Шарапов Сергей Фёдорович. Русский консерватизм: Сергей Шарапов

Творчество С.Ф.Шарапова замалчивалось еще при его жизни как либеральной печатью, так и левыми революционными силами. В советский период на исследование творчества Шарапова было наложено табу. Лишь в начале 90-х годов исследователи все чаще начали обращаться к его наследию.

Сергей Федорович Шарапов родился 18 сентября по старому, 30 сентября 1855 года по новому стилю в имении своих родителей Сосновке Вяземского уезда Смоленской губернии. Он происходил из старого дворянского рода, давно, еще во времена Московской Руси, поселившегося в этих местах. Детство и юношеские годы Шарапова пришлись на трудное и неоднозначное время реформ Царя-Освободителя Александра II, когда, воспользовавшись относительной свободой печати, активизировались нигилистические антирусские по сути силы. Почти все образованные люди того времени ждали коренного радикального обновления общества, причем каждая социальная группа понимала это обновление по-своему. Это была эпоха, когда идеи социального нигилизма, проповедовавшиеся известными революционерами-разрушителями Герценом и Бакуниным, находившимися в эмиграции, а также жившими в России и делавшими то же дело Чернышевским и Добролюбовым, собирали обильную жатву среди наивной и идеалистичной русской молодежи.

Не избежал влияния революционных влияний и молодой дворянин Сергей Шарапов. Уже обучаясь в Первой Московской военной гимназии он проникся общим для своего времени радикально-либеральным и одновременно революционно-демократическим духом, основанном на самом вульгарном второсортном западном материализме Бюхнера и Молешотта, примитивном либерализме Милля, утопически-наивном социализме Чернышевского, популярно изложенным для молодежи обоего пола в романе «Что делать». Что же тянуло тогдашнюю молодежь к этим в общем-то примитивным и нежизненным идеям?

На это со свойственной ему всегда прямотой ответил сам Сергей Шарапов. Вспоминая о том времени, он писал: «Религия старая, «попы» были предметом самой горячей ненависти именно потому, что мы были религиозны до фанатизма, но по другой какой-то вере. «Батюшка» читал свои уроки сквозь сон, словно сам понимал, что они одна формальность, и на экзамене ставил отличные оценки. Но нравственно мы были крепки и высоки… Доблести, особой юной, высокой и беспредметной доблести, был запас огромный. Мы были готовы умереть за понятия, точнее за слова, смысл которых для нас был темен. Мы были готовы на любую антиправительственную демонстрацию, жаждали как манны небесной конституции, и за одно это священное слово, наверное, любой бы из нас выбросился из окна четвертого этажа».

Моментом истины для Шарапова стало Боснийское восстание сербского народа в 1875 году. Молодой идеалистичный выпускник Николаевского инженерного училища едет добровольцем в Боснию и Герцеговину на помощь православным сербам. Именно там происходит постепенное возвращение к вере молодого борца за освобождение славянства, и там же он знакомится с представителями славянофильского движения, которое вскоре становится его судьбой.

Однако Сергей Федорович не сразу нашел себя после Русско-турецкой войны. Берлинский конгресс, на котором дипломаты-западники плоть от плоти официального Петербурга фактически предали интересы России, больно ранили молодого добровольца, едва обретшего заново глубокое патриотическое русское и славянское чувство в сражениях на балканских полях. После окончания войны Шарапов некоторое весьма короткое время живет в Париже в качестве корреспондента ряда русских изданий, в том числе «Нового времени», но очень скоро возвращается в Россию и поселяется в своем имении Сосновка, где после смерти родителей становится полноправным хозяином. Именно здесь Сергей Федорович Шарапов, женившийся и остепенившийся, но оставшийся в душе все тем же юношей-идеалистом, однако обогащенный жизненным опытом, находит свое подлинное призвание.

В отличие от старших славянофилов для которых главным было заложить религиозно-философские основы движения, для Шарапова, даже в большей степени чем для ставшего к этому времени его учителем Ивана Аксакова, главным было по его словам «перевести основные принципы славянофильства на язык современных экономических понятий». Именно формирование славянофильской почвенно-русской экономической теории, основанной не на отвлеченных западных понятиях, сформировавшихся в совершенно другой реальности, а на построенных исходя из реалий жизни России экономический принципах, стало жизненной целью Шарапова.

Будучи отнюдь не теоретиком, а сугубо практиком-хозяином, Сергей Федорович Шарапов никогда не отделял своей судьбы от судьбы сосновских крестьян. Его хозяйство становится процветающим за счет новшеств агротехники, ради изучения которых Сергей Федорович ездит за рубеж, в частности во Францию. Изучение зарубежного опыта не проходит даром, и в конце 80-х годов Шарапов конструирует плуг новой, своей собственной конструкции. Для производства этих плугов Сергей Федорович создает акционерное общество «Пахарь». Министерство земледелия России заключило с Сергеем Федоровичем Шараповым контракт на производство этих плугов в нескольких городах России. Казалось бы, мы видим перед собой процветающего помещика, почти английского лендлорда или прусского юнкера-барона, преуспевающего во всех отношениях, счастливого в семейной жизни. Однако русская судьба Сергея Федоровича Шарапова была совершенно иной.

С начала 1880-х годов Сергей Федорович участвует как своим интеллектуальным, так и финансовым капиталом во всех или почти всех издательских проектах московских славянофилов. Совместно с И.С. Аксаковым он участвует как в редакционной работе, так и в финансировании центрального славянофильского органа конца 70-х - первой половины 80-х годов XIX столетия газеты «Русь». После смерти И.С. Аксакова он подхватил выпавшее из рук славянофильского патриарха знамя национального движения. В то же время можно сказать, Сергей Федорович не следовал слепо славянофильским догмам, сформировавшимся на первых этапах движения.

Идея Земского Собора, столь близкая и дорогая почти интимно старшему и среднему поколениям славянофилов, будучи трезво рассмотрена Сергеем Федоровичем, была им к концу 90-х годов если не отвергнута, то во всяком случае снята с реальной повестки дня славянофильской политической программы. Свой новый взгляд на славянофильский политический идеал он изложил в работе «Самодержавие и самоуправление», по цензурным соображениям изданной в Берлине в 1897 году. Не все славянофилы согласились с такой ревизией своих заветных идеалов. Та их часть, которая еще при жизни Ивана Сергеевича Аксакова тянулась к союзу с либералами западниками, воспользовалась фактическим отказом Шарапова от идеи Земского Собора для того, чтобы окончательно соединиться с либерально-западнической оппозицией самодержавию под лозунгом борьбы с бюрократией. Фактически к концу XIX столетия распад старого славянофильства, как политический, так и общественный, почти полностью завершился. Именно в это время Сергей Федорович Шарапов выходит на новый качественный уровень своей публицистики. Он создает целый ряд произведений, являющихся ее вершиной. Это, в первую очередь, большая работа по финансам, денежному обращению и экономике русского народного хозяйства, известная под скромным названием «Бумажный рубль». Эта работа вскрыла антироссийскую сущность либеральной экономической политики, проводившейся министерством финансов Российской империи начиная с эпохи "великих реформ" императора Александра II.

Сменявшиеся с 1862 года министры финансов от Рейтерна до Вышеградского делали все, чтобы разрушить патриархальный, нетоварный как им казалось сектор экономики России. Но поскольку этот сектор составлял большую часть русской экономики, как дворянской, так и крестьянской, то проводившаяся ими экономическая политика оказывалась направленной против интересов большей части населения России. Дело в том, что понятия о конкурентоспособности в российской и западной экономике носили совершенно различный характер.

Западное представление о конкуренции было связано с получением максимальной нормы прибыли от вложенного капитала. С началом формирования в XIII столетии в Западной Европе основ рыночной экономики, в европейской финансовой системе основную роль начинает играть ссудный процент. В специфических условиях западноевропейского феодализма, системы сугубо индивидуалистической, связанной со слабой государственной властью и всевластием баронов, ростовщичество, сливавшееся с банковской деятельностью, являлось своеобразным регулятором не только экономической, но и общественно-политической жизни в формировавшейся западноевропейской цивилизации.

Православной Киевской Руси подобный путь навязывали со времен ее рождения как государства. Она надолго избавилась от подобных попыток, когда Владимир Мономах, покончивший после киевского народного восстания 1113 года с засильем ростовщичества, создал в рамках «Русской правды» стройное антиростовщическое законодательство.

С этого времени экономики Руси и Запада развивались совершенно различно. В своей работе «Бумажный рубль» Сергей Федорович Шарапов показал как либеральные реформаторы-экономисты, опиравшиеся на теории Адама Смита и других апологетов капиталистического «рынка без берегов», захватив с начала царствования Александра II Министерство финансов, превратили его в орудие экономического удушения общинно-артельной крестьянской и патриархально-помещичьей дворянской традиционной русской экономики. Шарапов пишет по этому поводу: «Господа молодые финансисты приступили к разрушению старой нашей системы финансовых учреждений; прежде всего постарались ввести вместо закладов, не допускавших биржевой игры, процентную бумагу или бумагу-товар. Сделано ли это было по крайнему легкомыслию, в угоду европейской доктрине, или лежало в основании нечто совсем другое, называемое совсем иначе, но в результате получилось вот что. Государство добровольно само себе связало руки и фактически отреклось от управления денежным обращением. Свободные капиталы были сняты из народного обращения и сокрыты в бумагу-товар. Положено было прочное начало тунеядству за государственный счет и широкой биржевой игре. Земледелие и промышленность были лишены орудия обращения – денег».

В противовес виттевской золотовалютной реформе, создавшей дефицит денег прежде всего в русском Черноземье и приведшей к разорению значительной части как крестьян, так и помещиков, Шарапов предложил ввести бумажный рубль в качестве, как он это называл «абсолютных денег». Он считал, что основанная на нравственном авторитете православного русского самодержавного государя новая русская валюта – бумажный рубль, должна стать основной экономической, общественной и политической стабилизации и началом возрождения патриархального великоросского сельскохозяйственного центра России. Он выдвинул целый ряд предложений о создании государственных регулирующих органов, долженствовавших заменить фактически и юридически центральную роль биржи и частных банков, бесконтрольно хозяйничавших в экономике. В этом он во многом предвосхитил меры президента США Ф.Д. Рузвельта по нормализации экономики после Великой депрессии.

Шарапов, как и предшествовавшие ему экономисты-почвенники Н.П. Гиляров-Платонов, А.И. Васильчиков, Н.Кокорев, ставил нравственную основу экономической деятельности выше финансового успеха, любой ценой ставшего основой как реформ Витте, так и его либеральных предшественников – Рейтерна, Вышеградского и других. К сожалению, эти предложения Шарапова не были услышаны ни правящими кругами, ни обществом, и Россия, начиная с Русско-японской войны и событий 1905-1907 годов пошла путем социальных, политических и человеческих катастроф. Но проблемы, терзавшие Россию на рубеже XIX-XX столетий и, прежде всего, соотношение экономической эффективности и нравственности встали во весь рост перед нашим обществом в 90-е годы XX века и пока не нашли удовлетворительного решения. Опыт русских экономистов-почвенников и в частности Сергея Федоровича Шарапова может дать ответы на многие острые вопросы современности.

Творчество Сергея Федоровича Шарапова замалчивалось еще при его жизни как либерально-западническими органами печати, так и тем более левыми революционно-социалистическими силами. «Перлами народнического прожектерства» назвал его взгляды в своей книге «Как друзья народа воюют против социал-демократов» В.И. Ульянов-Ленин.

В силу таких оценок в советский период на исследование творчества Сергея Федоровича Шарапова было наложено табу. Лишь в начале 90-х годов исследователи-историки начали обращаться к его наследию. В этом отношении определенным этапом в исследовании его творчества стали статья историка из Москвы, исследователя проблем русского консерватизма А.В. Репникова о творчестве Сергея Федоровича Шарапова в номере 3 от 2003 года и статья известного публикатора-исследователя русских национальных правых мыслителей в «Энциклопедии русского патриотизма», изданной под редакцией Олега Анатольевича Платонова, М.Б. Смолина о Сергее Федоровиче Шарапове. Можно надеяться, что за ними последуют новые интересные публикации о творчестве этого выдающегося русского мыслителя.

И публицист .

Биография

Родился 1 июня 1855 года в имении Сосновка Вяземского уезда Смоленской губернии Российской империи в родовитой дворянской семье Фёдора Фёдоровича и Лидии Сергеевны.

После 2-й Московской военной гимназии (поступил в 1868, окончил с отличием в 1872) Сергей продолжил образование в Николаевском инженерном училище в Санкт-Петербурге , которое вскоре был вынужден покинуть из-за болезни матери (1874), так и не кончив полного курса, но получив специальность сапёра .

С началом боевых действий на Балканах, Шарапов отправился добровольцем на войну в Боснию. Руководил военными действиями по 1 мая 1876 года, затем был захвачен в Загребе венгерскими властями и в мае 1877 года выпущен на свободу. Работал за границей в качестве корреспондента ведущей санкт-петербургской газеты «Новое время ».

Вернувшись осенью 1878 года на родину, он вышел в отставку и занялся сельским хозяйством, поселившись в Сосновке. Продолжая хозяйствовать, прославился как изобретатель плугов новой системы, которые с успехом экспонировались на многих выставках (их создатель получил 16 наград, в том числе 10 первых), и основатель Сосновской мастерской этих плугов. В 1903 году российское Министерство земледелия послало коллекцию плугов общества «Пахарь» на сельскохозяйственную выставку в Аргентину . Русские экспонаты, в частности коллекция сельскохозяйственного инвентаря, имели там большой успех.

С 1905 года принимал активное участие в монархическом движении, был одним из учредителей Союза русских людей в Москве, однако вскоре создал собственную Русскую народную партию, не имевшую впрочем серьёзного значения. Часто выступал с докладами в Русском собрании , был участником монархических съездов. Шарапов был активным участником славянского движения, состоял вице-президентом Аксаковского литературного и политического общества в Москве.

Литературная деятельность

Сергей Фёдорович Шарапов был главным сотрудником журнала «Русская беседа », затем создал и выпускал газету «Русский труд » (1897-1902 с перерывами). На свет появился «Мой дневник», в виде отдельных брошюр, но название пришлось по цензурным соображениям упрятать внутрь. На обложку были вынесены нейтральные названия: «Сугробы», «Посевы», «Жатва», «Заморозки», «Проша», «Метели» и т. п. Впоследствии, ненадолго возобновилось издание «Русского дела», за которым последовал «Пахарь». Попыткой прорыва информационной блокады стало издание «Свидетеля» (1907-1908).

Шарапов также издал «Московский сборник» (М., 1887), куда помимо его работ вошли произведения М. Д. Скобелева, А. А. Киреева, Ф. М. Достоевского, И. С. Аксакова и др., и сборник «Теория государства у славянофилов» (СПб., 1898), включавший труды И. С. и К. С. Аксаковых, А. В. Васильева, А. Д. Градовского, Ю. Ф. Самарина.

Анализ произведений Сергея Фёдоровича Шарапова показывает, что большинство его идей о государственном устройстве страны, организации денежного обращения, структуре кредитной системы может быть и являлись утопическими для XIX века, но были реализованы в эпоху советской власти. [ ] Его прогнозы о политическом развитии страны во многом оправдались, многое из высказанного им не потеряло своего значения и поныне, что, безусловно, ставит его в один ряд с выдающимися экономистами России. [ ] Главный труд Шарапова по экономике «Бумажный рубль» (1893).

Сергей Федорович Шарапов

Русский мыслитель

Шарапов Сергей Федорович (1856-1911), русский мыслитель, писатель, ученый-экономист и общественный деятель. В конце 1870-х был парижским корреспондентом газеты “Новое время”, позднее сотрудничал в “Земле”. В 1880-1890-е издавал журналы “ ” и “Русский труд”. Автор книг: “Министерство земледелия и его задачи в России” (1882), “Будущность крестьянского хозяйства” (1882-83), “По русским хозяйствам” (1881), “Сочинения” (1892), “А.Н. Энгельгардт и его значение для русской культуры и науки” (1893), “Франция и славянство” (1894), “По садам и огородам” (1895), “Бумажный рубль” (1895), “Как ликвидировать золотую валюту” (1899), “Сочинения”, т. 1-9 (1900-06) и др.

Шарапов без преувеличения является классиком русской экономической мысли, еще до конца не понятым и не оцененным. Он - автор монографии, в которой концентрируются важнейшие основы русской экономической мысли. Хотя сам автор скромно назвал ее “Бумажный рубль (его теория и практика)”, по существу, это обобщающий труд, который правильнее назвать “Экономика в русском самодержавном государстве”.

Шарапов постоянно подчеркивает самобытность русской хозяйственной системы, условия которой совершенно противоположны условиям европейской экономики. Наличие общинных и артельных отношений придает русской экономике нравственный характер. Русские крестьяне являются коллективными землевладельцами. Им не грозит полное разорение, ибо земля не может быть отчуждена от них.

Отмечая нравственный характер русской общины, Шарапов связывает с ней развитие возможностей хозяйственного самоуправления, тесной связи между людьми на основе Православия и церковности. Главной единицей духовного и хозяйственного развития России, по мнению Шарапова, должен стать церковный приход, который может быть не только вероисповедной, но и административной, судебной, полицейской, финансовой, учебной и почтовой единицей, обладающей общественным имуществом, своими учреждениями и предприятиями.

Идеалом Шарапова была не зависимая от западных стран развитая экономика, регулируемая сильной самодержавной властью, имеющей традиционно нравственный характер. Даже покупательная стоимость рубля, по мнению Шарапова, должна оставаться на нравственном начале всенародного доверия к единой, сильной и свободной верховной власти, в руках которой находится управление денежным обращением.

Вместо шаткой и колеблющейся золотой валюты, связанной со всеми неурядицами мирового рынка, Шарапов предлагает введение абсолютных денег, находящихся в распоряжении центрального государственного учреждения, регулирующего денежное обращение. Введение абсолютных денег ликвидирует господство биржи, спекуляцию, ростовщичество. Шарапов не был противником частного предпринимательства, но считал, что оно должно носить не спекулятивный, а производительный характер, увеличивая народное богатство.

Идеолог неославянофильства

До недавнего времени имя Сергея Федоровича Шарапова (1855–1911) было известно лишь узкому кругу историков. Один из наиболее ярких идеологов неославянофильства, редактор-издатель газет « », «Русский труд» и «Сеятель», острый публицист, выступавший по экономическим вопросам, и автор многочисленных художественных произведений оказался незаслуженно забытым.

В русской и советской историографии не существует ни одного специального труда, посвященного ему. До революции о С.Ф. Шарапове вышло только две статьи, а после 1917 года его имя не упоминалось в исследованиях вплоть до 70-х годов, ведь не кто иной, как В.И. Ленин назвал хозяйственно-экономические взгляды С.Ф. Шарапова «перлами народнического прожектерства».

В начале 90-х годов в прессе появляются первые публикации, посвященные взглядам С.Ф. Шарапова. В журнале «Нева» были опубликованы главы из книги А.Л. Янова «Русская идея и 2000-й год», в которых С.Ф.Шарапов был охарактеризован как «самый яркий и экспансивный» из последнего дореволюционного поколения славянофилов ) . Основное внимание автор уделил утопическому роману Шарапова «Через полвека» (1901). По мнению А.Л. Янова, от славянофильской традиции у Шарапова не осталось ничего, кроме сочетания «самодержавия и самоуправления». Охарактеризовав роман как весьма мрачные имперские грезы и обвинив Шарапова в антисемитизме , автор оставил в стороне его взгляды на проблему самоуправления.

В 1996 году в Институте российской истории РАН была защищена первая в отечественной и зарубежной историографии диссертация, в которой исследовались общественно-политические взгляды С.Ф. Шарапова, появились отдельные публикации его записок и статьи о нем . Историк М.Ю. Конягин смог подробно рассмотреть воззрения С.Ф. Шарапова на кредитно-финансовую систему России, проблемы промышленности и сельского хозяйства, вопросы церковного управления и самоуправления.

У нас благодаря публикациям С.Ф. Шарапов больше известен как самобытный мыслитель-экономист , и только недавно читатели смогли ознакомиться с его «политической фантазией» - повестью «Диктатор», вышедшей сначала в московском журнале «Новая книга», а затем отдельным изданием, рецензия на которое появилась и на страницах журнала «Москва» ) . Герой этой книги - полковник Иванов неожиданно назначается Верховным императорским уполномоченным. Он производится в генерал-майоры и становится диктатором. После «умиротворения России» Иванов должен сложить с себя все полномочия «к стопам Монарха». В своем первом выступлении перед высшими сановниками империи Иванов обосновывает свою программу: «Россия тяжело больна - ее нужно вылечить. Лекарство для великой страны - не теория, не доктрина, а здравый смысл. Он затуманился и исчез у нас за странными и нелепыми понятиями о либерализме, реакции и т.п. Его надо отыскать и восстановить, и тогда только станет возможно правительству править, а народу жить» . В наследство вчерашнему полковнику досталась разоренная смутой страна, погрязшая в политиканстве Дума, коррумпированные чиновники и мощный бюрократический аппарат, тормозящий любую инициативу. В предисловии к изданию 1998 года издатели написали об актуальности шараповской книги: «Листая страницы “Диктатора”, мы будто начинаем жить в двух пластах времени… Начало и конец ХХ века смыкаются в один краткий миг Истории» .

Жизнь С.Ф. Шарапова была насыщена событиями. Сергей Федорович по окончании 2-й Московской военной гимназии и Николаевского инженерного училища в 1875 году отправился добровольцем на войну в Боснию и Герцеговину. Вернувшись, вышел в отставку и занялся сельским хозяйством в родовом имении Сосновка Смоленской губернии. Прославился как изобретатель плугов новой системы и основатель Сосновской мастерской этих плугов, расположенной в собственном имении. Этому плугу даже была присуждена бронзовая медаль на конкурсе в уездном городе Любимове (Ярославская губерния). Крестьяне не сразу решились попробовать в деле шараповское изобретение, но вскоре поняли его преимущества и вслед за жителями Сосновки плуг стали приобретать жители окрестных деревень.

С.Ф. Шарапов пробовал себя и в политике, но безуспешно. Затем судьба забросила его в Москву. Он близко сошелся с Иваном Аксаковым, сотрудничал у него в «Руси». После смерти учителя, каковым стал для Шарапова выдающийся славянофил, он печатался в «Новом времени», а с 1886 года начал издавать «Русское дело». Через четыре года газету закрыли за критику правительства. Шарапов создал новую еженедельную газету «Русский труд» (1897–1902 с перерывами), которую постигла та же участь, затем последовала «Русская беседа», которая разделила судьбу предыдущих шараповских изданий. На свет появился «Мой дневник», в виде отдельных брошюр, но название пришлось по цензурным соображениям упрятать внутрь. На обложку были вынесены нейтральные и довольно-таки милые названия: «Сугробы», «Посевы», «Жатва», «Заморозки», «Пороша», «Метели» и т.п. В 1905-м на два года возобновилось издание «Русского дела», за которым последовал журнал «Пахарь».

Из-под пера Шарапова выходили отдельные работы экономического и политического характера: «Министерство земледелия и его задачи в России» (М., 1882, вместе с И.Н. Шатиловым); «Почему Лодзь и сосновцы побеждают Москву? Публичная лекция (М., 1885); «Деревенские мысли о нашем государственном хозяйстве» (М., 1886); «А.Н. Энгельгардт и его значение для русской культуры и науки» (СПб., 1893); «Пособие молодым хозяевам при устройстве их хозяйств на новых началах» (СПб., 1895); «По садам и огородам» (СПб., 1895); «Путешествия по русским хозяйствам» (М., 1881); «Вопрос о валюте на орловском областном съезде хозяев 1898 года» (СПб., 1899); «Русские исторические начала и их современное положение. Речь, произнесенная С.Ф. Шараповым 30 ноября 1907 года при открытии аксаковского политического и литературного общества» (М., 1908); «“Мартикулированные” октябристы, или Как я не попал в Государственную Думу» (М., 1908) и другие.

Деятельность Шарапова этим далеко не ограничивалась. Он продолжал хозяйствовать, пытался широко поставить дело производства плугов нового типа, создав акционерное общество «Пахарь».

Попытка «похода в политику» закончилась для Шарапова неудачно. Непродолжительное время он являлся одним из руководителей Союза русских людей, входил в состав его исполнительного совета. Сам он признавался: «Была у меня идея создать Русскую народную партию, но когда я увидел... как почтенные люди... садятся на палочку верхом и пускаются во весь карьер, чтобы обскакать противников на выборах, мне стыдно стало моего увлечения...» В ноябре 1905 года руководителем Союза русских людей был избран князь А.Г. Щербатов, вместе с которым Шарапов неоднократно выступал за отмену золотой валюты и проведение правительством протекционистской политики в интересах отечественной промышленности.

Объектом постоянной, многолетней критики со стороны С.Ф. Шарапова служил порядок денежного обращения, установившийся в России в результате реформ С.Ю. Витте. Попытавшись по его словам «связать славянофильское учение с данными экономической науки», Шарапов предложил провести ликвидацию золотой валюты и ввести «абсолютные деньги». Эти деньги должны были находиться в распоряжении центрального государственного учреждения, регулирующего денежное обращение. Причем государство должно было выпускать только необходимое количество денежных знаков, а денежная единица должна была представлять некоторую постоянную, совершенно отвлеченную меру ценностей (бумажный рубль). Шарапов считал, что введение золотой валюты пагубно еще и тем, что лишило земледельцев оборотного капитала, так как при наличии бумажных денег всегда можно прибегнуть к эмиссии, а после возвращения кредита- изъять бумажные деньги из обращения. Резко отрицательно отнесся Шарапов и к предпринятому Витте привлечению в Россию иностранных капиталов, утверждая, что эти капиталы не работают на экономику России, оставляя основную часть доходов от производств в руках иностранцев.

Выступая за некапиталистический путь модернизации сельского хозяйства, Шарапов последовательно отстаивал существование общины, являвшейся, по его мнению, «последним прибежищем русских исторических идеалов». Община, с его точки зрения, это не просто «мертвый» хозяйственный механизм. Само ее существование имеет огромное духовное и воспитательное значение для ее членов, не случайно Шарапов употребляет в одном ряду слова «община» и «соборность». Он считал, что община способствует быстрому распространению различных полезных нововведений. Конечно, сначала община крайне настороженно относится к любым новациям, но зато всякое частное улучшение, произведенное в общине, подхватывается затем всей остальной массой. В то время как «община обладает тысячью орудиями самосохранения», отдельный хозяин, особенно хуторянин, «страшно неустойчив». Что касается происходившей деградации общины, то она связана не с ее вырождением, а с отсутствием продуманной государственной системы покровительства общинному землевладению.

Из вышесказанного проистекало и отрицательное отношение Шарапова к столыпинской аграрной реформе . Шарапов высказался против уничтожения крупных частных владений и разрушения общины, считая, что разрушение дворянского землевладения повлечет за собой дальнейшее падение уважения крестьян к собственности, а разрушение общины подорвет в народе начала коллективизма. Он утверждал, что финансовая поддержка нужна не тем немногим крестьянам, которые ушли на хутор или в отруб, а самой общине. Вот тогда, при сохранении общинной формы землевладения, постепенно, с ростом культуры, переход к подворному владению произойдет сам собой. Однако при всей критике политики П.А. Столыпина он представлялся Шарапову большим государственником, чем С.Ю. Витте.

Проекты модернизации аграрной сферы соседствовали в работах Шарапова с критикой промышленной индустриализации России. В «Русском деле» появлялись статьи с жалобами на то, что развитие российской промышленности приводит к росту рабочего сословия, которое «чуждо сельскому патриархальному миру» и презирает его. Государство должно в первую очередь развивать не промышленность, а сельское хозяйство, поскольку Россия - аграрная страна. Именно сельское хозяйство - основа экономики, а усиленное насаждение промышленности отнимает рабочие руки у земледелия. В этой связи Шарапов критиковал Витте за то, что тот способствовал созданию крупной текстильной промышленности, в результате чего «нужно было совершенно уничтожить наше домашнее ремесленное прядение и ткачество и заставить русский народ бросить льняные и шерстяные домодельные ткани и начать одеваться в хлопок».

Не мог обойти Шарапов своим вниманием и социалистические учения. В 1907 году вышла его брошюра с хлестким названием «Социализм как религия ненависти», в которой он писал, что в то время, как христианство является религией добра, социализм- религия ненависти, утверждая, что социалисты любви не знают и имущество отнимают в принудительном порядке, прибегая при этом к строгой регламентации и насилию. Он предупреждал, что социализм может в ближайшее время стать необычайно популярен в России, «где, словно нарочно, все условия соединились в самой счастливой комбинации, чтобы дать торжество учению ненависти и разрушения» .

При всех критических выпадах Шарапов понимал, что «капитализм идет своим ходом». Устранить капитализм нельзя, и он должен логически завершить свой круг. Все надежды Шарапова связывались только с сильным самодержавным государством, которое, опираясь на систему самоуправления, смогло бы добиться «приведения капиталистического потока в некоторые рамки». Не в последнюю очередь этому должен был помочь проект устроения «национального, исторического русского земско-самодержавного строя». Главная работа, посвященная этому проекту - «Самодержавие и самоуправление», - впервые увидела свет в 1899 году в Берлине. В предисловии к изданию С.Ф. Шарапов писал: «Горько и больно, что подобные вещи приходится печатать за границей, словно какое-нибудь нигилистическое издание, но что же делать? Мы зашли так далеко в нашей нетерпимости ко всякой свежей, не шаблонной мысли, мы так упорно навязываем одну казенную форму патриотизма, не допуская ничего, что подрывало бы святость и непогрешимость бюрократического начала, что ничего другого не остается» . Шарапов не был уверен, что российская цензура пропустит его книгу, и оказался прав. Ее переиздание в 1903 году в Москве привело к конфискации и уничтожению значительной части тиража. В 1905 году работа вновь увидела свет при издаваемой С.Ф. Шараповым газете «Русское дело» . В 1907 году в Москве вышла книга С.Ф. Шарапова «Россия будущего» с подзаголовком «Третье издание «Опыта Русской политической программы», в которую вошло исследование “Самодержавие и самоуправление”, а также переписка С.Ф. Шарапова с редактором газеты “Гражданин” князем В.П. Мещерским (1839–1914). Различные издания этой работы Шарапова были известны в монархических кругах. На берлинскую публикацию неоднократно ссылался один из крупнейших юристов самодержавной России П.Е. Казанский (1866–1947) в своей работе «Власть Всероссийского Императора» .

О московской публикации 1905 года с одобрением отзывался известный идеолог монархизма Л.А. Тихомиров (1852–1923), стремившийся найти в ней подтверждение своим мыслям о всевластии и порочности отечественной бюрократической системы .

Как убежденный монархист, Шарапов с самого начала своей работы постоянно подчеркивает приоритет власти монарха. Более того, он доказывает, что изложенная им программа сочетания централизма и децентрализма призвана освободить главу государства от решения массы вопросов, которые вполне успешно могут быть решены на местах. Подсчитав часы, затрачиваемые монархом на решение дел государственной важности, Шарапов приходит к выводу, что поскольку самодержец в силу объективных причин не может все решать сам, то за него действует бюрократия. Именно она и создает «тромб в кровеносной системе государства», препятствуя взаимодействию власти и народа. «Самодержавие государя на глазах у всех обращается в самодержавие министра, последнее обращается в самодержавие директора, начальника отделения, столоначальника» . Как мы видим, в своих рассуждениях о бюрократии и самодержавии Шарапов недалеко ушел от славянофилов XIX века. Он и сам постоянно подчеркивает, что излагаемая им программа, есть «славянофильская программа государственного устройства» .

В качестве альтернативы сложившейся бюрократической системе С.Ф. Шарапов предлагает схему управления, отделяющую «дело государево» от «дела земского». Согласно этой схеме, нужно было создать «непосредственно под государем ряд крупных территориальных земских единиц, самоуправляющихся в пределах и на основании данного монархом закона. В каждой из этих единиц власть разделяется между представителем монарха, задача коего есть охранение закона от малейшего нарушения, и представителями самоуправления, коим принадлежит совершенно самостоятельное ведение всех дел области в пределах данного закона» . Таким образом, возникает «ряд живых общественных самоуправляющихся земских организмов». Государство олицетворяет самодержец, а земщину - крупные самоуправляющиеся области. Согласно Шарапову, существующая земская система должна быть ликвидирована, поскольку число земских губерний излишне велико, к тому же земства введены не во всех регионах России. Должно быть образовано двенадцать «коренных русских областей»:

1) Северная область (главный город Санкт-Петербург) - включает в себя территорию Санкт-Петербургской, Новгородской, Псковской, Олонецкой губерний, а также часть Вологодской и Архангельской губерний;

2) Северо-восточная область (Казань) - включает оставшуюся часть Вологодской и Архангельской губернии, территорию Вятской, Пермской, Уфимской и Казанской губерний;

3) Московско-нижегородская область (Москва) - включает Смоленскую, Тверскую, Ярославскую, Костромскую, Калужскую, Московскую, Нижегородскую губернии, промышленную часть Рязанской губернии;

4) Юго-западная область (Киев)- включает Холмщину, Волынскую, Подольскую, Киевскую, Полтавскую и часть Черниговской губернии;

5) Среднечерноземная область (Воронеж) - включает земледельческую часть Рязанской губернии, Орловскую, Тульскую, Курскую, Харьковскую, Воронежскую, Тамбовскую, Пензенскую, Симбирскую, Саратовскую губернии и часть Области Войска Донского;

6) Заволжская область (Оренбург)- включает Самарскую, Оренбургскую и часть Астраханской губернии, Уральскую и Тургайскую область;

7) Новороссийская область (Одесса) - включает Бессарабскую, Херсонскую, части Екатеринославской и Таврической губерний;

8) Предкавказская область (Ростов-на-Дону) - включает часть Астраханской губернии (до Волги), Ставропольскую и Черноморскую губернии, Кубанскую и Терскую области;

9) Степная область (Омск) - включает Акмолинскую, Семипалатинскую и Семиреченскую области;

10) Западная Сибирь (Томск) - включает Тобольскую и Томскую губернии;

11) Средняя Сибирь (Иркутск) - включает Енисейскую и Иркутскую губернии, Забайкальскую область;

12) Восточная Сибирь (Владивосток) - включает Якутскую губернию, Амурскую и Приморскую области.

По плану Шарапова, предполагалось создать шесть «инородческих областей»:

1) Финляндия (Гельсингфорс);

2) Польша (Варшава) - включает 10 губерний Царства Польского, исключая Холмщину, но включая части Гродненской, Виленской и Ковенской губерний;

3) Литовско-Белорусская (Вильно)- включает части Виленской, Ковенской, Гродненской, Курляндской губерний; Витебскую, Минскую, Могилевскую, Черниговскую губернии;

4) Прибалтийская (Рига) - включает Лифляндскую и Эстляндскую губернии, а также часть Курляндской;

5) Среднеазиатская (Ташкент) - включает Закаспийскую, Сыр-Дарьинскую, Самаркандскую, Ферганскую области, Туркестанское генерал-губернаторство, Хивинское и Бухарское ханства;

6) Закавказская (Тифлис) - включает Бакинскую, Дагестанскую, Елизаветпольскую, Кутаисскую, Тифлисскую губернии, а также Ереванскую и Карскую области.

Таким образом, всего получается 18 областей, созданных на основе географического, административного и этнического деления.

В своей концепции Шарапов выделил три ступени областного самоуправления: думу, уезд, приход. Низшей административно-земской единицей был бы всесословный приход, в котором обеспечивалось внутреннее самоуправление. «Славянофильская приходская программа Шарапова ставила приход в центр всей местной жизни: образование, магазины, полиция, местное самоуправление - все это находилось в ведении прихода как совокупности церковной и гражданской организации общества» . Эта точка зрения критиковалась Л.А. Тихомировым, который считал, что попытки «создать из церковного прихода какую-то первичную единицу социальной и политической организации» были бы полным извращением прихода как церковной единицы, поскольку «приход должен быть первоячейкой коллективной религиозной жизни, а не жизни административной или экономической» . Второй ступенью был уезд, а третьей, высшей ступенью - область. Губернское деление, таким образом, упразднялось. Создавалась система полного областного самоуправления, имевшая законодательную, финансовую и экономическую самостоятельность (осуществляемую в пределах, установленных общеимперским законодательством).

Во главе каждой области должен был стоять генерал-губернатор, назначаемый монархом. Административное управление области осуществлялось бы с помощью областной думы. Члены областной думы назначались генерал-губернатором и распределяли между собой отрасли управления, неся ответственность перед генерал-губернатором и земским собранием. Городское самоуправление также было подчинено областной думе. Председательство в областной думе принадлежало бы предводителю дворянства области, утверждаемому царем и имеющему право личного доклада монарху наравне с генерал-губернатором и в его присутствии. Половина мест в областной думе сохранялось за дворянством. Значение дворянства заканчивалось на областном уровне: «при областном делении кончается центральная государственная роль дворянства. В государственный механизм во всех его отраслях призываются люди по личному выбору государя, и здесь нет места сословности, а есть лишь место способностям и талантам. Назначаемый государем министр или член Государственного или Народнохозяйственного совета или Сената может быть лишь человек, выдвинувшийся из среды земства по своим выдающимся способностям, и уже сам факт его выбора и назначения должен давать ему права потомственного дворянина, если он не был таковым, помимо всяких чинов или выслуги... Таким путем возможно создание многочисленного и действительно лучшего общественного класса и в местностях, даже этого элемента лишенных» .

В состав центрального аппарата входили бы: законосовещательный (по общему законодательству) совет; Государственный совет, назначаемый царем и дополняемый выборными от областей по определенному служебному цензу (один представитель от «инородческих» и два от «коренных русских» областей плюс еще два представителя от московско-нижегородской и два от среднечерноземной областей); Народнохозяйственный совет (по экономическому законодательству); Правительствующий Сенат - высшее административное учреждение из назначаемых царем и выборных от областей лиц; Контрольный Сенат - высший орган контроля и руководства финансово-экономической политикой; специальные советы из выборных представителей при центральных ведомствах, сохраняющих за собой исключительно технические функции. Представители земства были бы включены в состав Государственного и Народнохозяйственного советов, а так- же участвовали бы в специальных советах отдельных отраслей управления: финансовом, банковском, железнодорожном, земледельческом, научно-литературном.

Шарапов считал, что для эффективности подобной системы областного самоуправления необходимо проведение честных выборов, наличие ответственности перед законом, широкой самостоятельности для отстаивания закона на всех уровнях власти, до Сената включительно, и соблюдение строжайшего финансового контроля. Предполагалось наличие свободы мысли, слова и печати, хотя цензура и сохранялась как государственная и областная «прокуратория» по делам печати для охраны «нравственной и художественной стороны в печатном слове». Во главе всей системы находился самодержец, имеющий единоличное управление в международных, военных, церковных, законодательных, судебных, а также в народнохозяйственных делах, делах литературы, искусства и просвещения.

Всячески выводя из зоны критики фигуру самодержца, Шарапов обосновывал реформу самоуправления необходимостью борьбы с бюрократией. «Ужас перед результатами бюрократического режима, дошедшего в наши дни до последних степеней безобразия и нравственного уродства и очевидно ведущий нашу Родину к гибели, побудил нас, может быть преждевременно, недостаточно обдуманно и зрело, изложить настоящие мысли» - этими словами Шарапов завершал изложение своей политической программы . Впоследствии, в переписке с В.П. Мещерским, Шарапов доказывал, что на нижних этажах бюрократической лестницы возникает ситуация, когда «человек с высшим образованием, полный всяких либеральных принципов сначала мирится со сделками с совестью, знакомится с угодничеством, отравляется ложью, затем втягивается и развращается, становясь почти поэтом бюрократического “творчества”» .

В подтверждение своих слов Шарапов приводил случай из жизни чиновников той эпохи, который, как нам кажется, будет интересен и в наши дни: «Позвольте привести пример. Важная правительственная комиссия из больших чиновников, почти сановников. Делопроизводитель новичок, взятый “для освежения воздуха”, толковый, честный, одушевленный желанием послужить Родине. Дело идет о крупном и безобразном хищении в одном ведомстве, несколько превосходительств коего сидят в комиссии. На первом же заседании вся грязь всплывает наружу.

Журнал составлен образцово. Председатель одобряет, но качает головой:

Что вы, ваше пр-во?

Молоды вы очень… Ну что же? Ничего. Пошлите для подписи членам.

Журнал идет к одному из членов того ведомства, где учинено хищение, самому главному. Возвращается в таком виде: вся запись делопроизводителя перечеркнута, рядом пришит новый лист, и на нем написано нечто совершенно противоположное тому, что говорилось. Бежит делопроизводитель к председателю. Тот улыбается:

Ага! Ну так и есть!

Ваше пр-во, да ведь это же подлог!

Такие слова не употребляются, милейший, - смеется тот. - Это “исправление редакции”. У нас иначе не делается.

Да ведь журнал ко всем будет послан. Все и исправят.

Когда через несколько недель журнал вернулся и его пришлось вновь пересоставлять, оказалось, что получается нечто прямо противоположное. К министру попал журнал радикально “исправленный”, составлял его уже другой чиновник.

Что вы на это, князь, скажете?»

Идеи Шарапова не были восприняты ни в либеральных, ни в консервативных кругах общества. Либералы считали его замшелым ретроградом, готовым подобострастно обслуживать власть. Именно в таком духе высказался о нем В.П. Обнинский в книге «Последний самодержец: Очерк жизни и царствования императора России Николая II» . Консерваторы видели в его проекте покушение на административную и территориальную целостность России. Шарапов и сам осознавал обреченность своей борьбы. Еще в июне 1890 года он с отчаянием писал К.Н. Леонтьеву (1831–1891) о своей газете «Русское дело»: «Мое “Р.Д.” окончательно погибло, дорогой Константин Николаевич... Пожалуйста, Вы ведь читали начало моего романа. Скажите по совести и прямо- художник я или нет? Если да, ударюсь в это дело, если нет, останусь публицистом» .

Как публицист - Шарапов постоянно ощущал чувство «политического одиночества», как писатель - не был популярен. Его попытки повлиять на власть заканчивались, как правило, столкновением с цензурой.

Он скончался 26 июня (ст. ст.) в Петербурге, и было ему едва за 55 . Похоронили Шарапова в родной Сосновке, Вяземского района, Смоленской губернии. Знавший покойного К.Медведский отметил, что загробным утешением покойному могла бы послужить мысль, что ни один русский талант не прожил без своей трагедии.

Александр Витальевич Репников родился в 1973 году в Москве. Кандидат исторических наук, доцент Российской академии театрального искусства (ГИТИС), сотрудник Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ). Автор монографии «Консервативная концепция российской государственности» (М., 1999) и более ста работ по проблемам русской общественной мысли.

Примечания:

1. См.: Янов А.Л. Русская идея и 2000 год. Главы из книги // Нева. 1990. №9. С.153; См.: Он же. Россия против России. Очерки истории русского национализма. 1825–1921. Новосибирск, 1999.

2. См.: Конягин М.Ю. Шарапов С.Ф.: критика правительственного курса и программа преобразований. Конец XIX - начало XX века // Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. М., 1995; Он же. Шараповские затеи // Былое. 1995. № 4; Он же. Раскол в неославянофильской публицистике. // Вестник РГНФ. 2001. № 1; «Перед нами неизбежное государственное банкротство». Записка С.Ф. Шарапова о финансовом кризисе в России. Публикация М.Ю. Конягина // Источник. 1996. №5; «Россия быстро движется к государственному банкротству». Записка С.Ф. Шарапова великому князю Александру Михайловичу. 1895 г. Публикация М.Ю. Конягина // Исторический архив. 1999. № 3; Репников А.В. Последний романтик славянофильства. Земская утопия Сергея Шарапова в «мертвом поле» идеологической борьбы // Муниципальная власть. Российский журнал местного самоуправления. 2001. № 4.

3. См.: Шарапов С.Ф. Экономика в русском самодержавном государстве // Экономика русской цивилизации. М., 1995; Он же. Обуздание золотого тельца. Письмо князю В.П. Мещерскому // Русский путь в развитии экономики. Сборник статей. М., 1993.

4. См.: Новая книга. 1998. № 9, 10, 11–12; Шарапов С.Ф. Диктатор (Политическая фантазия). М., 1998; Лощиц Ю. «Вот такого бы диктатора...» // День литературы. 1998. № 12; Он же. «Диктаторъ» возвращается // Москва. 1998. №12; Чумовой С. После власти. О книге С.Ф. Шарапова «Диктатор» // Русский вестник. 1999. № 20–21.

5. Шарапов С.Ф. Диктатор (Политическая фантазия). С.5–6.

6. Там же. С. 3.

7. См.: Сочинения С.Ф. Шарапова. Т.1. Вып. 1–3. Мой дневник. М., 1900; Т. 2. Вып. 4. Сугробы. Вып. 5. Оттепель. Вып. 6. Ледоход. М., 1901; Т. 3. Вып. 7. Борозды. Вып. 8. Посевы. Вып. 9. Сенокос. М., 1901; Т. 4. Вып. 10. Жатва. Вып. 11. Озими. Вып. 12. Умолот. М., 1901; Т. 5. Вып. 13. Заморозки. Вып. 14. Пороша. Вып. 15. Метели. М., 1901; Т.6. Вып. 16. Ухабы. Вып. 17. Половодье. Вып. 18. Яровые. М., 1902; Т. 7. Вып. 19. Страда. Вып. 20. Урожай. Вып. 21. Туманы. М., 1902; Т. 8. Через полвека (роман). Вып. 22–24. М., 1902; Т. 9. Вып. 25. Тучи. М., 1904; Вып. 26. Снега. М., 1905; Вып. 27. Ураган. М., 1906.

8. Русское дело. 1906. № 3. С. 4.

9. См.: Елисеев А.В. Социально-экономические воззрения русских националистов начала ХХ века // Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. М., 1997.

10. Шарапов С.Ф. Социализм как религия ненависти. М., 1907. С. 11.

11. Шарапов С.Ф. Россия будущего (третье издание «Опыта Русской политической программы»). М., 1907. С.1.

Шарапов Сергей Федорович (1855-26.04.1911 ), мыслитель, писатель, ученый-экономист и общественный деятель.

Окончил 2-ю Московскую военную гимназию и Николаевское инженерное училище. В 1875 отправился добровольцем в Боснию и Герцеговину воевать против турок. По окончании войны вернулся в свое имение в Смоленской губ. и занялся сельским хозяйством. Заинтересовавшись идеями А. Н. Энгельгардта, основал в имении Сосновка для облегчения труда крестьян мастерскую по изготовлению дешевых плугов. В 1895 с ним заключило соглашение Министерство земледелия: за небольшую субсидию от казны Шарапов взялся за распространение плуга среди крестьян и за организацию кустарного производства дешевых плугов в др. губерниях. С этой целью он совершал поездки по России, во время которых читал лекции и демонстрировал плуги, основал акционерное общество «Пахарь». Шарапов был одним из активных противников финансовой реформы Витте, доказывал неудачность конверсий, основанных на еврейских биржевых теориях.

Шарапов без преувеличения является классиком русской экономической мысли, еще до конца не понятым и не оцененным. Он - автор монографии, в которой концентрируются важнейшие основы русской экономической мысли. Хотя сам автор скромно назвал ее «Бумажный рубль (его теория и практика)», по существу, это обобщающий труд, который правильнее назвать «Экономика в русском самодержавном государстве».

Шарапов постоянно подчеркивает самобытность русской хозяйственной системы, условия которой совершенно противоположны условиям европейской экономики. Наличие общинных и артельных отношений придает русской экономике нравственный характер. Русские крестьяне являются коллективными землевладельцами. Им не грозит полное разорение, ибо земля не может быть отчуждена от них.

Отмечая нравственный характер русской общины, Шарапов связывает с ней развитие возможностей хозяйственного самоуправления, тесной связи между людьми на основе Православия и церковности. Главной единицей духовного и хозяйственного развития России, по мнению Шарапова, должен стать церковный приход, который может быть не только вероисповедной, но и административной, судебной, полицейской, финансовой, учебной и почтовой единицей, обладающей общественным имуществом, своими учреждениями и предприятиями.

Идеалом Шарапова была не зависимая от западных стран развитая экономика, регулируемая сильной самодержавной властью, имеющей традиционно нравственный характер. Даже покупательная стоимость рубля, по мнению Шарапова, должна оставаться на нравственном начале всенародного доверия к единой, сильной и свободной верховной власти, в руках которой находится управление денежным обращением.

Вместо шаткой и колеблющейся золотой валюты, связанной со всеми неурядицами мирового рынка, Шарапов предлагает введение абсолютных денег, находящихся в распоряжении центрального государственного учреждения, регулирующего денежное обращение. Введение абсолютных денег ликвидирует господство биржи, спекуляцию, ростовщичество. Шарапов не был противником частного предпринимательства, но считал, что оно должно носить не спекулятивный, а производительный характер, увеличивая народное богатство.

Шарапов плодовитый публицист и писатель (псевд. Земледелец, Тарлицкий, Лев Семенов). Журналистскую деятельность начал в «Руси» И. С. Аксакова (статьи о крестьянском хозяйстве и малоземелье). В качестве корреспондента «Нового времени» совершил поездку в Сербию и Болгарию. В 1886 основал еженедельную газету «Русское дело», которая выходила в Москве с большими перерывами и неоднократно останавливалась министерскими распоряжениями за резкость выступлений. После ее приостановления с 1897 начал издавать в Петербурге еженедельную политическую, экономическую и литературную газету «Русский труд». Получив 3 предостережения за резкость тона, издание прекратил. С 1905 возобновил издание «Русского дела», а с 1906 издавал еще и небольшой ежемесячный журнал «Свидетель». В перерывах между изданиями публиковал свои статьи отдельными сборниками: «Сугробы», «Оттепель», «Борозды», «Посевы», «Сенокос» и др. (всего вышло ок. 30 сборников). Кроме того, он был редактором и издателем 2-х сборников произведений славянофилов: «Московский сборник» (1887) и «Теория государства у славянофилов» (1898). Шарапов пробовал себя и как беллетрист: его перу принадлежат несколько рассказов, роман «Кружным путем», политическая фантазия «Диктатор» и др.

Шарапов являлся одним из учредителей Союза русских людей, подписал воззвание Союза в н. 1905. Однако, будучи чрезмерно самостоятельным, вскоре основал собственную Русскую Народную партию. Часто выступал с докладами в Русском собрании (РС): 9 дек. 1907 на тему «Государственный бюджет и народное хозяйство», 9 марта 1908 на тему «Финансовое возрождение России», 19 дек. 1908 на тему «О законе 9 ноября» (о выходе крестьян из общины) и др. Участник Третьего Всероссийского съезда русских людей в Киеве 1-7 окт. 1906, где выступал с речью. Шарапов был активным деятелем славянского движения, основателем и одним из вице-председателей Аксаковского литературного и политического общества в Москве. Его заслуги сделали его одним из самых авторитетных руководителей панславизма в России.

О. Платонов, А. Степанов

Использованы материалы Большой энциклопедии русского народа .

Примечания ХРОНОСа

Сочинения:

Будущность крестьянского хозяйства. М., 1882; А. Н. Энгельгардт и его значение для русской культуры и науки. СПб., 1894; Франция и славянство. Речь в торжественном собрании С.-Петербургского Славянского общества 19 дек. 1893. СПб., 1894; Бумажный рубль. Его теория и практика. Исследование о научных законах бумаго-денежного обращения в самодержавном государстве. СПб., 1895; Опыт русской политической программы. Самодержавие и самоуправление. Сущность бюрократии (переписка с кн. В. П. Мещерским). М., 1905; Сущность аграрного кризиса. М., 1906; «Матрикулированные» октябристы, или Как я не попал в Государственную думу. М., 1908; Финансовое возрождение России. Речь в Русском Собрании 9 марта 1908. М., 1908; Аксаков Н. П., Шарапов С. Ф. Германия и славянство. Доклад С.-Петербургскому Славянскому съезду Аксаковского литературного и политического общества в Москве. М., 1909; Министерство земледелия и его задачи в России. СПб, 1882; По русским хозяйствам. М., 1881; Соч. М., 1892; Франция и славянство. М., 1894; По садам и огородам. М., 1985; Как ликвидировать золотую валюту. СПб., 1899; Соч. Т. 1-9 СПб., 1900-06.

Литература:

Снежков В. Н. Бехтеев, Шарапов, кн. Цертелев. (Некрологи). Козлов, 1911;

[Некролог] // Исторический вестник. 1911. № 8;

Струве П. Б. Некролог // Русская мысль. 1911. № 8.

Принадлежит к тому поколению людей, взгляды которого сформировались под влиянием реформы 1861 года, которая включала в себя не только крестьянскую, но и ряд других реформ (судебную, военную, городскую, реформу местного самоуправления, создание земств и земских учреждений). В этот же период бурно развивалась общественная мысль России, и С. Ф. Шарапов не мог не оказаться в стороне от этих явлений в обществе, придерживаясь взглядов славянофилов, среди которых были С. Аксаков и другие.

В смоленском государственном архиве хранится фонд С.Ф. Шарапова, где огромное место занимает его переписка с видными государственными и общественными деятелями России, среди которых Д.Н. Хомяков, П.А. Столыпин, В.Г. Короленко, С.П. Шульгин, в которых Сергей Фёдорович выражает свои мысли по поводу общественного устройства России.

С.Ф. Шарапов стремился обеспечить прогресс в ведении своего хозяйства и с этой целью в своём имении Сосновка он организовал мастерскую по производству сельскохозяйственных орудий, в частности плугов, и одновременно он являлся членом акционерного общества «Пахарь». Следует отметить, что мастерская в селе Сосновка просуществовала до начала 30-х годов XX столетия.

С.Ф. Шарапов являлся ещё и замечательным просветителем. В своём имении Сосновка он устроил церковно-приходскую школу имени С.Ф. Шарапова. В государственном архиве сохранилась записка о Сосновской церковно-приходской школе, 1888г., из которой следует, что «в селе Сосновка усердием покойной владелицы Лидии Сергеевны Шараповой на церковных землях выстроено весьма удобное здание, приспособленное под богадельню и училище. Здание деревянное, на каменном фундаменте, и крытое железной крышей… Нынешний владелец села Сосновка С.Ф. Шарапов изъявил своё согласие отвести бесплатно для школы 5 десятин земли и взял на себя хлопоты по устройству школы». Школа, по мнению С.Ф. Шарапова, должна давать образование в размерах потребностей крестьянина в быту, способствовать духовно-нравственному воспитанию и подготовке к правильному ведению хозяйства. Курс учения в школе двухклассный. Для практических занятий, ремесла и сельского хозяйства школа имеет в собственности: полевое хозяйство, сад, огород, столярные и слесарные мастерские. Курс учения 1-го октября до Пасхи. Программа школы включала: 1 год: грамотность и счёт, познание мира (своей родины и государственной общественной жизни), знание земледелия, знание технической помощи сельскому хозяйству; 2-ой год: закон божий (знание священной истории Нового завета, русской религии и русских святых), русская история, география (краткие сведения о мире и государствах), наши законы (государственная власть и управление), основы земледельческой химии (удобрение), устройство животных и человека, правила арифметики и начальной геометрии, русский язык (чтение и письмо). Кроме того, школа включала практические занятия, куда входили все полевые работы, одно или несколько технических производств, садоводство и огородничество, пчеловодство. Кроме того, программа включала знание ремёсел, кузнечного, плотницкого и столярного. ГАСО, Ф. 121, Оп. 1, Д. 556. Школа Шарапова существовала в конце XIX - начале XX, до принятия закона о единой общеобразовательной школе 1918 года.

С.Ф. Шарапов уделял большое внимание агрономической помощи сельскому хозяйству, активно в работе журнала «Пахарь».

Русский экономист.

Главный труд Шарапова по экономике — «Бумажный рубль» (журнальная статья — 1893, книга — 1895).

Родился в 1855 в дворянской семье. Образование получил во 2-й Московской военной гимназии, затем в Николаевском инженерном училище.

В 1875 добровольцем уходит на войну с Турцией.

Вернувшись с войны, занимается сельским хозяйством. На некоторое время уезжает за границу, в частности, во Францию, знакомится с западноевропейским сельскохозяйственным опытом. В своей усадьбе Сосновка организует мастерскую по производству конных плугов. Позднее Министерство финансов заключает с Шараповым контракт, по которому он должен был организовать производство своих плугов в ряде губерний России. Для этой цели в Москве создается акционерное общество «Пахарь». По вопросам сельского хозяйства Шарапов пишет многочисленные статьи:

Сотрудничал с Аксаковым в его газете «Русь». После кончины в 1886 Аксакова Шарапов основал в Москве свою газету «Русское дело», считая ее продолжением аксаковской «Руси» (запрещена в 1889).

Через 7 лет Шарапов получает разрешение издавать газету в Петербурге «Русский труд» с той же программой. Газета стала одним из главных органов по критике еврейских элементов в русском хозяйстве и прежде всего политики С. Ю. Витте. Газета раскрывала связи министра с еврейским капиталом, разоблачала махинации международных банкиров, выкачивающих из России золото. В ноябре 1899 «Русский труд» запрещен по личному указанию Витте.

В 1905 Шарапов стал одним из учредителей Союза русских людей, вскоре создал и свою Русскую народную партию. Выступал с докладом в Русском собрании.

В октябре 1906 Шарапов — делегат Всероссийского съезда русских людей в Киеве.

Шарапов умер в Петербурге, завещав похоронить себя в родных местах. От станции до усадьбы Сосновка гроб великого сына России крестьяне несли на руках. Похоронили знаменитого славянофила за алтарём церкви в Заборье.

Сельский хозяин и публицист, родился в 1855 г.; образование получил во 2-й московской военной гимназии и Николаевском инженерном училище. В 1875 г. отправился добровольцем в Герцеговину и Боснию. Занимался сельским хозяйством и основал Сосновскую мастерскую плугов. Напечатал: "Будущность крестьянских хозяйств" (Москва, 1883); "Министерство земледелия и его задачи в России" (Москва, 1882, вместе с И.Н. Шатиловым), "А.Н. Энгельгардт и его значение для русской культуры и науки" (Санкт-Петербург, 1893); "Пособие молодых хозяевам при устройстве их хозяйств на новых началах" (Санкт-Петербург, 1895); "По садам и огородам" (Санкт-Петербург, 1895); "Мое хозяйство в Сосновке" (в журнале "Земля"); "Путешествия по русским хозяйствам" (Москва, 1881); "Сочинения" (Санкт-Петербург, 1892); "Вопрос о валюте на орловском областном съезде хозяев 1898" (Санкт-Петербург, 1899) и др. Издавал журналы "Русское Дело" (см. XXVII, 336) и "Русский Труд" (см. XXVII, 331), вместо которых ныне издает периодические сборники статей.

Заявитель: Департамент Смоленской области по культуре и туризму.