланяться. И Джиму-обязательно. - Ну, - говорю, - выпьем за его здоровье. Чокнулись. - Пьем, - говорю, - за Есенина. Все подняли стаканы. Нас было за столом человек десять. Это было два-два с половиной часа ночи с 27 на 28 декабря. Не знаю, да, кажется, это и не установлено, жил ли, дышал ли еще наш Сергей в ту минуту, когда мы пили за его здоровье. -Кланяется тебе Есенин, - сказал я Джиму под утро, гуляя с ним по двору. Даже повторил: Слышишь, ты, обалдуй, чувствуешь-кланяется тебе Есенин. Но у Джима в зубах было что-то, чем он был всецело поглощен- кость или льдина,-и он даже не покосился в мою сторону. Я ничем веселымне был поглощен в это полутемное, зимнее, морозное утро, но не посетило и меня никакое предчувствие или ощущение того, что совершилосьв эту ночь в ленинградском «Англетере». Так и не почувствовал, по-видимому, Джимпришествия той самой гостьи, «что всех безмолвней и грустней», которую так упорно и мучительно ждал Есенин. «Она придет, - писал он Джиму, -даю тебе поруку…» Воспоминания Качалова о Сергее Есенинебыли напечатаны впервые в журнале «Красная нива» в 1928 году. Этот же год сталпоследним годомжизни Джима-он внезапно заболел воспалением мозга и погиб. Однако в предшествующиедва года Джим в полной мере испытал на себе отблеск светапоэтической славы,шедшей от воспевшего его поэта.Всякий раз, когда Качалов появлялся в Художественномпроездес Джимом, мгновенно собиралась людская толпа, неотступно следовавшая за актером и его собакой. Всюду слышались возгласы: « Смотрите-Качалов! И … неужели рядом с нимтот самый его пес, воспетый Есениным?..» Конечно, Василия Ивановича знала и любила вся Москва, но и Джим мог поспорить со своим хозяином в известности-он был просто знаменит! Из всех качаловских друзей Джимособенно любил Викентия Викентьевича Вересаева.При появлении писателя он сразу же выбегал ему навстречу и бросался на грудь.В ответ Вересаевнараспевговорил есенинским стихом: «Дай, Джим, на счастье лапу мне». И Джим немедленно давал Вересаеву лапуи приветливо лаял несколько раз.Однажды в присутствии Джима Василий Иванович прочел гостям сцену из «Братьев Карамазовых» Достоевского-диалог Ивана и Черта.Эффект был потрясающий.Что-то странное произошло с Джимом-спокойного псаневозможно было узнать. Он метался, лаял зло и свирепо, на морде появилась пена. Когда кто-то попыталсяего успокоить, он чуть было не покусал гостя. Шерсть Джима вздыбилась, от нее сыпались электрические искры.Все очень испугались, и собаку увели на кухню, где Джим постепенно успокоился. Судя по всему, его испугал второй голос Качалова, голос черта-зловещий, непривычный…»Качаловский черт вселился в Джима», - констатировал, как врач, Вересаев. И добавил: «Тяжелая это, видно, обязанность быть псом у артиста. Да еще наше волнение передалось ему. Бедный Джим! То его воспел Есенин, то взволновал качаловский черт. Наверное, онзавидует простым псам, тем, что живут у одиноких старух». Сохранилась фотография Джима, сделанная в 1926 году. И весной того же года был сделанзамечательный портретный рисунок Джима. Автор этого рисунка-известная художница Ольга ЛюдвиговнаДела-Вос-Кардовская, подруга Ахматовой, Гумилева, Волошина и Сомова, ЛансереиКустодиева… Этот рисунок, запечатлевший Джима-лирического герояодного из лучших есенинских стихотворений-выполнен нанебольшом картоне в пастельных тонах.Старательно подобранные цвета точно передают масть Джима-доберман-пинчер почти черного цвета с коричневымиподпалинами на груди и брюхе…Рисунок хорошо сохранился и занимает почетное место среди других семейных реликвий в доме внучки Качалова-Марины Вадимовны Шверубович. Поневоле вспоминаются словаЮрия Олеши, сказанные им о Сергее Есенине: «…Считать себя счастливым оттого, что не бил зверей по голове,-это необычайно, это может открыть в нас только поэт. И только поэтможет назвать зверейнашими младшими братьями». Каждое стихотворение Есенин-это как бы отдельная страница его мятежной судьбы. И лучшие страницы той судьбы-это проникновенные, лирические исповеди о самых преданных друзьях: обощенившейся суке,о подстреленной лисице… «Песнь о собаке», «Сукин сын», «Собаке Качалова»-каждое из них осмыслено поэтом через мир людей. Эпиграфом ко всемупоэтическому наследию Есенина можно было бы поставить строки: «Каждый стих мой душу зверя лечит». Евангельское выражение «Блажен, иже и скоты милует» более всегоотражает сутьдобросердечной есенинской поэзии. Взволнованный Горький, услышав в авторском исполнении «Песнь о собаке», сказал Есенину, что, на его взгляд,он первый в русской литературе так умело ис такой искренней любовью пишет о животных.А в ответ Есенин задумчивомолвил: «Да, я очень люблю всякое зверье…» Еще при жизни поэта критика отмечала: «Трогает и подчиняет его любовь ко всему земному, а особенно взволнованно пишет оно зверях и очень хорошо их чувствует.Недаром он как-то назвал свои стихи «песней звериных прав». (А.Воронский). …Оборвалась внезапно жизнь поэта, отошлив прошлое« отзвучавшие в сумрак года», но по-прежнему отзывчивы на есенинское отчее слово самые заветные струны наших сердец.И поэтическое посвящение «Собаке Качалова» вносит в разброд нынешних дней теплую ноту подлинных человеческих чувств.

Эдуард Асадов

«Дай, Джек, на счастье лапу мне»

Этой знаменитой, чуть измененной строкой частенько приветствую я Джека - моего давнишнего и задушевного приятеля, впрочем, теперь даже, может быть, уже и друга.

Никакой прославленной родословной у него нет. Джек - откровенная помесь чистокровной лайки с плебейской дворнягой. Но смотреть на него свысока было бы просто неприлично. С полной убежденностью говорю, что ни красотой, ни редким собачьим обаянием Джек абсолютно не уступил бы знаменитому качаловскому Джиму. А что до доброты и смышлености, то, честное слово, еще не известно, кому бы пришлось отдать пальму первенства!

Всякий раз, увидев меня на прогулке, Джек на мгновение замирает, затем, радостно взвизгнув, кидает вперед свое короткое, сплетенное из упругих мышц тело. И вот уже черной торпедой летит он вдоль улицы, почти не касаясь земли, все больше и больше набирая скорость. Метра за два до меня он делает толчок и, пролетев по воздуху оставшееся расстояние, носом и передними лапами вонзается в мой живот. Вслед за этим начинается что-то вроде радостно-первобытной пляски. Джек крутится со скоростью небольшой динамомашины, подпрыгивает, ставит на меня передние лапы, совершает самые замысловатые пируэты, идущие порой вразрез с элементарными законами физики, и изо всех сил старается непременно лизнуть меня в нос. И если, невзирая на мои протесты, ему это иногда удается, то восторгу Джека не бывает границ. Мы действительно давние и преданные друзья. Началось же это все с одного морозного, очень памятного, но не слишком приятного для меня вечера.

Подмосковный поселок Переделкино состоит, в основном, из писательских дач. А в центре его, так сказать, средоточье литературной мысли - Дом творчества, основным отличием которого от домов отдыха является то, что тут не столько отдыхают, сколько работают. Правда, не все. Обширный лесной участок дома обнесен высоким забором. Радиально от дома в разных направлениях бегут асфальтированные дорожки. Одну из них несколько лет тому назад я и облюбовал для своих ежедневных прогулок. Дорожка эта от веранды катится по участку под старыми тополями и соснами мимо нескольких коттеджей до небольшой калиточки, выходящей на улицу Серафимовича. Весь путь - двести пять моих шагов. Примерно полтораста метров. Дорожку эту я изучил досконально. Знаю на ней каждую ямочку и бугорок и топаю из конца в конец так же уверенно и привычно, как по своей квартире. Заложу руки за спину и шагаю летом по асфальту, зимой по утоптанному снегу туда-обратно, туда-обратно… Воздух славный, хорошо. Маршрут не только изучен, но и прохронометрирован. Тринадцать раз туда и тринадцать обратно - ровно час. Часов можно не вынимать. Все точно.

Случай, о котором я хочу рассказать, произошел, если мне память не изменяет, в декабре 1975 года. После относительно теплых, пушистых белоснежных дней стали закручивать холода. Мороз, как молодое хорошее вино, с каждым днем все больше и больше набирал градусы. В тот день ртутный столбик термометра съежился от стужи до такой степени, что спрятал свое заиндевевшее темечко где-то под фиолетовой цифрой 23 и в нерешительности замер: опускаться еще ниже или восстать против Деда-мороза и непокорно поползти вверх? Однако вышеупомянутый дед шутить не собирался и к вечеру упрятал макушку столбика под отметку 25. Так сказать, знай наших! Характер у деда серьезный.

Впрочем, если говорить обо мне, то я на свой характер тоже не собираюсь пенять. Без всяких колебаний, как всегда, ровно в девятнадцать тридцать я вышел на свою ежедневную вечернюю прогулку. Воздух был настолько морозным и звонким, что поезд, стучавший по рельсам километрах в двух отсюда, катился, казалось, совсем рядом, в трех шагах от тропы. Ольха и березки так замерзли, что как-то по-старушечьи сгорбились от стужи, прижались друг к другу макушками и опустили на тропу свои бессильные заиндевелые руки. Только сосны стояли прямые, важные и сосредоточенные. Даже в мороз они о чем-то думали. Мне кажется, что сосны постоянно о чем-нибудь размышляют… Когда же мороз их особенно донимает, то они недовольно потрескивают и сыплют вниз серебристую пыль.

Надо сказать, что вечер был не только студеным, но и удивительно тихим. Тишина эта усиливалась еще и тем обстоятельством, что все обитатели Дома были в кино, так что в саду, кроме меня, не было ни души. Заложив руки за спину, как всегда, ровным шагом ходил я по тропе и сосредоточенно обдумывал сюжет одного моего будущего стихотворения. Снег от холода не скрипел, а как-то звонко и весело повизгивал под ногами. Думать это не мешало, наоборот, равномерные звуки рождали какой-то ритм, помогали словно бы чеканить слово. Помню, что сначала мне не удавалось ухватить что-то главное. Оно все время, как будто дразня, появлялось где-то, ну совсем рядом, но, как только я протягивал за ним мысленно руку, мгновенно растворялось в холодном мраке. Но вот что-то стало налаживаться. Мне удалось поймать, как за ниточку, кончик мысли, и клубок начал раскручиваться. Видимо, я настолько углубился в свои думы, что совершенно забыл обо всем окружающем. И, чего уж со мной никогда не бывало, перестал где-то в тайниках моего сознания контролировать свой маршрут.

Как я умудрился выйти за калитку и не заметить этого, до сих пор не могу понять. Спохватился я только тогда, когда вдруг совершенно подспудно почувствовал что-то неладное. Моя тропинка оказалась вдруг неожиданно непривычно длинной. Ни веранды, ни калитки по концам ее не было. Я прошел еще немного вперед и остановился. Под ногами была не узенькая, знакомая тропа, а разъезженный машинами широкий и ухабистый путь…

Стало совершенно ясно, что я пришел куда-то совсем не туда. Но куда? Вот этого-то я как раз и не знал. Вынул часы, нащупал в темноте стрелку: ровно двадцать один ноль-ноль. Положение и дурацкое и драматическое в одно и то же время. Для человека, который, так сказать, может без труда обозревать окрестности, уйти за две-три сотни шагов от калитки - просто-напросто мелочь и чепуха! Но вот человеку в моем положении, при двадцатипятиградусном морозе, оказаться поздним вечером, при полном безлюдье, вдали от знакомой тропы - это едва ли не то же самое, что парашютисту опуститься зимней ночью в незнакомом лесу.

Решил немного постоять на месте. Может быть, пройдет мимо какая-нибудь живая душа. Но никакая «душа» мимо не прошла, а моя начала все больше и больше остывать. Вскоре стоять на месте стало попросту невозможно. Идти? Но куда? Вокруг канавы, сугробы и какие-то заборы. Большинство дач в поселке зимой пустуют. На некоторых есть во дворах только здоровенные, полуодичавшие от холода и одиночества псы, которых раз в сутки, приехав из города, снабжают костями и остатками какой-нибудь каши и снова уезжают в тепло и цивилизацию. Попасть хотя бы случайно во двор такой дачи - не самый надежный способ продлить свои дни. И тем не менее предпринимать что-то надо.

English: Wikipedia is making the site more secure. You are using an old web browser that will not be able to connect to Wikipedia in the future. Please update your device or contact your IT administrator.

中文: 维基百科正在使网站更加安全。您正在使用旧的浏览器，这在将来无法连接维基百科。请更新您的设备或联络您的IT管理员。以下提供更长，更具技术性的更新（仅英语）。

Español: Wikipedia está haciendo el sitio más seguro. Usted está utilizando un navegador web viejo que no será capaz de conectarse a Wikipedia en el futuro. Actualice su dispositivo o contacte a su administrador informático. Más abajo hay una actualización más larga y más técnica en inglés.

ﺎﻠﻋﺮﺒﻳﺓ: ويكيبيديا تسعى لتأمين الموقع أكثر من ذي قبل. أنت تستخدم متصفح وب قديم لن يتمكن من الاتصال بموقع ويكيبيديا في المستقبل. يرجى تحديث جهازك أو الاتصال بغداري تقنية المعلومات الخاص بك. يوجد تحديث فني أطول ومغرق في التقنية باللغة الإنجليزية تاليا.

Français: Wikipédia va bientôt augmenter la sécurité de son site. Vous utilisez actuellement un navigateur web ancien, qui ne pourra plus se connecter à Wikipédia lorsque ce sera fait. Merci de mettre à jour votre appareil ou de contacter votre administrateur informatique à cette fin. Des informations supplémentaires plus techniques et en anglais sont disponibles ci-dessous.

日本語: ウィキペディアではサイトのセキュリティを高めています。ご利用のブラウザはバージョンが古く、今後、ウィキペディアに接続できなくなる可能性があります。デバイスを更新するか、IT管理者にご相談ください。技術面の詳しい更新情報は以下に英語で提供しています。

Deutsch: Wikipedia erhöht die Sicherheit der Webseite. Du benutzt einen alten Webbrowser, der in Zukunft nicht mehr auf Wikipedia zugreifen können wird. Bitte aktualisiere dein Gerät oder sprich deinen IT-Administrator an. Ausführlichere (und technisch detailliertere) Hinweise findest Du unten in englischer Sprache.

Italiano: Wikipedia sta rendendo il sito più sicuro. Stai usando un browser web che non sarà in grado di connettersi a Wikipedia in futuro. Per favore, aggiorna il tuo dispositivo o contatta il tuo amministratore informatico. Più in basso è disponibile un aggiornamento più dettagliato e tecnico in inglese.

Magyar: Biztonságosabb lesz a Wikipédia. A böngésző, amit használsz, nem lesz képes kapcsolódni a jövőben. Használj modernebb szoftvert vagy jelezd a problémát a rendszergazdádnak. Alább olvashatod a részletesebb magyarázatot (angolul).

Svenska: Wikipedia gör sidan mer säker. Du använder en äldre webbläsare som inte kommer att kunna läsa Wikipedia i framtiden. Uppdatera din enhet eller kontakta din IT-administratör. Det finns en längre och mer teknisk förklaring på engelska längre ned.

हिन्दी: विकिपीडिया साइट को और अधिक सुरक्षित बना रहा है। आप एक पुराने वेब ब्राउज़र का उपयोग कर रहे हैं जो भविष्य में विकिपीडिया से कनेक्ट नहीं हो पाएगा। कृपया अपना डिवाइस अपडेट करें या अपने आईटी व्यवस्थापक से संपर्क करें। नीचे अंग्रेजी में एक लंबा और अधिक तकनीकी अद्यतन है।

We are removing support for insecure TLS protocol versions, specifically TLSv1.0 and TLSv1.1, which your browser software relies on to connect to our sites. This is usually caused by outdated browsers, or older Android smartphones. Or it could be interference from corporate or personal "Web Security" software, which actually downgrades connection security.

You must upgrade your web browser or otherwise fix this issue to access our sites. This message will remain until Jan 1, 2020. After that date, your browser will not be able to establish a connection to our servers.

Дай друг на счастье лапу мне
И посмотри влюбленными глазами...
Ведь я не виноват что при луне
Мы плачем вместе теплыми слезами...
...Тебе, мой друг ушастый невдомек
Как трудно пробивать порой дорогу
Когда все рушится и вдоль и поперек
А ты бредешь, в душе взывая к Богу..
...Ты помнишь как болел, тогда зимою
А я в надежде ночь с тобою коротал
Как грел твой нос холодный теплою рукою
А ты глотал пилюли... и рычал...
...Сейчас ж болен я... Прости мою нелепость...
И плакать от бессилия нельзя...
Лишь время знает нашей дружбы крепость
Ведь друг без друга не прожить и дня...
...Но все пройдет...Однажды ранним утром
Ты с прежним лаем выскочишь за дверь...
Я следом выскочу...ты подожди минутку...
Ведь в наших думах вместе мы теперь...

Рецензии

Очень трогательное стихотворение. Я бы сказала - пронзительное.
Дружба между человеком и животным очень ценна. И как больно бывает терять такого друга...
В этом произведении чувствуется настроение автора и его переживания, которые делают стихи живыми и искренними.
Спасибо Вам,
с теплом и уважением

Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора . Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом . Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании

Разделы