Экскурсия в прошлое. Сражение при Калиакрии
Кое-что о кое-чём / Безмятежное созерцание несоответствия вещей
Мало кто знает, что самое известное изображение адмирала Ушакова имеет довольно отдалённое отношение к оригиналу.
ЕщёЭтот парадный портрет был написан в 1912 Петром Бажановым почти через сто лет после смерти флотоводца и хорошо ещё, если художник пользовался каким-то неизвестным нам прижизненным изображением.
Этих самых прижизненных изображений, скорее всего, не сохранилось, и лучшее, что у нас есть - это скульптурная реконструкция Герасимова (1944 г.)
Почти сразу после того, как Герасимов поработал с адмиральским черепом, нашлось какое-то изображение Ушакова, похожее и на бажановское, и на герасимовское. Об этом знает уже совсем мало людей. До 1947 г. портрет украшал сельскую избу, в которую попал из разоренной барской усадьбы, а сейчас висит в скромном уездном музее, и специалисты говорят, что по времени написания его вполне можно отнести к нач.XIX в. Нуждается в срочной реставрации, но всем, в общем-то, плевать.
А вот о чём знает уже совсем-совсем мало людей, так это о существовании ещё одного ушаковского портрета, который претендует на то, чтобы называться его прижизненным изображением. Он был найден относительно недавно в маленьком монастырьке Богородицы Высокой на Корфу близ деревушки Магуладес. Монастырю несколько веков, когда-то он знал лучшие времена и пользовался большим почётом на острове, но сейчас, в общем-то, прозябает. Живёт там один единственный монах, который и обнаружил в заброшенной обители картину среди прочей рухляди. Как видно из названия, монастырь находится на высокой географической точке, откуда открывается прекрасный вид на море.
Вид настолько прекрасный не только в живописном, но и стратегическом отношении, что при занятии Корфу Ушаковым было принято решение оборудовать там один из наблюдательных пунктов, с целью чего на монастырской территории был размещён крохотный гарнизон. Солдаты морской пехоты по очереди наблюдали за горизонтом и, по старинной русской захватнической традиции, помогали по хозяйству и обустраивали монастырь. Выстроенное ими двухэтажное крыло монастырского комплекса и колодец с подземной цистерной для хранения питьевой воды служат уже третье столетие. Солнечные часы обновлены, но по сути являются репликой тех, которыми пользовались наблюдатели. В архивах монастыря сохранилось несколько документов того времени и весьма вероятно, что часть из них за подписью Ушакова - я их пока не видел, поскольку настоятель не спешит их показывать каждому, а я с ним ещё не настолько близко знаком. По его предположению, портрет был написан тогда же и подарен монастырю, так сказать, на память.
Насколько он схож с той же герасимовской реконструкцией, судите сами.
Ровно пятнадцать лет назад впервые в истории Русской Православной Церкви был канонизирован военный моряк – непобедимый Федор Ушаков.
Пример дяди
Федор Ушаков был еще совсем маленьким, когда его родной дядя Иван бежал из столицы и поселился в глухом лесу. Причиной этого поступка стала внезапная смерть товарища, который во время дружеской вечеринки упал замертво прямо на глазах собравшихся.
Ивана искали шесть лет, и когда нашли, императрица Елизавета Петровна спросила его, почему он покинул полк. «Чтобы спасти душу», – ответил отшельник. После монашеского пострига, на котором присутствовала сама императрица, Иван стал Феодором – будущим Санаксарским преподобным…
Пример родного дяди сильно повлиял на становление личности Федора Ушакова. Как сказано в житии: «Монах и моряк – они оба были воинами Христовыми, оба делали одно дело: ревностно служили Господу – на том поприще, на которое Он их призвал».
Чума
1775 год. Императрица Екатерина II принимает решение создать на Черном море линейный флот. Было устроено адмиралтейство, основан порт и город Херсон. В 1783-м сюда прибыл молодой капитан второго ранга Федор Ушаков. Как раз в это время в городе началась эпидемия чумы. Страшная болезнь тысячами уносила жизни людей…
Вся работа по строительству новых кораблей была остановлена, а команды выведены в степь. Капитан Ушаков установил особый режим для своей команды. Он разделил ее на артели. У каждой артели была своя палатка из камыша. Стоило кому-то заболеть, как его сразу отправляли в отдельную палатку, а старую вместе со всеми вещами сжигали. Общение между артелями было строго запрещено. Таким образом молодой капитан многих спас от смерти…
Битва при Тендре
1790 год. Начало Русско-турецкой войны. Черноморским флотом командует контр-адмирал Федор Ушаков.
Утром 28 августа турецкий флот стоял на якоре между Гаджибеем (ныне Одесса) и островом Тендра. Со стороны Севастополя показалась эскадра Ушакова, идущая под всеми парусами. В страхе турки стали рубить канаты и отходить к Дунаю. Подойдя ближе, эскадра вступила в бой. Флагманский корабль Ушакова «Рождество Христово» сражался сразу с тремя кораблями противника. Турки пустились в бегство, но флагман турецкого флота «Капудания» был сильно поврежден и отстал. Русские корабли окружили его, и на «Капудании» спустили флаг…
«Люди неприятельского корабля, выбежав все наверх, на бак и на борта, и поднимая руки кверху, кричали на мой корабль и просили пощады и своего спасения, – писал Федор Ушаков, – заметя оное, данным сигналом приказал я бой прекратить и послать вооруженные шлюпки для спасения командира и служителей, ибо во время боя храбрость и отчаянность турецкого адмирала Сайд-бея были столь беспредельны, что он не сдавал своего корабля до тех пор, пока не был весь разбит до крайности».
Когда русские приняли на борт турецкого капитана и его офицеров, «Капудания» взлетела на воздух. Взрыв огромного флагманского корабля вместе со всей казной турецкого флота произвел на неприятеля неизгладимое впечатление. После этого случая турки стали называть Ушакова грозным Ушак-пашой.
У мыса Калиакрия
1791 год. Турецкий султан призывает на помощь в борьбе против России африканский флот. Алжирский предводитель Сеит-Али обещал, что пойдет на абордаж и в кандалах приведет Ушакова в Константинополь…
31 июля на подходе к мысу Калиакрия Ушаков обнаружил турецкий флот, стоявший на якоре под прикрытием береговых батарей. В панике турки стали рубить канаты и ставить паруса. Воспользовавшись неразберихой, Ушаков повел свой флот между береговой батареей и турецкими кораблями, отрезая их от берега. Боевая линия турок была разбита, и они в очередной раз бежали с поля боя. Двадцать восемь судов разбросало по морю, большая часть экипажей была перебита…
В Константинополе праздновали курбан-байрам, когда к берегам подошли пять разбитых кораблей. Их палубы были завалены трупами, а корабль Сеит-Али на глазах у всех стал тонуть прямо на рейде. «Великий! Твоего флота больше нет», – доложили турецкому султану.
«Сила его христиарнского духа проявилась не только
славными победами в боях за отечество, но и в великом милосердии, которому изумлялся даже побежденный им неприятель «. Из деяния о канонизаци Ф. Ушакова
В декабре 1791 года был подписан Ясский договор, который положил конец Русско-турецкой войне и закрепил за Россией берега Черного моря и Крым.
После заключения мира с Турцией Федор Ушаков, как начальник порта Севастополя, приступил к починке кораблей и постройке пристаней. Матросы жили в низменной части города, где от болот Инкермана исходил тяжелый гнилостный дух. Люди часто болели и умирали. Ушаков построил для них госпиталь и казармы на более здоровом возвышенном месте.
Сохранились свидетельства его жизни в Севастополе: «Каждый день он слушал заутреню, обедню, вечерню и перед молитвами никогда не занимался рассматриванием дел военно-судных; а произнося приговор, щадил мужа, отца семейства многочисленного; и был исполненный доброты необыкновенной».
«И милость к павшим призывал…»
1796 год. Россия вступает в союз с Турцией против революционной Франции. Вице-адмирал Федор Ушаков был назначен командующим объединенными силами.
Перед эскадрой стояла задача освободить Ионические острова, главный из которых – неприступный Корфу. Новости, доходившие с этих островов, ужасали. Французские солдаты глумились над православными святынями: изымали из храмов мощи святых, сваливали их на землю, перемешивая кости. И только приход Ушакова остановил это поругание.
Русская эскадра освободила сначала остров Цериго, затем Занте. Местные жители, в основном православные греки, открывали двери русским и захлопывали их перед турками. Федору Федоровичу приходилось проявлять много терпения и такта, чтобы удержать турок от неоправданной жестокости.
Особенно не нравилось туркам милостивое обращение русских с пленными французами. Когда на острове Цериго приняли первых пленных, турецкий адмирал Кадыр-бей просил Ушакова: «По обещанию Вашему, французы надеются отправиться в Отечество и лежат теперь спокойно в нашем лагере. Позвольте мне подойти к ним ночью тихо и всех вырезать». Федор Ушаков решительно отверг это предложение, и турецкий адмирал крайне дивился этому.
Сражение за Корфу
18 февраля начался штурм Корфу. «Турецкие же корабли и фрегаты – все были позади нас и не близко к острову; если они и стреляли на оный, то чрез нас, и два ядра в бок моего корабля посадили, – писал адмирал, – остров усеян был нашими ядрами, сильною канонадою все почти батареи его истреблены и обращены в прах».
Началась высадка десанта. Озлобленные турки принялись резать головы всем французам, попавшимся в их руки. Греческий офицер Егор Метакса, сражавшийся в составе русской эскадры, вспоминал: «Наши офицеры и матросы кинулись вслед за турками, и так как мусульманам за каждую голову выдавалось по червонцу, то наши, видя все свои убеждения не действительными, начали собственными деньгами выкупать пленных. Заметив, что несколько турок окружили молодого француза, один из наших офицеров поспешил к нему в то самое время, когда несчастный развязывал уже галстух, имея перед глазами открытый мешок с отрезанными головами соотечественников. Узнав, что за выкуп требовалось несколько червонцев, но не имея столько при себе, наш офицер отдает туркам свои часы – и голова француза осталась на плечах».
Ушакову приходилось проявлять много терпения и такта, чтобы удержать турок от неоправданной жестокости
19 февраля 1799 года остров был взят. «Русские и здесь доказали, что истинная храбрость сопряжена всегда с человеколюбием, что победа венчается великодушием, а не жестокостью, и что звание воина и христианина должны быть неразлучны», – писал Егор Метакса.
Федор Ушаков сошел на берег и отправился в церковь для благодарственного молебна Богу. Греки встречали его звоном колоколов, улицы были украшены Андреевскими флагами, к ногам вице-адмирала бросали цветы, а дети целовали руки русских офицеров…
На освобожденных островах Ушаков сформировал новое правительство и восстановил на них православную епархию. За эту победу император Павел I произвел Федора Ушакова в адмиралы.
Отставка
1801 год. Российский престол после убийства Павла I занимает его сын, Александр I. «Большой флот – обременительная роскошь для России, нам не нужен статус морской державы», – говорят теперь при дворе…
Всю свою жизнь отдал Ушаков российскому флоту. Участвуя в крупнейших морских сражениях, не потерпел ни единого поражения. Более того, за все время его руководства военно-морскими силами страны Россия не потеряла ни одного боевого корабля и ни один моряк не был пленен.
В 1806 году Федор Ушаков подал прошение об отставке. «Душевные чувства и скорбь моя, истощившие крепость сил и здоровья, Богу известны – да будет воля Его святая. Все случившееся со мною приемлю с глубочайшим благоговением…»
В 1800 году Федор Ушаков в один из своих приездов на Корфу подарил насельникам монастыря Пресвятой Богородицы Высокой свой портрет. Это единственный прижизненный портрет легендарного адмирала. Во время Средиземноморской кампании 1799–1801 годов из-за благоприятного с военной точки зрения расположения
монастыря в его кельях размещался русский гарнизон. Как свидетельствует монастырская летопись, у адмирала сложились очень теплые отношения с монахами. Он, в частности, стремился улучшить их быт. На средства адмирала Ушакова в монастыре был устроен подземный резервуар для сбора дождевой воды, которым насельники пользуются и по сей день
Санаксары
1811 год. Ушаков уезжает из столицы и поселяется в Темниковском уезде. На родине, в Ярославской губернии, Федор Федорович владел несколькими деревнями, был у него и участок земли вблизи Севастополя. Но адмирал избрал тихую деревню Алексеевку вблизи Санаксарского монастыря, где все эти годы молился о нем его родной дядя – преподобный Феодор.
Адмирал никогда не был женат и, выйдя в отставку, взял на себя заботу о своих осиротевших племянниках. «В Великий пост живал в монастыре… для приготовления к Св. Тайнам по целой седмице, – писал о жизни Федора Ушакова иеромонах Нафанаил, – и всякую продолжительную службу с братией в церкви выстаивал неопустительно и слушал благоговейно; по временам жертвовал от усердия своего обители значительные благотворения; также бедным и нищим творил всегдашние милостивые подаяния и вспоможения».
Федора Ушакова похоронили в 1817 году в Санаксарском монастыре рядом с могилой дяди. «Мир запомнил его как великого флотоводца, мы – как великого милосердца», – писала уездная газета в день кончины адмирала.
Нетленные мощи
Спустя 127 лет останки Федора Ушакова оказались нетленными. Этот факт в 1944 году зафиксировала государственная комиссия, которую возглавил антрополог Михаил Герасимов. И хотя могила адмирала в 30-е годы была разграблена, сохранились его ботфорты, кипарисовый нательный крестик, остатки мундира и адмиральский погон золотого шитья.
По черепу Герасимов реконструировал облик великого флотоводца. Этот воссозданный портрет был отчеканен на медали адмирала Ушакова, учрежденной в том же 1944 году. Медаль стала высшей наградой для воинов-моряков за личное мужество и отвагу.
Под андреевским флагом
«Закончилась всенощная. К небольшой церкви, в которой стоял гроб с честными останками Федора Ушакова, вышел крестный ход. Впереди несли хоругви, за ними следовали митрополит Смоленский Кирилл, другие иерархи и адмиралы, адмиралы…
Лития завершена, адмиралы берут на плечи гроб с честными останками и выходят из храма, делают первый шаг. И тут на наших глазах совершается одно из чудес: сумрачное небо вдруг расступается и прямой плотный столб света падает
на выход из церкви. Процессия высвечивается, над Федором Ушаковым расходятся тучи. Тысячи людей ахают, молятся. Оркестр грянул «Гром победы раздавайся!» Салют. К гробу подходят архиепископы и принимают останки Федора
Ушакова на свои плечи. Отныне он под сенью Православной церкви.
Но вот еще одна чудесная деталь. Мощевицу надо накрыть плащаницей. Монах, несущий ее, замешкался. И тогда коман-
дующий Черноморским флотом проворно сорвал с древка флаг и накрыл им мощевицу. Вечером на приеме он просил не
журить монаха: «Ведь ему, Федору Федоровичу, и предстояло отплыть в святую жизнь под Андреевским флагом его Черноморского флота».
Из воспоминаний писателя Валерия Ганичева, выступившего с инициативой канонизации Ф. Ушакова
Однажды на Родосе
Эта история произошла во время нашего летнего отпуска. Мы с семьей, родителями и друзьями собирались посетить христианские святыни Турции. В силу разных обстоятельств добирались до турецкого города Мармарис разными путями из разных точек и… не рассчитали время, где-то потеряли час.
Самолет приземлился на Родосе за час до отхода единственного в этот день парома на Мармарис. Багаж, разумеется, мы получили последними. Когда опаздываешь, так бывает. Быстро садимся в такси. Паром отходит через полчаса. Билеты оплачены через Интернет, но их надо еще получить, затем регистрация и паспортный контроль – все-таки пересекаем государственную границу.
На паром рекомендуется прибывать за час. Мы прибыли за пять минут до отхода. Паром у причала, мы – в кассу. В кассе: «Вы опоздали». Мы: «Простите, у нас дети…» Билеты в руках, бегом на причал. Вот он – паром, но он уже на пару метров отошел от берега. Машем руками, показываем на часы, мол, без одной минуты! А паром медленно удаляется. Все дальше и дальше… Становится ясно: мы действительно опоздали.
Жара, чемоданы, трое детей… Рушится весь наш дальнейший план. Настала трудная минута, а в трудную минуту надо помолиться! Кому? Ответ пришел мгновенно – попросить помощи у святого адмирала. Наша семья и друзья принимали посильное участие в строительстве первого в Москве деревянного храма в честь святого праведного воина Феодора Ушакова в Новогирееве. Искренне, от сердца вырвались слова молитвы: «Святой адмирал, помоги, разверни паром!»
Паром удаляется, уже метров пятьсот от берега. Мы, расстроенные, сели на свои вещи. И вдруг – глазам своим не верим – разворачивается! Ясно видим борт, потом нос. Паром приближается обратно к причалу. На причал выбегает пограничник, ругается, но ставит в наши паспорта отметки о выезде из Греции. И – чудо! – мы поднимаемся на борт.
На нас смотрят сотни глаз – пассажиры, команда, капитан. Все хлопают, нас встречают овациями! Радостные, взмыленные подходим к бару и просим на греческом воды и кофе. Но нас не понимают. И тут всех осеняет: вокруг не греки, а турки. Разве это не промыслительно? Федор Ушаков развернул турецкий паром…
(годы жизни 1744–1817)
Русский флотоводец, адмирал (1799). Родился в небогатой дворян-ской семье. Окончил Морской кадетский корпус, служил на Балтийском флоте, в Донской (Азовской) флотилии.
– Участвовал в русско-турецкой войне 1768–1774.
– В 1780–82 в должности командира линейного корабля охранял в Средиземном море русские торговые суда от пиратских действий английского флота. С 1783 на Черноморском флоте наблюдал за постройкой кораблей в Херсоне, участвовал в строительстве главной базы в Севастополе.
– В русско-турецкой войне 1787–1791 одержал победы у о. Фидониси, в Керченском морском сражении, у о. Тендра и у мыса Калиакрия.
– Создал новую манёвренную тактику, в отличие от господствующей в то время линейной тактики. Основные черты тактики Ушакова:
– применение единых походно-боевых порядков;
– решительное сближение с противником на короткую дистанцию без перестроения боевого порядка;
– сосредоточение основных усилий против флагманских кораблей противника;
– выделение резерва;
– сочетание прицельного артиллерийского огня и маневра;
– преследование противника до полного его уничтожения или взятия в плен.
Уделял большое значение морской и огневой выучке личного состава.
Во время Средиземноморского похода 1798–1800 проявил себя как крупный флотоводец, искусный политик и дипломат при создании греческой Республики Семи Островов под протекторатом России и Турции.
Показал образцы организации взаимодействия армии и флота при овладении Ионическими островами и особенно о. Корфу, при освобождении от французов Италии, во время блокады Анконы и Генуи, при овладении Неаполем и Римом.
Заслуги Ушакова не были оценены Александром I.
Именем Ушакова названы бухта в юго-восточной части Баренцева моря и мыс на северном побережье Охотского моря. Его имя носили боевые корабли русского и советского ВМФ. В 1944 г. был учрежден военный орден Ушакова двух степеней и медаль Ушакова.
Ж. И. Умбеткалиева
Исторические портреты (XIX–XX вв.) Александр I
Александр I Благословенный (12 декабря 1777 – 19 ноября 1825) – император Всероссийский – вырос при дворе Екатерины Великой; воспитатель – швейцарец Ф. С. Лагарп – ознакомил его с принципами гуманности Руссо, военный учитель Николай Салтыков – с традициями рус-ской аристократии, отец Павел I передал ему свое пристрастие к военному параду.
В начале правления провел умеренно либеральные реформы, разработанные Негласным комитетом и М. М. Сперанским. Во внешней политике лавировал между Великобританией и Францией. В 1805–1807 гг. участвовал в антифранцузских коалициях. В 1807–1812 гг. временно сблизился с Францией. Вел успешные войны с Турцией (1806–1812 гг.), Персией (1804–1813) и Швецией (1808–1809 гг.). При Александре I к России были присоединены Восточная Грузия (1801 г.), Финляндия (1809 г.), Бессарабия (1812 г.), Азербайджан (1813 г.), герцогство Варшавское (1815 г.). После Отечественной войны 1812 г. возглавил в 1813–1814 гг. антифранцузскую коалицию европейских держав. Был одним из руководителей Венского конгресса 1814–1815 гг. и организаторов Священного союза.
В этом он был весь: все понимающий, хранящий в глубинах души свои истинные пристрастия и принципы, осторожный и внимательный политик. Невольно вспоминаются оценки, данные ему мемуаристами и историками: робкий, двуличный, пассивный и т. д. Да о нем ли все это было сказано? Реальная жизнь показывает совсем иное – натуру целеустремленную, властную, исключительно живую, способную на чувства и переживания, ум ясный, прозорливый и осторожный, характер гибкий, способный к самоограничению, к мимикрии, учитывающий, с какого рода людьми приходится иметь дело.
В последние годы жизни нередко говорил о намерении отречься от престола и «удалиться от мира», что после его неожиданной смерти в Таганроге породило легенду о «старце Федоре Кузьмиче». Согласно этой легенде, в Таганроге умер не Александр, а его двойник, в то время как царь еще долго жил старцем-отшельником в Сибири и умер в Томске в 1864 году.
15 лет назад было это, наверное, так. После штурма и взятия крепости Корфу адмирал обошел на флагманском «Святом Павле» кругом по морю весь остров. Смотрел, конечно, на его обороноспособность. С юга он никакого нападения не ждал - тут его эскадра господствовала, да и Нельсон на Мальте возился. Понимал, что тот злился, что Мальту англичанам не удалось взять до сих пор, хотя она была куда как слабее Корфской цитадели. Усмехался про себя: «Позлись, позлись», - хотя Нельсона считал отменным флотским командиром.
На северной крайней оконечности острова, рядом с берегом, на горе увидел небольшой монастырь, который, хоть и не высоко, но господствовал над этой частью моря (оценивал, конечно, с точки зрения обороны). Приказал подойти поближе, высадился с небольшой группой моряков и офицеров. Поднялся вверх к монастырю. У ворот встретили гостеприимные монахи, что-то говорили. Его адъютант Метакса перевёл: «Они приветствуют русского адмирала и его воинство. Знают, что он пришёл на Ионические острова, чтобы защитить православие и приглашают в монастырь отдохнуть и для любой, может быть военной, надобности».
А то, что «военная надобность» у него была безусловна, адмирал понял сразу. Хоть якобинцев уже проучили, полонили и потом, под честное слово, что с русскими воевать больше не будут, отпустили во Францию, но то, ведь, побеждённые, а что на уме у сидящих в Неаполе и Риме? Хотя на севере Италии Суворов их тоже проучил: «Спор, спор Александр», - с тёплой памятью о совместных победах в Крыму и Новороссии думал Ушаков. Вот ведь по взятию острова поздравил Ушакова восторженной депешей: «Ура! Русскому флоту!.. Я теперь говорю самому себе: Зачем не был я при Корфу, хотя бы мичманом!» Ну, ты-то Александр Васильевич, сам по победам своим давно уже фельдмаршалом слывёшь. Всегда всё учитываешь, предусматриваешь, варианты имеешь в уме. Вот, сказывают, что ты в своих стратегических планах имел обязательный пункт - измена союзников. Опытный был, много знающий в жизни. Сам же, просматривая в подзорную трубу морские дали на север, понял, что тут может быть весьма опасный участок, неприкрытый его кораблями и людьми. И якобинцы недобитые могут высадиться, да и союзнички австро-венгерские уже на освобождённые острова могут претендовать. А турецкий Али-паша Янинский греческие земли давно жаждет присвоить. Мало ему награбленного на Балканах, хочет ещё всё прихватить, что плохо лежит. А незащищённая часть острова, как кажется, вполне плохо лежит».
Ушаков пришёл к выводу: «Надо немедленно эту часть Корфу защитить, укрепить, установить наблюдение за морем». Понял, что оставит тут гарнизон, на берегу сторожевые башни возведёт, дозоры выставит, солдат рядом с монахами поселит, пушки установит. Сказал об этом игумену, тот с готовностью согласился, сказал, чтобы делали всё, что надо. С гордостью произнёс: «Мы под покровом Богородицы и под вашей защитой. Приглашаю в храм!» Фёдор Фёдорович, как только зашёл в него, так и оцепенел. Как бы тепло разливалось от фрески Божией Матери на стене и от невообразимой светоносности ее, которую, казалось, кто-то подсвечивал изнутри. Приложился к частице мощей святителя Николая и простоял до конца византийского песнопения, которое полюбил ещё в Севастополе и Николаеве, где жило немало греков, да и его греческие командиры потащили его по прибытии русской эскадры в Константинополь в храм православный, где ещё византийские церковные песнопения слушал. Этот храм был затемнён, но тем сильнее в полумраке и отблеске свечей проявлялась его духоносная сила. Ушаков сразу понял - это его храм, а эти приветливые монахи - его друзья и глубинные единоверцы. Потом стены монастыря укрепили, пушки поставили, решили разместить внутри небольшой гарнизон, рядом с братским корпусом монахов. Тут же у монахов трапезная, у моряков - столовая. Когда монахи уходили на послушание, сажали кукурузу, убирали виноград, солдаты несли корабельную службу, зорко следили за горизонтом, чистили ружья и пушки. Ушаков приказал прочистить и обустроить дорогу, по которой даже проезжал на дрожках от деревни Магуладес, полюбив этот свой наблюдательный и духовный пост. Ему он близок, а монастырь Божией Матери Высокой стал пристанищем, где он молился, погрузившись в свои думы, обращался в прошлое.
Игумен монастря, чувствуя, что адмирал скоро покинет их, обратился с просьбой. Да, впереди были Неаполь и Рим, которые Ушаков взял с боями (хотя кто позже помнил, что русские освобождали и Рим, а не только Берлин и Париж). А просьба была хоть и необычна, но проста. Не может ли великий православный адмирал (а то, что адмирал был великий, он нисколько не сомневался, в его же истинном веровании он не раз убеждался во время общей молитвы монахов и небольшого гарнизона. Адмирал не пропустил ни одной службы, когда находился в крепости. Да и помогал монахам и местным жителям: оставлял зерно и крупу) удовлетворить одну просьбу. Просьба наша милостивая: «Не сможет ли адмирал на память о себе и его воинах оставить нам на память знаки своего пребывания здесь?»
Ушаков усмехнулся и по-доброму подумал: «А ведь хорошо, что здесь, на дальнем участке Корфу, по российским меркам «медвежьем углу», останется добрая память о нём и его родине». В следующий раз привёз икону Божией Матери и подарил монастырю. Об иконе стало быстро известно в соседней деревне, да и во всей округе. Шли и шли к ней, хотя часто почти карабкались из низин люди: женщины в тёмном одеянии, мужчины в греческих костюмах, стояли, молились, прикладывались к лику Богородицы. Потом приходили и приносили в знак благодарности об исполнении их просьб крестики, золотые цепочки, нехитрые кольца и украшения, которыми обрамляли икону. Растроганно подумал: «А что если оставить им в память и свой портрет, которому немного не благоволил, ибо видел себя горделивым, торжественно облачённым в мундир с орденами». Смущался: «Пускай тут, вдали от родины он и будет в общую память». Портрет сделали ещё в Николаеве, когда он возглавлял Южное Адмиралтейство, считай, Южное Министерство по флоту. Портрет вроде был и неплохой, но всё-таки не любил адмирал лишних восхищений и то, что он тут тихо постоит среди монахов небольшого монастыря, как-то его даже обрадовало. Так и будет он стоять в архондарике, или в трапезной, когда монахи будут творить совместную трапезу под обеденную молитву, а он будет, как всегда, в дальних морских переходах. Да и местные жители - рыбаки и земледельцы - будет иногда добрым словом вспоминать.
В последний раз пребывания тут перекрестился у фрески Божией Матери и про себя пожелал добра и долголетия этому монастырю.
28 сентября 2015 года - день, как оказалось, славный для нас, ушаковцев. С 2002 года здесь, на Корфу, проходит Русская (Ушаковская) неделя. В 2001 году Русская Православная Церковь прославила в чине святого Фёдора Ушакова, как святого, праведного. Через год тут и был поставлен памятник адмиралу Ушакову. Многие вначале не могли объяснить, да и не знали, почему именно ему. А ведь именно он в 1798-99 годах освободил Ионические острова от безбожных французских якобинцев. Да и не только освободил, но и создал первое Греческое государство (в новое время) в то время, когда материковая Греция уже 300 лет находилась под Османским игом. И под его началом появилась самая демократическая конституция XVIII века, вступил в свои права как государственный греческий язык, были организованы, хоть и небольшие, военные силы острова и главное, почти через 400 лет была возвращена сюда Греческая православная епархия, был избран православный митрополит. Будущая Греция получила школу государственного, общественного и духовного опыта до того, как стала целиком свободной и самостоятельной. С тех пор в честь адмирала-освободителя и созидателя тут, во время этих российских ушаковских дней, присутствуют делегации Всемирного Русского Народного Собора, фонда «Русский предприниматель», много паломников, священников, учёных, общественных деятелей и туристов. Проходят конференции, выставки, концерты, что знаменует постоянно укрепляющиеся дружеские, духовные, экономические, культурные связи между Россией и Грецией. В центре этого Ушаков с его созидательной деятельностью тут, на островах. А эта созидательность стала известна многим на острове после перевода моей книги «Флотовождь» («Адмирал Ушаков») на греческий язык. Многие с недоверием относились к её прославленному, духоносному началу - адмиралу Ушакову. Один депутат парламента Греции со скепсисом отнёсся к этому, выразил сомнение в его роли. Через год извинился и сказал, что англичане, 50 лет имея свой протекторат здесь, дали грекам и свою хронологию и определение - «Русско-турецкая оккупация». Сейчас мне ясно, что наши коллеги по Евросоюзу ничего не помнили хорошего (вернее, не хотели помнить) о России и Ушакове. А народ греческий помнил и поэтому памятник адмиралу появился на Корфу и на острове Закинф, а в этом году также должен был появиться на острове Левкада, но вмешались, как говорится, геополитические обстоятельства: российский корабль отбыл на учения к берегам Сирии.
Перенесли открытие памятника на острове Левкада на 2016 год - год России в Греции, хотя то, что мы обычно совершали (на всех Ушаковских декадах, а я был с 2002 по 2015 год), мы провели и в этом году. Совместная литургия с греческими священниками в храме святителя Спиридона Тримифунтского, где находятся его святые мощи, митинг у памятника знатного керкирийца Иоанниса Каподистрии, первого президента Греции, бывшего в начале XIX века министром иностранных дел России. Выступает мэр, советник нашего посольства, наш командир морского похода и другие. А потом изумительное, красочное шествие по улицам Керкиры с двумя оркестрами - местного филармонического и нашего со сторожевого корабля «Сметливый» Черноморского флота под флагами Греции и России. А рядом, вернее впереди всей колонны, две иконы святых - Ушакова и Спиридона Тримифунтского. Их несут четыре священника. К иконам прикладываются, крестятся на них. И вот памятник Фёдору Ушакову. Тут митрополит Керкирский Нектарий совершает молебен, наш архимандрит Алексий, наместник Данилова монастыря в Москве, вместе с русскими батюшками поёт: «Святой праведный воин Феодоре моли Бога о нас». Все как-то подтягиваются, выступает посланник посольства, излагает по-гречески и по-русски, мэр и зам. губернатора - по-гречески, ну, а я и командир морского похода - по-русски. Торжественно проходит возложение венков к памятнику Ушакова, звучит музыка и выразительно проходит торжественным маршем отряд русских моряков, оркестры исполняют гимны России и Греции. Всё возвышенно и красиво. «Святый праведный воин Феодоре моли Бога о нас!» Сотни зрителей, русские паломники, греки фотографируются у памятника и расходятся. Ко мне подходят, благодарят за несколько пространную речь, где я решил непосвящённым рассказать о роли Ушакова на Ионических островах. А тогда, в ответ на просьбы многих греков принять их в российское подданство, он сказал: «Россия здесь колоний не ищет, она ищет дружбы и помогает братским единоверцам». Иду к машине, останавливает русская девушка Елена, говорит, что работает здесь экскурсоводом: «Из Вашей книги многое поняла про адмирала. Рассказываю о нём туристам и паломникам. Не все знают, но хотят знать больше. Спасибо Вам». Немного подумала и продолжила: «А знаете ли Вы, что тут, в одном монастыре, хранится прижизненный портрет адмирала Ушакова и икона, которые он подарил монахам». Не знаю, но выражаю некий скепсис, хотя знаки присутствия адмирала тут есть повсюду. Рядом с дворцом австрийских и немецких аристократов возвышаются на холме две артиллерийские пушки с ядрами, которые Ушаков подарил островитянам. Место так и называется на карте города «Каноны».
В другом месте, в деревне Палеокастрица, у изумительного по красоте и трепетности монастыря, наполненного кошками и ярким цветами, тоже две пушки Ушакова, и внутри благодатная икона, подаренная офицерами эскадры, увешенная крестиками и золотыми цепочками прихожан. А этот монастырь Богородицы Высокой в памятных местах у нас не числятся, но всё ли мы знаем о пребывании святого адмирала на Ионических островах?
Вот в прошлом году пребывания на острове Кефалония, этом уютном и красочном драгоценном камне, сияющем в Ионическом ожерелье, мы проводили там конференцию о русско-греческих связях, об известных в России братьях Лихудах, занимавшихся просвещением и основавшим ряд учебных заведений, в том числе Славяно-греко-латинскую академию, в которой впоследствии учился даже Ломоносов. И пребывая на островах, восхищаясь их красотами, постоянно сталкивались с фактами пребывания тут кораблей эскадры адмирала.
Так, возле небольшой церкви, поставленной в честь спасения тут апостола Павла после кораблекрушения, к нам подошёл церковный староста и стал рассказывать об Ушакове и его роли на островах.
«Французы отрицали нашу Веру, наших святых и приказали в разных местах изъять их останки, свалили и перемешали их кости и только приход Ушакова остановил их. Он приказал возвратить мощи на место, собрать все их кости, не допускать больше их поругания».
Что было в этом новом сообщении? Мифы ли того времени, факты? Прямых сведений об этом у нас не было, а общее отношение греков проявлялось, за которым хоть и тускнели, но и высвечивались реальные факты.
Экскурсовод Лена была настойчива и пообещала осветить факт появления тут портрета.
В деревне Спиридона, где мы оказались из-за сокращения программы Русской недели, на севере Корфу, при встрече с Игорем Рауфовичем Ашурбейли, президентом ОАО «Социум», большим благотворителем, возводящим и реставрирующим храмы в Москве, на Нижегородчине, возглавляющим Русско-Палестинское общество в Иерусалиме, услышали сокрушённое: «Ну, вот, а я хотел сделать Вам сюрприз. Ладно, едем завтра в деревню Магуладес». С нами Марина Ганичева и жена Игоря Виктория. Договариваемся с Игорем Рауфовичем, что и дальше изучаем, восторгаемся открытием и дальше изучаем гипотезы. Восхитительна полная неожиданностей и, надеюсь, радостей нас ждёт встреча.
Я чувствую себя уверенно в биографии Ушакова (занимаюсь ею более 50 лет). А Марина, которая вместе с писателем Сергеем Котькало вот уже почти 20 лет организует и занимается работой юных ушаковцев, проникнуты его жизнью и чувствами, как великого сына России.
Однако Игорь Рауфович - человек любознательный, с научным скепсисом и доверяет не слухам, ощущениям, а фактам. Едем за фактами. Наутро пробираемся в не очень большие, но причудливые горы. Поднимаемся всё выше, кругом сплошная зелень, покрывающая горы, леса, кустарники, кипарисы, оливковые и фруктовые деревья, иглистые пинии, а в защищённых от северных ветров впадинах - тропические пальмы на бутылочного вида стволах, на взметнувшихся вверх стройных опорах. Вроде бы они не привычны для этих широт. Но отчего же, хоть это и север, но север Корфу. Ясно, почему Ушаков оказался здесь, у этих берегов острова. Отсюда грозило вторжение и от недобитых якобинцев, рыскающих в этих широтах пиратов, да и от разбойного Али-паши Янинского, занявшего весь сухопутный берег своим пашлыком (считай, независимым государством). Ясно, что сюда легче было добраться по морю, обходя остров, а русские корабли совершали патрулирование морского побережья. Да и по суше, хотя трудновато, но добраться было можно.
Подъезжаем к приземистому монастырю, ограждённому стенами. У ворот останавливаемся на нашем небольшом автобусе. Ворота закрыты. Потом тихо открываются, и их них осторожно выглядывает монах. Лена уже не первый раз здесь, дружит с ним и приветствует его. Прикладываемся к его руке. «Спиридон» - кратко говорит он. Боже, кажется, вся Греция в этих именах и храмах - Спиридон.
Сколько в монастыре монахов?
Один. Он перед Вами. Проходите.
Небольшой дворик, увитый виноградом. Мы идём и входим в церковь. Да, честно говоря, не церковь, а удобный храм, который имеет тот особый оттенок, что даёт право называться «намоленным». У алтаря справа фреска Божией Матери. Оградка на ней. Прикладываемся, получаем укрепление духа. Сбоку икона, которую, как сказал Спиридон, подарил монастырю Ушаков. На ней крестики, золотые цепочки, кольца. Знакомо, такая же картина в Палиокастрице, где прихожане считали её благодатной. Показываю на мощевики с частицами святителя Николая, св. Пантелеймона, св. Варвары и др. Можно ли приложиться? Спиридон взял их в руки и поднёс ко мне для прикосновения. То же делает Игорь Рауфович, Марина, Виктория. Да, храм в моём представлении как бы выплыл из библейских времён. Расписанные стены, светящийся мозаикой, фресками и иконами купол. Во дворе Спиридон показал стену монастыря, братский корпус, которая была укреплена Ушаковым и глубинную цистерну для сбора воды, обложенную фарфоровыми плитками. И вот входим в архондарик, где в углу на лавке стоит портрет. Ушаков? Стоим, всматриваемся. Пелена времени как бы спадает. Садимся рядом, всматриваемся, узнаём. Да, это, по-видимому, он. Да, что по-видимому - это он, его ордена, его мундира лик, по-своему может даже один из немногих прижизненных портретов. Знаем лишь один из тех, который оценивается как уже более поздний. И второй, прижизненный, который мы для себя открыли в музее Фёдора Ушакова в городе Темников, последнего пристанища адмирала в Тамбовской губернии (ныне Мордовия). Всматриваемся и начинаем ощущать тепло узнавания, радость с понятным для учёных и даже восторженных поклонников. Он, он! Вот его гордый, уверенный, но не самоуверенный лик. Некая строгость, наряду с оптимистическим взглядом, даже внутренней улыбкой. А вот и мундир адмиральский. И ордена - все у него были. Игорь Рауфович вспыхнул от радости открытия, продолжает с настойчивостью учёного и сомневаться, и сравнивать. Нам кажется, что это ещё больше укрепляет нашу уверенность в открытии. Да и Игорь Рауфович не отрицает, но требует доказательств.
Изучаем награды. Вот орден Владимира, полученный за борьбу с чумой и спасение экипажа в 1784 году. Вот орден Георгия за первые победы в русско-турецкой войне 1778 года. Вот орден Александра Невского за блистательную победу при мысе Калиакрия в Болгарии, после которого турецкий султан сразу подписал Ясский мирный договор, а Ушаков получил высокочтимое, с некоторой долей уважения иерарха, название от турок - Ушак-паша. А вот и необычный орден святого Януария, крест св. Иоанна Иерусалимского, т.е. Мальтийский крест, которым Павел выразил признание Мальтийскому ордену, им награждали в конце XVIII века своих наиболее выдающихся соратников. Ушаков получил его в 1798 году. Да, он! О, может не он? Да как же, исполнен в манере наиболее известных художников XVIII века Рокотова и Аргунова. Отошли они уже от парсуны, вышли на выразительный портрет. Он, он! Как же он оказался здесь? Это уже воля Божия! Случай! Веление сердца адмирала! И тут уже фантазия полная. Может быть, ему очень понравился этот мыс, гостеприимные основательные монахи. Может, захотелось, чтобы в этом далёком уголке сохранилась память о нём. А монастырь древний, как сказывал Спиридон, основан ещё в X веке и даже раньше, о чём свидетельствует фундамент.
И ещё вопрос. Откуда у адмирала этот портрет? Может? его написали в Николаеве, крупном административном центре на юге России. Достаточно напомнить, что здесь был центр управления южным флотом, основная кораблестроительная база на юге, т.е. Министерство южного флота - Адмиралтейств-коллегия. Тут у первого руководителя южной Адмиралтейств-коллегии вельможи адмирала Николая Семёновича Мордвинова, побывавшего даже в дипломатах в Англии. Вокруг него толпились художники, поэты, музыканты. Великому Потёмкину подражал адмирал Мордвинов. Тут и могли написать портрет командующего южным флотом Ушакова и при Мордвинове, и при непосредственном руководстве контр-адмирала южной Адмиралтейств-коллегии. Ведь и Ушаков в конце XVIII века самостоятельно возглавлял его.
Да, Новороссия всеми нитями была связана с центрами страны - С.-Петербургом и Москвой. Отсюда и школа художников здесь, на юге. Так что портрет Ушакова по воле Божией был написан и оказался на островах в XVIII веке. На Корфу Ушаков оказался с 18 февраля 1799 года до июля и во второй раз, после того, как, выезжая на Сицилию и в Италию оказался там с января по июль 1800 года. В эти месяцы он мог оказаться на севере Корфу. Монах Спиридон сказал, что в монастыре постоянно велись записи, летописи, и они это подтверждают. Честно говоря, мы этого не видели. Летописи настоятель Спиридон сейчас собирает воедино. Но как же портрет оказался там? В конце концов, это не так уж важно. Главное, что он там оказался.
Итак, открытие и явление - действительно!
Событие уже состоялось. Мы были его участниками.
Гипотеза . Возможно, и это всегда возможно.
А впереди - захватывающее исследование, интересный поиск, сомнения и открытия...
УШАКОВ Фёдор Фёдорович (13.02.1745, Бурнаково Романовского уезда Ярославской провинции — 1.10.1817, д. Алексеевка Темниковского уезда Тамбовской губ., похоронен в Санаксарском монастыре) — выдающийся русский флотоводец. Адмирал(1799), создатель маневренной тактики парусного флота России.
Родился в небогатой дворянской семье отставного сержанта Преображенского полка. Детство провел в родовом имении с. Бурнаково. Получил домашнее образование. В 16-летнем возрасте поступил в Морской шляхетский кадетский корпус, где был произведен в гардемарины(1763) и капралы(1764). Закончил Морской корпус четвертым по списку, получив первый офицерский чин — мичман(1766). Направлен служить на Балтийский флот, на пинке« Нарген» совершил переход из Кронштадта вокруг Скандинавии в Архангельск и обратно(1766, 1767). Позже на линейном корабле« Три иерарха»(командир С.К. Грейг) находился в практическом плавании по Финскому заливу.
В декабре 1768 откомандирован на Дон под команду вице-адмирала А. Н. Сенявина. С 1769 в Донской(Азовской) флотилии, лейтенант. Участник русско-турецкой войны 1768−1774. Командовал ботом« Курьер», плавал от Таганрога до Кафы(Феодосия) и Балаклавской бухты. В 1773—1774 командир кораблей« Морея» и «Модон», крейсеровал в Черном море в составе эскадры.
Переведен на Балтику, капитан-лейтенант(1775). Участник перехода из Кронштадта в Средиземное море, где в Ливорно назначен командиром фрегата« Св. Павел»(1776).
В октябре 1779 по поручению Адмиралтейств-коллегии командирован в Рыбинск и Тверь для доставки в Петербург корабельного леса. По «водоходству» караван с лесом каналами через Вышний Волочек провел в столицу.
Командир императорской яхты« Счастье». Откомандирован в Кронштадт, командир корабля« Виктор»(64 пушки).
После кончины отца Федора Игнатьевича 22 января 1781(погребен при церкви Богоявления-на-Острову) по семейному разделу между братьями Иваном, Степаном и Гаврилом получил родовое имение Бурнаково, сельцо Дымовское и деревню Кузино.
В 1781—1782 на «Викторе» в составе эскадры для обеспечения политики« вооруженного нейтралитета» направлен в Средиземное море с целью охраны торговых судов от нападения английских каперов. По возвращению в Кронштадт назначен для проведения мореходных испытаний командиром фрегата« Проворный», имевшего опытную медную обшивку днища. Капитан 2 ранга.
С 1783 на Черноморском флоте, назначен командиром на строящийся в Херсоне корабль № 4(будущий« Св. Павел»). В ходе строительства корабля, спасая моряков от эпидемии чумы, построил за городом лагерь, наладил изоляцию, профилактику и лечение. Произведен в капитаны 1-го ранга и награжден орденом Св. Владимира 4-й степени за успешную борьбу с чумой(1784). Перейдя на «Св. Павле» в августе 1785 в Ахтиарскую бухту, участвовал в строительстве базы флота. Капитан бригадного ранга(1787), командир авангарда Севастопольской эскадры.
Участник русско-турецкой войны 1787−1791. В бою у острова Фидониси(1788) командовал авангардом эскадры М. И. Войновича, дерзкой атакой фрегатов с подветренного положения отбил нападение турецких линейных кораблей, вышел на «Св. Павле» из строя и пушечными залпами с короткой дистанции повредил флагман« Капудание» Хасан-бея. Одержал победу, уступая противнику в скорости, количестве кораблей и артиллерии. За отличное руководство действиями авангарда удостоен ордена Св. Владимира 3-й степени, а за храбрость — ордена Св. Георгия 4-й степени.
Контр-адмирал(1789). Командующий Черноморским корабельным флотом(1790). Одержал победы в Керченском сражении, у острова Тендра над превосходящими силами турок. Отказ от шаблонов линейной тактики, невиданные в истории военно-морского искусства маневры(поворот« по способности» без соблюдения мест в строю), настойчивое преследование врага и предоставление инициативы командирам кораблей способствовали завоеванию господства России на море, сняли опасность вражеского десанта в Крым, обеспечили блокаду и успешную борьбу с турецкими крепостями на Дунае, завершившуюся взятием Измаила. В сражении у мыса Калиакрия северо-восточнее Варны 31 июля 1791, командуя эскадрой, разгромил турецкий флот, внезапно начав атаку. После Чесмы турецкий флот не знал столь крупного поражения. За победы у Тендры и Калиакрии награжден орденами Св. Георгия 2-й степени и Св. Александра Невского, а также пожалован землею в Тамбовской губернии.
В январе 1793 в Петербурге принят Екатериной II и получил в дар золотой складень-крест, который долго хранился в роду Ушаковых(преподнесен в дар Александру II в 1878). Вице-адмирал(1793).
Руководил Средиземноморским походом 1798−1800. По высочайшему рескрипту Павла I от 25 июля 1798 отправился" …немедленно в крейсерство к Константинопольскому проливу…" во главе эскадры. Провел трехсторонние переговоры в Константинополе с турецким правительством и британским представителем Спенсером Смитом, где добился выделения в свое полное подчинение турецкой эскадры Кадыр-бея и обеспечения провиантом. 20 сентября 1798, командуя объединенным русско-турецким флотом, из Дарданелл отправился через Архипелаг к Ионическим островам. Принял решение на последовательную высадку десантов, начиная с южного острова Цериго(Китира). Распространил среди местных жителей островов воззвание с призывами оказать содействие союзному флоту в изгнании французов. Награжден бриллиантовыми знаками к ордену Св. Александра Невского за взятие острова Цериго, а за взятие о. Занте — орденом Св. Иоанна Иерусалимского.
С ноября 1798 руководил морской блокадой острова и крепости Корфу, которая считалась ключом к Адриатике. Перед боем наладил обучение матросов и солдат штурмовым приемам. Разработал план атаки крепости с первоочередным захватом острова Видо — главного опорного пункта обороны. На флагмане« Св. Павел» 18 февраля 1799 руководил атакой на Видо, бомбардировал и подавил французские береговые батареи, обеспечив высадку десанта и победу. Одновременно начался общий штурм крепости Корфу силами десантных отрядов под прикрытием огня береговой и корабельной артиллерии. После второго приступа французы отошли внутрь крепости и запросили перемирия. 20 февраля на борту флагмана« Св. Павел» была подписана и ратифицирована капитуляция, к которой приложены печати Кадыр-бея, Ф. Ф. Ушакова и французов — комиссара Дюбуа и генерала Шабо. За взятие Корфу произведен в адмиралы(25 марта 1799), награжден турецким султаном бриллиантовым челенгом(пером) на шляпу и собольей шубой.
Проявил себя как искусный политик и дипломат при создании Республики Семи островов под протекторатом России и Турции, при написании конституции. Умело организовал взаимодействие с армией А. В. Суворова в Северной Италии. В декабре получил приказ Павла I о возвращении на Черное море. Жители Ионических островов преподнесли адмиралу меч, осыпанный алмазами, памятные медали, на одной из которых была надпись: «Федору Ушакову российских морских сил главному начальнику мужественному освободителю Итаки».
В 1802 переведен на Балтику с назначением главным командиром гребного флота. В декабре 1806 подал прошение об отставке, ссылаясь на «телесную и душевную болезнь». 17 января 1807 был подписан указ об отставке(уволен в отставку с мундиром и пенсией). Не имея собственной семьи и детей, жизнь посвятил заботам о младших родственниках. В завещании 30 мая 1810 отписал племянникам 13 деревень и сел Романовского, Рыбинского, Пошехонского и Череповецкого уездов(Бурнаково, Дымовское, Кузино, Дергалово, Сулоево, Елехово, Колоткино, Ивашево, Чертищево, Исанино, Выкуново, Филатова Горка, Филиново).
Во время Отечественной войны 1812 был избран начальником ополчения Тамбовской губернии, но из-за болезни от должности отказался. Проживал в своем имении в дер. Алексеевке, в версте от Санаксарского монастыря, где была могила его родного дяди Ивана Игнатьевича Ушакова(в монашестве отец Федор, бывший настоятель этого монастыря).
На морях не проиграл ни одного сражения. Его именем были названы корабли российского и советского флота, бухта в Беринговом море и мыс в Охотском море. В 1944 были учреждены орден Ушакова двух степеней и медаль Ушакова, существующая поныне. Памятники великому флотоводцу установлены в Херсоне(1970), Севастополе(1991), Саранске(2006), Волгодонске(2012), Кронштадте(2015), памятники-бюсты — в Николаеве(1978), Севастополе(1983), Рыбинске(1996), Москве(1998), Ростове-на-Дону(2001), Тутаеве(2006), Сарове(2006), Керчи(2009), Тамани(2011), Ейске(2013). Памятники Ушакову есть и за пределами России и Украины — на островах Сицилия(Италия), Корфу и Закинтос(Греция), на мысе Калиакре(Болгария).
В связи с учреждением ордена Ушакова были предприняты поиски его захоронения. 18 августа 1944 года по распоряжению Народного Комиссара Военно-Морского флота могила Ушакова в Санаксарском монастыре была вскрыта. Работами по вскрытию руководил антрополог М. М. Герасимов. При раскопках был найден адмиральский погон и золотое шитье мундира. Изучение честных останков показало, что известный живописный портрет Ушакова работы Бажанова не соответствует его истинному внешнему облику. Герасимов, применив свой метод восстановления мягких тканей на основе черепа, создал более близкий к подлиннику образ праведного флотоводца.
В декабре 2000 года патриарх Московский и всея Руси Алексий II благословил прославить адмирала Российского флота Феодора Ушакова в лике праведных местночтимых святых Саранской епархии. Накануне празднования третьей годовщины его прославления был обнаружен прижизненный портрет святого адмирала, находившийся в Темниковском музее имени Ф. Ф. Ушакова. Этот портрет неизвестного происхождения достался после революции как экспроприированная вещь Александре Порфирьевне Васильевой, которая в 1947 году, познакомившись с работой Герасимова, признала сходство и подарила портрет музею.
6 октября 2004 года Архиерейский Собор Русской Православной церкви определил причислить праведного Феодора Ушакова к лику общецерковных святых. 6 августа 2006 года патриархом Алексием с сонмом архиереев в Саранске был освящен первый в мире храм, посвящённый святому моряку — кафедральный собор, ставший самым большим православным храмом в Мордовии.
В 2011 г. в городе Тутаеве(Романов-Борисоглебск) открыт музей Фёдора Ушакова и русского флота. Музей работает под лозунгом« Вместе за Россию и Флот!». Экспозиции знакомят с жизнью знаменитого русского флотоводца, уроженца села Бурнаково, ранее относящегося к Романовскому уезду Ярославской губернии, с обычаями и традициями русского флота, с самыми известными морскими сражениями. Инициатором создания и директором музея выступил Юрий Москвин. В музее создана особенная атмосфера, попадая в которую, посетители ощущают себя совершенно в другом времени. Реи и паруса под потолком повторяют бушприт и фок-мачту, а борт корабля, выдающийся из стены, с пушечными портами возвращает к временам парусного флота. Интерактивная часть дает возможность завязать морской узел, отбить склянку на морской рынде, поработать с настоящим парусом, изучить семафорную, звуковую и флажковую азбуку судна. Музей расположился внутри исторически-значимого сооружения, которое было построено в 1906 году. В нем располагалось пожарное депо и полиция. В 2006 г. на другом берегу Волги — в левобережной части Тутаева — был установлен бюст адмиралу Ушакову, его воздвигли на месте снесенного памятника революционеру Панину. Здесь же центральная улица носит его имя.
В 2006 году проводился конкурс проектов на памятник Фёдора Ушакова для Ярославля. Идея до сих пор не реализована.
В Рыбинске в октябре ежегодно проходят дни памяти Святого праведного воина Феодора Ушакова: после праздничной литургии в кафедральном Спасо-Преображенском соборе совершается крестный ход по главной улице города к памятнику адмирала. В первую субботу августа — в годовщину канонизации святого праведного воина Феодора Ушакова — на его родине в селе Хопылёво и Рыбинске по благословению епископа Рыбинского и Даниловского Вениамина при поддержке Министерства культуры РФ с 2014 года проводится музыкальный фестиваль« Ушаковъ», в котором принимают участие как церковные коллективы, так и светские исполнители.