Тайна русской королевы. Мария Старицкая была последней из Рюриковичей

Мария Старицкая оказалась заложницей политических игр мужчин, раз за разом предававших ее.

Мария Старицкая. Портрет работы неизвестного художника XVI века из датского замка Розенборг. / репродукция

Принадлежность к великокняжескому роду на Руси не сулила гарантированного счастья. Наоборот, наличие некоторых прав на верховную власть могло стать проклятием. Человек, даже не мечтавший о шапке Мономаха, становился заложником своего происхождения, не имея возможности самостоятельно определять свою судьбу.

Князья Старицкие: репрессированные родственники Ивана Грозного

Женщинам приходилось тяжелее, чем мужчинам. Их, ненужных и неугодных, отправляли в монастырь, где девушкам предстояло состариться и умереть, не познав радостей обычной человеческой жизни. Судьба княжны Марии Старицкой , королевы Ливонской, получилась еще более драматичной. Она оказалась заложницей политических игр, которые вели мужчины. Их уверения в верности и щедрые посулы всякий раз оказывались ложью.

Отцом Марии был князь Владимир Андреевич Старицкий , внук Ивана III , двоюродный брат Ивана IV Грозного.

Отец Владимира Андрей Старицкий поднял неудачный бунт после смерти своего брата Василия III, пытаясь отобрать власть у малолетнего Ивана IV, которому не было и семи лет.

Мятежного князя Андрея бросили в тюрьму вместе с семьей, где он и скончался через несколько месяцев. Владимиру Андреевичу в тот момент было всего четыре года.

В 1541 году князя освободили, вернув ему отцовский удел. И дальше жизнь Владимира Андреевича протекала со взлетами и падениями, словно на качелях. То Иван IV осыпал его милостями, поручая командовать войском, то подвергал опале, подозревая в планах завладеть троном.

Развязка драмы наступила в 1569 году, когда после очередного доноса Иван Грозный заставил князя принять яд. Вместе с ним отравили и его супругу Евдокию Одоевскую.

Юная невеста для принца Датского

К моменту смерти отца и матери княжне Марии было девять лет. У Ивана Грозного на девочку были далеко идущие планы.

Русский царь вынашивал планы создания Ливонского королевства на землях, отвоеванных в ходе Ливонской войны. Вассальным по отношению к России королевством должен был повелевать датский принц Магнус , брат короля Фредерика II Датского . Магнус горел желанием обрести королевство и готов был пойти на все условия русского царя.

Закрепить союз с Магнусом Иван Грозный намеревался при помощи брачных уз. Женой датского принца должна была стать княжна Евфимия Старицкая , старшая сестра Марии. Однако в 1570 году невеста внезапно скончалась.

«Не беда», — решил Иван Грозный и предложил в жены Магнусу Марию. Герцогу на тот момент было 30 лет, а русской княжне — 10.

Свадьбу, правда, сыграли позднее, когда невеста больше стала походить на девушку, а не на ребенка.

В 1573 году в Новгороде 13-летняя Мария стала женой датского принца. То, что жених и невеста принадлежали к разным конфессиям, царя не смутило. Он приказал венчать княгиню по русскому православному обычаю, а жениха — согласно его вере. На торжествах Иван Грозный веселился от души: «Кощунственным озорством выглядело поведение Ивана на свадьбе герцога Магнуса Ливонского и Марии Старицкой: вместе с молодыми иноками царь плясал под напев „Символа веры св. Афанасия“, отбивая такт пресловутым своим жезлом по головам сотрапезников».

Ненадежный Магнус

Английский посланник Джером Горсей писал: «Царь выдал свою племянницу за герцога Магнуса, дав в приданое за неё те города, крепости и владения в Ливонии, которые интересовали Магнуса, установив его власть там, титуловал королём Магнусом, а также дал ему сотню богато украшенных добрых лошадей, 200 тысяч рублей, что составляет 600 тысяч талеров деньгами, золотые и серебряные сосуды, утварь, драгоценные камни и украшения; богато наградил и жаловал тех, кто его сопровождал, и его слуг, послал с ним много бояр и знатных дам в сопровождении двух тысяч конных, которым было приказано помочь королю и королеве утвердиться в своих владениях в их главном городе Дерпте в Ливонии».

Военное счастье, однако, изменило русским, и положение короля Магнуса стало шатким. В 1577 году он начал тайные переговоры с королём Польши Стефаном Баторием , после которых уступил трон роду Батори. В обмен на предательство Магнус рассчитывал получить небольшие владения под защитой польского короля.

Однако Иван Грозный не ослабел настолько, чтобы прощать предательство. Прибывшие в Ливонию русские войска штурмом взяли крепость, в которой укрывался Магнус, и арестовали его.

Датский принц, потеряв остатки собственной чести, на коленях молил Ивана IV о прощении. И, как ни странно, вымолил его. А вскоре снова предал русских, присоединившись к полякам.

Тайный роман

А что же Мария, королева Ливонская? Отношения с мужем у нее не сложились, зато ей живо заинтересовался польский король. Ряд историков не просто приписывают Стефану Баторию связь с Марией, но и утверждают, что королева Ливонская имела от него детей.

От законного мужа у Марии была дочь, которую назвали Евдокией. Ребенку было около двух лет, когда Магнус умер, промотав практически все имевшееся у него состояние, а также приданое супруги.

Король Стефан Баторий прислал Марии письмо с соболезнованиями, пообещав ей помощь в возвращении в Россию, если она того захочет. Если же у вдовствующей королевы не будет такого желания, она может жить в Рижском замке и ей будет выделяться содержание из королевской казны.

В Россию Мария не рвалась, помня о судьбе отца, и догадываясь, что ничего хорошего в Москве ее не ждет. Но и в Риге жизнь была несладкой: Марию с дочерью держали под домашним арестом, ограничив общение с внешним миром.

Рижский замок. Фото: Commons.wikimedia.org

Миссия мистера Горсея

Дело в том, что Мария Старицкая неожиданно стала претенденткой на русский престол. После смерти Ивана Грозного на трон взошел его сын Федор , больной и бездетный. Был еще младший сын Ивана Грозного Дмитрий, однако он считался незаконнорожденным, поскольку брак царя с Марией Нагой не был признан церковью.

Третьей в списке претендентов на трон шла Мария. И если в России женщина на престоле оставалась экзотикой, то для Европы это было совершенно нормальным делом. Поляки были не прочь разыграть комбинацию, сделав Марию русской царицей, зависимой от Речи Посполитой.

В Москве тоже видели эту опасность и решили действовать на опережение.

Эмиссаром Кремля в переговорах с Марией стал уже упоминавшийся англичанин Джером Горсей. Его общение с вдовствующей королевой не вызывало у поляков серьезных опасений.

Горсей передал Марии, что ее с дочерью ждут дома, царь Федор и его «правая рука»Борис Годунов обещают королеве жизнь, достойную ее статуса.

Мария откровенно призналась, что в Риге ее держат как пленницу, однако у нее есть серьезные сомнения и относительно России: «Если бы я решилась, у меня не было бы средств для побега, который вообще было бы трудно устроить, тем более что король и правительство уверены в возможности извлечь пользу из моего происхождения и крови, будто я египетская богиня, кроме того, я знаю обычаи Московии, у меня мало надежды, что со мною будут обращаться иначе, чем они обращаются с вдовами-королевами, закрывая их в адовы монастыри, этому я предпочту лучше смерть».

От пострига не уйдешь

Историки расходятся во мнениях о том, что произошло дальше. Горсею все-таки удалось убедить Марию, что с ней в России обойдутся хорошо. Некоторые источники пишут, что русские договорились с поляками о переезде Марии Старицкой, другие убеждены, что произошел побег и исчезновение королевы из Риги стало для поляков полной неожиданностью.

Как бы то ни было, Мария Старицкая и ее дочь прибыли в Москву. Поначалу обещания царя и Годунова с делом не разошлись: ей выделили большое поместье, охрану и слуг.

Но через два года королева и ее дочь оказались-таки в женском монастыре. Мария была пострижена в монахини под именем Марфы и помещена в Подсосенский монастырь в 7 верстах от Троице-Сергиевой лавры.

В том же 1588 году царь Федор Иоаннович пожаловал ей во владение село Лежнево с деревнями.

Четкого объяснения, что произошло, нет. Скорее всего, в Марии слишком многие стали видеть потенциальную царицу. 28-летняя красавица выигрышно выглядела на фоне всех других претендентов. А постриг в монахини был равносилен смерти: в мирскую жизнь вернуться было невозможно.

В 1589 году умерла дочь Марии Евдокия. В смерти девочки тоже усматривают злой умысел, но доказательств этого нет. А с учетом уровня смертности среди детей в ту эпоху данная ситуация вряд ли может считаться из ряда вон выходящей.

Жизнь после «смерти»

Последующая жизнь инокини Марфы полна загадок. В Троице-Сергиевой лавре есть надгробие, надпись на котором гласит: «Лета 7105 июня 13 дня преставися благоверная королева-инока Марфа Владимировна». Это означает, что несчастная женщина умерла летом 1597 года.

Однако в 1598 году Борис Годунов, только что ставший царем, велел выдавать деньги из казны и продовольствие из дворцовых сел для нужд Подсосенского монастыря, куда ранее поместили Марию Старицкую. С чего бы вдруг такая забота о небольшой обители, если там уже нет инокини Марфы?

Ряд источников указывает, что инокиня Марфа была участницей событий, происходивших спустя много лет после ее предполагаемой «кончины». Более того, она некоторое время жила вместе с дочерью Бориса Годунова Ксенией , насильственно постриженной в монахини после смерти отца.

Умерла Мария Старицкая, скорее всего, где-то между 1612 и 1617 годами, когда на первый план вышли совсем другие герои.

По велению Ивана IV был казнён князь Владимир Андреевич Старицкий в 1569 г.
Князь Владимир Старицкий родился в 1533 году. Его отцом был князь Андрей Иванович Старицкий - младший сын великого князя Московского и Владимирского Ивана III, деда Ивана IV Грозного. Как и будущий царь, его двоюродный брат Владимир рано лишился отца. Вплоть до начала 1550-х гг. он являлся наследником престола, так как единственный родной брат Ивана Грозного Юрий Васильевич Московский с детства был слабоумным и не имел возможности стать правителем. Даже после того, как у Ивана IV родился первенец царевич Димитрий, московские вельможи считались с князем Владимиром как с потенциальным новым государем. Сначала тяжело заболел сам Иван Грозный, потом младенец-царевич Димитрий погиб во время поездки на богомолье (его случайно выронила кормилица во время погрузки на лодку при переправе через реку, ребенок упал и утонул).
У царя вскоре родились новые сыновья: Иван (которого потом Грозный в приступе гнева собственноручно убил ударом жезла) и не вполне полноценный, с задержками в развитии Федор - будущий царь, последний из династии Рюриковичей (позже появится еще и царевич Димитрий-младший, погибший при загадочных обстоятельствах в Угличе). Но маниакально подозрительному государю повсюду мерещились заговоры в пользу его двоюродного брата. Пытаясь ослабить влияние Владимира Андреевича в стране, Иван IV отобрал у него родовую Старицу и передал большую часть Стародубского княжества в пределах Суздальского и Владимирского уездах, включая (нынешнее село Клязьминский Городок в Ковровском районе).
Однако этого царю показалось мало. У него было тогда всего два сына, из которых Федора считали едва ли не дурачком, а у Владимира Старицкого имелось 3 здоровых сына и 4 дочери, которые в будущем могли составить сильную конкуренцию слабому царскому потомству. Поэтому Иван Васильевич и решился на убийство. Владимира Старицкого с его семьей срочно вызвали в , где тогда находился государь вместе со своими опричниками. По пути в Слотино посланные царем убийцы перехватили кортеж Владимира Андреевича. Его охрана не посмела сопротивляться. По официальной версии, князя Старицкого и его близких заставили принять яд, от которого они сразу скончались. Это случилось 9 октября 1569 года. Не пощадили даже 9-летнюю дочь княжну Марию, 6-летнего князя Юрия и младенца Ивана Владимировича, которому было всего несколько месяцев.
По мнению Н.С. Стромилова, обыватели по давности времени не сохранили преданий ни о существовании монастыря, ни о его упразднении. Стромилов, как версию, указывает на возможность захоронения в этом «на Богоне» монастыре тел князя Вл. А. Старицкого, его второй жены и детей, убитых по приказанию Ивана Грозного «на Богоне», как записано в Синодике (о захоронении кн. Владимира Старицкого и всех членов его семьи в Архангельском соборе Московского кремля историкам не было известно).

По малопонятному капризу царя в живых почему-то оставили лишь самого старшего сына Владимира Старицкого - 17-летнего Василия. Но спустя 4 года молодой человек тоже скончался при так и не выясненных до конца обстоятельствах. Не исключено, что его тоже умертвили по царскому приказу.

Мария Старицкая. Портрет работы неизвестного художника XVI века из датского замка Розенборг.

Мария Владимировна , княжна старицкая, королева ливонская, в постриге инокиня Марфа (ок. 1560-1597, Подсосенский монастырь или до 17 июля 1612, 1614 или 1617 года, Новодевичий монастырь) - дочь Владимира Андреевича, князя Старицкого (двоюродного брата Ивана Грозного) и княгини Евдокии Одоевской (двоюродная сестра князя Андрея Курбского), жена Магнуса, короля Ливонии, принца датского. Родители Марии, и, возможно, часть её братьев и сестёр были казнены по приказу Ивана Грозного.

Биография

Брак

С апреля 1569 года Иван IV рассматривал план создания в Ливонии буферного государства, возглавляемого датским принцем, герцогом Магнусом, в качестве вассала царя. Магнуса этот проект заинтересовал, и в сентябре он отправил своих посланников в Москву. Было достигнуто предварительное соглашение, и 27 ноября посланники получили от царя в Александровской слободе грамоту, содержащую условия для создания вассального Ливонского государства.

10 июня 1570 года Магнус прибыл в Москву и был принят с великой торжественностью. Он был официально провозглашён королём Ливонии, дал клятву верности царю и был помолвлен с княжной Евфимией (Евдокией) Старицкой, дочерью князя Старицкого - ближайшей кровной родственницей царя, не имевшего дочерей. (К этому времени князь Старицкий в октябре 1569 года вместе с почти всей своей семьей уже был «истреблён»). В приданое обещали, помимо «рухла всякого» пять бочек золота. Магнус начал военные действия против шведов, владевших желанными территориями, но они шли не очень успешно.

20 ноября 1570 года внезапно умерла невеста Магнуса княжна Евфимия Старицкая. Иван IV предложил 30-летнему герцогу руку её младшей 10-летней сестры - Марии. Свадьба состоялась 12 апреля 1573 года в Новгороде. Разность верований была обойдена со свойственной Ивану Грозному резкой простотой: он повелел венчать княгиню по русскому православному обычаю, а жениха - согласно его вере. О данной свадьбе сохранилась и другая информация:

Кощунственным озорством выглядело поведение Ивана на свадьбе герцога Магнуса Ливонского и Марии Старицкой: вместе с молодыми иноками царь плясал «под напев Символа веры св. Афанасия», отбивая такт пресловутым своим жезлом - по головам сотрапезников.

Королеве было около 13 лет, её супругу - 33 года. Роль посаженного отца на свадьбе выполнял брат невесты Василий Старицкий - последний из оставшихся в живых двух детей князя Старицкого. Перечисление гостей на свадьбе сохранилось. Однако вместо ожидаемого королевства и богатого приданого получил лишь городок Каркус и несколько сундуков с бельём невесты.

Английский посланник Джером Горсей, впрочем, называя невесту Еленой, называет другое приданое:

…царь выдал свою племянницу Елену (Llona) за герцога Магнуса, дав в приданое за неё те города, крепости и владения в Ливонии, которые интересовали Магнуса, установив его власть там, титуловал королём (Corcell) Магнусом, а также дал ему сотню богато украшенных добрых лошадей, 200 тысяч рублей, что составляет 600 тысяч талеров деньгами, золотые и серебряные сосуды, утварь, драгоценные камни и украшения; богато наградил и жаловал тех, кто его сопровождал, и его слуг, послал с ним много бояр и знатных дам в сопровождении двух тысяч конных, которым было приказано помочь королю и королеве утвердиться в своих владениях в их главном городе Дерпте в Ливонии.

Магнус уехал в новообретенный город, откуда перебрался в Оберпален. В 1577 году Магнус начал тайные переговоры с королём Польши Стефаном Баторием (См. также Ливонская война). Военная удача не была благосклонной к Магнусу, и его планы не увенчались успехом. Иван Грозный захватил Венден, где обосновался Магнус, который в конце концов был помилован и отпущен, но сложил с себя королевский титул и признал над собой польский суверенитет. Не хорошо складывалась и его личная жизнь: «Он растратил и отдал своим приятелям и названным дочерям большинство тех городов и замков, драгоценностей, денег, лошадей и утвари, которые получил в приданое за племянницей царя; вел разгульную жизнь», пишет Горсей.

Мария Владимировна (ок. 1560-1597) - дочь Владимира Андреевича, князя Старицкого (двоюродного брата Ивана Грозного) и княгини Евдокии Одоевской (двоюродная сестра князя Андрея Курбского), жена Магнуса, короля Ливонии, принца Датского. Родители Марии и, возможно, часть ее братьев и сестер были казнены по приказу Ивана Грозного.

Жизнь Марии Владимировны Старицкой походила на увлекательный роман - авантюрный, любовный и даже шпионский. Мария Старицкая, племянница Ивана IV, последняя из династии Калиты, уже фактом своего рождения вступила в спор за наследство Ивана Грозного. Отец Марии, князь Владимир Андреевич Старицкий, двоюродный брат Ивана Грозного, с детства страдал из-за своего происхождения. Его отец Андрей Старицкий в 1537 году был обвинен в заговоре против правительницы Елены Глинской, матери Ивана Грозного, и умер в кремлевском застенке. Совсем маленьким Владимир, родившийся в конце 1533 года, три года провел в темнице, однако, как ни странно, не затаил зла на родственников. В 1542 году его «реабилитировали» и вернули отцовский удел. В благодарность он верой и правдой служил царственному брату: участвовал во взятии Казани, в походах против татар, в Ливонской войне, отличился в битве за Полоцк.

Иван Грозный ценил верность Владимира Андреевича: когда в 1554 году у царя родился сын Иван, Старицкого даже назначили опекуном царевича и главой регентского совета. Государь доверил брату самое дорогое: престол и наследника. А когда пришло время действовать, налаживая отношения с Ливонией для создания буферного государаства, предложил Магнусу, королю Ливонскому, руку Евдокии (Евфимии) Старицкой. Однако невеста внезапно умерла, и тогда пришла очередь ее младшей сестры - Марии Владимировны. Для тринадцатилетней княжны жених был, правда, староват - разница в возрасте составляла двадцать лет, но царя, как обычно, столь незначительное обстоятельство не смутило.

Уже 12 апреля 1573 года в Новгороде состоялась пышная свадьба, а вскоре молодожены переехали в Ливонию. Там Мария Владимировна быстро переняла европейский образ жизни: западную моду, манеры, секреты придворного этикета. К сожалению, ее семейная жизнь с Магнусом не задалась - муж был заносчив и тщеславен, к тому же он вскоре промотал большую часть приданого, полученного за племянницей царя.

Вдобавок Магнус почувствовал себя великим владыкой - ему присягнули несколько городов, в том числе крепости Вольмар, Кокенхаузен и Венден, что нарушало договор о целостности страны. Иван IV потребовал зятя к себе и показал вассалу его истинное место: поселил в старой избе без крыши, не принимал, а потом отпустил, наложив громадный штраф в 15 тысяч рублей.

Обидевшийся Магнус начал тайные переговоры с польским королем Стефаном Баторием о вассальном подчинении. Получив добро, король вместе с супругой поспешил к литовской границе и подписал договор с представителем Батория князем Николаем Радзивиллом, передав все свои земли в вечное пользование польской короне.

Стефан Баторий оставил Магнусу лишь городок Пильтен на берегу Виндавы. Здесь в начале 1581 года у Марии и родилась законная дочь Магнуса - королевна Евдокия. Но если к Магнусу Баторий относился с пренебрежением, то супруге его оказывал повышенные знаки внимания. Ходили даже слухи, что между Марией Владимировной и польским королем существовала любовная связь и что Евдокия приходится дочерью не Магнусу, а Стефану. 18 марта 1583 года Магнус умер, оставив королеву и наследницу в нищете.

Стефан Баторий отправил вдове письмо с соболезнованиями и предложением поспособствовать ее возвращению на родину. Однако Мария Владимировна предпочла остаться в Польше. К тому времени выбора у нее уже не было: вдобавок к своим несчастьям после смерти брата Василия в 1571 году Мария Владимировна оказалась следующей по крови в линии престолонаследования после своих троюродных братьев - бездетного Федора Иоанновича и царевича Дмитрия. А это, как известно, опасно для жизни наследницы. Ведь многие ее родственники уже умерли при странных обстоятельствах…

Для проживания Марии выделили покои в Рижском замке, бывшей резиденции магистров Ливонского ордена, и назначили весьма скромное содержание из королевской казны. Вдовствующая королева с дочерью жила фактически под домашним арестом. Правда, англичанину Горсею удалось уговорить ее вернуться в Московское царство после смерти Ивана Грозного.

На родине Марию Владимировну приняли с почетом. Царским указом от 7 августа 1586 года ей были даны в собственность большие земельные владения. Но ехала-то она в Россию не за этим - Горсей уговорил Марию вернуться, заверив, что она займет свое законное место наследницы престола.

Хотя традиция не позволяла женщинам на Руси занимать трон (Елена Глинская правила от имени малолетнего сына Ивана), но на Западе все было иначе: в Англии королеву Марию I Тюдор сменила на престоле ее сестра Елизавета; Маргарита Австрийская, тетка императора Карла V, управляла Нидерландами, а еще регентша Франции Луиза Савойская, мать Франциска I, и Мария Стюарт, шотландская королева…

Но для того, чтобы получить поддержку русской знати, Марии Владимировне нужно было выйти замуж. Двадцатипятилетняя красивая женщина обладала весомым козырем - она могла сделать будущего супруга царем. К несчастью, в это время на русский престол метил еще один претендент - Борис Годунов. А тут появилась соперница, которая могла занять место его сестры Ирины: бояре и духовенство давно уговаривали Федора Иоанновича развестись с бездетной царицей Ириной. Однако царица Ирина Годунова имела огромное влияние на мужа и не могла оставить без внимания такую опасность. Она сделала все, чтобы удалить подальше от столицы молодую вдовицу Марию. Но не таков был ее брат - он смотрел дальше и понимал, что на любом расстоянии от Москвы эта наследница Рюриковичей опасна.

По приказу Бориса Годунова в марте 1588 года Мария с дочерью Евдокией была сослана в монастырь, а удельные владения Старицких отошли казне. Ей оставался один шаг до трона. Но именно этого шага и не позволил ей сделать Годунов. Вдовствующая ливонская королева превратилась в инокиню под именем Марфа и перестала быть опасной (монашество закрывало Марии путь к престолу). Но оставалась ее дочь Евдокия. Старицкую разлучили с дочерью, а в марте 1589 года при весьма странных обстоятельствах Евдокия Магнусовна умерла. В Москве все были уверены, что девочку отравили по приказу Годунова.

Проведя несколько лет в маленьком и уединенном Богородицком Подсосенском женском монастыре неподалеку от Троице-Сергиевой лавры, инокиня Марфа скончалась в июне 1597 года. На территории Троице-Сергиевой лавры появилось надгробие с надписью, что 13 июня преставилась благоверная королева-монахиня Марфа Владимировна.

Но вдруг покойная каким-то чудом воскресает в пору Смутного времени: когда польские отряды гетмана Яна Сапеги осадили лавру, королева-старица Марфа все еще благополучно проживала в обители и вместе с Ксенией Годуновой пыталась снестись с польскими войсками. Историками также выдвигается интересная версия о происхождении Лжедмитрия: мол, это был не Гришка Отрепьев, а законный претендент на русский престол - внебрачный сын Марии Старицкой и Стефана Батория.

Как же все было на самом деле? Просто ошибку допустили или хитрым способом решили обмануть Бориса Годунова, сохранив жизнь последней из рода Калиты? Так или иначе, но в документах имя Марии Владимировны встречается не раз - ее и Годунову ограбили донага казаки, когда взяли штурмом Новодевичий монастырь. И умерла она не ранее 1612 года… А может, под именем Марфы скрывалась совершенно другая женщина? Ответа история не дает…

100 величественных императриц, королев, княгинь

Биография

Брак

Вдовство и возвращение в Россию

Узнав о смерти Магнуса, 23 мая 1583 года Стефан Баторий отправил его вдове письмо с соболезнованиями. Он писал, что готов поспособствовать её возвращению на родину, если она, конечно, того пожелает, а также советовал иметь полное доверие к Станиславу Костке, посланному к ней с некими тайными поручениями. Местом пребывания Марии определили Рижский замок , выделили скромное содержание из королевской казны, содержали фактически под домашним арестом.

Затем Горсей пишет, что по своем возвращении из Англии он нашёл королеву живущей в большом поместье, она имела свою охрану, земли и слуг согласно своему положению. Но года через два она и её дочь были помещены в женский монастырь:

Сестра Марии Владимировны, одна из дочерей князя Старицкого. Отравлена вместе с отцом в возрасте 9 лет - в том же возрасте, что умерла её племянница Евдокия Магнусовна. Реконструкция по черепу

Встречается версия, что Горсей вступил с королевой в любовную связь и таким образом склонил влюбленную женщину к возвращению на родину (ср. историю княжны Таракановой), но такое толкование кажется бездоказательным и достаточно бульварным. Также предполагают, что ухудшение положения Марии связано с влиянием царицы Ирины Годуновой , испытывавшей к ней неприязнь.

Тем не менее, никаких данных о конкретной причине ссылки и насильного пострига нет, хотя очевидно, что он помешал ей выйти во второй раз замуж и доставить какому-либо претенденту права на русский престол: со смертью царевича Дмитрия в Угличе, а затем царя Фёдора Иоанновича королева Мария остается последней из потомков Калиты. Предположительно, Марию пытались использовать в различных боярских интригах, как фигуру, имеющую право нас престол.

В постриге

Кроме лиц мужского пола, есть еще вдова, имеющая право на престол, сестра покойного и тетка теперешнего царя, бывшая замужем за Магнусом, герцогом Голштинским, братом короля Датского, от которого была у нее дочь. Эта женщина, по смерти мужа, вызвана в Россию людьми, жаждущими престола более, нежели любящими ее, как оказалось впоследствии, потому что сама она с дочерью, тотчас же по возвращении в Россию, была заключена в монастырь, где дочь в прошедшем году умерла (во время моего пребывания там) и, как предполагали, насильственной смертью. Мать пока все еще находится в монастыре, где (как слышно) она оплакивает свою участь и проклинает день своего возвращения в Россию, куда была привлечена надеждой на новый брак и другими лестными обещаниями от имени царя .

В г. Подсосенский монастырь получил от царя Бориса Годунова (в первый же год его правления) жалование: царь велел давать на монастырь ежегодно деньги из казны и продовольствие рожью и овсом из ближайших дворцовых сел.

Смутное время

Новодевичий монастырь

В Подсосенках с 1605 года компанию Марии составит злосчастная Ксения Годунова (в иночестве Ольга). В сентябре 1608 года обе женщины сбежали из неукреплённого женского монастыря от поляков в Троицу , поселившись там надолго во время знаменитой осады, когда монастырь, выдержав 16-месячную осаду польско-литовских интервентов под предводительством Сапеги и Лисовского , стал одним из оплотов Второго ополчения Минина и Пожарского.

В 1609 году , по донесению старцев Троицкого монастыря царю Василию Шуйскому , она «мутит в монастыре, называет вора [Лжедмитрия] братцем, переписывается с ним и с Сапегой » - то есть ведет себя изменщически.

В 1610 году , после отхода поляков от Троицы, женщины обосновались в Новодевичьем монастыре , который через некоторое время был взят казаками бояр-изменников под предводительством Ивана Заруцкого : «они черниц - королеву княж Владимирову дочь Андреевича и царя Борисову дочь Ольгу, на которых преж сего и зрети не смели - ограбили донага» .