П о одноименной пьесе Л.Н. Толстого.

Из статьи Петра Багрова «Режиссер неявных концепций» в газете «Империя драмы» (2006 г.):

«Живой труп», поставленный в 1950 году, долгие годы считался абсолютной и недосягаемой вершиной Пушкинского театра. Традиция восприятия этой пьесы сложилась таким образом, что Федя Протасов – талантливая, исключительная личность, окруженная лицемерным и бездушным светским обществом, которое эту личность губит. Все просто. Мало того: пожалуй, это совпадало в большой мере и с замыслом самого Толстого. Ему действительно несимпатичны ни Федина жена Лиза, ни ее второй муж Виктор Каренин. Но на то Толстой и великий писатель, что теоретически задуманная схема на деле оборачивается весьма нетривиальной и, как бы сейчас сказали, амбивалентной картиной. В драматургии Чехова такая амбивалентность заложена сознательно, у Толстого – бессознательно. И Кожич едва ли не первым – а, быть может, и единственным – почувствовал это. Его «Живой труп» – это трагедия не только Феди Протасова, но Лизы и Виктора в такой же мере. Все они хорошие... хорошие люди (как несколько раз повторяет это Протасов), и все желают друг другу добра, но каждый заставляет страдать другого. Кожич исключительно бережно относился к тексту и внес лишь несколько изменений. Каждое из них – принципиального характера. У Толстого, когда Лиза и Виктор встречаются с Протасовым в кабинете следователя, Федор встает на колени и, уходя, еще раз низко кланяется жене. У Кожича во второй раз не Федя кланялся Лизе, а Лиза – Феде. Этот простейший прием волшебным образом расставлял все по местам. И персонажей – таких разных и «социально чуждых» – ставил на одну человеческую высоту. Другой пример – мать Виктора Каренина. В пьесе это высокомерная молодящаяся дамочка лет пятидесяти, образ слегка иронический. У Кожича ее играла 75-летняя Елизавета Жихарева – легендарная актриса дореволюционной сцены – играла с величайшим достоинством и мудростью, играла трагедию.

Трагедию, безусловно, играл и Николай Симонов. Он выбивался из камерного, суховатого ансамбля (вообще свойственного кожичевским постановкам), но режиссер довел «дефект до эффекта». <...> Симонова, который каждый спектакль играл непредсказуемо, он взял после долгих колебаний. И уж взяв, сделал на него ставку. Сделал ставку на трагедию (к слову сказать, Кожич всю жизнь мечтал о «Гамлете»). Высокую трагедию в психологическом театре. Оказалось, что такое возможно.

Само название «Живой труп» приобретало в постановке Кожича совершенно неожиданный (и теперь уже, кажется, такой очевидный) смысл. Федор Протасов не ходячий мертвец, каковым его принято изображать, не труп, который по случайному стечению обстоятельств остался жив. Напротив, он живой. И хочет жить. И слушать цыган, и пить водку. Оттого самоубийство его – столь ожидаемое во всех постановках, что воспринимается и самим Федей, и зрителями как облегчение, – в спектакле Кожича становилось высшей точкой трагедии. Трагедии, до которой редко поднимался советский театр. И уж на рубеже 40–50-х годов – во всяком случае».

Фрагмент комментария Ю.П. Рыбкова «Л.Н. Толстой. «Живой труп» (Л.Н. Толстой. Собрание сочинений в 22 т., Т. 11 (1982 г.):

Основой для фабулы пьесы послужило уголовное дело супругов Екатерины и Николая Гимер, о котором писатель узнал в 1897 году. <...> Но еще до этого у Толстого возникли некоторые идеи и образы, воплотившиеся в драме «Живой труп». В дневниковой записи от 9 февраля 1894 года читаем: «Ясно пришла в голову мысль повести, в которой выставить бы двух человек: одного – распутного, запутавшегося, павшего до презрения только от доброты, другого – внешне чистого, почтенного, уважаемого от холодности, не любви». Эту запись исследователи справедливо связывают с творческой историей «Живого трупа». Замысел Толстого противопоставить двух подобных людей воплотился не в повести, как предполагал писатель, а в драме. <...>

Завершив к концу 1900 года первую редакцию «Живого трупа», Толстой решил оставить работу над пьесой. «Не только не думаю ее теперь кончать и печатать, – писал он В.Г. Черткову, – но очень сомневаюсь, чтобы я когда-нибудь это сделал». В том же году один из руководителей Московского Художественного театра В.И. Немирович-Данченко приезжал к Толстому и просил дать эту пьесу для театра. «Когда умру – играйте...» – ответил писатель.

После смерти Толстого его наследники передали право первой постановки «Живого трупа» Московскому Художественному театру. Премьера состоялась 23 сентября 1911 года. <...> Через пять дней после премьеры Московского Художественного театра, 28 сентября 1911 года, спектакль был поставлен в Петербурге в Александринском театре. <...>

Громадный и повсеместный интерес к пьесе Толстого вызвал большое количество постановок во многих городах России. В том же 1911 году «Живой труп» был поставлен в Киеве, Харькове, Одессе, Саратове и других городах. Драма часто ставилась на русской дореволюционной, советской и зарубежной сцене. «Живой труп» является одной из самых репертуарных пьес мирового театра. Роль Федора Протасова исполняли многие выдающиеся актеры: Н.Н. Ходотов, П.П. Гайдебуров, И.Н. Певцов, И.Н. Берсенев, Н.К. Симонов, М.Ф. Романов, М.И. Царев, В.К. Папазян и другие.

«Живой труп» ставился во многих странах мира: Австрии, Германии, Англии, Франции, США, Чехословакии, Румынии, Болгарии, Норвегии, Италии, Греции... <...> В 1929 году режиссер Ф. Оцеп поставил фильм с В. Пудовкиным в роли Протасова.

Лев Николаевич Толстой

«Живой труп»

Елизавета Андреевна Протасова решается расстаться с мужем, Федором Васильевичем, образ жизни которого становится для неё невыносим: Федя Протасов пьёт, проматывает своё и женино состояние. Мать Лизы одобряет её решение, сестра Саша — категорически против расставания с таким удивительным, хотя и со слабостями, человеком, как Федя. Мать полагает, что, получив развод, Лиза соединит свою судьбу с другом детства Виктором Михайловичем Карениным. Лиза предпринимает последнюю попытку вернуть мужа и для этого посылает к нему Каренина Тот находит Протасова у цыган, в обществе нескольких офицеров. Слушая любимые свои песни «Канавела», «Час роковой», «Не вечерняя», Федя замечает: «И зачем может человек доходить до этого восторга, а нельзя продолжать его?» Он отвергает просьбу жены вернуться в семью.

Все говорит за то, что Лиза Протасова должна соединить свою судьбу с Виктором Карениным: тот любит её с детства, она в глубине души отвечает ему взаимностью; Виктор любит и её маленького сына Мишечку. Мать Виктора, Анна Дмитриевна, тоже была бы рада видеть Лизу женою своего сына, если бы не связанные с этим тяжёлые обстоятельства.

В Федю влюбляется цыганка Маша, пение которой он так любит. Это вызывает возмущение её родителей, которые считают, что барин погубил их дочь. Маша тоже пытается убедить Федю пожалеть жену и вернуться домой. Тот отвергает и эту просьбу — уверенный, что живёт теперь в согласии с совестью. Уйдя из семьи, в одиночестве, Протасов начинает писать. Он читает Маше начало своей прозы: «Поздней осенью мы сговорились с товарищем съехаться у Мурыги-ной площадки. Площадка эта был крепкий остров с сильными выводками. Был тёмный, тёплый, тихий день. Туман…»

Виктор Каренин через князя Абрезкова пытается узнать о дальнейших намерениях Протасова. Тот подтверждает, что готов на развод, но не способен на связанную с этим ложь. Федя пытается объяснить Абрезкову, отчего не может вести добропорядочную жизнь: «А что я ни делаю, я всегда чувствую, что не то, что надо, и мне стыдно. А уж быть предводителем, сидеть в банке — так стыдно, так стыдно… И, только когда выпьешь, перестанет быть стыдно». Он обещает через две недели устранить препятствия к браку Лизы и Каренина, которого считает порядочным и скучным человеком.

Чтобы освободить жену, Федя пытается застрелиться, даже пишет прощальное письмо, но не находит в себе сил для этого поступка. Цыганка Маша предлагает ему инсценировать самоубийство, оставив на берегу реки одежду и письмо. Федя соглашается.

Лиза и Каренин ожидают известий от Протасова: тот должен подписать прошение о разводе. Лиза говорит Виктору о своей любви без раскаяния и без возврата, о том, что из её сердца исчезло все, кроме любви к нему. Вместо подписанного прошения секретарь Каренина, Вознесенский, приносит письмо от Протасова. Тот пишет, что чувствует себя посторонним, мешающим счастью Лизы и Виктора, но не может лгать, давать взятки в консистории, чтобы получить развод, и поэтому хочет физически уничтожиться, таким образом освободив всех. В последних строках прощального письма он просит помочь какому-то слабому, но хорошему часовщику Евгеньеву. Потрясённая этим письмом, Лиза в отчаянии повторяет, что любит одного только Федю.

Через год в грязной комнате трактира сидит опустившийся, оборванный Федя Протасов и разговаривает с художником Петушковым. Федя объясняет Петушкову, что не мог выбрать для себя ни одну судьбу из тех, которые возможны для человека его круга: ему было противно служить, наживать деньги и таким образом «увеличивать ту пакость, в которой живёшь», но он и не был героем, способным разрушать эту пакость. Поэтому ему оставалось только забыться — пить, гулять, петь; что он и делал. В своей жене, идеальной женщине, он не находил того, что зовётся изюминкой; в их жизни не было игры, без которой невозможно забыться. Федя вспоминает цыганку Машу, которую он любил — более всего за то, что оставил её, и таким образом сделал ей добро, а не зло. «А ведь ты знаешь, — говорит Федя, — мы любим людей за то добро, которое мы им сделали, и не любим за то зло, которое мы им делали».

Протасов рассказывает Петушкову историю своего превращения в «живой труп», после чего его жена смогла выйти замуж за добропорядочного, любящего её человека. Этот рассказ подслушивает случайно оказавшийся поблизости Артемьев. Он начинает шантажировать Федю, предлагая ему требовать от жены денег в обмен на молчание. Протасов отказывается; Артемьев отдаёт его в руки городового.

В деревне, на террасе, обвитой плющом, беременная Лиза ожидает приезда мужа, Виктора Каренина. Тот привозит из города письма, среди которых оказывается и бумага от судебного следователя с сообщением о том, что Протасов жив. Все в отчаянии.

Судебный следователь снимает показания с Лизы и Каренина. Они обвиняются в двоебрачии и в том, что знали об инсценировке Протасовым самоубийства. Дело осложняется тем, что прежде Лиза опознала найденное в воде мёртвое тело как труп своего мужа, а кроме того, Каренин регулярно посылал деньги в Саратов, и теперь отказывается объяснить, кому они предназначались. Хотя деньги пересылались на подставное лицо, именно в Саратове проживал все это время Протасов.

Приведённый для очной ставки Протасов просит прощения у Лизы и Виктора и уверяет следователя, что они не знали о том, что он жив. Он видит, что следователь мучает их всех лишь для того, чтобы показать свою власть над ними, не понимая происходившей в них духовной борьбы.

Во время суда Федя находится в каком-то особенном возбуждении. В перерыве его прежний приятель Иван Петрович Александров передаёт ему пистолет. Узнав, что второй брак его жены будет расторгнут, а ему и Лизе грозит ссылка в Сибирь, Протасов стреляет себе в сердце. На звук выстрела выбегают Лиза, Маша, Каренин, судьи и подсудимые. Федя просит прощения у Лизы за то, что не мог иначе «распутать» её. «Как хорошо… Как хорошо…» — повторяет он перед смертью.

«Живой труп» Льва Толстого является не просто интересной пьесой, но и произведением, которому характерны отличительные черты. Как правило, это сложные психологические коллизии, портретные рисунки, напряженный рассказ. Данное произведение обладает особенной тональностью, поэтому читатель окунается в него с головой и читает с огромным увлечением. Стоит отметить, что портретные характеристики представлены читателю со всей мягкостью и тонкостью. В произведении «Живой труп» преобладают акварельные краски, при помощи которых писателю удается изобразить всю действительность.

В пьесе «Живой труп» читатель встречает разнообразные художественные приемы и средства, которые помогают автору воплотить задуманное в реальной жизни. Этот факт и подтверждает, что Толстой обладал прекрасным восприятием действительности, а также богатством творческих замыслов. Это уже дает понять читателю, как писатель относился к жизни, какими концептами правды он пользовался. В произведении главный герой встречается с аристократической «добропорядочностью».

Драма «Живой труп» не имеет конкретных фигур, которые строго наделены отрицательными качествами. В центре романа Протасов, который контактирует с простыми людьми, происходившие из разнообразных социальных слоев. Кстати, ни одного из этих людей, автор не наделил отличительными чертами. Все они имеют собственное мнение, свои недостатки, достоинства и принципы. В общем, все то, что так характерно каждому из нас.

С первых страниц пьесы, читатель находится в некотором недоумении. Ведь, он еще не догадывается о том, что замысел автора вовсе не в том, чтобы выявить какие недостатки или наоборот, достоинства, которые повлияют на характер персонажа. Вовсе не о том речь идет. Писатель акцентирует внимание на несостоятельности аристократической респектабельности. Вот, почему с самого начала в пьесе разворачиваются события без резких разграничений между героями. Писатель, в качестве такой ситуации, изображает внутренний конфликт, который созревает в характерах героев.

Сочинения

Сочинение миниатюра по пьесе Толстого «Живой труп» Идейно-художественное своеобразие драматургии Л. Н. Толстого (по пьесам "Власть тьмы" и "Живой труп")

Название "Живой труп" больше всего подходит какому-нибудь современному фильму ужасов. На самом деле, это – классическая драма, написанная Л.Н. Толстым в 1900 г.

Живой труп – случай из жизни

В основе пьесы – реальный случай из судебной практики. В 1895 г. Духовная консистория отказала в разводе Екатерине и Николаю Гимер, посчитав, что фактический распад семьи, алкоголизм мужа и согласие обеих сторон на развод – недостаточные для этого причины. Тогда решили инсценировать самоубийство Николая Гимера. Обман раскрылся: бывший муж после неудачной попытки шантажа жены рассказал всё в полиции.

Решение суда было суровым: ссылка на семь лет в Енисейскую губернию, 12 лет не выезжать за пределы Сибири и запрет на проживание в обеих столицах. Благодаря хлопотам адвоката А.Ф. Кони последовало высочайшее соизволение ограничиться годом тюрьмы. Екатерину Гимер освободили через три месяца.

Пьеса "Живой труп"

Пьеса Толстого "Живой труп" увидела свет только после смерти автора. Говорят, что он обещал сыну Екатерины Гимер не усложнять жизнь несчастной женщины пока жив.

Герои пьесы Фёдор и Елизавета Протасовы столкнулись с той же проблемой: как получить развод.

Фёдор Протасов, соглашаясь с разводом, не находит в себе сил обратиться в Консисторию. Не желая "...лгать, играть гнусную комедию, давая взятки в консистории...", он имитирует самоубийство. Обман, как и в реальном случае, раскрывается. Правда, вопреки Протасову.

Фёдор Протасов так охарактиризовал ситуацию, обращаясь к следователю: "Живут три человека: я, он, она. Между ними сложные отношения, борьба добра со злом, такая духовная борьба, о которой вы понятия не имеете. Борьба эта кончается известным положением, которое всё развязывает. Все успокоены. Они счастливы – любят память обо мне. Я в своём падении счастлив тем, что я сделал, что должно, что я, негодный, ушёл из жизни, чтобы не мешать тем, кто полон жизни и хороши. И мы все живём. Вдруг является негодяй, шантажист, который требует от меня участия в шантаже. Я прогоняю его. Он идёт к вам, к борцу за правосудие, к охранителю нравственности. И вы, получая двадцатого числа по двугривенному за пакость, надеваете мундир и с лёгким духом куражитесь над ними, над людьми, которых вы мизинца не стоите, которые вас к себе в переднюю не пустят. Но вы добрались и рады..."

О том, что их ожидало, Фёдору Протасову сказал адвокат Петрушин:

Фёдор Протасов застрелился в коридоре суда.

Фильм "Живой труп"

В 1911-1987 гг. вышло около десятка экранизаций пьесы "Живой труп". Пожалуй, лучшая из них – фильм "Живой труп", выпущенный в 1968 г. на студии "Ленфильм". Автор сценария и режиссер-постановщик: Владимир Венгеров. В ролях: Алексей Баталов (Фёдор Протасов), Алла Демидова (жена Фёдора Протасова), Олег Басилашвили (Виктор Каренин), Светлана Тома (цыганка Маша).

"Живой труп". Протасов и Маша

"Живой труп". Фёдор Протасов

Окруженного почти религиозным поклонением Л. Толстого не принято ругать, но по мне, «Живой труп» — слабая, надуманная и фальшивая пьеса… потому что Толстой пытается сочувственно писать о людях, которых он не мог бы уважать в силу своих убеждений. Известно отношение Толстого к самоубийству, а также загулам, хождениям налево и прочим проявлениям слабости и подлости. Интересный и действительно проблемный сюжет он разыгрывает в среде безжизненных фигур, говорящих ходульными мелодраматичными фразами. Тема пьесы не нова: о бесчеловечности общественной морали Толстой блистательно и вполне исчерпывающе рассказывает в «Анне Карениной», «Крейцеровой сонате» и еще ряде произведений, читая которые вы получите куда большее удовольствие, нежели от «Живого трупа». Тем не менее, произведение признано классикой и пережило множество постановок, сейчас, правда, появляющихся все реже и реже.

Для Владимира Венгерова «Живой труп» — постановка важная и, видимо, очень личная, проблемная, потому, что обращался он к этому произведению не раз. Вопросы совести, нравственного долга, проблема человеческой слабости (почему человек часто сам, своими руками разрушает то, что любит?) так или иначе поднимаются в творчестве режиссера и «Живой труп» не исключение.

Главный минус данной экранизации В. Венгерова — в том, что он слишком канонизирует Толстого, слишком трепетно относится к нему, остается верен каждому его слову. В результате все минусы толстовского текста выступают еще объемнее — поэтому, например, реалистическая и минималистичная постановка В. Венгерова уступает постановке Ф. Оцепа , со всем его «символизмом», иронией и вольностями. Повествование также получилось неровным — на четыре потрясающих сцены приходится восемь откровенно скучных. Сцены, диалоги, детали — все выверено до мелочей и точно следует первоисточнику, но действие все равно выглядит выхолощенным, тяжеловесным и лишенным жизни, не увлекает — виноват, я думаю, здесь излишний академизм.

Зато просто замечательно показаны цыганские песни — «Не вечерняя» трогает до глубины души, и за умение видеть красоту можно многое простить герою Баталова, но, пожалуй, это его единственное достоинство. Стоит Протасову выйти на первый план и завести свои занудные рассусоливания, так и хочется его оборвать чем-то вроде: «Да уйди ты уже, дай цыган послушать!».

Главные герои — Протасов, Лиза и Каренин — получились довольно бледными, несмотря на старания А. Баталова , А. Демидовой и О. Басилашвили . Алексей Баталов, пожалуй, чересчур облагораживает своего героя — на фоне кристально чистых глаз и пафосных речей о чести его поступки вызывают недоумение. Алла Демидова очень хороша и естественна в роли Лизы, хорош и Олег Басилашвили… но все никак не получается посочувствовать их героям, очень уж они серьезно и выспренно страдают, без малейшей самоиронии.

Но насколько скучны главные герои, настолько радуют второстепенные персонажи, порой бессовестно перетягивающие на себя все внимание.

Совершенно неземной бритый налысо демонический «гений» И. Смоктуновского , который тут кажется чем-то куда большим, зловещим и осмысленным, нежели Иван Петрович в драме Толстого. Он кажется, скорее, порождением измученной, больной от мыслей о самоубийстве фантазии Протасова, чем реальным человеком. Ближайшая ассоциация — черт Ивана Карамазова, вот что такое Иван Петрович Смоктуновского.

Изумителен чинуша и халдей судебный следователь в исполнении Олега Борисова , изводящий Протасовых и Каренина дурацкими вопросами; удивительно современная личность, таких сегодня можно пачками встречать в различных административных учреждениях.

Еще очень понравился адвокат Петрушин, защищающий Протасова в суде и превращающий суд в балаган и ярмарку тщеславия, и одновременно зло пародирующий всех известных адвокатов XIX столетия.

Практически безупречная, дотошная и скурпулезная, но несколько скучноватая экранизация классики. Здесь определенно чувствуется бережное, но бесстрастное обращение с первоисточником. Диалога, полемики, жизни, горения какого-то не хватает. Такую классику нужно знать, а вот любить — очень сложно.

Об искусстве В. Венгерова лучше все-таки судить по «Рабочему поселку», «Двум капитанам», и «Порожнему рейсу». «Живой труп» слишком неоднозначная и неровная постановка.

Устроенная его отцом на Софийской набережной с тем, чтобы легальным образом расстаться с женой и дать ей возможность заново выйти замуж. Афера раскрылась, супруги были приговорены к семилетней ссылке с заменой на год заключения.

Сюжет

Центральный персонаж пьесы, Фёдор Протасов, мучается убеждением, что его жена Лиза никогда не выбирала между ним и Виктором Карениным, претендентом на её руку. Он хочет убить себя, но у него не хватает смелости. Убегая от своей жизни, он попадает к цыганам , и вступает в отношения с певицей Машей. Однако, в связи с неодобрением родителей Маши, он бежит и от этой жизни. Он снова хочет убить себя, но ему не хватает сил.

Тем временем, его жена, предполагая, что Протасов мертв, вышла замуж за другого человека. Когда Протасов объявился, её обвинили в двоемужестве и в организации исчезновения мужа. Он появляется на суде для дачи показаний, при этом жена не знала о том, что он был жив. В итоге, она должна либо отказаться от своего нового мужа, либо быть сослана в Сибирь , Протасов застрелился. Затем его жена заявляет, что она всегда любила Протасова.

Театр

Постановка на английском языке в Лондоне , состоявшаяся 6 декабря 1912 года, имела название «Человек, который был мёртв» (англ. The Man Who Was Dead ; перевод З. Венгеровой и Джона Поллока), в постановке театра Литературного общества . Пьеса была поставлена А. Андреевым, который приехал из Королевского театра в Белграде . Эдмонд Бреон играл Фёдора, Вайолет Льюис играла Лизу, Лоренс Андерсон играл Виктора, Лидия Яворска играла Машу, и Энтони Уорд играл князя Абрезкова .

Фильмы

Пьеса была экранизирована много раз:

• - Живой труп Россия. (немой фильм) Режиссёры Борис Чайковский , В. Кузнецов, Лиза Протасова - Мария Блюменталь-Тамарина
• - Живой труп . Фёдор Протасов - Александр Зельверович
• - Живой труп Россия. (немой фильм). Режиссёр Чеслав Сабинский , в ролях: Вера Холодная
• - Живой труп Япония. (немой фильм). Режиссёр Эйдзо Танака
• - Живой труп Германия, СССР. Режиссёр Фёдор Оцеп , Фёдор Протасов - Всеволод Пудовкин , Лиза Протасова - Мария Якобини , Маша - Нато Вачнадзе , проститутка - Вера Марецкая , Петушков - Владимир Уральский , вор в таверне - Борис Барнет , Порфирий Подобед , Пётр Репнин
• - Искупление / Redemption США. Режиссёры Фред Нибло , Лайонел Бэрримор . Фёдор Протасов - Джон Гилберт , Маша - Рене Адоре , Лиза - Элинор Бордман
• Nuits de feu (англ.) на сайте Internet Movie Database (1937)
• - Живой труп . СССР. Режиссёр Владимир Венгеров . Фёдор Протасов - Николай Симонов
• - Живой труп . СССР. Режиссёр Владимир Венгеров
• - Живой труп . СССР. (ТВ). Режиссёр Борис Щедрин . Фёдор Протасов - Леонид Марков , Лиза Протасова - Ольга Остроумова , Виктор Каренин - Георгий Тараторкин , Анна Каренина - Ирина Карташева , Маша - Людмила Дребнёва

Напишите отзыв о статье "Живой труп"

Литература

• Adler, Jacob. 1999. A Life on the Stage: A Memoir . Trans. Lulla Rosenfeld. Нью-Йорк : Knopf. ISBN 0-679-41351-0 .
• Benedetti, Jean. 1999. Stanislavski: His Life and Art . Revised edition. Original edition published in 1988. London: Methuen. ISBN 0-413-52520-1 .
• Bernstein, Herman. 1911. "Tolstoy’s Play, "The Living Corpse, « Stirs Russia; Strong Melodrama Produced in Russia Will Soon be Seen in Berlin and Elsewhere--;The Story of a Worthless Husband’s Failure and Final Sacrifice.» New York Times Oct 29: SM5.
• Carson, L, ed. 1913. en:The Stage Year Book 1913 . London: The Stage. .
• Jones, W. Gareth. 2002. «Tolstoy Staged in Paris, Berlin, and London.» In Orwin (2002, 142-161).
• Gilien, Leo. 1916. «Irving Place Production of Tolstoy Play Not Its First in America.» New York Times Oct 22: X7.
• Orwin, Donna Tussing, ed. 2002. The Cambridge Companion to Tolstoy. Cambridge Companions to Literature ser. Cambridge: Cambrige UP. ISBN 0-521-52000-2 .
• Rosenfeld, Lulla. 1999. Commentary. In Adler (1999, 367-370).
• , , on the Internet Broadway Database .
• -, «Gilbert Miller Stages Tolstoy Play», The New York Times , Sep 27, 1919. p. 13
• -, «Leo Tolstoy’s Play Makes a Triumph…», New York Times , Oct 19, 1916, 7.

Примечания

Романы Повести Рассказы Драмы Учебные и методические пособия Педагогические статьи Публицистические произведения Книги и статьи об искусстве Другое

Отрывок, характеризующий Живой труп

Покачиваясь от давки, охватившей его, Пьер оглядывался вокруг себя.
– Граф, Петр Кирилыч! Вы как здесь? – сказал чей то голос. Пьер оглянулся.
Борис Друбецкой, обчищая рукой коленки, которые он запачкал (вероятно, тоже прикладываясь к иконе), улыбаясь подходил к Пьеру. Борис был одет элегантно, с оттенком походной воинственности. На нем был длинный сюртук и плеть через плечо, так же, как у Кутузова.
Кутузов между тем подошел к деревне и сел в тени ближайшего дома на лавку, которую бегом принес один казак, а другой поспешно покрыл ковриком. Огромная блестящая свита окружила главнокомандующего.
Икона тронулась дальше, сопутствуемая толпой. Пьер шагах в тридцати от Кутузова остановился, разговаривая с Борисом.
Пьер объяснил свое намерение участвовать в сражении и осмотреть позицию.
– Вот как сделайте, – сказал Борис. – Je vous ferai les honneurs du camp. [Я вас буду угощать лагерем.] Лучше всего вы увидите все оттуда, где будет граф Бенигсен. Я ведь при нем состою. Я ему доложу. А если хотите объехать позицию, то поедемте с нами: мы сейчас едем на левый фланг. А потом вернемся, и милости прошу у меня ночевать, и партию составим. Вы ведь знакомы с Дмитрием Сергеичем? Он вот тут стоит, – он указал третий дом в Горках.
– Но мне бы хотелось видеть правый фланг; говорят, он очень силен, – сказал Пьер. – Я бы хотел проехать от Москвы реки и всю позицию.
– Ну, это после можете, а главный – левый фланг…
– Да, да. А где полк князя Болконского, не можете вы указать мне? – спросил Пьер.
– Андрея Николаевича? мы мимо проедем, я вас проведу к нему.
– Что ж левый фланг? – спросил Пьер.
– По правде вам сказать, entre nous, [между нами,] левый фланг наш бог знает в каком положении, – сказал Борис, доверчиво понижая голос, – граф Бенигсен совсем не то предполагал. Он предполагал укрепить вон тот курган, совсем не так… но, – Борис пожал плечами. – Светлейший не захотел, или ему наговорили. Ведь… – И Борис не договорил, потому что в это время к Пьеру подошел Кайсаров, адъютант Кутузова. – А! Паисий Сергеич, – сказал Борис, с свободной улыбкой обращаясь к Кайсарову, – А я вот стараюсь объяснить графу позицию. Удивительно, как мог светлейший так верно угадать замыслы французов!
– Вы про левый фланг? – сказал Кайсаров.
– Да, да, именно. Левый фланг наш теперь очень, очень силен.
Несмотря на то, что Кутузов выгонял всех лишних из штаба, Борис после перемен, произведенных Кутузовым, сумел удержаться при главной квартире. Борис пристроился к графу Бенигсену. Граф Бенигсен, как и все люди, при которых находился Борис, считал молодого князя Друбецкого неоцененным человеком.
В начальствовании армией были две резкие, определенные партии: партия Кутузова и партия Бенигсена, начальника штаба. Борис находился при этой последней партии, и никто так, как он, не умел, воздавая раболепное уважение Кутузову, давать чувствовать, что старик плох и что все дело ведется Бенигсеном. Теперь наступила решительная минута сражения, которая должна была или уничтожить Кутузова и передать власть Бенигсену, или, ежели бы даже Кутузов выиграл сражение, дать почувствовать, что все сделано Бенигсеном. Во всяком случае, за завтрашний день должны были быть розданы большие награды и выдвинуты вперед новые люди. И вследствие этого Борис находился в раздраженном оживлении весь этот день.
За Кайсаровым к Пьеру еще подошли другие из его знакомых, и он не успевал отвечать на расспросы о Москве, которыми они засыпали его, и не успевал выслушивать рассказов, которые ему делали. На всех лицах выражались оживление и тревога. Но Пьеру казалось, что причина возбуждения, выражавшегося на некоторых из этих лиц, лежала больше в вопросах личного успеха, и у него не выходило из головы то другое выражение возбуждения, которое он видел на других лицах и которое говорило о вопросах не личных, а общих, вопросах жизни и смерти. Кутузов заметил фигуру Пьера и группу, собравшуюся около него.
– Позовите его ко мне, – сказал Кутузов. Адъютант передал желание светлейшего, и Пьер направился к скамейке. Но еще прежде него к Кутузову подошел рядовой ополченец. Это был Долохов.
– Этот как тут? – спросил Пьер.
– Это такая бестия, везде пролезет! – отвечали Пьеру. – Ведь он разжалован. Теперь ему выскочить надо. Какие то проекты подавал и в цепь неприятельскую ночью лазил… но молодец!..
Пьер, сняв шляпу, почтительно наклонился перед Кутузовым.
– Я решил, что, ежели я доложу вашей светлости, вы можете прогнать меня или сказать, что вам известно то, что я докладываю, и тогда меня не убудет… – говорил Долохов.
– Так, так.
– А ежели я прав, то я принесу пользу отечеству, для которого я готов умереть.
– Так… так…
– И ежели вашей светлости понадобится человек, который бы не жалел своей шкуры, то извольте вспомнить обо мне… Может быть, я пригожусь вашей светлости.
– Так… так… – повторил Кутузов, смеющимся, суживающимся глазом глядя на Пьера.
В это время Борис, с своей придворной ловкостью, выдвинулся рядом с Пьером в близость начальства и с самым естественным видом и не громко, как бы продолжая начатый разговор, сказал Пьеру:
– Ополченцы – те прямо надели чистые, белые рубахи, чтобы приготовиться к смерти. Какое геройство, граф!
Борис сказал это Пьеру, очевидно, для того, чтобы быть услышанным светлейшим. Он знал, что Кутузов обратит внимание на эти слова, и действительно светлейший обратился к нему:
– Ты что говоришь про ополченье? – сказал он Борису.
– Они, ваша светлость, готовясь к завтрашнему дню, к смерти, надели белые рубахи.
– А!.. Чудесный, бесподобный народ! – сказал Кутузов и, закрыв глаза, покачал головой. – Бесподобный народ! – повторил он со вздохом.
– Хотите пороху понюхать? – сказал он Пьеру. – Да, приятный запах. Имею честь быть обожателем супруги вашей, здорова она? Мой привал к вашим услугам. – И, как это часто бывает с старыми людьми, Кутузов стал рассеянно оглядываться, как будто забыв все, что ему нужно было сказать или сделать.
Очевидно, вспомнив то, что он искал, он подманил к себе Андрея Сергеича Кайсарова, брата своего адъютанта.
– Как, как, как стихи то Марина, как стихи, как? Что на Геракова написал: «Будешь в корпусе учитель… Скажи, скажи, – заговорил Кутузов, очевидно, собираясь посмеяться. Кайсаров прочел… Кутузов, улыбаясь, кивал головой в такт стихов.