Проект словесные портреты русских крестьян. Презентация на тему словесные дидактические игры в детском саду

Другая категория лиц, обрисованных Тургеневым в «Записках» — крестьяне, которые должны тянуть лямку крепостничества. В этом случае автор показал русскому обществу новый мир во всей его наготе, мир людей, на труде которых зиждилась могущественная Россия.

Типы мужиков, нарисованных автором, являются бедными, неопрятными, беспечными и ленивыми. Но как только они выбиваются из своего бедственного положения, они становятся трудолюбивыми хозяевами. Будучи недалеким и простоватым с виду, мужик на деле оказывается хитрым. Мужик флегматичен, но в то же время упрям, груб, а иногда и жесток. Если ему удается добиться более высокого положения, мужик нередко гордо и даже с презрением относится к меньшему брату, но к барину постоянно питает благоговение и всегда высказывает рабскую покорность. Правда, невежество и наклонность к пьянству доводят его до гибели, однако он равнодушен ко всему: к своему и чужому горю и даже к смерти. Но в мужике легко можно заметить и симпатичные стороны «скрытой добродетели», поэтому он возбуждает сочувствие, жалость.

Тургенев отлично понимал, почему так, а не иначе складывался характер мужика, а потому его произведение послужило ярым протестом против крепостного права, против деспотического отношения помещиков к крепостным, против ненормального положения крестьянина и, главным образом, против распространившегося мнения, что мужик не способен чувствовать, что он — не человек. Некоторые крестьяне добились сравнительно лучшего материального положения и сделались вполне зажиточными хозяевами. Это крестьяне-практики, такие как Хорь в рассказе «Хорь и Калиныч» и Николай Иванович, герой рассказа «Певцы».

О Хоре Тургенев отзывается следующим образом: «Хорь был человек положительный, практический, административная голова, рационалист; он … обстроился, накопил деньжонку, ладил с барином и прочими властями; Хорь расплодил большое семейство, покорное и единодушное, Хорь насквозь видел г-на Полутыкина … Калиныча любил и оказывал ему покровительство … говорил Хорь мало, посмеивался и разумел про себя … » Сам барин называет Хоря умным мужиком; и действительно, он оказываетcя дальновидным человеком. Хорь ясно сознает, что ему лучше быть вдали от барина и, благодаря своей находчивости и здравому смыслу, получает позволение поселиться в лесу, на болоте. Хорь вполне убежден, что барин мечтает исключительно о том, чтобы получить с него как можно больше оброку, и Хорь исправно вносит помещику по сто рублей в год. Промышляя «маслишком и дегтишком», Хорь скопил деньжонки, но на волю не выкупается из-за особых расчетов.

Он полагает, что ему выгоднее быть за барином, «попадешь совсем в вольные люди — тогда кто без бороды живет, тот и будет Хорю набольший». Следует заметить, что Хорь не любит высказывать своих мнений о свободе, и автор говорит про Хоря: «Крепок ты на язык и человек себе на уме». С презрением он смотрит на женщин, которые, по его мнению, должны быть постоянно в полной зависимости от мужчин. Отличительной чертой Хоря является его отношение к барину-помещику. Он как будто сознает несправедливость ненормальных отношений между барином и мужиком.

Так, Хорь спорит с Калинычем, доказывает ему, что барин должен дать Калинычу на сапоги, так как постоянно тот таскает его на охоту. К автору рассказа Хорь в разговоре относится как-то снисходительно-иронически. «А что, утебя своя вотчина есть?» — Есть. — «Что же, ты, батюшка, живешь в своей вотчине?» .; Живу. — «А большей, чай, ружьем пробавляешься?» — Признаться, да. — «Хорошо, батюшка, делаешь. Стреляй себе на здоровье тетеревов, да старосту меняй почаще». Вывод Хоря очень прост: барину живется очень легко на свете; ему делать нечего, так как за него другие делают; пусть себе забавляется.

Ярким типом практика-хозяина служит Николай Иванович, герой рассказа «Певцы». Тургенев говорит о нем, что «у него много здравого смысла; ему хорошо знаком и помещичий быт, и крестьянский, и мещанский. Он знает толк во всем, что важно или занимательно для русского человека: в лошадях и в скотине, в лесе, в кирпичах, в посуде, в красном товаре и в кожевенном, в песнях и в плясках». Николая Ивановича знают во всем околотке, как приветливого и добродушного хозяина, а потому в его кабаке всегда можно найти много гостей. Своими симпатичными чертами Николай Иванович снискал себе расположение окружающей среды и даже пользовался известным влиянием. Так, «его соседи уважают … он известного конокрада заставил возвратить лошадь, которую тот свел со двора у одного из его знакомых, образумил мужиков соседней деревни, не хотевших принять нового управляющего».

Однако из «Записок охотника» видно, что ничто не гарантировало практика-крестьянина от различных превратностей его зависимого положения. Примерам тому может служить Аким Семенов в рассказе «Постоялый двор». Он начал с извоза, разжился, завел постоялый двор, но страсть к бабам была главной причиной его несчастной судьбы. Будучи уже совершенно пожилым мужиком, Аким Семенов вдруг влюбился в молодую горничную барыни и женился на ней почти против ее воли. Жизнь четы течет мирно и спокойно, но неожиданно на Акима Семенова обрушивается несчастье, виновником которого является мелкий торговец Наум Иванович. Последнему удалось соблазнить жену Акима, а впоследствии этот негодяй на вытребованные от Авдотьи деньги Акима покупает его барыни постоялый двор, принадлежащий Акиму, причем купчая была написана на ее имя. Это обстоятельство производит удручающее впечатление на Акима, который весь теряется; его собственный постоялый двор, бывший в течение нескольких лет для него единственной доходной статьей, переходит во владение к чужому человеку на его собственные деньги. Кроме того, чужой человек покупает недвижимость не у него, а у его помещицы, которая бессовестно пользуется весьма сомнительным правом на имущество своих крепостных. Это горе окончательно свалило с ног Акима. От помещицы своей Аким ничего не может добиться, полагает, что он не в состоянии поправить беду.

С горя Аким два дня пьянствовал со случайно встретившимся ему дьячком Ефремом, отчаянным пьяницей. Под влиянием винных паров Аким решается отомстить новому владельцу и намерен поджечь двор, в который уже переселился Наум Иванович со своими работниками. Последний оказывается слишком дальновидным: он чутко спит и ловит Акима на месте преступления, причем тут же налицо оказывается тлеющая головня и кухонный нож. Акима сажают на ночь в подвал с намерением отвезти его на следующий день в город. Аким отрезвляется, и за ночь с ним происходит переворот: к Науму Ивановичу он уже не предъявляет претензии, но все обрушившиеся на него несчастья приписывает личным грехам, что и высказывает в следующих словах: «Лета мои старые, пора о душеньке своей подумать. Меня сам Господь вразумил. Вишь, я старый дурак, с молодой женой хотел в свое удовольствие пожить … Нет, брат-старик, ты сперва помолись да лбом оземь постучи, да потерпи, да попостись». Вот что говорил он Авдотье. И что же? Аким оставляет в покое Наума Ивановича и предается скитальческому образу жизни. «Везде, куда только стекаются богомольные русские люди, можно было увидеть его исхудавшее и постаревшее, но все еще благообразное лицо … Он казался совершенно спокойным и счастливым, и много говорили о его набожности и смиренномудрии те люди, которым удалось с ним беседовать».

Аким становится набожно-идеальным; он совершенно простил Наума Ивановича и Авдотью, которой он отдал все оставшееся имущество, и барыню. Другую категорию лиц составляют крестьяне-идеалисты, мечтатели, которые нисколько не заботятся об улучшении своего материального положения и вполне довольствуются тем, что имеют возможность жить и созерцать красоту Божьего мира. Сюда относятся два типа, нарисованных Тургеневым в «Записках»: Калиныч и Касьян с Красивой Мечи. Оба они поэтические натуры в русском народе. У Калиныча добродушный, ясный взор, вечно веселый и кроткий нрав; он — идеалист, романтик, совершенное дитя природы. Он людей не знает и никогда не узнает. Его благородная и нежная душа требует привязанности.

Он уважает и любит Хоря, а за барином ухаживает, как за ребенком. Чувство в нем пересиливает все прочие душевные силы. Он говорит с жаром обо всех предметах. Хозяйством Калиныч не занимается, так как его отвлекает охота с барином, к которому он относится с почтением и благоговением. Калиныч совершенно доволен своим положением, верит слепо, что все так должно быть и что все прекрасно. Ум Калиныча требует пищи; но образования он не получил, а на природу смотрит своеобразно. Он слепо верит разным явлениям природы, так как не у кого спросить об истинном их значении. Калиныч умеет заговаривать кровь, испуг, бешенство, выгонять червей; у него пчелы не мрут, у него рука легкая. Воли своей у Калиныча нет. Он чувствует себя хорошо под покровительством Хоря, к которому питает уважение и любовь. Так, «Калиныч вошел в избу с пучком полевой земляники в руках, которую он нарвал для своего друга, Хоря.

Старик радушно его приветствовал. Я с изумлением посмотрел на Калиныча: при знаюсь, я не ожидал таких непо зоологии: «У рыбы кровь холодная — рыба тварь немая. Она не боится, не веселится; рыба тварь бессловесная. Рыба не чувствует, в ней и кровь не живая». Всякую же лесную, полевую, речную, болотную, и луговую, и верховую, и низовую тварь убивать грех — пускай она живет на земле до своего предела». К человеку вообще Касьян не относится с особенным уважением, не потому, что «справедливости в человеке нет», но он верит и даже убежден, что имеется где-то блаженная страна, «где живет птица Гамаюн сладкогласная, и с деревьев лист ни зимой не сыплется, ни осенью, и яблоки растут золотые на серебряных ветках, и живет всяк человек в довольстве и справедливости». Дойти до этой страны Касьян никак не может, хоть много уж исходил, ища справедливости, как и «много других крестьян в лаптях ходят, по миру бродят, правды ищут». Касьян грамотен, хотя, понятно, необразован. При образовании он, вероятно, более страдал бы от своего положения. Он обучает грамоте свою дочь Аннушку. Но он немало огорчен и расстроен. В числе прочих крестьян и Касьяна внезапно переселили с родины на новое, чужое место. «Там», — говорит Касьян, — «у нас, на Красивой-то на Мечи, взойдешь ты на холм … и Господи, Боже мой а!. И реки-то, и луга-то, и лес!. А там церковь.А там опять пошли луга. Далеко видно, далече! Вот как далеко видно.Смотришь, смотришь! Ах ты право!. » Здесь же, в тесноте, оторванный от родного гнезда, Касьян совсем потерялся. Но, несмотря на все это, Касьян и философ, и поэт, и лекарь, и заговаривать умеет. Он знает свойство некоторых трав и лечит, но медицинские его убеждения имеют много общего с распространенной теорией самоисцеляющего действия природы. Так, он говорит: «Какая я лекарка, и кто может лечить? Это все от Бога. А есть … есть травы, цветы есть: помогают точно».

Из этих слов видно, что Касьян признает, что исцеление идет само собой, а человек может только способствовать ему или препятствовать, ставя его в те или иные условия. Если же человек не выздоравливает, то уж ничем нельзя помочь: Максиму-плотнику, например, нельзя было помочь, так как он был «не жилец на земле … Уж какому человеку не жить на земле, того и солнышко не греет, как другого, и хлебушек тому не впрок, — словно что его отзывает». К заговорам Касьян относится с большой осторожностью. «И помогают-то они, а грех», говорит он про нечистые травы: «и говорить о них грех. Еще с молитвой разве. Ну, конечно, есть и слова такие … А кто верует, спасется».

Так как у Касьяна не было возможности переменить свое положение, то он и затаил в себе душевные силы и живет больше в мечтательном мире, нежели в действительном, который его вовсе не удовлетворяет. Он мечтает очутиться в тех странах, где солнце светит приветливее, и «Богу человек видней, и поется то паднеи», где раздолье и Божья благодать, где каждый человек живет по справедливости и испытывает полное удовольствие. Таков Касьян, но и он — собственность хозяина-помещика. Т ретью группу составляют такие крестьяне, которых совершенно не коснулась цивилизация. Таков Бирюк. Плечистый, высокого роста, он обладает огромной физической силой. Мужики боятся его. Он не дает утащить вязанки хворосту.

В какую бы пору мужики ни пытались стащить что-нибудь, Бирюк всегда тут как тут, и его ничем нельзя подкупить. Бирюк не показывает себя жестоким по отношению к мужику: он только суров и строг. «Воровать никому не след», читает он нотацию пойманному на месте преступления мужику, хотя в глубине души, бесспорно, сочувствует бедняку, которого «нужда» и «голодуха» толкнули на воровство. Отпускает его Бирюк, однако не сразу. Он знает, что он тоже человек подневольный, и с него взыщут. Главная задача Тургенева при создании этих образов заключалась в том, чтобы доказать, что мужик такой же человек, как помещик или любой представитель высшего сословия, что он так же понимает и чувствует. Если этот мужик грязен, голоден, груб, невежественен; если этому обитателю деревни чужды более или менее понятия нравственности, эстетики и идеальной добродетели, то в этом виноват не он, а тот, кто не имея на то никакого права, завладел им, обратил его в свою собственность, внушил ему чувство рабской покорности и в то же время развил в нем разного рода недостатки и, как паук, сосет из него соки и благоденствует на счет его работы. Для примера, возьмем трагическую сцену из рассказа «Бирюк».

Тут мы встречаемся с ободранным голодным мужиком, которого крайняя нужда заставила отправиться в чужой лес за деревом для продажи, но вора поймал Бирюк. Из диалога между Бирюком и крестьянином слышим мы слова последнего: «Отпусти … с голодухи … отпусти … Приказчик разорил … не погуби. Ваш-то сам знаешь, заест, заест, во как … Отпусти, ей Богу, с голодухи … детки пищат, сам знаешь. Круто во как приходится … Лошаденку-то, хоть ее-то, один живот и есть …отпусти!» Какая тяжелая картина горького крестьянского житья встает перед нами во время этого разговора.

Каждый из них прав по-своему. Бирюк неумолим, так как ему нередко приходится выслушивать такие объяснения, но у Бирюка на все один ответ: воровать никому не след. Удивительно симпатичный тип крестьянской девушки представляет набросанный портрет Акулины в рассказе «Свидание». Акулина тяготится своим деревенским положением, хотя не видела другого, а только слышала от своего возлюбленного, камердинера барина Виктора Александровича, о чудесах Петербурга. «Общество, образование просто удивление», рассказывает он. Акулина слушает с пожирающим вниманием, слегка раскрыв губы, как ребенок, а он старается доказать, что она этого даже понять не в состоянии, но она возражает: «Отчего же, Виктор Александрович? Я поняла; я все поняла». Ужасно жаль становится эту славную, любящую и любознательную девушку, которая делается жертвой развращенного «образованного» городского лакея.

Крестьяне в «Записках охотника» Тургенева

Тема «Записок охотника» — изображение российской провинции конца 40-х годов XIX века. В сборнике чрезвычайно широко описывается современная русская действительность: автор включает в рассказы этнографические подробности крестьянского быта Орловской губернии, картины природы, разнообразные характеры крепостных, помещиков, однодворцев. Идея «Записок...» — осуждение крепостного права, которое противоречит естественным законам природы.

Главное внимание автор уделяет изображению различных представителей простого народа, то есть изображению крепостных. При этом он подчёркивает, что крепостные часто являются умными, великодушными, чутко воспринимающими природу, верно понимающими людей. Эти высокие достоинства проявляются в мужиках и бабах, которых дворянское государство рассматривает только как рабочий скот, нужный для тяжёлой физической работы и воспроизводства себе подобных. Государство никак не заботится о развитии этих людей и тем самым обедняет само себя, потому что множество крепостных талантов гибнет, так и не раскрывшись.

Первый рассказ сборника «Хорь и Калиныч» (1847) представляет два типа крестьян. Хорь — мудрый хозяин — удачно ведёт своё дело, богатеет, правильно воспитывает детей. Автор полушутливо-полусерьёзно сравнивает его с великим финансистом. Хорь глубоко судит о людях и обстоятельствах, так что молодому охотнику интересно беседовать с ним. Калиныч представляет другой тип людей. Он — артистическая натура, тонко понимает и чувствует природу, поэтому с удовольствием, без всякой корысти бродит по лесу со своим барином-охотником.

В рассказе «Певцы» (1853) Тургенев показывает чрезвычайно одарённого певца из народа Яшку Турка (в разных изданиях имя героя имеет разное написание: Яшка Турок или Яшка-Турок). Этот молодой фабричный поёт так, что трогает до слёз слушателей — завсегдатаев Притынного кабачка и самого автора, человека образованного, слышавшего на своём веку прекрасных профессиональных певцов. Яшка нигде не учился, но от природы имеет необыкновенный музыкальный талант, который проявился в состязании с рядчиком (так называют второстепенного подрядчика, который отвечает только за часть работы) из Жиздры.

Все слушатели, присутствующие в кабачке, — простые, необразованные люди, но автор замечает, какая у них отзывчивая на красоту душа. Все они улыбаются и даже пританцовывают, когда слушают весёлую плясовую песню рядчика. А потом, слушая протяжную лирическую песню Яшки Турка, рыдают, откликаясь на грустную мелодию. Слушатели единодушно, включая самоуверенного щеголеватого рядчика, признали победу Яшки Турка. Почему? Может быть, они интуитивно почувствовали отличие истинного таланта от ремесленничества. А может быть, русскому человеку ближе «светлая грусть», чем беззаботное веселье.

В рассказе «Пётр Петрович Каратаев» (1847) описывается история любви бедного дворянина и крепостной дворовой Матрёны. В этой истории Матрёна проявила помимо преданной любви замечательные качества своего характера: твёрдую волю, великодушие и смелость. Она искренне и сильно полюбила Петра Петровича и подарила ему счастье, о котором он с благодарностью вспоминает, рассказывая свою историю охотнику. Великодушие, жертвенность Матрёна демонстрирует в последнем поступке, когда сама возвращается к своей барыне. Она пожалела Петра Петровича, так как ему грозили очень серьёзные неприятности за укрывательство беглой крепостной. Она понимала также, что барыня не простит и не помилует её, но, любя Петра Петровича, не хотела, чтобы его замучили судебной волокитой.

В рассказе «Живые мощи» (1874) автор даёт историю другой крепостной — крестьянки Лукерьи. Жизнь Лукерьи поначалу складывалась счастливо, она была красивой и здоровой девушкой из богатой крестьянской семьи, парни всей округи заглядывались на неё. Нашёлся и жених, за которого она должна была выйти замуж по любви. Но она заболела, стала сохнуть и через несколько лет превратилась в «живые мощи». Автора удивляет и восхищает в Лукерье то, что она с замечательным смирением переносит своё несчастье, ни на что не жалуется, не проклинает свою судьбу, ведёт себя стойко и очень достойно. Когда охотник хочет ей чем-нибудь помочь, она спокойно отвечает, что ей самой ничего не нужно, но просит за здешних крестьян, чтобы им хоть «малость оброк сбавили».

Таким образом, в этих и многих других рассказах крестьяне изображаются с большим уважением и сочувствием. Однако автор не идеализирует русское крестьянство, а показывает в ряде рассказов мужиков забитых, покорных или испорченных, развращённых властью.

В рассказе «Бурмистр» (1847) описывается совершенно затравленный старый крестьянин Антип, которого бурмистр Софрон доводит до отчаяния: сдаёт в рекруты всех трёх сыновей Антипа, забирает корову за недоимки, избивает старуху жену. Антип не может противостоять Софрону, он надеется на справедливое решение барина и действительно жалуется на бурмистра господину Пеночкину, целует у него руки и плачет. Однако барин не торопится рассудить по справедливости двух своих рабов — бедняка Антипа и бурмистра Софрона. Так Тургенев показывает обычную жизнь крестьян, горестную и беспросветную. В этом же рассказе представлен и сам Софрон, «крепкий мужик», поставленный барином Пеночкиным управлять деревней Шипиловкой. Этот хитрый и властный кулак подчинил себе всю деревню. Беспощадную характеристику Софрону даёт Анпадист, знакомец охотника: «Собака, а не человек: такой собаки до самого Курска не найдёшь... Да ведь Шипиловка только числится за тем, как бишь его, за Пенкиным-то (! — О. П.); ведь не он ей владеет: Софрон владеет».

В рассказе «Певцы» автор не скрывает, что после состязания рядчика и Яшки Турка вся компания сильно напивается. И если сначала все слушатели радуются и плачут, сопереживая песням, то потом все плачут и смеются, потому что сильно опьянели. Если сначала Яшка Турок восхитил рассказчика своим одухотворённым видом, своим проникновенным пением, то потом автору тяжело видеть пьяного Яшку, с мутными глазами, в расстёгнутой на груди рубахе.

В рассказе «Свидание» (1851) Тургенев изображает дворового, видимо, избалованного камердинера какого-то барина. Этот молодчик ведёт себя глупо и напыщенно, не замечает и не ценит любви Акулины: он, мелкий и самодовольный эгоист, видит только себя, интересуется только собой.

Рядом с крепостными писатель показывает и разных помещиков, накрепко связанных в русской жизни с крепостными. В рассказе «Хорь и Калиныч» помещик Полутыкин оказывается весьма посредственным человеком. Он не обладает ни практической смёткой Хоря, ни поэтической отзывчивостью Калиныча. Пётр Петрович Каратаев в одноимённом рассказе при всей своей доброте является слабым человеком, не способным защитить ни себя, ни свою любовь. В сравнении с его бесхарактерностью ещё ярче проявляются цельность, мужество и сила воли Матрёны.

Аркадий Павлович Пеночкин — помещик из рассказа «Бурмистр» — изображается автором сатирически. Аркадий Павлович внешне выглядит образованным, хозяйственным помещиком, а наделе образование его оказывается поверхностным, а в хозяйственных делах он разбирается совсем плохо, да и не хочет разбираться. Он доволен своим бурмистром Софроном только потому, что за тем «не числится недоимок». Как на самом деле живут его крестьяне, Аркадия Павловича не волнует. Он внешне выглядит либеральным помещиком, в соответствии с требованиями времени, а по сути остаётся ярым крепостником. Он, по словам автора, никогда, или почти никогда, не кричит на дворовых, но спокойно отправляет лакея Фёдора на порку из-за недостаточно нагретого вина. Когда во время путешествия в Шипиловку повозка с припасами опрокинулась и придавила повара, Аркадий Павлович поинтересовался первым делом, целы ли у повара руки. Так из-под благообразной внешности «высунулся», по словам Белинского, «мерзавец с тонкими манерами» (В.Г.Белинский «Взгляд на русскую литературу 1847 г.»).

Итак, «Записки охотника» — произведение, исполненное антикрепостнического пафоса. В рассказах сборника чрезвычайно сильно звучит мысль о бесправном положении крепостных, которых помещики не считают за людей. А между тем крепостные — люди, замечательные по своим душевным качествам и по своей одарённости. По мнению автора, крепостное право — великое зло для России: оно низводит народ до положения скота, а этот народ обладает и умом (Хорь), и волей (Матрёна), и добротой (Лукерья), и чуткой душой (Калиныч), и разными талантами (Яшка Турок). Мало того, Тургенев подчёркивает духовное и нравственное превосходство некоторых крепостных над помещиками.

В «Записках охотника» ярко проявилась неповторимая творческая манера Тургенева, отличающаяся сдержанностью, удивительным искусством намёка, которое литературоведы позже назовут «принципом айсберга». Иными словами, Тургенев выражает свои идеи и опенки не прямо в поучительных фразах, но через тщательное выстраивание сцен рассказа, через подбор деталей и метких слов.

«Записки охотника» И.С.Тургенева произвели на современное ему общество сильное впечатление. Причин успеха этого произведения было несколько, и прежде всего здесь необходимо отметить отсутствие в «Записках охотника» тенденциозности. В «Записках охотника» проявилось высокое художественное достоинство Тургенева, в котором слилось великое дарование поэта и глубина наблюдателя, не ищущего доказывать то или иное положение, но создающего вместе с поэтическими представлениями живые пленительные картины действительности, говорящие сами за себя.

Благодаря своей объективности, «Записки охотника» произвели большее впечатление, чем если бы в них тенденциозно и односторонне крестьяне выставлялись добродетельными страдальцами, а помещики – бездушными угнетателями. Если среди крестьян попадаются Касьяны, Калинычи, Хори, то встречаются и бурмистры; если среди помещиков имеются господа Пеночкины, Зверковы, то имеются и Чертопхановы, Каратаевы и Татьяны Борисовны.

Изображение положительных крестьянских типов послужило другой причиной значительного влияния, оказанного «Записками охотника»: по ним русское общество узнало душу крестьянина, узнало, как много прекрасного, светлого и чистого в простонародной жизни. Вполне живо и художественно опытной рукой нарисовал Тургенев целый ряд личностей, вызывающих полное к себе сочувствие.

Здесь отличим два типа: тип мужика-практика, трезво и разумно смотрящего на вещи, и другой, противоположный ему тип мужика-поэта. Представителем первого типа является Хорь. Это мужик рассудительный, понимающий в чем выгода и не желающий потому выкупаться на волю; скептик, иронизирующий над Калинычем по поводу преданности помещику, который, однако, ему и сапог не покупает. К тому же роду людей относится и однодворец Овсянников. Это не крестьянин, но по общественному положению и особенно по духу он близок к крестьянству, и его можно причислить поэтому к представителям того же народного типа, что и Хоря. Овсянников, как и Хорь, человек практический. Это, однако, не мешает ему поддерживать своего племянника, пишущего просьбы для бедных людей и ходатайствующего за них в судах, защищая их интересы против богатых и сильных мира сего. Овсянников любит народ, в голодный год раздает хлеб и считает грехом продавать его. По внешности напоминающий русских бояр допетровских времен, он не стоит за старые времена, а находит, что «все-таки теперь лучше живется», хотя прежде было спокойнее жить и довольства было больше, и ждет еще лучшего в будущем.

Совершенно противоположный тип представляет Калиныч. Это – мечтатель, идеалист и поэт. В жизни он совсем не умел устроиться, у него нет своего дома, ходит он в лаптях и перебивается кое-как. В этом повинен, отчасти, его помещик, отрывающий его от работы, и не дающий ему даже на сапоги, но это не мешает Калинычу быть глубоко ему преданным и вступаться за него, когда на него нападает Хорь. Калиныч близок к природе, изучил ее во всех подробностях. В рассказах о загранице его более всего интересуют описания природы: гор и водопадов, в то время как Хорь интересовался вопросами общественной жизни и все порядки как бы примерял к русской жизни. Романтический характер Калиныча сказывается и в его отношении к Хорю, которому он приносит пучок земляники. К тому же типу крестьян относится и Касьян с Красивой Мечи. Он так же как и Калиныч, не имеет хозяйства, но знает и любит природу, и нет для него большего удовольствия, как наблюдать ее. Охоту, как и всякое пролитие крови, он считает грехом и сокрушается об отсутствии в людях справедливости. Наконец, к этому же типу относится и Яшка Турок. Достаточно послушать рассказ автора о его песне, о том, как сам он ей отдался целиком, как победила она в нем робость, чтобы понять то впечатление, которое произвела его песнь на столь разнохарактерную аудиторию и признать и его, Якова, таким же романтиком, как Калиныч и Касьян.

К такому же роду людям принадлежит и Лукерья из «Живых мощей». Её присуща ещё одна характерная черта народа – смирение. Ее несчастье, быстрое и бессмысленное увядание молодости, принужденное страдание – все это, вместе взятое, не смогло ее озлобить. Она сумела полюбить свою долю. Господ своих, поместивших ее в сарайчик, потому что калеке не место в барском доме, она благословляет. За прежнего своего возлюбленного, женившегося на другой, она лишь радуется и на судьбу свою не жалуется. Как и Калиныч, она слышит и видит все, творящееся в окружающей ее природе, смерть ее не страшит. Такими же смиренниками являются и другие крестьяне – но уже не перед лицом смерти, а перед барской властью, творящей с ними, что угодно. Туман в «Малиновой воде» лишь повествует о зле, причиняемом его барином, и иронизирует лишь, восклицая, что с него взятки гладки, но ни слова озлобления против господской власти от него не слышно. Точно так же и Сучок из рассказа «Льгов» ничего не может возразить против приказания барина в двадцать лет отдать его в ученики к сапожнику: раз барин приказал – значит, можно это. О помещице, воспрещавшей своим крестьянам жениться, он говорит с глубоким почтением, принимая это бессмысленное и жестокое наказание, как нечто должное.

Здесь проявляется другая сторона крепостного права, изображение которой также послужило причиной успеха «Записок охотника» — это отношение помещиков к крестьянам. За немногими исключениями это было сплетение несправедливости, жестокости и бессмысленности. С дарованиями крестьянина, с его склонностями, желаниями совершенно не считались, и по личному усмотрению помещика он переходил от одного дела к другому, без всякой для себя пользы. Так было с Сучком, которого помещики, последовательно владевшие им, заставляли исполнять работы самого разнообразного характера. Характерным является запрещение помещицей браков крестьян на том основании, что она сама так и не вышла замуж. В другом случае девушке не давали выйти замуж, оттого что у барыни не бывает замужних горничных. Крестьяне совершенно отдавали помещикам свое время, и Калиныч никогда не мог заняться делом без того, чтобы его через пять минут не оторвал от этого дела барин.

Но этот помещик еще добр. Иная помещица просто из каприза преследовала своих рабов и не позволяла лучше устроиться. Так поступила барыня Матрены, ни за что не соглашавшаяся отдать ее Каратаеву. Внешний европейский лоск не мешал помещикам наказывать позорнейшим образом и за пустяки своих людей: господин Пеночкин, например, пересыпает речь французскими фразами, очень изыскан в мельчайших поступках и спокойно, вместе с тем, распоряжается высечь лакея за неподогретое вино. К личности крестьянина помещик не питает ни малейшего уважения и совершенно не щадит в нем человеческого достоинства. Даже личная доброта не мешает помещику с удовольствием прислушиваться к тому, как секут «шалунишку Васю».

Если же помещик и не измывался над мужиком, то это делал часто или всесильный управляющий или бурмистр (рассказы «Контора» и «Бурмистр»), во власть которого крестьяне отданы помещиком, живущим в полное свое удовольствие в столице, либо заводящим у себя «новые порядки». Помещик часто смотрел и слушал глазами и ушами своего управляющего, а тот разделывался с неугодными ему мужиками, как ему было надо, не допуская их до барина, как это делал староста Пеночкина.

Все это не осталось безнаказанным и для помещиков. Они привыкали жить на всем готовом, и сами неспособны становились к серьезно работе; ездили за границу, впитывали в себя западные философские учения, но у себя на родине ничего не умели сделать, что принесло бы пользу крестьянам, даже когда они желали этого. Порядки, вводимые помещицей в рассказе «Контора», имели, может быть, своей целью благо крестьян, но мы видели, во что это начинание вылилось. Другой помещик, одевшись в поддёвку и приказывая петь русские песни, все же отдает крестьян во власть старосты, которому, краснея, говорит только: «ты у меня смотри, будь справедлив». И затем лишь читает и пишет, не умея сам заняться имением.

Следствием господства крепостного права явилось и развитие в помещиках деспотизма. Они не понимают, как тяжело приходится крестьянам под их властью и возмущаются, когда те жалуются на свою судьбу, или, не вытерпев, поступают против барской воли. Так набрасывается Пеночкин на мужиков, жалующихся ему на старосту. А Зверков возмущен «неблагодарностью» Арины, осмелившейся вторично просить о разрешении ей выйти замуж, и ссылает ее в дальнюю деревню, когда она оказывается не в силах победить свое чувство. Все это возбуждает антипатию к помещикам, угнетавшим своих крестьян. И в наших глазах сами помещики теряют, в силу творимых ими несправедливостей и жестокостей, свое человеческое достоинство.

Крестьянство же, напротив, вызывает к себе полное сочувствие, и как угнетенная сторона и как нравственно гораздо выше помещиков стоящая среда. Отрицательных типов в крестьянстве гораздо меньше, чем положительных, и последние обладают настолько высокими нравственными достоинствами, что совершенно затмевают типы отрицательные, и понятие связано у нас с именами Калиныча, Хоря, Касьяна, Лукерьи, а не Сафрона, бурмистра господина Пеночкина.

Уже поверхностно проведенная параллель между крестьянами и помещиками приводит к выводам не в пользу последних. Параллель эта проведена у нас на основании следующих факторов: поступков, выраженных взглядов.

Но еще выше следует поставить крестьянство по сравнению с помещиками, если принять во внимание условия, в какие были поставлены обе стороны – условия всецело в пользу помещичьих слоев, толкавших крестьянство к худшему и, однако, не сумевших довести его до нравственного падения.

Образы крестьян, искусство пейзажа в записках «Охотника». Тургенев.

В 1847 ᴦ. в ʼʼСовременникеʼʼ вышел очерк ʼʼХорь и Калинычʼʼ, легший в основу ʼʼЗаписокʼʼ. Он имел успех и потому Турᴦ. стал писать подобные очерки, к-рые в 1852 ᴦ. вышли отд. книгой. В ʼʼХоре и К.ʼʼ Турᴦ. выступил как новатор: он изобразил рус. народ как великую силу, страдающую от крепостничества. Николай I был в бешенстве, когда увидел книгу – когда очерки публиковались отдельно, было нормально, но когда автор расположил их в книге в строгом порядке, они приобрели антикрепостнич. хар-р -> композиция ʼʼЗаписокʼʼ очень важна, эта книга явл. не сборником, а цельным произвед-ем. Герои Турᴦ. едины с природой, а отд. образы сливаются друг с другом. Антикрепостнич. пафос заключ. в изображ-и сильных народных хар-ров, что говорило о неправомерности крепостничества; к гоголевской галерее мертвых душ автор добавил живые. Хоть крестьяне и рабы, но внутренне они свободны. От ʼʼХоря и К.ʼʼ в начале до ʼʼЛеса и степиʼʼ в конце нарастает данный мотив. Один образ крестьянина цепляется за др.
Размещено на реф.рф
Этим создается цельная картина жизни народа, беззаконий помещиков. У Турᴦ. есть такой прием: он изображает крестьян, к-рых помещики заставляют заниматься ненужными делами: в очерке ʼʼЛьговʼʼ изображен некий Кузьма Сучок, к-рого барин 7 лет заставляет ловить рыбу в пруду, где она не водится. Изображаются французы (Лежень в ʼʼОднодворце Овсянниковеʼʼ, граф Бланжия в ʼʼЛьговеʼʼ), к-рых рус. правительство делало дворянами, хотя они сплошь были дураками. Др.
Размещено на реф.рф
пример: в ʼʼДвух помещикахʼʼ рассказывается, как один помещик велœел везде сеять мак, т.к. он дороже - ϶ᴛᴏ подрыв устоев крест. об-ва. Турᴦ. указывает на то, что дворянские самодурства приводят к тому, что многие крестьяне стали терять свое мнение, полностью подчиняться мнению барина. Важен в книге образ природы. Турᴦ. показал 2 России – ʼʼживуюʼʼ (крестьянскую) и ʼʼмертвуюʼʼ (официальную). Все герои относятся к тому/иному полюсу. Все ʼʼкрестьянскиеʼʼ образы заданы гл. произвед-ем сборника – ʼʼХорем и К.ʼʼ. Хорь – деловой и практичный, Калиныч – поэтический. Бурмистр Софрон перенимает от Хоря его худшие кач-ва (эгоизм), а однодворец Овсянников - лучшие (практичность, терпимость к разумной новизне). Так показано изменение хар-ра, его развитие в разных людях. Преемники Калиныча – Ермолай (но он ближе к природе, чем Калиныч) и Касьян (в нем ʼʼприродностьʼʼ абсолютна). Гл. связующий образ – охотник-рассказчик. Хоть он и дворянин, он в 1ю очередь охотник, что сближает его с народом. Важно, что нек-е ʼʼ+ʼʼ дворяне тоже д/автора явл. ʼʼсилой Россииʼʼ. В ʼʼЗаписках охотникаʼʼ Тургенев выступил против крепостного права и его защитников. При этом значение ʼʼЗаписок охотникаʼʼ, как и значение ʼʼМертвых душʼʼ, не только в прямом протесте против крепостного права, но и в общей картинœе русской жизни, сложившейся в условиях крепостного права. Коренное отличие ʼʼЗаписок охотникаʼʼ от поэмы Гоголя заключалось в том, что к гоголевской галерее мертвых душ Тургенев прибавил галерею душ живых, взятых прежде всœего из крестьянской среды. Те люди, о которых размышлял Гоголь в знаменитом лирическом отступлении, встали во весь рост в ʼʼЗаписках охотникаʼʼ. Рядом со Стегуновыми и Зверковыми появились настоящие люди - Калиныч, Ермолай, Яков Турок, крестьянские дети. Рядом с ʼʼгосударственным человекомʼʼ Пеночкиным оказался истинно государственный ум - Хорь. Лживой ʼʼгуманностиʼʼ помещика противопоставлены были суровая гуманность Бирюка и поэтическая гуманность Касьяна. Восторженные любители искусств, помещики-меценаты, эти, по словам Тургенева, ʼʼдубины, вымазанные дегтемʼʼ, обнаруживали истинную свою цену рядом с таким подлинным ценителœем искусства, как Дикий Барин, а тупоумный Андрей Беловзоров, племянник Татьяны Борисовны, художник и покоритель сердец, карикатурный сам по себе, становился еще карикатурнее при сопоставлении с великим художником из народа Яковом Турком.

Важно также и то, что многие крестьянские персонажи ʼʼЗаписок охотникаʼʼ оказывались не только носителями положительных душевных качеств: они изображены как носители лучших черт русского национального характера. В этом прежде всœего и заключался протест Тургенева против крепостного права. Тургенева в связи с ʼʼЗаписками охотникаʼʼ не раз упрекали в идеализации крестьянства и в отступлении от реализма. На самом же делœе, показывая высокие душевные качества людей из народа, подчеркивая и заостряя лучшие черты русских крестьян, Тургенев развивал традиции реалистического искусства и создавал типические образы, наполненные большим политическим содержанием; защищая крепостное крестьянство, Тургенев одновременно защищал национальное достоинство русского народа. В ʼʼХоре и Калинычеʼʼ воплощено соединœение в русском складе души практичности с поэзией; наличие в русском народе таких людей, как Хорь, служит автору доказательством национального характера деятельности Петра I. Народная гуманистическая философия Касьяна внушена ему созерцанием родной земли и родной природы: ʼʼВедь я мало ли куда ходил! И в Ромён ходил, и в Синбирск-славный град, и в самую Москву-золотые маковки; ходил на Оку-кормилицу, и на Цну-голубку, и на Волгу-матушку, и много людей видал, добрых хрестьян, и в городах побывал честных...

И не один я грешный... много других хрестьян в лаптях ходят, по миру бродят, правды ищут... ʼʼ (I, 116). Русская природа и народная поэзия формируют мировоззрение крестьянских детей; ʼʼрусская, правдивая, горячая душа звучала и дышалаʼʼ в пении Якова Турка, а самый дух и содержание его песни навеяны были опять-таки русской природой: ʼʼчем-то родным и необозримо-широким, словно знакомая степь раскрывалась перед вами, уходя в бесконечную дальʼʼ (I, 214). Вот почему такое пристальное внимание автора в ʼʼЗаписках охотникаʼʼ привлекают силы и стихии русской природы.

Природа в ʼʼЗаписках охотникаʼʼ - не фон, не декоративная картина, не лирический пейзаж, а именно стихийная сила, которую автор изучает детально и необыкновенно пристально. Природа живет своей особой жизнью, которую автор стремится изучить и описать со всœей доступной человеческому глазу и слуху полнотой. В ʼʼБежином лугеʼʼ, прежде чем приступить к рассказу о людях, Тургенев рисует жизнь природы в течение одного июльского дня: он показывает ее историю за данный день, рассказывает, какова она ранним утром, в полдень, вечером; какой вид, формы и цвет в разные периоды дня имеют облака, каков цвет небосклона и его вид в течение этого дня, как меняется погода за день и т. д. Тургенев вносит в свои пейзажи точные названия растений и животных. В рассказе ʼʼСмертьʼʼ на протяжении одного абзаца величиной в полстраницы встречаем перечень птиц: ястреба, кобчики, дятлы, дрозды, иволги, малиновки, чижи, пеночки, зяблики; растений: фиалки, ландыши, земляника, сыроежки, волвянки, грузди, дубовики, мухоморы.

С таким же пристальным вниманием изображаются животные, только их ʼʼпортретыʼʼ даются с большей интимностью, с добродушным приближением их к человеку. ʼʼКорова подошла к двери, шумно дохнула раза два; собака с достоинством на нее зарычала; свинья прошла мимо, задумчиво хрюкая... ʼʼ (ʼʼХорь и Калинычʼʼ; I, 12). В описании индивидуальных свойств собаки Тургенев особенно изобретателœен и виртуозен. Достаточно вспомнить собаку Ермолая - Валетку, замечательным свойством которого ʼʼбыло его непостижимое равнодушие ко всœему на свете... В случае если б речь шла не о собаке, я бы употребил слово: разочарованностьʼʼ (I, 20).

Природа в ʼʼЗаписках охотникаʼʼ активно воздействует на героев произведения - простых людей и рассказчика-автора. Иногда она принимает таинственный облик, внушающий человеку чувство страха и уныния, но чаще всœего в ʼʼЗаписках охотникаʼʼ природа подчиняет человека не своей загадочностью и враждебностью, не своим равнодушием, но своей могучей жизненной силой. Такова природа в рассказе ʼʼЛес и степьʼʼ, замыкающем цикл. Рассказ о лесе и степи с разнообразными, важными и торжественными событиями в их жизни, со сменой времен года, дня и ночи, зноя и гроз - это в то же время рассказ о человеке, чей духовный мир определяется этой природной жизнью. Природа внушает человеку в данном рассказе то неизъяснимую душевную тишину, то странную тревогу, то стремление вдаль, то, чаще всœего, бодрость, силу и радость.

Национально-русскими чертами наделœены в ʼʼЗаписках охотникаʼʼ не только крестьяне; русскими людьми по натуре являются у Тургенева и некоторые помещики, избежавшие растлевающего влияния крепостного права. Петр Петрович Каратаев - не менее русский человек, чем крестьяне; недаром рассказ о нем первоначально назывался ʼʼРусакʼʼ. И он также жертва крепостного права: его сгубила любовь к чужой крепостной девушке, на которой он не может жениться из-за дикого самодурства ее владелицы. Национальные черты характера подчеркнуты и в моральном облике Чертопханова. Он великолепен в своей природной гордости, независимости и инстинктивном чувстве справедливости. Он помещик, но он не крепостник. Такова же Татьяна Борисовна, патриархальная помещица, но в то же время простое существо с прямодушным русским сердцем. Антинационально, по Тургеневу, само крепостное право. Помещики, не являющиеся типичными крепостниками, представляются ему живой силой русского общества. Он направляет свои удары не против дворянства в целом, а только против помещиков-крепостников. В отличие от революционных демократов, Тургенев надеялся на русское дворянство, стремясь обнаружить в нем здоровые элементы.

6. ʼʼРудинʼʼ первый тургеневский роман. ʼʼРудинʼʼ - первый роман Тургенева. Это известно всœем, но, как ни странно для современного читателя, этого не знал Тургенев, когда писал и печатал ʼʼРудинаʼʼ. В 1856 году в журнале ʼʼСовременникʼʼ, где ʼʼРудинʼʼ впервые был опубликован, он назывался повестью. Только в 1880 году, выпуская в свет новое издание своих сочинœений, Тургенев возвел ʼʼРудинаʼʼ в высокий ранг романа. Может показаться, что, назвать ли произведение повестью, назвать ли его романом, разница невелика. Читатели иной раз полагают, что роман - это большая повесть, а повесть - это маленький роман. Но не так обстояло дело для Тургенева. В самом делœе, ʼʼВешние водыʼʼ крупнее ʼʼРудинаʼʼ по объёму, но это повесть, а не роман. Дело, значит, не в объёме, а в чем-то более важном. В предисловии к своим романам Тургенев сказал: ʼʼ...Я стремился, насколько хватало сил и умения, добросовестно и беспристрастно изобразить и воплотить в надлежащие типы и то, что Шекспир называет ʼʼthe bogi and pressure of timeʼʼ (ʼʼсамый образ и давление времени)ʼʼ, и ту быстро изменявшуюся физиономию русских людей культурного слоя, который преимущественно служил предметом моих наблюденийʼʼ. Конечно, и в повестях Тургенева были типические образы, и там были изображены люди своей страны и своего времени, но в центре внимания там была частная жизнь людей, волнения и тревоги их личного существования. В отличие от повестей каждый роман Тургенева представлял собою какой-либо существенный эпизод умственной жизни русского общества, и в сумме своей романы Тургенева отражают историю идейных исканий образованных русских людей от сороковых до семидесятых годов прошлого столетия.

За героем первого романа Тургенева Дмитрием Рудиным давно закрепилось прозвище ʼʼлишний человекʼʼ, хотя этим именем он в романе не назван. Происходит данный термин от повести Тургенева ʼʼДневник лишнего человекаʼʼ (1850). Впрочем, герой этой повести очень мало напоминает Рудина. Лишним он назван только из-за своей неудачливости, из-за того, что, погруженный в себя, изъеденный болезненной мнительностью и раздражительностью, он проглядел свою жизнь и счастье. Он - лишний в прямом смысле слова, а это совсœем не то, что имели в виду современники Тургенева, когда, переосмыслив его название, заговорили о ʼʼлишних людяхʼʼ как о характерном и значительном явлении русской жизни. Гораздо ближе к Рудину герой рассказа ʼʼГамлет Щигровского уездаʼʼ (1850) из ʼʼЗаписок охотникаʼʼ. Это человек глубокий и серьезный, он думает о судьбах своей страны и о том, какую роль он сам может сыграть в русской жизни. Он философски образован и умен, но он оторван от жизни родной страны, не знает ее потребностей и нужд, горько страдает из-за своей ненужности и желчно смеется над своей беспочвенностью. При этом самое стремление найти себе место в русской жизни представляется Тургеневу проявлением живой силы. Унижающий себя, герой не унижен в связи с этим автором. Это один из тех образованных молодых дворян, которые не могут найти себе места ни среди практических помещиков, поглощенных своим хозяйством, ни среди чиновников, ни на военной службе. Для этого они чересчур умны, чересчур высоки. Но они не могут найти и другого занятия, ĸᴏᴛᴏᴩᴏᴇ было бы достойно их, и обречены в связи с этим на бездействие. Положение их мучительно, они постепенно привыкают к нему и в своих страданиях, в недовольстве собой начинают видеть признак исключительности натуры, а в постоянном самоунижении, в умении придирчиво и сурово анализировать свою личность и находить в себе недостатки и пороки, порожденные вынужденной праздностью, они приучаются, наконец, находить горькую отраду.

В условиях того времени, когда писались повести Тургенева, это значило, что социально-политический строй России, крепостной застой, гнет самодержавия не открывали перед личностью возможностей выхода на простор общественной жизни, и мыслящие, образованные люди вынуждены были сосредоточиться на себе самих. В этом причина их одностороннего развития: они были не подготовлены или, лучше сказать, волею обстоятельств они не были допущены к живому историческому делу. Вот почему, по мысли героя, эти люди виноваты без вины. Впрочем, дело для Тургенева было не только в том, виновны эти люди или невиновны, а еще и в том, нужны ли они были для России, принœесли ли они пользу своей стране. Русская девушка, ʼʼуездная барышняʼʼ с тревогой и надеждой ждет появления такого человека, который мог бы вывести ее из узкого круга домашней жизни с ее повсœедневными заботами. Он явился, и ей кажется, что его устами говорит сама истина, она увлечена и готова следовать за ним, как бы труден ни был его путь. ʼʼВсе - и счастье, и любовь, и мысль - всœе вместе с ним нахлынуло разом...ʼʼ Любовь и мысль - вот характерное для Тургенева сочетание, объясняющее душевный строй его героини. Для тургеневской девушки слово ʼʼлюбовьʼʼ много значит - это для нее пробуждение ума и сердца; ее образ наполняется у Тургенева широким смыслом и становится как бы воплощением молодой России, ожидающей своего избранника. Оправдает ли он ее надежды, станет ли он тем человеком, который нужен родной стране, - таков был главный вопрос. В ʼʼПерепискеʼʼ он был поставлен, ответ был дан в ʼʼРудинœеʼʼ. ʼʼПерепискаʼʼ стоит в преддверии тургеневского романа. Здесь уже многое было разъяснено, следовало подвести художественные итоги. ʼʼРудинʼʼ, опубликованный в одном году с ʼʼПерепискойʼʼ, явился итогом целой серии рассказов и повестей Тургенева о ʼʼлишнем человекеʼʼ. Современники сразу обратили на это внимание, они почувствовали обобщающий характер произведения и даже раньше, чем сам Тургенев, стали называть его романом.

Главный герой, Дмитрий Николаевич Рудин, не просто отнесен к числу умных и образованных людей дворянского круга, как это было в прежних повестях, - в романе точно указана его культурная родословная. Он не так давно принадлежал к философскому кружку Покорского, в котором играл немалую роль. Там сформировались его взгляды и понятия, его отношение к действительности, его манера думать и рассуждать. Современники без труда узнали в кружке Покорского кружок Н. В. Станкевича, возникший в Москве в начале 30-х годов и сыгравший большую роль в истории русской общественной мысли. После краха декабристского движения, когда передовая политическая идеология преследовалась и подавлялась, появление философских интересов среди образованной молодежи имело особенно важное значение. Какой бы отвлеченной ни была философская мысль, всœе равно в конечном итоге она объясняет жизнь, стремится найти ее общие законы, указать идеал человека и пути его достижения; она говорит о прекрасном в жизни и в искусстве, о месте человека в природе и в обществе. Молодые люди, объединившиеся вокруг Станкевича, от общих философских вопросов прокладывали пути к пониманию современных задач, от объяснения жизни они переходили к мысли о крайне важно сти ее изменения.

В данный кружок входили замечательные юноши; среди них, кроме главы кружка Станкевича, были Виссарион Белинский, Михаил Бакунин, Константин Аксаков и некоторые другие молодые люди, не столь даровитые, но, по крайней мере, незаурядные. Обаятельный и чистый сердцем Станкевич, человек необыкновенно и разнообразно одаренный, философ и поэт, объединял всœех. Станкевич ушел из жизни раньше других (он прожил неполных 27 лет), опубликовал около тридцати стихотворений и трагедию в стихах ʼʼВасилий Шуйскийʼʼ, но друзья после его смерти рассказали о его личности и о его идеях, была опубликована его переписка, не менее значительная по содержанию, чем иные философские трактаты. Что значил Белинский для русской литературы и общественной мысли - известно всœем. Константин Аксаков, разойдясь во взглядах со своими друзьями, стал одним из самых крупных деятелœей славянофильского направления. Михаил Бакунин справедливо слыл в кружке Станкевича глубоким знатоком философии. Уехав в 1840 году за границу, он стал участником международного революционного движения и теоретиком русского народничества и анархизма. Интересная и сложная личность Бакунина имеет для нас особый интерес, так как, по свидетельству современников и самого Тургенева, некоторые черты характера молодого Бакунина отразились в образе Рудина. Разумеется, художественный образ у великих писателœей никогда не бывает точной копией того человека, который послужил толчком к его созданию. Облик реального человека видоизменяется в духе художественного замысла всœего произведения, дополняется чертами других людей, близких по характеру, привычкам, взглядам, общественному положению, и превращается в обобщенный художественный тип. Так было и в романе Тургенева. Покорский живо и близко напоминал Станкевича, но это был не только Станкевич, в нем просвечивал и облик Белинского. Рудин напоминал Бакунина, но это был не только Бакунин, хотя черты психологического сходства героя с прототипом бросались в глаза. У Бакунина было стремление играть первые роли, была любовь к позе, к фразе, была рисовка, граничившая иной раз с самолюбованием. Друзья жаловались порой на его бесцеремонность, на склонность, правда из самых добрых побуждений, вмешиваться в личную жизнь своих приятелœей. Говорили о нем, что это человек с чудесной головой, но без сердца. Как видим позже, всœе это так или иначе нашло отражение в образе Дмитрия Рудина, и в то же время это были черты не одного только Бакунина, но и других людей его круга и воспитания. Словом, Рудин - не портрет одного лица, а образ собирательный, обобщенный, типический.

Завязка романа относится к началу 40-х годов, финал точно датирован - 26 июня 1848 года, когда Рудин погибает на революционной баррикаде в Париже. Роман Тургенева (и это характерно не только для ʼʼРудинаʼʼ) построен необыкновенно просто и строго. Несмотря на то что события в романе совершаются на протяжении нескольких лет, действие в нем сжато до нескольких дней. Показан день приезда Рудина в усадьбу Ласунской и следующее утро, потом после двухмесячного перерыва - объяснение Рудина с Натальей, на другое утро - свидание у Авдюхина пруда, и в тот же день Рудин уезжает. Главное действие романа на этом, в сущности, заканчивается, далее уже подводятся итоги. Все немногочисленные второстепенные персонажи романа прямо или косвенно соотносятся с Рудиным: одни воплощают ту бытовую среду, в условиях которой приходится жить Рудину, другие обсуждают его личность, его поступки, его ум и натуру и тем самым освещают его образ с разных сторон, с разных точек зрения. Все действие романа, последовательность эпизодов, сюжетные перипетии, - всœе подчинœено задаче оценки исторической роли Рудина и людей его типа.

Появление главного героя тщательно подготовлено краткой, но исчерпывающе точной обрисовкой социально-бытовой среды, в условиях которой он живет и с которой находится в сложных, чаще всœего враждебных, отношениях. Среду Тургенев понимает очень широко - это вся Россия в ее тогдашнем состоянии: крепостное право, лютая бедность деревни, нищета͵ почти что вымирание. В первой же главке романа помещица Липина, остановившись на краю деревеньки у ветхой и низкой избы, справляется о здоровье хозяйки, которая ʼʼжива ещеʼʼ, но вряд ли поправится. В избе тесно, душно и дымно, сердобольная помещица принœесла чаю и сахару, но в хозяйстве нет самовара, присмотреть за больной некому, в больницу везти уже поздно. Это крестьянская Русь. А рядом в лице Липиной, Волынцева, Лежнева - помещики, добрые, либерально настроенные, стремящиеся помочь крестьянам (у Липиной - больница). Тут же, в ближайшем сосœедстве, - помещики иного склада, представленные Ласунской. О ней мы узнаем сначала со слов Лежнева. По понятиям Ласунской, больницы и училища в деревне - это всœе пустые выдумки: нужна только личная благотворительность, ради собственной души, не более того. Так рассуждает, впрочем, не она одна. Умный Лежнев понимает, что Ласунская не одинока, что она поет с чужого голоса. Есть, значит, учителя и идеологи дворянского консерватизма; с их голоса поют всœе Ласунские во всœех губерниях и уездах Российской империи. Наряду с этими главными силами сразу же появляются фигуры, представляющие их бытовое окружение: с одной стороны - это нахлебник и фаворит богатой помещицы и с другой - разночинœец-учитель, живущий в той же среде, но чужой, даже во многом враждебный ей, пока еще инстинктивно. Чувствуется, что нужен только повод, чтобы его отталкивание от косной среды стало сознательным убеждением. Так на протяжении нескольких страниц, в одной только главке, воссоздается расстановка общественных сил, возникает социальный фон, на котором выделяются в последующем повествовании индивидуальности, личности, характеры.

Прежде всœего появляется Дарья Михайловна Ласунская: ее появление подготовлено, как мы помним, суждением Лежнева о ней, теперь читатель знакомится с этой знатной и богатой барыней подробно и обстоятельно. Он узнает важные факты жизни и главные свойства характера светской львицы прежних времен и былой красавицы, о которой некогда ʼʼбряцали лирыʼʼ. Автор рассказывает о ней скупыми словами и с легким оттенком презрительной иронии - верный признак того, что она существует для автора и для читателœей не сама по себе, не как самодовлеющий персонаж, а только как деталь социально-бытового фона, как олицетворение среды, враждебной повествователю и главному герою, появление которого ожидает читатель. Фигуры такого назначения не пользуются большими правами в повествовании: им не дано сложного внутреннего мира, их не окружает лирическая атмосфера, автор их не анализирует, не заставляет их постепенно раскрывать свою личность перед читателœем, он сам рассказывает о них всœе, что нужно, притом рассказывает кратко и точно, без элегических размышлений и поэтических недомолвок.

Примерно таков же метод обрисовки и другого персонажа - Африкана Семеновича Пигасова, хотя фигура эта не лишена серьезного значения и имеет свою историю в творчестве Тургенева. Тип раздраженного неудачника, озлобленного против всœего и всœех, ни во что не верящего, желчного умника и краснобая интересовал Тургенева едва ли не с самого начала его творческого пути. Такие люди на первый взгляд противостоят среде и возвышаются над нею, на самом же делœе эти доморощенные Мефистофели нисколько не выше тех людей, над которыми насмехаются, они плоть от плоти и кость от кости этой же среды. Больше того, они часто выступают в незавидной роли шутов и нахлебников, пусть даже высшего разбора, и в данном нет ничего удивительного: бесплодный скептицизм по самой природе своей находится в опасном родстве с шутовством. В прежних произведениях Тургенева ближе всœего к Пигасову по общему характеру и по роли в повествовании был Лупихин из ʼʼГамлета Щигровского уездаʼʼ. Умный и злой, с беглой и едкой улыбкой на искривленных губах, с дерзкими прищуренными глазками и подвижными чертами лица, он приковывает к себе вначале внимание ядовитыми и смелыми насмешками над уездным мирком. При этом, как и в ʼʼРудинœеʼʼ, его истинная роль выясняется очень скоро. Это не больше чем озлобленный неудачник, это посредственность с явственно проступающими чертами приживальщика. К тому же в обоих произведениях истинная цена такого персонажа сразу выясняется при сопоставлении с подлинным героем повествования, который действительно, а не только внешне выделяется из окружающей среды и в чьей судьбе есть подлинный трагизм, а не те черты комической неудачливости, которыми Тургенев без сожаления метит людей лупихинско-пигасовского типа. Итак, выводя на сцену Пигасова, Тургенев готовит фон, на котором должен выделиться Рудин. Скептику будет противопоставлен энтузиаст, смешному неудачнику - трагический герой, уездному говоруну - талантливый оратор, изумительно владеющий музыкой красноречия.

Вслед за этим в романе возникают другой антагонист главного героя, его соперник в любви, и героиня романа. Ее суд и должен будет решить вопрос об исторической значительности человека рудинского типа. С появлением этих персонажей перо Тургенева заметно меняется. Он не спешит рассказывать о них, точно не интересуется ими вовсœе. Но это у Тургенева всœегда признак глубокой личной заинтересованности. К своему любимому герою он всœегда присматривается медленным, пристальным взглядом и заставляет читателя внимательно обдумывать каждое слово героя, каждый его жест, его малейшее движение. В особенности это относится к тургеневским героиням, в данном случае к Наталье. О ней мы сначала не знаем решительно ничего, кроме ее возраста͵ да кроме того еще, что она сидит у окна за пяльцами. Но первый же штрих, отмеченный автором, незаметно располагает нас в ее пользу. Пандалевский, фаворит Ласунской, играет на рояле, Наталья слушает его со вниманием, но потом, не дослушав, опять принимается за работу. Мы догадываемся по этому короткому замечанию, что она любит и чувствует музыку, но игра такого человека, как Пандалевский, не может взволновать и увлечь ее.

О Волынцеве, как и о Наталье, Тургенев ведет повествование в тоне сердечной заинтересованности, но метод обрисовки Волынцева всœе же существенно иной: в его изображение Тургенев вносит некий снижающий оттенок снисходительного участия. Едва Волынцев появляется рядом с Натальей, как читатель сразу же по скупым, но много говорящим замечаниям романиста узнает, что данный красивый человек с ласковыми глазами и прекрасными темно-русыми усами, быть может, и хорош сам по себе, и добр, и честен, и способен к преданной любви, но явно отмечен печатью какой-то внутренней ущербности: он понимает свою ограниченность и хотя несет ее с полным достоинством, но не может подавить неуверенность в себе; он заранее ревнует Наталью к знатному гостю, которого ожидают у Ласунской, и эта ревность не от сознания собственных прав, а от чувства своего бесправия. Внешне Волынцев похож на свою миловидную и добрую сестру, Липину, которая глядела и смеялась, как ребенок, но Тургенев не случайно замечает, что в чертах его лица было меньше игры и жизни и глаза его глядели как-то грустно. В случае если прибавить к этому, что Наталья с ним ровна, ласкова и глядит на него дружелюбно, но не больше того, то характер любовной истории, которая должна разыграться в дальнейшем развитии романа, тем самым уже определœен. С появлением настоящего героя, которого ждет читатель, неустойчивое равновесие в отношениях Натальи и Волынцева неизбежно должно будет нарушиться.

Теперь подготовлено движение сюжета͵ намечена среда, обрисован фон, силы расставлены, свет и тени, падающие на персонажей, распределœены обдуманно и точно, всœе подготовлено к появлению главного героя, именем которого назван роман, - и в финале главы лакей может возвестить наконец, точно в театре: ʼʼДмитрий Николаевич Рудин!ʼʼ

Появление Рудина в романе автор обставляет такими деталями, которые сразу должны показать соединœение в данном человеке разнородных свойств. На протяжении первых же фраз мы узнаем, что Рудин высок ростом, но несколько сутуловат, у него быстрые темно-синие глаза, но они блестят ʼʼжидким блескомʼʼ, у него широкая грудь, но тонкий звук голоса Рудина не соответствует его росту и его широкой груди. Самый момент появления этого высокого интересного человека, курчавого и смуглого, с неправильным, но выразительным и умным лицом, появления, так тщательно подготовленного, вызывает ощущение эффектности и яркости. И опять-таки ощущение какого-то внешнего несоответствия производит такая мелочь: платье на нем было не ново и узко, словно он из него вырос.

Впечатление, произведенное на читателя этими мелкими подробностями, в дальнейшем если не сглаживается, то, по крайней мере, перевешивается настоящим апофеозом умственной мощи Рудина. В споре с Пигасовым он одерживает быструю и блестящую победу, и эта победа не только Рудина лично, но тех передовых сил русской мысли, своеобразным адвокатом которых Рудин в этой сцене выступает.

Рудин, воспитанник философских кружков 30-х годов, прежде всœего отстаивает самую крайне важно сть и законность философских обобщений. Преклонению перед фактами он противопоставляет значение ʼʼобщих началʼʼ, то есть теоретического фундамента всœех наших знаний, всœей нашей образованности. Спор Рудина с Пигасовым приобретает особую знаменательность: русские мыслители создавали свои философские системы в борьбе с ʼʼпрактическими людьмиʼʼ (практическим человеком называет себя Пигасов), в спорах со скептиками (скептиком называет Пигасова Рудин). И тем и другим интерес к философии казался ненужной и даже опасной претензией. Здесь Рудин выступает как верный ученик Станкевича и Белинского, отстаивавших глубочайшую важность философских основ науки, и не только науки, но и практики, ʼʼОбщие началаʼʼ нужны были Рудину и его друзьям для решения коренных вопросов русской жизни, русского народного развития. Теоретические Построения, как мы помним, связывались у них с исторической практикой и вели к обоснованию деятельности. ʼʼВ случае если у человека нет крепкого начала, в ĸᴏᴛᴏᴩᴏᴇ он верит, нет почвы, на которой он стоит твердо, как может он дать себе отчет в потребностях, в значении, в будущности своего народа?ʼʼ - спрашивал Рудин. Дальнейшее развитие его мысли было прервано злобной выходкой Пигасова, но несколько слов, которые Рудин успел сказать, ясно показывают, куда направлялась его мысль: ʼʼ...как может он знать, что он должен сам делать, если...ʼʼ Речь, следовательно, идет о деятельности, основанной на понимании потребностей, значения и будущности своего народа. Вот о чем заботились Рудины, вот ради чего они отстаивали крайне важно сть общих философских ʼʼначалʼʼ.

Для Рудина и ему подобных развитие личности, индивидуальности с ее ʼʼсамолюбиемʼʼ и ʼʼэгоизмомʼʼ, говоря словами самого Рудина, было подготовительной ступенью и предварительным условием для деятельного стремления к общественным ценностям и целям. Личность в процессе своего развития приходит к самоотречению ради общего блага - в это твердо верили люди 30-40-х годов. Об этом не раз писали Белинский и Станкевич. Об этом же говорит в романе Рудин, доказывая, что ʼʼчеловек без самолюбия ничтожен, что самолюбие - архимедов рычаг, которым землю с места можно сдвинуть, но что в то же время тот только заслуживает название человека, кто умеет овладеть своим самолюбием, как всадник конем, кто свою личность приносит в жертву общему благуʼʼ. К афоризмам Рудина можно привести немало параллелœей из статей и писем людей круга Станкевича - Белинского. В сознании культурных читателœей тургеневского времени такие параллели возникали сами собой, и образ Рудина связывался с лучшими деятелями русской культуры недавнего прошлого. Все это поднимало Рудина на пьедестал, совершенно недосягаемый для скептических острот какого-нибудь Пигасова.

При всœем том Тургенев не забывает и о человеческих слабостях Рудина - о его самолюбовании, о некотором даже актерстве, рисовке, любви к красивой фразе. Все это выяснится впоследствии. Чтобы заранее подготовить читателя к восприятию этой грани личности Рудина, Тургенев, верный своему принципу многозначительных подробностей, вводит такой небольшой эпизод: тотчас после глубоких и волнующих слов о самолюбии и общем благе, об эгоизме и его преодолении Рудин подходит к Наталье. Она в замешательстве встает: видимо, Рудин в ее глазах уже и сейчас - человек необыкновенный. Волынцев, сидевший подле нее, тоже поднимается с места. Перед этим Басистов с жаром отклонил очередную враждебную Рудину остроту Пигасова. Совершенно очевидно: Рудин имел явный успех у своей аудитории; это даже больше, чем успех, это почти потрясение. Заметил ли всœе это Рудин, важно ли ему это, или, быть может, увлеченный высоким смыслом своих слов, он совершенно забыл о себе, о своем самолюбии? От того или иного поведения Рудина в данный момент будет многое зависеть в оценке его натуры. Едва заметный штрих в тургеневском повествовании помогает читателю сделать нужный вывод.

ʼʼ- Я вижу фортепьяно, - начал Рудин мягко и ласково, как путешествующий принц, - не вы ли играете на нем?ʼʼ

Здесь всœе значительно: и мягкая ласковость интонаций Рудина, который знает свою силу и теперь, любуясь собой, точно боится подавить собеседницу своим величием, и прямая авторская оценка позы, жеста и самочувствия Рудина - как ʼʼпутешествующий принцʼʼ. Это важный, едва ли не переломный момент повествования: главного героя впервые коснулось жало авторской иронии. Но это, разумеется, не последнее и не решающее впечатление.

Следует рассказ Рудина о его заграничном путешествии, его общие рассуждения о просвещении и науке, его блестящая импровизация, его поэтическая легенда, заканчивающаяся философским афоризмом о вечном значении временной жизни человека. Большими словами характеризует автор едва ли не высшую тайну, которой владел Рудин, - тайну красноречия, и в авторском тоне сквозит восхищение. Далее передается впечатление, произведенное Рудиным на каждого из его слушателœей, - в тоне суховатого отчета͵ который, однако, говорит сам за себя: Пигасов в злобе уходит раньше всœех, Липина удивляется необыкновенному уму Рудина, Волынцев соглашается с ней, и лицо его становится еще более грустным. Басистов всю ночь напролет пишет письмо другу, Наталья лежит в постели и, не смыкая глаз, пристально глядит в темноту... Но вместе с тем ʼʼпутешествующий принцʼʼ не забыт, впечатление какой-то разорванности внешнего портрета Рудина тоже осталось, как и впечатление необычности авторского тона, вбирающего в себя разнообразные оттенки - от восхищения до насмешки. Так утверждается двойственность героя и возможность, даже неизбежность двойственного к нему отношения. Это было сделано автором на протяжении одной - третьей - главы, в ней предсказан дальнейший ход событий, и последующее изложение воспринимается уже как естественное развитие всœего заложенного здесь.

В самом делœе, в дальнейшем повествовании продолжаются эти две темы: и тема личных недостатков Рудина, и тема исторической значительности самого факта его появления в русской жизни. В последующих главах мы узнаем очень много, почти всœе, о недостатках Рудина - со слов его бывшего друга Лежнева, которому читатель должен верить: Лежнев правдив и честен, к тому же он человек рудинского круга. И всœе-таки читатель не может не заметить, что Лежнев хотя как будто и прав, но он имеет личные причины дурно говорить о Рудинœе: ему жаль Волынцева, и он боится опасного влияния Рудина на Александру Павловну.

Но задача оценки Рудина еще не кончена. Главное испытание впереди. Это испытание любовью. А для Рудина, романтика и мечтателя, любовь не просто земное чувство, пусть даже возвышенное, это особое состояние души, налагающее важные обязательства, это драгоценный дар, который дается избранным. Вспомним, что в свое время, узнав о юношеской любви Лежнева, Рудин пришел в восторг неописанный, поздравил, обнял друга и принялся толковать ему всю важность его нового положения. Теперь же, узнав о любви Натальи и признавшись в любви сам, Рудин оказывается, однако, в положении, близком к комическому. Он говорит о своем счасть

Образы крестьян, искусство пейзажа в записках «Охотника». Тургенев. - понятие и виды. Классификация и особенности категории "Образы крестьян, искусство пейзажа в записках «Охотника». Тургенев." 2017, 2018.

Тургенев в «Записках охотника» показал крестьян в одном ряду с помещиками. Оказалось, что крестьяне, как люди, часто бывают лучше помещиков, что они бывают умны, сметливы, иногда наделены поэтической душой.

Обратимся к рассказу «Хорь и Калиныч». Один из героев, хорь, хозяйственный, всё у него добротно, и дом, и семья у него большая.

Он себе на уме, обмануть его невозможно. Хорь давно уже мог бы купить себе вольную, но он не хочет этого делать, ему и так хорошо.

Калиныч - другая натура. Он и выглядит иначе. Хорь коре­наст и плотен. Калиньгч высок и худощав. Он прекрасно знает лес, без него помещик не ходит на охоту. Калиныч умеет лечить народными средствами, а из леса приносит различные травы.

Хорь и Калиныч притягиваются как две противоположнос­ти. В тексте есть такая деталь: Калиныч приносит из леса свое­му другу пучок земляники.

Тургенев со вниманием и даже с любовью относится к своим героям. До него никто так крестьян не изображал.

В рассказе «Бежин луг» показаны крестьянские дети. Турге­нев описывает пятерых мальчиков, которые ночевали у костра, пасли лошадей. Из всех детей он сразу выделяет Павла. Это яв­ный лидер среди детей, хотя среди ребят есть и дети из небед­ных семей.

Павел рассудителен, смел (поскакал один во тьму, когда воз­никла опасность, не задумываясь о том, что там могут быть вол­ки). Дети рассказывают друг другу былички, от которых веет духом народной поэзии.