Морозовы рябушинские. Династия рябушинских

Предпринимательство дореволюционной России

В России предпринимательство имеет глубокие корни. Оно впервые упоминается еще в "Повести временных лет". Павловская в своей статье "Традиции русского предпринимательства" пишет, что еще в "Житии Дмитрия Прилуцкого" от XIV в. рассказывается "...о северных торговых операциях переяславского купца средней руки, торговавшего пушниной. Согласно житию, он совершил три поездки на Печору и в Югру. После первой заплатил долги, после второй стал богатым человеком, а в третью поездку загубил свою жизнь где-то в дремучих лесах Печоры." Все это говорит о том, что у славян торговля к 9 веку была очень хорошо развита.

К концу XVI в. В России успешно функционировали три купеческие корпорации, имевшие выборных руководителей и пользовавшиеся определенными правами. В 1653 г. вводится первый в истории страны Торговый Устав, устанавливающий единый торговый налог. Согласно Уставу иностранные купцы облагались более высокими пошлинами, чем российские.

В Манифесте 16 апреля 1700 г. Петр I провозглашает: "С самого вступления нашего на престол все старания и намерения наши клонились к тому, чтобы все подданные наши приходили в лучшее и благополучнейшее состояние".

В начале XVIII века в России стал формироваться капитализм. Вместе с ним стали формироваться династии промышленников. В 1703 году была организована первая в России Санкт-Петербургская биржа. K началу Первой мировой войны более ста бирж существовало уже во всех крупных городах страны. Быстро развивалась банковская деятельность. Заслуженной всемирной славой пользовалась Нижегородская ярмарка. Российские предприниматели были для своего времени прекрасно образованы. Образцовыми учебными заведениями мирового класса считались в начале нашего века Петербургский политехнический институт с его экономическим факультетом, Московский, Киевский и Харьковский коммерческие институты. В стране успешно работало 250 средних коммерческих училищ, в которых обучали десятки тысяч будущих предпринимателей и управляющих. Вплоть до Октябрьской революции заслуженной всемирной славой пользовались хлопчатобумажные предприятия Морозовых, кожевенное и суконное производства Бахрушиных, промышленные предприятия Третьяковых, текстиль Прохоровых, машины и судостроение Путиловых, железные дороги Мамонтовых, химические заводы Ушковых, гастрономия братьев Елисеевых и многое-многое другое.

Путиловский завод

Конец XIX и начало XX в. были для России годами экономического роста. Особенно быстро развивалась промышленность и торговля. Торгово-промышленный оборот Европейской России составлял тогда около 10 млрд. рублей.

Возникновение династии Рябушинских

Династия Рябушинских (изначально их фамилия писалась через "я") возникла из семьи "земельных крестьян". Основатель династии – "огосударствленный" крестьянин Михайл, сын Дениса, который был стекольщиком и служил Свято-Пафнутиевскому монастырю в Боровске. Однако после секуляризации монастырских земель он был вынужден платить оброк в в Коллегию экономии и позднее стал "земельным крестьянином".

Согласно историческим источникам на конец 18 столетия семья будущих Рябушинских состояла из следующих членов семьи:

  • Денис Кондратьев 76 лет
  • Яков Денисов сын 56 лет
  • Евдокия Евтеева (жена Якова) 44года
  • 1745 Агафья дочь Якова 19лет
  • Василий сын Якова 17 лет
  • Домника дочь Якова 13 лет
  • Иван сын Якова 10 лет
  • Артемий сын Якова 5 лет
  • Мария дочь Якова 4 года
  • Михаил сын Якова 3 года

Наибольшую известность получили младшие сыновья Артемий и Михаил. Они успешно вели торговлю в Москве и счисляться в гильдии купцов.

К 1809 году братья ведут торговлю в купеческих рядах в Москве. Михаил к 1809 году еще не женат, но уже ведет самостоятельную торговлю в холщовом ряду.

Михаил приумножил своё состояние удачной женитьбой на Евфимии Степановне Скворцовой. Она была дочерью купца кожевника Скворцова Степана Юлиановича из деревни Шевлино. У него был небольшой заводик и дом в Кожевниках. Он стоит и по сей день.

Война 1812 года нанесла серьезный удар по торговле Михаила и Артемия. Во время пожара в Москве сгорели склады и лавки принадлежащие братьям. Они были вынуждены сменить сословие с купеческого на мещанское.

Картина Франческо Вендрамини "Московский пожар 1812 года", XIX век

Михаил Рябушинский поступил на службу к купцу Сорокованову, который в последствии был очень доволен работником и назначил его управляющим своих активов. Впоследствии за неимением наследников купец передал свое состояние Михаилу.

Лишь спустя 12 лет, в 1824 году, он вновь стал купцом, но уже под другой фамилией – Ребушинский. Фамилию он сменил, перейдя в раскол, а называться стал так по слободе, в которой он жил в Боровске. Со временем, и довольно быстро, Рябушинские превратились в Рябушинских, но Михаил Яковлевич всегда подписывался по-старому.

Сначала Михаил Яковлевич торговал холщовым товаром, потом хлопчатобумажными и шерстяными изделиями, но всегда мечтал основать собственное производство. Накопив капитал, в 1846 году он основал небольшую фабрику в собственном доме в Москве, в Голутвинском переулке. Он производил шелковые и шерстяные изделия.

После смерти любимой жены Евфимии Степановны, происходившей из богатых купцов Скворцовых, Михаил Яковлевич постепенно начал отходить от дел, передав фабрики в руки сыновей – Ивана, Павла и Василия. Иван рано умер, и наследство Михаил Яковлевич оставил в нераздельную собственность Павлу и Василию.

Павел управлял фабриками и заботился об их обеспечении сырьем, станками, красками, дровами. Василий занимался финансовой документацией, ведением коммерческих дел и бухгалтерией. Павел Михайлович, возглавив дело, усиленно развивал фабричное производство, построил четырехэтажное здание ткацкой фабрики рядом с домом. Техническую сторону дела он знал досконально, поэтому самую ответственную работу – прием товара – он выполнял сам. Он же устанавливал и цены на товары.

С начала 1860-х Павел Михайлович начал активно заниматься общественной деятельностью. В 1860 году он избран в члены шестигласной распорядительной Думы Москвы как представитель от Московского купечества, в 1864-м – в комиссию по пересмотру правил в мелочном торге, в 1866-м – депутатом городского собрания и членом коммерческого суда. В 1871 и 1872 годах его выбирали в члены учетного и ссудного комитетов Московской конторы Государственного банка, с 1870 по 1876 год он был выборным Московского биржевого комитета. Таким образом, Павел Михайлович Рябушинский стал одним из признанных лидеров московских предпринимателей.

В 1880–90-х годах Павел Михайлович вел учет первоклассных торговых векселей. Это новое для купца дело заинтересовало его, постепенно он все больший упор стал делать на банковские операции. Позднее его сыновья основным видом деятельности будут считать именно банковское дело, которое и принесет им громкую славу. Скончался Павел Михайлович в возрасте 78 лет в окружении многочисленного потомства. Александра Степановна, его лебедушка, пережила мужа всего на год с небольшим, несмотря на значительную разницу в возрасте. После смерти отца фабриками стал заниматься Павел Павлович, который занял пост директора-распорядителя. Ему помогали братья Сергей и Степан. Они в широких масштабах развили банковскую деятельность и в 1902 году основали банкирский дом, во главе которого встали братья Владимир и Михаил.

Пробыв в первой гильдии пятнадцать с половиной лет Рябушинские сделали в 1879 г. попытку получить для себя и своих детей потомственное почетное гражданство. Сенат отказал им в этой просьбе. Причиной стало то, что они принадлежали к раскольникам. Запрет на почетные титулы был регламентирован основании секретным высочайшим повелением от 10 июня 1853 г.. На его основании раскольникам, к какой бы секте они ни принадлежали, отличия и почетные титулы давались только в виде исключения. Многолетние хлопоты Рябушинских увенчались успехом 11 июля 1884 г., когда им наконец-то была выдана грамота Александра III о "возведении их с семействами в потомственное почетное гражданство".

Павел Павлович Рябушинский

Павел Павлович Рябушинский возглавил семейное дело в сложный для мировой и российской экономики период на рубеже XIX и XX столетия. Он оставил глубокий след не только в истории династии Рябушинских, но и всей России. Мировой экономический кризис практически не затронул текстильную промышленность. От кризиса страдали только те текстильщики, которые были нацелены на западных потребителей. Рябушинские в их число не входили. Свою продукцию они поставляли преимущественно на российский рынок.

Павел Павлович Рябушинский

К началу десятых годов Павел Павлович возглавлял уже крупнейшую финансовую монополию, аппетиты которой намного переросли пределы производства и продажи тканей. Всюду, где только возможно, его "Средне-Российское акционерное общество" противостояло иностранцам: геологическая разведка на Севере, в районе Ухты, лесодобыча и лесозаготовка, расширяющиеся интересы в нефтяной промышленности, первые шаги отечественного машиностроения, автомобильная и авиационная отрасль – этот перечень далеко не полон. Возможности были огромными, амбиции – еще больше.

В отличии от других представителей династии Рябушинских, Павел Павлович участвовал в политической общественной жизни страны. В годы кризиса 1905–1907 гг. П.П. Рябушинский окончательно уходит в публичную политику. Павел Павлович был выборный Московского биржевого комитета, член министерской Комиссии по упорядочению быта и положения рабочих в промышленных предприятиях Империи, активно, "как средствами, так и трудами", участвует в движении за права старообрядцев. Характерно, что именно на старообрядческом съезде 1906 г. в Нижнем Новгороде Рябушинский впервые представил свое видение переустройства России, основанное на единстве и целостности государства, преемственности государственной власти, эволюционирующей в сторону развитого парламентаризма, отмене сословных преимуществ, свободе вероисповедания и неприкосновенности личности, "замене старого чиновничьего аппарата другим – народным, доступными для народа учреждениями", всеобщим бесплатным образованием, наделении крестьян землей и исполнении "справедливых желаний рабочих относительно порядков, существующих в других государствах с развитой промышленной жизнью".

П.Б. Струве

В 1907 году в российской экономики и политике отметилась определенная стабилизация. На этом фоне Павел Павлович Рябушинский начинает издавать одну из самых популярных ежедневных газет – "Утро России". В тоже время вместе с П.Б. Струве он проводит ежемесячные совещания с лучшими умами страны – разрабатывает долгосрочную стратегию экономического развития.

Павел Павлович Рябушинский сознательно строил свой образ – активного, мобильного, понимающего свой и более широкий государственный интерес русского капиталиста. В нем поразительным образом уживались своеобразная деловая этика старообрядческой среды, широкая натура русского купца и благотворителя с железной цепкостью образованного предпринимателя ХХ в. Сохранился любопытнейший документ: "Отчет и баланс П.П. Рябушинского на 1 января 1916 года". Павел Павлович владел имуществом на общую сумму в 5 002 тыс. рублей, в том числе акциями Московского банка на 1905 тыс., семейной текстильной фирмы на 1066 тыс., типографии, где печаталось "Утро России" – 481 тыс., и домом на Пречистенке, оцененным в 200 тысяч рублей. Годовой доход Павла Павловича составлял около 330 тысяч, причем директорское жалованье в банке и различных семейных компаниях – около 60 тысяч. Из расходов, помимо 24 тысяч на содержание семьи, 84 тысячи ушло на покрытие дефицита "Утра России", 30 тысяч – на другие издательские проекты. До 20 тысяч истратил Павел Павлович и на различные пожертвования (десять тысяч – старообрядческому журналу, пять тысяч – декадентскому издательству). Годы Гражданской войны Рябушинский провел в Крыму, а затем оказался в эмиграции, во Франции. Но и там он не терял веры в Россию.

Тем временем братья П.П. Рябушинского Владимир и Михаил еще в начале XX века занялись финансовой составляющей растущей на глазах "братской" империи, которой теперь точнее подошло бы название "торгово-промышленно-финансовой". Основанный в 1902 году "Банкирский дом братьев Рябушинских" (знаменитый тем, что был первым и единственным частным банком в России, публиковавшим свои ежемесячные и годовые отчеты) десятилетием позже был преобразован в акционерный коммерческий Московский банк с основным капиталом 25 млн. рублей.

Судьба представителей династии Рябушинских

Не все представители династии Рябушинских занимались предпринимательством. Так, Дмитрий Павлович Рябушинский занимался наукой. В 1916 году Дмитрий Павлович создал 70-мм пушку, напоминающую открытую трубу на треноге. Орудие Рябушинского было предшественником динамореактивных и более поздних газодинамических безоткатных орудий.

Дмитрий Павлович Рябушинский

Дмитрий Павлович стал ученым с мировым именем, профессором, членом-корреспондентом Французской академии наук. После революции Дмитрий Павлович по собственной инициативе отдал аэродинамический институт государству, после чего эмигрировал во Францию, где он и умер в Париже в 1962 году. Во Франции он работал в области аэродинамики и пропагандировал российскую науку. Дмитрий Павлович в 1932 году за экспериментальные исследования получил премию А. Базена от Парижской академии наук, а в 1935 году был избран её членом-корреспондентом. Во времена СССР имя Д,П, Рябушинского было незаслуженно забыто. Лишь 31 октября 2011 года в городе Железнодорожный открыт памятник Дмитрию Павловичу Рябушинскому, работы скульптора Сергея Александровича Ялоза.

Николай Павлович Рябушинский стал литератором. Он автор многих рассказов и повестей, пьес и стихов. Наибольшую известность он приобрел как издатель литературно-художественного журнала символистов "Золотое руно".

По заказу Николая Павловича в начале XX века близ Петровского парка была возведена роскошная дача, получившая название "Черный лебедь" и прославившаяся не только своей архитектурой и коллекцией картин, но и шумными приемами для московской богемы. Николай Павлович собирал полотна как старых мастеров, так и современников, причем основную часть собрания составляли картины художников, группировавшихся вокруг "Золотого руна". Кроме того, в его коллекции были известные скульптуры О. Родена. По инициативе Николая Павловича в 1907 году открылась выставка московских символистов "Голубая роза". На выставку были приглашены известные пианисты, здесь же читали стихи В. Брюсов и А. Белый. В 1909 году Николай Павлович разорился и был вынужден продать часть своей коллекции с аукциона. Потом ряд полотен погубил пожар на вилле "Черный лебедь". После этого пожара уцелел лишь портрет В. Брюсова кисти М.А. Врубеля и полотна, находившиеся в московском особняке Рябушинского. После октября 1917 года Николай Павлович состоял на государственной службе консультантом и оценщиком произведений искусства, но в 1922 году он эмигрировал. Его коллекция была национализирована и поступила в Государственный музейный фонд.

Михаил Павлович Рябушинский финансировал несколько художественных выставок, выделял средства служащим Третьяковской галереи, в 1913 году входил в состав Комитета по организации посмертной выставки В.А. Серова. Собирать свою коллекцию картин русских и западноевропейских художников Михаил Павлович начал в 1900 году, особую любовь он питал к произведениям молодых русских живописцев. Некоторые полотна он покупал на выставках. По традиции московских коллекционеров, свое собрание Михаил Павлович намеревался передать в дар Москве.

В 1917 году он сдал свою коллекцию на хранение в Третьяковскую галерею, где и остались его картины после национализации. Часть этого собрания в 1924 году была передана в Музей нового западного искусства. В настоящее время картины из собрания М.П. Рябушинского находятся в Государственной Третьяковской галерее, Государственном Русском музее, государственном музее изобразительных искусств им. А.С. Пушкина, Киевском музее русского искусства, Художественном музее им. А.Н. Радищева в Саратове.

Когда в январе 1918 года был создан "Союз деятелей художественных хранилищ", Михаил Павлович стал его казначеем, но сотрудничество с новой властью не состоялось. В 1918 году Михаил Павлович вместе с братьями эмигрировал и поселился в Лондоне, где открыл отделение банка Рябушинских и стал его директором. К 1937 году его банк прекратил существование, Михаил Павлович занялся сначала импортом товаров из Сербии и Болгарии в Англию, а после Второй мировой войны стал комиссионером в мелких антикварных лавках. Умер он в 1960 году, на восьмидесятом году жизни.

Степан Павлович Рябушинский собирал иконы и был одним из признанных авторитетов в этом вопросе. Иконы привозили ему со всей России. Степан Павлович покупал их большими партиями, выбирал себе самые ценные, а остальные жертвовал старообрядческим храмам. Все свои иконы Степан Павлович располагал в домашней молельне, не украшая ими стены кабинета или гостиной. Став одним из пионеров научного исследования икон, он составил и издал описания многих из них, например иконы Божьей матери Одигидрии Смоленской. Степан Павлович Рябушинский получил звание ученого-археолога и был избран почетным членом Московского археологического института.

Одним из первых С.П. Рябушинский начал реставрировать иконы, для чего устроил у себя дома реставрационную мастерскую. В 1911–12 годах Степан Павлович экспонировал свою коллекцию на выставке "Древнерусская иконопись и художественная старина" в Петербурге. В 1913 году Степан Павлович выступил как организатор крупнейшей выставки древнерусского искусства в честь 300-летия дома Романовых. После революции 1917 года Степан Павлович эмигрировал и поселился в Милане, где управлял суконной фабрикой. Иконы из его собрания поступили в Государственный музейный фонд, откуда впоследствии разошлись по разным музеям.

Федор Павлович Рябушинский прожил всего 27 лет, но и он успел оставить заметный след в истории и приобрести репутацию покровителя науки. В 1908 году по его инициативе Императорское русское географическое общество организовало большую научную экспедицию для исследования Камчатки. На это дело Федор Павлович пожертвовал 250 тысяч рублей.

Великие меценаты

Д.Толоконников, потомок династии Рябушинских

Крестовниковы, Рябушинские, Третьяковы, Морозовы, Мамонтовы, Бахрушины.

На протяжении XVIII-XIX вв. в России складывались промышленные династии, которые наряду с преумножением своего капитала занимались благотворительностью и меценатством, Почти все богатейшие люди того времени были выходцами из простых крестьянских семей. Многие из этих семей были старообрядцами и до конца жизни были верны своей вере, несмотря на многочисленные гонения со стороны "новой" православной церкви.

Тот вклад, который внесли эти люди в развитие Российского государства, не должен быть забыт, а их гуманитарная деятельность может быть примером для современных олигархов.

Крестовниковы

Одно из первых дошедших до нас сведений о купеческой благотворительности содержится в семейной хронике Крестовниковых. Пришедший в Москву из Переславля-Залесского основатель династии Козьма Васильевич (1753-1814 гг.) был одним из первых коммерческих деятелей в Москве. Он имел сахарорафинадный завод, завод для производства свинцовых белил, вел торговлю по всей России и с заграничными фирмами. Во время Отечественной войны 1812 г. им и его детьми было пожертвовано 50 тыс. руб., о чем было записано на стене храма Христа Спасителя, на 28-й мраморной доске. Такие же суммы пожертвовали князь Н.Б.Юсупов и три представителя московского купечества: городской глава Алексей Куманин, коммерц-советник Семен Алексеев и Григорий Абрамович Кирьяков. В 1812 г. всего было пожертвовано москвичами на снаряжение армии 1 млн. руб., из них 500 тыс. руб. собрало богатое московское купечество. И это явилось лишь началом целой эпохи в истории России.

В XIX в. существовали целые династии, которые жертвовали средства практически во все сферы деятельности человека. Среди них можно назвать: Рябушинских, Третьяковых, Морозовых, Бахрушиных и многих других.

Рябушинские

Семья Рябушинских, удивительно талантливая, дала столько ярких в разных отношениях личностей, что с трудом можно назвать какую-то сферу человеческой деятельности, где не приложили бы (и с успехом!) силы Рябушинские. Промышленники, ученые, банкиры, торговцы, политики, писатели, художники - вот диапазон их интересов. Бесспорно, история этой семьи могла бы стать национальной легендой, подобно легендам о Форде или Рокфеллерах, но судьба распорядилась гораздо менее справедливо...

Начало династии уходит корнями к рубежу XVIII-XIX вв. Основателем династии и семейного дела был Михаил Яковлев, сын крестьянина Якова Денисова из слободы Пафнутьево-Боровского монастыря, что находится в Калужской области. Родился он в 1786 г. В 12 лет от роду он был отдан в обучение "торговому делу", а в 16 под фамилией Стекольщиков (отец его занимался остеклением окон) уже записался в "московской третьей гильдии купцы", объявив при этом "одну тысячу рублей капиталу". Не совсем ясно, откуда появились у 16-летнего крестьянского сына немалые деньги: для вступления в гильдию требовалось "объявить" капитал от 1 до 5 тыс. руб.

Возможно, ему помог старший брат Артемий, который к тому времени уже торговал в Ветошном ряду Гостиного двора. Вскоре он довольно выгодно женился на Евфимии Скворцовой, дочери богатого московского кожевенника. Молодой купец с супругой занимались тем, что скупали по деревням у деревенских ткачей ткани, наносили на них орнамент, делали ситец и продавали его в собственной лавке в Холщовом ряду Гостиного двора.

Удачны были первые шаги их самостоятельной торговой деятельности, но 1812 г. сказался весьма неблагоприятно на их делах. Подход неприятеля к стенам Москвы, бегство населения из города, пожары, испепелившие большую часть столицы, - все это надолго подорвало силы московского купечества.

Михаил Яковлевич с семьей во время занятия Москвы неприятелем переехал в село Кимры Тверской губернии и, по семейным преданиям, принялся там за скупку обуви, но эта торговая операция, по-видимому, не была удачна, так как в дальнейшей своей торговой деятельности он обувью больше никогда не занимался.

С 1814 г. он перестал вносить гильдейский сбор и приписался в московские мещане, так же как и брат его Артемий Яковлевич.

"По претерпленному мною от нашествия неприятельских войск в Москву разорению процентных денег платить нахожу себя не в состоянии, почему покорнейше прошу по неимении мною купеческого капитала перечислить в здешнее мещанство" - бумагу такого содержания подал в купеческую гильдию Михаил в 1813 г.

"Мещанский период" в жизни Михаила Рябушинского продолжался 10 лет.

Об этом десятилетии имеются только следующие сведения, записанные П.М.Рябушинским по семейным воспоминаниям: Михаил Яковлевич служил у Сорокованова, который ему, как своему приказчику, передал за старостью лет торговлю.

Жила семья Рябушинских в приходе святого Ипатия в Ипатьевском переулке в доме Мещанинова, и в этом доме родились все дети Михаила Яковлевича: три сына и две дочери (Пелагея - в 1815 г., Иван - в 1818 г., Павел - в 1820 г., Анна - в 1824 г., Василий - в 1826 г.).

В декабре 1823 г. "московский мещанин" Михаил Яковлевич Рябушинский вновь просит записать его с семейством в 3-ю купеческую гильдию и объявляет 8 тыс. руб. капитала. Перемена прозвания "Яковлев" на официальную фамилию связана с принятием старообрядчества. Привычное для нас написание "Рябушинский" утвердилось позднее, к концу жизни Михаила Яковлевича.

Наиболее точное описание деятельности и жизни М.Я.Рябушинского дал О.Платонов в книге "1000 лет русского предпринимательства": "Говорят, что у человечества имеются три цели, руководящих жизнью: или власть, или слава, или деньги.

У М.Я.Рябушинского ни одна из этих целей не руководила жизнью. Он не искал власти, а только пользовался ею в семье как орудием для совершенствования выполняемого дела. Он не искал славы и даже прятал от посторонних глаз блестящие результаты своей упорной многолетней работы; он не искал денег, так как, создавая своим делом крупный по тому времени капитал, он не пользовался им для своих личных и семейных потребностей.

Михаил Яковлевич принадлежал к небольшому слою людей, для которых власть, слава и деньги не являются целью жизни, а дело, которое они взялись вести.

Будучи уроженцем Ребушинской слободы, находящейся всего в нескольких верстах от г. Боровска, где погребены боярыня Морозова и княгиня Урусова, Михаил Яковлевич не мог не знать о трагической кончине этих поборниц старообрядчества. М.Я.Рябушинского понимал моральные и социальные различия между лицами, принадлежащими к господствующей и старообрядческой церквям, и его симпатии склонились к тем, кто сохранил верность старинному укладу жизни.

Михаил Яковлевич пользовался у староверов уважением.

Известен случай, когда он узнал, что его десятилетний сын Павел увлекся игрой на скрипке, он отобрал у ребенка "бесовскую игрушку" и тут же разрубил ее топором.

С сыновьями купец, что называется, был строг, но справедлив.

Когда старший сын Иван вопреки воле отца женился на мещанке, тот отлучил его от семьи, оставив без наследства и без денег.

Павел отцу никогда не перечил и в 1846 г. женился на Анне Фоминой, внучке основателя Рогожского кладбища.

В 1848 г. царь Николай I, стремясь покончить с "расколом", издал указ, по которому старообрядцев запрещалось принимать в купечество. Сыновьям Михаила Яковлевича грозила 25-летняя рекрутская служба в армии, от которой дети купцов были освобождены. В те времена многие купцы, отказывались от своих прежних принципов и переходили в ортодоксальное православие.

Однако М.Я.Рябушинский продолжал отстаивать свои убеждения, из-за этого ему пришлось перебраться в Ейск, где для скорейшего заселения города старообрядцам была дана льгота - им разрешалось приписываться к местному купечеству.

"Все для дела - ничего для себя" - такой был девиз жизни М.Я.Рябушинского, закончившейся 20 июля 1858 г. Детям в наследство он оставил имущество в 2 млн. руб. ассигнациями.

Во втором поколении главой семейного дела после смерти Михаила Яковлевича становится Павел Михайлович.

Его отличали предприимчивость, общительность, экспансивность в противоположность замкнутому, лишенному широкого взгляда и предпринимательской хватки брату Василию. Но, несмотря на новации, наследник Михаила Яковлевича продолжал соблюдать каноны старой веры.

Дети Павла Михайловича вспоминают, что в доме была "моленная с древними образами и с богослужебными книгами, тоже древними. Службу правил уставщик, а в великом посте приезжали матери из Заволжских скитов, а потом и из Ржева. Тогда они правили службу".

Сам Павел Рябушинский долгое время был выборным церковного причта Рогожского кладбища.

Не прошло бесследно и увлечение музыкой. Павел Михайлович Рябушинский заводит знакомства в музыкальном и литературном мире. У него, страстного театрала, нередко собираются артисты так любимого им Малого театра.

Он обладал феноменальным деловым чутьем. Оно-то и подсказало ему в 1869 г., что настало время продать все принадлежавшие братьям объекты, а на полученные деньги купить у московского купца Шилова "убыточную" бумагопрядильную фабрику в Тверской губернии. Павел рассчитал правильно: убыточной фабрика была из-за того, что Америка после Гражданской войны резко сократила поставки хлопка, а сразу после их возобновления предприятие начало приносить колоссальные доходы.

Однако пока бизнес шел по нарастающей, семейные дела Павла Михайловича шли все хуже и хуже.

Во многом не сложились отношения у него с женой из-за отсутствия наследника мужского пола, к тому моменту у него было 6 дочерей. По этой причине начались ссоры, которые позднее привели к разводу.

В то время собрался жениться его младший брат Василий, а Павел, приехавший смотреть невесту, неожиданно так ею увлекся, что сделал предложение от своего имени. Избранницей оказалась Александра Степановна Овсянникова, 18-летняя дочь крупного хлеботорговца из Петербурга, старообрядца. Несмотря на разницу в возрасте (П.М.Рябушинскому тогда исполнилось 50 лет). Их союз оказался счастливым: у них родилось 16 детей, из них 13 (8 сыновей и 5 дочерей) достигли совершеннолетия, трое детей умерли в детстве.

Василий Павлович же после того, как родной брат "увел" у него невесту, так и остался до конца жизни холостяком. Умер он 21 декабря 1885 г.

Стихией Павла Рябушинского было фабричное дело. Его вышневолоцкие фабрики к концу XIX в. стали заметной величиной российской хлопчатобумажной промышленности.

Павел Михайлович скончался в декабре 1899 г. (похоронен на Рогожском кладбище рядом с отцом). Оставив дом жене и распорядившись выдать 5 тыс. руб. лакею, ухаживавшему за ним во время болезни, и 3 тыс. "духовному отцу Ефиму Силину", все прочее завещал своим сыновьям: 20 млн. руб.

Павел Михайлович много помогал старообрядческой общине Рогожского кладбищи в Москве.

Например, только в память о брате Василии, Богодельный дом Рогожского кладбища получил единовременно 22 тыс. руб.

Довольно большие средства вкладывались Рябушинским в улучшении условий труда и быта служащих фабрик:
организована доступная медицинская помощь, построена и оборудована больница и родильный приют. При фабрике также работали богодельня и ясли;
открыта школа, которая давала возможность поступить в начальное училище с трехгодичным курсом. Были построены казармы для холостых и семейных рабочих;
для проведения досуга был открыт клуб служащих, где организовывались танцевальные вечера и спектакли.

Была открыта и народная столовая в его доме в Голутвинском переулке, причем через несколько лет этот дом был целиком пожертвован Человеколюбивому обществу для устройства в нем убежища имени П.М.Рябушинского для вдов и сирот московского купечества и мещанского сословия христианского вероисповедания. Для содержания этого дома Рябушинский выделил значительное количество средств.

Это далеко не полный список благотворительных дел П.М.Рябушинского, но именно он положил начало меценатской деятельности династии Рябушинским.

В третьем поколении роли братьев в семейном бизнесе были четко разделены. Безусловно, главным считался старший брат Павел; фабричными делами занимались Сергей и Степан, банковскими и финансовыми вопросами заведовали Владимир и Михаил; Дмитрий подался в ученые; младший брат Федор пока не подрос был "не при делах". А Николай, которого в семье звали не иначе, как "беспутный Николашка", занялся "веселой жизнью".

А между тем у Рябушинских цель сколачивания капитала была не главной. Главным было "возрождение Истинной, Великой и Могучей Российской Державы". К этому они начали идти еще в период первой русской революции 1905 г. Именно ради ее достижения Павел Павлович Рябушинский, ставший к 1917 г. одним из политических лидеров страны, предлагал опустить между Российской Империей и Западной Европой "железный занавес".

"Богатство обязывает..." ("Rischesse oblige") - именно так любил наставлять Павел Павлович своих братьев. Он считал, что деньги - это не цель, а всего лишь средство для выполнения исторической миссии торгово-промышленного класса, заключающейся в развитии национального производства и отечественной культуры.

Вначале Павел Павлович занимался только банковскими и промышленными делами своей семьи, но затем принялся за общественную деятельность и сразу занял в ней видное место.

Он был председателем Московского биржевого комитета, членом Государственного совета по выборам от промышленности, председателем Общества хлопчатобумажной промышленности, председателем Всероссийского союза промышленности и торговли и видным старообрядческим деятелем.

Им была создана газета "Утро России", считавшаяся органом прогрессивного московского купечества, а сам он был сравнительно левых настроений и не боялся их высказывать. Говорил он не плохо, но свои речи тщательно готовил и никогда не говорил экспромтом.

Одной из его любимых тем было осознание купечеством своей роли в хозяйственной жизни и необходимость для купцов оставаться купцами, а не переходить в дворянство. Он иногда нарочито заострял вопрос и не старался приспособляться к настроениям своего собеседника. Не боялся он и ответственности и не хотел перекладывать ее на других.

В годы первой мировой войны политическая деятельность Павла Рябушинского достигла своего апогея. Весной - летом 1915 г. в пору тяжёлых поражений русской армии он выступил инициатором создания военно-промышленных комитетов - органов мобилизации частной промышленности на нужды войны. На волне популярности он избирается главой Московского военно-промышленного комитета и Биржевого комитета, открыто выражает недоверие власти, которая "может нас привести и поставить на край гибели". П.П.Рябушинский действует в союзе с "прогрессивным блоком", который формируется летом 1915 г. как объединение оппозиционных депутатов Государственной Думы. С началом первой мировой войны Павел Павлович возглавил попечительский совет лазарета братьев Рябушинских имени Великой княгини Ксении Александровны, организованный в подмосковном имении Кучино. В лазарете сестрами милосердия работали члены их семей.

Между тем, Павел Павлович представлял собой новый благородный тип старообрядца с высокой светской культурой.

Бизнес, политика... Но и в культурной жизни предреволюционной России имя Рябушинских было у многих на слуху.

Степан Павлович Рябушинский - один из инициаторов открытой к 300-летию Дома Романовых выставки древнерусских икон - наиболее крупного вернисажа предреволюционной России.

Он едва ли не первым применил последовательную, полную расчистку икон от позднейших записей, выполняемую опытными реставраторами. За заслуги в деле сохранения древнерусского художественного наследия текстильный фабрикант был избран почетным членом Московского Археологического института.

Он был глубоко религиозным человеком. В своем великолепном особняке на Малой Никитской улице, возведенном в начале девяностых годов архитектором Шехтелем, он устроил старообрядческую "моленную", где было множество ценнейших икон "старого письма". На поиски шедевров он посылал в самые глухие углы России скупщиков, нередко спасавших иконы от гибели. Со временем коллекция превратилась в художественную сокровищницу.

Собрание включало десятки раритетов, в том числе таких, как "Богоматерь Одигитрия Смоленская" (вторая половина XIII в.), новгородские "Рождество Богоматери" и "Архангел Михаил" (XIV в.) и так далее.

Коллекционер планировал создать Музей иконы, но мировая война помешала осуществлению замысла.

Многие из его икон и в настоящее время находятся в собраниях Третьяковской галереи и Исторического музея (по каталогам Третьяковской галереи значатся 57 икон XIII-XVII вв., принадлежащих Степану Рябушинскому).

Сергей Павлович был основателем Института педагогики на Рогожках, который был оснащен новейшими по тем временам методиками и техническими средствами. Но не менее важной заслугой Сергея Павловича и его брата Степана является основание за рекордные сроки (за 6 месяцев), первого в России автомобильного завода на основе Акционерного Московского общества (ныне завод им. И.А.Лихачева).

Сергей Павлович возглавлял Московский клуб автомобилистов и Московское общество воздухоплавания. Но он также был и неплохим скульптором-анималистом. Сергей Павлович являлся директором известного детского приюта имени Великой княгини Елизаветы Федоровны.

Федор Павлович оставил о себе память как инициатор и организатор научной экспедиции по изучению Камчатки.

Для лучшего ознакомления с Сибирью он пригласил А.А.Ивановского прочесть ему полный курс географии, антропологии и этнографии Сибири. Федор Павлович отнесся к этому курсу с громадным интересом: приобретал рекомендуемые книги и основательно знакомился с ними. В конце концов у него составилась обширная библиотека книг о Сибири, как русских, так и иностранных, а также большое собрание географических карт и атласов.

Изначально он особенно заинтересовался Алтаем, его природою и кочевым населением. В это время впервые у него зародилась мысль снарядить научную экспедицию Алтай. Но когда в дальнейшем Федор Павлович ознакомился с нашими дальневосточными окраинами, наибольшее его внимание привлекла к себе Камчатка. На Камчатскую экспедицию Ф.П.Рябушинский пожертвовал 200 000 руб. По его мысли, цель экспедиции - подробное и разностороннее исследование полуострова Камчатки. Для этого в экспедиции необходимо было участие значительного числа специалистов, выбор которых и определил успех задуманного Федором Павловичем дела. По завещанию Федора Павловича все материалы и коллекции, добытые снаряженною им экспедицией для исследования Камчатки, передавались Русскому Географическому обществу для музея.

Живописные полотна коллекционировал и Михаил Павлович, директор Московского банка Рябушинских. Сохранилась составленная в канун первой мировой войны опись его картинной галереи, которая начала создаваться в 1902 г.

Собрание включало 95 полотен русских художников, среди них были портреты В.Я.Брюсова, С.И.Мамонтова и "Демон" М.А.Врубеля, картины и этюды И.Е.Репина, В.А.Серова, И.И.Левитана, Н.К.Рериха, К.А.Сомова и многих других.

Молодой банкир увлекался и французскими импрессионистами ("Бульвар Монмартр" К. Писарро, "Мост Ватерлоо" Клода Моне, полотна Дега, Тулуз-Лотрека - всего 14 произведений).

Были в коллекции и гравюры китайских и японских мастеров, европейская и русская скульптура.

"Гвоздем" собрания служил великолепный мраморный бюст Виктора Гюго работы О.Родена.

Собирал Михаил Павлович и фарфор, и бронзу, и старинную мебель.

Владимир Павлович входил в правление Московского банка и много занимался общественной деятельностью, участвуя в тех же учреждениях и обществах, где был его старший брат Павел. Кроме того, он был гласным Московской городской думы, но городскими делами занимался сравнительно мало; очень интересовался газетой "Утро России".

Он в совершенстве владел шестью иностранными языками и предпочитал читать древнегреческих философов в оригинале.

К удивлению всех во время первой мировой войны он отправился на германский фронт с автомобильным отрядом, созданным на его средства. За отличия он был произведен в офицеры и удостоен Георгия четвертой степени.

У него была характерная черта, присущая всей семье Рябушинских, - это внутренняя семейная дисциплина: не только в делах банковских и торговых, но и в общественных, каждому было отведено свое место по установленному рангу.

Николай Павлович был художник, эстет, владельцем крупного особняка "Черный Лебедь, находившегося в Петровском парке. Эта вилла славилась оригинальностью меблировки, а устраивавшиеся в ней приемы - своеобразной экзотикой. "Николашу", как его называли в Москве, всерьез не принимали, всё своё состояние он прожил еще до революции.

У него был вкус и знания он занимался одно время антикварным делом. Однако Николай Павлович, при всех своих недостатках, жертвовал большие деньги и на меценатскую деятельность. В отличие от Щукиных и братьев Морозовых, предпочитающих коллекционировать произведения художественного французского авангарда, Рябушинский решил поддерживать отечественное изобразительное искусство.

Николай Рябушинский на собственные деньги основал богато иллюстрированный журнал по вопросам искусства и литературы, издававшийся ежемесячно в 1906-1909 гг., "Золотое руно". Вокруг журнала группировались представители русской культуры - В.Я.Брюсов, Д.С.Мережковский, З.Н.Гиппиус, А.А.Блок. На страницах "Золотого руна" пропагандировалась русская культура; на устраивавшихся журналом выставках современных русских художников организаторы знакомили зрителей с новейшими направлениями, прежде всего русской, а также западноевропейской культуры конца XIX - начала XX вв. Николай Рябушинский организовывал также многочисленные художественные выставки, помогая открывать новые таланты. Многим художникам он оказывал материальную помощь.

Дмитрий Павлович - известный ученый, профессор Сорбонны, член-корреспондент Французской академии наук с 1935 г. являлся автором почти 200 научных работ по аэродинамике, астрофизике, баллистике, гидродинамике, геометрии, математической философии и теоретической физике. Он - основатель первого в мире Аэродинамического института, разработчик ракетной техники, создатель Общества охраны русских культурных ценностей и Европейского комитета по изданию книг о вкладе русских эмигрантов в мировую культуру.

Дмитрий Павлович еще в России прославился своими трудами в области аэродинамики. Окончив Московскую Практическую академию коммерческих наук (среднее учебное заведение), а затем физический факультет Московского университета, он сразу же принял активное участие в научной работе.

Рябушинские старались делать всё вместе. Возможно поэтому масштабы их деятельности так впечатляют.

Например, в марте 1905 г. Павел Павлович купил участок в 3-м Ушаковском переулке и пожертвовал на строительство храма Покрова Пресвятой Богородицы. Далее за дело взялся Степан Павлович, он пожертвовал огромные суммы на строительство храма и на его оборудование, и затем стал председателем Остоженской старообрядческой общины.

Промышленность, культура, искусство, наука, изучение географических ресурсов, строительство церквей, бесплатных столовых, больниц, школ - это далеко не полный перечень дел династии Рябушинских.

События 1917 г. лишили Рябушинских Родины и разбросали их по миру. Вдали от России им было тяжело, многие из них позднее пытались вернуться, но все попытки оказались бесполезными. В настоящее время в России сохранились две ветви этой семьи: Толоконниковы и Князьковы.

"Не крепко то, что неправдой взято. Не удержишь, да и души своей не соблюдешь". Именно так закладывались устои рода Рябушинских. Для этих людей было дело, в которое они вкладывали почти все свои силы и сбережения. А благотворительность стала для них образом жизни.

Третьяковы

Среди состоятельных меценатов были люди, жертвовавшие деньги на развитие культуры России и не желавшие громкой славы. Самым скромным из русских меценатов можно назвать знаменитого Павла Третьякова, создателя современной Третьяковской галереи.

Третьяковы - российские купцы, прославившиеся своим художественным вкусом и меценатством, семья, которой многим обязана российская культура.

Павел Михайлович Третьяков происходил из древнего, но не особо богатого купеческого рода, который жил в Малоярославце. В сущности история рода Третьяковых сводится к жизни двух братьев: Павла и Сергея Михайловичей и их детей.

В Москве предки Павла Третьякова обосновались примерно в 1774 г. Михаил Захарович, отец коллекционера, проявлял в торговле большую энергию и незаурядные способности.

В 1831 г. Михаил Захарович женился на Александре Даниловне Борисовой, дочери крупного коммерсанта по экспорту сала в Англию. Поначалу отец считал брак дочери неравным, но время показало, что зять Данилы Борисова оказался весьма деловым и удачливым.

В 1832 г. у молодых родился первенец - Павел Михайлович Третьяков, которому было суждено внести огромный вклад в становление российской живописи и культуры в целом.

Павел с ранних лет помогал отцу торговать в лавке, бегал по поручениям, учился вести записи в торговых книгах, а после смерти отца постепенно вместе с братом начал вести все торговые дела. Отец дал детям полное домашнее образование.

В 1865 г. Павел Михайлович женился на Вере Николаевне, урожденной Мамонтовой. Она приходилась двоюродной сестрой хлебосольному хозяину подмосковного Абрамцева Савве Ивановичу Мамонтову и двоюродной тетушкой Вере Мамонтовой, которая позировала для картины В.А.Серова "Девочка с персиками" (работа 1887 г.).

Отношения в семье складывались счастливо, все дети дружили между собой.

Старшие Вера и Саша были ровесниками, потом шли Люба и Миша, позднее, через четыре года после Миши, родилась Маша, а за ней последний - Ванечка, всеобщий любимец. К сожалению, Миша родился больным и не был дееспособным. Большое горе обрушилось на семью в 1887 г. когда за три дня от скарлатины, осложненной менингитом, умер восьмилетний Иван. Эти события не могли не наложить негативный остаток на жизнь Третьякова.

В доме Третьяковых бывали многие известные деятели искусства: художники И.Е.Репин, В.И.Суриков, В.Д.Поленов, В.М.Васнецов, В.Г.Перов, И.Н.Крамской, писатель И.С.Тургенев, композиторы Н.Г.Рубинштейн и П.И.Чайковский.

С некоторыми из них семья была даже в родстве: брат П.И.Чайковского Анатолий был женат на племяннице Павла Михайловича; жена художника В.Д.Поленова, Н.В.Якунчикова, приходилась племянницей Вере Николаевне.

Оба брата продолжали отцовское дело, сначала торговое, затем и промышленное. Им принадлежала известнейшая Новая Костромская мануфактура льняных изделий. Они были крупными торговцами льна, а лен в России всегда почитался коренным русским товаром, им занимались многие купцы еще с XVIII в. Братья, успешно занимаясь своими промышленными делами, уделяли немало времени благотворительности и меценатству, в частности ими было создано известное в Москве Арнольдо - Третьяковское училище для глухонемых. Было и другое: Сергей Михайлович много работал по городскому самоуправлению, был городским головой. Павел Михайлович целиком отдал себя собиранию картин.

Вместе с тем братья любили искусство.

Сергей Третьяков примерно за 60 лет жизни собрал 84 первоклассных произведения, среди них были работы 52 иностранных живописцев, работавших в XIX в. После его смерти в 1892 г. картины поступили в собственность старшего брата, Павла, который позже передал их в картинную галерею.

Картины Павел начал собирать не из любви к живописи, а с далеко идущей целью: "Моя идея, - пишет он в письме к старшей дочери, - была с юных лет наживать для того, чтобы нажитое от общества вернулось бы также обществу в каких-либо полезных учреждениях; эта мысль не покидала меня никогда во всю жизнь".

Павел Михайлович был замкнутого характера, но любил театр и оперу. Был он человек упорный и всегда шел к поставленной цели. Надо думать, что именно эти качества помогли ему создать одну из лучших не только в России, но и в мире картинных галерей. Он не только отбирал картины, которые сам считал удачными и хорошими, но и смог при этом предугадать будущую популярность многих произведений.

Аронов приводит как основные факторы формирования мировоззрения Павла Михайловича благотворное влияние его матери. Строгость воспитания в купеческой семье и относительная свобода в самообразовании и самосовершенствовании помогли сложиться удивительному характеру П.М.Третьякова.

Одной из поразительных черт его характера была удивительная самоотверженность, с которой он относился к своей галерее. Чрезвычайно тщательным был не только выбор картин, но и правильное их расположение и компоновка. Заботился он и о надлежащем функционировании самой галереи. И за все это согласился принять только звание Почетного гражданина города Москвы.

Первой покупкой Третьякова было собрание картин старых голландцев. Картины эти украшали комнаты в Толмачах, доме, который был приобретен по случаю в 1851 г. и стал первоосновой Третьяковской галереи. Когда Третьяков начал собирать картины русских художников, он их развешивал сначала в своем кабинете. Со временем, когда там стало тесно, картины размещались в столовой, потом в гостиной, а картины старых голландцев Павел Михайлович отправил в Ильинский переулок. В связи с увеличением количества картин, в 1872 г. было принято решение о постройке галереи. Весной 1874 г. картины были размещены в новом помещении в хронологическом порядке, начиная с самых старых от входа. Галерея расширялась, новые залы пристраивались до самой смерти ее основателя.

Первой картиной, которую заказал Третьяков русским художникам, было "Искушение" Шилдера. По документальным же данным, первой покупкой Павла Михайловича является картина Худякова "Финляндские контрабандисты". В начале 1872 г. в собрание Третьякова поступили две замечательные картины, получившие премии на конкурсе Общества поощрения художеств: "Сосновый бор" Шишкина и "Мокрый луг" Васильева.

Перед второй выставкой Павел Михайлович приобрел "Христа в пустыне" Крамского, а на самой выставке - "Устье Невы" Боголюбова, "Ручей в лесу" и "Полдень" Шишкина.

Безусловно, в настоящее время эти картины бесценны, в этом и заключался дар Павла Михайловича: он находил талантливых людей и помогал им.

Павел Михайлович, тративший на приобретение картин огромные средства, являлся на удивление нерасточительным человеком. Неприхотливый и скромный в быту, он не любил роскошь, осуждал дочерей, которые могли позволить себе "ненужные расходы". Павел Михайлович аккуратно вел книгу расходов, записывая, сколько и на что потратил. Если он говорил художнику, что "Ваша цена мне не подходит", - торговаться было бесполезно. Но в то же время Третьяков никогда не отказывал в материальной помощи художникам, попавшим в трудное положение. О художниках он не забыл и в завещании, передав собственный дом "..городу для устройства в том месте бесплатных квартир для вдов, малолетних детей и незамужних дочерей умерших художников". Для содержания дома Третьяков передал Московской думе 150 тыс. руб.

16 мая 1893 г. состоялось торжественное открытие "Городской художественной галереи Павла и Сергея Третьяковых". Москве Павел Михайлович передал 1276 картин, 471 рисунок и 10 скульптур, оцененных в 1,5 млн. руб. Галерею посетил император Александр III, предложивший Третьякову возвести его в дворяне, но Павел Михайлович отказался: "Я родился купцом, купцом и умру".

Павел Третьяков помогал не только художникам. По просьбе И.С.Тургенева он отправил несколько крупных денежных переводов в адрес экспедиции Н.Миклухо-Маклая, находившегося в сложном материальном положении. Значительные средства переводились им на стипендии в московские коммерческие училища. В память войны 1853-1856 гг. Павлу Михайловичу вручили бронзовую медаль за участие в пожертвованиях на военные нужды.

Создатель картинной галереи содержал училище глухонемых, где жили и учились 156 детей, регулярно перечисляя деньги на питание и одежду учащихся, построил для них трехэтажный дом и больницу.

Необходимо отметить, что скромность Третьякова была удивительной. Он никогда не любил посещать галерею, когда в ней находились посетители, тем более представители царской или другой знатной семьи.

Павел Михайлович чуть было не поссорился с В.Стасовым, когда тот написал о нем и о галерее хвалебную статью: "Я Вам глубоко благодарен за Ваше доброе мнение обо мне... но для меня вовсе не нужно и неприятно, чтобы об этом заявлялось в печати". Павел Михайлович даже не пришел на съезд, созванный Московским обществом любителем художеств в честь открытия Третьяковской галереи - не из-за личных амбиций, "..а от невыносимого для него чувства - быть центром внимания и чествования".

В своем заявлении в Московскую городскую думу о передаче галереи городу он писал, что делает это, "желая способствовать устройству в дорогом мне городе полезных учреждений, содействовать процветанию искусства в России и, вместе с тем, сохранить на вечное время собранную мной коллекцию".

Создание художественной галереи не было единственным общественно значимым делом в жизни П.М.Третьякова. Он был знаком и дружен со многими деятелями искусства, оказывал материальную поддержку членам товарищества передвижных выставок, занимался широкой благотворительной деятельностью.

Морозовы

Фамилия Морозовых была известна всем и каждому в России XIX столетия. С уверенностью можно говорить о том, что в ткани, произведенными Морозовскими мануфактурами, одевалась вся страна: в нежный гипюр и пышный бархат - купечество и элита общества, в ситец - крестьяне и рабочие. Все представители этой династии отличались сильной волей и умением создавать капитал. Прославились Морозовы и в меценатской деятельности, их вклад в развитие культуры, науки, искусства и промышленности имел важное значение для России.

Основателем Никольской мануфактуры "С. Морозова, сын и К°" и родоначальником мануфактурно - промышленной семьи Морозовых являлся крепостной крестьянин помещика села Зуева Богородского уезда Московской губернии Николая Гавриловича Рюмина - Савва Васильевич Морозов, который родился в 1770 г. О его детстве известно мало: сперва он помогал отцу в рыбной ловле и земледелии, но из-за малого заработка и скудности земли, Савва начал заниматься шелкоткацким делом.

Изначально Савва Васильевич работал лишь с шелковым товаром, но затем дело было переведено на шерстяное, и лишь с 1847 г. было поставлено чисто хлопчатобумажное, каковым оно и оставалось. С 1797 г. оно было частью переведено из Зуева в село Никольское Владимирской губернии, где тогда было основано только товароотделочное заведение, положившее начало Никольской мануфактуре. Честность Саввы Васильевича и качество его ткацких изделий привело к тому, что скупщики, зная дни его приезда, выходили далеко к нему навстречу, чтобы перехватить товар.

В 1838 г. Савва Васильевич создал первоклассную в России Никольскую механическую ткацкую фабрику в большом многоэтажном каменном корпусе, а через 9 лет (в 1847 г.) рядом со своим ткацким корпусом он выстроил специальный прядильный корпус, небывалых до того времени размеров.

У Саввы Васильевича было пять сыновей: Тимофей, Елисей, Захар, Абрам и Иван. Он тратил немало средств на разные культурные начинания, в частности на издательство, которое он осуществил с помощью своего зятя, профессора Г.Ф.Карпова.

В свою очередь, у Тимофея Саввича было 2 сына и 3 дочери, - Савва и Сергей Тимофеевичи, Анна, Юлия и Александра Тимофеевны.

Сергей Тимофеевич дожил до глубокой старости и умер сравнительно недавно в эмиграции. Он был женат на О. В. Кривошеиной, сестре известного государственного деятеля. Сергею Тимофеевичу принадлежала честь создания в Москве Кустарного музея в Леонтьевском переулке. Он много содействовал развитию прикладного искусства.

Наряду с достойным образованием, Савве Тимофеевичу Морозову с самого детства прививались старообрядческие каноны.

Основными принципами в старообрядческой семье Морозовых были: простота, неприхотливость, строгость, скромность, традиционное неприятие власть имущих. Это оказало главенствующее влияние на формирование характера Саввы Тимофеевича. Также большой заслугой как семьи, так и самого Морозова было формирование у него тонкого вкуса и эстетического чутья.

Савва Тимофеевич был женат на бывшей работнице Никольской мануфактуры. Сначала она вышла замуж за одного из фабрикантов из семьи Зиминых, овдовела, и потом на ней женился Савва Тимофеевич. Она была своего рода самородком, и вряд ли кто-нибудь мог бы предположить, что она стояла за фабричным станком. От брака с Саввой Тимофеевичем у нее было четверо детей: Мария и Елена, Тимофей и Савва. Мария Саввишна была замужем за И.О.Курлюковым (из известной семьи "бриллиантщиков"), но скоро с ним разошлась; занималась благотворительностью, была очень добрая, любила выступать на благотворительных концертах.

Савва Тимофеевич был человеком разносторонним и многим интересовался. Он сыграл большую роль в судьбе Художественного театра.

Для создания нового театра, цели и задачи которого сильно отличались от всех тогда действовавших, нужны были значительные средства, которых у Станиславского и Немировича-Данченко просто не было. Городская дума на их просьбу не откликнулась.

Всего в первый год существования театра он истратил на него 60 тыс. руб. Постепенно его пожертвования стали для театра главным источником поступления средств. Следует отметить, что С.Морозов старался не выпячивать свою роль в судьбе театра и сохранить коллективную форму его финансирования, убеждая других предпринимателей вносить свои деньги.

Не обращая внимания на протесты со стороны прессы, связанные с слишком бурным увлечением театром, Савва Морозов в апреле 1902 г. собственноручно занялся его реконструкцией. Более того, он лично наблюдал за стройкой, вникал во все детали и даже часто оставался ночевать в самом театре, хотя совсем недалеко находился его роскошный дом.

Им были заказаны за границей многие новейшие технические приспособления для сцены и усовершенствованное электрическое оборудование. Всего строительство обошлось Морозову в 300 тыс. руб.

Общие его расходы на Художественный театр за пять лет приблизились к 500 тыс. руб. Весной 1904 г. он отошел от прямого участия в делах Художественного театра, но свой паевой взнос оставил.

Но самым большим его увлечением его были встречи с Максимом Горьким и, в дальнейшем, само революционное движение..." На поддержку революционного движения Морозов давал значительные суммы.

Другая ветвь морозовской семьи была "Викулычи". Им принадлежала мануфактура "Т-во Викулы Морозова сыновей" в том же местечке Никольском.

Викула Елисеевич был сын Елисея Саввича и отец многочисленного семейства. Все они были старообрядцы. Самый известный из них - Алексей Викулович, у которого была прекрасно подобранная коллекция русского фарфора. В Москве эту коллекцию знали мало, так как он не любил ее демонстрировать. Было у него и хорошее собрание русских портретов, которые потом также оказались в государственных музеях страны.

Старообрядческой была и третья ветвь - Морозовых Богородско-Глуховских.

Богородско-Глуховская мануфактура была одной из старейших русских акционерных компаний, основанная в 1855 г. Иваном Захаровичем, внуком Саввы Васильевича.

У него было два сына, Давыд и Арсений Ивановичи. Оба брата, Арсений и Давыд Ивановичи, покровительствовали литературе, и некоторые журналы - "Голос Москвы", "Русское дело" и "Русское обозрение" - издавались в значительной степени на их средства.

Семьей Морозовых было создано много благотворительных учреждений, в частности университетские клиники.

Самым значительным был институт для лечения раковых опухолей при Московском университете. Про эту клинику Рябушинский говорил, что она представляла собой целый город.

Кроме того, университетские психиатрические клиники, детская больница имени В.Е.Морозова, Городской родильный дом имени С.Т.Морозова, богадельня имени Д.А.Морозова. В.А.Морозовой было устроено ее имени начальное ремесленное училище, и С.Т.Морозовым - музей кустарных изделий.

Наконец, Морозовыми был сооружен прядильно-ткацкий корпус при Московском техническом училище и организована соответствующая кафедра по текстильному делу.

И это далеко неполный список дел, в которые вкладывались деньги и на которые направлялись пожертвования семьи. Даже в наше время меценатскую деятельность XIX столетия во многом ассоциируют в первую очередь с фамилией Морозовых.

Мамонтовы

В XIX в. фамилия Мамонтовы была известна всей России. Происходили они из купцов и в своей сфере достигли успеха. А самую большую известность семье принес Савва Иванович Мамонтов (1841-1918 гг.), прославившийся своей благотворительной деятельностью в области культуры. Его даже сравнивали с итальянским покровителем искусств Лоренце Медечи и, подобно ему называли Саввой Великолепным.

Их предок Федор Мамонтов происходил из мещан Калужской губернии. Всю свою жизнь он прожил в подмосковном Звенигороде, зарабатывая на жизнь винной торговлей. Однако прожил он недолго, оставив после себя троих детей. Его сын Иван Федорович Мамонтов (родился в 1807 г.) был довольно удачливым деловым человеком. Он принадлежал к десятке крупнейших винных откупщиков России, чьи доходы превышали 3 млн. руб.

Иван Федорович Мамонтов, занявшись железнодорожным бизнесом, построил одну из первых железных дорог в России (Москва - Сергиев Посад). После Ивана семейный бизнес продолжил его младший брат Николай. А следующим был сын Ивана - Савва, самая выдающаяся фигура из династии Мамонтовых.

Будущий меценат родился в 1841 г. в городе Ялуторовске за Уралом. Именно через этот город проходили многие известные декабристы, с которыми и контактировал отец Саввы Ивановича. Семья тогда уже была богатой, что позволило дать сыну хорошее образование. Савва учился в Петербургском горном институте, затем в Московском университете на юридическом факультете. В течение нескольких лет жил в Италии, где изучал живопись и занимался пением.

Огромную роль в его духовном становлении сыграл купец первой гильдии Федор Васильевич Чижов, компаньон Ивана Федоровича.

Чижов был человеком увлеченным искусством, изучал его историю и европейские школы, помогал художникам, в частности Александру Иванову во время создания его великого "Явления Христа народу".

Скорее всего, именно под влиянием Чижова сформировался интерес Мамонтова к русской культуре, истории и традициям. Даже позже он зачастую обращался к старшему единомышленнику за советом.

В 1862 г. Савва по настоянию отца занялся предпринимательской деятельностью.

В 1865 г. после женитьбы на Елизавете Сапожниковой, дочери управляющего шелкопрядильной фабрикой, Савва стал компаньоном фирмы Сапожниковых.

После смерти отца 28-летний Савва Мамонтов становится обладателем огромного состояния, вложенного в строительство железных дорог. Как раз в это время Мамонтов знакомится с М.Антокольским, В.Поленовым, И.Репиным, под влиянием которых увлекается скульптурой, неожиданно обнаружив в себе новый талант.

В своем доме на Садово-Спасской, 6 (ныне Московский полиграфический университет), Мамонтов устраивал оперные спектакли, основными участниками которых были преподаватели и студенты Московской консерватории, и музыканты из многих ведущих театров. Савва Мамонтов не только жертвовал деньги на искусство, но и сам порой участвовал в постановках. В некоторых операх он даже исполнял главные партии.

Домашние спектакли перешли в серьезное увлечение: Савва Иванович в 1885 г. открыл в Москве свой собственный театр, - Русскую оперу. Императорский театр, по свидетельствам современников, прозябал в то время в "консерватизме и рутине". Мамонтовская опера стала совершенно новым явлением в музыкальной жизни России. "Артисты, художники, поэты есть достояние народа, - говорил Мамонтов своим актерам, - страна будет сильна, если народ проникнется их пониманием". В этом, возможно, был он прав, но театр, к сожалению, не пользовался популярностью.

Приобретя солидный опыт финансиста-администратора в строительстве и эксплуатации железных дорог, Савва в 1875 г. занял пост главы правления компании по строительству дороги в Донецком бассейне и стал главным акционером "Общества Московско-Ярославско-Архангельской железной дороги", "Товарищества Невского механического завода", "Общества Восточно-Сибирских чугуноплавильных заводов". Именно в это время он воплотил в жизнь еще один проект - построил Донецкую каменноугольную железную дорогу, соединившую Донбасс с Мариупольским портом. На его же деньги строилась окружная железная дорога вокруг Москвы. Он также многократно пытался расширить вагоностроительный завод в Мытищах, приобрел Невский завод в Петербурге, где выпускали паровозы и корабли, и даже задумывался о приобретении уральских заводов и рудников.

Удачно складывавшаяся деловая жизнь Саввы Мамонтова вызывала волну недоброжелательности и зависти у его ближайшего окружения.

В 1899 г. было возбуждено уголовное дело по факту растраты им средств Московско-Ярославско-Архангельской железной дороги. Несмотря на то, что виновность Мамонтова не была доказана, на время расследования все имущество было опечатано, а сам Савва помещен в тюрьму. После 5 месяцев в одиночной камере Таганской тюрьмы он был полностью оправдан. Когда Мамонтова освободили, его имущество уже было распродано.

В конце 1900 г. Савва Мамонтов поселился у Бутырской заставы при гончарном заводе "Абрамцево", основанном в 1889 г. Он занимался художественной керамикой, развивавшей народные традиции.

Савва Мамонтов пробовал еще раз встать на ноги, открыв оперу в театре "Эрмитаж", но эта попытка окончилась неудачей.

С 1899 г. Савве Мамонтову пришлось перенести немало потерь: это и разорение, и разочарование в любви, и смерть детей (в 1899 г. - любимого сына Андрея, в 1907 г. - дочери Веры, а в 1915 г. - старшего сына Сергея), и смерть в 1908 г. жены.

После продолжительной болезни Савва Иванович Мамонтов скончался в 1918 г. и был похоронен у Спасской церкви в Абрамцево. После его смерти в Абрамцево был создан музей, в котором разместили принадлежавшую Мамонтову коллекцию произведений живописи, скульптуры, керамики - всего около 2000 экспонатов. Его сын Всеволод Саввич Мамонтов стал первым директором Абрамцевского музея.

Дети С.И.Мамонтова не смогли полноценно продолжить отцовские начинания.

Например, Андрей Саввич подавал большие надежды скорее как художник, нежели в роли промышленника. Он много лет работал вместе с Виктором Васнецовым и Михаилом Врубелем над росписью храма Христа Спасителя. Андрей умер в молодом возрасте и был похоронен в семейной усадьбе.

Сергей Саввич все же стал членом правления северных железных дорог, которые до него возглавлял отец. Тем же бизнесом занимался и третий сын Саввы - Всеволод. В 1915 г. Сергей Саввич работал корреспондентом "Русского слова" на фронте и там погиб.

После революции 1917 г. Всеволод остался в СССР. Он занимался разведением лошадей и охотничьих пород собак. Несколько лет проработал директором государственной конюшни, а в 1948 г. стал хранителем Дома-музея Мамонтовых в Абрамцеве.

Если говорить о благотворительной деятельности семьи Мамонтовых, то здесь все предпочтения безоговорочно отдаются Савве Мамонтову, который в большей степени прославился как меценат оперного искусства.

Ему долго не давала покоя мысль о довольно пренебрежительном отношении "просвещенной публики" к национальной опере и в начале 80-х годов XIX в. он решает лично заняться большими оперными постановками. Тем более, что денег у железнодорожного предпринимателя хватало.

Он стал первым, кто после снятия запрета о частных театрах (в 1882 г.) "покусился" на монополию императорских театров. Первоначально успех не способствовал Савве Тимофеевичу, но в 1896 г. триумф его Московской частной оперы превзошел все ожидания - опера становится важным фактором культурной жизни России. О суммах, которые тратил Мамонтов на оперу - предприятие, заранее не сулившее барышей - говорить не приходится.

Ссылаясь на слухи, А.П.Чехов говорил, что Мамонтов потратил на театр 3 млн. руб. Рахманинов говорил, что Мамонтов "..оказал большое влияние на русское оперное искусство. В некотором отношении влияние Мамонтова на оперу было подобно влиянию Станиславского на драму".

В отличие от Саввы Морозова, Савва Мамонтов обладал художественным вкусом и знаниями, считавшимися общепризнанными в творческой среде.

Мамонтову, возможно, как никому другому, было дано свойство распознавать и развивать талант в творческом человеке. Первоначально, как и Третьяков, Мамонтов оказывал существенную моральную и материальную поддержку художникам (В.И.Сурикову, Поленову, Врубелю, К.А.Коровину), некоторые из которых подолгу жили у него в Москве и в Абрамцеве (имение Мамонтова, купленное им в 1870 г.), где для них Савва Тимофеевич создавал необходимые для работы условия. Между прочим, персонаж одной из знаменитых картин Серова "Девочка с персиками" - портрет старшей дочери Мамонтова.

Этот действительно великий человек внес огромный вклад не только в развитие российской промышленности, но и оказал материальную поддержку российской культуре, навеки вписав себя в историю нашего государства.

Наиболее точное определение деятельности С.Мамонтова дал А.Амфитеатров: "Миллионер, железнодорожник, и кругом артист. Оперу держит, картины пишет, стихи сочиняет, бюсты ваяет, баритоном поет".

Это был человек высокого морального духа и широкого кругозора.

Бахрушины

Это еще одно семейство, чей вклад в промышленность и в развитие культуры заслуживает внимания.

Семейство Бахрушиных было одним из самых уважаемых в купеческой Москве, имело довольно древние корни.

Их дальний предок, татарин из Касимова, принявший православие, в конце XVI в. переселился в г.Зарайск Рязанской губерни. В Зарайске Бахрушины прожили два с лишним столетия. Занимались прасольством, то есть гоняли гуртом скот в большие города.

В 1821 г. Алексей Федорович Бахру- шин перебрался с семьей в Москву, пройдя весь неблизкий путь пешком.

Поселился Бахрушин сначала на Таганке (Зарайское подворье) и начал понемногу торговать скотом и сырыми кожами.

Через 4 года предприимчивый и смекалистый Алексея Федорович стал поставлять в казну сырую кожу. На первых годах доход был невелик, но вскоре Алексей Федорович скопил достаточно, чтобы приторговать маленькую кожевенную фабрику по соседству. Там же купил небольшой участок земли, который постепенно расширял, превратив в дальнейшем в громадное земельное владение. Первый свой завод он открыл в 1834 г. недалеко от того места, где сейчас расположен Павелецкий вокзал, на улице, которая так и стала впоследствии называться "Кожевническая", как и близлежащая набережная р. Москвы.

А.Ф.Бахрушин первым из российских кожевенных фабрикантов ввел новый способ выделки шерсти: вместо портящей ее обработки известью стал применять промывку и поставил на своем заводе промывальные машины.

Всего 27 лет прожил Алексей Бахрушин в Москве, но за это время он успел создать современное кожевенно-обувное предприятие, оборудованное самыми новейшими по тем временам станками, начал выделку сафьяна и других ценных тонких видов кож. Он получил золотую медаль за высокий уровень технологии на своих заводах и дважды награждался серебряными медалями за свои товары на Всероссийских промышленных выставках.

После его смерти семейное дело взяла в свои руки Наталья Ивановна Бахрушина - женщина грамотная, практичная. Ей помогали сыновья. В 1864 г. Бахрушины основали в Москве суконную фабрику. Модернизированный завод начал приносить доходы, благодаря этому в 1864 г. братья пристроили к заводу суконно-ткацкую фабрику. Потом открыли торговлю сукном в Харькове и Ростове-на-Дону. В 1851 г. Бахрушины получили звание почетных потомственных граждан.

Руководил Бахрушинским кожевенным заводом (после октября - Московский фурнитурный завод) Александр. Петр управлял делами мощной суконно-ткацкой фабрики ("Красное веретено"). Василий Алексеевич ведал амбарами и обширной кожевенной и суконной торговлей, разъезжал по делам семейной фирмы по России и за рубеж.

В 1875 сыновья Алексея Фёдоровича - Пётр, Василий и Александр преобразовали фирму в паевое Товарищество кожевенной и суконной мануфактуры "А.Бахрушин и сыновья" и утвердили "Устав Товарищества кожевенной и суконной мануфактур Алексея Бахрушина и сыновей в Москве".

Основной капитал товарищества составлял 2 млн. руб. (400 паев по 5 тыс. руб. каждый). На фабриках братьев Бахрушиных, где к началу века работало около 1000 чел., волнений и забастовок не было.

Братья являлись членами Московского биржевого общества, состояли в правлениях и советах московский Купеческого и Учетного банков.

Посоветовавшись со своим семейным врачом А.А.Остроумовым, братья Бахрушины нашли средства на строительство самой крупной по тем временам больницы на 200 коек в Сокольниках для неизлечимых больных (сейчас это больница № 33 им. А.А.Остроумова), а при ней - храма иконы Божьей Матери "Всех Скорбящих Радость". Лечение было бесплатным, единственным пожеланием благотворителей была просьба поминать на литургии их самих, их семью и их усопших родителей.

В 1888 г. Бахрушины построили на Болотной площади "дом бесплатных квартир" для нуждающихся вдов с детьми и учащихся девушек. Два года спустя, отдав для расширения дома свое земельное владение на Софийской набережной (набережной им. Мориса Тореза), выстроили рядом еще одно здание, потом между ними - третье. При доме действовали два детских сада: начальное училище для детей обоего пола, мужское ремесленное училище и профессиональная школа для девочек.

В 1895 г. Бахрушины обратились в Московское городское самоуправление с просьбой отвести участок земли и обеспечить там устройство водопровода для основания убежища для детей, покинутых родителями. На выделенные ими 150 тыс. руб. в Сокольнической роще за линией Ярославской дороги был построен городской сиротский приют. 450 тыс. руб. составили неприкосновенный капитал, проценты с которого обеспечивали его жизнедеятельность.

В конце XIX в. в своём доме Бахрушины организовали единственный в мире театральный музей, который к настоящему времени хранит в своих экспозициях и запасниках 1,5 млн. единиц бесценных памятников отечественного театрального искусства. В 1913 г. они, следуя примеру П.М.Третьякова, передали музей Москве. Этот музей в советское время послужил своеобразной охранной грамотой для династии Бахрушиных, именем одного из них была названа улица, на которой стоит бывшая усадьба фабрикантов.

500 тыс. руб. Бахрушины пожертвовали для беспризорных детей на приют-колонию в Тихвинском городском имении в Москве. В 1913 г. крупная сумма денег была предоставлена Зарайскому городскому управлению на строительство больницы, родильного дома и амбулатории.

По подсчетам Ю.А.Бахрушина, только эти крупные пожертвования семьи (не считая многочисленных и разнообразных пожертвований меньшего масштаба) составили свыше 3,5 млн. руб. Кроме того, по свидетельству мемуариста, перед самой Февральской революцией Бахрушины подарили Московскому городскому самоуправлению свое имение Ивановское в трех верстах от Подольска для устройства в нем приюта-колонии для беспризорных детей.

С именем Бахрушина связана история строительства в Москве популярного на рубеже веков театра Корша (теперь MX AT имени Горького).

По проекту архитектора М.Н.Чиголова в короткий срок - менее чем за 100 дней - было построено театральное здание. В числе тех, кто оказал Коршу материальную помощь, был А.А.Бахрушин - он ассигновал 50 тыс. руб. на строительство.

Бахрушин все больше и больше сближался с театральным миром, всеми правдами и неправдами добывал разнообразные предметы, пополнившие коллекцию: программы спектаклей, юбилейные адреса, фотографии с автографами, тетрадки с текстами ролей, балетные туфельки, перчатки актрис.

Бахрушин ежегодно организовывал благотворительные "Вербные базары" в залах благородного собрания (нынешний Дом Союзов), доходы от которых шли в пользу детского попечительства Московской городской думы. Дружеский шарж изображает Алексея Александровича с веточкой вербы, символизирующей его всегдашнюю причастность к этим базарам.

Он же был главным распорядителем маскарадов, устраивавшихся каждый год Театральным обществом в пользу ветеранов сцены. Там ставили шуточные сцены из оперных и балетных спектаклей.

Коллекционирование превратилось в страсть. Впервые Алексей Александрович Бахрушин показал свою коллекцию друзьям 11 июня 1894 г. 30 октября того же года Бахрушин организовал в родительском доме в Кожевниках выставку для всех желающих. Этот день он считал официальной датой основания своего музея.

В 1897 г. Бахрушин был избран членом совета Российского театрального общества и возглавил Московское театральное бюро. Многие годы он вел большую работу в ВТО. Тогда же, в 1897 г. он выставил свою кандидатуру в городскую Думу.

Представители третьего поколения:

Алексей Петрович (1853-1904 гг.) в начале 70-х годов XIX в. увлёкся коллекционированием: в течение 30 лет собрал библиотеку (около 25 тыс. томов), главным образом по истории, географии, археологии, этнографии России, а также коллекцию русского прикладного и декоративного искусства; коллекция размещалась в его особняке на Воронцовом поле, где дважды в месяц собирались историки, любители старины, писатели (Д.Н.Анучин, П.И.Бартенев, A.M. Васнецов, В.А.Гиляровский, И.Е.Забелин, А.В.Орешников, М.И.Семевский и другие).

Алексей Петрович участвовал в работе Общества любителей древней письменности, Московского общества любителей художеств. Подготовил и издал альбом "Ризница ставропигиального Симонова монастыря в Москве" (1895 г.). Он написал воспоминания "Из записной книжки. Кто что собирает" (1916 г.). После его смерти всё собрание поступило в Исторический музей, где были созданы два зала имени Бахрушина.

Алексей Александрович (1865- 1929 гг.) был создателем крупнейшей в России коллекции по истории русского и западноевропейского театра. В доме Алексея Александровича собирались по субботам (так называемые бахрушинские субботы) деятели театра и искусства (М.Н.Ермолова, В.И.Немирович-Данченко, К.С.Станиславский, Л.В.Собинов, Ф.И.Шаляпин и многие другие). В 1894 г. он представил свою коллекцию на обозрение общественности, в 1913 г. безвозмездно передал своё собрание (около 12 тыс. экспонатов) Петербургской Академии наук и был назначен пожизненным почётным попечителем (с 1919 г. пожизненный директор) Театрального музея. Он был членом совета Русского театрального общества (1896-1924 гг.), членом общества "Старая Москва" (1910-1929 гг.).

Сергей Владимирович (1882- 1950 гг.) был историком, член-корреспондент АН СССР.

По окончании Московского университета (1904 г.) решил остаться на кафедре русской истории. Он работал в Историческом музее, а с 1937 г. - в Институте истории АН СССР. С.В.Бахрушин занимался исследованиями по истории образования русского централизованного государства, русской колонизации Сибири, по источниковедению, историографии и исторической географии, а также трудов по истории Москвы и был членом авторского коллектива первого издания "Истории дипломатии" (Государственная премия СССР, 1942 г.). С 1942 г. он руководил авторским коллективом по подготовке юбилейного 6-томного издания "Истории Москвы.

Бахрушины явились фактором социальной стабильности в российском обществе, они гармонично объединяли капитал и труд в едином служении России. На бахрушинских предприятиях не было забастовок. Благотворительная и меценатская деятельность этой семьи, наряду со всеми достижениями в области промышленности и предпринимательства, носит символический характер. Бахрушины явились людьми своей эпохи, когда приоритеты благосостояния государства и народа стояли выше личных амбиций.

Перечень имен российских меценатов очень широк, поэтому невозможно упомянуть всех русских купцов и промышленников, дворян, тративших личные средства на науку, искусство, благотворительность. Необходимо помнить, что меценатством занимались люди совершенно различные по складу характера (Третьяков и Николай Рябушинский, Штиглиц и Мамонтов), но все они ставили перед собой одну единую идею - процветание России.

С полным основанием можно сказать, что именно российские предприниматели материально подготовили расцвет национальной культуры в конце XIX - начала XX в. По сути дела, третье сословие в России выполняло те функции, которые в других странах лежали на интеллигенции и образованном слое населения. Искусство, культура не могут существовать без материальной поддержки, и чем больше будет меценатов, тем больше талантов будет открыто в стране.

Фамилия Рябушинских несомненно относится к числу наиболее известных в деловых и политических кругах дореволюционной России. Ведущие промышленники и финансисты они имели предприятия в текстильной, лесной, стекольной, полиграфической, металлообрабатывающей и других отраслях промышленности. Созданный в 1902 году банкирский дом «Братья Рябушинские» и реорганизованный в 1912 г. Московский банк были в числе ведущих в стране.

Ключевые роли Рябушинские занимали в самых крупных оргаяизащиях предпринимателей, таких, как Общество фабрикантов хлопчатобумажной промышленности, Московский биржевой комитет, Всероссийский союз торговли и промышленности и др. Они входили в руководящую группу партии «Прогрессистов», а старший брат П.П. Рябушинский, был признанным лидером контрреволюционной буржуазии в 1917 году.

Начиная дела в торговле и промышленности; Рябушинские постепенно стали и ведущими финансистами. В отличие от Гинцбургов и Поляковых они не склонны были заниматься грюндерскими операциями и спекуляциями ценными бумагами. Их банкирский дом находил полезное практическое применение капиталам,-- будь то развитие льноводства или лесной промышленности, строительство первого автомобильного завода в России или добыча нефти.

Отличительной чертой братьев Рябушинских является сохранение сильной семейной сплоченной организации дела, что особенно проявилось в последнем дореволюционном поколении, когда сыновья Павла Михайловича Рябушинского действовали заодно, не обособляясь, как многие другие.

Однако изредка бывает, что братья пришлифовались друг к другу, трений нет, а есть поддержка и смена для отдыха. Это, пожалуй, самое идеальное решение, вопроса об организации управления делом.

Основатель династии, Михаил Яковлевич Рябушинский, прибыл, как тогда говорили, в московское купечество в 1802 году. Уроженец слободы Ребушинской (отсюда и его фамилия, где «е» изменилось на «я»), расположенной под Боровском, он смог укрепиться в Москве, начав свою карьеру мелким торговцем в одной из лавок в Холщовом ряду Гостиного двора. Затем он довольно долго работал приказчиком, мечтая открыть собственное серьезное дело. Распорядительность и торговые способности его не остались не замеченными хозяином: он доверил ему ведение дел и сдал лавку в пожизненную ренту. В 1844 году Михаил Яковлевич стал наконец полным ее владельцем, выплатив сыну хозяина ее стоимость -- тысячу рублей. Для расширения дела Рябушинский скупил еще четыре лавки у соседей в том же ряду. В 1846 году он смог торговать уже собственной продукцией -- после того как начала работу созданная им ткацкая фабрика в Голутвинском переулке в Москве; в 1849 году он открыл и второе ткацкое производство -- в Медынском уезде Калужской губернии. Торговый капитал начал промышленную работу, и довольно успешную: к 1855 году Рябушинский был обладателем полутора миллионного состояния, иначе говоря, за двадцать лет капитал его увеличился в восемь раз.

Успехам в делах, видимо, способствовало сближение М.Я. Рябушинского с богатыми купцами-старообрядцами. В 1820 году он вступил в секту Рогожского кладбища -- ведущей старообрядческой общины Москвы. Следует отметить, что не корыстные соображения имели здесь значение. Верность избранной религии он и его дети сохраняли на протяжении всей жизни, несмотря на неоднократные репрессивные меры по отношению к раскольникам, особенно в годы правления Николая I.

Своих детей он оставил богатыми людьми. Двум из пяти его сыновей перешло по наследству от отца большое по тем временам торгово-промышленное дело (добавим, что незадолго до смерти Михаил Яковлевич открыл и третью фабрику в Калужской губернии). В 1858 году братья, получив «наследственный и нераздельный капитал», заявили себя купцами 2-й гильдии, а в 1863 году--перешли и окончательно закрепились в 1-й гильдии, о чем говорит свидетельство Московской купеческой управы.Фирма развивалась и росла; в лавках становилось все труднее продавать огромные партии муслина, миткаля, кашемира и прочей продукции фабрик Рябушинских (отличавшейся, кстати, прекрасным качеством, за что и было присвоено фирме право изображения Государственного герба на товарах). В 1867 году состоялось утверждение «Торгового дома Павел и Василий братья Рябушинские». В 1869 году они приобретают у московского купца Шилова бумагопрядильную фабрику близ Вышнего Волочка, которую значительно расширяют. Эта фабрика стала своеобразной цитаделью экономического могущества Рябушинских. В начале 1890 годов здесь работало 2,5 тыс. рабочих, и за последующее десятилетие объем товарной продукции удвоился, значительно возросла и прибыль.

С этого времени фирма стала, заниматься и банковскими операциями. Фабричное производство, как отмечалось в юбилейной истории фирмы, не могло втянуть в себя всего капитала Павла Михайловича, и параллельно с ним производилась как покупка, ценных бумаг, так и учетные операции. К концу XIX века торговый дом, реорганизованный в 1887 году, после смерти брата в «Товарищество мануфактур П.М. Рябушинского с сыновьями», уже представляло собой крупную по общероссийским меркам промышленную и банкирскую фирму.

Павел Михайлович был личностью неординарной, превосходил родителя талантом, размахом и умом, благодаря чему сумел вывести фирму на широкую дорогу. Его авторитет в семье был непререкаем. Его культура, кругозор заметно выделялись среди современного ему купечества. Как старовер, являясь сторонником сохранения патриархальных отношений между хозяином и работниками, он отличался честностью, верностью данному слову и другими высокими моральными качествами. Все это вместе взятое явилось причиной и основанием его благотворительной деятельности. Эти же качества хозяина способствовали установлению крепких доверительных отношений его со своими работниками.

Павел Михайлович Рябушинский был женат дважды и оставил многочисленное потомство. От первого брака он имел шесть дочерей и одного сына, умершего в младенчестве. Видимо, отсутствие наследника; и послужило причиной второго брака. В 50-летнем возрасте он женился еще рае, и в период с 1871 по 1893 год в семье родилось 16 детей, из которых до совершеннолетия дожили 13 (восемь сыновей и пять дочерей). Сам П. М. Рябушинский скончался в 1899 году, оставив наследникам многомиллионное состояние.

Третье поколение Рябушинских стало входить в дела фирмы с начала 90-х годов. Из братьев выделялся старший -- Павел Павлович (1871--1824 гг.), не только как глава фирмы после кончины отца, но и как один из идеологов и политических лидеров российской буржуазии. Четверо других, по старшинству--Сергей, Владимир, Степан и Михаил, стала главной опорой в деловой сфере. Братья Николай, Дмитрий и Федор ушли из предпринимательской сферы, хотя и оставались пайщиками и акционерами в семейном деле. Они также оказались по-своему незаурядными людьми.

Среди братьев существовало распределение сфер деятельности и строгая дисциплина. «Не только в делах банковских и торговых, но и в общественных. Каждому было отведено свое место по установленному рангу, и на первом месте был старший брат, с которым другие считались и в известном смысле подчинялись ему», -- пишет как свидетель П.А. Бурыппинн в книге «Москва купеческая».

Правда, отношения между братьями, несмотря на сплоченность ради дела, была непростыми, а подчас и жесткими. Характерный пример в, этом плане имел место в 1900 году, когда брат Николай, получив свою часть наследства и желанную свободу, за короткое время сумел растратить на певичку около 200 тыс. рублей. Тогда Павел и Владимир обратились к московскому генерал-губернатору с прошением «об учреждении над ним опеки, так как расточительная его жизнь может отчасти повлиять неблагоприятно на положение дел нашей фирмы, ибо Н.П. является нашим пайщиком в тех предприятиях, как достались нам по наследству от отца нашего». Опека старших братьев была снята с Николая только в 1905 году, когда он «переключился» на литературные занятия.

При третьем поколении Рябушинских сфера влияния фирмы была значительно расширена за счет новых промышленных и банковских предприятий. Так, в 1902 году был создан банкирский дом Рябушинских с основным капиталом в 5 млн. рублей. Этому событию предшествовало овладение одним из крупнейших банков России -- Харьковским земельным банком. Этот банк, который возглавлял с момента основания в 1871 году купец В.Н. Алчевский, играл видную роль в развитии юга России, но с наступлением экономического кризиса в 1901 году банк потерпел крах и В.И. Алчевский покончил жизнь самоубийством. После объявления краха Министерством финансов была проведена ревизия, которая вскрыла несостоятельность и грубые злоупотребления, допущенные членами правления.

Вот тогда на сцену вышли Рябушинские, которые возглавили новое правление земельного банка. Владимир и Михаил в течение двух лет приводили дела в порядок, при этом им удалось получить от правительства ту помощь, в которой было отказано Алчевскому. Правда, этот процесс проходил довольно сложно, поскольку Рябушинские имели отношение к прежнему правлению и кредитовали некоторые его операции, в связи с чем возникли и судебные дела. Но в конце концов все образовалось, а взятый под контроль банк создал крепкий фундамент банкирского дома братьев Рябушинских, основанного на принципе равенства его участников.

В правление банкирского дома вошли Владимир и Михаил, которые занялись финансами. Тогда же были уточнены и роли каждого из братьев. Павел, Сергей и Степан занялись фабричной деятельностью, Дмитрий занялся «ученой» деятельностью, а Николай... веселой жизнью.

Развитие операций банкирского дома шло параллельно с расширением деятельности товарищества мануфактуры. Текстильная фабрика, коренным образом модернизированная в начале века, превратилась в хлопчатобумажный комбинат с замкнутым производственным циклом, независимым от колебания цен на рынке полуфабрикатов. Ткани с маркой товарищества Рябушинских сбывались по всей России с помощью сети собственных магазинов. Текстильными фабрикантами Москвы предприятие Рябушинских оценивалось как «одно из выдающихся». К началу первой мировой войны на, комбинате было занято уже более 3,8 тыс. человек. Рябушинские довольно успешно вели монополистическую, борьбу с лидерами отрасли -- группой хлопчатобумажных королей империи Кнопа.

Решающим шагом, в превращении текстильных фабрикантов во всесильных финансовых воротил стала организация в 1912 году акционерного Московского коммерческого банка, учрежденного на базе бывшего частного банкирского дома. К 1917 году капитал банка, контролируемого Рябушинскими, составлял 25 млн. рублей и по объему ресурсов занимал 13-е место в списке крупнейших банков страны.

Отличительной чертой представителей третьего поколения Рябушинских было желание не ограничиваться освоенным делом, стремление выйти на новые, сулящие более высокие прибыли, сферы приложения капитала. Так, внимание Михаила Рябушинского привлекла льняная промышленность. «Еще до войны, -- писал он позднее в своих воспоминаниях „Смутные годы", -- когда стало все труднее и труднее находить применение для наших денег;.. мы стали задумываться, где ив чем найти применение свободным деньгам». В руки случайно попала брошюра о льне, которая поразила предпринимателя неорганизованностью и косностью дела его производства и переработки. «Как молния, мне пришли две мысли, -- пишет он. -- Россия производит 80% всего мирового сырья льна, но рынок не в руках русских. Мы, мы его захватим и сделаем монополией. Вторая мысль--зачем вести весь этот мертвый груз на фабрики, не проще ли построить сеть мелких заводов и фабрик в льняных районах, чесать на месте и продавать уже нужный чесаный лен и очески, соответствующие потребностям фабрик и заграничных экспортеров. Сказано -- сделано».

В результате изучения дела и переговоров возникло Русское льнопромышленное акционерное общество («РАЛО») с основным капиталом в 1 млн. рублей, из которых 80% внесли Рябушинские. Аналогичная ситуация имела место с лесом. Уже в годы войны Рябушинские разработали программу захвата в свои руки лесной промышленности и лесного экспорта. Ставка делалась на то, что Европа будет нуждаться в лесных материалах для восстановления пострадавших от войны районов. В октябре 1916 года Рябушинские скупили паи крупнейшего на севере России лесного предприятия -- товарищества беломорских лесопильных заводов «И. Русанов и сын». В начале 1917 года Рябушинские создали общество «Русский Север» для разработки и эксплуатации лесных дач, месторождений торфа и производства писчебумажных материалов.

В числе других начинаний можно указать на строительство первого в России автомобильного завода в Москве (АМО), на действия в нефтяной промышленности, где Рябушинские скупали акции товарищества «Братья Нобель», проявляли интерес к месторождениям нефти в Ухте и многое другое. Если бы не Октябрьская революция 1917 года, несомненно, многие их планы были бы реализованы.

Следует подчеркнуть особую предпринимательскую идеологию, как принципиальное отличие банкирских операций Рябушинских от многих других финансовых предприятий. Мануфактурное производство и торговля, как источники первоначального накопления, операции в районе Москвы и губернии сделали их патриотами, предпочитающими иметь дела со своими единомышленниками. Для них Петербург был городом «биржевых вакханалий и беспринципных маклеров», где банкиры преобладают над промышленниками, экономическое командование в России из рук деловых людей переходит в руки дельцов, среди которых много просто рвачей, тесно связанных с иностранным капиталом.

Национально-московская старообрядческая окрашенность предпринимательской идеологии Рябушинских проявлялась в разнообразных формах. Это была и известная оппозиционность по отношению к правительству, с их точки зрения наносящему ущерб национальным интересам России. В отличие от многих представителей современного им делового мира Рябушинские не принадлежали к числу восторженных поклонников американского предпринимательства и связывали свои интересы с возрождением Европы и расцветом России. «Мы переживаем падение Европы и возвышение Соединенных Штатов,--писал в 1916 году М.П. Рябушинский. -- Американцы взяли наши деньги, опутали нас колоссальными долгами, несметно обогатились: расчетный центр перейдет из Лондона в Нью-Йорк... У них нет науки, искусства, культуры в европейском смысле. Они купят у побежденных стран их национальные музеи, за громадный оклад они сманят к себе художников, ученых, деловых людей и создадут то, чего им не хватало». Выражалась надежда, что Европа найдет в себе силы вновь возродиться. «Россия получит возможность широко развить производительные силы и выйти на широкую дорогу национального расцвета и богатства»,--читаем мы в записках М.П. Рябушинского «Цель нашей работы».

За сто лет Рябушинские прошли путь от торговцев средней руки до предпринимателей всероссийского масштаба. Перед Октябрьской революцией 1917 года они контролировали обширную финансово-промышленную группу, по мощи сопоставимую с ведущими Петербургскими группами. В политическом же плане московские Рябушинские далеко опережали другие отряды российской буржуазии.

История дела Рябушипнских может рассматриваться как известный в российских условиях образец развития на семейной основе торгового предпринимательства в банкирский промысел и эволюции его от простых к самым сложным формам. Рябушинские начали заниматься банкирскими операциями еще в 1840-е годы, и первоначально это был всего лишь один из источников дохода торгового дома, а затем мануфактурного товарищества. С годами был создан банкирский дом, который превратился в крупный финансовый центр учреждаемых на семейной основе разного рода предприятий. Причем эти предприятия отличались производительным, полезным для общества характером, а не просто биржевыми спекуляциями и грюндерством (учредительство компаний, часто оказавшихся липовыми, нежизнеспособными, но дававшими большие барыши банкирам-учредителям).

что есть еще две копии переплетенных «Дневников», которые он оставил сыну и дочери. Однако главным является то, что завещал он этот свой труд Нью-Йоркской публичной библиотеке, и, конечно, не для того, чтобы они лежали в картонном боксе без какого-либо движения, без признаков интереса к ним. Час настал.

Итак, «Дневники» Михаила Павловича Рябушинского. Писали, как известно, дневники многие, люди обычные и необычные, интересные и заурядные, поэтического и прозаического склада мышления, грубые и тонкие, эмоциональные натуры. Всех объединяло одно - желание запечатлеть события, наблюдения, чувства, которые не всегда доверишь кому-либо. Дневник, можно сказать, всегда второе «я» - близкое и доверительное лицо. Каким же представляется М.П. по дневниковым записям? Он прежде всего фактограф, но фактограф мыслящий. Совсем не лирик, но порой подверженный перепадам настроения. Об этом свидетельствуют описания его душевного состояния, постоянное стремление общаться с природой, желание найти собеседника. Ему нравятся парки, где играют оркестры. Почти ежедневно он посещает синема, часто бывает в музеях и картинных галереях, театрах (в дневнике очень много вклеено программок, буклетов), библиотеках. Он любит ежевечерние сидения в кресле с сигарой, чтение перед сном в кровати. И еще он любит сочинять афоризмы. Они разбросаны по многим страницам «Дневников», особенно в первые годы, пишет он их от руки, и, нам кажется, будущему биографу эти афоризмы смогут кое-что объяснить в характере М.П. Для интереса приведем один: Личное благо может приводить к общему благу, общее благо никогда не приводит к личному благу (1920 г. Сент.). Однако по профессии он все-таки финансист. Приводимые им таблицы ежедневных расходов - просто находка для исследователей. А чего стоят его записи бомбардировок Лондона. Редкий документ для историков. И все-таки чтение дневников для нас было не легким занятием. М.П., фиксируя события и факты, только в редких случаях описывает свое отношение к ним. Идеи и взгляды его, симпатии и антипатии можно лишь угадывать по некоторым записям. Исключение составляют страницы о событиях Второй мировой войны и о том, что происходило в Лондоне - бомбардировки, разрушения и страдания людей. Комментариев здесь мало, но есть короткие размышления, порой философского характера. Большая же часть страниц заполнена ежедневными педантичными, сухими и скучными запечатлениями течения времени и происходящего в нем.

В «Дневниках» прослеживается несколько тем, среди них есть главные, которые, собственно, и определяют значимость этого документа: эмиграция и встречи с людьми, покинувшими, как и М.П. отечество, пересекающиеся с этим темы политики и России. Ностальгические штрихи так или иначе присутствуют на многих страницах, ежегодно выделяется дата 10 мая - день, когда он покинул Родину. При этом записываются одни и те же слова, и от руки, красными чернилами, иногда черными, рисуется небольшая церквушка с исходящими от нее лучами. Далее можно выделить такие темы, как семья, личная жизнь, дела. Все эти темы и составляют содержание дневниковых записей.

«Дневники» иллюстрированы множеством фотодокументов - своеобразная галерея, это члены семьи, вторая жена М.П. и, конечно, он сам и близкие, знакомые. Фотографии, за редким исключением, любительские, но хорошего качества. Кроме того, во всех томах вклеено много газетных вырезок, сопутствующих записям, некрологов и сообщений о кончине преимущественно россиян и английских политических деятелей. «Дневники» заселены, если можно так выразиться, множеством действующих лиц, но фигурируют они в основном под криптонимами, инициалами, сокращенными фамилиями. Масса недоска-занностей, обозначенных отточием. Это снижает ценность записей и практически исключает возможность комментировать их, давать какие-то необходимые примечания. Впрочем, эту кропотливую работу мы оставляем будущим исследователям. Нам же важно дать самое общее представление об этом документе. Можно также добавить, что оставленные М.П. записи это не литературное произведение, но одно несомненно: в них зафиксирован крик души человека, насильно оторванного от родины, угадываются его душевные переживания.

«Хроники» и «Дневники» должны встать в общий ряд документов о пронзительно страшной эпохе в истории России, это еще одно добавление к биографиям людей, которые вынуждены были покинуть ее. Особенно впечатляют в них записи, раскрывающие разрушение иллюзий о возвращении на Родину, о наступлении бедности, нищеты.

В 2007 г. в Америку прилетела француженка, назовем ее только по имени - Женевьева, очень близкий друг не так давно умершего дальнего родственника Рябушинских, Анатолия Кондратьева, увлеченного коллекционера, владельца книжного магазина в Нью-Йорке. Она показала нам воспроизведенное на большом листе ватмана генеалогичесекое древо Рябушинских. Составлено древо потомками Рябушинских, проживающих в Санкт-Петербурге и Пскове. Женевь-ева прилетела по служебным и личным делам и, несмотря на занятость, побывала в семье сына М.П. Павла, проживающей под Вашингтоном. Павла уже не было в живых, а внук М.П. женат на американке, у них два сына, т.е. это уже правнуки М.П. Интересно то, что отец жены внука М.П. увлекся историей Рябушинских и начал собирать материал о них, но пока не знает, как всем этим распорядиться. Уже после отъезда Женевьевы он прислал копию своих любопытных записей и множество неизвестных фотографий. Мы много говорили с Женевьевой о рукописном наследии М.П. в библиотеке и о том, что было бы хорошо издать если не шесть томов «Дневников», то хотя бы «Хроники», это 300 страниц. В этой рукописи очень богата и интересна социальная окраска и «механика» того, как профессионально, умело все делалось М.П. и чем все это кончилось. История познавательная и поучительная даже для сегодняшнего времени. Конечно, издать «Хроники» не просто. Нужна редактура, нужны комментарии. Говоря иначе, нужны деньги, чтобы все это осушествить. В «Хрониках» М.П. в большей мере выступает как банкир, организатор банковского дела, спасения его. А вдруг да найдется какой-нибудь банк России, который заинтересуется этим материалом?

М[ИХАИЛ] П[АВЛОВИЧ] Р[ЯБУШИНСКИИ]

СМУТНЫЕ ГОДЫ. ХРОНИКА*

МОСКВА. ЧАСТЬ ПЕРВАЯ (Конец декабря 1917 г. по июль 1918 г.)

Улицы Ростова-на-Дону пусты, извозчик еле трясется. Холодно, мороз, темно. Шел по путям, отыскивая свой поезд. Неохотно влез в купе Международного Общества Спальных Вагонов. До отхода поезда оставалось еще несколько часов. Дети, Таня остались позади в домике в Нахичевани. Что-то сильнее, чем я, толкало меня. Должен вернуться в Москву, долг. Сколько доводов приводил себе против. Как-то тупо отдавались они в моей го-

лове, не принося мне сознание, что я могу вернуться домой, к детям...

В купе оглянулся. Пока был один, разделся, лег спать. Мысли опять теребились в голове... ты еще можешь встать, вернуться... Стыд, ведь это только самовнушение, пройдет, безопасность останется, найдешь всегда объяснение, что должен остаться с семьей, что не имеешь права бросать ее одну на произвол судьбы, в незнакомом городе... Но не вставал, продолжал лежать.

* Материалы публикуются без редактирования. В отдельных случаях внесена правка в синтаксис и сняты отточия.

Время бежало, кто-то пришел, какой-то гимназистик, затем какой-то спекулянт, какое-то шушуканье, какие-то пакеты. Поезд лениво тронулся, переходя с одной линии на другую. Опять остановился, долго стоял, опять тронулись, тихо, остановился - тронулись. Что-то очень больно сжалось в душе, Павлик, мой мальчик, Татьянушка, еще совсем младенец, Таня, слезы ее.

Утром всех рассмотрел. Нас было трое. Спекулянт все волновался. Конец декабря. Кругом все в снегу. Длинные остановки на станциях. Бабы с булками, молоком. Пока все спокойно... Подъезжаем к какой-то станции, уже позабыл, как позабыл многое, ее название. Тогда же, помню, на душе было жутко. С этого момента у меня создалось то настроение, которое уже не покидало меня в течение месяцев моей жизни в Совдепии, - настороженность. Как будто два человека жили во мне, один - это я, старый, другой - моя оболочка без души. Я двигался, делал те, другие нужные поступки, ел, спал, но не ощущал ни страха, ни боли, ни радости, ни горя, я стал как-то весь механичен, весь как-то насторожился, и это сделалось мною...

Станция... Ни одна граница так не разделяла еще двух миров. Сзади оставалась относительная свобода - мысли и тела, здесь я дикий зверь, за которым охотятся, а я старался избежать ловушки. Молча жду и смотрю... Ничего не произошло, никто не пришел, мы тронулись дальше... Смотрю в окна, те же поля, такие белые, такие горят всеми алмазами мира на солнце.

Мертвая полоса. Станция, первая у них. То же, дальше, Привыкаю. Ближе к Москве. Начинаю беспокоиться. Уборная нашего купе набита спекулянтом хлебом. Как глупо попасться из-за этого идиота при первом же обыске. Невольно гимназистик и я приводим ему доводы, что он подводит не только себя, но и всех нас. Спекулянт волнуется еще больше нас, но желание наживы сильнее у него ощущения опасности.

Задумываюсь все больше и больше. У меня лишь один легкий саквояж. Слезть на предыдущей к Москве станции, взять какой-нибудь местный, пригородный поезд и доехать на нем. Вдруг остановка, мысль переходит в действие, я беру свой саквояж, вылезаю на станции. Стою, остановка короткая, и наш поезд уходит в темноту. Как всегда, странно пришла мне мысль, что удастся ли спекулянту пройти или попадется?

Оглянулся, к моему удивлению, это была товарная станция, подмосковная. Вышел на площадь, темно, ночь, еле горят фонари, ни души, никто меня не спрашивает билетов, выхожу. Крикнул извозчика. Он, его лошадка, оба занесенные снегом, спят. Растолкал его, влез, спрашивает, куда везти? Задумался. На самом деле, такая простая мысль мне еще не пришла в голову. Куда? Ведь дома у меня нет, ведь никто меня не ждет. Первая моя мысль, первый знакомый. Саша Карпов. Его домик на Замоскворечье, на церковном дворике, как будто спрятался, кругом садики и маленькие другие домики. Хорошо... Решил туда ехать.

  • АННАЛЫ НА ПАСХАЛЬНЫХ ТАБЛИЦАХ КАК ФОРМА ИСТОРИОПИСАНИЯ (АНГЛИЯ, КОНЕЦ X - НАЧАЛО XI В.)

    ГИМОН ТИМОФЕЙ ВАЛЕНТИНОВИЧ - 2010 г.

  • Среди московских купеческих династий известностью и авторитетом пользовалась семья предпринимателей, банкиров и промышленников Рябушинских. Ее родоначальником был Михаил Яковлевич Яковлев (1786–1858), выходец из экономических крестьян. Так назывались те крестьяне, которые до 1764 года принадлежали монастырям и Церкви, а по церковной реформе Екатерины II перешли в собственность государства. Для руководства этими крестьянами (а их оказалось около 1 млн человек) была образована Правительственная Коллегия экономии, потому эти крестьяне и назывались «экономическими».

    В 1802 году М. Я. Яковлев стал московским купцом третьей гильдии, но пожар Москвы в 1812 году разорил его. Лишь в 1824 году он вновь возвратился в гильдию купечества.

    В 1820 году Яковлеву было разрешено носить фамилию Рябушинский – по названию слободы Пафнутьево-Боровского монастыря, где он родился. В то же время Рябушинский стал членом старообрядческой общины Рогожского кладбища в Москве, в которой было много богатейших купеческих фамилий.

    Основав три текстильные мануфактуры, Михаил Яковлевич оставил своим наследникам капитал в 2 млн рублей. Дело же свое М. Я. Рябушинский оставил среднему сыну – Павлу Михайловичу (1820–1899).

    В 1862 году Павел Рябушинский основал торговый дом «Павел и Василий братья Рябушинские», в 1869 году купил большую хлопчатобумажную фабрику в селе Заворово Вышневолжского уезда Тверской губернии.

    Братья Рябушинские были видными благотворителями. В Москве они открыли в 1891 году народную столовую, в которой бесплатно кормили 300 человек в день. Павел Михайлович оставил капитал в 20 млн рублей, который достался его сыновьям.

    Павел (1871–1924), Сергей (1872 – год смерти неизвестен), Владимир (1873–1955), Степан (1874 – год смерти неизвестен), Михаил (1880 – год смерти неизвестен) установили контроль над Харьковским земельным банком; основали банкирский дом, преобразованный в 1912 году в Московский банк, и Торгово-промышленное товарищество Рябушинских; приобрели писчебумажные фабрики и типографии, лесопильные и стекольные заводы, льняную мануфактуру; создали ряд акционерных обществ. В годы Первой мировой войны они организовали производство снарядов, начали разведку нефтяных месторождений на севере европейской части России, учредили товарищество Московского автомобильного завода (АМО).

    Сразу же после революции все братья Рябушинские эмигрировали.

    Семья Рябушинских оставила заметный след в истории русской культуры и науки.

    Степан Павлович Рябушинский имел одну из богатейших в России коллекций древнерусских икон, которая размещалась в его особняке на Малой Никитской улице, (ныне ул. Качалова, 6 – Дом приемов Министерства иностранных дел СССР).

    Михаил Павлович Рябушинский собрал коллекцию живописи, размещавшуюся в особняке на Спиридоновке (ныне ул. Алексея Толстого). Эта коллекция была приобретена им у вдовы фабриканта Саввы Тимофеевича Морозова (1862–1905). Жена и дочь Михаила Павловича были известными балеринами.

    Дмитрий Павлович Рябушинский (1882–1962), окончив физико-математический факультет Московского университета, в подмосковном имении Кучино основал Аэродинамический институт (ныне там размещается Институт водных проблем). В 1922 году он стал профессором Парижского университета, был членом многих национальных научных обществ и академий мира. Д. П. Рябушинский возглавлял во Франции русские эмигрантские организации – «Ассоциацию по сохранению русского культурного наследия» и «Русское Философское общество».

    Федор Павлович Рябушинский (1885–1910), проживший всего 25 лет, успел профинансировать экспедицию Русского географического общества, подготовленную в 1909 году для исследования Камчатки.

    Николай Павлович Рябушинский (1878–1951) был известен как меценат, издатель литературно-художественного журнала «Золотое руно». Он же был организатором художественных выставок «Голубая роза» (1907) и автором нескольких книг (псевдоним Н. Шинский).