Лева задов биография. А

Нарочитый акцент, воспроизведенный писателем, ложный - ведь Лёва Зиньковский стал одесситом уже после Гражданской войны, а до этого он был Львом Задовым.

Лёва Задов

Зиньковский Лев Николаевич (Лёва Задов) родился в 1883 году в Екатеринославской губернии, в селении Весёлая. В те годы там существовала еврейская земледельческая колония с оптимистическим названием «Веселая». Папа Левы Николай владел двумя десятинами земли.

Доходов не хватало. С каждым годом прибавлялось потомство, кормить его было нечем. И Николай Задов, распродав имущество, переехал в Юзовку (современный Донецк), где занялся извозом. Крепыш Лева какое-то время работал грузчиком на мельнице. Потом на металлургическом заводе каталем - загружал плавильные печи.

На заводе Задов сблизился с анархистами. Участвовал в грабежах, правда, не в «обычных», а в идейно мотивированных. Грабили учреждения и отдельных состоятельных граждан, пополняя тем самым партийную кассу. На партийной «фене» ограбления подобного рода именовались экспроприацией. Во время очередной такой Лева Задов был пойман с поличным и осужден на 8 лет тюремного заключения. Отсидел он половину срока - спасла амнистия, объявленная Временным правительством.

После освобождения Задов вернулся в Юзовку. Как человека сведущего, к тому же пострадавшего за народное дело, заводские рабочие избрали Леву в городской совет рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. После октябрьского переворота Лева Задов примкнул к большевикам. Воевал с петлюровцами и казаками атамана Краснова. В конце 1918 года он перебрался в Гуляй Поле, к батьке Махно. Там он сменил свою фамилию Задов на Зиньковский.

Какое-то время Лева числился рядовым бойцом. Но довольно быстро благодаря очевидным организационным задаткам и неукротимости его избрали командиром полка. Задов воевал с Деникиным, Врангелем, Петлюрой. Руководил Крымской группой. Той, что штурмовала Перекоп. Затем Махно приблизил Задова к себе.

Задов у Махно руководил разведкой, причем довольно успешно. Младший брат Левы Даниил, служивший вместе с ним, вспоминал: «Оперативная разведка Левы состояла из нескольких групп по 2-3 человека: молодые бабы, мальчишки 13-14 лет, старики. Каждая группа на подводе. Таких групп посылалось 5-6. Они ездили по несколько дней и возвращаясь, докладывали, где какие части противника находятся или куда направляются в радиусе 50-60 км. Так что батька обстановку всегда знал подробно».

Махновское войско славно погуляло по Украине! В конце августа 1921 года махновцы ушли в Румынию и сдались местным властям. В последней тачанке, покидавшей Украину, были Махно с женой Галиной, Левка Задов с подружкой Феней и кучер Сашко… А 9 июня 1924 года шестеро всадников, тайно перешедших границу СССР со стороны Румынии, сдались советской власти. Двое из них были братья Задовы, Лев и Даниил. Почти год их ответы на допросах тщательно проверялись чекистами. Результаты проверки вполне удовлетворили руководство одной из самых мощных в мире тайных организаций. И братья Задовы были зачислены на службу. Лев Задов - в иностранный отдел одесского ОГПУ, Даниила Задова направили в одно из региональных подразделений на западе Украины, в Тернополь.

Растрелян как шпион, но после полностью реабилитирован!

Лева при советской власти жил в Одессе в доме №5 на ул. Почтовой (Жуковского), кстати, в одном парадном с Верой Михайловной Инбер.

В Одессе он женился, родились двое детей. (Дочь Задова Алла погибла в 1942 году при обороне Севастополя, а его сын Вадим, прошедший всю войну, дослужился затем до полковника). Так он официально стал сотрудником аппарата внешней разведки, где числился «специалистом по Румынии». Тринадцать лет Лев Задов руководил работавшей в Румынии агентурой ОГПУ, получившей кодовое название «Скрипачи». Группа имела определенные успехи, ибо один из ее агентов («Тамарин») работал в генштабе румынской армии, а другой («Турист») возглавлял разведку штаба 3-го армейского корпуса, дислоцированного в Кишиневе.

Гибель братьев Задовых.

Когда сигуранца (румынская контрразведка) разоблачила «Скрипачей», Москва стала усиленно искать виновных. Таковыми объявили сотрудников Одесского ИНО, в первую очередь - Льва Задова-Зиньковского и Даниила Задова-Зотова. Во время затеянной Ежовым чистки органов госбезопасности братья Задовы были арестованы. В результате многодневных допросов с пристрастием некий Яков Шаев-Шнайдер, который вел дело братьев Задовых, добился от них признания по всем пунктам обвинения. 25 сентября 1938 года выездная сессия Военной коллегии Верховного Суда СССР за 15 минут «работы» приговорила Льва Задова и его брата к расстрелу. В тот же день приговор был приведен в исполнение.

Его сын, полковник в отставке Вадим Львович Зиньковский, много лет добивался реабилитации отца. И в январе 1990 года пленум Верховного суда СССР полностью реабилитировал Льва Николаевича Зиньковского-Задова, признав его заслуги перед революцией.

Анархист, коммунист, чекист …
Чёрные дыры истории

Единственным капиталом Николая Задова по наследству жене было десять детей!
Только в годы горбачевской перестройки, при реабилитации Л.Н.Задова-Зиньковского, был предан гласности факт, что махновец Л.Н.Задов до 1937 года работал в Одессе на чекистской работе в НКВД. Жил он тогда на улице Жуковского в доме №5, квартира 17 (как значилось в анкете арестованного, это было общежитие НКВД). Там же имелся один убедительный факт, который подтверждал бескорыстный характер Л.Н.Задова-Зиньковского. В материалах дела в протоколе обыска из наиболее ценных вещей, изъятых при обыске числились револьвер системы «браунинг» и патроны к нему, малокалиберное ружье, фотоаппарат, бинокль и «один казначейский знак» достоинством в пять долларов, а также 253 видовые карточки и две коробки негодных фотопластинок.

Они, как не имеющие ценности, были уничтожены, о чем свидетельствовал соответствующий акт от 5 октября 1937 года.

О судьбе Л.Н.Задова-Зиньковского в 1990 году в московском «Военно-историческом журнале» в документальном материале под названием «Слуга анархии и порядка» под рубрикой «Исследуя судебные материалы» рассказали полковник юстиции Н.Л.Анисимов и капитан 1 ранга В.Г.Оппоков.

В 1937 году Л.Н.Задов-Зиньковский обвинялся «за связи с закордонным центром Махно с целью антисоветского заговора и контрреволюционного выступления». В письме генпрокурору СССР сын Льва Задова-Зиньковского, уже в наше время, писал и справедливо отмечал, что на восприятие образа его отца в крайне негативном и неприглядном виде повлияли известное произведение А.Толстого и кинофильм, поставленный по роману этого же писателя. Вот как «врет» А.Толстой устами Задова в трилогии:

«Одесса же меня на руках носила: деньги, женщины… Во всех газетах писали: Задов – поэт-юморист… Интересная у меня биография. С золотой медалью кончил реальное. А папашка – простой биндюжник с Пересыпи. Вся Одесса была обклеена афишами с моими портретами…»

Биография Льва Задова на самом деле была совсем другой. Будущий начальник контрразведки у Махно и будущий чекист НКВД родился в 1893 году в Екатеринославской губернии в селении под названием Веселая.

Семья имела надел в две десятины земли и занималась сельским хозяйством. Почти ежегодное появление нового ребенка не позволяло не только думать о достатке, но и выбраться из нищеты. В конце концов, глава семьи Николай Задов решил распрощаться с «хлеборобским гешефтом» и в 1900 году перебрался на Донбасс в Юзовку (затем Сталино, ныне Донецк). Здесь он и умер, спустя десять лет, не разбогатев, если не считать единственного капитала, доставшегося от него по наследству жене, — десяти детей.

Супруга значительно пережила его, еще в 1936 году ей было 80 лет и она находилась на иждивении шестерых дочерей (пять проживали в Сталино, одна в Мариуполе). Старший брат – Исаак Задов до революции занимался извозом, во время Империалистической войны и революции спекулировал и разбогател. В 1929 году был раскулачен как нэпман, затем где-то в Крыму работал в колхозе. Второй брат – Наум проживал в Сталино и был кустарем-бедняком. Третий брат – Даниил, поменявший во время пребывания в 20-х годах в эмиграции в Румынии свою фамилию на Зотов, проживал в Тирасполе и работал оперуполномоченным в Иностранном отделе Управления государственной безопасности Молдавской Автономной Советской Социалистической Республики.

Какова же была настоящая биография Л.Н.Задова-Зиньковского? Фамилией Зиньковский он стал пользоваться в эмиграции в Румынии и затем при работе в НКВД. Задов был в контрразведке батьки Махно. В 1912 году он работал на Юзовском металлургическом заводе. Вступил в небольшую анархистскую группу. Трижды участвовал в экспроприаторских налетах: в Рутченково на артельщика местного рудника, в селе Корань (возле Мариуполя) — на почтовую контору и на станции Дебальцево — на железнодорожного кассира.

После ареста юзовской полицией два года находился под следствием, а затем отбывал наказание в Бахмутской, Луганской и Екатеринославской тюрьмах. В 1917 году после февральского переворота был освобожден, как подчеркнул в своих показаниях Л.Н.Задов-Зиньковский, в 1937 году в связи с амнистией политзаключенных. Факт очень значительный. Во многих книгах Лев Задов представлен как «отпетый уголовник», но он считался политическим заключенным. И еще такая деталь: во всех анкетных следственных материалах Задов-Зиньковский значится беспартийным, но в справке предваряющей протокол допроса от 3 сентября 1937 года есть такая существенная запись: «С 1913 по 1921 год – анархист-коммунист».

Добавим несколько слов о судьбе брата Л.Н.Задова-Зиньковского Даниила Зотова-Задова, которій работал в НКВД в Молдавии. Д.Н.Зотов был осужден к расстрелу приговором выездной сессии Военной коллегии Верховного суда СССР от 25 сентября 1938 года. Тем не менее, 2 августа 1964 года (при Н.С.Хрущеве) Главный военный прокурор вынес протест об отмене приговора и прекращении дела в отношении Зотова-Задова. Военная коллегия Верховного суда СССР этот протест удовлетворила и дело Зотова-Задова «производством прекратила за отсутствием состава преступления». В какой-то мере «виноват» писатель Алексей Толстой в фальсификации образа Задова в трилогии «Хождение по мукам». Задова он там наделяет сочным блатным одесским жаргоном и делает палачом.

«Убери зубы! Не то вырву!» — С этой своей любимой фразой «одесский поэт-юморист» Лёва Задов, благодаря Алексею Толстому и его знаменитому роману «Хождение по мукам» вошел в массовое читательское сознание.

Почему А.Толстой из рабочего юзовского парня сделал забулдыгу-куплетиста? А.Толстой не был участником и свидетелем гражданской войны.

Сведения о Зиньковском он, так сказать, почерпнул из выпущенных в то время «документальных» книг, которые в силу идеологической конъюнктуры очерняли и батьку Махно и махновщину и «бандита-экспроприатора» Льва Задова. Это книга И.Тепера (Гордеева) «Махно», изданная в 1924 году в Киеве в издательстве «Молодой рабочий» и находившаяся в спецхране, книга М.Кубанина «Махновщина», выпущенная в свет в 1927 году в издательстве «Прибой» и работа С.Черномордина (п.Ларионова) «Махно и махновщина», изданная в 1933 году в московском издательстве «Политкаторжанин».

Авторы в «Военно-историческом журнале» утверждают: «Не станем анализировать оценки, данные авторами представленных книг, такому неоднозначному, противоречивому и сложному явлению, каким являлась махновщина. Невозможно судить об общих и частных оценках этих авторов. Скажем лишь, что определенное недоверие они вызывают своим извращением биографии братьев Задовых».

Газета «Вечерний Киев» в период горбачевской перестройки опубликовала на своих страницах интервью с сыном Льва Задова-Зиньковского, который в тот период проживал в Одессе. Своего отца, расстрелянного в 1937 году, он не видел и сам подвергался репрессиям, как сын Задова.

Именно он и рассказал, что его дочь учится в Кременчугском медицинском училище. Вряд ли эта кременчугская студентка рассказывала своим однокурсникам о своем легендарном дедушке и, по всей вероятности, выйдя замуж поменяла свою фамилию на фамилию мужа. Таковы зигзаги истории на примерах отдельных личностей.

P.S. В 1918 году в г.Умани в штаб-вагоне С.Петлюры должна была состояться его «примирительная» встреча с представителями Н.И.Махно. Но махновцы готовили против С.Петлюры покушение.

Руководил этой акцией глава махновской контрразведки Лев Задов-Зиньковский. Покушение по ряду причин не получилось. Петлюровцы что-то заподозрили и встречу отменили. Об этом факте упоминает в своей книге «Махновщина» полтавский литератор Ю.Дмитренко-Думич, выпущенной три года назад небольшим тиражом в Кременчуге. Л.Задов-Зиньковский был расстрелян своими коллегами-чекистами, а С.Петлюра в Париже был убит средь бела дня на бульваре Сен-Мишель, по утверждениям некоторых украинских историков-националистов, агентом ЧК-НКВД.
Круг замкнулся…

- Ты кто, проститутка? Придёшь ко мне ногти чистить...

Девочка заплакала, и пошла ябедничать на меня училке. А я всего лишь повторил, обращаясь к ней, фразу махновца Лёвки Задова из накануне просмотренного фильма "Хождение по мукам"))

Надо сказать, что советскому кинематографу иногда удавалось создать безумно симпатичные образы всякого рода негодяев.)

Лёвка Задов - один из них. Все его фразы расходились на цитаты. Например, эта, в ответ на улыбку оппонента: "спрячь зюбы, вирву!"

Хотя, конечно, образ был совершенно опереточным, особенно в первой версии фильма. Сравните - один и тот же эпизод:

А интересно, каким он был на самом деле, как сложилась его судьба?

Лёвка родился в многодетной еврейской семье Зодовых на Донбассе. Позже он сменит фамилию на Задов, а его брат-сослуживец на Зотов. Многие его знали под фамилией Зиньковский...
Лёвка принадлежал к тому, иногда встречающемуся типу богатырей-разбойников, которые редко умирают своей смертью, они становятся либо отъявленными бандитами, либо героями-полководцами. Двух метрового роста, косая сажень в плечах, Лёвка работает на металлургическом заводе в Юзовке (Донецке), здесь же увлекается идеями анархизма. На практике это означает занятие экспроприациями, а если говорить прямо, то грабежи и разбой. В 1913 году Задова отправляют на каторгу, и только февральская революция 1917 года, позволяет ему вернуться на родину.

На фото Лев Задов с братом Даниилом Зотовым

Вихрь революции подхватил удалого Лёвку, он становится правой рукой Нестора Махно, возглавляет разведку, воюет против Врангеля в Крыму, злодействует.

Его именем пугают детей, слава о громиле-махновце гремит на всю Украину. Чем то он похож на Григория Котовского, даже внешне...

В 1921 году батьку Махно окончательно разбили, и он вынужден был бежать в Румынию. Вместе с ним там же оказались и браться Задовы.
Три года в эмиграции, три года попыток организовать сопротивление и диверсионные группы.

В 1924 году Задов с группой диверсантов переходит границу...и тут же сдаётся НКВД.
Кается, обещает искупить кровью, вспоминает своё пролетарское происхождение и эпизоды борьбы с белогвардейцами.
Его оставляют на свободе. Семья, жена, дочка...

И успешная карьера в НКВД. Такие люди там оказались очень нужны.
Лев Николаевич Зиньковский не знает жалости к врагам Советской власти, особую жестокость он проявляет по отношению к остаткам махновцев, своих бывших товарищей...

К середине 30-х годов Лев Николаевич - заслуженный и авторитетнейший ветеран одесского УНКВД...
На фото он в центре, со своими сослуживцами.

Ну, не трудно догадаться, что сколь верёвочки не виться...в петлю она свилась в 1937 году.
Осталось свидетельство Константина Феодосьевича Штеппа, профессора, сидевшего с Зиньковскеим несколько дней в одной камере:

Сидел с нами и другой чекист, один из самых красочных людей, каких мне пришлось встречать в жизни.

Это особенность советской системы, что наиболее сильные в каком-либо отношении люди здесь либо рано или поздно уничтожаются, либо они абсорбируются властью. Одни — авангардом трудящихся — партией, другие — авангардом самой партии — НКВД.

Второго сокамерника звали Зиньковским (Зинковским).

Это был тот самый Левка Задов, когда-то бывший начальником махновской контрразведки, которого описал в одной из своих повестей Алексей Толстой.

Громадного роста, грузный, с веснушчатым лицом и рыжий, он, действительно, должен был производить жуткое впечатление на людей, попавшихся ему в руки. А таких было не мало, так как махновская контрразведка в жестокости не уступала ЧК.

Признаюсь, и мне стало как-то не по себе, когда я узнал от Зиньковского, с кем имею дело.

Зиньковский рассказал нам, своим сокамерникам, историю своей жизни.

Сын еврея — арендатора из Слободской Украины, он вырос в довольно состоятельной семье.

Зиньковский стал анархистом, впутался потом в террористический акт, за что и получил восемь лет одиночного заключения.

Рассказывал, как свыкся со своим положением, полюбил свою камеру. Когда пришло освобождение, он пошел на горку и долго искал окно своей камеры. Почувствовал, что за этим окном осталась немалая часть его жизни, кусочек души, который мы оставляем всюду, куда заносит нас судьба. Мы оставляем этот кусочек и в каждом человеке, с которым доводится нам встречаться...

После тюрьмы начались для Зиньковского годы скитания в поисках насущного хлеба. Это была самая интересная полоса его жизни. Он мог очень занимательно о ней рассказывать. Кем он только ни был в эти годы, и с кем только ни сталкивала его судьба!.. Многое из его рассказов я забыл, но особенно врезалось мне в память, как он занимался позолотой церковной утвари под именем Золоторевского.

Чтобы легче добывать клиентуру, он выдумал, будто выполняет свою работу по обету, бесплатно. И так как он по документам был выкрестом, ему верили и охотно давали работу.

Имея дело с золотом и серебром, он жертвовал свой труд, а материалом, которым его снабжали заказчики, себя вознаграждал. Кроме того, его всюду радушно принимали, не подозревая, что имеют дело с бывшим каторжником, да еще и террористом.

Этот род деятельности познакомил Зиньковского близко с духовной средой. В своих рассказах он подходил к ней с добродушным юмором, без почитания и без насмешки.
Перед революцией Зиньковский был чем-то вроде коммивояжера. Успел к тому времени связаться со своей партией, и как только Махно начал формировать свои отряды, он очутился в его лагере.

Благо, Гуляй Поле было недалеко от его родных мест, и многих из гуляйпольцев он знал лично, как и они его знали.

Как случилось, что он, не будучи жестоким человеком, взял на себя жестокое дело, Зиньковский не объяснял.

Так случилось!
< >
В НКВД Зиньковский дослужился до высоких постов. Перед арестом он был уж начальником отдела областного управления.

Непосредственную причину своего ареста, как и большинство заключенных, он не знал. Бывшая его деятельность на службе Махно была делом далекого прошлого, она всем была хорошо известна и не мешала ему почти двадцать лет двигаться по служебной лестнице.
Так что это, казалось, не могло быть причиной ареста. Зато нашлись связи не столько личного, сколько служебного порядка с людьми высокопоставленными и в «органах» (обычное в кругу чекистов обозначение их ведомства), и в партийном аппарате.

Они оказались «врагами» и по этой причине «сели». За «связи» же сажали даже шоферов и курьеров.

Зиньковский был повыше. Его непосредственным начальником одно время был Лаплевский, сменивший собою Балицкого на посту наркома внутренних дел Украины.

Леплевский «сел» и, по-видимому, был уже расстрелян. Этого было вполне достаточно и для ликвидации Зиньковского.

Как и каждый приговоренный, Зиньковский надеялся на помилование или пересмотр дела, но вместе с тем мобилизовал свои последние внутренние ресурсы (пользуюсь советскими словесными трафаретами), чтобы в момент экзекуции не потерять достоинство.
Помню, в один пасмурный день, когда у нас в камере было особенно тягостно, Зиньковский долго ходил из угла в угол, ходили мы по очереди, так как размеры камеры позволяли ходить только одному человеку — пять шагов вперед и пять шагов назад, Зиньковский подошел ко мне и задал мне вопрос, настолько неожиданный, что в первый момент я даже опешил.

— Помогите мне понять одну вещь, сказал он. — Всю жизнь я об этом думал и никогда сам этого не мог понять. Что это значит: «смертию смерть поправ»?

Я был озадачен. Я понимал, что от меня ждут объяснения не по катехизису, а какого-то, если не более глубокого, то более доступного. Но что я мог сказать? Понимал ли я сам тогда великий смысл этих слов?
< >
Весь следующий день мы ни о чем больше не говорили. Левкович и я лежали на своих койках, Зиньковский тяжело ходил по камере, лишь изредка останавливаясь и сжимая виски руками.

Ночью позвали и Зиньковского. Он взял вещи — они у него всегда были собраны, пожал руку Левковичу, подошел ко мне и крепко меня обнял.

С достоинством бы, — прошептал он.

Молитесь, — сказал я ему совсем тихо.

Попробую, — так же тихо ответил он.

Засов задвинулся. Больше я Зиньковского-Задова не видел. Но я узнал после, уже на воле, что его в ту же ночь расстреляли. Удалось ли ему сохранить достоинство, о чем он так беспокоился, не знаю.

В 1938 году Лев Задов-Зиньковский был расстрелян.

Хотя, есть два свидетельства о смерти, впрочем, это уже не принципиально.

Вот таким он был, баловень революции, легендарный Лёвка Задов.

- Спряч зюбы, вирву!

Анархист Лев Задов-Зиньковский известен больше как Левка Задов. Он успел и повоевать в Красной Армии, и побыть правой рукой батьки Махно, и поработать на НКВД… Закончилась его бурная биография, как это нередко случалось с ему подобными, расстрелом.

Анархист из Юзовки

Родился Лев Николаевич Задов 11 апреля 1893 года в небольшой еврейской колонии Веселая неподалеку от поселка Юзовка Бахмутского уезда Екатеринославско й губернии. Настоящая фамилия его была Зодов. Окончив хедер, он устроился работать сначала на мельницу, потом на металлургический завод, где и примкнул к анархистам. Особенно ему удалось отличиться в грабежах и «экспроприациях» . Анархисты грабили артели, железнодорожные кассы, почтовые конторы, а деньги пускали «на революционнное движение».

В 1913 году Задова арестовали и присудили к восьми годам каторги. Там анархист взял себе более благозвучный псевдоним – Зиньковский. После февральской революции 1917 года всем политзаключенным была объявлена амнистия. Попал под нее и Задов-Зиньковски й. Вернувшись домой, он сразу же был избран местным рабочим депутатом. Когда к власти пришли большевики, Лев ушел добровольцем в Красную Армию, воевал под Царицыном. Его быстро повысили от обычного рядового до начальника бригады, но вскоре он дезертировал из армии и вернулся на Украину.

В армии Махно

Задов примкнул к повстанческой армии Нестора Махно, вскоре получив должность начальника контрразведки 1-го Донецкого корпуса. Фактически они грабили состоятельных людей под видом «контрибуции», а также боролись с другими армиями, например, деникинцами. Между тем, некоторые махновцы обвиняли Задова в неблагонадежност и, утверждали, что он завербован ЧК, и даже требовали, чтобы Махно его расстрелял. От расправы Льва спасла симпатизировавша я ему жена Махно – Галина Кузьменко.

После разгрома Деникина в 1920 году Махно и его сподвижники были объявлены «врагами народа». Задов стал одним из спасителей Нестора Махно, спрятав его от большевиков в надежном убежище. Затем Лев вместе с братом Данилой, также махновцем, вернулись в родной Донбасс.

Им крупно повезло. Правительство большевиков решило привлечь махновцев на свою сторону, чтобы те помогли им разбить остатки армии Врангеля в Крыму. Так Лев Задов снова попал в Красную Армию, приняв участие в разгроме белого движения на полуострове.

Но летом 1921 года вместе с Махно и его оставшимися в живых немногочисленным и соратниками Задов-Зиньковски й бежал в Румынию. По пути они перебили отряд пограничников.

Карьера в ГПУ

Жизнь в эмиграции оказалась несладкой. Льву и его брату пришлось работать на сезонных работах, получая жалкие гроши. Но вскоре Задова завербовала румынская разведка – «сигуранца». Он вошел в диверсионную группу, которую в 1924 году забросили на территорию советской Украины. Однако, едва оказавшись по ту сторону границы, Задов тут же вместе с группой сдался советским властям. Полгода его допрашивали в ГПУ. И в конце концов решили предложить сотрудничество. Ведь у бывшего махновца был богатый опыт работы в разведке и контрразведке. Да и члены армии Махно были амнистированы еще в 1922 году.

Существует, впрочем, легенда о том, что Задову удалось договориться с сотрудниками харьковского ГПУ, раскрыв местонахождение клада, зарытого повстанцами армии Махно в Дибровском лесу. Так или иначе, его отправили в Одессу, где он боролся с бандами и террористическим и группами.

Расстрелянный чекист

В августе 1937 года Задов, как и многие другие люди с сомнительным прошлым, был арестован по обвинению в шпионаже в пользу Румынии. Поскольку никаких доказательств его вины у НКВД не было, в ход пошли пытки. Только через год удалось выбить у Задова-Зиньковск ого признание в работе на иностранные спецслужбы. 25 сентября 1938 года его расстреляли. Та же участь постигла и брата Данилу, который также работал на НКВД, только в Тирасполе.

Любопытно, что Лев Задов-Зиньковски й фигурирует в романе Алексея Толстого «Хождение по мукам». Причем выступает там жестоким палачом, исполняющим самые кровавые поручения Махно. «Я – Лева Задов, со мной шутить не надо», - говорит этот герой.

В 1990 году Лев Николаевич Задов-Зиньковски й был посмертно реабилитирован как безвинно пострадавший в застенках НКВД. Но его деятельность во время Гражданской войны не так уж хорошо известна.

Сын Задова – полковник Вадим Львович Зиньковский – впоследствии написал автобиографическ ую книгу о своем отце «Правда о Зиньковском-Задо ве Льве Николаевиче - анархисте, чекисте», пытаясь обелить его образ в глазах современников.

В романе «Хождение по мукам» Алексей Толстой вывел образ толстого, противного, невероятно тупого садиста. Большинство читателей считали его вымышленным персонажем, а те, кто знал о том, что это реальное лицо, считали, что писатель правильно воссоздал образ махновского палача. Так ли это было? Кем на самом деле был Лев Задов? Мало кто знает что Лев был уроженцем наших краев и начинал свою сознательную жизнь именно в Юзовке .

Советские историки и литераторы описывали Задова как уголовного преступника с большим криминальным и тюремным стажем, хамовато-наглого «поэта-юмориста», исполнителя пошлых куплетов. Дескать, некогда он купался в славе, вся Одесса носила его на руках. А когда этого не стало, «сорвался с цепи» от ненависти к Советам.

Если говорить без исправлений и купюр, то дело было несколько по-иному. Лева Задов (это его настоящая фамилия) родился 11 апреля 1893 года в еврейской колонии Веселая неподалеку от Юзовки (Донецка). Отец Левки, Николай, имел две десятины земли, воспитывал четверых сыновей и шесть дочерей. В 1900-м году семья Задовых переехала в город. Когда Леве исполнилось 16 лет, он пошел грузчиком на мельницу. Тяжести со временем превратили его в настоящего атлета. На заводе в то время действовала небольшая организация анархистов — человек 5-6. Задов становится анархистом, распространяет нелегальную литературу, организовывает митинги и стачку.

В 18 лет Лева Задов стал каталем в доменном цеху. Спустя год попал к анархистам-коммунистам, которые называли себя «Летучим боевым отрядом». В этой компании Лева совершает несколько вооруженных налетов — на артельщика рудника, на почтовую контору и железнодорожную кассу в Дебальцево. Ограбления совершались с целью добычи средств на анархистскую агитацию, но кое-что оседало в карманах молодых парней.

В 1913 году практически все «летучие бойцы» были отловлены. Лева получил восемь лет каторги за грабежи и политическую деятельность. Отсидел только три с половиной года — в тюрьмах Екатеринослава и Луганска.

Как и большинство будущих героев революции, Задов освободился в феврале 1917 года. Вскоре, как «политзаключенный», он избирается старостой цехового комитета, а через полгода — членом Совета рабочих депутатов Юзовки. Но связи со старыми друзьями, которые к этому времени создали конфедерацию анархистов Донецкого бассейна, не потерял.

Незадолго до конца 1917 года Задов возглавил вооруженный отряд и именем революции начал «экспроприировать экспроприаторов». Он не только громит склады и магазины, но и борется против белоказаков, совершавших налеты на шахтерские и рабочие поселки. Во время Октябрьской революции отряд Задова был, разумеется, на стороне большевиков. В феврале 1918-го, когда австро-германские войска и войска УНР развернули наступление против советских войск, анархисты направили против них свою «Черную гвардию».

Лева Задов служил в отряде анархиста Черняка. Однако после первых столкновений с регулярной армией, которая в 20 раз превышала силы защитников, части, оборонявшие советскую Украину, бежали. Черняковцы остановились только под Царицыным, где их разоружили большевики, обвиняя в грабежах и разврате.

После десятидневного ареста отряд амнистировали и отправили воевать с казаками атамана Краснова под станицу Потемкинская. Только анархистам, боготворившим безвластие и неподчинение, аскетичный красноармейский быт пришелся не по нраву. Через три месяца они покинули фронт.

В конце 1918 года Лева Задов оказался в Гуляй-Поле — возле крестьянского «царя и бога» батьки Махно .

Задову доверили должность помощника командира полка и одновременно вербовщика среди крестьян. Кроме того, Лева редактирует листовки и махновскую газету «Путь к свободе». В марте 1919 года он снова занялся «изъятием ценностей у буржуев». В составе «Инициативной группы по взысканию контрибуции с буржуазии», которую возглавил Черняк, Задов отбирает деньги и ценности у жителей Мариуполя, Бердянска, других городов, оккупированных махновцами.

Вскоре у Черняка возникает идея создать свою контрразведку, но Махно ее не одобрил. Он в тот момент состоял в военном союзе с Красной Армией и был занят борьбой против наступающих белогвардейцев. В начале июня 1919-го положение махновцев резко изменилось. «Батька Нестор и его хлопцы» были объявлены вне закона, а нескольких махновских командиров уничтожили по приказу Троцкого.

В ответ «инициативная группа», куда входил Задов, решила объявить беспощадный террор советским руководителям. 12 боевиков выехали в Москву, чтобы убить Ленина и Троцкого. Лева Задов от столь авантюрной затеи отказался. И не зря… Террористы взорвали лишь московский комитет коммунистической партии во время заседания, но ни Ленина, ни Троцкого там не оказалось.

Летом 1919 года Задов вместе с братом Данькой встречает Махно у города Николаева. Нестор уже объявил войну и «красным», и «белым». За несколько недель он создает колоссальную «Повстанческую армию Украины» численностью в 50 тысяч человек, которая с боями проходит от Умани до Мариуполя.

Осенью 1919-го Лева Задов становится членом штаба и начальником контрразведки Первой донецкой бригады. Кроме этого он еще и заместитель шефа всей армейской махновской контрразведки, которую возглавил Лева Голик. Из-за сходства имен Задова часто путали с Голиком, говоря о первом, как о начальнике всей махновской контрразведки.

Задов разоблачил готовившийся заговор командира Полонского, который собирался убить Махно и переманить его армию на сторону большевиков, отдал десятки приказов о казни офицеров. Зловещая репутация контрразведки пугала даже членов махновского Революционного Совета, стремившегося взять ее под свой контроль. В мае 1920-го Задов становится членом «Комиссии по антимахновской деятельности» — судебно-карательного органа махновской армии. С октября 1920 года, когда все силы были сосредоточены против Врангеля, Лева был назначен комендантом Крымского корпуса махновской армии.

На последнем этапе махновского сопротивления (с декабря 1920 по август 1921) он становится личным адъютантом Махно, совмещая функции единственного специалиста по контрразведке. В марте 1921 года Задов дважды спасает тяжелораненого «батьку», вытаскивая его на руках с поля боя. Против 8 тысяч махновцев выступало до 200 тысяч советских войск. Это был провал…

В конце августа 1921 года 77 махновцев во главе с атаманом бежали в Румынию.

Задов с братом создают в Бухаресте «закордонный центр махновской армии». Они налаживают контакты с представителями петлюровцев, румынскими властями, с югом Украины, с Берлином. Но планы Нестора Ивановича воспрепятствовали этой работе — в 1922 году он решил пробраться на Галичину, находящуюся под польской оккупацией, и поднять там восстание. Махно мечтает собрать армию из галичан и пойти с ней на юг Украины для изгнания большевиков. Однако в Польше подвергается аресту. Братья Задовы остаются в Румынии. Но… 9 июня 1924 года во главе большой группы махновцев они переходят советско-румынскую границу и на 30-километровой отметке без видимых причин сдаются представителям советской власти.

На следствии они твердили, что сдались в результате разочарований в прежних убеждениях.

Харьковские и одесские чекисты долго ломали головы: что делать с братьями? Задовы давали в целом правдоподобные показания. Они отлично знали румынскую действительность, что и решило их судьбу. Леву и Данька завербовали в работники ЧК-ОГПУ. Лева Зиньковский-Задов в конце 1924 года стал сотрудником ОГПУ по Одесской области и занимался борьбой с контрабандой, а некоторое время спустя — сотрудником Иностранного отдела ОГПУ по Одесской области, уполномоченным ИНО ОГПУ.

Имея большой опыт, Задов с успехом занимался формированием в Румынии сети разведки, используя бывших махновцев. Четырежды он награждался почетным оружием, благодарностями и денежными премиями. Его брат служил в Тирасполе, занимаясь румынской агентурой и «окнами» через границу. Но вполне возможно, они были двойными и даже тройными разведчиками, как посчитало в 1937-1938 годах следствие.

Когда в начале 1928 года при переходе государственной границы были задержаны два махновских эмиссара с великолепно сделанными фальшивыми документами, они указали на то, что деньгами, документами и проходами через «окна» их снабдил ответственный работник ОГПУ-ЧК по Одесской области Лева Зиньковский-Задов. Так выяснилось, что во второй половине 30-х годов братья Задовы проникли в органы ОГПУ-ЧК со специальным заданием — помочь махновцам легализоваться в УССР, поддерживать подполье и организовать махновский центр в Одессе для связи между Францией, Румынией и Гуляйпольским районом.

В конце 1935 года в Румынии была провалена вся агентурная разведывательная сеть. Информация якобы просочилась из Одесского ИНО ОГПУ. На свет всплыло, что оно погрязло в служебных преступлениях, что чекисты активно занимались контрабандой из Румынии, продавая через перекупщиков контрабандные вещи на одесских рынках.

Братья Задовы были арестованы и в 1938 году расстреляны. В том же году в Одессе была раскрыта «крупная подпольная махновская организация» — около 90 человек, в которой состояло десять членов коммунистической партии.

Лев Задов был ярким представителем бурной эпохи Гражданской войны. Анархист по убеждениям, он сначала сражался на стороне Красной Армии, затем перешел к повстанцам Махно. После поражения «зеленых» Задову пришлось бежать в Румынию. Уже в мирное время он вернулся на родину, где стал работать на НКВД.

Ранние годы

Родился Лев Николаевич Задов 11 апреля 1893 года. По национальности он был евреем, а его настоящая фамилия писалась как Зодов. Но сподвижник Махно больше всего известен по своему псевдониму Зиньковский. Лев Николаевич Задов появился на свет в небольшой еврейской колонии недалеко от современного Донецка. В то время семитское население жило в компактных поселениях в западных Связано это было с существованием черты оседлости. Евреи не могли селиться в центральной части страны. Зато их было много на Украине и в Польше.

В конце XIX - начале XX в. многие евреи становились членам революционного движения. Не был исключением и Лев Николаевич Задов. Благодаря своему богатырскому телосложению он с самых ранних лет работал на разных предприятиях (на мельнице, заводе и т. д.). В этой среде была особенно активна агитация радикальных политических течений. Поэтому Задов легко стал анархистом. Он распространял нелегальную литературу, участвовал в митингах. Его комплекция была особенно полезна в грабежах или «экспроприациях». Доподлинно известно, что молодой анархист был задействован как минимум в трех таких операциях. Радикалы грабили артельщиков, железнодорожные кассы и почтовые конторы. Полученные деньги шли в кассу революционного движения, а дальше тратились на печать агитматериалов.

На каторге и в Красной Армии

В 1913 году Лев Николаевич Задов за свою сомнительную деятельность был арестован властями. Суд приговорил его к восьми годам заключения на каторге. Именно там из-за неблагозвучности анархист поменял свою фамилию и стал Зиньковским. В феврале 1917 года произошла революция. Царская власть пала, а новое Временное правительство объявило амнистию всем «политическим заключенным». Так, Зиньковский освободился, отсидев половину положенного срока.

Революционер вернулся в родную Юзовку (вскоре переименованную в Донецк), где был избран местным рабочим депутатом. После Зиньковский добровольно оказался в Красной Армии. Его отряду пришлось отступать до самого Царицына. Несмотря на тяжелое положение, в котором оказались участники Гражданской войны, рядовой уже тогда проявил свои яркие способности и вскоре был повышен до начальника бригады. Однако вскоре Задов покинул Красную Армию. Как он сам объяснял на одном из допросов в НКВД, на дезертирство его подтолкнули собственные убеждения. Когда из штаба в часть пришло жалование, Зиньковскому как большому начальнику выплатили 750 рублей. Рядовые получили в десять раз меньше. Это возмутило анархиста, и он уехал на Украину. Позже в ГПУ НКВД припомнили ему то дезертирство в 1918 году.

Правая рука Махно

Новым начальником Задова стал Нестор Махно - анархист и глава освободительного движения на Украине. Лев участвовал во всех крупных операциях «зеленых повстанцев». Весной 1919 года он возглавил группу, которая собирала контрибуцию с буржуазии и капиталистов, проживавших на территории, контролируемой силами батьки Махно.

Повстанческая армия Украины была очень неоднородной по своему составу. Интересы ее членов часто не совпадали. Например, сам Зиньковский пользовался довольно сомнительной репутацией, в основном из-за того, что в свое время бежал из Красной Армии. Некоторые из числа приближенных к Махно требовали его смерти. Это были такие влиятельные люди, как Левка Голик (глава контрразведки) и Слухи о неблагонадежности Зиньковского подпитывались разговорами о том, что советские чекисты пытались его завербовать.

Работа в повстанческой контрразведке

В самый критический момент адъютант Махно был спасен от расправы женой «батьки» Галиной Кузьменко. Она некоторое время до того работала вместе с Зиньковским в контрразведке повстанцев и прониклась к нему доверием. Именно на этом своем посту Задову пришлось браться за самую неоднозначную работу за время своего пребывания в рядах махновцев.

Карательные органы избавлялись от людей, заподозренных в предательстве и неблагонадежности. Лев Николаевич Зиньковский, как например и Ленин, считал, что революцию нельзя делать в белых перчатках и пользуясь аристократическими методами политической борьбы. Все зверства Гражданской войны и белые, и красные, и «зеленые» оправдывали служением великой цели. У одних это был коммунизм, у других - национальная свобода или общественное равенство согласно анархическим идеалам.

Конец Гражданской войны

К 1920 году Красная Армия разбила Деникина и вновь оказалась на Украине. Тогда же Нестор Махно и его сторонники были объявлены врагами народа. Повстанцы потерпели поражение не только из-за военных неудач, но и по вине разразившейся эпидемии тифа. Болезнь беспощадно косила даже самых физически крепких и здоровых мужчин. Зиньковский тоже на некоторое время оказался недееспособным, правда, ему удалось вылечиться. Именно он в числе немногочисленных приближенных спас Махно от смерти, спрятав его в убежище.

После того как лидер разгромленного повстанческого движения оказался в безопасности, Лев вместе со своим братом нелегально вернулся в родной Донбасс. Вскоре советское правительство решило пойти на сделку с махновцами. Партизанам предложили заключить мир с красными и помочь им в борьбе против остатков армии Врангеля, окопавшейся в Крыму. Осенью 1920 года Зиньковский вновь ненадолго стал соратником красных. Он воевал в Крыму и участвовал в окончательном разгроме белого движения на полуострове.

Эмиграция

Летом 1921 года Махно вместе с немногочисленными оставшимися в живых соратниками бежал в Румынию. При переходе через границу Задов руководил рискованной операцией по ликвидации пограничников. Вместе с десятком повстанцев он прикинулся красным, преследуемым махновцами. Так анархисту удалось одурачить пограничников. Когда они, потеряв бдительность, приблизились к отряду Зиньковского, по ним был открыт беспощадный огонь.

Так для Задова начался период эмиграции. Он осел в Румынии. Так как жить было не на что, бывший махновец вместе с братом работали на лесопилке. Их жалкое положение было особенно примечательным, если учесть, что повстанцы знали о существовании украинских захоронений сокровищ, зарытых ими еще во время Гражданской войны. Беда была только в том, что беглецы, торопясь пересечь советскую границу, так и не успели позаботиться о своем будущем благополучии.

Возвращение на родину

Вскоре румынская разведка завербовала бывшего махновца. Зиньковскому предложили работать в диверсионной группе, которую планировали забросить в советскую Украину. Лев ответил согласием. В 1924 году он вновь оказался на родине. Однако сразу же Задов решил сдаться советским властям. Его биографы считают, что он с самого начала дурил румынских разведчиков, чтобы попасть в СССР с козырем в рукаве и агентурными сведениями о вражеской иностранной деятельности.

Группу Зиньковского, как полагается, арестовали. Всех его соратников отпустили, а вот его самого еще долгое время допрашивали. Полгода судьба бывшего махновца висела на волоске. Советский чекист, в ведении которого было его дело, затягивал принятие решения. Наконец в органах сочли нужным взять Задова на нелегальную работу. У него был богатейший и уникальный опыт работы в разведке и контрразведке. Такой послужной список всегда ценился в НКВД. Кроме того, обвинения в участии в повстанческом движении были уже несостоятельны. Зиньковский, как и тысячи других сторонников Махно, был амнистирован в 1922 году согласно решению советского правительства.

Сотруничество с НКВД

Существует версия о том, что Лев Задов смог договориться с чекистами о своем помиловании благодаря тому, что рассказал о местонахождении клада, зарытого повстанцами на Украине во время Гражданской войны. В точности известно, что сам батька Махно, находясь в эмиграции, пытался послать лояльных себе людей в СССР, чтобы раздобыть и вернуть ценные сокровища.

Какими бы путями Задовский ни заработал себе право на второй шанс, он умело воспользовался предоставленной возможностью оправдаться в глазах Советской власти. Местом его работы стала Одесса. Этот важный порт, расположенный совсем недалеко от государственной границы, был центром притяжения самых разных авантюристов и террористов. Сотрудничая с органами, Задов смог раскрыть и ликвидировать несколько нелегальных преступных групп.

Расстрел

Каким бы эффективным и полезным агентом ни был Задов, ему была уготована печальная судьба. Он попал в жернова 30-х годов. Тогда арестовывали и расстреливали по самым разным пустякам вплоть до смелых анекдотов о вожде. А человек, в свое время поменявший Красную Армию на повстанцев Махно и сбежавший в Румынию, на этом фоне был просто обречен.

Задова арестовали в августе 1937 года. Его обвинили в шпионаже в пользу Румынии. Показательно, что у НКВД не было никаких доказательств его вины. Тогда в ход пошли изощренные методы допроса, в том числе и пытки. Процесс шел целый год. Наконец, под этим прессом Зиньковский признался в работе на иностранные спецслужбы. 25 сентября он, как и многие другие расстрелянные в 1938-м, распрощался с жизнью в застенках НКВД без каких-либо шансов на оправдание или честный суд. Долгое время его дело оставалось нетронутым. Даже после наступления о невиновности Зиньковсого не вспоминали. Посмертно реабилитированные появлялись в СССР вплоть до перестройки. Задов был оправдан только в 1990 году.

Посмертный образ

Зиньковский стал одним из персонажей трилогии Алексея Толстого «Хождение по мукам». В интерпретации писателя, а позже и советской экранизации романа, он был жестоким палачом и исполнителем самых кровожадных поручений Нестора Махно. Многие зрители помнят его исключительно по ставшей фольклорной фразе «Я - Лева Задов, со мной шутить не надо».

Конечно, роман Толстого был не единственной попыткой осмыслить биографию яркого и неоднозначного анархиста. Зиньковскому повезло жить в бурную эпоху. Он рисковал и менял свою лояльность точно так же, как и многие другие его современники, которым пришлось понюхать порох во время Гражданской войны.

Семья

Брат революционера Даниил был с ним рядом на протяжении всей Гражданской войны. Вдвоем они бежали в Румынию, и вдвоем же вернулись в Советский Союз. Даниил был расстрелян в том же 1938 году, хотя сам также работал на НКВД в Тирасполе.

Был у Задова и сын - Вадим Львович Зиньковский. Несмотря на совсем юный возраст, он в конце Великой Отечественной войны добровольцем отправился на фронт. Впоследствии стал полковником армии. Вадим Львович написал биографическую книгу о своем отце, в которой попытался оправдать знаменитого анархиста в глазах современников.