Могло ли восстание декабристов победить. Отношение людей к восстанию

14 декабря 1825 года. Это – день восстание декабристов в Петербурге на Сенатской площади, первое открытое выступление с оружием в руках против самодержавия и крепостничества. Декабристов нередко называют «первенцами русской свободы».

14 декабря офицеры-члены тайного общества еще затемно были в казармах и вели агитацию среди солдат.

С горячей речью выступил перед солдатами Московского полка Александр Бестужев. «Я говорил сильно, меня слушали жадно»,- вспоминал он позже. От присяги новому царю солдаты отказались и приняли решение идти на Сенатскую площадь. Полковой командир Московского полка барон Фредерикс хотел было помешать выходу из казарм восставших солдат - и упал с разрубленной головой под ударом сабли офицера Щепина-Ростовского. Был ранен и полковник Хвощинский, желавший остановить солдат. С развевающимся полковым знаменем, взяв боевые патроны и зарядив ружья, солдаты Московского полка первыми пришли на Сенатскую площадь. Во главе этих первых в истории России революционных войск шел штабс-капитан лейб-гвардии драгунского полка Александр Бестужев. Вместе с ним во главе полка шли его брат, штабс-капитан лейб-гвардии Московского полка Михаил Бестужев и штабс-капитан того же полка Дмитрий Щепин-Ростовский.

Полк построился в боевом порядке в форме каре около памятника Петру 1. Каре (боевой четырехугольник) было проверенным и оправдавшим себя боевым построением, обеспечивавшим как оборону, так и нападение на противника с четырех сторон. Было II часов утра. К восставшим подскакал петербургский генерал-губернатор Милорадович, стал уговаривать солдат разойтись, клялся в том, что присяга Николаю правильна, вынимал шпагу, подаренную ему цесаревичем Константином с надписью: «Другу моему Милорадовичу», напоминал о битвах 1812 г. Момент был очень опасен: полк пока был в одиночестве, другие полки еще не подходили, герой 1812 г. Милорадович был широко популярен и умел говорить с солдатами. Только что начавшемуся восстанию грозила большая опасность. Милорадович мог сильно поколебать солдат и добиться успеха. Нужно было во что бы то ни стало прервать его агитацию, удалить его с площади. Но, несмотря на требования декабристов, Милорадович не отъезжал и продолжал уговоры. Тогда начальник штаба восставших декабрист Оболенский штыком повернул его лошадь, ранив графа в бедро, а пуля, в этот же момент пущенная Каховским, смертельно ранила генерала. Опасность, нависшая над восстанием, была отражена.

Избранная для обращения к Сенату делегация - Рылеев и Пущин - еще рано утром отправилась к Трубецкому, который перед этим сам заходил к Рылееву. Выяснилось, что Сенат уже присягнул и сенаторы разъехались. Оказалось, что восставшие войска собрались перед пустым Сенатом. Таким образом, первая цель восстания не была достигнута. Это была тяжелая неудача. От плана откалывалось еще одно задуманное звено. Теперь предстоял захват Зимнего дворца и Петропавловской крепости.

О чем именно говорили Рылеев и Пущин в это последнее свидание с Трубецким - неизвестно, но, очевидно, они договорились о каком-то новом плане действий и, придя затем на площадь, принесли вместе с собой уверенность, что Трубецкой сейчас придет туда же, на площадь, и приступит к командованию. Все нетерпеливо, ждали Трубецкого.

Но диктатора все не было. Трубецкой изменил восстанию. На площади складывалась обстановка, требовавшая решительных действий, а на них-то и не решался Трубецкой. Он сидел, терзаясь, в канцелярии Генерального штаба, выходил, выглядывал из-за угла, много ли собралось войска на площади, прятался вновь. Рылеев искал его повсюду, но не мог найти. Кто же мог догадаться, что диктатор восстания сидит в царском Генеральном штабе? Члены тайного общества, избравшие Трубецкого диктатором и доверявшие ему, не могли понять причины его отсутствия и думали, что его задерживают какие-то причины, важные для восстания. Хрупкая дворянская революционность Трубецкого легко надломилась, когда пришел час решительных действий.

Вождь, изменивший делу революции в самый решительный момент, конечно, является в некоторой мере (но лишь в некоторой!) выразителем классовой ограниченности дворянской революционности. Но все же неявка избранного диктатора на площадь к войскам в часы восстания-случай беспрецедентный в истории революционного движения. Диктатор предал этим и идею восстания, и товарищей по тайному обществу, и пошедшие за ними войска. Эта неявка сыграла значительную роль в поражении восстания.

Восставшие долго выжидали. Солдатские ружья стреляли «сами». Несколько атак, предпринятых по приказу Николая конной гвардией на каре восставших, были отбиты беглым ружейным огнем. Заградительная цепь, выделенная из каре восставших, разоружала царских полицейских. Этим же занималась и «чернь», находившаяся на площади (палаш одного разоруженного жандарма был передан брату А. С. Пушкина Льву Сергеевичу, который пришел на площадь и присоединился к восставшим).

За оградой строившегося Исаакиевского собора располагались жилища строительных, рабочих, для которых было заготовлено много дров на зиму. Поселок в народе называли «исаакиевской деревней», оттуда и летело в царя и его свиту немало камней и поленьев 1).

Мы видим, что войска были не единственной живой силой восстания 14 декабря: на Сенатской площади в этот день был еще один участник событий - огромные толпы народа.

Общеизвестны слова Герцена - «декабристам на Сенатской площади не хватало народа». Понимать эти слова надо не в том смысле, что народа вообще не было на площади,-народ был, а в том, что декабристы не сумели опереться на народ, сделать его активной силой восстания.

В течение всего междуцарствия на улицах Петербурга было оживленнее обычного. Особенно это было заметно в воскресенье 13 декабря, когда прошел слух о новой присяге, о новом императоре и отречении Константина. В день восстания, еще затемно, народ стал скопляться то тут, то там у ворот казарм гвардейских полков, привлеченный толками о готовящейся присяге, а возможно, и широко распространившимися слухами о каких-то льготах и облегчениях для народа, которые сейчас объявят при присяге. Слухи эти, несомненно, шли и от прямой агитации декабристов. Незадолго до восстания Николай Бестужев с товарищами ночью объезжал военные караулы у казарм и говорил часовым, что скоро отменят крепостное право и уменьшат срок солдатской службы. Солдаты жадно слушали декабристов.

Любопытно впечатление современника о том, как «пусто» в этот момент было в прочих частях Петербурга: «Чем далее отходил я от Адмиралтейства, тем менее встречал народа; казалось, что все сбежались на площадь, оставив дома свои пустыми». Очевидец, фамилия которого осталась неизвестной, рассказывал: «Весь Петербург стекался на площадь, и первая адмиралтейская часть вмещала в себе до 150 тысяч человек, знакомые и незнакомые, приятели и враги забывали свои личности и собирались в кружки, рассуждали о предмете, поразившем их взоры» 2)

Надо отметить поразительное единодушие первоисточников, говорящих об огромном скоплении народа.

Преобладало «простонародье», «черная кость» - ремесленники, рабочие, мастеровые, крестьяне, приехавшие к барам в столицу, мужики, отпущенные на оброк, «люди рабочие и разночинцы», были купцы, мелкие чиновники, ученики средних школ, кадетских корпусов, подмастерья... Образовались два «кольца» народа. Первое состояло из пришедших пораньше, оно окружало каре восставших. Второе образовалось из пришедших позже - их жандармы уже не пускали на площадь к восставшим, и «опоздавший» народ толпился сзади царских войск, окруживших мятежное каре. Из этих пришедших «позже» и образовалось второе кольцо, окружившее правительственные войска. Заметив это, Николай, как видно из его дневника, понял опасность этого окружения. Оно грозило большими осложнениями.

Основным настроением этой огромной массы, которая, по свидетельствам современников, исчислялась десятками тысяч человек, было сочувствие восставшим.

Николай сомневался в своем успехе, «видя, что дело становится весьма важным, и не предвидя еще, чем кончится». Он распорядился заготовить экипажи для членов царской семьи с намерением «выпроводить» их под „прикрытием кавалергардов в Царское Село. Николай считал Зимний дворец ненадежным местом и предвидел возможность сильного расширения восстания в столице. О том же говорило поручение охраны дворца саперам: очевидно, при охране Зимнего царю мерещились даже какие-то наспех возведенные укрепления, для батарей. Николай еще яснее выразил эти настроения, записав, что в случае кровопролития под окнами дворца «участь бы наша была более чем сомнительна». И позже Николай много раз говорил своему брату Михаилу: «Самое удивительное в этой истории - это то, что нас с тобой тогда не пристрелили». В этих словах мало оптимистической оценки общего положения. Надо признать, что в этом случае историк должен полностью согласиться с Николаем.

В этих условиях Николай и прибег к посылке для переговоров с восставшими митрополита Серафима и киевского митрополита Евгения. Оба уже находились в Зимнем дворце для благодарственного молебна по случаю присяги Николаю. Но молебен пришлось отложить: было не до молебна. Мысль послать митрополитов для переговоров с восставшими пришла Николаю в голову как способ пояснить законность присяги ему, а не Константину через духовных лиц, авторитетных в делах присяги, «архипастырей». Казалось, кому лучше знать о правильности присяги, как не митрополитам? Решение ухватиться за эту соломинку укрепилось у Николая тревожными вестями: ему сообщили, что из казарм выходят лейб-гренадеры и гвардейский морской экипаж для присоединения к «мятежникам». Если бы митрополиты успели уговорить восставших разойтись, то новые полки, пришедшие на помощь восставшим, нашли бы уже основной стержень восстания надломленным и сами могли бы выдохнуться.

Вид приближающейся духовной делегации был довольно внушителен. Узорчатый зеленый и пунцовый бархат облачений на фоне белого снега, сверкание бриллиантов и золота на панагиях, высоких митрах и поднятых крестах, два сопровождающих дьякона в пышных, сверкающих парчой стихарях, надетых для торжественного придворного богослужения,-все это должно было приковать к себе внимание солдат.

Но в ответ на речь митрополита о законности требуемой присяги и ужасах пролития братской крови «мятежные» солдаты стали кричать ему из рядов, по авторитетному свидетельству дьякона Прохора Иванова: «Какой ты митрополит, когда на двух неделях двум императорам присягнул... Ты - изменник, ты дезертир, николаевский калуге?. Не верим вам, пойдите прочь!.. Это дело не ваше: мы знаем, что делаем...»

Внезапно митрополиты ринулись бегом влево, скрылись в проломе загородки Исаакиевского собора, наняли простых извозчиков (в то время, как справа, ближе к Неве, их издала дворцовая карета) и объездом вернулись в Зимний дворец. Почему произошло это внезапное бегство священнослужителей? К восставшим подходило огромное подкрепление. Справа, по льду Невы, поднимался, пробиваясь с оружием в руках через войска царского окружения, отряд восставших лейб-гренадер. С другой стороны вступали на площадь ряды моряков - гвардейский морской экипаж. Это было крупнейшим событием в лагере восстания: его силы сразу увеличивались более чем вчетверо.

«Гвардейский экипаж, следовавший на Петровскую площадь, встречен был лейб-гвардии Московским полком с восклицаниями «ура!», на что гвардейский экипаж ему ответствовал, что повторялось на площади несколько раз»,- показывает Михаил Кюхельбекер.

Таким образом, порядок прибытия восставших полков на площадь был следующий: первым пришел лейб-гвардии Московский полк с декабристом Александром Бестужевым и его братом Михаилом Бестужевым во главе. За ним (значительно позже) - отряд лейб-гренадер - 1-я фузилерная рота декабриста Сутгофа со своим командиром во главе; далее- гвардейский морской экипаж под командой декабриста капитан-лейтенанта Николая Бестужева (старшего брата Александра и Михаила) и декабриста лейтенанта Арбузова. Вслед за гвардейским экипажем вступили на площадь последние участники восстания-остальная, наиболее значительная часть лейб-гренадер, приведенная декабристом поручиком Пановым. Рота Сутгофа примкнула к каре, а матросы построились со стороны Галерной другим воинским построением - «колонной к атаке». Пришедшие позже лейб-гренадеры под командой Панова составили отдельное, третье на Сенатской площади, построение - вторую «колонну к атаке», расположенную на левом фланге восставших, ближе к Неве. На площади собралось около трех тысяч восставших солдат при 30 офицерах-декабристах-строевых начальниках. Все восставшие войска были с оружием и при боевых патронах.

Артиллерии у восставших не было. Все восставшие были пехотинцами.

За час до конца восстания декабристы выбрали нового «диктатора» - князя Оболенского, начальника штаба восстания. Он трижды пытался созвать военный совет, но было уже поздно: Николай успел взять инициативу в свои руки и сосредоточить на площади против восставших вчетверо большие воинские силы, причем в его войсках были кавалерия и артиллерия, которыми не располагали декабристы. В распоряжении Николая было 36 артиллерийских орудий. Восставшие, как уже сказано, были окружены правительственными войсками со всех сторон.

Короткий зимний день клонился к вечеру. «Пронзительный ветер леденил кровь в жилах солдат и офицеров, стоявших так долго на открытом месте»,- вспоминали потом декабристы. Наступали ранние петербургские сумерки. Уже было 3 часа дня, и стало заметно темнеть. Николай боялся наступления темноты. В темноте народ, скопившийся на площади, повел бы себя активнее. Из рядов войск, стоявших на стороне императора, начались перебежки к восставшим. Делегаты от некоторых полков, стоявших на стороне Николая, уже пробирались к декабристам и просили их «продержаться до вечера». Более всего Николай боялся, как позже сам записал в своем дневнике, чтобы «волнение не сообщилось черни». Николай дал приказ стрелять картечью. Команда раздалась, но выстрела не последовало. Канонир, зажегший фитиль, не вложил его в пушку. «Свои, ваше благородие»,- тихо ответил он набросившемуся на него офицеру. Офицер Бакунин выхватил запал из рук солдата и выстрелил сам. Первый залп картечью был дан выше солдатских рядов - именно по «черни», которая усеяла крышу Сената и соседних домов. На первый залп картечью восставшие отвечали ружейным огнем, но потом под градом картечи ряды дрогнули, заколебались - началось бегство, падали раненые и убитые. «В промежутках выстрелов можно было слышать, как кровь струилась по мостовой, растопляя снег, потом сама, алея, замерзала»,- писал позже декабрист Николай Бестужев. Царские пушки стреляли по толпе, бегущей вдоль Английской набережной и Галерной. Толпы восставших солдат бросились на невский лед, чтобы перебриться на Васильевский остров. Михаил Бестужев попытался на льду Новы вновь построить солдат в боевой порядок и идти в наступление. Войска построились. Но ядра ударялись о лед - лед раскалывался, многие тонули. Попытка Бестужева не удалась,

К ночи все было кончено. Царь и его клевреты всячески преуменьшали число убитых,-говорили о 80 трупах, иногда о сотне или двух. Но число жертв было гораздо значительнее - картечь на близком расстоянии косила людей. По приказу полиции кровь засыпали чистым снегом, спешно убирали убитых. Всюду ходили патрули. На площади горели костры, от полиции послали по домам с приказом, чтобы все ворота были на запоре. Петербург походил на город, завоеванный врагами.

Наибольшее доверие вызывает документ чиновника Министерства юстиции по статистическому отделению С. Н. Корсакова, опубликованный П. Я. Каином. В документе одиннадцать рубрик. Мы узнаем из них, что в день 14 декабря было «убито народа»: «генералов-1, штаб-офицеров - 1, обер-офицеров разных полков - 17, нижних чинов лейб-гвардии Московского полка - 93, Гренадерского-69, [морского] экипажа гвардии-103, Конного -17, во фраках и шинелях - 39, женска пола - 9, малолетних - 19, черни - 903. Общий итог убитых - 1271 человек» 3).

В это время на квартире Рылеева собрались декабристы. Это было их последнее собрание. Они договорились лишь о том, как держать себя на допросах... Отчаянию участников не было границ: гибель восстания была очевидна. Рылеев взял слово с декабриста Н. Н. Оржицкого, что он сейчас же отправится на Украину, чтобы предупредить Южное общество, что «Трубецкой и Якубович изменили"

Примечания:

1) По последним архивным данным, полученным Г. С. Габаевым, стройка Исаакиевского собора занимала большую площадь, чем показано на схематической карте (см, с, 110) и сужала поле действий войск,

2) Телешов И. Я: 14 декабря 1825 г. в С.-Петербурге.- Красный архив, 1925, т. 6 (13), с. 287; Рассказ очевидца о 14 декабря.- В кн.: Сборник старинных бумаг, хранящихся в Музее П. И. Щукина, М„ 1899, ч. 5, с. 244.

3) Канн П. Я. О числе жертв 14 декабря 1825 г,- История СССР, 1970, № 6, с. 115,
Нечкина М.В. Декабристы. М., "Наука" 1984

Работа содержит 1 файл

Скачать Открыть

ЭССЕ.docx

по дисциплине «История отечества»

на тему: «Движение декабристов - имело ли оно шансы на успех?»

Введение

Тема, которая заинтересовала мое внимание, для написания эссе стала: «Движение декабристов - имело ли оно шансы на успех?»

Актуальность данной тематики обусловлена тем, что декабристы были главные деятели русского освободительного движения первой четверти 19 в. Движение возникло в кругу образованной дворянской молодежи, находившейся под влиянием европейской общественной мысли, идей французских энциклопедистов и Великой французской революции. Декабристам были присущи горячий патриотизм и вера в величие России.

Основными целями декабристов были установление в России конституционного парламентского режима и ограничение самодержавия, отмена крепостного права, демократические преобразования, введение гражданских прав и свобод. Декабристы размышляли об изменениях в экономической системе России, аграрной реформе, судебной и военной реформах.

Восстание декабристов

Первые русские революционеры - декабристы - были борцами против крепостного права и самодержавия. Во имя этой цели они выступили с оружием в руках 14 декабря 1825 г.- в Петербурге на Сенатской площади. По месяцу восстания - декабрю - они и называются декабристами.

Молодые дворяне - декабристы - сами принадлежали к привилегированному дворянскому сословию, опоре царизма. Они сами имели право владеть крепостными крестьянами, жить в своих дворянских имениях, ничего не делая, на доходы от дарового крестьянского труда, от барщины и оброка. Но они поднялись на борьбу с крепостным правом, считая его постыдным, хотели уничтожить царизм, самодержавие и свои привилегии.

Смена феодального строя буржуазным явилась важным этапом в истории человечества. Революционное разрушение отжившего феодального строя и установление новой системы буржуазно-демократических отношений были повсюду в то время основными задачами революционных движений. В России также назрела необходимость ликвидации старого, отжившего феодально-крепостного строя. Движение декабристов и было первым проявлением этой назревшей борьбы. Выступление декабристов является одним из слагаемых во всемирно-историческом процессе революционной борьбы против обветшалого феодально-крепостного строя.

Рассматривая вопрос о том могло ли восстание декабристов иметь шансы на успех, следует отметить, что, безусловно, могли, но для достижения это цели требовались решительность и смелость, высокий уровень организованности и ответственности за порученное дело, а главное - на всех этапах восстания нужна была наступательность действий, то есть необходимо было овладеть искусством восстания.

Даже такой сильный шанс, как владение инициативой на первых порах, когда правительственная сторона вынуждена была лишь отвечать на действия мятежников, не был использован. В результате из наступательной силы они превратились в обороняющуюся. Это обошлось дорого.

Главной причиной неудачи восстания декабристов было то, что руководители восстания действовали нерешительно, потеряли время, а также упустили инициативу. Декабристы "простояли" революцию. Между тем, шансы на совершение революции были очень велики. У Николая не было достаточно сил, чтобы активно противостоять восставшим.

Укажем еще на один фактор, решающим образом предопределивший неуспех восстания,- отсутствие на площади народа в качестве составной части движения. В планах тайного общества главная роль отводилась военной силе - народные массы осознанно были исключены из числа участников восстания.

Заключение

Исходя, из всего вышесказанного следует отметить, что восстание декабристов было обречено на неудачу, поскольку они не смогли привлечь на свою сторону широкие народные массы, потому что боялись народного движения. С их стороны предпринимались лишь жалкие попытки пропаганды своих идей среди народа и солдат. Декабристы хотели осуществить дворцовую революцию, но потерпели поражение, вследствие непродуманности и неорганизованности своих действий.

Описание работы

Тема, которая заинтересовала мое внимание, для написания эссе стала: «Движение декабристов - имело ли оно шансы на успех?»
Актуальность данной тематики обусловлена тем, что декабристы были главные деятели русского освободительного движения первой четверти 19 в. Движение возникло в кругу образованной дворянской молодежи, находившейся под влиянием европейской общественной мысли, идей французских энциклопедистов и Великой французской революции. Декабристам были присущи горячий патриотизм и вера в величие России.

Могло ли такое быть?

Убийство Милорадовича

«У Христа было 12 апостолов, но даже среди них нашелся предатель», — именно так говорил Никита Панин Павлу Пестелю. Никита Панин — это один из заговорщиков, убивших Павла I, Павел Пестель — один из лидеров декабристов. «Нас было мало, — говорил Панин, — как и шансов, что нас раскроют. Вас же — несколько тысяч». На самом деле заговорщиков, убивавших Павла, было существенно больше, чем говорил Панин, но, конечно, их было меньше, чем декабристов. Ключевое отличие заключалась в другом. Убийцы Павла в своих намерениях не колебались, чего нельзя сказать о тех, кто вышел или не вышел на Сенатскую площадь.

Декабристы вышли на Сенатскую площадь, не имея четкого плана действий

Среди декабристов царили разброд и шатания. В период междуцарствия, которым восставшие пытались воспользоваться, от них откололись многие из их сторонников. Плану срыва присяги Николаю Павловичу грозил провал. За тот период, что в России формально царствовал Константин Павлович, на декабристов было написано несколько десятков доносов. Причем писали их бывшие члены тайных обществ. Кое-кто из гвардейцев, знавших о готовящемся выступлении, проинформировал об этом своих командиров. Наконец, план выхода на Сенатскую площадь был одобрен далеко не всеми лидерами декабристов. Колебался Рылеев, сомневался в своих силах и возможностях князь Сергей Трубецкой. Его избрали диктатором для руководство непосредственно восстанием. Вот только сам князь от этой миссии дважды отказывался. Восставшие должны были занять Зимний дворец и Петропавловскую крепость, разоружить гарнизон и арестовать царскую семью. Однако, когда дело дошло до выступления, декабристы даже не приступили к реализации этого плана. Сама акция свелась к выходу на площадь, восстанию двух полков и убийству генерала-губернатора Михаила Милорадовича и полковника Николая Стюрлера. Оба пали от руки декабриста Петра Каховского, который, видимо, собирался убить еще и Николая I, но стрелять в нового царя не решился. Эта нерешительность в отношении монарха отличала и других декабристов. План ареста царской семьи поддержали далеко не все. Стихийность и неподготовленность выступления и предрешила судьбу его участников. Декабристы попросту не имели шансов как-либо повлиять на происходящее или сорвать присягу Николаю I.

Декабристы у власти

Павел Пестель

Еще одна очень туманная история. Что собирались делать декабристы, в случае осуществлениях их плана? Абсолютно неизвестно. Существовали два основополагающих документа: «Конституция» Никиты Муравьева и «Русская правда» Павла Пестеля. Оба документа в значительной степени утопичны и противоречат друг другу. Так, Пестель предлагал превратить Россию в унитарную республику. Муравьев выступал за конституционную монархию и федеративное деление страны. Пестель планировал передать законодательную власть Народному вече, численностью 500 человек, а исполнительную — Державной думе, состоявшей из пяти человек, избранных Народным вече. По сути, однопалатный парламент и правительство из пяти человек. Муравьев стоял за двухпалатный парламент, а исполнительную власть предлагал оставить Императору. Это далеко не полный список противоречий.

Пестель предлагал убить царскую семью, Рылеев хотел сохранить за ней трон

Муравьев с Пестелем по-разному смотрели и на более мелкие вещи, чем государственное устройство. Так, отсутствовало единство в вопросе крепостного права. Оба планировали его отменить, оба плохо представляли себе, как это лучше сделать. Проект Муравьева был ближе к тому, который, в итоге, воплотил в жизнь Александр II. Крепостное право отменялось, но земельные наделы помещиков сохранялись за владельцами в полном объеме. Пестель же планировал изъять половину частных земельных наделов в общественную собственность. Эта земля должна была стать залогом того, что Россия будет избавлена от голода и бедности. Кто именно должен был трудится на этой земле? Этот вопрос Пестель оставлял без ответа.

5 повешенных декабристов, единственные, кого казнили за правления Николая

Важно другое, никакого план реформ у декабристов не было. Было два проекта, вокруг которых не утихали споры. Можно было бы сказать, что Южное общество, которым руководил Пестель, поддерживало «Русскую Правду», а Северное, рылеевское, — Конституцию Муравьева. Вот только это не совсем так. Среди южан были сторонники Конституции, среди северян — «Русской Правды». Все эти противоречия закладывали почву для новой гражданской войны, в случае прихода декабристов к власти. О мирных преобразованиях тут речи не идет. Скорее всего, в случае их победы, Россия получила бы следующий сценарий: между лидерами декабристов начинается борьба за власть. Ключевой фигурой в этой борьбе был бы Пестель. Он один, из всех декабристов, имел амбиции политического лидера, чем-то смахивающие на диктаторские. Вот только далеко не все члены обществ поддерживали его. Пестель был непопулярен. Судя по всему, Сергей Трубецкой был избран диктатором именно как альтернатива. По принципу «лишь бы это был не Пестель». Вот только сам князь руководить выступлением не хотел. Он, как и Рылеев с Муравьевым, был сторонником бескровного переворота и конституционной монархии. Едва ли он стал бы бороться за власть сам. Скорее всего, конфликт имел бы следующий вид: с одной стороны Пестель и его люди, с другой — умеренные декабристы и один из членов Императорской фамилии в качестве ставленника.

Победа Пестеля

Сергей Трубецкой после ссылки

Здесь все довольно просто. В случае успеха, «Русская Правда» стала бы для России тем же, чем после Революции 1917-го года, стали для Советского Союза труды Маркса, Энгельса и Ленина. Руководством к действию. Царская семья, несомненно, была бы убита, дабы устранить любую конкуренцию. Россия стала бы Республикой. Вот только Пестель едва ли стал бы терпеть «своеволие» от Вече и Думы. И если бы правительство с парламентом ослушались бы «отца Революции», то тот, скорее всего, упразднил бы их и взял бы управление государством под личный контроль. По сути это путь к военной диктатуре. Диктаторы, однако, бывают двух типов. Одни фанатичны, как Ленин, другие циничны, как Сталин. К какому типу пришла бы Россия с Пестелем? Интересный вопрос. Вероятнее, наверное, второй вариант.

Победа сторонников Конституционной монархии

Николай I перед лейб-гвардией во дворе Зимнего дворца

Если бы сторонники Конституционной монархии взяли бы верх над Пестелем, то Россия пришла бы к новой дилемме. Для такого режима правления нужен легитимный монарх. А таковым мог быть только один из братьев Александра I. Примечательно, что декабристы сами не определились с тем, кто же именно из них. Они планировали сорвать присягу непопулярному среди военных Николаю, но означает ли это, что они хотели видеть на престоле Константина, который сам себя на этом престоле видеть не хотел. Наконец, оставался еще самый младший брат — Михаил Павлович, который, возможно, согласился бы принять Конституцию вместе с короной. Тут тоже есть одна тонкость. Конституция Муравьева предполагала переход от Конституционной монархии к Республике. На допросе он показал, что это было бы сделано в том случае, если бы царь отказался принять основной закон. Тогда, по плану Трубецкого и Рылеева, Романовых выслали бы за границу. И тут мы подходим к обратной стороне проблемы.

Декабристы пытались воспользоваться междуцарствием

Царь, даже арестованный декабристами, фигура сильная. А взойдя на престол он запросто мог нарушить обещание о принятии Конституции. Прецеденты были. Анна Иоанновна, вроде бы, изначально согласилась принять Кондиции, бывшие чем-то похожим на основной закон, а затем разорвала их и десять лет правила Россией как самодержица. Надо для этого немного: поддержка гвардии и двух-трех армейских полков. А такому царю декабристы были бы уже не нужны. Итог: Константин, Николай или Михаил, опираясь на верные полки, восстанавливает всю полноту своей власти и садится править страной, как самодержец. А Муравьев, Трубецкой и Рылеев едут в Сибирь. Или на виселицу.

Неожиданная смерть в Таганроге Александра I привела к династическому кризису, междуцарствию, которое продолжалось 25 дней, до 14 декабря. Поскольку Александр I умер бездетным, царем должен был стать его следующий брат Константин. Но тот давно уже дал себе зарок "не лезть на трон" ("задушат, как отца задушили"). В 1820 г. он вступил в брак с польской графиней Ж. Грудзинской и Александр 16 августа 1823 г. особым манифестом лишил Константина прав на престол и объявил наследником следующего из братьев - Николая. Этот манифест хранился до самой смерти царя в глубокой тайне. Отсюда и загорелся весь сыр-бор междуцарствия.
Как только Петербург узнал о смерти Александра I, власти и войска начали присягать Константину. 27 ноября присягнул ему и Николай. Константин, со своей стороны, присягнул Николаю. В конце концов Николай решил стать царем и назначил на 14 декабря переприсягу.
Момент благоприятствовал восстанию, но декабристы еще не были готовы выступать. Откладывать же выступление было нельзя: декабристам стало известно, что правительство знает о существовании и даже составе тайных обществ и готовится к расправе с ними. Доносы следовали один за другим. Самый подробный из них был получен уже после смерти царя. Доносчик - член Южного общества,
капитан А.И. Майборода - назвал 46 имен самых активных заговорщиков.
Медлить было нельзя и 10 декабря заговорщики избрали диктатором восстания полковника лейб-гвардии Преображенского полка князя С.П. Трубецкого, а вечером 13-го собрались в квартире К.Ф. Рылеева на последнее совещание. Рылеев сказал: "Ножны сломаны, и сабель не спрятать". Все согласились с ним. Накануне восстания члены Северного общества составили программный документ -
"Манифест к русскому народу". Автором его был Трубецкой. "Манифест" провозглашал целью декабристов свержение самодержавия и ликвидацию крепостного права.
Восстание началось 14 декабря около 11 часов утра. Декабристы вывели три гвардейских полка на Сенатскую площадь и здесь узнали, что Николай Павлович привел Сенат к присяге еще на рассвете, в 7 часов. Более того, А.И. Якубович, которому было поручено захватить Зимний дворец и арестовать царскую семью, неожиданно отказался выполнять поручение, боясь возможного цареубийства. Надо было принимать на месте новые решения, а диктатор Трубецкой не явился на площадь. Он к тому времени понял, что восстание обречено на гибель, и решил не усугублять собственную вину и вину своих товарищей решительными действиями. Впрочем, есть версия, что он прятался рядом и выглядывал на площадь из-за угла, выжидая, не соберется ли побольше полков.
Декабристы собрали на Сенатской площади 3 тыс. солдат. Они построились в каре вокруг памятника Петру Великому. Едва ли многие из них сознавали политический смысл восстания. Весьма по-разному настроенные современники рассказывали о том, как восставшие солдаты кричали: "Ура, конституция!" - считая, что так зовут жену Константина Павловича.
Восставшие держались пассивно, но стойко. Генерал Милорадович, герой 1812 г., сподвижник Суворова и Кутузова, попытался уговорить гвардейцев разойтись и начал зажигательную речь, но декабрист П.Г. Каховский застрелил его. Новые попытки склонить их к покорности предприняли третий из братьев Александра I Михаил Павлович и два митрополита - петербургский и киевский. Каждому из них тоже
пришлось спасаться бегством. "Какой ты митрополит, когда на двух неделях двум императорам присягал!" - кричали солдаты-декабристы.
Во второй половине дня Николай Павлович бросил против восставших конную гвардию, но мятежное каре отбило несколько ее атак ружейным огнем. После этого у Николая оставалось только одно средство - артиллерия. К 6 часам вечера восстание было подавлено.
Поздно вечером у Рылеева в последний раз собрались участники восстания. Они договорились, как вести себя на допросах, и, простившись друг с другом, разошлись - кто домой, а кто и прямо в Зимний дворец: сдаваться. Первым объявился в царском дворце с повинной тот, кто первым же пришел на Сенатскую площадь, - Александр Бестужев.
Не успел Петербург оправиться от шока, вызванного 14 декабря, как узнал о восстании декабристов на Юге. Оно оказалось более продолжительным (с 29 декабря 1825 по 3 января 1826 г.), но менее опасным для царизма. К началу восстания, еще 13 декабря, по доносу Майбороды был арестован Пестель. Поэтому южане сумели поднять только Черниговский полк, который возглавил Сергей
Иванович Муравьев-Апостол - второй по значению лидер Южного общества, человек редкого ума, мужества и обаяния. 3 января в бою у д. Ковалевка примерно в 70 км на юго-запад от Киева Черниговский полк был разбит правительственными войсками. Тяжело раненный Сергей Муравьев-Апостол, его помощник М.П. Бестужев-Рюмин и брат Матвей были взяты в плен (третий из братьев Муравьевых-Апостолов Ипполит, поклявшийся "победить или умереть", застрелился на поле боя).
Расправа с декабристами вершилась жестоко. Всего были арестованы свыше 3 тыс. мятежников (500 офицеров и более 2,5 тыс. солдат).
Суду был предан 121 декабрист: 61 член Северного общества и 60 - Южного. В числе их были звезды российского титулованного дворянства: 8 князей, 3 графа, 3 барона, 3 генерала, 23 полковника.
Поведение декабристов на следствии и суде, пожалуй, несколько роняет их в наших глазах. Героически держался М. Лунин, достойно вели себя И. Пущин, С. Муравьев-Апостол, Н. Бестужев, И. Якушкин, М. Орлов, А. Борисов, Н. Панов. Однако почти все остальные (не исключая Пестеля и Рылеева) раскаялись и дали откровенные показания, выдавая даже лиц, не раскрытых следствием: Трубецкой назвал 79 фамилий, Оболенский- 71, Бурцев - 67. Все подсудимые были разделены по мерам наказания на 11 разрядов: 1-й (31 подсудимый) - к "отсечению головы", 2-й - к вечной каторге и т. д.; 10-й и 11-й - к разжалованию в солдаты. Пятерых суд поставил вне разрядов и приговорил к четвертованию (замененному повешением) - это П.И. Пестель, К.Ф. Рылеев, С.И. Муравьев-Апостол, М.П. Бестужев-Рюмин и убийца Милорадовича П.Г. Каховский.
Казнили пятерых 13 июля 1826 г. на кронверке Петропавловской крепости. Казнь была проделана варварски. Трое - Рылеев, Муравьев-Апостол и Каховский - сорвались с виселицы, их повесили вторично. Поднимаясь второй раз на эшафот, Муравьев-Апостол будто бы сказал: "Несчастная Россия! Даже повесить как следует не умеют..."
Более 100 декабристов после замены "отсечения головы" каторгой сослали в Сибирь и - с разжалованием в рядовые - на Кавказ воевать против горцев. На каторгу за некоторыми из декабристов (Трубецким, Волконским, Никитой Муравьевым и др.) добровольно последовали их жены - юные, едва успевшие выйти замуж аристократки: княгини, баронессы, генеральши, всего - 12. Трое из них умерли в Сибири. Остальные вернулись вместе с мужьями через 30 лет, похоронив в сибирской земле более 20 своих детей.
Могли ли декабристы победить? Этот вопрос, впервые поставленный Герценом, обсуждается и поныне. Совокупность всех "за" и "против" заставляет признать, что восстание декабристов было обречено на поражение. Дело не только в том, что восставшие были малочисленны, действовали пассивно и разрозненно, а иные из них (Трубецкой, Якубович, Волконский) даже уклонились от всякого действия, и не в том, что декабристам на Сенатской площади, как подчеркнул Герцен, "не хватало народа". Главное в том, что тогда в России самодержавно-крепостнический строй еще далеко не исчерпал себя, не сложились условия для его насильственного свержения, не назрела революционная ситуация, а народ долго оставался невосприимчивым к идеям революции. Поэтому декабристы при всех своих связях с
людьми из дворянства и самого правительства не могли рассчитывать на сколько-нибудь широкую опору в национальном масштабе, они представляли ничтожную горсть своего класса.
Недостатки, свойственные советской историографии декабризма в целом,- главным образом, выпячивание революционности декабристов и замалчивание непозволительных для революционера слабостей (например, нестойкое поведение многих из них на следствии и суде).
Тем не менее историческая заслуга декабристов неоспорима. Они вошли в историю России как пионеры освободительной борьбы против самодержавия и крепостничества. Сбылось пророчество поэта-декабриста А.И. Одоевского:
Наш скорбный труд не пропадет,
Из искры возгорится пламя.
И действительно возгорелось, так, что только через 100 лет смогли потушить.

"Декабристы разбудили Герцена. Герцен развернул революционную агитацию..."-из статьи В.И.Ленина.
Баллада об историческом недосыпе.
Стихи Наума Коржавина

Любовь к Добру сынам дворян жгла сердце в снах,
А Герцен спал, не ведая про зло...
Но декабристы разбудили Герцена,
Он недоспал, отсюда всё пошло.

И, ошалев от их поступка дерзкого,
Он поднял страшный на весь мир трезвон,
Чем разбудил случайно Чернышевского,
Не зная сам, что этим сделал он.

А тот со сна, имея нервы слабые,
Стал к топору Россию призывать,
Чем потревожил крепкий сон Желябова,
А тот Перовской не дал всласть поспать.

И захотелось тут же с кем-то драться им,
Идти в народ и не страшиться дыб.
Так родилась в России конспирация:
Большое дело - долгий недосып.

Был царь убит, но мир не зажил заново.
Желябов пал, уснул несладким сном,
Но перед этим побудил Плеханова,
Чтоб тот пошёл совсем другим путём.

Всё обойтись могло с теченьем времени,
В порядок мог втянуться русский быт...
Какая сука разбудила Ленина?
Кому мешало, что ребёнок спит?

На тот вопрос ответа нету точного.
Который год мы ищем зря его...
Три составные части - три источника
Не проясняют здесь нам ничего.

Он стал искать виновных - да найдутся ли?
И будучи спросонья страшно зол,
Он сразу всем устроил революцию,
Чтоб ни один от кары не ушёл.

И с песней шли к Голгофам под знамёнами
Отцы за ним, как в сладкое житьё...
Пусть нам простятся морды полусонные,
Мы дети тех, кто не доспал своё.

Мы спать хотим... И никуда не деться нам
От жажды сна и жажды всех судить...
Ах, декабристы, не будите Герцена!
Нельзя в России никого будить!

Есть исторические события , даты которых становятся символом истории страны. Исполняется 190 лет восстанию на Сенатской площади. Из-за разницы календарного счета теперь годовщина приходится на 26 число. Однако произнесешь «14 декабря» – и душа откликается воспоминанием о тех героях, кто ради свободы и справедливости вышел на площадь против силы, ломающей народные судьбы.

«Выйти на площадь», восстать против тирании – всегда призывный, вдохновляющий образ. Кто они, вышедшие: герои или неразумная массовка, разрушители государства? В недавней передаче на НТВ ведущий «Точки» устроил даже мизансцену, заставив собеседников выяснять, кто они: дворянские революционеры-герои или изменники? В итоге либерал Борис Надеждин пришел к выводу, что казнил бы декабристов, если бы они угрожали ему, а писатель Юрий Поляков посчитал, что уж лучше бы они не выступали вообще…

Конечно, это выглядело неловким экспромтом, но знаково.

Выступление декабристов живо в нашем сознании, оно оказало огромное влияние на русскую историю, литературу, на сам дух нашего народа. К истории восстания обращались и обращаются политики, философы, ученые.

Одним из ведущих исследователей этой темы с начала 1930-х годов стала академик Милица Васильевна Нечкина. Ее перу принадлежит более 450 работ об истории русского освободительного движения. Итогом явился двухтомный труд «Движение декабристов», который стал значительным явлением в отечественной и зарубежной историографии.

В сегодняшнем номере «Отечественных записок» мы представляем фрагмент работы М.В. Нечкиной «День 14 декабря 1825 года».

14 (26) декабря 1825 года в Петербурге на Сенатской площади произошло восстание. Его организовала группа дворян-единомышленников, многие из них были офицерами гвардии. Целью восстания было упразднение самодержавия и отмена крепостного права.

Члены тайного общества вывели на Сенатскую площадь около 800 солдат Московского лейб-гвардии полка; позже к ним присоединились части 2-го батальона Гренадерского полка и матросы Гвардейского морского экипажа в количестве не менее 2350 человек.

Однако за несколько дней до этого Николай был предупрежден о намерениях тайных обществ. Сенаторы заранее принесли присягу

Николаю и провозгласили его императором. Назначенный руководителем восстания Трубецкой не появился.

К вечеру со стороны Адмиралтейского бульвара появилась гвардейская артиллерия, верная Николаю. Первый залп был дан выше рядов мятежных солдат – по «черни» на крыше здания Сената и соседних домов. Восставшие отвечали ружейным огнем, но потом под градом картечи началось бегство...

Сразу же после подавления восстания были арестованы и отправлены в Петропавловскую крепость 371 солдат Московского полка, 277 – Гренадерского и 62 матроса Морского экипажа.

Всего к следствию были привлечены 579 человек. К.Ф. Рылеев, П.И. Пестель, П.Г. Каховский М.П. Бестужев-Рюмин, С.И. Муравьев-Апостол были повешены. 120 человек сосланы на каторгу в Сибирь или на поселение.

<...> Облава на участников восстания началась сейчас же после того, как Сенатскую площадь «очистили» картечью. Будущему шефу жандармов генерал-адъютанту Бенкендорфу во главе шести эскадронов конной гвардии было поручено «собирать спрятанных и разбежавшихся», как пишет Николай в своих «Записках». Бенкендорф орудовал «на сей стороне Невы», а на Васильевском острове то же поручение исполнял генерал-адъютант Алексей Орлов (брат декабриста), которому под команду был дан гвардейский конно-пионерный эскадрон.

По приказанию полиции все ворота и двери давно были заперты, и большие толпы восставших, бежавших вдоль улиц, окружались и арестовывались войсками, отряженными для облавы. Кое-где случайно или неслучайно отворенные ворота и двери принимали беглецов. Так, большая группа их укрылась было во дворе Академии художеств. Группа бежавших солдат пряталась некоторое время во дворе, где жил священник Виноградов. Сорок солдат успели спрятаться в погреб Сената, где вскоре и были арестованы. У прорубей на Неве находили наскоро сброшенные солдатские мундиры и шинели. Четверо рядовых, переодетых в крестьянское платье, допрашивались в Зимнем дворце генералом Левашовым уже вечером 14 декабря после торжественного молебна. Ведь кто- то дал им это крестьянское платье!

Раскрывались двери и перед офицерами – участниками восстания. Николай Бестужев вместе с двумя другими беглецами вошел в «полуотворенные ворота» одного из домов на узкой Галерной улице. Все трое были укрыты хозяином дома, который велел запереть все засовы и напоил декабристов чаем. Хозяин укрывал Николая Бестужева в своем доме до позднего вечера, хотя тот и сказал ему, что входит в число офицеров, которые привели на площадь восставшие войска. Сам хозяин дома (имени его Николай Бестужев так и не назвал) находился в толпе на Сенатской площади, наблюдал за всем ходом восстания и полагал, что требования восставших «были очень справедливы».

Отряженные для облавы войска сгоняли «пленных» на Сенатскую площадь, где строили их рядами для отправки в Петропавловскую крепость. Эта трагическая колонна «пленных», выстроенная у памятника Петру, не может быть забыта историком 14 декабря. Но обычно о ней ничего не пишут в работах, посвященных дню восстания.

В письме к Константину Николай писал, что захваченных солдат было около 500 человек, но число это явно преуменьшено. Сохранилась «Ведомость о числе нижних воинских чинов лейб-гвардии Московского и гренадерского полков и гвардейского экипажа, помещенных для содержания в казематах в Санкт-Петербургской крепости», датированная 20 декабря 1825 года. В ней числится 680 человек. В тюрьму «многих везли в санях раненых», пишет Комаровский. Колонну пленных, очевидно, не случайно конвоировал в Петропавловскую крепость тот самый специально подобранный Семеновский полк нового состава, который был сформирован вместо восставшего в 1820 году Семеновского полка. Декабристы недаром не рассчитывали на этот полк, строя свои планы и готовясь к восстанию.

Охрану центральной части города Николай поручил генерал-адъютанту Васильчикову, под командой которого были Семеновский полк, два батальона Измайловского, сводный батальон Павловского и Московского полков (имеется в виду не участвовавшая в восстании часть московцев), а также два эскадрона конной гвардии и четыре орудия конной артиллерии. Охрана Васильевского острова после розысков и поимки участников восстания поручалась также Бенкендорфу, которому к шести прежним эскадронам конной гвардии придавались еще батальон Финляндского полка и четыре орудия пешей артиллерии. Петербург имел вид завоеванного врагами города. Всюду на улицах были войска; на Сенатской площади, на месте революционного каре, чернели ряды конной гвардии. Вход на Гороховую улицу охраняли два батальона лейб-гвардии Егерского полка и четыре эскадрона кавалергардов. У Малой Миллионной, у Большой Миллионной, у казарм Преображенского полка и на Большой Набережной у театра были расставлены пикеты егерей и тут же две пушки. Против углов Зимнего дворца, выходящих на Неву, были поставлены батареи: восьмипушечная и четырехпушечная. Парадный подъезд Зимнего дворца с набережной охранял целый батальон Измайловского полка, а левее, против угла дворца, расположились два эскадрона кавалергардов. На самой Дворцовой площади, тылом к дворцу, стоял Преображенский полк и при нем четыре пушки. Во дворе Зимнего дворца стояли оба гвардейских саперных батальона и первая «гренадерская» рота.

Ничто не может красочнее изобразить страха Николая перед революцией, как эта «диспозиция» в ночь на 15 декабря, изложенная нами по его «Запискам». Посылая генерал-адъютанта Комаровского в Москву с распоряжениями о присяге, Николай на вопрос, тотчас ли ему возвращаться, отвечал: «Желал бы, но как богу будет угодно». Разгромив восстание картечью, он еще ощущал декабристов как неубитую, живую, действующую силу! Может быть, они выступят в Москве? По сведениям, занесенным в дневник сенатора П.Г. Дивова, правительство ждало новой вспышки, и в Арсенале спешно изготовляли снаряды, начиненные картечью. Анонимный очевидец описал вид города после подавления восстания: «В 7 часов вечера я отправился домой, и вот необычайное в С.-Петербурге зрелище: у всех выходов дворца стоят пикеты, у всякого пикета ходят два часовых, ружья в пирамидах, солдаты греются вокруг горящих костров, ночь, огни, дым, говор проходящих, оклики часовых, пушки, обращенные жерлами во все выходящие от дворца улицы, кордонные цепи, патрули, ряды копий казацких, отражение огней в обнаженных мечах кавалергардов и треск горящих дров, все это было наяву в столице...» Он вспоминал и о «простреленных стенах Сената, выбитых рамах частных домов по Галерной улице...»

Поздно вечером несколько декабристов собрались на последнее совещание в квартире Рылеева. На совещании присутствовали Рылеев, Каховский, Оржицкий, Штейнгель, Батенков. Полный список его участников установить трудно: это было одно из тех конспиративных собраний, о которых декабристы старались не говорить на следствии. Они договаривались, как держать себя на допросах, прощались друг с другом. Отчаянию участников восстания не было границ: гибель всех замыслов была очевидна. Рылеев взял слово с Н. Оржицкого, что тот сейчас же отправится во вторую армию и известит Южное общество, что «Трубецкой и Якубович изменили...».

В тот же вечер 14 декабря к некоторым декабристам приезжали сочувствующие друзья, не бывшие участниками тайных обществ, и предлагали свою помощь по сокрытию нужных бумаг. К И.И. Пущину (лицеисту!) приехал друг Пушкина поэт П.А. Вяземский и взял у него на хранение запертый портфель, содержавший копию Конституции Никиты Муравьева, переписанную рукой К.Ф. Рылеева, рукописи стихов А.С. Пушкина, К.Ф. Рылеева и А.А. Дельвига. Тридцать два года хранился портфель у П.А. Вяземского, избежав захвата жандармами Николая I. Осенью 1856 года, когда И.И. Пущин вернулся из Сибири после отбытия срока каторги и поселения, портфель вернулся к нему. Не все поступали таким образом: когда вечером 14 декабря декабрист Корнилович просил Илью Львова передать участнику событий – подпоручику Измайловского полка Кожевникову несколько тысяч рублей, Львов побоялся это сделать и ответил отказом.

«Немного спустя после полуночи» Николай уже отдавал приказ об аресте К.Ф. Рылеева тому самому флигель-адъютанту Дурново, который по трусости не решился переговорить с «мятежниками» на площади. В ночь на 15 декабря в Зимний дворец стали свозить арестованных. Первое открытое сражение, которое молодое русское революционное движение дало старому строю, было проиграно.

Священник Виноградов еще 15 декабря видел на Сенатской площади многочисленные кровавые пятна. Он не решился написать эти слова по-русски и написал по-латыни: «Sanguinis multa signa». Дворники засыпали кровь свежим снегом. По приказу Николая спешно штукатурили сенатскую стену, изрешеченную пулями.

***

Обобщим теперь особенности хода событий на Сенатской площади. Ответим себе, прежде всего, на вопрос: правильно ли распространенное представление о «стоячем» восстании? Ясно, что неправильно. Обычно события в схематическом виде представляются таким образом: утром на площадь собрались три полка и стояли в течение четырех-пяти часов, пока их не расстреляли картечью. Стояли они, то ли дожидаясь диктатора, то ли вообще не зная, что предпринять. Факты показывают, что с этой неправильной схемой необходимо расстаться: она в корне ошибочна. Речь должна идти не о «стоянии» собравшихся полков, а о процессе сбора восставших полков на площади, о процессе их соединения, концентрации сил восстания. Этот сбор был очень медленным и трудным. Полки пришли на площадь разновременно. Николай разгромил не «стоячее», а численно возрастающее восстание.

Еще более распространено ошибочное утверждение, что восставшие войска вышли якобы с незаряженными ружьями и вообще не имели намерения стрелять. Восстание декабристов было будто бы «мирной военной демонстрацией». Эти вымыслы принадлежат либеральной концепции и противоречат фактам. Выше многократно отмечены случаи «батальной стрельбы» с фасов каре и применения силы.

Вникнем в представление самих декабристов о причинах их «бездействия» на Сенатской площади. Как они сами поясняли себе свою пассивную позицию? Чтобы лучше разобраться в этом, учтем, что в те примерно пять часов, которые длилось восстание, в нем сменились две, существенно отличные одна от другой, ситуации. Первая длилась те часы, когда на площади находился только один полк – Московский. В это время, покуда не соберутся все силы восстания, пока не примкнут другие полки, собственно, и не предполагалось начинать действия. Ведь никто из декабристов не думал, что может возникнуть положение, когда на площади в течение двух или двух с лишним часов будет только один восставший полк или, точнее говоря, даже лишь часть одного полка – около 800 человек. Представляя себе накануне ход событий, декабристы совершенно не обдумали этой ситуации, считая ее нереальной. Их показания о предполагаемом ходе событий пронизаны мыслью: или полков одновременно соберется много, или вообще полки не соберутся. Диктатор же предполагался присутствующим. Начинать действовать предполагалось, разумеется, сомкнутыми силами. Взятие Якубовичем Зимнего дворца рассматривалось как часть общего плана, но даже эта часть должна была осуществляться более чем двумя полками – гвардейским морским экипажем и измайловцами, поддержанными конно-пионерным эскадроном. Следовательно, согласно этой концепции, наличие на площади только одного полка принуждало к выжиданию. По мнению декабристов, необходимо было ждать присоединения новых частей для действия. Во время этой первой ситуации отсутствие диктатора сначала могло и не вызывать особых волнений: ведь диктатор на то и диктатор, чтобы знать, где ему находиться и что предпринимать. Может быть, он уже ведет переговоры с Сенатом?

Но время шло, а полки не шли. Минуло более двух часов. Сенат был пуст, и входить в Сенат с требованиями было бесцельно. Первая продуманная и наиболее «законная» с виду ситуация терялась сама собой, и план действий, очевидно, надлежало резко перестроить в более активной и более революционной форме. Но диктатора нет, а полк только один, «начинать» что бы то ни было не с кем. Наивное представление некоторых декабристов, что Сенат можно собрать «восклицаниями», явно не соответствовало действительности: восклицаний было сколько угодно, вся площадь гудела от криков, но Сенат и не думал собираться.

В конце этой первой ситуации резко нарастает тревога, а затем прямое негодование на диктатора, не сдержавшего своего слова, предавшего товарищей. Конечно, у декабристов – военных людей – не мог не возникнуть вопрос о выборе нового диктатора. Но по концепции восстания, принятой декабристами, все же надо было еще «ждать» прихода новых сил. Из кого же выбирать и над кем командовать? Московский полк на площади имел своих начальников. Ни один из них – ни Александр, ни Михаил Бестужевы, ни тем более Щепин-Ростовский – не рассматривал и не мог рассматривать себя как кандидата в диктаторы. По их представлению – диктатор выбирался голосованием. Чье-либо предположение о возможности захватить в этот момент диктаторство они восприняли бы как тяжелое обвинение, даже рассматривали бы как оскорбление, нанесенное их чести. Согласно их пониманию вещей, они не претендовали быть руководителями и гордились тем, что были в военном подчинении избранного революционного начальника.

Как держало себя революционное каре в эти трудные первые часы? Геройски. Нельзя дать иного ответа. Оно не дрогнуло перед генерал-губернаторскими уговорами, оно решительно смело со своего пути Милорадовича – эту препятствующую силу, оно презрело уговоры начальника гвардейской пехоты генерала Воинова, оно не склонилось перед митрополитом с крестом в руках. Заградительная цепь восставших прекрасно выполняла на площади свою задачу: через нее, по-видимому, не удалось пробиться ни свитским офицерам, ни жандармам, ни Бибикову, ни первоначально самому Милорадовичу. Наконец, будучи одни на площади, московцы геройски отразили ружейным огнем атаки конной гвардии – натиск тысячи первосортных конников, двинувшихся на их ряды.

Декабристы-начальники в этот момент вели себя, несомненно, стойко. Каховский убил Милорадовича, Оболенский штыком повернул лошадь генерал-губернатора и ранил его, прервав его речь к войскам. Оболенский – начальник штаба – вообще был активной и в известной мере централизующей силой. Мы видим его во все решительные и трудные моменты восстания. Он совершил быстрый и целенаправленный объезд казарм еще до рассвета. Он был полностью осведомлен о том, как идет присяга. Он был на своем месте во время переговоров Милорадовича и резко прервал их. Он налицо во время переговоров митрополита, он прервал и эти переговоры. Он активно и решительно охраняет стойкость, боеспособность каре восставших. Надо думать, что разведка Якубовича тоже организована была им или с его согласия. Таким образом, у Оболенского была явно стойкая и последовательная линия поведения.

Каховский, убивший Милорадовича, ранивший свитского офицера и активно вмешавшийся в проповедь митрополита, явно хотел «искупить» свой утренний отказ от цареубийства. Можно сказать, что пуля, предназначенная для Николая, полетела в Милорадовича. Каховский, сверх того, ездил связным в Гвардейский морской экипаж, побуждая его к выходу. Каховский немало сделал и для выхода лейб-гренадер, недаром же он воскликнул: «Каков мой Сутгоф!», когда первая рота лейб-гренадер влилась в ряды восставших.

А Рылеев? Его полномочия как фактического начальника штаба подготовки восстания, естественно, истекали в предрассветные часы. Он не был военным и по давно задуманному плану уступал место избранным революционной организацией военным руководителям с диктатором во главе. Все было задумано и устроено именно так, что на площади все полномочия передавались военному диктатору. Рылеев не мог и не имел права, с точки зрения декабристов, диктаторствовать на площади. С утра он держал самую тесную связь с Трубецким. Еще затемно Трубецкой был у него, и потом Рылеев с Пущиным поехал к нему. Рылеев был полностью в курсе событий, не имея возможности знать лишь об одном и самом главном – об измене Трубецкого. На площади некоторым слабым отблеском, «последействием» его прежней роли является его участие в посылке Якубовича на разведку, его хлопоты о связи с другими полками. Он сыграл активную роль в выводе на площадь лейб-гренадер. А дальше он «побежал искать Трубецкого» и больше на площади не появлялся – все искал его! Сколько трагизма в этом свидетельстве. И каким поклепом на этого выдающегося дворянина-революционера является домысел одного из позднейших исследователей, по которому вся трагедия Рылеева заключалась якобы в том, что «Рылеев-революционер выкипел в словесном пламени предыдущих дней» – дней разработки плана восстания! Разве дело было в том, что он много ораторствовал? Да он всю бы кровь свою отдал, чтобы «найти» Трубецкого, восстановить задуманный ход событий, во имя которого он давно хотел отдать и действительно отдал свою жизнь. Он предвидел свою гибель («Известно мне, погибель ждет...») и думал, что «все-таки надо». История показала, что он был прав.

Между часом и двумя на площади создается вторая ситуация, резко отличная от первой. По всему видно, что эта ситуация несколько короче первой по времени. Первая длится более двух часов, с одиннадцати часов утра до второго часа дня; вторая длится несколько менее двух часов – со второго часа дня примерно до четырех – начала пятого, кончаясь появлением артиллерии в царском окружении и картечью.

Отличие второй ситуации от первой создается приходом новых восставших войск. Пришло два новых полка: почти в полном составе Гвардейский морской экипаж – свыше 1100 человек и лейб-гвардии гренадеры – около 1250 человек, всего – не менее 2350 человек, т.е. сил прибыло в общей сложности более чем втрое по сравнению с начальной массой восставших московцев (около 800 человек), а в целом число восставших увеличилось вчетверо. Впервые между часом и тремя возникает долгожданная ситуация сбора войск. Это увеличение сил восставших отражено в факте выбора нового диктатора. По концепции восстания выбор нового диктатора, собственно, и мог быть совершен только после сбора восставших войск на условленном месте.

То, что декабристы предполагали совпадающим или почти совпадающим во времени (прибытие на площадь отдельных восставших полков), реально оказалось резко разорванным во времени, отделенным друг от друга двумя или более часами. Создалось даже вообще совершенно не предвиденное и противоречившее концепции декабристов положение: на площадь пришли присягнувшие Николаю полки (лейб-гренадеры).

Почему же произошло это непредвиденное запоздание сбора воинских частей? О трудностях, создавшихся в связи с выводом новых частей, уже говорилось. Отказ Якубовича, казалось, срывал весь план выхода моряков, но своевременные распоряжения Рылеева в известной мере восстановили разорванное звено: моряков вывел Николай Бестужев. Для вывода моряков пришлось силой освободить из-под ареста их командиров. Должен ли был Николай Бестужев полностью восстановить функцию Якубовича, т.е. вести матросов на захват Зимнего дворца? Очевидно, он не имел никаких иных поручений, нежели те, какие выполнил: вывести моряков и влить их в число участников восстания. Моряки, следуя правилам военного устава, «спешили на выстрелы». Все дальнейшее зависело от воли диктатора. Поздний выход моряков, таким образом, вполне объясняется чрезвычайно сложной ситуацией, создавшейся в казармах: неявкой Якубовича, сменой предводителя, арестом начальников восставших частей, их освобождением.

Поздний выход лейб-гренадер (после присяги) имеет также свои мотивы, разобранные выше. Учтем и дальность расстояния гренадерских казарм от Сенатской площади. И матросы (отчасти) и лейб-гренадеры, особенно последние, не просто пришли на Сенатскую площадь, а явно пробились через плотное кольцо окружения императорской гвардии. Противопоставление восставших сил императорской России было очень резким, их антагонизм был выявлен очень отчетливо, явно.

Но именно в момент сбора полков действовать было уже поздно. Окружение восставших правительственными войсками, более чем вчетверо превосходившими восставших по численности, было уже завершено. По подсчетам Г.С. Габаева, против 3 тыс. восставших солдат было собрано 9 тыс. штыков пехоты, 3 тыс. сабель кавалерии, итого, не считая вызванных позже артиллеристов, не менее 12 тыс. человек. Из-за города было вызвано и остановлено на заставах в качестве резерва еще 7 тыс. штыков пехоты и 22 эскадрона кавалерии, т.е. 3 тыс. сабель; иначе говоря, в резерве стояло на заставах еще 10 тыс. человек, не считая гарнизонных частей и разбросанных в окрестностях Петербурга других резервных частей, могущих быть вызванными по первому требованию.

Даже во время нашествия Наполеона столица Российской империи охранялась куда слабее – только одним корпусом Витгенштейна...

***

Таким образом, анализ причин разгрома восстания есть прежде всего выявление классовой ограниченности той дворянско-революционной концепции восстания, с краха которой и началось великое накопление Россией революционного опыта. Этот опыт был в какой-то мере исходным и для последующего создания теории искусства восстания, окончательно выработанной лишь в последний период русского революционного движения. Тезис Герцена «декабристам на Сенатской площади не хватало народа» и был первым усвоением горького урока, который был дан общественному движению в разгроме восстания декабристов.

Декабристы искали форм организованного восстания. Они были противниками «пугачевщины» – стихии народного «мятежа», лишенного единого руководства (они имели в виду свое руководство, дворян-революционеров). Декабристы стремились к организованному восстанию. Они разработали план восстания. Организующей и воплощающей его силой должна явиться диктаторская воля революционера-дворянина (избранного революционной организацией диктатора), ведущая войска во имя блага народа при пассивном сочувствии последнего. Понятие «народ» отделялось декабристами от условного понятия бунта «черни» – анархической силы безначалия и грабежа, лишенной, по их представлению, каких бы то ни было идейных мотивов борьбы. В этом отношении замечательны слова Булатова, сказанные на совещании у Рылеева: «Итак, друзья, вместо невиданного добра, чтобы не сделать нам вреда народу; не забудьте, при открытии нами огня чернь во всех частях города может опустошать дома и наносить большое зло народу и городу». Завалишин так формулирует причину, почему декабристы не хотели принять содействия народа: они боялись, «чтоб вместо содействий восстанию от народа не дать ему скорее только случай к грабежу и насилию тем более что подобные опасения вполне оправдывались тем, что, требуя оружия, кричавшие прибавляли: «Мы вам весь Петербург в полчаса вверх дном перевернем». Необходимо отметить, что Завалишин уже в 30-х годах критикует это положение, т.е. осознает урок, данный горьким опытом декабристов, и пишет, что с тактикой декабристов в этом вопросе «нельзя, однако, вполне согласиться».

Величайшая сила движения – конечная, глубинная солидарность правительственных частей с восставшими частями – сознавалась декабристами. Расчет, что свои не будут стрелять в своих, характеризует идеологию восстания. Но декабристы не сумели использовать этой силы и по причине классовой ограниченности своей революционности не только заняли пассивную позицию, но и, так сказать, затормозились этой силой, не сумев стать хозяевами ситуации. Завалишин следующим образом формулирует это своеобразное положение: декабристы не хотели начать «собственной атаки», чтобы «не вынудить внезапным нападением какой-нибудь благоприятно расположенный полк к действию против себя в видах собственной обороны». Он, правда, критикует эту тактику в годы, когда писал мемуары, и приходит к справедливому выводу: «Неподвижность явно была принимаема всеми за знак нерешительности, что парализовало решимость всех полков, готовых и ждавших случая принять также участие в восстании... Через тех же нестроевых, которые приходили от полков, легко можно было предупредить их, что предпринятое движение будет вовсе не с враждебною целью против них, а чтоб дать им возможность и удобный случай объявить себя на стороне восстания, хотя бы бросившись навстречу и смешавшись в рядах». Но все это – уже позднейшие рассуждения.

Вся история русского революционного движения со стороны тактической представляет собой поиски форм организованного восстания, направляемого единой революционной волей к единой цели. Лишь народнические теории, особенно бакунизм, давали примеры тактик, основанных на стихии крестьянского «мятежа», который якобы готов подняться «по первому слову» и, разыгрываясь без руководства, все же приведет к желанной цели – победе революции и свержению старой власти. По сравнению с этими анархистскими концепциями народного «мятежа», идеология декабристов, несомненно, выше: она ищет организованного и руководимого восстания. Конечно, она воплощает эти поиски в крайне несовершенное, практически неудачное военное восстание, руководимое дворянами-революционерами во имя интересов народа и при пассивном его сочувствии, но без активного участия народа. В этом неумении и классовом нежелании сделать народ активной силой движения и раскрывается ленинское положение «страшно далеки они от народа». Но сама идея организованного и руководимого восстания является плодотворной идеей. Идея Герцена–Огарева в конце 50-х годов организовать «повсюдное» восстание, «идущее строем», возглавленное революционными войсками, за которыми в строю идет восставший народ, как бы утопична она ни была, безусловно является следующим этапом развития этой же идеи организованного и руководимого восстания в русском революционном движении. Связь этой концепции с опытом декабристов несомненна, ее практическая слабость опять-таки показана неудачным исходом, нереализованными замыслами.

Развитием той же идеи в русском революционном движении является тактическая сторона в прокламации Чернышевского «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон». Этот революционный документ пронизан мыслью единого, одновременного народного восстания, организованного по сигналу революционного руководства; в восстании действует вооруженный и даже в какой-то мере обученный военному делу народ.

Единственно правильное решение глубокой и плодотворной задачи – разработки идеи организованного и руководимого народного восстания, восстания под гегемонией единственного, до конца революционного класса – пролетариата – дала партия большевиков, партия Ленина. Учащаяся молодежь нередко задает вопрос, могли ли бы декабристы победить. Историку в подобных случаях запрещено сослагательное наклонение. Если не «менять» произвольно создавшихся условий их действий (включая сюда, разумеется, и рылеевский вывод, «что Трубецкой и Якубович изменили», сохраняя неожиданность смерти Александра I и вынужденную дату восстания), они и не могли победить.

Дело декабристов оказалось трудным и потребовало в дальнейшем огромного напряжения народных сил и глубокой работы революционного движения. Многие последующие поколения революционеров хотя и горели идеей открытого революционного выступления, но не смогли воплотить ее в жизнь. Открытое революционное вооруженное выступление осуществилось после восстания декабристов лишь через восемьдесят лет – в 1905 году, но осуществилось уже как движение народных масс под гегемонией единственного, до конца революционного класса – пролетариата.

Лишь Великая Октябрьская социалистическая революция «походя», «мимоходом», как сказал В.И. Ленин, решила вопросы буржуазно демократической революции в России – ровно через сто лет и один год после организации первого тайного общества декабристов (1816–1917). «Мы решали вопросы буржуазно-демократической революции походя, мимоходом, как «побочный продукт» нашей главной и настоящей, пролетарски-революционной, социалистической работы», – писал Ленин в своей статье «К четырехлетней годовщине Октябрьской революции».

Но дело декабристов «не пропало» (Ленин). Декабристы не только задумали, но и организовали первое в истории России выступление против самодержавия с оружием в руках. Они совершили его открыто, на площади русской столицы, перед лицом собравшегося народа. Они действовали во имя сокрушения отжившего феодального строя и движения своей родины вперед по пути закономерного общественного развития. Идеи, во имя которых они восстали, – свержение самодержавия и ликвидация крепостничества и его остатков – оказались жизненными и долгие годы, в сущности целое столетие, собирали под знамена революционной борьбы последующие поколения.

В стране победившего социализма, в стране, строящей коммунизм, мы чтим память восставших дворянских революционеров-декабристов – первых борцов против самодержавия и крепостничества.

H. Кузьмин. Пушкин среди декабристов

На рисунке изображены: Трубецкой, Н. Муравьев, Чаадаев, Н. Тургенев, Кюхельбекер, Пушкин (стоят); Якушкин, Лунин, Пущин (сидят)