Эсхил просительницы. Просительницы эсхил читать, просительницы эсхил читать бесплатно, просительницы эсхил читать онлайн
Эсхил
Просительницы
Просительницы
Перевод с древнегреческого С. Апта
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Хор дочерей Даная.
Царь Аргоса. Глашатай.
Святилище аргосских богов на берегу моря. Статуи Аполлона, Гермеса и Посейдона. Дочери Даная появляются с масляничными ветвями в руках.
Предводительница хора
О 3евс, беглецов покровитель, взгляни
Благосклонно на нас,
По морским волнам прилетевших сюда
С устий Нила, песком
Занесенных. Покинуть свой край святой,
Смежный с Сирией, не приговор суда
Нам велел, не за то, что пролили кровь,
Нам выпал удел изгнанниц.
Нет, ужас нас гонит, страшит нас брак 10 С сыновьями Египта, с близкой родней
Богомерзкий союз.
А наставил на путь и отправил нас в путь
Наш родитель Данай. Достойный исход
Нашел он, мудрец, для страдалиц
Бежать напрямик по соленым волнам
И к Аргосской причалить земле. Это здесь
От коровы, которую гнал слепень
И которую Зевс, распалясь, познал,
Родилось наше славное племя. 20 Так в какой же другой нам податься край,
Где приюта искать
Умоляющим, робко несущим в руках
Эти ветви, обвитые шерстью?
Градодержцы, владыки земли, воды,
Боги горных высот, властелины глубин,
Злые мстители недр могильных,
Ты, о Зевс, наконец, берегущий дома
Справедливых и добрых,
Пусть на женщин, просящих приюта у вас, 30 Милосердьем и лаской повеет!
Коли же толпой, грубой, мужской,
Сыновья Египта на быстрой ладье
Прилетят сюда и ступят нам вслед,
На печальный берег аргосский,
В море их долой! И пусть ураган,
Пусть молния, гром, и ветер с дождем,
И слепая злоба клокочущих волн
Погубят их там и потопят,
Прежде чем они, закон преступив,
Сестер двоюродных силой возьмут 40 На мерзостных брачных постелях!
Строфа 1 Я призываю тебя,
Зевсов бычок, заморский
Мой покровитель, сын
Ио-коровы! К ней на лугу
Зевс прикоснулся, и в срок сужденный,
Отрок Эпаф, чье имя значит
"Прикосновенье", ты родился.
Антистрофа 1 Славя на этих лугах
Матери древней муки, 50 Я показать хочу,
Кто мои предки. Да, я не лгу.
Жителям здешним, быть может, внове
Речи такие. Пусть, однако,
Судят, дослушав слово мое.
Строфа 2 Если бы вдруг, стоя вблизи, мой вопль
Птицегадатель здешний услышал, 60 Он бы решил: это в безумной тоске
Плач соловьиный вновь завела,
Ястребом хищным гонима, жена Терея,
Антистрофа 2 Это она стонет опять,- ее
Гнезда лишили, дома родного.
Это она плачет о сыне своем,
Сыне, который пал от руки
Собственной матери, диким объятой гневом.
Строфа 3 Так же и я упиваюсь тоской ионийских напевов, 70 Щеки царапаю в кровь, опаленные нильским
Солнцем, и, душу плачем терзая,
В слезах цветы печали рву,
Страха полна. Защитят ли здесь
Нас, беглянок, из туманной
Из Египетской земли?
Антистрофа 3 К вам я, хранители права, родимые боги, взываю!
Вы не дадите, о нет, беззаконью свершиться. 80 Вам ненавистны грубость и наглость,
Вам свадьбы честные милы.
Даже усталому беглецу
С поля боя ты опора
И убежище, алтарь!
Строфа 4 Зевс да рассудит по правде нас!
Зевсова воля, она всегда
Неуловима, непостижима,
Но и во мраке ночном
Черной судьбы перед взором смертных
Светочем ярким горит она!
Антистрофа 4 Не пошатнуть, не расстроить, нет,
Дела, которое 3евс ведет
Властно и твердо к желанной цели,
Хоть и кромешною тьмой
Скрыты пути, повороты, троны
Зевсовой мысли от глаз людских.
Строфа 5 Низвергая с высокой башни надежд
Обреченного праху, Зевс
Без труда и без усилий
Правит свой суд, кару вершит. 100 Все, что замыслит горний престол,
Сразу сбывается. Воля его
Долгих не знает сроков.
Антистрофа 5 Так взгляни же на дерзость людскую, бог!
Этот юный, цветущий род
Порывается упрямо
С кровью родной семя смешать.
Буйных безумцев жалит бодец
Страсти без промаха. Их посрамит, 110 Их одурачит Ата.
Строфа 6 Кричу, воплю, рыдаю и печаль свою,
Горе свое слезами хочу излить.
Какая боль!
Мне впору похоронный плач,
Плач о себе, живой, пропеть.
О холмы Апии, молю,
Внемлите чужеземной речи!
Я раздираю полотно 120 Своих одежд, я рву, скорбя,
Ткань покрывал сидонских!
Антистрофа 6 Даю обет - дарами благодарности,
Если спасусь от смерти, богов почтить.
Какая боль!
Куда несут меня, бурля,
Судьбы неведомой валы?
О холмы Апии, молю,
Внемлите чужеземной речи! 130 Я раздираю полотно
Своих одежд, я рву, скорбя,
Ткань покрывал сидонских!
Строфа 7 Весла меня и парусный дом,
Щит и опора среди зыбей,
С ветром попутным к вам принесли.
Нет, не ропщу я.
Только бы наш отец вездесущий
Нашу заботу 140 Благополучным концом разрешил,
Чтобы праматери славной племя
От объятии мужчины
Непорочным ушло!
Антистрофа 7 Зевсова дочь, на кротких взгляни
Кротко, яви нам, благая, свой
Девственно-светлый, прекрасный лик.
Чистая, чистых
Силой своей спаси от погони,
Будь нам оплотом, 150 Нашей защитницей ласковой будь,
Чтобы праматери славной племя
От объятий мужчины
Непорочным ушло!
Строфа 8 А иначе стая
Загорелых, смуглых дев
К Зевсу глубин,
У которого гостят
Души отстрадавшие,
Так с ветвями и уйдет, 160 Задохнется в петле,
Не найдя к олимпийским богам пути.
О Зевс, это опять
Ярость богов, Ио беда!
Я узнаю безмерный гнев
Злое дыханье чую.
Антистрофа 8 И тогда злословью
Ты язык развяжешь, Зевс, 170 Если дитя
Той коровы и свое
Оскорбишь безжалостно,
Если отвернешься ты
От молитвы слезной.
Отвори же нам в небе свои чуткий слух!
О Зевс, это опять
Ярость богов, Ио беда!
Я узнаю безмерный гнев
Супруги твоей. Величайших бурь
Злое дыханье чую.
ЭПИСОДИИ ПЕРВЫЙ
Входит Данай.
Мужайтесь, дети! Вы сюда с находчивым,
Надежным кормчим, стариком отцом пришли.
Я и на суше пристально вперед гляжу,
И все, что прикажу вам, вы запомните. 180 Я клубы пыли вижу, войска знак немой,
Осей тележных скрежет слышу явственно,
И щитоносцы с копьями, и лошади,
И круглые повозки хорошо видны.
Наверно, это на разведку здешние
Вожди решили выйти, услыхав о нас.
Но безобидно ль войско их иль, бешеной
Пылая злобой, к приступу готовится.
Всего верней вам, девушки, у этого
Холма, где боги разрешают споры, сесть: 190 Алтарь мощнее башни и прочней щита.
Так поспешите, ветви белошерстные
Молящих, знак заступничества Зевсова,
Возьмите в руки левые торжественно
И скромно, грустно, скупо, как пришелицам
Пристало в разговоре с чужеземцами,
О бегстве невиновных расскажите все!
Неторопливо. Строгого спокойствия
Пусть будут ваши лица и глаза полны. 200 Речей не нужно долгих и растянутых:
За многословье женщин поделом бранят.
Где надо, уступайте: вы изгнанницы,
А кто слабее, тот и придержи язык.
Предводительница хора
Отец, разумно с дочерьми разумными
Ты говорил. Запомню я прекрасную 206 Твою науку. Это да увидит Зевс!
210 Пускай он благосклонно с высоты глядит!
Предводительница хора
208 Близ твоего престола я сидеть хочу.
207 Не мешкай больше, надо быстро действовать.
Предводительница хора
209 О Зевс, не дай погибнуть, сжалься, смилуйся!
211 Коль он захочет, все счастливо кончится.
Предводительница хора
. . . . . . . . . . . . . . .
И эту птицу призовите Зевсову.
Предводительница хора
К лучам взываем солнца благодатного.
И к богу Аполлону: он бежал с небес.
Предводительница хора
Чтоб, зная долю беглых, нам сочувствовал.
Сочувствовал и смертных защитил, как друг.
Предводительница хора
Кого еще из этих мне призвать богов?
Я здесь трезубец вижу, знак божественный.
Предводительница хора
Был в море другом, другом и на суше будь!
220 А вот Гермес, как грекам и положено.
Предводительница хора
Пускай спасенным добрую доставит весть!
Благоговейно всех владык у общего
Их алтаря почтите. Голубиною
Усядьтесь стаей - та боится ястребов,
Крылатых тоже, но родную пьющих кровь.
Чиста ли птица, что на птиц охотится?
Так неужели чист насильник, вздумавший
Дочь у отца похитить? Кто отважится
На это, виноватым и в Аид придет. 230 Ведь даже там, я слышал, над злодеями
Зевс преисподней свой последний суд вершит.
Смотрите же, ответьте, как советовал,
Чтобы вернее дело отстоять свое.
Дочери Дания садятся на ступени святилища.
Входит царь с воинами
Откуда эти иноземки в...
Самым могучим царем в последнем поколении греческих героев был Агамемнон, правитель Аргоса. Это он начальствовал над всеми греческими войсками в Троянской войне, ссорился и мирился с Ахиллом в «Илиаде», а потом победил и разорил Трою. Но участь его оказалась ужасна, а участь сына его Ореста - еще ужаснее. Им пришлось и совершать преступления и расплачиваться за преступления - свои и чужие.
Отец Агамемнона Атрей жестоко боролся за власть со своим братом Фиестом. В этой борьбе Фиест обольстил жену Атрея, а Атрей за это убил двух маленьких детей Фиеста и накормил ни о чем не догадывающегося отца их мясом. (Про этот людоедский пир потом Сенека напишет трагедию «Фиест».) За это на Атрея и его род легло страшное проклятие. Третий же сын Фиеста, по имени Эгисф, спасся и вырос на чужбине, помышляя только об одном: о мести за отца.
У Атрея было два сына: герои Троянской войны Агамемнон и Менелай. Они женились на двух сестрах: Менелай - на Елене, Агамемнон - на Клитемнестре (или Клитеместре). Когда из-за Елены началась Троянская война, греческие войска под начальством Агамемнона собрались для отплытия в гавань Авлиду. Здесь им было двусмысленное знамение: два орла растерзали беременную зайчиху. Гадатель сказал: два царя возьмут Трою, полную сокровищ, но им не миновать гнева богини Артемиды, покровительницы беременных и рожениц. И действительно, Артемида насылает на греческие корабли противные ветры, а в искупление требует себе человеческой жертвы - юной Ифигении, дочери Агамемнона и Клитемнестры. Долг вождя побеждает в Агамемноне чувства отца; он отдает Ифигению на смерть. (О том, что случилось с Ифигенией, потом напишет трагедию Еврипид.) Греки отплывают под Трою, а в Аргосе остается Климнестра, мать Ифигении, помышляя только об одном - о мести за дочь.
Двое мстителей находят друг друга: Эгисф и Клитемнестра становятся любовниками и десять лет, пока тянется война, ждут возвращения Агамемнона. Наконец Агамемнон возвращается, торжествуя, - и тут его настигает месть. Когда он омывается в бане, Клитемнестра и Эгисф накидывают на него покрывало и поражают его топором. После этого они правят в Аргосе как царь и царица. Но в живых остается маленький сын Агамемнона и Клитемнестры - Орест: чувство матери побеждает в Клитемнестре расчет мстительницы, она отсылает его в чужой край, чтобы Эгисф не погубил за отцом и сына. Орест растет в далекой Фокиде, помышляя только об одном - о мести за Агамемнона. За отца он должен убить мать; ему страшно, но вещий бог Аполлон властно ему говорит: «Это твой долг».
Орест вырос и приходит мстить. С ним его фокидский друг Пилад - имена их стали в мифе неразрывны. Они притворяются путниками, принесшими весть, сразу и печальную и радостную: будто бы Орест умер на чужбине, будто бы Эгисфу и Клитемнестре больше не грозит никакая месть. Их впускают к царю и царице, и здесь Орест исполняет свой страшный долг: убивает сперва отчима, а потом родную мать.
Кто теперь продолжит эту цепь смертей, кто будет мстить Оресту? У Эгисфа с Клитемнестрой не осталось детей-мстителей. И тогда на Ореста ополчаются сами богини мщения, чудовищные Эриннии; они насылают на него безумие, он в отчаянии мечется по всей Греции и наконец припадает к богу Аполлону: «Ты послал меня на месть, ты и спаси меня от мести». Бог выступает против богинь: они - за древнюю веру в то, что материнское родство важнее отцовского, он - за новое убеждение, что отцовское родство важнее материнского. Кто рассудит богов? Люди. В Афинах, под присмотром богини Афины (она женщина, как Эриннии, и она мужественна, как Аполлон), собирается суд старейшин и решает: Орест прав, он должен быть очищен от греха, а Эринниям, чтобы их умилостивить, будет воздвигнуто святилище в Афинах, где их будут чтить под именем Евменид, что значит «Благие богини».
По этим мифам драматург Эсхил и написал свою трилогию «Орестея» - три продолжающие друг друга трагедии: «Агамемнон», «Хоэфоры», «Евмениды».
«Агамемнон» - самая длинная трагедия из трёх. Она начинается необычно. В Аргосе, на плоской крыше царского дворца, лежит дозорный раб и смотрит на горизонт: когда падет Троя, то на ближней к ней горе зажгут костер, его увидят через море на другой горе и зажгут второй, потом третий, и так огненная весть дойдет до Аргоса: победа одержана, скоро будет домой Агамемнон. Он ждет без сна уже десять лет под зноем и холодом - и вот огонь вспыхивает, дозорный вскакивает и бежит оповестить царицу Клитемнестру, хоть и чувствует: не к добру эта весть.
Входит хор аргосских старейшин: они еще ни о чем не знают. Они вспоминают в долгой песне все бедствия войны - и коварство Париса, и измену Елены, и жертвоприношение Ифигении, и нынешнюю неправедную власть в Аргосе: зачем все это? Видно, таков мировой закон: не пострадав, не научишься. Они повторяют припев:
«Горе, горе, увы! но добру да будет победа». И молитва словно сбывается: из дворца выходит Клитемнестра и объявляет: «Добру - победа!» - Троя взята, герои возвращаются, и кто праведен - тому добрый возврат, а кто грешен - тому недобрый.
Хор откликается новой песней: в ней благодарность богам за победу и тревога за вождей-победителей. Потому что трудно быть праведным - блюсти меру: Троя пала за гордыню, теперь не впасть бы нам в гордыню самим: малое счастье верней большого. И точно: является вестник Агамемнона, подтверждает победу, поминает десять лет мучений под Троей и рассказывает о буре на обратном пути, когда все море «расцвело трупами» - видно, много было неправедных. Но Агамемнон жив, близится и велик, как бог. Хор вновь поет, как вина родит вину, и вновь клянет зачинщицу войны - Елену, сестру Клитемнестры.
И вот наконец въезжает Агамемнон с пленниками. Он и впрямь велик, как бог: «Со мной победа: будь она со мной и здесь!» Клитемнестра, склоняясь, стелет ему пурпурный ковер. Он отшатывается: «Я человек, а пурпуром лишь бога чтут». Но она быстро его уговаривает, и Агамемнон вступает во дворец по пурпуру, а Клитемнестра входит за ним с двусмысленной молитвою: «О Зевс-Свершитель, все сверши, о чем молю!» Мера превышена: близится расплата. Хор поет о смутном предчувствии беды. И слышит неожиданный отклик: на сцене осталась пленница Агамемнона, троянская царевна Кассандра, ее полюбил когда-то Аполлон и дал ей дар пророчества, но она отвергла Аполлона, и за это ее пророчествам никто не верит. Теперь она отрывистыми криками кричит о прошлом и будущем аргосского дома: людская бойня, съеденные младенцы, сеть и топор, пьяная кровь, собственная смерть, хор Эринний и сын, казнящий мать! Хору страшно. И тут из-за сцены раздается стон Агамемнона: «О ужас! в доме собственном разит топор!.. О горе мне! другой удар: уходит жизнь». Что делать?
Во внутренних покоях дворца лежат трупы Агамемнона и Кассандры, над ними - Клитемнестра. «Я лгала, я хитрила - теперь говорю правду. Вместо тайной ненависти - открытая месть: за убитую дочь, за пленную наложницу. И мстящие Эриннии - за меня!» Хор в ужасе плачет о царе и клянет злодейку: демон мести поселился в доме, нет конца беде. Рядом с Клитемнестрой встает Эгисф: «Моя сила, моя правда, моя месть за Фиеста и его детей!» Старцы из хора идут на Эгисфа с обнаженными мечами, Эгисф кличет стражу, Клитемнестра их разнимает: «УЖ и так велика жатва смерти - пусть бессильные лаются, а наше дело - царствовать!» Первой трагедии - конец.
Действие второй трагедии - восемь лет спустя: Орест вырос и в сопровождении Пилада приходит мстить. Он склоняется над могилой Агамемнона и в знак верности кладет на нее отрезанную прядь своих волос. А потом прячется, потому что видит приближающийся хор.
Это хоэфоры, совершительницы возлияний, - по ним называется трагедия. Возлияния водой, вином и медом делались на могилах, чтобы почтить покойника. Клитемнестра продолжает бояться Агамемнона и мертвым, ей снятся страшные сны, поэтому она прислала сюда с возлияниями своих рабынь во главе с Электрой, сестрой Ореста. Они любят Агамемнона, ненавидят Клитемнестру и Эгисфа, тоскуют об Оресте: «Пусть я буду не такой, как мать, - молит Электра, - и пусть вернется Орест отомстить за отца!» Но может быть, он уже вернулся? Вот на могиле прядь волос - цвет в цвет с волосами Электры; вот перед могилой отпечаток ноги - след в след с ногою Электры. Электра с хоэфорами не знает, что и думать. И тут к ним выходит Орест.
Узнание совершается быстро: конечно, сначала Электра не верит, но Орест показывает ей: «Вот мои волосы: приложи прядь к моей голове, и ты увидишь, где она отрезана; вот мой плащ - ты сама соткала его мне, когда я был еще ребенком». Брат и сестра обнимают друг друга: «Мы вместе, с нами правда, и над нами - Зевс!» Правда Зевса, веление Аполлона и воля к мести соединяют их против общей обидчицы - Клитемнестры и ее Эгисфа. Перекликаясь с хором, они молятся богам о помощи. Клитемнестре снилось, будто она родила змею и змея ужалила ее в грудь. Пусть же сбудется этот сон! Орест рассказывает Электре и хору, как проникнет он во дворец к злой царице; хор отвечает песней о злых женщинах былых времен - о женах, из ревности перебивших всех мужчин на острове Лемносе, о Скилле, ради любовника погубившей отца, об Алфее, которая, мстя за братьев, извела родного сына.
Начинается воплощение замысла: Орест и Пилад, переодетые странниками, стучатся во дворец. К ним выходит Клитемнестра. «Я проходил через Фокиду, - говорит Орест, - и мне сказали: передай в Аргос, что Орест умер; если хотят - пусть пришлют за прахом». Клитемнестра вскрикивает: ей жалко сына, она хотела спасти его от Эгисфа, но не спасла от смерти. Неузнанный Орест с Пиладом входят в дом. Нарастание трагизма перебивается эпизодом почти комическим: старая нянька Ореста плачется перед хором, как она любила его малюткой, и кормила, и поила, и стирала пеленки, а теперь он умер. «Не плачь - может быть, и не умер!» - говорит ей старшая в хоре. Час близок, хор взывает к Зевсу: «Помоги!»; к предкам: «Смените гнев на милость!»; к Оресту: «Будь тверд! если мать вскрикнет: «сын!» - ты ответь ей: «отец!»
Является Эгисф: верить или не верить вестям? Он входит во дворец, хор замирает, - и из дворца доносятся удар и стон. Выбегает Клитемнестра, за нею Орест с мечом и Пилад. Она раскрывает грудь: «Пожалей! этой грудью я тебя вскормила, у этой груди я тебя баюкала». Оресту страшно. «Пилад, что делать?» - спрашивает он. И Пилад, до этого не сказавший ни слова, говорит: «А воля Аполлона? а твои клятвы?» Больше Орест не колеблется. «Это судьба судила мне убить мужа!» - кричит Клитемнестра. «А мне - тебя», - отвечает Орест. «Ты, сын, убьешь меня, мать?» - «Ты сама себе убийца». - «Кровь матери отомстит тебе!» - «Кровь отца страшней». Орест ведет мать в дом - на казнь. Хор в смятении поет: «Воля Аполлона - смертному закон; скоро минует зло».
Раскрывается внутренность дворца, лежат трупы Клитемнестры и Эгисфа, над ними - Орест, потрясающий кровавым покрывалом Агамемнона. Он уже чувствует безумящее приближение Эринний. Он говорит: «Аполлон велел мне, мстя за отца, убить мать; Аполлон обещал мне очистить меня от кровавого греха. Странником-просителем с масличной ветвью в руках я пойду к его алтарю; а вы будьте свидетелями моего горя». Он убегает, хор поет: «Что-то будет?» На этом кончается вторая трагедия.
Третья трагедия, «Евмениды», начинается перед храмом Аполлона в Дельфах, где середина земного круга; храм этот принадлежал сперва Гее-Земле, потом Фемиде-Справедливости, теперь Аполлону-Вещателю. У алтаря - Орест с мечом и масличной ветвью просителя; вокруг хор Эринний, дочерей Ночи, черных и чудовищных. Они спят: это Аполлон навел на них сон, чтобы вызволить Ореста. Аполлон говорит ему: «Беги, пересеки землю и море, предстань в Афины, там будет суд». «Помни обо мне!» - молит Орест. «Помню», - отвечает Аполлон. Орест убегает.
Является тень Клитемнестры. Она взывает к Эринниям: «Вот моя рана, вот моя кровь, а вы спите: где же ваше мщение?» Эриннии пробуждаются и хором клянут Аполлона: «Ты спасаешь грешника, ты рушишь вечную Правду, младшие боги попирают старших!» Аполлон принимает вызов: происходит первый, еще короткий спор. «Он убил мать!» - «А она убила мужа». - «Муж жене - не родная кровь: матереубийство страшней мужеубийства». - «Муж жене - родной по закону, сын матери - родной по природе; а закон всюду един, и в природе не святее, чем в семье и обществе. Так положил Зевс, вступив в законный брак с своею Герою». - «Что ж, ты - с молодыми богами, мы - со старыми!» И они устремляются прочь, в Афины: Эриннии - губить Ореста, Аполлон - спасать Ореста.
Действие переносится в Афины: Орест сидит перед храмом богини, обняв ее кумир, и взывает к ее суду, Эриннии хороводом вокруг него поют знаменитую «вяжущую песнь»: «Мы блюдем кровавый закон: кто пролил родную кровь - тому поплатиться своей; иначе не станет рода! Он бежать - мы за ним; он в Аид - мы за ним; вот голос старинной Правды!» Афина предстает из храма:
«Не мне вас судить: кого осужу, тот станет врагом афинянам, а я этого не хочу; пусть же лучшие из афинян сами свершат суд, сами сделают выбор». Хор в тревоге: что решат люди? не рухнет ли древний порядок?
Выходят судьи - афинские старейшины; за ними - Афина, перед ними - с одной стороны Эриннии, с другой - Орест и его наставник Аполлон. Начинается второй, главный спор. «Ты убил мать». - «А она убила мужа». - «Муж жене - не родная кровь». - «Я такой матери - тоже не родная кровь». - «Он отрекся от родства!» - «И он прав, - вмешивается Аполлон, - отец сыну родней, чем мать: отец зачинает плод, мать лишь взращивает его в утробе. Отец и без матери может родить: вот перед вами Афина, без матери рожденная из головы Зевса!» - «Вершите суд», - говорит Афина старейшинам. Один за другим они голосуют, опуская камешки в чаши: в чашу осуждения, в чашу оправдания. Подсчитывают: голоса разделились поровну. «Тогда и я подаю мой голос, - говорит Афина, - и подаю за оправдание: милосердие выше озлобления, мужское родство выше женского». С тех пор во все века в афинском суде при равенстве голосов подсудимый считался оправданным - «голосом Афины».
Аполлон с победою, Орест с благодарностью покидают сцену. Перед Афиной остаются Эриннии. Они в неистовстве: рушатся древние устои, люди попирают родовые законы, как покарать их? Наслать ли на афинян голод, чуму, смерть? «Не нужно, - убеждает их Афина. - Милосердие выше озлобления: пошлите афинской земле плодородие, афинским семьям многодетность, афинскому государству крепость. Родовая месть цепью убийств подтачивает государство изнутри, а государство должно быть прочным, чтобы противостоять внешним врагам. Будьте милостивы к афинянам, и афиняне будут вечно чтить вас как „Благих богинь“ - Евменид. А святилище ваше будет меж холмом, где стоит мой храм, и холмом, где судит вот этот суд». И хор постепенно умиротворяется, принимает новую почесть, благословляет афинскую землю: «Прочь раздоры, да не будет крови за кровь, да будет радость за радость, да сплотятся все вкруг общих дел, против общих врагов». И уже не Эринниями, а Евменидами, под водительством Афины, хор покидает сцену.
Просительницы
Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке http://filosoff.org/ Приятного чтения! Эсхил Просительницы. Действующие лица: Хор дочерей Даная. Данай. Царь Аргоса. Глашатай. ПАРОД Святилище аргосских богов на берегу моря. Статуи Аполлона, Гермеса и Посейдона. Дочери Даная появляются с масляничными ветвями в руках. Предводительница хора О 3евс, беглецов покровитель, взгляни Благосклонно на нас, По морским волнам прилетевших сюда С устий Нила, песком Занесенных. Покинуть свой край святой, Смежный с Сирией, не приговор суда Нам велел, не за то, что пролили кровь, Нам выпал удел изгнанниц. Нет, ужас нас гонит, страшит нас брак 10 С сыновьями Египта, с близкой родней Богомерзкий союз. А наставил на путь и отправил нас в путь Наш родитель Данай. Достойный исход Нашел он, мудрец, для страдалиц Бежать напрямик по соленым волнам И к Аргосской причалить земле. Это здесь От коровы, которую гнал слепень И которую Зевс, распалясь, познал, Родилось наше славное племя. 20 Так в какой же другой нам податься край, Где приюта искать Умоляющим, робко несущим в руках Эти ветви, обвитые шерстью? Градодержцы, владыки земли, воды, Боги горных высот, властелины глубин, Злые мстители недр могильных, Ты, о Зевс, наконец, берегущий дома Справедливых и добрых, Пусть на женщин, просящих приюта у вас, 30 Милосердьем и лаской повеет! Коли же толпой, грубой, мужской, Сыновья Египта на быстрой ладье Прилетят сюда и ступят нам вслед, На печальный берег аргосский, В море их долой! И пусть ураган, Пусть молния, гром, и ветер с дождем, И слепая злоба клокочущих волн Погубят их там и потопят, Прежде чем они, закон преступив, Сестер двоюродных силой возьмут 40 На мерзостных брачных постелях! Хор Строфа 1 Я призываю тебя, Зевсов бычок, заморский Мой покровитель, сын Ио-коровы! К ней на лугу Зевс прикоснулся, и в срок сужденный, Отрок Эпаф, чье имя значит "Прикосновенье", ты родился. Антистрофа 1 Славя на этих лугах Матери древней муки, 50 Я показать хочу, Кто мои предки. Да, я не лгу. Жителям здешним, быть может, внове Речи такие. Пусть, однако, Судят, дослушав слово мое. Строфа 2 Если бы вдруг, стоя вблизи, мой вопль Птицегадатель здешний услышал, 60 Он бы решил: это в безумной тоске Плач соловьиный вновь завела, Ястребом хищным гонима, жена Терея, Антистрофа 2 Это она стонет опять,- ее Гнезда лишили, дома родного. Это она плачет о сыне своем, Сыне, который пал от руки Собственной матери, диким объятой гневом. Строфа 3 Так же и я упиваюсь тоской ионийских напевов, 70 Щеки царапаю в кровь, опаленные нильским Солнцем, и, душу плачем терзая, В слезах цветы печали рву, Страха полна. Защитят ли здесь Нас, беглянок, из туманной Из Египетской земли? Антистрофа 3 К вам я, хранители права, родимые боги, взываю! Вы не дадите, о нет, беззаконью свершиться. 80 Вам ненавистны грубость и наглость, Вам свадьбы честные милы. Даже усталому беглецу С поля боя ты опора И убежище, алтарь! Строфа 4 Зевс да рассудит по правде нас! Зевсова воля, она всегда Неуловима, непостижима, Но и во мраке ночном Черной судьбы перед взором смертных Светочем ярким горит она! Антистрофа 4 Не пошатнуть, не расстроить, нет, Дела, которое 3евс ведет Властно и твердо к желанной цели, Хоть и кромешною тьмой Скрыты пути, повороты, троны Зевсовой мысли от глаз людских. Строфа 5 Низвергая с высокой башни надежд Обреченного праху, Зевс Без труда и без усилий Правит свой суд, кару вершит. 100 Все, что замыслит горний престол, Сразу сбывается. Воля его Долгих не знает сроков. Антистрофа 5 Так взгляни же на дерзость людскую, бог! Этот юный, цветущий род Порывается упрямо С кровью родной семя смешать. Буйных безумцев жалит бодец Страсти без промаха. Их посрамит, 110 Их одурачит Ата. Строфа 6 Кричу, воплю, рыдаю и печаль свою, Горе свое слезами хочу излить. Какая боль! Мне впору похоронный плач, Плач о себе, живой, пропеть. О холмы Апии, молю, Внемлите чужеземной речи! Я раздираю полотно 120 Своих одежд, я рву, скорбя, Ткань покрывал сидонских! Антистрофа 6 Даю обет - дарами благодарности, Если спасусь от смерти, богов почтить. Какая боль! Куда несут меня, бурля, Судьбы неведомой валы? О холмы Апии, молю, Внемлите чужеземной речи! 130 Я раздираю полотно Своих одежд, я рву, скорбя, Ткань покрывал сидонских! Строфа 7 Весла меня и парусный дом, Щит и опора среди зыбей, С ветром попутным к вам принесли. Нет, не ропщу я. Только бы наш отец вездесущий Нашу заботу 140 Благополучным концом разрешил, Чтобы праматери славной племя От объятии мужчины Непорочным ушло! Антистрофа 7 Зевсова дочь, на кротких взгляни Кротко, яви нам, благая, свой Девственно-светлый, прекрасный лик. Чистая, чистых Силой своей спаси от погони, Будь нам оплотом, 150 Нашей защитницей ласковой будь, Чтобы праматери славной племя От объятий мужчины Непорочным ушло! Строфа 8 А иначе стая Загорелых, смуглых дев К Зевсу глубин, У которого гостят Души отстрадавшие, Так с ветвями и уйдет, 160 Задохнется в петле, Не найдя к олимпийским богам пути. О Зевс, это опять Ярость богов, Ио беда! Я узнаю безмерный гнев Супруги твоей. Величайших бурь Злое дыханье чую. Антистрофа 8 И тогда злословью Ты язык развяжешь, Зевс, 170 Если дитя Той коровы и свое Оскорбишь безжалостно, Если отвернешься ты От молитвы слезной. Отвори же нам в небе свои чуткий слух! О Зевс, это опять Ярость богов, Ио беда! Я узнаю безмерный гнев Супруги твоей. Величайших бурь Злое дыханье чую. ЭПИСОДИИ ПЕРВЫЙ Входит Данай. Данай Мужайтесь, дети! Вы сюда с находчивым, Надежным кормчим, стариком отцом пришли. Я и на суше пристально вперед гляжу, И все, что прикажу вам, вы запомните. 180 Я клубы пыли вижу, войска знак немой, Осей тележных скрежет слышу явственно, И щитоносцы с копьями, и лошади, И круглые повозки хорошо видны. Наверно, это на разведку здешние Вожди решили выйти, услыхав о нас. Но безобидно ль войско их иль, бешеной Пылая злобой, к приступу готовится. Всего верней вам, девушки, у этого Холма, где боги разрешают споры, сесть: 190 Алтарь мощнее башни и прочней щита. Так поспешите, ветви белошерстные Молящих, знак заступничества Зевсова, Возьмите в руки левые торжественно И скромно, грустно, скупо, как пришелицам Пристало в разговоре с чужеземцами, О бегстве невиновных расскажите все! Не повышайте голоса, рассказ ведя Неторопливо. Строгого спокойствия Пусть будут ваши лица и глаза полны. 200 Речей не нужно долгих и растянутых: За многословье женщин поделом бранят. Где надо, уступайте: вы изгнанницы, А кто слабее, тот и придержи язык. Предводительница хора Отец, разумно с дочерьми разумными Ты говорил. Запомню я прекрасную 206 Твою науку. Это да увидит Зевс! Данай 210 Пускай он благосклонно с высоты глядит! Предводительница хора 208 Близ твоего престола я сидеть хочу. Данай 207 Не мешкай больше, надо быстро действовать. Предводительница хора 209 О Зевс, не дай погибнуть, сжалься, смилуйся! Данай 211 Коль он захочет, все счастливо кончится. Предводительница хора. . . . . . . . . . . . . . . Данай И эту птицу призовите Зевсову. Предводительница хора К лучам взываем солнца благодатного. Данай И к богу Аполлону: он бежал с небес. Предводительница хора Чтоб, зная долю беглых, нам сочувствовал. Данай Сочувствовал и смертных защитил, как друг. Предводительница хора Кого еще из этих мне призвать богов? Данай Я здесь трезубец вижу, знак божественный. Предводительница хора Был в море другом, другом и на суше будь! Данай 220 А вот Гермес, как грекам и положено. Предводительница хора Пускай спасенным добрую доставит весть! Данай Благоговейно всех владык у общего Их алтаря почтите. Голубиною Усядьтесь стаей - та боится ястребов, Крылатых тоже, но родную пьющих кровь. Чиста ли птица, что на птиц охотится? Так неужели чист насильник, вздумавший Дочь у отца похитить? Кто отважится На это, виноватым и в Аид придет. 230 Ведь даже там, я слышал, над злодеями Зевс преисподней свой последний суд вершит. Смотрите же, ответьте, как советовал, Чтобы вернее дело отстоять свое. Дочери Дания садятся на ступени святилища. Входит царь с воинами Царь Откуда эти иноземки в варварских Нарядах пышных, из каких чужих они Земель? Ведь в Арголиде, да и в Греции Во всей не носят женщины таких одежд. В толк не возьму я, как они отважились Без всяких провожатых и глашатаев 240 Незваными гостями к нам в страну прийти? Что ветви, как молящим об убежище Велит закон, вы нашим принесли богам В одном лишь этом может быть уверен грек. Об остальном я тоже догадался бы, Но лучше вы мне сами объясните все. Предводительница хора Мое убранство верно истолковано. Но кто ты сам, скажи мне - гражданин простой, Святилища хранитель или здешний царь? Царь Не беспокойся, отвечай по совести: 250 Пеласг перед тобою, земнородного Сын Палехтона, первый человек в стране. А племя, что на этих нивах кормится, Пеласгами зовется, в честь меня, вождя. Весь, до захода солнца, край, где Стримона Бежит поток священный,- безраздельно мой. В мои владенья входит и Перребия, И земли, что за Пиндом у Пеонии, И гор Додонских кручи. Море влажное Моя граница. Все кругом подвластно мне. 260 А этой вот равнине имя "Апия" Дано на память об ее спасителе. Жрец и гадатель Апис, Аполлона сын, Явившись из Навпакта, землю здешнюю Освободил от душегуба-чудища, Клубка драконов, лютой злобы полного, Исчадья оскорбленных и замаранных Кровопролитьем древним нутряных глубин. За то, что мудро средствами целебными Проклятье это Апис победить сумел, 270 Его в молитвах благодарных чествуют. Теперь, когда ты обо мне услышала, Род назови свой, повесть расскажи свою. Но помни, многословье не в чести у нас. Предводительница хора Ответ мой прост и краток. Мы аргивянки, Коровы семя, сыном осчастливленной. Что это правда, вся моя докажет речь. Царь Не может быть, о гостьи, мне не верится, Что в самом деле родом вы из Аргоса. На уроженок Ливии походите 280 Вы больше, чем на женщин из окрестных мест. Такое племя мог бы породить и Нил, И кипрские, пожалуй, отпечатались Черты на лицах женских - от отцов они. Еще индийских вы напоминаете Кочевниц - у границы с Эфиопией Те на верблюдах ездят, я слыхал, верхом. Будь вы при луках, я б еще с безмужними, Охочими до мяса амазонками Сравнил вас. Расскажите нам подробнее, 290 Как именно
Эсхил родился в Элевсине, в греческом городе близ Афин, в 525 г. до н. э. Он был первым из великих греческих трагиков, предшественником таких писателей, как Софокл и Еврипид, а многие ученые признают его создателем трагической драмы. До современной эпохи, к сожалению, дожили только семь пьес, которые написал Эсхил - «Прометей прикованный», «Орестея», «Семеро против Фив» и другие. До него пьесы как жанр пребывали в неразвитом состоянии - с одним актером и хором, который предлагал комментарии. В своих произведениях Эсхил добавил "второго актера" (зачастую больше, чем одного), создавая серию новых возможностей для драматического искусства.
Он дожил до 456 г. до н. э., сражаясь в войнах против Персии, а также достигнув большого признания в мире афинского театра. В данной статье будет рассмотрена трилогия, которую написал Эсхил, - «Орестея». Краткое содержание цикла будет раскрыто отдельно по каждой трагедии.
Что включает трилогия?
«Агамемнон» является первой пьесой из трилогии «Орестея» Эсхила, другие две части - это «Хоэфоры» и «Эвмениды». Эта трилогия - единственная дошедшая до нас в полном виде из Древней Греции. По мнению многих критиков, она является величайшей афинской трагедией из когда-либо написанных из-за своеобразной поэзии и сильных персонажей.
Эсхил «Орестея»: краткое содержание по трагедиям
«Агамемнон» описывает покушение Клитемнестрой и ее любовником на одного из главных героев, чьим именем была названа первая трагедия. Трагедия «Хоэфоры» продолжает историю, описывая возвращение сына Агамемнона - Ореста, который убивает свою мать, и тем самым мстит за другого родителя. В последнем произведении, которое входит в трилогию, - «Эвмениды» - Орест преследуется эриниями в наказание за матереубийство, и, наконец, находит убежище в Афинах, где богиня Афина освобождает его от преследований. Рассмотрим подробнее краткое содержание «Орестеи» Эсхила, представленное в данной статье.
Краткий обзор первой части трилогии
Перед нами - подробное описание возвращения на родину Аргоса, с Во дворце его ожидает жена, Клитемнестра, которая запланировала его убийство, во-первых, в качестве мести за жертвоприношение их дочери, которую звали Ифигения, и, во-вторых, из-за того, что во время десятилетнего отсутствия Агамемнона она вступила в прелюбодеяние с Эгисфом, двоюродным братом мужа. Последний является единственным оставшимся из братьев в живых, лишенным собственности семьи и полным решимости вернуть себе трон, который, как он полагает, должен по праву ему и принадлежать.
Эсхил «Орестея»: «Агамемнон» (краткое содержание)
«Агамемнон» начинается с момента, когда караульный на своем дежурстве, находясь на крыше дворца в Аргосе, ожидает сигнала, который означал бы падение Трои перед греческой армией. Мигает маяк, и он радостно бежит рассказать новость королеве Клитемнестре. Когда он уходит, хор, состоящий из стариков Аргоса, рассказывает историю о том, как троянец принц Парис украл Елену, жену греческого царя Менелая, что и привело к десятилетней войне между Грецией и Троей. Затем хор вспоминает, как муж Клитемнестры, Агамемнон (брат Менелая), принес свою дочь Ифигению в жертву богине Артемиде в обмен на благоприятный ветер для греческого флота.
Королева появляется, и хор спрашивает ее, почему она заказала благодарственный молебен. Она говорит им, что система маяков принесла известие о том, что Троя пала предыдущей ночью. Хор славит богов, но затем интересуется, правдивы ли ее новости; вестник появляется и все подтверждает, описывая страдания армии под Троей, и благодарит за безопасное возвращение домой. Клитемнестра посылает его обратно к Агамемнону, чтобы тот быстро возвращался, но, прежде чем он уходит, хор спрашивает о новостях о Менелае. Вестник отвечает, что страшная буря захватила греческий флот на пути домой, поэтому Менелай и многие другие пропали без вести.
Хор поет о страшной разрушительной силе красоты Елены. Появляется Агамемнон на колеснице с Кассандрой, троянской принцессой, которую он сделал своей рабыней и наложницей. Клитемнестра приглашает его, открыто демонстрирует свою любовь, которой на самом деле нет, и организовывает ему яркий прием, расстилая перед ним фиолетовый ковер. Агамемнон относится к ней холодно и говорит, что ходить по ковру было бы актом высокомерия или чрезмерной заносчивости; она настаивает, упрашивая пройтись по ковру, и он входит во дворец.
Хор предвещает беду; Клитемнестра выходит наружу, чтобы пригласить Кассандру внутрь. Троянская принцесса молчит, и королева покидает ее в отчаянии. Тогда Кассандра начинает говорить, произнося бессвязные пророчества о проклятии на дом Агамемнона. Она говорит хору, что они увидят их короля мертвым, и она также умрет, а потом предсказывает, что мститель к ним придет. После этих смелых предсказаний прорицательница, кажется, смиряется со своей судьбой и входит в дом. Опасения хора растут, поскольку он слышит, что Агамемнон плачет от боли. Пока они обсуждают, что делать, двери открываются и Клитемнестра появляется, возвышаясь над трупами мужа и Кассандры. Она заявляет, что убила его, чтобы отомстить за дочку, и объявляет о своей связи с Эгисфом, ее любовником. Хор заявляет, что Орест вернется из изгнания, чтобы отомстить за отца.
Краткий обзор трагедии «Хоэфоры»
«Хоэфоры» - это второе произведение, входящее в состав трилогии «Орестея» Эсхила. В ней идет речь о воссоединении детей Агамемнона, а именно Ореста и Электры, и их мести. Орест лишает жизни Клитемнестру, чтобы отомстить за смерть Агамемнона, своего отца.
Вторая часть трилогии
Краткое содержание «Орестеи» Эсхила продолжим изложением событий второй трагедии - «Хоэфоры», в которой главное место отводится таким понятиям, как месть и убийство. Орест прибывает на могилу своего родителя в сопровождении двоюродного брата Пилада, сына царя Фокиды; там он оставляет несколько прядей волос. Орест и Пилад прячутся, поскольку Электра, сестра Ореста, приходит также на могилу в сопровождении женского хора, чтобы совершить акт либации (составляющая процесса жертвоприношения) на могиле; они были отправлены Клитемнестрой для того, чтобы, по ее словам, «отразить вред». Как только ритуальные мероприятия заканчиваются, Электра видит пряди волос на могиле, которые ей напоминают ее собственные волосы. В этот момент Орест и Пилад выходят из укрытия, и Орест постепенно убеждает ее, что он действительно приходится ей братом.
Пришло время для самой сложной части из дошедших до нас когда хор, Орест и Электра пытаются вызвать дух умершего Агамемнона, чтобы тот помог им отомстить. Орест интересуется, зачем Клитемнестра послала совершить акт либации, что ее привело к такому решению. Хор отвечает, что Клитемнестру разбудил ото сна кошмар: ей приснилось, что она родила змею, которая в настоящее время вскармливается из ее груди и питается таким способом не только ее молоком, но еще и ее кровью. Озабоченная этим возможным знаком божьего гнева, женщина посылает Электру к могиле покойного мужа для совершения обряда на успокоение. Орест считает, что это он является в образе змеи во сне своей матери и вместе с сестрой строит план по отмщению за своего родителя, задумывая убить Эгисфа и саму Клитемнестру.
Орест и Пилад притворяются странниками и сообщают королеве, что Орест уже мертв. Обрадованная такими новостями, Клитемнестра посылает слугу за Эгисфом, и он прибывает. Позже Клитемнестра видит Ореста, стоящего над телом Эгисфа. Затем Орест поставлен в трудную ситуацию: для того чтобы отомстить за отца, он должен убить ту, которая его родила. Женщина обнажает грудь, прося его о пощаде и заявляет: «Стыдись, дитя». Орест поворачивается к своему близкому другу Пиладу, сыну царя Фокиды, и спрашивает: «Должен ли я устыдиться убийства своей матери?»
Загадка вопроса
Моментов, что требуют раздумий, очень много в трилогии, которую написал Эсхил, - «Орестея». Анализ одного специалиста может кардинально отличаться от мнения других. Многие интерпретаторы полагают, что вопрос Ореста связан с более обширной темой: человек иногда встречает трудности, которым нет решения, например, семейное обязательство Ореста по отношению к одному родителю кардинально противопоставляется семейному обязательству перед другим. Есть и иная точка зрения. Может показаться, что это ненамного больше, чем просто риторический вопрос, поскольку Орест охотно принимает совет Пилада о правильности того, что он делает. Многие ученые изучали трилогию, как, например, Г.Ч. Гусейнов. «Орестея» Эсхила является одним из объектов его исследований.
Пилад умоляет Ореста не забывать своей обязанности перед Аполлоном. Орест после убийства прячет тела под одеждой, которую носил его отец. Как только он выходит из дома, эринии начинают его изводить. Орест убегает в мучительной панике. Хор предрекает, что насильственный цикл не остановить убийством Клитемнестры.
Краткий обзор трагедии «Эвмениды»
Заключительная часть трилогии «Орестея» Эсхила - это трагедия, в которой Орест, Аполлон и эринии приходят в ареопаг. Прибывает Афина с судьями; они решают, виновен ли Орест в убийстве матери.
Орест мучается от преследований эриний (фурий), которые являются божествами, занимающимися мщением за несправедливые поступки. Благодаря подстрекательствам со стороны, он совершил убийство своей матери. У Аполлона в Дельфах Орест находит спокойствие, и Бог, который не в силах избавить его от неутешного гнева эриний, отправляет его в путь, а сам, используя заклинания, пытается задержать эриний.
Клитемнестра появляется в виде призрака, но как и откуда - неизвестно… Ее появление было похоже на сон. Она призывает спящих фурий продолжать их охоту на Ореста. Как только одна из эриний начинает пробуждаться, призрак отходит. Появление эриний пронизывает чувство погони: они напевают в унисон, пробуждаются расторопно и завораживающе и намерены отыскать запах ароматной крови, который их наведет на Ореста. Легенда гласит, что премьера пьесы, которую написал Эсхил (трилогия «Орестея» имела тогда успех), вызвала так много ужаса у зрителей, что у одной беременной дамы случился выкидыш, и она скончалась на месте.
Решающий момент
Отследив, фурии его захватывают. Афина с афинянами вмешивается с целью судить Ореста. Аполлон становится защитником Ореста, в то время как эринии выступают на стороне мертвой Клитемнестры. В ходе судебного разбирательства Афина под напором Аполлона соглашается с тем, что мужчина имеет большую значимость по сравнению с женщиной. Происходит подсчет, и выясняется, что получилось равное количество голосов. Затем она склоняет эриний к принятию приговора, и они в конечном итоге соглашаются. Кроме того, теперь они будут частью граждан Афин и обеспечат хорошее положение города. Также Афина заявляет, что обвиняемый должен быть оправдан, так как милость всегда должна возвышаться над жестокостью. Такова идея, которую хотел донести автор трилогии.
Вместо заключения
«Орестея» Эсхила, краткое содержание которой было представлено выше, является единственным сохранившимся примером трилогии того времени. На фестивале в Дионисии 458 г. до н. э. она выиграла первый приз. Первоначально сопровождалась сатирической драмой «Протей», которая, однако, не сохранилась. По всей вероятности, термин "Орестея" изначально относился ко всем четырем пьесам.