"Маятник Фуко" Умберто Эко: описание и анализ романа из энциклопедии.

Умберто Эко

МАЯТНИК ФУКО

Единственно ради вас, сыновья учености и познанья, создавался этот труд. Глядя в книгу, находите намеренья, которые заложены нами в ней; что затемнено семо, то проявлено овамо, да охватится вашей мудростью.

Генрих Корнелий Агриппа Неттесгеймский. Об оккультной философии /Heinrich Cornelius Agrippa von Nettesheim. De occulta philosophia, 3, 65/

Суеверия приносят несчастье

Раймонд Смуллиан, За пять тысяч лет до нашей эры /Raymond Smullyan, 5000 B.C., 1.3.8/

И тут я увидел Маятник.

Шар, висящий на долгой нити, опущенной с вольты хора, в изохронном величии описывал колебания.

Я знал - но и всякий ощутил бы под чарами мерной пульсации - что период колебаний определен отношением квадратного корня длины нити к числу π , которое, иррациональное для подлунных умов, пред лицом божественной Рацио неукоснительно сопрягает окружности с диаметрами любых существующих кругов, как и время перемещения шара от одного полюса к противоположному представляет результат тайной соотнесенности наиболее вневременных мер: единственности точки крепления - двойственности абстрактного измерения - троичности числа π - скрытой четверичности квадратного корня - совершенства круга.

Еще я знал, что на конце отвесной линии, восстановленной от точки крепления, находящийся под маятником магнитный стабилизатор воссылает команды железному сердцу шара и обеспечивает вечность движения: это хитрая штука, имеющая целью перебороть сопротивление Материи, но которая не противоречит закону Фуко, напротив, помогает ему проявиться, потому что помещенный в пустоту любой точечный вес, приложенный к концу нерастяжимой и невесомой нити, не встречающий ни сопротивления воздуха, ни трения в точке крепления, действительно будет совершать регулярные и гармоничные колебания - вечно.

Медный шар поигрывал бледными переливчатыми отблесками под последними лучами, шедшими из витража. Если бы, как когда-то, он касался слоя мокрого песка на плитах пола, при каждом из его касаний прочерчивался бы штрих, и эти штрихи, неуловимо изменяя каждый раз направление, расходились бы, открывая разломы, траншеи, рвы, и угадывалась бы радиальная симметричность, костяк мандалы, невидимая схема пентакула, звезды, мистической розы. Нет, нет. Это была бы не роза, это был бы рассказ, записанный на полотнах пустыни следами несосчитанных караванов. Повесть о тысячелетних скитаниях; наверное, этой дорогой шли атланты континента Му, в угрюмой, упорной решительности, из Тасмании в Гренландию, от тропика Козерога к тропику Рака, с острова Принца Эдуарда на Шпицберген. Касаниями шара утрамбовывалось в минутный рассказ все, что они творили в промежутках от одного ледового периода до другого и, скорее всего, творят в наше время, сделавшись рабами Верховников; вероятно, перелетая от Самоа на Новую Землю, этот шар нацеливается, в апогее параболы, на Агарту, центр мира. Я чувствовал, как таинственным общим Планом объединяется Авалон гипербореев с полуденной пустыней, оберегающей загадку Айерс Рок.

В данный миг, в четыре часа дня 23 июня, Маятник утрачивал скорость у края колебательной плоскости, безвольно отшатывался, снова начинал ускоряться к центру и на разгоне, посередине рассекал с сабельным свистом тайный четвероугольник сил, определявших его судьбу.

Если бы я пробыл там долго, неуязвимый для времени, наблюдая, как эта птичья голова, этот копейный наконечник, этот опрокинутый гребень шлема вычерчивает в пустоте свои диагонали от края до края астигматической замкнутой линии, я превратился бы в жертву обольщения чувств, и Маятник убедил бы меня, что колебательная плоскость совершила полный оборот и возвратилась в первоначальное положение, описав за тридцать два часа сплюснутый эллипс - эллипс, обращающийся вокруг собственного центра с постоянной угловой скоростью, пропорциональной синусу географической широты. Как вращался бы тот же эллипс, будь нить маятника прикреплена к венцу Храма Соломона? Вероятно, Рыцари испробовали и это. Может быть, их расчет, то есть конечный результат расчета, не изменялся. Может быть, собор аббатства Сен-Мартен-де-Шан - это действительно истинный Храм. Вообще чистый эксперимент возможен только на полюсе. Это единственный случай, когда точка подвешивания нити расположилась бы на продолжении земной оси, и Маятник заключил бы свой видимый цикл ровно в двадцать четыре часа.

Однако это отступление от Закона, к тому же предусмотренное самим Законом, эта погрешность против золотой нормы не отнимала чудесности у чуда. Я знал, что Земля вращается, и что я вращаюсь вместе с нею, и Сен-Мартен-де-Шан, и весь Париж со мною, и все мы вращались под Маятником, который, действительно, нисколько не изменял ориентации своего плана, потому что наверху, где он к чему-то был привязан, на другом конце воображаемого бесконечного продолжения нити, в высоту и вдаль, за пределами отдаленных галактик, - находилась недвижимая и непреложная в своей вековечности Мертвая Точка.

Земля двигалась, однако место, к которому прикреплялся канат, было единственным неподвижным местом вселенной.

Поэтому мой взгляд был прикован не столько к земле, сколько к небу, осиянному тайной Абсолютной Неподвижности. Маятник говорил мне, что хотя вращается все - земной шар, солнечная система, туманности, черные дыры и любые порождения грандиозной космической эманации, от первых эонов до самой липучей материи, существует только одна точка, ось, некий шампур, Занебесный Штырь, позволяющий остальному миру обращаться около себя. И теперь я участвовал в этом верховном опыте, я, вращавшийся, как все на свете, сообща со всем на свете, удостаивался видеть То, Недвижное, Крепость, Опору, светоносное явление, которое не телесно, и не имеет ни границы, ни формы, ни веса, ни количества, ни качества, и оно не видит, не слышит, не поддается чувственности, и не пребывает ни в месте, ни во времени, ни в пространстве, и оно не душа, не разум, не воображение, не мнение, не число, не порядок, не мера, не сущность, не вечность, оно не тьма и не свет, оно не ложь и не истина.

До меня долетел пасмурный обмен репликами между парнем в очках и девицей, увы, без очков.

Это маятник Фуко, - говорил ее милый. - Первый опыт проводили в погребе в 1851 году, потом в Обсерватории, потом под куполом Пантеона, длина каната шестьдесят семь метров, вес гири двадцать восемь кило. Наконец, в 1855-м подвешен тут, в уменьшенном масштабе. Канат протянут через нижнюю часть замка свода…

А зачем надо, чтобы он болтался?

Доказывается вращение Земли. Поскольку точка крепления неподвижна…

А почему она неподвижна?

Потому что точка… Сейчас я тебе объясню… В центральной точке… любой точке, находящейся среди других видимых точек… В общем, это уже не физическая точка, а как бы геометрическая, и ты ее не можешь видеть, потому что у нее нет площади. А то, у чего нет площади, не может перекоситься ни влево, ни вправо, ни кверху, ни книзу. Поэтому она не вращается. Следишь? Если у точки нет площади, она не может поворачиваться вокруг себя. У нее нет этого самого себя…

Но эта точка на Земле, а Земля вертится…

Земля вертится, а точка не вертится. Можешь не верить, если не нравится. Ясно?

Мне какое дело…

Несчастная. Иметь над головой единственную стабильную частицу мира, то ни с чем не сравнимое, что не подвержено проклятию общего бега, - panta rei - и считать, что это не ее, а Его дело! Вслед за этим чета пошла прочь, он обнимая свой справочник, отучивший его удивляться, она - волоча свой организм, глухой к сердцебиению бесконечности, и оба - никак не пытаясь закрепить в памяти опыт этой встречи, их первой и их последней - с Единым, с Эн-Соф, с Невысказуемым. Они не пали на колени перед алтарем истины.

Я глядел с вниманием и страхом, и мне поверилось, что Якопо Бельбо прав. Всегдашние его дифирамбы Маятнику я привык списывать на бесплодное эстетство, злокачественное, которое медленно разъедало его душу, и, бесформенное, перенимало форму его тела, незаметно перекодируя игру в реальность жизни. Однако если Бельбо был прав насчет Маятника, вероятно, он был прав и насчет всего прочего - и был План, и был Всеобщий Заговор, и было правильно, что я оказался здесь сегодня, накануне летнего противостояния. Якопо Бельбо - не сумасшедший, ему просто привелось во время игры, через игру, открыть истину.

Дело в том, что сопричастность Божескому не может продолжаться долго, не потревожив рассудок.

Тогда я постарался отвести взгляд, прослеживая дугу, которая от капителей расставленных полукругом колонн уходила, подпираемая гуртами свода, к ключу, повторяя уловку стрельчатой арки, умеющей опереться на пустоту - высшая степень лицемерия в статике, - и уговорить колонны, что они обязаны пихать вверх ребра свода, а ребрам, распираемым давлением замка, - внушить, чтоб они прижимали к земле колонны; но свод еще хитрее, он является и всем и ничем, и причиной и следствием в едином лице. Однако я моментально понял, что отворачиваться от Маятника, свисающего со свода, и размышлять вместо этого о своде - то же самое, что зарекаться от родника, но пить из источника.

«Маятник Фуко» («Il Pendolo di Foucault») — роман Умберто Эко. Опубликован в 1988 году. Развивает поднятую итальянским писателем еще в романе «Имя розы» тему средневековья, но на этот раз в центре внимания оказывается не собственно история, а размышления современного человека над ее загадками. Этот экспериментальный жанр можно определить как историко-фантастический роман — по аналогии с научной фантастикой (science fiction), которая, если не смешивать ее ни с футурологией, ни с приключениями, оснащенными соответствующим антуражем, представляет собой изображение интеллектуального творчества и нравственной ответственности за его результаты. Это в полной мере относится к «Маятнику Фуко» Умберто Эко, коль скоро к науке относятся и гуманитарные дисциплины, в том числе и история (в этом смысле русский термин «научная фантастика» более емкий, чем его международный эквивалент «science fiction»). Именно процесс и моральные последствия интеллектуального творчества в области истории составляют содержание романа.

Основной его предмет — история ордена тамплиеров — сродни тайнам Бермудского треугольника, летающих тарелок, снежного человека и лохнесского чудовища — то есть всему традиционному набору, вызывающему фантастические ожидания. В будущее и в прошлое от проблемы тамплиеров тянутся цепочки вопросов, на которые возможен в лучшем случае гипотетический ответ. Правда ли, что орден храмовников не был уничтожен при Филиппе Красивом, а ушел «в подполье»? Что розенкрейцеры и масоны суть прямые наследники тамплиеров? Существует ли по сей день их мировой заговор? Связаны ли тамплиеры с еретиками манихейского толка? Точно ли им досталось тайное знание кельтских друидов, греческих мудрецов, египетских жрецов и проч.? Были ли египетские жрецы хранителями наследия атлантов? И была ли вообще Атлантида? И что-то еще до нее? Причем ни отрицательный, ни, тем более, положительный ответ на любой из этих вопросов в отдельности вовсе не предполагает автоматически аналогичного решения для всех остальных. Все это интеллектуальная задача того же порядка, что и изобретение вечного двигателя, машины времени, средств нуль-транспортировки или хотя бы сверхсветовых звездолетов, а также поиски внеземных цивилизаций, здравствующих динозавров и т.д. и т.п. Каждая версия может быть принята или отвергнута не столько в соответствии с фактами или даже с логикой, сколько на уровне веры, что вполне согласуется с характерными признаками научной фантастики.

Герои «Маятника Фуко» Эко пытаются по загадочному клочку бумаги («ордонанс из Провэна») реконструировать тайный тамплиерский план захвата мирового господства, рассчитанный на 600 лет, то есть актуальный как раз в XX веке. С этим связана детективная линия романа (причастные к документу люди исчезают) и его нравственные аспекты. Результат исследования плачевен для героев: один предположительно становится жертвой ритуального убийства, другой скрывается — то ли от реальной опасности, то ли охваченный манией преследования, — третий умирает от рака, причиной которого сам считает свои изыскания. Специфический сюжет допускает троякое прочтение романа. Вариант первый: герои расшифровали подлинный план тамплиеров и были выслежены их настоящими последователями, что привело к страшному финалу. Это история грандиозного научного открытия, сопоставимого разве что с обнаружением жизни на Марсе. Вариант второй: герои сочинили этот план и невольно привлекли к нему внимание людей, болезненно увлеченных эзотеризмом. Тут можно говорить о своеобразном «историческом изобретении», создании некоего артефакта. Третий вариант — не только план, но и весь шабаш оккультистов в финале — плод больного воображения. В этом случае продуктом интеллектуальной деятельности оказывается своеобразная среда обитания, разрушающая психическое и телесное здоровье героев. По всему роману разбросаны намеки на правомерность всех трех вариантов и ни один не дезавуируется. Все они замкнуты на проблему моральной ответственности ученого.

Историко-культурные корни романа «Маятник Фуко» Эко практически безграничны — здесь представлена едва ли не вся традиция европейского эзотеризма и оккультизма. Только своеобразными заглавиями-эпиграфами к 120 главам служат 120 цитат на разных языках из исторических документов, священных книг, классической литературы, популярных эзотерических изданий, не говоря уже о многочисленных реминисценциях из самых разных источников (вплоть до К. Маркса и В.И. Ленина), разбросанных непосредственно в тексте. Всё это объединяют две сквозные метафоры. Прежде всего — сам маятник Фуко, символ стабильности и правильности в хаотическом мире («Маятник мне говорил, что хотя все движется…, единственная точка остается стержнем, осью, идеальной сцепкой, что позволяет Вселенной вращаться вокруг самой себя».) Второй символ — каббалистическое дерево сефирот, определяющее композицию и развитие сюжета романа, каждая из десяти частей которого соответствует сефире. Так, первая часть, «Кетер» (сефира, означающая Корону, Исток, Вечность), содержит размышления о маятнике; последняя — «Малкут» (основание, соединение высших сил, ступни — если сравнивать дерево сефирот с человеческим телом) — переосмысление пережитого и основных жизненных ценностей; «Тиферет» (Сердце, Солнце, фокальная точка между Богом и природой ) — апофеоз интеллекта, еще не омраченный страшными событиями или предчувствиями.

В целом роман «Маятник Фуко» Эко изображает механизм проникновения мифов в сознание толпы, формирования страхов и подозрительности, поиска заговоров и тайных врагов — всего того, что со времен средневековья и до наших дней регулярно порождает атмосферу массовой истерии и тотального психоза, независимо ни от смены идей и верований, ни от развития искусства и технологий. По словам самого Умберто Эко, он пытался победить все это путем художественного анализа, подобно тому как дети прогоняют страхи, зажигая в комнате свет.

June 14th, 2016 , 01:26 pm

Знаковое произведение, которое породило после себя всяких денов браунов и паолов коэльев (знаю, что не склоняется, все равно:), породило и тут же уничтожило скрытой, но очевидной иронией, которой проникнут «Маятник Фуко». Я думаю, это произведение достойно того, чтобы стоять в Вавилонской библиотеке на одной полке с «Мастером и Маргаритой» Булгакова. И то и другое произведение подвело черту под мифом, после которой существование мифа в целом стало невозможным, и его растащили по частям менее одаренные, по более плодовитые писатели.

Умберто Эко романом «Маяник Фуко» обобщил всю мировую мистику, увязал в единую теорию заговора все: сионских мудрецов, танцующих дервишей, магию вуду, тамплиеров, розенкрейцеров, иллюминатов, иезуитов и так далее и тому подобное. Увязал и высмеял, показал, что все это - выдумка трех ученых, несостоявшихся в той области знания или искусства, которой они были одержимы. А мировое мистическое знание при всей своей сложности свелось к одному, к ошибке тамплиеров, к несостоявшейся встрече двух групп, обладающей частями тайны о мировом господстве и к многовековой попытке соединить эти части вновь.

Этот «План», как развлечение для самих себя, как насмешку над одержимыми мистикой людьми, выдумали Бельбо, Диоталлеви и Казобон. Работая в двойном издательстве, одно из которых печатает серьезные научные труды, а второе - тщеславных авторов, издающихся за свой счет, они имеют доступ к большому количеству мистических рукописей «одержимцев» и решают переплюнуть их в создании теории мистического заговора, которая не только объединит все имеющиеся и заставит одержимцев в нее поверить, но и будет представлять из себя что-то действительно новое. Не буду пересказывать весь сюжет, хотя, он конечно, потрясает обилием исторических фактов и энциклопедических знаний автора, скажу только, что в результате этой «игры» двое авторов плана умирают, один от болезни, которую считает наказанием за насмешку над высшими силами, а второй - от рук выдуманного ими тайного общества.
Остановлюсь лишь на главной, на мой взгляд, идее романа. Она заключается в том, что ВСЕ СОЕДИНЯЕТСЯ СО ВСЕМ. Эту истину нам много раз говорили, но так ли уж часто нам удается это почувствовать? Думаю, лишь в редкие моменты духовных откровений, возвышенных переживаний, которые у обычного человека бывают раз-два за целую жизнь и часто в корне меняют жизнь человека. Умберто Эко дарит читателям своего романа это переживание. Он соединяет все мировые религиозные и мистические учения в один «План», которые объясняет и европейскую мистику, и русскую революцию, и Вторую Мировую Войну, для сопряжения явлений он использует компьютер с программой выпадения случайных текстов, он показывает, как кусочек средневекового шифра может одновременно быть и тайным заговором и товарным чеком, и он вплетает в эту общечеловеческую историю жизнь простого человека, ученого, который выдумал это все, и принял смерть от своей выдумки, потому что так он стал богом. Момент смерти Якопо Бельбо - это и есть тот символический акт соединения всего в одну божественную неподвижную точку, вокруг которой вращается мир - в точку, к которой подвешен маятник Фуко, явное доказательство вращения мира. Бельбо становится сам этой точкой, потому что его вешают на самом маятнике, и отвес уже колеблется от него. Смерть и перевоплощение в божество соединяется автором с другим переживанием Бельбо, с переживанием из детства, когда он, во время поминальной службы в честь героев, погибших на войне, когда сама война только что завершилась, играл на трубе на кладбище. И была в этой игре одна нота, один долгий пронзительный звук, когда все вдруг для него, двенадцатилетнего мальчика, остановилось и стало смыслом его самого - это был его звездный миг, миг, ради которого был рожден Бельбо, миг, когда он сам стал божественной точкой и осью мира, тем самым теллурическим пупом земли, который он позже выдумал со своими друзьями.

Широко известно, что Господь Бог создал все из ничего. Однако же исходный материал постоянно дает о себе знать. В мире, сотворенном одним лишь словом, всегда проблемы с реальным и физическим. Ложки нет, покуда не будет твердо заявлено об ее существовании. Земля плоская, как противень, пока не напишут об обратном. А по словесам иных читеров расступаются моря, двигаются горы и мертвые встают из могил.

Говорят, Демиург в самом начале чего-то напортачил. Если вы гностик, или зороастриец, или каббалист, или, упаси Святой Павел, манихей – вы даже знаете, в чем именно. Но – тсс! Полюбуйтесь лучше, как занятно крутится-вертится человеческая история. Как крутится она вокруг идей, важных и пустяковых, серьезных и не очень. Слова – вот вечные двигатели нашего бытия.

А вот теперь представьте, какова в подобном мире роль лжи.

В каждом своем романе Умберто Эко препарирует какую либо Идею – да-да, из таких, прописных и с большой буквы. В конце концов, он сам – видный филолог и историк, кому как не ему.

Так, «Пражское кладбище» определенно о Ненависти; «Баудалино» - о Фантазии; «Таинственное пламя царицы Лоаны» - о Памяти.

А «Маятник Фуко» - о Лжи.

Казалось бы, чего здесь страшного. Люди лгут на каждом шагу. И себе, и близким, и встречным-поперечным. Лгут политики, лжет интеллигенция, привирает религия. Ложь – такая свойская и необходимая часть нашей жизни, что без нее и неудобно как-то. Она вросла в плоть и кровь, прижилась на уровне инстинктов.

И за многовековыми наслоениями обманов, больших и мелких, личных и общественных, правду – ровно по пословице – только и остается искать, что на дне морском.

Но вспомним, как один венский доктор настойчиво предупреждал нас о гибельности обмана. Да и не только он. Ибо как известно, отец лжи – сам Дьявол.

И все же. Чего здесь опасного?

Три скучающих интеллектуала, каждый со своими тараканами, решают сочинить всемирный заговор. И не абы какой. А идеальный заговор, охватывающий всю историю человечества, все сферы жизни. Он должен поглотить всевозможные эзотерические штучки – от Атлантиды до Алстера Кроули. Он должен отобразить оборотную сторону любого факта, любой закономерности.

Он должен стать самой грандиозной Ложью из существующих.

Роман вообще выстроен так, что правду читатель не знает до самого конца. Мистификация громоздится на мистификацию. Два друга сочиняют названия несуществующих наук, вроде «цыганской урбанистики». Кокетливая Лоренца Пеллегрини водит за нос добрую половину мужских персонажей. Издатель Гарамон дурит головы толпам самовлюбленных графоманов. Марксистка Ампаро в угоду идеологии обманывает саму себя. И это не считая тьмы тьмущей «одержимцев», всех этих охотников за тамплиерами, розенкрейцерами, ассасинами, иллюминатами, масонами, мировым сионизмом и черте чем еще. Даже законы физики – и те привирают.

Обман обрастает обманом, превращаясь в эдакую метафизическую луковицу, где правды не существует вовсе.

Единственная истина – это неподвижная точка пространства, к которой крепится маятник Фуко. Это слово «нет», это смерть и абсолютный ноль.

Умберто Эко не останавливается на полпути. Он не только выстраивает перед читателем фотографически яркую картину завравшегося мира. Он прослеживает, как растет это деревце – от невинного росточка, от шутки и притворства, до чудовищного баобаба, до Лжи, способной раздавить жизнь, счастье и саму Историю.

И начинается все с сущей мелочи – с привычки лгать самому себе.

Недаром в романе одну из ключевых позиций занимает психиатр доктор Вагнер, последователь, со всей очевидностью, системы того самого Фрейда.

Согласно теории, психические проблемы происходят от неумения принимать себя и принимать реальность. Человек сбегает в иллюзии, отгораживаясь самообманом от травмирующей действительности.

Это отнюдь не частная проблема. Как говаривал Эрих Фромм, массы точно также не жаждут истины. И вот уже сплетается ложь, словно гигантская трансцендентная паутина – и в ней запутываются целые народы.

И недаром этот роман нарочито сложен и нарочито многоголос.

Читателя оглушает обилие фактов, имен, дат, теорий, мистических трактовок и эзотерических знаний. Читатель не знает, кому верить – насмешнику Казобону, умнице Диоталлеви, компьютеру «Абулафии», подпольным сочинениям отчаявшегося Якопо Бельбо.

«Маятник Фуко» неспроста щеголяет постмодернизмом, пряча тексты в подтекстах, прыгая по аллюзиям, прикидываясь то учебником, то детективчиком в духе Брауна.

Умберто Эко, уподобившись Вергилию, проводит читателя сквозь всевозможные уровни лжи и бессмыслицы.

Проводит, само собой, не просто так. Ведь болезнь требует, чтобы ее изучили изнутри и снаружи, во всех мелочах. Болезнь требует преодоления, и прежде всего – в себе самом.

А Истина и настоящий Смысл никогда не даются даром.

Оценка: 10

В свое время судьбе было угодно подшутить надо мной в извращенной форме, и впревые я эту книгу читал на английском, да еще и в скалолазной поездке (оправданием моей наглости может служить то, что в то время я не знал ни кто такой Эко, ни с чем придется столкнуться в его романе). От этого эксперимента главным моим впечатлением было: ни черта не понял, но безумно интересно. И только спустя пару лет я приобрел экземпляр на русском - читать его было настоящим праздником разума (не последнюю роль играет и чтение дома в уютном кресле вместо палатки в Высоких Татрах).

Филигранная издевка, с которой Эко буквально расстреливает из пулемета своей эрудиции столь бурно растущие ныне всевозможные теории заговоров - как оккультные, так и политические - доставляет мне почти физическое наслаждение каждый раз, когда я перечитываю «Маятник». Автор великолепно описал процесс втягивания в эту псевдоинтеллектуальную кашу не только полуграмотных «одержимцев» (отличный термин, который я, ничтоже сумняшеся, с радостью взял и сам на вооружение), но и вполне образованных, умных и скептически настроенных людей. Веселая и одновременно жуткая история о том, как увлекшись игрой, можно из игрока превратится в персонажа, или даже еще проще - в пешку этой игры.

Отдельно порадовала отточенная до мелочей система выкачивания денег из графоманов, применяемая сеньором Гарамонтом. Организаторам туповатых и примитивных до наглости современных российских вариантов этого бизнеса не мешало бы тщательно ее изучить - хотя бы ради повышения своих доходов:)

Оценка: 10

Итак, перед нами литературный текст. Ли-те-ра-тур-ный! А не научный. Поэтому смело можно вычесть из него все научное, эти самые «заумности» - они гораздо интереснее и полнее изложены в собственно научных работах Эко, почти каждая из которых - маленький или не очень маленький шедевр.

За вычетом же науки остается плагиат. За 13 лет до выхода Маятника, в 1975 году, Р. А. Уилсон и Р. Ши выпустили в свет трилогию «Иллюминатус!», в свое время вещь «культовую», выдержавшую даже 10-часовую театральную постановку, типа как «Берег утопии» Стоппарада. Поразительная вещь: каждая часть трилогии поделена на 10 трипов, по числу сефирот и с соотвествующими названиями, прям как у Эко. Уилсон правда хотел сделать еще 22 приложения по числу еврейских буков, но редакторы, сволочи, не дали. Главные персонажи книги - разного рода издатели-редакторы-журналисты с контркультурным прошлым. В романе фигурирует даже некий мегакомпьютер БАРДАК, который, правда, вместо буков Торы перебирает гексаграммы И-Цзин, но с той же целью и результатом, что и эковский комп «Абулафия». Вместо тапмлиеров у Уилсона и Ши иллюминаты, но идея та же - если придумать заговор и поверить в него, он таки появится в «реальности». При этом Уилсон и Ши хотя бы пытаются быть писателями - их язык ироничный, сочный, образный, запоминающийся, стилистически они пытаются подражать Джойсу, и надо сказать небезуспешно, поскольку это не подражание, а скорее игра. А уж информации у них уууу сколько! дофига! Гораздо больше, чем у Эко. Правда, смущает проповедь дискордианства и неприкрытый психодел, но речь не о Уилсоне и Ши, о них в другой раз, а о Эко, который, кстати, как справедливо было замечено, тоже идеологически ангажирован.

А у Эко получается двойной плагиат - научный у самого себя, а литературный у Уилсона. И не причем здесь интертекстуальность или дух эпохи, что мол идеи носились в воздухе, - совпадения в форме и содержании вполне конкретные, детальные, не говоря об общем ироничном пародийно-конспирологическом духе. Вот и весь Маятник Фуко - безбожно стыренный и литературно посредственный, как и все прочие вещи Эко, ибо литературой он и не занимается, а занимается просветительством - не интересует его язык и работа с ним, главное - популярненько так изложить в форме детектива кучу всякой исторической ерунды, которую и так все уже давно знают либо с легкостью могут найти в научных книжках Эко, а далее по ссылкам.

Оценка: 5

Если осилить первую главу (мне кажется господин Эко пользуется этим приёмом чтобы отфильтровать слабых духом читателей), то откроется действительно удивительная Книга. Хорошая, умная книга. Из тех, что не развлекают, а заставляют думать. Тонкий юмор, переходящий в сатиру, и совершенно нестандартный, оригинальный и самобытный сюжет.

Тут вам и теория заговоров, и избитые последнее время тамплиеры, и поколение европейских уже относительно сытых 60-ых, и другое полушарие, где все не так, как в старушке, а бразильский футбол вовсе даже опиум для народа. И все это на сюжете, которого строго говоря и нет, но который придумали сами персонажи книги, придумали на свою голову.

Таким образом, книга порождает самое себя, увлекая и завораживая еще и тем, что половина текста замешано на культурных отсылках, о многих из которых остается только догадываться без соответствующей подготовки.

Оценка: 10

«Сон разума рождает чудовищ».

«Маятник Фуко» книга о том, каких чудовищ рождает бодрствование разума.

Невинная интеллектуальная игра скучающих героев в итоге оборачивается трагедией, когда герои сталкиваются с теми, для кого предмет их игры оказывается вопросом жизни и смерти, обретения господства над тайнами природы..

Как и все книги Эко, «МФ» - многослойное произведение, объедененное изящным интеллектуальным и интеллигентным стебом над увлечением поиском пропавших сокровищ и всевозможными тайными и эзотерическими обществами.

С одной стороны, в центре книги псевдорасследование судьбы богатств тамплиеров. Героев не интересуют сами сокровища, им куда более интересен интеллектуальный поиск. Их захватывает игра с известными фактами, жонглирование ими, встраивание этих фактов в слагаемую героями версию. (Привет постмодернизму?)

С другой стороны, Эко разворачивает перед нами палитру эзотерических обществ всех мастей.

Запомнился стеб сеньора Уберто над теорией о сакральном смысле размеров некоторых архитектурных сооружений на примере киоска.

В общем - великолепное и познавательное произведение, которое следует читать не торопясь. Может быть, сродни тому как читают учебник, постепенно осваивая пройденный материал.

Оценка: 10

«Маятник Фуко» стал вторым романов Умберто Эко. Книга получилась не хуже, а в чём-то даже лучше «Имени розы». Здесь есть множество отсылок к другим произведениям, интересный сюжет, закрученная интрига, которая держит в напряжении от первой до последней страницы. Главным отличием стало время и место действия. Если «Имя розы» исторический роман - рассказ о жизни средневековой церкви, то «Маятник Фуко» история о жизни современных сумасшедших. Хотя с историей они сильно связаны.

Зайдите в любой книжный магазин и посмотрите разделы по социальным и гуманитарным наукам. гарантированно наткнётесь на несколько книг про то как «официальная наука (тм)» фальсифицирует историю, скрывает тайное знание и ничего не видит, везде прячутся жидо-франк-массоны, которые на самом деле рептиллойды с Сириуса, а власти с ними за одно. И явление это не только российское. Большая часть ниспровергателей и обладателей сокровенного знания вроде Андрея Склярова всего лишь эпигоны таких мастодонтов как Эрик фон Дейникен, или Дуглас Рид. Ситуация усугубляется тем, что такое явление как заговоры действительно существует на разных уровнях человеческого общества. Случаи настоящих заговоров дают богатую почву для цветения конспирологической мысли. Например организация государственного переворота в отдельно взятой стране, засекречивание неудобных данных. или банальное мошенничество.

И вот представьте себя на месте человека, который посвятил свою жизнь изучению какого-то вопроса, считается в нём признанным специалистом, и вынужденного каждый день сталкиваться с измышлениями различных ниспровергателей и срывателей покровов в духе «всё было не так - я расскажу правду». Самое страшное, что многие вполне разумные люди могут клюнуть на подобные рассуждения. Ведь, если долго всматриваться в бездну, то бездна начнёт смотреть в тебя. Возможно, что роман стал профилактической мерой. чтобы избежать скатывания в конспирологию. Возможно целью Эко было понять как кто-то из его друзей, или знакомых стал верить в тайное «знание». Может быть книга стала глумлением над всевозможными конспирологами.

В центре сюжета интеллектуальная деградация трёх работников умственного труда. Бельбо Диоталлеви и Казобон работают в издательстве и по долгу службы вынуждены посматривать множество бредней про заговоры, тайные общества и секретные планы по завоеванию мира. В какой-то момент героям это всё надоедает и они решают разработать заговор, который объединил бы все заговоры. о пере проработки своего «Плана» - такое название получил проект - его разработчики всё больше погружаются в дебри конспирологии и начинают верить в реальность своего творения.

Но как? Так, или иначе, но все трое были предрасположены к такому повороту. Бельбо по долгу службы годами вынужден был общаться с различными ниспровергателями, а так же столкнулся с кое чем в детстве. Диоталлеви занимается изучением кабалы. Кабозон писал диплом о процессе тамплиеров. Так, или иначе они сталкивались с постоянными упоминаниями о тайных знаниях. И достаточно было случайной череды событий, чтобы подтолкнуть ход их мыслей в соответствующем направлении.

«Маятник Фуко» требует некоторого багажа знаний о конспирологических теориях для полного погружения в текст, но современное медиапространство таково, что редкий человек не получит его против своей воли. Если вы каким-то чудом смогли избежать этого, то ничего страшного. Книга станет хорошим введением в проблему и прививкой от подобных теорий. Возможно. что некоторые адепты тайного «знания» излечатся прочитав этот роман, посмотрев на себя со стороны.

Оценка: 10

«Маятник Фуко» - это сатирический роман, описывающий страстную потребность человека в теории заговора, разного рода «тайнах истории» и «великих откровениях». У людей есть потребность в Вечных ценностях. Эта потребность проистекает из желания зафиксировать хотя бы «единственную неподвижную точку во вселенной, единственное убежище от проклятия «pantha rei», что и называется самим Эко «вечным фашизмом».

Не помогает не ирония, не критическое мышление, ни смех – слишком велика потребность в том, чтобы подчиняться безусловному авторитету и ассоциировать себя с таким авторитетом: всякий адепт одновременно и раб «великой тайны», и, в силу своей причастности к ней, одновременно и господин. Откуда берется такой фанатизм и вера в разного рода фикции: предмет внимательного изучения автора.

Текст перевода Е. Костюкович практически свободен от тех ошибок, которые могли возникнуть при работе к произведением, в котором персонажи в своей речи постоянно поминают разные исторические и литературные сведения, лишь изредка встречаются такие оплошности, как «Елеусские таинства» вместо «Элевсинских», или «фараон Акенатон» вместо «Эхнатона». Но это даже нормально, отлично передает не всегда грамотную речь персонажей.

Интересно, как переводчица передала имя современного американского математика Реймонда Смаллиана, - чье высказывание «Superstition brings bad luck» использовано в качестве эпиграфа, - «Раймонд Смуллиан», словно это какой-то средневековый ученый.

Не совсем ясно, откуда в итальянском тексте при ироническом описании рассказчиком бара «Пилад» взялись «gli alieni di Ophiulco» - то ли это ироничное использование старого написания и имеются ввиду пришельцы с созвездия Змееносца (Ofiuco на современном итальянском), то ли опечатка, то ли так и надо.

Остроумно переданы итальянские «diabolici» как «одержимцы», невыразительное «APS» (Autore a Proprie Spese) как «ПИСС» («Писатель, Издающийся за Собственный Счет»), а премия «Petruzzellis della Gattina», в оригинале отсылающая к немного искаженному имени итальянского патриота 19 века и его смешному прозвищу, как «Петруцеллис делла Кукуцца», что гораздо смешнее. Вообще вся линия с «vanity press» получилась очень живой и остроумной в переводе.

Оценка: 10

Через восемь лет после выхода гениального «Имени розы» Эко выпускает второй роман - спешить ведь некуда? Но вот ведь в чём штука - роман вовсе не про средневековье. Ну, да, отдельные моменты такие есть, но их всё-же не так много. «Имя розы» по своей структуре идёт не вширь, а в глубь, в самое сердце описываемой эпохи. «Маятник Фуко» - это более широкий спектр взятой темы, более глобальный и значимый. Что же представляет из себя этот роман?

Основная идея одновременно и сложна и проста. Простота её состоит в том, что к концу основной стержень её виден безупречно, а сложность - в культурно-историческом контексте, разработанном Эко. Три скучающих интеллигента собираются в команду, и начинают творить План. Что это? Изучив многочисленные конспирологические теории о мировом заговоре розенкрейцеров/тамплиеров/фашистов и прочих жидомасонов (нужное подчеркнуть) решили создать ИДЕАЛЬНОЕ описание Мирового Заговора. Эдакая игра ума, попытка выяснить тем самым, насколько внушаемо человеческое общество, ну и параллельно докопаться до истины, если она, конечно, существует...

Скажу честно, у меня этот роман вызывал по ходу прочтения целый вал мыслей. Да, признаюсь, я читал в поезде. Когда выключали свет на ночь, я тщательно обдумывал каждый образ, каждую часть, пытаясь вникнуть в хитросплетения мысли великого Умберто. А ведь роман прямо-таки перегружен аллюзиями, историческими и литературными! Конечно, исторические мне, по большей части, вполне понятны, а вот с литературными - куда сложнее. Эко прекрасно знает современную европейскую литературу, и вставляет множество фразочек и цитат из самых разных произведений. Конечно, самые впечатляющие места здесь - это развенчание и осмеяние умников-конспирологов со своими теориями.

А ведь Эко вполне серьёзен, говоря нам, что подобная игра ума - очень опасна. Три интеллигента создают свой План, и происходит... что? По мере того, как я приближался к концу, мнение менялось. Создали ли они параллельную реальность? Или, наоборот, попали прямо в точку, раскрыв настоящий заговор? Однако всё оказалось изящнее, и - страшнее. Причём намного. Параллельный мир? Да хрен с ним, всё равно не наш. Настоящий заговор? Тогда если всё обо всём знают, какая разница. А ход Эко просто гениален. План падает на благодатную почву - и ранее не существовавший заговор обретает плоть, и становится реальностью. Кучка сумасшедших, вообразивших себя тамплиерами-заговорщиками, отныне существует, причиняя добро направо и налево... Если вдуматься - это очень страшно. Страшнее не бывает! Ведь то, что существует сейчас в печати, показывается по телевидению, рассказывается в кулуарах, может лечь на благодатную почву, и стать в какой-то степени реальностью. Включите, ребята, Рен-TV, и вы поймёте, о чём я.

Персонажи здесь даны скорее намёками, неясными образами. Троица Казобон-Диоталлеви-Бельбо скорее даны нам не своей яркой индивидуальностью, а окружением - вещами и людьми. Ну и, конечно - идеями - тем, что этих троих объединяет. Вообще, троица - не самая яркая плеяда в «Маятнике...». Есть персонажи и поинтереснее. Скажем, негритянка-коммунистка Ампаро. Она недолго маячит у нас перед глазами, но как здорово подана! Эдакий Базаров XX века, подвергшаяся воздействию иррационального, разрушившего крепкую материалистическую основу мировоззрения. Или монсьер Алье, умнейший, начитаннейший мошенник, настолько увлечённый своими играми в Сен-Жермена, что поверил в неё всерьёз. Вообще, манера Эко подавать персонажа одновременно смущает и впечатляет - текст становится весьма сложным от этих игр образами и слогом.

Каков итог? Интересная литературная игра, повествующая об очень серьёзных вещах. Я настоятельно, очень настоятельно её рекомендую всем, кто хоть как-то касался конспирологических теорий, а уж тем паче - верующим в них.

Оценка: 10

На конец-то дочитав «Маятник Фуко» понял, что пересказать его было бы сложно, но попытаться понять, о чём книга, всё-таки можно. Попытаюсь изложить свои впечатления и мысли на бумагу. Не судите строго, но сами понимаете на такое неординарное произведение тяжело писать отзыв. Для меня этот роман это погружение с головой в пучину приключений и кучу интересных фактов, достоверность которых для меня, в сущности, не имеет никакого значения. С первой главы читать было очень тяжело, но потом втягиваешься в процесс и не можешь оторваться ни на секунду. И пусть некоторые говорят, что это чистой воды плагиат, лично меня произведение зацепило. В первую очередь это отличная пародия на книги различных авторов, описывающих различные теории заговоров. Эта книга показалась мне более умной, и сравнить её с тем же Дэном Брауном в произведении «Ангелы и демоны», мне бы очень хотелось, но не могу. У Эко сюжет более закручен, более того герои книги изучая различные теории, замахнулись на то чтобы не просто сопоставить и перетасовать факты, а придумать на их основе свою, версию Плана, которая к ужасу для них рано или поздно начнёт сбываться. Изучая факты и работая над теорией заговора, каждый из героев преследовал свои интересы: Бельбо в погоне за коварной Лоренцией, несчастный Диоталлеви за тайными смыслами, Казабон - за разгадками тайн. Но герои не видят и не понимают, что в погонях и поисках тайного смысла, проходит вся их жизнь. К сожалению, когда они это осознают, будет слишком поздно. Разложить по полочкам весь роман очень сложно, но самое главное, что автор заставляет читателя думать, волноваться, и искать разгадку вместе с героями книги. Я даже допускаю такую мысль, что исторические факты здесь далеко не все правдивы, да и на историко-культурную достоверность, думается автор не претендовал. Особенно хотелось бы отметить способ хитрого издателя Гаромона выкачивать деньги из ПИССов. Это же каким надо быть хитрым плутом чтобы подобным образом выкачивать деньги из «писателей». Но с другой стороны он производил отбор, который был необходим для реализации своих целей.

Не спорю, возможно, а скорее всего так и есть, всех смыслов романа я не сумел постичь, прочитав с первого раза, но может быть это и здорово. Будет лишний повод перечитать этот роман. Вокруг это романа до сих пор остаётся много споров. Сколько людей, столько и мнений. Одно остаётся бесспорным - мало кого этот роман оставит равнодушным. Кто-то будет его ругать, кому-то он будет нравиться, но самое главное, что о нём будут говорить. А, как известно в спорах рождается истина. По прочтении этого романа мне врезалась одна мысль, которая не даёт покоя. Каждому воздастся по вере его. Человек не может жить без веры, и начинает подтасовывать факты под свою веру, но это не всегда бывает безопасно.

Оценка: 9

Италия, семидесятые годы. Студенты бунтуют на улицах, однако главный герой романа, Казобон вместо занятий политикой пишет диссертацию о тамплиерах, и это оказывается очень к месту, когда его знакомый, научный редактор средней руки издательства по имени Бельбо решает вопрос – принять или не принять к печати рукопись одного фанатичного автора, который выводит целую теорию заговора о тамплиерах в своём произведении. Казобон громит рукопись в пух и прах как параноидальную выдумку, и становится почти штатным сотрудником издательства, наравне с Бельбо и Диоталлеви, вторым редактором. Когда владелец книгопечатни решает увеличить сбыт, начав выпускать литературу эзотерического толка, Казобон, Бельбо и Диоталлеви изучив огромное количество мистических рукописей и пресытившись чужими фантазиями создают План, свою теорию заговора, которая охватывает почти всю обозримую историю человечества. Однако, начавшись как игра для интеллектуалов, План выходит из-под контроля игроков и начинает жить своей жизнью...

Свой второй роман Умберто Эко, как и в случае с «Именем Розы», написал о том, что знает очень и очень хорошо. «Имя Розы» описывало средневековый быт, а «Маятник Фуко» образ мыслей и быт итальянских интеллигентов второй половины XX века. Кто главные герои романа, если не сам автор? Более того, в их биографиях можно найти много пересечений с биографией самого Эко. Впрочем, без любимой автором европейской истории средних веков не обошлось. Придуманный Казобоном, Бельбо и Диоталлеви План связывает между собой тамплиеров, каббалистов, иезуитов, ассасинов, сионистских мудрецов, масонов... да кого угодно. В поисках «строительного материала» для Плана герои переворачивают тонны книг и строят сложные концепции, которые Эко и предлагает вниманию читателя. Причём мотив для создания Плана у каждого свой. Казобон ищет знаний и азарта, Бельбо пытается компенсировать Планом свои неудачи в жизни и найти своё место в мире, Диоталлеви, восхищённой Каббалой надеется познать суть вещей... однако, как сам же Диоталлеви и предупреждал героев в самом начале создания Плана – нельзя играть с реальностью, просто переписывая её под себя. Это может аукнуться самим игрокам.

Пожалуй, в этой идее и заключается главный смысл «Маятника Фуко» (как у любого постмодернистского произведения «Маятник...» имеет несколько смысловых слоёв) – это нанизанная на каббалистическое древо сефирот история творения мира. Ибо кому как не писателю знать, насколько пластична реальность, если описывать её слегка приукрашая, кому как не писателю восхищаться теми моментами, когда написанное осуществляется в реальности! (Интересующимся тем, как и почему это происходит могу посоветовать небольшое эссе Филипа Дика «Как создать вселенную, которая не рассыплется через пару дней») Заигравшись в План троица главных героев не только сама поверила в заговор, не только убедила других людей в реальности своих выдумок, но и заставила само мироздание переписать себя в угоду продуманному до мельчайших деталей Плану... Или так только кажется? Казобон не относится к числу тех рассказчиков, которым можно доверять, а окружающие его люди систематически лгут, или, в лучшем случае, скрывают правду, по той или иной причине. Да и сам Эко умело ведёт роман по самой грани, предлагая читателю огромное количество трактовок событиям, происходящим на его страницах – от самых мистических до вполне себе заурядных. Какую выбрать? Решает читатель.

Второй смысловой слой «Маятника Фуко» – это заложенная в него автором энциклопедия ересей, суеверий, теорий заговора, перемешанных с реальными фактами. Здесь доступным языком объясняется, кто такие тамплиеры, чем занимаются каббалисты, а один из героев второго плана с лёгкостью выдаёт себя за Сен-Жермена и рассуждает о магах и мистиках прошлых веков. Персонажи столкнутся с различными психами, фанатиками, одержимыми, колдунами, магами, побывают на шабаше, и всё это будет снабжено самым подробным и обстоятельным комментарием – историческим, культурологическим, семиотическим. Кому-то такая обстоятельность может показаться занудством, и он отдаст предпочтения Дэну Брауну, который пишет примерно о тех же самых вещах, но с большим количеством экшна... Но как говорил в одном интервью сам Эко: «Дэн Браун – это всего лишь один из персонажей моего романа, романа о людях, которые начинают верить во всякую оккультную чепуху». И действительно, сравнивать «Код да Винчи» и «Маятник Фуко» – это всё равно что сравнивать еду из Макдоналдса с роскошным блюдом, изготовленным шеф-поваром элитного итальянского ресторана, окна которого выходят на Колизей. «Код да Винчи» – роман развлекательный, а «Маятник Фуко» – роман образовательный и ироничный. Правда образовывает он в весьма специфичном направлении, а иронизирует так тонко, что невнимательный читатель, склонный, как и персонажи романа видеть везде лишь заговоры, вовсе не поймёт иронии и примет всё за чистую монету.

Ну и наконец третий, не самый заметный смысловой слой «Маятника...» – он повествует о новой истории Италии, Италии после падения фашистского режима. Как я уже говорил, жизненные пути персонажей и автора похожи, Эко вращался в тех же самых кругах в те годы и занимался теми же самыми вещами. Кто знает, может быть сюжет «Маятника Фуко» вышел из игры, которой развлекали себя в кабаке образованные студенты, не знающие, куда себя пристроить? Именно из этого состояния фрустрации (как у главных героев, так и у целой страны, не знающей, куда идти дальше) и рождается План, именно поэтому все вокруг так легко поддаются его гибельному воздействию.

Кстати, существует так называемый «Словарь «Маятника Фуко», выходивший и на русском языке, который, как говорят, помогает разобраться в хитросплетениях Плана и разобраться, где в романе выдумка и натяжки, а где самая суровая правда. Но мне кажется, что такая шпаргалка, будучи она под рукой в момент чтения сильно испортила бы мне удовольствие. Да, я не специалист по средневековым философским, религиозным и мистическим учениям, но именно в этом, в том, что смутные образы прошлого складываются по велению воли героев в причудливую, пусть и искажённую картину и состоит главная красота романа – по меньшей мере, на мой взгляд.

В сущности, Эко описывает современный механизм создания элиты на пустом месте, из ничего.

Да, я знаю, главным аттракционом «Маятника Фуко» считается фейерверк эрудиции и пародийная реинтерпретация мировой истории, но на самом деле там всё гораздо сложнее. Интеллектуальные эскапады слегка примаскировали разоблачение технократического «вечного фашизма», о котором впрямую Эко высказался позже, в «Пражском кладбище».

Меня очень сильно задели ретроспекции романа во времена детства героев, в эпоху фашизма и его падения. Эти экскурсы в личное прошлое усиливают современность «Маятника Фуко» и придают тексту инерцию, отправляющую его в будущее, в наше время и даже дальше. Так что бглагодаря личной исторической перспективе героев романа, книга ещё очень долгое время будет оставаться остроактуальной.

Очень объёмный роман, насыщенный информацией... Ну ладно, никаких новых фактов я не узнал, зато Эко продемонстрировал, как можно общеизвестные факты связывать по новому... Пародийный роман, пародирующий уже опубликованный в тот момент «Эгипет» и ещё не написанный «Код да Винчи». Философский роман, буквально принуждающий внимательней всматриваться в текущую политику и банальную повседневность, напоминающий, что у каждого бытового явления есть метафизическое измерение и в нашем хрупком мире следует «жить осторожно».

А между тем роман еще глубже «Имени Розы». Разноплановость композиции дает возможность таланту Эко раскрыться во всей красе. Тут-то и становится ясно, до какой степени неподражаем его юмор. Один пересказ главным героем исторических эпизодов в духе «Всемирной истории для чайников» чего стоит!

Смех в романе - это не только зубоскальство, но и горькая ирония, заставляющая вспомнить Вильгельма Баскервильского из «Имени Розы», который, сомневаясь во всем, утратил все устои, и даже единственная его надежда и опора - собственный блестящий ум и дедуктивный метод - оказываются никуда не годными. Циничные герои «Маятника» за своим пофигизмом и изощренными интеллектуальными играми прячут страстное желание найти в этом мире и собственной жизни что-то по-настоящему святое и нетленное, неподвижную точку отсчета наподобие той, к которой прикреплен маятник Фуко... но находят слишком поздно. Их сон разума уже успевает нарожать таких чудовищ, что бытие и сознание окончательно меняются местами. «Это плохая игрушка, и мне она не нравится», - таков вердикт любимой женщины главного героя.

В конце 1980-х годов был издан «Маятник Фуко» Умберто Эко. Автор произведения является профессором семиотики, писателем и философом. Название произошло от маятника, разработанного французским физиком Л. Фуко. Прибор предназначался для наглядной демонстрации вращения планеты вокруг своей оси. В произведении Эко маятник стал многозначным символом.

Сюжет романа довольно труден для восприятия. Книга рассказывает о трёх товарищах Казобоне, Диоталлеви и Бельбо. Друзья работают в миланском издательстве, которое занимается выпуском книг бездарных авторов, чьи произведения отказываются печатать другие издательства. По роду деятельности друзья вынуждены читать огромное количество материала, посвящённого оккультным теориям заговора. Однажды Бельбо, Казобон и Диоталлеви решили, что тоже смогут создать свою собственную теорию, которая будет намного лучше и интереснее.

Коллеги назвали своё «детище» «Планом». Работая над теорией, они не замечают, как постепенно погружаются в собственный вымысел всё больше и больше. Невинное развлечение заводит их слишком далеко. Вскоре о таинственном «Плане» становится известно сторонникам других теорий. Игра была воспринята всерьёз. Некое тайное общество считает, что Бельбо владеет информацией о том, где находятся сокровища, спрятанные тамплиерами. Бельбо становится мишенью, что и приводит его к скоропостижной гибели. К концу романа в живых остаётся только Казобон, от чьего лица и было начато повествование.

Характеристика персонажей

Фамилия этого персонажа была позаимствована у Исаака де Казобона. Так звали жившего в XVI-XVII веках известного швейцарского филолога. Казобон рассказывает о том, что в 70-х годах ХХ века он получал образование в Милане. Тема его дипломной работы касалась истории ордена тамплиеров. В этот период Казобон познакомился со своими будущими коллегами Бельбо и Диоталлеви.

Казобон более, чем другие персонажи мужского пола, неравнодушен к женщинам. В книге рассказывается и о его личной жизни. Он был влюблён в бразильянку Ампаро. Ради этой женщины главный герой на некоторое время переехал в Бразилию, где всё свободное время посвящал изучению карибского и южноамериканского спиритизма. Ампаро была приверженцем марксистской идеологии, скептически относилась ко всему потустороннему. Однажды влюблённые присутствовали на спиритическом сеансе, во время которого Ампаро впала в транс, чем была крайне смущена впоследствии. После этого отношения бразильянки и итальянца начали ухудшаться. Казобон вернулся домой.

На родине у героя появилась новая любовь – женщина по имени Лия. Очередная возлюбленная родила Казобону сына. В это же время главный герой получает работу в издательстве. Именно Казобон становится инициатором создания «теории заговора». В конце романа он теряет друзей по своей вине и остаётся совершенно один. Главный герой «убеждён» в том, что созданная им теория абсолютно реальна.

Теоретик Диоталлеви

Поскольку центральным персонажем романа фактически является Казобон, о других героях читатели знают намного меньше. О Диоталлеви известно, что он всерьёз увлекался мистическим учением Каббала. После того, как Казобон разработал теорию, Диоталлеви принял активное участие в игре. Его глубокие знания помогли в «расшифровке» таинственных манускриптов.

Вероятно, вначале Диоталлеви не воспринимал всерьёз даже Каббалу, в которой прекрасно разбирался, но которую рассматривал лишь как народный фольклор. Но затем герой был, по его убеждению, наказан: у него диагностировали рак. Диоталлеви утверждал, что страшная болезнь является божественной карой за его участие в том, во что не должен был вмешиваться, за высмеивание чего-то сакрального и необъяснимого. Диоталлеви также получил «доказательства» того, что игра Казобона вовсе не была игрой.

Автор пытается понять, в чём причина убеждённости Бельбо в том, что «План» не является игрой. Читатель узнаёт, что на мировоззрение героя повлияло нелёгкое детство, которое совпало с периодом Второй мировой войны. Нежелание мириться с удручающей действительностью привело к тому, что Бельбо стал видеть мистику повсюду, полагая, что для каждой трагедии непременно найдётся какое-нибудь мистическое объяснение.

На мировоззрение Бельбо несомненно повлияла и неразделённая любовь. Девушку, которую он любил, звали Лоренца Пеллегрини. Легкомысленная Лоренца не ответила Бельбо взаимностью, что привело к появлению комплекса и чувства неполноценности. «План» становится своеобразной возможностью доказать Пеллегрини, что она напрасно отвергла пылкого поклонника. Итог жизни Бельбо был более чем печален: он погиб, пытаясь изменить траекторию маятника Фуко.

Главная идея

Жизнь без загадок и тайн лишена смысла. Ни любовь, ни материальный достаток, ни престижная работа не способны удовлетворить всех потребностей человека. Одна из важнейших целей пребывания на этой плане – поиск. Человек, который перестал искать, фактически перестаёт жить. Он получил всё, чего ему хотелось. Жизнь потеряла смысл.

Именно поиск заставляет людей мистифицировать действительность, видеть загадки там, где их нет. Казобон не нашёл удовлетворения ни в своих романах, ни в рождении сына, ни в работе. Создание «Плана» наполнило смыслом и адреналином его бытие.

Анализ произведения

Эко не просто не доверяет мистике. Он отвергает и высмеивает её. Роман итальянского писателя – это пародия на всевозможные оккультные науки и людей, которые всерьёз к ним относятся. Изменение в сознании своих героев автор рассматривает не как эволюцию, а как окончательную деградацию. Из редакторов-скептиков они постепенно превращаются в тех, над чьими рукописями когда-то насмехались. Эко подчёркивает, что поверить в мистику главных героев заставили те или иные комплексы и скука.