Сообщение дежнев. Дежнев Семен

Главная

Краткие содержания

Мало кто знает, как называется пролив, который открыл Дежнев. Немногое известно и о жизни этого человека. О выдающемся русского мореплавателя долгое время ничего не знали. Следует отметить, что до сих пор нет достаточного количества информации об истории путешествия, которое совершил Дежнев Семен Иванович. Что открыл этот человек и какое это имело значение, обсудим в данной публикации.

Из жизни Семена Ивановича Дежнева

Родился Дежнев в Великом Устюге предположительно в первых годах XVII в. Оттуда он ушел в Сибирь, где начал службу в Тобольске, а затем в Енисейске. В 1641 году он вместе с отправился в поход на Оймякон.

Будущий первопроходец Семен Дежнев принимал участие в основании Нижнеколымского острога, который стал опорной точкой русских путешественников, отправлявшихся на поиск выхода к устью реки Анадырь. Кроме того, он совершил несколько походов по Индигирке, Яне, до устья Лены. Однако Дежнева больше всего привлекала По слухам, здесь были большие запасы моржовой кости, которая высоко ценилась в России. В 1647 году он попал в экспедицию Ф. в составе которой совершил неудачную попытку добраться до устья реки Анадырь и обогнуть Чукотку. 63 путешественника на четырех судах двинулись по морю на восток. Однако путь им преградили большие льдины, и землепроходцы были вынуждены повернуть обратно.

Начало нового похода

После неудачного первого похода было принято решение совершить новое путешествие к устью реки Анадырь. 30 июня 1648 года экспедиция под командованием Семена Дежнева в составе 90 человек вышла из Колымы. Корабли двигались по морю в восточном направлении. Путешествие было очень тяжелым. В морских бурях пропало несколько кораблей экспедиции Дежнева (2 из них разбились о льдины, а еще 2 были унесены во время шторма). Семен Иванович в своих воспоминаниях отметил, что в пролив вошло только 3 коча (судна). Их возглавляли Дежнев, Анкундинов и Алексеев. Они достигли мыса, который именовали Чукотский Нос, и увидели несколько небольших островов. Так Дежнев открыл пролив между Азией и Америкой.

Основание Анадырского острога

Пролив, который открыл Дежнев, решил важнейшую географическую задачу. Он стал доказательством того, что Америка является самостоятельным материком. Кроме того, это путешествие свидетельствовало о том, что из Европы в Китай существует путь через северные моря вокруг Сибири.

После того как суда прошли пролив, который открыл Дежнев, они вышли к Анадырскому заливу, а затем обогнули Олюторский полуостров. Корабль экспедиции, на котором находилось 25 человек, выбросило на берег. Отсюда путешественники пешим ходом двинулись на север. К началу 1649 года 13 человек достигли устья реки Анадырь. Затем Дежнев и его товарищи поднялись вверх по реке и заложили там зимовье. Кроме того, мореходы основали Анадырский острог. Здесь Дежнев и прожил 10 лет.

Исследования Дежнева

С 1649 по 1659 год Дежнев исследовал бассейны рек Анадырь и Анюй. Доклады о проделанной работе отправлялись в Якутск. В этих сообщениях был подробно описан пролив, открытый Дежневым в 1648 году, реки Анадырь и Анюй, а также были составлены чертежи местности. В 1652 году Семен Иванович открыл отмель, где располагалось лежбище моржей. После этого Дежневу удалось наладить промысел этого зверя в Анадырском заливе, который приносил большой доход России.

Дальнейшая судьба путешественника

В 1659 году Дежнев передал управление Анадырским острогом К. Иванову. Через год путешественник перебрался на Колыму. В 1661 году Семен Иванович Дежнев направился в Якутск, куда добрался только весной 1662 года. Оттуда он был послан в Москву, для того чтобы доставить государеву казну. Дежнев предоставил царю доклады с подробным описанием своих путешествий и исследований. В 1655 году Семену Ивановичу был пожалован чин казачьего атамана. О дальнейшей судьбе русского мореплавателя ничего не известно.

Значение открытия Семена Дежнева

Главная заслуга русского путешественника заключается в том, что он открыл проход из Ледовитого в Тихий океан. Он описал этот путь и составил его подробный чертеж. Несмотря на то что карты, разработанные Семеном Ивановичем, были очень упрощенными, с приблизительными расстояниями, они имели большое практическое значение. Пролив, который открыл Дежнев, стал точным свидетельством того, что Азию и Америку разделяет море. Кроме этого, экспедиция под руководством Семена Ивановича впервые добралась до устья реки Анадырь, где были открыты залежи моржей.

В 1736 году в Якутске впервые были найдены забытые доклады Дежнева. Из них стало известно, что русский мореплаватель не видел берегов Америки. Следует отметить, что спустя 80 лет после Семена Ивановича в южной части пролива плавала экспедиция Беринга, которая подтвердила открытие Дежнева. В 1778 году в этой местности побывал Кук, который был осведомлен только об экспедиции начала XVIII в. Именно он назвал этот

(ок. 1605 – 1673)

Великое географическое открытие, совершенное русским полярным мореходом Семеном Ивановичем Дежневым, навеки обессмертило его имя. Им и его товарищами в 1648 г. впервые был пройден пролив, отделяющий Азию от Америки,– пролив, впоследствии названный Беринговым.

Жизнь этого замечательного человека полна подлинного героизма. Вся она почти целиком была проведена в многочисленных походах по Сибири и отдаленному Чукотскому краю, в неоднократных речных и морских плаваниях по рекам Сибири и вдоль северо-восточных берегов Азии, в скитаниях и лишениях.

С. И. Дежнев не знал, что своим плаванием он совершил одно из выдающихся географических открытий, поставившее его в один ряд с великими мореплавателями X. Колумбом, Ф. Магелланом, Васко да Гамой. Но С. И. Дежнев знал, что он прошел по «море-окияну» из Северного Ледовитого океана в Восточный, или Тихий, океан.

Плавание С. И. Дежнева дало полное право считать Азию отделенной от Америки проливом, а не принимать обе эти части света за один материк, как это склонны были утверждать географы того времени. В этом – величайшая заслуга С. И. Дежнева и его товарищей.

До недавнего времени считалось, что Семен Иванович Дежнев родился в г. Великий Устюг. Работами М И. Белова установлено, что подлинной родиной Дежнева была деревня Осиновская, Волоко-Пинежской волости, Двинского уезда, происходил он из бедной крестьянской семьи, и, как и все жители Поморья, был, вероятно, связан с морем. Пинежане дали много известных мореходов-землепроходцев. Среди них были М. В. Стадухин, Ю. Селиверстов, Л. Плехана и другие.

Молодой Дежнев не остался на родине, а вместе со многими вольными людьми отправился искать счастья в далекой Сибири. Скорей всего это произошло в начале 30-х годов XVII в. Первые годы его службы в Сибири прошли в Тобольске, административном центре края, а затем в Енисейске.

Стремительное продвижение русских людей на восток Сибири привело к тому, что в чрезвычайно короткий исторический срок Сибирь была пройдена из конца в конец. В 80-х годах XVI в. состоялись походы вольницы Ермака, а в 1639 г, отряд казаков, возглавляемый и. Ю. Москвитиным, вышел на берега Охотского моря. В 1632 г. енисейский стрелецкий сотник Петр Бекетов заложил на богатой реке Лене Ленский острожек, который затем стал называться Якутским острогом, а с 1681 г. превратился в город Якутск. Выгодное центральное географическое положение Якутска вскоре превратило его в центр деятельности русских людей на крайнем северо-востоке Азии. Меховые и другие богатства вновь приобретенных «землиц» по Лене-реке притягивали туда многочисленные ватаги вольных «гулящих людишек». Из Ленского острога продолжались все новые и новые походы русских дальше, к рекам Охоте, Колыме, Анадыри, к таинственному Ламскому (Охотскому) морю. Вслед за походами «гулящих людей» следовали представители государственной власти. В основанных острогах и зимовьях назначались государственные приказчики, посылались гарнизоны «служивых» для сбора ясака и для приведения новых народов «под высокую государеву руку».

В 1638 г. из Енисейска С. И. Дежнев в составе отряда казаков был отправлен в Якутск. Отрядом командовал тот самый Петр Бекетов, который первым пришел в эти места. Первые два года службы С. И. Дежнев не выезжал из Якутска. Сохранилось несколько челобитных якутских казаков, среди которых встречается и имя С. И. Дежнева, из коих следует, что они неоднократно просились «на государеву службу» в различные районы Якутии и дальше. Но доподлинно пока неизвестно, состоялись ли подобные экспедиции и участвовал ли в них С. И. Дежнев. Жизнь в Ленском остроге, беспрерывно осаждаемом часто восстававшими против произвола царских чиновников якутами, была тяжелой. В течение нескольких лет из Енисейска не приходило никакой подмоги, и казаки не раз обращались к царю с просьбой выдать им по пять рублей, «чтобы нам, холопам твоим, было бы в чем платьишка купить и обувь купить, с чем было твоя государева служба служить».

В отличие от большинства служивых того времени С. И. Дежнев уже в начале своей службы в Ленском остроге получил известность не только как храбрый, волевой казак, но вместе с тем и как глубоко гуманный человек. Сохранилось известие, что летом 1640 г. ему удалось мирным путем, «без порчи, без драки» примирить враждовавших и ведших войну между собой якутов из различных улусов.

К этому времени относится женитьба С. И. Дежнева на якутке Абакаяде Сичю. От этого брака родился сын Любим, который, как и отец, провел всю свою жизнь на службе в Сибири; неоднократно ему приходилось служить вместе с первооткрывателем Камчатки В. Атласовым. Женитьба С. И. Дежнева навсегда привязала его к когда-то столь далекой и чужой, а теперь родной и близкой стороне.

Начиная с 1640 г. жизнь С. И. Дежнева проходила в беспрерывных походах по сбору ясака. С декабря 1640 г. и по июль 1641 г. он участвовал в трудном походе на реку Яну в составе отряда Дмитрия Зыряна. Другой такой же отряд Посника Иванова шел на реку Индигирку.

Янские якуты добровольно согласились платить ясак, и, собрав его, Д. Зырян послал с ним в Якутск С. И. Дежнева в сопровождении трех казаков. По пути маленькой горстке казаков пришлось с оружием в руках отстаивать «государеву казну» и свою собственную жизнь от напавших ламутов. В этом походе С. И. Дежнев был ранен, но задание успешно выполнил.

После этого похода С. И. Дежнев в составе отряда М. В. Стадухина был отправлен на «дальнюю службу» на реку Оймекон. Отправляясь туда, он оставил жену и сына, не думая, что не увидит семьи целых 20 лет.

Прибыв весной 1641 г. на Оймекон и собрав там ясак, Стадухин отправился на построенном коче на реку Индигирку, по которой и выплыл в море. Такая мера вызывалась необходимостью, так как места на Оймеконе были безлюдные, голодные. Казаки его отряда писали в июне 1642 г. царю, что «на Емоконе жити не у чево, никаких людей нет, место пустое и голодное... И нам, холопам твоим государевым, кормитца нечим, а осталися голодны и холодны».

Во время зимовки на Оймеконе М. В. Стадухин послал казака Андрея Горелого проведать таинственную реку Ламу (Охоту). Только воинственность ламутов помешала Андрею Горелому соединиться с отрядом томских казаков И. Ю. Москвитина, пришедших на реку Охоту морем с устья реки Ульи, где впервые на Охотском море было выстроено русское зимовье. Возможно, что в этом походе А. Горелого участвовал и С. И. Дежнев.

Спустившись до моря, отряд Стадухина продолжал плавание к реке Алазее, где встретился с другим таким же отрядом, руководимым Д. М. Зыряном. Его отряд пришел сюда ранее и уже много понаслышался о большой и богатой реке Колыме, текущей к востоку от Алазеи. Чтобы действовать успешней, М. В. Стадухин послал С. И. Дежнева, Р. Немчина к Д. М. Зыряну с предложением об объединении отрядов. Миссия С. И. Дежнева оказалась успешной, и объединенный отряд отправился морем на восток. Летом 1643 г. кочи вошли в устье реки Колымы. В самом ее устье, на Стадухинской протоке, было поставлено зимовье, выросшее впоследствии в Нижне-Колымский острог. Так было совершено важное географическое открытие – достижение русскими реки Колымы.

Путешествия С. И. Дежнева

В этом принимал активное участие С. И. Дежнев. Его кругозор заметно расширился. Теперь С. И. Дежнев знал о существовании реки Охоты, текущей на юг, и о реке Колыме, текущей на север. Естественно, что пытливого казака стали интересовать вопросы о том, а что же находится к востоку от этих рек.

Служба С. И. Дежнева на Колыме продолжалась без каких-либо перемен до 1646 г. Весной 1645 г. с богатой соболиной и иной казной М. В. Стадухин и Д. М. Зырян с отрядом казаков отправились морем на Лену, а оттуда в Якутский острог. В Нижне-Колымском остроге остались 13 человек во главе со «служилым человеком со Вторым Гавриловым». Остался здесь и С. И. Дежнев. Но на пути в Якутск М. С. Стадухин и Д. М. Зырян встретили якутского целовальника П. Новоселова, который передал Д. М. Зыряну наказную память якутского воеводы о назначении его приказчиком Нижне-Колымского острога. Д. М. Зырян возвратился в острог. Но в начале 1646 г. он погиб и приказчиком стал снова В. Гаврилов.

Служба в таких отдаленных местах под руководством опытного морехода Дмитрия Михайловича Зыряна закалила С. И. Дежнева, а его успехи по службе и репутация смелого, храброго человека заметно выделяли его из среды окружающих казаков.

Обосновавшиеся в устье Колымы казаки часто из самых разнообразных источников слышали о большой и богатой реке Анадырь. Утверждали, что река эта очень богата соболями и серебром и что находится она в нескольких днях пути от Колымы-реки. Такие сведения проникали в Якутский острог и возбуждали там большой интерес. Стали все чаще и настойчивее поговаривать о снаряжении экспедиции для достижения этой реки.

В 1646 г. Исай Игнатьев и Семен Алексеев предприняли попытку достичь морем этой таинственной реки, но достигли, вероятно, только Чаунской губы, в которой вели меновую «немую» торговлю с чукчами. Поход Игнатьева и Алексеева вызвал еще большее стремление русских добраться до реки Анадырь, а сообщение их, что море в тех местах кишит моржами, еще более подогрело интерес казаков и промышленников. Ведь пуд моржовой кости, или, как его называли, «рыбьего зуба» стоил от 15 до 25 рублей! Более 50 нижнеколымских промышленников заявило о своем желании отправиться на поиски реки Анадырь. Поход Игнатьева и Алексеева показал также, что искать реку Анадырь нужно по другую сторону «Камня» [Под этим названием понималась система горных хребтов на северо-воетоке Азии, оканчивающаяся мысами Дежнева и Чукотским на Чукотском полуострове]), т. е. постепенно прояснялось ее положение: надо было искать ее на юге. Многие промышленники предпринимали в это время сухопутные экспедиции через «Камень» для поисков реки Анадырь, и одна из них впоследствии увенчалась полным успехом (поход Семена Моторы и М. В. Стадухина).

Между тем в Нижне-Колымске события развивались своим чередом. На реку Анадырь готовилась выйти промышленная экспедиция приказчика крупного московского купца Федота Попова. Для того чтобы придать своему предприятию официальность, Федот Попов попросил приказчика Нижне-Колымского острога В. Гаврилова о назначении в экспедицию служилого человека. Добровольно вызвался возглавить экспедицию казак С. И. Дежнев. Целовальником, вторым лицом в экспедиции, в наказной памяти был назван Федот Алексеев Попов.

Однако эта экспедиция, вышедшая в плавание летом 1647 г., окончилась неудачно. Причиной этому послужила тяжелая ледовая обстановка. Кочи отряда не могли пробиться сквозь тяжелые льды и принуждены были возвратиться в Нижне-Колымск.

Но от принятого решения не отказались ни Федот Попов, ни тем более Семен Дежнев. Зимой 1647/48 г. в Нижне-Колымске собралось значительное количество промышленных людей, прибывавших сюда с той же целью: найти путь морем на реку Анадырь. Организовался отряд, возглавляемый приказчиком другого крупного московского купца Гусельникова Афанасием Андреевым и Бессоном Астафьевым. Этот отряд был хорошо оснащен и, помимо многих товаров, боеприпасов и вооружения, имел современные по тому времени мореходные инструменты. Так, в росписи товарам мы находим «тринадцать маток в костях», т. е. мореходных компасов. Уместно будет указать, что русские кочи, на которых отважные мореплаватели совершали свои смелые предприятия, были для своего времени весьма мореходными килевыми судами, ходившими под парусом и поднимавшими до двух тысяч пудов груза. На таком судне, управлявшемся 10-15 моряками, можно было перевозить от 30 до 50 пассажиров. Длина их достигала 18-19 метров, а ширина – до 4,5.

В экспедиции под общим командованием С. И. Дежнева находилось шесть таких кочей. В самый последний момент к экспедиции примкнул седьмой коч, управлявшийся Герасимом Анкудиновым. С его именем связано много неприятных событий в Нижне-Колымске. Весьма нечестный, нечистоплотный по отношению к товарищам, он заслужил неуважение большинства казаков Нижне-Колымского острога. Немало хлопот доставил он и С. И. Дежневу.

Узнав, что С. И. Дежнев организует экспедицию на реку Анадырь, Г. Анкудинов решил добиться собственного назначения на это место и с такой целью подал челобитную в Нижне-Колымский приказ с обязательством добыть больше соболей и иной прибыли в этом походе, чем это обещал сделать С. И. Дежнев. Однако В. Гаврилов отказал ему. Во главе экспедиции встал С. И. Дежнев, вторым после него человеком назначался Ф. А. Попов. И, как сообщал в отписке якутскому воеводе В. Гаврилов, «и дал им наказную память и где буде найдут неясашных людей, и им аманатов имати и государев ясак с них збирати и под ево царскую высокую руку подводити». Тогда Г. Анкудинов со своим кочем решил следовать самостоятельно, независимо от С. И. Дежнева на реку Анадырь, хотя и плыл все время вместе с его отрядом. Надо сказать, что при всех своих недостатках Г. Анкудинов был смелый, предприимчивый и волевой казак-мореход. Таким образом, из Нижне-Колымска 20 июня 1648 г. вышло семь кочей. Всего людей на них было 90 человек, из которых 30 было на коче Г. Анкудинова.

По началу плавание протекало вполне благополучно, и вскоре кочи достигли Шелагского мыса, до которого, по всей вероятности, доходил Исай Игнатьев. Ледовые условия в эту навигацию также благоприятствовали плаванию. Но через некоторое время, где-то за Шелагским мысом, кочи экспедиции С. И. Дежнева настиг жестокий шторм, во время которого на берег выбросило два коча. Как сообщает следовавший в 1649 г. этим путем М. В. Стадухин, жившие в этих местах чукчи рассказали ему о судьбе людей с двух дежневских кочей следующее: «два коча де на море разбило, и наши де люди их побили».

Остальным пяти кочам за два с лишним месяца удалось достичь мыса, который теперь на всех картах мира называется именем С. И. Дежнева. Замечательна решимость, проявленная С. И. Дежневым на этом отрезке пути. Не встречая нигде большой реки и видя только одни скалистые, безлюдные и угрюмые берега, он настойчиво продолжал путь вперед, веря, что ему удастся добраться до Анадыря.

Неприветливо встретил их обрывистый мыс, от которого берег поворачивал на юг. У этого «Большого Каменного носа» погиб коч Анкудинова. Людей с него и самого Анкудинова С. И. Дежнев принял на свои кочи. Здесь же решили остановиться. С. И. Дежнев воспользовался этим кратковременным отдыхом, чтобы внимательно осмотреть местность. О наблюдательности его говорит описание мыса, сделанное спустя несколько лет после плавания. Описание «Большого Каменного носа», данное С. И. Дежневым, поражает географической точностью. Сообщив, что Нос «вышел в море далеко», С. И. Дежнев пишет далее: «а напротив того Носу есть два острова, а лежит Нос промеж сивер на полуношник (т. е. между севером и северо-востоком). А с рускую сторону Носа (со стороны реки Колымы) признака: вышла речка, становье тут у чухоч делано, что башни из кости китовой. Нос поворотит кругом, к Анадыре реке подлегло». От его внимания не ускользнули рассказы и о населении как на носу, так и на островах. Он пишет, что «живут на нем чукчи добре много, против того же носу на островах живут люди, называют их зубатыми, потому что пронимают они сквозь губу по два зуба немалых костяных».

После некоторого отдыха четыре оставшихся коча направились на юг от пролива. Время было осеннее, непогожее. Штормы следовали один за другим и кочам приходилось трудно. Но все же всем им удалось добраться до Чукотского мыса, где сделали очередную остановку. Но так как чукчи встретили пришельцев с оружием в руках, то после стычки с ними кочи снова вышли в море. Это было около 20 сентября.

И теперь, когда цель была близка, четыре коча экспедиции С. И. Дежнева были застигнуты крепчайшим штормом, во время которого все они были разбросаны в разные стороны. О судьбе одного из них история не сохранила никаких сведений. Предположения о том, что он, возможно, был выброшен на берега Аляски, ничем не подтверждаются, хотя Л. С. Берг отстаивал версию об этом. Основанием служит то, что в 1937 г. археологи обнаружили на полуострове Кенай (Аляска) остатки большого поселения – 31 дом из бревен на кирпичном фундаменте размером 7 на 4,5 м с печами, сложенными из кирпича; таких ни эскимосы, ни индейцы не умели строить. Кочи с Ф. А. Поповым и Г. А. Анкудиновым выбросило у берегов Камчатки. Там даже есть речка, называемая Федотовкой, по имени Федота Попова. Дальнейшая судьба Ф. Попова рисуется так: перезимовав на Камчатке, он в 1649 г. может быть, даже обогнув Камчатку с юга, продолжал путь вдоль ее западного берега, где, по-видимому, и погиб вместе со спутниками в этом же году. Сохранился документ, из которого следует, что все оставшиеся в живых казаки с этих двух кочей погибли в борьбе с лишениями, от болезней и во время неравных боев с местными жителями.

Коч, которым командовал С. И. Дежнев, выбросило 1 октября на берег где-то в районе Олюторского залива. С Дежневым было 24 человека. Высадившись на берег, С. И. Дежнев направился на поиски реки Анадырь. Много пришлось пережить им в эту страшную зиму, многих из своих товарищей не досчитались они. Со вскрытием реки оставшиеся в живых 13 человек построили лодку, на которой поднялись вверх по течению реки Анадырь до острова, на котором построили острожек – будущий Анадырский острог. Цель была достигнута. Беспримерный в истории поход-плавание отважных русских землепроходцев был окончен.

С. И. Дежнев оставил описание открытой им реки Анадырь, в котором говорилось: «А река Анандыр не лесна и соболей по ней мало, с вершины мало листвяк днищей на шесть или на семь, а иного пёрного лесу нет никакого, кроме березнику и осинника..., а от берегов лесу не широко, все тундра да камень..., а рыбы красной приходит много, и та рыба внизу Анандыру от моря идет добра, а вверх приходит худа, потому что та рыба замирает вверху Анандыру реки, а назад к морю не выплывает...».

Целых десять лет безвыездно прослужил С. И. Дежнев в основанном им Анадырском остроге. На следующий год туда пришел заносчивый М. В. Стадухин с Семеном Моторой, которого он мучил, догнав по пути в Анадырь и заставив силой отказаться от власти, данной тому наказной памятью. Они шли на Анадырь сухим путем и не ожидали встретить здесь С. И. Дежнева. М. В. Стадухин не признал власти С. И. Дежнева в Анадырском остроге, считая, что с худородным казаком нечего нянчиться, и доходил до того, что бил его по щекам.

С. И. Дежнев вынужден был со своими людьми искать спасения от строптивого, кичащегося своими богатыми связями Стадухина. Он решил пробиваться из Анадырска на богатую соболями реку Пенжину, но не нашел туда дороги. Пришлось возвращаться обратно.

Мытарства группы казаков С. И. Дежнева кончились весной 1651 г., когда отряд Стадухина ушел из острога, отправившись искать пути на р. Пенжину. С С. И. Моторой С. И. Дежнев сразу поладил и даже признал в нем старшего, так как тому была дана наказная память быть приказчиком на Анадыре. Вгсной 1652 г. Семен Мотора погиб, и С. И. Дежнев вместе с товарищами остались служить в Анадырском остроге. Главным промыслом, помимо собирания ясака, был промысел «моржового зуба». Большие лежбища моржей были открыты недалеко от устья реки Анадырь. Промыслы были такие удачные, что к 1656 г. в остроге скопилось 289 пудов «моржового зуба». Его неоднократно отправляли в Якутск и Нижне-Колымск. В 1654 г. С. И. Дежнев отправил первое сообщение о своем плавании.

В 1659 г., 29 мая, С. И. Дежнев сдал дела приказчика Анадырского острога прибывшему Курбату Иванову и отправился в трудный путь «с костяной и соболиной казной» в Нижне-Колымск. Около года продолжалось путешествие. Доставить 150 пудов моржового клыка было делом трудным. Но уйти в Якутск ему в 1660 г. не удалось. Пришлось зимовать в Нижне-Колымске и только часть казны отправить в Якутск с надежными людьми. Только весной 1662 г., после 20-летнего отсутствия, возвратился С. И. Дежнев в Якутск. Привезенной им «моржовой кости» было так много, что в Якутске у властей не нашлось денег, чтобы рассчитаться с С. И. Дежневым. Пришлось отправить его в Москву, в Сибирский приказ, для окончательного расчета и для рассказовио своих двадцатилетних странствиях на реках Колыме и Анадыре и по Чукотской земле.

В Москву С. И. Дежнев отправился в составе отряда И. Ерастова летом 1662 г. и прибыл туда в сентябре 1664 г. Там он подал челобитную царю Алексею Михайловичу о выдаче полагающегося ему за 1643-1661 гг. жалованья. Просьба его была удовлетворена, и, кроме того, за лично ему принадлежавшую «моржовую кость» ему была выдана крупная сумма. В 1665 г., на основании новой челобитной, 25 февраля С. И. Дежнев был «поверстан за кровь и раны, и за ясачную прибыль» в атаманы.

В марте 1665 г. С. И. Дежнев выехал из Москвы, а летом 1666 г. возвратился в Якутск. Зимой 1666/67 г., проживая в Якутске, он, очевидно, после смерти первой жены, женился вторично на якутке же, получившей при крещении имя Пелагеи Семеновой. От этого брака у С. И. Дежнева был также сын, Афанасий, который позже (в 1699 г.) служил в Анадырском остроге.

В 1667 г. С. И. Дежнев был назначен приказчиком на Оленёк. Туда он поехал вместе с семьей и, как везде, служил добросовестно, честно исполняя свои обязанности. Там он сумел мирным путем собрать с трудом ранее собиравшийся ясак с местных жителей.

Возвратившись в Якутск, он ездил в 1669 г. в Верхоянские и Средневилюйские зимовья с такой же целью. В этих поездках он находился до весны 1670 г. В июле 1670 г. якутский воевода отправил его в Москву в Сибирский приказ во главе отряда, сопровождавшего «соболиную казну». Это было последним путешествием С. И. Дежнева. 25 декабря 1671 г. отряд был в Москве. Но обратно С. И. Дежневу возвратиться не удалось. В начале 1673 г. он умер в Москве.

О подвиге С. И. Дежнева долгое время не знали в Европе, хотя среди жителей Сибири слухи о нем передавались из поколения в поколение. Натолкнувшись во время нахождения в Якутске в 1736 г. на отписки С. И. Дежнева, участник экспедиции Беринга историк Г. Ф. Миллер поведал об этом Европе. С тех пор о нем написано много книг, исторических исследований. Имя его пользуется большой популярностью и известностью. На основании находки Г. Ф. Миллера в 1742 г. была напечатана в издании Академии наук «Примечания к Санкпетербургским ведомостям» статья «Известия о северном ходе россиян, из устий некоторых рек, впадающих в Ледяное море». С. П. Крашенинников в своем «Описании земли Камчатки» упоминает о Федоте Алексееве и его спутниках. Последующие розыски документов, связанных с жизнью и деятельностью С. И. Дежнева, привели к находкам многих материалов о плавании С. И. Дежнева.

Спорным является вопрос о том, было ли плавание С. Дежнева известно в России и европейских странах до этого? В пользу этой версии говорят следующие сведения. Хорват Юрий Крижанич, проведший в Тобольске годы с 1661 по 1676, в своей «Истории Сибири» (1680) сообщает сведения, которые могли быть получены только в результате похода Дежнева. Полтавский пленник швед Страленберг составил в 1715 г. в Тобольске карту Сибири, изданную в Стокгольме в 1730 г.. На этой карте есть надпись против устья Индигирки (надобно было ее сделать против устья Колымы): «Отсюда русские, пересекая море, загроможденное льдом, достигли с громадным трудом и опасностью для жизни области Камчатки». Но и за границей, как обнаружил В. Ю. Визе, было известно и до находок Миллера о плавании Дежнева. В книге Витсена «Север и восток Тартарии», опубликованной в Амстердаме двумя изданиями, в 1692 и 1705 гг., на голландском языке, упоминается о плавании Дежнева, но имя его не приводится. Это – первое появившееся в литературе сведение о великом русском географическом открытии.

Главная заслуга С. И. Дежнева перед географической наукой заключается в том, что он открыл пролив, разделяющий материки Азии и Америки, дал первое его описание. Другой важной заслугой С. И. Дежнева являются открытие им устья и реки Анадырь, составление «чертежа, реки, основание на ней острога, из которого затем был проведан путь на Камчатку.

В 1896 г. по решению Русского географического общества «Большой Каменный нос» был переименован в мыс Дежнева. Сейчас на нем открыт памятник этому смелому мореходу.

С. И. Дежнев первым подтвердил догадку Дмитрия Герасимова (1525 г.) о возможном плавании по Северному Морскому пути.

Список литературы

Алексеев А. И. Семен Иванович Дежнев / А. И. Алексеев // Люди русской науки. Очерки о выдающихся деятелях естествознания и техники. Геология и география. – Москва: Государственное изд-во физико-математической литературы, 1962. – С. 280-289.
Берг Л. С. Семен Иванович Дежнев / Л. С. Берг // Отечественные физико-географы и путешественники. – Москва: Государственное учебно-педагогическое изд-во мин-ва просвещения РСФСР, 1959. – С. 28-32.

(около 1605 - в начале 1673), казачий атаман, землепроходец и арктический мореход, один из первооткрывателей пролива между Азией и Северной Америкой, Чукотского моря, северной части Тихого океана и Чукотского полуострова.

Родился на Пинеге в семье крестьян-поморов. Сибирскую службу рядовым казаком начал в Тобольске в конце 1630 года; затем перешел в Енисейск, а в 1638 году - в Якутский острог. В 1639 году и летом 1640 года собирал ясак на Среднем Вилюе, а также на Татте и Амге, левых притоках Алдана. Зимой 1640/41 года служил в бассейне Верхней Яны в отряде Д. Ерилы (Зыряна). Летом 1641 года получил назначение в отряд , добрался с ним до острожка на Оймяконе (левый приток Индигирки).

Весной 1642 года на острожек напали до 500 , на помощь пришли казаки, ясачные тунгусы и якуты. Противник отступил с потерями. В начале лета 1643 года отряд , включая Дежнева, на построенном коче спустился по Индигирке к устью, перешел морем до реки Алазея и в ее низовьях встретил коч Ерилы. Дежневу удалось склонить того к совместным действиям, и объединенный отряд во главе со на двух судах двинулся на восток.

В середине июля казаки достигли дельты Колымы, были атакованы юкагирами, но прорвались вверх по реке и в начале августа на ее среднем течении поставили острожек (ныне Среднеколымск). На Колыме Дежнев прослужил до лета 1647 года. Весной он с тремя спутниками доставил груз пушнины в Якутск, по пути отбив нападение эвенов. Затем, по его просьбе, был включен в состав промысловой экспедиции Ф. Попова в качестве сборщика ясака. Однако тяжелая ледовая обстановка 1647 года вынудила мореходов вернуться обратно. Лишь следующим летом Попов и Дежнев с 90 людьми на семи кочах двинулись на восток.

Карта-схема плавания и похода С. Дежнева в 1648–1649 годах

По общепринятой версии, до Берингова пролива дошли только три судна - два погибли в шторм, два пропали без вести; в проливе потерпело крушение еще одно. Уже в Беринговом море в начале октября очередной шторм разделил два оставшихся коча. Дежнева с 25 спутниками отбросило к Олюторскому полуострову, и только через десять недель они смогли добраться до низовьев Анадыря. Эта версия противоречит свидетельству самого Дежнева, записанному в 1662 году: Берингов пролив прошли шесть судов из семи, а в Беринговом море или в Анадырском заливе в "морскую непогоду" погибло пять кочей, включая судно Попова.

Так или иначе, Дежнев и его товарищи после пересечения Корякского нагорья добрались до Анадыря "холодны и голодны, наги и босы". Из 12 человек, отправившихся на поиски стойбищ, возвратились лишь трое; кое-как 17 казаков пережили на Анадыре зиму 1648/49 года и даже смогли построить до ледохода речные суда. Летом, поднявшись на 600 километров против течения, на Верхнем Анадыре Дежнев основал ясачное зимовье, где встретил новый, 1650 год. В начале апреля туда пришли отряды Семена Моторы и . Дежнев договорился с Моторой об объединении и осенью совершил неудачную попытку достичь реки Пенжина, но, не имея проводника, три недели проблуждал в горах.

Поздней осенью Дежнев направил часть людей в низовья Анадыря для приобретения продовольствия у местных жителей. В январе 1651 года ограбил этот продуктовый отряд и избил заготовителей, сам же в середине февраля ушел на юг - на Пенжину. Дежневцы дотянули до весны, а летом и осенью занимались продуктовой проблемой и разведкой (безуспешной) "соболиных мест". В итоге они ознакомились с Анадырем и большей частью его притоков; Дежнев составил чертеж бассейна (пока не найден). Летом 1652 года он на юге Анадырского лимана обнаружил на отмели богатейшее лежбище моржей с огромным количеством "заморного зуба" - клыков умерших животных.

В 1660 году Дежнева по его просьбе сменили, и он с грузом "костяной казны" посуху перешел на Колыму, а оттуда морем на Нижнюю Лену. После зимовки в Жиганске через Якутск добрался в сентябре 1664 года до Москвы. За службу и промысел 289 пудов (чуть более 4,6 тонны) моржовых клыков на сумму 17 340 рублей с Дежневым был произведен полный расчет. В январе 1650 года он получил 126 рублей и чин казачьего атамана.

По возвращении в Сибирь он собирал ясак на реках Оленёк, Яна и Вилюй, в конце 1671 года доставил в Москву соболиную казну и заболел. Умер в начале 1673 года.

За 40 лет пребывания в Сибири Дежнев участвовал в многочисленных боях и стычках, имел не менее 13 ранений, включая три тяжелых. Судя по письменным свидетельствам, его отличали надежность, честность и миролюбие, стремление исполнить дело без кровопролития.

Именем Дежнева названы мыс, остров, бухта, полуостров и село. В центре Великого Устюга в 1972 году ему установлен памятник.

Торговец пушниной. Первый известный мореплаватель , прошедший по Берингову проливу , соединяющему Северный Ледовитый океан с Тихим и разделяющему Азию и Северную Америку, Чукотку и Аляску , причём сделал это за 80 лет до Витуса Беринга , в 1648 году .

Примечательно, что Берингу не удалось пройти весь пролив целиком, а пришлось ограничиться плаванием только в его южной части, тогда как Дежнёв прошёл пролив с севера на юг, по всей его длине.

Биография

Родился в Великом Устюге, в каком возрасте попал в Сибирь - не установлено. В Сибири Дежнёв сначала служил рядовым казаком с 1635 года в Тобольске , а затем в Енисейске . Среди больших опасностей -1646 годов «смирил» якутов . Из Енисейска он с отрядом П. И. Бекетова в 1638 году перешёл в Якутский острог , только что основанный по соседству с ещё непокорёнными племенами инородцев. Уже в 1639-1640 гг. Дежнёв приводит в покорность туземного князя Сахея. В 1639 году был послан якутским приказчиком П. Ходырёвым на Вилюй для сбора ясака , в августе 1640 года Дежнёв примирил два якутских рода на реках Татта и Амга (притоки Алдана) и склонил к уплате ясака воинственного «князца» племени кангаласов Сахея.

В 1641 году Дежнёв, с партией в 15 человек, собирает ясак на реке Яне и благополучно доставляет его в Якутск, выдержав по дороге схватку с шайкой в 40 человек. В том же году вместе с Михаилом Стадухиным, Дежнёв отправился в поход на Оймякон для сбора ясака. В апреле 1642 года в стычке с воинственными «ламутскими тунгусами», как и многие другие казаки, был ранен. Потеряв лошадей, отряд попал в тяжёлое положение. Пришлось построить судно. Когда сошёл лёд, казаки спустились вниз по Оймякону и продолжили искать «неясачных людишек» в низовьях Индигирки . Но там сборщиков ясака уже было предостаточно, поэтому отряд отправился дальше на восток и дошёл до реки Алазеи . Здесь им встретился отряд такого же землепроходца десятника Дмитрия Михайлова по прозвищу Ярило Зырян. Дежнёв вновь проявил свой дипломатический талант, уговорив Зыряна соединиться с отрядом Стадухина под его началом.

Открытие Колымы

Летом 1643 года Семён Дежнёв в составе отряда землепроходцев под командованием Михаила Стадухина открыл реку Колыму. Казаки поднялись вверх по реке и основали Колымское зимовье, позже ставшее крупным острогом Среднеколымск - опорным пунктом русской колонизации в этих местах. В 1644 году Дежнёв основал ещё один острог, названный позднее Нижнеколымском . В 1645 году Стадухин и Зырян, с ясаком и половиной людей, отправились по реке Лене в Якутск, оставив в Колымском острожке Дежнёва и ещё 13 человек. Дмитрий Михайлов (Зырян) с дороги вернулся обратно, а между тем Дежнёву пришлось отразить нападение более 500 юкагиров, хотевших уничтожить малочисленный гарнизон острожка. На Колыме Дежнёв прослужил до лета 1647 года. Летом 1647 года корабли вышли в плавание, но крепкие льды закрыли им путь. Федот Попов и Семён Дежнёв возвратились на Колыму и стали дожидаться более благоприятного для похода времени.

Чукотская экспедиция

20 июня 1648 года Федот Попов и Семён Дежнёв на кочах вышли в море. Три коча сразу потерялись в буре при выходе из устья Колымы в Ледовитый океан. Оставшиеся неуклонно пошли вперёд. В августе 1648 года пошёл ко дну ещё один коч. Около 20 сентября 1648 года Дежнёв и его спутники увидели тёмный и грозный Большой Каменный Нос, окаймлённый полосой пенных бурунов. Мимо Носа прошли лишь три судна: два коча Дежнёва и Попова и один - Герасима Анкудинова. Судно Дежнёва разбилось в Олюторском заливе южнее устья реки Анадырь. Отряд Дежнёва на лыжах и нартах 10 недель через Корякское нагорье добирался до реки Анадырь, где он и зазимовал. Летом 1649 года на построенных лодках Дежнёв поднялся вверх по Анадырю на 600 км. Тут, на среднем течении реки Анадырь, было устроено зимовьё, названное потом Анадырским острогом. На верхнем течении Анадыря русские встретили кочевых анаулов - незнакомое им юкагирское племя. Только на третий год к Дежнёву пришло подкрепление. Но это была не смена. Казак Семён Мотора искал сухопутную дорогу между Колымой и Анадырем через горный проход, он-то и выручил Дежнёва. Этим путём, более удобным, нежели морской, воспользовался и Дежнёв, для отсылки в Якутск собранной им моржовой кости и пушнины.

Дальнейшая судьба

В 1659 году Семён Дежнёв сдал команду над Анадырским островом и служилыми людьми сменившему его К. Иванову, но оставался в крае ещё до 1662 года , когда вернулся в Якутск вместе с И. Ерастовым. Оттуда Дежнёв с государевой казной, был послан в Москву, куда и прибыл, вероятно, к середине 1664 года . Сохранилась челобитная Дежнёва о выдаче ему жалованья, заслуженного им, но не полученного, за 19 лет, что и было исполнено. В 1665 году Дежнёв выехал обратно в Якутск и там служил до 1670 года , когда снова был послан с государевой казной в Москву, куда явился в 1672 году , где и умер.

Дежнёв составил чертёж реки Анадырь и части реки Анюй , в челобитных описал плавания по Анадырю, природу Анадырского края.

Память

Его имя носят:
В его честь названы улицы в следующих городах:
- в Москве (проезд Дежнёва (Северо-Восточный округ), назван в 1964 году)
- в Казани (названа в 1953 году)
- в Минске (названа в 1948 году)
В 1948 году Советом Министров СССР учреждена Премия имени С. И. Дежнёва.
В 1970 году дальневосточные ботаники Ю. Юрцев и А. Кожевников собрали на Чукотском полуострове гербарные образцы маленького (до 3 см высотой) растения с голыми стелющимися побегами. Растение относится к роду селезёночник и по некоторым морфологическим отличиям было выделено в 1972 году С. С. Харкевичем в отдельный эндемичный вид под названием селезёночника Дежнёва (Chrisosplenium dezhnevii Charkev. ) .
Памятники:
- В центре Великого Устюга в 1971 году Дежнёву установлен памятник.
- В сентябре 2005 года в Якутске был открыт памятник Семёну Дежнёву, его жене-якутке Абакаяде Сючю и их сыну Любиму.
В 1971 году был спущен на воду ледокол «Семён Дежнёв»
Имя Семёна Дежнёва носил пассажирский теплоход Амурского речного пароходства (проект 860).
В 1983 году на экраны вышел фильм «Семён Дежнёв », снятый на свердловской киностудии с Алексеем Булдаковым в главной роли.
В 2001 году Банком России, в серии памятных монет «Освоение и исследование Сибири», выпущена монета «Экспедиция Ф. Попова и С. Дежнёва» номиналом 100 руб.
В Новосибирске есть Командное речное училище имени С. И. Дежнёва, открытое 2 апреля 1943 года для подготовки специалистов со средне-специальным образованием для Западно-Сибирского речного пароходства.
В 2009 году была выпущена почтовая марка России с изображением Дежнёва.

См. также

Памятники, монеты, почтовые марки

Сочинения

Напишите отзыв о статье "Дежнёв, Семён Иванович"

Примечания

Литература

// Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
Марков С. Н. Подвиг Семёна Дежнёва. - М .: Географгиз, 1948. - 88 с.
Белов М. И. Семён Дежнёв. - М .: Морской транспорт, 1955.
Белов М. И. . - М .: Мысль , 1973. - 224 с. - 50 000 экз. (обл.)
Москва. Энциклопедия. Гл. ред. А. Л. Нарочницкий. - М.: «Советская Энциклопедия», 1980. - 688 с. с илл.
Дёмин Л. М. Семён Дежнёв. - М .: Молодая гвардия , 1990. - 336, с. - (Жизнь замечательных людей. Малая серия). - 100 000 экз. (в пер.)
Никитин Н. И. Землепроходец Семён Дежнёв и его время / Отв. ред. д-р истор. наук А. А. Преображенский. . - М .: РОССПЭН, 1999. - 192 с. - 1500 экз. - ISBN 5-8243-0018-6 .

Ссылки

www.moscow-chukotka.com/?page_id=8



До Колумба

Великие морские открытия

Конкистадоры

Нанесение на карту

Отрывок, характеризующий Дежнёв, Семён Иванович

И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим, с приехавшим из за границы. Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?

В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза.)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.

В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.
Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N"est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай, – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался.
– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
– Окотник найдутся, – улыбаясь, отвечал немец.
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.

Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.
– А мне то, – сказал он, – ты думаешь, легче? Je suis ereinte, comme un cheval de poste; [Я заморен, как почтовая лошадь;] а всё таки мне надо с тобой поговорить, Катишь, и очень серьезно.

Сочинения

(ок. 1605, Великий Устюг — нач. 1673, Москва) — выдающийся русский мореход, землепроходец, путешественник, исследователь Северной и Восточной Сибири, казачий атаман, а также торговец пушниной, первый из известных европейских мореплавателей, в 1648 году, на 80 лет раньше, чем Витус Беринг, прошёл Берингов пролив, отделяющий Аляску от Чукотки.

Биография

До нашего времени дошли сведения о Дежнёве только за период с 1638 года по 1671 год. Родился в Великом Устюге (по другим сведениям — в одном из пинежских сёл). Когда Дежнёв ушёл оттуда «искать счастья» в Сибирь — неизвестно.

В Сибири он сначала служил в Тобольске, а затем в Енисейске. Среди больших опасностей 1636—1646 годов «смирил» якутов. Из Енисейска он в 1638 году перешёл в Якутский острог, только что основанный по соседству с ещё непокоренными племенами инородцев. Вся служба Дежнёва в Якутске представляет ряд неустанных трудов, нередко соединённых с опасностью для жизни: за 20 лет службы здесь он был 9 раз ранен. Уже в 1639—40 гг. Дежнёв приводит в покорность туземного князя Сахея.

В 1641 году Дежнёв, с партией в 15 человек, собирает ясак на реке Яне и благополучно доставляет его в Якутск, выдержав по дороге схватку с шайкой в 40 человек. В 1642 году он вместе с Стадухиным был послан для сбора ясака на реке Оймякон, откуда он спустился в реку Индигирку, а по ней вышел в Северный Ледовитый океан. Здесь Стадухин и Дежнёв соединились с Дмитрием Михайловым Зыряном.

После трёхлетней службы Стадухин и Зырян, с ясаком и половиной людей, отправились в Якутск, оставив в Колымском острожке Дежнёва и ещё 13 человек. Дмитрий Михайлов (Зырян) с дороги вернулся обратно, а между тем Дежнёву пришлось отразить нападение более 500 юкагиров, хотевших уничтожить малосильный гарнизон острожка.

На Колыме Дежнёв прослужил до лета 1647 года, а затем был включён как сборщик ясака в промысловую экспедицию Федота Попова.

Потерпев крушение, Дежнёв десять недель шёл с 25 чел. к устью реки Анадырь, где погибло ещё 13 человек, а с остальными он перезимовал здесь и летом 1649 года, на вновь построенных лодках, поднялся по реке до первых поселений инородцев, которых и объясачил. Тут, на среднем течении реки Анадырь, было устроено зимовье, названное потом Анадырским острогом. В 1650 году сюда прибыла, сухим путем, партия русских из Нижне-Колымска; этим путём, более удобным, нежели морской, воспользовался и Дежнёв (1653), для отсылки в Якутск собранной им моржовой кости и пушнины. В 1659 году Дежнёв сдал команду над Анадырским острогом и служилыми людьми, но оставался в крае ещё до 1662 года, когда вернулся в Якутск. Оттуда Дежнёв, с государевой казной, был послан в Москву, куда и прибыл, вероятно, к середине 1664 года. Сохранилась челобитная Дежнёва о выдаче ему жалованья, заслуженного им, но не полученного, за 19 лет, что и было исполнено. В 1665 году Дежнёв выехал обратно в Якутск и там служил до 1670 года, когда снова был послан с государевой казной в Москву, куда явился в 1672 году.

Сочинения

Отписки Семёна Дежнёва о походе на Анадырь.//Записки русских путешественников XVI—XVII веков.- М.,1988. С.393-411.

Память

Его имя носят: мыс, который является крайней северо-восточной оконечностью Азии (названный Дежневым — Большой Каменный Нос), а также остров, бухта, полуостров, село.
В центре Великого Устюга в 1971 году Дежнёву установлен памятник.
В Москве есть проезд Дежнёва (Северо-Восточный округ)
В 1983 году на экраны вышел фильм «Семён Дежнёв», снятый на свердловской киностудии с Алексеем Булдаковым в главной роли.
В 2001 году Банком России, в серии памятных монет «Освоение и исследование Сибири», выпущена монета «Экспедиция Ф. Попова и С. Дежнёва» номиналом 100 руб.
В сентябре 2005 года в Якутске был открыт памятник Семёну Дежнёву, его жене-якутке Абакаяде Сючю и их сыну Любиму.
В Казани с 1953 года существует улица Дежнёва.
В Новосибирске есть Командное Речное училище имени С.И. Дежнёва, открытое 2 апреля 1943 года для подготовки специалистов со средне-специальным образованием для Западно-Сибирского речного пароходства.
В 2009 году была выпущена почтовая марка России с изображением Дежнёва.

Разделы