Рейтинг асов чьи летчики во второй мировой войне были лучше? Наиболее результативные летчики истребители.
Собственно, проблема в следующем: 104 немецких летчика имеют счет 100 и более сбитых самолетов. Среди них - Эрих Хартманн (352 победы) и Герхард Баркхорн (301), показавшие совершенно феноменальные результаты. Более того, свои все свои победы Харманн и Баркхорн одержали на Восточном фронте. И они не были исключением - Гюнтер Ралль (275 побед), Отто Киттель (267), Вальтер Новотны (258) - тоже воевали на советско-германском фронте.
В это же время, 7 лучших советских асов: Кожедуб, Покрышкин, Гулаев, Речкалов, Евстигнеев, Ворожейкин, Глинка смогли преодолеть планку 50 сбитых самолетов противника. Например, Трижды Герой Советского Союза Иван Кожедуб уничтожил в воздушных боях 64 немецких самолета (плюс 2 сбитых по-ошибке американских "Мустанга"). Александр Покрышкин - летчик, о котором, согласно легенде, немцы предупреждали по радиосвязи: "Ахтунг! Покрышкин ин дер люфт!", записал на свой счет "всего" 59 воздушных побед. Примерно столько же побед имеет малоизвестный румынский ас Константин Контакузино (по разным данным, от 60 до 69). Другой румын - Александру Сербанеску сбил на Восточном фронте 47 самолетов (еще 8 побед остались "неподтвержденными").
Гораздо хуже ситуация у англосаксов. Лучшими асами стали Мармадюк Петтл (около 50 побед, ЮАР) и Ричард Бонг (40
побед, США). Всего 19 британским и американским пилотам удалось сбить более 30 самолетов противника, при этом
англичане и американцы воевали на лучших в мире истребителях: неподражаемом P-51 "Мустанг", P-38
"Лайтнинг" или легендарном "Супермарин Спитфайр"! С другой стороны, лучшему асу Королевских
ВВС повоевать на таких замечательных самолетах не довелось - все свои полсотни побед Мармадюк Петтл одержал,
летая сначала на старом биплане "Гладиатор", а потом на неуклюжем "Харрикейне".
Совершенно парадоксальными выглядят на этом фоне результаты финских асов-истребителей: Илмари Ютилайнен
сбил 94 самолета, а Ханс Винд - 75.
Какой же вывод можно сделать из всех этих цифр? В чем секрет невероятной результативности истребителей
Люфтваффе? Может быть, немцы просто не умели считать?
Единственное, что можно утверждать с высокой степенью уверенности - счета всех без исключения асов завышены.
Превозносить успехи лучших бойцов - стандартная практика государственной пропаганды, которая по
определению не может быть честной.
Немецкий Мересьев и его "Штука"
В качестве интересного примера предлагаю рассмотреть невероятную историю летчика бомбардировочной
авиации Ганса-Ульриха Руделя. Этот ас известен меньше, чем легендарный Эрих Хартманн. Рудель в воздушных
боях практически не участвовал, вы не найдете его имени в списках лучших истребителей.
Рудель знаменит тем, что совершил 2530 боевых вылетов. Пилотировал пикирующий бомбардировщик
"Юнкерс-87", в конце войны пересел за штурвал "Фокке-Вулф 190". За свою боевую карьеру уничтожил
519 танков, 150 САУ, 4 бронепоезда, 800 грузовиков и автомобилей, два крейсера, эсминец и тяжело повредил линкор
"Марат". В воздухе сбил два штурмовика Ил-2 и семь истребителей. Шесть раз приземлялся на территории
противника, чтобы спасти экипажи подбитых Юнкерсов. Советский Союз назначил вознаграждение 100 000 рублей за
голову Ганса-Ульриха Руделя.
Просто эталон фашиста
Ответным огнем с земли он был сбит 32 раза. В конце-концов, Руделю оторвало ногу, но пилот продолжал летать на
костыле до конца войны. В 1948 году сбежал в Аргентину, где подружился с диктаром Пероном и организовал кружок
альпинизма. Совершил восхождение на высочайшую вершину Анд - г. Аконкагуа (7 километров). В 1953 году вернулся в
Европу и поселился в Швейцарии, продолжая нести чепуху о возрождении Третьего Рейха.
Вне всякого сомнения, этот незаурядный и противоречивый пилот был крутым асом. Но у любого человека,
привыкшего вдумчиво анализировать события, должен возникнуть один важный вопрос: каким образом было
установлено, что Рудель уничтожил именно 519 танков?
Разумеется, никаких фотокинопулеметов или камер на Юнкерсе не было. Максимум, что мог заметить Рудель или
его стрелок-радист: накрытие колонны бронетехники, т.е. возможное повреждение танков. Скорость выхода из
пикирования Ю-87 более 600 км/ч, перегрузки при этом могут достигать 5g, в таких условиях что-либо точно
рассмотреть на земле нереально.
С 1943 года Рудель пересел на противотанковый штурмовик Ю-87G. Характеристики этого "лаптежника" просто
омерзительны: макс. скорость в горизонтальном полете - 370 км/ч, скороподъемность - около 4 м/с. Главным оружием
самолета стали две пушки ВК37 (калибр 37 мм, темп стрельбы 160 выстр./мин), с боекомплектом всего 12 (!) снарядов на
ствол. Мощные орудия, установленные в крыльях, при стрельбе создавали большой разворачивающий момент и так
раскачивали легкий самолет, что стрельба очередями была бессмысленна - только единичные снайперские
выстрелы.
А вот забавный отчет о результатах полигонных испытаний авиационной пушки ВЯ-23: в 6 вылетах на Ил-2 пилоты 245-го штурмового авиполка, при общем расходе 435 снарядов добились 46 попаданий в танковую колонну (10,6 %). Надо полагать, что в реальных боевых условиях, под интенсивным зенитным огнем, результаты будут гораздо хуже. Куда уж там немецкому асу с 24 снарядами на борту "Штуки"!
Далее, попадание в танк еще не гарантирует его поражение. Бронебойный снаряд (685 грамм, 770 м/с), выпущенный из
пушки ВК37, пробивал 25 мм брони под углом 30° от нормали. При использовании подкалиберного боеприпаса,
бронепробиваемость увеличивалась в 1,5 раза. Также, ввиду собственной скорости самолета, бронепробиваемость
в реальности была больше еще примерно на 5 мм. С другой стороны, толщина бронекорпуса советских танков лишь в
некоторых проекциях была меньше 30-40 мм, а о том, чтобы поразить КВ, ИС или тяжелую самоходку в лоб или борт
нечего было и мечтать.
Кроме того, пробитие брони не всегда ведет к уничтожению танка. В Танкоград и Нижний Тагил регулярно
прибывали эшелоны с подбитой бронетехникой, которую в сжатые сроки восстанавливали и отправляли назад на
фронт. А ремонт поврежденных катков и ходовой части проводился прямо на месте. В это время Ганс-Ульрих Рудель
рисовал себе очередной крестик за "уничтоженный" танк.
Другой вопрос к Руделю связан с его 2530 боевыми вылетами. По некоторым данным, в немецких бомбардировочных эскадрах было принято в качестве поощрения засчитывать сложный вылет за несколько боевых вылетов. Например, пленный капитан Гельмут Путц, командир 4-го отряда 2-й группы 27-й бомбардировочной эскадры, объяснил на допросе следующее: "...в боевых условиях я успел совершить 130—140 ночных вылетов, причём ряд вылетов со сложным боевым заданием засчитывался мне, как и другим, за 2—3 вылета." (протокол допроса от 17.06.1943 г). Хотя возможно Гельмут Путц, попав в плен, соврал, стараясь уменьшить свой вклад в удары по советским городам.
Хартманн против всех
Существует мнение, что летчики-асы невозбранно набивали свои счета и воевали "сами по себе", являясь
исключением из правил. А основную работу на фронте выполняли летчики средней квалификации. Это глубокое
заблуждение: в общем смысле, летчиков "средней квалификации" не существует. Есть либо асы, либо их
добыча.
Для примера, возьмем легендарный авиаполк "Нормандия-Неман", воевавший на истребителях Як-3. Из 98
французских пилотов 60 не одержали ни одной победы, зато "избранные" 17 пилотов, сбили в воздушных боях
200 немецких самолетов (всего французский полк вогнал в землю 273 самолета со свастикой).
Аналогичная картина наблюдалась в 8-й Воздушной армии США, где из 5000 летчиков-истребителей, 2900 не одержали ни
одной победы. Лишь 318 человек записали на свой счет 5 и более сбитых самолетов.
Американский историк Майк Спайк описывает такой же эпизод, связанный с действиями Люфтваффе на Восточном
фронте: "...эскадра за довольно короткий период времени потеряла 80 летчиков, из которых 60 так и не сбили ни
одного русского самолета".
Итак, мы выяснили, что летчики-асы главная сила ВВС. Но остается вопрос: с чем связан тот огромный разрыв
между результативностью асов Люфтваффе и летчиков Антигитлеровской коалиции? Даже если поделить
невероятные счета немцев пополам?
Одна из легенд о несостоятельности больших счетов немецких асов связана с необычной системой подсчета сбитых самолетов: по количеству моторов. Одномоторный истребитель - один сбитый самолет. Четырехмоторный бомбардировщик - четыре сбитых самолета. Действительно, для летчиков, сражавшихся на Западе, был введен параллельный зачет, при котором за уничтожение "Летающей крепости", летящей в боевом порядке, летчику записывали на счет 4 балла, за поврежденный бомбардировщик, который "вывалился" из боевого порядка и стал легкой добычей других истребителей, пилоту записывали 3 балла, т.к. основную часть работы выполнил он - пробитья сквозь ураганный огонь "Летающих крепостей" намного сложнее, чем расстрелять поврежденный одиночный самолет. И так далее: в зависимости от степени участия летчика в уничтожении 4-х моторного монстра ему начисляли 1 или 2 балла. Что происходило потом с этими призовыми баллами? Наверное, их как-то конвертировали в рейхсмарки. Но все это не имело никакого отношения к списку сбитых самолетов.
Самое прозаическое объяснение феномена Люфтваффе: у немцев не было недостатка в целях. Германия на всех
фронтах воевала при численном превосходстве противника. У немцев было 2 основных типа истребителей:
"Мессершмитт-109" (с 1934 по 1945 год было выпущено 34 тыс.) и "Фокке-Вулф 190" (выпущено 13 тыс. в
варианте истребителя и 6,5 тыс. в варианте штурмовика) - итого 48 тысяч истребителей.
В это же время через состав ВВС Красной Армии за годы войны прошло порядка 70 тысяч Яков, Лавочкиных, И-16 и МиГ-3
(без учета 10 тысяч истребителей, поставленных по Ленд-лизу).
На западноевропейском театре военных действий истребителям Люфтваффе противостояли около 20 тысяч
"Спитфайров" и 13 тысяч "Харрикейнов" и "Темпестов" (именно столько машин побывало в
составе Королевских ВВС с 1939 по 1945 гг.). А сколько еще истребителей получила Британия по Ленд-лизу?
С 1943 года над Европой появились американские истребители - тысячи "Мустангов", P-38 и P-47 бороздили небо
Рейха, сопровождая стратегические бомбардировщики во время рейдов. В 1944 году, во время высадки в Нормандии,
авиация союзников имела шестикратное количественное превосходство. "Если в небе камуфлированные
самолеты - это Королевские ВВС, если серебристые - ВВС США. Если в небе нет самолетов - это Люфтваффе" -
грустно шутили немецкие солдаты. Откуда в таких условиях могли взяться большие счета у британских и
американских летчиков?
Еще пример - самым массовым боевым самолетом в истории авиации стал штурмовик Ил-2. За годы войны было
выпущено 36154 штурмовиков, из них в армию поступило 33920 Илов. К маю 1945 года в составе ВВС Красной Армии
числились 3585 Ил-2 и Ил-10, еще 200 Ил-2 были в составе морской авиации.
Одним словом, никаких сверхспособностей у пилотов Люфтваффе не было. Все их достижения объясняются лишь тем,
что в воздухе находилось множество самолетов противника. Истребителям-асам союзников, наоборот,
требовалось время, чтобы обнаружить врага - по статистике, даже у лучших советских летчиков в среднем
приходился 1 воздушный бой на 8 боевых вылетов: им просто не удавалось встретить в небе противника!
В безоблачный день, с расстояния 5 км истребитель времен Второй мировой войны виден так, как муха на оконном
стекле из дальнего угла комнаты. В условиях отсутствия на самолетах радаров, воздушный бой был скорее
неожиданным стечением обстоятельств, чем регулярным событием.
Более объективно считать количество сбитых самолетов, учитывая количество боевых вылетов пилотов. При
взгляде под таким углом, достижение Эриха Хартмана тускнеет: 1400 боевых вылетов, 825 воздушных боев и
"всего" 352 сбитых самолета. Гораздо лучше этот показатель у Вальтера Новотны: 442 боевых вылета и 258
побед.
Друзья поздравляют Александра Покрышкина (крайний справа) с пролучением третьей звезды Героя Советского Союза
Очень интересно проследить, как летчики-асы начинали свою карьеру. Легендарный Покрышкин в первых же
боевых вылетах продемонстрировал пилотажное мастерство, дерзость, летную интуицию и снайперскую стрельбу.
А феноменальный ас Герхард Баркхорн в первых 119 вылетах не одержал ни одной победы, зато сам был дважды сбит!
Хотя есть мнение, что у Покрышкина тоже не все складывалось гладко: его первым сбитым самолетом стал
советский Су-2.
В любом случае, у Покрышкина есть свое преимущество, перед лучшими немецкими асами. Хартмана сбивали
четырнадцать раз. Баркхорна - 9 раз. Покрышкин ни разу не был сбит! Еще одно преимущество русского
чудо-богатыря: большинство своих побед он одержал в 1943 году. В 1944-45 гг. Покрышкин сбил всего 6 немецких
самолетов, сосредоточившись на подготовке молодых кадров и управлением 9-й Гвардейской авиадивизией.
В заключение стоит сказать, что не стоит так бояться высоких счетов летчиков Люфтваффе. Это, наоборот, показывает, какого грозного противника одолел Советский Союз, и почему Победа имеет такую высокую ценность.
В дело разгрома гитлеровских захватчиков огромный вклад внесли представители советских военно-воздушных сил. Многие летчики отдали свои жизни за свободу и независимость нашей Родины, многие стали Героями Советского Союза. Некоторые из них навсегда вошли в элиту отечественных ВВС, в прославленную когорту советских асов - грозу Люфтваффе. Сегодня мы вспомним 10 наиболее результативных советских летчиков-истребителей, которые записали на свой счет больше всех сбитых в воздушных боях самолетов противника.
4 февраля 1944 года выдающийся советский летчик-истребитель Иван Никитович Кожедуб был награжден первой звездой Героя Советского Союза. К окончанию Великой Отечественной войны он был уже трижды Героем Советского Союза. За годы войны еще лишь один советский пилот смог повторить это достижение - это был Александр Иванович Покрышкин. Но на двух этих наиболее известных асах советской истребительной авиации времен войны не заканчивается. За время войны еще 25 летчиков были дважды представлены к званию Героев Советского Союза, не говоря уже о тех, кто был единожды награжден этой высшей воинской наградой страны тех лет.
Иван Никитович Кожедуб
В годы войны Иван Кожедуб совершил 330 боевых вылетов, провел 120 воздушных боев и лично сбил 64 самолета противника. Летал на самолетах Ла-5, Ла-5ФН и Ла-7.
В официальной советской историографии фигурировало 62 сбитых самолета противника, но проведенные архивные исследования показали, что Кожедуб сбил 64 самолета (по каким-то причинам отсутствовали две воздушных победы - 11 апреля 1944 года - PZL P.24 и 8 июня 1944 года - Me 109). Среди трофеев советского летчика-аса были 39 истребителей (21 Fw-190, 17 Me-109 и 1 PZL P.24), 17 пикирующих бомбардировщиков (Ju-87), 4 бомбардировщика (2 Ju-88 и 2 Не-111), 3 штурмовика (Hs-129) и один реактивный истребитель Ме-262. Помимо этого, в своей автобиографии он указал, что в 1945 году сбил два американских истребителя P-51 «Мустанг», которые атаковали его с большого расстояния, приняв за немецкий самолет.
По всей вероятности, начни Иван Кожедуб (1920-1991) войну в 1941 году, его счет сбитых самолетов мог быть бы еще больше. Однако его дебют пришелся лишь на 1943 год, а первый свой самолет будущий ас сбил в сражении на Курской дуге. 6 июля во время боевого вылета он сбил немецкий пикирующий бомбардировщик Ju-87. Таким образом, результативность летчика действительно поражает, всего за два военных года ему удалось довести счет своих побед до рекордного в советских ВВС.
При этом Кожедуба ни разу за всю войну не сбивали, хотя он несколько раз возвращался на аэродром на сильно поврежденном истребителе. Но последним мог бы стать уже его первый воздушный бой, который состоялся 26 марта 1943 года. Его Ла-5 был поврежден очередью немецкого истребителя, бронеспинка спасла летчика от зажигательного снаряда. А по возвращении домой его самолет обстреляла собственная ПВО, машина получила два попадания. Несмотря на это, Кожедуб сумел посадить самолет, который уже не подлежал полному восстановлению.
Первые шаги в авиации будущий лучший советский ас сделал, обучаясь в Шоткинском аэроклубе. В начале 1940 года он был призван в Красную Армию и осенью того же года окончил Чугуевскую военную авиационную школу летчиков, после чего продолжил службу в данной школе в качестве инструктора. С началом войны школа была эвакуирована в Казахстан. Сама война для него началась с ноября 1942 года, когда Кожедуб был откомандирован в 240-й истребительный авиаполк 302-й истребительной авиадивизии. Формирование дивизии завершилось только в марте 1943 года, после чего она вылетела на фронт. Как уже говорилось выше, первую свою победу он одержал только 6 июля 1943 года, однако начало было положено.
Уже 4 февраля 1944 года старшему лейтенанту Ивану Кожедубу было присвоено звание Героя Советского Союза, на тот момент он успел совершить 146 боевых вылетов и сбить в воздушных боях 20 самолетов противника. Вторую свою звезду он получил в том же году. Он был представлен к награде 19 августа 1944 года уже за 256 совершенных боевых вылетов и 48 сбитых самолетов противника. На тот момент он в должности капитана занимал должность заместителя командира 176-го Гвардейского истребительного авиаполка.
В воздушных боях Ивана Никитовича Кожедуба отличало бесстрашие, хладнокровие и автоматизм пилотирования, которое у него было доведено до совершенства. Возможно, то, что перед отправкой на фронт он провел несколько лет в должности инструктора, сыграло очень большую роль в его будущих успехах в небе. Кожедуб мог легко вести прицельный огонь по противнику при любом положении самолета в воздухе, а также легко выполнял сложные фигуры пилотажа. Будучи отличным снайпером, он предпочитал вести воздушный бой на дистанции в 200-300 метров.
Свою последнюю победу в Великой Отечественной войне Иван Никитович Кожедуб одержал 17 апреля 1945 года в небе над Берлином, в этом бою он сбил два немецких истребителя FW-190. Трижды Героем Советского Союза будущий маршал авиации (звание присвоено 6 мая 1985 года) майор Кожедуб стал 18 августа 1945 года. После войны он продолжил службу в ВВС страны и прошел очень серьезный путь по карьерной лестнице, принеся еще немало пользы стране. Легендарный летчик скончался 8 августа 1991 года, был похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.
Александр Иванович Покрышкин
Александр Иванович Покрышки воевал с самого первого дня войны и до последнего. За это время он совершил 650 боевых вылетов, в которых провел 156 воздушных боев и официально лично сбил 59 самолетов противника и 6 самолетов в группе. Является вторым по результативности асом стран антигитлеровской коалиции после Ивана Кожедуба. В годы войны летал на самолетах МиГ-3, Як-1 и американском P-39 «Аэрокобра».
Цифра сбитых самолетов является весьма условной. Довольно часто Александр Покрышкин совершал глубокие рейды в тыл противника, где ему также удавалось одерживать победы. Однако засчитывались лишь те из них, которые можно было подтвердить наземными службами, то есть по возможности над своей территорией. Таких неучтенных побед только в 1941 году у него могло быть 8. При этом они копились всю войну. Также Александр Покрышкин нередко отдавал сбитые им самолеты на счет своим подчиненным (в основном ведомым), стимулируя их таким образом. В те годы это было довольно распространенным явлением.
Уже во время первых недель войны Покрышкин смог понять, что тактика советских ВВС устарела. Тогда же он начал заносить свои записи на этот счет в записную книжку. Он вел аккуратную запись воздушных боев, в которых принимал участие он сам и его друзья, после чего делал детальный анализ написанного. При этом в то время ему приходилось сражаться в очень тяжелых условиях постоянного отступления советских войск. Позднее он говорил: «Те, кто не воевал в 1941-1942 годах, не знают настоящей войны».
После развала Советского Союза и массированной критики всего, что было связано с тем периодом, некоторые авторы принялись «урезать» количество побед Покрышкина. Связано это было и с тем, что в конце 1944 года официальная советская пропаганда окончательно сделала из летчика «светлый образ героя, главного истребителя войны». Для того чтобы не потерять героя в случайном бою, было приказано ограничить полеты Александра Ивановича Покрышкина, который к тому моменту уже командовал полком. 19 августа 1944 года после 550 боевых вылетов и 53 официально одержанных побед он стал трижды Героем Советского Союза, первым в истории.
Волна «разоблачений», которая нахлынула после 1990-х годов, прошлась по нему еще и потому, что после войны он сумел занять пост Главнокомандующего войсками ПВО страны, то есть стал «крупным советским чиновником». Если же говорить о низком соотношении побед к совершенным вылетам, то можно отметить, что длительное время в начале войны Покрышкин на своем МиГ-3, а затем и Як-1 вылетал на штурмовку наземных войск противника или выполнение разведывательных полетов. Для примера к середине ноября 1941 года летчик выполнил уже 190 боевых вылетов, но подавляющее их большинство - 144 было на штурмовку наземных войск врага.
Александр Иванович Покрышкин был не только хладнокровным, отважным и виртуозным советским летчиком, но и думающим пилотом. Он не боялся выступать с критикой существующей тактики применения истребительной авиации и выступал за ее замену. Дискуссии по этому поводу с командиром полка в 1942 году привели к тому, что летчика-аса даже исключили из партии и направили дело в трибунал. Спасло пилота заступничество комиссара полка и вышестоящего командования. Дело против него прекратили и восстановили в партии. После войны Покрышкин долгое время конфликтовал с Василием Сталиным, что пагубно сказывалось на его карьере. Все изменилось лишь в 1953 году после смерти Иосифа Сталина. В последующем он сумел дослужиться до звания маршала авиации, которое было присвоено ему в 1972 году. Скончался прославленный летчик-ас 13 ноября 1985 года в возрасте 72 лет в Москве.
Григорий Андреевич Речкалов
Григорий Андреевич Речкалов воевал с самого первого дня Великой Отечественной войны. Дважды Герой Советского Союза. В годы войны выполнил более 450 боевых вылетов, сбив в 122 воздушных боях 56 самолетов противника лично и 6 в группе. По другим данным количество его личных воздушных побед могло перевалить за 60. В годы войне летал на самолетах И-153 «Чайка», И-16, Як-1, P-39 «Аэрокобра».
Наверно, ни у одного другого советского летчика-истребителя не было на счету такого разнообразия сбитых машин противника, как у Григория Речкалова. Среди его трофеев были истребители Me-110, Me-109, Fw-190, бомбардировщики Ju-88, He-111, пикирующий бомбардировщик Ju-87, штурмовик Hs-129, самолеты-разведчики Fw-189 и Hs-126, а также такая редкая машина как итальянская «Савойя» и польский истребитель PZL-24, который использовали ВВС Румынии.
Удивительно, но за день до начала Великой Отечественной войны Речкалов был отстранен от полетов по решению врачебно-летной комиссии, у него был выявлен дальтонизм. Но по возвращении в свою часть с этим диагнозом, он все равно был допущен к полетам. Начало войны заставило начальство просто закрыть глаза на этот диагноз, просто проигнорировав его. При этом в 55-м истребительном авиаполку он служил с 1939 года вместе с Покрышкиным.
Этот блистательный военный летчик отличался очень противоречивым и неровным характером. Являя образец решимости, мужества и дисциплины в рамках одного вылета, в другом он мог отвлечься от выполнения основной задачи и так же решительно начать преследование случайного противника, стремясь увеличить счет своих побед. Его боевая судьба на войне тесно переплелась с судьбой Александра Покрышкина. Он летал с ним в одной группе, сменял его на должности командира эскадрильи и командира полка. Сам Покрышкин лучшими качествами Григория Речкалова считал откровенность и прямоту.
Речкалов, как и Покрышкин, воевал с 22 июня 1941 года, но с вынужденным перерывом практически на два года. В первый же месяц боев он на своем устаревшем истребителе-биплане И-153 сумел сбить три самолета противника. Успел полетать он и на истребителе И-16. 26 июля 1941 года во время боевого вылета под Дубоссарами был ранен в голову и в ногу огнем с земли, но сумел привести свой самолет на аэродром. После этого ранения он провел в госпитале 9 месяцев, за это время пилоту сделали три операции. И в очередной раз медицинская комиссия попыталась поставить на пути будущего прославленного аса непреодолимое препятствие. Григория Речкалова отправили служить в запасной полк, который был укомплектован самолетами У-2. Будущий дважды Герой Советского Союза воспринял такое направление, как личное оскорбление. В штабе ВВС округа он сумел добиться того, чтобы его вернули в свой полк, который на тот момент времени назывался 17-м Гвардейским истребительным авиационным полком. Но совсем скоро полк был отозван с фронта для перевооружения на новые американские истребители «Аэрокобра», которые шли в СССР в рамках программы Ленд-лиза. По этим причинам вновь бить врага Речкалов начал лишь в апреле 1943 года.
Григорий Речкалов, будучи одной из отечественных звезд истребительной авиации, прекрасно мог взаимодействовать с другими летчиками, угадывая их намерения и работая вместе группой. Еще в годы войны между ним и Покрышкиным возник конфликт, но он никогда не стремился выплеснуть по этому поводу какой-то негатив или обвинить своего оппонента. Напротив, в мемуарах он хорошо отзывался о Покрышкине, отмечая, что им удалось разгадать тактику немецких летчиков, после чего они начали применять новые приемы: начали летать парами, а не звеньями, лучше использовать для наведения и связи радио, эшелонировать свои машины так называемой «этажеркой».
Григорий Речкалов одержал на «Аэрокобре» 44 победы, больше чем у других советских летчиков. Уже после завершения войны кто-то спросил прославленного летчика, что он больше всего ценил в истребителе «Аэрокобра», на котором было одержано столько побед: мощь огневого залпа, скорость, обзор, надежность мотора? На этот вопрос летчик-ас ответил, что все перечисленное, конечно, имело значение, это были явные достоинства самолета. Но главное по его словам было в радио. На «Аэрокобре» была отличная, редкая в те годы радиосвязь. Благодаря этой связи летчики в бою могли общаться между собой, словно по телефону. Кто-то что-то увидел - сразу все члены группы в курсе. Поэтому в боевых вылетах у нас не случалось никаких неожиданностей.
После завершения войны Григорий Речкалов продолжал свою службу в ВВС. Правда, не так долго как другие советские асы. Уже в 1959 году он ушел в запас в звании генерал-майора. После чего жил и работал в Москве. Скончался в Москве 20 декабря 1990 года в возрасте 70 лет.
Николай Дмитриевич Гулаев
Николай Дмитриевич Гулаев оказался на фронтах Великой Отечественной войны в августе 1942 года. Всего за годы войны совершил 250 боевых вылетов, провел 49 воздушных боев, в которых лично уничтожил 55 самолетов противника и еще 5 самолетов в группе. Такая статистика делает Гулаева самым эффективным советским асом. На каждые 4 вылета у него приходился сбитый самолет или в среднем больше одного самолета на каждый воздушный бой. Во время войны летал на истребителях И-16, Як-1, P-39 «Аэрокобра», большинство своих побед, как и Покрышкин с Речкаловым, он одержал на «Аэрокобре».
Дважды Герой Советского Союза Николай Дмитриевич Гулаев сбил не намного меньше самолетов, чем Александр Покрышкин. Но по результативности боев он намного превзошел и его и Кожедуба. При этом воевал он меньше двух лет. Сначала он в глубоком советском тылу в составе войск ПВО занимался охраной важных объектов промышленности, защищая их от налетов вражеской авиации. А в сентябре 1944 года, его практически в принудительном порядке отправили на учебу в Военно-Воздушную академию.
Свой самый результативный бой советский летчик совершил 30 мая 1944 года. В одном воздушном бою над Скулени ему удалось сбить сразу 5 вражеских самолетов: два Me-109, Hs-129, Ju-87 и Ju-88. Во время боя он был сам серьезно ранен в правую руку, но сконцентрировав все свои силы и волю, смог довести свой истребитель до аэродрома, истекая кровью, совершил посадку и уже, зарулив на стоянку, потерял сознание. Летчик пришел в себя только в госпитале после операции, здесь же он узнал о присвоении ему второго звания Героя Советского Союза.
Все время, пока Гулаев был на фронте, он воевал отчаянно. За это время он успел совершить два успешных тарана, сумев после этого посадить свой поврежденный самолет. Несколько раз за это время был ранен, но после ранений неизменно возвращался назад в строй. В начале сентября 1944 года летчика-аса в принудительном порядке отправили на учебу. В тот момент исход войны всем уже был ясен и прославленных советских асов старались беречь, в приказном порядке отправляя в Военно-Воздушную академию. Таким образом, война неожиданно закончилась и для нашего героя.
Николая Гулаева называли ярчайшим представителем «романтической школы» ведения воздушного боя. Зачастую летчик отваживался на совершение «нерациональных действий», которые шокировали немецких летчиков, но помогали ему одерживать победы. Даже среди других далеко неординарных советских летчиков-истребителей фигура Николая Гулаева выделялась своей колоритностью. Только такой человек, обладающий беспримерной отвагой, сумел бы провести 10 сверхрезультативных воздушных боев, записав две своих победы на успешный таран самолетов противника. Скромность Гулаева на людях и в своей самооценке диссонировала с его исключительно агрессивной и настойчивой манерой ведения воздушного боя, а открытость и честность он с мальчишеской непосредственностью сумел пронести через всю свою жизнь, сохранив до конца жизни и некоторые юношеские предрассудки, что не помешало ему дослужиться до звания генерал-полковника авиации. Прославленный летчик скончался 27 сентября 1985 года в Москве.
Кирилл Алексеевич Евстигнеев
Кирилл Алексеевич Евстигнеев дважды Герой Советского Союза. Как и Кожедуб начал свой боевой путь сравнительно поздно, только в 1943 году. За годы войны совершил 296 боевых вылетов, провел 120 воздушных боев, лично сбив 53 самолета противника и 3 в группе. Летал на истребителях Ла-5 и Ла-5ФН.
Почти двухлетнее «запоздание» с появлением на фронте было связано тем, что летчик-истребитель страдал язвенной болезнью желудка, а с этим заболеванием на фронт не допускали. С начала Великой Отечественной войны он работал инструктором в летной школе, а после этого перегонял ленд-лизовские «Аэрокобры». Работа инструктором дала ему очень много, как и другому советскому асу Кожедубу. При этом Евстигнеев не переставал писать рапорты командованию с просьбой отправить его на фронт, в результате они все-таки были удовлетворены. Свое боевое крещение Кирилл Евстигнеев получил в марте 1943 года. Как и Кожедуб он воевал в составе 240-го истребительного авиационного полка, летал на истребителе Ла-5. В первый же свой боевой вылет 28 марта 1943 года одержал две победы.
За все время войны неприятелю так и не удалось сбить Кирилла Евстигнеева. Но вот от своих ему досталось дважды. Первый раз увлекшийся воздушным боем пилот Як-1 врезался в его самолет сверху. Летчик Як-1 тут же выпрыгнул из самолета, лишившегося одного крыла, с парашютом. А вот Ла-5 Евстигнеева пострадал меньше, и ему удалось дотянуть самолет до позиций своих войск, посадив истребитель рядом с окопами. Второй случай более загадочный и драматичный произошел над своей территорией в отсутствии в воздухе самолетов противника. Фюзеляж его самолета прошила очередь, повредив Евстигнееву ноги, машина загорелась и вошла в пике, а летчику пришлось прыгать из самолета с парашютом. В госпитале врачи склонялись к тому, чтобы ампутировать пилоту стопу, но он нагнал на них такого страху, что те отказались от своей затеи. А уже через 9 дней летчик сбежал из госпиталя и с костылями добирался до расположения своей родной части 35 километров.
Кирилл Евстигнеев постоянно наращивал количество своих воздушных побед. До 1945 года летчик опережал Кожедуба. При этом врач части периодически отсылал его в госпиталь подлечивать язву и раненную ногу, чему летчик-ас страшно противился. Кирилл Алексеевич был тяжело болен еще с предвоенных времен, в своей жизни он перенес 13 хирургических операций. Очень часто прославленный советский летчик летал, превозмогая физическую боль. Евстигнеев, что называется, был одержим полетами. В свободное время он старался натаскивать молодых летчиков-истребителей. Был инициатором проведения учебных воздушных боев. По большей части его противником в них оказывался Кожедуб. При этом Евстигнеев был начисто лишен чувства страха, даже в самом конце войны хладнокровно шел в лобовую атаку на шестипушечные «Фоккеры», одерживая над ними победы. Кожедуб так отзывался о своем боевом товарище: «Летчик-кремень».
Войну гвардии капитан Кирилл Евстигнеев закончил штурманом 178-го Гвардейского истребительного авиаполка. Последний свой бой летчик провел в небе Венгрии 26 марта 1945 года, на своем уже пятом за войну истребителе Ла-5. После войны продолжил службу в ВВС СССР, в 1972 году ушел в отставку в звании генерал-майора, жил в Москве. Скончался 29 августа 1996 года в возрасте 79 лет, похоронен на Кунцевском кладбище столицы.
Источники информации:
http://svpressa.ru
http://airaces.narod.ru
http://www.warheroes.ru
Наши летчики-асы во время Великой Отечественной войны наводили ужас на немцев. Широко известным стал возглас "Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!". Но Александр Покрышкин был не единственным советским асом. Мы вспомнили самых результативных.
Иван Никитович Кожедуб
Иван Кожедуб родился в 1920 году в Черниговской губернии. Он считается самым результативным русским летчиком-истребителем в личном бою, на его счету 64 сбитых самолета. Начало карьеры прославленного летчика складывалась неудачно, в первом же бою его самолет был серьезно поврежден вражеским «Мессершмитом», а при возвращении на базу его еще по ошибке обстреляли русские зенитчики, и лишь чудом ему удалось приземлиться. Самолет восстановлению не подлежал, и незадачливого новичка даже хотели перепрофилировать, но командир полка за него заступился. Лишь во время своего 40-го боевого вылета на Курской дуге Кожедуб, сам уже став «батей» - заместителем командира эскадрильи, сбил своего первого «лаптежника», так наши называли немецкие «Юнкерсы». После этого счет пошел на десятки.
Последний бой в Великую Отечественную, в котором он сбил 2 FW-190, Кожедуб провёл в небе над Берлином. Кроме того, на счету Кожедуба числятся также два сбитых в 1945 году американских самолёта «Мустанг», которые атаковали его, приняв его истребитель за немецкий самолёт. Советский ас действовал по принципу, который исповедовал еще при работе с курсантами - «любой неизвестный самолет - враг». За всю войну Кожедуб ни разу не был сбит, хотя нередко его самолет получал очень серьезные повреждения.
Александр Иванович Покрышкин
Покрышкин – один из самых известных асов русской авиации. Родился в 1913 году в Новосибирске. Свою первую победу он одержал уже на второй день войны, сбив немецкий «Мессершмит». Всего на его счету 59 сбитых лично самолетов и 6 в группе. Впрочем, это лишь официальная статистика, поскольку, будучи командиром авиаполка, а затем и авиадивизии, Покрышкин порой отдавал сбитые самолеты молодым пилотам, чтобы поощрить их таким образом. Его тетрадка, озаглавленная «Тактика истребителей в бою», стала настоящим пособием для воздушной войны. Говорят, что немцы предупреждали о появлении русского аса фразой: «Ахтунг! Ахтунг! Покрышкин в воздухе». Тому, кто собьет Покрышкина, сулили большую награду, но русский летчик оказался немцам не по зубам. Покрышкин считается изобретателем «кубанской этажерки» – тактического приема воздушного боя, немцы прозвали его «кубанским эскалатором», поскольку расположенные попарно самолеты напоминали гигантскую лестницу. В бою уходившие от первой ступени немецкие самолеты попадали под удар второй, а затем и третьей ступени. Другими его излюбленными приемами были «соколиный удар» и «скоростные «качели». Стоит отметить, что большинство своих побед Покрышкин одержал в первые годы войны, когда немцы имели значительный перевес в воздухе.
Николай Дмитриевич Гулаев
Родился в 1918 году в станице Аксайской неподалеку от Ростова. Его первый бой напоминает подвиг Кузнечика из кинофильма «В бой идут одни старики»: не имея приказа, впервые в жизни взлетев ночью под вой воздушной тревоги на своем «Яке», ему удалось сбить немецкий ночной истребитель «Хейнкель». За такое самовольство ему объявили взыскание, при этом представив к награде. В дальнейшем одним сбитым самолетом за вылет Гулаев обычно не ограничивался, трижды он одержал четыре победы в день, дважды уничтожил три самолета, в семи боях сделал дубль. Всего сбил 57 самолетов лично и 3 в группе. Один вражеский самолет Гулаев, когда у него кончился боезапас, взял на таран, после чего сам попал в штопор и едва успел катапультироваться. Его рискованная манера боя стала символом романтического направления в искусстве воздушного поединка.
Григорий Андреевич Речкалов
Родился в 1920 году в Пермской губернии. Накануне войны на врачебно-летной комиссии у него была обнаружена легкая степень дальтонизма, но командир полка даже не посмотрел на медицинское заключение – пилоты были очень нужны. Свою первую победу одержал на устаревшем биплане И-153 под номером 13, несчастливом для немцев, как он шутил. Затем попал в группу Покрышкина и прошел обучение на «Аэрокобре» – американском истребителе, который прославился крутым нравом – он очень легко входил в штопор при малейшей ошибке пилота, сами американцы на таких летали неохотно. Всего сбил 56 самолетов лично и 6 в группе. Пожалуй, ни у одного другого нашего аса на личном счету нет такого разнообразия типов сбитых самолетов, как у Речкалова, это и бомбардировщики, и самолеты штурмовой авиации, и разведчики, и истребители, и транспортники, и относительно редкие трофеи – «Савойя» и ПЗЛ-24.
Георгий Дмитриевич Костылев
Родился в Ораниенбауме, нынешнем Ломоносове, в 1914 году. Лётную практику начинал в Москве на легендарном Тушинском аэрополе, на котором сейчас строится спартаковский стадион. Легендарный балтийский ас, закрывавший небо над Ленинградом, одержавший наибольшее количество побед в морской авиации, сбил лично не менее 20 самолетов противника и 34 – в группе. Свой первый «Мессершмит» сбил 15 июля 1941-го. Воевал на полученном по лендлизу британском «Харрикейне», на левом борту которого красовалась большая надпись «За Русь!». В феврале 43-го угодил в штрафбат за то, что устроил разгром в доме майора интендантской службы. Костылев был поражен изобилием явств, которыми тот потчевал своих гостей, и не смог сдержаться, поскольку знал не понаслышке, что происходило в блокадном городе. Его лишили наград, разжаловали в красноармейцы и отправили на Ораниенбаумский плацдарм, в места, где прошло его детство. Штрафники сберегли героя, и уже в апреле он вновь поднимает в воздух свой истребитель и одерживает победу над врагом. Позже его восстановили в звании, вернули награды, однако вторую Звезду Героя он так и не получил.
Маресьев Алексей Петрович
Человек-легенда, ставший прототипом героя повести Бориса Полевого «Повесть о настоящем человеке», символ мужества и стойкости русского воина. Родился в 1916 году в городе Камышине Саратовской губернии. В бою с немцами его самолет был подбит, раненному в ноги летчику удалось приземлиться на территории, занятой немцами. После чего он 18 дней ползком выбирался к своим, в госпитале ему ампутировали обе ноги. Но Маресьеву удалось вернуться в строй, он научился ходить на протезах и снова поднялся в небо. Поначалу ему не доверяли, в бою всякое может случиться, однако Маресьев доказал, что он может воевать не хуже других. В итоге к сбитым до ранения 4 немецким самолетам добавилось еще 7. Повесть Полевого о Маресьеве разрешили напечатать только после войны, чтобы немцы не дай Бог, не подумали, что в советской армии некому воевать, приходится инвалидов посылать.
Попков Виталий Иванович
Этого летчика также нельзя не упомянуть, ведь именно он стал одним из самых известных воплощений летчика-аса в киноискусстве – прототипом знаменитого Маэстро из фильма «В бой идут одни старики». «Поющая эскадрилья» действительно существовала в 5-м гвардейском истребительном авиационном полку, где служил Попков, в ней был свой собственный хор, а два самолета ей подарил сам Леонид Утесов.
Попков родился в Москве в1922 году. Свою первую победу одержал в июне 1942 года над городом Холм. Участвовал в боях на Калининском фронте, на Дону и Курской дуге. Всего он совершил 475 боевых вылетов, провел 117 воздушных боев, лично сбил 41 самолет противника плюс 1 в группе. В последний день войны Попков в небе над Брно сбил легендарного немца Хартмана, самого результативного аса Второй мировой, но тому удалось приземлиться и остаться в живых, правда, от плена это его все равно не спасло. Популярность Попкова была так велика, что ему при жизни в Москве был поставлен памятник.
Рекордсменом по количеству сбитых немецких самолетов считается Иван Кожедуб. На его счету 62 вражеские машины. Александр Покрышкин отстал от него на 3 самолета — официально считается, что ас № 2 может нарисовать на своем фюзеляже 59 звездочек. На самом деле информация о первенстве Кожедуба является ошибочной.
Их восемь — нас двое. Расклад перед боем
Не наш, но мы будем играть!
Сережа, держись! Нам не светит с тобою.
Но козыри надо равнять.
Я этот небесный квадрат не покину —
Мне цифры сейчас не важны:
Сегодня мой друг защищает мне спину,
А значит, и шансы равны.
Владимир Высоцкий
Несколько лет назад в архиве трижды героя Советского Союза Александра Покрышкина обнаружились записи, которые позволяют по-иному взглянуть на заслуги легендарного летчика. Оказывается, в течение десятилетий истинное количество сбитых им фашистских самолетов сильно преуменьшалось. Причин тому было несколько.
Во-первых, сам факт падения каждого сбитого самолета противника нужно было подтверждать сообщениями наземных наблюдателей. Таким образом, все машины, уничтоженные за линией фронта, в статистику советских пилотов-истребителей не попадали по определению. Покрышкин, в частности, недосчитался из-за этого 9 «трофеев».
Во-вторых, многие из его товарищей вспоминали, что он щедро делился со своими ведомыми, чтобы те могли быстрее получить ордена и новые звания. Наконец, в 1941 году летная часть Покрышкина при отступлении была вынуждена уничтожить все документы, и более десятка побед сибирского героя осталось только в его памяти и личных записях. Прославленный летчик после войны не стал доказывать свое первенство и удовлетворился записанными на его счет 59 самолетами врага. У Кожедуба их было, как известно, 62. Сегодня можно сказать, что Покрышкин уничтожил 94 самолета, 19 — подбил (часть их, без сомнения, не смогла дотянуть до аэродрома или была добита другими летчиками), а 3 — уничтожил на земле. Покрышкин расправлялся в первую очередь с истребителями врага — самыми трудными и опасными целями. Бывало, что он и двое его соратников дрались с восемнадцатью противниками. Сибирский ас сбил 3 «фоккера», 36 «мессеров», еще 7 подбил, а 2 сжег на аэродромах. Легких бомбардировщиков им уничтожено 33, тяжелых — 18. На более мелкие цели он отвлекался редко, сбив 1 легкий разведывательный самолет и 4 транспортника. Для полной правды следует сказать, что свой боевой счет он начал 22 июня 1941 года с того, что сбил наш легкий двухместный бомбардировщик Су-2, который был по глупости командования настолько засекречен, что ни один советский истребитель не знал его силуэта. А лозунг всякого боевого летчика не оригинален: «Видишь незнакомый самолет — принимай его за противника».
Американский президент Франклин Рузвельт назвал Покрышкина самым выдающимся асом Второй мировой войны. С этим трудно не согласиться, хотя боевые заслуги Кожедуба не менее весомы. Наверняка на его счету тоже есть незафиксированные самолеты.
Еще менее повезло в этом отношении советскому летчику по имени Иван Федоров. Он сбил 134 вражеских «борта», провел 6 таранов, 2 самолета «взял в плен» — вынудил сесть на свой аэродром. При этом ни разу не был сбит сам и не потерял ни одного ведомого. Но этот летчик остался совершенно неизвестным. Его именем не назывались пионерские дружины, ему не ставили памятники. Проблемы возникли даже с присвоением ему звания Героя Советского Союза.
Первый раз к этой высокой награде Иван Федоров был представлен еще в 1938 году — за 11 сбитых в Испании самолетов. С большой группой офицеров из Испании Федоров приехал в Москву на торжественное вручение. Среди награжденных кроме летчиков были моряки и танкисты. На одном из «банкетов» представители дружественных родов войск стали выяснять, какой вид вооруженных сил лучше. Спор дошел до драки, а потом и до перестрелки. В результате 11 санитарных машин развозили пострадавших по московским госпиталям и моргам. Иван Федоров особого участия в драке не принимал, но, не в меру разбушевавшись, ударил приставленного к нему сотрудника НКВД. Летчик был первоклассным боксером — на второй день особист, не приходя в сознание, скончался. В результате Федоров был объявлен одним из зачинщиков скандала. Руководство Наркомата обороны замяло этот инцидент, но наград не дали никому. Всех раскидали по воинским частям с совершенно неподходящими для дальнейшей карьеры характеристиками.
Что же касается Федорова, то его и еще нескольких летчиков вызвал начальник генерального штаба авиации генерал-лейтенант Смушкевич и сказал: «Воевали геройски — и все насмарку!» А оставшись с Федоровым наедине, он доверительно и по-дружески предупредил, что НКВД завел на него особую папку по личному распоряжению Лаврентия Берии. Тогда от ареста и смерти Федорова спас сам Сталин, приказавший Берии не трогать летчика, чтобы не осложнять отношений с испанцами, для которых Иван был национальным героем. Однако из ВВС Федорова уволили и перевели пилотом-испытателем в КБ С.А. Лавочкина.
Лишенный звания Героя Советского Союза, Федоров буквально за несколько месяцев до вторжения фашистской Германии в СССР умудрился получить высшую военную награду Третьего рейха. Получилось это так.
Весной 1941 года СССР и Германия, находившиеся тогда в весьма дружеских отношениях, обменялись делегациями летчиков-испытателей. В составе советских пилотов Федоров поехал в Германию. Желая показать потенциальному противнику (а Иван ни минуты не сомневался в неизбежности войны с Германией) мощь советской военной авиации, летчик продемонстрировал в воздухе самые сложные фигуры пилотажа. Гитлер был ошеломлен и поражен, а рейхсмаршал авиации Геринг угрюмо подтвердил, что даже лучшие немецкие асы повторить «воздушные акробатические фокусы» советского летчика не смогут.
17 июня 1941 года состоялся прощальный банкет в резиденции рейхсканцлера, где Гитлер вручил советским летчикам награды. Федоров из его рук получил один из высших орденов рейха — Железный крест с дубовыми листьями 1-го класса. Сам Федоров вспоминал об этой награде неохотно: «Крест какой-то дали, я не разбираюсь, он мне не нужен, валялся у меня в коробке, я его не носил и никогда не одел бы». Тем более, что через несколько дней после возвращения советских летчиков началась Великая Отечественная...
Война застала Федорова в Горьком, где он работал на заводе испытателем. Целый год пилот безрезультатно «бомбардировал» высшие инстанции рапортами с просьбой отправить его на фронт. Тогда Федоров решил схитрить. В июне 1942 года на опытном истребителе ЛаГТ-3 он сделал 3 «мертвые петли» под мостом через Волгу. Надежа была на то, что воздушного хулигана отправят за это на фронт. Однако когда Федоров пошел на четвертый заход, зенитчики из охраны моста открыли по самолету огонь, подумав, видимо, что он может мост разрушить. Тогда летчик решил, что не будет даже возвращаться на свой аэродром, и полетел прямо на фронт...
До линии фронта было почти 500 км пути, и Федорова не только обстреливали зенитки, но и атаковали два МИГ-3 московских сил противовоздушной обороны. Счастливо избежав опасности, Иван Евграфович приземлился на аэродроме подмосковного Клина, в расположении штаба 3-й Воздушной армии.
Командующий армией Михаил Громов, прославленный полярный летчик, выслушав подробный доклад «волонтера», принял решение оставить его у себя. Между тем руководство Горьковского авиазавода объявило Федорова дезертиром и потребовало вернуть с фронта. Он послал им телеграмму: «Не затем удирал, чтобы к вам вернуться. Если виноват, отдайте под трибунал». По-видимому, за «дезертира» вступился сам Громов: «Если бы ты с фронта удрал, тогда судили бы, а ты же на фронт». Действительно, дело вскоре закрыли.
За первые полтора месяца Федоров сбил 18 немецких самолетов и уже в октябре 1942 года был назначен командиром 157-го истребительного авиационного полка. Весну 43-го он встретил уже командиром 273-й авиадивизии. А еще с лета 1942 до весны 1943 года Федоров командовал уникальной группой из 64 летчиков-штрафников, созданной по личному распоряжению Сталина. Тот считал неразумным отправлять пусть даже серьезно провинившихся пилотов в наземные штрафбаты, где они не могли принести никакой пользы, да и ситуация на фронте тогда складывалась так, что каждый обученный и опытный пилот был буквально на вес золота. Но командовать этими «воздушными хулиганами» никто из асов не хотел. И тогда Федоров сам вызвался руководить ими. При том что Громов наделил его правом расстреливать на месте каждого при малейшей попытке неповиновения, Федоров этим не воспользовался ни разу.
Штрафники блестяще показали себя, сбив около 400 самолетов противника, хотя победы им не засчитывались, как и самому Федорову, а распределялись по другим авиаполкам. Потом, уже после официального «прощения», несколько федоровских подопечных стали Героями Советского Союза. Наиболее известным из них был Алексей Решетов.
В мае 44-го Федоров, добровольно уйдя с должности командира 213-й авиадивизии, не желая заниматься «бумажной», по его мнению, работой, стал заместителем командира 269-й авиадивизии, получив возможность больше летать. Вскоре ему удалось собрать специальную группу, состоящую из девяти летчиков, вместе с которыми он занимался так называемой «свободной охотой» за линией фронта.
После тщательно проведенной разведки группа федоровских «охотников», хорошо знавшая расположение аэродромов противника, обычно к вечеру пролетала над одним из них и сбрасывала вымпел, представлявший собой банку из-под американской тушенки с грузом и запиской внутри. В ней на немецком языке летчикам люфтваффе предлагалось выйти на поединок, причем строго по числу прилетевших с советской стороны. В случае нарушения численного паритета «лишние» просто сбивались на взлете. Немцы, разумеется, вызов принимали.
В этих «дуэлях» Федоров одержал 21 победу. Но, пожалуй, самый свой удачный бой Иван Евграфович провел в небе над Восточной Пруссией в конце 44-го, сбив сразу 9 «мессершмиттов». Благодаря всем этим ярким достижениям у аса появилось фронтовое прозвище Анархист.
Все летчики «группы Федорова» получили звание Героя Советского Союза, а Василий Зайцев и Андрей Боровых были удостоены его дважды. Исключение составлял только сам командир. Все представления Федорова к этому званию по-прежнему «заворачивались».
После Великой Победы Федоров вернулся в КБ Лавочкина, где испытывал реактивные самолеты. Он первым в мире преодолел звуковой барьер на самолете Ла-176. А вообще на счету данного летчика 29 мировых авиационных рекордов. Именно за эти достижения 5 марта 1948 года Сталин присвоил Ивану Федорову звание Героя Советского Союза.
Что же касается безвестности самого результативного аса советских ВВС, то Иван Евграфович никогда не стремился развенчать это заблуждение: «За себя постоять всегда умел и сумею, но хлопотать и писать в высшие инстанции, для того чтобы вернули неврученные награды, никогда не стану. Да и не нужны они мне уже — другими материями душа живет».
Так что самыми лучшими советскими асами Второй мировой войны — вот такое заблуждение! — по-прежнему считаются Покрышкин и Кожедуб.