- (1889 1935), русский поэт. Был членом литературной группы «Кузница» (см. КУЗНИЦА) (с 1920). В поэзии мотивы одиночества, воспоминания о городском детстве. Сборники: «Стихи» (1919), «Песня о соловьях» (1921), «Сломанные заборы» (1923), «Резкий… … Энциклопедический словарь

- (1889 1935) русский поэт. Был членом литературной группы Кузница (с 1920). В поэзии мотивы одиночества, воспоминания о городском детстве. Сборники: Стихи (1919), Песня о соловьях (1921), Сломанные заборы (1923), Резкий свет (1926), О соловьях,… … Большой Энциклопедический словарь

Современный поэт. Род. в Одоеве Тульской губ. Окончил торговую школу. С 17 лет работал конторщиком на железной дороге. В 1918 поступил в литературную студию Московского Пролеткульта. Принадлежал к группе поэтов "Кузница".… … Большая биографическая энциклопедия

ПОЛЕТАЕВ Николай Гаврилович - (1889—1935), русский советский поэт. Сб. «Стихи» (1919), «Песня о соловьях» (1921), «Стихи о подвальной жизни» (1929), «Избр. стихи» (1935) и др. Рассказы (кн. «Железнодорожники», 1925).■ Стихотворения, М., 1957 … Литературный энциклопедический словарь

Полетаев русская фамилия. Известные носители: Полетаев, Анатолий Иванович (род. 1936) баянист, дирижёр; Народный артист СССР. Полетаев, Андрей Владимирович (1952 2010) российский экономист и историк, специалист по социологии знания и… … Википедия

Николай Гаврилович (1889 1935) современный поэт. Р. в Одоеве Тульской губ. Окончил торговую школу. С 17 лет работал конторщиком на железной дороге. В 1918 поступил в литературную студию Московского Пролеткульта. Принадлежал к группе поэтов… … Литературная энциклопедия

Список русских советских поэтов включает авторов, писавших по русски на территории Советского Союза с 1920 х по 1980 е гг. главным образом, тех, у кого на этот период пришёлся период наиболее активного творчества (так, в список не включены… … Википедия

Город (с 1896) в России, Краснодарский край, порт на Чёрном море. Железнодорожная станция. 65,8 тыс. жителей (1998). Машиностроительные, судоремонтные, судомеханические, нефтеперерабатывающие заводы; обувная фабрика; пищевкусовая промышленность.… … Энциклопедический словарь

6 октября 2013 википедик-быстроудалятор Akim Dubrow под надуманным предлогом снес из Вики биографию большевика Н.Г.Полетаева. Впрочем это даже не новость, я уже привык к подобным вивисекторским выходкам и лишь в очередной раз печально говорю: ну и хрен с вами, википедики, продолжайте гнить в своей клоаке без этой информации.

А у себя сохраню для памяти. Итак, персоналия известного большевика, советского деятеля, которую вы никогда не найдете в Педивикии.

{{Политик

| Имя = Николай Гурьевич Полетаев

| Оригинал имени =

| Изображение =

| Ширина = 150px

| Описание изображения =

| Имя при рождении = Николай Гурьевич Полетаев

| Псевдонимы =

| Дата рождения = 15.04.1872

| Место рождения = Кожухово {{МестоРождения|Костромская губерния|в Костромской губернии}}, [[Российская империя]]

| Дата смерти = 23.10.1930

| Место смерти = {{МестоСмерти|Туапсе|в Туапсе}}, [[СССР]]

| Гражданство = {{Флагификация|Российская империя}}
{{Флагификация|СССР|1923}}

| Вероисповедание =

| Партия = [[РСДРП(б)]]/[[РКП(б)]]/[[ВКП(б)]] (с 1904)

| Основные идеи =

| Род деятельности = [[революционер]]

| Награды =

"""Николай Гурьевич Полетаев""" (1872-1930) - [[революционер]]-[[большевик]], один из первых российских социал-демократов, советский деятель.

Биография до 1917 года ==

Родился [] []а в деревне Кожухово [[Костромская губерния|Костромской губернии]]. Отец Гурий Никандрович - бывший крепостной крестьянин, был отпущен помещиком «на оброк», построил себе дом на окраине Костромы, занимался плотницким и столярным делом. У него было пятеро детей - Владимир, Иван, Николай, Александр и Ольга.

Николай закончил трехклассное низшее начальное училище и в []у поступил в местное ремесленное училище. В [[Кострома|Костроме]] познакомился со ссыльным рабочим Путиловского завода Василием Буяновым и в []у вступил в нелегальный рабочий кружок.

В этом же году Н.Г.Полетаев уезжает в [[Санкт-Петербург]] и устраивается на работу токарем на [[Путиловский завод]]. По рекомендательному письму Буянова он влился в ряды рабочего движения на заводе, участвовал в первой в России политической «маевке» рабочих в лесу под [[Петербург]]ом, затем вступил в [[Бруснева группа|нелегальную социал-демократическую организацию]], созданную [[Бруснев, Михаил Иванович|Михаилом Брусневым]]. В мае []а группа Бруснева была разгромлена полицией, ее участники, в том числе Полетаев, арестованы. Осенью того же года его выслали в Кострому. Через некоторое время Николаю удалось вернуться в столицу и вновь устроиться на [[Путиловский завод]] токарем в лафетно-снарядные мастерские. В начале []а он вступил в новый рабочий кружок, созданный на Путиловском заводе Василием Шелгуновым. Полетаев отвечал в кружке за хранение запрещенной литературы, в конце []а сумел установить связь с подпольной народовольческой типографией, которая печатала брошюры для рабочих. Он также связался с новосозданной марксисткой организацией во главе с [[Ленин|Владимиром Ульяновым]] «[[Союз борьбы за освобождение рабочего класса]]».

В ночь с 8 на [] []а организация была разгромлена, полиция провела массовые аресты, в том числе и Полетаева. Полгода его продержали в предварительном заключении, а затем, до вынесения окончательного приговора отправили под полицейский надзор в Кострому. В январе []а последовал приговор: Н.Г.Полетаеву запрещалось в течение двух лет проживать в столичных и университетских городах, он ставился под гласный полицейский надзор. Не найдя работы в Костроме, Полетаев перебрался в [[Тифлис]], но и там работы политически неблагонадежному найти не удалось. В []у он нелегально едет в [[Санкт-Петербург]], но на вокзале его опознают и снова высылают в Кострому.

По совету Буянова Полетаев уезжает за границу, в Германию. Здесь при помощи немецких социал-демократов ему удается устроиться на завод Борзига в [[Берлин]]е. Николай Гурьевич выучился свободно говорить и писать по-немецки, посещал собрания немецких социал-демократов, интересовался деятельностью местных профсоюзов, работой социал-демократической фракции в германском рейхстаге.

В []у к нему в [[Берлин]] приехала невеста Анастасия Степановна и они поженились. Однако вскоре Николая уволили и после безуспешных попыток найти новую работу в ноябре []а он с семьей вынужден был вернуться на родину в Кострому. Дома работы также не нашлось, и вскоре Полетаевы переехали на Украину, где ему удалось наконец устроиться. В июле 1904 года Полетаевы перебрались в [[Санкт-Петербург]] и Николай Гурьевич снова устроился на работу в лафетно-снарядные мастерские Путиловского завода. На заводе он официально вступает в [[РСДРП]].

Полетаев принял активное участие в [[Революция 1905—1907 годов в России|Первой русской революции 1905-1907 годов]]. Он был участником шествия рабочих к Зимнему дворцу [] 1905 и одним из организаторов Путиловской стачки. Осенью 1905 в числе 26 путиловцев был избран в [[Петербургский совет рабочих депутатов]] и вместе с Буяновым вошел в состав исполнительного комитета Совета. [] []а Петербургский Совет был разогнан, полиция арестовала 267 его депутатов, в том числе Полетаева. [] []а 33 обвиняемых по делу Совета были освобождены под денежный залог. За Николая Гурьевича деньги внесли рабочие-путиловцы. После освобождения он с трудом устроился на небольшой электромеханический завод Глебова, где вскоре организовал сильную большевистскую группу.

Летом []а Полетаев был избран депутатом [[Государственная дума Российской империи III созыва|Государственной Думы 3 созыва]] от рабочей курии Петербургской губернии и возглавил большевистскую группу в социал-демократической фракции. Вместе с К.Еремеевым он сыграл решающую роль в организации и подготовке издания легальной рабочей газеты [[Звезда (газета, Санкт-Петербург)|«Звезда»]] (до осени 1911 года официальный печатный орган социал-демократической фракции III Государственной Думы), первый номер которой вышел [] []а. Из 69 номеров «Звезды», изданных за полтора года, 30 было конфисковано и еще 8 оштрафовано.

[] []а Полетаев встретился в [[Лейпциг]]е ([[Германия]]) с [[Ленин]]ым, где получил от него план организации новой ежедневной рабочей газеты [[Правда (газета)|«Правда»]]. С начала ее издания и до декабря 1912 Полетаев являлся официальным издателем «Правды». Однако по истечении полномочий депутата Госдумы в июне 1912 он по болезни отошел от активной деятельности, хотя продолжал сотрудничать в «Правде», а также в журнале «Просвещение» После окончательного закрытия этих изданий в начале [[Первая мировая война|Первой мировой войны]] (в июне []а) Полетаев вернулся работать на Механический завод.

Послереволюционная биография ==

После победы [[Февральская революция|Февральской революции]] 1917 года [[Русское бюро ЦК РСДРП]] приняло решение возобновить издание газеты «Правда». В состав редколлегии вошел и Полетаев, также он был заведующим её типографией. В [[Июльские дни]] 1917 на квартире Полетаева (Мытнинская улица, 33/19) [[Ленин]] скрывался от ареста. В дни [[Октябрьская революция|Октябрьского вооружённого восстания]] участвовал в национализации типографий и выделил лучшие из них для печатания газеты «Правда» и «Известия».

После победы Октябрьской революции в ноябре []а [[Ленин]] предложил Полетаеву войти в состав [[Совет народных комиссаров|первого советского правительства]] в качестве наркома труда, но Николай Гурьевич отказался по болезни. В марте 1918 переехал в Москву. Летом []а Полетаева посылают на юг для хлебозаготовок. Заболев тифом, он с сыном Михаилом оказался в белом тылу и укрылся в [[Темрюк]]е у В.А.Шелгунова. После выздоровления с риском для жизни перебрались через линию фронта к своим. С сентября []а Полетаев заведует административной частью редакционно-издательского отдела [[ВСНХ]]. Но здоровье продолжает ухудшаться. Врачи признали туберкулез легких и летом []а Николай Гурьевич отправлен для лечения на Черноморское побережье [[Кавказ]]а.

Заведующий [[Армавир]]ской конторы Госторга В.К.Товстенко назначил Полетаева руководителем Туапсинского филиала Госторга (Внешторга). Последующие 9 лет жизни Полетаева были связаны с этим городом. Госторг располагал широко разветвленной сетью пунктов, занимающихся заготовкой, переработкой и отгрузкой на экспорт местных сырьевых ресурсов: зерно, табак, лесоматериалы, пушнину. В кратчайшие сроки Полетаев установил взаимовыгодные торговые отношения с Турцией. Через наркома внешней торговли [[Красин, Леонид Борисович|Л.Б.Красина]] он добился принятия постановления Совета труда и обороны об отпуске кредитов на оборудование причалов порта, постройку элеватора, складов. Используя свои тесные связи с руководством в Москве, Н.Г.Полетаев доказывает целесообразность вывода грозненского нефтепровода к [[Туапсе]] и добивается принятия соответствующего решения. [] []а вопрос о строительстве нефтепровода [[Грозный]] - [[Черное море]] решается в пользу [[Туапсе]]. Черноморская окружная плановая комиссия поддержала его доводы. Полетаев также был одним из инициаторов строительства в [[Туапсе]] нефтеперерабатывающего завода и нефтяного пирса в морском порту (1928).

Н.Г.Полетаев являлся почетным членом районного комитета партии, депутатом горсовета, членом окружной черноморской партийной комиссии. По его личному настоянию в городе был организован детский дом для беспризорных детей, он явился инициатором создания туапсинской пионерской организации, принимал деятельное участие в организации школ и пунктов по ликвидации безграмотности, в строительстве и оборудовании рабочих клубов. Его сын Александр был одним из активистов Туапсинской организации комсомола.

В []у Н.Г.Полетаев был избран делегатом ХVII cъезда ВКП (б) от Черноморской организации партии с правом совещательного голоса. В []у здоровье Николая Гурьевича резко ухудшилось. Врачи диагностировали быстро прогрессирующий рак легких. [] []а Полетаев скончался в [[Туапсе]] и был похоронен на местном кладбище Варваринке.

Память ==

[] []а решением Туапсинского горисполкома Московская улица, на которой жил и работал Полетаев, была переименована в улицу Полетаева. В 1940-41 гг. группа ленинградских историков во главе с Глебовым подготовила к печати книгу о Н.Г.Полетаеве. Но во время войны авторы книги и их рукописи погибли при блокаде [[Ленинград]]а.

[] []а администрация города приняла решение выделить местному историко-краеведческому музею (открытому [] []а) дом бывшей конторы Госторга, в котором работал Николай Гурьевич, и присвоить музею имя Н.Г.Полетаева, а также установить мемориальную доску. В сентябре []а под руководством директора музея В.А. Литвика была проведена капитальная реконструкция могилы Полетаева: восстановлены фундамент и ограда, установлен обелиск, озеленена прилегающая территория. А в сентябре 1972 по инициативе директора музея М.Л.Поповой во время празднования столетия со дня рождения Полетаева, он был торжественно перезахоронен на территории музея. На могиле установлен памятник (автор Л.В. Шлидерман).

Именем Полетаева названа [[Перечень улиц и площадей города Мариуполя|улица в Мариуполе]].

Я видел море, я измерил
Очами жадными его,
Я силы духа моего
Перед лицом его поверил.

А. Полежаев

Портрет Ленина во весь рост будет нарисован, когда нас уже не будет. На нас, современниках его, лежит великая ответственность точно, по возможности фотографически точно, закрепить всякую деталь жизни великого человека, написать все, что знаем, что слышали, что думаем о нем, чтобы дать материал будущим историкам, мыслителям и поэтам.

Поэтому я так рад возможности исполнить свой долг: рассказать, как я его видел, какие мысли, какие чувства возбуждал он во мне и окружающих.

Четыре раза видел я его, и все четыре раза изменялся, усложнялся, вырастал в моем сознании образ этого человека.

Седьмое ноября 1918 года. Красная площадь. Празднование первой годовщины Октября. Ясный осенний день. Косые, холодные лучи солнца как-то особенно резко, особенно отчетливо освещают еще непривычное зрелище: торжественное шествие победивших рабочих, их строгие, серые, сосредоточенные лица, их блистающие победой лохмотья, колыхающиеся над их головами красные знамен на, сверкающие золотыми и серебряными словами.

Я стою у самой трибуны. Сейчас на ней должен стоять и говорить необыкновенный человек, человек, который прогнал с этой площади прежних ее господ: жандармов,: попов, генералов, царей, все гнилое, старое, все, что еще так недавно, по какому-то недоразумению, распоряжалось, господствовало здесь.

Что это за человек? Я уже оставил процессию, я уже смотрю, как на некое зрелище, на пустую красную трибуну.

И все-таки я не заметил, как даже не появился, а каким-то образом очутился на трибуне Ленин.

Еще хлопали, еще кричали, а он уже стоял с открытым ртом, с поднятой правой рукой, он уже говорил. Таи вот - говорящим, жестикулирующим, двигающимся и остался он навсегда в моей памяти.

Наружность его была обыкновенна и скромна, но как-то блистательно обыкновенна и скромна, говорил он без всяких внешних признаков пафоса, просто, немного крикливо, звонко и отчетливо, как будто спешил, как будто волновался. Он не старался говорить красиво. Он говорил так, как течет река. Она ведь мало беспокоится о том, красив ли блеск ее волн на солнце, мелодичен ли ее шум. Ей нужно течь. Ему нужно говорить, говорить о самых, по его мнению, обыкновенных вещах: о европейской, о мировой революции. Только одно различие с рекой: река не спешит, в ее беге нет нетерпения, а он весь нетерпение, огонь, пожар. Ему как будто мало того, что он сделал, ему нужно сейчас же, непременно сейчас, перевернуть, перекувырнуть всю землю, чтобы разгорелась она огнем коммунизма, который сжигает его. Оттого он там и бегает по трибуне, оттого он так и машет и правой и левой рукой. И вот еще что поразило меня: он весь в движении, он весь нетерпение, и в то же время на этой красной пустой трибуне он выглядит каким-то памятником, монументом: как будто новый род искусства создал - двигающийся монумент.

Итак, еще раз: в его речи нет признаков пафоса, но этот пафос сжигает его, этот пафос насквозь прожигает окружающих, в его наружности нет ничего величавого, она очень скромна, даже сера, эта наружность, но эта серость блещет блеском прокаленной стали, эта скромность озарена огнем и кровью величайшей из революций. Когда он ушел с трибуны, я ничего не видел и ничего не хотел больше видеть.

Еще о наружности Ленина: я не знаю, имеет ли какое значение, что у него был огромный выпуклый лоб и большая лысина. Что он был плотный, сутуловатый, короткошеий, среднего роста, что лицо у него было сероватое, в широких и глубоких морщинах, что он очень часто и очень искренне усмехался, что он неправильно выговаривал букву Р, что поношенный костюм как бы прирос к нему, казался неотделимым.

Второй раз я видел Ленина в редкой и неожиданной для меня обстановке: на концерте, устроенном московским Пролеткультом; концерт был как концерт, и не только Ленина, даже меня не очень интересовал. Публика же была наша, пролеткультовская. Ленин пришел с женой и совершенно неожиданно для всех. Сели они, не помню в каком ряду, но где-то посредине зала и недалеко от меня. Если бы не знали, что это Ленин, никто бы не подумал, что тут сидят люди, дело которых перейдет в века. Всякий сказал бы, что это очень скромная, очень милая, пожилая чета: вероятно, он учитель, вероятно, оба идеалисты-народники этак семидесятых или восьмидесятых годов.

Пока Ленин сидел, я заметил, что он, как это ни странно, не привык, чтобы на него смотрели, не мог сидеть спокойно и в смущении как-то нетерпеливо двигался, насколько позволяли обстоятельства. Когда номер кончился, Ленин раньше всех, торопливо захлопал, приподняв руки выше, чем это нужно.

И опять я не заметил, как он очутился на трибуне...

Всякий бы другой на его месте... при такой обстановке, сказал бы несколько слов об искусстве, о его значении, или что-либо подходящее к моменту, чтобы потом перейти на главное. Ленин же сразу без всяких предисловий заговорил о том, что нужно ему, что поглощает его: о близости мировой революции, о Красной Армии, о том, что рабочая молодежь должна идти в командный состав, должна идти в деревню добывать хлеб для Красной Армии, о том, что мы победим, не можем не победить.

Небольшими, нервными короткими руками он словно уже держал эту мировую революцию, вертел ее в них, в ней не было уже никакого сомнения. И весь зал, все молодые возбужденные лица как-то побледнели, все съежились перед этой небольшой, скромной, немного мешковатой фигурой.

Третий раз. Железнодорожная конференция. Белые наступают, уже где-то близко. Настроение подавленное, усталое. Говорит Красин. Красивая, благородная фигура этого пожилого, серьезного человека благотворно и успокаивающе действует на аудиторию, но чего-то недостает, чего-то освежающего, близкого.

И опять волнуется, спешит, говорит Ленин. Совершенно не помню, о чем он говорил, но - словно окно открыли в душной комнате больного, словно сын у матери выздоровел, словно коммунизм уже наступил и разгорелся, разблистался в угрюмом каменном здании. Все чувствуют, что никогда, ни за что, ни под каким видом никакие Деникины, никакие Ллойд-Джорджи, ну никто никогда не свалит, не победит этого человека в коротком пиджаке.

Последний раз я видел Ленина у нас на Брянском вокзале. Это было в самое голодное время. Мы отправляли рабочих в южные губернии для того, чтобы они там в бывших помещичьих имениях заводили свои советские хозяйства. Был мягкий весенний вечер. Около сотни железнодорожников столпились у открытой воинской платформы и терпеливо, хлюпая в лужах худыми ботинками, ждали Ленина.

На платформе сидели на своих корзинах, сундучках, узлах отправляемые: их было вагона на четыре, на пять, с женами, с ребятами. Бледные, голодные, измученные, встревоженные внезапной переменой всех своих жизненных привычек, они тоже ждали Ленина. И он явился. Я никогда еще не видел его таким. На этот раз он был как-то тих, строг, сосредоточен и даже как будто спокоен. Он не подделывался к голодным людям, которым грозила неизвестность. Без всякой рисовки, без всякой напускной жалости, сурово и просто он говорил этим людям, что город голодает, что в городе делать нечего, о том, что деревня, Россия, нуждаются в работниках, нуждаются в культуре, что им предстоит там на новом месте трудная ответственная работа, и потом опять о ней, о единственной, о мировой революции, о том, что мы победим, что мы не можем не победить.

И в мягком ласкающем свете вечерней весенней зари я видел блистание слез на серых измученных лицах рабочих и понял, что эти люди пойдут всюду, куда их пошлет этот сутулый, невысокий, крепкий, как скала, человек в кепке, потому что посылает он их в неизвестность не для себя, а для светозарного коммунистического будущего, о котором человечество грезит целые века и к которому он приблизил его - как никто.

Больше я не видел Ленина, но и того, что я видел, хватит на всю мою жизнь.

«Рабочий журнал», № 1, ГИЗ, 1924, стр. 81-85.

С. А. Есенин в воспоминаниях современников. Том 1. Есенин Сергей Александрович

Н. Г. ПОЛЕТАЕВ ЕСЕНИН ЗА ВОСЕМЬ ЛЕТ

Н. Г. ПОЛЕТАЕВ

ЕСЕНИН ЗА ВОСЕМЬ ЛЕТ

Николай Гаврилович Полетаев (1889–1935) - поэт и прозаик.

Познакомился с Есениным в 1918 году на занятиях Литературной студии московского Пролеткульта, одним из активных участников которой он был. В то время Есенин тоже принимал участие в деятельности этой организации, хотя и не разделял основных теоретических положений руководителей этого движения (см. примеч. к воспоминаниям Н. А. Павлович в наст. т.). С 1920 года Н. Г. Полетаев вошел в литературное объединение «Кузница».

Воспоминания Н. Г. Полетаева были впервые напечатаны в сб. Воспоминания, 1926, по тексту которого они публикуются в наст. изд. с сокращениями.

1 Из стихотворения «Песни, песни, о чем вы кричите?…».

2 Во «Вступлении» к сборнику «Стихи скандалиста» Есенин писал: «Я чувствую себя хозяином в русской поэзии и потому втаскиваю в поэтическую речь слова всех оттенков, нечистых слов нет. Есть только нечистые представления. Не на мне лежит конфуз от смелого произнесенного мной слова, а на читателе или на слушателе» (V, 204).