Хроника гибели атомной подводной лодки "Курск". Когда затонула подлодка "Курск"

Исчезнувшая подводная

28 января 1990 года в газете «На страже Заполярья» была опубликована статья старшего научного сотрудника Музея Северного флота А. В. Кривенко «Тайна затонувшей подлодки» об исчезновении 13 ноября 1940 года первой советской подводной лодки «Д-1» («Декабрист»).

Подлодка исчезла (погибла) со всем экипажем в Мотовском заливе в зоне визуальной видимости флотских береговых постов наблюдения, предположительно в 15 кабельтовых от острова Большой Арский на глубине 70-127 м.

В марте 1990 года было опубликовано несколько откликов на эту статью, в том числе и Героя Советского Союза вице-адмирала в отставке Г. И. Щедрина о необходимости поднять «Декабрист» для создания памятника подводникам, заложившим фундамент Северного флота.

Официально принятой версией гибели корабля стало погружение подлодки ниже предельной глубины, затем разрушение прочного корпуса корабля (или забортных клинкетов дизелей, либо клапанов станции погружения и всплытия). Возможной причиной погружения ниже предельной глубины предполагалась заклинка горизонтальных рулей лодки или ошибка личного состава экипажа. Эти причины действительно могли иметь место.

Заклинка горизонтальных рулей.

Весной 1940 года, после очередного боевого похода в район острова Вардё, «Д-1» встала на ремонт у борта плавмастерской «Красный Горн».

Система управления горизонтальных рулей находилась в центральном посту корабля (4-й отсек) и была связана с концевыми отсеками валиковыми приводами. В центральном посту были установлены ручные штурвалы рулей и электромоторы, их переключение производилось с помощью кулачковых муфт.

Именно здесь и могла проявиться неисправность рулей.

Дополнением к предположению о заклинке горизонтальных рулей могут стать строки из письма бывшего помощника флагманского инженер-механика бригады подводных лодок П. А. Мирошниченко сыну командира Д-1 Ф. М. Ельтищева, написанные в январе 1967 года: «...Я предполагаю, что во время маневрирования Д-1 под водой заклинило горизонтальные рули и она ушла за предельную глубину погружения...» («На страже Заполярья», 28.01.1990, стр.7).

Однако перекладке рулей на погружение, их заклинке или фиксации в данном положении, т. е. прямому воздействию на рули могли способствовать внешние обстоятельства, о которых будет сказано ниже.

Погружение подлодки ниже предельной глубины из-за ошибки личного состава экипажа.

Такому предположению есть веские основания. Воспользуемся списком членов экипажа «Д-1», погибших 13.11.1940 г. («На страже Заполярья», 4.03.1990, стр.7).

В море на отработку торпедной стрельбы, усложненной подныриванием под корабль-цель, при штатном составе экипажа 10 офицеров, 15 старшин и 28 рядовых подводная лодка вышла без 3 офицеров, 3 старшин и командиров отделений и 6 рядовых. На борту отсутствовали главные специалисты - старший помощник командира корабля Г. И. Галаган и командир электромеханической боевой части К. В. Степанов (оба находились в отпуске), а также командир артиллерийской и минно-торпедной боевой части (отсутствует в списке).

В то же время помощник командира (вероятно с одной из крейсерских подводных лодок дивизиона) старший лейтенант И. И. Грачев прибыл в бригаду и на корабль за 10 суток до последнего выхода, командир торпедной группы лейтенант П. Л. Чернокнижный прибыл на корабль за 3 месяца до последнего выхода.

Осенью 1940 года на флоте по окончанию действительной военной службы была уволена в запас значительная часть рядовых и старшин. На смену им пришло молодое пополнение. Из 13 учеников, вышедших в море на «Д-1» 13 ноября, 7 служили на корабле полтора месяца, а двое - всего 3 дня.

На некоторых боевых постах отсеков вместо штатного, уже отработанного дальними боевыми походами личного состава, могли оказаться 9 учеников, не имеющих достаточной практической подготовки и отработки, каждый из которых мог допустить ошибочные действия, повлекшие катастрофу подводной лодки.

Приняв за истину эти версии, мы «автоматически» согласимся с самыми доступными и простейшими причинами гибели «Д-1», которые и были «удобны» именно для 1940 года.

Но почему же сейчас, через 60 лет после гибели, тайна катастрофы не раскрыта?

В 1990 году командующий КСФ адмирал Ф. Н. Громов спланировал произвести поисковые работы в районе гибели «Д-1». Для выполнения работ было специально выделено поисково-спасательное судно Северного флота «Георгий Титов», вернувшееся после обследования района гибели атомной подводной лодки «Комсомолец». Затем начались ссылки представителей ПСС СФ на то, что «флотские специалисты никогда еще не искали и не обследовали подводные лодки, погибшие в 1930-1940-е годы», а также на «сложный донный рельеф, разломы, подводные скалы. Гидроакустика может быть неэффективной» (В. В. Сорокажердьев «Тайну хранило море». - Мурманск, 1996 г., стр. 31). Затем любая информация о проведении поисковых работ исчезла. Прошло 10 лет. О «Декабристе» никто не вспоминал.

В настоящее время сохранению в тайне гибели подлодки и 55 членов ее экипажа просто нет оснований, но подводники «Д-1» остаются «Без вести пропавшими».

Погибшая или исчезнувшая?

Подводная лодка «Д-1» (до 21 августа 1934 года - «Декабрист») заводской N 177, головная в 1-й серии советского подводного кораблестроения, была заложена 5 марта 1927 года в Ленинграде и вошла в состав Морских сил Балтийского моря 12 ноября 1930 года.

18 мая 1933 года «Д-1» в составе экспедиции особого назначения (ЭОН-1) вышла из Кронштадта и начала переход по Беломорско-Балтийскому каналу в Мурманск. 5 августа того же года корабли ЭОН-1 стали основой создаваемой Северной военной флотилии. В 1934-1935 годах «Декабрист» в составе отдельного дивизиона Северного флота совершил дальние походы в Белое море, к архипелагу Новая Земля и мысу Нордкап.

В 1938-1939 годах экипаж подлодки совершил два дальних похода к острову Новая Земля, один - к острову Медвежий, выполнил 3 боевых похода в район Вардё (во время войны с Финляндией, общей сложностью 45 суток). По результатам боевого похода командир «Д-1» капитан-лейтенант Ф. М. Ельтищев был награжден орденом Боевого Красного знамени, а командир моторной группы воентехник 2 ранга С. П. Белов и старшина команды мотористов В. С. Федотов - орденом Красной звезды. Именно эти моряки исполняли в последнем походе «Декабриста» обязанности командира БЧ-5 и командира моторной группы, соответственно.

В 08.55 13 ноября 1940 года подводная лодка 1-го дивизиона бригады Северного флота «Д-1» (командир капитан-лейтенант Ф. М. Ельтищев) вошла в полигон N 6 (Мотовский залив) из главной базы флота Полярное. Для выполнения учебной торпедной стрельбы в качестве цели и корабля обеспечения была выделена плавбаза бригады - «Умба» (старший на борту командир 1-го дивизиона капитан 2 ранга М. И. Гаджиев). Элементом, усложняющим боевое упражнение, стала задача произвести стрельбу из кормовых аппаратов, поднырнув под корабль-цель.

Через 4 часа лодка прибыла в полигон. В 13.26 Ельтищев доложил руководству о готовности к погружению и (вероятно) о начале выполнения упражнения.

В 13.30 подводная лодка погрузилась под перископ по истинному пеленгу от мыса Выев-Наволок 335 градусов и начала движение курсом 270 градусов.

13.45 по пеленгу 160 градусов от мыса Шарапов в дистанции 17 кабельтовых от оконечности мыса береговые посты наблюдали движение перископа подлодки курсом 225 градусов. Более береговые посты системы наблюдения и связи флота «Д-1» не наблюдали.

Подводная лодка успешно атаковала «Умбу». После окончания стрельбы плавбаза ушла в Полярное, где командир доложил о выполнении учебной задачи и о том, что на «Декабристе» все в порядке.

Вечером, после того как подлодка в назначенное время не вышла на связь, флот начал поиски пропавшей «Д-1».

На следующий день, 14 ноября, самолет МБР-2 производивший поиск в районе погружения, обнаружил крупные пятна соляра. Позднее корабли Северного флота обнаружили здесь же краснофлотскую бескозырку и обломки пробковой изоляции (предположительно с «Д-1»). Поисковые работы продолжались до 26 ноября, участие в них приняли тральщики и спасательный буксир «Память Руслана» Северной экспедиции подводных работ особого назначения (ЭПРОН).

18 ноября в 02.00 в южной части полигона N 6, в точке 69º 29"1"" северной широты 32º 54"7"" восточной долготы (15-18 кабельтовых от острова Большой Арский) при проведении поисковой работы был оборван придонный трос тральщика, а прибор металлоискатель трижды показал здесь наличие большого количества металла.

Второй точкой, где был обнаружен большой металлический объект, стала точка над мысом Выев-Наволок, на расстоянии 18-20 кабельтовых от береговой черты.

После окончания периода осенне-зимних штормов в апреле 1941 года командующий СФ провел учение для аварийно-спасательного отряда флота по подъему «затонувшей» подводной лодки. Вероятно, учение проводилось для проверки возможностей флота по подъему именно «Д-1». И вот почему.

К 1940 году пределом для работы водолазов была глубина 200 метров (этот единственный и рекордный по тем временам спуск был совершен на базе Военно-морского водолазного техникума в Балаклаве).

В предвоенные годы на Северном флоте погибли 2 подводные лодки. «Д-1» находилась на сравнительно небольшой глубине (70-127 метров), тогда как другая подводная лодка «Щ-424» находилась на глубине 250 метров.

Подъем затонувшей подводной лодки с глубины 250 метров был бы просто невозможен.

Уже сам факт организации подобного учения говорит о том, что командование флота знало, что глубина места в районе гибели подлодки доступна для длительной работы водолазов-спасателей. А это, в свою очередь, может указывать на то, что местом гибели «Д-1» были либо район острова Большой Арский, либо район у мыса Выев-Наволок.

В качестве «затонувшей» подводной лодки была выбрана лодка «Щ-404» с такой же как «Декабрист» предельной глубиной погружения, правда с меньшим водоизмещением.

Это выбор был вынужденным. К апрелю 1941 года в составе 1-го дивизиона бригады находились одна подводная лодка типа «Декабрист» - «Д-3» и две, пришедшие в июле 1940 года с судостроительного завода крейсерских ПЛ типа «К». Командование бригады не могло рисковать этими кораблями.

Учение производилось средствами и силами аварийно-спасательного отряда флота. При подъеме использовались 4 «мягких» 10-тонных понтона, подведенных под «затонувшую подводную лодку» флотскими водолазами.

Спасательная операция закончилась неудачно. Один из носовых понтонов разорвал оплетку и самостоятельно выскочил на поверхность. «Щука» ударилась о грунт на глубине 30 метров и лишь благодаря решительным и своевременным действиям экипажа всплыла на поверхность. Затем началась война, и о погибшей подлодке забыли.

Маневрирование «Д-1» и кораблей, производивших поиск, были отображены на карте N 942 (назовем ее карта N 1), которая в настоящее время сохранилась только в музее Краснознаменного Северного флота. Копия этой карты и была опубликована в газете «На страже Заполярья» 04 марта 1990 года.

Существует современный вариант карты Мотовского залива, назовем ее картой N 2. Воспользуемся этой картой, чтобы нанести на нее маневрирование «Д-1» по данным, полученным из Центрального государственного архива ВМФ СССР Ю. П. Прохоренко (сыном погибшего комиссара «Д-1» старшего политрука П. М. Прохоренко), опубликоваванным в газете «На страже Заполярья» 28.01.1990 года.

При первом же сравнении этих карт получим значительное расхождение расчетных мест погружения «Д-1» на 13.30 13 ноября. Возникает несколько очень важных вопросов, на которые необходим точный ответ:

1. Почему «Д-1» оказалась в районе о. Большой Арский?

На 1-й карте точка погружения Д-1 на 13.30 находится у северного побережья Мотовского залива, координаты - 69º 33"7"" северной широты 32º 58"5"" восточной долготы (за пределами полигона N 6) по истинному пеленгу от мыса Выев-Наволок 342 градусов.

Но по данными Центрального государственного архива ВМФ СССР («На страже Заполярья» 28.01.1990), береговой пост наблюдения на Выев-Наволоке наблюдал погружение подлодки по пеленгу 335 градусов (приблизительно 69 градусов 31.7 минут северной широты 32 град. 58.5 мин восточной долготы). Эта точка погружения находится почти на середине Мотовского залива.

При сличении данных архива и карты N 1 разница в расчетном местоположении «Д-1» на 13.30 составляет 2,7 мили к югу. После выполнения упражнения по плану подводная лодка могла оказаться значительно южнее, чем было рассчитанное штурманом место корабля. Здесь возможна ошибка как в определении места подводной лодки собственными средствами корабля, так и при определении ее места постами наблюдения перед погружением «Д-1». Это пока единственное объяснение нахождения затонувшей подлодки в районе острова Большой Арский.

2. Могла ли быть раздавлена подводная лодка на глубинах в районе острова Большой Арский?

Глубины в точке предполагаемой гибели лодки составляют от 70 до 127 метров и не столь велики, чтобы раздавить прочный корпус корабля. Предельная глубина погружения для подводных лодок 1-й серии, к которой относился «Декабрист», - 90 м. При проектировании подводных лодок обязательно задается определенный запас прочности корпуса, рассчитанный, например, на переуглубление корабля из-за ошибки рулевого, поэтому у «Д-1» на глубине 100-135 м прочный корпус не должен был разрушиться. Это предположение было подтверждено аварийным происшествием с однотипной подлодкой «Д-2» («Народоволец»), которая 25.06.1938 г. при дифферентовке погрузилась глубину 123 метра. При этом «...были обнаружены лишь капли воды в сальниках и на болтах съемных листов прочного корпуса» (В. И. Дмитриев «Советское подводное кораблестроение». - Москва, Воениздат, 1990, стр. 44).

Следовательно, гибель подводной лодки в этом районе могла произойти лишь из-за внешнего воздействия на прочный корпус корабля.

3. Где находился источник выхода соляровых пятен на поверхность?

Нумерация мест наблюдения выходящего соляра из раздавленных топливных цистерн лодки на карте N 1 для точки ее предполагаемой гибели у острова Большой Арский не находит ясного объяснения.

Если подлодка затонула в южной части залива, то нумерация обнаруженных пятен должна увеличиваться по мере приближения к центру залива.

При нахождении «Д-1» на небольшой глубине в районе Большого Арского корпус топливных цистерн (находящихся вне прочного корпуса) мог быть разрушен только от внешнего воздействия: таран, взрыв мины, камни береговой черты.

Номера обнаруженных пятен соляра на 1-й карте возрастают с севера на юг. Вероятно, в этом случае источник пятен может находиться в центре полигона N 6 на больших глубинах, где и необходимо искать «Д-1».

4. Почему на поверхности залива никого не нашли?

Если бы у подводников была возможность выйти на поверхность или выпустить спасательный буй, на поверхности залива или на побережье силам поиска удалось бы отыскать моряков. Тем более что суммарный вектор течений в заливе имеет направленность к южному побережью Мотовского залива. А вот почему экипаж не воспользовался индивидуальными средствами спасения подводников (ИСА) из затонувшей подлодки или не обозначил место корабля, лежащего на грунте? Ответ на этот вопрос позволит дать только подъем «Декабриста» на поверхность. Наиболее вероятно это может означать:

Либо подводники погибли от быстрого распространения забортной воды и поэтому остались в прочном корпусе на боевых постах;

Либо выход на поверхность оставшихся в живых членов экипажа был невозможен из-за большой глубины залегания на грунте;

Либо местом большого поступления забортной воды стал 4-й отсек, он же центральный пост «Декабриста» (одновременно отсек-убежище, содержащий централизованные системы погружения, управления кораблем, шлюзования для покидания затонувшей подводной лодки), где погиб весь командный состав корабля и рулевые, управлявшие горизонтальными рулями. А подводники, находившиеся в концевых отсеках, не смогли самостоятельно выйти на поверхность.

Реальность этих предположений подкреплена случаями гибели североморских подводных лодок: «Щ-424» (20 октября 1939 года), «С-80» (27 января 1961 года) и тихоокеанских подводных лодок: «С-117» (15 декабря 1952 года) и «К-129» (8 марта 1968 года).

В любом случае катастрофа могла произойти как из-за перезаглубления «Д-1», так и от внешнего воздействия на ее корпус.

В трех из четырех ответов проявляется наличие возможного внешнего воздействия на корпус «Д-1» при нахождении ее в подводном положении или на перископной глубине.

В пользу версии о внешнем воздействии на «Д-1» (при этом погибли сразу же и командный состав и рулевые), именно на 4-й отсек, может говорить следующее. По проекту «Д-1» имела очень «большой запас плавучести (45,5%)», и в случае большого поступления воды в прочный корпус корабля, возможности управления горизонтальными рулями и решительных действий командного состава центрального поста «была способна всплыть на поверхность при затоплении любого отсека», включая самые большие - торпедный или дизельный (В. И. Дмитриев «Советское подводное кораблестроение» - Москва, Воениздат, 1990, стр. 39, 51-52).

Кроме того, если бы "Декабрист" находился в надводном положении, то на мостике или в ограждении рубки была бы верхняя вахта, командир подводной лодки или его помощник. В этом случае, после гибели корабля, силам поиска удалось бы отыскать либо оставшихся в живых подводников верхней вахты, либо тела моряков. Поиск пропавшей "Д-1" кораблями флота начался уже через 5 часов после погружения лодки и начала выполнения боевого упражнения, т. е. в районе 19 часов 13 ноября. Но не до 26 ноября, не позже, ни на поверхности залива, ни на побережье следов погибших подводников, за исключением краснофлотской бескозырки и кусков изоляции (предположительно от корпуса ПЛ), так и не было обнаружено.

А ведь за год до гибели "Д-1" на Северном флоте уже произошла катастрофа с гибелью большей части экипажа и самой подлодки, находящейся в надводном положении. 20 октября 1939 года подводная лодка 2-го дивизиона бригады "Щ-424" вышла для смены в дозоре у полуострова Рыбачий "Щ-404". Собственно до линии дозора она не дошла. На выходе из Кольского залива, недалеко от острова Торос, она была таранена входившим в залив советским траулером РТ-43 "Рыбец". Подлодка шла в надводном положении, на мостике находился исполнявший обязанности командира "Щ-424" капитан 3 ранга К. М. Шуйский и 6 подводников. Траулер ударил "Щуку" в левый борт в районе 4-го отсека. Подводная лодка с большим дифферентом на корму затонула за 2 минуты на глубине 250 метров. Погибли 29 члена экипажа, дивизионный механик 1-го дивизионабригады капитан 3 ранга Г. Ф. Норицын и два курсанта ВМУ им. Дзержинского. Все, кто находился в момент катастрофы на мостике, при ударе были выброшены за борт. Кроме того, прежде чем "Щука" скрылась под водой, 3 моряка успели выбраться из центрального поста и также были спасены. Подоспевшими кораблям-спасателям и рыбаками было поднято на борт 10 живых членов экипажа "Щ-424".

А вот «Д-1» исчезла, не оставив при этом практически никаких следов. Наиболее вероятно, что подлодка погибла, когда она находилась в подводном положении или на перископной глубине, либо истинная причина гибели экипажа и корабля в ином...

В своей книге «Вместе с флотом» бывший командующий СФ адмирал А. Г. Головко писал:

«...О причинах гибели строились всякие предположения. Одни считали, что в заливе находилась чужая подводная лодка, она, мол, подкараулила «Д-1» и потопила ее. Другие полагали, что в Мотовском заливе кем-то поставлены мины и что лодка подорвалась на одной из них».

Возникает вопрос: «О какой чужой ПЛ или кем-то поставленных минах может идти речь в мирную межвоенную осень?».

Почему погибла "Д-1"?

Причин гибели "Д-1" может быть несколько.

Как уже было сказано, официальная версия гибели ПЛ - из-за ухода за предельную глубину погружения по вине личного состава экипажа или из-за неисправности ГР - действительно могла иметь место, но она была бы слишком очевидна и поверхностна.

Сохранению в тайне истинных причин гибели ПЛ в то время могли способствовать:

Начало (именно 13.11.1940 года, в день гибели ПЛ) в Берлине германо-советских переговоров о перспективах дальнейшего сотрудничества и межгосударственных отношений, где каждая сторона проверяла надежность своего союза от 1939 года. При этом Германия не особо стремилась сохранить этот союз, и даже наоборот. Уже во время переговоров (14.11.1940 года) Гитлер на совещании со своими генералами отметил, что для достижения победы над Англией необходимо усилить ВВС и ВМС. Одновременно это привело бы к ослаблению сухопутных войск, при том что не допустимо пока сохраняется угроза со стороны России. По мнению Гитлера, нельзя было расчитывать, что Россия останется безучастной, пока не будет сломлено сопротивление Англии;

Стремление Советского руководства хотя бы внешне продемонстрировать свой нейтралитет в начавшейся Второй мировой войне, в общем, и в подрыве экономической блокады Британских островов кораблями Кригсмарине, в частности. При этом оно всемерно стремилось не обострять межгосударственные отношения ни с Германией, ни с Великобританией, тогда как последние для защиты собственных интересов делали все, чтобы втянуть своего противника именно в боевые действия с Советским Союзом, тем самым распылить его силы.

И тут надо сказать о наличии в Арктике секретной немецкой базы «Норд», о которой достоверно известно немного:

1. По немецким источникам, местоположение базы было обозначено координатами 69º 25" сев. широты, 32º 26" вост. долготы.

2. С декабря 1939 года по апрель 1940 года старшим морским начальником базы был капитен цур зее Нишлаг, а в июле 1940 года - корветтенкапитен Гаусгофер.

3. Здесь постоянно базировались немецкие суда снабжения: «Викинг-5», «Захсенвальд», «Кединген», «Фениция» («Венеция») и «Ян Виллем». В июне-июле 1940 года здесь же находился транспорт-банановоз «Иллер», первоначально предназначавшийся для перехода на Тихий океан по Северному морскому пути.

У базы «Норд» существует две тайны (возможно связанные между собой), разгадка которых могла бы оказать существенную помощь в разъяснении необходимости столь позднего учебного выхода «Д-1» (в то время как все учебные походы проводились только в летние месяцы), ставшего последним для 55 человек экипажа и самой ПЛ.

Одна из них - проведение операции «Фалль Грюн». Эта операция вероятно «проявила» для английского Адмиралтейства существование некой связи между секретной базой «Норд» и неожиданным появлением на Тихом океане германских боевых кораблей-рейдеров и подводных лодок.

О другой тайне ничего не известно, кроме того, что в 1998 году в открытой литературе появилась информация (требующая внимательной проверки) о неком секретном задании 1-го (крейсерского) дивизиона М. Гаджиева в 1940 году. При этом здесь же указано, что одна из ПЛ дивизиона погибла. Погибшей ПЛ могла стать только «Д-1». Но что это была за секретная операция, остается загадкой до сих пор.

Кроме того, существуют данные еще об одной точке гибели «Д-1». Это точка с координатами 70º 52"06"" сев. широты 48º 45"05"" вост. долготы. Но данная точка расположена в южной части Баренцева моря, приблизительно в 95 милях от северной оконечности острова Колгуев и от полуострова Гусиная земля (на архипелаге Новая Земля). С неукомплектованным и слабо подготовленным экипажем, тем более в период осенне-зимних штормов, Ф. М. Ельтищев вряд ли пошел бы столь далеко от Главной базы флота. И пока «Д-1» не обнаружена в Мотовском заливе, эта точка гибели «имеет право на жизнь».

Ниже предлагаются возможные версии гибели «Д-1».

Версия N 1. Английские ВМС.

Учитывая большую зависимость английской экономики от бесперебойного функционирования морского судоходства, Адмиралтейство одним из главных элементов защиты морских коммуникаций рассматривало организацию морской блокады кораблей Кригсмарине в пределах Северного и Балтийского морей, а также организацию системы конвоирования собственных торговых судов.

Однако на деле, с началом боевых действий, все оказалось значительно хуже. И уже с первых дней войны успехи немецких рейдеров и подводных лодок показали, что большинство замыслов Адмиралтейства остались только «на бумаге». К началу 1940 года англичане ощутили недостаток продовольствия и многих видов промышленного сырья (особенно железной руды и леса). Кроме того, после захвата норвежских морских баз, ПЛ Кригсмарине получили возможность при следовании в районы боевых действий уже не огибать Британские острова и значительно эффективнее действовать на коммуникациях союзников. И уже летом 1940 года Британские острова были вынуждены начать жить в значительной мере за счет запасов, накопленных ранее. К тому же английская разведка получила информацию, что «в Польше немцы держали только 7 дивизий, 2 из которых были переброшены на запад во время весенней компании» (У. Ширер «Взлет и падение Третьего рейха». - М.: Воениздат, 1991. Т. 2, стр.185)

Разгром союзных войск на континенте создал реальную угрозу вторжения германских войск на Британские острова. В начале июля английское правительство признало, что Германия попытается произвести вторжение в течении ближайших недель и стало принимать самые экстренные меры для укрепления обороны островов. Никогда еще, внешне, проявление угрозы поражения для Великобритании не было столь серьезным. Однако, как выяснилось позже, фактическая угроза высадки десанта на Британские острова была не столь велика, как это казалось. Гитлер счел Советский Союз более грозной силой, которую нельзя оставлять в своем тылу при нападении на Великобританию. И уже 30 июня 1940 года у начальника германского Генерального штаба Ф. Гальдера, появилась первая запись об идее германского руководства по решению сначала «восточной проблемы», т. е. о вторжении в СССР («Военно-исторический журнал», N 2, 1959 год, стр. 65). При этом руководство Германии понимало, что только скрытность подготовки и внезапность нападения способны дать положительные результаты в «молниеносной войне» против Советского Союза. Главный потенциальный противник Германии должен был оставаться уверенным в процветании германо-советской дружбы и сотрудничества, а Великобритания при этом должна была находиться в постоянном напряжении и думать только о собственной защите. И этому способствовали грандиозные дезинформационные действия, единственную цель которых была необходимость убедить обоих противников в полной неопределенности намерений Германии.

Германии это удалось. Подготовка операций «Зеелеве» и «Феликс» (захват Гибралтара) привлекли все внимание мировой общественности именно к Британским островам и в свою очередь отвлекли внимание советского руководства от сосредоточения немецких войск на востоке по плану «Отто». Советский Союз продолжал относиться к Германии с полным доверием (по крайней мере внешне), выполняя свои торговые обязательства и аккуратно производя поставки стратегического сырья согласно закрытым товарным спискам «Б» и «В» кредитного соглашения от 19 августа 1939 г. и хозяйственных договоров 1940 и 1941 годов, не подозревая при этом, что подготовка к нападению уже началась и немецкие войска, главным образом из группы армий «Б» (Франция), начали скрытую переброску к границам СССР. Первоначально боевые действия Германии были намечены на осень 1940 года.

Практически одновременно разведывательный Комитет Великобритании получил «достоверную информацию», что для «вторжения» на Британские острова создана группа армий «А» и операция «Зеелеве» намечена на август. Затем, что она перенесена на сентябрь 1940 года. Великобритания еще более усилила подготовку к обороне.

Английское руководство понимало, что с октября-ноября в проливе Ла-Манш наступит время осенне-зимних штормов и тогда использование десантно-переправочных судов и средств, собранных Германией на побережье (для «Зеелеве») и способных доставить войска на Британские острова, осенью 1940 года станет невозможным. И Великобритания всемерно стремилась продержаться до начала этих осенних штормов. Перегруппировка же немецких войск на восточное направление была полностью закончена 7 октября 1940 года, были переброшены штабы: 4-й, 12-й, 18-й армий и 12 корпусов, а также 30 дивизий со всем вооружением и техникой. 12 октября Гитлер отменил состояние готовности войск к операции «Зеелеве», а через месяц (8 декабря) была отменена и операция «Феликс». Но все это стало известно позже.

В июле же 1940 года англичане продолжали готовиться к возможной высадке немецких войск на Британские острова и продолжали искать любые способы защиты. Вероятно, одним из способов защиты и должна была стать «нейтрализация» базы «Норд».

В ноябре 1940 года на Тихом океане, далеко от Атлантического театра военных действий (АТВД), появился новый рейдер «Комет» (рейдер «В», «Корабль N 45»), который в группе с другим вспомогательным крейсером «Пингвин» (рейдер F, «Корабль N 33»), совершенно безнаказанно устроил здесь истребление союзных транспортов. За короткое время эта группа потопила 9 транспортов и захватила голландский транспорт с натуральным каучуком (из-за нехватки каучука в Германии автотранспорт гражданских ведомств грузоподъемностью менее 3 тонн предполагалось перевести на железные ободы).

Переход по Северному морскому пути на Тихий океан немецкого вспомогательного крейсера «Комет» (в зависимости от района перехода носил на борту названия: «Семен Дежнев», «Дунай», «Донау», «Доон», японский транспорт) под командованием фрегаттенкапитена Кептеля был произведен в обеспечении советских ледоколов и под контролем Главного управления Северного морского пути (ГУ СМП). Он показал командованию Кригсмарине, что от Бергена до Берингова пролива можно пройти за 3,5-4 недели и не надо затрачивать несколько месяцев (если бы рейдер шел через Суэцкий или Панамский канал). Тем более, что в условиях морской блокады рейдер, возможно, даже просто не дошел бы до Дальнего Востока.

9.07.1940 «Комет», замаскированный под советский ледокольный пароход «Семен Дежнев», вышел из Бергена и начал движение в восточном направлении. Это был один из самых быстроходных (скорость хода до 15 узлов) и прекрасно вооруженных рейдеров Кригсмарине, принадлежавший компании «Северо-Германский Ллойд».

При собственном водоизмещении около 7,5 тыс. тонн он имел запас топлива более 2 тыс. тонн, что позволяло на экономичном ходу (до 9 узлов) пройти почти 50 тыс. миль и прибыть на Тихий океан без дозаправки. По своему вооружению «Комет» превосходил крейсера союзников специальной постройки. Он имел шесть 150-мм (по другим данным 180-мм) орудий (прикрытых откидными и маскировочными щитами), до 10 торпедных аппаратов (расположенных в лацпортах и также прикрытых маскировочными щитами) с большим запасом торпед, 7-9 зенитных установок, 400 якорных мин типа «ЕМС» и быстроходный катер «LS», оборудованный для их скрытной постановки, 2 гидросамолета «Арадо-196» в ангаре. Гидросамолеты были оснащены специальными приспособлениями для обрыва радиоантенн на обнаруженных судах, что не позволило бы этим судам сообщать о нападении рейдера.

Радиосвязь и радиоразведку крейсеру обеспечивали 6 радистов свободно владеющих русским и английским языками.

Для маскировки перехода «Комет» была создана идеальная и достоверная легенда. Внешне «Комет» действительно напоминал новый советский ледокольный пароход «Семен Дежнев», прибытие которого в Архангельск ожидалось летом 1940 года. Некоторые отличия обводов немецкого рейдера были устранены с помощью парусиновых обвесов и специальных приспособлений, сделанных в заводских условиях.

12 июля, находясь в районе мыса Нордкап, «Комет» получил радиограмму от ГУ СМП о начале проводки 4-6 августа, в этой же радиограмме старшему на переходе кепитен цур зее Р. Эйссену поступило приглашение переждать начала проводки в порту Мурманск.

Однако Эйссен из-за соображений секретности операции «Фалль Грюн» официально отклонил это предложение, и «Комет» как советский транспорт «Дунай», согласно официальной версии, самостоятельно направился в район Печорского залива, где находился более месяца.

С 15 июля рейдер-оборотень в заливе ожидал прохода кораблей экспедиции ЭОН-10 и, вероятно, прихода в район настоящего «Дежнева». Перед началом арктической навигации 1940 года советский трест «Арктикуголь» спланировал зафрахтовать настоящего «Дежнева» для обеспечения грузовых перевозок в районе острова Шпицберген, между поселками Баренцбург, Грумант-Сити и Пирамида. Но ГУ СМП внесло изменения в планы «Арктикуголь» и на август-сентябрь пароход был направлен для доставки грузов полярным станциям в малоисследованных районах островов Карского моря и моря Лаптевых.

В первых числах августа настоящий «Семен Дежнев» начал свою арктическую навигацию 1940 года. Во время похода экипаж корабля принял вызов на соревнование экипажа парохода «Сталинград», и в свою очередь вызвал на соревнование экипаж ледокольного парохода «Сибиряков», известив об этом радиограммами.

5 августа 1940 года из Полярного на Дальний Восток в составе экспедиции особого назначения (ЭОН-10) вышла ПЛ «Щ-423» (командир капитан 3 ранга И. М. Зайдулин, дублер командира старший лейтенант А. М. Быстров).

В истории подготовки к переходу подводной лодки «Щ-423» по Северному морскому пути есть одна особенность, которая возможно роковым образом повлияла на судьбу экипажа «Д-1». В отличии от боевой подготовки остальных ПЛ бригады, «Щука» отрабатывала все свои морские задачи в Мотовском заливе. Вероятно это было определено установкой на корпусе ПЛ противоледной «шубы», но после появления в английской прессе информации о совместном переходе немецкого корабля и подводной лодки на Дальний Восток, в ОРЦ эта особенность подготовки могла быть легко связана с базой «Норд» и наличием в базе специальной группы ПЛ.

14 августа настоящий «Дежнев», пройдя новоземельским проливом Маточкин Шар, в Карском море встретил первые льды. «Комет», заканчивая длительную стоянку в Печорском заливе, начал подготовку к переходу в район Новой Земли.

К 16 августа на борту «Комет» появляется представитель германского посольства Крепш, находившийся с 19 июля вместе с помощником германского военно-морского атташе на теплоходе «Венеция» (в базе «Норд»), с проверкой состояния дел базы.

После окончания перехода по СМП, который рейдер прошел в рекордно короткий срок - 23 суток, из них только 15 ходовых (при обычном переходе караваны кораблей и судов затрачивали по меньшей мере 26 суток), Крепш (по другим данным - Крепшт) в точке «Айлинглоп» перешел на специальное судно снабжения «Регенсбург» и через Токио и Владивосток без промедления вернулся в Москву к германскому военно-морскому атташе фон Баумбаху.

Если «Комет» не заходил в порты Кольского полуострова, то каким образом и с какой целью этот «представитель» германского посольства оказался на борту рейдера? Ведь более удобно и комфортно он мог добраться до Москвы по Кировской железной дороге? Может крейсер все же заходил в базу «Норд» или в Мурманск?

Скрытность и секретность перехода рейдера с запада на восток была сохранена, но, видимо, в октябре какая-то информация все же достигла Британских островов и английского Адмиралтейства.

2.11.1940 г. (за 10 суток до исчезновения «Д-1») ГТУ НКВД СССР проинформировало свое руководство, что в одной из английских газет напечатана статья о проводке в арктическую навигацию 1940 года с запада на восток подводной лодки и германского парохода. И без сомнения, эти корабли рассматривались как один отряд. (Кроме того, «Комет» начал свое движение на Дальний Восток из Готенхафена, где в июле 1940 года была создана 27-я флотилия немецких ПЛ специально предназначенная для тактической подготовки командиров ПЛ Кригсмарине. «Комет» вероятно мог иметь в составе экипажа или пассажиров офицеров из состава этой флотилии).

В этом случае «Щ-423» была однозначно сочтена английским ОРЦ за немецкую ПЛ, которая в паре с надводным рейдером перешла для ведения боевых действий в Тихом океане. Ведь именно октябрь 1940 года стал самым удачным для подводников контр-адмирала Деница. Немецкие подводные лодки потопили за месяц 63 союзных транспорта.

Настоящий «Дежнев» за это время действительно побывал в 15 пунктах Арктики и в ноябре 1940 года вернулся в Мурманск, а затем в начале декабря ушел на Шпицберген для работы в Айс-фиорде.

5 ноября 1940 года Кригсмарине нанес новый удар по Королевскому флоту. Немецкий тяжелый крейсер «Адмирал Шеер» атаковал и разгромил идущий из Галифакса союзный конвой НХ-84. При этом были уничтожены 5 транспортов и охранявший их английский вспомогательный крейсер «Джервис Бей». Два других конвоя из Галифакса и конвой с Бермудских островов были возвращены в базы. Экономические, финансовые и боевые потери были велики. А ведь как упоминалось выше, один раз в девятнадцать суток крейсер встречался с кораблями обеспечения, которые прежде, чем прибыть в район ожидания, должны были прорваться через линию английской морской блокады или, благодаря базе «Норд», благополучно обойти ее.

Следовательно, секретная база на Кольском полуострове еще могла существовать.

Скрытный и быстрый переход «Комет» по Северному морскому пути, его успешные действия против союзных транспортов на Тихом океане и успешные действия «Адмирала Шеера» в Атлантике, необычная подготовка «Щ-423» в Мотовском заливе, объединенные между собой, легко превращались для английского Адмиралтейства в «сильный раздражитель» и своеобразный «детонатор мины», возможно потопившей «Д-1».

Местоположение базы «Норд» англичане знали с большой достоверностью от захваченных в плен членов экипажей судов снабжения. Район Мотовского залива также был хорошо известен Адмиралтейству еще с 1930 года, когда военные корабли Королевского флота (охранявшие рыболовецкие траулеры в промысловом районе у побережья Кольского полуострова) пополняли здесь свои запасы пресной воды и отстаивались в непогоду. По сводкам ГУ погранохраны и войск ОГПУ, только в марте-апреле 1930 года английские корабли (в том числе и крейсер), заходили сюда более 5 раз, находились в заливе до 12 часов.

Позже, в августе 1937 года, иностранная ПЛ (наиболее вероятно именно английская) была обнаружена советскими кораблями в районе строящейся Главной военно-морской базы Полярное. После обнаружения ПЛ погрузилась и вышла из Кольского залива. Позднее выяснилось, что на Кольское побережье эта же лодка высадила разведывательную группу, а затем также незаметно сняла ее.

Собранные все вместе события позволяют сделать вывод о том, что появление в районе Кольского или Мотовского заливов 13 ноября 1940 года английской подводной лодки-охотника, которая искала бы немецкие подводные лодки, вполне реально. Тем более, что в ноябре 1940 года английское Адмиралтейство едва ли знало, что еще 5 сентября немцы приняли решение о ликвидации базы и о том, что в ноябре успешность использования немецких ПЛ снизится более чем в 2 раза и останется в среднем в этих пределах до конца 1941 года.

Версия N 2. Секретное минное заграждение.

Столь же реально можно рассматривать и постановку английского минного заграждения на входе в Мотовский залив или в губу Западная Лица (т. е. в советских территориальных водах), в том числе и замаскированного под оборонительное заграждение базы «Норд».

Подрыв советского корабля на данном заграждении не вызвал бы вооруженный конфликт между Германией и Советским Союзом, но лишил бы доверительности советско-германские отношения, а значит и «нейтрализовал » бы собственно базу «Норд».

Использование английских подводных лодок для постановки минных заграждений во Второй мировой войне в общем носило ограниченный характер, но именно в 1940 году Адмиралтейство было вынуждено активно использовать свои подводные лодки-минные заградители для затруднения выходов немецких рейдеров, в том числе и из норвежских баз. При этом из 7 подводных минных заградителей специальной постройки было потеряно 3, в том числе и «Наруал», погибший при неизвестных обстоятельствах по официальным данным 1.08.1940 в Норвежском море.

Скрытная постановка английского минного заграждения в территориальных водах нейтрального государства, оказывавшего помощь Германии, ранее уже производилась. 8 апреля 1940 года у побережья Норвегии английские корабли с целью предотвращения возможной высадки немецкого десанта выставили минные заграждения на подходах к Нарвику, Тронхейму и Боде в пределах трехмильной зоны.

Ради защиты собственных морских коммуникаций в Атлантике и на Тихом океане, а также для предотвращения использования базы «Норд» как потенциального опорного пункта для высадки немецкого десанта на Британские острова с тыла, Королевские ВМС реально могли выставить мины на подходе к базе «Норд», возможно даже исключая при этом появление в заливе советских кораблей.

Англичане знали о сезонности проведения учебных стрельб кораблями Северного флота (летние месяцы года) и район проведения стрельб (мелководье Белого моря). Это же, вероятно, подтвердил и доклад командира ПЛ, приходившей в район Полярного в августе 1937 года.

Следовательно, для английского ОРЦ появившиеся в Мотовском заливе «Д-1» и ПБС «Умба» могли стать 2-й группой, готовящейся для перехода на Дальний Восток (предположим, южным маршрутом). При этом они же, вероятно, стали первыми боевыми кораблями вышедшими в Мотовский залив, после шторма, который бушевал в Баренцевом море с 7 ноября.

Английский командир мог располагать данными о том, что только немецкие ПЛ из базы «Норд», могут отрабатывать свои морские задачи в Мотовском заливе, как это сделала только что перешедшая совместно с рейдером на Тихий океан ПЛ («Щ-423» - авт .).

Поэтому «Д-1» как «немецкая ПЛ» по ошибке могла быть торпедирована английской ПЛ-охотником.

Правда, говорить о версиях подрыва на минном заграждении или в результате поражения торпедами английской ПЛ сложно, так как наблюдатели или артиллеристы 4-й батареи 104-го ПАП на мысе Выев-Наволок должны были услышать взрыв. А они ничего не слышали.

Но и отрицать эту версию мы не можем, пока не будет поднята или осмотрена собственно «Д-1»

Версия N 3. Кригсмарине.

В апреле-мае 1940 года Германия оккупировала Норвегию, получив свободный выход в Северную Атлантику и Северное море, практически обеспечила безопасность своих морских перевозок железной руды и стратегического сырья (в том числе и транзитом через Советский Союз или Северным морским путем) и позволила своим ВМС достаточно свободно охотиться на торговых путях союзного прибрежного судоходства. Необходимость существования и использования секретной «Базы»Норд», всегда тесно связанной с отдельным мнением Советского руководства, практически отпала.

5 сентября 1940 года Кригсмарине приняло решение о ликвидации секретной базы в Западной Лице.

Одной из причин отказа Германии от дальнейшего использования базы «Норд» могло стать и установление контроля СФ над Мотовским заливом. В ноябре 1939 года в западной части залива была развернута 6-я батарея 104-го пушечно-артиллерийского полка, а на мысу Выев-Наволок - 4-я батарея 104-го ПАП, имевшие на вооружении 152-мм орудия, которые были способны не только защитить базу от незванных гостей, но и накрыть любую цель в Мотовском заливе.

Возможно, ПЛ погибла в результате ликвидационных мероприятий базы «Норд».

Для сохранения скрытности ликвидационных мероприятий эвакуация имущества вероятно производилась в темное время суток. Выход в это время суток был необходим немецким кораблям, чтобы до рассвета выйти за пределы советских территориальных вод и оторваться от морских районов у побережья Кольского полуострова. Кроме того, выход транспортов производился вероятно и без оповещения советских постов наблюдения, так как корабли СФ базировались в Полярном и губа Западная Лица была от них достаточно далеко в стороне.

Таким образом, «Д-1», всплывшая после самостоятельного выполнения учебных задач, на возможном маршруте движения корабля выходившего 13 ноября 1940 года из базы «Норд», в темноте могла быть легко принята за английскую ПЛ, производящую здесь разведку, или потоплена при случайном столкновении.

О том, что таранный удар, если он имел место, был случайным (и, вероятно, не заметным для экипажа корабля или транспорта) говорит то, что 30 апреля 1941 года германский военно-морской атташе (вероятно, фон Баумбах) сделал доклад в Генеральный штаб о наличии в составе Северного флота трех подводных лодок типа «Д». Достоверность информации в докладе была достаточно высокой (не были учтены только 2 ПЛ типа «К», пришедшие в Полярное в августе 1940 года, «Д-2», ушедшая в Ленинград на модернизацию, и погибшая «Д-1»).

Этот доклад содержал последнюю достоверную информацию о составе СФ на сентябрь 1939 года (в сентябре 1939 года «Д-2» ушла в Ленинград) и поступил германскому военно-морскому атташе не ранее ноября 1939 года (в нем была учтена гибель «Щ-424» 20 октября 1939 года).

Поэтому в нем и не было информации о новых крейсерских ПЛ флота и гибели «Д-1».

В свою очередь, это и позволяет сделать вывод о том, что у командования Кригсмарине данных о происшествии в Мотовском заливе 13 ноября 1940 года не было.

Это можно объяснить тем, что либо столкновение было незаметным для экипажа иностранного корабля, либо столкнувшийся с «Д-1» корабль не дошел до своей базы.

Тральщики с металлоискателем 18 ноября в районе мыса Выев-Наволок на расстоянии 18-20 кабельтовых от берега обнаружили вторую точку - большой металлический предмет (приблизительно 69º 29" сев. широты 33º 03"8"" вост. долготы). Отсутствие данных обследования позволяет предположить, что в этой точке может находиться английская ПЛ (либо иное судно или корабль, в том числе и немецкий), случайно столкнувшаяся с «Д-1».

В 1940 году Королевские ВМС потеряли шесть ПЛ (в том числе и подводный минный заградитель «Нарвал»). При этом по неизвестным причинам, наиболее близко к 13 ноября, исчезли:

Однако возможная постановка мин в территориальных водах нейтрального государства - это операция особой важности и секретности. Было бы наивно полагать, что в архивах «всплыла» бы информация о районах постановки минных заграждений в 1940 году: Баренцево море, Кольский залив или Мотовский залив.

Нельзя забывать и о том, что до сих пор нет полной информации и об исчезновении польской ПЛ «Ожел» (перешла к союзникам в июне 1940 года), а также о судьбе норвежской ПЛ «В-1» и 4 голландских подводных лодок - «К-14», «К-15», «О-21» и «Звардис».

Пока нет полных данных об исчезновении английских лодок и ПЛ, перешедших на сторону союзников (действовавших по планам английского Адмиралтейства), а также о втором большом металлическом предмете на дне Мотовского залива. Эта версия будет существовать, и было бы преждевременно исключать участие Королевских ВМС Великобритании в гибели «Д-1».

Кроме того, как уже упоминалось выше, 1-й дивизион бригады ПЛ СФ, состоявший в то время из двух новейших крейсерских ПЛ типа «К» и двух больших подводных лодок типа «Д» , поздней осенью 1940 года выполнил секретное задание (подводные корабли находились в море более двух месяцев). Возможно, оно было связано с осенними общефлотскими маневрами по отработке десантной и противодесантной операций. Ведь согласно оперативному плану, Северный флот должен был решать среди прочих задач и «ведение крейсерских действий ПЛ на морских сообщениях у западного побережья Норвегии и в проливе Скагеррак» (Северный флот России. - Мурманск, 1996, стр.83).

Правда, следует заметить, что кроме упоминания об этом задании в «Энциклопедии военного искусства» (посвященной знаменитым морякам и подводникам ХХ века), иных упоминаний об операции пока отыскать не удалось.

Версия N 5. Воля случая.

По данным штаба СФ, из 404 мин, выставленных советскими кораблями в январе 1940 года, для заграждения подходов к Петсамо и западной части полуостровов Средний и Рыбачий, к концу 1940 года 88 были выявлены сорванными с якорей и дрейфующими под воздействием ветра и волн. С 6-7 ноября 1940 года над Рыбачьим почти неделю бушевал ураган, а в море был сильный шторм. Мины, выставленные в районе Петсамо, могли быть занесены в любой залив или бухту Рыбачьего, тем более что результирующий вектор течений в Мотовском заливе направлен именно к южному побережью.

Поэтому нельзя исключить подрыв «Д-1» на случайной плавающей мине.

Восточные районы Кольского полуострова были хорошо известны Королевским ВМС еще с Первой мировой войны. К ее началу русские тральные силы на Севере были слабы. Поэтому во второй половине 1915 года в Архангельск пришли 8 английских ТЩ специальной постройки для обеспечения доставки грузов союзными транспортами. Английским кораблям был выделен район северо-западнее Иоканги. Во второй половине 1916 года на Иокангском рейде англичанами было выставлено противолодочное заграждение, так как летом здесь стали базироваться английские боевые корабли, в том числе и крейсер «Ифигения».

Именно в противолодочную сеть осенью 1937 года у Мурманского побережья попала ПЛ «Д-3» (командир - М. Н. Попов). Она возвращалась в базу и обнаружила на маршруте движения большую группу рыболовецких траулеров. Если судить по дальнейшим действиям командира лодки, то траулеры принадлежали Великобритании или Норвегии. Командир ПЛ принял решение обойти эти траулеры в подводном положении. Погрузившись, «Д-3» попала в противолодочную сеть, не обозначенную на карте, и лишилась возможности двигаться и управляться. Около часа лодка, меняя ход, пыталась вырваться из подводной ловушки.

Когда это удалось, то пока позволяла плотность электролита в аккумуляторной батарее ПЛ в подводном положении «Д-3» шла в направлении Полярного.

Лишь вечером она всплыла в надводное положение. Экипаж обнаружил, что корпус ПЛ и ограждение рубки оказались опутанными противолодочными сетями, оставшимися с Первой мировой войны. При этом были выявлены повреждения рулей ПЛ. За проявленное мужество и самообладание часть экипажа была поощрена командующим СФ.

Подобные противолодочные заграждения были также выставлены в Кольском заливе (район острова Седловатый - мыс Белокаменка), а кольчужное боновое заграждение - перед входом в Екатерининскую гавань, где с 1916 году базировались 3 английские ПЛ.

Так как Мотовский залив был районом, который английские корабли до 1930 года (а возможно и дольше) использовали для пополнения запасов пресной воды и небольшого ремонта, то теоретически можно допустить, что и здесь могли быть выставлены противолодочные сети. Учитывая, что «Д-1» могла иметь ошибку места до 2,7 мили в сторону южного берега, то при наличии здесь сетей она могла попасть в эту ловушку и не оторваться от нее.

Ловушка для ПЛ могла оказаться и естественного (природного) происхождения: узкая расселина между каменными глыбами на грунте или скальный «козырек», не обозначенный на карте на южном побережье Мотовского залива. Но, повторю, что эта версия самая нереальная.

Выводы.

Исчезновение подводной лодки «Д-1» может означать, что произошло следующее.

1). «Д-1» потоплена английской подводной лодкой, производившей топографическую разведку побережья Мотовского залива или специально пришедшей для уничтожения очередной немецкой ПЛ из базы «Норд» , готовящейся для перехода из Западной Лицы на Тихий океан;

2). «Д-1» принята за одну из ПЛ Великобритании, проводивших разведку у советского побережья. В этом случае она как английская ПЛ могла быть уничтожена немецким транспортом или боевым кораблем;

3). «Д-1» попала под случайный таранный удар немецкого корабля или транспорта, выходящего из базы «Норд» при проведении ее ликвидационных мероприятий;

4). «Д-1» подорвалась на английском (маловероятно, на немецком) минном заграждении, выставленном на подходах к базе «Норд» или на дрейфующей мине;

5). Произошла навигационная авария, связанная с потерей возможности всплыть в надводное положение;

6). ПЛ ушла за предельную глубину погружения из-за неисправности ГР или из-за ошибки личного состава в средней части Мотовского залива.

Краткость содержания той или иной версии зависит от наличия материалов и документов или реальных событий, которые произошли на Северном флоте до ноября 1940 года. Позднее, возможно, появятся и новые версии гибели «Д-1», так как уже сейчас известно, что военком корабля старший политрук П. М. Прохоренко вел личный дневник. После гибели лодки к жене военкома дважды заходил «механик-подводник», одновременно сосед по коммунальной квартире, и в самой грубой форме требовал отдать этот дневник (В. В. Сорокажердьев. Тайну хранило море. - Мурманск, 1996, стр. 30). Подводник бригады ПЛ СФ вряд ли стал подобным тоном требовать дневник. Возможно, он может быть обнаружен в каком-либо спецхранилище.

Скоро будет уже 65 лет, как 1-я подводная лодка Северного флота со всем экипажем исчезла недалеко от Главной базы. В любом случае подводники «Декабриста» заслужили, чтобы о них вспомнили и открыли памятник родоначальнице подводных сил Северного флота.

Первостепенными элементами раскрытия тайны гибели «Д-1» остаются обнаружение и осмотр корабля на грунте, а при наличии возможности - ее подъем.

Достоверными источниками информации о катастрофе в настоящее время могут стать немецкие военно-морские архивы, выше упомянутый Сборник трофейных документов, возможно - документы английского Адмиралтейства.

Предположительно "Д-1" может находиться:

В бывшем полигоне N 6: 69º 33"2"" сев. широты 32º 47"2"" вост. долготы;

69º 33"2"" сев. широты 33º вост. долготы;

69º 30" сев. широты 33º вост. долготы;

69º 30" сев. широты 32º 51"2"" вост. долготы;

69º 30"7"" сев. широты 32º 47"2"" вост. долготы;

В районе о-ва Большой Арский 69º 29"1"" сев. широты 32º 54"7"" вост. долготы;

В районе м. Выев-Наволок 69º 29" сев. широты 33º 03"8"" вост. долготы.

Средства на проведение поисковой операции и установку памятника могут быть получены:

От общероссийских добровольных пожертвований на Памятник первым подводникам Северного флота;

Из средств Администраций регионов, уроженцами которых были погибшие подводники;

По согласованию с правительствами ФРГ и Великобритании.

Если не будет возможности поднять ПЛ, то будет необходим подъем ограждения рубки или артиллерийского орудия ПЛ для установки их Мемориале с объявлением места гибели ПЛ «Д-1» Памятным местом Северного флота.

Сергей Ковалев,

Вода и холод. Темнота.
А где-то сверху стук метала.
Нет сил сказать: мы здесь, сюда…

Ушла надежда, ждать устала.

Бездонный океан надежно хранит свои тайны. Где-то там, под темными сводами волн лежат обломки тысяч кораблей, каждый из которых имеет свою неповторимую судьбу и историю трагической гибели.

В 1963 году толща морской воды раздавила самую современную американскую субмарину «Трешер» . Полвека назад в это верилось с трудом – непобедимый Посейдон, черпавший силы из пламени ядерного реактора, способный без единого всплытия обогнуть земной шар, оказался слаб, как червь, перед натиском безжалостной стихии.

«Имеем положительный увеличивающийся угол… Пытаемся продуться…900…север» - последнее сообщение с «Трешера» не в силах передать весь ужас, что испытали гибнущие моряки-подводники. Кто мог представить, что двухдневный тестовый поход в сопровождении спасательного буксира «Скайларк» мог закончиться подобной катастрофой?

Причина гибели «Трешера» остается загадкой. Основная гипотеза: при погружении на предельную глубину произошло поступление воды в прочный корпус лодки – был автоматически заглушен реактор, и лишенная хода субмарина провалилась в бездну, унеся с собой 129 человеческих жизней.

Перо руля USS Tresher (SSN-593)

Вскоре ужасная история получила продолжение - американцы потеряли очередной атомоход с экипажем: в 1968 году в Атлантике бесследно исчезла многоцелевая АПЛ «Скорпион» .

В отличие от «Трешера», с которым до последней секунды поддерживалась звукоподводная связь, гибель «Скорпиона» была осложнена отсутствием хоть сколь-нибудь четких представлений о координатах места катастрофы. Пять месяцев продолжались безуспешные поиски, пока янки не расшифровали данные с глубоководных станций системы SOSUS (сеть буёв-гидрофонов ВМС США для слежения за советскими подлодками) – на записях от 22 мая 1968 года был обнаружен громкий хлопок, похожий на разрушение прочного корпуса субмарины. Далее, методом триангуляции восстановили примерное местоположение погибшей лодки.

Обломки USS Scorpion (SSN-589). Видны деформации от чудовищного давления воды (30 тонн/кв. метр)

Обломки «Скорпиона» обнаружились на глубине 3000 метров посреди Атлантического океана, в 740 км к юго-западу от Азорских островов. Официальная версия связывает гибель лодки с детонацией боекомплекта торпед (практически как «Курск»!). Существует более экзотическая легенда, согласно которой «Скорпион» потопили русские в отместку за гибель К-129.

Тайна гибели «Скорпиона» до сих пор будоражит умы моряков – в ноябре 2012 года Организация ветеранов-подводников ВМС США предложила начать новое расследование, чтобы установить правду о гибели американской лодки.

Не прошло и 48 часов, как обломки американского «Скорпиона» опустились на морское дно, в океане случилась новая трагедия. На экспериментальной атомной подлодке К-27 ВМФ СССР вышел из под контроля реактор с жидким металлическим теплоносителем. Кошмарный агрегат, в чьих жилах кипел расплавленный свинец, «загадил» радиоактивными выбросами все отсеки, экипаж получил страшные дозы облучения, 9 подводников скончались от острой лучевой болезни. Несмотря на тяжелую радиационную аварию, советским морякам удалось привести лодку на базу в Гремихе.

К-27 превратилась в небоеспособную груду металла с положительной плавучестью, источающую смертоносные гамма-лучи. Решение вопроса о дальнейшей судьбе уникального корабля повисло в воздухе, наконец, в 1981 году было решено затопить аварийную субмарину в одной из бухт на Новой Земле. На память потомкам. Может быть, они найдут способ, как безопасно утилизировать плавающую «Фукусиму»?

Но еще задолго до «последнего погружения» К-27, группировку атомных субмарин на дне Атлантики пополнила подводная лодка К-8 . Один из первенцев атомного флота, третья по счету АПЛ в рядах ВМФ СССР, затонувшая во время пожара в Бискайском заливе 12 апреля 1970 года. 80 часов шла борьба за живучесть корабля, за это время моряки успели заглушить реакторы и эвакуировать часть экипажа на борт подошедшего болгарского теплохода.

Гибель К-8 и 52 подводников стали первой официальной потерей советского атомного флота. В настоящий момент обломки атомохода покоятся на глубине 4680 метров в 250 милях от побережья Испании.

В 1980-е годы ВМФ СССР потерял в боевых походах еще пару атомных подлодок – ракетный подводный крейсер стратегического назначения К-219 и уникальную «титановую» субмарину К-278 «Комсомолец» .

К-219 с развороченной ракетной шахтой

Наиболее опасная ситуация сложилась вокруг К-219 – на борту подводного корабля, помимо двух ядерных реакторов, находились 15 баллистических ракет* подводного базирования Р-21 с 45 термоядерными боеголовками. 3 октября 1986 года произошла разгерметизация ракетной шахты №6, что привело к взрыву баллистической ракеты. Искалеченный корабль продемонстрировал фантастическую живучесть, сумев всплыть с глубины 350 метров, имея повреждения прочного корпуса и затопленный четвертый (ракетный) отсек.

* всего по проекту предполагалось 16 БРПЛ, но в 1973 году на К-219 уже имел место похожий случай - взрыв жидкостной ракеты. В результате «несчастливая» лодка осталась в строю, но лишилась пусковой шахты №15.

Спустя три дня после взрыва ракеты, вооруженный до зубов атомоход затонул посредине Атлантического океана на глубине 5 километров. Жертвами катастрофы стали 8 человек. Случилось это 6 октября 1986 года
Спустя три года, 7 апреля 1989 года, на дно Норвежского моря легла очередная советская подлодка – К-278 «Комсомолец». Непревзойденный корабль с титановым корпусом, способный нырять на глубину свыше 1000 метров.

К-278 "Комсомолец" на дне Норвежского моря. Фотографии сделаны глубоководным аппартом "Мир".

Увы, никакие запредельные ТТХ не спасли «Комсомолец» - субмарина стала жертвой банального пожара, осложненного отсутствием четких представлений о тактике борьбы за живучесть на безкингстонных лодках. В пылающих отсеках и ледяной воде погибли 42 моряка. Атомная подлодка затонула на глубине 1858 метров, став предметом яростных дебатов между судостроителями и военными моряками в стремлении найти «виновного».

Новые времена принесли новые проблемы. Вакханалия «свободного рынка», помноженная на «ограниченное финансирование», разрушение системы снабжения флота и массовое увольнение опытных моряков-подводников неизбежно вела к катастрофе. И она не заставила себя ждать.

12 августа 2000 года на связь не вышла АПЛ К-141 «Курск» . Официальная причина трагедии – самопроизвольный взрыв «длинной» торпеды. Неофициальный версии – от кошмарной ереси в стиле «Подводная лодка в мутной воде» от французского режиссера Жана Мишеля Карре до вполне правдоподобных гипотез о столкновении с авианесущим крейсером «Адмирал Кузнецов» или выпущенной торпеды с американской подводной лодки «Толедо» (мотив неясен).

Атомный подводный крейсер – «убийца авианосцев» водоизмещением 24 тысячи тонн. Глубина в месте затопления подлодки составляла 108 метров, в «стальном гробу» оказались заперты 118 человек…

Эпопея с неудачной операцией по спасению экипажа из лежащего на грунте «Курска» потрясла всю Россию. Мы все помним улыбающуюся в телевизоре физиономию очередного мерзавца с адмиральскими погонами: «Ситуация под контролем. С экипажем установлен контакт, на аварийную лодку организована подача воздуха».
Потом была операция по подъёму «Курска». Отпиленный первый отсек (для чего??), найденное письмо капитана Колесникова…была ли вторая страница? Когда-нибудь мы узнаем правду о тех событиях. И, наверняка, очень удивимся своей наивности.

30 августа 2003 года произошла очередная трагедия, скрытая в сером сумраке флотских будней – во время буксировки на разделку затонула старая АПЛ К-159 . Причина - потеря плавучести, ввиду плохого технического состояния лодки. Она до сих пор лежит на глубине 170 метров у острова Кильдин, на подходе к Мурманску.
Периодически поднимается вопрос о подъеме и утилизации этой радиоактивной груды металла, но пока дело не движется дальше слов.

Всего на сегодняшний день на дне Мирового океана лежат обломки семи атомных подлодок:

Двух американских: «Трешер» и «Скорпион»

Пяти советских: К-8, К-27, К-219, К-278 и К-159.

Однако, это далеко не полный список. В истории отечественного ВМФ отмечен еще ряд происшествий, о которых не сообщало ТАСС, в каждом из которых гибли атомные подлодки.

Например, 20 августа 1980 года произошла тяжелая авария в Филиппинском море - в борьбе с пожаром на борту К-122 погибли 14 моряков. Экипаж смог спасти свою АПЛ и привести обгоревшую лодку на буксире в родную базу. Увы, полученные повреждения были таковы, что восстановление лодки признали нецелесообразным. После 15 лет отстоя К-122 была утилизирована на ДВЗ «Звезда».

Другой лютый случай, известный, как «радиационная авария в бухте Чажма» произошел в 1985 году на Дальнем Востоке. В процессе перезарядки реактора АПЛ К-431 плавучий кран покачнулся на волне и «вырвал» управляющие решетки из реактора подлодки. Реактор включился и мгновенно вышел на запредельный режим работы, превратившись в «грязную атомную бомбу», т.н. «шипучку». В яркой вспышке исчезли 11 стоявших поблизости офицеров. По свидетельствам очевидцев, 12-тонная крышка реактора улетела ввысь на пару сотен метров и, затем, вновь упала на лодку, едва не разрубив её пополам. Начавшийся пожар и выбросы радиоактивной пыли окончательно превратили К-431 и стоявшую поблизости атомную субмарину К-42 в небоеспособные плавучие гробы. Обе аварийные АПЛ были отправлены в утиль.

Если речь заходит об авариях на АПЛ, нельзя не упомянуть о К-19, получившей на флоте говорящее прозвище «Хиросима». Лодка, по меньшей мере, четырежды становилась источником серьезных проблем. Особенно памятен первый боевой поход и авария реактора 3 июля 1961 года. К-19 героически спасли, но эпизод с реактором едва не стоил жизни первому советскому ракетоносцу.

Ознакомившись со списком погибших подлодок, у обывателя может возникнуть гнусное убеждение: русские не умеют управлять кораблями. Обвинение нешуточное. Янки потеряли всего две атомные лодки – «Трешер» и «Скорпион». В то же время отечественный флот лишился едва ли не дюжины атомных субмарин, не считая ДЭПЛ (янки не строят дизель-электрические лодки с 1950-х годов). Чем объяснить данный парадокс? Тем, что атомоходами ВМФ СССР управляли криворукие русские монголы?

Что-то мне подсказывает, что у парадокса есть иное объяснение. Давайте попытаемся найти его вместе.

Стоит заметить, что попытка «свалить» все неудачи на разницу в численности АПЛ в составах ВМФ СССР и ВМС США заведомо бесполезна. Всего за время существования атомного подводного флота через руки наших моряков прошли порядка 250 субмарин (от К-3 до современного «Борея»), у американцев их было несколько меньше ≈ 200 единиц. Однако, атомоходы у янки появились раньше и эксплуатировались в два-три раза интенсивнее (достаточно посмотреть на коэффициент оперативного напряжения ПЛАРБ: 0,17 - 0,24 у наших и 0,5 - 0,6 у американских ракетоносцев). Очевидно, что все дело не в численности лодок… Но тогда в чем же?
Многое зависит от методики подсчета. Как гласит старая шутка: «неважно, как сделали, главное – как посчитали». Густой шлейф аварий и ЧП со смертельным исходом протянулся сквозь всю историю атомного флота, вне зависимости от флага субмарины.

9 февраля 2001 года многоцелевая атомная лодка ВМС США «Гринвилл» протаранила японскую рыболовную шхуну «Эхиме Мару». Погибло 9 японских рыбарей, подлодка ВМС США скрылась с места происшествия, не оказав терпящим бедствие никакой помощи.

Ерунда! - ответят янки. Навигационные происшествия – будни на любом флоте. Летом 1973 года советская атомная лодка К-56 столкнулась с научным судном «Академик Берг». Погибло 27 моряков.

Зато у русских лодки тонули прямо у причала! Вот, пожалуйста:
13 сентября 1985 года К-429 легла на грунт у пирса в бухте Крашенинникова.

Ну и что?! - могут возразить наши моряки. У янки был такой же случай:
15 мая 1969 года атомная подлодка ВМС США «Гитарро» затонула прямо у причальной стенки. Причина - обычная халатность.

USS Guitarro (SSN-655) прилегла отдохнуть у пирса

Американцы почешут затылок и вспомнят, как 8 мая 1982 года в центральный пост АПЛ К-123 («подводный истребитель» 705-го проекта, реактор с ЖМТ) поступило оригинальное донесение: «Вижу серебристый металл, растекающийся по палубе». Прорвало первый контур реактора, радиоактивный сплав свинца с висмутом так «запачкал» лодку, что для очистки К-123 понадобилось 10 лет. К счастью, никто из моряков тогда не погиб.

Русские лишь грустно усмехнутся и тактично намекнут американцам, как USS Dace (SSN-607) случайно «выплеснула» в Темзу (река в США) две тонны радиоактивной жидкости из первого контура, «загадив» всю ВМБ Гротон.

Стоп!

Так мы ничего не добьемся. Бессмысленно очернять друг друга и вспоминать неприглядные моменты из истории.
Понятно, что огромный флот из сотен кораблей служит богатой почвой для различных ЧП – ежедневно где-то возникает задымление, что-то падает, взрывается или садится на камни.

Истинным показателем служат крупные аварии, приводящие к гибели кораблей. «Трешер», «Скорпион»,… Отмечены ли иные случаи, когда атомоходы ВМС США получали в боевых походах тяжелые повреждения и навсегда исключались из состава флота?
Да, такие случаи бывали.

Разбитая вдребезги USS San Francisco (SSN-711). Последствия столкновения с подводной скалой на 30 узлах

В 1986 году на камнях в Ирландском море разбился стратегический ракетоносец ВМС США «Натаниел Грин». Повреждения корпуса, рулей и балластных цистерн оказались настолько велики, что лодку пришлось отправить в утиль.

11 февраля 1992 года. Баренцево море. Многоцелевая атомная подлодка «Батон Руж» столкнулась с российской титановой «Барракудой». Лодки столкнулись удачно - ремонт на Б-276 занял полгода, а история USS Baton Rouge (SSN-689) оказалась гораздо печальней. Столкновение с русской титановой лодкой привело к появлению напряжений и микротрещин в прочном корпусе субмарины. «Батон Руж» доковылял до базы и вскоре прекратил свое существование.

"Батон Руж" отправляется на гвозди

Так не честно! – заметит внимательный читатель. У американцев чисто навигационные ошибки, на кораблях ВМС США практически не было аварий с повреждением активной зоны реактора. На отечественном ВМФ все иначе: горят отсеки, на палубу хлещет расплавленный теплоноситель. Налицо конструкторские просчеты и неправильная эксплуатация оборудования.

И это правда. Отечественный подводный флот обменял надежность на запредельные технические характеристики лодок. Конструкция подлодок ВМФ СССР всегда отличалась высокой степенью новизны и большим количеством инновационных решений. Апробация новых технологий зачастую проводилась непосредственно в боевых походах. Самая быстрая (К-222), самая глубоководная (К-278), самая крупная (проект 941 «Акула») и самая скрытная лодка (проект 945А «Кондор») были созданы именно в нашей стране. И если упрекнуть «Кондор» и «Акулу» не в чем, то эксплуатацию остальных «рекордсменов» регулярно сопровождали крупные технические неполадки.

Было ли это верным решением: и глубина погружения в обмен на надежность? Мы не имеем права отвечать на этот вопрос. История не знает сослагательного наклонения, единственное, что мне хотелось донести до читателя: высокая аварийность на советских подлодках – не просчеты конструкторов и не ошибки экипажей. Зачастую это была неизбежность. Высокая цена, заплаченная за уникальные характеристики подводных кораблей.

Ракетный подводный крейсер стратегического назначения проекта 941

Мемориал погибшим подводникам, Мурманск

Стратегический подводный ракетный крейсер ВМФ СССР бесследно исчез в 1968 г. при выполнении боевой задачи у берегов США. На своем борту он нес ядерное оружие. На протяжении 30 лет все 98 человек экипажа считались без вести пропавшими. Точная причина катастрофы подводной лодки неизвестна по сей день.

1968 год, конец февраля — из камчатской бухты Крашенинникова на боевое патрулирование вышла советская дизельная подлодка с тактическим номером К-129. Командовал подводной лодкой один из опытнейших подводников Тихоокеанского флота капитан 1-го ранга Владимир Иванович Кобзарь. Самый современный в то время стратегический ракетоносец проекта 629А был вооружен тремя баллистическими ракетами Р-21 с подводным стартом и ядерными головными частями большой мощности, а также имел две торпеды с ядерными зарядами в носовых торпедных аппаратах.

Корабль шел в восточную часть Тихого океана, к Гавайским островам. В ночь с 7 на 8 марта лодка должна была пройти поворотную точку маршрута и сделать доклад об этом на Центральный командный пункт ВМФ. Когда в назначенное время подводная лодка К-129 не вышла на связь, оперативный дежурный поднял тревогу. Командир дивизии, в состав которой входила подлодка, контр-адмирал В.Дыгало вспоминал: «В соответствии с боевым распоряжением Кобзарь регулярно направлял в штаб донесения о ходе плавания.

Однако 8 марта мы все встревожились – лодка не ответила на контрольную радиограмму, переданную штабом Тихоокеанского флота для проверки связи. Правда, это не было основанием предположить трагический исход плавания – мало ли какие причины могли помешать командиру выйти на связь! Но донесение так и не поступило. Это было серьезным основанием для тревоги».

Через какое-то время силами Камчатской флотилии, а в позднее и всего Тихоокеанского флота, при поддержке авиации Северного флота организовали поисково-спасательную операцию. Но успехом она не увенчалась. Слабая надежда, что лодка дрейфует в надводном положении, лишенная хода и радиосвязи, иссякла спустя две недели интенсивных поисков.

Участившийся радиообмен привлек внимание американцев, которые «любезно» обратили внимание русских на масляное пятно в океане, в месте, названном впоследствии точкой «К». Анализ взятой с поверхности пленки показал, что собранное вещество является топливом, используемым подлодками ВМФ СССР. Стало ясно, что подводная лодка К-129 погибла.

В выводах, которые сделала правительственная комиссия, наиболее вероятными причинами катастрофы называются «провал на глубины более предельной из-за обмерзания поплавкового клапана воздушной шахты РДП (режим работы дизелей под водой) или столкновение с иностранной подлодкой в подводном положении».

Последующие события подтвердили вторую версию – трагедия случилась в результате столкновения с атомной субмариной «Суордфиш» (США), которая шла за К-129 от самого выхода из Авачинского залива. При следовании на перископной глубине в режиме РДП, что характеризуется условиями повышенной шумности, советские акустики на некоторое время могли «потерять из виду» американского «соглядатая».

В такой момент, при сложном и активном маневрировании на критически малых дистанциях, субмарина американцев непреднамеренно ударила верхней частью своей рубки в днищевую часть центрального поста К-129. Принимая огромные массы воды, подлодка провалилась на 5-ти километровую глубину и легла на дно океана…

Через несколько суток после катастрофы «Суордфиш» появилась в японской военно-морской базе Йокосука со смятым ограждением боевой рубки. За ночь был выполнен «косметический» ремонт (наложение заплат, подкраска), а с рассветом подводная лодка американцев покинула базу и убыла в неизвестном направлении. Намного поздней в прессу просочилась информация, что с экипажа была взята подписка о неразглашении некой тайны.

Дальше события развивались следующим образом. 1969 год, ноябрь — американские спецслужбы успешно реализовали операцию «Бархатный кулак», в ходе которой к поискам погибшего советского ракетоносца была привлечена атомная подлодка «Хэллибат». В результате была сделана серия снимков мертвой субмарины. В период между 1970 и 1973 годами американцы тщательно обследовали место, положение и состояние корпуса К-129 глубоководным управляемым батискафом, что дало возможность сделать вывод о возможном ее подъеме на поверхность.

Операция спецслужб «Дженифер» носила глубоко секретный характер. На подготовку к ее проведению понадобилось около 7-и лет, а затраты составили примерно $350 млн. Основной целью операции было получение шифродокументов, аппаратуры засекречивающей радиосвязи, оружия массового уничтожения, находящееся на борту К-129. По фотографиям, доставленным «Хэллибат», эксперты смогли определить, что две ракетные шахты из трех оставались неповрежденными.

В рамках проекта «Дженифер» сконструировали специальное судно «Гломар Эксплорер», представляющее из себя плавучую прямоугольную платформу водоизмещением более 36 000 тонн и оборудованную сверхмощным подъемным устройством. Кроме этого была подготовлена баржа-понтон для транспортировки подъемных монтажных конструкций с огромными 50-ти метровыми клешнями. При помощи их затонувшую советскую субмарину предстояло оторвать от океанского дна и поднять на поверхность.

К середине 1973 г. повышенная активность американцев в точке «К» привлекла внимание разведки Тихоокеанского флота СССР. В конце года в районе предполагаемого места гибели лодки был обнаружен «Эксплорер», который далее неоднократно возвращался на это место, делая вид, что ищет нефть. С советской стороны наблюдение вели эпизодически, так как разведке было отказано в выделении необходимых для этого сил и средств. Все это закончилось тем, что завершающий этап операции «Дженифер» оказался абсолютно не замечен наблюдателями.

В начале июля 1974 г. «Гломар Эксплорер» и баржа с нужным оборудованием снова пришли к назначенному месту. Носовая часть ракетоносца была отсечена от корпуса по линии гигантской трещины и покрыта для надежности стальной сеткой. Потом в океанские воды начали уходить девятиметровые трубы, которые автоматически свинчивались на глубине. Контроль осуществляли подводными телекамерами.

Всего использовали 6 00 труб. Спустя двое суток все 5 захватов оказались прямо над корпусом подводной лодки и зафиксировались на нем. Начали подъем, по завершении которого носовая часть субмарины оказалась в огромном трюме «Гломар Эксплорер». Американцы снялись с якоря и направились к берегу.

По прибытии в район необитаемого острова Мауи, относящегося к системе Гавайских островов, после откачки воды из трюма эксперты стали исследовать трофей. Первое, что поразило американцев, – низкое качество стали, из которой был изготовлен корпус К-129. По утверждению инженеров ВМС США, даже ее толщина не была во всех местах одинаковая.

Забраться внутрь К-129 оказалось практически невозможно: там все было искорежено и сдавлено взрывом и циклопическим давлением воды. Не смогли они отыскать и шифродокументов. Правда, по другой причине – в носовой части их просто не было. Выяснилось, что капитан 1-го ранга В.И.Кобзарь был высокого роста, и ему было неудобно находиться в своей тесной каюте. В период ремонта лодки в Дальзаводе он, чтобы несколько расширить помещение, уговорил строителей, и те перенесли расположенную рядом рубку шифровальщика на корму.

Зато американцы смогли извлечь торпеды с ядерной боевой частью. Кроме того, были найдены останки шести погибших советских моряков, у троих из них имелись удостоверения личности Виктора Лохова, Владимира Костюшко, Валентина Носачева. Этим ребятам в момент гибели было по 20 лет. Остальных опознать не смогли.

Потому как задача была решена лишь частично, ЦРУ остановилось перед необходимостью подъема и кормовой части подлодки. По плану руководителей спецслужб «Гломар Эксплорер» должен был в 1975 г. прийти за следующей частью корпуса, но в это время разгорелся спор по вопросу продолжения операции «Дженифер». Было много сторонников как «за», так и «против».

В это время все детали тайной операции стали достоянием СМИ. «Нью-Йорк Тайм» вышла с разгромной статьей, которая произвела эффект разорвавшейся бомбы. В материале было сказано о том, что ЦРУ пыталось поднять затонувшую советскую подводную лодку, но была поднята только носовая часть, откуда были извлечены якобы 70 тел погибших моряков. В статье был сделан акцент на напрасную трату денег налогоплательщиков, а также была критика на военное ведомство.

С началом газетной шумихи советскому правительству было официально сообщено о том, что американцы подняли часть советского ракетоносца и готовы возвратить останки военных моряков. МИД СССР категорически отказался от предложения, заявив: «У нас все лодки находятся на своих базах». После чего американцы предали тела погибших морю, предусмотрительно запечатлев церемонию похорон на кинопленку.

СССР прилагал немалые дипломатические усилия для того, чтобы не допустить подъема остальной части К-129. А во Владивосток полетели грозные указания из Москвы: выделить боевые корабли, направить авиацию на постоянное барражирование в район точки «К», не допустить возобновления американцами работ, вплоть до бомбежки района… В конце концов, ЦРУ отказалось от продолжения операции, но политический выигрыш в этом эпизоде «холодной войны» остался на американской стороне.

В Советском Союзе гибель подводников так и не признали на официальном уровне. Стратегический ракетоносец подготавливали к боевому дежурству в крайней спешке, с отзывом офицеров из отпусков и комплектацией боевых частей матросами с других лодок. Даже список личного состава, выходящего в море, оставляемый в штабе дивизии, не был составлен по форме.

Не возвратившиеся из похода подводники в течении всего этого времени считались пропавшими без вести, потому родственники длительное время не могли добиться назначения пенсий. Почти через 30 лет, после распада Союза, им были выданы свидетельства о смерти мужей, отцов, сыновей. Сегодня имена всех 98 членов экипажа К-129, трагически погибших на боевом посту, выбиты на памятной доске в кафедральном Николо-Богоявленском морском соборе в Санкт-Петербурге.

Сегодня исполнилось 25 лет со дня гибели советской атомной подводной лодки «Комсомолец», которая затонула в Норвежском море в 1989 году. С тех пор 7 апреля объявлен в России Днем памяти погибших подводников.

В мае 1983 года в Северодвинске была спущена на воду опытная глубоководная атомная подводная лодка (АПЛ) проекта 685. К-278, впоследствии названная “Комсомолец”, была единственной лодкой этого класса. Строилась лодка необычайно долго, и на флоте ее прозвали “золотой рыбкой”. Корпус был изготовлен из чистого титана, и в ходе освоения этого металла возникало множество трудностей. Он агрессивен к другим металлам, и сопряжение титановых конструкций с серийным оборудованием требовало новых технических решений.

При насыщении титана водородом образовывались трещины, поэтому сварка производилась в особой газовой среде. Имея глубину погружения до 1000 м, “Комсомолец” являлся самой глубоководной боевой подводной лодкой в мире. Небывалый в истории подводного плавания рекорд был установлен 5 августа 1984 г. По словам штурмана “Комсомольца” капитана 3 ранга Александра Бородина, обжатие было таким, что койку выгнуло, как лук. Гидроакустик, который слушал погружение лодки с обеспечивающего надводного корабля, рассказывал: “Я из-за вас чуть не поседел… Стоял такой скрип, такой скрежет…” В то же время это была наименее шумная советская атомная лодка. На борту К-278 была одна ядерная установка, а вооружение включало торпеды и ракеты, которые могли запускаться из торпедных аппаратов, расположеных в носовой части. Несмотря на наличие ядерного вооружения, лодка не предназначалась для нанесения ядерных ударов по берегу: ее боевая задача заключалась в защите от подводных ракетоносцев противника – “убийц городов”. Лодка была оснащена всплывающей спасательной камерой для всего экипажа, установленной в средней части рубки. Уникальный титановый корабль сравнивался с орбитальной космической станцией. Его основное назначение состояло в изучении комплекса научно-технических и океанологических проблем. Он был одновременно лабораторией, испытательным стендом и прототипом для будущих кораблей подводного флота.

Технический проект был утвержден в декабре 1974 года. Строительство лодки велось на крупнейшей военной верфи “Севмашпредприятие” в Северодвинске Архангельской области. В августе 1983 года лодка была спущена на воду, а 5 августа 1984 года, по завершении достроечных работ на плаву, передана 1-й флотилии Северного флота. Еще в период ходовых испытаний, имея на борту конструкторов и строителей, лодка погрузилась на 1040 метров, установив абсолютный рекорд по глубине для боевых кораблей подводного плавания.

Атомоход построили в единственном экземпляре, чтобы обкатать корабль и его команды – основную и сменную – на больших глубинах. В перспективе на основе “проекта 685″ предполагалось создавать глубоководные подводные лодки более совершенной модификации.

За пять лет службы в составе объединения “Комсомолец” с основным экипажем неоднократно погружался на глубину 1000 метров. Сомнений в надежности корабля ни у кого не возникало.

Основные тактико-технические данные:

водоизмещение надводное – 7800 т;

водоизмещение подводное – 9700 т;

длина – 110 м;

ширина – ок.12 м;

энергетическая установка – реактора водо-водянного типа;

скорость подводная – 26 узлов, (по другим данным 36-38 узлов);

глубина погружения – до 1000 м;

вооружение – 6 носовых ТА для торпед и ракето-торпед;

экипаж – ок. 65 человек

28 февраля 1989 года лодка К-278, получившая с основным экипажем весьма почитаемое на флоте звание “отличный корабль” с правом ношения соответствующего знака на надстройке и наименование, под которым известна ныне, приняла на борт сменный экипаж и вышла в очередное автономное плавание.

7 апреля 1989 года, находясь на боевой службе, К-278 следовала на глубине 386 метров со скоростью 6-8 узлов. Утром боевая смена несла вахту в обычном режиме.

В 11.00 вахтенный, капитан-лейтенант Александр Верезгов, принял доклады из отсеков. Из седьмого матрос Нодари Бухникашвили доложил: “Седьмой осмотрен, сопротивление изоляции и газовый состав воздуха в норме. Замечаний нет”. Это были его последние слова.

Между 11.00 и 11.03 в кормовом отсеке начался пожар. В 11.03 на пульте вахтенного механика зажегся сигнал: “Температура в седьмом отсеке больше 70 градусов”. Вахтенный механик, капитан 3-го ранга Вячеслав Юдин, немедленно объявил: “Аварийная тревога”. На главном командном пункте инженер-механик, капитан 2-го ранга Валентин Бабенко, пытался связаться с аварийным седьмым отсеком по общекорабельной связи. Седьмой не отвечал. Командир подлодки, капитан 1-го ранга Евгений Ванин, в считанные секунды принял единственно правильное в данной ситуации решение: применить в аварийном отсеке лодочную объемную химическую систему пожаротушения (ЛОХ). Но система, которая в теории должна нейтрализовать пожар высокой интенсивности, оказалась бессильной перед разыгравшейся стихией. От резкого повышения температуры нарушилась герметизация трубопровода высокого давления, и аварийный отсек сразу же превратился в подобие мартеновской печи.

Огонь перекинулся на шестой отсек. Немедленно был остановлен парогенератор. Левый турбогенератор отключился сам. Сработала автоматическая защита реактора. В дополнение к этому заклинило вертикальный руль, прервалась межотсечная связь, повредилась система шланговых дыхательных аппаратов, в результате чего часть экипажа получила тяжелое отравление.

Лодка, увеличивая ход, стала всплывать. Однако на глубине около 150 метров сработала аварийная защита реактора, и К-278 потеряла ход.

Командир корабля капитан 1-го ранга Е.А.Ванин сообщил об этом в штаб Северного флота. В воздух поднята авиация, в район бедствия направлены самые быстроходные корабли ВМФ СССР, включая атомный ракетный крейсер “Киров”. Из близлежащих районов на помощь вышли гидрографическое судно “Колгуев” и плавбаза “Алексей Хлобыстов”.

12.26 – лодка начала подавать закодированные сигналы бедствия, которые не могли быть принятыми иностранными спасательными службами.

14.20 – командир самолета-спасателя установил связь с командиром подлодки. С лодки доложили, что, хотя пожар продолжается, он контролируется экипажем, который не дает огню разрастись. Просьб никаких нет.

Когда “Комсомолец” всплыл, экипаж сумел локализовать пожар в седьмом отсеке, дать в шестой отсек фреон и загерметизировать остальные.

14.40 – экипаж самолета-спасателя обнаружил подводную лодку. Она стояла без движения строго с севера на юг с едва уловимым креном на правый борт. У левого борта в районе 6-го и 7-го отсеков наблюдалось обильное вспенивание воды. Из боевой рубки, отклоняемый ветром, тянулся хвост светлого дыма.

Одного за другим аварийные партии вытаскивали обгоревших и отравившихся моряков на свежий воздух. Врач, старший лейтенант Леонид Заяц, ни на минуту не останавливаясь, делал искусственное дыхание морякам. Большая часть экипажа была выведена наверх. Многих удалось вернуть к жизни. Но они, ослабевшие и еще не пришедшие в себя, погибнут позже в холодной воде, когда от каждого потребуются нечеловеческие усилия. На палубе курили молча, глотая дым со слезами. Из седьмого отсека продолжал густо валить пар. “Видимо, там образовалась брешь, – считает моряк Семен Григорян, – сквозь которую хлынула вода. В том месте, думаю, выгорели кабельные тросы, которые выходили наружу”.

Казалось, самое страшное позади. Никто не думал, что через несколько часов все окажутся в ледяной воде Норвежского моря.

14.50 – к этому времени в воздухе находятся уже 3 самолета. Два других, расположившись в небе между Медвежьим и Мурманском, ретранслировали переговоры командира лодки и штаба флота, а также наводили надводные суда в район аварии. Их капитаны расчитали примерное время прибытия – 18 часов.

15.20 – на лодке продолжается борьба с огнем. Ее командир постоянно держит связь через самолеты с берегом. Настроение у него уверенное, поступила лишь одна просьба – нужно буксиру подойти к ним. Это могло означать лишь одно: подлодка потеряла ход. Видимо, опасаясь последствий пожара, на ней заглушили реактор.

16.00 – командир лодки неожиданно запросил фреон. Самолет-спасатель связался с судами, те обещали подыскать в своих запасах нужное количество.

16.35 – летчики вдруг заметили, что лодка начала оседать на корму. С этого момента события стали развиваться стремительно.

От высокой температуры прогорели сальники трубопроводов, связывающих внутренние помещения лодки с забортной средой. Вода стала быстро распространяться по отсекам, смежным с аварийными. Стало ясно, что нарушена герметичность прочного корпуса. Вероятно, титановая обшивка не выдержала перепада температур (несколько сот градусов в седьмом отсеке и всего плюс два за бортом). Лодка всплыла, но положение ее с каждой минутой становилось все более опасным: кормовая часть на глазах уходила в воду, а нос вздымался все выше и выше. Стало ясно, что надежд спасти ее нет.

“Всем покинуть отсеки! Плоты на воду!” – приказал командир корабля. Семен Григорян стал отсоединять их от корпуса лодки – на это ушло слишком много времени. Крепления не поддавались. Корабль тонул, кормовой частью заваливаясь вниз. Моряки бросились в ледяную воду. Наконец плот удалось отсоединить, но его отнесло от лодки волной.

Моряки стали прыгать в ледяную воду. Кому повезло, тот успел забраться на спасательный плот. Остальным оставалось надеяться на прибытие спасательных кораблей.

16.44 – Подводная лодка погружается с сильным дифферентом на корму. Вода подступила к основанию боевой рубки.

16.47 – боевая рубка наполовину скрылась в воде.

16.50 – командир подлодки передает радиограмму: “Готовлю к эвакуации 69 человек”.

17.00 – рядом с лодкой показались два развернутых аварийно-спасательных плотика, на 20 человек каждый. Из лодки непрерывным потоком начали эвакуироваться моряки.

Самолет-разведчик “Орион” с базы ВВС Норвегии в Андё получил приказ вылететь в район острова Медвежий для выяснения ситуации.

17.08 – подводная лодка затонула на глубине 1685 метров. Экипаж, за исключением 4 человек, погибших на пожаре, оказался в воде, температура которй плюс 2 градуса.

17.30 – министр обороны Норвегии Ю.Й.Хольст получил информацию о пожаре на советской подлодке по собственным военным каналам.

17.50 – Норвежский “Орион” прибыл в район бедствия, где обнаружил плотик, облепленный людьми, и в 100 м от него – два безжизненных тела.

18.20 – 30 из оставшихся в живых моряков подняты на борт плавбазы “Алексей Хлобыстов”. Трое из них умерли по пути в Североморск. Из 69 членов экипажа К-278 “Комсомолец” в живых осталось 27 человек.

В настоящий момент лодка лежит на дне Норвежского моря в 180 км юго-западнее острова Медвежий (точные координаты: 73 град 43 мин 47 сек северной широты; 13 град 15 мин 84 сек восточной долготы) на ровном киле на глубине 1685 метров, осев в грунт на 2 метра. Рядом лежат корабельные часы, их стрелки остановились на 17.27 . . .

Субмарина имела два корпуса. Прочный в средней части представлял собой цилиндр диаметром 8 м, в оконечностях - усеченные конусы, заканчивавшиеся сферическими переборками. Для сведения к минимуму отверстий, снижающих прочность, отказались от большого погрузочного люка. Для экстренного всплытия с больших глубина установили систему продувания одной из цистерн средней группы пороховыми газогенераторами.

Наружный, также титановый корпус состоял из 10 безкингстонных цистерн главного балласта, носовой и кормовой оконечностей, ограждения выдвижных устройств. Ниши торпедных аппаратов, вырезы для носовых горизонтальных рулей и шпигаты оборудовались щитовыми закрытиями.

Эту лодку оборудовали всплывающей спасательной камерой, вмещающей весь экипаж и рассчитанной на подъем с глубин до 1500 м. Во 2-м и 3-м отсеках сформировали так называемую зону спасения, ограниченную поперечными переборками, выдерживающими большое давление. Все семь отсеков имели средства тушения пожаров.

Ожидалось, что точки над «i» после гибели «Комсомольца» расставит правительственная комиссия. Но, когда она завершила работу, в прессе появилось лишь краткое сообщение: «…Причиной катастрофы явился пожар в кормовом отсеке подводной лодки. Наиболее вероятно, что он возник из-за возгорания электрооборудования».

За рамками сообщения, как мы видим, остались ответы на три главных вопроса: почему это произошло? Кто в этом виноват? Каковы последствия катастрофы?.. Давайте попробуем разобраться.

До того горестного дня дела на нашем подводном флоте шли - лучше не надо. Во всяком случае, такое впечатление складывалось из публикаций советской печати. Наши подводники совершали кругосветные плавания, всплывали на Северном полюсе, первой же ракетой поражали цели за сотни миль.

После 7 апреля произошел поворот на 180°. Одни газетные заголовки чего стоили: «Опасные глубины», «Подводный пожар», «Спасите наши души»… Неужто одно чрезвычайное происшествие так резко переменило мнение о подплаве? Нет, тут, видимо, надо искать глубинные течения…

«Это не только боль и досада, но и позор наш!» - так выразил свои чувства один из подводников, участвовавший в работе правительственной комиссии, расследовавшей обстоятельства гибели «Комсомольца». Действительно, в мирное время затонул новейший боевой корабль, причем в ходе спасательных работ погибли 42 моряка из 69, входивших в его экипаж. Как же такое могло произойти?

Давайте восстановим события того апрельского дня.

11.54. Командиру самолета майору Г. Петроградскому сообщили, что в районе острова Медвежий возник пожар на нашей подлодке. Она всплыла, экипаж пытается спасти корабль. Надо выйти в район бедствия, связаться с командиром субмарины и доложить в штаб обстановку и просьбы моряков.

12.43. Петроградский оторвал тяжелую машину от взлетной полосы. На подготовку к вылету положено 1 ч 20 мин. Летчики уложились в 49 мин - сняли вооружение и взяли аварийно-спасательные средства.

14.20. Достигнув Медвежьего, что примерно в 980 км от берега, Петроградский связался с подлодкой и транслировал на базу сообщение: «Пожар контролируется экипажем. Просьб нет».

14.40. Пробив нижнюю кромку облачности, авиаторы увидели «Комсомолец». Лодка стояла с небольшим креном на правый борт, из боевой рубки тянулся белый дым, слева, у 6-7-го отсеков морская вода пенилась. Петроградский передал на берег метеосводку: видимость 5-6 км, нижняя кромка облачности в 400 м от моря, волнение 2-3 балла, зыбь, временами налетают снежные заряды.

14.50. В воздухе уже три самолета, их экипажи транслируют переговоры командира «Комсомольца» Е. Ванина со штабом флота, наводят на лодку надводные корабли. Расчетное время их подхода - 18.00.

15.20. Ванин просит буксиры, поскольку лодка потеряла ход, ведь из-за пожара пришлось заглушить реактор.

16.00. Ванин неожиданно запросил фреон. Петроградский связался с идущими на помощь кораблями - пообещали найти.

16.35. Летчики заметили, что лодка садится кормой.

16.38. Дифферент на корму и крен на правый борт возрастают.

16.40. Из воды показался форштевень.

16.44. Волны омывают уже основание рубки.

16.47. Рубка наполовину в воде.

16.50. Радиограмма Ванина: «Готовлю к эвакуации 69 человек».

17.00. Рядом с лодкой плавают два спасательных плота, вмещающие по 20 человек. Петроградский сбросил им контейнер с надувной шлюпкой (приводниться на сухопутной машине он никак не мог), подводники начали садиться в нее. При следующем заходе летчики не увидели этой лодки, один плот оказался перевернутым. Со второго самолета сбросили контейнеры, но ими уже никто не мог воспользоваться.

17.08. Подводная лодка затонула.

Еще примерно через час первую группу подводников подняла рыболовная плавбаза «Алексей Хлобыстов», которая поспешила на помощь военным морякам. Остальных поодиночке вылавливали из холодной воды. Спасти удалось 27 человек…

Трагедия у острова Медвежий вызвала бурную и весьма разноречивую реакцию. Быстрее всех отреагировали военные и газетчики.

Погибшим воздали почести, экипаж «Комсомольца» наградили, заместитель начальника аварийно-спасательной службы ВМФ лишился должности. Начала работать Государственная комиссия, в которую включили министра обороны Д. Язова, секретаря ЦК КПСС О. Бакланова, заместителя Председателя Совета министров СССР И. Белоусова.

А на страницах печати тем временем бушевали страсти. Все началось, пожалуй, с того, что бывший командир атомной подлодки А. Горбачев поведал читателям, что подобный случай - отнюдь не первый, только раньше все скрывалось за завесой секретности.

В ответ по поручению уцелевших членов экипажа «Комсомольца», а скорее всего - по заданию командования, спасавшего честь мундира, четверо моряков написали (или подписали) открытое письмо, отметая предположения, что пожар завершился трагедией из-за неважной выучки экипажа, и сместив акценты на конструктивные недостатки корабля.

«Отсутствие комплексной системы оценки обстановки в аварийном отсеке на основе объективных данных,- утверждали подводники,- особенно при отсутствии или выходе из строя части личного состава, не позволило в первую минуту оценить обстановку в аварийном отсеке. Потеря управления с центральных пультов систем и оборудования средствами движения корабля и выход из строя связи с аварийными отсеками привели к осложнению обстановки на корабле».

…Теперь мы вряд ли узнаем, отчего вспыхнул пожар. Ничего не скажут стоявшие на вахте в злополучном 7-м отсеке трюмный машинист, старший матрос Н. Бухникашвили и техник группы дистанционного контроля мичман В. Колотилин - они так и остались на своих постах навечно. Однако многое может проясниться из анализа опубликованных данных.

Комсостав - а на борту, кроме командира, был еще и начальник политотдела соединения, капитан 1-го ранга Т. Буркулаков - допустил несколько ошибок. Иначе не оценить факты, выявленные Государственной комиссией.

Чтобы локализовать пожар в 7-м отсеке, у командира было по крайней мере 15 минут. Но тревогу объявили с опозданием, экипаж несвоевременно занял места по аварийному расписанию, не загерметизировал отсеков и не полностью сделал то, что положено выполнять без команды, но по инструкции. Это промедление предопределило дальнейшее…

Как сообщал «Морской сборник», погибшая лодка была оборудована пороховыми газогенераторами для экстренного всплытия. Но в центральном посту решили всплывать обычным способом, при этом воздух высокого давления подали в кормовые цистерны по трубопроводам, проходившим через горящий отсек. Раскаленные стенки трубопроводов не выдержали давления, и сжатый воздух рванул в горящий отсек, создав там эффект доменной печи! В результате 40-минутного наддува температура достигла 800-1000 “С. Не удивительно, что отсек разгерметизировался, а потом сдал и прочный корпус в корме…

Однако возлагать вину за случившееся на экипаж «Комсомольца» было бы неверно. Как выяснилось, некоторые подводники только к концу срочной службы осваиваются на боевых постах. Не случайно на подплаве стараются удержать моряков на сверхсрочной, то есть стремятся перейти к той самой профессиональной армии, против которой до сих пор возражают многие генералы и адмиралы. А пока на подводные атомоходы приходят вчерашние выпускники ПТУ, причем не подвергаются профотбору. А психологи дальний поход под водой сравнивают с космическим полетом. Но космонавтов долго и тщательно готовят.

Знакомый же командир атомохода рассказывал:

«Выхожу с новобранцами в море, погружаюсь и начинаю ползать под перископом у родного берега. Глядишь, у одного-другого клаустрофобия обнаружится, а то и приступ эпилепсии…»

С этим офицером я летел на Камчатку, времени для разговора было достаточно. Еще при посадке я обратил внимание на спор военного моряка с контролерами из-за двух ящиков. Оказалось, мой собеседник вез семье лук и помидоры - на базе с ними, ох, как туго!

Такова проза жизни на берегу. На корабле тоже сложностей хватает. После очередного ремонта на лодке завелись крысы, их выжили с великим трудом, «мобилизовав» кота и двух кошек.

«У одной во время похода родились котята. Не выжили…- продолжил подводник.- И вообще на борту, кроме людей и крыс, никто не приживается. Да и сами к концу плавания держимся на анальгине - головы страшно болят. Говорят, это потому, что стальной корпус экранирует все электромагнитные излучения…»

Такова, так сказать, психологически житейская сторона медали. А вот другая, технически организационная: проверкой после трагедии в Норвежском море было установлено, что многие подводники… не умеют плавать. Для студеной воды (большинство моряков «Комсомольца» погибли из-за переохлаждения) не хватает спецкостюмов, а те, что есть, неважного качества и неудобны.

Теперь перейдем к самой лодке. Уже при сдаче ее морякам выявились серьезные недочеты, например, в первом же погружении «потеряли» всплывающую спасательную камеру. Пришлось искать ее на дне, поднимать, переделывать, так же поступили с подобными устройствами на других лодках. И это не все.

Капитан 1-го ранга Е. Селиванов, в прошлом командир атомохода, на котором 18 июля 1984 года был пожар, приведший к жертвам, исследовал происшествия такого рода и пришел к выводу: необходимо еще на уровне проекта исключать возможность появления огня в отсеках. На «Комсомольце» так не сделали, а ведь это корабль новейшей конструкции, способный действовать на глубине до 1 тыс. м!

Теперь он лежит на полуторакилометровой глубине. Удалось лишь более-менее локализовать носовую часть субмарины, где остались торпеды с ядерными боеголовками.

Другой атомоход, по данным нашей печати, погиб летом 1983 года у Камчатки, в октябре 1986 года мы потеряли лодку в Атлантике, в 1989 году, после гибели подводной лодки «Комсомолец», в том же районе потерпела аварию еще одна субмарина. И у всех на борту - ядерное оружие!

Четверть века назад произошла одна из самых крупных катастроф в истории отечественного подводного флота — 7 апреля 1989 года в Норвежском море погибла атомная подводная лодка К-278 «Комсомолец». И даже по прошествии 25 лет продолжаются споры о причинах и виновниках той страшной трагедии.

Подводная лодка «Комсомолец» была уникальной, единственной представительницей проекта «685» «Плавник».

Ещё в 1966 году командование ВМФ СССР поставило перед конструкторами задачу создания опытной подводной лодки с повышенной глубиной погружения.

Проектирование уникального подводного атомохода заняло целых восемь лет. Для решения поставленной задачи конструкторы использовали титан, чтобы создать лёгкий и прочный корпус.

Закладка лодки на предприятии в Северодвинске состоялась в 1978 году, а на воду К-278 была спущена в 1983 году.

За использование сверхдорогого титана, а также за длительность проектирования и постройки лодку на флоте прозвали «золотой рыбкой».

Но К-278 действительно была уникальным кораблём. Она могла действовать на глубинах, где не обнаруживалась никакими средствами наблюдения противника и была недосягаема для любого оружия с обычным взрывчатым веществом. Атомная подлодка была вооружена торпедами и крылатыми ракетами «Гранат». Система вооружения позволяла К-278 в подводном положении атаковать корабли и подлодки противника из глубин океана, оставаясь для них недосягаемой.

Несостоявшийся Герой

Начиная с 1984 года К-278 , включённая в состав Северного флота, эксплуатировалась как опытная подлодка и база для экспериментов в области сверхглубоких погружений.

Предполагалось, что эксплуатация К-278 позволит накопить опыт для создания целой серии новейших подводных лодок следующего поколения.

4 августа 1985 года К-278 под командованием капитана 1-го ранга Юрия Зеленского установила абсолютный мировой рекорд глубины погружения — 1027 метров. При всплытии на глубине 800 метров из торпедных аппаратов были произведены успешные выстрелы болванками.

Эти испытания показали, что Советский Союз получил подводную лодку, не имеющую аналогов в мире. Капитан Зеленский представлялся к званию Героя Советского Союза, однако награждение не было утверждено.

В конце 1986 - начале 1987 года К-278 под командованием Юрия Зеленского совершила свой первый автономный боевой поход. Летом 1987 года лодка сменила статус с «опытной» на «боевую». В августе - октябре 1987 года лодка успешно прошла вторую «автономку». Под командованием капитана Зеленского она получила весьма престижное на флоте звание «отличный корабль».

Подводная лодка «Комсомолец», 1 января 1986 года. Фото: Public Domain

Пожар на глубине

В январе 1989 года подлодке К-278 было присвоено имя «Комсомолец». Спустя месяц К-278 отправилась в своё третье автономное плавание, на этот раз со сменным экипажем, который возглавлял капитан 1-го ранга Евгений Ванин.

Поскольку первый поход с новым экипажем — это чрезвычайно ответственное событие, на борту оказались и представители флотского командования в лице заместителя командира дивизии подлодок и начальника политотдела.

Автономный поход проходил успешно до самого возвращения домой, когда казалось, что ничего экстраординарного уже произойти не может.

7 апреля 1989 года в 11:03, в тот момент, когда «Комсомолец» шёл на глубине 380 метров со скоростью в 8 узлов, в 7-м отсеке лодки по неустановленной причине вспыхнул мощный пожар. Основной версией считается возгорание электрооборудования.

Пожар стремительно охватил весь 7-й отсек и унёс жизнь вахтенного матроса Нодари Бухникашвили. Когда сигнал о пожаре поступил на центральный пульт, была предпринята попытка использовать лодочную объёмную химическую систему пожаротушения (ЛОХ), однако это не дало результата.

Температура в 7-м отсеке достигала 1000 градусов, огонь проник и в 6-й отсек, где погиб мичман Владимир Колотилин.

К этому моменту на лодке была объявлена аварийная тревога, «Комсомолец» начал всплытие. На глубине 150 метров из-за вызванных пожаром повреждений она потеряла ход, и дальнейшее всплытие происходило за счёт продувки цистерн главного балласта. В 11:16, спустя 13 минут после начала пожара, лодка достигла поверхности.

Когда позже начнутся поиски виновных и экипаж «Комсомольца» начнут обвинять в некомпетентности, тот самый заместитель командира дивизии, находившийся на лодке, капитан 1-го ранга Коляда заметит — если бы экипаж был некомпетентен, то лодка бы не поднялась на поверхность.

Репродукция рисунка «Норвежское море. Атомная лодка». Фото: РИА Новости / Сергей Компанийченко

Борьба за живучесть

Положение на «Комсомольце» было очень тяжёлым — 6-й и 7-й отсек охвачены огнём, 2-й, 3-й и 5-й задымлены. В экипаже много обожжённых и отравившихся. Сработала аварийная защита, автоматически заблокировавшая атомный реактор лодки, «Комсомолец» перешёл на использование аккумуляторов.

Первый сигнал об аварии был подан в 11:37, но из-за нарастающих неполадок в штабе он был принят лишь в 12:19. К месту аварии был отправлен самолёт Ил-38 с аварийно-спасательными контейнерами.

Ил-38 не может садиться на воду, поэтому в данной ситуации он мог только наблюдать и наводить на место аварии идущие на помощь корабли.

Вертолёты и гидросамолёты ВМФ не могли добраться до места аварии, расположенного в 980 километрах от советской границы.

К тому же первые сообщения от капитана Ванина были достаточно спокойными — корабль всплыл, экипаж ведёт борьбу за живучесть.

Ил-38 под командованием лётчика Геннадия Петроградского занял позицию над районом аварии в 14:20. К этому времени на помощь «Комсомольцу» на всех парах шла плавбаза «Алексей Хлобыстов», которая должна была прибыть на место к 18:00.

К трём часам дня показалось, что всё самое страшное позади. Над районом кружили три советских самолёта, корабли на всех парах мчались к месту аварии, пожар, хоть и не был потушен, но был локализован. Помощь должна была прибыть уже скоро.

Большая часть экипажа находилась на верхней палубе без спасательных жилетов. Люди, выбравшиеся из задымлённых отсеков, были уверены в непотопляемости «Комсомольца» и не предполагали, что им вскоре придётся покидать корабль.

Лодка затонула за несколько минут

В 16:35 экипаж Ил-38 обратил внимание, что К-278 стала оседать на корму. В результате мощного пожара была нарушена герметичность прочного корпуса лодки, и началось затопление «Комсомольца». Оно происходило стремительно.

В 16:40 командир лодки отдал приказ готовиться к эвакуации экипажа, приготовить всплывающую спасательную камеру (ВСК), покинуть отсеки. Личный состав начал отдавать спасательные плоты, однако удалось спустить на воду лишь один из них.

Через семь минут боевая рубка наполовину оказалась погружена в воду. В 17:00 экипаж без индивидуальных спасательных средств стал эвакуироваться на спасательный плот. С Ил-38 был сброшен спасательный контейнер, однако он сработал нештатно, и воспользоваться им моряки не смогли.

В 17:08 К-278 «Комсомолец» стремительно ушла на глубину. В ледяной воде Норвежского моря оказался 61 человек. Люди, не имевшие даже спасательных жилетов, отравленные угарным газом во время пожара, обожжённые, держались из последних сил.

Капитан 3-го ранга Анатолий Испенков остался внутри прочного корпуса лодки. Командир электротехнического дивизиона до последнего обеспечивал работу дизель-генератора гибнущего «Комсомольца». Выбраться из тонущей лодки он не успел…

Выживший в бездне

К-278 была оборудована всплывающей спасательной камерой, которая позволяет спастись из глубин всему экипажу лодки. В тот момент, когда «Комсомолец» уходил на дно, в ВСК оказались пятеро: командир лодки Евгений Ванин, капитан 3-го ранга Юдин, мичманы Слюсаренко, Черников и Краснобаев.

Капитан Ванин бросился внутрь лодки, услышав в ней голоса людей. Те, кто остался на поверхности, едва успели задраить за ним люк — только это оставляло шансы оставшимся внутри спастись при помощи спасательной камеры. Юдин, Слюсаренко, Черников и Краснобаев, поднимавшиеся по трапу в момент затопления, были буквально сброшены вниз из-за того, что тонущая лодка встала едва ли не вертикально. Мичмана Слюсаренко втащили в камеру последним. Юдин и Черников отчаянно пытались закрыть нижнюю крышку камеры, весившую более 250 кг. Им удалось это сделать с невероятным трудом.

Камера, затянутая дымом, вместе с лодкой уходила на дно, которое в этом месте было на глубине более полутора километров. Подводники пытались отсоединить камеру от лодки.

Капитан 3-го ранга Юдин вдруг крикнул: «Всем включиться в дыхательные аппараты!» Это успели сделать только Слюсаренко и Черников — остальные, включая самого Юдина, погибли.

Подводники погибли из-за угарного газа, чьё действие многократно усиливается вместе с возрастанием давления.

Камера отделилась от лодки практически на дне, когда под давлением толщи воды был повреждён корпус «Комсомольца».

Спасательную капсулу выбросило на поверхность, как пробку из-под шампанского. Верхнюю крышку люка, закреплённую на одной защёлке, сорвало, а вместе с ней выбросило Черникова и Слюсаренко. Но первый погиб, ударившись головой, и только Слюсаренко уцелел, оказавшись в воде. Спасательную камеру захлестнули волны, и через несколько секунд она окончательно ушла на дно.

Мичмана Слюсаренко спустя некоторое время подобрали спасатели. Виктор Фёдорович Слюсаренко — единственный человек в мире, спасшийся из подводной лодки, затонувшей на полуторакилометровой глубине.

Последнее пристанище

С момента затопления «Комсомольца» и до прихода к месту катастрофы плавбазы «Алексей Хлобыстов» прошло около 70 минут. Эти минуты оказались роковыми для большинства членов экипажа. 16 человек утонули, ещё 16 умерли от переохлаждения, и их тела были подняты на борт вместе с оставшимися в живых 30 моряками.

Ещё трое скончались уже на борту плавбазы, хотя на первый взгляд их состояние не вызывало опасений. Медики потом пояснили — пребывание в холодной воде уже запустило в их организмах необратимые изменения, и спасти их было невозможно.

В итоге из 69 членов экипажа 42 человека погибли, 27 выжили. 12 мая 1989 года Президиум Верховного Совета СССР издал указ о награждении всех членов экипажа «Комсомольца» — живых и мёртвых — орденом Красного Знамени.

Траурная процессия во время похорон моряков подводной лодки «Комсомолец», 1989 год. Фото: РИА Новости / В. Кузнецов

Подводная лодка «Комсомолец» вот уже четверть века покоится на глубине 1650 метров на дне Норвежского моря. С 1989 по 1998 годы с помощью глубоководных аппаратов «Мир» проведено семь экспедиций, в ходе которых проводилось наблюдение за состоянием лодки, а также работы по обеспечению радиационной безопасности. Было установлено, что реактор лодки заглушён надёжно, и она в настоящее время не представляет угрозы для окружающей среды.

В 1998 году следствие по делу о гибели подводной лодки «Комсомолец» было приостановлено в связи с «неустановлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого» и тем, что «установить истинные причины пожара и затопления до подъёма подводной лодки и её осмотра не представляется возможным».