Значение птолемей iii эвергет в биографиях монархов. Царь славы = царь славян = царь христиан

Цикл Метона использовался еще в Вавилоне, так что неизвестно, заимствовал ли его Метон у вавилонян или определил независимо. Этот цикл использовался в течение нескольких столетий.

Столетие спустя после Метона астроном Каллипп улучшил метонов цикл, объединив 4 цикла по 19 лет и отняв от итога одни сутки. В каллипповом цикле 940 месяцев, равных в сумме 27759 суткам. Отсюда получаем длину тропического года 365,25 суток (как в юлианском календаре) и длину синодического месяца 29,530851 суток, что всего лишь на 23 с продолжительнее истинного.

Циклы Метона и Каллиппа впоследствии критически обсуждались Гиппархом, из сочинения которого «О длительности года» сведения о них позаимствовал Птолемей, в свою очередь подвергший этот вопрос критическому анализу.

Каллипп был учеником и помощником виднейшего греческого философа IV в. до н. э. Аристотеля, автора геоцентрической системы мира, где в центре мира находится Земля, а орбиты Солнца, Луны и планет изображаются кругами. Аристотель не был математиком и не ставил себе задачей создание теории планетных движений. Он резко разделял философию на теоретическую и практическую части, отдавая преимущество первой, так называемой «чистой» философии. Быть может, именно поэтому Птолемей, астроном и математик, позаимствовавший у Аристотеля геоцентрическое мировоззрение и круговую форму орбит, упоминает его в «Альмагесте» только однажды, в самом начале своего труда, там, где речь идет о классификации наук.

Много столетий спустя, католическая церковь, отметавшая все языческое, сделала своеобразное исключение для геоцентризма Аристотеля и системы мира Птолемея – они были официально признаны католической церковью как правильные представления о строении мира, не противоречащие Священному писанию.

Крупнейшим после Аристотеля греческим ученым IV в. до н. э. был Евклид, чьи труды стали основой не только греческой, но и мировой математики. Его «Начала» содержат основные постулаты (аксиомы) и теоремы, на которых в значительной мере базируется вся элементарная математика вплоть до настоящего времени. Птолемей в своих математических построениях постоянно использует «Начала» Евклида, хотя не всегда на них ссылается. По мнению Дж. Тумера, автора и редактора новейшего английского перевода «Альмагеста», среди сочинений древнегреческих авторов «Альмагест» занимает второе место после «Начал» Евклида.

III в. до н. э. дал греческой науке целую плеяду замечательных ученых – математиков и астрономов. Все они жили и работали в Александрии, которая стала к этому времени своеобразной «научной столицей античного мира».

Астрономы-наблюдатели Аристилл и Тимохарис производили, по-видимому, первые позиционные наблюдения звезд, определяли их склонения и прямые восхождения, т. е. координаты в экваториальной системе. Положения звезд они определяли относительно некоторых постоянных точек небесной сферы. Сам факт этих измерений говорит о том, что в распоряжении Аристилла и Тимохариса были угломерные инструменты с градуированными кругами, но их описания не сохранились. А. Берри полагает, что Аристилла и Тимохариса можно считать творцами первого в Европе звездного каталога в настоящем смысле этого слова, в то время как их предшественники пытались давать лишь словесные описания положений звезд в созвездиях. Кроме того, эти астрономы произвели ряд наблюдений положений планет, Солнца и Луны.

Гиппарх и Птолемей использовали эти наблюдения в первую очередь для исследования прецессии. В частности, Гиппарх сравнивал положения звезды Спики (a Девы) относительно точки осеннего равноденствия по своим наблюдениям и по наблюдениям Тимохариса и его школы. Тимохарис применял следующий способ. Он наблюдал положения Спики относительно Луны во время полных лунных затмений, происходивших в марте или апреле. Во время полного лунного затмения Луна находится точно напротив Солнца. Поэтому она в этот момент занимает такое положение относительно точки осеннего равноденствия, которое симметрично положению Солнца относительно точки весеннего равноденствия. Положения же Солнца относительно равноденственных точек определялись Тимохарисом и Аристиллом с помощью экваториального кольца.

Так, зная положения Солнца относительно равноденственных точек на каждый день года, Тимохарис и Аристилл могли определять и положения Луны во время полных лунных затмений, а значит, и положения звезд относительно этих точек.

Впоследствии Гиппарх соорудил такое же экваториальное кольцо перед храмом Родоса и использовал его для измерения положений Солнца. Он применял тот же метод определения положений звезд относительно равноденственных точек, что и Аристилл и Тимохарис, и из сравнения положений Спики в их время и в свою эпоху (интервал около 150 лет) вывел значение постоянной прецессии.

Птолемей приводит в «Альмагесте» таблицу положений нескольких звезд по наблюдениям Аристилла и Тимохариса, Гиппарха и своим собственным. Из их сравнения он тоже нашел постоянную прецессии, правда, с большой ошибкой.

Тимохарис и его школа наблюдали также покрытия звезд Луною, определяли положения планет (его наблюдения положений Венеры использованы Птолемеем в «Альмагесте») .

В отличие от Аристилла и Тимохариса, которые были лишь усердными наблюдателями, Аристарх Самосский (310 – 230 г. до н. э.) не только производил те или иные наблюдения (Птолемей использовал его наблюдения моментов летних солнцестояний), но старался глубже проникнуть в сущность мироздания. Еще современник Аристотеля Гераклид Понтийский (388 – 315 г. до н. э.) предполагал суточное вращение Земли вокруг оси, заменяя им вращение вокруг Земли всей небесной сферы. Более того, Гераклид пытался объяснить характер видимого движения Меркурия и Венеры, не отдалявшихся на небе от Солнца более чем на 29° и 48° соответственно. Гераклид полагал, что эти планеты в действительности обращаются вокруг Солнца, а не вокруг Земли. Однако в системе Гераклида Земля хотя и вращается вокруг оси, но остается в центре мира: вокруг нее движутся Луна, Солнце с Меркурием и Венерой, Марс, Юпитер и Сатурн.

Аристарх Самосский пошел дальше своего предшественника. Он был первым, кто предложил гелиоцентрическую систему мира, поместив в центре планетной системы Солнце, а Землю поставив в один ряд с другими планетами. За эту смелую идею Аристарх был обвинен в безбожии и изгнан из Афин.

До нас дошло лишь одно сочинение Аристарха, в котором он описывает свой способ определения отношения расстояний до Солнца и до Луны. Аристарх получил отношение 19:1 вместо правильного 390:1, что показывает неточность его способа. Он доказал лишь, что Солнце во много раз дальше и больше Луны.

Птолемей не ссылается на эту работу Аристарха. Он использует лишь одно его наблюдение летнего солнцестояния, а о геоцентрической системе упоминает, не называя ее автора. Впрочем, Птолемей тут же подвергает ее уничтожающей критике.

Замечательный математик, механик и инженер, Архимед (287 – 212 г. до н. э.), как и Аристарх, производил наблюдения моментов летних солнцестояний, использованных затем Гиппархом и Птолемеем. Он имел так же оригинальный взгляд на расположение планет, полагая вместе с Платоном и Эратосфеном, что Меркурий и Венера расположены дальше, а не ближе Солнца. Аргументом в пользу такой точки зрения он приводил то обстоятельство, что Меркурий и Венера никогда не закрывали собой Солнце. Птолемей не согласился с этим аргументом. Более того, его теория движении Меркурия и Венеры позволяла предсказывать моменты прохождений этих планет между Землей и Солнцем. Но Птолемей понимал, что их диски весьма малы и заслонить собой Солнце они не могут.

Птолемей использовал в «Альмагесте» также некоторые математические результаты Архимеда. Так, Архимед вывел следующие приближенные пределы для числа p (отношение окружности к диаметру): от 3,142857 до 3,140845. Сам Птолемей выбирает число 3,141667, которое отличается от правильного значения (записанного с тем же числом знаков) 3,141593 на 7,4 ´0.000005.

Выводя свою теорему о хорде половины дуги Птолемей не сообщает, что эта теорема была доказана Архимедом за пять столетий до него. Вряд ли он не знал об этом. Скорее он считал такие результаты настолько общеизвестными, что полагал возможным не называть их авторов.

Младший современник Архимеда, замечательный геометр, астроном и первый в мире картограф Эратосфен (276 – 194 г. до н. э.) впервые измерил дугу земного меридиана между Александрией и Сиеной, получив длину окружности меридиана с небывалой для того времени точностью. Это был блестящий успех античной науки. Впервые стали известны размеры земного шара.

Эратосфен считал, что Сиена и Александрия находятся на одном меридиане, причем он проходит также через Родос (имеется в виду город Родос, расположенный на одноименном острове). Это обстоятельство использовали в дальнейшем Гиппарх при сравнении своих наблюдений с наблюдениями Аристилла, Тимохариса и других александрийских астрономов и Птолемей, также сравнивавший свои наблюдения в Александрии с наблюдениями Гиппарха в г. Родосе.

Заслугой Эратосфена в астрономии является одно из первых определений угла наклона эклиптики к экватору. Этот наклон он определял как половину разности склонений точек летнего и зимнего солнцестояний. Эратосфен нашел этот угол равным 11/83 окружности, т. е. 47°42"39", откуда половина этого угла, или наклон эклиптики к экватору, равняется 23°51"20". По современным данным, наклон эклиптики к экватору в эпоху Эратосфена был равен 23°43"34". Значение Эратосфена, принятое также Гиппархом и Птолемеем, отличалось от истинного значения лишь на 8 мин дуги.

На рубеже III и II вв. до н. э. жил и работал математик Аполлоний Пергский, известный своим капитальным трудом по теории конических сечений. Разумеется, ни сам Аполлоний, ни Птолемей, использовавший в своем «Альмагесте» некоторые леммы, доказанные Аполлонием, не могли себе представить, что конические сечения – эллипс, парабола и гипербола – это и есть действительные формы планетных орбит. Оторваться от предвзятого мнения, что небесные тела могут двигаться лишь по самым «совершенным» орбитам – окружностям, оказалось под силу только Иоганну Кеплеру полтора тысячелетия спустя.

В Антиохию, чтобы те убили Беренику и её малолетнего сына. Известно, что Береника пыталась защититься и отчаянно сражалась, но тщетно. Двойное убийство свершилось. Сын Лаодики Селевк II был провозглашён владыкой Селевкидского царства. Убийство дочери и внука Птолемея II стало грубым оскорблением Египту, которое не могло не толкнуть его на новую войну .

Поход, с которым Птолемей III отправился в Азию, окончился величайшим военным триумфом, когда-либо достигнутым династией Птолемеев. К сожалению, подробная история этого похода не сохранилась до наших дней. Всё, что мы о ней знаем, приходится выуживать из четырёх очень коротких и малосодержательных повествований, случайных замечаний у Полиэна и Аппиана и любопытного отрывка из письма или доклада на листе папируса, найденного в файюмском Гуробе.

«Великий царь Птолемей, сын царя Птолемея и царицы Арсинои, Богов Адельфов, отпрысков царя Птолемея и царицы Береники, Богов Спасителей, потомок по отцовской линии Геракла , сына Зевса , а по материнской Диониса , сына Зевса, унаследовав от отца царство Египта, Ливии , Сирии (то есть Келесирии), Финикии , Кипра , Ликии , Карии и Киклад , отправился с походом в Азию с пешими и конными войсками и боевыми кораблями и слонами, троглодитскими и эфиопскими, которых его отец первым захватил в этих местах и, доставив их в Египет, обучил для применения в бою. Но, овладев всей страной по эту сторону Евфрата , а также Киликией , Памфилией , Ионией , Геллеспонтом и Фракией , и одолев все военные силы в этих странах и индийских слонов, и сделав туземных династов всех этих областей своими вассалами, он перешёл реку Евфрат, и, покорив Месопотамию , Вавилонию , Сузиану , Персию и Мидию и все остальные земли до самой Бактрии , и найдя все священные предметы, увезённые из Египта персами , и привезя их назад с остальными сокровищами из этих стран в Египет, он послал войско через каналы…»

«…дочь южного царя придёт к царю северному, чтобы установить правильные отношения между ними; но она не удержит силы в руках своих, не устоит и род её, но преданы будут как она, так и сопровождавшие её, и рожденный ею, и помогавшие ей в те времена. Но восстанет отрасль от корня её, придёт к войску и войдёт в укрепления царя северного, и будет действовать в них и усилится. Даже и богов их, истуканы их с драгоценными сосудами их, серебряными и золотыми, увезёт в плен в Египет и на несколько лет будет стоять выше царя северного. Хотя этот и сделает нашествие на царство южного царя, но возвратился в свою землю». «Когда Береника была убита, а её отец Птолемей Филадельф умер в Египте, её брат, сам также Птолемей, прозванный Эвергетом, стал преемником и третьим царём ствола от того же корня, по которому он был её братом; и явился он с великим войском и вошёл в провинцию северного царя, то есть Селевка, прозванного Каллиником, который со своей матерью Лаодикой правил в Сирии, умело разбил их и добился того, что овладел Сирией, Киликией, верхними землями по ту сторону Евфрата и почти всей Азией. И, услышав, что в Египте поднялось восстание, он взял добычу в царстве Селевка и увёз 40 000 серебряных талантов, драгоценные кубки и изображения богов числом 2500, среди которых были также те, которые, взяв из Египта, Камбис привёз в страну персов. Наконец, египетский народ идолопоклонников прозвал его Эвергетом, потому что он вернул их богов через много лет. И Сирию он оставил себе, а Киликию отдал своему другу Антиоху, чтобы править там, а Ксантиппу, другому военачальнику, отдал провинции за Евфратом». «После смерти сирийского царя Антиоха ему наследовал его сын - Селевк. Он начал своё царствование с убийства своих родичей, подстрекаемый к этому матерью своей Лаодикой, которая должна была бы удержать его от преступлений. Селевк убил свою мачеху Беренику, сестру египетского царя Птолемея, вместе с малолетним своим братом, от неё рожденным. Совершив это преступление, он и себя опозорил и навлек на себя войну с Птолемеем. Когда Береника в своё время узнала, что посланы люди, которые должны её убить, она заперлась в Дафне . Как только по городам Азии разнеслась весть, что Береника вместе с малолетним сыном находится в осаде, они, чтя память её отца и её предков и сокрушаясь о столь незаслуженной превратности её судьбы, все послали ей на помощь вспомогательные отряды. Спешно прибыл [на помощь ей] со всеми своими силами, покинув своё собственное царство, также и брат её Птолемей, испуганный опасностью, грозившей сестре. Но Береника была убита раньше, чем подошла помощь; её не могли одолеть силой, а обошли хитростью. Это преступление возмутило всех. Поэтому все города, [ранее отложившиеся, немедленно снарядили огромный флот], потрясенные таким проявлением жестокости, перешли на сторону Птолемея, чтобы отомстить за ту, кого они хотели защитить. Если бы Птолемей не был отозван в Египет, где началось восстание, он захватил бы всё царство Селевка». «Антиох по прозвищу Теос женился на Лаодике, своей сестре по отцу, и от него у неё родился сын Селевк. Кроме того, он впоследствии женился на Беренике, дочери царя Птолемея, от которой у него также был сын, но когда этот сын был ещё младенцем, сам Антиох умер, оставив царство Селевку. Лаодика считала, что её сын не будет в безопасности на троне до тех пор пока сын Береники жив, и искала средства, чтобы умертвить его. Береника взывала к жалости и помощи подданных мужа - но поздно. Убийцы, впрочем, показали народу ребёнка, очень похожего на того, которого они убили; они объявили, что это царский сын, которого они пощадили. Для его защиты был назначен охранник. У Береники тоже была охрана из галльских наёмников, для жительства ей была назначена укрепленная цитадель, и народ присягнул ей на верность. По внушению своего врача Аристарха, она уже считала, что находится в полной безопасности, и надеялась склонить на свою сторону всех, кто был враждебен к её притязаниям. Но они присягали ей только чтобы отдалить её от охраны, и когда они своего добились, она сразу же была тайно умерщвлена. Некоторые из женщин, которые её окружали, погибли при попытке спасти её. Тем не менее, Панариста, Мания и Гетозина похоронили тело Береники, а в её кровать, где она была убита, положили другую женщину. Они делали вид, что Береника всё ещё жива, и, вероятно, оправится от ран. И они убеждали в этом её подданных, пока не прибыл Птолемей, её отец (тут явная описка, нужно - брат). Он направил в соседние страны письма от имени своей дочери и её сына, как если бы они были ещё живы, и этой хитростью Панаристы он получил для себя всю страну от Тавра до Индии, без единого боя».

«Антиох, которому жителями Милета впервые было дано имя „Теос“ („Бог“) за то, что он уничтожил у них тирана Тимарха. Но этого бога жена погубила ядом. Он имел жен - Лаодику и Беренику, по любви и по обручению… дочь Птолемея Филадельфа. Лаодика убила его, а за ним и Беренику и её маленького ребёнка. Как мститель за это Птолемей, сын Филадельфа, убил Лаодику, вторгся в Сирию и дошёл до Вавилона. И парфяне начали тогда своё отпадение, так как царский дом Селевков находился в таком неустройстве».

Из вышеизложенного ясно одно - что армия Птолемея III преодолела все препятствия в Азии. Безусловно, она должна была сломить любое сопротивление, которое могла встретить в Северной Сирии, поскольку до тех пор, пока Северная Сирия не была подчинена и занята гарнизонами, египетская армия не могла двинуться через Евфрат в Месопотамию . Поход Птолемея не встретил особого сопротивления в Азии. Это следует объяснить не столько силой самого Птолемея, сколько слабостью, непопулярностью его врагов - Лаодики и её сыновей, «прославившихся» соучастием в убийстве отца, а главное - причастных к угнетательской политике Селевкидов в предыдущие годы. Недаром Юстин пишет о повсеместном переходе городов Азии на сторону Птолемея, да и Полиэн указывает, что Птолемей захватывал территории «без войны и боя» . К тому же Птолемей, по словам того же Полиэна, прибегнул к некой хитрости; он рассылал от имени Береники и её сына, как будто они были живы, повсюду письма с приказом переходить на сторону египтян. Возможно, что при этом он воспользовался услугами подставного лица - женщины, выдающей себя за Беренику. Об этом может говорить папирус из Гуроба, описывающий начальный фазис похода - вторжение в Сирию и Киликию. В нём говорится о взятии Селевкии Пиерийской , над которой затем Птолемей поставил стратегом Эпигена. Далее следует любопытный рассказ о том, как полководцы Пифагор и Аристокл, действуя по приказу некой личности, именуемой, в папирусе «Сестрою» (вероятно лже-Береники), отправились в Солы Киликийские , где помогли народу свергнуть сторонника Лаодики стратега Арибаза. Арибаз пытался спастись бегством и даже забрать с собой казну, чтобы переправить в Эфес Лаодике. Но Пифагор и Аристокл вовремя захватили эти деньги и перевезли их в Селевкию Пиерийскою: всего 1500 талантов серебра. Арибаз всё таки бежал из города и приближался к перевалу Тавр, но там некие местные жители отрубили ему голову и прислали в Антиохию. В последующих частях текста гуробского папируса сам царь восторженно рассказывает о своём прибытии на кораблях в Селевкию, затем в Антиохию, о пышном приёме оказанном здесь завоевателю: В Антиохии царь совершил жертвоприношения, а около захода солнца имел свидание с «Сестрою» .

«Не оставлено было никакой возможности превзойти в благорасположении и дружбе к нам… Ничто нам не доставило столько удовольствия, как старание их».

Поход Птолемея III на восток начался в конце 246 года до н. э. или, самое позднее, в феврале-марте 245 года до н. э. В одном папирусе говорится о «захвате военнопленных» ; папирус датирован 24 перития 2 года Птолемея III (апрель 245 года до н. э.). Тем не менее, к июлю 245 года до н. э. до средней Месопотамии Птолемей ещё не успел дойти; поскольку найдены вавилонские документы именно этого месяца, датированные эрой Селевкидов и достоверно известно, что Вавилон тогда был под властью сторонников Лаодики и её сыновей. Из очень плохо сохранившейся таблички, известной как «Хроника о вторжении Птолемея III» можно понять, что Вавилонии египтяне достигли в месяце кислим (ноябрь/декабрь), к осаде Вавилона приступили только в следующем месяце тебет (декабрь/январь). В 19-й день этого месяца (13 января 244 года до н. э.) войска Птолемея разгромили войско Белат-Нинуа, руководившего обороной и захватили сам город. Остатки гарнизона укрылись в сильно укреплённом дворце, который египтяне не смогли взять и в следующем месяце шабат (январь/февраль). На этом текст таблички обрывается и что было дальше неизвестно .

Также совершенно непонятно, как далеко на восток зашёл Птолемей. Если он действительно перешёл Тигр и даже довёл свои войска «до самой Индии» , как пишет Полиэн, то он должен был столкнуться с новыми державами недавно возникшими там, а именно - парфян под властью их царей Аршакидов и Бактрии , возглавляемой греком Диодотом . Однако у нас нет никаких сведений о том, что эти молодые державы когда-либо претерпевали вторжение египетского царя. Маловероятно, что Птолемей зашёл далеко на территорию Ирана, что он долго оставался на таком расстоянии от своей базы в Египте. Однако вполне возможно, что в одном из древних городов персидского царя, в Экбатанах , Персеполе или Сузах , Птолемей устроил нечто вроде дворца для торжественных приёмов, куда являлись посланцы от династий Парфии, Бактрии и Гундукуша с заверениями в верности. Одного этого было бы достаточно, чтобы придворные в Египте назвали действия царя завоеванием Востока до самой Бактрии и Индии. Очевидно, Птолемей не проник и в глубь Малой Азии, где власть ещё удерживал Селевк II со своей матерью .

Юстин и Иероним сообщают, что Птолемей, собственно говоря, не закончил похода. Он узнал, что в Египте вспыхнул бунт и вынужден был повернуть назад. Что это было за восстание остаётся только гадать. Одни учёные утверждают, что это был очередной мятеж в Киренаике , другие склоняются к мнению, что это были волнения в Египте, которые произошли после недостаточного разлива Нила , когда создалась угроза голода. В пользу последней версии свидетельствует Канопский декрет , изданный в 9-й год правления Птолемея III, в 7-й день месяца аппелая, а по-египетски 17-й день тиби (6 марта 238 года до н. э.), то есть датированный временем сразу же за III Сирийской войной, и в котором отмечается, что в какой-то момент начального правления Птолемея III в Египте действительно случился недостаток хлеба .

«Когда река однажды недостаточно разлилась и вся страна была в отчаянии от того, что произошло, и вспоминали о бедствиях, случившихся при некоторых прежних царях, когда бывало то, что жители земли страдали от неполного разлива; [они] (то есть Птолемей III и Береника II) заботливо и дальновидно защитили и тех, кто живёт в храмах, и других жителей, отказавшись от немалой части своего дохода ради спасения жизней, послав за хлебом для страны в Сирию, Финикию, Кипр и многие другие земли по высоким ценам, спасли жителей Египта, таким образом завещав бессмертное благодеяние и величайший пример их достоинства нынешнему и следующим поколениям, в награду за что боги даровали им прочное царское величие и даруют им всяческие милости навечно».

Несмотря на несвоевременное прекращение похода, политические успехи Египта казались огромными. В кратчайший срок удалось подчинить себе значительные пространства Азии. Но намеревался ли Птолемей удерживать свои восточные завоевания или это был только рейд с целью грабежа захваченных территорий - на этот вопрос мы не располагаем никакими документальными данными. Египетская армия, если допустить, что селевкидский царь не смог собрать войско, способное разбить её, вполне могла беспрепятственно двигаться прямо через обширное Селевкидское царство. Понятное дело, что организованное скопление военной мощи превосходило любое войско, которое могли выставить против него в тех местах, куда оно прибывало, и таким образом оно последовательно овладевало всеми странами, пока оставалось в них. Но сохранить завоёванное, когда войско переходило на новое место, - это совсем другое дело. Даже Александру Македонскому это давалось с трудом. Эфемерность затеи стать царём Селевкидского царства, будучи и царём Египетского, и таким образом объединить большую часть наследия Александра, видно, понимал и сам Птолемей. Даже если бы Птолемею не пришлось бы преждевременно возвратиться домой из-за «внутреннего восстания», то понадобилось бы намного больше сил и времени, прежде чем его восточный поход можно было бы счесть реальным завоеванием Мидии и Персии .

Правда, какие-то шаги по закреплению захваченных территорий за собой Птолемей всё же сделал. Иероним сообщает, что царь оставил своего военачальника Ксантиппа командовать провинциями за Евфратом и назначил «друга» Антиоха наместником Киликии. Конечно, если он строил какие-либо планы сохранить области за Евфратом в качестве провинций своей державы, вскоре ему пришлось отказаться от этой мысли. Возможно, вышеупомянутый Ксантипп - это спартанский наёмник, которого наняли карфагеняне в 256 году до н. э. «Друга» Антиоха некоторые учёные отождествляют с младшим братом Селевка II Антиохом Гиераксом , тогда мальчиком четырнадцати лет, который позднее стал врагом своего брата. Но, видимо, более правильно утверждение, что этот Антиох был «другом» в известном смысле слова, то есть кем-то приближённым ко двору, македонцем или греком, который служил в Египте и по случайности звался Антиохом. Он упоминается в надписи в качестве простого наместника, назначенного Птолемеем в Малую Азию .

Примечательно утверждение о том, что Птолемей вернул в Египет изображения египетских богов и другие священные предметы, увезённые в прежние времена персами. Помимо упоминания в Адулисской надписи и у Иеронима, оно встречается и в Канопском декрете:

«И те священные изображения, которые увезли из страны персы, царь, совершив поход за пределы Египта, благополучно вернул в Египет и возвратил храмам, откуда они были увезены; и хранил мир в стране, защищая её с оружием от множества народов и их правителей».

За это благое деяние он, по словам Иеронима, и получил прозвище Эвергет («Благодетель»). Государственный культ в Александрии получил дальнейшее развитие после возвращения Птолемея с Востока. Птолемей III и Береника почитались под именем Богов Благодетелей (Эвергетов) .

Дальнейший ход событий III Сирийской войны Юстин описывает с следующих выражениях:

«После ухода Птолемея Селевк соорудил громадный флот для борьбы с отложившимися городами. Но внезапно разразилась буря, как будто сами боги мстили [за совершенное им убийство], и Селевк потерял в результате кораблекрушения свой флот. И от всего огромного снаряжения судьба не оставила ему ничего, кроме нагого тела, дыхания жизни да немногих спутников, спасшихся при кораблекрушении. Это было, конечно, большое несчастье, но оно оказалось на руку Селевку, так как города, которые из ненависти к нему ранее перешли на сторону Птолемея, как будто удовлетворившись приговором богов, внезапно переменили своё настроение, прониклись к нему жалостью в связи с кораблекрушением и снова отдались ему под власть. Итак, ликуя по поводу своих бедствий и разбогатев от своих потерь, он начал войну против Птолемея как равный ему по силе. Но Селевк был словно рожден для того, чтобы стать игралищем судьбы, и вернул себе царскую власть лишь для того, чтобы снова её потерять. Он был разбит и в смятении, сопровождаемый лишь такой же небольшой кучкой, как после кораблекрушения, бежал в Антиохию. Отсюда он отправил письмо к брату своему Антиоху, в котором умолял его о поддержке, и в награду за помощь обещал ему часть Азии, ограниченную Таврским хребтом. Антиох же, хотя ему было четырнадцать лет, был не по возрасту жаден до власти и ухватился за представившуюся ему возможность не с такой искренностью, с какой брат предоставил ему её. Этот мальчик с преступной смелостью взрослого человека решился отнять по-разбойничьи у брата всё. Поэтому он был: прозван Гиераксом, ибо он жил не как человек, а как коршун, всегда похищая чужое. Между тем, когда Птолемей узнал, что Антиох идёт на помощь Селевку, он, чтобы не вести войны одновременно с двумя [врагами], заключил с Селевком мир на десять лет».

Итак, Селевк II Каллиник добился между и 242 годами до н. э. изменения положения вещей в лучшую сторону для себя. Главным условием этого нового поворота явилась непрочность, неустойчивость завоеваний Птолемея III в Азии. Города снова отшатнулись от египетского покровительства, и здесь причиной было, конечно, не сентиментальное сострадание к Селевку, а скорее острое недовольство Птолемеем, нещадно грабившего население Азии. Как становится ясно, Селевк вернул себе Северную Сирию со столицей своего царства Антиохией, хотя Селевкия Пиерия оставалась в руках египетского гарнизона, отрезая Антиохию от сообщения с морем . Потеря Северной Сирии означала потерю и всех восточных провинций. Получив известную экономическую, территориальную и стратегическую базу для ещё более решительных действий, Селевк начал с Птолемеем войну как равный ему по силам. В -241 годах до н. э. (3 год 134 олимпиады) селевкидское контрнаступление, по-видимому, зашло так далеко на юг, что Селевк, по словам Евсевия , смог освободить Дамаск и Орфосию (на финикийском берегу), осаждённые египетскими силами . Но попытка Селевка проникнуть дальше на юг, в Палестину, привела к тому, что он потерпел сокрушительное поражение и бежал в Антиохию. Тут он запросил помощи у брата Антиоха Гиеракса. Птолемей, узнав, что Антиох идёт на помощь Селевку и, чувствуя бесперспективность дальнейшей борьбы, предпочёл заключить мир .

«Птолемей с благодарностью принял римлян, но от помощи отказался, так как война была уже окончена».

Точные условия мирного договора нам неизвестны, но в целом государство Селевкидов вряд ли сумело восстановить довоенные позиции. Птолемей расширил свои территории за счёт части Малой Азии и даже отдельных городов Сирии (например, Селевкия Пиерия). Этими успехами Египет заложил базис для нового этапа своего международного могущества на Востоке. Мирового господства Птолемей, разумеется, не достиг, но он вернул своей державе первенствующее положение в Восточносредиземноморском мире .

В оставшиеся почти двадцать лет жизни Птолемей Эвергет покоился на лаврах. Александрийский двор по-прежнему вмешивался в политику и конфликты в Средиземноморье. Из письма царя Зиаила Вифинского на Кос 241 года до н. э. следует, в частности, что Птолемей III был «другом и союзником» Вифинии и, следовательно, контролировал «опасный» район северо-западной Малой Азии. Зиаил, став царём, видимо, переориентировался на Египет и из врага Птолемеев превратился в опору их захватнических планов. Из того же письма видно, что Птолемей Эвергет был «дружествен относительно» Коса. Обладая критским Итаном Птолемей имел возможность владеть всем островом. До нас дошла надпись этого города и декрет в честь Булгара, сына Алексиса. Как бы подводя итоги всемогуществу египтян, Мемнон пишет:

«Птолемей (III), царь Египта, достигнув вершины благополучия, склонял блистательнейшими дарами города на свою сторону. И гераклиотам он послал 500 артаб пшеницы и построил у них на акрополе храм Геракла из проконнесского камня» .

Птолемей III Эвергет продолжил наполнение Александрийской библиотеки . В Александрию свозились рукописи со всего греческого мира. Цец приписывает самому Каллимаху утверждение, что во времена Птолемея III Александрийская библиотека насчитывала 400 тысяч «смешанных» свитков и 90 тысяч «несмешанных». Под «несмешанными», вероятно, понимались свитки, содержащие единственное сочинение (или одну «книгу» сочинения, разделённого на несколько «книг»); а под «смешанными» свитками понимались папирусы, на которых были записаны два и больше сочинений. Многие из этого полумиллиона свитков наверняка были копиями одних и тех же рукописей, так как общее количество трудов, написанных к тому времени греческими авторами, не достигало такого количества. Поэтому представляется вероятным, что Александрийская библиотека служила не только справочной библиотекой для учёных и учащихся, но местом, где изготовлялись и хранились копии свитков на продажу.

В источниках, которые потом рассказывали об этой масштабной книгодобыче, даже если они и неправдивы, определённо сохранилась память о том рвении, с которым первые Птолемеи занимались этим делом. Согласно одному преданию, записанному Галеном , Птолемей III попросил у Афин дать ему на время свитки, находившиеся в государственной собственности и содержащие официальные тексты пьес Эсхила , Софокла и Еврипида , под предлогом копирования для Александрийской библиотеки. Птолемею пришлось оставить залог в 15 талантов (1,5-3 % годового дохода Афин) в качестве гарантии, что драгоценные свитки будут возвращены. Однако он не вернул афинских свитков, а в Афины отослал копии. Конечно же 15 талантов он лишился .

При Птолемее III предпринимались попытки реформировать календарь. Предполагалось ввести фиксированную эру, по которой можно было бы вести летосчисление, а не отсчитывать время по годам правления царей, что было крайне неудобно. На монетах Птолемея III годы считаются от 311 года до н. э. - года смерти маленького Александра , - а не по годам правления Птолемея III. Во-вторых, был разработан круглогодичный календарь с постоянными временами года. До сих пор египтяне использовали 365-дневный египетский год . Так как в нём не было високосных годов с дополнительным днём, египетский год каждые четыре года соскальзывал на один день вперёд, что за период в 1460 лет должно было дать целый лишний год. Праздник, который отмечался в какой-нибудь день календарного года, сначала мог быть зимним, а 730 лет спустя становился летним . Конопский декрет гласит:

«Чтобы времена года правильно совпадали с устройством мира и чтобы не могло случиться так, что некоторые народные праздники, празднумые зимой, пришлись бы на лето, поскольку солнце уходит на день вперёд каждые 4 года, и чтобы другие праздники, празднуемые летом, пришлись бы в будущем на зиму, как это бывало прежде и как будет случаться, если год и впредь будет состоять из 360 и пяти добавочных дней; отныне предписывается через каждые 4 года добавлять один день, праздник Богов Благодетелей, после пяти добавочных дней и перед новым годом, дабы всякий знал, что прежние недостатки в счислении времён года и лет и знании обо всём устройстве небес были исправлены и улучшены Богами Благодетелями». Гарпократу . На близлежащем острове Биггэ есть развалины храма, на которых можно найти имя Птолемея III, связанное с именами древних египетских фараонов. В Асуане на фасаде небольшого храма, посвящённого Исиде-Сотис, изображены две фигуры в виде фараонов - Птолемей и Береника (согласно иероглифическим надписям). Ещё один небольшой храм, построенный Птолемеем III в Эсне , был бы особенно интересен тем, что на его стенах изложено священное повествование писца об азиатском походе царя - египетский вариант греческого памятника в Адулисе; однако храм был уничтожен в XIX веке неким предприимчивым пашой .«Царь Птолемей, сын Птолемея и Арсинои, Богов Адельфов, и царица Береника, его сестра и жена, посвящают участок Осирису». 237 года до н. э.) в его же присутствии. Но столь масштабное сооружение не могло быть закончено за время правления одного царя. Только в правление двенадцатого Птолемея , примерно на 180 лет позднее, закончилось строительство последних пристроек храма .

Царствование Эвергета, несомненно, можно рассматривать как период расцвета Египетского государства. Его блестящие военные успехи в первые годы после его вступления на престол не только отбросили блеск на всё время его правления, но добавили некоторые важные и ценные территориальные приобретения. Его подданные продолжали пользоваться тем же внутренним спокойствием, как и при его предшественниках. Он, кажется, также показал своё более благоприятное расположение к коренным египтянам, чем два его предшественника. Он поощрял их религиозные чувства, и не только вернул статуи их богов из Азии, но и производил различные архитектурные работы в египетских храмах.

Среди последних деяний его царствования можно назвать оделение великолепными подарками, которыми он помог жителям Родоса , после того, как их город постигло катастрофическое землетрясение, свалившее даже знаменитый Колосс Родосский . Количество этих подарков является достаточным доказательством богатства и власти которой он обладал.

«Птолемей также обещал им триста талантов серебра (7,68 т) и миллион артаб хлеба (10 000 т), строительного леса на десять пятипалубных и на столько же трёхпалубных судов, именно сорок тысяч обыкновенных локтей четырёхгранных сосновых брусьев, тысячу талантов медной монеты (почти 26 т), три тысячи талантов пакли (77,7 т), три тысячи парусов, на восстановление колосса три тысячи талантов меди (77,7 т), сто мастеров и триста пятьдесят рабочих и на содержание их отпускал ежегодно четырнадцать талантов (362,6 кг серебра); сверх того на состязания и жертвы двенадцать тысяч артаб хлеба (120 т), а равно двадцать тысяч артаб на содержание десяти трирем (200 т). Большую часть этих даров он выдал им немедленно, а денег - третью часть всей суммы»

По сведениям некоторых более поздних источников (Помпей Трог , Евсевий Кесарийский ), Птолемея прозвали Трифоном («роскошествующим», «изнеженным»), и прозвище кажется странным для царя, который был или, во всяком случае, представляется трезвым и энергичным на фоне сластолюбцев - его предшественника и преемников. Некоторые учёные высказывали весьма правдоподобную догадку, что это прозвище было дано второму Птолемею Эвергету (Птолемею VIII) и затем ошибочно приписано Птолемею III; но оно получило любопытное подтверждение в демотической надписи, в которой говорится о «Птлумисе, который также Трупн» . По всей видимости, надпись относится к тому времени, когда Птолемей III был ещё соправителем отца. Если это так, то можно предположить, что «Трифон» - не уничижительный эпитет, данный царю на закате его правления, а личное имя мальчика ещё до того, как он стал называться династическим именем Птолемей .

Женой Птолемея III Эвергета была Береника II , дочь царя Киренаики Мага и Апамы . Являлась также двоюродной сестрой Птолемея III. От неё он имел четверых детей:

«И так как случилось, что дочь, рождённая от царя Птолемея и царицы Береники, Богов Благодетелей, и названная Береникой, также немедленно объявленная басилиссой , будучи ещё девочкой, внезапно ушла в вечный мир … Постановлено: возлагать вечные почести царице Беренике, дочери Богов Благодетелей, во всех храмах страны; и той поры, как она ушла к богам в месяц тиби, в который также дочь Солнца (египетская богиня Тафне), в самом начале оставила жизнь, кого любящий отец порой называл своей диадемой, а порой зеницей ока, и устраивать празднество в её честь и процессию с баркой в большинстве храмов первого разряда в этом месяце, в котором впервые совершилось её обожествление, - [постановляется указом] устраивать в честь царицы Береники, дочери Богов Благодетелей, во всех храмах страны в месяц тиби празднество, процессию с баркой в течение четырёх дней от 17-го дня, в который процессия и завершение траура первоначально имело место; также изготовить её священное изображение в золоте и драгоценных камнях и поставить в каждом храме первого и второго разряда и установить во [внутреннем] святилище, которое предсказатель или те жрецы, которые входят в адитон для облачения богов, будут нести в своих руках, когда совершаются путешествия и празднества другим богам, чтобы их видели все и все могли поклониться и воздать почести Беренике».

Судя по тому, что авторы, писавшие о дворе Птолемея III, не рассказывают никаких скандальных историй, можно сделать вывод, что его жизнь была примером семейной добродетели среди царей династии Птолемеев. Мы не слышим о том, что у него были любовницы. Возможно, у Береники Киренской хватило сил удержать мужа при себе.

Птолемей III Эвергет умер в октябре или 221 года до н. э. в возрасте чуть за шестьдесят - естественной смертью от болезни, подчёркивает Полибий . Похоже, Птолемей IV невиновен в преступном содействии скорой смерти отца, в чём позднее обвиняли эту жалкую личность » говорит, что Птолемей Эвергет царствовал в течение 25 лет, а в другом - 24 года

Первым представителем и основателем династии был Птолемей Лаг или Птолемей I Сотер («спаситель»). Предположительно он родился около 360 года до н. э. и был сыном Лага и Арсипои. Семья его матери была более знатной, чем семья отца, поскольку состояла в родстве с династией македонских царей. Отец Птолемея – Лаг относился к одной из почтенных македонских семей, материальное благосостояние которых основывалось на землевладении.

Важнейшим событием, изменившим жизнь юного Птолемея, был Восточный поход Александра, который открыл македонянам совершенно новый мир. Они впервые увидели горы и долины Малой Азии, покрытый снегом Тавр, приморские равнины Финикии с ее крупнейшими городами Тир и Сидон. В ту пору Птолемей еще не принадлежал к ближайшему окружению Александра. Тем не менее, он участвовал в битве при Иссе (333 г. до н. э.) и вместе с Александром вступил на землю Египта. Особенно он проявил себя уже в конце Восточного похода, он был способным воином, отличавшимся осмотрительностью и личной храбростью. Но еще одной его отличительной чертой была хитрость и предусмотрительность, без которой он, скорее всего, не смог бы стать в будущем фараоном Египта. Жизнь Птолемея полностью изменилась со смертью Александра. В 323 году до н. э. он стал сатрапом Египта. Еще при Александре (332-331 гг.) Птолемей смог оценить преимущества, связанные с положением и населением этой страны. 5

Птолемей I объявил себя царем (фараоном) Египта в 305 году до н. э. Он проявил себя как осторожный и настойчивый владыка, как зачинатель во всех областях своей деятельности. Он вел активную завоевательную политику, начиная с 322 года, чтобы не только расширить границы своего царства, но и максимально обезопасить его рубежи в Средиземном море. Он сделал очень много для своей империи: ввел монетную систему, привлекал в Египет эллинов, старался удержать в войне наемников, наделяя их земельными участками – клерами. Он начал проводить политику сотрудничества между греками и коренным населением, также как это делал Александр, предложив им для почитания нового бога – Сараписа, который одинаково почитался как египтянами, так и македонянами. Так же он уделял большое внимание и покровительствовал развитию культуры и наук. Так он основал в Александрии Египетской Великую Александрийскую Библиотеку и Музей. 6

Сорок лет его правления знаменовали собой период бурного развития и расцвета государства. Птолемей I умер в конце 283 г. до н. э. За два года до своей смерти он назначил соправителем своего сына Птолемея. Именно так без всяких трудностей произошла смена правителя в державе Лагидов. Среди потомков Птолемея I, позднейших правителей и правительниц Египта, он навсегда остался образцом, преклонение перед которым было возведено в священный культ, а память о нем сохранялась и чтилась во все времена существования эллинистического Египта. 7

Его сын Птолемей II, правивший в 283-246 гг. до н. э., был женат на своей сестре Арсиное отсюда он и получил свое прозвище Филадельф («любящий сестру»). Он продолжил дело своего отца и также, как и он, вел активную внешнюю политику, которая была основана как на династических браках, так и на войнах, в частности с державой Селевкидов (1-я и 2-я Сирийские войны) и Антигонидов. В период наивысшего могущества Египта под властью Птолемея II находились Кирена, Кипр, Памфилия и др. Также он мог оказывать влияние на конфедерацию полисов Кикладских островов. Птолемей II дал Египту новую административную систему, которая позволила более эффективно эксплуатировать страну благодаря царским монополиям и строгой налоговой политике. Он реформировал монетную систему, которую когда-то ввел его отец, запретив при этом использование внутри страны иностранных денег, приказал восстановить канал Нехо, вернул к жизни Фаюмский оазис. При его дворе собирались самые знаменитые поэты, ученые и врачи эллинистического мира, а Музей и Александрийская Библиотека процветали и достигли во время его правления своего наивысшего расцвета.

Птолемей III Эвергет I (246-221гг. до н. э.) – «благодетель», сын Птолемея II, был женат на дочери царя Кирены – Беренике. Во второй половине своего царствования вел войну с державой Селевкидов (3-я Сирийская война). Его двор был не менее блестящим, чем у его отца Птолемея II. Он расширил Библиотеку Александрии, приказал организовать и отправить экспедицию в Персидский залив, создал необходимые условия для работы Эратосфена.

Но уже в это время начались народные волнения, из-за все более нарастающего социального напряжения, и так называемая порча монеты. Особенно обострились эти проблемы в период правления первых двух приемников Птолемея III: Птолемея IV Филопатора («любящий отца»), который воевал с Антиохом III Великим – правителем государства Селевкидов (4-я Сирийская война), и Птолемея V Эпифана («славный»), при котором Египет потерял Келесирию – и в итоге от всех внеегипетских владений остались только Кипр и Кирена.

После смерти Птолемея V Эпифана начался долгий период упадка, охвативший II и I вв. до н. э. Былое величие и могущество Египту попытаются вернуть последние представители династии Лагидов, в частности последняя царица Египта – Клеопатра VII. 8

Каждый правитель Египта из династии Лагидов внес свою лепту и вписал свое имя в мировую историю. Птолемей I, как один из наследников первого поколения Александра, относится к числу основателей эллинистических государств, а его потомки продолжали начатое им. Их дела пережили столетия. Именно они направляли судьбы государств в Македонии, Передней Азии и Египте, именно они открыли путь новым идеям и методам в политической и экономической областях, которые в будущем были восприняты римлянами и доведены до совершенства. Египет стал эллинистическим государством одним из первых и на нем же и закончится история эпохи эллинизма. 9

Птолемей III Эвергет - царь Египта из рода Птолемеидов, правивший в 246-222 гг. до Р.Х. Сын Птолемея II . Жена: Вереника, дочь киренского царя Мага.

Птолемей, женившись на дочери киренского царя, присоединил к Египту Киренаику (Дройзен: 3; 2; 2). Сестра Птолемея Береника была замужем за Антиохом II, царем Азии. После смерти мужа ее пасынок Селевк II захотел убить свою мачеху. Береника вместе с малолетним сыном бежала. Птолемей с войском поспешил на помощь сестре, но ее убили прежде его прихода. Тем не менее поход Птолемея был очень удачен. Он захватил всю Сирию и Месопотамию, и, если бы царь внезапно не был отозван в Египет, где началось восстание, он мог бы покорить все царство Селевка (246 г. до Р.Х.). Уладив домашние дела, Птолемей возобновил войну и в 243 г. до Р.Х. нанес Селевку новое поражение (Юстин: 27; 1-2). В результате этих войн Птолемей присоединил к своему царству всю Сирию (Дройзен: 3,2; 2).

Все монархи мира. Греция, Рим, Византия. Константин Рыжов. Москва, 2001.

Птолемей III Эвергет (285-221 гг. до н.э.) - сын Птолемея II Филадельфа, царь Египта с 246 г. В 246 г. Птолемей III начал III Сирийскую войну. Поводом к войне послужило убийство его сестры Береники. Войска Птолемея III вторглись в Сирию и, не встретив сопротивления со стороны Селевка II, заняли ее. Осенью 245 г. Птолемей III вошел в Вавилон; Селевк II бежал в Малую Азию. В 243 г. началось восстание в Киренаике, заставившее Птолемея III вернуться в Египет. В 241 г. между ним и Селевком II был подписан мирный договор, который, однако, не помешал Птолемею III поддерживать смуты в царстве Селевкидов и оказывать давление на Македонию, помогая Ахейскому союзу. В конце правления многие начинания Птолемея III потерпели неудачу. В 228 г. Антигон III Досон отвоевал у египтян Карию, а союзник Птолемея III в Греции спартанский царь Клеомен III был разбит македонянами в 222 г. в битве при Селассии.

Использованы материалы кн.: Тиханович Ю.Н., Козленко А.В. 350 великих. Краткое жизнеописание правителей и полководцев древности. Древний Восток; Древняя Греция; Древний Рим. Минск, 2005.

Птолемей III Эвергет (Ptolemaios, Благодетель) (род. между 288 и 280 г., ум. в 222/221 г. до н.э.). Царь Египта в 246-221 гг. до н.э., сын Птолемея II и Арсинои I. В 246 г. до н.э. женился на Беренике II (дочери киренского царя Магаса) и объединил Кирену с Египтом. Во время Третьей Сирийской войны (246-241 гг. до н.э.) вел военные действия на весьма обширных территориях Селевкидской державы в Сирии и Малой Азии. Вернулся в Египет в связи с восстанием, после чего в Египте наступил мир до самого конца его царствования. Птолемеевская экспансия постепенно сошла на нет, несмотря на вмешательство в греческие дела. В 243 г. до н.э. Птолемей III был избран стратегом Ахейского союза, поддержав Арата Сикионского в борьбе против Македонии. Позднее стал оказывать поддержку спартанскому царю Клеомену III, но не пришел к нему на помощь в битве при Селассий в 222 г. до н.э. - возможно, опасаясь начала войны между Македонией и Египтом.

Адкинс Л., Адкинс Р. Древняя Греция. Энциклопедический справочник. М., 2008, с. 88.

Далее читайте:

Птолемей II Филадельф - царь Египта из рода Птолемеев, в 283-246 гг. до Р.Х., отец Эвергета.

Исторические лица Греции (биографический справочник).

Птолемей III, часто охотившийся на встречающихся в стране слонов, послал для исследования этой земли своего приближенного, по имени Симмий.
Как сообщает историк Агафархид Книдский, этот доверенный, снабженный необходимым продовольствием, выехал туда и тщательно ознакомился с племенами, жившими на побережьях.
Он рассказывает, что эти эфиопы вообще не пьют никаких горячительных напитков, так как они легко возбудимы... Он сообщает также, что они не вступают в разговор с иноземцами. Даже при неожиданном появлении незнакомца они не поднимают глаз, которые остаются опущенными, если никого поблизости нет; они остаются невозмутимыми и неподвижными. Они не спасаются бегством, когда на них нападают с обнаженными мечами. Они не возмущаются, когда их бьют, и покорно переносят несправедливость. Даже толпу нельзя было возмутить плохим обращением. Она оставалась неподвижной, не проявляя никаких признаков гнева или сострадания, когда на ее глазах убивали женщин и детей. Если им самим причиняли страшнейшую боль, они оставались спокойными, застывшим взглядом смотря на то, что происходило, или сопровождая каждое действие кивком головы. Они не пользуются разговорной речью, заменяя ее жестами рук, когда им что-нибудь нужно.

Эта [выдающаяся в сторону Аравии часть Африки] именуется Посидонией, ибо Аристон, который был послан Птолемеем для исследования аравийского побережья вплоть до океана, посвятил там богу моря Посейдону алтарь.

Отправляясь от города Героев [по словам Артемидора], мы подходим прежде всего к городу Филотере подле Троглодитики, так названному по имени сестры Птолемея II; город основан Сатиром, посланным для исследования охоты на слонов и побережья Троглодитики... Еще дальше следует недалеко от охоты на слонов Птолемаида, основанная Эвмедом, именно: будучи послан Филадельфом на охоту, он обвел тайком остров рвом и валами, успев расположить к себе сопротивляющихся жителей и из врагов сделать своими друзьями.
Нил принимает в себя две речки, вытекающие из нескольких озер на востоке и обнимающие очень большой остров Мероэ. Одна из этих рек называется Астабора и течет на восточной стороне, другая - Астапус, называемая иными Астасобою в отличие будто бы от другой реки Астапуса, которая вытекает из нескольких озер на юге, течет почти по прямой линии и образует массу вод Нила; разлитие реки производится летними проливными дождями... Над Мероэ лежит Псебо, огромное озеро с хорошо населенным островом. Так как западный берег реки Нила занят Ливийцами, а восточный Эфиопами, то обладание островами и береговой землей переходит попеременно от одного народа к другому, причем победители изгоняют побежденных... Птолемеи вообше интересовались такими предметами, преимущественно так называемый Филадельф, отличавшийся любезностью, постоянно искавший новых развлечений и увеселений по причине слабости здоровья.
Установлено, что в Беренике, городе троглодитов, и в Птолемаиде, городе, удаленном оттуда на 4820 стадий, основанном на берегу Красного моря для охоты на слонов и принадлежащем тому же народу, наблюдается то же явление [отсутствие тени в полдень] в течение 45 дней до и после солнцеворота и что в течение промежуточных 90 дней тень падает на юг...
Путешествие на корабле из Мероэ в Сирбит [Сеннар] длится 12 дней. Первым много далее Мероэ проник Далион, затем Аристокреон и Базилис. Симонид-младший даже пробыл пять лет в Мероэ, когда он писал свой труд об Эфиопии... По свидетельству Далиона, на той стороне Нила, которая простирается внутрь страны за Большим Сиртом вдоль Южного океана, живут кисоры, которые так именуются, ибо располагают только дождевой водой, кроме них лангомлоры на расстоянии пяти дней от ойпкаликенов, далее осибалки, исбелы, перусии, балии, киспии. Остальное будто пустыня, а за ней следует легендарное. На западе живут нигрои, вождь которых имеет только один глаз на лбу, агриофаги, которые питаются преимущественно мясом львов и пантер, памфаги, которые все едят, антропофаги, питающиеся человеческим мясом, кинамолги с собачьими головами, четырехногие артабатиты, которые бродят, как дикие звери.

За мосхофагами, у моря, находится небольшой торговый пункт, отстоящий от Береники, конечного пункта направляющейся к северу торговли, приблизительно на 4000 стадии; это так называемая охотничья Птолемаида (Πτολεμαίς ή των θηρών), от которой при Птолемеях царские охотники углублялись внутрь страны. В этом торговом местечке есть настоящая [морская] черепаха и в небольшом количестве сухопутная и светлая, с меньшим щитом. Здесь можно найти немного слоновой кости, похожей на адулитскую. Местечко не имеет гавани, а только пристань для лодок.

Клеарх упоминает об этом в своем труде о дюнах и сообщает, что Псамметих, царь Египта, когда он хотел исследовать истоки Нила, велел воспитать себе мальчиков для вкушения рыбы и других, которые должны были упражняться в воздержании от питья, для того чтобы они могли исследовать ливийскую пустыню. Но только немногие из них остались в живых.

Там был построен для царя большой город, по имени великого царя Птолемея, и он разместил в нем солдат Его Величества и все ведомства Египта и подчиненных (?) стран. Он создал там пашни, они обеспечивались (?) зерном и скотом, [этого] там не было никогда. Он поймал там много слонов для царя, которые были привезены царю на его кораблях морем как диковинки. Сокровища были ему из восточных... привезены. Подобное не свершалось ни одним царем на всей земле. Его корабли вышли навстречу его кораблям в середине вод Кем-вер... ["Вечная Чернота" - горько-соленые озера на Суэцком перешейке. - Ред.] После того как стало голодно... Музыка, напитки, притирания, одежды были в нем. Они знают в своих сердцах, как велики чудеса царя. Его великие сходят к нему со своими дарами, чтобы в сердцах своих (?) быть полезным царю. Они принесли дань к его дому (?). Это место (?), в котором царь это совершил, является местом его отца Атума, великого Бога жизни Теку, которое сделал для него Ра, чтобы там совершать, что он пожелает; он сделал его для своего возлюбленного сына, царя Птолемея.

Великий Птолемей, сын Птолемея и Арсинои, божественных брата и сестры, внук Птолемея и Вероники, божеств, помощь дарующих, полученное от отца царство расширил, используя привезенных им и его отцом из Эфиопии и прирученных слонов, совершил большие завоевания в Малой Азии и Фракии, наконец подчинил себе всю верхнюю Азию вплоть до Бактрии и при возвращении в Египет послал войска по прорытым рекам [небольшой конец надписи не сохранился].

За 2-3 тысячелетия до нас и еще ранее область распространения слонов, как африканских, так и индийских, была значительно шире, чем теперь. Эти могучие животные водились тогда во многих странах Ближнего Востока, Северной и Северо-Западной Африки, где в эпоху классической древности они уже исчезли или начали вымирать. Еще Гумбольдт занимался вопросом распространения слонов в прошлом. Из новейших авторов этой проблемой занимался Арнольд, труд которого пролил свет на многие неясности. В глубокой древности слоны водились не только в Египте, о чем свидетельствует частое использование слоновой кости в самые ранние времена, но и в Сирии. В этой стране можно было охотиться на слонов еще в ту пору, когда Египет был великой державой, и на протяжении долгого времени в I тысячелетии до н. э. Надписи великого фараона Тутмоса III (1501 - 1447 гг. до н. э.) сообщают, что царь в стране Нии на Евфрате (ниже Каркемиша) убил на охоте 120 слонов. Ассирийские надписи правителей Тиглатпаласара I (конец XII в.) и Ашшурнасирапала (884 - 859 гг. до н. э.) также сообщают об охоте на слонов и их ловле.
На черных обелисках Салманасара (859 - 824 гг. до н. э.) и на других ассирийских памятниках отчетливо изображены индийские слоны. На Иранском нагорье примерно в то же время, видимо, также водились слоны. Об этом свидетельствуют почерпнутые из древнейших сказаний строки, которые встречаются в песнях Фирдоуси. Слоны, видимо, были распространены здесь вплоть до Турана. Области распространения индийского и африканского слонов соприкасались примерно в зоне современного Суэцкого канала.
В ледниковое время африканский слон, вероятно, еще населял хорошо обводненную территорию Сахары. Слоны встречались также на некоторых островах Средиземного моря, например на Мальте. Позднее, по мере увеличения засушливости, эти животные отступали в более влажные, прибрежные районы и в горные леса, особенно в Атлас. Там наряду с африканским слоном (на мысе Гир или Каптен), о котором упоминают Ганнон и Геродот, видимо, еще встречался отличающийся от них Elephas atlanticus. Вероятно, его описывал Геродот как быка с "очень толстой и твердой кожей", который "пасется, отступая назад" и "постоянно упираясь в землю рогами".
Платон писал, что в его знаменитой "Атлантиде" был "широко представлен род слонов". Это позволяет сделать заключение, что в ранние исторические времена слоны водились также на территории современной Испании или их ввозили туда из Африки. В пользу такого предположения говорят и находки слоновой кости в погребениях каменного века.
Массовое использование слонов в военных целях, длившееся несколько столетий с IV в. до н. э., их убийство на цирковых играх в Риме начиная со II в. и очень высокий спрос на слоновую кость, долгое время удовлетворявшийся только охотой, - вот те причины, которые привели к истреблению этих животных в средиземноморских странах.
Слоновая кость с самых ранних времен считалась ценным и дорогим товаром. Не только в древнейшем Египте додинастического периода, но и в знаменитой Трое II, датируемой примерно 2500 г. до н. э., а также на Крите уже были распространены украшения и мелкие художественные изделия из слоновой кости. В гомеровских поэмах нередко встречаются свидетельства того, как популярен был этот материал, ценившийся наравне с золотом. Слоновую кость часто находили в Галльштатских захоронениях 1500 - 500 гг. до и. э:, где она иногда сочеталась в красивых изделиях с северным янтарем, например в "прямо-таки кичливом убранстве мертвых". В те дни украшения из слоновой кости вместе с изделиями из серебра и стекла попадали даже в страны Северной Европы.
Несмотря на это, даже эллины классической эпохи долго не знали слонов. Правда, древние египтяне рано познакомились с ними, но они всегда больше интересовались слоновой костью, чем самими животными, которым египетские памятники уделяют мало внимания. Египтяне всегда могли увидеть слонов на южной границе своего государства, у нынешнего Асуана. Там, на Ниле, находился остров Абу (который греки называли Элефантиной, то есть Островом слонов).
По сохранившимся до нас памятникам первым греком, увидевшим индийского слона в Вавилоне около 400 г. до н. э., был, видимо, Ктесий. На долю Геродота, совершавшего дальние путешествия, такого приключения не выпало, хотя остров Элефантина был самым южным пунктом, которого он достиг. Геродот рассказывал об африканских слонах только понаслышке.
Лишь во времена походов Александра Македонского большое число греков впервые получило возможность увидеть слонов. В битве при Арбеле (331 г.) Александр захватил 15 слонов у Дария, а позднее он получил в подарок от индийского царя Пора еще 30 животных.
В IV и III вв. до н. э. слоны были особенно важным и грозным средством ведения войны. Они решили исход сражения против римлян на поле боя у Аускула в Апулии (279 г.) в пользу царя Пирра, а при Тунесе (255 г.) - в пользу карфагенян. Понятно, что в те времена интерес к живым слонам особенно усилился и что египтяне начали стремиться к обладанию ими. Птолемей II Филадельф (282 - 248 гг. до н. э.) и Птолемей III Эвергет (247 - 222 гг. до н. э.) отправили нескольких доверенных в страны, где водятся слоны. Один из них, Эвмед, основал далеко на юге, на Красном море, колонию Птолемаиду-Ферон (Рас-эль-Дебир), а другой, Сатир, - колонию Филотеру. По поручению Птолемея II, его доверенные просили, правда безуспешно, жителей Страны слонов, чтобы они больше не преследовали и не убивали этих животных. Туземцам было обещано исключительно высокое вознаграждение, с тем чтобы сами доверенные могли поймать живых слонов.
Об основании Птолемаиды-Феропа свидетельствует один египетский памятник. Самые важные для нас части надписи, сделанной на этом памятнике, приведены выше. Здесь в виде поразительного исключения на побережье Красного моря, почти лишенном растительности, простирался обширный лес, где добывалась древесина, пригодная для кораблестроения. Это обстоятельство оказало благотворное влияние на развитие судостроения. Если в более ранние времена египтяне не достигли значительных успехов в мореходстве, хотя и плавали с давних пор, то главной причиной этого было отсутствие корабельного леса в их стране. Весь необходимый лес они должны были завозить из Ливана или Синая. Поэтому судоходство на Красном море почти не развивалось до III в. до н. э., когда египтяне неожиданно нашли в Птолемаиде-Фероне базу для развития кораблестроения. Возможно, что с этим связан начавшийся в тот же период заметный расцвет египетско-греческого судоходства в Индийском океане. Птолемаида-Ферон была лишена удобной гавани и всегда оставалась третьеразрядным населенным пунктом. Видимо, египтяне, несмотря на давность своих плаваний по Красному морю, поздно обнаружили там лес. Очевидно, прежде они избегали приставать к неудобному берегу и поэтому не увидели там деревьев.
Только из краткой записи Плиния мы узнаем о каких-то в остальном неизвестных греках, которые исследовали Страну эфиопов. Не ясно, какие намерения преследовал Далион, который был первым греком, якобы проникшим на юг за остров Мероэ. Видимо, подобные путешествия эллины действительно хотя бы частично предпринимали с исследовательскими целями. Об этом свидетельствует тот факт, что один из них 5 лет прожил на Мероэ, а затем якобы написал свой, к сожалению утерянный, труд об Эфиопии. Правда, распространялись также всякие вымыслы, которые, вероятно, большей частью черпались из сообщения Далиона. Поразительно, что одни и те же сказки из самых различных частей света имели хождение в древности, в средневековье и в начале нового времени; одноглазость, приписываемая сицилийским циклопам и сибирским аримаспам (см. гл. 10), обнаруживается вновь у вождя нигроев, а собакоголовые люди появляются даже в научных трудах по естествознанию XVI в., например у Ликосфена.
Теперь уже нельзя установить, когда и при каких обстоятельствах получены были сведения о местности, лежащей между островом Мероэ и Красным морем то есть об области истоков Голубого Нила. Очень важное значение пролегавших севернее караванных путей между Нилом и портами Красного моря, особенно Береникой, создавало большой соблазн следовать от Мероэ сначала по восточным притокам - Атбаре и Голубому Нилу, чтобы затем выйти по возможности к самому южному пункту Красного моря. Ведь это море было так неудобно для плавания под парусами! Можно предположить, что для египтян было определенно удобнее плыть по Голубому Нилу или Атбаре, а не по главной реке - Белому Нилу. Но когда именно было предпринято это плавание, нам не известно. Лишь от Страбона мы впервые узнаем о верховьях Голубого Нила, о примечательных географических особенностях этой местности и прежде всего о большом высокогорном озере Тана (Псебо) в Эфиопии. Ко времени Страбона эта местность, вероятно, была давно уже разведана; возможно, что и в этом случае первооткрывателями были Птолемеи III в. до н. э. Доказать это, однако, нельзя. Из краткого фрагмента утерянной записи Клеарха (Λερί Θινών) мы, во всяком случае, узнаем, что уже Псамметих II (595 - 589 гг. до н. э.) старался приучить определенное число отроков питаться одной рыбой и хорошо переносить жажду. Царь предполагал использовать их, когда они возмужают, чтобы найти истоки Нила и исследовать Ливийскую пустыню. Что получилось из этого эксперимента, мы не знаем.
К исследовательским путешествиям, организованным Птолемеями, относится и упомянутое Агафархидом, но в остальном неизвестное странствие некоего Аристона "для исследования арабского побережья до Океана". Теперь нельзя установить, кто именно дал это поручение, Птолемей II или Птолемей III. К сожалению, нет также и подробных сообщений о приключении доверенных людей, которых Птолемеи послали в Страну слонов.
Особого рассмотрения заслуживает исключительно странная надпись на Адулисском монументе, хвастливый текст которой приведен выше. Мы имеем здесь дело с памятником времен Птолемея IV Филопатора (222 - 205 гг. до н. э.), который был сооружен каким-то чиновником или придворным в Адулисе (вероятно, в Мерса-Дале, на берегу залива Зула). Мы знаем о ней только благодаря путешественнику по Индии Козьме Индикоплову, который в VI в. до н. э. побывал в Адулисе и по просьбе главы города расшифровал греческую надпись, сделанную на мраморной доске. Просьба эта объяснялась тем, что доску должны были передать царю аксумитов Эласлаапу, Позднее Козьма приобщил эту надпись к собственному труду. Содержание ее настолько невероятно и даже бессмысленно с исторической точки зрения, что неоднократно выражались сомнения, не сочинил ли сам Козьма всю эту историю. Однако для этого нет достаточного основания, а тщательное исследование, проведенное Бутманом и Зальтом, показало, что подлинность монумента не вызывает сомнений. Правда, продолжение приведенного выше текста, которое Козьма также нашел на памятнике и рассматривал как дополнение времен Птолемеев, относится к более позднему времени (вероятно, к II в. до н. э.). В нем описываются победоносные походы неизвестного царя аксумитов против горных народов, живших "по ту сторону Пила в суровых, покрытых снегом горах", а также против некоторых других народов и даже в Аравию "до страны Сабеев". Сам памятник очень давно исчез бесследно, вероятно, после Козьмы его не видел ни один путешественник. Город Адулис тоже исчез. Предполагают только, что поле с руинами у залива Зула было тем местом, где некогда находился этот весьма знаменательный торговый город.
Загадку Адулисского монумента, возможно, разрешил Маннерт. Он полагает, что чрезмерно усердный придворный хотел внушить жителям Адулиса почтение к могуществу и величию своего царя и приписал ему фантастические подвиги, которых тот никогда не совершал; кроме того, сохранившийся текст, вероятно, лишен заключительной части, которой уже не было ко времени Козьмы. В ней, видимо, содержалась ссылка на основание Адулиса или отношение Птолемея IV к этому городу.
То обстоятельство, что надпись на монументе была написана на греческом языке, с точки зрения истории культуры представляет наибольший интерес. Отсюда следует неизбежный вывод, что в Адулисе, городе, основанном беглыми египетскими рабами, сильно ощущалось влияние греческой культуры. При господствовавших в то время условиях это влияние могло исходить, пожалуй, только от обосновавшихся там и создавших свою колонию греческих купцов.