«Я постиг, что путь самурая – это смерть» (Отношение к смерти и самурайский идеал «достойной смерти». Сэппуку) - История человечества
Под Путём воина понимается смерть. «Я постиг, что Путь самурая - это смерть. В ситуации «или или» без колебаний выбирай смерть. Это нетрудно. Исполнись решимости и действуй». Книга самурая. - СПб., 1999, - С. 75.
Красной нитью в «Хагакурэ» проходит идея смерти. Самурай думал об этом всегда, он всегда готовился к уходу и фактически был готов к нему с самого раннего возраста. Но надо было ещё уметь покинуть этот мир, а этому следовало тщательно и долго обучаться, готовя свой дух к «истинному уходу». «Если каждое утро и каждый вечер ты будешь готовить себя к смерти и сможешь жить так, словно твоё тело уже умерло, ты станешь подлинным самураем. Тогда вся твоя жизнь будет безупречной, и ты преуспеешь на своё поприще». Книга самурая. - СПб., 1999, - С. 75.
Самурай при жизни учился умирать, учился постоянно и напряжённо. Он знал, и как умереть, и когда умереть. «Хагакурэ бусидо» учил: «Смерть посещает нас всех: великих и малых. Смерть настигает вас, не считаясь с тем, подготовились вы к ней или нет. Но всё же люди готовы к самому факту смерти. Однако вы склонны думать, что переживёте всех. Эта мысль вводит в заблуждение и вас, и других. Смерть подкрадывается к вам, прежде чем вы об этом узнаете. Встречая смерть, будьте уверены в том, что вы встречаете её в полной готовности». Пронников В.А., Ладанов И.Д. Японцы. - М., 1983. - С. 240
Самурай не начинал никогда больших дел, которые не мог закончить до заката дня, - иначе после его гибели какое-то предприятие окажется не завершённым, и тем самым он нарушит слово.
Бусидо начиналось именно с осознания себя мёртвым. Каждый воин должен был представить себя уже мёртвым, ушедшим в небытие, дабы уже ничего не связывало его с этим миром, дабы ни красивые женщины и пьянящие вина, ни утончённые красоты изящных искусств, ни утехи, ни тяга к наслаждениям не могли остановить его на Пути воина. И в этом контексте бусидо приобретает совсем иной характер - характер Кодекса Смерти. В этом отношении весьма показательно наставление знаменитого фехтовальщика Мусаси Миямото своим последователям: «Путь воина есть решительное, окончательное, тщательное соблюдение кодекса Бусидо. Самурай обязан следовать Пути воина. Я нахожу, что сегодня многие пренебрегают этим. Кто же ответит сейчас: «Что есть Путь воина?» Никто. Потому что людские сердца закрыты перед истиной. Под Путём воина понимается смерть». Маслов А.А. Путь воина - путь смерти? // «Не может быть»? - М., 1996, - С. 88
Для великого Мусаси, равно как и для сотен самураев той эпохи, понятия «истина», «Путь воина» и «смерть» были абсолютно равноценны.
Самураю нужно научиться «умереть истинно», то есть уйти из жизни, следуя предписаниям и ритуалам. Как ни странно, в самой смерти - не много чести, здесь важно именно то, как самурай уходит в небытие. Умереть во славу своего господина, во славу своего рода. Но это ещё не всё. Здесь важно именно само внутреннее переживание смерти воином.
Абсолютная преданность мастеру и господину становилась принципом жизни и, самое главное, смерти всякого самурая. Полная готовность умереть является равной высшему овладению воинским искусством. Экзистенциальное переживание смерти ещё при жизни равносильно вечности существования даже после смерти. Тот же Мусаси объяснял это достаточно просто и недвусмысленно: «Под Путём воина понимается смерть. Он означает стремление к гибели всегда, когда есть выбор между жизнью и смертью. И ничего более. Это значит прозревать вещи, зная, на что идёшь... В смерти нет стыда. Смерть - самое важное обстоятельство в жизни воина. Если ты живёшь, свыкнувшись с мыслью о возможности гибели и решившись на неё, если думаешь о себе как о мёртвом, слившись с идеей Пути воина, то можешь быть уверен, что сумеешь пройти по жизни так, что любая неудача станет невозможной, и ты исполнишь свои обязанности, как должно». Маслов А.А. Путь воина - путь смерти? // «Не может быть»? - М., 1996, - С. 89
Каждый день самурай проживает как свой последний день, каждый его поступок должен стать как эпохальный, как заключительный, торжествующий аккорд в общей симфонии жизни.
Самурая с детства приучали осознавать жизнь как нечто временное, не абсолютное, некий случайный всполох в вечности. Это миросозерцание в равной степени может вести и к восхищению мельчайшей подробностью существования. Психика самурая закаливалась с малых лет. Его учили сохранять хладнокровие в любой ситуации, даже оказавшись тяжело раненным, он не должен измениться в лице. Известно, что самураи редко улыбались, а тем более смеялись сама роль мужественного воина не позволяла им делать это. Зато самурай умирал с лёгкой улыбкой на лице, радуясь, что выполнил свой долг на этой земле и уходит в сатори.
Неразрывно связан и тесно примыкает к бусидо, как часть морали, обряд харакири, появившийся в среде сословия воинов в период становления и развития феодализма в Японии. Самураи или другие представители высших слоев японского общества совершали самоубийство (методом харакири) в случае оскорбления их чести, совершения недостойного поступка (позорящего в соответствии с нормами бусидо имя воина), в случае смерти своего сюзерена или же, когда обряд сформировался окончательно, - по приговору суда как наказание за совершенное преступление.
Харакири являлось привилегией самураев, гордившихся тем, что они могут свободно распоряжаться своей жизнью, подчеркивая совершением обряда силу духа и самообладание, презрение к смерти.
Японское понятие «хара» дословно означает «живот», но имеет при этом и более глубокое значение - «внутреннее начало», «душа», т.е. изначально данные природные свойства человека. Маслов А.А. Путь воина - путь смерти? // «Не может быть»? - М., 1996, - С. 90.
Согласно философии буддизма, в частности учению секты «дзэн», в качестве основного, центрального жизненного пункта человека и тем самым местопребыванием жизни рассматривается не сердце, а брюшная полость.
Таким образом, живот японцы рассматривают как внутренний источник эмоционального существования, и вскрытие его путем харакири означает как бы открытие своих сокровенных и истинных намерений, служит доказательством чистоты помыслов и устремлений.
Тем не менее, харакири появилось в Японии не вдруг. Говоря о нем как о явлении, развивавшемся и пришедшем к своему логическому завершению на японской почве, нельзя не учитывать, что и у некоторых других народов Восточной Азии и Сибири встречались ранее обрядовые действия, сходные и чем-то отдаленно напоминающие по сути японское сэппуку (харакири). Стабильно их можно отнести к более раннему времени, чем собственно харакири. Это позволяет предположить, что обряд разрезания живота ранний период истории народов Дальнего Востока имел более широкое распространение и был заимствован древними японцами, которые имели этнокультурные контакты с представителями этих народов. Речь идет об обряде вскрытия живота у айнов, аборигенов Японских островов, заключавшийся в вырезании брюшной полости и близко напоминавший японское харакири.
Итак, можно предположить, что представления и обряды, связанные с брюшной полостью человека, были характерны для многих народов Азии и в общем схожи. Однако окончательного завершения эти представления и обряды достигли только на японской почве, превратившись в торжественное действо по вскрытию живота - обряд харакири.
Начиная с эпохи Хэйан (IX-XII вв.), сэппуку уже становится обычаем буси, при котором они кончали жизнь самоубийством, погибая от собственного меча. Тем не менее, обряд не был еще тогда массовым явлением. Самоубийства путем харакири получили широкое распространение у самураев лишь в конце XII в., во время борьбы за власть двух могущественных родов - Тайра и Минамото. С этого времени число случаев харакири постоянно растет; самураи делали себе сэппуку, чаще всего не желая сдаваться в плен или в случае смерти своего господина.
Харакири вслед за смертью господина получило название «цуйфуку».
В период междоусобных войн харакири приобретает в сословии самураев массовый характер. Вскрытие живота начинает доминировать над другими способами самоубийства.
Другим поводом для сэппуку служило стремление предупредить угрожающее со стороны феодала или правительства сегуна наказание за какой-либо недостойный чести самурая поступок, оплошность или невыполнение приказания. В этом случае харакири совершалось по собственному усмотрению или по решению родственников.
Производилось харакири также в знак пассивного протеста против какой-либо вопиющей несправедливости для сохранения чести самурая (например, при невозможности совершения кровной мести), в виде жертвы во имя идеи или при лишении возможности применения своих профессиональных навыков воина в составе дружины феодала (при утере вассалитета).
В общем, харакири было универсальным выходом из любого затруднительного положения, в котором оказывался самураи.
Харакири (как и владению оружием) самураи начинали обучаться с детства. Опытные наставники в специальных школах объясняли юношам, как надо начать и довести до конца сэппуку, сохранив при этом собственное достоинство и проявив умение владеть собой до последнего момента жизни. Однако, несмотря на воспитание в духе дзэн и умение владеть собой, самурай мог подсознательно потерять контроль над своими действиями вследствие ужасной боли и умереть некрасиво: с выражением страдания, упав навзничь, с криком и т. д., опозорив тем самым свое имя. В связи с этим и был введен институт кайсякунин, суть которого заключалась в помощи ассистента осужденному на харакири. В обязанность первого входило прекращение мучения самурая, вскрывшего живот, посредством отделения головы от туловища.
Было официально подтверждено и четко определено, что смерть через харакири является почетной смертью привилегированных сословий, но никоим образом не низших слоев общества Японии.
Сэппуку, а точнее весь ритуал, связанный с этим действием, как нельзя полно воплощает восточную идею абсолютной неповторимости самого акта жизни. В сущности, всё здесь сводимо к знаменитой эстетической концепции простоты ощущения мира, внутреннего, лёгкого очарования вещами и неприукрашенными действиями.
Сэппуку совершали обычно либо в доме господина, либо на своём дворе. В первом случае разыгрывалось целое представление, внутренняя суть которого символизировала непостоянный, ненастоящий характер всей нашей видимой жизни. Двор застилался циновками, на них клалось большое атласное покрывало красного цвета, дабы на нём не видна была кровь. Посредине двора стелилась ещё одна небольшая циновка, на которую на колени опускался самурай, позади него становились два «секунданта», обычно ближайшие друзья самурая, держащие за спиной меч. По углам двора рассаживались родственники, приглашённые гости, нередко императорские цензоры, проверяющие. Самурай спускал с плеч легкое кимоно, надеваемое специально для этого случая, и после недолгой молитвы вонзал себе небольшой меч в живот, делая разрез. В тот же момент один из помощников, что стоял у него за спиной, тотчас резким ударом меча сносил ему голову, прекращая мучения.
Акт сэппуку был наполнен десятком ритуальных мелочей. Например, помощник так должен был снести голову самурая, чтобы она повисла на лоскутке кожи, а не откатилась в сторону, что считалось весьма неэстетичным. Сам самурай обязан умереть с лёгкой улыбкой на устах, без сожаления расставаясь с жизнью.
Особое внимание обращалось на тип удара мечом, который наносил себе самурай. Всего насчитывалось около десятка различных надрезов, некоторые из них были весьма сложны и болезненны, например, по диагонали снизу вверх или в форме «Z» или в два удара в форме «+». Как самый простой рассматривался разрез слева направо и сверху вниз. Бэл и особо изощрённый способ - удар себе в живот тупым бамбуковым мечом, что ещё больше подчёркивало абсолютное презрение самурая к жизни. Маслов А.А. Путь воина - путь смерти? // «Не может быть»? - М, 1996, - С. 91.
Сэппуку всегда так или иначе связано с окончательным выполнением норм «гири» (дословно «справедливый принцип»), в частности «почитания старших», высшего морального долга перед своим господином.
Естественно, что сэппуку делалось не только после мести ронинов за своего господина или после указа правителя. По сути, харакири стало частью обыденной, бытовой культуры, возводя её на уровень возвышенных самурайских отношений.
Посредством смерти через сэппуку решались практически все жизненно важные вопросы человеческого бытия.
Самурай обязан был уходить из этого мира с лёгкой, немного грустной улыбкой на устах. Он должен быть благодарен этой жизни, что она позволила ему «истинно умереть», не нарушая воинского долга.
Все справки об истории Японии начинают ее с каких-то баснословных времен каменного века (40000-13000 лет назад), который также называют “периодом Ивадзюку” (по месторасположению первой открытой палеолитической стоянки). Памятники палеолита, открытые только в послевоенное время, не слишком многочисленны, а их атрибуция вызывает много вопросов. Справочник говорит: “Хозяйственными занятиями населения, антропологический состав которого неясен, были охота и собирательство”.
Видите? - “антропологический состав которого неясен”. Хотя что же тут неясного - это еще вовсе не были японцы, а были далекие предки волосатых айнов, коренного населения Японии (что-то вроде коренного населения Америки - индейцев). Но то еще не была Япония.
Собственно историческую Японию тоже начинают смутно - с мифического императора (тэнно) Дзимму, непосредственного потомка богини солнца Аматэрасу. То есть - как бы ее сына. Относят это происшествие согласно японской легенде к 660 г. до н. э. Что тоже никак не может быть признано научной датировкой. Тем не менее, так как в Японии ни разу не прерывалась императорская династия (какой контраст с Китаем, где таких смен в результате гражданских войн или дворцовых переворотов было около 25!), то отсчет императорских поколений ведется именно от этого мифического Дзимму, и нынешний император Японии Акихито - 125-й по счету от “основоположника”.
Кстати, давайте прикинем, сколько лет назад жил этот основоположник, полагая на императорское правление в среднем 25 лет. 125 x 25 = 3125. Хмм... Это даже еще дальше (на полтысячи лет), чем 660 год до нашей эры. Стало быть, нечего императорам было править по 25 лет. Хватит и 21 (в среднем) с небольшим года. Впрочем, историки полагают, что государство в Японии начало образовываться не ранее третьего века нашей эры, так что беспокоиться о малой продолжительности императорских правлений не стоит. Это и понятно. Ведь современные японцы - это китайцы, или корейцы, или пришли с территории Алтая - дело темное, перебравшиеся на острова и потеснившие (с некоторым истреблением) коренное айнское население.
За китайское происхождение японцев говорит не только антропологическое сходство, но и одинаковая иероглифика, которая до сих пор позволяет японцам читать китайские книги-газеты, а китайцам - японские (если не учитывать значительную реформу японской иероглифики, сводящуюся к упрощению этой китайской грамоты). Однако тут везде есть домыслы - я в источниках не увидел однозначного раскрытия тайны происхождения японцев.
Зато сам китайский язык (если нынешние японцы и вправду потомки китайцев) изменился до неузнаваемости. Каким-то образом бывшие китайцы, а ныне японцы в своем говорении утратили звук “Л” - один из самых распространенных и любимых в китайском языке (хань). Так что слово “любовь” у них превратилось в “рюбовь”, “Ленин” - в “Ренин”, а Клинтон с Левински - в Кринтона с Ревински. Полная конспирация.
Самое колоритное в японской истории - это, конечно, сословие самураев, а у них - торжественный обряд самоубийства - харакири.
В дословном переводе харакири означает “резать живот” (от “хара” - живот и “киру” - резать). Однако слово “хара”, пишет японист Александр Борисович Спеваковский, - имеет и скрытый смысл. Понятию “хара”, в японском языке соответствует не только слово “живот”, но также “душа”, “намерения”, “тайные мысли” с тем же написанием иероглифа. Так сказать, раскрывая свой живот, самурай демонстрировал всем чистоту своих помыслов и честность намерений. Но харакири - это термин для экспорта. Для внутреннего же потребления чаще применялось слово “сэппуку”, который означает примерно тоже самое и является синонимом харакири.
Разрезание живота требовало от воина мужества и выдержки, так как брюшная полость - из наиболее чувствительных мест тела человека, средоточие многих нервных окончаний. Именно поэтому самураи, считающие себя самыми смелыми, хладнокровными и волевыми людьми в Японии, отдавали предпочтение мучительному способу смерти. Разрезали живот обычно малым стальным самурайским мечом, но особо доблестные делали это бамбуковым, ибо тогда перерезание брюшины, печени, кишок и прочей требухи было гораздо болезненнее, а самурай становился еще доблестнее.
Очень важно было, чтобы длина меча оказалась не маленькой, но и не слишком большой, иначе бы он мог зацепить позвоночник, что привело бы к параличу и прервало бы харакири на самом интересном месте. А место это таково: как только самурай воткнет меч, а потом в положении сидя сделает два длинных разреза (схем было много - под прямым углом, крест накрест и пр.) и отрежет себе тем самым всякую возможность возвращения в жизнь (выжить после такое процедуры было бы невозможно даже при всех достижениях современной медицины), он перерезал себе горло, дабы быстрее прекратить мучения.
Но наиболее красиво и торжественно бывало, когда голову ему отсекал ассистент, доверенное лицо - кайсяку (это мог быть друг “харакирщика”), причем именно в момент, предшествующий потере сознания и так, что бы голова не покатилась, а осталась тут же. Особым шиком считалось, если голова оставалась соединенной с туловищем тоненькой полоской кожи. После этого кайсяку отрезал перемычку и всем показывал голову - в знак того, что обряд совершен точно по канону бусидо и самурай еще раз доказал себе, своим близким, всему сословию и всему миру превосходство японского благородного духа.
Напомню: “Бусидо”, первоначально трактовавшийся как “путь коня и лука”, впоследствии стал означать “путь самурая, воина” (“буси” - воин, самурай; “до” - путь, учение, способ, средство). Кроме того, слово “до” переводится ещё и как “долг”, “мораль”, что имеет соответствие с классической философской традицией Китая, где понятие “путь” является некой этической нормой (дао-дэ).
Согласно философии дзен буддизма, в качестве основного, центрального жизненного пункта, и тем самым местопребывания жизни рассматривалось не сердце, а брюшная полость. В соответствии с этим японцы выдвинули тезис, что жизненные силы, расположенные в животе и занимающие как бы срединное положение по отношению ко всему телу, способствуют якобы более уравненному и гармоничному развитию азиата, нежели европейца, основным жизненным центром которого является сердце.
Но еще до всякой философии, когда переселенцы с материка теснили айнов в северных районах Японии, они увидели этот обряд (пере), носящий ритуальный характер, у самих айнов. У айнов он имел истоком жертвоприношение духам, которым нужно было показать открытость души (живота), поэтому добровольцам (а потом - и не добровольцам) вскрывали живот и бросали их в таком виде в воду. Духи были очень довольны, жертвы - гораздо меньше.
У самураев обряд харакири появился и стал обычаем где-то в IX веке, но широкое распространение, как способ смыть позор от совершения недостойного самурая поступка (например, - не пришел во время в назначенное место - независимо от причин, или обнажил меч в доме своего господина), или подозрения в чем-то недостойном, или с целью доказать преданность своему господину, сюзерену после его смерти (после смерти дайме - “большое имя” - название крупного японского феодала), или по приговору старшего (или семейного совета), или, наконец, в качестве наказания, приобрел только в конце XII века.
Да, любопытный народ эти самураи.
Слово “самурай” (“сабурай”), образовано от глагола старояпонского языка “сабурахи”, имеет в японском словаре древнего языка следующее толкование: “служить великому человеку, человеку высшего сословия”; “служить хозяину, защищать хозяина”. Для графического обозначения этого слова японцы воспользовались китайским иероглифом, который читается как “дзи”. Разложение этого иероглифа на составные говорит о вероятном применении этого знака вначале для обозначения людей, охранявших буддийские храмы и служащих при них.
В лингвистическом плане глагол “сабурахи” (“сабурау”) - наблюдать за поместьем феодала. Следовательно, самураем называли в Японии слугу знатного лица, слугу феодала, служащего его интересам, охраняющего его поместье, имущество и его самого.
Кроме указанного обозначения, понятие “воин”, “боец”, “дружинник” показывалось в японском языке еще иероглифами, читавшимися “буси” (или просто “Си”), которые были также взяты из китайской письменности (ву и ши).
Начало становления сословия самураев - мелкопоместного военно-служилого дворянства Японии - можно отнести к относительно позднему времени - VII-VIII вв. До этого времени Япония представляла собой конгломерат из воюющих друг с другом глав родо-племенной знати, в основном двух домов Сумэраги и Накамоти. Наконец, род Накамоти победил, и его глава Нака-но Оэ возвел в 645 году своего императора, по мифологическому отсчету - аж 36-го, по имени Котоку, который уже официально исторически принял титул тэнно. Вот он и был, судя по всему, реально первым императором. Титула тэнно (“небесный государь” - калька с китайского) японским императорам оказалось мало, и вскоре появился еще один - хорошо нам знакомый термин - микадо (“величественные врата”), более применяемый за границей, чем в самой Японии.
Веселая междоусобица явно мешала возникновению государства. Поэтому тэнно Котоку произвел реформы, получившие названия реформы Тайка - это девиз правления Котоку, означает “Великая перемена”, и это имя (Тайка) императора Котоку вошло в историю, точно также как и в Китае, где императора называли по имени девиза, а не по его действительному имени.
Суть реформ была проста: ликвидировать звания родо-племенной знати, и, что гораздо важнее, упразднить их право на владение землей. Заодно и у крестьянских общин тоже забрали землю. Она вся стала считаться принадлежащей государству, или, что тоже самое, императору (точное заимствование из Китая эпохи Тан).
Император же снова выдавал земли крестьянам во временное пользование (взамен они платили подати и выставляли от каждых 50 дворов по одному солдату в армию). Земля выдавалась от имени императора и знати - либо за исполнение должностей, либо жалованные за особые заслуги, часто пожизненно, что с течением короткого времени перестало отличаться от их полной собственности. Землю давали или жаловали вместе с крестьянами (донин), которым запрещалось покидать место их проживания. Получился почти что классический феодализм. Но с японским колоритом, который заключался в том, что новоявленные феодалы продолжали под шумок враждовать между собой, а по дороге грабить крестьян своих родовых врагов. И своих - тоже. Впрочем, в этом особого колорита как раз не было. Он начался чуть позже, как следствие этих грабежей крестьян.
В VII веке и позже в Японии получилось нечто очень похожее на Россию спустя 1000 лет - конца XVI и начала XVII веков. Крестьяне побежали. Но если в России они могли побежать далеко - на Дон, на Кубань, на Яик и там создавать свое псевдогосударство казаков, живущее набегами на купеческие персидские, а то и на свои караваны, то при малых размерах Японии скрыться от центральной власти, ловящей беглецов, было невозможно.
Потому они и не скрывались. Бродячих японских крестьян стали называть “ронин” или “фуронин” - бродяга или “человек-волна”. Ну и сколько можно бегать перекати-полем без еды? Потому очень быстро ронин стали кучковаться в шайки, которые, в свою очередь, стали грабить поместья (сеэн) владельцев (реси).
Владельцы призывали свои дружины, плюс армию императора для ликвидации шаек людей-волн. Тогда шайки ронин для выживания стали предлагать себя владельцам поместий как вооруженную силу для борьбы с такими же шайками, и для нападения на недругов реси-хозяина. Те стали их принимать - вот так и возникли самые первые самураи, воины-буси. Аналог западноевропейским рыцарям, верой-правдой служившим своим сиятельным сюзеренам-феодалам.
И тут история учинила очередную гримасу: реформы Тайка проводились для ослабления родовых вождей и укрепления власти императора. А получилось следующее: первым набрал больше всех подкреплений в виде бывших шаек, а ныне верных самураев, глава рода Минамото. Правда прошло несколько сотен лет бесконечных междоусобиц рода Минамото с противником - феодальным домом Тайра (нечто очень похожее на клановые войны Дона Корлеоне с другими “семьями” гангстеров). В 1192 году Минамото Еритомо одолел своих врагов и принял титул тайсегун (великий воевода) или проще - сегун (воевода) - ранее этот титул давался императорами своим полководцам. И - закатилась звезда императоров.
Возник первый сегунат, когда власть императора была сугубо номинальной, реально она принадлежала сегуну, он же ее делегировал вниз.
Более того, не раз императоры находились в почетной ссылке и под домашним арестом, что в самых вежливых японских традициях подавалось как особая забота о священной особе тэнно - дабы он не простудился и не огорчился недостойными его картинами окружающего пространства. Но - никогда ни один волос не упал с его головы.
Потом снова разгоралась междоусобица между крупными феодальными домами и в 1338 году власть перехватил род Асикага, а его глава Асикага Такаудзи основал второй сегунат. И - в 1603 году после очередной междоусобной войны глава феодального дома Токугава дайме Токугава Иэясу заломил своих врагов и основал третий сегунат - сегунат Токугава. Он перенес столицу из Киото в Эдо, ставшей позднее Токио.
Этот сегунат правил до так называемой революции Мейдзи (1867-1868). Мейдзи - это девиз правления, оно же тронное имя (как и в Китае), нечто вроде “Блистательное” или “Светлое правление” императора Муцухито, проходившего под лозунгом “Почтения к императору и возвращения ему всех положенных властных полномочий”. Реформа “закрыла” сегунат, отменила сословие самураев и запретила харакири. Но - какое там! И дух бусидо, и харакири продолжали процветать десятки лет и после того. Когда сам Муцихито умер (в 1912г.), то его любимый генерал Ноги вместе со своей женой сделали себе харакири, что прославлялось тогда же в Японии как торжество принципа верности в традиционном самурайском духе. Правда, женское харакири было условным - им позволялось сразу же, не затрагивая живота, перерезать горло мечом, предварительно связав себе ноги (созвучие русского слова “ноги” с японским именем Ноги случайно), дабы упасть в пристойной позе.
А массовое харакири по случаю подписания капитуляции 2 сентября 1945 года! И это несмотря на то, что в документе о капитуляции специально оговаривалась полная личная неприкосновенность божественного микадо Хирохито (отца нынешнего императора Акихито) и право на ношение холодного оружия сдавшимися в плен офицерами.
Несколько тысяч офицеров, солдат и чиновников, а также частных патриотических лиц пришли на площадь перед дворцом императора и стали стрелять сами себе или друг другу (по уговору) в живот - этакий легкий военно-полевой вид харакири. Полицейские только и успевали, что оттаскивать трупы в сторону и складывать их штабелями, очищая поле последней битвы для желающих продемонстрировать высоты самурайского духа и презрения к врагу с его атомной бомбой.
Или вот - случай, проанализированный в превосходной работе Григория Чхартишвили (Бориса Акунина) “Писатель и самоубийство”.
Речь идет об одном из самых известных послевоенных писателей Японии Мисима Юкио. Он был не только писатель, но и представитель японских ультра, нечто вроде нашего Эдички Лимонова, однако у Мисимы слово не расходилось с делом. 25 ноября 1970 г. Мисима с четырьмя своими сообщниками, принадлежавшими к так называемому “Обществу щита”, пошли на крайнюю меру, стремясь поднять солдат токийской базы сил самообороны Итигатани на вооруженное выступление с целью повернуть Японию на путь милитаризации. Проникнув в штаб командующего восточным военным округом генерала Масуда Канэтоси, заговорщики под дулом пистолета заставили его собрать один из полков базы у здания, в котором они находились. После этого Мисима выступил по микрофону перед солдатами с речью, призывавшей к отмене конституции 1946 г. и восстановлению в японцах “национального самурайского духа”. Он говорил: “Мы надеемся, что сегодня именно в “силах самообороны” сохраняется дух истинной Японии, истинных японцев, дух бусидо. Однако... армия лишена своего имени - все это привело к тому, что разлагается дух японцев и падает их мораль”.
Призывы Мисима “погибнуть всем ради пересмотра антинародной конституции” не увенчались успехом. Слушатели остались равнодушными к речи потомка самураев. Одни зевали, другие ругались, посылая Мисиму к “япона мать”. Результатом этой неудачи явилось харакири, произведенное в соответствии с правилами средневековой самурайской этики Мисима и его другом Морита Хиссё. Вслед за Мисима и Морита еще семь человек в Японии последовали их примеру, сделав харакири во имя возрождения великояпонского духа, веры в “чистоту и верность идеала самурая”. Убыль для 120 миллионов японцев не такая уж большая.
Но были во время реформы Мэйдзи и сдвиги. Появилась конституция и парламент (1889). Проявлялась довольно удивительная веротерпимость - уже тогда в Токио действовали два православных храма, в которых позже, во время русско-японской войны 1904-1905 годов проводились молебны за победу русского оружия! Победы не было, но и храмы не закрыли.
Казенный учебник пишет о реформах Мэйдзи так:
“Не в силах противостоять нараставшему военно-политическому давлению западных держав, Япония была вынуждена провести широкомасштабные реформы, имевшие своей целью создание современного индустриального государства. Реформы, носившие революционный характер, были облечены в идеологическую оболочку возврата к традиционным ценностям, к правопорядку древности, т.е. “реставрации” власти императора, отодвинутого на второй план при сёгунах. Бурное промышленное развитие, широкое заимствование достижений западной цивилизации, при котором, однако, удалось сохранить национальную идентичность”.
Все правильно, - но звучит скучновато.
Я бы хотел остановиться на некотором парадоксе. Самураи с детства воспитывались в духе верности долгу, бесстрашию, личной храбрости, мужеству, отсутствию страха смерти. Казалось бы, такой армии было бы невозможно противостоять. Казалось бы... А вместо этого японцы, после первого контакта с португальцами (они появились в 1542 - португальские миссионеры принесли в Японию огнестрельное оружие), очень быстро испугались. Несколько десятков лет японцы всячески пытались сдерживать европейскую экспансию - даже и не военную, а только торговую и культурную (например, в 1597 году запретили менять веру и казнили 26 францисканцев в качестве предупреждения), но в 1639 году больше не выдержали христианского напора, всех иностранцев изгнали и объявили полную изоляцию Японии от остального мира. А потом многократно терпели поражения от западных сил (да и от СССР - достаточно вспомнить Хасан и Халкин-Гол), из коих самым сокрушительным было поражение в 1945 году, в том числе и разгром Квантунской армии... А ведь самурайский дух был возрожден в полную меру в императорской армии во второй мировой войне. Всем известны камикадзе - летчики-самоубийцы, которые взлетали на самолетах-бомбах без посадочного шасси и искали ближайший американский авианосец или другой корабль, чтобы хоть не зря тратить дорогое топливо. Камикадзе означает “божественный ветер” - так назвали ураган, который разметал флот внука Чингиз-хана Хубилая (два раза: в 1274 и 1281 гг.), возглавлявшего главную часть монгольской империи - Китай (где была установлена китайская династия Юань), когда он пытался высадиться на Японских островах. Японские самураи, далекие потомки первых китайцев, высадившихся когда-то на островах, не признали родственников и добили уцелевших гостей.
Кроме камикадзе-летчиков, были еще люди-торпеды, люди - минные тральщики, и еще несколько военных специальностей разового героического действия. Когда камикадзе или человек-торпеда неслись к цели в полном отрешении глубокой медитации (это состояние нечто вроде эмпатии, то бишь полного слияния самурая со своим оружием при стрельбе из лука), то зрелище, наверно, было прекрасным. Особенно в момент взрыва. Жаль, никто не видел.
БУСИДО - ПУТЬ ВОИНА - ОЗНАЧАЕТ СМЕРТЬ
Бусидо - путь воина - означает смерть. Когда для выбора имеются два пути, выбирай тот, который ведет к смерти. Не рассуждай! Направь мысль на путь, который ты предпочел, и иди!
Невольно напрашивается вопрос: “Почему я должен умирать, когда это невыгодно? Почему я должен платить жизнью за ничто?” Это обычные рассуждения себялюбивых людей.
Когда надлежит сделать выбор, не позволяй мыслям о выгоде колебать твой ум. Принимая во внимание” что все мы предпочитаем лучше жить, чем умереть, это предпочтение определяет и наш выбор. Думай об ожидающем тебя бесчестии, когда ты, стремясь к выгоде, вдруг ошибешься. Подумай о жалкой участи человека, который не добился цели и продолжает жить.
Когда ты потерпел фиаско в своих намерениях и расплачиваешься за свою неосмотрительность смертью - значит, твоя жизнь проведена бесцельно; но помни, что твоя смерть не роняет твоего достоинства. Смерть не бесчестит.
Каждое утро думай о том, как надо умирать. Каждый вечер освежай свой ум мыслями о смерти. И? пусть так будет всегда. Воспитывай свой разум. Когда твоя мысль постоянно будет вращаться около смерти, твой жизненный путь будет прям и прост. Твоя воля выполнит свой долг, твой щит превратится в стальной щит. Если ты не можешь проследить свой путь прямо, открытыми глазами, с умом, свободным от путаных мыслей, ты не избежишь ошибок.
Выполнение долга должно быть безукоризненным, а твое имя незапятнанным.
СМЕРТЬ И ИСТИНА
Однажды какой-то человек спросил:
Что есть смерть? И получил ответ короткосложными стихами:
В
жизни все фальшиво,
Есть только одна истина,
и эта истина - смерть.
ЛИЦОМ К СМЕРТИ
Воистину храбр тот, кто смерть встречает с улыбкой. Таких храбрецов мало, они редки.
Есть люди, умеющие спорить благородно, по есть такие, которые теряют рассудок в решительный момент. Человек, потерявший сердце в последнюю минуту, не храбрый человек.
РАСЧЕТЛИВЫЕ УМЫ
Очень расчетливый ум не достоин уважения. Рассчитывать- это значит взвешивать и помнить, что можно потерять и что нужно выиграть. Расчетливый ум никогда не сможет подняться над мыслью о корысти и убытках.
А что есть смерть, как не убыток? Что есть жизнь, как не корысть? Кто рассчитывает, тот корыстен. Поскольку такой человек в любых обстоятельствах работает только с корыстной целью,- он должен опасаться смерти. Значит, такой человек - трус.
Кто обучался наукам, у того свободный и острый язык. Но остроты таких людей часто служат маской для их немощного ума. Язык часто защищает их расчетливый ум. Их остроумие часто вводит людей в заблуждение, а язык отвлекает уши.
ВЫБОР
Сида Китиносукэ, один из подданных его светлости, сказал:
“Когда и жизнь, и смерть одинаково не бесчестны,- останови свой выбор на жизни”. Но он имел в виду выразить обратное тому, что сказал. В другом случае он заметил: “Когда вы не можете решить: идти или не идти? - лучше не ходите”.
ПРИМЕРНАЯ СМЕРТЬ
Смерть посещает всех: великих и малых. Смерть настигает вас, не считаясь с тем, подготовились вы к ней или нет. Но все люди подготовлены к факту смерти. Однако вы склонны думать, что вы переживете всех. Это вводит в заблуждение и вас, и других. Смерть подкрадывается к вам, прежде чем вы об этом узнаете. Встречая смерть, будьте уверены в том, что вы встречаете ее в полной готовности.
КОГДА ПРИХОДИТ СМЕРТЬ
Бусидо - путь воина - приказывает сражаться отчаянно, насмерть. “Любого противника, с которым ты сражаешься, считай настолько сильным, что с ним не управятся и десятки людей”,- сказал Наосигэ из рода Набэсима.
Ты никогда не сможешь совершить подвиг, если будешь следить за ходом сражения. Только тогда ты достигнешь многого, когда, по обращая внимания на окружающее, станешь биться отчаянно, как бешеный.
Бусидо запрещает увлекаться рассуждениями. Рассуждающий воин не может принести пользу в бою.
Не думай о твоем князе. Не думай о твоих родителях. Путь воина означает лишь одно - сражаться бешено, насмерть. Только идя этим путем, ты выполнишь свой долг перед твоим владыкой и перед твоими родителями.
ВНЕШНОСТЬ САМУРАЯ
В столь отдаленные времена, как эра Камбун (1661-1672), самурай каждое утро принимал ванну, брился, душил волосы, стриг ногти, аккуратно шлифовал их пемзой и полировал токуса *. Так же тщательно следил он за своим оружием, которое всегда содержал в чистоте, старательно очищая от ржавчины.
Все это делалось не ради только наружного блеска, по потому, что самурай хотел быть всегда таким чистым, каким он должен быть после смерти, ибо призыв к оружию мог раздаться в любой момент. Воин, чьи бренные останки находились в неряшливом состоянии, выставлялся на посмешище, если его труп доставался в руки неприятеля. Самурай, который ежечасно готовился к смерти, приготовлял себя к тому, чтобы не стать посмешищем врага,
*Токуса- хвощ зимующий.
ЛИЦОМ К ВРАГУ
В сражении старайся быть впереди всех. Думай только о том, как преодолеть вражеские укрепления. Никогда не отставай от других, но и не хвались своей доблестью.
Так рассуждает один почтенный господин. И он советует правильно. Кто вышел на поединок, тот всегда должен помнить, что он обязан встретить смерть, повернувшись лицом к врагу.
Даже оставшись один, защищай свою позицию. Тотчас же найдется другой, чтобы образовать фронт вместе с тобой, и вас станет двое.
В доблести и бесстрашии будь вторым, за пустым местом. Будь таков, чтобы самому чувствовать, что твое искусство непобедимо.
Накано Сюэмон так выразился о доблести: “Какая тренировка хороша для военного? Закрой глаза, шагни вперед и бей; в противном случае ты не принесешь пользы”.
Голова живет и после того, как тебя уже больше нет. Солдату могут отрубить голову, но это еще не означает, что настал его конец. Если его воинственный дух силен, он может проявить себя даже и после того, как потеряет голову. Храбрость солдата памятна достаточно долго, чтобы нанести ущерб и даже после того, как его обезглавили.
Если древние воины были способны на это, то почему мы не можем быть способными? Люди остались теми же.
УМ ВОИНА
Самурай должен думать лишь о борьбе. Но его мысль часто блуждает, не решаясь па чем-нибудь остановиться.
Позовите самурая и спросите его: “Что является главным правилом воина?”.
В наше время у немногих имеется уже готовый ответ па подобный вопрос. Люди редко задумываются над этим вопросом. Застигнутый врасплох самурай часто обнаруживает свою неосмотрительность. Нерадивость самурая непростительна.
Если хочешь быть полезен своему князю, будь всегда осторожен. Будь бдительным, когда находишься возле хозяина.
Отдыхать можно вне службы. Тому, кто внимательно относится к своим обязанностям, и служба является отдыхом.
Добросовестно относящийся к своим обязанностям не утруждает Своего ума.
В РАЗГАР СРАЖЕНИЯ
Когда я находился лицом к лицу с врагом, мне казалось, будто меня окутала какая-то тьма. В этот момент я был сильно ранен, А как вы, достопочтенный господин?
Это правда. Когда я оказался в самой гуще врагов, меня окутал какой-то туман. Я остановился на миг, чтобы успокоиться, и тогда наступил просвет. Если бы я сразу же пошел вперед, я бы не смог причинить врагу столько вреда, сколько причинил.
СЕКРЕТ ВОЙНЫ
Иэмицу, третий правитель Токугава, был склонен к ратному делу. Его светлость потребовал однажды к себе двух вассалов. Оба вызванные были известны как мастера военного искусства. Один был Сукэкуро из вассалов князя провинции Кии, другой - Набэ-сима Мотосигэ,
Правитель пожелал узнать истинные секреты войны. Первый из названных полководцев изложил секрет своей школы письменно. То, что он рассказал, заняло три листа бумаги.
Мотосигэ изложил свой ответ тоже на бумаге. Он написал в следующей сжатой и краткой форме:
“Никогда не следует задумываться над тем, кто прав, кто виноват. Никогда также не следует задумываться над тем, что хорошо и что нехорошо. Спрашивать, что нехорошо, так же плохо, как спрашивать, что хорошо. Вся суть в том, чтобы человек никогда не вдавался в рассуждения”.
Сёгун Иэмицу сказал: “Вот то, чего я хотел”.
ДОЛГ
Самурай обязан отдать своему князю душу и тело; кроме того, он должен быть мудрым, милосердным и мужественным. Без этого он ничего не достигнет. Если хочешь стать мудрым, советуйся с другими; если хочешь стать милосердным, помогай другим; если хочешь стать храбрым, бросайся на врага и вырывай у пего победу. Все это необходимо в жизни. Достойные поймут это.
СУРОВЫЙ КНЯЗЬ И СПОКОЙНЫЙ ПОДДАННЫЙ
Однажды князь Кацусигэ выехал на охоту. По какой-то причине он рассердился на одного из его сопровождавших. Князь поднял свой длинный меч и, не вынимая его из ножен, ударил им своего подданного. Меч выскользнул из руки князя в упал в узкое ущелье.
Провинившийся подданный вскочил на ноги и тотчас стал спускаться по крутому обрыву. Он достал меч и заткнул его под платье па спине, пропустив его через воротник. Неся таким образом княжеский меч, он стал карабкаться обратно па четвереньках. Выбравшись из ущелья, он так низко преклонил колени перед своим владыкой, что эфес меча пришелся как раз в руку его владельца.
Этот человек не только быстро выполнил то, что должно было быть выполнено, по и, кроме того, передал меч своему достопочтенному хозяину в наиболее приличествующей случаю манере.
КЛЯТВА ВОИНА
Где бы я ни находился - в глухих ли горах ил и под землею,- в любое время и везде мой долг обязывает меня охранять интересы моего владыки. Это долг каждого, кто является подданным Набэсима. Это позвоночник нашей религии, не меняющейся и вечной.
Никогда, в течение всей своей жизни, я не должен иметь собственных суждений о замыслах моего владыки и господина. Не поступать иначе во всю свою жизнь. Даже после смерти я воскресну семь раз, чтобы оградить от несчастий дом моего владыки.
Я даю клятву исполнить четыре задачи:
1. Ни перед чем не отступать при выполнении долга.
2. Быть полезным своему владыке.
3. Быть почтительным к родителям.
4. Быть великим в милосердии.
Когда я утром и вечером произношу эту клятву, мои силы удваиваются и мои подвиги становятся непревзойденными. Я должен двигаться, пусть медленно, как червь, но я должен всегда двигаться только вперед.
ТРЕНИРОВКА ВОИНА
Тренируя себя, никогда не надо думать об отдыхе. Нужно быть корректным и внимательным даже в собственном доме.
Надо быть скупым па слова. Вместо десяти слов говорите одно.
Следите за своими губами, прежде чем сказать. Иногда бывает достаточно одного слова, чтобы доказать свое мужество.
И в смутах надо быть таким же спокойным, как в мире. Одно слово может выдать труса. Надо помнить, что часто одно слово бывает содержательней ста.
ТРЕНИРОВКА
Тренировке человека пет конца. Бывает так, что вы вдруг начинаете чувствовать себя достигшим полного совершенства и перестаете заниматься тем, чем занимались до сих пор. Между тем, кто хочет быть совершенным, тот всегда должен помнить, что он еще очень далек от этого. Только не довольствующиеся уже достигнутым и постоянно стремящиеся к высшим достижениям будут почитаться потомством за лучших людей.
Для достижения полной безупречности тренируйте свою мысль так, чтобы она стремилась к единой цели. Будьте правдивыми на военной службе. Неискренние никогда не смогут честно служить оружию.
МЕСТЬ
Самурай, имя которого осталось неизвестным, был однажды оскорблен. Не сумев оружием защитить свою честь, он был публично опозорен.
Если случается такое, что требует отмщения, действуйте, не теряя времени, даже если это стоило бы вам жизни. Вы можете потерять жизнь, но честь - никогда. Если вы задержитесь, чтобы обдумать, как лучше отомстить, вы можете не дождаться другого подходящего случая. Считая врагов, вы можете навсегда упустить удобный шанс. Будь против вас хоть тысячи, решительно бросайтесь вперед, разите каждого, и вы достигните того, к чему стремились.
Подданные князя Асано отомстили за смерть своего господина, но они совершили ошибку, что сразу же после гибели врага не сделали себе харакири в храме Сэнкакудзи *, где был похоронен князь Асано.
Они долго ждали, прежде чем получили возможность реванша. Если бы человек, которого они искали для совершения над ним акта своей мести, за это время успел умереть, их торжественному обещанию суждено было бы остаться невыполненным.
*47 ронинов из клана князя Асано около двух лет ожидали случая, прежде чем получили, наконец, возможность отомстить за смерть своего хозяина. Но приговору сёгуна они покончили с собой тем способом, который считался наиболее почетным, т. е. сделали харакири. Все они похоронены в буддийском храме Сэпка-кудзи, где их могилы сохранены до настоящего времени.
СОВЕТ СТАРОГО ВОИНА
Ямамото Сакино - Камиэмон, рыцарь, которым гордится дом Набэсима, советовал следующее:
1. Все возможно для вас, когда вы работаете с усердием.
2. Дома - в собачьей шкуре, из дома - в тигровой шкуре.
3. Будьте почтительными: от излишней учтивости ваша кисть не испортится. Будьте учтивыми и вежливыми: от низких поклонов спина не сломается.
4. Не жалейте шпор, даже если ваша лошадь скачет галопом.
5. Мужество - превыше всего. Если человек обругает вас прямо, значит, у него хорошая душа.
6. Жизнь человеческая быстролетна, имя вечно.
7. Можно добыть золото и серебро, но хороших людей и правду - не всегда.
8. Мужчина, который смеется с лестью,- трус. Льстиво смеющаяся женщина - распутница.
9. Добивайтесь сведений, когда даже вы осведомлены, чтобы быть вежливым; а когда вы не осведомлены,- чтобы быть мудрым.
10. Проходя один квартал, думай о семи идеалах.
11. Умейте по одной вещи судить о тысяче вещей.
12. Никогда не зевайте в чужом присутствии. Закрывайте свой широко разевающийся рот веером или рукавом.
13. Не заламывайте головной убор на затылок, лучше надвигайте его скромно на глаза.
ВНУТРЕННЕЕ И ПОКАЗНОЕ
Ямамото Сакино -Камиэмон сказал:
“Кто преданно служит своему господину и хозяину, тот должен ковырять в зубах, если даже он и не ел. Он должен находиться в собачьей шкуре дома и в тигровой шкуре на людях”.
* * *
Взято из кн.: Владимир Алексеевич Пронников, Иван Дмитриевич Ладанов - ЯПОНЦЫ. Этнопсихологические очерки. М., Наука, 1985. Тираж 75 000 экз.
продолжение на сайте Брухо http://forecast.ru/~brujo/hagakure.htm
Ямамото
Цунэтомо
Х
А Г А К У Р Э
К Н И Г А С А М У Р
А Я
Хотелось бы затронуть эстетическую сторону отношения самураев к смерти, многократно воспетое в литературе и неоднократно подтверждённое историческими примерами. Жизнь рассматривалась как звено в цепи перерождений. Самоценность земной жизни для буддиста была невелика. Буддийский тезис о непостоянстве всего сущего лежит в основе всей японской культуры.
С чем же сравнить
тело твоё, человек?
Призрачна жизнь,
словно роса на траве,
словно мерцанье зарниц.
В этом стихотворении дзэнского мастера Роана отражена универсальная истина, не требующая никаких подтверждений. Такое представление о смерти было присуще самураям. Они видели своё предназначение в том, чтобы "уподобиться опадающим лепесткам сакуры", погибнуть в бою, "словно яшма, разбивающаяся об утёс". Со временем смерть во имя долга стала восприниматься в самурайской среде как довольно трудный, но не лишённый эстетического наслаждения этап самосовершенствования. О смерти много и прочувствованно рассуждали, смертью восторгались, к красивой смерти стремились. Один из самураев, павший от руки наёмного убийцы, оставил такие строки:
Ни раем, ни адом
меня уже не смутить,
и в лунном сиянье
стою непоколебим -
ни облачка на душе…
В самурайской среде высоко ценилось умение абстрагироваться от мирской суеты, от прозы жизни, от жестокостей военного времени. С ранних лет в юношах и девушках пестовалась способность видеть "вечность в чашечке цветка". Образ жизни, при котором человек может даже на грани между жизнью и смертью наслаждаться красотами пейзажа, называли фурю, что означает "ветер и поток". Подобное мировоззрение позволяло неизменно воспринимать жизнь как "ветер и поток" во всей её эфемерной полноте. Наиболее совершенным воплощением данной философии стал широко распространенный среди самураев обычай слагать перед смертью "прощальное" стихотворение (чаще всего в жанре пейзажной лирики).
Приведем в качестве примера конкретный случай, произошедший относительно недавно, подчеркивающий важность поэтической традиции.
17 марта 1945 г. генерал-лейтенант Курибаяси Тадамити, командующий японскими войсками в Иводзима, перед тем, как броситься в атаку на противника с оставшимися у него восемьюстами солдатами, послал по радио в Генеральный штаб три танка. Одна из них:
Враг не разбит, я не погибну в бою,
я буду рожден еще семь раз, чтобы взять в руки алебарду!
Слова выражают надежду на семикратное перерождение, с тем чтобы отомстить.
Вспомним японские обычаи непосредственно связанные со смертью:
обезглавливание, вспарывание живота, синдзю.
Японский обычай отрубать голову воину врага идет от Эпохи войн в Древнем Китае, где воин получал повышение по службе на один ранг, если добывал в сражении голову знатного врага. Выражение сюкю о агэру - "взял голову и получил повышение" - происходит оттуда.
Происхождение ритуала вспарывания живота остается неясным. Самый ранний сохранившийся до нашего времени документ, описывающий вспарывание живота, приписывает его совершение женскому божеству: богиня Оми, преследуя своего мужа, добралась до места, позже названного Харасаки ("Разрывающая живот"), но воспылав гневом и злостью, разрезала себе мечом живот и бросилась в болото.
К XI в. обычай уже вошел в практику и должен был служить способом проявления отваги, или - избежания бесчестия от рук врагов. В XIV в. ритуал широко распространился. Cамоубийство начали рассматривать как проявление наивысшего героизма, демонстрацию силы и самообладания. Такое отношение к жизни и смерти ярко показано в классическом японском эпосе. В "Повести о Великом мире" описывается 2640 случаев таких самоубийств. Живот вспарывали также, чтобы последовать за господином после его смерти. В ряде случаев смерть за своим господином принимала форму массовых самоубийств:
"Принц спросил: "А как нужно убивать себя?" Ёсиаки, сдерживая хлынувшие слёзы проговорил: "Вот так...". И, не договорив до конца, выхватил меч, повернул его на себя, вонзил в левый бок и разрезал себе несколько рёбер по направлению к правому боку. Затем вынул меч, положил его перед принцем, упал ниц и умер. Принц тотчас же взял меч и взглянул на него. Так как на рукоять стекла кровь, принц обернул её рукавом своей одежды, обножил своё подобное снегу тело и, вонзил меч около сердца, пал на то же изголовье, что и Ёсиаки.
Все бывшие с принцем воскликнули: "Мы тоже вслед за принцем!" В один голос возгласили молитву буддам, и все сразу совершили харакири. Видя это, воины, числом более трёхсот, что стояли во дворе, стали пронзать друг друга мечами и грудью свалились на землю" ("Тайхэйки" 117, с. 212)
В XVII в. при Токугава к вспарыванию живота стали приговаривать самурая, совершившего позорный поступок. Процедура харакири (сами японцы склонны употреблять слово "сэппуку" или "каппуку"), применявшаяся в качестве наказания, обставлялась особенно пышно. Акт харакири обычно совершался в доме господина в ночное или вечернее время. Двор посыпали крупным песком, а место самого акта устилали тонкими циновками, которые покрывали белым полотном; поверх стелилось шерстяное покрывало красного цвета.
Вспарывание живота не приводит к немедленной смерти, гибель может оказаться мучительной, грязной и долгой. Одно время существовало правило, предписывавшее вскрывать живот сначало горизонтально, затем вертикально, за чем должен был следовать смертельный удар - в спину или в шею. Согласно легенде, генерал Ноги Марэсукэ (1849-1912), покончивший с собой в день похорон императора Мэйдзи (1852-1912), исполнил именно эту процедуру.
Прохождение всех трех этапов требует невероятной силы духа. Это объясняет нередкое присутствие помощника, кайсяку или кайсякунин, который должен был отрубить голову в один из двух моментов.
В первом случае кайсяку отрубал голову в тот момент, когда осужденный самурай, уже приготовившись к смерти, наклонялся за коротким мечом или кинжалом, лежащим перед ним на церемониальном подносе. Здесь вскрытия живота не происходило вовсе. В период Токугава этот способ получил распространение в самой стилизованной форме, а вместо меча на подносе часто лежал веер.
В другом случае кайсяку ждал, пока человек, которому он должен был помочь умереть, сам пройдет первый или второй этап. Такой путь выбрал для себя самурай по имени Таки Дзэнзабуро 2 марта 1868 г. Его самоубийство подробно описано сэром Эрнестом Мэйсоном Сатоу (1843-1929), секретарем Британской Дипломатической миссии в Эдо.
Обычно самоубийство в Японии совершается в одиночку, однако в отличие от других стран здесь нередко имеют место и групповые самоубийства. Так, в середине 50-х годов регистрировалось более 1200 таких случаев ежегодно. Довольно много групповых самоубийств происходит и сейчас. Среди них влюбленные неизменно занимают первое место. Такие самоубийства называют в Японии синдзю (самоубийство по сговору) или дзёси (романтическое самоубийство); такие самоубийства впервые стали практиковаться накануне эпохи Эдо. Им близки по духу различные виды кровавых торжественных клятв: вырывание ногтей, протыкание руки или ноги кинжалом, отрубание пальца и т.д. Самоубийства влюбленных совершались путем вскрытия вен, перерезывания горла, повешения... Примерно в середине XVII в. эти виды самоубийств были поставлены под запрет, однако они не исчезли и поныне...
В жизни всё фальшиво.
Есть только одна истина,
И эта истина - смерть.
Из "Сокрытого в листве"
Мудрые заглядывают
за предел смерти...
Николай Рерих
Полностью отбросьте бытие и небытие, и обретите Истину, которая скрывается за обоими.
Лун-ци
Живя,
Будь мертв,
Будь абсолютно мертв -
И делай все, что хочешь.
Все будет хорошо.
Бунан
Законы Небес беспощадны - от них ни уйти, ни укрыться.
"Троецарствие"
Страх смерти - это средоточие страха.
Путь Воина основан на избавлении от страха смерти.
Ягю Мунэнори
Мы погибли бы, если бы не умирали.
Изречение спартанцев
Жизнь не была бы столь захватывающе прекрасна, если бы не было смерти.
Самые глубокие жизненные проблемы сопряжены с вопросами смерти.
Юкио Мисима
Полная реальность проявляется на грани уничтожения. И поэтому жить, существовать, участвовать в действительности значит умирать.
Юкио Мисима
Тот, кто понимает смерть, преодолевает смерть. Он начинает понимать, что есть нечто выше смерти.
В человеке есть нечто, чего он не знает...
Основной принцип, которому воин должен быть предан изо дня в день, гласит: жить и умереть нужно в соответствии с Путем Самурая.
Оставаясь верным Пути Самурая и соблюдая самурайские заповеди, я без колебаний пренебрег своей жизнью.
Ямамото Цунэтомо
Все несчастья происходят от того, что воин не помнит все время о смерти.
Дайдодзи Юдзан
Если самурай всегда смотрит в лицо смерти, он не будет привязан к вещам и станет прекрасным человеком.
Дайдодзи Юдзан
Лишь перед лицом смерти можно стать настоящим человеком.
Идея смерти для самурая - основная движущая сила действия. Нужно научиться извлекать из смерти благодатную суть и заставлять ее работать на себя.
Юкио Мисима
Главное для самурая - это смерть. Какой бы мирной ни была эпоха, в которую живет самурай, смерть - его главная движущая сила, и если самурай боится или избегает смерти, он перестает быть самураем.
Юкио Мисима
Если посмотреть в глубину души самурая…
Путь Воина - любовь ("склонность") к смерти.
Миямото Мусаси
Путь Самурая подразумевает практику смерти изо дня в день.
Ямамото Цунэтомо
Следовать по Пути искренности означает жить каждый день так, словно ты уже умер.
Ямамото Цунэтомо
Если каждое утро и каждый вечер ты будешь готовить себя к смерти и будешь жить так, словно твое тело уже умерло, ты станешь подлинным самураем.
Ямамото Цунэтомо
Ежедневное созерцание смерти помогает жить. Ведь, если мы каждый день проживаем с мыслью о том, что это, возможно, последний день нашей жизни, мы замечаем, что наши действия наполняются радостью и смыслом.
Юкио Мисима
Поскольку смерть всегда рядом, нужно прилагать усилия и действовать без промедления.
Ямамото Цунэтомо
Если вы думаете, что сегодняшний день - единственный день вашей жизни, вы не будете растрачивать его на пустяки.
Человек, который решил стать самураем, вне зависимости от того, знатен он или нет, должен всегда помнить о том моменте, когда нить его судьбы прервется и он умрет. Как бы ни был человек умен и красноречив, если в последние мгновения жизни он так напуган, что теряет разум и бесславно встречает свою смерть, все его прежнее достойное поведение меркнет перед этим. Люди будут презирать такого человека, и это - величайший позор.
Дайдодзи Юдзан
Как бы человек ни умирал, жалкая смерть - это всего позорнее для него.
Встречая смерть, будьте уверены в том, что вы встречаете ее в полной готовности.
Ямамото Цунэтомо
Самурай должен гордиться своей доблестью. Он должен всегда быть исполнен решимости умереть смертью фанатика.
Ямамото Цунэтомо
Самурай не должен лгать ни в действии, ни в сердце, когда надо умереть, настоящий самурай должен встретить смерть в еще более спокойном состоянии, чем обычно. Вот в этом отличие самурая от простолюдина.
Мито Мицукуни
Когда жизнь или смерть равны между собой, разреши все, выбрав немедленную смерть. В этом нет ничего сложного. Возьми себя в руки и иди вперед.
Ямамото Цунэтомо
Если репутация человека ничем не запятнана и он стоит перед выбором, жить или умереть, лучше продолжать жить.
Ямамото Цунэтомо
Умеющий достойно умереть, будет достойно жить. Человек, способный убить себя, не дрогнет в любой ситуации и будет прекрасно владеть собой в момент наивысшей опасности.
Смерть посещает всех - великих и малых. Смерть настигает вас, не считаясь с тем, подготовились вы к ней или нет. Но не все люди подготовлены к факту смерти. Однако вы склонны думать, что вы переживете всех. Это вводит в заблуждение и вас, и других. Смерть подкрадывается к вам прежде, чем вы об этом узнаете. Встречая смерть, будьте уверены в том, что вы встречаете ее в полной готовности.
Ямамото Цунэтомо
Чтобы умереть правильно, человек должен прежде всего глубоко понять, за что и как он должен умирать.
Радуйтесь жизни, но будьте способны в любой момент уйти из нее.
Нет возможности рассчитывать жизнь дольше, чем требуется для совершения одного-единственного вдоха.
Для воина важна не смерть сама по себе, а решимость умереть в любой момент по своей воле.
Самоубийство резко осуждалось христианской цивилизацией, в Японии, напротив, восхвалялось и превозносилось. Самоубийство рассматривалось как последний и, возможно, решающий акт воли человека, самое прекрасное деяние его жизни.
Апологетика смерти имеет для жизни человека как отрицательную сторону, так и положительную. Говорят, что впадать в крайности - это своего рода глупость. Мудрый всегда сохраняет равновесие. Излишне цепляться за жизнь - значит стать трусом. Довести себя до излишне "легкого" отношения к смерти, граничащего с безрассудством, - другая крайность.
Воину необходимо быть готовым умереть, чтобы достойно жить, видеть мир свободным взглядом, сбросив со своих глаз пелену глупости, которую порождает этот страх.
Смерть является отправной точкой философии Буси-До , которая прямо призывает пропускать через идею смерти, как через призму, все свои мысли и действия.
Заметьте, многие самураи, которых можно назвать идеологами Буси-До , умерли своей смертью и в весьма преклонном возрасте, разумеется, не потому, что были трусами. Они были всегда готовы умереть, поэтому и жили долго, жили со спокойствием в духе своем , с достоинством человека свободного.
Они стали сильными и мудрыми, потому что преодолели идею смерти , идею, которая делает жизнь человека абсурдной. Преодолев идею смерти, они обрели другое видение мира, они обрели способность к самосовершенствованию, которая дается только тому, кто победил смерть в своем сознании. В этом Буси-До .
Однажды господин спросил у Мусаси:
Что означает "Тело словно скала"?
Мусаси ответил:
Пожалуйста, велите позвать моего ученика Тэрао Рюмасукэ.
Когда Тэрао явился, Мусаси велел ему немедленно покончить жизнь вскрытием живота. Тэрао уже занес меч, но тут Мусаси остановил его и сказал господину:
Вот что такое "Тело словно скала".
В каждое мгновение Врата смерти рядом, на расстоянии меньшем, чем толщина волоска. Воин не забывает об этом. Но близость смерти является для воина важнейшим стимулом жить максимально наполненно и искренне.
Лишь малодушные ищут себе оправдания в рассуждениях о том, что умереть, не достигнув цели, означает умереть собачьей смертью. Сделать правильный выбор в ситуации "либо-либо" практически невозможно.
Ямамото Цунэтомо
Размышлять о неминуемой смерти следует ежедневно. Каждый день, когда душа и тело пребывают в покое, размышляй (представь себе) о том, как твое тело разрывают на части стрелы, пули, мечи и копья, о том, как тебя уносит бушующее море, о том, как тебя бросают в огонь, о том, как ты погибаешь при землетрясении, о том, как ты бросаешься с высокой скалы, как умираешь от болезни или совершаешь сэппуку, чтобы последовать вслед за своим умершим господином. Каждый день, без исключения, ты должен считать себя мертвым.
Ямамото Цунэтомо
Путь смерти таков: человек вправе умереть спокойно, если он оставался верным этому Пути каждый день своей жизни.
Дайдодзи Юдзан
Независимо от того, каким образом предстоит умереть, Воин должен встретить свою смерть спокойно и без сожаления.
Смерть является достойным выходом всегда. Иногда остаться жить труднее, чем умереть. Если исполнение гири требует жить, необходимо жить, как бы трудно это ни было.
Путь Самурая - это прежде всего понимание, что ты не знаешь, что может случиться с тобой в следующее мгновение. Поэтому нужно днем и ночью обдумывать каждую непредвиденную возможность.
Победа и поражение часто зависят от мимолетных обстоятельств. Но в любом случае избежать позора нетрудно - для этого достаточно умереть.
Добиваться цели нужно даже в том случае, если ты знаешь, что обречен. Для этого не нужны ни мудрость, ни техника. Подлинный самурай не думает о победе и поражении. Он бесстрашно бросается навстречу неизбежной смерти. Если ты поступишь так же, ты проснешься ото сна.
Ямамото Цунэтомо
Подлинно смелый человек всегда безмятежен, его никогда нельзя застать врасплох, ничто не способно нарушить уравновешенность его духа. Он остается хладнокровным в разгаре битвы, в любых несчастьях он сохраняет ясность ума. Землетрясения не затрагивают его, и он смеется во время бури.
Мы восхищаемся как подлинно великим именно тем человеком, который сохраняет самообладание даже в смертельной опасности; тем, кто способен сочинять стихи в условиях наивысшей угрозы или распевать песни перед лицом смерти.
Инадзо Нитобэ
Судьба изменчива. Воля богов скрыта от смертного. В трудную минуту прислушайтесь к голосу Духа Самурая:
"Разве можно поступать, как слабые женщины?"
Трудности следует встречать с мужеством и достоинством, как подобает рыцарю.
Лишь тогда, когда к воинскому искусству добавляется религиозный подтекст, оно становится совершенным. Религиозный мистицизм воина есть его непоколебимая духовная основа.
Не цепляйся за жизнь, она лишь краткий эфемерный миг в бесконечности, печалиться об утере жизни глупо, это лишь заблуждение несведущего. Размышление о смерти делает свободным.
Проповедники дзэн-буддизма говорят:
"Если хочешь жить по-настоящему , нужно сначала умереть". В этом изречении таится глубокий смысл. Постижение идеи смерти приводит к глубокой переоценке всех ценностей . Человек становится другим.
Умереть в одном плане означает родиться на другом. Грань между бытием и небытием отсутствует , небытие есть становление бытия, бытие есть становление небытия, и все это взятое в совокупности есть вечное движение к совершенству, в абсолютном плане недостижимому, но к которому жизнь настойчиво (имманентно) стремится. Эту философию исповедовали мужественные люди во все времена.
Древние называли живого - странствующим, а мертвого - вернувшимся.
Смерть - это возвращение туда, откуда мы вышли, когда родились.
Вы чувствовали когда-нибудь какой-то страх, что вас не было до вашего рождения?
Почему же вы боитесь вернуться туда, откуда пришли?!
Боязнь смерти - особенность, возникающая лишь с моментом рождения: раз есть плоть, то появляется осознание опасности ее гибели.
Отсутствие же страха смерти - качество, предшествующее рождению. Отстранившись от плоти, можно впервые ощутить это свойство смерти.
Таким образом, человек должен в чувстве страха смерти открыть истину бесстрашия в отношении ее. Глубинный смысл этого в том, что человек возвращается к своей истинной сути, пребывавшей до его рождения.
Юкио Мисима
Когда разбивается сосуд человеческого тела, пустота, находившаяся в нем, немедленно возвращается в Великую Пустоту.
Смерть человека подобна волне, возвращающейся в породивший ее океан.
Проповедники буддизма говорят, что есть два самых сложных момента: понять, что смерти нет, и поверить в природу Будды.
Волю самурая невозможно сдвинуть посредством вещей. Ибо в воле осуществлен примат Духа над косной материей и немыслящей плотью.
Смерть тела не есть смерть Духа.
Дух неуничтожим.
Бояться следует не смерти тела, но смерти сердца (Духа). Если знать, что в действительности сердце не умирает, то в этом мире не останется ничего, чего следовало бы бояться. Решимость становится непоколебимой. В этот момент мы слышим приказания Неба.
Осио Хэйхатиро
Если вы задумаетесь, то поймете, что в мире нет ни одной вещи, на которую можно опереться. Нереальное не может быть прочным, тем более вечным. Если вы привязаны к форме, например, телу, придет страх смерти. Реальное, экзистенциальное является бессмертным, вечным. Чем более вы причастны к истинной Реальности, тем слабее страх смерти...
Воин свободен от надежд и страха.
Однажды Будда прощался со своим любимым учеником, решившим отправиться проповедовать Учение в отдаленную область, населенную дикими племенами. Оттуда никто не возвратился живым.
Владыка Будда спросил его:
Они, вероятно, убьют тебя, как и твоих предшественников, как ты воспринимаешь это?
Я буду благодарить Тебя и их...
Если они убьют меня, они освободят меня от жизни, в которой можно совершить столько ошибок...
Тогда Будда сказал:
Теперь ты можешь идти куда угодно...
Ты - свободен ...
Момент, предшествующий смерти, - это испытание веры, испытание для человека...
Виду смерти, мыслям в последние моменты жизни следует придавать особое значение, так как именно момент смерти - самый главный в жизни человека, и этот миг оказывает решающее влияние на следующее перерождение.
Поведение в момент смерти - момент истины и акт воли, сама же смерть - не более чем одна перевернутая страница в бесконечной книге жизни без начала и конца.
Самураи всегда уважали себя за обладание волей перевернуть эту страницу. Они смотрели на этот миг как с точки зрения высшего, фатального предопределения, так и с точки зрения определенной свободы воли, утверждая, что воля - владыка кармы.
Прервать круговорот жизни невозможно, как нельзя остановить течение воды.
Нить кармы нельзя прервать - она питается из потустороннего мира. Источник индивидуального потока жизненной Силы неуничтожим, он лишь воплощается (перерождается) в той или иной форме Духа.
Осознанием своего потустороннего источника - высшей побуждающей причины бытия - человек обретает высшую дисциплину Духа. Это дает жизни самурая сильнейший импульс, делает его непобедимым в бою и бесстрашным перед лицом смерти. Дух Самурая всегда непреклонен и ведет его...
Самурай должен помнить всегда, что он никогда не рождался и никогда не умирал, он лишь посетил эту Землю… Дух веет, где хочет!
Путь Самурая состоит в осознании мысли, что смерть - это свобода.
Для самурая смерть - принцип высшего порядка, она источник духовной мощи, цитадель непреклонности духа. Смерть никогда не изменит тебе. Именно Она помогает самураю следовать его Пути.
Истинный самурай даже в полном внешнем бессилии и в самом безнадежном положении остается самураем.
Быть может, бессилие и безнадежность и есть самое тяжелое испытание, выпадающее на долю человеку и самураю. Все мы живем в мире, где главное испытание - бессилие и бессмысленная в глазах многих ограниченность жизни, торжество смерти. Осознание своего бессилия перед смертью лишает большинство людей воли, силы духа и Веры.
Для самурая не имеет значения, когда он умрет, ведь все равно умрет каждый из нас, время - лишь иллюзия. Самурай всегда найдет в себе силы жить так, как должно, словно он бессмертен. Когда придет смерть, не имеет значения.
Истинный воин может противостоять чему угодно, он создаст себе опору даже в пустоте. И, оттолкнувшись от нее, пойдет дальше по своей Дороге, ведущей на Небо...
Когда каждое действие в жизни направляется стремлением к заветной цели, жизнь имеет особый смысл. Каждый поступок имеет свое значение и свой результат. Самурай идет вперед до последнего мига жизни, он умирает в походе, занеся ногу для нового шага, и он улыбается: он видит впереди себя Солнце…
Смерть - пик, высший момент жизни, врата новой жизни. Самурай должен идти к смерти радостно, широко раскрыв глаза и не отводя взгляд, сохраняя абсолютную твердость духа и ясность мысли до последнего мгновения. Он как никто другой в мире должен быть готов к смерти и относиться к ней с любовью.
Самурай владеет всем в этом мире. Он владеет жизнью и смертью, потому что он - настоящий мужчина и свободный человек.
Бесстрашие - метод постижения Реальности для Воина. Это - экзистенция его души.
Бесстрашие дарует духовную свободу.
Бесстрашие - единственный гарант суверенитета личности.
Суверенен - значит Свободен.
Свободен - значит Суверенен.
Лишь бесстрашный человек свободен.
Готовность к смерти созидает жизнь свободного человека.
Страх смерти управляет людьми. Воин должен любой ценой освободиться от страха перед смертью.
Страх смерти - пуповина, связывающая человека с сансарой . Нужно идти дорогой риска, неумолимо преследовать и убить страх. Только когда тварь под названием "страх" уничтожена - цель достигнута и дорога открыта.
Настоящий воин должен быть всегда готов встретить свою смерть. Он должен находиться в постоянной готовности без колебания расстаться с жизнью в любой момент.
Страх ослепляет разум и парализует волю. Воину необходимы осознанная и спокойная решимость, разум, свободный от заблуждений, воля более твердая, чем металл.
Невзирая на боль, самурай, встреть смерть так, словно ты делаешь это каждый день!
Вот подлинный Путь Воина.
Дайдодзи Юдзан
Самурай должен знать, как умирать правильно и не цепляться за жизнь. Мысли и слова должны быть чисты, а в душе нет страха.
Истинное бесстрашие не есть устранение страха... это выход за пределы страха.
Тот, кто думает, что смерть - это конец, обманывает себя. Карму нельзя обмануть. В будущей жизни получишь ровно то, чего ты достоин. Поэтому важно то, что ты делаешь в каждый момент.
Большинству людей близко мировоззрение, согласно которому жизнь считается приобретением, а смерть - наихудшей потерей. Тот, кто так считает, думает о смерти с ужасом и всячески цепляется за жизнь, страх делает такого человека малодушным.
Отношение самурая к смерти иное. Смерть для самурая не ассоциируется с чем-то ужасным или мрачным.
Смерть - лишь миг перехода из одной реинкарнации к другой.
Миг смерти должен стать для самурая моментом величайшего счастья, высшей точкой мужества, силы духа и преданности Пути.
Именно поэтому у самураев идея смерти нашла свое художественное воплощение в возвышенных поэтических образах. Смерть подобна волне, порыву ветра, небесной лазури в просвете между облаками, прекрасному лучу солнца, вырвавшегося из-за темных, тяжелых туч.
Возвышенное и героическое мироощущение - сердцевина Буси-До . Человек, принявший его в свое сердце, становится бесстрашным.
Состояние в момент смерти определяет перевоплощение. Дух, поселяясь в оболочке тела, выбирает ее. Поэтому говорят, что дух формирует форму.
Самурай приветствует смерть и радуется тому, что может умереть...
Смерть - это не закат, а восход! Самурай идет навстречу ослепительнейшему солнцу смерти...
Обычный человек не видит дальше формы. Он не может постичь воплощение. Когда нечто возникает, он говорит, что оно возникло. Но просветленный видит, что вещи пребывают даже тогда, когда они возвращаются к воплощению и больше не доступны видению глазами.
Такуан Сохо
В жизни заключена смерть. В смерти - жизнь. Стирание в сознании различия жизни и смерти способно вырвать человека из круговорота рождения и гибели.
Мир, скрытый от людей, не имеет ни жизни, ни смерти. Смерть - не более чем момент перелистывания страницы в бесконечной Книге Жизни.
Следует воспринимать жизнь как беспрерывный процесс, где нет места смерти, времени и печали. Мрачные мысли - плод несовершенного ума, они всегда следствие того, что человек просто не понял некоторых весьма важных идей. Тот, кто воспринимает жизнь как бесконечное изменение, время - как вечность, Вселенную - как дом без границ, себя и все вокруг - как бесконечную реинкарнацию Духа, - свободен; его мышление - трансцендентно, он познал главный принцип сущности бытия - Великий Оптимизм.
Великий Оптимизм - положительный способ постижения совершенной гармонии между видимыми противоположностями - между началом и концом, рождением и смертью, созиданием и разрушением.
Постигни Великий Оптимизм и живи...
Живи без страха. Свободно.
Нет уныния и печали, неуверенности и тревоги. Некуда торопиться, нечего бояться!
Будь спокоен и проникнись Высшим Духом!
Верьте в себя и мироощущение того, что Вы есть всегда в вечном "сейчас" - в настоящем. Нет ни прошлого, ни будущего! Будьте в настоящем времени действия, и это даст Вам максимальную потенцию жизни и великое трудолюбие созидательного мировосприятия.
Сама жизнь есть испытание. Тренируясь, ты должен испытывать и отшлифовывать сам себя, чтобы достойно встречать великий вызов жизни. Выйди за пределы сферы жизни и смерти, и тогда ты сможешь пройти через все кризисы спокойно и безопасно.
Уэсиба Морихэй
Если уничтожишь сомнения, то до самой смерти у тебя невозможно будет отнять и боевой дух.
Сунь-цзы
Нельзя ни за кого ни жить, ни умереть. Каждый человек живет самостоятельно, и сам решает все в своей жизни. Деяния нужны жизни, они и есть сама жизнь. Жизнь должна быть героической сагой человеку.
Человек - частица мира вечного, этот мир никто не создавал, и он неуничтожим. Помните: Вы - вечны, Вы - бессмертны, смерти нет - есть вечная жизнь Духа.
Ничто не исчезает и не бывает зря. Если человек стал достойнее в этой жизни, смерть ведет его в высшую жизнь.
Лао-цзы говорил, что видел много людей, которые говорят о вере, но не видел тех, кто воплощает веру, живет Ей и в Ней.
Наша жизнь - это странствие, не имеющее конца... Самурай шествует по этой дороге с царственной простотой и достоинством. Самурай слишком хорошо понимает некоторые высшие истины и поэтому смотрит на все спокойно и не видит смысла тратить себя на глупость и ложь...
Быть воином - значит воспитать в себе героическое начало, проникнуться храбростью бытия, быть смелым в дерзании духа и открытости сердца, быть подлинным в каждый момент своей жизни...
Во все времена лишь Верой можно преодолеть все.
Сансара (инд.) - Круговорот перерождений в мире земных страстей, согласно учению индуизма и буддизма.