Кто убил александра 2 вопросы к фильму. Покушения на царя

УБИЙСТВО ОСВОБОДИТЕЛЯ

Борьба Зимнего дворца и революционных народников подходила к концу, и ее печальный финал был неотвратим, несмотря на то, что консерваторы попытались принять собственные меры против террористов. В начале 1881 года тринадцать деятелей, имена которых остались для современников и историков неизвестными, объединились в Тайную Антисоциалистическую Лигу (Т.А.С.Л.) «Наш девиз, - писал один из этих деятелей, - «Бог и Царь», наш герб - звезда с семью лучами и крестом в центре. Ныне нас... насчитывается около двухсот агентов, и число их непрерывно растет во всех уголках России». Что касается числа агентов Т.А.С.Л., двести - это явное преувеличение, хотя мы знаем, что лиге покровительствовала сама княгиня Юрьевская, пытавшаяся любой ценой спасти своего венценосного супруга. Вообще же легионерам-любителям оказалось не под силу играть на чужом поле (конспирация, террор) с настоящими профессионалами. Видимо, поэтому никакой реальной помощи от Лиги император так и не дождался.

Между тем вокруг монарха не только сжималось кольцо «охотников», но и сгущались полумистические тучи примет и предзнаменований. Недели за две до своей гибели Александр Николаевич стал каждое утро находить на подоконнике спальни убитых и растерзанных голубей. Выяснилось, что огромная хищная птица поселилась на крыше Зимнего дворца, но все попытки ее поймать оказались тщетными. Наконец, поставили капкан. Совладать с ним в полете птица все же не сумела и рухнула на Дворцовую площадь. Хищником оказался коршун таких исполинских размеров, что чучело его было помещено в Кунсткамеру. Позже об эпопее с хищником вспомнят, как о мрачном и последнем предзнаменовании александровского царствования, но все это будет позже...

Однажды гадалка предсказала Александру II, что у него будет трудная жизнь, полная смертельных опасностей. В общем-то не надо быть провидцем, чтобы напророчить самодержцу трудности и опасности на его жизненном пути. Однако дама, гадавшая Александру Николаевичу, поведала ему, что он умрет от седьмого покушения, произведенного на его жизнь. Если у вас есть желание, посчитайте, сколько покушений пережил император, включая бомбу Рысакова, и окажется, что гадалка не ошиблась. Она, правда, не смогла (или не захотела) поведать ему о тех покушениях, которые готовились, но по тем или иным причинам не состоялись. А ведь было и такое...

Александра Михайлова давно привлекал Каменный мост, перекинутый через Екатерининский канал. Императорский экипаж, следуя с Царскосельского вокзала в Зимний дворец, никак не мог миновать этот мост. Когда Михайлов поделился своими наблюдениями с товарищами, возникла идея минировать этот мост и взорвать его под царским экипажем. Осуществление этого плана поручили, конечно, Желябову.

Опыт подпольной работы научил народовольцев прежде всего основательности. На разведку по поводу минирования моста выехала целая экспедиция: на руле лодки - Макар Тетерка, на веслах - Желябов. Кроме них, Баранников, Пресняков, Грачевский. Осмотрели мощные опоры, промерили дно под мостом. Выяснилось, что динамит необходимо заложить в опоры моста, что можно сделать только под водой. Взрывать же удобнее всего с мостков, на которых прачки полоскали белье. Кибальчич подсчитал, что для успешного покушения нужно семь пудов взрывчатки. Он же придумал и оболочку для нее - четыре гуттаперчевые подушки . Их спустили с лодки к опорам моста, провода подвели под мостки прачек. Однако позже от взрыва опор моста решили отказаться, поскольку стопроцентной уверенности в удаче покушения не было, да и лишние жертвы были народовольцам ни к чему. Впрочем, это не означало, что от взрывов в людных местах радикалы раз и навсегда отказались.

Малая Садовая улица, дом графа Менгдена, в котором сдается внаем полуподвал. 7 января 1881 года в нем открывает сырную лавку «крестьянская семья Кобозевых» - члены ИК «Народной воли» Анна Якимова и Юрий Богданович. Снова подкоп, узкая галерея-полумогила, страх перед возможным обвалом, угроза неожиданного посещения квартиры полицией. Последнее реальнее всего. Не та полиция стала в Петербурге, да и дворники не те. Сделались они пугливее, настороженнее, опытнее. Вот и к Кобозевым дворник в конце февраля привел ревизию: участкового пристава и известного техника генерал-майора Мравинского - эксперта полиции.

Запах сыров, скопившийся в полуподвале, так шибал в нос, что генерал не чаял, как поскорее выбраться на свежий воздух. Видимо, поэтому он поинтересовался лишь обшивкой стен, постучал в нескольких местах каблуком в половицы да спросил о происхождении сырого пятна в кладовой. «Сметану пролили, ваше благородие», - отвечал Богданович. А здесь же стояли сырные бочки, наполненные землей из подкопа, куча земли лежала на полу у стены, прикрытая рогожами и драными половиками. Генералу вникать в эти «мелочи» было недосуг. Впрочем, подкоп террористам так и не понадобился.

1 марта 1881 года Александр Николаевич рассказал жене, как он намерен провести текущий день: через полчаса он отправлялся в Михайловский манеж на развод караулов, оттуда собирался к кузине, великой княгине Екатерине Михайловне, жившей поблизости от манежа. Без четверти три монарх обещал вернуться домой и повести супругу на прогулку в Летний сад.

Император выехал из Зимнего дворца в три четверти первого в карете, сопровождаемой шестью терскими казаками. Седьмой сидел на козлах, слева от кучера. Трое полицейских, во главе с полицмейстером А. И. Дворжицким, следовали за каретой в санях. По окончании развода караулов государь вместе с великим князем Михаилом Николаевичем отправился к кузине, а в два часа десять минут вышел от нее и сел в карету, сказав кучеру: «Той же дорогой домой». Проехав Инженерную улицу и повернув на Екатерининский канал, он поздоровался с караулом от 8-го флотского экипажа, возвращающегося с развода. По набережной кучер пустил лошадей рысью, но не успел проехать и ста метров, как раздался оглушительный взрыв, повредивший карету императора. Не будем пытаться беллетризировать дальнейшие события и передадим слово полицмейстеру Дворжицкому как главному свидетелю происшедшего.

«Проехав после взрыва еще несколько метров, - писал тот, - экипаж его величества остановился, я тотчас подбежал к карете государя, помог ему выйти и доложил, что преступник задержан. Государь был совершенно спокоен. На вопрос мой о состоянии его здоровья он ответил: «Слава Богу, я не ранен». Видя, что карета государя повреждена, я решил предложить его величеству поехать в моих санях во дворец. На это предложение государь сказал: «Хорошо, только покажите преступника» Кучер Фрол тоже просил государя сесть в карету и поехать дальше, но его величество, не сказав ничего на просьбу кучера, вернулся и направился... по тротуару, влево от него казак Мочаев, бывший на козлах его величества, за Мочаевым - 4 спешившихся казака с лошадьми. Пройдя несколько шагов, государь поскользнулся, но я успел его поддержать.

Царь подошел к Рысакову. Узнав, что преступник мещанин, его величество, не сказав ни слова, повернулся и медленно направился в сторону Театрального моста. В это время его величество был окружен с одной стороны взводом 8-го флотского экипажа, а с другой конвойными казаками. Тут я вторично позволил себе обратиться к государю с просьбой сесть в сани и уехать, но он остановился, несколько задержался, а затем ответил: «Хорошо, только покажите мне прежде место взрыва». Исполняя волю государя, я повернулся наискось к месту взрыва, но не успел сделать и трех шагов, как был оглушен новым взрывом, ранен и свален на землю.

Вдруг среди дыма и снежного тумана я услыхал слабый голос его величества: «Помоги» Предполагая, что государь только тяжело ранен, я приподнял его с земли и тут с ужасом увидел, что ноги его величества раздроблены и кровь из них сильно струилась...» Скажем прямо, охрана императора осуществлялась из рук вон плохо, и это не было секретом для высших чинов тогдашней полиции. Один из них говорил, что генерал-губернатор Петербурга обязан был всегда лично сопровождать императора и не позволять ему покидать карету в столь критической ситуации. Однако со времен А. Е. Зурова (конец 1870-х годов) сочли, что гвардейскому офицеру неприлично ездить за государем, и эту задачу возложили на полицмейстера. Дворжицкий же, по мнению того же источника, «на главную свою обязанность смотрел как на дело, которое само собой сделается» - он больше красовался перед прохожими, чем думал о безопасности государя.

Александр II, как и его убийца Игнатий Гриневицкий, умерли одновременно, один в Зимнем дворце, другой в тюремном госпитале . Александр Николаевич свято исполнил один из заветов своего отца. «Глава монархического государства, - говорил ему Николай I, - теряет и позорит себя, уступив на шаг восстанию. Его обязанность поддерживать силою права свои и предшественников. Его долг пасть, если суждено, но... на ступенях трона...» В 15 часов 35 минут 1 марта 1881 года с флагштока Зимнего дворца пополз вниз черно-желтый императорский штандарт. А у гроба деда стоял 12-летний великий князь Николай Александрович, которому предстояло стать последним императором России и встретить не менее мученическую смерть...

И все смешалось в государстве Российском. По данным газеты «Новое время», только на Выборгской стороне Петербурга было арестовано около 200 ни в чем не повинных граждан. В провинции толпы простолюдинов избивали помещиков и интеллигентов, приговаривая: «А, вы рады, что царя убили, вы подкупили убить его за то, что он освободил нас». Около важнейших зданий Петербурга предлагалось проложить противоминные разряжающие кабели, вокруг резиденции нового императора устанавливались рогатки и постоянно дежурили патрули. Паника в «верхах» действительно достигла своего апогея. С этой точки зрения характерны инструкции, данные Александру III его давним наставником К. П. Победоносцевым: «Когда собираетесь ко сну, извольте запирать за собою двери, - не только в спальне, но и во всех следующих комнатах, вплоть до выходной. Доверенный человек должен внимательно следить за замками и наблюдать, чтоб внутренние задвижки у створчатых дверей были задвинуты».

Настал черед и фантастических описаний деятельности коварных и хитроумных, как Улисс, революционеров. Говорили о загадочных отравленных пилюлях, якобы присланных императору из-за границы; о трех молодых людях, заказавших у портного кафтаны придворных певчих и намеревавшихся, видимо, проникнуть в Зимний дворец не для того, чтобы спеть фрейлинам серенаду; о миллионных суммах денег, будто бы найденных у Желябова при аресте. Впрочем, некоторые планы народовольцев обгоняли самую буйную фантазию обывателей.

С двадцатых чисел марта ИК разрабатывал операцию по освобождению арестованных и осужденных «по делу 1 марта» товарищей. Их предполагалось отбить по пути к месту казни силами 200-300 рабочих, разделенных на три группы. Рабочих должны были поддержать все петербургские и кронштадтские офицеры, входящие в военную организацию «Народной воли». Группы нападавших планировалось разместить на трех улицах, выходивших на Литейный проспект.

Когда кортеж с цареубийцами проходил бы среднюю группу, все три - по сигналу - должны были броситься вперед, увлекая за собой толпу. Боковым группам шумом следовало отвлечь на себя внимание части войск с тем, чтобы офицеры, идущие в средней группе, могли добраться до осужденных и скрыться с ними в толпе.

Неизвестно, было ли в распоряжении народовольцев требуемое количество рабочих, но что касается офицеров, то они согласились участвовать в нападении на кортеж с осужденными. Исполнительный комитет в последний момент отказался от своего плана, поскольку пятеро осужденных были окружены невиданным конвоем (всего в оцеплении места казни было задействовано от 10 до 12 тысяч солдат). 3 апреля А. Желябов, С. Перовская, Н. Кибальчич, А. Михайлов и Н. Рысаков были повешены на Семеновском плацу. Это была последняя публичная казнь в России.

Вообще же с самого начала царствования нового императора его отношения с «Народной волей» и другими народническими кружками приняли характер непримиримых военных действий, причем победа в них все явственнее склонялась на сторону правительства. Да, террористам удалось заставить монарха переехать из Зимнего дворца в Гатчину, но вряд ли это можно считать значительным успехом революционеров. Причиной смены резиденции императором стал не столько страх (личную храбрость Александр III проявлял не только прежде, во время Русско-турецкой войны 1877-1878 годов, но проявит ее и позже, скажем, во время крушения царского поезда в Борках), сколько желание уберечь страну от потрясений, которые были бы неизбежны в случае второго удачного покушения на главу государства.

Да и обдумывал Александр Александрович в Гатчине совсем не проекты конституционной реформы, как требовали продолжавшие угрожать ему народовольцы, а предложения по полному искоренению крамолы и установлению в империи спокойствия и порядка. Жандармский подполковник Г. П. Судейкин рекомендовал бороться с революционерами их же оружием, ответить на создание антиправительственного подполья учреждением подполья, действующего под контролем полиции (позже сходную тактику использует знаменитый С. В. Зубатов). Проект подполковника был Высочайше одобрен, и вскоре уже сами оставшиеся на свободе народовольцы не могли с уверенностью сказать, какой из кружков образован ими, а какой контролируется Судейкиным.

К весне 1882 года с революционным народничеством было покончено: все члены «великого ИК» или были арестованы, или вынуждены были эмигрировать. Это не означало, что жизни императора не угрожали покушения революционеров, зараза политического террора глубоко проникла в радикальное движение и с годами вновь дала уродливые всходы. Однако покушения на какое-то время потеряли организованно-партийный характер, став, как в 1860-х годах, делом индивидуальным, то есть достаточно случайным. На ближайшие двадцать лет опасность убийства монарха резко уменьшилась, позже она вообще сошла на нет, поскольку боевые группы социалистов-революционеров сосредоточили огонь против видных министров Николая II.

Вернемся, однако, в 1881 год. Сразу после убийства Александра Николаевича Лорис-Меликов обратился к новому монарху с вопросом: должен ли он, согласно инструкции полученной накануне от покойного императора, велеть публиковать Манифест о созыве комиссии и выборных? Без малейших колебаний Александр III ответил: «Я всегда буду уважать волю отца. Велите печатать завтра же». Однако глубокой ночью с 1 на 2 марта Лорис-Меликов получил распоряжение приостановить печатание Манифеста. Начиналось новое царствование, всходила звезда императора, который исповедовал совершенно иные, нежели Александр II, методы решения насущных задач, стоящих перед Россией.

Кто же виноват в трагедии, случившейся на Екатерининской набережной? Кто виноват в неудачах, постигших Александра II во второй половине его царствования? Кто виноват? - без этого вопроса вряд ли может обойтись любая работа, посвященная истории России. Можно сформулировать проблему мягче: почему такое стало возможно? Суть от этого не изменится. Вряд ли мои собеседники будут удовлетворены, если инициатор разговора отделается простой констатацией того факта, что во всем виновато одиночество Александра Николаевича. Можно, конечно, попытаться обвинить в происшедшем какой-нибудь общественный лагерь. Но над такими попытками издевался еще Г. Гейне, когда писал:

Это все революции плод,

Это ее доктрина.

Всем виною Жан Жак Руссо,

Вольтер и гильотина...

Что ж, постараемся дать более вразумительное, хотя и не окончательное резюме.

Начнем с того, что уникальность поста монарха приводила к борьбе революционеров не с реакционерами и не с консерваторами, а именно с императором, как символом старой ненавидимой «прогрессистами» России. Возможности для компромисса в этой борьбе встречались очень редко, в частности, мирное решение вопросов, теоретически возможное в начале 1860-х годов, осталось далеко позади . Теперь стороны абсолютно не понимали друг друга, да и не могли понять, поскольку тщательно скрывали от противника истинные цели своих действий.

Зимний дворец искренне считал, что он облагодетельствовал крестьянство, позаботился о введении в стране современной системы судопроизводства, укрепил военную мощь государства, поднял на новую ступень развития его просвещение и культуру, не забыв и об интересах первого сословия. Однако «верхи» старательно скрывали, что считают реформаторскую деятельность в основном завершенной. Реформа высших органов власти, изменение образа правления ими не планировались и могли произойти только случайно, под давлением чрезвычайных обстоятельств. Революционеры же вроде бы исходили из того, что царизм обманул крестьянство, разорил его и не уравнял на деле в правах с другими сословиями; с их точки зрения, он отделался от общества жалкими подачками, сохранив свою власть в неприкосновенности.

Эти обвинения лежали на поверхности, служили, так сказать, лозунговым обеспечением действий революционных организаций. Главное же заключалось в том, что идеал равенства и справедливости виделся народникам в свободном общинном устройстве будущей России, вне рамок общины этого идеала не существовало. Император же своими реформами, быть может, невольно, дал сигнал к более быстрому развитию капитализма, который разрушал прежде всего именно крестьянскую общину. Поэтому в столкновении революционеров и власти речь шла не просто об обмане народа и общества, а о лишении их светлого будущего - какие уж тут компромиссы!?

Что же касается террористического метода борьбы, выбранного народниками, то и здесь все обстоит не так просто. Сразу отбросим разговоры об особой кровожадности или иных патологиях, якобы свойственных российским революционерам . Иначе нам придется обращаться не к историкам, а к психиатрам. Кстати, а вам не кажется, что покушения на жизнь венценосцев начали отнюдь не радикалы? Оправдывая отстранение от престола Ивана Антоновича, Петра III, Павла I, их преемники создавали опасный для династии прецедент. Ведь незаконные убийства монархов в данных случаях трактовались как «правильные», логичные и потому вроде бы законные. Вряд ли после этого можно было всерьез рассчитывать на то, что общество постоянно будет придерживаться принципа, провозглашенного древними римлянами: «Что позволено Юпитеру, то не позволено быку». Но дело не только в этом. Интересно было бы знать, почему индивидуальные покушения, совершавшиеся по конкретным поводам (Каракозов - обман крестьян реформой 1861 года; Березовский - разгром польского восстания 1863 года, Соловьев - расправа правительства с мирными пропагандистами), стали для народников конца 1870-х годов делом принципа, методом переустройства страны?

Не потому ли, что император и члены его правительства в свое время не захотели прислушаться к справедливым даже не требованиям, а предложениям общества (в том числе и революционной его части)? Ведь тот же народнический террор в 1870-х годах прошел ряд стадий и на некоторых из них его можно было легко и безболезненно остановить. Трепов пострадал потому, что нарушил законы Российской империи; высшие полицейские чины - оттого, что в тюрьмах и ссылках не соблюдались правила содержания арестованных и осужденных; агенты полиции и предатели были убиты, так как «Земля и воля» и «Народная воля», будучи организациями подпольными, оказались вынужденными защищаться от провала, грозившего их членам многолетним заключением в местах весьма отдаленных. Могло ли правительство на этих этапах способствовать прекращению революционного террора? Конечно, могло, но не захотело, не осмелилось, не поверило в романтический идеализм оппонентов. Когда же террор стал для народников методом переустройства общества, никакие договоренности между ними и властью были уже невозможны .

Причины «охоты на царя» или «на красного зверя», устроенной «Народной волей», заключались не только в том, что император был уникальной фигурой, символом чего-то... Стоп! Давайте спросим себя: символом чего являлся Александр II в конце 1870-х годов? Помимо всего прочего он ведь был еще и символом неразвитости российской политической жизни, ее недостаточной цивилизованности. Для любой страны, переживающей период коренных реформ и бурных перемен всех сфер жизни, самым важным в общественной жизни становится политический центр, а самой разумной линией поведения - политика центризма. Это происходит вовсе не потому, что эта политика является совершенной и отвечающей интересам всех слоев общества. Дело в том, что без создания оберегаемого всеми общественными лагерями центра очень быстро происходит непродуктивное в своей основе столкновение крайне правых и крайне левых сил. Самое же безысходное при таком развитии событий заключается в том, что даже окончательная на первый взгляд победа тех или других не приводит к установлению спокойствия в стране. Рано или поздно за «сокрушительной» победой следует не менее сокрушительное поражение, приносящее стране новый политический кризис.

С другой стороны, истинный центризм не может быть метаниями из стороны в сторону в попытках соединить несоединимое. Он представляет собой поиск у правых и левых приемлемых конструктивных решений, способных привести общество к намеченной им цели и одновременно примирить в конкретной работе противоборствующие стороны. Политический центр становится щитом против экстремизма, неуемных социальных фантазий, которые не поддерживаются и не могут поддерживаться здравомыслящими силами. В политических битвах, кипевших в империи, Александр II попытался занять исключительное, уникальное положение - он хотел один олицетворять тот центр общественной жизни, который призван амортизировать действия крайне правых и крайне левых сил.

В результате он подвергся жестким и, как оказалось, смертельно опасным нападкам и с той, и с другой стороны. Политическая позиция в отличие от сакрального поста монарха отнюдь не является священной, и Александр Николаевич, попытавшись сделаться, помимо самодержца, еще и одним из политических деятелей России, стал на самом деле мишенью для своих противников. Сначала мишенью в переносном смысле этого слова, а затем... И вновь вернемся к личной жизни нашего героя. Его упорное стремление подчеркнуть права своего человеческого «я», желание, чтобы в нем видели не только самодержца, но и личность, принесли свои плоды. Для широких слоев общества он действительно стал ближе, понятнее и, я бы сказал, доступнее во всех смыслах этого слова. Время, конечно, берет свое. Для многих декабристов, скажем, поднять руку на монарха означало замахнуться на что-то святое, во всяком случае, освященное многовековой традицией. Для народников таких проблем уже не существовало, все-таки прошло полвека и каких полвека!.. Однако не покидает ощущение, что дело не только в прошедших годах, но и в постоянном желании нашего героя отстраниться от того, что отделяло его от простого личного счастья, отличало от обычных подданных...

Александр Николаевич, безусловно, не был доктринером, за годы своего царствования ему пришлось от многого отказаться, пересмотреть устоявшиеся взгляды и позиции. В конце жизни император, похоже, убедился в том, что человек, какого бы уровня и масштаба ни была его личность или пост, им занимаемый, не может в одиночку являться политическим центром общественных сил. К этому выводу его подталкивала даже такая, в общем-то внешняя вещь, как постепенное измельчание собственного окружения. Княгиню Юрьевскую трудно сравнить с великой княгиней Еленой Павловной; Шувалова, Толстого, Плеве - с воодушевленной и профессионально подготовленной когортой деятелей конца 1850-х - начала 1860-х годов.

Император менялся. Казалось, еще совсем немного, и будет найдено средство установления если не союза, то нормальных цивилизованных отношений власти и общества. Не судьба. Одиночество, окружившее Александра Николаевича тремя почти непроницаемыми кольцами, может быть, и не одно виновато в трагической гибели монарха, но уж уникальной-то судьбу этого человека сделало именно оно.

Царь-Освободитель. Царь-Вешатель. Несчастный царь...

Примечания

2. Кроме Александра II и Гриневицкого, от взрыва на набережной Екатерининского канала пострадали двадцать человек. Двое из них умерли от ран.

3. В начале 1880-х гг. и власть, и революционный лагерь оказались на очередном перепутье. Власть могла попытаться сделать то, на что так долго не решался Александр II, - привести в какое-то соответствие социально-экономические и политические порядки в стране. Иной путь предполагал окончательное возвращение к попыткам Николая I стабилизировать ситуацию в стране традиционными авторитарными методами, что в конечном итоге вело к искажению исторического смысла преобразований 1860-1870-х гг. Остроту, переломность момента чувствовала и российская пресса. В передовице «Московских ведомостей» от 1 января 1881 г. год предыдущий назван «годом кризиса и перехода... годом, который недосказал своего слова и передаст теперь преемнику неизвестное наследие». Наследие оказалось столь непредсказуемым, что журналист «Московских ведомостей» вряд ли мог такое представить даже в кошмарном сне.

У революционного лагеря тоже имелось два варианта дальнейших действий. Он мог оставаться на прежних народнических позициях, стараясь поднять деревню на социалистическую революцию. Однако в 1882-1883 гг., после окончательного разгрома народнических кружков, этот вариант оказался нежизнеспособен. Второй путь был связан с изменениями идейных основ движения радикалов, его тактики с ориентацией на пролетариат как главную силу революции. Выбор правительственного и революционного лагерей известен так же хорошо, как и его итоги, не принесшие России ни процветания, ни покоя.

4. Проклинать революционеров за то, что они - революционеры, или требовать запрещения революционных организаций (если они не пытаются сокрушить устои правильного гражданского общества) - это занятие совершенно бесполезное. Революционное движение есть всего лишь наиболее острое проявление явственно ощущающегося недовольства общества, оно - наиболее резкая реакция на бесправие общества, вопиющую социальную незащищенность народных масс, нарушение прав личности и т. п. Требовать того, чтобы революционное движение приняло более или менее адекватные формы, можно только в том случае, если в стране налажена правильная цивилизованная политическая жизнь. Россия Александра II к гражданскому обществу даже не начала приближаться, а потому политический террор оказался вполне адекватен рамкам той системы, которая существовала в государстве.

5. Наибольшая беда от разгула террора в России заключалась в том, что и правительственный, и революционный террор делались губительной силой для нравственного здоровья общества. Они сливались в единую цепь усиливающихся репрессий и покушений, приучая людей к крови, насилию, дешевизне человеческой жизни. Они перестали потрясать людей своей бесчеловечностью, нецивилизованностью. В результате атрофировалось чувство неповторимости человеческой личности, что уж говорить о ценности ее прав...

Источник Леонид Ляшенко. Александр II, или История трех одиночеств

МОСКВА, МОЛОДАЯ ГВАРДИЯ, 2002

В августе 1879 года в России появилась тайная организация «Народная воля». В ее руководство – Исполнительный комитет – вошли профессиональные революционеры. Основатели «Народной воли» требовали от властей созыва Учредительного собрания, проведения широких демократических преобразований. Они поставили задачу «обуздать правительственный произвол», положить предел его «вмешательству в народную жизнь и создать такой государственный строй, при котором деятельность в народе не была бы наполнением бездонных бочек Данаид». Террор рассматривался как одно из средств политической борьбы 26 августа Исполнительный комитет вынес смертный приговор царю.

В истории России Александр II остался противоречивой фигурой. С одной стороны, он известен как Александр‑Освободитель, давший вольную крестьянам. Спаситель балканских славян от турецкого ига. Инициатор Великих реформ – земской, судебной, военной… С другой стороны – гонитель не только студентов‑социалистов, участников «хождения в народ», но и весьма умеренных либералов.

Боевые группы «Народной воли» стали разъезжаться в назначенные города. Царя готовились атаковать в Одессе, Александровске (город между Курском и Белгородом) и Москве.

Ближе всех к успеху была московская группа. Народовольцы – Михайлов, Перовская, Гартман, Исаев, Баранников, Ширяев и другие – провели из купленного неподалеку от железной дороги дома 40‑метровый подземный ход. Поздно вечером 19 ноября мина сработала под проходившим поездом. В результате взрыва перевернулся багажный вагон, еще восемь сошли с рельсов. Никто не пострадал. Тем более что это был поезд со свитой, а царский состав шел следом.

Покушение 19 ноября взбудоражило общество. Даже официальная печать отмечала искусную и тщательную инженерную подготовку подкопа. В распространенных после теракта листовках «Народной воли» Александр II объявляется «олицетворением деспотизма лицемерного, трусливо‑кровожадного и всерастлевающего». Исполнительный комитет требовал передачи власти всенародному Учредительному собранию. «А до тех пор – борьба! Борьба непримиримая!»

Зимой 1879/1880 годов, когда шла подготовка к 25‑летию царствования Александра II, обстановка в стране была неспокойной. Великие князья просили государя переселиться в Гатчину, но Александр отказался.

20 сентября 1879 года на работу в Зимний дворец устроился столяр Батыш‑ков. В действительности под этим именем скрывался Степан Халтурин, сын вятского крестьянина, один из создателей «Северного союза русских рабочих», примкнувший затем к «Народной воле». Он считал, что царь должен погибнуть от руки рабочего – представителя народа.

Его с напарником комната находилась в подвальном помещении дворца. Прямо над ней располагалось караульное помещение, еще выше, на втором этаже – покои государя. Личным имуществом Халтурина‑Батышкова являлся громадный сундук в углу подвала – по сей день непонятно, почему в него так ни разу и не удосужилась заглянуть царская полиция.

Террорист приносил динамит во дворец небольшими пачками. Когда взрывчатого вещества накопилось около 3 пудов, Халтурин совершил покушение на царя. 5 февраля он взорвал мину под столовой, где должна была находиться царская семья. В Зимнем погасли огни, забегала перепуганная охрана. Увы, Александр II не вышел в обычное время в столовую, так как встречал гостя – принца Гессенского. В результате теракта девятнадцать солдат погибли и еще сорок восемь получили ранения Халтурину удалось скрыться.

Покушение 5 февраля сделало «Народную волю» всемирно известной. Взрыв в царском дворце казался совершенно невероятным событием. По предложению наследника была учреждена Верховная распорядительная комиссия по охранению государственного порядка и общественного спокойствия. Главой комиссии царь назначил харьковского генерал‑губернатора Лорис‑Меликова, подчинившего себе не только полицейские, но и гражданские власти.

К участникам революционного движения применялись беспощадные репрессии. Только за распространение листовок в марте были казнены унтер‑офицер Лозинский и студент Розовский. Еще раньше такая же печальная участь постигла Млодецкого, покушавшегося на Лорис‑Меликова.

Весной и летом 1880 года Исполнительный комитет пытался организовать еще два покушения на Александра II (в Одессе и Петербурге), но оба не состоялись. Надо отметить, что Желябов и Михайлов выступали за продолжение организационной и пропагандистской работы. Цареубийство же виделось им средством разбудить общество, привести народ в движение, вынудить правительство пойти на уступки.

Авторитет «Народной воли» к осени 1880 года стал чрезвычайно высок. У нее была масса добровольных и самоотверженных помощников, молодежь готова была участвовать в самых опасных ее мероприятиях, во всех слоях общества велись денежные сборы для нужд партии. Даже либералы участвовали в этой акции: они полагали, что деятельность народовольцев вынудит «освободителя» согласиться на какие‑то послабления, и начинали всерьез поговаривать о проекте столь желанной конституции.

В октябре 1880 года завершился судебный процесс над 16 народовольцами, которых выдал предатель Гольденберг. Казнь одного из основателей организации А. Квятковского и рабочего‑революционера А. Преснякова потрясла народовольцев. В изданной 6 ноября прокламации Исполнительный комитет призвал русскую интеллигенцию повести народ к победе под лозунгом «Смерть тиранам». Месть царю народовольцы считали теперь не только долгом. «Честь партии требует, чтобы он был убит», – говорил о предстоящем покушении Желябов.

На этот раз решили ликвидировать царя во что бы то ни стало, применив, если нужно, сразу несколько способов нападения. Наблюдательный отряд из молодежи следил за выездами царя. Техники Кибальчич, Исаев, Грачевский и другие готовили динамит, гремучий студень, оболочки для метательных бомб.

Еще в конце 1880 года была снята лавка в полуподвальном этаже дома на углу Невского проспекта и Малой Садовой. По этим улицам проезжал Александр II по пути в манеж. Под видом торговцев сыром здесь поселились по подложным паспортам народовольцы Богданович и Якимова. Новые хозяева вызвали подозрение соседних лавочников, а затем и полиции, тем не менее революционеры начали вести подкоп под Малую Садовую.

Казалось, предусмотрели все. Если бы царь при взрыве мины не пострадал, то начинали действовать метателыцики бомб. В случае неудачи последних Желябов собирался броситься на царя с кинжалом. Но уже к концу февраля над Исполнительным комитетом нависла угроза разгрома. Предательство Окладс‑кого, помилованного после процесса 16‑ти, привело к провалу двух конспиративных квартир и к целой цепи арестов. Тяжелые последствия имел случайный арест Александра Михайлова в ноябре 1880 года. Требовательный и неумолимый в проведении организационных принципов и конспирации, он являлся своеобразным шефом безопасности «Народной воли». Михайлов знал едва ли не всех шпиков и полицейских чиновников. Именно ему удалось внедрить в III отделение агента Клеточникова.

После ареста Михайлова правила конспирации соблюдались с непростительной небрежностью, что привело к новым провалам. Вслед за арестами K°‑лодкевича и Баранникова настал черед Клеточникова. Изумлению жандармов не было предела, когда они обнаружили, что исполнительный и тихий чиновник являлся тайным агентом революционеров.

Правительство, знавшее о подготовке нового покушения, принимало контрмеры. 27 февраля полиция получила неожиданный подарок Вместе с приехавшим в Петербург руководителем одесских кружков Тригони в номере его гостиницы был схвачен с оружием в руках Желябов, которого уже больше года тщетно искали по всей России жандармы.

Андрей Желябов, сын дворового крестьянина Таврической губернии, исключенный с третьего курса Новороссийского университета за участие в беспорядках, в 1880 году стал фактически главой Исполнительного комитета и в качестве члена распорядительной комиссии руководил всеми террористическими акциями. Несомненно, если бы народовольцам удался политический переворот, то революционное правительство возглавил бы Желябов.

Лорис‑Меликов, за две недели до того предупреждавший царя о надвигающейся опасности, утром 28 февраля с триумфом доложил Александру II об аресте главного заговорщика. Царь ободрился и решил на следующий день поехать в Михайловский манеж.

28 февраля в сырную лавку на Малой Садовой нагрянула «санитарная комиссия» во главе с инженерным генералом Мравинским. При поверхностном осмотре следов подкопа комиссия не обнаружила, а производить обыск, не имея на то особого разрешения, генерал не решился (за что потом и был предан военному суду).

Вечером на квартире Веры Фигнер спешно собрались члены Исполнительного комитета. Арест Желябова явился тяжким ударом для народовольцев. Тем не менее они решили идти до конца, даже если царь не поедет по Малой Садовой.

Всю ночь снаряжались бомбы, в сырной лавке устанавливалась мина, которую должен был взорвать Михаил Фроленко. Руководство метальщиками взяла на себя Перовская. Дочь петербургского губернатора, она в 16 лет сбежала из дома, поступила на женские курсы, а затем увлеклась революционными идеями.

В день покушения, 1 марта, она проявила самообладание и находчивость Когда выяснилось, что царь не поехал по Малой Садовой, Перовская обошла метальщиков и назначила им новые места на набережной Екатерининского канала, по которому должен был возвращаться Александр II

Наконец свершилось то, к чему так долго стремились народовольцы. В третьем часу дня в центре города раздались один за другим два взрыва. Первая бомба, брошенная Николаем Рысаковым под ноги лошадям, лишь повредила царскую карету. Погибли двое казаков из царского конвоя и проходивший мимо мальчик.

Когда Александр II выбрался из кареты, вторую бомбу бросил Игнатий Гриневицкий. Царь и метальщик при этом взрыве получили смертельные ранения Александра, окровавленного, с раздробленными взрывом ногами, довезли до дворца Срочно вызванные врачи государя спасти не могли 1 марта 1881 года, в четыре часа дня, над Зимним дворцом поднялся черный флаг.

Гриневицкий умер в страшных мучениях, до конца сохранив самообладание За несколько минут до смерти он пришел в себя «Как ваше имя?» – спросил его следователь. «Не знаю», – был ответ. Имя революционера удалось выяснить только во время процесса по делу 1 марта.

Гриневицкий родился в обедневшей шляхетской семье в Гродненской губернии. Лучший ученик Белостокской реальной гимназии, он мечтал посвятить себя науке. В 1875 году Игнатий поступает в Технологический институт в Петербурге, но вскоре становится революционером. Поздней осенью 1880 года Гриневицкий вошел в «наблюдательный отряд» Перовской.

За несколько дней до смерти Гриневицкий написал завещание, в котором предугадал свою судьбу. «Александр II должен умереть. Дни его сочтены. Мне или другому придется нанести страшный последний удар, который гулко раздастся по всей России и эхом откликнется в отдаленнейших уголках ее. Это покажет недалекое будущее. Он умрет, а вместе с ним умрем и мы, его враги, его убийцы. Мне не придется участвовать в последней борьбе Судьба обрекла меня на раннюю гибель, и я не увижу победы, не буду жить ни одного дня, ни часа в светлое время торжества, но считаю, что своей смертью сделаю все, что должен был сделать, и большего от меня никто, никто на свете требовать не может. Дело революционной партии – зажечь скопившийся уже горючий материал, бросить искру в порох и затем принять все меры к тому, чтобы возникшее движение кончилось победой, а не повальным избиением лучших людей страны…»

Утром 1 марта Гриневицкий по указанию Перовской занял самое ответственное место на Манежной площади, но, когда царь изменил маршрут, на Екатерининском канале он оказался вторым…

В течение нескольких недель Санкт‑Петербург находился на военном положении Повсюду стояли городовые, солдаты, сновали шпионы. Ожидали народных волнений, и многие революционеры верили, что «Народная воля» «начинает приобретать репутацию силы, способной противостоять силам правительства». Особенно опасались выступлений рабочих – Рысаков предательски сообщил о целой организации в их среде. Казачьи заставы отрезали рабочие окраины от центра.

У народовольцев хватило сил составить обращение Исполнительного комитета к русскому народу и к европейскому обществу, опубликовать и распространить «Письмо Исполнительного комитета к Александру III». В письме содержались требования амнистии всем политическим заключенным, созыва представителей от всего русского народа, а для обеспечения их выборов – свободы печати, слова, избирательных программ.

На фабриках и заводах рабочие‑народовольцы ждали призыва к забастовкам и демонстрациям или даже к открытой борьбе, к восстанию Но никто из руководителей не являлся. Полученная на третий день прокламация «Народной воли» не содержала конкретных призывов к действиям По существу Исполнительный комитет в своей террористической борьбе оставался узким, строго замкнутым заговорщическим кружком Сразу же после 1 марта были схвачены Гельфман, Тимофей Михайлов, Перовская, Кибальчич, Исаев, Суханов, а затем Якимова, Лебедева, Ланганс После 1 марта друзья советовали Перовской бежать за границу, но она предпочла остаться в Петербурге.

Желябов решил, что в интересах партии должен лично участвовать в судебном процессе, пропагандируя идеи «Народной воли» Он написал прокурору судебной палаты заявление, в котором потребовал «приобщения себя к делу 1‑го марта» и выразил готовность дать уличающие его показания Эта необычная просьба была удовлетворена.

Суд над первомартовцами проходил 26–29 марта под председательством сенатора Фукса и под надзором министра юстиции Набокова и приближенных нового царя Александра III.

В начале заседания было зачитано постановление сената об отклонении поданного накануне заявления Желябова о неподсудности дела особому присутствию сената и о передаче дела суду присяжных. Желябов, Перовская, Кибальчич, Гельфман, Михайлов и Рысаков – обвинялись в принадлежности к тайному сообществу, имеющему целью насильственное ниспровержение существующего государственного и общественного строя и участии в цареубийстве 1 марта.

29 марта суд вынес приговор: смертная казнь всем подсудимым. Беременной Гельфман казнь была заменена ссылкой на каторжные работы, однако вскоре после родов она умерла.

Только два человека решились просить Александра III пощадить и простить убийц отца во имя евангельских заветов. Писатель Лев Толстой и философ Владимир Соловьев. Но царь оставил приговор в силе.

Утром 3 апреля из ворот дома предварительного заключения на Шпалерной выехали две высокие черные платформы. Желябов и раскаявшийся Рысаков на первой, Михайлов, Перовская и Кибальчич на второй. На груди у каждого висела доска с надписью: «Цареубийца». Все они были повешены…

Александра II можно считать рекордсменом в русской и даже мировой истории по числу совершенных на него покушений. Русский император шесть раз оказывался на волоске от смерти, как и предсказала ему когда-то парижская цыганка.

"Ваше величество, вы обидели крестьян..."

4 апреля 1866 г. Александр II прогуливался с племянниками в Летнем саду. За променадом императора наблюдала через ограду большая толпа зевак. Когда прогулка закончилась, и Александр II садился в карету, раздался выстрел. Впервые в русской истории злоумышленник стрелял в царя! Толпа чуть не растерзала террориста. «Дурачьё! – кричал он, отбиваясь – Я для вас это делаю!». Это был член тайной революционной организации Дмитрий Каракозов.

На вопрос императора «почему ты стрелял в меня?» он дерзко ответил: «Ваше величество, вы обидели крестьян!». Тем не менее, именно крестьянин, Осип Комиссаров, толкнул незадачливого убийцу под руку и спас государя от верной гибели. Каракозова казнили, а в Летнем саду в память о спасении Александра II поставили часовню с надписью на фронтоне: «Не прикасайся к Помазаннику Моему». В 1930 г. победившие революционеры часовню снесли.

"Имея в виду освобождение родины"

25 мая 1867 года, в Париже, Александр II и французский император Наполеон III ехали в открытом экипаже. Внезапно из восторженной толпы выскочил человек и дважды выстрелил в русского монарха. Мимо! Личность преступника установили быстро: поляк Антон Березовский пытался отомстить за подавление польского восстания русскими войсками в 1863 г. «Две недели тому назад у меня родилась мысль цареубийства, впрочем, я питал эту мысль с тех пор, как начал себя сознавать, имея в виду освобождение родины», - сбивчиво изъяснялся поляк на допросе. Французские присяжные приговорили Березовского к пожизненной каторге в Новой Каледонии.

Пять пуль учителя Соловьева

Очередное покушение на императора произошло 14 апреля 1879 г. Гуляя в дворцовом парке, Александр II обратил внимание на молодого человека, быстро идущего в его сторону. Незнакомец успел выпустить в императора пять пуль (и куда только смотрела охрана?!), пока не был обезоружен. Не иначе, как чудо спасло Александра II, не получившего ни царапины. Террористом оказался школьный учитель, а «по совместительству» - член революционной организации «Земля и воля» Александр Соловьёв. Его казнили на Смоленском поле при большом стечении народа.

"Почему они преследуют меня словно дикого зверя?"

Летом 1879 г. из недр «Земли и воли» возникла ещё более радикальная организация - «Народная воля». Отныне в охоте на императора не будет места «кустарщине» одиночек: за дело взялись профессионалы. Помня о провале предыдущих покушений, народовольцы отказались от стрелкового оружия, выбрав более «надёжное» средство - мину. Они решили взорвать императорский поезд на пути между Петербургом и Крымом, где Александр II ежегодно отдыхал. Террористы, возглавляемые Софьей Перовской, знали, что первым следует грузовой поезд с багажом, а Александр II и его свита едут во втором. Но судьба вновь уберегла императора: 19 ноября 1879 года сломался паровоз «грузовика», поэтому первым поехал поезд Александра II. Не зная об этом, террористы пропустили его и подорвали другой состав. «Что они имеют против меня, эти несчастные? - горестно произнёс император. - Почему они преследуют меня, словно дикого зверя?».

"В логове зверя"

А «несчастные» готовили новый удар, решив взорвать Александра II в его собственном доме. Софья Перовская узнала, что в Зимнем дворце ремонтируются подвалы, в том числе - винный погреб, «удачно» расположенный прямо под императорской столовой. И вскоре во дворце появился новый столяр – народоволец Степан Халтурин. Пользуясь удивительной беспечностью охраны, он ежедневно проносил в погреб динамит, пряча его среди строительных материалов. Вечером 17 февраля 1880 года во дворце планировался торжественный ужин в честь приезда в Петербург принца Гессенского. Халтурин установил таймер бомбы на 18.20. Но вновь вмешался случай: поезд принца опоздал на полчаса, ужин перенесли. Страшный взрыв унёс жизни 10 солдат, ранило ещё 80 человек, но Александр II остался невредим. Словно какая-то таинственная сила отводила от него смерть.

"Честь партии требует, чтобы царь был убит"

…Нужно было скорее уезжать, но император вышел из кареты и направился к раненым. О чём он думал в эти мгновения? О предсказании парижской цыганки? О том, что сейчас пережил шестое покушение, а седьмое станет последним? Мы никогда этого не узнаем: к императору подбежал второй террорист, грянул новый взрыв. Предсказание сбылось: седьмое покушение стало для императора роковым…

Александр II скончался в тот же день в своём дворце. «Народная воля» была разгромлена, её руководители казнены. Кровавая и бессмысленная охота на императора завершилась гибелью всех её участников.

Покушения на Александра II

Террористами-народовольцами было совершено 10 покушений на жизнь императора Александра Второго.
Ниже перечислены и описаны наиболее значимые из них.

• 4 апреля 1866 года — первое покушение на жизнь Александра II. Совершено революционером-террористом Дмитрием Каракозовым. Мысль об убийстве царя долгое время крутилась в голове у Каракозова, когда он находился у себя в деревне, и он жаждал исполнения своего замысла. Когда он прибыл в Петербург, то остановился в гостинице и стал выжидать удобного момента для совершения покушения на царя. Удобный случай представился, когда когда император после прогулки со своим племянником герцогом Лейхтенбергским и племянницей принцессой Баденской садились в коляску. Каракозов был неподалёку и успешно затесавшись в толпу, выстрелил почти в упор. Всё могло бы окончиться для императора фатально, если бы не оказавшийся рядом шапочных дел мастер Осип Комиссаров, который инстинктивно ударил Каракозова по руке, в результате чего пуля пролетела мимо цели. Люди, стоящие вокруг, бросились на Каракозова и если бы не полиция он мог бы быть растерзан на куски. После того, как Каракозова задержали, он, сопротивляясь, кричал стоящим людям: Дурачье! Ведь я для вас же, а вы не понимаете! Когда Каракозова подвели к императору и тот спросил, русский ли он, Каракозов ответил утвердительно и, выдержав паузу говорил: Ваше величество, вы обидели крестьян. После этого Караказов был обыскан и допрошен, после чего отправлен в Петропавловскую крепость. Затем состоялся суд, который вынес решение казнить Каракозова путём повешения. Приговор приведён в исполнение 3 сентября 1866 года.

• 25 мая 1867 года — второе по времени значимое покушение на жизнь царя было произведено Антоном Березовским, деятелем польского национально-освободительного движения. В мае 1867 года российский император прибыл с официальным визитом во Францию. 6 июня, когда после военного смотра на ипподроме он возвращался в открытой карете с детьми и французским императором Наполеоном III, в районе Булонского леса, из ликующей толпы выделился молодой мужчина, поляк по происхождению и, когда рядом показалась карета с императорами, он дважды в упор выстрелил из пистолета в Александра. Попадания выпущенных пуль в императора удалось избежать только благодаря мужеству одного из офицеров охраны Наполеона III, который заметил в толпе человека с оружием и оттолкнул его руку, в результате чего пули попали в лошадь. На этот раз причиной покушения было желание отомстить царю за подавление польского восстания 1863 года. В ходе покушения пистолет Березовского разорвался и повредил ему руку: это помогло толпе мгновенно схватить террориста. После ареста Березовский заявил: Я сознаюсь, что выстрелил сегодня в императора во время его возвращения со смотра, две недели тому назад у меня родилась мысль цареубийства, впрочем, вернее, я питал эту мысль с тех пор, как начал себя сознавать, имея в виду освобождение родины 15 июля состоялся суд над Березовским, дело рассматривали присяжные. Суд постановил отправить Березовского на пожизненную каторгу в Новую Каледонию. Впоследствии каторга была заменена пожизненной ссылкой, а в 1906 году, спустя 40 лет после покушения, Березовский был амнистирован. Однако, он так и остался жить в Новой Каледонии до смерти.
• 2 апреля 1879 года — покушение совершено учителем и членом общества «Земля и воля» Александром Соловьёвым. 2 апреля император прогуливался неподалёку от своего дворца. Вдруг он заметил молодого человека, который быстрым шагом направлялся в его сторону. Он успел выстрелить пять раз, а затем был схвачен царской охраной, при том ни одна пуля не попала в цель: Александру II удалось успешно уклониться от них. Во время судебного следствия Соловьёв заявил: Идея покушения на жизнь Его Величества возникла у меня после знакомства с учением социалистов-революционеров. Я принадлежу к российской секции этой партии, которая считает, что большинство страдает ради того, чтобы меньшинство пользовалось плодами народного труда и всеми благами цивилизации, недоступными большинству. В итоге Соловьёв был приговорён к казни через повешение.

• 19 ноября 1879 года — попытка подрыва поезда, на котором ехал император и члены его семьи. Летом 1879 года была создана организация «Народная воля», отколовшаяся от народнической «Земли и воли». Основной целью организации стало убийство царя, который обвинялся в репрессивных мерах, плохих реформах и глушении демократической оппозиции. Для того, чтобы не повторять старых ошибок члены организации замыслили убить царя новым способом: путём подрыва поезда, на котором царь со своей семьёй должен был возвращаться с отдыха в Крыму. Первая группа действовала близ Одессы. Здесь народоволец Михаил Фроленко устроился железнодорожным сторожем в 14 км от города. Поначалу всё шло хорошо: мина заложена, подозрений со стороны властей не было. Но затем план подрыва здесь провалился, когда царский поезд изменил маршрут, поехав через Александровск. У народовольцев был предусмотрен такой вариант и потому в начале ноября 1879 года в Александровск приехал, представляясь купцом Черемисовым, народоволец Андрей Желябов. Он купил земельный участок неподалёку от железной дороги с целью, якобы, строить здесь кожевенный завод. Работая по ночам Желябов просверлил дыру под железной дорогой и заложил туда мину. 18 ноября, когда вдалеке показался царский поезд, Желябов занял позицию у железной дороги и, когда поезд поравнялся с ним, попытался привести мину в действие, однако после соединения проводов ничего не произошло: электрическая цепь имела неисправность. Теперь надежда народовольцев была только на третью группу во главе с Софьей Перовской, задачей которой было заложить бомбу на Рогожско-Симоновой заставе, рядом с Москвой. Здесь работа была несколько осложнена охраной заставы: это не давало возможность заложить мину на железную дорогу. Для выхода из положения был сделан подкоп, который был вырыт несмотря на сложные погодные условия и постоянную опасность быть разоблачёнными. После того, как всё было готово, заговорщики установили бомбу. Они знали, что царский поезд состоит из двух составов: в одном из которых находится Александр II, а во втором его багаж; состав с багажом на полчаса опережает состав с царём. Но судьба хранила императора: в Харькове один из паровозов багажного состава сломался и первым пустили царский поезд. Заговорщики не знали об этом и пропустили первый состав, взорвав мину в тот момент, когда над ней проезжал четвёртый вагон второго состава. Александр II был раздосадован произошедшим и говорил: Что они имеют против меня, эти несчастные? Почему они преследуют меня, словно дикого зверя? Ведь я всегда стремился делать все, что в моих силах, для блага народа! После провала этого покушения народовольцы приступили к разработке нового плана.

• 5 февраля 1880 года был произведён взрыв в Зимнем дворце. Через знакомых Софья Перовская узнала, что в Зимнем проводится ремонт подвалов, в число которых входил и винный погреб, который располагался прямо под царской столовой и являлся очень удобным место для бомбы. Реализацию плана поручили новому народовольцу, крестьянину Степану Халтурину. Устроившись во дворец, «столяр» днём облицовывал стены винного погреба, а ночью ходил к своим коллегам, которые передавали ему мешки с динамитом. Взрывчатка умело маскировалась среди строительных материалов. Во время работ у Халтурина имелся шанс убить императора, когда он ремонтировал его кабинет и был с царём один на один, но, у Халтурина не поднялась рука сделать это: несмотря на то, что он считал царя великим преступником и врагом народа он был сломлен добрым и обходительным обращением Александра с рабочими. В феврале 1880 года Перовская получила информацию о том, что на 5 число во дворце назначен торжественный ужин, на котором будет присутствовать царь и все члены императорской семьи. Взрыв был назначен на 6:20 вечера, когда, предположительно, Александр должен был уже быть в столовой. Но планам заговорщиков не было суждено реализоваться: поезд принца Гессенского, члена императорской фамилии, опоздал на полчаса и сдвинул время торжественного ужина. Взрыв застал Александра II неподалёку от комнаты охраны, которая располагалась близ столовой. Принц Гессенский говорил о произошедшем: Пол поднялся, словно под влиянием землетрясения, газ в галерее погас, наступила совершенная темнота, а в воздухе распространился невыносимый запах пороха или динамита. Никто из высокопоставленных особ не пострадал, однако были убиты 10 и ранены 80 солдат из Финляндского полка охраны.

• 1 марта 1881 года — последнее покушение на Александра II, приведшее к его смерти. Изначально в планах народовольцев была закладка мины в Петербурге под Каменным мостом, раскинувшимся через Екатерининский канал. Однако вскоре от этой идеи они отказались и остановились на ином варианте - заложить мину под проезжей частью на Малой Садовой. Если мина бы вдруг не сработала, то четверо народовольцев, находящиеся на улице, должны были бросить в царскую карету бомбы, а в случае если Александр II будет ещё жив, то Желябов лично прыгнет в карету и заколет царя кинжалом. Не всё шло гладко при подготовке операции: то был проведён обыск в «сырной лавке», где собирались заговорщики, то начались аресты важных народовольцев, среди которых оказались Михайлов, а уже в конце февраля 1881 года сам Желябов. Арест последнего подтолкнул заговорщиков к началу действий. После ареста Желябова император был предупреждён о возможности нового покушения, однако он отнёсся к этому спокойно, сказав, что он находится под божественной защитой, которая уже позволила ему пережить 5 покушений. 1 марта 1881 года Александр II выехал из Зимнего дворца в Манеж, его сопровождала довольно небольшая охрана (в условиях нового покушения). Поприсутствовав на разводе караулов и попив чая у своей кузины, император отправился обратно в Зимний дворец через Екатерининский канал. Этот поворот событий полностью сломал планы заговорщиков. В сложившейся чрезвычайной ситуации Перовская, возглавившая организацию после ареста Желябова, спешно перерабатывает детали операции. По новому плану 4 народовольца (Гриневицкий, Рысаков, Емельянов, Михайлов) заняли позиции вдоль набережной Екатерининского канала и ждали условного сигнала (взмах платка) от Перовской, по которому должны кидать бомбы в царскую карету. Когда царский кортеж выехал на набережную, Софья подала сигнал и Рысаков бросил свою бомбу в сторону царской кареты: раздался сильнейший взрыв, проехав после этого некоторое расстояние, царская карета остановилась и император в очередной раз не пострадал. Но дальнейший предполагаемый благоприятный для Александра исход был испорчен им самим: вместо того, чтобы спешно покинуть место покушения, царь пожелал увидеть схваченного преступника. Когда он подошёл к Рысакову незамеченный охраной Гриневицкий кинул в ноги царю вторую бомбу. Взрывная волна отбросила Александра II на землю, из раздробленных ног сильно шла кровь. Упавший император прошептал: Отвезите меня во дворец… Там я хочу умереть… Далее пошли последствия уже для заговорщиков: Гриневицкий скончался от последствий взрыва своей бомбы в тюремном госпитале, притом почти одновременно со своей жертвой. Софья Перовская, которая пыталась податься в бега, была поймана полицией, а 3 апреля 1881 года повешена вместе с основными функционерами Народной Воли (Желябовым, Кибальчичем, Михайловым, Рысаковым) на Семёновском плацу.

Литература

• Корнейчук Д. Охота на царя: шесть покушений на жизнь Александра II.
• Николаев В. Александр II.
• Захарова Л. Г. Александр II // Российские самодержцы, 1801 - 1917.
• Чернуха В. Г. Александр III // Вопросы истории.

Из статьи "Биография Александра II" Дмитрия КОРНЕЙЧУКА

Отметим, что полиция, прекрасно осведомленная о существовании различных революционных кружков, не воспринимала их как серьезную опасность, считая просто очередными болтунами, неспособными выйти за рамки своей революционной демагогии. Как следствие, у Александра II практически не было охраны, кроме положенного по этикету сопровождения, состоящего из нескольких офицеров.

4 апреля 1866 года Александр II отправился на прогулку со своими племянниками в Летний сад. Насладившись свежим воздухом, царь уже садился в карету, когда из толпы зевак, наблюдавших за прогулкой государя, вышел молодой человек и навел на него пистолет. Существуют две версии происшедшего далее. Согласно первой, стрелявший в царя промахнулся вследствие своей неопытности в обращении с оружием, по другой — дуло пистолета оттолкнул стоящий рядом крестьянин, и в результате пуля пролетела рядом с головой Александра II. Как бы там ни было, покушавшегося схватили, и второго выстрела он уже произвести не успел.

Стрелявшим оказался дворянин Дмитрий Каракозов, незадолго до этого исключенный из Московского университета за участие в студенческих беспорядках. Мотивом покушения он назвал обман царем своего народа реформой 1861 года, в которой, по его словам, права крестьян были только задекларированы, но не реализованы в действительности. Каракозова приговорили к казни через повешение.

Покушение вызвало большое волнение среди представителей умеренных радикальных кругов, обеспокоенных реакцией, которая могла последовать со стороны правительства. В частности, Герцен писал: "Выстрел 4 апреля был нам не по душе. Мы ждали от него бедствий, нас возмущала ответственность, которую на себя брал какой-то фанатик". Ответ царя не заставил себя долго ждать. Александр II, до этого момента полностью уверенный в поддержке народа и благодарности за свои либеральные начинания, под влиянием консервативно настроенных членов правительства пересматривает размеры свобод, данных обществу; от власти отстраняются либерально настроенные чиновники. Вводится цензура, приостанавливаются реформы в сфере образования. Наступает период реакции.

Но не только в России государя подстерегала опасность. В июне 1867 года Александр II прибыл с официальным визитом во Францию. 6 июня, после военного смотра на ипподроме Лоншамп, он возвращался в открытой карете вместе со своими детьми и французским императором Наполеоном III. В районе Булонского леса среди ликующей толпы появления официальной процессии уже поджидал невысокий черноволосый мужчина — Антон Березовский, поляк по происхождению. Когда рядом показалась царская коляска, он два раза выстрелил из пистолета в Александра II. Благодаря смелым действиям одного из офицеров охраны Наполеона III, вовремя заметившего в толпе человека с оружием и оттолкнувшего его руку, пули пролетели мимо русского царя, задев только лошадь. На этот раз причиной покушения было желание отомстить царю за подавление польского восстания 1863 года.

Пережив два покушения за два года и чудом оставшись в живых, Александр II твердо уверовал в то, что его судьба полностью в руках Божьих. И то, что он до сих пор жив, является доказательством правильности его действий в отношении русского народа. Александр II не увеличивает количество охраны, не запирается в превращенном в крепость дворце (как это позднее сделает его сын Александр III). Он продолжает бывать на приемах, свободно разъезжать по столице. Однако, следуя известной истине о том, что береженого Бог бережет, дает указание провести полицейские репрессии против наиболее известных организаций революционной молодежи. Одних арестовали, другие ушли в подполье, третьи бежали в мекку всех профессиональных революционеров и борцов за высокие идеи — в Швейцарию. На время в стране установилось затишье.

Новый накал страстей в обществе берет свое начало с середины 70-х годов. Приходит новое поколение молодежи, настроенное еще непримиримее к власти, чем их предшественники. Организации народников, проповедовавшие принцип несения слова в массы, натолкнувшись на жесткие репрессии со стороны государства, постепенно трансформировались в четко выраженные революционно-террористические группы. Не имея возможности демократически влиять на управление страной, они выходят на тропу войны с представителями власти. Начинаются убийства генерал-губернаторов, высокопоставленных полицейских чинов — всех тех, с кем ассоциируется, по их мнению, самодержавие. Но это второстепенные пешки, впереди главная цель, основа самого принципа ненавистного им режима — Александр II. Российская империя вступает в эпоху терроризма.

4 апреля 1879 года государь прогуливался в окрестностях своего дворца. Неожиданно он заметил молодого человека, быстрым шагом направлявшегося в его сторону. Незнакомец успел выстрелить пять раз, прежде чем был схвачен охраной, — и, о чудо, Александру II удалось уклониться от смертоносных посланцев. На месте выяснили, что нападавшим был учитель Александр Соловьев. На следствии он, не скрывая гордости, заявил: "Идея покушения на жизнь Его Величества возникла у меня после знакомства с учением социалистов-революционеров. Я принадлежу к российской секции этой партии, которая считает, что большинство страдает ради того, чтобы меньшинство пользовалось плодами народного труда и всеми благами цивилизации, недоступными большинству". Приговор суда — казнь через повешение.

Если три первых покушения на Александра II осуществлялись неподготовленными одиночками, то с 1879 года целью уничтожения царя задается целая террористическая организация. Летом 1879 года была создана "Народная воля", отколовшаяся от народнической "Земли и воли". Образованный исполнительный комитет (ИК) организации возглавили Александр Михайлов и Андрей Желябов. На своем первом заседании члены ИК единогласно приговорили к смерти императора. Монарх обвинялся в обмане народа мизерными реформами, кровавом подавлении восстания в Польше, подавлении признаков свободы и репрессиях против демократической оппозиции. Было принято решение начать подготовку покушения на царя. Охота началась!

Проанализировав предыдущие пробы убить царя, заговорщики пришли к выводу, что наиболее верным средством будет организация взрыва царского поезда, когда император будет возвращаться с отдыха из Крыма в Санкт-Петербург. Дабы избежать случайностей и неожиданностей, были созданы три террористические группы, задача которых заключалась в закладке мин на пути следования царского состава.

Первая группа действовала возле Одессы. Для этой цели член "Народной воли" Михаил Фроленко устроился железнодорожным сторожем в 14 км от города. Операция протекала гладко: мина удачно заложена, никаких подозрений со стороны властей. Однако царский поезд изменил маршрут, поехав не через Одессу, а через Александровск.

Этот вариант был террористами предусмотрен. Еще в начале ноября 1879 года в Александровск под именем купца Черемисова приехал Андрей Желябов. Он купил участок земли возле железнодорожного полотна якобы для строительства кожевенного завода. Работая ночами, "купец", просверлив железнодорожное полотно, заложил мину. 18 ноября вдалеке показался царский состав. Желябов занял позицию за железнодорожной насыпью, и когда поезд поравнялся с ним, соединил провода, идущие к мине… Но ничего не произошло. Электрическая цепь взрывателя не сработала.

Вся надежда оставалась на третью группу во главе с Софьей Перовской, в задачу которой входило заложить бомбу на Рогожско-Симоновой заставе, недалеко от Москвы. Здесь работа осложнялась охраной заставы, что не давало возможности заложить мину в железнодорожное полотно. Оставался один выход — подкоп. Действуя в сложных погодных условиях (стоял дождливый ноябрь), заговорщики выкопали узкий лаз и установили бомбу. Все было готово для "встречи" царя. И снова в судьбу Александра II вмешались небесные силы. Народовольцы знали, что императорский кортеж состоит из двух составов: в одном едет сам Александр II со свитой, во втором — царский багаж. Причем состав с багажом на полчаса опережает царский поезд. Однако в Харькове один из паровозов багажного состава сломался — и первым поехал царский поезд. Не зная об этом обстоятельстве, террористы пропустили первый состав, взорвав мину под четвертым вагоном второго. Узнав о том, что в очередной раз избежал гибели, Александр II, по словам очевидцев, горестно произнес: "Что они имеют против меня, эти несчастные? Почему они преследуют меня, словно дикого зверя? Ведь я всегда стремился делать все, что в моих силах, для блага народа!".

"Несчастные" же, не особо обескураженные неудачей железнодорожной эпопеи, через некоторое время приступили к подготовке нового покушения. В этот раз было предложено достать зверя в его же логове, показав этим, что для народовольцев нет никаких преград. Исполнительный комитет принял решение взорвать покои императора в Зимнем дворце.

Через своих знакомых Перовская узнала, что в Зимнем дворце ремонтируются подвальные помещения, в частности винный погреб, расположенный прямо под царской столовой и являющий собой удобное место для спрятанной бомбы. Осуществлять операцию поручили одному из новых членов организации — Степану Халтурину.

Устроившись работать во дворец, новоявленный "столяр" днем облицовывал стены винного погреба, а ночью отправлялся на встречу к своим товарищам-народовольцам, передававшим ему пакеты с динамитом. Взрывчатка пряталась среди строительных материалов. Один раз Халтурину поручили провести мелкие ремонтные работы в кабинете императора. Обстоятельства сложились так, что ему удалось остаться один на один с Александром II. Среди инструментов "столяра" находился тяжелый молоток с острым концом. Вроде бы идеальный шанс просто, одним ударом, сделать то, к чему так страстно стремились народовольцы… Однако Халтурин не смог нанести этот роковой удар. Возможно, причину стоит искать в словах хорошо знавшей Халтурина соратницы Ольги Любатович: "Кто подумал бы, что тот же человек, встретив однажды один на один Александра II в его кабинете… не решится убить его сзади просто бывшим в руках молотком?... Считая Александра II величайшим преступником против народа, Халтурин невольно чувствовал обаяние его доброго, обходительного обращения с рабочими".

В феврале 1880 года все та же Перовская от своих знакомых при дворе получила информацию о том, что на 18-е число во дворце назначен торжественный ужин, на котором будут присутствовать все члены императорской семьи. Взрыв назначили на шесть часов двадцать минут вечера, когда, как предполагалось, Александр II должен находиться в столовой. И снова случай спутал заговорщикам все карты. Поезд одного из членов императорской семьи — принца Гессенского — опоздал на полчаса, сдвинув время торжественного ужина. Взрыв застал Александра II возле комнаты охраны, расположенной недалеко от столовой. Принц Гессенский так описал происшедшее: "Пол поднялся, словно под влиянием землетрясения, газ в галерее погас, наступила совершенная темнота, а в воздухе распространился невыносимый запах пороха или динамита". Ни император, ни кто-либо из членов его семьи не пострадал. Итогом очередного покушения стали десять убитых и восемьдесят раненых солдат из охранявшего Александра II Финляндского полка.

После неудавшегося опять покушения народовольцы взяли, говоря современным языком, тайм-аут, дабы основательно подготовиться к очередной попытке. После взрыва в Зимнем Александр II стал редко покидать дворец, регулярно выезжая только на смену караула в Михайловском манеже. Этой пунктуальностью царя и решили воспользоваться заговорщики.

Были возможны два пути следования царского кортежа: по набережной Екатерининского канала или по Невскому проспекту и Малой Садовой. Первоначально, по инициативе Александра Михайлова, рассматривался вариант минирования Каменного моста, раскинувшегося через Екатерининский канал. Подрывники во главе с Николаем Кибальчичем изучили опоры моста, подсчитали необходимое количество взрывчатки. Но после некоторых колебаний от взрыва там отказались, поскольку не было стопроцентной гарантии успеха.

Остановились на втором варианте — заложить мину под проезжей частью на Малой Садовой. Если мина по каким-либо причинам не взорвалась бы (Желябов помнил о своем горьком опыте в Александровске!), то четверо народовольцев, находящихся на улице, должны были бросить в царскую карету бомбы. Ну а если и после этого Александр II будет еще жив, то Желябов прыгнет в карету и заколет царя кинжалом.

Незамедлительно приступили к воплощению идеи в жизнь. Двое членов "Народной воли" — Анна Якимова и Юрий Богданович — сняли полуподвальное помещение на Малой Садовой, открыв сырную лавку. Из подвала Желябов с товарищами в течение нескольких недель прорывают туннель под проезжую часть улицы. Все готово для закладки мины, над которой не покладая рук трудился гений химических наук Кибальчич.

С самого начала организационных работ над покушением у террористов возникли непредвиденные проблемы. Началось все с того, что "сырная лавка", совершенно не посещаемая покупателями, вызвала подозрения дворника соседского дома, который обратился в полицию. И хотя проверяющие ничего не нашли (правда, не особо и старались искать!), сам факт того, что магазин находится под подозрением, вызывал беспокойство за срыв всей операции. Далее последовало несколько тяжелых ударов по руководящему звену "Народной воли". В ноябре 1880 года полиция арестовала Александра Михайлова, а за несколько дней до даты запланированного покушения — в конце февраля 1881 года — Андрея Желябова. Именно арест последнего заставил террористов действовать без промедления, назначив день покушения на 1 марта 1881 года.

Сразу после ареста Желябова государя предупредили о новом покушении, запланированном народовольцами. Ему рекомендовали отказаться от поездок в Манеж и не покидать стен Зимнего дворца. На все предостережения Александр II отвечал, что ему нечего бояться, поскольку он твердо знает, что жизнь его находится в руках Бога, благодаря помощи которого он пережил предыдущие пять покушений.

1 марта 1881 года Александр II выехал из Зимнего дворца в Манеж. Его сопровождали семь казаков охраны и трое полицейских во главе с полицмейстером Адрианом Дворжицким, следующие в отдельных санях за царской каретой (не слишком много охраны как для человека, ожидающего нового покушения!). Поприсутствовав на разводе караулов и откушав чаю у своей кузины, царь отправился обратно в Зимний через… Екатерининский канал.

Такой поворот событий полностью рушил все планы заговорщиков. Мина на Садовой становилась совершенно бесполезной горкой динамита. И в этой ситуации Перовская, возглавившая организацию после ареста Желябова, в спешном режиме перерабатывает детали операции. Четверо народовольцев — Игнатий Гриневицкий, Николай Рысаков, Алексей Емельянов, Тимофей Михайлов — занимают позиции вдоль набережной Екатерининского канала и ждут условного сигнала от Перовской, по которому должны кидать бомбы в царскую карету. Таким сигналом должен был стать взмах ее платка.

Царский кортеж выехал на набережную. Далее события развивались практически мгновенно. Мелькнул платок Перовской — и Рысаков бросил свою бомбу в сторону царской кареты. Раздался оглушительный взрыв. Проехав еще некоторое расстояние, царская карета остановилась. Император не пострадал. Однако вместо того чтобы покинуть место покушения, Александр II пожелал увидеть преступника. Он подошел к схваченному Рысакову…. В этот момент не замеченный охраной Гриневицкий кидает в ноги царю вторую бомбу. Взрывная волна отбросила Александра II на землю, из раздробленных ног хлестала кровь. Из последних сил он прошептал: "Отвезите меня во дворец… Там я хочу умереть…".

1 марта 1881 года в 15 часов 35 минут на флагштоке Зимнего дворца был спущен императорский штандарт, оповестив население Санкт-Петербурга о смерти императора Александра II.

Дальнейшая судьба заговорщиков сложилась печально. Гриневицкий скончался от взрыва своей же бомбы в тюремном госпитале почти одновременно со своей жертвой. Пытавшаяся уйти в бега Перовская была поймана полицией и 3 апреля 1881 года повешена вместе с Желябовым, Кибальчичем, Михайловым, Рысаковым на Семеновском плацу.

Надежда народовольцев на подрыв основ монархии убийством царя не оправдалась. Не произошло никаких народных восстаний, ибо простому народу чужды были идеи "Народной воли", от них отшатнулось и большинство ранее симпатизировавшей интеллигенции. Взошедший на престол сын царя — Александр III — полностью отказался от всех либеральных начинаний отца, вернув поезд Российской империи в колею абсолютного самодержавия…

Убийство Императора Александра II разделило русское общество на два периода: до 1 (13) марта 1881 года и после него

Государей убивали и раньше (Петр III, Павел I). Но это были убийства в результате тайных заговоров, совершенных верхушечной группой высшего дворянства. Даже на упоминание об истинных обстоятельствах смерти этих монархов было наложено полное табу. Допускалась только официальная версия: Император Петр Федорович скончался от геморроидальных колик, а Император Павел Петрович - от апоплексического удара.

Убийство 1 марта 1881 года никак нельзя было подогнать под эти объяснения. Русский Царь был убит не где-то в дворцовой спальне кучкой заговорщиков, а в центре имперской столицы, после долголетней охоты на него террористов, убит прилюдно, дерзко и цинично. На Императора Александра II было совершенно семь покушений, последнее стало смертельным. Естественно, возникает вопрос: почему был убит Александр II? Убийства Петра III и Павла I были отвратительными злодействами, но их причины ясны: оба императора мешали определенным влиятельным группам высших кругов знати, которые, во имя своих интересов, пошли на дворцовый переворот.

Но Александр II был убит не в результате дворцового переворота и не представителями знати, а деклассированным, разночинным элементом. Да, в его среде была Софья Перовская, дочь бывшего губернатора Петербурга, действительного статского советника, члена Совета министерства внутренних дел Л.Н. Перовского, но она порвала с ним всяческие связи с семнадцатилетнего возраста. Поэтому ее участие в "Народной Воле" никак не может придавать убийству Императора характера "дворянского" заговора. Но, тем не менее, мы не можем не понимать, что убийство Императора Александра II, как и существование "Народной Воли", не могли быть результатом самодеятельности отдельных фанатиков. За ними должны были стоять некие влиятельные силы, для которых убийство Государя было крайне необходимо.

Одной из распространённых версий злодейского убийства 1 марта 1881 года было предположение, что за ним стояли "реакционеры" и "мракобесы", главным из которых объявляется К.П. Победоносцев, которые таким образом стремились не допустить "конституции", которую якобы Александр II намечал подписать именно 1 марта 1881 года. Вот, к примеру, образец такого псевдоисторического бумаготворчества:

"Убийство Александра Второго принято, в исторической традиции, приписывать революционерам. Однако у русского Императора были и другие враги, гораздо более могущественные, да и счет у них к Императору был гораздо более серьезным. Консерваторы из вельмож и помещиков видели в его половинчатых реформах смертельную угрозу для себя и той системы самодержавия, с которой они себя отождествляли. Земская реформа предоставила крестьянам пускай хоть номинально, но собственное представительство в органах власти, хоть номинально, но право голоса. Царь готовил Конституцию. Пускай куцую, но даже это для наиболее консервативных кругов царской России было недопустимо. И вот интересное совпадение: нападение на царский кортеж происходит за два часа до царского указа о Конституции. С тех пор, как царь поручил своему верному помощнику Лорис-Меликову разработку Конституции, против царя совершается целая серия покушений".

Начнем с того, что Император Александр II никогда ни о какой "конституции" не помышлял. Более того, считал ее крайне опасной для России. Когда при нем зашла речь о конституции, Александр II сказал: "Я даю слово, что сейчас, на этом столе, я готов подписать какую угодно конституцию, если бы я был убежден, что это полезно для России. Но я знаю, что, сделай я это сегодня, завтра Россия распадётся на куски".

Александр II хотел ввести в России народное представительство, которое отвечало бы старинным русским традициям, а не западной модели. "Император Александр II, — писал генерал Н.А. Епанчин, — сознавал, что необходимо устроить так, чтобы голос народа доходил до Царя не через посредство бюрократии".

Но точных планов и идей на этот счёт у Александра II не было, и он ухватился за предложение своего министра графа М.Т. Лорис-Меликова, который предлагал создать комиссии, в обязанности которых "лежало бы составление законопроектов в тех пределах, кои будут им указаны Высочайшею волею с призывом выборных от губерний, а также от некоторых значительнейших городов. Причем в видах привлечения действительно полезных и сведущих лиц, губернским земским собраниям и городским думам должно быть предоставлено право избирать таковых не только из среды гласных, но и из других лиц, принадлежащих к населению губернии или города".

Таким образом, члены комиссий могли иметь лишь совещательный голос, то есть обсуждать проекты законов, а вся законодательная инициатива и утверждение законов должна была принадлежать исключительно Верховной власти. При этом граф Лорис-Меликов неоднократно, энергично и горячо высказывался перед Императором "против организации народного представительства в России в формах, заимствованных с Запада, чуждых русскому народу, способных поколебать все основные его политические воззрения и внести в них полную смуту".

Создание такого органа, если и задевала интересы малочисленной российской высшей бюрократии, то в самой незначительной степени. Конечно, созыв комиссий не мог стать причиной убийства Императора. Тем более что новый Император Александр III, еще будучи Цесаревичем, был сторонником созыва Земского Собора, основанного на "старорусских началах". Под руководством Цесаревича было выработано положение о Земском Соборе.

К тому же первое покушение на Александра II было совершено Дмитрием Каракозовым в апреле 1866 г., то есть за 15 лет до так называемой "конституции". Помимо Каракозова, в Царя стрелял в Париже в 1863 г. поляк Березовский. Далее идут покушения членов двух родственных организаций "Земля и Воля" и ее "дочерняя" "Народная Воля". В 1879 г. член "Земли и Воли" А. Соловьев неудачно стрелял в Государя на Дворцовой площади, позднее в том же году "народовольцы" подорвали свитский императорский поезд, думая, что в нем следует Император. Затем народоволец Степан Халтурин взорвал бомбу в Зимнем дворце, куда он устроился работать столяром, убив и ранив при этом вместо Царя 90 солдат и человек прислуги. Затем народовольцы подготовили покушение 1 марта 1881 г., которое увенчалось успехом.

Существует еще одна "версия", озвученная бывшим послом Франции в Петербурге (Петрограде) М. Палеологом, одним из спонсоров Февральского переворота 1917 г. У нас почему-то этот фантазёр считается большим специалистом по истории России, хотя современники той эпохи откровенно потешались над его глубокими "познаниями" жизни русских Императоров. Так вот, Палеолог полагал, что за убийством Александра II стояли будущий Александр III и все тот же демонизированный Победоносцев. Они боялись, что Царь отнимет трон у сына-цесаревича и предаст его сыну Георгию, рожденному от второй морганатической жены светлейшей княгини Е.М. Юрьевской.

В своем опусе "Роман Императора. Александр II и княгиня Юрьевская" Палеолог пишет, что граф Лорис-Меликов, стремясь во что бы то ни стало убедить Царя подписать "конституцию", решил использовать для этого "тайный брак Царя", в который Лорис был посвящён. "Для этого надо было, — продолжает Палеолог, — указать Государю, что дарование стране конституции может дать ему право возвести свою морганатическую супругу в сан императрицы и оправдать этот акт в глазах народа… Но если Царь и медлил высказаться относительно объёма и формулировки либеральных нововведений, приемлемых для него в принципе, то он, однако, ясно учёл, как они будут полезны для того, чтобы узаконить в глазах народа возведение своей морганатической супруги в сан Императрицы.

В одной из своих бесед с Царём в Ливадии Лорис-Меликов сказал ему: "Для России будет большим счастьем иметь, как в былые времена, русскую Императрицу". И он напомнил ему, что основатель династии Романовых, Царь Михаил Фёдорович, был также женат на Долгорукой. О Георгии Лорис-Меликов сказал, поворачиваясь к Государю: "Когда русский народ узнает этого сына Вашего Величества, он восторженно скажет: "Вот этот поистине наш". Император глубоко задумался над словами министра, который, казалось, угадал одну из его самых сокровенных мыслей".

Все это, конечно, плоды фантазий Палеолога. Как мы видели выше, никакой конституции Лорис-Меликов не предлагал, сам Александр II ее категорически не хотел, а что касается "возведения" на престол Георгия Александровича, то это было никак невозможно ни по законодательству Российской империи, ни по церковным законам. После смерти Александра II на престол автоматически вступал его сын Цесаревич в силу его естественного законного права на престол, у которого к тому времени был также сын Николай, которого Александр II очень любил. Поэтому бредни Палеолога могут всерьез рассматривать только любители дамских романов. Кстати, после убийства Александра II его вторая семья ни в чем не нуждалась, а дети от княгини Юрьевской свободно играли с детьми Александра III.

Тем не менее, признавая вздорность приведенных выше гипотез, нельзя не отметить, что "Народная Воля" не могла действовать сама по себе, безо всякой финансовой и организационной помощи. И такая помощь была. Иначе "Народная Воля" никак не смогла бы выпускать "газеты": "Народную Волю", "Рабочую Газету", Вестник "Народной воли", Календарь "Народной воли" и "Приложения" к ним. Причем, все номера этих изданий печатались в Петербурге, в народовольческих типографиях в Саперном переулке, на Подольской улице (две типографии), на Троицкой улице ("Рабочая Газета"). В 1879 - 1883 гг. она объединяла до 25 кружков (студенческих, гимназических, рабочих), действовавших в 50 городах, имела 10 подпольных типографий в России и одну - за границей.

"Земля и воля", а затем и "Народная воля" были превосходно продуманы и структурированы. В их основу был положен принцип централизации и строжайшей конспирации. Всякий член организации знал только порученное ему дело, вникать же в особенности работы других членов ему запрещалось. И это несмотря на то, что организация насчитывала только зарегистрированных членов 3 тысячи человек. Вот что писал об этих организациях бывший народник Л.А. Тихомиров, позднее порвавший с социалистами:

"По внешности "Земля и Воля" представляла организацию столь сильную и стройную, какой еще не было в России. Она вобрала в себя все сколько-нибудь крупное в революционной среде. Число членов было значительно, и, кроме основных участников, немало лиц примыкало к нему по системе подгрупп, на каждом частном деле... Таким образом, человек 20 членов объединяло около себя довольно много сил, не говоря о том, что организация имела влияние на многие частные кружки, имел разнообразные и хорошие связи по всей России.

"Земля и Воля" имела имя и доверие, вследствие чего получала деньги от сочувствующих... Благодаря основанию типографии кружок "Земли и Воли" совершенно не нуждался в эмигрантах и вышел из-под всякой зависимости заграницы. Это было явление новое. Наконец, "Земля и Воля" не имела никаких конкурентов... По всероссийскому влиянию, только один Исполнительный комитет "Народной Воли" впоследствии превзошел "Землю и Волю".

Из текстов и воззваний "Народной воли" видно, что сами ее члены их написать не могли. Во всех них видна социал-демократическая рука. Именно сначала у "Земли и Воли", а потом и у "Народной Воли" впервые появляются требования Учредительного собрания, Временного правительства и так далее, то есть того, что будут требовать революционеры в феврале-марте 1917 года. Основными программными требованиями "Народной воли" были:

1) Постоянное народное представительство, т.е. парламентская демократическая республика.

2) Полная свобода слова, печати, собраний, ассоциаций, совести, избирательной агитации.

3) Всеобщее избирательное право без сословных и имущественных ограничений и выборности всех должностей снизу доверху.

4) Земля - крестьянам, фабрики и заводы - рабочим.

5) Национальное равенство и право наций на самоопределение.

6) Созыв Учредительного собрания.

7) Замена постоянной армии территориальной.

Эти требования мы найдем позже и у эсеров, и у социал-демократов.

Деятельность "Народной Воли" и цареубийство 1 марта 1881 г. как ее результат нельзя рассматривать не в контексте уничтожения монархической государственности, которая была взята на вооружение европейским, а затем и американским масонством. Созданный в 1850 году Интернационал почти открыто взялся за решение задачи, выработанной еще почти 100 лет назад иллюминатами, — "уничтожение алтарей и тронов". Сразу же после убийства Царя-Освободителя французский писатель и масон Ф. Пиа писал Д. Гарибальди: "Мой старый друг, последнее покушение на всероссийского деспота подтверждает Вашу легендарную фразу: "Интернационал есть солнце будущего". Все, от первого Монарха до последнего президента республики, должны исчезнуть волей или неволей. Французская территория должна быть неприкосновенна для изгнанников, которые, подобно нам, стремятся силою оружия установить мировую демократическую и социальную республику".

Безусловно, что за всеми покушениями на Императора Александра II стояли некие могущественные силы. Но вот что показали на допросах члены ишутинских "Организации" и "Ада", стоявших за подготовкой убийства Александра II, о своих целях и тактике:

Первая и главная цель — истребление правительства, каково бы оно ни было, начиная с монархического и кончая революционным, навести панику и на народ, и на правительство, и с помощью известных им средств, распространением в главных городах России только крайне социалистических убеждений, заведением обществ, — захватить правление в свои руки, чтобы осуществить другую цель — устроить государство на крайних социальных началах, вроде идеала Фурье.

Средства: пропаганда социалистических убеждений в народе, заведение обществ в главных городах России, ассоциации, сближение с рабочими, доставание денег всеми возможными путями, даже если бы нужно было прибегать к воровству и убийству, занятие казенных мест по почтовому ведомству, где легко возможна была кража больших денег, например, при пересылке податей, и, наконец, ближайшее цареубийство. Устав. Общество организуется, то есть пополняется членами, самым осторожным образом: вновь вступающий должен быть известен за человека социальных убеждений и связать себя готовностью сейчас совершить в пользу общества что-нибудь или обещанием совершения чего-нибудь. Что же касается самих членов, то каждый из них имеет известную обязанность, неисполнение которой или уклонение влечет за собою смерть, для чего существует в самом обществе тесный кружок, тайный, называемый "адом" или "мортусами", у которого, кроме официальных обязанностей, еще есть прямая обязанность— цареубийство. Членом "ада" можно сделаться не иначе как по жребию, т.е. вынуть из двух билетов один, и если на нем будет написано смерть, то испытуемый должен тут же умереть или его убьют испытующие, если же он вынет билет с надписью жизнь, то он делается членом-мортусом".

28 февраля 1881 г. Император Александр II, всегда говевший в первую неделю Великого поста, причастился Святых Христовых тайн. 1 марта 1881 г. Государь поехал к своей двоюродной сестре Великой Княгине Екатерине Михайловне, и, попив у нее чаю, стал возвращаться в Зимний дворец. Около 15 часов, присутствовавшие в Аничковом дворце услышали два мощных взрыва, раздавшихся со стороны Екатерининского канала. Вслед за ними пришло страшное известие: Государь тяжело ранен какими-то злодеями. Как позже было установлено, ими были члены террористической организации "Народной Воли" Николай Рысаков и Игнатий Гриневицкий. Первую бомбу бросил Рысаков. От её взрыва Александр II не пострадал, но были тяжело ранены кучер, казак и смертельно - случайный мальчик-прохожий.

Царь, выйдя из кареты, обеспокоился оказанием помощи раненым, а затем хотел видеть задержанного. Подойдя к схваченному Рысакову, который назвал себя вымышленным именем, Царь сказал ему: "Хорош!" и пошёл к ограде Екатерининского канала - туда, где стоял террорист Гриневицкий. Тот бросил под ноги Государю вторую бомбу. Вечером было оглашено сообщение министра внутренних дел графа М.Т. Лорис-Меликова:

Сегодня, 1 марта, в 1 ч. 45 м. при возвращении Государя Императора с развода, на набережной Екатерининского канала, у сада Михайловского дворца, совершено было покушение на священную жизнь Его Величества, посредством брошенных двух разрывных снарядов: первый из них повредил экипаж Его Величества, разрыв второго нанёс тяжёлые раны Государю".

Император Александр II, истекающий кровью, произнёс: "во дворец, там умереть…". Израненного Государя доставили в Зимний, внесли на ковре в его кабинет и уложили на кровать, возле письменного стола, за которым он обычно работал. К умирающему отцу немедленно прибыли Цесаревич Александр Александрович, Цесаревна Мария Феодоровна и их старший сын Великий Князь Николай. Двоюродный дядя Николая II, друг его юношеских игр, Великий Князь Александр Михайлович вспоминал:

Император Александр II лежал на диване у стола. Он был в бессознательном состоянии. Три доктора были около него, но было очевидно, что Государя нельзя было спасти. Ему оставалось несколько минут жизни. Вид его быль ужасен: его правая нога была оторвана, левая разбита, бесчисленные раны покрывали лицо и голову. Один глаз был закрыт, другой — смотрел перед собой без всякого выражения".

Впоследствии сам Николай II вспоминал, как он, 13-летний подросток, стал свидетелем мучительной смерти Деда: "Когда мы поднимались по лестнице, я видел, что у всех встречных бледные лица. На коврах были большие пятна крови. Мой Дед истекал кровью от страшных ран, полученных от взрыва, когда его несли по лестнице. В кабинете уже были мои родители. Около окна стояли мои дяди и тёти. Никто не говорил. Мой Дед лежал на узкой походной постели, на которой всегда спал. Он был покрыт военной шинелью, служившей ему халатом.

Его лицо было смертельно бледным. Оно было покрыто маленькими ранками. Его глаза были закрыты. Мой отец подвел меня к постели: “Папà, — сказал он, повышая голос, — “Ваш луч солнца здесь”. Я увидел дрожание ресниц, голубые глаза моего деда открылись, он старался улыбнуться. Он двинул пальцем, но он не мог поднять рук, ни сказать то, что он хотел, но он, несомненно, узнал меня. Протопресвитер Бажанов подошел и причастил Его в последний раз. Мы все опустились на колени, и Император тихо скончался. Так Господу угодно было".

Последние минуты жизни Царя-Освободителя запечатлел и Великий Князь Александр Михайлович:

Лейб-хирург, слушавший пульс Царя, кивнул головой и опустил окровавленную руку. — Государь Император скончался! — громко промолвил он. Княгиня Юрьевская вскрикнула и упала, как подкошенная, на пол. Ее розовый с белым рисунком пеньюар был весь пропитан кровью. Мы все опустились на колени".

В 15 ч. 35 мин. 1 марта 1881 г. Императорский штандарт над Зимним дворцом медленно пополз вниз. Огромная толпа, молча стоявшая на Дворцовой площади, в основном простонародье, сняла шапки и опустилась на колени: Царя-Освободителя не стало. Началось царствование Императора Александра III.