Михаил Портнов — выходец из СССР, а теперь гражданин США — на себе испытал все тяготы эмигрантской адаптации, становления и вытягивания себя «за волосы» из болота невостребованности, уныния и неопределенности. Сегодня Михаил — успешный бизнесмен, основатель и руководитель первой в мире школы тестирования Portnov Computer School, которая базируется в Кремниевой долине. Он не только заработал состояние, но и помог сотням бывших соотечественников обрести почву под ногами на чужбине..

«Я не куда, я откуда!»

— Мы уехали из СССР в 1990-м году. Это было довольно специфическое время. Привычный уклад жизни рушился на глазах. Моя жена как раз защитила диссертацию и стала кандидатом педагогических наук, но не могла найти работу. Выяснилось, что она никому не нужна, поскольку педагогика тогда была закрытой областью, только «для своих». А я незадолго до этого начал кооператив в системе профтехобразования. Мы занимались разработкой методов быстрого обучения машинописи, об этом даже была статья в «Науке и жизни». И жили мы на то, что давал мне заработать этот небольшой кооператив.

Он-то меня, кстати, и вышиб из «советской колеи», потому что я столкнулся с вымогательством, взятками и людьми такого низкого пошиба, каких не видел в жизни. Ведь когда ходишь на обычную работу, то находишься среди более-менее подобных себе. А тут не так. Вся эта кооперация работала без законодательной защиты. И уже тогда было ощущение, что добром это не кончится, хотя в то время ещё не никого убивали.

У нас на тот момент не было уже ничего, что могло бы удержать. У ОВИРа собирались огромные очереди, и это при том, что Москва, в общем, никогда не была склона к эмиграции. В 70-80-е годы эмигрировали по большей части из провинции, особенно те, кто жил ближе к западной границе. А тут настало время, когда и Москва рванула (По официальным данным, в начале 1990-х 40% уезжающих из СССР в эмиграцию приходилось на жителей Москвы и Санкт-Петербурга. — Прим. сайт. ) . Из записной книжки мы каждую неделю кого-нибудь вычеркивали, ходили на проводы. Границы были всё ещё закрыты, поэтому расставались с ощущением, что никогда больше человека не увидим. Помню, разговоришься с кем-нибудь у ОВИРа: «Вы куда едете?» -- «Я не куда, я откуда!»

Время такое было. Мир, в котором мы жили, оказался полностью разрушенным. Сложилось чёткое понимание, что мы лишние. У нас было добротное образование: оба закончили Институт связи в Москве (Сегодня — Московский технический университет связи и информатики. -- Прим. сайт. ) , позже я закончил матфак Тверского университета и поступил в аспирантуру, жена стала кандидатом наук, — но тем не менее были нищими.

Мы в своё время были очень патриотичные, очень советские. Но когда я занялся кооперацией, начал лучше понимать, что творится в стране, и тогда мне стало жутко.

В США тогда была (да и сейчас есть) программа по приёму беженцев. В то время у них с Советским Союзом сложилась договорённость, по которой какое-то количество советских евреев могли выехать под видом воссоединения семей. СССР делал вид, что никакой политической эмиграции нет, люди уезжают лишь для воссоединения с родственниками. Тогда достаточно было быть евреем по документам, чтобы тебя приняли как беженца. У нас на момент отъезда уже были родственники в Штатах — родители и сестра жены, — поэтому в определенном смысле нам было проще. А многие делали какие-то липовые приглашения, чтобы уехать.

Самое сложное — ощущение невостребованности

Когда садились в самолет, было ощущение, что сейчас мы прилетим, из самолета выйдем — и это будем уже не мы, а какие-то другие люди. После прилета мы около недели жили в Нью-Йорке: потерялись медицинские, что ли, справки, поэтому нам надо было заново их делать. Нас поселили в гостинице, кормили. Но мы же дикие были, нам казалось: выйдем на улицу и что-то такое из ряда вон случится. Потом смотришь: люди как люди вокруг. Один из сильнейших ударов по мозгам — магазины: там рядом на полках лежали продукты из разных сезонов: и клубника, и яблоки, и мандарины, и арбузы, и всё такое прочее. Как же оно может так быть?

Жена на момент приезда неплохо говорила по-английски, а я в школе немецкий изучал. Но в целом у меня хорошие способности к языкам. Мне помогли в самом начале устроиться вышибалой в магазин кожаных курток. Раз в неделю, по субботам, я присматривал, чтобы оттуда что-нибудь не украли. Но магазин был маленький, туда никто особо не заходил, поэтому целый день я беседовал с хозяином. И это дало сильный толчок в изучении английского.

Уже через четыре месяца после приезда у меня была первая преподавательская работа: я обучал всё той же машинописи, но уже на английском. Ночью заучивал, что нужно сказать, а днём преподавал. У меня отличная зрительная память: прочту текст -- и могу его воспроизвести. Поскольку эта работа была лишь на половину рабочего дня, через месяц к ней добавилась вторая: тоже нужно было преподавать машинопись, а также делопроизводство, работу с текстовыми редакторами. Так в процессе работы и учил.

На первых порах самое сложное — ощущение невостребованности. Ты умеешь то и это, и ещё вот это, но не можешь реализовать свои навыки и потому чувствуешь, что никому не нужен. Второй момент -- «вырванность» из социального круга. Оказавшись в среде эмигрантов, ты понимаешь, что все эти понаехавшие сильно отличаются от твоего привычного окружения. В Москве евреи — это врачи, учителя, ученые, они по большей части образованны, развиты. Здесь же ты поначалу видишь много бывших соотечественников, которым раньше и руки бы не подал. Но дело даже не в том, что встречаются несимпатичные люди, а в том, что своих нет. Нам помогло то, что мы нашли работу в Кремниевой долине. Там эмигрантская среда в то время была в основном московско-питерская и немного киевская. Поэтому по опыту могу сказать, что когда обретаешь среду «своих», начинаешь чувствовать себя как дома.

Всё начиналось с книги по программированию на C

Тестированием я занялся случайно. Мои работы мне надоели и я совершенно не видел, куда иду. Да и доходы от них были очень скромные. Товарищ, которого я знал ещё по Москве, дал мне книжку по программированию на C. И это было как манна небесная. Если ты когда-то программировал микропроцессоры, то думаешь, что C — это язык от бога, небывалый прорыв. После этого друг привел меня в контору, в которой работал сам. Время было в целом неважное, разгар рецессии. Но именно в таких условиях ИТ обычно развивается особо бурно, потому что лучший выход из экономических неурядиц — повышение производительности труда за счёт новых технологий. Именно во время рецессий совершаются различные технологические прорывы. Вот и тогда ИТ было на пороге бума.

В той фирме мне сказали: «Будешь тестировать». Ну, хорошо, раз надо. Что я, не тестировал, что ли? Когда разрабатываешь железо, его тоже нужно проверять, поэтому для инженера тестирование — естественная часть работы. Мне кажется, практически в каждой профессии есть элемент тестирования. Ведь это проверка результата на соответствие неким требованиям, стандартам, спецификациям, руководствам.

Вот так всё началось. Правда, через год было сокращение и я потерял эту работу. Новое место пришлось искать уже самостоятельно — и я нашёл его за неделю. Но ещё через год ситуация повторилась. И тут я увидел, что если ещё год назад было около пяти объявлений за неделю, то теперь их — по 20 в день. Всё разворачивалось прямо на глазах. И вот тогда появилась идея создать школу.

«Чёрный ход в Силиконовую долину»

Стоял август 1994 года. Всё только-только начиналось, практически никто тогда не знал, кто такие тестировщики. Ко мне приходили программисты и спрашивали: «А что это? А у нас вот нет тестировщиков, мы всё сами...». Настоящий бум произошёл в начале 95-го. А мы тут как тут — у нас первая в мире школа по тестированию.

Самой большой сложностью было объяснить, что есть такая профессия. Я написал статью «Чёрный ход в Силиконовую долину» в местную русскоязычную газету «Взгляд», в которой рассказывал, что есть такая специальность, что обучение быстрое, компьютерное образование не нужно… В результате пришло 18 человек, мы их разделили на две группы. Никакого поставленного процесса обучения не было — я просто вёл занятия. И ещё писал им резюме. Это сейчас уже, конечно, всё организовано, есть расписание, материалы.

Я не был одержим идеей разбогатеть, нажиться, меня вполне устраивало работать по найму. И кстати, до февраля 96-го ещё работал в фирме, но школа очень быстро росла. Ощутил, что не додаю и работе, и ученикам, поэтому пришлось принять непростое решение и уйти из компании.

Конечно, я понимал, что в сфере ИТ-образования есть деньги. И я верю, что если ты делаешь что-то хорошее, востребованное, то туда и деньги приложатся. Никогда не просчитывал, окупится ли вся эта затея, у меня не было бизнес-плана. Даже в голову ничего подобного не приходило. Однако была у меня мысль, что нужно спасать народ. Вы не представляете, сколько в то время я встречал людей потерянных, вышибленных из жизни. Кандидаты и доктора наук, талантливые инженеры -- и все неприкаянные. Хорошо если в магазине где-то за 6 долларов в час работает. А некоторые и вовсе на одном пособии. И для них это как ком в горле, ведь они не привыкли на халяву, они хотят работать. Я не мог не помочь, ведь это же всё равно, что одному под одеялом пайку съесть. Нас так не учили.

Из доярок — в тестировщики

Найти преподавателей на тот момент было чудовищной проблемой. Знал я одного парня, московского программиста, которого примерно за год до организации школы переучил в тестировщики, помог найти работу. Он толковый, соображал хорошо, и я попросил его помочь. Сам я на тот момент работал менеджером по тестированию, под моим началом трудились два молодых американца, и я их немного привлекал, «подкармливал» этими занятиями. На самом деле, если человек соображает, то через пару лет может неплохо преподавать. Например, я к моменту появления школы проработал тестировщиком два года.

Все проблемы решились со временем. В конце 90-х у нас уже училось и преподавало довольно много народу. Даже получилось, что докторов и кандидатов наук среди наших педагогов в процентном соотношении было больше, чем в российских университетах. Я не отбирал их специально, но так вышло. Говорили, что мы не школа, а аспирантура.

Преподавателей у нас сейчас около десяти: половина преподаёт днём, половина вечером. Многие из них -- наши выпускники. И на данный момент все — выходцы из бывшего СССР. Но народ бывает разный: и американцы, и индусы. В целом важна не национальность, а общее понимание того, что ты делаешь. Нужно быть на одной волне. В этом плане мы, пожалуй, более близки с индусами и даже китайцами, чем с американцами. Я, к примеру, иногда учу студентов каким-то трюкам для прохождения собеседования. Американец же не слишком одобряет «надувание щек» в резюме. Хотя бывают разные, очень разные.

Изначально мы учили по-русски, потому что многие наши студенты и не говорили толком по-английски. А с 96-го года я начал давать объявления в индийском журнале, и стали приходить индусы. Примерно через год добавились китайцы. К началу 2000-х, когда вовсю гудел интернет-бум, среди наших студентов было приблизительно поровну русских, китайцев и индусов. Поэтому появились и русскоязычные, и англоязычные классы. Сейчас всё обучение полностью на английском, ведь нашим ученикам потом нужно будет проходить собеседование. Сегодня здесь учатся выходцы из 40 стран, в том числе и американцы.

Не секрет, что ИТ — в целом мужская сфера. Но на уровне тестирования больше женщин, как мне кажется. Вот и в школе у нас процентов 80 — девчонки. Хотя ни пол, ни предыдущая профессия не столь важны, потому что тестирование — это наука о здравом смысле. Человек с мозгами и здравым смыслом будет изумительным тестировщиком. Конечно, нужно стараться, пахать, стремиться. Плюс быть как минимум хорошим пользователем. Ну и иногда решающим фактором является знание предметной области: для тестирования банковских систем лучше подойдет человек, который разбирается в банковском деле.

Сегодня мы являемся крупнейшей школой в США. У нас на YouTube выложены записи курсов, и я часто получаю письма от людей из разных постсоветских городов, которые нашли работу после их прослушивания. Ведь тут дело не только в том, как составлена программа. Нельзя сказать, что мы устанавливаем какой-то сугубо технический стандарт по подготовке тестировщиков. В первую очередь мы учим студентов решать конкретную задачу: найти работу в определенных условиях, сложившихся на рынке — как прорваться на новом месте, как сделать чудо. Смотрите: если вы закончили вуз, связанный с компьютерными технологиями, и вас взяли на работу в хорошую фирму, то это закономерно, в этом нет чуда. А вот у меня есть студентка -- она на родине работала дояркой, потом в баре. Вышла замуж в Америке и приехала к нам переучиваться. На днях она вышла на практику в местный стартап. Вот это чудо, и я могу его сделать, если человек мотивирован.

Соревноваться нужно лишь с самим собой

В последнее время мы выпускаем около 500 человек в год на очных курсах и примерно 200 — онлайн. Учебная программа занимает три-четыре месяца, в зависимости от расписания. Каждый месяц мы начинаем учить новую группу, поэтому и завершают они все в разное время. Выпусти мы одновременно 150 человек — на рынке труда образуется «пробка».

Сейчас по большей части специализируемся на тестировании мобильных приложений, поскольку 85% наших студентов забирают компании-мобильные разработчики. Ещё три года назад всё было наоборот: мы учили тестировать веб-приложения, и лишь 20% наших выпускников находили работу в «мобайле».

Обучение немного отстаёт от индустрии, но это сознательно, поскольку мы не имеем морального права учить вещам, на которые нет большого спроса. Например, год назад я присматривался к Google Glass и готовился преподавать, но рынок был ещё слишком мал. А сейчас все о них и забыли. Есть разные технологии и разработки, которые обещают стать востребованными. Мы в таких ситуациях ждём роста рынка, ведь если я выпущу группу в 30 человек, им всем нужно будет найти работу.

К тем же мобильным приложениям мы подходили очень осторожно, а сегодня все проекты, которые компании дают для школы, связаны с этой сферой. При этом фирмы предлагают реальные, живые проекты, которые студенты тестируют на нашей технике, нередко под руководством менеджеров этих фирм.

Я как-то проводил опрос среди менеджеров, и большинство из них сошлись во мнении, что это недорогой способ найти действительно перспективных сотрудников. Наша школа сотрудничает примерно с полусотней компаний, которые берут студентов на практику. Среди них — Skype, Oracle, Citrix и Salesforce. Но ставку делаем на небольшие компании и стартапы. В отличие от корпораций с очень сложными отношениями между отделами и многоуровневыми переговорами, менеджер небольшой компании захотел взять человека, получил добро и — вперёд. К тому же в таких компаниях наши ученики имеют доступ к большему количеству технологий и задач. Ведь в крупной фирме его посадят на малюсенький кусочек и дадут делать то, что за её пределами никому не нужно.

Мы стараемся поддерживать связь с нашими выпускниками, радуемся их успехам. И невероятно гордимся «тяжёлыми случаями». Есть ребята, которые с первого дня демонстрируют чемпионские наклонности. Мы понимаем, что основная часть их успеха — не наша заслуга. А бывает, не идёт у человека тестирование. Обычно такое происходит, когда он пришёл без мотивации: жена вытолкала, все друзья уже неплохо пристроились… Я такие ситуации прекрасно понимаю. Несколько лет назад пошёл на курсы за сертификатом консультанта по профессии. После вводного курса нужно было какие-то проекты делать, а у меня ни времени, ни желания особого — бросил. Всякое бывает…

Если человек хочет зарабатывать, я могу ему помочь. Но сделать его счастливым не в моих силах. Деньги ведь не делают счастливым, поскольку может возникнуть очень много других проблем: со здоровьем, с семьёй, со страной... Поэтому моя философия такая: если человек чего-то хочет добиться, мы всегда готовы подставить плечо. Кто-то через месяц работу получает и по вечерам доучивается, а кому-то нужно два раза курс пройти. И в этом нет ничего страшного. Соревноваться нужно только с самим собой, чтобы сегодня стать немного лучше, чем вчера. Иногда это довольно трудно, но достижимо.

Михаил Портнов 1956 г. р. - Основатель одной из первых школ тестирования программного обеспечения "Portnov Computer School", видео-блогер, и просто хороший человек.

Родился 28 Апреля 1956 года, в Москве. Второй сын своих родителей. Отец - Петр Портнов, военнослужащий; мать - Наталья Портнова, инженер-механик.

В 7 лет пошел в школу, учился хорошо, но без особого рвения. Много читал, увлекался Географией. До 8 класса мечтал стать географом. Участвовал в различных олимпиадах по географии, в которых занимал призовые места.

После 8-го класса поступил в приличную физмат школу с трудно-проходимым отбором. В этом выборе ему помог старший брат, который встретил выпускников подобных школ при поступлении в МГУ, и отвел Михаила на собеседование. Там Михаил успешно прошел отборочные туры, которых было несколько и был принят на обучение. По словам Михаила, этот выбор перевернул всю его жизнь.

В школе было трудно учиться, раньше 11 вечера отложить книжки было невозможно. Первые три месяца казалось, что не выдержат нервы и придется бросить учебу. Но к счастью, Михаил был способным учеником и быстро адаптировался к таким условиям.

В темпе пролетела школа и начался институт. Школьные навыки приучили Михаила быть "математическим нердом" на столько, что первые 2 курса он не мог даже запомнить имена девчонок его группы, настолько они казались все на одно лицо. Институт ему показался "классным" местом, и учеба пролетела быстро и незаметно, без особых усилий.

В институте Михаил женился на Светлане, с которой по сей день живет "душа-в-душу". После окончания института, дела шли очень плохо. Притеснения евреев шло полным ходом, и молодая семья Портновых чувствовали это на себе как никогда раньше. На работу практически было невозможно устроиться. Еврейская национальность - была как клеймо для Михаила, из-за которого сразу же он был отвергнут работодателями. Пять долгих лет недавний выпускник-отличник никуда не мог устроиться. Именно в это время его и Светлану посетили первые мысли о смене жительства.

Наконец, случилось "чудо" и Михаила взяли на работу в ЦКБ Министерства Связи разработчиком цифровых устройств для передачи данных. Из 25 человек там было 22 еврея и 2 наполовину. Работа казалась отличной и веселой, если бы не тот факт, что не было никакого последующего карьерного роста. И уходить с такой работы не хотелось, ведь другую еще найти нужно; и оставаться тоже было трудно, ведь получалось, что никаких перспектив на будущее не было.

В эти же годы, окончил заочно МатФак в Твери. Наверное для того, чтобы окончательно отрезать юношескую мечту о математике, - вспоминает Михаил. А также, там получил педагогическое образование. Тогда это казалось дикостью для него, - математик-инженер и нонсенс - педагог.

После ЦКБ, работал "снс по методам быстрого обучения". Разработал очень популярную в те годы методику быстрого обучения машинописи. Делал методики обучения для роботов и станков с ЧПУ. Публиковался. Почти закончил аспирантуру по пед. наукам. Был одним из первых кооператоров по обучению. Дела шли в гору, но было страшно и мерзко.

Когда Михаил, наконец, стал предпринимателем, по-настоящему столкнулся с тем, что живет в отвратительной стране.

В 1989 году вновь семья Портновых пришла к вопросам о переезде. В июле 1989 года взяли анкеты в Американском посольстве и отправили их. К этому времени, родители Светланы, а также ее сестра только-только уехали в США, Сан-Франциско.

18 марта 1990 года Михаил со своей женой успешно прошли интервью, и 22 ноября этого же года, они вылетели из Москвы. Было страшно лететь в неизвестность, но и оставаться было уже невозможно. Родители и брат Михаила оставались в Москве и не понимали их выбора. Мать еще могла повторить выбор сына, но отец, который прошел трудный жизненный путь войны и репрессий, не мог.

Отец от одних только мыслей, получил инфаркт.

Тем временем, Михаил со своей женой уже сделали свои первые шаги по США. Английским они занимались за месяц до отлета в маленькой группе, по ускоренной методике. В первые же дни, они пошли в "сити-колледж", где сдавали тест на знание английского. Михаил сдал на 200 баллов - это было очень слабым результатом. Было начало декабря, а новые занятия Английского начинались только через месяц. За этот месяц он занимался самостоятельно и к началу занятий, прошел тест еще раз. Результат был уже 400 баллов, и было принято решение, что обучаться лучше самостоятельно, без курсов.

Теща в библиотеке нашла диссертацию по изучению словарного запаса студента Беркли с 3 000 часто-употребляемыми английскими словами. Михаилу было приятно учить по такой системе - сегодня выучил 100 слов, вышел на улицу и тут же их слышал.

Первый опыт написания резюме на английском был неудачным. Резюме было проверено товарищем, с которым просидели 3 года за одной партой. Тот раскритиковал половину, сказав что всеми достоинствами Михаила, тут занимаются обычные техники. Новое резюме писать было сложно, ведь не было примеров и информации в те времена. После такого, Михаил чувствовал себя грустно. Именно этот эпизод, по его мнению, привел к тому, что он теперь никогда не ставит в подобную ситуацию своих учеников.

Возникло чувство некоторой подавленности в жизни. Дела с поиском работы шли не очень, ведь поддержать разговор по телефону или на интервью было трудно без английского. Также, терять свои уникальные знания в методиках быстрого обучения не хотелось Михаилу. Из-за своей неопытности в стране и языке было совсем трудно. Никакой тяги к предпринимательству не было, было лишь желание быть наемным работником.

Ведь в прошлом, он был успешным разработчиком уникальной методики по быстрому изучению машинописи. Почти все Московские ПТУ учились по его методике, а в журнале "Наука и Жизнь" были его публикации тиражом в 3 миллиона экземпляров. С этим всем шла известность и деньги, кооперативы и их преподаватели учились у Михаила. По радио каждое утро было объявление «Кооператив Лингва-П производит набор учащихся на курс машинописи по методике Портнова-Ходыкина». После такого разгона было трудно остановиться и увидеть, что в мире есть еще что-то.

Первую работу Михаил нашел случайно. Однажды он попал в Корейский центр, где была программа для беженцев, у которых не было компьютеров или пишущих машинок. Разные беженцы там тренировались печатать, ведь без этого не попасть на работу. Люди учились по толстым книжкам, неохотно тыкали по клавишам. Михаил подошел к одной корейской паре и попробовал им помочь в этом деле. В это время его "застукала" директор программы, которая увидев навыки и желание Михаила, взяла его на работу.

Нанят был преподавать "тайпинг" и WordPerfect. 2 часа в день, 5 дней в неделю с зарплатой 15$ в час - такой была его первая работа.

Вторая работа была почти такая же, в компании CRDC, только работал с китайцами. Платили 10$ в час, но 3 часа в неделю. В общем выходило 300$ в неделю. С учетом стоимости жилья в 745$ в месяц - это еще не коммунизм, но уже и не под мостом ночевать.

В марте-апреле Михаил начал отправлять резюме в различные школы и курсы, только теперь указывал не свои студенческие навыки, а то, что действительно умел делать, ведь опыт он уже получил - преподавателем машинописи.

Результат был почти мгновенным. За пару недель получил 5 интервью, среди которых сумел получить постоянную работу с окладом в 30 000$ в год. К сожалению, преподаватель, которого он должен был заменить, остался на месте, и Михаилу отказали в работе.

Стало снова трудно жить, пришлось обращаться к общественно организации, помогающей беженцам. К Портновым прикрепили социальных работников, которые должны были чем-то помогать. Первым работником была студентка лет 19-ти. С ее помощью, получилось выпросить автомобиль. Этим автомобилем была старая, поломанная Вольво, у которой все время исчезало масло и были ужасные тормоза.

На данный момент Михаил занимается своей школой тестеров. Активно ведет свой видео-блог на youtube канале "Голос силиконовой долины", который имеет уже более 60 000 подписчиков и миллионы просмотров.

(с)тырено с форума говорим про us. История Михаила,

рассказана им самим в 2011 году.

Доработано администрацией сайта.

Общение с подписчиками и задать свой вопрос можно по адресу: zaliv.org/forum

Самый информативный форум об эмиграции в США: www.govorimpro.us/forum

Школа Михаила Портнова, пожалуй, известна каждому русскоговорящему человеку, решившему эмигрировать в США и найти там достойную работу. Знают о ней и сами американцы, считая ее одним из самых престижных образовательных учреждений, где можно получить практические знания, быстро устроиться на работу с высокой оплатой.

Чем же знаменита школа Портнова, чем она занимается, и почему успешное ее окончание практически гарантирует вам получение работы вашей мечты в Штатах?

Что собой представляет школа Михаила Портнова

Более 20 лет назад, в 1994, Михаил Портнов основал курсы тестеров – людей, которые сегодня востребованы в крупных компаниях. Они занимаются диагностикой компьютерного оборудования и программного обеспечения – прямым продолжением такой карьеры является профессия программиста.

Чем же занимается школа и почему она настолько популярна, что имя основателя не сходит с уст коренных жителей и эмигрантов?

Компьютерная школа тестировщиков позволяет человеку за 3 месяца обучиться новой профессии и сразу же получить должность в крупной компании.

Особый интерес это заведение вызывает у людей, только переехавших в США на ПМЖ. Соответственно, встает вопрос, где найти работу, чтобы обеспечить себе, своей семье достойный уровень жизни?

Даже если на родине вы были востребованным специалистом, в Америке все оказывается по-другому: эмигрант идет работать в Макдональдс за 8 долларов в час, другие – ежедневно моют окна в небоскребах при катастрофической жаре – за «двадцатку». Российские, украинские, белорусские дипломы мало востребованы в стране.

В такой ситуации приходится осваивать новые профессии и горизонты. Конечно, можно пойти в университет, но на это уйдет несколько лет.

Другое дело, что есть школа тестеров, предлагающая получить востребованную профессию в кратчайшие сроки. Заведение было основано в знаменитой Силиконовой Долине, занятия проводятся в Сан-Франциско, но что особенно удобно – есть онлайн группы – то есть, не придется покидать пределов дома.

Portnov computer school выдвигает несколько основных требований к будущим студентам, без соблюдения которых пройти обучение на тестера не получится:

• Вы должны знать английский язык, обучение проводится на нем;
• Вы должны понимать – чтобы получить хорошую работу и научиться, вам потребуется не просто пройти онлайн курсы, а приложить титанические усилия, полностью отдать себя в процессе образования;
• Здесь смогут учиться только организованные люди, которые умеют тщательно планировать свое время, отвечать за свои поступки. Никто не даст вам работы в Штатах, если вы сами не сможете получить знания;
• Учеба рассчитана на 3 месяца, но если вы параллельно работаете, а посвящать ей много времени невозможно, вы можете выбрать более лояльную систему, растянув обучение на любой удобный срок – доступ ко всему материалу у вас будет сохранен пожизненно;
• Учиться, находясь в России, смысла нет. Вы сначала должны приехать в Штаты, получив визу и рассчитав для себя оптимальный вариант получения Зеленой карты. В вопросах эмиграции сайт portnov.com бессилен, так же вам не помогут с получением разрешения на работу.

Тестер программного обеспечения или помощник программиста – востребованная профессия с высокой оплатой.

При этом на программиста нужно учиться несколько лет, а чтобы стать тестером, достаточно краткого курса. За 10 вебинаров, проведенных преподавателем, вы сможете постичь основы этой специальности.

Любопытно, что школа поможет вам с заполнением резюме и прохождением интервью, чтобы вы смогли зарекомендовать себя в качестве хорошего специалиста, получить достойную работу по специальности. Учеников поддерживают в их начинаниях даже после окончания учебы.

Отзывы учеников и выпускников

Михаил Портнов ведет собственный блог в livejournal и выкладывает информативные ролики на ютуб канале (Голос Силиконовой Долины), где представлены не только полезные материалы, но и истории выпускников, которые смогли устроиться на достойную работу.

Такие истории не редкость – а армия трудоустроенных эмигрантов постоянно растет. Многие выпускники получают около 20-30, при этом работая в прекрасных условиях комфортного офиса. Конечно, есть о школе и восторженные отзывы, и негативные. Последние обусловлены несколькими причинами:

• Не каждый человек способен постичь эту профессию. Например, для гуманитариев она будет крайне сложной. Хотя история видела случаи, когда в школу приходила студентка именно с гуманитарным складом ума, а сразу после выпуска трудоустроилась при зарплате 52 доллара в час;
• Бывали случаи, когда студенты, побывав на пробном занятии, уходили, понимая, что профессия им не подходит;
• Для обучения требуются титанические усилия и масса усердия. Никто не вложит вам знания в голову, основатель и не обещает этого. Придется старательно учиться, посвящая этому все время;
• Трудоустроиться смогут не все студенты, тем более – сразу же. По профессии в Штатах работает 82-89% учеников, которые ходили в школу. Для тех, кто проходил обучение онлайн, этот процент будет немного меньше;
• Стоимость обучения довольно высока – за онлайн обучение придется отдать свыше 1000$, при посещении курсов в аудитории – 4000$.

Сколько стоит обучение – отдельный вопрос, но за эти деньги никто не найдет работу и не будет грызть гранит науки за вас.

Бывали случаи, когда студенты не могли трудоустроиться после выпуска потому, что просто не искали работу активно. Они размещали объявление в газете и ждали на диване, удивляясь, почему им никто не позвонил. Потребуется ходить на собеседования, представлять свое резюме (отлично оформленное и выданное самой школой), проходить интервью.

Школа тестировщиков Михаила Портнова – это не «приворот на работу» и не волшебная палочка, позволяющая трудоустроиться в США.

В этой школе хорошо учат, но студент должен самостоятельно посвящать образованию свое время, трудиться, стараться и идти к намеченной цели.

Только тогда ваши шансы на получение работы с достойными условиями будут близки к 100%.