Между тем оснований для таких панических настроений. Новый русский лексикон

© И. Левонтина, 2016

© Е. Ольшанская, 2016

© А. Бондаренко, художественное оформление, макет, 2016

© ООО “Издательство АСТ”, 2016

Издательство CORPUS ®

* * *

Памяти моей мамы

Предисловие ко второму изданию

Когда я стала готовить новое издание этой книги, я увидела, что со времени, когда она была написана, кое-что изменилось. Некоторые слова и значения, о которых я пишу как о новых и непривычных, с тех пор совсем прижились. Некоторые языковые процессы продвинулись гораздо дальше. С кое-какими словами случились новые приключения. Вот пишу я о забавных употреблениях слова кощунство – но это ведь сущие пустяки по сравнению с тем, как оно потом прогремело в деле “Пусси Райот”. Пишу об особом использовании слов свой и наш – а как быть со всем, что потом с ними случилось? Тут ведь и крымнаш , и “Своих не бросаем”. Я пишу о том, как слово выбор постепенно обретает вес и значимость, хотя пока только в рекламе. А ведь совсем вскоре после выхода книжки выбор стал ключевым словом “Снежной революции”: Вернем стране выбор! У меня украли выбор!

Но если рассказать обо всем этом, будет уже другая книга – и о другом времени. А эта книжка отразила свое время – начиная с середины девяностых и нулевые. Пусть и остается его срезом. Поэтому я радикальных изменений не вносила, новых примеров особо не добавляла. Хотя что-то дописала, кое-какие оплошности и упущения, конечно, поправила, во многом благодаря внимательным читателям первого издания.

И еще – думая обо всем, что случилось с нами и нашим языком со времени выхода первого издания, хочу процитировать стихотворение Булата Окуджавы 1992 года:

Язык не виноват, – заметил пан Ольбрыхский,
все создает его неповторимый лик:
базарной болтовни обсевки и огрызки,
и дружеский бубнеж, и строки вечных книг.
‹…›
Когда огонь вражды безжалостней и круче,
и нож дрожит в руке, и в прорезь смотрит глаз,
при чем же здесь язык, великий и могучий,
вместилище любви и до, и после нас?

От автора

Жизнь в эпоху перемен, кроме всех прочих ее особенностей и свойств, сопряжена с резкими и чувствительными изменениями в языке. И люди реагируют на эти языковые инновации весьма болезненно. Легко заметить, что в любой радио- или телепередаче, где говорят о языке или культуре, кто-нибудь обязательно начинает причитать: “Как мы стали говорить! Посмотрите, какое появилось ужасное слово такое-то! Зачем столько заимствований таких-то, когда есть хорошие слова такие-то? Мы их забываем, мы теряем духовность… Скоро мы вообще не сможем читать Пушкина без перевода!” Оно и понятно. Когда окружающая действительность стремительно и не всегда ко всеобщему удовольствию меняется, язык именно в силу своей стабильности остается один поддержкой и опорой, позволяет сохранять собственную идентичность и культурную преемственность. Поэтому, когда еще и он оказывается переменчивым и пугающе незнакомым, люди нередко воспринимают это как утрату последнего прибежища и окончательный крах.

Между тем оснований для таких панических настроений в общем-то нет. Язык – организм очень живой и живучий. Он чрезвычайно чувствителен и восприимчив, но ему не так-то просто что-нибудь навязать. Если в языке прижилось новое слово или новое значение старого слова, значит, это зачем-то языку нужно: в нашем сознании, в культуре появился новый смысл, новое понятие, для которого недостает словесной оболочки. А если нет потребности в такой оболочке – как новое слово ни насаждай, язык его либо отторгнет, либо переосмыслит и вложит в него то содержание, которое ему нужно. Как сказал, правда, несколько по другому поводу, замечательный поэт Лев Лосев:

Но главное – шумит словарь,
словарь шумит на перекрёстке.

Попробуем постоять на этом перекрестке и прислушаться к шуму словаря.

Эта книжка собралась лет за десять. В двухтысячном году я начала сочинять короткие заметки о языке для радиопередачи “Грамотей”, которую несколько лет вела на “Маяке” моя коллега и подруга Елена Шмелева. Потом мои популярные тексты публиковали старые “Итоги”, “Еженедельный журнал”, “Знамя”, Polit.ru. Затем была колонка о языке в газете “Троицкий вариант” и “Ворчалки о языке” в интернет-издании Stengazeta.net.

Новый русский лексикон

Великий вызов

Скандально прославившаяся журналистка Елена Трегубова – “кремлевская диггерша” – так написала о Ельцине:

Просто был тем, кто неожиданно почувствовал этот великий ритм и дыхание времени, этот великий шанс и великий вызов. И – как мог постарался соответствовать этому вызову.

Надо заметить, что до недавнего времени такое употребление слова вызов было для русского языка совершенно невозможным. Да и сейчас фраза “Он почувствовал этот великий вызов и постарался соответствовать этому вызову ” звучит не вполне по-русски. Можно, однако, с большой степенью вероятности предположить, что освоение такого употребления – дело ближайшего будущего.

Это калька с английского challenge – одного из самых ярких английских слов, которого нет в русском языке – во всяком случае, до недавнего времени не было. Буквально оно означает “вызов”, однако имеет гораздо более широкое значение. Слово challenge описывает, в частности, следующую ситуацию. Человек берется за выполнение какой-то трудной задачи, на пределе или даже за пределами своих профессиональных или иных возможностей, и трудность задачи подстегивает его, заставляет превзойти самого себя. Восхитительна эмоциональная тональность этого слова: оно выражает эдакий веселый азарт и вкус к жизни. Почувствовав challenge, человек ощущает, как повышается количество адреналина в крови. Излишне говорить, сколь важны это понятие и это ощущение для всей американской цивилизации. По-русски человек не может, например, соглашаясь занять какую-то должность, воскликнуть, потирая руки: “Это для меня вызов !”

Ну, не будем пускаться по этому поводу в спекуляции, а вспомним лучше русское слово, в котором азарта не меньше, чем в английском challenge, – выразительное словцо слабо. “А вот слабо тебе это сделать?” – подзуживаем мы собеседника. “Кому? Мне слабо ??? – заводится он. – А вот и не слабо!” И действительно немедленно прыгает с крыши, выпивает бутылку водки, стоя на подоконнике, и т. п. Такой нехитрый риторический прием, кстати, так и называется – брать на слабо. Конечно, это слово выражает совершенно другую идею, чем слово challenge. В ответ на challenge человек повышает производительность труда, продвигается по службе, в то время как, доказывая, что ему не слабо, человек может сделать то, чего он вовсе не хотел и не собирался делать. И, пожалуй, даже, чем бессмысленнее действие, тем лучше.

Это по-дурацки удалое слабо – очень характерное и забавное словцо. Есть свое обаяние в бескорыстном желании проверить, на что ты способен, не достигая при этом никакой разумной цели, – как в известном пассаже из “Москвы – Петушков”:

А ты мог бы: ночью, тихонько войти в парткабинет, снять штаны и выпить целый флакон чернил, а потом поставить флакон на место, одеть штаны и тихонько вернуться домой? ради любимой женщины? смог бы?..

(И да, в первой версии “Москвы – Петушков” так и было – одеть штаны , так сам Ерофеев и произносил, когда читал свое произведение вслух, хотя в более поздних версиях стало надеть штаны .) Однако то, что в русском языке нет слова challenge, в последнее время все больше ощущается как упущение. Оно все чаще и чаще оказывается нужным, когда люди говорят о своей или чьей-то еще жизненной позиции, отношении к профессии, карьере. И вот слово вызов, в котором раньше ничего такого экзистенциального не было, прямо на наших глазах расширяет свое значение. Так сказать, пытается соответствовать вызову эпохи.

Наш пример очень показателен. Часто по поводу нового слова люди машут рукой: да это заимствование! Как будто такое указание что-то объясняет. Вот слово вызов жило себе и столько лет абсолютно не собиралось калькировать данное значение слова challenge. Но вдруг собралось, и новое значение моментально прижилось. Просто раньше оно было не нужно, а теперь понадобилось. Замечательно, как быстро люди привыкают к таким вещам. Я много раз сталкивалась с тем, что мне не верят, когда я говорю, что раньше не было выражений типа почувствовал великий вызов. “Как это не было? Да всегда так говорили! А как же иначе это сказать?” Да в том-то и дело, что раньше так не говорили и этого не говорили никак, потому что этого не думали. Как сказано у Цветаевой, “даже смысла такого нет”.

Правда, фраза про свеклу пока еще большинству людей кажется смешноватой. Но это ненадолго.

Тут вот что еще интересно. В последнее время для русского языка стало очень характерным использование слова проблема там, где раньше сказали бы просто неприятность. Теперь вместо плохая кожа скажут проблемная кожа. Такой позитивный взгляд на жизнь. Но вот когда я рассказывала об этом в “западной” аудитории, то несколько раз получала однотипную реакцию: “Ну надо же, а у нас теперь, наоборот, лучше не произносить слово problem, если не хочешь испортить себе карьеру. Теперь надо вместо problem говорить challenge”. To есть больше не стало проблем, а есть только вызовы. Это уже следующий этап – еще более лучезарный взгляд на жизнь, при котором даже неприятность рассматривается лишь как возможность проявить себя. В общем, как пел герой Ефремова в фильме “Айболит-66”: “Это очень хорошо, что сейчас нам плохо” – с полным, впрочем, осознанием того, что это лишь способ поддержать деморализованных малышей.

Один мой сослуживец остроумно заметил по поводу нового словоупотребления: “Ясно… Значит, теперь надо говорить: «Это ваши вызовы »”.

We are the champions, my friend…

До последнего времени русское слово успешный могло употребляться только по отношению к действиям, деятельности, процессам (успешные переговоры, успешная работа, успешный рост) – но не по отношению к людям. Однако за последние годы сочетание успешный человек стало очень типичным.

Более того, пожалуй, успешный человек – это герой нашего времени. Уже о нем и для него пишут книги и издают журналы: Михненко П. А. “Как стать успешным: … на опыте успешных людей”, Кановская М. Б. “Деловой этикет для успешных людей”, “«Фаворит» – журнал для успешных людей”. Существует интернет-рассылка “Афоризмы успешных людей” и сетевая “Библиотека успешного человека”, социальный навигатор “Успешные сироты”. Этот новый герой – адресат рекламы: “Автосалон для успешных людей”, “Леонбергер – собака для успешных людей!”, “Красивые зубы – пропуск в мир успешных людей”, “Успешные люди” – рекламно-продюсерская компания. Этот новый вид ведет стадную жизнь: “Клуб успешного человека”, “VIP -лига Infinum – лига успешных людей!” “Успешным может стать каждый”, – сулят педагоги, психологи и психотренеры: “Образование для успешных людей”, “Новый тренинг «Успешный Человек» Николая Ивановича Козлова”, “Тренинг успешных людей”, “«Как вырастить из ребенка успешного человека» – На вопросы читателей отвечает педагог-психолог”.

Это стремительное изменение смысловых возможностей слова не случайно.

Успешный, конечно, калька с английского слова successful. Например, в фильме “Секс в большом городе” одна из героинь сетует, что мужчины предпочитают молодых девушек, “а успешная пятидесятилетняя женщина никого не интересует”. В английском тексте, естественно, звучит successful. Представление об успешном человеке пришло к нам вместе с западным культом успеха, достижения. Прежде в русской культуре успех не рассматривался как основополагающая жизненная ценность. Это, разумеется, не означает, что люди не стремились к успеху. Просто экзистенциальный статус успеха был невысок. Своими успехами, успехами детей гордились, но гордиться немного стеснялись. Достижение как-то ассоциировалось с риском для собственной души.

Раньше говорили: состоявшийся человек, а это ведь несколько другое, это слово не характеризует социальный аспект человека. Состоявшийся – значит реализовавший свой внутренний потенциал, а добился ли он чего-нибудь в жизни, неизвестно. Было еще слово преуспевающий, того же корня, что успешный. Оно всегда было связано с финансовым успехом и выражало некоторое сомнение в моральной безупречности средств достижения этого успеха. Преуспевающий адвокат – это тот, у кого высокие гонорары, а не тот, которому удалось много невинных людей спасти от тюрьмы. Чрезвычайно характерно высказывание Олега Целкова в интервью о Бродском:

По-видимому, Бродскому претило то, что Евтушенко был весьма преуспевающим поэтом в СССР, публиковался гигантскими тиражами, был богат, разъезжал месяцами по всему белому свету, о чем и во сне не могло присниться обычному советскому человеку. Бродского Евтушенко раздражал.

Что касается самого Бродского, можно себе представить, что, защищая его от обвинений в тунеядстве, кто-нибудь назвал его состоявшимся поэтом . Но преуспевающим поэтом – невозможно.

Вспомним и Довлатова:

Двое писателей. Один преуспевающий , другой – не слишком. Который не слишком задает преуспевающему вопрос:

– Как вы могли продаться советской власти?

– А вы когда-нибудь продавались?

– Никогда, – был ответ.

Преуспевающий еще с минуту думал. Затем поинтересовался:

– А вас когда-нибудь покупали?

Чрезвычайно характерны строки из поэмы Наума Коржавина “Сплетения”:

И, может быть, стал бы отменным,
Исполненным сложных забот,
Престижным саксесыфулмэном,
Спецом по обрывкам пустот…

Строки дышат отвращением к этому чуждому “саксесыфулмэну”. Дикая транслитерация (или транскрипция?) эту чуждость подчеркивает. Ну ясное дело, если successful, то непременно за счет даже не пустот, а обрывков пустот. Поэма написана в 1980 году, и к слову саксесыфулмэн в книжке сноска, поясняющая, что это “успешливый человек”. Пришлось автору, видимо, использовать редкое слово успешливый, поскольку сочетание успешный человек четверть века назад казалось вовсе немыслимым. Оно и в начале XXI века было еще непривычно. Это довольно много обсуждали, особенно профессиональные переводчики, которые как раз мучились с этими самыми саксесыфулмэнами. Приведу пример с сайта Ассоциации лексикографов “Лингво” (там есть форум “Беседы переводчиков”):

Инна Ослон: “Еще года два назад слово «успешный» в значении «преуспевающий» не то чтобы резало мне слух, а вызывало определенный дискомфорт. Теперь уже не вызывает (почти)”.

П. Палажченко: “С «успешным» в этом значении мы, наверное, действительно «проехали»”…

Итак, успешный человек. Пожалуй, лучше всего можно определить это понятие, используя другое модное современное выражение – жизненный проект . Одна из современных гимназий так рекламирует себя:

Гимназия видит свою основную миссию в утверждении новых ценностей школьного образования: главное – умение применить полученные знания, опыт совместной работы и личных достижений при построении собственного жизненного проекта .

Успешный человек – это тот, кто успешно осуществил свой жизненный проект. Не обязательно он так уж разбогател, но он добился определенной позиции в обществе. Его проект социально признан.

Интересно, что точно такие же изменения, как со словом успешный , произошли и со словом эффективный. Раньше говорили: эффективные меры, эффективное лечение. Теперь же мы сплошь и рядом слышим: эффективный человек . Например, как сказали в одном телешоу: “Человек в любом возрасте может быть эффективным ”. Есть даже такая книга – “Формула успеха, или Философия жизни эффективного человека”. В аннотации сказано:

Это реальная психология для деловых и эффективных людей :

для предпринимателей и психологов, руководителей и домохозяек, для всех тех, кто хочет стать – универсальным бизнесменом.

Нельзя не заметить, что новое значение слова успешный – более или менее на ту же тему, что и новое значение слова вызов . Вообще здесь мы имеем дело не просто с изменениями семантики отдельных слов, а с обновлением целого фрагмента языковой картины мира. Ведь и слово неудачник за последние годы несколько изменило свой оценочный потенциал. Раньше оно могло произноситься чуть ли не с нежностью и подразумевать, что человек не достиг земных благ, потому что бескорыстен и думает о душе. “Золотое клеймо неудачи”, как мы помним, разглядела Ахматова на челе молодого Бродского. Но чем дальше, тем более сурово начинает звучать по-русски это слово, приближаясь по тональности к английскому loser. А слово карьера? Еще двадцать лет назад в ходу была формулировка карьера в хорошем смысле. Почему надо было оговариваться, что в хорошем? Да потому, что вообще-то карьера – это было что-то слегка постыдное.

На рубль амбиции

Есть и еще одно интересное слово из этой же серии. В последнее время многим бросается в глаза, как изменились слова амбиции и амбициозный. Яркая примета нашего времени – словоупотребления типа: “кадровый центр «Амбиция»” (он занимается трудоустройством), “11-я ежегодная конференция «Управление в России: время амбициозных целей»”. А вот из объявления о вакансиях: “Нужен еще один амбициозный и целеустремленный сотрудник”.

До последнего времени слово амбиции связывалось преимущественно с завышенной самооценкой и безосновательными притязаниями. Так его толковали и словари: амбиция – “обостренное самолюбие, чрезмерное самомнение”. Замечательно, что в русском языке чуть ли не все слова, указывающие на высокую оценку человеком собственной персоны, окрашены отрицательно: самомнение, апломб, гонор, чванство, спесь, самонадеянность, самоуверенность . Список можно продолжить. Это язык так отражает укорененное в русской культуре представление о том, что гордому человеку следует смиряться. Причем на самом-то деле мы понимаем: бывает, что человек трезво оценивает свои силы, готов справиться с задачей и говорит об этом без пустого жеманства, и это хорошо. Однако употребить применительно к такому случаю слово самоуверенность невозможно даже с уточнением в хорошем смысле . Нужно слово распороть и сложить в другом порядке – уверенность в себе . Иначе негативную оценку не изгнать.

Когда слово амбиция было заимствовано в русский язык, оно очень быстро приобрело этот оттенок. Правда, например, Достоевский часто использует слово амбиция просто в смысле “самолюбие”, например:

Моя репутация, амбиция – все потеряно! Я погиб, и вы погибли, маточка, и вы, вместе со мной, безвозвратно погибли! Это я, я вас в погибель ввел! Меня гонят, маточка, презирают, на смех подымают, а хозяйка просто меня бранить стала; кричала, кричала на меня сегодня, распекала, распекала меня, ниже щепки поставила (Бедные люди ).

Но гораздо более типично всегда было представление об амбициях непомерных и неправомерных, как в таком примере:

На грош амуниции, на рубль амбиции ! Уходи, не проедайся! Банкомет взял за плечи барона и вмиг выставил его за дверь, которую тотчас же запер на крюк (В. Гиляровский. Москва и москвичи ).

А в советское время и тем более трудно было употребить слово амбиция вне отрицательного контекста. И вот все изменилось. Появилось поколение успешных и амбициозных молодых людей, которые отвечают на вызовы жизни – делают карьеру. И ничего в этом плохого язык уже почти не видит. Да, еще эти молодые делают карьеру агрессивно.

Агрессивный макияж

В последние годы многие люди замечают, что и слово агрессивный на наших глазах меняет свой оценочный потенциал. Раньше, если о человеке говорили агрессивный, это всегда означало, что мы оцениваем его поведение отрицательно. Раньше сказали бы агрессивная тактика – с неодобрением. А если хотели одобрить, говорили – наступательная тактика . И вот все чаще мы слышим и читаем: “Нужны инициативные, энергичные, мечтающие о карьере, агрессивно нацеленные на результат, готовые инвестировать свое время и силы” – это в объявлении о вакансиях. “CNN – молодое и агрессивное информационное агентство. Самые оперативные новости, фотографии, видеорепортаж”. Или: “Современная леди прогрессивна и агрессивна : она делает карьеру в мужском коллективе, настаивая, чтобы ее называли по фамилии, как и коллег, и ни при каких обстоятельствах не просили принести кофе”.

И особенно распространилось выражение агрессивный макияж. Вот несколько примеров, извлеченных из интернета:

Вместе с воспоминанием о тех годах (80-х) к нам возвращается более агрессивный макияж: яркие глаза с черной подводкой, много перламутра, “кровавые” губы и безумные объемы в прическах…

Агрессивный макияж для неформальной вечеринки.

Удивительный и яркий, консервативный, стильно-утонченный, подчеркивающий, агрессивный макияж поможет создать визажист. Он подчеркнет образ, сгладит природные недостатки и подаст образ в максимально выгодном свете.

Но, признаться, женский пол и сам не прочь воспользоваться запрещенными приемчиками – лишняя расстегнутая пуговица на блузке, мини-юбка много выше коленок и агрессивный макияж могут сослужить неплохую службу начинающей карьеристке.

Четыре процента (женщин) предпочитают агрессивный макияж. Такой макияж предпочитают женщины, стремящиеся к власти. А еще он помогает обрести уверенность в себе и выделиться из толпы. Если ваш макияж не просто агрессивный, но и правильно подобранный, кратковременный успех вам обеспечен.

О сумочках, совсем маленьких, размером с кошелек, в женском модном журнале говорится: “В таком случае в сочетании с агрессивным макияжем создается эффект уверенной в себе, но в то же время нуждающейся в защите женщины”. А одна счастливая новобрачная делится в “Живом журнале”:

Я, жених и все гости остались просто в восторге. Причем у меня было достаточно необычное платье, к которому мы подобрали яркий агрессивный макияж с накладными ресницами и красными стразами над бровями. Получилось просто потрясающе.

Да, жених, наверно, был сильный духом.

Думая о подобных новых словоупотреблениях, люди часто считают само собой разумеющимся, что они заимствованы из английского языка. Мол, вместе со словом перенимаем новые ценности мира наживы и чистогана. Между тем это далеко не всегда так. Конечно, слово aggressive действительно и в английском все чаще употребляется одобрительно, но, например, термина агрессивный макияж по-английски нет, его назовут тяжелым (heavy make-up). Да и вообще, употребляя слово агрессивный с положительной оценкой, мы зачастую не столько заимствуем конкретные иноязычные словоупотребления, сколько воплощаем свое представление о том, как это должно быть там у них, на Западе.

Язык - замечательная штука, которая с головой выдает намерения говорящего. Подставьте, например, букву в слово: Я в...шел в Интернет, чтобы почитать новости .

“Ы”, “о”? У меня получилось “ы”. Считайте это небольшим тестом на то, как вы воспринимаете глобальную сеть. Разъяснения - в цитате ниже:

...Или, например, как надо говорить - войти в Интернет или выйти в Интернет ? Действительно, когда мы говорим выйти , а когда войти ? Лингвисты изучали эту проблему. Выйти значит переместиться из замкнутого пространства в более открытое. “Можно выйти из комнаты в коридор или со двора на улицу , но нельзя *выйти из коридора в комнату или *с улицы во двор . При этом различия между более замкнутыми и менее замкнутыми (более открытыми) пространствами, по-видимому, объективны: в более замкнутых пространствах меньше возможностей входа и выхода и больше препятствий для перемещений (вышел из леса на поляну , но не *вышел с поляны в лес )” (я цитирую академика Ю. Д. Апресяна, а звездочками в лингвистических работах часто обозначаются неправильные фразы). Ну а войти - естественно, наоборот. В кладовку, в ванную, в спальню всегда входят, тогда как на сцену, на крышу, на балкон - всегда выходят. [...]
Примерно так же обстоит дело и с Интернетом. Говорят и войти в Интернет , и выйти в Интернет . Вот некоторые фразы, взятые из этого самого Интернета: “Каждый раз, выходя в Интернет, вы подвергаете себя опасности несанкционированного вторжения”; “По какой технологии доступа вы выходите в Интернет?” [...] И с другой стороны - “Глава Ericsson утверждает, что через 2 года большинство пользователей будут входить в Интернет через сотовые телефон”; “Не могу войти в Интернет: программа дозвона сообщает о неправильном пароле...” [...]
Очевидно, сочетаниям выйти в Интернет и войти в Интернет соответствует несколько разные картинки. Когда говорят выйти в Интернет , имеют в виду, что всемирная сеть - это огромный мир, на просторы которого человек и выходит из своего узкого мирка. Возможно, даже не имея определенной цели. Когда же говорят войти в Интернет , скорее всего, имеют в виду, что Интернет - это нечто вроде большой виртуальной библиотеки, в которую человек входит, чтобы найти там нужную информацию.

Гугл, кстати, говорит, что гораздо частотнее, чем : 389 000 vs. 139 000 употреблений. Лично меня радует, что русскоговорящие люди считают Интернет отдельным миром.

Впрочем, я немного затянула преамбулу к рассказу о книге Ирины Левонтиной “Русский со словарем”. Это отличный сборник статей про язык - по легкости чтения он напоминает Кронгауза, да и описываются в нем похожие вещи, на мой взгляд. То есть это не академическая заумная монография, а интересные истории про то или иное явление: автор берет его, аккуратно рассматривает под микроскопом, сообщает читателю результаты наблюдений и размышлений и, налюбовавшись, выпускает на волю: ...Обычно я отлавливаю и описываю всевозможные языковые казусы с плохо скрываемым удовольствием. С охотничьим, я бы сказала, азартом. В исследовательском любопытстве есть что-то людоедское. Прекрасно понимаю Ирину - сама нередко подвисаю на читаемых мною текстах или речи друзей. Недавно один приятель на хвосте, кстати, принес чудесное выражение “поставить нравку” - это, как вы понимаете, перевод “лайкнуть”.

Так вот: мне очень, очень понравилась книга, и сейчас я буду ее цитировать и соглашаться с автором. Например, у Левонтиной есть отличное замечание про то, что нынче в интернетах называют граммар-нацизмом . Если вкратце, то это движение за абсолютную грамотность русского языка - достаточно агрессивное, однако симпатичное мне. И я не раз попадала в ситуацию, описанную в приведенной ниже цитате:

...Вообще как должен поступить интеллигентный человек, если, например, в лифте неприличное слово написано с орфографической ошибкой?
Конечно, в том слове, которое чаще всего пишут на стенах, ошибиться практически невозможно, но во многих других можно - и ошибаются. Один коллега рассказывал: в лифте красовалась надпись, сообщающая о легком поведении некоторой неизвестной особы женского пола. При этом на конце соответствующего слова было написано “-ть”. “Хоть бы в интервокальную позицию поставили!” - раздраженно заметил другой коллега, тоже ехавший в этом лифте. Действительно, ведь в первом классе проходят про “сомнительные” согласные, которые надо проверять, поставив перед гласной.
А в последние годы подростки повадились писать неприличности по-английски, и уж в английском-то непристойном глаголе ошибается не меньше половины авторов надписей. Так что должен сделать интеллигентный человек?
Если он исправит ошибку, то получится, что он сам царапает в лифте неприличности. Приходится молча страдать. А ведь для многих грамотных людей сам вид безграмотного текста мучителен, как скрип пенопласта.
Я знаю людей, особенно преподавателей, которые, например, в ресторанном меню исправляют орфографические ошибки, да еще и красной ручкой, да еще и палочки ставят на полях, как в ученической тетради. А в воспоминаниях Ходасевича о Горьком рассказывается, что основоположник соцреализма имел обыкновение, читая газеты, исправлять в них опечатки, после чего немедленно выбрасывать.
Мне вспоминается одна история о моем научном руководителе. Однажды я на работе оставила на столе какую-то записку. Она была написана на так называемой оборотке . На другой стороне листа был текст старого, ненужного, давно уже куда-то там отправленного английского письма. Придя в следующий раз на работу, я обнаружила, что в этом письме почерком моего научного руководителя исправлена ошибка. Видимо, он сделал это автоматически: просто не мог видеть неправильно употребленное слов.

Как не вспомнить цитату с Баша: xхх: Да они бы и слово "хуй" писали с ошибкой, если б там была бы безударная гласная. Кстати, совершенно верное замечание. Меня еще, например, перманентно бесит объявление, которое висит у нас на работе в туалетах - там есть одна лишняя запятая, но оно заламинировано и с ним уже ничего не сделаешь.

Впрочем, бо льшая часть статей посвящена отдельным выражениям или словам. У Левонтиной прекрасно получается кратко и доходчиво рассказать читателю, какое интересное языковое явление он сейчас наблюдает, заодно сделав небольшой экскурс в историю.

Любопытным образом слова простой, сложный, трудный сейчас используются для характеристики выражения лица. Говорят: Лицо сделай попроще! В смысле “Твоя недовольная физиономия тут неуместна”. А вы знаете, что такое на сложных щах ? Вот небось не знаете. Это значит “с высокомерным, презрительным, мрачным и т. п. лицом”. В этом выражении замечательно использованы все три слова. Во-первых, предлог на в моем любимом употреблении (пришел на костюме, весь на кажуале ). Во-вторых, слово щи в значении “лицо”. Оно, кстати, обсуждается на форуме Lingvo “Городские диалекты” в качестве довольно распространенного среди московской молодежи. Там, правда, не отражена не лишенная фонетической изысканности угрозительная формула Ща по щам. И наконец, революционно употреблено и слово сложный . Мне понравилось, как кто-то на своей страничке описывает путешествие в затерянный город инков в Перу: “Идет дождь, и по ступенькам вверх и вверх - я так не могу, и сердце стучит, и в куртке жарко, а без куртки холодно... вопщем, поэтому на всех фотографиях у меня сложные щи ”. Я поинтересовалась у сына: “А трудные щи бывают?” - “Не встречал, говорит. Да ты ж сама любишь объяснять про разницу между словами трудный и сложный !”. Конечно, люблю. Но факты прежде всего. В Интернете встречаются и трудные щи - вот, например, человек рассказывает о проникновении на закрытую территорию: сделали , мол, трудные щи , и борсетка придавала солидности. Если я правильно понимаю, это то же, что раньше назвали бы сделав морду лопатой .

Что я могу сказать в заключение? Книга получилась отличная - живая, интересная, осмысленная , читается невероятно легко, и мне, если честно, не очень понятно, почему у нее тираж всего 1000 экземпляров. Кроме того я уверена в добросовестности автора и отсутствии “фоменковских” этимологий и прочего шарлатанства. Заметно, правда, что изначально это были отдельные статьи - кое-где идут повторы, - но в целом это не раздражает. Очень рекомендую ее всем-всем-всем, кто уже задумывался над какими-нибудь лингвистическими явлениями - у них будет много материала для размышления, - а также желающим понять изменения, происходящие нынче в языке.

raccoon-poloskoon

Оценил книгу

Когда на первом курсе научный руководитель предложила мне тему курсовой «Ключевые слова эпохи», я терялась: что это такое, кому это вообще надо и о чём писать. Материал для работы, а в последствии и для диплома, собирался с миру по нитке: читалось куча газет и журналов, перелопачивался интернет, находились скудные русскоязычные исследования на заданную тему. Эх, очень мне в те годы не хватало книги Левонтиной «Русский со словарем».
По сути, то, что получилось у Левонтиной – это заметки о ключевых словах современности. Заметки, написанные живым и интересным языком, в отличие от моего на фиг никому не нужного горе-диплома. Книга вышла в формате околоблогового научпопа: рекомендуется читать в небольших дозах, иначе после пары десятков заметок подряд начинает подташнивать от многочисленных повторов одной и той же темы. Вспоминаю, что Кронгауз с его «Русским языком на грани нервного срыва» шел куда более бодро и читался практически на одном дыхании. Возможно, ему просто больше повезло с редактором, либо госпожа Левонтина вообще отказалась от редактуры своих заметок о языке, чтобы сохранить их самобытность – остаётся только гадать. Если у Кронгауза текст целостный, то «Русский со словарём» откуда ни начни – всё равно интересно, и совершенно не теряется нить повествования.
Книга, скорее всего, покажется скучной для тех, кому не интересно развитие современного русского языка и лингвистики. У российских патриотов наверняка припечёт от того, какие вольности Левонтина позволяет себе в оценке высказываний политиков. Но наверняка будет полезной и занимательной для тех, кто с языком постоянно работает. Любопытно подмечать вместе с автором уже с позиции маркетолога заезженные штампы вроде «дешевой распродажи» и «любимых покупателей». Надо отдать Левонтиной должное – она не только откровенно стебёт всех, кто неумело обращается с языком, но и с иронией относится к себе самой.
Неоднократно ловила себя на том, что киваю головой, невольно соглашаясь с автором на тему тех или иных тонко подмеченных вещей. Действительно, не каждый день думаешь о том, что в нашей жизни не всегда были «успешные люди», «эффективный менеджмент» и «комфортные условия». Но это то, что на поверхности, стоит только немного задуматься. А если всё-таки прописать себе в качестве лингвистического ликбеза «Русский со словарём», рискуешь узнать, что в нашей речи гораздо больше интересных заимствований (о происхождении которых я бы никогда не задумалась, если бы не Левонтина) и привычных современных оборотов, которые, на самом деле, противоречат нормам разной степени давности.
В позиции автора по отношению к закономерным процессам языка очень радуют отсутствие морализаторства и отношение к ним как к тому, чего не избежать. Левонтина не брюзжит (как часто делаю я), что это плохо и так низзя. Она пытается докопаться до сути вещей, понять, откуда растут ноги у того или иного выражения и через понимание – принять новую форму. В общем, нам всем есть чему у неё поучиться.
Словарь – штука полезная. Но часто ли мы в обычной жизни туда заглядываем? Не отвечайте. Загляните хотя бы в русский язык. Со словарём. Тем более, что кто-то уже за вас это сделал. «Русский язык со словарём» не требует от читателя никаких дополнительных усилий для понимания – это книга о том, чем мы с вами пользуемся каждый день. Просто прочтите и удивитесь. Или получите удовольствие от доверительной беседы с автором на довольно неожиданные для многих темы.

Оценил книгу

Левонтина копила-копила заметки и наблюдения за русским языком, а потом выпустила их отдельной книжечкой. Получилось интересно, хотя фрагментарность слегка удручает: стоило бы слегка подредактировать и причесать эти тексты, убрать многочисленные повторы (ну нет сил в третий раз читать одни и те же шутки про лояльных покупателей), выстроить в какую-то логическую структуру, объединить что ли... Словом, не хватило полноты, того, что отдельные интересные заметки не составляют единое целое, хотя тематика у них вполне конкретная и общая.

Вторая моя претензия - дичайшая цена, установленная на издание. Понятно, что тираж невелик, но почти полторы тысячи рублей (на момент написания отзыва) - это явный перебор. Как же мы, простые смертные, сможем просвещаться и прокачивать навыки своего велмопраса (великого-могучего-правдивого-свободного), если книжку для этого дела купить совершенно нереально?

Минусы закончились, теперь плюсы. Левонтина пишет очень легко, понятно и с изрядной долей юмора. Причём шутить она может над абсолютно разными вещами, в том числе и над самой собой - не такое уж и частое умение. Не боится она даже острых тем, политических шуточек и далеко идущих выводов, растущих из лингвистических наблюдений. Крепко, смешно, запоминается. Кроме того, интересна сама структура наблюдений: Левонтина не сетует на то, что "ой позасирали русский язык, совсем испортили", наоборот, за происходящими изменениями она наблюдает с интересом, близким к одобрению. Дескать всё есть живой организм, язык тоже, он растёт и преображается. "Раскопки" причин изменений глубоки, но всегда кратки и точны.

Ну и мой самый любимый плюс - Левонтина говорит о вещах, которые мы сами никогда в своей речи не заметим, пока нам носом в них не ткнут и не скажут: "Десять лет назад никто бы и не подумал использовать слово в таком значении". Вроде бы всё это знаешь и понимаешь, но не осознаёшь до того момента, пока тебе на это не укажут. Получается лёгкий эффект сопричастности, потому что тут же начинаешь вспоминать примеры из собственной жизни, где, что и как видел. Словно с автором сам побеседовал, причём не в одностороннем порядке, а при помощи полноценного диалога.

Читается быстро и легко, хотя после десятка эссе все равно хочется сделать перерыв. Впрочем, с фрагментарными произведениями всегда так.

Оценил книгу

Сборник заметок о современном русском языке. Занимательная, легкая, веселая книжка.

Никаких стонов о гибели и засорении языка, а, наоборот, авторское восхищение его гибкостью и мудростью. Разбираются слова и выражения, вошедшие в наш язык в последнее десятилетие, а также новый смысл или оттенок, появившийся в старых словах. Несмотря на то, что это отдельные, совершенно не наукообразные зарисовки, возникает достаточно глубокая цельная картина языковых изменений. Понимаешь, что язык развивается в определенную сторону, и это происходит не само по себе, а как отражение вполне конкретных жизненных изменений, которые мы порой и сами не осознаем.

Книжка по нынешним временам смелая. Как вам например такой пассаж: "И когда Медведев произносит: придурки, уродцы, подставили, крышу сносит, - это тоже знак. Я, мол, тоже Собакевич." Про Путина и тему соплей там тоже есть. Да и вообще, автор совершенно не скрывает своих политических взглядов. Что можно было бы, вероятно, счесть недостатком, но больно уж читать приятно.

Теперь о недостатках. Очень чувствуется, что книга составлена из отдельных заметок. Автор не скрывает, что книга написана по материалам соответствующих рубрик, которые она ведет в газете, на радио, в интернете. Каждая коротенькая главка содержит "подводку", которая уместна в отдельной статье, но утомляет, когда читаешь заметки подряд. Очень много повторов, которые, опять же, создают ощущение "надерганности". Книга выглядит сборником статей по теме, а не единым произведением.

Издана очень дорого. На мой взгляд, совершенно неоправданно. В одном из интервью автор говорит, что как раз настаивала на таком "гламурном" (ее шутливое определение) варианте. Чтобы была хорошая бумага, иллюстрации, и т.д. Бумага не просто хорошая, а неуместно отличная. Очень плотная, белая, глянцевая. Больше бы подошла для альбомов по искусству или изданий классики, которую "передают по наследству". На мой взгляд, такая "перенаряженность" идет книге во вред. Ну не должна такая книга стоить 700р. Это не то, что хочется поставить на полку и время от времени перечитывать. Да, она фиксирует момент, и в этом смысле будет интересна и позже, но все-таки это довольно сиюминутная вещь.

Интересно "возрастное" впечатление от книги. Для меня дополнительным очарованием были как раз "ностальгические" моменты. Дочка же моя, хоть и прочла с интересом, но "не поняла, в чем прикол". Она в силу возраста еще не может уловить изменений, о которых все время рассказывает автор. Для нее нынешний вариант - единственный. Оно всегда так было. Нет момента узнавания, совместного "открытия" и сопричастности происходящему.
Мне же книга доставила много приятных минут, очень рекомендую.