Участие цезаря в подавлении восстания спартака. Кто такой Цезарь и чем он знаменит? Красс и Сулла

8. Марк Красс или Неблагодарное Отечество.

А теперь об иных странностях, связанных со Спартаком, но на этот раз мистических и, так сказать, теологических. Сначала немного мистики.

54 год до Р.Х. Битва при Каррах закончилась поражением римлян. Парфянский полководец Сурена пригласил командующего римской армией Марка Красса на переговоры, обещая заключить мир. Тот согласился, однако во время переговоров был предательски убит. Голову мертвому Крассу отсекли и отправили царю Гироду.

48 год до Р.Х. Гней Помпей Великий, потерпев поражение от Цезаря, бежал в Египет к царю Птолемею, рассчитывая на его помощь. Навстречу кораблю с беглецами была направлена лодка с царскими советниками, которые поспешили заверить Помпея, что помощь будет оказана. Как только Помпей сошел с корабля, он был немедленно убит. Отрубленную голову погибшего отправили Юлию Цезарю.

Не мистика? А как по мне – полная мистика. Два триумвира гибнут абсолютно ОДИНАКОВО. Можно добавить, что оба были убиты на Востоке, причем перед этим у Красса погиб его единственный сын. Все сыновья Помпея были также убиты. Считать подобное простым совпадением я не рискну.

А ведь Красс и Помпей были не только коллегами по Первому Триумвирату – оба они ПОБЕДИТЕЛИ СПАРТАКА. Вот уж кому победа не принесла удачи! Поистине над ними висел какой-то страшный Рок.

А теперь о теологии, но на этот раз куда подробнее. Хотя и Марк Красс, и Гней Помпей считались (и считали себя) победителями Спартака, но истинным победителем был, конечно, Марк Красс. Помпея в Риме любили, Марка Красса – нет, даже после победы над Спартаком. Такое бывает, любовь народа – категория тонкая. Но любовь это одно, а вот благодарность государства – совсем другое. Сталин Жукова не любил, но командовать Парадом Победы доверил.

Напомню еще раз: Спартак – это угроза римскому государству, Спартак – это три года страшной войны, разбитые консульские армии, разоренная Италия. Спартак – это пять Орлов в гладиаторском шатре. Марк Красс разбил Спартака. Марк Красс – Спаситель Отечества, ничуть не в меньшей степени, чем Сципион, разгромивший Ганнибала. Сципиона римляне, к слову, тоже не любили, но все положенные почести победитель Ганнибала получил.

А Марк Красс?

Награждали в Риме полководцев по-разному. Для тех, кого особенно любили, могли придумать нечто вообще невообразимое. Например, за одним римским адмиралом было велено постоянно следовать флейтисту. Идет адмирал по улице, а за ним флейтист шествует. И не просто шествует – на флейте посвистывает, так сказать, почетный оркестр в миниатюре. Вот уж не завидую бедолаге адмиралу! Могли и чего попроще – статую на Форуме из драгметалла, право на почетное место в цирке, наконец.

Но в любом случае победителю полагался ТРИУМФ.

Триумф именно полагался, хотя бы потому, что он был РЕЛИГИОЗНЫМ завершением войны. Триумфатор от имени римского народа благодарил Юпитера Капитолийского и приносил ему жертву. Так что триумф – не только награда, но и «большое спасибо» небесному Покровителю Вечного Города, Отцу богов. Победителю честь – и богу честь. А не воздашь нужные почести, в следующий раз, того и гляди, победы не будет.

Чем больше победа – тем роскошнее триумф. Почему – тоже понятно.

Самому же триумфатору особо радоваться не следовало. То есть, в душе можно, но вид подавать было ну никак нельзя. Лицо его гримировали красной краской, дабы Юпитер не заметил, как щеки от гордости румянцем пылают. А рядышком с героем, на колеснице триумфальной, некто пристраивался, чтобы этому герою на ушко шептать. Что шептать? А то, что он человек, а не бог, значит особо гордиться нечего, а то, сам, мол, понимаешь!.. И еще много-много интересного при этом предусмотрено было. Но главное понятно: триумф – благодарность Юпитеру. Любим мы победителя, не любим, Отца богов не волнует. Это мы волноваться должны – а вдруг не так поблагодарим?

За что именно благодарить, было определено четко, как статус ордена Победы. Прежде всего, конечно, за успех в большой войне, такой, как Ганнибалова. Все логично: избавилось Отечество от беды – и Юпитера благодарит. А если война так себе, где-нибудь на околице, и от победы Риму толку не очень много? Тоже предусмотрели и критерий выработали. Критерий простой – количество пленных. Пленил пять тысяч супостатов – и вперед на Капитолий. Благодари!

…Одна тут лазейка была. В число пленников, взятых в бою, некие хитрецы (скажем, Цезарь в Испании) включали и гражданское население. В принципе все верно, они тоже пленные – в цепях, с ошейниками на шее. Но вообще-то с триумфами старались не шутить и богов зря не обманывать. Мы в римских небожителей не верим, а вот римляне верили и верили крепко. Обоснованно или нет – другой разговор, но известно, что общая вера во что-то порой становится реальной силой. И ее обычаи – тоже. Те же триумфы, к примеру.

А вот и примеры.

Гай Юлий Цезарь был великим полководцем, однако за свою первую войну в Испании (где он с количеством пленных мухлевал) триумфа так и не получил. Считается, что исключительно из-за политических интриг. Впрочем, вскоре он свое наверстал и принялся благодарить Юпитера Капитолийского достаточно регулярно. И каждый раз – вполне заслуженно по строгим римским обычаям. Но вот один случай вызвал у современников сомнения.

Цезарь разбил Фарнака, боспорского царя. «Пришел, увидел, победил» – сие именно про ту войну. Но до триумфа победа, так сказать, слегка не дотягивала: Фарнак был разбит, но не добит, он даже сохранил власть на Боспором. А ведь боспорский царь был виновен в убийстве мирных римских граждан, подобное же Рим никогда не прощал. Формально Цезарь мог сослаться на то, что к моменту триумфа злодей Фарнак был уже мертв, однако лишил его власти и убил вовсе не Цезарь, а соперник, пытавшийся захватить престол Боспора. Гай Юлий все же триумф отпраздновал и Юпитера Капитолийского поблагодарил. Современники не стали спорить, а если и говорили, то тихо. И Юпитер стерпел – отмолчался и даже, как мы знаем, не возражал против дальнейших успехов Цезаря. Но вот притча! Через несколько лет история повторилась. Цезарь решил отпраздновать еще один триумф, но на этот раз не над внешними врагами, а над сыновьями своего уже погибшего соперника (и родственника!) Гнея Помпея Великого, легендарного римского полководца. С точки зрением римлян подобное было откровенным кощунством, и говорили об этом уже открыто.

Цезарь с разговорами не посчитался и поблагодарил Юпитера за гибель собственных родственников. На этот раз Отец богов ответил: вскоре Цезарь был зарезан в стенах дома, выстроенного Помпеем-старшим. Умер он у подножия статуи того, чьих сыновей убил.

А через много-много лет полный тезка Цезаря, император Гай Юлий Цезарь, более известный как Калигула, тоже решил отпраздновать триумф – на этот раз уж точно не по заслугам. Вскоре Гаю Юлию приснился сон, очень, признаться, неприятный: Юпитер Капитолийский в гневе сбрасывает его с небес на землю. Калигуле сон не понравился – и не зря. На следующий день тезка Цезаря был убит. Зарезали его при передаче пароля страже. Пароль же в тот день был… «Юпитер».

Марк Красс развесил на крестах вдоль Аппиевой дороги шесть тысяч пленных спартаковцев. Для убедительности, так сказать. Не веришь – иди, считай. Кстати, сосчитали – действительно шесть тысяч, для триумфа вполне хватит, даже с запасом. Вот уж поистине: взгляд, конечно очень варварский – но верный!

Марк Красс спас Рим от врага, равного Ганнибалу. Марк Красс предъявил нужное количество пленных. Марк Красс, победитель Спартака, триумфа не получил. Ему разрешили отпраздновать овации. Это тоже триумф, но, так сказать, очень маленький. Не на Капитолии, не на колеснице, венок на голове не лавровый, а миртовый, Юпитеру – не быка, а овцу. В общем, тоже «спасибо», но шепотом. Что за странность, а?

Авл Геллий, римский философ, комментирует все сие так:

«Основанием для овации, а не для триумфа были следующие обстоятельства: если война была объявлена не по правилу, или она была ведена не с настоящим врагом, или если имя врагов было низким и неподобающим, например имя рабов или морских разбойников, или если победа была получена вследствие внезапной сдачи врага…»

Плутарх уточняет:

«Красс и не пытался требовать большого триумфа за победу над рабами, но даже и пеший триумф, называемый овацией, который ему предоставили, был сочтен неуместным и унижающим достоинство этого почетного отличия».

Итак, война с рабами – позор, а за позор нечего Отца богов благодарить, по крайней мере в полный голос. Война-то была, так сказать, не по правилам, за такое триумф не полагается. Убедительно?

Было бы убедительно, но тот же Плутарх в ином месте простодушно рассказывает, что:

1. Гней Помпей воевал в Испании с Серторием. Тот считался изменником, предателем и мятежником, и все его сторонники считались таковыми. Помпей Сертория разбил и получил право на триумф. Чем мятежники и предатели лучше восставших гладиаторов?

2. Гней Помпей воевал с пиратами. И не просто воевал, но и позаботился о том, что его предшественник, тоже сражавшийся с этими капитанами Флинтами, триумфа не получил, хотя имел на это полное право. Плутарх таковое полностью признает, а Помпея за интриги осуждает. Чем пираты лучше гладиаторов? Между прочим, среди морских разбойничков беглых рабов было полным-полно.

А вот и еще один пример, на этот раз связанный с «чисто» рабской войной. На Сицилии началось очередное восстание рабов. Римский полководец Ацилий не просто подавил восстание, но и убил в поединке вождя восставших Афиниона. За это он получил редчайшую военную награду, полагавшуюся именно за личную победу над вражеским предводителем. Это, конечно, не триумф, но почему-то раб Афинион считался достойным противником, а вот гладиатор Спартак – нет. А между тем Афинион не грозил Риму и не коллекционировал Орлов.

Может, все дело в том, что в Риме Красса не любили? Так не любили, что даже решились слегка поссориться с Юпитером Капитолийским? В конце концов это просвещенный I век до Р.Х., богов уже и боялись не так, как в старину, и чтили не этак…

Я бы поверил – если бы не одна деталь.

Авл Геллий:

«Венок при овации – малом триумфе – бывает из мирта; его надевали победоносные вожди, когда вступали в Рим с овацией… Вот Марк Красс, когда он по окончании войны с беглыми рабами возвратился в Рим с овацией, против обычая отверг миртовый венок и добился благодаря своему влиянию, чтобы было вынесено сенатское постановление: быть ему увенчанным лавром, а не миртом…»

Плиний Старший сие подтверждает: Красс, «празднуя победу над беглыми рабами и Спартаком, шел, увенчанный лавровым венком».

Итак, влияния Красса хватило на компромисс: овации, но с триумфальным венком на голове. Будь у него влияния чуток поболе, он и триумф бы себе выбил. Что значит, нужные связи иметь!

Могло так случится? Нет, не могло!

Авлу Геллию неплохо было бы знать, что венок не для зрителей. Венок – для бога, для все того же Юпитера Капитолийского. Это – знак. Зри, мол, боже всемогущий, кто к Тебе на поклон идет! Кто – и зачем.

Переведем на современный язык. Кардинал Н. не был избран Папой Римским. Решили на конклаве, что деяния его слегка… ну, не того. Избран не был, но вот править службу в папской тиаре дозволение получил. Так и литургию отправлял – в папском прикиде. Представили картинку?

А если серьезно, овацию в лавровом венке можно расшифровывать так:

Юпитер Капитолийский, Отец богов! Мы благодарим Тебя за величайшую победу, которую Ты в милости Своей соизволил даровать Риму. Но благодарим Тебя не в полный голос, а шепотом, ибо БОИМСЯ. Не желаешь же Ты, Величайший, чтобы Твой город пострадал? А почему, Ты, боже, и сам веси!

Итак, римляне почему-то считали, что победа Марка Красса над Спартаком ПРОГНЕВИЛА БОГОВ. Почему именно – вслух не объясняли. Тоже понятно: боги и сами знают, а лишний раз повторять такое не след. Нельзя – паника начнется.

Паника, кстати, тоже богиня. И довольно опасная.

Впрочем, кто надо – тот понял. Понял и в нелюбви своей к Марку Крассу утвердился. Более того, этот «кто надо» знал, что над Крассом тяготеет НЕЧТО – Рок, проклятие, злая судьба. И над ним, и над всеми, кто с ним связан.

55 год до Р.Х. Марк Красс вновь идет на войну, на этот раз против парфян. Казалось бы, обычное дело, только что Цезарь завоевал Галлию, в Риме военных на руках носят. Почему бы Марку Крассу парфян не разбить да в полон не взять? Но – нет, многие против, войны с парфянами не хотят и Красса отпускать на Восток не желают. Это еще как-то можно понять, ведь не все войну любят. Народный трибун Атей даже пытается запретить Крассу выезжать из Рима.

Поясню: народные трибуны в Риме могли запретить что угодно, говорят, даже восход Солнца. Должность у них была такая.

Итак, Красс идет на войну, а трибун Атей его не пускает. И не только не пускает, но и пытается арестовать. Однако трибунов несколько, а остальные Атея не поддерживают. В конце концов Красса не арестовали, и он добрался до городских ворот. И тут…

«Атей же подбежал к городским воротам, поставил там пытающую жаровню и, когда Красс подошел, Атей, воскуряя фимиам и совершая возлияния, начал изрекать страшные, приводящие в трепет заклятия и призывать, произнося их по именам, имена каких-то ужасных, неведомых богов».

Чувствуете, чем пахнет? Не только фимиамом!

И вновь поясню: это для грека Плутарха «неведомые боги» неведомы. А вот для римлян они очень даже ведомы, только не любили римляне с чужеземцами о своих богах сплетничать. То, что говорил и делал Атей, привело всех в ужас. Именно ВСЕХ. Плутарх так и пишет: Атей навел страх «на все государство». И ведь не зря. Прогневил богов Красс!

Иного объяснения по поводу несостоявшегося шествия на Капитолий я не нашел. Желающие могут, конечно же, попытаться. Скажем, не нравилась физиономия Марка Красса двум сенаторам – вот и не хватило двух голосов для триумфа.

А все-таки неблагодарное оно, Отечество!

9. Цезарь, Спартак и Красс.

А вот Гай Юлий Цезарь…

А что Гай Юлий Цезарь? Гай Юлий Цезарь, извините, к Спартаку никакого отношения не имеет.

Действительно вроде бы не имеет. Возьмите любую его биографию и можете убедиться. И это очень, очень странно. Цезарь и Спартак – современники, оба они – талантливые полководцы. Если уж с кем-то сравнивать военный талант Спартака, то, конечно, с Цезарем. Цезарь и Спартак находились на итальянском «сапоге» в одно и тоже время, ибо будущий римский диктатор в 73-72 годах до Р.Х. проживал в Риме.

Цезарь был также участником Первого Триумвирата – вместе с Крассом и Помпеем. Цезарь был, как и они, предательски убит. Голову ему не отрезали, но тело чуть было не выбросили в реку Тибр, что для римлянина считалось величайшим позором. Все его потомки тоже умерли, не пережив отца. А убили Цезаря перед самым походом на Восток, где уже погибли Красс и Помпей.

И вновь: ну и что? Мало ли совпадений? Цезарь-то со Спартаком не воевал!

Не воевал? Вспомним:

Гай Юлий Цезарь с юных ногтей рвался в верха, рвался последовательно, целеустремленно и умело. Правда, поначалу удавалось это ему не очень. И должности, вроде, получал, и народ его любил, но вот, так сказать, прорыва не было. Цезарь, однако, не унывал. Он, человек очень умный, знал, что для этого требуется. Римляне любили генералов. Не цивильных генералов, а настоящих, боевых, чтобы с победами и триумфами. Справил триумф – и прямиком в консулы. А это уже, извините, президентская должность.

Цезарь хотел побед. Цезарь хотел триумфов. Цезарь хотел стать генералом.

Как известно, лучший способ стать генералом – получить лейтенантские погоны. Четверть века по гарнизонам, и вот уже генерал, всем на зависть.

В генералы Цезарь пробивался с юных лет. Но – не везло. Точнее, везло, но не слишком. Однажды он успешно сцепился с пиратами, а в начале очередной войны с понтийским царем Митридатом подвизался при штабе римского командующего Луция Лициния Лукулла. Но там что-то не сложилось, и Цезарь вернулся в Рим. Там повезло больше. В 73 году до Р.Х. Цезарь был избран военным трибуном. Военный трибун – это нечто совсем иное, чем упоминавшийся уже трибун народный. Военный трибун – военная магистратура, можно сказать, звание или должность. Не генеральская, но и не лейтенантская, а нечто среднее, вроде майора или подполковника. Трибун в принципе мог командовать легионом, но обычно трибуны были штабными офицерами. Если учесть, что Цезарю тогда стукнуло годков двадцать семь – двадцать восемь, то следует признать, что для лютого карьериста, каковым он считался и был, сие не очень много. Помпей, к примеру, в двадцать уже армией командовал. Так что Цезарю следовало поспешить. Погоны на плечах – вперед, Гай Юлий!

Цезарь спешил. Стать трибуном было не так и легко. Трибун – должность военная, но выборная. На выборах же Цезарь схлестнулся с неким Гаем Помпилием, которому тоже очень хотелось в генералы. Цезарь выборы выиграл и военным трибуном стал. Плутарх походя замечает, что это было «первое доказательство любви к нему народа».

А теперь поразмышляем.

На должность трибуна Цезарь избирался летом 73 года до Р.Х. Это – начало побед Спартака. В Риме избирательная компания проходит под грохот… Оговорился – не под грохот канонады, а, скажем, под топот калиг римских вояк, драпающих от мятежных гладиаторов. Что должен кричать на митингах своим избирателям молодой честолюбец, мысленно уже примеряющий погоны с зигзагами? Ясно что! Довоевались, мол, Метеллы-Лукуллы позорные! В Азии никак с Митридатом справиться не могут, сам видел, в Испании враг народа Серторий злобствует-зверствует, во Фракии варвары наших бьют, а теперь и родную Италию защитить никто не способен. А вот я! Да я! Да все римские столбы трофеями обвешаю, только голосните! А этот Гай Помпилий даже портянки легионерской не нюхал!..

Выборы есть выборы – даже когда речь на цицероновской латыни произносишь.

Цезаря народ любил. Его избрали, путь в генералы был открыт. Что должен делать будущий генерал Цезарь? Будущий генерал Цезарь обязан немедленно проситься на войну, а иначе, извините, зачем погоны у народа выпрашивал? Еще раз напомню – выборы проходили летом 73 года до Р.Х., а вступил Цезарь в должность аккурат в январе следующего 72 года до Р.Х., того самого, когда Спартак бил консульские армии и Орлов в палатке складировал.

В Азию, где римляне сражались с Митридатом, Цезарь не поехал. И в Испании его не было, и во Фракии. Военный трибун Цезарь остался в Италии. Неужели так и повоевал? Неужели в Риме отсиделся? Извините, не верю!

Однако верить или не верить – это одно, а факты – совсем другое. Нет фактов – не запомнили Гая Юлия на спартаковском фронте. Действительно, странно выходит. Ведь умным человеком Цезарь был. А раз умный, то должен был понимать простую вещь: не пойди он на войну, карьера его тут бы и кончилась. Всю жизнь потом поминали бы, спрашивали: а чем ты, Цезарь, занимался, когда тебя в военные трибуны избрали? С кем сражался, а? Римские лупанарии от Спартака защищал?

Цезаря ни в чем таком не упрекали, его дальнейшая военная карьера шла блестяще. Когда требовалось, римляне доверяли ему армию. А то, что биографы ничего не записали, не запомнили…

А что тут собственно удивительного, что не запомнили?

72 год до Р.Х. – год позора римского оружия. Особых побед в войне со Спартаком Рим не одержал. И не особых тоже, за исключением разгрома отряда Крикса у Гаргана. Награждать было некого и не за что.

Впрочем, награждали. Плутарх в биографии Катона Младшего рассказывает:

«В начале войны с рабами, или войны со Спартаком, армией командовал Геллий. Катон участвовал в походе добровольно, ради своего брата Цепиона, который был военным трибуном. Война была неудачной, поэтому Катон не мог проявить по мере сил своего усердия и храбрости. Тем не менее при страшной изнеженности и роскоши, царивших тогда в армии, он высказал свою любовь к порядку, мужество, присутствие духа и ум во всех случаях… Геллий назначил ему награды различного рода и блестящие отличия, но Катон отказался от них, не пришел, сославшись на то, что не сделал ничего заслуживающего награды. За это он прослыл чудаком».

И такое, как видите, бывает. Как по мне, Катон, не меньший честолюбец и карьерист, чем Цезарь, поступил умно. Пришел бы за наградой, а потом всю жизнь объяснялся бы за какие-такие подвиги орденок (или венок) получил? За то что быстрее всех от Спартака убегал? Нет, лучше уж чудаком прослыть!

Цезарю награды не достались. Не за что было. Военный трибун – должность все-таки невеликая. Как отличиться, когда преторов и консулов бьют? Вот и молчат биографы. О чем рассказывать? Но и позора нет – воевал. Все воевали – и Цезарь воевал. А что подвигов не было, так какие подвиги на такой войне?

А вот сам Гай Юлий Спартаковскую войну помнил. И не только помнил – анализировал, выводы делал.

«…Недавно в Италии, во время войны с рабами, – а ведь им помогли некоторого рода навык в военном деле и дисциплина, которую они усвоили от нас. Отсюда можно заключить, какое значение имеет твердость: ведь тех, кого вы в течение долгого времени безо всякого основания боялись невооруженными, тех впоследствии вы победили уже вооруженных и неоднократно одерживавших победы».

Как видим, Цезарь знал эту войну не понаслышке. Знал – и мог оценить и дисциплину спартаковцев, и их навыки в военном деле. Неужели с чужого голоса писал?

Впрочем, есть еще одно соображение, не менее серьезное. И зовется соображение это Марком Крассом – тем самым, что в лавровом венке вместо миртового овцу жертвенную резал. Цезарь и Красс дружили. Помпею Цезарь тоже был друг, но до поры, до времени. А вот с Крассом…

Нет, все немного не так. Дружба – понятие широкое. Следует уточнить: Цезаря и Красса что-то связывало, что-то очень серьезное. Связывало – или даже повязывало.

Вспомним.

Год 61 до Р.Х. Карьера Цезаря идет в гору. Он – претор, заместитель консулов. Следующий шаг – управление провинцией. Это очень хорошо, но Цезарю повезло еще больше – ему досталась не обычная провинция, а Испания, где воюют. Наместник провинции Цезарь готовится к командованию армией. Вот они, генеральские погоны! Вот она война, ЕГО война! Еще шажок…

Увы, не дают. Не пускают в Испанию. Не пускают по элементарнейшей причине – из за денег, а еще точнее – из-за долгов. И должен Цезарь своим кредиторам не сколько-нибудь, а восемьсот тридцать талантов или даже побольше.

Желающие сами могут заглянуть в любую книгу по истории, дабы прикинуть размер суммы.

Итак, кредиторы Цезаря на войну не пускают. Плутарх уточняет: не пускают с криком. И не просто кричат, а дом осаждают. Что же делает Цезарь? А Цезарь идет к Марку Крассу и просит денег. Тот деньги дает, и Цезарь платит самым крикливым из осаждающих, дабы отступились. Но Красс не просто дает деньги. Он дает поручительство на оставшуюся сумму – на эти самые восемьсот тридцать талантов.

Красс и Цезарь – не родственники. Друзья? Если и друзья, то, так сказать, политические. Красс старше Цезаря лет на пятнадцать, при такой разнице личная дружба складывается редко, а в остальных случаях рисковать подобными деньгами – с какой стати? Между тем Красс деньги ценил, Красс над деньгами дрожал. Плюшкиным и Скупым Рыцарем не был, но блестящие кругляши любил трепетно. Так трепетно, что именно за это добрые римляне его терпеть не могли. А тут такую уймищу денег на кон ставить!

Плутарх поясняет, что Цезарь был нужен Крассу для борьбы против Помпея. Эту мысль греческого историка повторяют все биографы Цезаря. Я ее тоже повторил, хотя и весьма усомнился. И в самом деле! С чего это Красс, человек неглупый, решил, что Цезарь станет помогать ему в борьбе с собственным другом? И не просто другом! Помпей считался тогда в Риме чем-то вроде маршала Жукова. Цезарь пока даже не генерал, дружба с Помпеем для него – клад. Да и не стал в дальнейшем Цезарь помогать Крассу душить Помпея. Напротив, помирил, чуть ли не друзьями сделал, вместе они образовали Первый Триумвират и стали править Римом.

Поэтому уточним: Цезарь был Крассу нужен для того, чтобы как-то решить вопрос с Помпеем. Вот это чистая правда. Только не Красс с повозкой денег к дому Цезаря подкатил, кредиторов распугивая, это Цезарь к нему пришел. Пришел – и денег попросил. Значит, не так уж нужен был Цезарь Крассу для охоты на Гнея Помпея, не его это инициатива. Вот когда Цезарь в дверь постучал, Красс и призадумался. Так что версия Плутарха слегка провисает. Более того! Это мы знаем (и Плутарх знал), что из Испании Цезарь вернется не только победителем, но и супербогачом. А тогда догадаться о таком было нелегко – армией Цезарь еще не командовал, состояние свое растратил, можно сказать, по ветру пустил. В общем, поручился Красс за Цезаря не только из расчета.

Так и мелькнет мыслишка: а не было ли у Цезаря на Красса КОМПРОМАТА? Да не обычного, а чтобы на восемьсот тридцать талантов? Однако не будем спешить. Дело в том, что и Цезарь тоже помогал Крассу, и тоже не только из расчета.

И снова вспомним.

Год 55 до Р.Х. Красс собирается на свою последнюю войну, ту самую, с парфянами. Он консул, глава государства, один из трех триумвиров. Тут уж какая дружба! Для Цезаря он конкурент – как и Помпей. В горло еще никто не вцепляется, но поглядывают триумвиры друга на друга искоса. Однако главный конкурент для Цезаря не Красс, а Помпей по той простой причине, что у него своя армия есть, и у Цезаря есть, а у Красса нет. Пока еще нет, но скоро будет, для того он и на парфян идет. Так в интересах ли Цезаря множить конкурентов? А победи Красс в войне, завоюй Месопотамию, легче Цезарю стало бы?

А между тем Цезарь Крассу помогает. И не просто советом (это все мы любим!), но и своим влиянием в Риме – способствует получить под командование войско. Это еще объяснимо, триумвиры друг другу обязаны, ты – мне, я – тебе… Но Цезарь посылает Крассу СВОИ войска. Причем лучшие!

Цезарь – великий полководец. На Востоке он воевал недолго, но знает, что у римлян сила в пехоте, а у парфян, на которых Красс ополчился, в коннице. Хорошей конницы у римлян мало, и Цезарь отправляет Крассу свою галльскую кавалерию. Плутарх подчеркивает, что не Красс попросил помощи, Цезарь САМ решил помочь.

Если коротко: Цезарь пытается сделать все, чтобы Красс выиграл войну, завоевал для Рима (и для себя) богатейшие провинции и увеличил свое влияние в государстве – в ущерб самому Цезарю. Неужели они и в самом деле такие друзья? Ясно одно – их что-то связывает, что-то очень серьезное. А если связывает, то где и когда связало? Вновь подчеркну – они не родственники и не друзья детства. Совместная политическая карьера не в счет, политики куда легче становятся врагами, а не друзьями. Гней Помпей Цезарю не просто друг – родственник, а он на Помпея уже втихаря нож вострит.

Итак, где могли сойтись Красс и Цезарь? Да так, чтобы на всю жизнь? Сходятся, как известно, на войне, сходятся в экспедициях, на каторге, в кругосветном плавании, то есть там, где людям приходится существовать бок о бок, плечом к плечу, где приходится по-настоящему ВЫРУЧАТЬ друг друга. Иногда выручать, а иногда вместе же ВЛИПАТЬ во что-то. В экспедиции, на каторге и на кораблях Магеллана Красс и Цезарь не были. А вот на войне…

Единственная война, где Красс и Цезарь могли сражаться ВМЕСТЕ, была война со Спартаком.

Итак, Гай Юлий Цезарь на спартаковской войне скорее всего был, и воевал он в армии Марка Лициния Красса. Более того, на этой войне произошло нечто, связавшее этих очень разных по возрасту и характеру людей на всю жизнь. Только вот что именно? Если бы Цезарь закрыл собой Красса от гладиаторского копья, о таком бы точно написали. Соверши он иной подвиг, биографы обязательно бы этот подвиг в книжку вставили.

Цезарь подвигов не совершал, по крайней мере на поле боя. Посоветовать Крассу что-то дельное на том же поле боя также способен не был – молод, не одной войны еще не прошел. Кроме того, о таком тоже бы написали, не забыли. Влипнуть вместе в какую-то передрягу, дабы замараться на всю жизнь, они тоже не могли: Красс – командующий, он на виду, Цезарь – обычный офицер.

А если все это случилось не на поле боя? Если тайно? Если Цезарь присоветовал Крассу нечто этакое? Или помог в чем-то этаком? Или они вместе этакое совершили? Но что мог молодой неопытный военный трибун Цезарь? Что такого знал, что умел делать? Речи говорить? Этому и вправду был обучен, так ведь речь не тайно держишь, а перед народом. Что еще? Писал на хорошей латыни, и Красс его на тайной переписке держал? Только какие страшные тайны-компроматы могли оказаться в военных документах – да такие, чтобы и через десять, и через двадцать лет не протухли? А личные письма Красс и сам писать умел.

Вот уж, как говорится, истина где-то рядом!

10. Предварительные итоги или Отечество Многоспасаемое.

Бледный призрак Цезаря заставил меня остановиться.

Оглянуться.

Оглянуться – и сделать вывод, что лично я ничего не понял. Целей Спартака мы не знаем и с налета распознать не можем, а значит оценить Марксово похлопывание по плечу не в силах. И в самом деле! Три года по Италии катилась война не хуже Ганнибаловой, римские Орлы шли на сувениры – и ради чего? Рабов Спартак освобождать не собирался, родную Фракию спасать – тоже… Более того, вокруг спартаковской войны прямо-таки клубятся тайны. Куда ни ткнешь – тайна. И все эти тайны не мелкие, не поверхностные. Что-то там есть, в неведомой глубине.

Значит, будем разбираться по порядку. Не спеша. А для округления проблем еще одна загадка, даже не загадка, а, так сказать, наблюдение. Тут и Плутархи с Аппианами не потребуются, достаточно открыть школьный учебник. Но сначала две цитаты:

«Не бывает спасительных поражений, зато бывают роковые победы» (Морис Дрюон).

«Горе! Горе Отечеству, которое все время приходится спасать!» (Жермена де Сталь).

В точности цитаты из мадам де Сталь не уверен, ибо позаимствовал оные слова из вторых рук. Но что-то похожее дочка Неккера явно говорила. К чему это я? А к тому, что победа над Спартаком едва не стала для Рима роковой. Она как бы провела черту, за которой началось сплошное спасение Отечества. И до спартаковского восстания Рим переживал не лучшие времена, но после того, как шесть тысяч рабов повисли на крестах вдоль Аппиевой дороги в римской истории начала обнаруживаться пугающая закономерность. Суть ее можно сформулировать просто: хотели как лучше, а получилось… Нет, нет, не как всегда – хуже! Получилось с точностью наоборот, с обратным знаком. Можно сказать и поэтичнее: благие намерения выстилали Риму дорогу в Ад.

Мужественный человек и обольститель женщин Гай Юлий Цезарь – великий римский полководец и император, прославившийся военными подвигами, а также характером, из-за которого имя правителя стало нарицательным. Юлий – один из самых известнейших правителей, кто был при власти в Древнем Риме.

Точная дата рождения этого человека неизвестна, историками принято считать, что Гай Юлий Цезарь родился в 100 г. до нашей эры. По крайней мере, такую дату используют историки большинства стран, хотя во Франции принято считать, что Юлий родился в 101 году. Немецкий историк, живший в начале 19 века, был уверен, что Цезарь родился в 102 до н.э., однако предположения Теодора Моммзена не используются в современной исторической литературе.

Такие разногласия биографов вызваны античными первоисточниками: древнеримские ученые также расходились во мнении по поводу истинной даты рождения Цезаря.

Римский император и полководец происходил из знатного рода патрициев Юлиев. Легенды повествуют, что эта династия началась с Энея, который, согласно древнегреческой мифологии, прославился в Троянской войне. А родители Энея – выходец из рода дарданских царей Анхис и богиня красоты и любви Афродита (по римской мифологии Венера). Историю о божественном происхождении Юлия знал римский нобилитет, потому что эта легенда была успешно разнесена родственниками правителя. Сам Цезарь при удобном случае любил вспоминать, что в его роду были Боги. Ученые выдвигают гипотезы, что римский правитель происходит из рода Юлиев, которые были правящим сословием в начале основания Римской республики в V-IV веках до н.э.

Ученые также выдвигают различные предположения по поводу прозвища императора «Цезарь». Возможно, один из династии Юлиев родился посредством кесарева сечения. Название процедуры произошло от слова caesarea, что означает «королевский». По другому мнению, кто-то из римского рода родился с длинными и неряшливыми волосами, что обозначалось словом «caeserius».

Семья будущего политика жила в достатке. Отец Цезаря Гай Юлий служил на государственной должности, а мать происходила из знатного рода Котт.

Хотя семья полководца была состоятельной, детство Цезарь провел в римском районе Subura. Этот район был полон женщин легкого поведения, а также там проживали по большему счету бедняки. Античные историки описывают Субуру как грязный и сырой район, лишенный интеллигенции.

Родители Цезаря стремились дать сыну отличное образование: мальчик изучал философию, поэзию, ораторское искусство, а также развивался физически, учился конному спорту. Ученый галл Марк Антоний Гнифон обучал юного Цезаря литературе и этикету. Занимался ли юноша серьезными и точными науками, такими как математика и геометрия, или историей и правоведением – биографам неизвестно. Гай Юлий Цезарь получил римское образование, с детства будущий правитель был патриотом и не подвергался влиянию модной греческой культуры.

Примерно в 85г. до н.э. Юлий потерял отца, поэтому Цезарь, как единственный мужчина, стал главным кормильцем.

Политика

Когда мальчику было 13 лет, будущего полководца избрали в жрецы главного Бога в римской мифологии Юпитера – этот титул один из главных постов тогдашней иерархии. Однако нельзя назвать сей факт чистыми заслугами юноши, потому что сестра Цезаря, Юлия, была замужем за Марием, древнеримским полководцем и политическим деятелем.

Но, чтобы стать фламином, по закону Юлий должен был вступить в брак, и военный начальник Корнелий Цинна (он и предложил мальчику роль жреца) выбрал для Цезаря избранницу – собственную дочь Корнелию Циниллу.

В 82 году Цезарю пришлось сбежать из Рима. Причиной этому послужила инаугурация Луция Корнелия Суллы Феликса, который начал диктаторскую и кровавую политику. Сулла Феликс предъявил Цезарю развестись с женой Корнелией, однако будущий император отказался, чем спровоцировал гнев действующего полководца. Также Гай Юлий был изгнан из Рима, потому что он был родственником оппонента Луция Корнелия.

Цезаря лишили титула фламина, а также придания жены и собственного имущества. Переодетому в бедняцкую одежду Юлию пришлось сбежать из Великой Империи.

Друзья и родственники просили у Суллы сжалиться над Юлием, и из-за их ходатайства Цезарь был возвращен на родину. К тому же римский император не видел опасности в лице Юлия и говорил, что Цезарь такой же, как и Марий.

Но жизнь под руководством Суллы Феликса была для римлян невыносимой, поэтому Гай Юлий Цезарь отправился в римскую провинцию, находящуюся в Малой Азии, чтобы обучиться военному ремеслу. Там он стал соратником Марка Минуция Терма, жил в Вифинии и Киликии, а также участвовал в войне против греческого города Метилены. Участвуя во взятии города, Цезарь спас солдата, за что получил вторую по значимости награду – гражданскую корону (дубовый венок).

В 78 году до н.э. несогласные с деятельностью Суллы жители Италии попытались организовать мятеж против кровавого диктатора. Инициатором стал военачальник и консул Марк Эмилий Лепид. Марк приглашал Цезаря поучаствовать в восстании против императора, но Юлий ответил отказом.

После смерти римского диктатора, в 77 году до нашей эры, Цезарь пытается привлечь к судебной ответственности двух приспешников Феликса: Гнея Корнелия Долабеллу и Гая Антония Габриду. Юлий предстал перед судьями с блестящей ораторской речью, однако сулланцам удалось избежать наказания. Обвинения Цезаря были записаны в рукописях и разошлись по Древнему Риму. Однако Юлий посчитал нужным улучшить ораторские навыки и отправился в Родос: На острове жил учитель , ритор Аполлоний Молон.

По пути в Родос Цезарь был захвачен местными пиратами, которые потребовали за будущего императора выкуп. Находясь в плену, Юлий не боялся разбойников, а, наоборот, шутил с ними и рассказывал поэмы. После освобождения из заложников Юлий снарядил эскадру и отправился пленить пиратов. Суду разбойников предоставить Цезарю не удалось, поэтому он решил казнить обидчиков. Но из-за мягкости характера Юлий первоначально велел их убить, а потом уже распять на кресте, чтобы разбойники не мучились.

В 73 г до н.э. Юлий вошел в состав высшей коллегии жрецов, которой раньше управлял брат матери Цезаря Гай Аврелий Котта.

В 68 году до нашей эры Цезарь женится на Помпее, родственнице соратника, а затем злейшего врага Гая Юлия Цезаря Гнея Помпея. Через два года будущий император получает должность римского магистрата и занимается благоустройством столицы Италии, организовывает торжества, помогает беднякам. А также, получив звание сенатора, появляется на политических интригах, чем и завоевывает популярность. Цезарь участвовал в Leges frumentariae («хлебных законах»), по которым население приобретало хлеб по сниженной цене или получало бесплатно, а также в 49-44 годах до н.э. Юлием был проведен ряд реформ

Войны

Галльская война – наиболее известное событие в истории Древнего Рима и биографии Гая Юлия Цезаря.

Цезарь стал проконсулом, к этому времени Италия владела провинцией Нарбонская Галлия (территория нынешней Франции). Юлий отправился на переговоры с вождем кельтского племени в Геневу, так как гельветы начали переселяться из-за нашествия германцев.

Благодаря ораторскому искусству Цезарю удалось уговорить лидера племени не ступать на территорию Римской Империи. Однако гельветы вышли в Среднюю Галлию, где жили эдуи, союзники Рима. Преследовавший кельтское племя Цезарь разбил их войско. В то же время Юлий победил германских свевов, которые напали на Галльские земли, находящиеся на территории реки Рейн. После войны император написал сочинение о завоевании Галии «Записки о Галльской войне».

В 55 году до нашей эры римским военачальником были разгромлены пришедшие германские племена, позже и сам Цезарь решил наведаться на территорию германцев.

Цезарь – первый полководец Древнего Рима, который совершил военный поход на территории Рейна: отряд Юлия двигался по специально построенному 400-метровому мосту. Однако на территории Германии армия римского полководца не задержалась, и он предпринял попытку совершить поход на владения Британии. Там военачальник одержал ряд сокрушительных побед, однако положение римской армии было нестабильным, и Цезарю пришлось отступить. К тому же в 54 году до н.э. Юлий вынужден вернуться в Галлию, дабы подавить восстание: галлы превосходили по численности римское войско, но были побеждены. К 50 году до нашей эры Гай Юлий Цезарь восстановил территории, принадлежащие римской империи.

Во время военных действий Цезарь проявил и стратегические качества, и дипломатическое искусство, он умел манипулировать галльскими вождями и внушать в них противоречия.

Диктатура

После захвата римской власти Юлий стал диктатором и пользовался положением. Цезарь изменил состав Сената, а также преобразовал социальный строй империи: низшие классы перестали гнаться в Рим, потому что диктатором были отменены выплаты дотаций и сокращены раздачи хлеба.

Также, находясь при должности, Цезарь занимается строительством: в Риме было возведено новое здание имени Цезаря, где проходило собрание сената, а на центральной площади столицы Италии был возведен идол покровительницы любви и рода Юлианов, Богини Венеры. Цезарь был назван императором, его изображения и скульптуры украшали храмы и улицы Рима. Каждое слово римского полководца приравнивалось к закону.

Личная жизнь

Помимо Корнелии Циниллы и Помпеи Суллы у римского императора были еще женщины. Третьей женой Юлия стала Кальпурния Пизонис, которая происходила из знатного плебейского рода и была дальней родственницей матери Цезаря. Замуж за полководца девушка была выдана в 59 году до н.э., причина этого брака объясняется политическими целями, после замужества дочери отец Кальпурнии становится консулом.

Если говорить о сексуальной жизни Цезаря, то римский диктатор был любвеобилен и имел связи с женщинами на стороне.

Женщины Гая Юлия Цезаря: Корнелия Цинилла,Кальпурния Пизонис и Сервилия

Также ходят слухи, что Юлий Цезарь был бисексуален и вступал в плотские утехи с мужчинами, например, историки вспоминают юношеские отношения с Никомедом. Возможно, подобные истории имели место быть только потому, что Цезаря пытались оклеветать.

Если говорить о знаменитых любовницах политика, то одной из женщин на стороне военачальника была Сервилия – жена Марка Юния Брута и вторая невеста консула Юния Силана.

Цезарь относился снисходительно к любви Сервилии, поэтому пытался выполнять желания ее сына Брута, сделав его одним из первых лиц в Риме.

Но самая знаменитая женщина римского императора – египетская царица . На момент встречи с правительницей, которой исполнился 21 год, Цезарю было за пятьдесят: лавровый венок покрывал лысину, а на лице были морщины. Несмотря на возраст, римский император покорил юную красавицу, счастливое существование влюбленных продолжалось 2,5 года и окончилось, когда Цезаря убили.

Известно, что у Юлия Цезаря было двое детей: дочь от первого брака Юлия и сын, родившийся от Клеопатры, Птолемей Цезарион.

Смерть

Умер римский император 15 марта 44 года до нашей эры. Причина смерти – заговор сенаторов, которые негодовали из-за четырехлетнего правления диктатора. В заговоре участвовало 14 человек, однако главным считается Марк Юний Брут, сын Сервилии, любовницы императора. Цезарь безгранично любил Брута и доверял ему, ставя юношу в высшее положение и ограждая от трудностей. Однако преданный республиканец Марк Юний ради политических целей был готов убить того, кто его безгранично поддерживал.

Некоторые античные историки считали, что Брут приходится сыном Цезаря, так как Сервилия имела любовные отношения с полководцем на момент зачатия будущего заговорщика, но эту теорию нельзя подтвердить достоверными источниками.

По легенде, за день до заговора против Цезаря его жена Кальпурния увидела страшный сон, однако римский император был слишком доверчив, к тому же признавал себя фаталистом – верил в предопределенность событий.

Заговорщики собрались в здании, где проходили собрания сената, возле театра Помпеи. Никто не хотел становиться единоличным убийцей Юлия, поэтому преступниками было решено, что каждый нанесет диктатору по одному единственному удару.

Древнеримский историк Светоний писал, что, когда Юлий Цезарь увидел Брута, он спросил: «И ты, дитя мое?», а в своей книге пишет знаменитую цитату: «И ты, Брут?»

Смерть Цезаря ускорила падение Римской Империи: жители Италии, ценившие правительство Цезаря, пришли в ярость из-за того, что группа римлян убила великого императора. К удивлению заговорщиков Цезарем был назван единственный наследник – Гай Октавиан.

Жизнь Юлия Цезаря, а также истории о полководце изобилуют интересными фактами и загадками:

• Месяц июль назван в честь римского императора;
• Современники Цезаря утверждали, что у императора случались приступы эпилепсии;
• Во время гладиаторских боев Цезарь постоянно что-то писал на листках бумаги. Однажды правителя спросили, как он умудряется выполнять два дела сразу? На что он ответил: «Цезарь может делать три дела одновременно: И писать, и смотреть, и слушать» . Это выражение стало крылатым, иногда Цезарем шутливо называют того человека, который одновременно берется за несколько дел;
• Практически на всех фотографических портретах Гай Юлий Цезарь предстает перед зрителями в лавровом венке. Действительно, в жизни полководец частенько носил этот триумфальный головной убор, потому что стал рано лысеть;

• Про великого полководца было отснято порядка 10 фильмов, но не все носят биографический характер. Например, в сериале «Рим» правитель вспоминает восстание Спартака, однако некоторые ученые считают, что двух полководцев связывает только то, что они были современниками;
• Фраза «Пришел, увидел, победил» принадлежит Гаю Юлию Цезарю: полководец произнес ее после взятия Турции;
• Цезарь использовал шифр для секретной переписки с полководцами. Хотя «шифр Цезаря» примитивен: буква в слове заменялась тем символом, который был левее либо правее в алфавите;
• Знаменитый салат «Цезарь» назван не в честь римского правителя, а в честь повара, придумавшего рецепт.

Цитаты

• «Победа зависит от доблести легионов».
• «Когда любит один - назови это как хочешь: рабство, привязанность, уважение... Но это не любовь - любовь всегда взаимность!»
• «Живи так, чтобы знакомым стало скучно, когда ты умрешь».
• «Никакая победа не принесет столько, сколько может отнять одно поражение».
• «Война дает право завоевателям диктовать покоренным любые условия».

Большинству современных людей знакомо имя Юлия Цезаря. Оно упоминается в качестве названия для салата, одного из месяцев лета, а также в кино и на телевидении. Чем же этот покорил людей, что они помнят, кто такой Цезарь, даже спустя две тысячи лет после его смерти?

Происхождение

Родом будущий полководец, политик, литератор был из патрицианской семьи Юлиев. В свое время это семейство играло значительную роль в жизни Рима. Как и любой старинный род, они имели свою мифическую версию происхождения. Линия их фамилии вела к богине Венере.

Матерью Гая была Аврелия Котта, происходившая из рода богатых плебеев. По имени понятно, что ее род носил имя Аврелиев. Отцом был старший. Он-то и принадлежал к патрициям.

Интенсивные дискуссии продолжаются относительно года рождения диктатора. Чаще всего называют 100 или 101 год до н.э. Также не существует и единого мнения относительно числа. Как правило, называют три версии: 17 марта, 12 июля, 13 июля.

Чтобы понять, кто такой Цезарь, следует обратиться к его детству. Рос он в римском районе, который имел довольно плохую репутацию. Обучался дома, осваивая греческий язык, литературу, риторику. Знание греческого позволяло ему получать дальнейшее образование, поскольку большинство научных трудов писалось именно на нем. Одним из его учителей был известный ритор Гнифон, который в свое время обучал Цицерона.

Предположительно в 85 году до н.э. Гаю пришлось возглавить семью Юлиев из-за неожиданной кончины отца.

Личность: внешность, характер, привычки

О внешности Гая Юлия оставлено достаточно много описаний, сделано много его скульптурных портретов, в том числе и прижизненных. Цезарь, фото (реконструкция) которого представлено выше, был, по мнению Светония, высоко роста, со светлой кожей. Он был хорошо сложен и обладал темными живыми глазами.

Политик и военачальник довольно тщательно ухаживал за собой. Он стриг ногти, брился, выщипывал волосы. Имея лысину на передней части головы, он всячески ее прятал, зачесывая волосы с теменной части на лоб. По мнению же Плутарха, телосложение Цезаря было очень хилым.

Античные авторы единогласны в том, что диктатор обладал энергичностью. Он быстро реагировал на меняющиеся обстоятельства. По словам Плиния Старшего, он вел общение со многими людьми через переписку. При желании диктатор одновременно мог читать и надиктовывать нескольким секретарям письма к разным адресатам. При этом он мог в этот момент сам что-то писать.

Гай Юлий практически не употреблял вино и был очень неприхотлив в еде. При этом он привозил из своих военных походов элементы роскоши, такие, как дорогая посуда. Он скупал картины, статуи, красивых рабов.

Семья и личная жизнь

Юлий Цезарь, биография которого рассматривается, был официально женат три раза. Хотя существует также информация о том, что перед этими браками он был помолвлен с Коссуцией. Его женами были:

• Корнелия из семьи консула.
• Помпея - внучка диктатора Суллы.
• Кальпурния - представительница богатого плебейского рода.

У Корнелии и полководца родилась дочь, которую он выдал замуж за своего соратника Гнея Помпея. Что касается его отношений с Клеопатрой, они имели место, пока Гай Юлий находился в Египте. После этого у Клеопатры родился ребенок, которому александрийцы дали имя Цезарион. Однако Юлий Цезарь не признал его своим сыном и не вписал в завещание.

Военная и политическая деятельность

Началом карьеры стала должность фламина Юпитера, которую Гай занял в 80-х годах до н.э. Для этого он расторг помолвку и женился на дочери Корнелия Цинна, который и выдвинул его на эту почетную должность. Но все быстро изменилось, когда в Риме сменилась власть, и Гаю пришлось покинуть город.

Понять, кто такой Цезарь, позволяет множество примеров из его жизни. Одним из них является случай, когда его захватили в плен пираты, требуя выкупа. Политик был выкуплен, но сразу же после этого организовал поимку своих похитителей и казнил их, распяв на крестах.

Кем был Юлий Цезарь в Древнем Риме? Он занимал следующие должности:

• понтифик;
• военный трибун;
• квестор по финансовым вопросам в Дальней Испании;
• смотритель Аппиевой дороги, которую отремонтировал за свои средства;
• курульный эдил - занимался организацией городского строительства, торговли, торжественных мероприятий;
• глава постоянного уголовного суда;
• пожизненный великий понтифик;
• наместник Дальней Испании.

Все эти должности требовали больших затрат. Средства он брал у своих кредиторов, которые с пониманием их предоставляли.

Первый триумвират

После удачного наместничества в Дальней Испании политика ждал Триумф в Риме. Однако он отказался от подобных почестей по соображениям карьерного роста. Дело в том, что подошел срок (по возрасту), когда ему можно было избираться консулом в сенат. Но для этого требовалось лично зарегистрировать свою кандидатуру. В то же время человеку, которого ждет Триумф, нельзя раньше времени появляться в городе. Ему пришлось сделать выбор в пользу дальнейшей карьеры, отказавшись от почестей, полагавшихся победителю.

После изучения того, кто такой Цезарь, становится ясно, что его честолюбию больше льстило занять место в сенате в первый год, когда это допустимо по закону. В то время это считалось очень почетным.

В результате долгих политических комбинаций политик примирил между собой двух своих соратников, в результате чего возник первый триумвират. Выражение означает «союз трех мужей». Год его создание доподлинно неизвестен, поскольку этот союз носил тайный характер. Историки предполагают, что это случилось в 59 или 60 году до н.э. В его состав вошли Цезарь, Помпей, Красс. В результате всех действий Гаю Юлию удалось стать консулом.

Участие в галльской войне

Своим триумвиратом Юлий Цезарь, биография которого представлена в статье, стал разочаровывать граждан Рима. Однако из-за его отъезда в провинцию все недовольство должно было вылиться на Гнея Помпея.

В это время на территории нынешней Франции была образована провинция Нарбонская Галлия. Цезарь прибыл в Генаву, на месте которой теперь расположена Женева, для переговоров с вождями одного из кельтских племен. Под натиском германцев эти племена стали расселяться на территории Гаю пришлось бороться за земли провинции с галлами и германцами. В это же время он провел экспедицию в Британию.

После ряда побед Цезарю удалось к 50 году до н.э. подчинить всю Галлию Риму. При этом он не забывал следить за событиями в Вечном городе. Иногда он даже вмешивался в них через своих доверенных лиц.

Установление диктатуры

Вернувшись в Рим, полководец вступил в конфликт с Гнеем Помпеем. В 49-45 годах до н.э. это привело к Гражданской войне. Гай Цезарь имел немало сторонников по всей Италии. Он привлек на свою сторону значительную часть войска и направился в Рим. Помпей вынужден был бежать в Грецию. Война развернулась на всей территории республики. Полководец и его легионы чередовали победы и поражения. Решающим сражением была битва у Фарсала, победителем которой стал Цезарь.

Гнею пришлось снова бежать. На этот раз он направился в Египет. Юлий пустился за ним. Никто из противников не ожидал, что Помпея убьют в Египте. Здесь Гай Юлий вынужден был задержаться. Вначале причина была в неблагоприятном для кораблей ветре, а затем полководец решил поправить свое материальное положение за счет династии Птолемеев. Таким образом, он стал участником борьбы за престол между Птолемеем Тринадцатым и Клеопатрой.

В Египте он провел несколько месяцев, после чего продолжил свой поход по восстановлению территории Рима, которая стала распадаться из-за Гражданской войны.

Цезарь становился диктатором трижды:

1. В 49 году до н.э., сроком на 11 дней, после чего сложил полномочия.
2. В 48 году до н.э., сроком на год, после чего продолжил правление в качестве проконсула, а позже консула.
3. В 46 году до н.э. стал диктатором без формальных обоснований сроком на 10 лет.

Вся его власть опиралась на войско, поэтому избрание Цезаря на все последующие должности было формальностью.

За свое правление Гай Юлий Цезарь (фото скульптуры можно увидеть выше) вместе со своими соратниками провел множество реформ. Однако определить, какие из них относятся непосредственно ко времени его правления, достаточно сложно. Наиболее известной является реформа римского календаря. Граждане должны были перейти на солнечный календарь, который разработал ученый из Александрии Созинген. Так, с 45 года до н.э. появился известный сегодня всем

Смерть и завещание

Теперь понятно, кто такой Юлий Цезарь, биография которого завершилось довольно трагично. В 44 году до н.э. против его единовластия сложился заговор. Противники и сторонники диктатора боялись, что он наречет себя царем. Одну из групп возглавлял Марк Юний Брут.

На заседании сената заговорщики реализовали замысел уничтожения Цезаря. На его теле после убийства было обнаружено 23 Тело граждане Рима сожгли на Форуме.

Гай Юлий сделал своим приемником племянника Гая Октавиана (усыновив его), который получил три четверти наследства и стал называться так: Гай Юлий Цезарь.

Во времена своего правления он проводил политику сакрализации и рода. По видимому, успех его действий по поводу популяризации собственной персоны превзошел его ожидания. Возможно, поэтому в современном мире Гая Юлия Цезаря знают как школьники, так и представители мира искусства.

У античных авторов можно найти еще два десятка коротких упоминаний о Спартаке, разбросанных по сочинениям или выступлениям, посвященным другим темам. Правда, по большей части речь идет об актуальной публицистике, где мем «Спартак» используется в контексте сиюминутной полемики, и где обычно не сообщается ничего нового ни в смысле фактов, ни в смысле их интерпретации. К числу этих авторов относятся Диодор Сицилийский, Юлий Цезарь, Варрон, Гораций, Патеркул, Плиний Старший, Лукан, Фронтин, Светоний, Тацит, Ампелий, Фронтон, Авл Геллий, Афиней, Юлий Капитолин, Фемистий, Аммиан Марцеллин, Евтропий, Симмах, Пакат, Клавдиан, Синезий, Августин, Аполлинарий Сидоний. В некоторых случаях я не нашел переводов на русский, поэтому пришлось переводить самостоятельно (иногда к переводу прилагается исходник на латыни и ссылка на латинский текст или билингву). Для ряда авторов я не смог найти прямых источников в интернете, поэтому цитирую их из вторых рук (чаще всего - по книге Валентинова «Спартак»). Авторы расположены в хронологической последовательности. В составлении самого списка античных источников по теме очень помогла книга А. В. Мишулина «Спартак».

Диодор
Диодор Сицилийский (90-30 гг. до н.э.) – греческий историк, автор монументальной «Исторической библиотеки» из 40 книг, где дается обзор всемирной истории на основании трудов предшествующих авторов. Будучи современником событий, Диодор наверняка описал их не менее подробно, чем более ранние восстания рабов в Сицилии. К сожалению, если описание последних до нас дошло, то от спартаковской истории осталась только одна фраза. Фрагменты 88-73 гг. до н.э. Гражданская война:

«21. Варвар Спартак, получив какую-либо благосклонность от кого-нибудь, проявлял к нему свою благодарность. Действительно, естество само себя обучает, даже у варваров, платить добром за доброту к тем, кто оказывал помощь».

Цезарь
Гай Юлий Цезарь (100-44 гг. до н.э.) – в молодости, предположительно, воевал против Спартака сначала в армии Геллия, потом – вместе с Крассом. О Спартаке он упоминает в книге «Записки о галльской войне», книга I:

«40. Заметив все это (страх легионеров перед германцами - С.К.), Цезарь созвал военный совет, на который пригласил также центурионов всех рангов, и в гневных выражениях высказал порицание прежде всего за то, что они думают, будто их дело – спрашивать и раздумывать, куда и с какой целью их ведут. В его консульство Ариовист усердно домогался дружбы римского народа: откуда же можно заключить, что он теперь без всяких оснований откажется от своих обязательств? …Но если даже под влиянием бешенства и безумия он действительно начнет войну, так чего же они в конце концов боятся? И зачем они отчаиваются в своей собственной храбрости и в осмотрительности своего полководца? Ведь с этим врагом померились на памяти наших отцов, когда Г. Марий разбил кимбров и тевтонов и войско явно заслужило не меньшую славу, чем сам полководец: померились недавно и в Италии во время восстания рабов, когда ему все-таки некоторую пользу принес полученный от нас опыт и дисциплина. В конце концов они одолели врага, несмотря на его вооружение и победы, хотя перед этим некоторое время без всякого основания боялись его, даже пока он был плохо вооружен. По этому можно судить, сколько выгоды заключает в себе стойкость».

Цезарь здесь намекает на большое количество германцев в войсках Спартака. Но откуда бы они там взялись в большом количестве? Войну с кимврами и тевтонами Рим закончил в 101 г. до н.э., т.е. за 27 лет до начала восстания Спартака. Воины, взятые в плен в этой войне и обращенные в рабство, за это время уже погибли или превратились в изможденных инвалидов. Никаких других войн с германцами, вплоть до стычки Цезаря с Ариовистом в 59-58 гг. до н.э., Рим не вел. «Свежие» пленные германцы могли поступать в Италию только единично или мелкими партиями (как наемники Митридата или разбойники, пойманные галлами во время пограничных стычек). Цезарь, по-видимому, сознательно искажает факты, дабы возбудить смелость в войсках.

Варрон
Марк Теренций Варрон (116 - 27 гг. до н.э.) – римский ученый-энциклопедист и писатель. В молодости делал обычную карьеру, добрался до претуры, воевал на стороне Помпея. Был помилован Цезарем, но позже подвергся гонениям со стороны Антония. Цитирую по книге Валентинова:

«Спартак был несправедливо брошен в гладиаторы…»

О том же позже писал и Плутарх, - возможно, как раз со слов Варрона. Варрон, как современник событий, очевидно, был в курсе всех сплетен о Спартаке, циркулировавших в Риме. Любопытно, что создатели новейшего сериала по теме добавили Спартаку в друзья римлянина-гладиатора по имени Варрон.

Гораций
Квинт Гораций Флакк (65 г. до н.э. – 8 г. н.э.) – римский «Пушкин», признанный поэт-классик из семьи вольноотпущенников. Благодаря заботам зажиточного отца, получил хорошее космополитическое образование и пробился в элиту. Командовал легионом в армии Брута (из-за таких «спецов» республиканцы, вероятно, и проиграли). После войны поначалу стал жертвой конфискаций, но потом получил покровительство со стороны новой власти. Из оды «К римскому народу»:

«Отрок, принеси и венков, и мирра,
И вина, что помнит мятеж марсийский,
Коль спаслось оно от бродивших всюду
Полчищ Спартака».

Фрагмент интересен тем, что наталкивает на аналогию между спартаковцами и «пьяной матросней» 1917 года, по легенде «грабившей винные погреба в дворянских усадьбах».

Патеркул
Гай Веллей Патеркул (19 г. до н.э. – 31 г. н.э.) - уроженец Кампании, римский офицер, претор во времена Тиберия. О Спартаке упомянул в своем труде «Римская история», книга II, раздел XXX:

«Во время Серторианской войны в Испании шестьдесят четыре раба под руководством Спартака бежали из гладиаторской школы в Капуе, захватили в этом городе мечи и сначала устремились на гору Везувий; вскоре, поскольку день ото дня их становилось все больше, они причинили Италии множество самых различных зол. Их численность настолько возросла, что в последнем данном ими сражении они выставили сорок девять тысяч воинов. Слава прекращения этого досталась Крассу, вскоре [с согласия ] всех признанному принцепсом государства».

В отличие от других авторов, Патеркул оценивает максимальные силы восставших довольно скромным числом 49000. Впрочем, определить численность армии Спартака было довольно сложно, поскольку там «в общем таборе» наверняка было много некомбатантов, включая женщин.

Плиний Старший
Гай Плиний Секунд (23-79 гг.) – имперский чиновник, военачальник, адмирал и натурфилософ, родом из римского «замкадья». Написал многотомную энциклопедию «Естественная история», где имеется два упоминания о Спартаке (цитируется по английскому тексту).

ut simili causa caderes, quoi Spartacus, hosti.

Любопытно, что мятежный римский аристократ Цезарь уподобляется здесь рабу и варвару Спартаку. Возможно, с тем посылом, что Цезаря нельзя сравнивать с благородными мятежниками прошлого, а нужно уподобить рабу, ведущему на Рим орду варваров. Чуть выше по тексту поэмы:

«Галльская ярость рекой через Альпы течет ледяные
Кровью уже запятнал мечи оскверненные Цезарь».

Поэт напоминает о том, что существенным подспорьем Цезаря была галльская конница, которую он повел с собой на Рим. Галлы, некогда взявшие Рим, с точки зрения римлянина, – что-то вроде татаро-монголов для русских. Так что Цезарь с его галлами в сознании римлянина уподобился Батыю или Мамаю. К памяти Красса автор обращается, поскольку он, победитель Спартака, - эксперт по усмирению таких кровожадных полчищ. - «Мне, великому Помпею, даже руки не хочется марать об этот сброд, сюда хорошо бы Красса, - дедушка любил позабавиться, поразвесить отребье по осинам».

Фронтин
Секст Юлий Фронтин (30-103 гг.) – знатный римский водопроводчик, в свободное время «клеил танчики», интересовался военной историей. Помимо книги о водопроводах и канализации, написал книгу о военных хитростях – «Стратегемы», информацию для которой он извлекал из книг древних историков и личного опыта армейской службы. Имя Спартака фигурирует в нескольких разделах этого труда.

Книга Первая.
V. Как выбраться из самых трудных позиций:

«20. Спартак ночью засыпал телами убитых пленников и скота ров, которым М. Красс его окружил, и перешел его.
21. Он же, будучи осажден на Везувии, там, где гора была совершенно недоступной и потому не охранялась, сплел веревки из лесных прутьев. Спустившись при их помощи, он не только спасся, но и напал на Клодия с другой стороны и навел такой страх, что несколько когорт потерпели поражение от семидесяти четырех гладиаторов.
22. Он же, будучи заперт проконсулом П. Варинием, воткнул в землю перед воротами столбы с небольшими интервалами и привязал к ним стоймя трупы в одежде и с оружием, так что на расстоянии они казались заставой, и развел по всему лагерю костры; обманув неприятеля пустыми призраками, он в тиши ночной вывел войско».

VII. Как скрыть или восполнить недостаток снаряжения:

«6. У Спартака и его войска были щиты из прутьев, покрытых корой».

Книга Вторая. V. Засады:

«34. Красс в войне против беглых рабов у Кантенны укрепил два лагеря вплотную у лагеря неприятеля. Ночью он стянул войска, оставил в большем лагере палатку главнокомандующего, чтобы ввести в обман врагов, а сам вывел все войско и поместил его у подножия горы. Разделив конницу, он приказал Л. Квинцию часть выставить против Спартака и изматывать его боем, другой частью завязать сражение с галлами и германцами из группировки Каста и Канника и притворным бегством завлечь их туда, где стоял с войском он сам. Когда варвары пустились их преследовать, всадники отошли на фланги, и внезапно обнаружившееся римское войско с криком ринулось вперед. Ливий передает, что в этом сражении убито было 35000 человек вместе с предводителями, отобрано 5 римских орлов, 26 знамен, много трофеев, в том числе 5 пучков фасций (fasces) с топорами».

Здесь интересны две вещи. Во-первых, информация из недошедшего до нас фрагмента Тита Ливия, где говорится о захваченных трофеях. Мы уже знаем из других источников о том, что Спартак возвел сам себя в достоинство римского претора и окружил себя ликторами с фасциями. Очевидно, римские трофеи, захваченные у Каста и Ганника, тоже не хранились в обозе, а использовались восставшими по прямому назначению. Т.е. Каст и Ганник тоже окружили себя ликторами с фасциями, а захваченные у римлян орлы и знамена использовали как знамена подразделений спартаковской армии.

Во-вторых, из контекста следует, что Каст и Ганник расположились отдельно от Спартака только из тактических соображений, а не потому, что собирались отделиться и начать собственную войну. Крассу пришлось применить военную хитрость, чтобы не позволить Спартаку вовремя прийти к ним на помощь.

Светоний
Гай Светоний Транквилл (конец I – начало II вв.) – секретарь императора Адриана, уволенный за страсть к сплетням и копанию в «грязном белье» (потом он выкладывал эти сплетни в своем твиттере). В его сборнике анекдотов «Жизнь 12-ти цезарей», в главе, посвященной Августу, есть весьма интересная информация на интересующую нас тему:

«3. Отец его Гай Октавий с молодых лет был богат и пользовался уважением; можно только удивляться, что и его некоторые объявляют ростовщиком и даже раздатчиком взяток при сделках на выборах. Выросши в достатке, он и достигал почетных должностей без труда, и отправлял их отлично. После претуры он получил по жребию Македонию; по дороге туда, выполняя особое поручение сената, он уничтожил остатки захвативших Фурийский округ беглых рабов из отрядов Спартака и Катилины. (2) Управляя провинцией, он обнаружил столько же справедливости, сколько и храбрости: бессов и фракийцев он разбил в большом сражении, а с союзными племенами обходился так достойно, что Марк Цицерон в сохранившихся письмах к своему брату Квинту, который в то время бесславно правил провинцией Азией, побуждал и увещевал его в заботах о союзниках брать пример с его соседа Октавия».

Зная, что проконсулом Македонии Октавий стал в 60 г. до н.э., мы получаем крайне важную информацию: спартаковские партизаны все еще действовали в Южной Италии через десять лет после разгрома основной армии, причем с ними смешались отряды, поддерживавшие Катилину в 62 г. до н.э. Интересно, что очагом восстания была «спартаковская столица» - Фурии.

Тацит
Корнелий Тацит (сер. 50-х гг. – ок. 120 гг.) – крупный римский администратор, начавший карьеру при Флавиях и еще более продвинувшийся при Траяне. В двух фрагментах своих «Анналов» дает интересные косвенные свидетельства о восстании Спартака.

«Анналы», Книга III:

«73. Ибо Такфаринат, несмотря на неоднократные поражения, собрал наново силы во внутренних областях Африки и настолько возомнил о себе, что направил послов к Тиберию, требуя для себя и своего войска земель, на которых они могли бы осесть, и в противном случае угрожая беспощадной войной. Рассказывают, что никогда Тиберий не был сильнее задет ни одним оскорблением, нанесенным лично ему или народу римскому, чем тем, что дезертир и разбойник дерзнул счесть себя воюющей стороной. Ведь даже Спартак, разгромивший столько консульских войск и безнаказанно опустошавший Италию, и притом тогда, когда государство было ослаблено непомерно тяжелыми войнами с Серторием и Митридатом, не мог добиться открытия мирных переговоров; а при достигнутом римским народом величии и могуществе тем более не пристало откупаться от разбойника Такфарината заключением мира и уступкой ему земель».

«46. Тогда же гладиаторы в городе Пренесте попытались вырваться на свободу, но были усмирены приставленной к ним воинской стражей; а в народе, жаждущем государственных переворотов и одновременно трепещущем перед ними, уже вспоминали о Спартаке и былых потрясениях».

Оба фрагмента свидетельствуют о том, что имя Спартака было «на слуху» даже через 100 лет после события. Первый фрагмент, где приводится косвенная речь императора Тиберия, создает впечатление, что Спартак довольно настойчиво пытался вступить в переговоры с Римом, и эти попытки не оставались в тайне. Это наводит на следующую интересную мысль: стратегия Спартака существенно проясняется, если главной целью было не взятие Рима и не бегство из Италии, а исключительно желание запугать сенат ради начала переговоров. В этом свете поход в Северную Италию и обратно, с двойным посещением окрестностей Рима, уже не выглядит таким нелогичным и непоследовательным.

Ампелий
Луций Ампелий (середина II в.) – римский компилятор-популяризатор. В его «Памятной книжице» есть пара строчек и о Спартаке:

«45. В каких войнах сам город Рим подвергался угрозе...
5. В Рабской войне, когда гладиаторы Спартак, Крикс и Эномай, опустошив почти [всю] Италию, угрожали сжечь Рим, но были подавлены в Лукании Крассом, в Этрурии - консулом Помпеем».

Фронтон
Марк Корнелий Фронтон (100-170 гг.) – афроримлянин родом из магрибской знати, дослужился до консула, воспитывал сыновей императора в духе толерантности и метросексуальности. На досуге занимался филологией и слегка пописывал. Два упоминания о Спартаке встречаются в его письмах к императору Луцию Веру Армянскому (брату и соправителю Марка Аврелия) (перевод мой, вольный).

«Даже Вириат и Спартак были искусны в войне и боеготовы».

Далее в письме Фронтон рассуждает о том, что ораторское искусство встречается гораздо реже и должно цениться выше, чем одаренность в военном деле (раз даже тупые варвары Вириат и Спартак сумели стать великими полководцами. Вириат - вождь кельтиберов, успешно воевавший с римлянами во времена III Пунической войны).

2) В первом письме от 165 г.:

«Я же оставляю для себя нерешенным, в какой сфере император Траян более велик - на военном или на мирном поприще, - укажу лишь на то, что даже Вириат и Спартак добились успехов в военном искусстве, тогда как в искусстве мира мало кто был способен сравниться с Траяном, если вообще кто-то мог соперничать с ним в умении завоевывать расположение народа».

Кстати, здесь я заметил ошибочную трактовку этого источника Андреем Валентиновым. По поводу этих двух мест (а больше Фронтон о Спартаке не упоминал) он в своей книге «Спартак» написал следующее:

«Другой римский писатель - Марк Фронтон - в своих письмах ставит военное искусство Спартака выше искусства всех известных ему полководцев древнего мира. Когда в его время пытались превозносить военные доблести Траяна, то Фронтон в связи с этим в одном письме замечает, что едва ли кто может в этом отношении померяться со Спартаком».

Нетрудно заметить, что Фронтон имел в виду совершенно другое: Вириат и Спартак у него - примеры того, что даже необразованный варвар может быть искусен в военном деле. А стало быть, по логике автора, одаренность в военном деле не стоит того, чтобы ставить ее слишком высоко. Короче, здесь метросексуал говорит свое «фу» противным небритым солдафонам.

Геллий
Авл Геллий (ок. 130 - 180 гг.) – античный блоггер «обо всем», вероятно, потомок консула, потерпевшего поражение от Спартака. В молодости – «свободный художник», на старости лет был пристроен друзьями по судейской части. Известен тем, что изобрел саму концепцию «классики», «классической литературы». В своем компендиуме «Аттические ночи» по интересующей нас теме он высказался в Книге V. Главе 6. О военных венках:

«(20) Овационный венок - миртовый; им украшали себя полководцы, которые торжественно входили в город. ...(23) А Марк Красc, когда вернулся с овацией, завершив войну с беглыми рабами, от миртового венка высокомерно отказался и позаботился с помощью [своего] влияния провести решение сената о том, чтобы быть увенчанным лавром, а не миртом».

Афиней
Афиней (рубеж II-III вв.) – писатель-постмодернист из старинной греческой колонии Навкратис, что в Египте. О Спартаке он упоминает в своей книге «Пир софистов»:

«…гладиатор Спартак, родом фракийский раб, бежавший из италийского города Капуи во время Митридатовых войн, взбунтовал многое множество рабов и долго ходил набегами по всей Италии, и к нему каждый день стекались рабы; и если бы он не погиб в битве против Лициния Красса, то нашим хватило бы с ним хлопот, как с Евном в Сицилии».

С точки зрения Афинея восстание Спартака, перевернувшее всю Италию и угрожавшее непосредственно Риму, было меньшим потрясением, чем локальное и гораздо менее кровопролитное восстание Евна в Сицилии.

Юлий Капитолин
Юлий Капитолин (II половина III века – I половина IV века) – один из авторов «Истории Августов». О нем ничего не известно, как и о других авторах этого сборника. Имя Спартака упоминается при характеристике императора Максимина Фракийца, в главе «Двое Максиминов»:

«Он не терпел около себя ни одного знатного человека и вообще властвовал по образцу Спартака или Афиниона».

Обычный черный пиар. Император-солдафон был родом из Фракии, из простых пастухов, и не любил римских аристократов, так что для аналогии со Спартаком большого ума было не нужно. (Афинион - лидер второго сицилийского восстания).

Фемистий
Фемистий (ок. 317 г. - после 388 г.) – философ, борец с ближневосточным религиозным мракобесием, глава «русской партии» «языческой фракции» в позднеримской империи. Был другом императора Юлиана, а при Феодосии назначен на должность столичного градоначальника. В книге «Цезари» он пишет (мой перевод):

«Затем знаменитая Рабская война велась не против мужей, но против мерзейших из рабов, и ее успешное завершение произошло благодаря другим, я имею в виду Красса и Луция (Геллия), хотя Помпей присвоил себе всю славу и уважение за это».

Еще два упоминания цитирую по книге Валентинова:

«…Превзошел своей наглостью Крикса, превзошел и Спартака…»

«Причиной этого (успехов Спартака и Крикса – С.К.) тогда была не храбрость этих двух рабов, но проклятые доносчики и запятнанные кровью шпионы, заставившие италийцев стремиться ко всякой другой, сравнительно с существующим, перемене».

Кстати, Валентинов несколько неверно интепретировал смысл второго отрывка. Он сделал вывод о многочисленных «штирлицах», которые, якобы, снабжали Спартака разведданными о передвижении римских армий и т.п. На самом деле Фемистий отсылает к волне судебных преследований в рамках сулланских репрессий, когда судьбу человека мог решить любой донос о его сотрудничестве с поверженными марианцами, чем многие и пользовались, чтобы свести личные счеты или получить часть конфискованного имущества. Он намекает, что этот разгул репрессий заставил многих италийцев впоследствии питать симпатию к Спартаку и помогать ему. Понятно, что цель этой тирады – не исторические изыскания о событиях четырех вековой давности, а обличение пороков собственной эпохи.

Аммиан Марцеллин
Аммиан Марцеллин (ок. 330 – ок. 395) – грек по происхождению, римский офицер и Джеймс Бонд. На старости лет, в отставке, написал «Деяния» в 31 книге. В книге XIV (гл. 11) он упоминает о Спартаке, рассуждая о переменчивости Фортуны:

«Сколько знатных людей, по прихоти той же самой богини (Судьбы – С.К.), обнимали колени Вириата и Спартака! Сколько голов, пред которыми трепетали народы, пало под позорным топором палача! Один попадает в тюрьму, другой облекается властью, о которой он и не мечтал, третий низвергается с высоты своего положения».

Имя Спартака упомянуто здесь всуе в рамках обычного морализаторства. Даже через четыре столетия римляне о Спартаке не забывали, а его имя стало нарицательным.

Евтропий
Флавий Евтропий (конец IV в.) – высокопоставленный имперский администратор, написал учебник по римской истории специально для императора, «Краткая история от основания Города». В Книге VI читаем: .

«7.1. На 678 г. от основания Города, Македонскую провинцию отвоевал Марк Лициний Лукулл, двоюродный брат того Лукулла, который вел войну против Митридата (72 г.). 2. А в Италии неожиданно приключилась новая война (73 г.): 74 гладиатора под предводительством Спартака, Крикса и Эномая, разгромив в Капуе школу, бежали и, бродя по Италии, учинили отнюдь нелегкую войну, подобную той, которую вел Ганнибал. Ибо победив многих римских полководцев, среди них двух консулов, создали они примерно 60 тыс. войско и были побеждены в Апулии претором Марком Лицинием Крассом. Так, после многих превратностей судьбы на третий год эта война в Италии была завершена».

Симмах
Квинт Аврелий Симмах (ок. 340 - ок. 402) - римский сенатор и чиновник, глава «языческой партии» в поздней Империи. В 393 году в письме своему другу он сравнил со Спартаком гладиаторов из числа пленных саксов, которые покончили жизнь самоубийством, не желая участвовать в проводимом им шоу. Отрывок приводится в моем вольном переводе (оригинал). Письма, 2.46.1-2:

«Я следую примеру мудреца и полагаю добром то, что смерть уменьшила число саксонцев, которых я отрядил на потеху публике. Пожалуй, чрезмерность зрелища могла бы пойти во вред моему шоу. Ибо, разве смогла бы частная стража удержать нечестивые руки этих отчаянных людей, если 29 человек оказались задушенными без веревки? Так что я не переживаю об этой кучке рабов, которые оказались более бесполезным, чем Спартак, и с радостью заменил бы это зрелище, при благоволении императора, на травлю африканских зверей».

Видим, что даже на исходе IV века римляне о Спартаке помнили, и он был именем нарицательным. Интересно также, что в 393 г., к которому относится это сообщение, гладиаторские игры не только процветали и не только сохранили свою кровавость, но и остались нормальным средством для увеличения авторитета и популярности политиков. Хотя, казалось бы, империя к тому времени была уже официально христианской. Мнение о том, что Рим в момент захвата Аларихом в 410 г. был «уже другим», «подобревшим», «охристианенным», не подтверждается. Аларих разграбил «тот самый» Рим, против которого ранее ополчился Спартак.

Пакат
Пакат Дрепаний (2-я половина IV в.) – прославился своей льстивой речью в адрес императора Феодосия, по итогам его победы над узурпатором Магном Максимом, за что был назначен губернатором Африки. Эта речь (где затрагивается наша тема) – все, что осталось от него потомкам (в переводе И. Шабага):

«…XXIII. ...2. О, сколь ничтожно бывает начало величайших злодеяний! Так, почти для полного истребления италийского народа вырвалась из гладиаторской школы Гнея Лентула, разбив ворота, толпа мирмиллонов; так, сами консулы были вынуждены участвовать (причем успех не всегда был на их стороне) в войнах, которые разжег киликийский пират; так, римские дротики в течение долгого времени уступали мечам бежавших из эргастулов рабов, завладевших оружием. З. И кто не засмеялся вначале при известии о новом преступлении?».

Клавдиан
Клавдий Клавдиан (ок. 370 - ок. 404 гг.) – поэт из Александрии, грекоримлянин по происхождению. Славословил начальство, обличал оппозицию, сделал карьеру придворного поэта. Считается вдохновителем и примером для авторов русской торжественной оды и героической поэмы. Был приближен к тогдашнему «римскому Суркову/Кадырову» - этническому вандалу-чиновнику Стилихону. Спартак упоминается в его стихах дважды.

«Поэт Клавдиан пишет о Спартаке: “Огнем и мечом бушевал он вдоль всей Италии, битвой открытой не раз он сходился с консульским войском, у слабых владык отнимая их лагерь, доблесть свою потерявших Орлов в позорных разгромах часто оружьем восставших рабов разбивал он”».

Подозреваю, что здесь, помимо прочего, поэт тонко льстит варвару Стилихону, который, очевидно, комплексовал перед лицом римской элиты и преодолевал этот комплекс компенсацией в духе «сильные мужики намного круче выродившихся аристократов».

Синезий
Синезий (ок. 370- ок. 414 гг.) – греческий аристократ, александрийский неоплатоник, христианский епископ, ученик знаменитой Ипатии. Как политик боролся с миграцией варваров и коррупцией чиновников.

Цитирую по книге Валентинова:

«…Крикс и Спартак… открыли войну рабов, самую ужасную из всех, какие только выдерживали римляне».

«Некогда выходцы из Галлии Крикс и Спартак, люди из низких гладиаторов, предназначенные быть на арене цирка очистительными жертвами за народ римский, убежали…»

Это можно понять как указание на пережитки сакрального значения гладиаторских поединков (изначально они были частью погребального ритуала).

В Панегирике императору Прокопию Антемию:

«Цепи влекший Спартак! Сломавши тюремные двери, вывел на бой гладиаторов ты!»

В поэме №IX:

«О Спартак, привычный консулов разгонять отряды. Нож твой был посильнее меча их».

В письме своему сыну - рассуждения неверном рабе:

«Так как он страдает чесоткой своего подлого языка, то особенно нужно остерегаться сообщать ему тайны его господ, которых он восхваляет при их счастье и на которых доносит при сомнительных обстоятельствах. И если обстоятельства времени побудят его известить о тайных планах рабов, то благодаря этому Спартаку все, что хранилось, выйдет наружу, все, что было скрыто, обнаружится».

Здесь «Спартак» используется как имя нарицательное для неверного или мятежного раба.

Завершая этот обзор источников, можно сделать по крайней мере один важный вывод. Само обилие авторов, упоминающих о Спартаке и о восстании гладиаторов (более 30), гарантирует, что событие имело место и получило широкий резонанс в греко-римском мире, даже если допустить, что часть источников написана в эпоху Возрождения.

В 78 году до н.э. Сулла умер в своем загородном имении. Он женился пять раз и произвел двадцать три ребенка; последний, Постум Корнелий Сулла, родился уже после его смерти.
Отзвук соперничества между Суллой и Марием все еще громыхал. Правая рука Суллы, человек по имени Помпей, повел армию на Иберийский полуостров, чтобы сражаться против одного из союзников Мария. Другая армия двинулась на восток, пытаясь завершить войну против понтийского царя, которую Сулла оставил незаконченной, вернувшись в Рим. Учитывая эти две войны и бесконечную войну римлян с пиратами в Средиземном море, большая часть римской армии находилась вне Италийского полуострова.
Отсутствие у Рима в метрополии вооруженных сил армии подтолкнуло другую группу рабов поднять мятеж. На этот раз это были опытные бойцы, тренированные для участия в публичных римских играх: гладиаторы.
Сражения, проводимые рабами для развлечения зрителей, устраивались со времен этрусков. С III века до н.э. на римских общественных праздниках все чаще наслаждались гладиаторскими боями.[§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§]
Зарубежные войны Рима давали все больше и больше рабов, пригодных для подобных игр - пленных солдат из Галлии, с Иберийского полуострова, из Фракии, Сирии и Греции.1 Успешный гладиатор мог заработать свою долю популярности и становился объектоом восхищения («Мужчины отдают им свои души, женщины - свои тела». - писал римский богослов Тер- туллиан), но он оставался презираемым членом римского общества. «[Римляне] и превозносят, и растаптывают, унижают их, - заключал Тертуллиан, - и это правда, они открыто приговаривают их к позору и потере гражданских прав... Они принижают тех, кому поклоняются: искусство они возвеличивают, артиста - унижают».2
Одна из самых печально известных обучающих школ для гладиаторов находилась в городе Капуя, к югу от Рима, где хозяин гладиаторов держал взаперти целую группу рабов. «Большинство было галлами и фракийцами, - пишет Плутарх. - Они не делали ничего плохого, но лишь из-за жестокости хозяина их держали в закрытых камерах, пока не подходило время принимать участие в бою»? В 73 году до н.э. семьдесят восемь этих гладиаторов смогли вырваться из своих казарм. Они напали на ближайшую лавку мясника, чтобы раздобыть ножи и шампуры, а затем бежали из города. Когда за ними прибыли войска из Капуи, гладиаторы разбили их и забрали их оружие.
Это стало началом войны, которая длилась около двух лет и получила название Гладиаторской.[******************************************************************] Гладиаторы выбрали себе в вожди, человека по имени Спартак. Плутарх говорит, что он был фракийцем «из кочевых племен», но «весьма образованным и культурным, и казался скорее греком, чем фракийцем» (это являлось неким родом комплимента.) Спартак оказался блестящим стратегом. Против гладиаторов было послано три тысячи римских солдат; повстанцев загнали в горы, откуда оставалось лишь два пути спасения: через проход, охраняемый римлянами, и вниз по крутой скале с другой стороны. Но скала была покрыта дикой виноградной лозой. Под руководством Спартака пойманные в ловушку гладиаторы срезали лозы и сплели лестницы, по которым затем незаметно спустились вниз к подножию скалы. Потом они обошли скалу, подойдя к месту, где стояли лагерем ничего не ожидавшие римляне, атаковали их и захватили весь лагерь.4
После этого повстанцы разгромили еще несколько римских отрядов, высланных против них, и начали приобретать все более высокое представление о собственных силах. Согласно Ап- пиану, армия Спартака выросла до 75 тысяч человек, и римлянам пришлось полностью изменить свое мнение о сопернике. «Нелепая и презираемая вначале война, - говорит Аппиан, - стала грозной для Рима»?
Спартак, видимо, хотел лишь вернуться домой - он попытался уговорить товарищей повернуться спиной к Риму и уйти через Альпы, где затем они могли бы рассеяться в родных землях Фракии и Греции. Но бойцы не послушали его. «Они были сильны своей численностью, - говорит Плутарх, - и полны самонадеянностьц и они пошли по Италии, опустошая все на своем пути»?
Это обеспокоило Сенат до такой степени, что против гладиаторской армии были посланы оба консула. Когда оба потерпели поражение, Сенат назначил руководителем подавления мятежа Красса, одного из офицеров Суллы. Его первое столкновение с войском Спартака закончилось постыдным отступлением римлян. После этого Красе проявил жестокость, какая характеризовала всех товарищей Суллы: он вывел вперед пятьсот пехотинцев, находившихся на переднем крае сражения, и по жребию приговорил пятьдесят из них к смерти, причем остальная армия наблюдала за казнью жертв. Это действие стало известно как «децимация».
Этот шаг возымел ожидаемый эффект, укрепив решимость солдат к следующему столкновению. Спартак был оттеснен к берегу, где он договорился с флотом пиратов, согласившихся перевезти его армию на Сицилию. Однако пираты просто взяли у него деньги и уплыли, оставив его стоять на берегу в Регии, на самом кончике италийского «сапога».
Это означало, что армия рабов сосредоточилась на крохотном полуострове, и Красе приказал своим людям построить стену через перешеек полуострова с пятнадцатифутовым рвом перед нею. Спартак оказался в ловушке, но ненадолго; когда на обе армии обрушилась метель, он завалил часть рва грязью, бревнами и ветками, вывел большую часть армии из ловушки и увел прочь.
После этого в Риме решили, что Крассу нужна помощь. Аппи- ан говорит, что Сенат «приказал армии Помпея, которая только что прибыла из Испании, стать подкреплением».7 Красе удвоил свои усилия, отчаянно надеясь закончить войну до того, как его коллега (и соперник) Помпей прибудет, чтобы украсть часть его славы. «Некоторые люди уже громогласно заявляли, что победа в этой войне принадлежит Помпею, - пишет Плутарх, - ему только осталось прийти и сразиться, говорили они, и война закончится»? Красе готовился к последнему штурму, когда люди Спартака, которых испортил успех (они были настолько самоуверенны, что больше не обращали внимания на своего предводителя), провели неверную по времени и плохо спланированную атаку на римские позиции. Римские войска теперь наконец-то оказались способны отбить эту атаку. Большинство гладиаторов разбежалось; Спартак, атаковавший непосредственно Красса, был брошен своими товарищами и убит в бою.
К несчастью для Красса, только что прибыл Помпей. Он выловил и убил множество бежавших рабов. Шесть тысяч, захваченных живыми, были распяты вдоль всего пути от Капуи до Рима; кресты протянулись почти на всю длину Аппиевой дороги.9 Большинство увидело в этом заслугу Помпея, а не Красса, которого сам Помпей поддержал, послав в Сенат письмо со словами, что в битве, конечно, победил Красе, а он «выдрал корни войны».10
На следующий, 70 год до н.э., оба, и Красе, и Помпей, были выбраны консулами. Плутарх говорит, что они все время спорили и ничего не делали, но создавали себе популярность у людей, раздавая зерно.11 В них все больше видели защитников простых людей; на короткое время римским избирателям показалось, будто власть аристократии и коррупция, которая изъязвила Рим, убывают. Самым большим пороком Помпея оставалось пристрастие ставить себе в заслугу чужие достижения. А молодой политик Цицерон усердно повел кампанию против коррупции сенаторов; в 70-м году до н.э. он возбудил иск и осудил аристократа Верреса за коррупцию, и тот не смог отвертеться.
Поэтому, когда пираты в Средиземном море стали серьезной проблемой, трибуны, представлявшие римский народ, сочли разумным поручить их уничтожение Помпею. Ему следовало предоставить временное командование огромной военной силой, которая включала не только все римские корабли в Средиземном море, но также сто тысяч римских солдат, что позволило бы быстро разрешить проблему.12 Сенат, который не хотел, чтобы столь большая сила сконцентрировалась в руках одного человека, возразил; но Ассамблея проголосовала за назначение Помпея.
Его успех был решительным и огромным, сделав Помпея необычайно популярным в народе. Его семья быстро поднималась и вскоре стала одной из самых могущественных в Риме - настолько, что Юлий Цезарь (который вернулся в Рим после смерти Суллы) попросил разрешения жениться на его дочери Помпее. Помпей согласился на свадьбу и немедленно снова отправился в кампанию. После триумфальной победы над пиратами его наградили правом командовать все еще длящимся сражением против Понтийского царства на востоке.
В 66 году до н.э. Помпей быстро довел до конца эту войну, а затем двинулся вдоль берега Средиземного моря и завоевал Сирию - владение тающей империи Селевкидов. В Иерусалиме он вошел в храм, где внимательно осмотрелся, даже сунул голову в Ковчег Завета. Это шокировало священников, но они смирились с новой властью, когда Помпей отдал им контроль над городом. При новом устройстве Иерусалим становился частью римской провинции Палестина и не имел больше над собой хасмонейского царя. Вместо этого Помпей назначил священнослужителя по имени Гиркан (известного как Гиркан II)

Войны Помпея и Цезаря

быть «первосвященником и этнархом[††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††]», соединив таким образом религиозную и светскую власть. Священники должны были править Палестиной, подчиняться Риму и отчитываться перед римским представительством, которое управляло всей Сирией, новым римским приобретением.
Затем, покрытый славой, Помпей направился домой.
А тем временем в Риме на политический небосклон всходили Цезарь и Цицерон. Цицерон был избран консулом в 63 году до н.э. при поразительном пренебрежении традициями; прошло тридцать лет с тех пор, как новый человек {homo novus- т.е. из семьи, где ни один человек ранее не был консулом) был назначен на эту должность. Юлий Цезарь тоже был выбран на два высоких общественных поста: он стал финансовым чиновником, эдилом, в 65 году до н.э., а в 63 году сделался понтификом максимом, то есть государственным первосвященником.[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡] К несчастью, он так глубоко влез в долги во время кампании, что к концу пребывания понтификом оказался в опасности быть арестованным за неоплаченные счета. Ему нужно было покинуть Рим и найти деньги. Он смог устроить так, чтобы его назначили управляющим Испанией, римской провинцией на
Иберийском полуострове, но кредиторы поймали его в порту и попытались конфисковать багаж.
Красе, который был хорошим дельцом - он владел серебряными рудниками, громадными пространствами земли и достаточным количеством рабов, чтобы всю ее обрабатывать - объявил себя гарантом долгов Цезаря, и кредиторы согласились отпустить того.13 Красе отлично разбирался в людях. В Испании Цезарь собрал достаточно денег, чтобы заплатить кредиторам, и смог вернуться в Рим. Оказавшись там, он собрал вместе Помпея (прославленного полководца) и Красса (богатого дельца) и предложил им тайный сговор. Если они обеспечат ему достаточную общественную поддержку и дадут денег, чтобы выиграть пост консула 59 года, то, как только он окажется у власти, он протолкнет любой нужный им закон.
Помпей согласился - он хотел добиться дополнительных пенсий для ветеранов своей армии. Труднее было уговорить Красса. Он все еще злился на Помпея за Гладиаторскую войну и теперь не верил ему. (Когда он впервые услышал прозвище «Помпей Великий», то фыркнул и сказал: «Велик - как что?»)14 Однако Красе видел преимущества использования влияния Цезаря для установления новых финансовых правил, которые помогут в его делах. В конце концов три политика согласились на сотрудничество. Цезарь также разорвал помолвку своей дочери и предложил ее в жены Помпею, который был почти на четверть века старше девушки и уже трижды женат. Помпей согласился, и свадьба скрепила этот альянс.[§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§]
Запланированное удалась, и Цезарь стал консулом. Он немедленно организовал кампанию по перераспределению земель

в пользу бедных. Это сделало его чрезвычайно непопулярным у второго консула, Бибула, и у Сената, которому не нравилось, когда консул ведет себя, как трибун, и борется за интересы плебса. {«Это было унижением для его великого поста», - сетует Плутарх.) Однако народные массы были довольны; Ассамблея одобрила меры Цезаря, и Помпей послал вооруженных людей на Форум, чтобы быть уверенным, что сенаторы не вмешаются. Бибулу, когда он поднимался на Форум, чтобы возразить Цезарю, кто-то вывалил на голову корзину навоза. После этого, как говорит Плутарх, он «заперся в своем доме и оставался там весь остаток своего консульства»}5
Когда год его консульства закончился, Цезарь (с помощью вооруженных людей Помпея) добился своего назначения правителем Трансальпийской Галлии - западной части провинции по другую сторону Альп (восточная ее часть была известна как Цизальпийская Галлия). Здесь он приступил к созданию себе репутации такого завоевателя, которому впору соперничать с самим Помпеем. Сначала он выдавил кельтские племена из Гельвеции и Тигурини - те пытались вторгнуться в Трансальпийскую Галлию; затем он перенес войну на территорию врага, к реке Рейн, потеснив племена, известные как германцы. Переняв урок Помпея, он тоже старался, чтобы римляне дома получали информацию о каждой победе - он отсылал бесконечные рапорты о том, как хорошо он все делает, всегда излагая их в таком стиле, чтобы любое событие выглядело приобретениями для Республики. «По получении донесений в Риме, - писал он в собственноручно написанной истории своих Галльских войн, - народный благодарственный молебен по декрету читался пятнадцать дней, чтобы отпраздновать [мои] достижения - большая честь, чем оказывалась ранее кому бы то ни было»[*******************************************************************]16
Тем временем Цезарь внимательно следил и за делами дома. Прибыв в Италию, к реке Рубикон, которая считалась северной границей италийских владений Рима, он разбил свой лагерь у города Лука. Тут, говорит Плутарх, он «занимал все свое время политическими интригами» и раздавал множество взяток: «Много людей приезжало навестить его... каждый оставлял ему что-то в руке в качестве подарка и надежду получить больше в будущем»}1
В 56 году до н.э. двумя из таких путешественников стали Красе и Помпей, которые приехали чтобы разработать следующую ступень их трехстороннего союза. Они решили, что Цезарь и Помпей будут бороться за то, чтобы стать консулами в 55 году; когда они окажутся у власти, они наградят Цезаря еще пятью годами в Галлии, чтобы он смог расширить свою власть там. Затем, когда срок консулата закончится, Цезарь станет командующим экспедиции на восток, против парфян - теперь самой большой силы на другой стороне Средиземного моря. Это дало бы ему шанс преумножить военную славу упорно ускользающую от него. Помпей, уже в полной мере обладающий такой славой, взял бы себе управление Испанией и, как Цезарь, получал бы там доход.
Договорившись, Помпей с Крассом направились в Рим. Римский народ все еще подозревал их обоих - но ни один не выказал намерения оставить выборы на волю справедливости. После ряда подкупов голосов, объем которых превысил любые раздаваемые в Риме до того взятки, они оба были назначены консулатми во второй раз, через пятнадцать лет после первого консулата. Сенат в должное время проголосовал за продление пребывания Цезаря на командном посту: «То был вопрос принуждения, - замечает Плутарх, - и сенат стонал по поводу декретов, за которые сам проголосовал»}8
Но люди все еще были на стороне Цезаря: Цезаря сострадательного, Цезаря всепобеждающего. Триумвират снова имел успех. Триумвиры уравновешивали друг друга, пока выступали вместе, на острие славы и богатства, превышающих их самые смелые мечты.
Как только два консула заняли свои посты, Цезарь провел новое наступление на совсем новой границе. В 55 году до н.э.
он впервые высадился на юго-восточном берегу Британии для рекогносцировки.
Жителями этой части Британии были племена проживающие тут, вероятно, еще со времен, когда Британия была полуостровом, а не островом. Жили здесь и кельты, которые пришли с Европейского континента через пролив. В Британии этим племенам не было места для кочевья; они осели, образовав сеть мелких племенных царств. То, что мы знаем о них, почерпнуто из рассказов Цезаря и, в искаженной форме, из много более поздней «Истории королей Британии» Гальфрида Монмутского, соединившей в себе римские и средневековые источники с уэльскими легендами - тонкая нить фактов, сильно приправленная патриотизмом («Британия, самый лучший остров, расположена в западном море, между Галлией и Гибернией», - начинает автор, демонстрируя свою проримские симпатии).19
История эта начинается с весьма невероятной легенды о пра-правнуке гомеровского Энея, Бруте, отправившегося в экспедицию и наткнувшегося на остров, который он назвал в честь себя Британией. Эта обязательная увязка британской истории с древним мифом используется Гальфридом при изложении истории самых ранних царей Британии.[†††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††] Выдающейся личностью среди них предстает некто Кассивелаун[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡], которого Гальфрид Монмутский называет «царем бриттов», но который


/>появляется в изложении Юлия Цезаря как солдат-негодяй, узурпировавший трон кельтского племени триновантов.
Монмаунт и Цезарь предполагают, что царь триновантов - Луд, смог сделать свой народ одним из самых могущественных племен юга Британии; его имя стало широко известно благодаря экспансии, а также строительству стены вокруг стоящей на реке Темзе столицы, которая в его честь стала называться Лундрес. Когда Луд умер, его брат Кассивелаун захватил трон через голову сына Луда. Свергнутый принц, Мандубрасий, бежал через пролив в ставку Цезаря в Галлии и попросил римлян помочь ему получить царство назад. Как и большинство царей, которые прибегали к помощи римлян, позднее он об этом пожалел.
При первом визите Цезарь лишь оценил обстановку: «Все бритты красят свои тела растительным красителем, который дает синий цвет, - написал он по возвращении, - и бреют все тело кроме головы и верхней губы».20 В следующем, 54 году до н.э., он вернулся с целью захвата этих земель.
Кассивелаун вышел навстречу войску Цезаря со своими колесницами. Сражение против колесниц потребовало быстрого изменения тактики: «Стало очевидно, что наши солдаты слишком тяжело нагружены своим вооружением, чтобы иметь дело с таким врагом», - замечает Цезарь. Бритты могли соскакивать с колесниц, сражаться на земле, а затем быстро отступать с помощью своего транспорта: «Они могли бежать рядом с дышлом колесницы, стоять на хомуте и, как молния, исчезать в колеснице».2" Цезарь ввел в бой свою кавалерию и смог оттеснить Кассивелауна назад к Темзе, которая была защищена заостренными кольями, вбитыми в дно реки.
Тут римляне остановились - но соседние племена уже посылали своих послов, чтобы сдаться римским силам. Римские войска смогли также найти и разгромить базы Кассивелауна, они убили весь скот в округе и создали большой недостаток в пище. Наконец, Кассивелаун тоже послал письмо, предлагая условия сдачи. Цезарь, учитывая приближение зимы, согласился на мир, если Мандубрасий будет возвращен на трон, управлять тринованами в качестве вассального Риму правителя; он заставил Кассивелауна передать власть новому царю, и лишь тогда вернулся в Галлию.
Теперь слава Цезаря не имела себе равной. Но его ждало ужасное известие: его любимая дочь Юлия, жена Помпея, умерла при родах.
Вскоре Красе потерпел неудачу в войне, которую он вел против Парфии. В 53 году до н.э., через год после триумфа Цезаря в Галлии, он пришел к реке Евфрат (которая теперь была парфянской границей) примерно с семьюдесятью тысячами пехоты и четырьмя тысячами кавалерии. Римляне встретили парфянскую армию у города Карры - старого Харрана, где родился Набонид и где умер Терах, отец Авраама. Почти сразу же они попали в трудное положение - лучники парфян, стреляя с дальнего расстояния, легко пробивали римские доспехи. Как сообщает нам Плутарх:
«В них попадали и убивали», умирали они не быстрой и легкой смертью, а с ужасными болями и конвульсиями; корчась на остриях в теле, они ломали их в ранах, а когда с силой выдергивали колючие наконечники, то цепляли вены и рвали их, терзая себя еще больше. Многие умерли таким образом, а те, которые остались живы, не могли больше воевать... Их руки оказывались прибиты к щитам, ноги пригвождены к земле, так что они не могли ни сражаться, ни убежать».22
Красе отправил в передовые линии своего сына, который прибыл с ним в качестве второго командующего. Парфяне отступили, увлекая за собой силы Публия, а затем развернулись и окружили их. Почти все войско Публия пало в сражении. Публий, видя, что поражение неизбежно, покончил с собой. Парфяне отрубили ему голову, надели на копье и размахивали ею перед отцом, когда изматывали оставшихся римлян.
Через два дня Красе тоже был убит, погибли почти все его люди. Парфянский полководец Сурен привез голову Красса Ороду, царю Парфии, который (по свидетельству римского историка Диона Кассия) использовал ее для поддержания победного духа.
Восточная граница Римской империи была отодвинута, хотя римляне удержали свои основные позиции в Сирии. Римские гарнизоны выдержали атаки парфян, еще не имевших опыта проведения осад. Царь Ород правил теперь Парфией, раскинувшейся по большей части территории старого государства Селевкидов, от Евфрата и почти до границ Китая.
А римский триумвират уменьшился до двух человек. На следующий год после победы парфян Цезарь, подавив серьезный мятеж в Галлии, приготовился вернуться в Рим. Теперь он был богаче Помпея, и к тому же имел за своими плечами большие победы.
Сенат с ужасом отнесся к этому плану: блестящая репутация Цезаря, его богатство и его армия - все вместе указывало на диктатора. Но армия Помпея больше не принуждала сенаторов принимать желания Цезаря. Смерти Юлии и Красса ослабили связь между двумя лидерами, а сам Помпей все больше ревновал к победам Цезаря. «Помпей начал бояться Цезаря, - говорит Плутарх. - До этого времени он презирал его».п
Вместе Помпей и Сенат, отправили на север послание: Цезарю не дозволяется вступать на римскую территорию, пока он не сдаст командование армией.
Цезарь предложил несколько компромиссов, включая позволение войти в город всего с несколькими легионами, но Помпей уговорил Сенат отказаться. Цезарь знал, что если он придет в Рим незащищенным, его карьера может окончиться быстрым убийством. Он, как и Сулла перед ним, решил, что войдет в Рим со всей своей армией, как триумфатор. И двинул свои войска из Галлии на север Италии.
Плутарх говорит, что Цезарь прекрасно знал, что это развяжет кровавую гражданскую войну, поэтому остановился, не доходя до реки Рубикон, где обдумал ситуацию снова. Но, наконец, «в порыве страсти, будто отбросив в сторону расчеты», он прокричал: «Alea iacta est!», что было традиционным возгласом азартных игроков: «Бросаем кости!» Он пересек реку, и «широкие ворота войны оказались распахнуты».24
Немедленно Италию захлестнула паника. Мужчины и женщины убегали с одного берега на другой, пытаясь уйти с пути неизбежного столкновения. В Рим летели непрерывные сообщения, что Цезарь уже на горизонте. Помпей, тоже запаниковав, оставил город и предложил Сенату идти с ним; безусловно, он боялся, что население Рима откроет Цезарю ворота. Он сбежал на юг, в Брундизий, на восточное побережье полуострова, основал там второе правительство, а затем переправил свою армию для реорганизации через море в греческий город Диррахий.
Цезарь решил, что это продемонстрировало слабость Помпея; Цицерон позднее тоже счел это решение весьма плохим. Но отсрочка дала Помпею достаточно времени, чтобы собрать громадную армию с очень сильным флотом, так как Цезарь, вместо того, чтобы прогнать соперника из Италии, повернул назад - к Риму. Как и Сулла много лет тому назад, Помпей вскоре обнаружил, что к нему присоединились сотни выдающихся римлян, включая Цицерона.
Оказавшись снова в Италии, Цезарь вошел в Рим и «нашел город в более спокойном состоянии, чем ожидал», с доброй частью Сената, оставшейся в своей резиденции с намерением утихомирить великого завоевателя.25 Он не начал, как Марий и Сулла, чистку, а просто установил контроль над городом и добился спокойствия одной силой своей личности. Когда оставшийся трибун возразил против опустошения Цезарем сокровищницы для подготовки войны против Помпея, Цезарь заметил: «Молодой человек, если вы не перестанете вмешиваться, я могу легко убить вас. Поверьте: говорить это мне не нравится гораздо больше, чем делать это». Трибун, по словам Плутарха, «вышел в испуге», и всю войну Цезарь имел столько денег, сколько ему было нужно.
Ему потребовалось два года, чтобы подавить эмигрантов в Греции. Месяцы «бессистемных сражений», как определяет эту кампанию Плутарх, наконец закончились в 48 году до н.э. громадным столкновением на равнине у города Фарсал. Пехота Цезаря, получившая опыт в сражениях против бриттов, успешно противостояла кавалерии Помпея: солдаты подбегали к лошадям и швыряли дротики в лица всадников. Кавалерия была совершенно не знакома с таким приемом и в конце концов обратилась в паническое бегство. Сопротивление рухнуло. Помпей, увидевший, что его армия распадается на части, ушел в свою палатку и сидел там до тех пор, пока не услышал шум боя в своем лагере; затем он переоделся в старую одежду и выскользнул незамеченным.
При известии о победе Сенат объявил Цезаря первым диктатором, а затем, через одиннадцать дней, сменил эту должность на консула. Помощник Цезаря, Марк Антоний, который возглавлял один из флангов его армии во время битвы при Фарсале, теперь управлял городом в качестве его заместителя; Цезарь узнал, что Помпея видели направляющимся в Египет, и он решил преследовать своего врага дальше.26
Какие бы личные причины не имел Цезарь для преследования Помпея, его погоня имела и политический смысл. Египет, потеряв свое былое величие, все еще был богатым и потенциально опасным противником, но им правил слабый и молодой царь - Птолемей XIII, дальнего потомка самого Птолемея Великого.
Весь последний век Птолемеи следовали друг за другом в склочной, сварливой, но более или менее нерушимой последовательности, так как мы видели Птолемея VI, ссорящимся с Селевкией за Целесирию. И сейчас Птолемей XIII находился в центре скандала со своей сестрой, Клеопатрой VII, по поводу того, кто займет трон. Когда Помпей прибыл к египетским берегам, Клеопатра была в Александрии, а молодой Птолемей находился с армией в Пелузии, готовясь атаковать сестру.27
Птолемей, говорит Плутарх, был «очень молодым человеком», и большинство его решений принимали за него его советники. Они решили, что раз Цезарь уже отправился к Египту, лучше самим покончить с Помпеем - тогда Цезарь будет испытывать благодарность за услугу. Поэтому официальная делегация египтян отбыла встречать приближающийся корабль Помпея. Ему отсалютовали как «императору» и пригласили к себе на борт, чтобы перевезти на берег. Когда корабль уже подходил к берегу и Помпей начал вставать, чтобы перейти в лодку, один из людей Птолемея заколол его сзади; затем еще двое отрезали ему голову и выбросили тело в воду. Помпею было шестьдесят лет; он только что, 28 сентября, за день до убийства, отпраздновал свой день рождения.28
Когда прибыл Цезарь, египетские официальные лица принесли ему в корзине голову Помпея. Как сообщают историки, Цезарь был в ярости: он намеревался унизить своего старого союзника, а вовсе не убивать его. Но это обеспечило ему прекрасный повод, чтобы взять под свой контроль Египет - якобы в качестве наказания. Он приказал Клеопатре и Птолемею XIII прибыть в Александрию, где он выберет одного из них в качестве законного правителя Египта (и своего вассала).[§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§]
Его выбор оказался не слишком объективным. Цезарь был поражен красотой Клеопатры и приказал ее брату уступить трон в ее пользу. В итоге Птолемей XIII погиб, сражаясь против римских войск, которые прибыли, чтобы подкрепить решение Цезаря. Клеопатра была коронована и церемониально выдана замуж за младшего брата - египетский обычай, которому Птолемеи некоторое время следовали.
Тем временем Цезарь завел роман с Клеопатрой, задержавший его в бездействии (по крайней мере, политическом) в Александрии на несколько месяцев. Когда он, наконец, смог оторваться, оставив царицу беременной, то совершил военный поход по краю римских владений - на север от Египта, где разбил армии Понта; и на юг, вдоль африканской границы, затем через Иберийский полуостров и назад к Риму.
Во время своих передвижений он был четыре раза переизбран консулом, сохраняя внешнюю законность власти. В 46 году сторонники Цезаря (и римляне, которые боялись их) согласились устроить ему в Риме триумф - церемонию, бывшую отзвуком древних этрусских обычаев. Статуи расставили по всему городу бок о бок со статуями древних царей. Ему позволили носить пурпурную мантию, его приветствовали церемониальным титулом Император; триумфальное шествие открывалось надписью, гласящей «Veni, vidi, vici!» («Пришел, увидел, победил!»)29
После триумфа Цезарь принялся за работу по назначению магистратов, по созданию новых законов и по объединению органов власти, в результате которого Сенат, трибуны, Ассамблея и Совет были соединены в одно целое. Конечно же, это происходило при поддержке армии, которая была к нему лояльна (он дал всем, кто сражался в галльских войнах, римское гражданство), и людей, которые все еще видели в нем своего благожелательного опекуна. Он даже изменил календарь, введя в него лишний день каждые четыре года - система високосных лет, которую мы используем сейчас. 46 год до н.э., год его величайшего общественного триумфа, был длиной 445 дней.
Вероятно, Сенат боялся как армии, так и общественного сопротивления. В 44 году он согласился назначить Цезаря пожизненным диктатором. Но это звание вовсе не равнялось царскому, а теперь стало ясно, что когда-то в молодости Цезарь позволил идее воцарения укорениться в его сознании.
15 февраля 44 года до н.э Марк Антоний подал судебный запрос о возложении короны на голову Цезаря. В качестве участника религиозного празднования Антоний нес на голове связанные диадему и лавровый венок. Он предложил его Цезарю, но толпа ответила лишь жидкими аплодисментами. Цезарь, учитывая настроение присутствующих, несколько раз оттолкнул убор, что вызвало взрыв веселья.
Римляне дали ясно понять, что они не хотят, чтобы Цезарь становился настоящим царем. Вероятно, слово царь* слишком сильно ассоциировалось с парфянами на востоке. Судя по всему, давнишняя идея о том, что Риму следует быть городом талантливых профессионалов, вела к отторжению римлянами идеи монархического наследования власти. Вдобавок Цезарь не имел законных сыновей (хотя Клеопатра родила от него сына, Птолемея XV Цезариона) - и в своем завещании назвал законным наследником восемнадцатилетнего племянника Ок- тавиана, сына дочери своей сестры. Вскоре Сенат согласился, что Цезарь может носить корону - но только когда он вне Рима, сражается против Парфии. Дело в том, что существующее предание гласило: Парфию может завоевать только царь.
Вероятно, это была последняя соломинка для тех сенаторов, которые все больше беспокоились, что Республика потеряет даже свою полумифическую реальность. Эти враждебно настроенные сенаторы, к которым принадлежал даже двоюродный брат Цезаря Марк Брут (один из его наследников, названный в завещании), разработали план убийства пожизненного диктатора, когда он придет в Сенат в следующий раз, 15 марта 44 года до н.э.: на Мартовские иды. Все знали, что правая рука Цезаря Марк Антоний не присоединится к замышляемому убийству, и поэтому постарались задержать его в дверях, пока все свершится.
В биографии наследника Цезаря, Октавиана, греческий писатель Николай из Дамаска описывает это убийство максимально подробно и детализированно:
В оригинале - «король». (Прим, ред.)
«Когда он вошел, и Сенат увидел его, все уважительно поднялись. Те, кто собрался приложить к нему руки, оказались вокруг него. Первым, кто подошел к нему, был Туллий Цимбер, брата которого Цезарь выслал, он выступил вперед, будто хотел срочно обратиться с мольбой по поводу братау схватил Цезаря за тогу, действуя на вид весьма смело для просителя, но не давая ему таким образом встать и использовать рукиу если бы тот захотел. Цезарь страшно рассердился, но человек выполнял свою задачу: тут все внезапно обнажили свои кинжалы и бросились на Цезаря. Первым ударил его Сервилий Каска по левому плечу, немного выше ключицы, в которую он целился, но промахнулся из-за того, что нервничал. Цезарь подскочил, чтобы защититься от него, тогда Каска позвал своего братау перейдя в возбужденном состоянии на греческий. Последний послушался и направил свой меч в бок Цезарю. За момент до того Кассий [Лонгин] ударил его косо по лииу. Децим Брут ударил его в бедро. Кассий Лонгин энергично нанес еще один удар, но промахнулся и попал Марку Бруту поруке. Минуций тоже сделал выпад в сторону Цезаря, но ударил в бедро Рубрия. Выглядело все так, будто они над Цезарем сражаются друг с другом. Цезарь от множества ран упал перед статуей Помпея, и некоторые нанесли по удару, когда он уже не подавал признаков жизни, дабы продемонстрировать, что каждый участвует в совершаемом деянии. Так ему было нанесено тридцать пять рану пока он не испустил последнего вздоха»?0
Плутарх говорит, что Цезарь умирал, взывая о помощи; несколько греков рассказывают, что он по-гречески обратился к Бруту: «Даже ты, мой сын?»[********************************************************************] А Светоний говорит, что когда Цезаря ударили первый раз, он воскликнул, страшно удивленный: «Но это же насилие!»31
Убийство Цезаря знаменовало логический финал процесса, который начался при Гракхах сто лет тому назад. Ни конституция, ни баланс сил не могли сдержать властных амбиций; сам Цезарь продемонстрировал это, а теперь он пал под действием тех же методов, которые использовал сам. Но его свержение показывает, что идея Республики все еще владела умами римлян. Официальным названием Республики, начертанным на штандартах легионов и на зданиях Рима, было SPOR: Senatus Populusque Romani, Сенат и Народ Рима.
«Рим - это место, где люди имеют силу». Это не было правдой уже многие десятилетия, но у римлян не было ни другого способа думать о себе, ни другого выражения для определения своей коллективной идентичности. То была могущественная ложь, и даже диктатор мог все еще быть ошеломлен, когда эта фальшь выявлялась перед его глазами.
Сравнительная хронология к главе 78

Парфия	Египет	Британия	Рим
			Первая война рабов (135 год до н.э.)
Митридат II			Смерть Тиберия Гракха
			Война Югурты (112 год до н.э.)
			консульство Гая Мария
			Союзническая война (91 год до н.э.)
			консульство Луция Суллы
			консульство Луция Цинны
			Гладиаторская война (73 год до н.э.)
			консульство Красса
			консульство Помпея