Карл линней шведский натуралист ботаник сторонник креационизма. Карл Линней

Жизнь великого систематизатора Природы Карла Линнея похожа на старинные рождественские рассказы, где вначале описываются страдания бедного малютки, а потом все завершается умилительным финалом. К тому же в его биографии было так много почти символических совпадений, что она приобретает присущий подобным сюжетам мистический колорит.

Он родился в 1707 г., в мае, когда в доме одуряюще пахло цветами. Аромат шел с близлежащих полей, а главное - из родительского сада. Его отец, бедный сельский пастор, потомок местных крестьян, наверное, еще тянулся к земле. Когда достопочтенный Линнеус не служил богу, он любил возиться в своем известном всей округе саду под развесистой старой липой. Она считалась священной, а сама фамилия Линнеус была взята в ее честь. Ведь липа по-шведски - «линд». Такой же участи честный пастор желал и для своего первенца Карла. А получилось все наоборот: цветы стали для сына основным делом. Правда, и богу кое-что перепало, но уже из скудных остатков времени.

Очаровательный и загадочный мир цветов околдовал мальчика с колыбели. Он переставал плакать и успокаивался, когда мать совала ему в ручку любой стебелек. Семейное предание сохранило рассказ о том, как четырехлетний Карл слушал объяснения садовода-отца, даваемые любознательным соседям. Его глаза так блестели, а щеки так пылали, что мать сочла сына заболевшим. И потом, когда он учился в школе в соседнем городке, то неизменно числился одним из самых неспособных, так как мысли его витали далеко от душного класса. Правда, по физике и математике оценки были очень хорошие, но основные предметы, необходимые будущему пастору, - латынь, греческий и древнееврейский языки - находились в ужасном состоянии. Педагоги, махнувшие на нерадивого Линнеуса рукой, и однокашники, не понимавшие его нелепого увлечения, звали его не иначе как «ботаник». Ирония людей постепенно превратилась в иронию судьбы.

Но это случилось много лет спустя. А пока были одни неприятности. Когда отец приехал в город, чтобы показаться врачу и узнать об успехах Карла, то был поражен единодушным мнением учителей. Все они советовали взять сына из гимназии и обучить ремеслу. Расстроенный пастор уже решил, что Карл будет добывать себе хлеб насущный дратвой и ножницами. К чему тратить последние талеры, когда в семье подрастают еще трое детей? Но, по счастливому совпадению, врач, к которому он пошел на прием, преподавал в гимназии физику. Впрочем, это не так уж и удивительно, ведь тогда физика и медицина были одной дисциплиной.

Узнав, что пациент решил отдать своего сына в ученики к сапожнику, врач пришел в ужас и твердо заявил ошарашенному пастору: «А я вам говорю, вопреки всем, что из всех учеников гимназии один только Карл предсказывает блестящую будущность». Медик Ротман (имя его не должно быть забыто) не только отговорил пастора от его затеи, но взял мальчика на содержание в свой дом, сам занимался с ним и даже ослабил его отвращение к латыни чтением трудов Плиния-старшего по естествознанию. Правда, и в годы славы Линнея коллеги, слушая его латинскую речь, говорили, что «он не Цицерон». Жан-Жак Руссо, оправдывая друга, возражал: «Вольно же было Цицерону не знать ботаники!».

Все же Карл Линней окончил гимназию, хотя и с любопытной характеристикой, способной довести до инфаркта современного приверженца бюрократического стиля. «Юношество в школах уподобляется молодым деревьям в питомнике. Случается иногда - хотя редко, - что дикая природа дерева, несмотря ни на какие заботы, не поддается культуре. Но пересаженное в другую почву, дерево облагораживается и приносит хорошие плоды. Только в этой надежде юноша отпускается в университет, где, может быть, он попадет в климат, благоприятный его развитию».

Вернувшись домой, Карл выдержал серьезную баталию с родителями, в результате которой были приняты два решения. Во-первых, никогда не пускать его брата в сад, чтобы он тоже не пошел по ложному пути. Во-вторых, дать Карлу рекомендательное письмо к дальнему родственнику, соборному декану в ближайшем университетском городе Лунде. Первое решение принесло свои плоды, и Самуэль Линнеус стал со временем пастором в родном селении. Второе, увы, оказалось бесплодным. Когда запыленный пешеход, мечтающий о студенческой скамье, добрался до Лунда, на улицах города его встретила траурная процессия. Хоронили соборного декана. Раздавленный неудачей юноша поплелся сзади «за гробом своих надежд», как пишет один из биографов Линнея. С тех пор он, по собственному признанию, не мог выносить колокольного звона.

Возвращение домой означало полное крушение мечты, и Карл бесцельно слонялся по городу, где у него не было ни пристанища, ни знакомых, ни шанса на поступление в университет из-за уничтожающей характеристики. Но вдруг (о, это полное оптимизма слово!) он сталкивается со своим школьным педагогом, который стал преподавателем философии в университете. Наверное, этот учитель был не очень злопамятным человеком, так как представил Линнея ректору как своего ученика. И вот без лишних формальностей тот зачислен уже в студенты и даже определен на бесплатный постой к профессору Стобеусу.

Квартира профессора не только миниатюрное общежитие, но и маленький естественный музей и неплохая библиотека. Правда, книги в то время были довольно дорогими, а потому их дают читать только особо доверенным людям. Увы, первокурсник Линнеус не в их числе. Однако, используя полученные у Ротмана знания по физиологии, Карл дает консультации одному из допущенных к книжным сокровищам, а взамен получает на ночь фолианты из профессорской библиотеки. И полетели дни полуголодного, но счастливого существования.

Вскоре хозяйка дома заметила блеск огня в окне постояльца. Она решила, что тот забывает по вечерам задувать свечу, и, опасаясь пожара, пожаловалась профессору. Стобеус сам застал жильца на месте преступления. Тихонько открыв дверь, он с удивлением увидел юношу не в постели, а погруженного в изучение тома из его собственной библиотеки. Последовало чистосердечное признание. «Утром зайдете ко мне», - сказал профессор, задувая свечу. С опущенной головой входил Карл в кабинет Стобеуса. Профессор был не без недостатков: хромой, кривой, не в меру вспыльчивый… Но злости не было в этом списке. «Вот, берите, - сказал он юноше, протягивая ключи от библиотеки, - Ночью надо спать». Заметив усердие Карла, он стал приглашать его к собственному столу, брал на визиты к больным, позволил отвечать на письма пациентов и выписывать рецепты. Все складывалось как нельзя лучше, Стобеус обещал даже передать впоследствии Линнею свою клиентуру. И все же молодой студент все с меньшей охотой ходил на занятия. Филологи и теологи и здесь свысока смотрели на медиков и ботаников. Уровень преподавания естественных наук был крайне низким. Карл решается расстаться с гостеприимным профессорским домом и перейти в старинный Упсальский университет, где преподают знаменитые естественники Рудбек и Роберг.

Все начинается сначала. В дырявые башмаки вырезаются стельки из картона. Меньшая часть денег уходит на еду, а большая - на книги и свечи; когда становится совсем туго, приходится, как говорится, экономить и на свечах, читая у городского фонаря. А жизнь наносит свои безжалостные удары; умирает мать, тяжело заболевает отец; родственники все пишут и пишут, чтобы он исполнил свой сыновний долг, вернулся домой, помог поставить на ноги сестренок… Наконец, решение принято. Нет больше сил терпеть и муки совести и муки голода. Перед тем как уйти, собирая милостыню по дорогам, обратно домой, Карл зашел проститься с ботаническим садом университета. Но, видно, судьба готовила этого человека к предназначенной для него роли, посылая ему помощь в критические минуты. На этот раз роль провидения сыграл доктор богословия Олаф Цельзий.

Страстный ботаник-любитель, он решил совместить свое основное занятие и «хобби», создав труд «Растения, упоминаемые в библии». Случайное знакомство у редкого цветка - и сразу вспыхнувшая, как порох, беседа, которая бывает при встрече увлеченных своим делом знатоков. Посыпались названия, почерпнутые из синонимии французского ботаника Турнефора, длинные латинские определения, сопоставления тщательно лелеемых гербариев…

Профессор Цельзий сам пишет письмо отцу Карла. Он приютил юношу в своем доме, устроил ему частные уроки, они вместе бродят по полям, разыскивая цветы и располагая их в альбомах по французской системе, путаной, сложной, громоздкой… В традиционном послании к любимому профессору, которое полагалось делать в стихотворной форме, Линней переходит к прозе: «Я рожден не поэтом, а до некоторой степени ботаником…» Его рассуждение о половых особенностях растений, о способах размножения, о возможности построить классификацию на этой основе чрезвычайно понравилось Олафу Цельзию. Неизвестно, выпустил ли почтенный богослов свой библейско-ботанический трактат, но, бесспорно, славы он ему не принес. А вот неопубликованное новогоднее послание Линнея, где впервые намечен контур его замечательной системы, доставило бессмертие этому доброму человеку.

Высоко оценил эпистолярный научный труд молодого ученого и профессор Рудбек, которого ознакомил с ним Олаф Цельзий. Карл Линнеус становится ассистентом профессора, а иногда даже читает за него лекции. Положение юноши упрочилось. В результате у него появился завистник, враг, преследовавший его многие годы, - доктор наук Нильс Розен, учитель детей Рудбека, метивший на профессорское место. Но появился и друг - Петр Артезий, также увлекавшийся классификацией, но только не растений, а рыб. Его часто считают создателем ихтиологии. Скорее всего, он стал первым критиком линнеевской системы, укрепив уверенность Карла в своей правоте.

Нильс Розен был неглупый человек, раньше многих маститых профессоров он оценил глубину мысли и обширность знаний молодого ученого и поэтому стал ставить ему всяческие рогатки, Пользуясь тем, что у Линнея не было научной степени, а иногда - просто с помощью наветов и клеветы Розен стал выживать его из Упсалы.

Сначала Линней уезжает в трудную и опасную экспедицию по Лапландии, затеям путешествует, собирая растения и минералы, по Далекарлии. Все же, несмотря на ценность собранных им коллекций и оригинальность подготовленных отчетов, ему становится ясно, что без степени доктора труды его не будут оценены по достоинству. Но по традиции следовало защищаться не в Швеции, ибо нет пророка в отечестве своем, а в Голландии. Однако для такой поездки нужны деньги, которых, как всегда, нег.

На этот раз помогла не дружба, а любовь. Сердце молодого ученого пленила юная красавица Сара Лиза, дочь врача. Получив согласие на брак, ом просит у будущего тестя взаймы. Последний, хотя и был, по выражению Линнея, «нежным другом денег», ради счастья дочери раскошелился.

И вот Карл уже в пути. Немногие напечатанные им работы не ускользнули от внимания иностранцев. Его уже знают. В Гамбурге местный бургомистр показывает молодому натуралисту редчайшую диковинку - гидру с семью головами. Она была куплена за бешеные деньги и даже описана в научных трактатах. К возмущению легковерного хозяина Линней разоблачил ловкую шарлатанскую подделку. Летом 1735 г. в городе Гардервике состоялся публичный диспут на тему: «Новая гипотеза о причине перемежающейся лихорадки». Счастливый доктор получает шелковую шляпу и золотое кольцо - символы его научного ранга.

Научная жизнь в Голландии, кажется, просто кипит по сравнению со шведским захолустьем. Новые друзья на свои деньги издают линнеевскую «Систему природы», где классифицированы три царства: минералы, растения и животные. Книга приобрела неслыханную популярность, постепенно разбухая, она в короткое время выдержала 13 изданий.

Особое значение имеет классификация растительного мира по органу размножения - цветку. Растения разбиты на 24 класса, причем первые 13 определяются просто числом тычинок в цветке, последующие 7 классов определяются их расположением и длиной, затем следуют однополые цветы, обоеполые и тайнобрачные. Легкость определения и краткость системы - подкупающие достоинства классификации Линнея. Конечно, автор понимал примитивность и неточность предлагаемого им членения: по разным классам рассыпались злаки, деревья соседствовали с полевыми цветами. Но лиха беда - начало. Главное ведь - найденный принцип: существенные признаки как основа для различения. А что в цветке существенней системы размножения? Во всяком случае, то вавилонское столпотворение, после которого ботаники перестали понимать друг друга, теперь ликвидировалось. Задача классификации стояла так остро, что знаменитый естествоиспытатель того времени Герман Бургав вообще определял ботанику как «часть естествознания, посредством которой удачно и с наименьшим трудом познаются и удерживаются в памяти растения».

Новоиспеченный доктор, конечно же, хотел познакомиться с Бургавом. Но это было не так просто! Даже русский царь Петр I несколько часов ожидал приема: популярный врач и прославленный натуралист был очень занят. Несколько дней Линней околачивался в приемной Лейденской знаменитости, но так и не удостоился аудиенции. Однако после того, как он послал Бургаву свою «Систему природы», тот сразу отправил за ним свою коляску.

Голландский период Линнея был и счастливым и плодотворным. Бургав познакомил его с бургомистром Амстердама, директором Ост-Индской компании Клиффортом, который попросил описать удивительный сад близ Гаарлема, полный экзотических цветов и редких животных. Добросовестное издание «Сад Клиффорта» долгие годы служило образцом для натуралистов. Затем выходят «Fundament a Botanika», «Critika Botanika» и «Genera planiarum». За последнюю из перечисленных работ Линней был избран в Саксонскую академию. Сколько их будет еще, этих академий, почтивших его своим членством: Парижская, Петербургская, Мадридская, Берлинская…

Любопытно, что у Линнея оригинальны не только мысли, но и форма. Свою книгу «Основы ботаники» он составил из 365 (по числу дней в году) афоризмов, разбив их, естественно, на 12 разделов. В этой книге, где перечислены основные руководящие идеи Линнея, в которой, как пишет сам автор, отражено 7 лет труда и внимательное изучение 8 тысяч растений, он не удержался и классифицировал также и ученых-ботаников.

Нельзя сказать, что система Линнея была всеми принята восторженно. Одни не хотели переучиваться, другие находили ее слишком умозрительной, а третьи - вредной. Так, например, приглашенный из Германии в Петербург профессор Иоганн Сигезбек написал диссертацию, осуждающую систему Линнея как безнравственную. Ведь бог никогда не допустил бы в растительном царстве такого порока, чтобы несколько мужчин имели общую жену. Что требовать с Сигезбека, первый научный мемуар которого в России был посвящен опровержению книги Коперника, если даже спустя более ста лет один профессор, читая лекцию о размножении растений, удалил с нее дам. Линней не удостоил Сигезбека ответом, но глубоко обиделся на него. Ведь незадолго до этого он окрестил в его честь одно из растений «сигезбекией восточной». Однажды немецкий профессор получил от Линнея семена с надписью «Cuculus ingrains» - кукушка неблагодарная. Когда он их посеял, то выросло сложноцветное растение «сигезбекия восточная».

По отзывам современников, Карл Линней был веселый человек, ценил хорошую шутку и острый анекдот. По его научным трудам видно, что он не только серьезно изучил логику Аристотеля, откуда почерпнуто много понятий и определений, но и то, что занятия классикой не иссушили его чувства юмора. Так, например, одно колючее растение он назвал пизонтеей в честь критика Пизона. А семейство, цветок которого состоял из двух длинных тычинок и одной короткой, окрестил коммелиновым, в память о трех братьях Коммелинах. Двое из них стали известными учеными, а третий не достиг ничего.

Перед тем как вернуться на родину, Линней решил посетить Париж. Здесь он знакомится с Реомюром, Руссо и известным французским флористом Бернаром Жюссье. Линней пришел на лекцию коллеги и скромно разместился в заднем ряду. Подняв над головой недавно полученный неизвестный цветок с далекого континента, Жюссье спросил: «Кто скажет, откуда родом это растение?» Все молчали, и профессор уже собирался ответить сам, когда раздался голос гостя, давшего правильный ответ. «Ты - Линней, - сказал Жюссье, - ибо только он мог сделать это».

Триумфальное шествие ставшего знаменитым ученого прервалось после возвращения на родину. Не было ни работы, ни денег. Слава Линнея еще не дошла до его соотечественников. Снова, как в молодости, он голодает, пытается заработать деньги лекарским искусством. Но поначалу никто не хотел доверить доктору наук даже лечение собаки. Медленно налаживалось дело. Линней лечил и даром, и за обед в трактире, пока, наконец, не приобрел клиентуру. Появились деньги, его стали приглашать в дома знати и даже в королевский дворец. В это время он с горечью писал другу: «Эскулап приносит все хорошее, а флора - только сигезбеков».

Линней подумывал даже расстаться с наукой, но это оказалось выше его сил. Несколько энтузиастов решили создать академию наук. Должность президента разыграли по жребию на цветках. Первым президентом Шведской академии был избран Карл Линней. Жизнь его вступила, наконец, в безоблачную фазу. Каждый год выходили его труды, а ученики съезжались к нему из всех стран Европы. Он стал главой кафедры в родном Упсальском университете и затем его ректором; получил орден Полярной звезды и дворянство. Изменилось не только его положение, но даже фамилия (Линнеус стал именоваться на благородный манер фон Линне). Но жизненные принципы «короля цветов» остались теми же. Он работал с той же страстностью, что и в молодости, и считал, что «никакое положение не в состоянии заменить положения честного человека».

В завещании Линнея было несколько пунктов. Все они были выполнены, кроме одного: не присылать соболезнований. Они шли и шли от академий, университетов, кафедр, коллег и учеников, прощавшихся с великим систематизатором Природы.

Линней Карл (1707-1778), шведский естествоиспытатель, создавший систему классификации растительного и животного мира.

Родился 23 мая 1707 г. в городе Росхульд (Швеция) в семье пастора. От отца юный Карл унаследовал страсть к ботанике.

Изучив естественные и медицинские науки в Лундском (1727 г.) и Упсальском (с 1728 г.) университетах, Линней в 1732 г. совершил путешествие по Лапландии (природная область на севере Швеции, Норвегии, Финляндии и на западе Кольского полуострова). В результате появился труд «Флора Лапландии» (1732 г.; полное издание 1737 г.).

В 1735 г. учёный переехал в город Хартекамп (Нидерланды), где получил должность заведующего ботаническим садом; защитил докторскую диссертацию на тему «Новая гипотеза перемежающихся лихорадок».

С 1738 г. занимался в Стокгольме врачебной практикой; в 1739 г. возглавил морской госпиталь, добился права вскрывать трупы с целью определения причины смерти. Участвовал в создании Шведской королевской академии наук и стал её первым президентом (1739 г.).

С 1741 г. руководил кафедрой в Упсальском университете, в котором преподавал медицину и естествознание.

Самый значительный труд Линнея - «Система природы». Книга была впервые опубликована в 1735 г. и выдержала при жизни автора 12 изданий. Именно в этой работе Линней применил и ввёл в употребление так называемую бинарную номенклатуру, согласно которой каждый вид обозначается двумя латинскими названиями - родовым и видовым.

Учёный определил понятие вида, пользуясь как морфологическими (сходство в пределах потомства одной семьи), так и физиологическими (наличие плодовитого потомства) критериями.

Он установил чёткую градацию систематических категорий: класс, отряд, род, вид, вариация. В основу классификации растений Линней положил число, величину и расположение тычинок и пестиков цветка, а также признак одно-, дву- или многодомности растения. Он считал, что органы размножения - самые существенные и постоянные части тела у растений. На основе этого принципа учёный разделил все растения на 24 класса.

Линнеем открыто и описано около 1500 видов растений. Предложенная им классификация животного мира впоследствии претерпела значительные изменения благодаря новым открытиям в области биологии, однако была для своего времени революционной. Её отличительная черта - в том, что человек включён в систему животного царства и относится к классу млекопитающих, отряд приматов. Двойная номенклатурная система, предложенная Линнеем, употребляется и поныне.

Карл Линней (швед. Carl Linnaeus, 1707-1778) - выдающийся шведский ученый, естествоиспытатель и медик, профессор Упсальского университета. Он заложил принципы классификации природы, разделив ее на три царства. Заслугами великого ученого стали оставленные им подробные описания растений и одна из наиболее удачных искусственных классификаций растений и животных. Он ввел в науку понятие таксоны и предложил метод бинарной номенклатуры, а также построил систему органического мира на основе иерархического принципа.

Детство и юность

Карл Линней родился 23 мая 1707 года в шведском городе Росхульте в семье сельского пастора Николаса Линнеуса. Он был настолько увлеченным цветоводом, что поменял свою прежнюю фамилию Ингемарсон на латинизированный вариант Линнеус от названия огромной липы (по шведски Lind), которая росла неподалеку от дома. Несмотря на большое желание родителей видеть своего первенца священником, его с юных лет привлекали естественные науки, а в особенности ботаника.

Когда сыну было два года, семья перебралась в соседний город Стенброхульт, но учился будущий ученый в городке Векше - сначала в местной грамматической школе, а затем в гимназии. Основные предметы - древние языки и богословие ─ давались Карлу нелегко. Зато молодой человек с головой был увлечен математикой и ботаникой. Ради последней он нередко прогуливал занятия, чтобы в естественных условиях изучать растения. Латынь он также освоил с большим трудом, и то ради возможности прочесть в оригинале «Естественную историю» Плиния. По совету доктора Ротмана, преподававшего у Карла логику и медицину, родители решились отдать учиться сына на врача.

Учеба в университете

В 1727 году Линней успешно сдал экзамены в Лундский университет. Здесь наибольшие впечатления на него произвели лекции профессора К. Стобеуса, который помог пополнить и систематизировать знания Карла. В течение первого года обучения он скрупулезно изучал флору окрестностей Лунда и создал каталог редких растений. Однако проучился в Лунде Линней недолго: по совету Ротмана он перевелся в Упсальский университет, имевший больший медицинский уклон. Впрочем, уровень преподавания в обоих учебных заведениях был ниже возможностей студента Линнея, поэтому большую часть времени он занимался самообразованием. В 1730 году он начал преподавать в ботаническом саду в качестве демонстратора и имел среди слушателей большой успех.

Однако польза от пребывания в Упсале все же была. В стенах университета Линней знакомится с профессором О. Цельсием, иногда помогавшему бедному студенту деньгами и профессором У. Рудбеком-младшим, по совету которого отправился в путешествие по Лапландии. Кроме того, судьба его свела со студентом П. Артеди, в соавторстве с которым будет пересмотрена естественно-историческая классификация.

В 1732 году Карл побывал в Лапландии с целью детального изучения трех царств природы - растений, животных и минералов. Также он собрал большой этнографический материал, в том числе о быте аборигенов. По итогам поездки Линней написал краткую обзорную работу, которая в 1737 году вышла в развернутом варианте под названием «Flora Lapponica». Свою исследовательскую деятельность начинающий ученый продолжил в 1734 году, когда по приглашению местного губернатора отправился в Делекарлию. После этого он переехал в Фалун, где занимался пробирным делом и изучением минералов.

Голландский период

В 1735 году Линней отправляется на берега Северного моря как соискатель диплома доктора медицины. Эта поездка состоялась в том числе по настоянию его будущего тестя. Защитив диссертацию в университете Гардервейка, Карл с упоением изучал естественнонаучные кабинеты Амстердама, а затем отправился в Лейден, где увидел свет один из его фундаментальных трудов «Systema naturae». В нем автор представил распределение растений по 24 классам, заложив основу классификации по количеству, величине, расположению тычинок и пестиков. Позднее работа будет постоянно дополняться, и при жизни Линнея будет выпущено 12 изданий.

Созданная система оказалась очень доступной даже для непрофессионалов, позволяя без труда идентифицировать растения и животных. Ее автор осознавал свое особенное предназначение, называя себя избранником Творца, призванного дать толкование его планов. Кроме того, в Голландии он пишет «Bibliotheca Botanica», в которой систематизирует литературу по ботанике, «Genera plantraum»с описанием родов растений, «Classes plantraum» - сопоставление различных классификаций растений с системой самого автора и ряд других произведений.

Возвращение на родину

Вернувшись в Швецию, Линней занялся медицинской практикой в Стокгольме и довольно быстро вошел в королевский двор. Причиной стало излечение нескольких фрейлин отваром тысячелистника. Он широко использовал в своей деятельности целебные растения, в частности, ягодами земляники лечил подагру. Ученый приложил немало усилий для создания Королевской академии наук (1739), стал первым ее президентом и был удостоен звания «королевского ботаника».

В 1742 году Линней осуществляет давнюю мечту и становится профессором ботаники в своей альма-матер. При нем кафедра ботаники в Упсальском университете (Карл возглавлял ее более 30 лет) приобрела огромное уважение и авторитет. Важную роль в проводимых им занятиях играл Ботанический сад, где произрастали несколько тысяч растений, собранных буквально со всего света. «В естественных науках принципы должны подтверждаться наблюдениями» , - говорил Линней. В это время к ученому пришли настоящий успех и известность: Карлом восхищались многие выдающиеся современники, в том числе Руссо. В век Просвещения ученые, подобные Линнею, были в моде.

Поселившись в своем имении Гаммарба вблизи Упсала, Карл отошел от медицинской практики и с головой окунулся в науку. Ему удалось описать все известные на тот момент лекарственные растения и изучить воздействие на человека произведенных из них лекарств. В 1753 году он публикует свой главный труд «Система растений», над которым работал четверть века.

Научный вклад Линнея

Линнею удалось исправить существующие недостатки ботаники и зоологии, чья миссия ранее сводилась к простому описанию объектов. Ученый заставил всех по-новому взглянуть на цели этих наук, проведя классификацию объектов и разработав систему их распознавания. Главная заслуга Линнея связана с областью методологии - он не открыл новых законов природы, зато смог упорядочить уже накопленные знания. Ученый предложил метод бинарной номенклатуры, в соответствии с которым животным и растениям присваивались названия. Он разделил природу на три царства и применил четыре ранга для ее систематизации - классы, отряды, виды и роды.

Линней распределил все растения на 24 класса в соответствии с особенностями их строения и выделил их род и вид. Во втором издании книги «Виды растений» он представил описание 1260 родов и 7540 видов растений. Ученый был убежден, что у растений есть пол и положил в основу классификации выделенные им особенности строения тычинок и пестиков. При употреблении названия растений и животных было необходимо использовать родовое и видовое наименование. Такой подход положил конец хаосу в классификации флоры и фауны, а со временем стал важным инструментом определения родства отдельных видов. Чтобы новая номенклатура была удобна в использовании и не вызывала двусмысленности, автор подробнейшим образом описал каждый вид, введя в науку точный терминологический язык, который подробно изложил в работе «Фундаментальная ботаника».

В конце жизни Линней попытался применить свой принцип систематизации для всей природы, в том числе горных пород и минералов. Он стал первым, кто отнес человека и обезьян к общей группе приматов. При этом шведский ученый никогда не был сторонником эволюционного направления и считал, что первые организмы были созданы в некоем райском уголке. Он резко критиковал сторонников идеи изменчивости видов, называя это отступлением от библейских традиций. «Природа не делает скачка», - не раз повторял ученый.

В 1761 году после четырехлетних ожиданий Линней получил дворянский титул. Это позволило ему несколько видоизменить фамилию на французский манер (von Linne) и создать собственный герб, центральными элементами которого стали три символа царств природы. Линнею принадлежит идея изготовления термометра, для создания которого он применил шкалу Цельсия. За свои многочисленные заслуги в 1762 году ученый был принят в ряды Парижской Академии наук.

В последние годы жизни Карл тяжело болел и перенес несколько инсультов. Он скончался в собственном доме в Упсале 10 января 1778 года и был захоронен в местном кафедральном соборе.

Научное наследство ученого было представлено в виде огромной коллекции, включающей в себя собрание раковин, минералов и насекомых, два гербария и огромную библиотеку. Несмотря на возникшие семейные споры, она досталась старшему сыну Линнея и его полному тезке, который продолжил дело отца и сделал все, чтобы сохранить эту коллекцию. После его преждевременной смерти она попала к английскому натуралисту Джону Смиту, основавшему в британской столице «Лондонское Линнеевское общество».

Личная жизнь

Ученый был женат на Саре Лизе Морене, с которой познакомился в 1734 году, дочерью городского врача Фалуна. Роман протекал очень бурно, и через две недели Карл решился сделать ей предложение. Весной 1735 года они довольно скромно обручились, после чего Карл уехал в Голландию защищать диссертацию. В силу разных обстоятельств их свадьба состоялась только спустя 4 года в фамильном хуторе семьи невесты. Линней стал многодетным отцом: у него родилось два сына и пять дочерей, из которых двое детей умерли во младенчестве. В честь своей супруги и тестя ученый назвал Moraea род многолетних растений из семейства Ирисовых, произрастающих в Южной Африке.

В характеристике научной деятельности Линнея, при самом жизнеописании, было довольно подробно рассказано о всех основных его трудах по ботанике, причем каждый из них был характеризован в отдельности. Очень немного при этом говорилось о работе Линнея в области зоологии, минералогии и медицины.

Значение работ Линнея может быть более ясно понято при рассмотрении их в связи с общим состоянием естествознания к началу его научной деятельности.

Прежде чем перейти к этому вопросу, уместно было бы ознакомиться с оценкой самим Линнеем его собственной деятельности, по примеру того, как это было сделано при рассмотрении его отдельных сочинений. Исключительный интерес в связи с этим представляет опубликованная Афцелиусом в автобиографии глава «Linnaei merita et inventa». Перевод этой главы мы здесь и приводим.

Заслуги и открытия Линнея

Он построил ботанику от основания на месте, ранее бывшем в развалинах, так что можно считать, что с его времени эта наука получила совсем другой облик и начала новую эпоху.

1. Он обозначил точными терминами в первую очередь Листья растений, благодаря чему все описания растений получили новый вид и освещение.
2. Он первый обладал Предугадыванием Растений (Prolepsin Plantarum), редчайшим открытием в природе, в котором проявляются следы самого Создателя.

1. Он рассмотрел по-новому Превращения (изменения) растений и этим доказал основу воспроизведения.
2. Он представил в ясном свете Пол растений, каковой подвергался сомнениям, и показал действие пыльцы на влажность рыльца.
3. Он построил Половую систему в результате бесчисленных наблюдений тычинок и пестиков у всех растений, чем до того времени пренебрегали.
4. Он впервые ввел в ботанику многие Части воспроизведения под их собственными названиями, такие, как Чашечка, Околоцветник, Обвертка, Чешуя, Крыло и т. д. Венчик и Нектарники, Пыльники, Завязь, Столбик, Рыльце, Стручок и Боб, Костянка и Цветоложе, кроме многих слов, также Прилистник и Прицветник, Стрелка, Цветоножка и Черешок.
5. Он описал заново, в соответствии с числом, обликом, положением и соразмерностью всех частей плодоношения, Роды, о которых думали, что их нельзя достаточно точно определить, - и они стали признанными; он открыл вдвое больше родов, чем их было найдено всеми авторами до него.
6. Он впервые отграничил Виды растений основательными отличиями и определил также большинство индийских.
7. Он ввел впервые во все естествознание Простые названия, к его ясности и краткости.
8. Разновидности, затоплявшие ботанику, он низвел к их видам.
9. Местопроизрастания растений (Loca plantarum) он добавил к видам как обоснование для культуры растений.
10. Он исследовал местообитания растений (Stationes plantarum) как основу для сельского хозяйства.
11. Он впервые разработал Календарь Флоры как путеводную нить для всех действий в сельском хозяйстве и из Распускания деревьев он показал время посева.
12. Он впервые увидел и описал Часы флоры.
13. Он впервые открыл Сон растений.
14. Он отважился говорить о гибридах растений и дал потомству указания на Причину [возникновения] видов (Specierum causam).
15. Он поставил Pan suecicus и Pandora suecica как работы, которые должны продолжаться всеми слоями народа, так как прежде не умели правильно вести хозяйство. (Этими названиями обозначается широко поставленная Линнеем работа по изучению кормовых растений Швеции.)
16. Он понимал лучше, чем кто-нибудь другой до него, Порождение минералов и показал, что кристаллы возникают из солей и что твердые камни происходят из мягких (пород), подтвердил убывание воды и доказал 4 Поднятия суши, уже не говоря о том, что он сначала обосновал истинный метод в царстве минералов.
17. Он один открыл животных больше, чем все до него, и самый первый дал их Родовые и видовые признаки по естественному методу. Ему следует приписать знание насекомых и их признаков, не говоря о том, что он первым нашел искусственный метод для распознавания рыб по плавникам, моллюсков по раковинам, а змей по щиткам. Он отнес китов к млекопитающим, голых гадов к амфибиям и отделил червей от насекомых.
18. Он показал в физиологии живую природу медуллярной (сердцевинной) субстанции, бесконечную в воспроизведении и умножении; что она никогда не может быть воспроизведена в потомстве, кроме как принадлежащей материнскому организму; что вопроизведенное по внешности тела относится к отцу, а по медуллярной системе принадлежит матери; как и следует понимать сложные животные (Animalia composita); а мозг получается из электрических воздействий, воспринимаемых посредством легких.
19. В патологии он дал наиболее отчетливые Признаки болезней на основе принципов Соважа, но значительно улучшил; он пробудил идею об инфаркте желез как причине мучительных смертей; он был первым, кто ясно видел, что Лихорадка происходит от внутреннего заболевания, распространяющегося от простуды и сокращающегося при тепле, и он доказал заразность живых кожных шелушений. Первым правильно распознал ленточных глистов.
20. Он впервые ввел в практику у шведских врачей Dulcamara, Herb. Brittanica, Senega, Spigelia, Cynomorium, Conyza, Linnaea.
21. Он впервые показал свойства растений, обосновал этим действующие начала лечебных средств, которые до того были загадочными, показал способ действия их и опроверг представления об ядовитости у практиков.
22. Диету он представил по собственному методу, основываясь на наблюдениях и опыте, и дал ей форму опытной физики.
23. Он никогда не пренебрегал хозяйственным использованием растений, но собирал [сведения об этом] с величайшим вниманием при видах, что ранее натуралистами только редко принималось во внимание.
24. Он обнаружил Организованность Природы (Politia Naturae) или Божественное хозяйство, и открыл этим путь потомкам в неизмеримейшую новую область.
25. Он ставил на первое место для науки Фауну и первым исследовал натуралии северных областей Скандинавии вплоть до самых мельчайших; не говоря уже о том, что он здесь в стране учредил первый и крупнейший Ботанический сад, который до него не был достоин даже упоминания, и что он здесь основал первый музей животных в винном спирте.

На протяжении XVI и XVII вв. научная ботаника и зоология состояли более всего в простом ознакомлении с живыми организмами и описании их, с перечислением в том или ином порядке. К фактическому знанию растений и животных, населявших европейские страны, с течением времени добавлялось все большее и большее число заморских. Это увеличивающееся разнообразие живых организмов, охватываемых наукой того времени, в высокой степени содействовало накоплению фактического знания их и делало обзор их с течением времени все более трудным.

В начале XVII в. швейцарский ботаник Каспар Баугин опубликовал свод (Pinax theatri botanici, 1623) всех известных тогда растений, общее число которых составляло около шести тысяч. Это сочинение имело в свое время очень большое научное значение, так как подводило итог всему тому, что ранее было сделано в ознакомлении с растениями. Нужно, однако, заметить, что в наше время эта книга для нас мало понятна, несмотря на то что фактические знания растений за эти века неизмеримо увеличились. Малая доступность ее для читателей нашего времени объясняется тем, что описания растений здесь очень часто так не точны и сбивчивы, что часто по ним невозможно представить себе растение, о котором идет речь. При этом многословие описаний отнюдь не облегчает читателю составление более ясного представления об описываемом растении. Многословные же названия растений, которые невозможно запомнить, также только в редких случаях могут быть поняты.

Этой книгой и аналогичными сочинениями того времени очень трудно было пользоваться и их современникам, именно из-за неточности описания органов растений, неопределенности описательных терминов, отсутствия общепонятных названий растений и пр. Можно представить себе трудности ботаников XVII в., которые хотели бы сопоставить растения, взятые в природе, с описаниями их в этих сочинениях.

Растение, не узнанное по такому своду, опять описывалось уже другими авторами и, конечно, также невыразительно и получало при этом новое громоздкое название. Таким образом, последующие читатели ставились в еще более затруднительное положение из-за терминологической нечеткости и разноречия авторов. Число таких описаний с течением времени увеличивалось и нагромождение описательных материалов становилось все более хаотическим.

Трудности, встававшие в связи с этим перед натуралистами, увеличивались еще из-за того, что это множество неотчетливо характеризованных форм было очень плохо классифицировано. Надобность в классификации была в то время действительно крайней необходимостью, так как без нее не было возможности обозрения описательного материала. Надо сказать, что потребность классификации организмов на уровне науки того времени была чисто логической необходимостью формального упорядочения изучаемых форм. Последние только таким образом могли быть поставлены в определенные рамки, позволяющие их обозрение.

Нет необходимости напоминать здесь классификации растений, с течением времени сменявшие одна другую. Они, конечно, постепенно улучшались, но были очень далеки от совершенства прежде всего по недостаточной ясности самой их основы и тому, что они могли быть приложены лишь к высоким категориям. Фруктицисты, калицисты или короллисты в равной степени ошибались и попадали в равные трудности прежде всего потому, что не было достаточно отчетливого представления об особенностях органов растений, на которых основывались их классификации, т. е. соответственно на плодах, чашечках или венчиках цветков.

В самом конце XVII в. и в первые годы XVIII в. были достигнуты некоторые успехи в практическом очерчивании родов растений (Турнефор) и в попытке выявления видов (Джон Рэй). И то и другое определялось той же логической необходимостью.

Общее положение в науке в связи с этим улучшилось, однако немного, так как накопление описательного материала совершенно подавляло науку и сам материал часто не вмещался в классификационные рамки. Положение в естествознании стало совершенно критическим, и уже казалось, что выхода решительно нет.

Некоторым отражением этого положения может быть упомянутое нами определение ботаники, данное знаменитым лейденским профессором Бургавом. Он говорил: «Ботаника есть часть естествознания, посредством которой удачно и с наименьшим трудом познаются и удерживаются в памяти растения».

Из этого определения совершенно ясны и задачи, стоявшие перед ботаникой того времени, и катастрофическое состояние в ней терминологии и номенклатуры. В сущности, в таком же положении была и зоология.

Линней, может, более глубоко, чем Бургав, еще в студенческие годы в Упсале все это осознал и задался целью реформировать естествознание.

Мы уже говорили, что Линней исходил из того, что «основа ботаники состоит в разделении и наименовании растений», что «Ариаднина нить ботаники - классификация, без которой хаос», а само «естествознание есть разделение и наименование естественных тел».

Но прежде чем приступить к самой классификации, нужно было выполнить очень большую подготовительную работу, с которой он, как было сказано, блестяще справился. Работа эта - терминологическая реформа и создание универсальной классификационной схемы.

В «Основах ботаники» была разработана точная, очень выразительная и простая терминология, а в «Системе Природы» и в «Классах растений» удивительная по изяществу и простоте всеобъемлющая классификационная половая система. Окончание этих работ принесло чрезвычайно быстрый успех. Строго продуманная терминология и простая схема классификации позволили с неведомой ранее выразительностью очертить около тысячи родов («Genera plantarum») и дать невиданные по ясности характеристики многих сотен видов («Hortus Cliffortianus», «Flora Lapponica»). В названных сочинениях, как было ранее сказано, была доведена до совершенства биномиальная номенклатура полиномиалов, именно в связи с тем, что была определена категория «род».

Трудами этого периода (1735-1738) была завершена большая часть реформаторских работ Линнея, однако в отношении номенклатуры был достигнут только первый этап.

В результате дальнейшей работы, к 1753 г., Линней сумел «протянуть Ариаднину нить систематиков» до видов, очертил с определенностью эту классификационную категорию и в «Species plantarum» предложил в связи с этим новый номенклатурный прием - простые названия, ставшие основой современной биномиальной номенклатуры. Обо всем этом нами уже было сказано с достаточной подробностью. Здесь же уместно напомнить лишь о том, что методической основой этого сочинения были принципы Аристотелевой логики, касающиеся понятий, классификации их, разделения и т. д.

Линней совершенно основательно приписывает себе создание ботаники на месте бывшего до него хаоса.

Мы видели, что он разработал терминологию и точный диагностический язык, он предложил строгую номенклатуру, он разработал всеобъемлющую и практически очень удобную классификацию. На основании всего этого он пересмотрел огромное количество фактического материала, ранее накопленного наукой. Отобрав все достоверное и отбросив ошибочное и сомнительное, он систематизировал добытые ранее сведения, т. е. сделал их научными.

Здесь уместно сказать, что некоторые исследователи при оценке деятельности Линнея нередко говорят о том, что он лишь «подытожил прошлое, а не наметил будущее», или, что то же, «написал эпилог, а не пролог».

Прежде чем возражать на это, следует указать на необходимость принять во внимание то, что реформаторская деятельность Линнея в исключительной степени способствовала прогрессу исследовательской работы и накоплению фактического знания организмов. Достаточно сказать, что за пол века, протекшие от выхода в свет важнейших сочинений Линнея по ботанике (1753) и зоологии (1758), число достоверно известных организмов более чем удесятирилось.

Когда говорят о том, что Линней не наметил будущее, а лишь подытожил прошлое, имеют обычно в виду то, что он разработал лишь искусственную систему растений и очень мало сделал для системы естественной. Линней понимал, как об этом было сказано ранее, необходимость естественного метода и для своего времени немало в этом отношении сделал. Надо, однако, сказать, что под естественным методом в наше время подразумевают естественную, или филогенетическую, систему, совсем забывая в то же время, что естественный метод в XVIII в. есть не более, чем установление черт сходства организмов и классификационное группирование их именно по этому принципу. Тогда имелось в виду именно сходство, а отнюдь не родство в смысле общности происхождения. Дело в том, что идея развития в то время еще не была известна. Блеснув в «Теории неба» у Канта (1755), она только через полвека была положена в основу космогонии (гипотеза Канта-Лапласа). Потребовалось еще полвека, чтобы она во всем величии могла проявиться в применении к живой природе в эволюционном учении Дарвина.

Естественный метод Линнея и естественные классификации более поздних авторов конца XVIII и начала XIX в. по существу не различались. Задача их - установление черт сходства организмов, чтобы постигнуть творческий план «создателя», выраженный в естественном порядке природы.

Стремление найти в сочинениях Линнея начало эволюционной идеи также не имеет под собой основания, как и упреки по его адресу за то, что он не эволюционист.

Очень внимательно следует, конечно, отнестись к § 16 перечня его открытий, из которого мы узнаем о глубоком интересе Линнея к вопросу о возникновении видов и о понимании им чрезвычайной важности этого вопроса. Немногим позднее, в тринадцатом издании «Systema Naturae» (1774 г.), Линней писал следующее: «… всемогущий Бог в начале, в продвижении от простого к сложному и от малого ко многому, при начале растительной жизни, создал столько различных растений, сколько есть естественных отрядов. Что он сам же затем эти растения отрядов так перемешал между собой скрещиванием, что появилось столько растений, сколько существует разнообразных отчетливых родов. Что затем Природа эти родовые растения, посредством изменчивых поколений, но без изменения цветочных структур, перемешала между собой и умножила в существующие виды, все, какие возможно, из этого числа поколений должны быть исключены гибриды - ведь они бесплодны».

Мы видим, что творческая роль «создателя» теперь ограничивается. Им созданы, оказывается, только представители отрядов (каковых было 116), которые гибридным смешением образовали роды, а последние путем гибридизации, без участия «творца», самой природой были размножены в существующие виды. Уместно напомнить, что за сорок лет до того Линней писал: «Мы насчитываем столько видов, сколько различных форм было вначале создано».

Известно также на основании сочинения ученика Линнея, Гизеке, изложившего взгляды своего учителя по вопросу о признаках естественных порядков, что Линней занимался этими вопросами до старости. Он говорил Гизеке: «Я долго трудился над естественным методом, сделал то, что мог достигнуть, еще больше остается сделать, буду продолжать это, пока живу».

Учение о поле у растений, строгая органография, ясная терминология, разработка половой системы, реформа номенклатуры, описание около тысячи двухсот родов растений и установление более восьми тысяч видов составляют важнейшую часть ботанической работы Линнея, но не единственную, как то можно видеть из его перечня.

Он широко занимался биологией растений («Календарь Флоры», «Часы Флоры», «Сон растений») и многими практическими вопросами, из которых он особо выделял изучение кормовых растений Швеции. Насколько широки были его научные интересы, можно видеть из десятитомного собрания диссертаций его учеников («Amoenitates Academicae»). Из девяноста ботанических диссертаций почти половина представлена темами флористико-систематическими; около четверти посвящено растениям лекарственным, пищевым и хозяйственно-полезным; около десятка относится к темам по морфологии растений; в нескольких диссертациях разрабатываются разные вопросы биологии растений; отдельные темы посвящены местообитаниям растений, ботанической библиографии, терминологии, научному садоводству и одна диссертация теме, которая и у нас недавно была чрезвычайно злободневной, - перерождению хлебных злаков.

Значение работ Линнея как зоолога почти так же велико, как и ботанических, хотя он был более всего ботаником. Основополагающие зоологические работы его относятся к тому же голландскому периоду деятельности и в особенности связаны с сочинением «Systema Naturae». Хотя классификация животных, разработанная им, и была в значительных ее частях более естественной, чем ботаническая, она имела меньший успех и существовала более кратковременно. Мы уже говорили ранее, что особый успех ботанической классификации принесло то, что она была в то же время чрезвычайно простым определителем. Царство животных Линней разделил на шесть классов: млекопитающие, птицы, гады (ныне пресмыкающиеся и земноводные), рыбы, насекомые (ныне членистоногие) и черви (многие беспозвоночные, в том числе и черви).

Большим классификационным достижением было для того времени точное определение класса млекопитающих и отнесение к нему в связи с этим китов, которые даже у отца ихтиологии, Артеди, относились к рыбам.

Удивительным кажется в наше время то, что уже в первом издании «Systema Naturae» (1735 г.) человек помещен Линнеем среди человекообразных.

Первое же издание «Системы Природы» дало толчок развитию систематической зоологии, так как изложенная здесь классификационная схема и разработанные терминология и номенклатура облегчили описательную работу.

Увеличиваясь от издания к изданию, этот раздел «Системы Природы» достиг 823 страниц в десятом издании, вышедшем в 1758 г. и замечательном тем, что в нем была последовательно проведена биномиальная номенклатура организмов, в связи с чем именно это издание и является отправным в современной зоологической номенклатуре.

Особенно много Линней работал по классификации насекомых, причем он описал большинство родов и около двух тысяч видов (двенадцатое издание 1766-1768 гг.). Им были разработаны и основы органографии, причем в особом сочинении «Основание энтомологии» (1767) было изложено строение тела этого класса животных. В параллель с «Флорой Швеции» Линней написал «Фауну Швеции», значение которой для фаунистики было таким же, какое имело для флористических работ издание его «Флоры». Последующие сочинения по фауне писались по образцу того, как это было сделано Линнеем в «Фауне Швеции».

Занимаясь пробирным искусством, как прикладной минералогией, поисками полезных ископаемых, изучением минеральных источников, пещер, рудников, изучением кристаллов и классификацией камней - литологией, Линней не только был вполне на уровне своего времени в относящихся сюда вопросах, но немало продвинул развитие некоторых из них вперед. Геологи считают, что если бы он ничего не написал, кроме относящегося к палеонтологии и геологии, имя его было бы и без того прославлено.

В «Museum Tessinianum» среди прочего были описаны трилобиты, чем было положено начало изучению этой группы ископаемых ракообразных, а в специальной работе «О балтийских кораллах» он описал и изобразил кораллы Балтийского моря.

В связи с изучением тех и других он правильно понял значение ископаемых для установления далекого прошлого суши, как правильно оценил и значение последних морских террас для более близкого времени. Из его описаний обнажений, с их чередующимися пластами можно видеть, что он глубоко интересовался возникновением осадочных пород («Система Природы», 1768). Кроме классификации минералов, он дал также классификацию кристаллов; коллекция последних в его музее составляла полтораста натуральных образцов.

Врач по образованию и по началу своей практической деятельности, Линней пользовался чрезвычайной популярностью в Стокгольме как практикующий врач в годы 1739-1741, будучи в то же время главой адмиралтейского госпиталя. С переездом в Упсалу он почти оставил медицинскую практику. Как профессор, читавший три медицинских курса, он пользовался чрезвычайной популярностью. Курсы эти - «Materia medica» («Учение о лекарственных веществах»), «Semiotica» («Semiologia» - «Учение о признаках болезней») и «Diaeta naturalis» («Учение о питании»).

В связи с чтением названных курсов Линней написал обстоятельные учебные руководства. О «Materia medica» было сказано ранее подробно и здесь достаточно лишь напомнить, что эта работа Линнея (1749) стала классическим руководством по фармакологии.

Сочинение «Genera Morborum» («Роды болезней», 1759) представляет собой классификацию болезней по их симптомам. Основа классификации была заимствована Линнеем из работы французского медика и натуралиста Соважа, несколько переработана и расширена. Всего здесь установлено одиннадцать классов болезней. Задача этой книги - дать руководство к распознаванию болезней по их внешнему проявлению.

В книге «Clavis Medicinae duplex» («Двойной ключ к медицине», 1766), которую Линней чрезвычайно высоко ценил, излагается конспект его лекций и данные по общей патологии и терапии.

Лекции Линнея по диететике пользовались особенным успехом, да и сам курс этот был для него едва ли не наиболее любимым. Начатый им еще в 1734 г., в виде черновых заметок, он десятки лет дополнялся и все более расширялся. Лекции эти при жизни Линнея напечатаны не были. Успех курса среди учащихся увеличивался может быть и тем, что, кроме изложения правил лечебного питания и всего, к этому относящегося, профессор сообщал множество санитарно-гигиенических сведений, советов и чисто практических указаний, касавшихся повседневной жизни, и т. д.

Личными заслугами Линнея в практической медицине было введение в лечебную практику некоторых средств растительного происхождения, отчасти сохранившихся и в современной фармакопее, а также разработка метода борьбы с ленточными глистами.

Говоря о значении деятельности Линнея как медика, нельзя не указать на то, что принято связывать с его именем, - начало изучения болезней животных. Некоторое внимание этому Линней уделил еще во время Лапландского путешествия, интересуясь повреждениями кожи оленей. Один из его учеников стал позднее первым ветеринарным врачом в Швеции.

В заключение следует сказать, что Линней своими реформами и организующим влиянием определил на десятилетия развитие основных направлений в ботанике и зоологии.

Карл Линне́й (швед. Carl Linnaeus, Carl Linné, лат. Carolus Linnaeus, после получения дворянства в 1761 году — Carl von Linné; 23 мая 1707, Росхульт — 10 января 1778, Уппсала) — шведский естествоиспытатель и врач, создатель единой системы растительного и животного мира, обобщившей и в значительной степени упорядочившей биологические знания всего предыдущего периода и ещё при жизни принесшей ему всемирную известность. Одной из главных заслуг Линнея стало определение понятия биологического вида, внедрение в активное употребление биноминальной (бинарной) номенклатуры и установление чёткого соподчинения между систематическими (таксономическими) категориями.

Линней — самый известный шведский учёный-естествоиспытатель. В Швеции его ценят также как путешественника, который открыл для шведов их собственную страну, изучил своеобразие шведских провинций и увидел, «как одна провинция может помочь другой». Ценность для шведов представляют даже не столько работы Линнея по флоре и фауне Швеции, как описания им собственных путешествий; эти дневниковые записи, полные конкретикой, богатые противопоставлениями, изложенные ясным языком, до сих пор переиздаются и читаются. Линней — один из тех деятелей науки и культуры, с которыми связано окончательное становление литературного шведского языка в его современном виде.

Член Шведской королевской академии наук (1739, один из основателей академии), Парижской академии наук (1762) и ряда других научных обществ и академий.

Ранние годы

Карл Линней родился 23 мая 1707 года в Южной Швеции — в деревне Росхульт провинции Смоланд. Его отец — Нильс Ингемарссон Линнеус (швед. Nicolaus (Nils) Ingemarsson Linnæus, 1674—1748), сельский священник, сын крестьянина; мать — Кристина Линней (Линнея), урождённая Бродерсония (швед. Christina Linnæa (Brodersonia), 1688—1733), дочь сельского священника. Фамилия Линней (Linnæus) — латинизированное шведское название липы (Lind): когда Нильс Ингемарссон пошёл учиться в Лундский университет, он по обычаю того времени заменил свою настоящую фамилию латинским псевдонимом, выбрав в качестве него слово, связанное с родовым символом Ингемарссонов — большой трёхствольной липой, росшей на землях его предков в приходе Хвитаврид в Южной Швеции. В Швеции Линнея обычно называют Carl von Linné — по тому имени, которое он стал носить после возведения его в дворянство; в традиции литературы на английском языке — называть его Carl Linnaeus, то есть по тому имени, которое ему было дано при рождении.

Карл был в семье первенцем (позже у Нильса Ингемарссона и Кристины родилось ещё четверо детей — три девочки и мальчик).

В 1709 году семья перебралась в Стенбрухульт (швед.)русск., находившийся в паре километров от Росхульта. Там Нильс Линнеус посадил возле своего дома небольшой сад, за которым с любовью ухаживал. С раннего детства интерес к растениям проявлял и Карл.

В 1716—1727 годах Карл Линней учился в городе Векшё: сначала в низшей грамматической школе (1716—1724), затем в гимназии (1724—1727). Поскольку от Стенбрухульта Векшё находился примерно в пятидесяти километрах, Карл бывал дома только на каникулах. Его родители желали, чтобы он выучился на пастора и в будущем как старший сын занял место своего отца, но Карл учился очень плохо, особенно по основным предметам — богословию и древним языкам. Его интересовала лишь ботаника и математика; нередко он даже прогуливал занятия, вместо школы отправляясь на природу изучать растения.

Доктор Юхан Стенссон Ротман (нем.)русск. (1684—1763), окружной врач, преподававший в школе у Линнея логику и медицину, уговорил Нильса Линнеуса отправить сына учиться на врача и стал заниматься с Карлом индивидуально медициной, физиологией и ботаникой. Обеспокоенность родителей судьбой Карла была связана, в частности, с тем, что найти в Швеции работу для медика в ту пору было очень непросто, в то же время проблем с работой для священника не было.

Учёба в Лунде и Уппсале

Лунд был ближайшим к Векшё городом, в котором было высшее учебное заведение. В 1727 году Линней сдал экзамены и был зачислен в Лундский университет, где начал изучать естественную историю и медицину. Наибольший интерес у Линнея вызвали лекции профессора Килиана Стобеуса (швед.)русск. (1690—1742). Линней поселился у профессора дома; именно с помощью Стобеуса он в значительной степени привёл в порядок те сведения, которые были им почерпнуты из книг и собственных наблюдений.

В августе 1728 года Линней по совету Юхана Ротмана перевёлся в более крупный и более старый, основанный ещё в 1474 году, Уппсальский университет — здесь было больше возможностей изучать медицину. В Уппсале в то время работали два профессора медицины, Улоф Рудбек-младший (1660—1740) и Ларс Руберг (швед.)русск. (1664—1742).

В Уппсальском университете Линней познакомился со своим сверстником, студентом Петером Артеди (1705—1735), вместе с которым они начали работу по критическому пересмотру естественноисторических классификаций, существовавших к тому моменту. Линней преимущественно занимался растениями в целом, Артеди — рыбами, земноводными амфибиями и зонтичными растениями. Следует отметить, что уровень преподавания в обоих университетах был не слишком высок и большую часть времени студенты занимались самообразованием.

Рукопись работы Линнея Praeludia sponsaliorum plantarum (декабрь 1729 года)

В 1729 году Линней познакомился с Улофом Цельсием (швед.)русск. (1670—1756), профессором теологии, который был увлечённым ботаником. Эта встреча оказалась для Линнея очень важной: вскоре он поселился в доме Цельсия и получил доступ к его обширной библиотеке. В этом же году Линней написал небольшую работу «Введение в половую жизнь растений» (лат. Praeludia sponsaliorum plantarum), в которой были изложены основные идеи его будущей классификации растений, основанной на половых признаках. Эта работа вызвала большой интерес в академических кругах Уппсалы.

С 1730 года Линней под началом профессора Улофа Рудбека-младшего приступил к преподаванию как демонстратор в ботаническом саду университета. Лекции Линнея пользовались большим успехом. В этом же году он переселился в дом профессора и стал служить домашним учителем в его семье. Линней, однако, жил в доме Рудбеков не слишком долго, причиной чего стали не сложившиеся отношения с супругой профессора.

Известно об учебных экскурсиях, которые проводил Линней в эти годы в окрестностях Уппсалы.

С другим профессором медицины, Ларсом Рубергом, у Линнея также сложились хорошие отношения. Руберг был последователем философии киников, казался человеком странным, одевался плохо, однако был талантливым учёным и владельцем большой библиотеки. Линней им восхищался и был активным последователем новой механистической физиологии, которая основывалась на том, что всё многообразие мира имеет единое устройство и может быть сведено к относительному небольшому числу рациональных законов, подобно тому, как физика сводится к законам Ньютона. Основной постулат этого учения, «человек есть машина» (лат. homo machina est), применительно к медицине в изложении Руберга выглядел следующим образом: «Сердце — насос, лёгкие — кузнечный мех, живот — корыто». Известно, что Линней был приверженцем и ещё одного тезиса — «человек есть животное» (лат. homo animal est). В целом же такой механистический подход к явлениям природы способствовал проведению множества параллелей как между различными областями естествознания, так и между природой и социально-культурыми явлениями. Именно на подобных взглядах строились планы реформирования всей науки о природе, которые строили Линней и его друг Петер Артеди; их идея заключалась в создании единой упорядоченной системы знаний, которая бы легко поддавалась обзору 12 мая 1732 года Линней отправился в Лапландию.

Идея этого путешествия в значительной степени принадлежала профессору Улофу Рудбеку-младшему, который в 1695 году путешествовал именно по Лапландии (эту поездку Рудбека можно назвать первой научной экспедицией в Швеции), а позже на основании собранных в том числе и в Лапландии материалов написал и сам иллюстрировал книгу о птицах, которую показывал Линнею.

Из Лапландии Линней вернулся осенью, 10 октября, с коллекциями и записями. В том же году вышла в свет Florula lapponica («Краткая флора Лапландии»), в которой впервые появляется в печати так называемая «половая система растений» из 24 классов, основанная на строении тычинок и пестиков.

В университетах Швеции в этот период не выдавали дипломов доктора медицины, и Линней, не имея докторского диплома, не мог далее заниматься преподаванием в Уппсале.

В 1733 году Линней активно занимался минералогией, написал на эту тему учебник. Под рождество 1733 года он перебрался в Фалун, где начал преподавать пробирное искусство и минералогию.

В 1734 году Линней совершил ботаническое путешествие в провинцию Даларна

Линней в «лапландском» костюме (в национальном костюме саамов) (1737). Картина голландского художника Мартина Хоффмана (Martin Hoffman). Видно, что в правой руке Линней держит своё любимое растение, немного позже названное его именем — линнеей. Саамский костюм, как и гербарий лапландской флоры вместе с рукописью «Флоры Лапландии» Линней привёз в Голландию

Голландский период

Весной 1735 года Линней отправился за докторским дипломом в Голландию, сопровождая одного из своих учеников. Перед прибытием в Голландию Линней посетил Гамбург. 23 июня он получил степень доктора медицины в университете Хардервейка, защитив диссертацию «Новая гипотеза перемежающихся лихорадок» (о причинах возникновении малярии). Из Хардервейка Линней направился в Лейден, где опубликовал небольшое сочинение Systema naturae («Система природы»), которое открыло ему дорогу в круг учёных врачей, натуралистов и собирателей Голландии, обращавшихся вокруг профессора Лейденского университета Германа Бургаве (1668—1738), пользовавшегося европейской известностью.

В августе 1735 года Линней при протекции друзей получил место смотрителя коллекций и ботанического сада Джорджа Клиффорда (англ.)русск. (1685—1760), бургомистра Амстердама и директора Голландской Ост-Индской компании. Сад находился в имении Хартекамп (нид.)русск. около города Харлем; Линней занимался описанием и классификацией большой коллекции живых экзотических растений, доставляемых в Голландию кораблями компании со всего мира.

В Голландию переехал и близкий друг Линнея Петер Артеди. Он работал в Амстердаме, приводя в порядок коллекции Альберта Себа (1665—1736), путешественника, зоолога и фармацевта. Артеди успел закончить свой обобщающий труд по ихтиологии, а также определил всех рыб из собрания Себа и сделал их описание; к несчастью, 27 сентября 1735 года Артеди утонул в канале, оступившись при возвращении домой в ночное время. Линней и Артеди завещали друг другу свои рукописи, однако за выдачу рукописей Артеди хозяин квартиры, в которой тот жил, потребовал большой выкуп, который был уплачен Линнеем благодаря содействию Джорджа Клиффорда. Позже Линней подготовил рукопись своего друга к печати и издал её (Ichtyologia, 1738). Линней также использовал в своих работах предложения Артеди по классификации рыб и зонтичных.

Летом 1736 года Линней в течение нескольких месяцев жил в Англии, где встречался с известными ботаниками того времени, Гансом Слоаном (1660—1753) и Йоханом Якобом Диллениусом (1687—1747). Три года, проведённые Линнеем в Голландии, — один из самых продуктивных периодов его научной биографии. За это время вышли его основные сочинения: помимо первого издания Systema naturae («Система природы»), Линнею удалось опубликовать Bibliotheca Botanica («Ботаническая библиотека» — систематический каталог литературы по ботанике), Fundamenta Botanica («Основания ботаники» — сборник афоризмов о принципах описания и классификации растений), Musa Cliffortiana («Банан Клиффорда» — описание банана, растущего в саду Клиффорда, в этой работе Линней делает один из первых набросков естественной системы растений), Hortus Cliffortianus (нем.)русск. («Cад Клиффорда» — описание сада), Flora Lapponica («Лапландская флора» — полное издание; сокращённый вариант этой работы, Florula lapponica, был издан в 1732 году), Genera plantarum («Роды растений» — характеристики родов растений), Classes plantarum («Классы растений» — сопоставление всех известных на тот момент систем растений с системой самого Линнея и первая публикация естественной системы растений Линнея в полном объёме), Critica botanica (свод правил по образованию имён родов растений). Некоторые из этих книг вышли с замечательными иллюстрациями, сделанными художником Джорджем Эретом (англ.)русск. (1708—1770).

В 1738 году Линней отправился обратно в Швецию, по пути посетив Париж, где встречался с ботаниками братьями Жюссьё.

Семья Линнея

В 1734 году, на Рождество, Линней познакомился со своей будущей женой: её звали Сара Лиза Мореа (швед. Sara Elisabeth (Elisabet, Lisa) Moraea (Moræa), 1716—1806), она была дочерью Юхана Ханссона Мореуса (швед. Johan Hansson Moraeus (Moræus), 1672—1742), городского врача в Фалуне. Уже через две недели после знакомства Линней сделал ей предложение. Весной 1735 года, незадолго до отъезда в Европу, Линней и Сара обручились (без официальной церемонии). Деньги на поездку Линней частично получил от будущего тестя.

В 1738 году, после возвращения из Европы, Линней и Сара обручились официально, а в сентябре 1739 года в фамильном хуторе Мореусов состоялась свадьба.

Их первый ребенок (позже получивший известность как Карл Линней младший) родился в 1741 году. Всего у них было семеро детей (два мальчика и пять девочек), из которых двое (мальчик и девочка) умерли в младенческом возрасте.

Род красивоцветущих южноафриканских многолетников из семейства Ирисовые (Iridaceae) был назван Линнеем Moraea (Морея) — в честь жены и её отца.

Родовой герб Линнея

Цветок мореи — растения, названного Линнеем в честь своей жены Сары Лизы Мореи и её отца

Зрелые годы в Стокгольме и Уппсале

Вернувшись на родину, Линней открыл врачебную практику в Стокгольме (1738). Вылечив несколько фрейлин от кашля с помощью отвара из свежих листьев тысячелистника, он вскоре стал придворным лекарем и одним из самых модных врачей столицы. Известно, что в своей врачебной деятельности Линней активно использовал ягоды земляники, — и для лечения подагры, и для очищения крови, улучшения цвета лица, уменьшения веса. В 1739 году Линней, возглавив морской госпиталь, добился разрешения вскрывать трупы умерших для определения причины смерти.

Помимо врачебной деятельности, Линней преподавал в Стокгольме в горном училище.

В 1739 году Линней принял участие в образовании Шведской королевской академии наук (которая в первые годы своего существования была частным обществом) и стал первым её председателем.

В октябре 1741 года Линней вступил в должность профессора медицины в Уппсальском университете и переселился в профессорский дом, располагавшийся в Университетском ботаническом саду (ныне — Сад Линнея). Положение профессора позволило ему сосредоточиться на писании книг и диссертаций по естественной истории. В Уппсальском университете Линней проработал до конца жизни.

По поручению Шведского парламента Линней участвовал в научных экспедициях — в 1741 году на Эланд и Готланд, шведские острова в Балтийском море, в 1746 году — в провинцию Вестергётланд (швед.)русск. (Западная Швеция), а в 1749 году — в провинцию Сконе (Южная Швеция).

В 1750 году Карл Линней был назначен на должность ректора Уппсальского университета.

Наиболее значимые публикации 1750-х годов:
Philosophia botanica («Философия ботаники», 1751) — учебник ботаники, переведенный на многие европейские языки и остававшийся образцом для других учебников до начала XIX века.
Species plantarum («Виды растений»). Дата опубликования работы — 1 мая 1753 года — принята за исходный пункт ботанической номенклатуры.
10-е издание Systema naturae («Система природы»). Дата опубликования этого издания — 1 января 1758 года — принята за исходный пункт зоологической номенклатуры.
Amoenitates academicae («Академические досуги», 1751—1790). Собрание диссертаций, написанных Линнеем для своих студентов и отчасти самими студентами.

В 1758 году Линней приобрёл ферму Хаммарбю (швед. Hammarby) примерно в десяти километрах к юго-востоку от Уппсалы (ныне Линнеевское Хаммарбю). Загородный дом в Хаммарбю стал его летним поместьем.

В 1774 году Линней перенёс первый удар (кровоизлияние в мозг), в результате которого он был частично парализован. Зимой 1776—1777 года случился второй удар. 30 декабря 1777 года Линнею стало значительно хуже, и 10 января 1778 г. он скончался в своём доме в Уппсале.

Как один из видных горожан Уппсалы, Линней был похоронен в Уппсальском кафедральном соборе.

Апостолы Линнея
Основная статья: Апостолы Линнея

Апостолами Линнея называли его учеников, которые участвовали в ботанических и зоологических экспедициях в самых разных частях света, начиная с конца 1740-х годов. Планы некоторых из них были разработаны самим Линнеем или при его участии. Из своих путешествий большинство «апостолов» привозили своему учителю или присылали семена растений, гербарные и зоологические образцы. Экспедиции были связаны с большими опасностями; из 17 учеников, которых обычно причисляют к «апостолам», семеро во время путешествий умерли, среди них был и первый «апостол Линнея», Кристофер Тэрнстрём (швед.)русск. (1703—1746). После того как его вдова обвинила Линнея в том, что именно по его вине её дети будут расти сиротами, он стал отправлять в экспедиции только тех своих учеников, которые были неженаты.

Вклад в науку

Линней заложил основы современной биноминальной (бинарной) номенклатуры, введя в практику систематики так называемые nomina trivialia, которые позже стали использоваться в качестве видовых эпитетов в биноминальных названиях живых организмов. Введённый Линнеем метод формирования научного названия для каждого из видов используется до сих пор (применявшиеся ранее длинные названия, состоящие из большого количества слов, давали описание видов, но не были строго формализованы). Использование латинского названия из двух слов — название рода, затем специфичное имя — позволило отделить номенклатуру от таксономии.

Карл Линней является автором наиболее удачной искусственной классификации растений и животных, ставшей базисом для научной классификации живых организмов. Он делил природный мир на три «царства»: минеральное, растительное и животное, использовав четыре уровня («ранга»): классы, отряды, роды и виды.

Описал около полутора тысяч новых видов растений (общее число описанных им видов растений — более десяти тысяч) и большое число видов животных.

Отчасти Линнею человечество обязаны нынешней шкалой Цельсия. Изначально шкала термометра, изобретённого коллегой Линнея по Уппсальскому университету профессором Андерсом Цельсием (1701—1744), имела ноль в точке кипения воды и 100 градусов в точке замерзания. Линней, использовавший термометры для измерения условий в парниках и теплицах, счёл это неудобным и в 1745 году, уже после смерти Цельсия, «перевернул» шкалу.

Коллекция Линнея

Карл Линней оставил огромную коллекцию, в которую входили два гербария, собрание раковин, собрание насекомых и собрание минералов, а также большая библиотека. «Это величайшая коллекция, которую когда-либо видел мир», — писал он своей жене в письме, которое он завещал огласить после своей смерти

После долгих семейных разногласий и вопреки указаниям Карла Линнея вся коллекция досталась его сыну, Карлу Линнею младшему (1741—1783), который перевёз её из музея Хаммарбю в свой дом в Уппсале и в высшей степени усердно трудился над сохранением входящих в неё предметов (гербарии и собрание насекомых к тому времени уже пострадали от вредителей и сырости). Английский натуралист сэр Джозеф Банкс (1743—1820) предлагал ему продать коллекцию, но он отказался.

Но вскоре после внезапной смерти Карла Линнея младшего от инсульта, последовавшей в конце 1783 года, его мать (вдова Карла Линнея) написала Банксу, что она готова продать ему коллекцию. Тот не стал покупать её сам, но убедил это сделать молодого английского натуралиста Джеймса Эдварда Смита (1759—1828). Потенциальными покупатели были также ученик Карла Линнея барон Клас Альстрёмер (1736—1894), российская императрица Екатерина Великая, английский ботаник Джон Сибторп (англ.)русск. (1758—1796) и другие, но Смит оказался расторопнее: быстро одобрив присланную ему опись, он утвердил сделку. Учёные и студенты Уппсальского университета требовали от властей сделать всё, чтобы оставить наследие Линнея на родине, однако король Швеции Густав III в это время находился в Италии, а государственные чиновники отвечали, что не могут решить этот вопрос без его вмешательства…

В сентябре 1784 года коллекция на английском бриге покинула Стокгольм и вскоре была благополучно доставлена в Англию. Легенда, согласно которой шведы посылали свой военный корабль на перехват английского брига, вывозившего коллекцию Линнея, не имеет научных оснований, хотя и запечатлена на гравюре из книги Р. Торнтона «Новая иллюстрация системы Линнея».

В составе коллекции, полученной Смитом, было 19 тысяч гербарных листов, более трёх тысяч экземпляров насекомых, более полутора тысяч раковин, свыше семисот образцов кораллов, две с половиной тысячи образцов минералов; библиотека насчитывала две с половиной тысячи книг, свыше трёх тысяч писем, а также рукописи Карла Линнея, его сына и других учёных.

Линнеанство

Ещё при жизни Линней приобрёл всемирную известность, следование его учению, условно называемое линнеанством, стало в конце XVIII века повсеместным. И хотя сосредоточенность Линнея при изучении явлений на сборе материала и его дальнейшей классификации выглядит с точки зрения сегодняшнего дня чрезмерной, а сам подход представляется весьма однобоким, для своего времени деятельность Линнея и его последователей стала очень важной. Дух систематизации, которым было пронизана эта деятельность, помог биологии в достаточно короткие сроки стать полноценной наукой и в каком-то смысле догнать физику, активно развивавшуюся в течение XVIII века результате научной революции.

В 1788 году Смит основал в Лондоне Linnean Society of London («Лондонское Линнеевское общество»), целью которого было объявлено «развитие науки во всех её проявлениях», в том числе хранение и разработка учения Линнея. На сегодняшний день это общество является одним из авторитетнейших научных центров, особенно в области биологической систематики. Значительная часть коллекции Линнея до сих пор хранится в специальном хранилище общества (и доступна для исследователей).

Вскоре после Лондонского общества появилось аналогичное общество в Париже — Société linnéenne de Paris («Парижское Линнеевское общество») (фр.)русск.. Его расцвет пришёл на первые годы после Великой французской революции.

Позже подобные Линнеевские общества (фр.)русск. появились в Австралии, Бельгии, Испании, Канаде, США, Швеции и других странах.

Почести

Ещё при жизни Линнею давали метафорические имена, подчёркивающие его уникальное значение для мировой науки. Его называли Princeps botanicorum (переводов на русский язык встречается несколько — «Первый среди ботаников», «Принц ботаников», «Князь ботаников»), «Северный Плиний» (в этом имени Линней сравнивается с Плинием Старшим, автором Естественной истории), «Второй Адам», а также «Повелитель рая» и «Давший имена миру животных». Как писал сам Линней в одной из своих автобиографий, «из маленькой хижины может выйти великий человек».

Награды и дворянство

В 1753 году Линней стал кавалером Ордена Полярной звезды — ордена гражданских заслуг Швеции.

20 апреля 1757 года Линнею был пожалован дворянский титул, его имя как дворянина стало теперь записываться Carl von Linné (решение о возведении в дворянство было утверждено в 1761 году). На родовом гербе, который он себе придумал, имелся щит, разделённый на три части, окрашенные в три цвета, чёрный, зелёный и красный, символизирующие три царства природы (минералы, растения и животные). В центре щита находилось яйцо. Сверху щит был увит побегом линнеи северной, любимого растения Карла Линнея. Под щитом размещался девиз на латинском языке: Famam extendere factis («cлаву умножай делами»).

Присвоение сыну бедного священника дворянского звания, даже после того как он стал профессором и известным учёным, отнюдь не было в Швеции рядовым явлением.

Названы в честь Линнея

Таксоны

Линнея (Linnaea Gronov.) — род северных вечнозелёных стелющихся кустарничков, выделенный позже в отдельное семейство Линнеевые — Linnaeaceae (Raf.) Backlund. Растение названо в честь Линнея голландским ботаником Яном Гроновиусом. Единственный вид этого рода, Линнея северная (Linnaea borealis), является официальным цветочным символом родной для Линнея провинции Смоланд.
Один из самых крупноцветковых гибридных сортов пиона (Paeonia) — ‘Linné’.
Мальва Линнея (Malva linnaei M.F.Ray). Вид однолетних или двулетних трав с розовыми, синими или фиолетовыми цветками родом из Средиземноморья, а в одичавшем виде часто встречающихся в Австралии.
Боярышник Линнея (Crataegus linnaeana Pojark.). Дерево, в диком виде произрастающее в Южной Италии; как плодовое растение культивируется в Западном Средиземноморье, в том числе во Франции

Линнея северная

Пион ‘Linné’

Линней и современность

Как пишет современный исследователь жизни Линнея профессор Г. Бруберг, Карл Линней, ставший, несмотря на своё скромное происхождение, всемирно известным учёным, — «важный элемент шведской национальной мифологии», «символ вступления бедной и изнурённой нации в стадию зрелости, силы и власти». Такое отношение к Линнею становится тем более понятным, что молодость учёного пришлась на тот период, когда Швеция вместе с гибелью короля Карла XII в 1718 году потеряла статус великой державы.

В 2007 году на территории этнографического парка Скансен в Стокгольме по случаю 300 лет со дня рождения учёного создана «тропа Линнея». На ней 12 станций-остановок, в том числе «Сад трав» (в котором можно найти представителей различных классов «половой» системы классификации Линнея), «Аптека „Крунан“» (посвящённая врачебному этапу в его жизни), а также те области Скансена-«Швеции», в которых в своё время побывал Линней: Лапландия, Центральная Швеция, Смоланд.

Банкноты достоинством 100 шведских крон с портретом Линнея

На современной шведской 100-кроновой банкноте помещён портрет Линнея работы Александра Рослина (1775). На обратной стороне банкноты изображена пчела, опыляющая цветок.