Как выжить матерям которые потеряли взрослых сыновей. Матери, потерявшей сына

Видеть своего сына красивым и здоровым во сне предвещает получение известий о его счастье и благополучии.

Но если во сне вы увидите, что он болен, ранен, бледный и т. п., то ждите дурных вестей или неприятностей.

Если вам приснится, что сын убил вас, то после вашей смерти он наследует ваше состояние.

Сон, в котором вы увидели, что ваш сын умер, предвещает вам большое беспокойство о его благополучии.

Иногда такой сон может указывать на то, что у вашего ребенка отменное здоровье и ваши беспокойства беспочвенны.

Если во сне вас зовет ваш сын, то скоро ему понадобится ваша помощь.

Если вам приснится, что у вас есть сын, хотя на самом деле у вас нет детей, то вам предстоит мужественно пережить грядущие неприятности или материальные потери.

Иногда такой сон предупреждает о больших переживаниях. Смотрите толкование: дети, родственники.

Сон, в котором вы увидели, что у вас родился сын, предвещает волнения и переживания.

Подпишись на канал Сонник!

Ужасно не люблю тренинги на работе. Хоть и живу я в Америке уже больше 10-ти лет и разговариваю тут практически только по-английски, все равно 8 часов лекций на языке аборигенов с одним только перерывом на 30 минут очень утомительны. Ведь нужно не только слушать, но вникать и кое-что конспектировать, потому что сразу после теории, проводят экзамены. Словом, это - настоящая мука вкупе со смертной скукой. В тот день у меня как раз был тренинг. И можете представить, как я была счастлива, когда он закончился и я поехала домой. Радостная, я открыла двери и сразу увидела Джека, разговаривающего по телефону. Он был какой-то растерянный и у него дрожали руки. Я насторожилась. Муж быстро свернул телефонный разговор и с глазами, полными слез, посмотрел на меня. " Ира, присядь, - сказал он и по щекам у него потекли слезы. - Я должен тебе сказать, что случилось кое-что плохое". Я напряглась в предчувствии недоброго и спросила: "Кто-то умер?" Он кивнул головой. "Кто?" - выдохнула я. Он молчал. "Юра?" - не веря тому, что я произнесла имя сына, прошептала я. Джек кивнул. Боже, что в этот момент со мной произошло! Мне показалось, что небо рухнуло на землю, что в меня ударили все громы и молнии земли... Я закричала "нет" и ринулась в спальню, где упала на пол и стала кататься по нему все так же продолжая кричать "нет, нет, нет!.." Я так страшно кричала, что Джек взял за руку Джасаю и вывел его на улицу. Ребенок очень испугался и тоже начал плакать. Спустя какое-то время, я, абсолютно обессиленная, вышла из спальни и попросила Джека рассказать, что же все-таки случилось. Он сказал, что из Хьюстона позвонила Таня и сообщила эту страшную новость. Оказывается, Оксана, жена сына позвонила вначале нам и, так как меня не было дома, а муж не разговаривает и не понимает по-русски, перезвонила Татьяне, чей телефон был у сына в "контактах".
Я подбежала к компьютеру, включила его и немедленно связалась по скайпу с Оксаной. Она была заплаканная, растерянная, с абсолютно потухшими глазами, которые обычно сияют как звездочки... Сбивчиво и со всхлипами она рассказала, что же все-таки случилось.
Оказывается, у Юры был инфаркт. Он принимал ванну и ему стало плохо.Оксана позвонила другу сына Виталику и попросила его прийти, потому что с мужем происходит что-то непонятное. Виталик приехал очень быстро и они решили вызвать "Скорую помощь". "Скорая" тоже не заставила себя ждать. Они перенесли Юру из ванной в большую комнату и уложили на диван. Сын был в сознании и даже шутил, разговаривая с врачом. Потом один из приехавших посмотрел на другого и произнес загадочное: "Он уже сухой." И они попросили Оксану и Виталика выйти из комнаты. Оксанка побежала собирать Юре вещи, потому что была уверена, что его увезут в больницу... Вскоре из комнаты вышел доктор и сказал: "Он умер". Ни Оксана, ни Виталик не могли поверить своим ушам. Как? Ведь Юра несколько минут назад дышал, разговаривал и даже шутил. Медик развел руками... Уже после отъезда "скорой" на столе нашлись две использованные ампулы глюкозы и адреналина. Это было все, чем его спасали, если спасали, а не тупо выжидали, когда он умрет... И это при том, что ближайшая больница от дома находится в трех минутах езды...
Пока Оксана рассказывала мне эти жуткие подробности, я была, как обледенелое дерево. Все внутри меня застыло и, казалось, что уже никогда я не смогу выйти из этого ступора. Сын, самое драгоценное, что у меня было, для кого-то не представлял абсолютно никакой ценности. За его жизнь никто не боролся, он умирал в руках чужих, равнодушных людей. Да что теперь говорить или биться головой о стену... "А где Юра сейчас?" - спросила я Оксану. "Он здесь, лежит на диване," - ответила невестка. "Наведите на него камеру," - попросила я. Он был прикрыт простыней до пояса. Глаза закрыты. Одна рука свесилась с дивана. Было такое впечатление, что мой мальчик спал. Тихо, мирно и сладко. Тлена и признаков смерти на нем еще не было. Я попросила Оксану положить его руку ему на грудь. Почему-то мне казалось, ему так лежать удобнее. Я смотрела и не могла насмотреться на моего ребенка несколько часов - ведь это была наша предпоследняя встреча. Последняя будет на похоронах. Я любовалась им и одна только мысль билась в голове: никогда, никогда, никогда... Никогда я уже не услышу его голос. Никогда он не скажет "мама", "маманька", "мамик" - в зависимости от настроения. Никогда не обниму. Никогда не встречу... Эта мысль меня просто убивала. Как это страшно, когда уже ничего нельзя изменить и исправить. Ведь смерть необратима...
В два часа ночи по украинскому времени его увезли в морг. А в Техасе было шесть часов вечера. Во всю шпарило весеннее солнце. Небо слепило глаза своей невероятной голубизной. В кроне дерева громко щебетала, подделываясь под кого-то птица-пересмешник. Прекрасная земная жизнь продолжалась. Но уже без моего сына. Я тоже была почти мертва... Вечер следующего дня я уже встретила в Украине...

Я очень боялась лететь в Украину на похороны сына. Боялась именно перелета, потому что мне предстояло остаться один на один со своим горем на много-много часов. Джек не мог поехать со мной, так как не на кого было оставить Джасаю.
Уже в аэропорту Хьюстона я приняла первую таблетку сильного успокаивающего препарата. И принимала его до самого конца, то есть до отъезда из Украины. Благодаря этим таблеткам я выжила и смогла хоть как-то воспринимать человеческую речь, двигаться и что-то делать. Все, что происходило в эти 10 страшных дней было, как в тумане, вспоминается отрывками, как кадры черно-белого кино.
Почти весь перелет Хьюстон-Амстердам я проспала. И вот аэропорт Киева. Меня встречает тетя невестки и мой старый друг. Мы едем по жутким украинским дорогам в Запорожье. Останавливаемся в каком-то маленьком городке и покупаем венки. События происходили как раз накануне, так называемых, "проводков". Ярко светит солнце. Все вокруг какое-то убогое и до боли родное. Покупаю кофе у тетушек на придорожном рынке и начинаю им в подробностях рассказывать свою горькую историю. Они сочувствуют, охают, причитают... Вот уже и ночь. Мы едем и едем по этим мерзким дорогам. Я вспоминаю, как приехала в 2001-м году в Украину первый раз, после отъезда в Америку. Села в такси и не могла понять почему меня так подбрасывает на заднем сиденье. Удивленно спросила у водителя. Он также удивленно, дескать, вот деревня, не знает, ответил, что это у нас такие дороги...
Наконец вдали показались огни Запорожья. Мы подъехали к незнакомому домику, который несколько месяцев назад купил сын. Юры дома не было. Его тело в гробу должны были привезти на следующий день утром. Навстречу выходят Оксанка, Олежка, родители невестки и отец сына, мой первый муж Володя. Как странно, ведь и второй мой муж тоже был Володя... Хожу по дому. Все незнакомое, но почему-то совсем не чужое. Олежку не отпускаю от себя. Он такой славный и до боли родной, хоть мы виделись с ним несколько раз в жизни! Вот что значит "родная кровь". Ложимся спать. Мне досталась малюсенькая комнатка, в которой Юра хотел сделать кабинет...
Утром просыпаюсь, как от удара током. Первая мысль: Юра умер. Его больше нет. Я начинаю сдавленно рыдать в подушку. Оксанка откликается плачем из соседней комнаты. Я лихорадочно ищу сумку, в которой лежат спасительные таблетки. Проглотила без воды... Через 20 минут страшная боль отступила и я могла встать.
Юру привезли в 10 часов утра. Я со страхом и нетерпением его ждала. В дом его не заносили, поставили гроб во дворе. Наконец меня позвали. Конечно же, я сразу увидела его. Он лежал в гробу, обитом голубым атласом и был очень красивый и немного похудевший. Ветерок шевелил его волосы. Одет он был в костюм с новой рубашкой, которую я ему не так давно прислала. Я прикоснулась к его руке, погладила по щеке и по волосам. Мой мальчик был холодный и твердый как камень. Меня это почему-то очень неприятно поразило, хотя я всегда знала, что мертвые застывают и становятся холодными... Мне абсолютно не верилось, что это происходит наяву, что это мой детеныш лежит в гробу и что я провожаю его в последний путь.
Вокруг стояло очень много людей, в том числе моих друзей, бывших коллег и просто знакомых. Люди плакали. Я была удивлена, что на похороны пришло столько моих, ведь я уже 12 лет не живу в Украине. Впрочем, все они знали Юру с детства и очень тепло к нему относились. Еще меня удивило, что было очень много Юриных друзей и одноклассников, ведь я всегда его считала не очень общительным. Оказывается, ошибочно. И вообще, как оказалось я многого не знала о сыне, что он хороший отец и муж, замечательный друг и специалист, прекрасный человек. Наверное, это потому, что Юра всегда для меня оставался мальчиком, ребенком. Мне всегда хотелось его пожалеть, приласкать и частенько понаставлять... Прибыл батюшка для отпевания... И вот отпевание кончилось. Парни подхватили гроб и вынесли его за калитку. Дальше поездка на кладбище. Мы, самые близкие, ехали с телом сына. Я пристально вглядывалась в лицо Юры, которое уже не увижу никогда. Вдруг увидела возле ворота рубашки неаккуратный шов. Какой, кошмар! Ведь его вскрывали в морге! Слава Богу, что он уже ничего не чувствовал.
И вот автобус остановился. Кладбище оказалось на редкость ухоженным и красивым. Вокруг все пропахло сырой землей. Гроб вынесли из автобуса и поставили на табуретки. Наступила минута прощания. Я стояла, как мумия. Все происходящее воспринималось, как нереальность. Этого не может быть! Никогда!.. Жалостно пела скрипка приглашенного музыканта. Как хорошо, что нет этого жуткого похоронного оркестра!.. И вот наступил момент, когда гроб с телом моего единственного сына, моего всегда маленького золотого зайчика, накрыли крышкой и начали закручивать болтами. В голове промелькнуло, что слава Богу сейчас не забивают молотками... Дальше - полный туман и какое-то помутнение рассудка. Я бросаю горстку земли в могилу, долго стою над свежим холмом... Вот и всё! Моего ненаглядного Юрочки больше нет на этом свете...
Он так хотел жить в Америке и этот вопрос был уже почти решен! А теперь он навсегда поселился на запорожском кладбище на Верхней Хортице. Упокой, Господи, его душу...
...Я оставалась в Запорожье еще 10 дней, чтобы по традиции отметить 9 дней со дня смерти Юры. Мне очень не хотелось уезжать в Америку, не хотелось покидать домик, который купил, но так и не успел благоустроить, мой сын... Город Запорожье, который я всегда горячо любила и куда стремилась со всех уголков земли, выглядел неуютно и жалко. Но он по-прежнему притягивал меня к себе. Вот так бы остаться здесь навсегда! Помогать приводить в порядок домик, общаться с Олежкой и Оксанкой, ходить на могилу к Юре, встречаться с моими дорогими подругами... Но день отъезда, таки, наступил.
В самолете я беспрерывно думала о сыне. Слезы безостановочно текли по щекам. Ведь он все предусмотрел: и кладбище выбрал заранее, и памятник, и даже музыканта-скрипача. Оксана удивлялась, что он, будучи живым и здоровым, говорил об этом. Еще он вдруг собственноручно смастерил светильник и повесил его в комнате Олежки. Сын показывал мне его по скайпу и говорил, что это будет хорошая память ребенку об отце на всю жизнь. А я тогда не придала никакого значения его словам. И еще он написал записку Олежке, которой тоже никто сразу не придал значения и которая теперь кажется предсмертной "1. Собрать на завтра одежду и обувь. 2. Почистить зубы. 3.Убрать в своей комнате (хоть немного). 4. Поцеловать маму, и, может быть, даже папу"...
Уже после похорон все стали говорить об этих странных стечениях обстоятельств. Дескать, Юра каким-то образом предчувствовал свою кончину. Но, на самом деле, ничего странного в этом не было. Боли в сердце и приближение инфаркта обычно сопровождается ярко-выраженным чувством страха смерти. У Юры эти боли продолжались несколько месяцев. Но он принимал обезбаливающее и на этом успокаивался. Наконец, согласился пойти к врачу, но было поздно.
Он никому не говорил о страхе смерти, который неизбежно сопровождает стенокардию при сердечных приступах. Даже мне. Хотя многим со мной делился. Наверное, не хотел расстраивать или показаться слабым... Мы разговаривали с ним по скайпу накануне его смерти. Он выглядел неважно. Я сказала ему: "Сынок ты выглядишь каким-то осунувшимся". Он ответил, что все нормально и он чувствует себя хорошо. Это были его последние слова, которые я слышала.
...В Хьюстоне меня никто не встречал. Я абсолютно не могла представить, какой был день недели и сколько времени. Спросила у людей. Оказалось, что был вечер пятницы, хотя я свято верила, что уже воскресенье. Растерянная, я села на скамейку в зале прилетов, приняла последнюю таблетку и крепко заснула. Приехавшая за мной Таня долго не могла меня найти. Чуть позже появились Джек и Джасая и мы поехали в Викторию... Я была совсем обессиленная, в голове раненой птицей бесконечно билась мысль:"Лучше бы тот день не наступал никогда!"

ФОТО Getty Images

«Мне нравится рассказывать о моем Матвее - он был такой светлый, талантливый, душевно щедрый… Ужасно, что каждый раз, когда я о нем говорю, мне приходится начинать с трагедии и горя. И каждый раз отвечать на те же вопросы: «Сколько уже прошло?..» Да какая разница, сколько! Его нет прямо сейчас, здесь, все время. Люди думают, что боль труднее всего переносить, когда она свежа. Но они ошибаются. Труднее всего каждый раз начинать рассказ о нем с его смерти, вместо того чтобы говорить о его жизни. Он был полной противоположностью страданию. И важно совсем не то, что он умер, а то, что мы были вместе все эти чудесные годы, когда у меня была возможность быть рядом и знакомиться с ним, узнавать его. Но это мало кто может и хочет понять. Когда случается страшное, вас берут под руку, плачут с вами заодно, и это естественно и необходимо, словно прикасаться к вашему телу - это единственный способ поддержать в вас жизнь. А потом в какой-то момент рядом просто никого не оказывается. Понемногу вас окутывает пустота и тишина. И приходит время, когда у вас больше нет права говорить, потому что ни у кого нет желания вас слушать.

Вы видите, как растут чужие дети, как другие становятся бабушками и дедушками - как я мечтала о внуках! - и вы не понимаете, что делать с этим чужим счастьем, которое заставляет вас гореть изнутри. Когда у друзей вы знакомитесь с кем-нибудь, то с ужасом ждете неизбежного вопроса:

– А у вас есть дети?

– Да, сын.

– Чем он занимается?..

Когда родился Матвей, я была совсем молодой и мне не с кем было поговорить о нем, потому что ни у кого из моих знакомых детей еще не было. И сегодня опять то же самое. Или наоборот, они начинают мне подробно рассказывать о своих детях, словно стараясь восполнить мою утрату. Они ничего не понимают, и вам приходится все время к ним приспосабливаться, вы учитесь помалкивать, изворачиваться или менять тему. И ничего не отвечать, когда проходит годовщина и вам говорят: «Я много о тебе думала, но как-то не решилась позвонить». А как бы мне хотелось, чтобы они решались… Я даже пошла к психотерапевту, чтобы научиться жить с другими. И чтобы было кому сказать это слово, которое никто не хочет слышать. Я платила, чтобы меня выслушали и помогли найти слово, которым можно было бы описать то, чем я стала: ни вдова, ни сирота. Я понимала, что для таких, как я, просто не придумано слова. Как назвать родителя, который потерял своего ребенка? Когда-то в старые времена сиротой называли не только ребенка, но и родителя, а сегодня это значение утрачено. Я начала искать это слово в других языках. Оказалось, что его нет! В одной книге я прочла: «Даже в русском такого слова не существует». Я знаю, что иногда слова придумывают, и мне хотелось бы, чтобы такое слово было заново придумано. Не только ради нас, тех, с кем это случилось, но и ради вас - тех, кто с нами встречается, разговаривает, знакомится. Ради нашей человечности. Так что я задумалась - а что нужно сделать, чтобы изобрести слово? Я набрала в интернете на разных языках «не хватает слова», я пролистала тысячи страниц и выяснила, что это слово отсутствует практически во всех странах западной культуры и что оно совершенно необходимо, потому что едва ли не каждый знаком с кем-то, с кем случилось то же, что и со мной.

Я почувствовала себя менее одинокой и более сильной. Я поняла, что должна написать о том, как невыносимо каждый раз, упоминая о своем ребенке, заново рассказывать о смерти, и о том, что нам нужно слово, которое избавит нас от этой тягостной необходимости, и о том, что я не могу сама его изобрести. Тогда я взяла чистый лист бумаги и начала писать, и что-то внутри меня требовало: «Скажи это, скажи это!» Я писала, и боль отступала. Я написала и отправила письма - во Французскую академию, в редакцию Словаря французского языка, в разные министерства: правосудия, культуры, защиты прав, в экономический совет, лингвистам, антропологам, психотерапевтам и Симоне Вейль. Я хотела начать обсуждение, гражданское и общечеловеческое. Потому что когда о чем-то начинают говорить, об этом начинают думать. Я хотела передоверить это дело другим и перестать им заниматься. И они мне ответили, почти все, иногда с неожиданной жестокостью. С той же жестокостью в административных документах требуют отметить клеточку «ребенок», с той жестокостью вам отвечают, когда вы говорите, что у вас есть сын, но он умер. «Мы не видим необходимости в неологизме», - сказали мне в одном месте. «Вновь бездетный», - предложили в другом, как будто тот факт, что у вас был ребенок, можно отменить, словно этот ребенок никогда не существовал. Читая все эти ответы, я поняла, что я не первая задала этот вопрос, и что даже специалисты не знают, как назвать то ужасное, что с нами случилось, и что все сговорились молчать об этом. И оставить нас наедине с этим молчанием. А я не хочу. Мне нужно это слово, и я не одна такая. И я продолжала рассылать свои письма.

Я - актриса, мне привычно произносить слова, придуманные другими. И вот первый раз в жизни я без страха заговорила от своего лица. Я даже выступила публично перед несколькими заинтересованными зрителями. Я отважилась выйти к ним и заговорить вслух об этой важной для меня и глубоко личной потребности, не становясь нескромной и не теряя собственного достоинства. И потом они подошли, чтобы сказать спасибо. Они поняли! И у меня наконец появилось чувство, что я делаю что-то полезное, причем не только для самой себя. И чем больше я рассказывала о том, что я делаю, тем больше меня слушали. А чем больше меня слушали, тем больше у меня было сил, чтобы говорить об этом. И я даже начала немного гордиться тем доверием, которое мне оказывают мои слушатели. Думаю, Матвей тоже гордился бы.

Я не знаю, стало ли мне лучше, но я чувствую себя живой. Я начала это дело не ради того, чтобы найти новый смысл жизни, но так получилось, что я нашла его. И я собираюсь продолжать. Зачитывать свое обращение разным людям, чтобы побудить их начать обсуждение, прорвать это молчание. Среди полученных мной ответов был один от французского Совета по делам экономики, общества и окружающей среды - и там было сказано, что, набрав определенное число подписей, можно будет подать туда официальный запрос. Поэтому я составила петицию. Чем больше людей ее подпишет, тем больше у меня будет сил и мужества, чтобы бороться за поиски этого слова. Может, и нелегкого для произнесения вслух, но, без сомнений, жизненно важного для всех нас».

Подписать петицию можно на сайте .

Текст петиции

Во французском языке не хватает слова. Каждый должен быть в состоянии использовать французский язык в различных сферах повседневной жизни. Это право не соблюдается для родителя, который потерял своего ребенка и которому приходится отвечать на вопросы о семейном положении, в том числе в административных документах: У вас есть дети? Сколько у вас детей? Родитель умершего ребенка навсегда остается отцом или матерью этого ребенка, так как же они должны отвечать на эти вопросы?

Просить у родителей ответа об их семейном положении в повседневной жизни и в административных документах, не позволяя им сообщить о ребенке, которого больше нет, значит:

• отрицать память об этом ребенке,
• заставлять их вспоминать о смерти, говоря о своем ребенке,
• осудить их на изоляцию из-за опасений по поводу того, «как это сказать»,
• отнять у них родительскую любовь, которую они испытывают к этому ребенку.

Мы подписываем эту петицию, чтобы поддержать и поощрить это справедливое и глубоко человечное начинание.

Это очень страшно переживать смерть собственного сына. Ведь это дети должны хоронить родителей, а не наоборот. Человек, у которого случилось такое горе обычно остается наедине со своими переживаниями. Да, родственники и знакомые стараются помочь, но любые разговоры о смерти стараются обходить стороной. Вся моральная поддержка заключается в словах держись и крепись. Мы расскажем, как пережить смерть своего сына. Эти знания будут полезными для человека, который испытал страшную трагедию.

Как пережить смерть сына – примите все эмоции и чувства

Вы можете испытывать что угодно: страх, горечь, отрицание, вину, злость – это естественно для человека, потерявшего сына. Никакое из этих чувств не может быть лишним или неправильным. Если вы хотите плакать – плачьте. Отдайтесь своим чувствам. Если удерживать все эмоции в себе, то будет еще тяжелее пережить горе. Воля чувствам поможет вам принять произошедшее. У вас не получится забыть все и сразу, но вы можете найти в себе силы и смириться со смертью. Отрицание чувств не позволит вам жить дальше.

Как пережить смерть сына – запишитесь к психотерапевту

Есть психотерапевты, которые специализируются на таких случаях. В каждом городе должен быть толковый специалист. Перед записью обязательно с ним пообщайтесь. Узнайте, работал ли он с такими людьми и конечно же, какая стоимость сеансов. Вам в любом случае нужен специалист с большим опытом работы.

Как пережить смерть сына – забудьте о сроках

Вас никто не заставляет перестать скорбить спустя какое-то время. Каждый человек индивидуален. В сложные времена эмоции могут быть схожими, но все переживают горе по-разному. Все зависит от жизненных обстоятельств и характера человека.

Достаточно долго существует концепция принятия горя, состоящая из 5-ти этапов. Считается, что все начинается с отрицания и заканчивается принятием. Современная наука считает иначе – принятие горя не может состоять из 5-ти шагов, ведь люди испытывают неимоверное количество чувств одновременно. Они приходят и уходят, снова приходят и в итоге становятся менее заметными. Недавние исследования подтвердили, что люди принимают смерть сразу и не испытывают подавленность и злость – остается только скорбь по человеку.

Как пережить смерть сына – первая стадия

Вы не можете поверить, что это произошло, испытываете шок и оцепенение. У каждого человека своя реакция – одни застывают от горя, другие стараются забыться, успокаивая родственников, организовывая похороны и поминки. Человек не понимает, что с ним происходит. Помочь могут антидепрессанты, успокоительные настойки и массаж. Не оставайтесь в одиночестве. Плачьте – это поможет высвободить горе и облегчить душу. Стадия длится 9 дней.

Как пережить смерть сына – вторая стадия

Стадия отрицания идет до 40-ка дней. Человек умом уже принимает потерю, но душа не может смириться с произошедшим. На этой стадии родители могут слышать шаги и даже голос умершего. Сын может сниться, в таком случае поговорите с ним и попросите отпустить вас. Говорите о сыночке с родными, вспоминайте его. Постоянные слезы – это нормальное явление в этот период, но не позволяйте себе плакать круглосуточно. Если вы не можете выйти из этой стадии – обратитесь к психологу.

Как пережить смерть сына – третья стадия

В течении следующих 6-ти месяцев вы должны принять боль и потерю. Страдания могут утихать и усиливаться. Родители часто винят себя, что не уберегли ребенка. Агрессия может распространяться на всех окружающих: друзей сына, государство или врачей. Это нормальные чувства, главное, чтобы вы с ними не перебарщивали.

Как пережить смерть сына – четвертая стадия

Переживания становятся более легкими уже через год после потери. Будьте готовы к проявлениям кризиса. К этому времени вы должны научиться управлять горем и вам будут уже не так страшны чувства, как в первый день трагедии.

Как пережить смерть сына – пятая стадия

Душа горюющего успокаивается к концу второго года. Ваше горе конечно не забудется, просто вы научитесь с этим жить. Зная, что делать после смерти сына, вы сможете жить дальше и думать о будущем.

Люди могут испытывать настолько сильную боль, что задумываются о самоубийстве. Боль может быть невероятно сильной. Гоните подобные мысли прочь – обратитесь лучше за помощью.

Здравствуйте!
Хочу проконсультироваться, как помочь моей коллеге.
Моя коллега: старше меня на пару лет, симпатичная, ухоженная, она одна дочь у своих родителей (оба живы и живут отдельно, но рядом), она давно в разводе, и был один сын 23 года. 15 декабря 2014г. внезапно умирает от острой сердечной недостаточности сын. Наш небольшой коллектив (очень хороший во всех отношениях) в шоке, помогли и с похоронами, и морально, и материально, все преисполнены сочувствия и понимания. Коллега моя держится очень достойно и стойко, ходит на работу, общаемся.
НО! Вижу и понимаю, что держится из последних сил. У меня у самой дочь 22 года, и у нас с коллегой доверительные и были, и есть отношения (приятельские), хотя мы и разные - но также много и понимания - обе откровенные, общительные, с техническим образованием, работающие, читающие. Говорит мне она, что уже перепробовала и целителя, и психолога (подробностей не знаю), и религию (она верующая, но не фанатик). Вроде немного помогает, а потом снова накатывает. Она сама видит свою слабость в том, что нет плеча рядом: нет мужа или любимого человека, нет сестры или брата родных, нет других детей. Родители старенькие, им еще тяжелее!
Я, конечно, в силу своих 42 лет, повидала разное в жизни - и разводы тяжелые, и разные проблемы в жизни (у меня у самой сейчас второй брак, первый был с тяжелым разводом), но вот такая трагедия, конечно, перевешивает все, что я видела, и мне мою коллегу жаль так, что я каждый час думаю о ней, очень за нее переживаю, очень хочу помочь.
Еще деталь такая, что мы люди среднего достатка - квартира и машина есть, есть работа (в сфере ИТ), но лишних больших денег, чтобы, например, уехать в кругосветное или в Африку ухаживать за гепардами и так далее - этого, к сожалению, нет, да и у нас кризис сейчас в стране!!!(((
Хочу особо отметить, что она не жалуется практически, из нашего коллектива только мне бывает что-то скажет и еще одному сотруднику (он заканчивал духовную семинарию в свое время и такой, открытый к общению).
Прошу! Подскажите, над какими вариантами стоит подумать, что предпринять, как помочь мне (и нам всем) человеку, что можно посоветовать ей, какие цели в жизни, какой выход? Что пробовать делать, куда двигаться...
Мое такое соображение, что хорошо бы, конечно, ей выйти замуж, но сегодня это ей еще сложнее, в таком-то состоянии.
Спасибо!
С уважением.

Ольга, Киев, Украина, 42 года

Ответ психолога:

Здравствуйте, Ольга.

Ужасная утрата для матери. Никогда невозможно быть готовым к такому. Теперь в ее душе горе и потеря. Кода окружающие люди, близкие видят такое состояние человека, они хотят помочь, но бессознательно действуют в направлении того, чтобы боль закончилась быстрее. На самом деле человек должен себе разрешить и иметь поддержку от других - разрешить чувствовать боль. Этот процесс горя может занять много времени, и нет никаких правил, как у кого подобное происходило и что наиболее приемлемо чувствовать и как. Это ее горе, и оно уникально. При неожиданной преждевременной смерти ребенка родителя может сильно мучить чувство вины, что это он недосмотрел или произвел на свет ребенка, который неспособен был прожить полную жизнь, вот это чувство вины надо преодолевать, проходить. У детей своя судьба, родители не боги и далеко не все могут. Родители ограничены в своих возможностях влиять на судьбу своих детей. Что сейчас есть у этой мамы? Любовь. Никто никогда не отнимет у нее любовь к своему ребенку. Никакая смерть. Ничего. Так же, как и все 24 года его жизни и все, что у них было вместе, все воспоминания, радости. Ее жизнь теперь изменилась навсегда, и она никогда не заполнит эту пустоту, оставленную после смерти сына, но она может научиться жить с этим здесь, сейчас, в этой жизни, чтобы потом снова с ним воссоединиться. Сейчас ей надо дать себе разрешение плакать, не надо быть сильной. Она приходит на работу, и это другой мир, но после она должна позволить себе плакать всегда, когда чувствует такую потребность. Каждый день, каждую ночь, если она так чувствует. Это действительно помогает. Как ни странно, помогает и смех, и это нормально - смеяться, хотя и выглядит для окружающих как неуважение или как что-то неуместное. На самом деле это психика пытается справиться и выжить. Она может начать писать книгу или делать записи - все, что она помнит о сыне, о его жизни, и все, что она чувствует и думает сейчас, вести письменный диалог с ним, разговор с ним. Она может ставить музыку и слушать даже ночью в наушниках, музыка очень терапевтична. Лучше всего классическая музыка. Можно создать и сохранить какую-то часть в квартире, которая принадлежит только сыну, носить его часы, заряжать его телефон, оставить эту часть связи с ним живым. Чтобы физически справляться со всем, что сейчас происходит, надо следить за питанием, и еще очень важны нагрузки для тела, можно бегать в парке (быстрая ходьба). Бег тоже очень помогает. Некоторым людям важна группа поддержки тех, кто тоже переживает горе, это могут быть форумы, можно переписываться с родителями, потерявшими детей. Первые месяцы самые тяжелые, но на этом пути будет такое место, время, когда будет другая печаль, с которой можно жить. Мама перестанет быть беспомощной жертвой, будет то, что она сможет контролировать, найти смысл, зачем все еще быть здесь, и нужно ли это ее сыну. Нужно. Ее сыну нужно, чтобы она жила. Он ее никогда не терял, и она его тоже, ведь любовь - это то, что у них есть навсегда.

С уважением, Липкина Арина Юрьевна.