Что опаснее чаэс или фукусима. Что общего у фукусимы с чернобылем

Ответить на этот вопрос мы попросили старшего научного сотрудника Института Проблем Безопасности АЭС НАН Украины, к.т.н. — А.А. Сизова

Как известно, в субботу 12 марта произошел взрыв на АЭС Фукуcима–1 в Японии. После аварии на Чернобыльской АЭС, которая произошла в апреле 1986 года любые инциденты на АЭС становятся объектом пристального внимания общественности, что мы видим и сейчас.
Давайте попробуем сравнить масштабы и последствия этих двух аварий и заодно ответим на вопрос, возможен ли в данном случае второй Чернобыль в Японии.
Начнем с конструкции реактора. Реакторы Fukushima — 1 это реакторы на кипящей воде (Boiling Water Reactor (BWR), давление в котором поддерживается корпусом реактора, замедлитель — вода. Реакторы ЧАЭС — это РБМК, давление в котором поддерживается в каждом канале отдельно, замедлитель — графит.
На ЧАЭС в апреле 1986 года каналы реактора были повреждены, продукты деления вместе с облученным графитом были выброшены на большую высоту мощным взрывом, разрушившим реакторные помещения 4-го блока. В дальнейшем графит, мелкодисперсные частицы топлива и конструкций реактора продолжали выходить в атмосферу вплоть до середины мая.

Развал ядерного реактора ЧАЭС после аварии в 1986 году

На настоящий момент достоверно не известно, что произошло на АЭС Фукусима, но по сообщения СМИ, после взрыва реакторная оболочка осталась цела, что означает отсутствие масштабных и продолжительных выбросов продуктов деления и отработанного топлива в атмосферу.
Если события в Японии будут происходить по худшему сценарию развития, который заключается в одновременном отказе системы вентиляции и разгерметизации активной зоны, то за этим последует достаточно большой, но КРАТКОВРЕМЕННЫЙ выброс, который резко уменьшится после выравнивания давления. В дальнейшем выброс будет минимальным, т.к. активных процессов (горения) в реакторе происходить не будет. В этом и заключается главное отличие от аварии на ЧАЭС, где после полного разрушения активной зоны выброс происходил еще недели. Однако поступающие данные о радиационной обстановке говорят о том, что активная зона герметична (не разрушена).

Принципиальная схема устройства реактора на АЭС Фукусима-1 (по материалам euronuclear.org)

Кроме того немаловажен факт, что преимущественный ветер в районе Fukushima -1 — в сторону Тихого океана, в то время как при выбросах в результате аварии в Чернобыле он дул во все стороны, преимущественно в северо-западном направлении.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что даже не смотря на возможный большой выброс на Фукусима, последствия для населения будут значительно меньшего масштаба, чем это было в . Основную дозу люди получат (получили) во время прохождения первоначального облака, в дальнейшем она будет минимальна.

P.S.
Как мы уже писали, главным параметром последствий радиационных аварий является радиационная обстановка на прилегающих территориях. Узнать о современном уровне радиационного фона можно. Как это сделать читайте на странице «

Что бездарней?

Комментарий редакции: техногенные катастрофы и аварии не прекращаются, о чём постоянно сообщают СМИ. Эти же СМИ по разному освещают современные события подобного рода и те, что уже были в советскую эпоху. А причинами столь разного подхода являются заинтересованность в очернении советского строя, предвзятость в изложении фактов советских аварий, и, наоборот, замалчивание неприглядных сторон трагедий капиталистической современности. Ниже на конкретном примере автор статьи убедительно доказывает это.

Вот далеко не всё, что можно рассказать про эти две аварии, но я думаю и написанного уже более чем достаточно, для того, чтобы понять, что с точки зрения борьбы с авариями загнивающий «Совок» на порядок лучше самого передового острова капитализма/демократии. Нам осталось только сравнить отношение СМИ к этим двум авариям. Но, надеюсь, читатель сам сможет ответить на вопрос, почему с точки зрения СМИ Чернобыльская авария - это авария века, а то, что происходит на Фукусиме, - это что-то второстепенное, о чём и писать не надо.

Александр Натин

«Отдельно хотелось бы остановиться на аварии на Чернобыльской АЭС. Слишком много унизительной лжи написано и сказано об этой аварии.

Почему взорвалась ЧАЭС.

Есть много литературы, рассказывающей, что Чернобыль - спланированное и осознанное вредительство эпохи. Но что-то определенное сказать на сей счет трудно. Здесь свое слово должно бы сказать следствие. Однако не вызывает сомнений, что это была рукотворная катастрофа. Предположим, что это было неосознанным действием. Так сказать, ошиблись. Поэтому зафиксируем важное обстоятельство: катастрофа на ЧАЭС не связана с конструктивными недостатками атомной станции, а связана исключительно с неправильными действиями персонала. Конечно, сегодня все говорится наоборот. Мол, ЧАЭС была изначально ущербна, зато Фукусима - верх технологического совершенства. Просто японский оператор на Фукусиме ошибся. Что не удивительно, таковы законы идеологической войны, развязанной против нас и идущей полным ходом, вне зависимости, понимаем мы это или нет. Но обо всем по порядку. Просто обратим внимание на узловые обстоятельства аварии на ЧАЭС. Отключили защиту. На ЧАЭС проводился эксперимент, в ходе которого защита реактора была отключена. Дальше можно было бы не писать. Итак, еще раз подчеркну, защиту отключили, при включенной защите ничего бы не случилось. В самом начале регламента того эксперимента записано: «Выключить систему аварийного охлаждения реактора - систему САОР». А ведь именно она автоматически включает аварийную систему защиты. Мало того, были закрыты все вентили, чтобы оказалось невозможным включить систему защиты. Двенадцать раз регламент эксперимента нарушает нашу инструкцию по эксплуатации АЭС. Под покровом ночи. Важнейший эксперимент проводился ночью. Потом неоднократно рассказывали, что сонный персонал не смог адекватно оценить ситуацию. И делал одну ошибку за другой. Взрыв произошёл в 1 час. 23 мин. ночи. Бесконтрольный эксперимент. Эксперимент был проведен так, чтобы никто, разбиравшийся в сути вопроса, не мог помешать целенаправленному уничтожению реактора. Эксперимент проводили без контроля конструкторов реактора. Когда впоследствии им показали карту эксперимента, у них волосы встали дыбом. При заключении договора о проведении работ в Чернобыле, к этому делу не был привлечен даже главный инженер АЭС - физик, разбирающийся в сути вопроса. Руководство Чернобыльской АЭС, минуя профильный институт, поручило подготовить проект эксперимента «Донэнерго» - организации, никогда не имевшей дела с атомными электростанциями. Регламент эксперимента был составлен и послан на консультирование и апробацию в институт «Гидропроект» им. Жука, сотрудники которого имели некоторый опыт работы с атомными станциями. Но они этот проект не одобрили и отказались визировать. Несмотря на это, эксперимент на Чернобыльской АЭС все же начался. Согласно точке зрения комиссии, расследовавшей причины аварии, установлено, что грубые нарушения правил эксплуатации АЭС, совершённые её персоналом, заключаются в следующем: проведение эксперимента «любой ценой», несмотря на изменение состояния реактора; вывод из работы исправных технологических защит, которые просто остановили бы реактор ещё до того, как он попал в опасный режим; замалчивание масштаба аварии в первые дни руководством ЧАЭС. Однако с 1991 года нас постоянно вводят в заблуждение разговорами о неких конструктивных недостатках.

Как ликвидировали аварию на ЧАЭС.

Никаких громадных человеческих жертв не было. Непосредственно во время взрыва на четвёртом энергоблоке погиб только один человек, ещё один скончался утром от полученных травм. 27 апреля 104 пострадавших были эвакуированы в Московскую больницу № 6. Впоследствии у 134 сотрудников ЧАЭС, членов пожарных и спасательных команд развилась лучевая болезнь, 28 из них умерли в течение следующих нескольких месяцев. Да, были еще ликвидаторы. Например, отец моего одноклассника. Живет, чернобыльскими болезнями не страдает. Дай Бог ему здоровья, как и всем ликвидаторам. В этом отношении, если сравнить, к примеру, с Бхопалом - аварией на химическом заводе в Индии в декабре 1984 года с выбросом ядовитого газа, где погибло до 18 тыс. человек, - можно сказать, что мы отделались малыми жертвами. Все работали слаженно. Катастрофа была быстро ликвидирована. На следующий день всего за 2 часа 30 минут был эвакуирован целый город - 44 тысячи 600 человек. И в этот же день людей разместили по пионерским лагерям, профилакториям, санаториям, гостиницам, создав им нормальные, вполне комфортабельные условия. А теперь сравним чернобыльскую аварию с Фукусимой. Как они относятся к нам. Сегодня уже можно сказать, что Фукусима - это свидетельство технологической отсталости. Почему? Потому что не научились еще в Японии ни производить, ни обслуживать сложные технологические объекты. Фотоаппараты, авто - это пожалуйста. А атомные станции лучше им не доверять. Правда, у них мнение противоположное. Вот, к примеру, заголовки японских газет времени катастрофы на ЧАЭС. Дикарей нельзя подпускать к ядерным технологиям! Сценарий, подобный Чернобыльскому, в Японии невозможен в принципе! Коммунистическая диктатура лжет о положении в Чернобыле! Миллионы рабов с помощью КГБ загоняют на устранение аварии с помощью пулеметов! Половина СССР превратилась в радиоактивную пустыню! Сегодня в России говорят, что это фальшивка. Поистине русские способны оправдать кого угодно, даже тех, кто находится в состоянии войны с нами (Япония отказывается подписать мирный договор с Россией и формально находится с нами в состоянии войны) и постоянно нам гадит. Сам этих газет не читал, но уверен, что именно так изображали нас в Японии. Потому что сегодня посмотрел японский ролик для детей. Чернобыльский дикий и грязный мальчик описал все вокруг, тогда как японский цивилизованный - в памперсе. Так формируют образ русских с детских лет.

Фукусима - свидетельство технологической отсталости.

Итак, несколько советов высокомерным японцам, которые почему-то возомнили, что они умеют пользоваться ядерными технологиями. Неправильно строить станцию у воды в опасной, подверженной цунами зоне. Учитывая, что местность поднимается вверх, убрать станцию от любой возможной волны цунами не составило бы никаких проблем. Но японцы поставили ее прямо на береговой линии. Нельзя строить станции без пассивной системы безопасности. 40 лет назад таких систем не существовало, но потом все станции были обязаны их установить - это не так уж и дорого. Но жадность частной компании оператора победила здравый смысл. Фукусиму ухитрились спроектировать так, что она рассчитана на землетрясение в 8 баллов, но поставили ее на линию электропередач, рассчитанную на 6 баллов! И в результате землетрясения подача электроэнергии на станцию полностью прекратилась. Нет электричества - нет охлаждения. Станция была спроектирована американцами (General Electric) так, что могла сутки совершенно спокойно стоять без охлаждения. Но за эти сутки нужно было любой ценой подать на станцию электроэнергию. Случись это в СССР - раздобыли бы где-нибудь кабель, нашли бы что-нибудь, что даст электроэнергию, и запустили бы! Японцы не сделали ровным счетом ничего. Вообще, строить АЭС в сейсмозоне, в береговой линии, поближе к цунами - это верх близорукости. Ведь здесь землетрясения не редкость. Поэтому не удивительно, что катастрофа произошла, удивительно, что катастрофа не произошла раньше.

Японцы в роли ликвидаторов.

Теперь о том, какие японцы ликвидаторы. Образно говоря, японские мальчики записали весь океан. Сотни тонн радиоактивной воды выбрасываются в океан. И нам надо не о том думать, чтобы деньги в интернете собирать для Японии, а готовить иски об ущербе. Это будет особенно актуально, когда в камчатские реки пойдет на нерест радиоактивный лосось. По сути, даже не понятно, что японцы будут делать далее. Пока они только извиняются, но планов нет никаких. Эвакуировать людей - одно, другое дело - куда их разместить. Посмотрите на Японию: люди размещаются на стадионах, в спортзалах на полу валяются, в антисанитарных условиях. Организации - ноль. Продукты все пропали, бензина нет, к атомной станции в зону отчуждения может подойти кто угодно. Никакого оцепления. В СССР представить такое было невозможно. Ну и, конечно, известная японская доброта. Пострадавших в ядерной катастрофе людей не принимают в больницы и не сдают им жилье. Боятся радиации. Что касается закрытости информации, то ее в «открытом» обществе - Японии, гораздо больше, чем в «закрытом» обществе - СССР. Мне не хочется злорадствовать, но современный мир жесток. Запад идеологически выжал всё из аварии на ЧАЭС. И мы должны ответить тем же. В мире уважают не добрых, а тех, кто ежечасно отстаивает свои интересы. Тем более в реальности сегодня Фукусима уже сопоставима с Чернобылем. Но, судя потому, как ликвидируются последствия этой аварии, проблем будет значительно больше. Однако больше всего меня удивляет реакция российских экспертов. Вместо того, чтобы объективно оценить ситуацию, они постоянно выгораживают японцев. Когда японцы повысили уровень своей катастрофы до максимального 7-го уровня, как и в Чернобыле, все возмущались: мол, японская катастрофа не столь губительна, как чернобыльская. Давайте начистоту. Здесь все просто: у нас взорвалось - больше контрактов у американцев на поставку реакторов, катастрофа на американских реакторах - больше контрактов у наших производителей. Это понятно даже ребенку. Вот в США выходят статьи: мол, реакторы хорошие, но японцы не доросли. Это понятно: американцы блюдут свои экономические интересы. Но чьи интересы блюдут российские эксперты?»

Известный британский и российский ученый-радиобиолог сравнивает аварию на «Фукусиме» с Чернобылем.

— Вы, наверное, сейчас — когда завертелось это японское ядерное безумие — испытываете те же чувства, что и 25 лет назад, когда случился Чернобыль?

— Совсем другие, конечно, потому что Чернобыль — это моя страна. Гибли люди, десятки тысяч подвергались выселению. Сразу опустел город Припять. Я понимал, что информация выборочная, часто неточная, многое засекречивалось. Все были в растерянности. Поскольку у меня уже был опыт изучения Кыштымской катастрофы на Южном Урале в 1957 году, то я начал собирать все материалы и о Чернобыле и написал впоследствии книгу «The Legacy of Chernobyl» («Наследие Чернобыля») на английском, разумеется, языке — советское гражданство мне вернули лишь в 1990 году.

— Насколько то, что сейчас произошло на «Фукусиме», страшнее Чернобыля?
Фукусима — приговор Японии

— Все значительно серьезнее. Прежде всего масштабы аварии. В Чернобыле все было драматичнее, взрыв по существу атомный, горел графит, радиоактивное облако распространилось на всю Европу, выброс радиоактивности продолжался десять дней. Первое сообщение об аварии пришло из Швеции, в СССР два дня все скрывали. Но у нас пострадал всего один реактор, в Японии же — целых три плюс четыре хранилища радиоактивных отходов. Это в 20 раз больше радиоактивности, выброшенной в Чернобыле. Она продолжает выбрасываться в окружающую среду уже дольше месяца, и это может продолжаться еще очень долго. Никакой программы ликвидации последствий аварии у японцев нет, все действия совершаются экспромтом, часто не очень компетентно и неудачно — вроде сбросов воды с вертолетов на крыши зданий, которые были разрушены взрывами гремучего газа. В 1987 году, когда меня пригласили в Японию (годом раньше я написал книжку о Горбачеве, а японцев интересовал вопрос — вернет ли им новый руководитель СССР острова, они хотели составить его психологический портрет), я встречался с руководителями японского Атомного форума и задал им вопрос: почему они не участвовали в дискуссиях по Чернобылю в МАГАТЭ? «Для нас это неактуально,- ответили мне. -В Японии подобных аварий произойти не может». А теперь выясняется, что может быть и похуже…
Японский бутерброд
Вчера к ликвидации аварии на станции наконец-то подключили роботов. Они дошли до наиболее зараженных мест, где человеку находиться опасно.
— Кто им так отомстил? Природа? Излишняя самоуверенность?

— Все вместе. Первые реакторы, построенные на «Фукусиме» почти 40 лет назад по американским проектам, не подходили для сейсмической зоны. Их устойчивость к землетрясениям проектировалась на магнитуду 7 баллов, на уровень, возможный в Калифорнии. А в 1923 году Токио был разрушен землетрясением с магнитудой в 8,3! Защита от цунами была очень слабой, мощные аварийные генераторы электричества расположили на берегу и на уровне моря. Главным была экономичность, а не безопасность. Отработанное ядерное топливо не вывозилось в особые хранилища, а перегружалось в баки хранения в том же самом здании над реактором на приличной высоте. Чем выше — тем больше амплитуда колебания. Поэтому во время землетрясения стенки этих хранилищ треснули и из них стала вытекать загрязненная радионуклидами вода. Представьте себе такой японский бутерброд: внизу реактор с поврежденным контайнментом (стальная капсула, в которую и помещают реактор — Авт.), над каждым реактором в «подвешенном» состоянии находится хранилище отработанного ядерного топлива. То, что оно «отработано» означает, что радиоактивности в нем значительно больше, чем в остановленном реакторе, причем это в основном долгоживущие радиоизотопы — цезий, стронций и плутоний. Реактор после остановки тоже нужно охлаждать: активная зона может расплавиться и от уже накопившейся в ней радиоактивности.

— И этот «бутерброд» начинают поливать морской водой…

— От отчаяния. Главная проблема — это ее нехватка. Один работающий реактор поглощает до 40 000 тонн воды в час! Вертолеты и пожарные машины этого обеспечить не могут. Нужны тысячи тонн воды, которую заливают прямо в реакторы, так как теплообменные системы разрушены взрывами гремучего газа и частично повреждены подземными толчками. Где ее взять? В море! Вода испарялась, соль оставалась, разрушая циркониевые оболочки топливных сборок, цирконий окислялся, образовывались водород и большое количество инертных газов. Их надо было вентилировать, а как, вентиляция-то разрушилась?! Мощные взрывы, которые сотрясали «Фукусиму» весь последующий месяц, — это результат именно некомпетентных решений, потому что никто в Японии к авариям не готовился. Положение продолжает ухудшаться каждый день. Вначале аварию определили уровнем в 4, а недавно дали 7, уравняв с Чернобылем.
Один неработающий реактор поглощает 40 000 тонн воды в час! От отчаяния японцы стали качать ее из моря.
Хранить — не строить…

— И все это усугубляется малыми размерами территории Японии?

— Безусловно. У нас наиболее сильно пострадала Припять, город неправильно построили слишком близко к ЧАЭС, чтобы ходить на работу пешком. Остальная территория была сельскохозяйственной. Пострадали деревни Украины, Белоруссии и Брянской области. В Японии густота населения в десятки раз выше, а зона переселения уже расширена до размеров Чернобыльской. Сельского хозяйства почти нет, в основном рыболовство. Однако радиоактивную воду сливают в прибрежную часть Тихого океана. Больше ей течь некуда. Сильно пострадает рыболовный промысел. В Охотское море радиоактивность не пойдет, но Южная Корея может получить свою дозу тоже. Большие проблемы будут с радиоактивным йодом, который тоже выделялся из работавших станций. Его накапливали поглотителями и вентилировали, когда ветер дул в сторону океана. Теперь эти системы разрушены. Для тамошнего населения сейчас именно радиойод — самая главная проблема. Но через месяц-два она уйдет, период полураспада у йода-131 всего 8 дней. Если ветер подует в сторону России или пойдут дожди, свою порцию радиойода могут получить и на Камчатке с Дальним Востоком. Большой опасности радиоактивного йода здесь уже избежали. Основной проблемой останутся радиоактивные цезий и стронций, период полураспада которых — 30 лет и, конечно, плутоний — это на тысячелетие…

— Так мы — я имею в виду человечество — что не умеем делать: строить или хранить?

— Главная проблема атомной энергетики — это хранение отработанного топлива. Несколько лет его держат на АЭС с интенсивным охлаждением. Потом отвозят в другие специальные хранилища. В одном таком хранилище в Северной Каролине в США в 1995 году я был. Огромное здание с подземными стальными бункерами, охлаждаемыми подземной рекой. В бункерах хранится отработанное ядерное топливо от военных реакторов — они значительно проще, там нет турбин для генерации электричества, поэтому не нужно создавать пар и повышать давление в реакторе. К тому же их строят вдали от населенных мест и об авариях никто не знает. Так вот: хранить эти отходы там будут 50 лет, а потом отвезут в какие-то пещеры в Неваде еще на 10 000 лет. А что с этим дальше делать — никто не знает, потому что никто не доживет. Кроме того, в военных проектах за все платит правительство. Никакая частная акционерная кампания с хранением отходов справиться не сможет. В Японии все работы пока ведет сама кампания — собственник АЭС. Но акции ее падают, и скоро он
а может стать банкротом.

Так с помощью вертолетов дезактивировали чернобыльский реактор…
Япония станет зоной?

— Странно все-таки: почему именем нарицательным стал Чернобыль? По поводу той аварии мир, как мне кажется, шумел больше, чем сейчас по «Фукусиме».

— Именно так. В Японии, поначалу, все можно было свалить на природу. В Чернобыле сразу была видна ответственность правительства. К тому же радиоактивное облако шло на Европу, в основном йод-131. В первые дни после аварии в Западной Европе число прекращений беременности увеличилось на 50 тысяч. Была паника в Польше, Австрии, Германии и в Великобритании. Даже овцы в Шотландии — и те пострадали от радиации. Чернобыльский реактор был признан взрывоопасным, это уже понимали на Западе. Но в СССР поначалу всю вину возложили на персонал станции, на ошибки людей. Операторов станции из радиационных больниц вызывали на суд, тем, кто выжил, давали большие сроки. Об ошибках конструкции говорить было нельзя, научным руководителем проекта был академик Александров, президент АН СССР, главным конструктором — академик Доллежаль, дважды Герой Социалистического Труда! Уже существовали проекты реакторов РБМК-2400, в два с половиной раза мощнее чернобыльского. Кластеры таких реакторов планировали строить в Сибири. Многие города
собирались переводить на атомное теплоснабжение. Тепловые атомные станции были уже построены в Горьком и в Одессе. Правительство хотело перевести СССР на атомную энергетику и увеличить экспорт нефти, чтобы иметь больше нефтедолларов. Увы. Вместо этого мы получили развал страны. Чернобыль вызвал всплеск национализма на Украине и в Белоруссии. Когда я был в Киеве в 1991 году на конференции по случаю пятой годовщины Чернобыля, там уже вовсю шли демонстрации с плакатами о радиационном геноциде украинского народа… Для западной антисоветской пропаганды Чернобыль стал символом.

— Теперь таким символом, возможно, станет «Фукусима». Правду о ней мы тоже узнаем лет через 25?

— Полной правды, наверное, — никогда. В Японии не любят признавать собственных ошибок. Они и сейчас многое скрывают. Общий объем радиоактивных выбросов в Чернобыле был ясен уже через месяц, расчеты велись не только в СССР, все было в воздухе в форме аэрозоля. В Японии главные загрязнения уходят не в воздух, а в воду и в грунт. Сколько кюри уже выделилось, эксперты наверняка знают, но не сообщают.

— Как вы думаете, что теперь будет с самой Японией?

— Значительная территория останется «зоной» на много лет или десятилетий. Зона выселения уже сравнялась с Чернобыльской по радиусу, но выше по числу населения. Проблемы ликвидации аварии будут только нарастать. В Чернобыле разные сроки отработали 600 000 людей, сейчас это ликвидаторы, приравненные к ветеранам ВОВ. Был приказ — послали на ликвидацию армию, прежде всего радиохимические части. В Японии это невозможно. Я думаю, эта проблема скоро станет международной.

— То есть это приговор не только для страны восходящего солнца, но и для всей планеты?

— С ядерной энергией, возможно, придется распрощаться… Но принятие таких решений — долгий процесс. Он определяется экономикой. Абсолютно безопасных реакторов быть не может, могут быть лишь более или менее безопасные. За безопасность нужно слишком дорого платить. После аварии в США в 1979-м стоимость постройки реакторов возросла в десять раз, появилось около ста новых систем безопасности и контроля. Но новых реакторов и АЭС уже не строили. После Чернобыля были заморожены почти 60 атомных строек. Что будет сейчас? Создать АЭС, которая может выдержать землетрясение с магнитудой 9 баллов, наверное, невозможно — настолько сложные там турбины, множество теплообменников, сотни компьютеров. Будут ли все это в срочном порядке модернизировать — предсказать трудно. Да и надо ли? Овчинка может не стоить выделки.
…а это уже кадр из Японии. Винтокрылые машины зачерпывают океанскую воду, чтобы вылить на раскаленные реакторы «Фукусимы». Это был своеобразный жест отчаяния.
ВЗГЛЯД С 6-го ЭТАЖА

Нам ли плакать о японских АЭС?

Многие наши сограждане начинают сейчас свой день с того, что интересуются: а как там на «Фукусиме»? И это по большому счету не может не умилять. Дело даже не в том, что где «Фукусима», а где, к примеру, Рязань. Просто мы сами настолько наплевательски относимся к экологии, что опасения по поводу прилета радиации из Японии на этом фоне выглядят, словно забота о холодильнике, когда весь дом объят пламенем.

К примеру, уважаемые господа, знаете ли вы, что общая площадь российских свалок (многие из которых так круглогодично дымят, что их видно даже из космоса, как во Владивостоке, к слову) уже превышает 2 тысячи квадратных километров? Для наглядности — это полоса шириной 2 километра от Москвы до Тольятти. И на эти свалки привозится ежегодно еще не меньше 7 миллиардов тонн отходов. Причем львиная доля, свыше 2/3, такого мусора не перерабатывается, а становится дополнительной нагрузкой на природу. На все эти березки, поля и тополя, по которым так любит всплакнуть загадочная русская душа.

В Европе, к примеру, не до таинств души. Там народ рациональный: принимает законы об охране окружающей среды и выполняет их. Там с 2004 года работает норма, согласно которой средства бытовой химии должны на 80% состоять из биоразлагаемых поверхностно-активных веществ (ПАВ). А в этом году в Евросоюзе переходят и на 100% биоразлагаемой бытовой химии. У нас практически все жидкие бытовые отходы, сливаемые в реки, лишь жизнерадостно пенятся от этих ПАВов, призывая всяческие бактерии и микробы плодиться и размножаться с наибольшей интенсивностью.

В прошлом году в России было зафиксировано 2482 случая высокого и экстремально высокого загрязнения водных объектов. Это те случаи, когда содержание веществ 1 — 2-го классов опасности, таких, как ртуть, превысило предельно допустимую концентрацию (ПДК) в 5 раз и более.

Но обычных граждан и органы власти на местах это не очень беспокоит. Нет, есть экологи, есть усилия Минприроды и т. д. В прошлом месяце подписано постановление правительства о включении раздела «Охрана окружающей среды» в показатели, по которым оценивается эффективность работы органов исполнительной власти в регионах. И, похоже, что-то начинает сдвигаться в лучшую сторону. Но до перелома еще очень далеко.

«Фукусима» — это, конечно, страшно. И катастрофа, и ужас — никто не спорит. Но я уверен, что японцы все равно с ней справятся. И наведут у себя свой идеальный японский порядок. А вот мы… И не ужаснее ли то, что происходит невидимо, постоянно и у нас под боком?

Александр ГРИШИН — kp.ru

ИЗ ДОСЬЕ «КП»
Жорес Александрович МЕДВЕДЕВ, брат-близнец известного российского историка Роя Медведева. Родился в 1925 году. Окончил Сельхозакадемию имени Тимирязева. Участвовал в Великой Отечественной войне. Работал в Институте медицинской радиологии АМН СССР, откуда был уволен в связи с выходом в США его книги о биологе Трофиме Лысенко. Был насильственно помещен в психиатрическую клинику, а затем по обвинению в антисоветской деятельности лишен советского гражданства. Работая старшим научным сотрудником в Британском институте медицинских исследований, опубликовал 170 научных работ. Первым раскрыл тайны засекреченной ядерной катастрофы на Урале в 1957 году. В начале девяностых работал в радиобиологической экспедиции РАН в Чернобыльской зоне отчуждения. Автор двух десятков книг и множества научных публикаций.

Post Views: 2 585

В марте 2011 года в результате сильнейшего в истории Японии землетрясения и цунами произошла крупная радиационная авария на АЭС Фукусима-1: около полумиллиона человек были вынуждены покинуть свои дома, а тысячи квадратных километров земли стали непригодны для жизни. Антон Птушкин посетил Фукусиму и рассказал, почему она не похожа на украинский Чернобыль и в чем феномен зоны отчуждения.

Чернобыльской зоне я был трижды. Двух туристических поездок оказалось недостаточно, чтобы в полной мере проникнуться здешней атмосферой, и в третий раз я попал туда уже нелегально - в составе сталкерской группы. Когда оказываешься на изолированной от внешнего мира территории, где вокруг - только заброшенные села, дикие животные и радиация, испытываешь совершенно ни на что не похожие ощущения. До определенного времени мне казалось, что подобное можно почувствовать только в Чернобыле. Но в мае этого года я побывал в Фукусиме, японской префектуре, которая пострадала от радиационной аварии 2011 года.

Чернобыль и Фукусима в определенной степени уникальны. Это два небольших клочка земли, с которых человек был изгнан результатом собственного же творения. Образовавшиеся в итоге аварий так называемые зоны отчуждения - метафора всей технической революции. Человечеству не раз предсказывали гибель от собственных изобретений, зона отчуждения - это микромодель подобного сценария.

В результате катастрофы в Чернобыле и Фукусиме более полумиллиона человек были вынуждены покинуть свои дома, а тысячи квадратных километров территорий оказались непригодны для жизни на много лет вперед. Это, однако, не помешало Чернобыльской зоне стать объектом для паломничества туристов со всего мира: ежегодно ее посещают десятки тысяч человек. Туроператоры предлагают на выбор несколько маршрутов, среди которых - даже вертолетные экскурсии. Фукусима в этом плане - практически terra incognita. Здесь не только нет туризма - сложно найти даже базовую официальную информацию о маршрутах и городах, въезд в которые разрешен.

Фактически всю свою поездку я строил на переписке двух американцев на сайте Tripadvisor, один из которых утверждал, что без проблем проехал в городок Томиока в 10 км от аварийной АЭС. Прибыв в Японию, я арендовал машину и направился в этот город. Первое, на что обращаешь внимание в Фукусиме, так это то, что она не такая заброшенная, как может показаться на первый взгляд. Здесь есть люди, ездят частные автомобили и даже рейсовые автобусы. Последнее было для меня полной неожиданностью, я привык к тому, что зона - совершенно закрытая территория.

Для того чтобы попасть в 30-километровую зону возле ЧАЭС, например, необходимо письменное разрешение. В Японии никакого письменного разрешения у меня, естественно, не было. Я вообще не знал, насколько далеко мне удастся заехать, и все время ждал, что вот-вот наткнусь на блокпост полиции, которая развернет машину обратно. И только спустя несколько десятков километров стало понятно, что японцы не перекрыли трассу для движения, и она проходит прямо через зону, причем довольно близко к аварийной АЭС - трубы станции были видны прямо с дороги. Я до сих пор удивляюсь такому решению, безусловно вынужденному. На некоторых участках трассы даже в закрытой машине фон превышал 400 мкР/ч (при норме до 30).

Японцы разделили свою зону по цветам на три части: от красной, самой загрязненной, где людей отселили в принудительном порядке, до зеленой - относительно чистой. В красной зоне находиться запрещено - за этим следит полиция. В желтой и зеленой пребывание разрешается только в светлое время суток. Территории, входящие в зеленую зону, - потенциальные кандидаты на заселение в ближайшем будущем.

Земля в Японии - весьма дорогостоящий ресурс, поэтому карта японской зоны отчуждения не статична: ее границы каждый год пересматривают. Границы Чернобыльской зоны не менялись с 1986 года, хотя фон в большей ее части нормальный. Для сравнения: около трети всех земель, некогда входивших в Белорусскую зону отчуждения (территория Гомельской области), еще 5 лет назад были переданы в хозяйственный оборот.

За пять дней нашего похода в Чернобыль волноваться, глядя на дозиметр, мне пришлось только дважды. Первый раз - когда мы решили срезать путь через лес и 30 минут пробирались по густым зарослям с фоном 2500 мкР/ч. Второй - когда я спускался в печально известный подвал медсанчасти №126 в Припяти, в одной из комнат которого до сих пор хранятся вещи пожарных, тушивших блок 26 апреля 1986 года. Но это два частных случая, все остальное время фон был таким же, как и в Киеве - 10-15 мкР/ч. Основная причина этому - время. Стронций и цезий - самые распространенные радиоактивные изотопы, которыми загрязнена зона, - имеют период полураспада 30 лет. Это значит, что активность этих элементов со времени аварии уже уменьшилась вдвое.

Фукусима пока находится только в начале такого пути. В городах красной, самой грязной зоны, много «свежих» пятен, и все они довольно радиоактивны. Самый большой фон, который мне удалось там измерить, - 4200 мкР/ч. Так фонила почва в двух километрах от АЭС. Уходить с дороги в таких местах опасно, но думаю, пройди я пару метров дальше, фон был бы выше в несколько раз.

C радиацией можно бороться. Со времени Чернобыльской аварии человечество не придумало лучшего способа борьбы с заражением местности, чем снять верхний слой почвы и захоронить его. Именно так поступили с печально известным «Рыжим лесом» - участком хвойного леса недалеко от ЧАЭС, который принял на себя первый удар облака из разрушенного реактора. Вследствие мощнейших доз излучения деревья «порыжели» и почти сразу погибли. Сейчас на этом месте только несколько сухих стволов: в 1986 году лес срезали, а почву вывезли в могильник.

В Японии верхний загрязненный слой почвы тоже снимают, но не закапывают, а собирают в специальные мешки и складируют. В Фукусимской зоне целые поля таких мешков с радиоактивным грунтом - десятки, может быть, даже сотни тысяч. Прошло уже 5 лет с момента японской аварии, но она до сих пор не локализована. Говорить о монтаже каких-либо саркофагов над блоками можно будет не раньше 2020 года - пока радиационные поля возле АЭС не позволяют людям там работать. Даже роботы, которых японцы посылают расчищать завалы, «умирают» чаще, чем герои «Игры престолов» - их электронная «начинка» просто не выдерживает.

Чтобы охлаждать аварийные реакторы, в активные зоны каждый день закачивается 300 тонн воды. Утечки такой высокорадиоактивной воды в океан происходят регулярно, а радиоактивные частицы из трещин в корпусе зданий попадают в грунтовые воды. Чтобы предотвратить этот процесс, японцы ведут монтаж систем заморозки почвы, которую будут охлаждать трубами с жидким азотом.

Ситуация с Фукусимой уже пятый год напоминает серьезную рану, которую лечат припарками. Проблема состоит в том, что в Чернобыле был один аварийных реактор, а в Фукусиме их три. И не стоит забывать, что время камикадзе давно прошло: никто не хочет умирать, пусть даже как герой. Когда японский работник набирает определенную дозу, его выводят из радиационно опасной зоны. С такой частотой ротации Фукусиму прошло уже более 130 000 человек, и проблемы с новыми кадрами чувствуются все сильнее. Становится очевидно, что Япония не спешит решать проблемы Фукусимы, переоблучая персонал, и просто ждет, пока фон уменьшится со временем.

После аварии в Чернобыле саркофаг над четвертым энергоблоком соорудили за полгода. Это фантастически быстрое решение такой сложной задачи. Достичь этой цели можно было только ценой здоровья и жизней тысяч людей. Например, чтобы расчистить крышу четвертого реактора, привлекались так называемые «биороботы» - солдаты-срочники, которые лопатами раскидывали куски графита и топливные сборки. Для СССР ликвидация аварии была в первую очередь вопросом престижа, поэтому для борьбы с вышедшим из-под контроля мирным атомом страна не жалела никаких ресурсов - ни материальных, ни человеческих. Среди ликвидаторов аварии на ЧАЭС до сих пор бытует поговорка: «Только в такой стране, как СССР, могла произойти Чернобыльская трагедия. И только такая страна, как СССР, могла с ней справиться».

Остановка времени

У радиации есть одно необычное свойство: она останавливает время. Достаточно однажды побывать в Припяти, чтобы это почувствовать. Город застыл в социалистическом пейзаже 80-х: ржавые советские вывески, покосившиеся автоматы «Газированная вода» и чудом уцелевшая телефонная будка на одном из перекрестков. В фукусимских городах этот временной контраст практически не чувствуется, потому что Чернобылю в этом году исполнилось 30 лет, а Фукусиме - всего 5. По этой логике через несколько десятков лет японские поселки в печально известной префектуре могут стать аутентичным музеем своей эпохи. Потому что здесь практически все осталось на своих местах. Сохранность вещей иногда просто поражает воображение.

Мародерство здесь если и имело место, то только в единичных случаях и сразу же пресекалось властями, установившими космические штрафы за вынос с зараженной территории любых вещей и предметов. Свою роль, конечно, сыграла и культурная сторона японцев.

Припяти в вопросе сохранения исторических объектов повезло меньше. После аварии она оказалась в руках мародеров, которые по частям растащили все, что представляло хоть какую-то материальную ценность: вещи, технику. Даже чугунные батареи вырезались и вывозились из зоны. В припятских квартирах не осталась практически ничего, кроме крупногабаритной мебели, - все давно вывезено.

Процесс разворовывания продолжается и по сей день. По рассказам сталкеров, в зоне до сих пор работают группы, занимающиеся нелегальной добычей и вывозом металла. Хищениям подверглась даже зараженная техника, непосредственно участвовавшая в ликвидации аварии и представляющая угрозу для здоровья человека. Могильники такой техники производят жалкое зрелище: раскуроченные автомобили с вырванными двигателями, ржавые фюзеляжи вертолетов с украденным электронным оборудованием. Судьба этого металла, а также людей, его вывозивших, никому не известна.

В Чернобыле, кроме радиации, самой главной опасностью была милиция. Угодить в руки милиции, охраняющей зону, означало досрочно закончить свой поход и познакомиться с Чернобыльским райотделом, а в худшем случае - еще и попрощаться с частью вещей из своего рюкзака (у знакомых сталкеров во время задержания отобрали дозиметры и другую амуницию). С нами опасный эпизод случился только однажды: ночью в темноте мы едва не наткнулись на блокпост, но за несколько метров услышали голоса и успели обойти его стороной.

В Фукусиме с полицейскими все же пришлось познакомиться. Меня остановили в нескольких километрах от АЭС и спросили, кто я и что здесь делаю. После небольшого рассказа о том, что я из Украины и пишу статью о Чернобыльской и Фукусимской зонах отчуждения, полицейские с интересом покрутили в руках мой дозиметр (у меня была ярко-желтая украинская «Терра-П»), переписали паспорт и права, сфотографировали меня на всякий случай и отпустили. Все очень уважительно и тактично, в духе японцев.

Природа

Общая черта Фукусимы и Чернобыля - это абсолютная, торжествующая победы природы. Центральная улица Припяти сейчас больше напоминает амазонские джунгли, чем некогда оживленную городскую артерию. Зелень повсюду, даже крепкий советский асфальт пробит корнями деревьев. Если растения не начнут вырубать, то через 20-30 лет город будет окончательно поглощен лесом. Припять - это живая демонстрация поединка человека с природой, которую человек неумолимо проигрывает.

Трагедия на ЧАЭС и последующее отселение жителей довольно позитивно сказалось на состоянии фауны в зоне. Сейчас она - природоохранный заповедник, в котором водится значительная часть животных из Красной книги Украины - от черных аистов и рыси до лошадей Пржевальского. Животные чувствуют себя хозяевами этой территории. Множество участков в Припяти, например, изрыты кабанами, а наш проводник показывал фотографию, на которой огромный лось спокойно стоит напротив входа в подъезд припятской девятиэтажки.

Атмосфера

Атмосфера заброшенных городов способна легко ввести в состояние легкого оцепенения. И если в Припяти, где большинство зданий находятся в плачевном состоянии (вход в них тоже запрещен, но не из-за мародерства, а по соображениям безопастности), это не так ощущается, то в Фукусиме с ее чистыми улицами, брошенной техникой и жилого вида домами состояние легкой паранойи периодически посещает сознание.

Еще одной особенностью Фукусимы является то, что многие направления и въезды перекрыты. Ты видишь дорогу, видишь улицу и здания за ней, но попастьСложно передать все впечатления от зоны отчуждения. Большая часть из них - на эмоциональном уровне, поэтому лучшим способом понять меня станет посещение, например, Чернобыльской зоны. Экскурсия относительно недорогая (около $30) и абсолютно безопасная. Я не рекомендовал бы затягивать, так как в недалеком будущем, возможно, смотреть в Чернобыле уже будет не на что. Почти все здания в Припяти находятся в аварийном состоянии, некоторые из них разрушаются буквально на глазах. Время не щадит и другие артефакты той эпохи. Свой вклад в этот процесс добавляют и туристы.

Одним из самых ярких моментов моего пребывания в Фукусиме был первый час в зоне. Стараясь увидеть как можно больше, я передвигался исключительно бегом и выбрался к прибрежной зоне, которая больше всего пострадала от цунами в 2011 году. Здесь до сих пор есть разрушенные дома, а тяжелая техника укрепляет береговую линию бетонными блоками. Когда я остановился отдышаться, неожиданно включилась система оповещения в городе. Десятки динамиков, расположенных с разных сторон, создавая странное эхо, начали в унисон говорить по-японски. Я не знаю, о чем вещал тот голос, но я просто замер на месте.

Вокруг не было ни души, только ветер и тревожное эхо с непонятным сообщением. Тогда мне показалось, что я на секунду ощутил, что чувствовали жители японской префектуры в марте 2011 года, когда эти же динамики вещали о приближающемся цунами.

Сложно передать все впечатления от зоны отчуждения. Большая часть из них - на эмоциональном уровне, поэтому лучшим способом понять меня станет посещение, например, Чернобыльской зоны. Экскурсия относительно недорогая (около $30) и абсолютно безопасная. Я не рекомендовал бы затягивать, так как в недалеком будущем, возможно, смотреть в Чернобыле уже будет не на что. Почти все здания в Припяти находятся в аварийном состоянии, некоторые из них разрушаются буквально на глазах. Время не щадит и другие артефакты той эпохи. Свой вклад в этот процесс добавляют и туристы.

И если Чернобыль, похоже, навсегда останется пустынным памятником одной из самых крупных техногенных катастроф в мировой истории, то фукусимские города - Томиока, Футаба и другие - выглядят так, будто они все еще ждут возвращения жителей, покинувших свои дома 5 лет назад. И вполне возможно, так оно и случится.