Английские торговые компании в ранний колониальный период XVI-первой половины XVII вв. Заманчивые для Англии перспективы

В своих предыдущих обзорах Алекс упоминал как - то небезызвестную Ост - Индскую компанию, начавшую англосаксонскую эксплуатацию мира, шо и сподвигло меня на эту статейку. Долго собирался, всё было некогда - и вот:-).

А дело в общем - то сурь - ёзное. Мы несомненно, присутствуем при закате современного капитализьма:-), точнее капитализма англо - голландского типа - недаром у них и компаний так много в перекрёстном владении - типа "Роял Дач - Шелл":-).

Да и Ост - Индских компаний было две - английская и голландская. Но самое интересное и малоизвестное, с чего и главное - откуда, начинался рассвет англо - голландского капитализма и по сути, современное мироустройство.

А начиналось всё здесь, у нас.

В отличие от Ост - Индской, имя английской " Московской компании " мало что говорит "простому" человеку. Кто - то что - то может и вспомнит по учебникам истории, что была такая, да и всё. Поэтому призовём на помощь интересного человека и его исследования из интереснейшей книги "Русская Цивилизация вчера и завтра" - Изд. "Олма - Пресс", М., 2005.

Итак, доктор химических наук Ярослав Аркадьевич Кеслер. Широко известен в узких кругах почитателей старинной отечественной рок - музыки, как участник великолепного коллектива "Мозаика", из коего вышел в свет и небезызвестный Вячеслав Малежик с одноименной песней. Советую послушать, в смысле, группу "Мозаика":-). Со своей стороны, я позволю себе несколько подкорректировать тексты Я.А. Кеслера ввиду неподготовленности их к быстрому осмыслению основной массой читателей.

Итак, поехали:

Ярослав Кеслер, далее ЯК: - После гибели испанской "Великой Армады", нацеленной на восстановление католического порядка на Британских островах и происшедшей, как признаёт сама британская история, от естественной причины - жестокого шторма, а не от военного поражения, Англия спешит заключить "выгодное торговое соглашение с Османской империей"... и одновременно, с Московией!. Иными словами, в конце 16 века островная Англия избегает вассальной зависимости от ближайшего к ней западного римско - католического (также бывшего византийского) центра, но ещё признаёт вассальную зависимость от двух остальных более удалённых византийских центров - Царьграда - Константинополя и белокаменного Царьграда - Москвы, ибо именно так этот город был назван царём Борисом в 1586 году!

Правление царя Бориса и его значимость ни "допетровская", ни "екатерининская" редакции русской истории исказить полностью физически не смогли: дело в том, что существующие до сих пор результаты его правления спрятать или уничтожить при Филарете Романове (патриархе и отце первого царя из рода Романовых Михаила) было ещё невозможно, а в "екатерининской" редакции стало уже невозможно. Среди обозримых результатов его деятельности, в частности, колокольня Ивана Великого в Москве - единственный в мире памятник, обозначающий переход Европы на исчисление от Рождества Христова, построенный к 1600 году, и практически все старейшие каменные храмы Московского Кремля, сохранившиеся доныне. Каждый из этих храмов воздвигался в течение одного летнего четырёхмесячного сезона - это технология конца 16 века, а не середины 14!

Помимо собственно Кремля, Борис начал строительство каменной Москвы и ещё не менее 30 (!) русских городов из стандартного формового кирпича, заводы для производства которого впервые созданы при Борисе, как и сам сохранившийся доныне стандарт кирпича 7х3х2 вершка.

Среди построенных при Борисе кирпичных городов существующие и доныне Белгород, Воронеж, Валуйки, Елец, Кромы, Курск, Лебедянь, Ливны, Оскол, Смоленск, Царёв - Борисов, не считая Москвы (посмотрите, при случае, на кремлёвские стены).

Этот строительный бум чётко отделяет время Бориса от эпохи ПОВСЕМЕСТНОГО строительства в Европе каменных городов, замков - крепостей - храмов из нестандартного кирпича и камня в 1320 - 1580 годы. Для сравнения: при "Иване Грозном" было построено только 11 каменных - не из стандартного кирпича! - крепостей: Александров, Тула, Коломна, Зарайск, Старица, Ярославль, Нижний, Белозёрск, Порхов, Новгород и Псков.

Пять копеек от меня, далее С: - Тем, кто думает, что Москва - это не Царьград, а фуфло голимое - я могу сказать одно: Вы есть сильно не правы, уважаемый! На всём свете есть два уникальных города - Константинополь, ныне Стамбул - и Москва, при этом Константинополь старше и "заслуженнее", так как с него начиналась европейская цивилизация, и недаром к нему были устремлены экспансии - сначала турок - османов, а затем Российской Империи. Но Москва - ещё более уникальный город, стоит только посмотреть на его план - и вспомнить, что было не так давно на месте Садового и Бульварного колец. А была здесь уникальная система крепостей, вложенных одна в другую - по типу матрёшки. Точнее, СВЕРХКРЕПОСТЬ. Вокруг Кремля был Китай - город, с нишами под огромные крепостные пушки (Царь - пушку помните:-), она вовсе не для красоты или устрашения была сделана и действительно не может стрелять теми ядрами, которые отлили уже в 19 веке как раз для "красоты", это огромный дробовик для стрельбы мелкими камнями по осаждающим), далее на месте современного Бульварного кольца был известняковый Белый город, а далее по Садовому кольцу был Земляной город - вал из земли с деревянной стеной на нём. Любые другие крепости и системы крепостей как говорится, отдыхают. В Европе что - то подобное появится спустя лет двести. Да, и ещё про пушки: все слышали выражение "Крупп - пушечный король". Но с чего есть пошло его пушечное королевство? С посещения санкт - петербургского Артиллерийского музея в 1877 году. В заметке начальника музея, генерал - лейтенанта Н. Бранденбурга сказано, что Крупп больше часа молча простоял около пищалей начала 17 века с клиновым замком, т.е. заряжающихся с казны - из таких кстати, палили по полякам при обороне Троице - Сергиевой Лавры:-) - скорострельность у них была ого - го и полякам так - что, не повезло:-).

И первым орудием современного типа стала 280 - мм гаубица Круппа образца 1892 года. Все современные пушки являются её прямыми потомками. Именно огнём таких гаубиц были разрушены ранее неприступные долговременные укрепления Порт - Артура на направлении главного удара японской осадной армии барона Ноги, и именно их снаряды привели к гибели героя обороны крепости генерала Р.И. Кондратенко на форту № 3. После захвата японцами горы Высокой, с неё их огнём были потоплены почти все крупные корабли Первой Тихоокеанской эскадры прямо на их якорных стоянках.

ЯК: - 13 апреля 1605 года царь Борис принимал более двадцати послов. Именно в этот день на банкете заговорщики и отравили его, судя по симптомам, сулемой. На царство венчают в Москве сына Бориса - Фёдора. Но в Англии уже правили Стюарты - последнего Тюдора (Роберта, графа Эссекского) Елизавета принуждена была казнить ещё в 1601 году. Далее в Москве последовал государственный переворот и убийство юного царя Фёдора и его матери.

В 1603 году к власти пришли одновременно в Османской Империи основатель современного мусульманства Ахмед 1, а в Англии - основатель новой династии Яков 1 Стюарт, при котором появляется ПЕРВАЯ ПОЛНАЯ Библия. Одним из ключевых и весьма успешных направлений британской политики, начиная с этого времени, становится ВБИВАНИЕ КЛИНЬЕВ МЕЖДУ МОСКВОЙ И КОНСТАНТИНОПОЛЕМ (без этого, в частности, не было бы никакой Британской Империи). В 1606 году султан ВПЕРВЫЕ признал Габсбургов законными правителями части Центральной Европы и даровал им титул ПАДИШАХА, т.е. по европейски, императора. А далее начинается Смутное время.

История Смуты 1605 - 1620 годов на территории европейской части России действительно весьма смутна. Однако, сохранилось немало фактов, указывающих на то, что это была гражданская война при активном участии всей Северо - Западной и Центральной Европы (характерно, что ни Османская Империя, ни Крымское ханство, ни Юго - Западная Европа (Испания) в ней не участвовали, сохраняя нейтралитет!). И возможно, впервые в истории, это была война КАПИТАЛИСТИЧЕСКАЯ.

Согласно сибирской Погодинской летописи (С: - которая была написана независимо от Романовых:-), в 1612 году в Москве было противостояние поляков, с одной стороны и, союза москвичей с НЕМЦАМИ (немцами в это время называли уже любых наёмников из Западной Европы). Кто же были эти загадочные немцы, союзники москвичей?

Вот что пишет, например, "История русской литературы" (М., изд. И. Сытина, 1908 год, далее ИРЛ): - "К концу 16 века и в 17 веке... на службу в малознакомую полуварварскую страну, к русскому государю шли с Запада нелучшие люди, а являлся разный сброд, своего рода КАЗАКИ ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКИЕ, как их метко называет Соловьёв (имеется ввиду историк С.Соловьёв - ЯК), "извечным занятием которых было - служить в семи ордах, семи королям, искать хорошего жалованья в службе разных государей; служилые иноземцы были совершеннейшие космополиты, отличавшиеся полным равнодушием к судьбам той страны, где они временно поселились..."(С. 253).

И далее: "Злодейство немецкое было, действительно, очень велико... Ежегодно приезжало в Московское государство ТОРГОВЫХ ЛЮДЕЙ АНГЛИЧАН человек 60 - 70 и больше. Они устроили свои склады в Архангельске, Холмогорах, на Вологде, в Ярославле, в Москве и др. городах, так что ИХ ПОСЕЛЕНИЯ ПРИ МИХАИЛЕ ФЁДОРОВИЧЕ ДОХОДИЛИ ПО ВОЛГЕ УЖЕ ДО САМОЙ АСТРАХАНИ....

Прежде АНГЛИЙСКИЕ немцы выменивали свои товары на русские через местных купцов - посредников, теперь стали покупать сами на местах их производства... Как заявляли русские люди в своей челобитной: "закабаля и задолжа многих бедных и должных русских людей... те товары покупя, провозят в свою землю БЕСПОШЛИННО, а иные русские товары они, АГЛИНСКИЕ НЕМЦЫ, у города (т.е. у Архангельска), продают на деньги ГАЛАНСКИМ (т.е. голландским), БАРАБОРСКИМ (т.е. брабантским), и АНБУРСКИМ (т.е. гамбургским) НЕМЦАМ... ВСЕМИ ТОРГАМИ ЗАВЛАДЕЛИ АГЛИНСКИЕ НЕМЦЫ...(С. 254, курсив мой - ЯК).

С: - Энто и есть свобода торговли, своего рода ВТО Средневековья:-)

ЯК: - В приведённых цитатах содержится очень важная информация. Во - первых, главными виновниками "злодейства немецкого" названы АНГЛИЧАНЕ, которые установили МОНОПОЛИЮ НА ВОЛЖСКО - ДВИНСКИЙ ВОДНЫЙ ТРАНСПОРТНЫЙ ПУТЬ И ЗАКУПКИ ЭКСПОРТНОГО СЫРЬЯ на территории России, оттеснив голландцев - немцев (т.е. не различавшихся тогда ДЕЙЦЕВ - ЯК).

Во - вторых, поселения англичан ПО ВСЕЙ ВОЛГЕ (со складами, ОХРАНЯЕМЫМИ НАЁМНИКАМИ), были фактически АНГЛИЙСКИМИ КОЛОНИАЛЬНЫМИ ФОРТАМИ. Например, И. Масса пишет об АНГЛИЙСКОМ ДОМЕ в Вологде, где он зимовал в 1609 году, как о ХОРОШО ОХРАНЯЕМОЙ КРЕПОСТИ (О начале войн и смут в Московии, М.: Рита - принт, 1997, далее НВС, С. 148).

"Первоначально (от Михаила Фёдоровича - ЯК), получили право торговли в Московском государстве только двадцать три человека, которые и были поименованы в жалованной грамоте... да и те уже не ездили в Россию, а приезжали совсем другие люди, не имевшие никакого права на это, называясь братьями, племянниками, приказчиками лиц, записанных в грамоту... В Москве нередки были кутежи и попойки немецких солдат, и после них пьяные иноземцы буйно расхаживали по городу и били всякого, попадавшегося им навстречу" (С. 255). И это за 100 лет до Петра 1!

А вот свидетельство другого официозного источника: "Москва не вызывала на западе политического интереса. Зато её значение как рынка для приобретения сырья... и как страны, владеющей путями в Азию, особенно же в богатую шелками Персию, неизменно росло в сознании западного коммерческого и политического мира... За оказанные услуги (Михаилу Фёдоровичу - ЯК) надо было платить жалованными грамотами на торговлю.

Больше всех получили АНГЛИЧАНЕ: они приобрели право свободного и беспошлинного торга; голландцы выхлопотали себе ту же льготу только на три года (с 1614), а затем платили половинные пошлины; ряд СПЕЦИАЛЬНЫХ привилегий получили ОТДЕЛЬНЫЕ ТОРГОВЫЕ ЛЮДИ ИНОЗЕМЦЫ за те или иные услуги московскому правительству (прежде всего Строгановы - настоящая фамилия Стрейганы - по видимому, из франконских купцов, имевших привилегии беспошлинной торговли, а также голландец - известный Виниус)"(юбилейное издание книга "Государи из Дома Романовых, 1613 - 1913", изд. И.Д. Сытина, М., 1913 год, далее ГДР, С. 58).

Англичане вели себя в Московии, как в своей КОЛОНИИ: например, некая ПОЛКОВНИЦА ЛЕСЛИ "в противность русской вере заставляла подвластных ей крестьянок есть в постные дни мясо... а что ужаснее, однажды схватила она со стены икону их, бросила в топившуюся печку и сожгла" (ГДР, С. 257).

И единственный, кроме Строгановых, кто дал ссуду Михаилу Фёдоровичу, чтобы он расплатился с наёмниками за свой приход к власти, был английский король Яков 1 Стюарт, выделивший для этой цели крупную сумму - 20 тысяч рублей, причём ИЗ ЛИЧНЫХ СРЕДСТВ (т.е. это был не государственный, а ЧАСТНЫЙ ЗАЁМ!).

Иными словами, приход Романовых к власти был в немалой степени оплачен ЧАСТНЫМ КАПИТАЛОМ, преимущественно АНГЛИЙСКИМ. Заметим, что в отличие от Михаила Романова, в 1601 году царь Борис ОТКАЗАЛ АНГЛИЧАНАМ В ПРЕДОСТАВЛЕНИИ ИМ МОНОПОЛИИ НА ВНЕШНЮЮ ТОРГОВЛЮ Московии (НВС, С. 51). В 1602 году агент Московской компании Джон Меррик ("Ивашка Ульянов") пытался получить прежние пошлинные льготы у Бориса, но получил от ворот поворот.

С: - А теперь о том, как всё это получилось.

ЯК: - В 1601 - 1604 годах в Европе было сильное похолодание и связанные с этим неурожай, голод и даже каннибализм. Борис предпринял всё возможное, чтобы народ не голодал - бунтов в Москве не было! (Торопцев А. П., Москва, путь к империи, М.: Тверская, 13, 2000, далее МПИ, С. 416).

Ситуация изменилась в 1603 году, когда в результате переворота к власти в Константинополе пришёл СЛАБЫЙ новый султан Ахмед 1. Его, в частности, не признал персидский шах Аббас 1 (1571 - 1629), из - за чего Ахмед бузуспешно воевал с ним до 1612 года. При этом персидский шах Аббас и царь Борис "были отменно добрыми друзьями", поскольку в 1603 году персидские послы прибыли в Москву для "возобновления дружбы" и были ТЕПЛО ПРИНЯТЫ (НВС, С. 61), а посол нового султана Ахмеда был Борисом ОТВЕРГНУТ (НВС, С. 282)!

В это же время состоялось и длительное польское посольство к Борису. Его возглавлял королевский секретарь, канцлер и Великий гетман Литовский Лев Иванович Сапега (1577 - 1633). Отметим, что Сапега - не фамилия, а ТИТУЛ, по турецки СПАХ (иначе СИПАХ). Фактически же Лев Иванович занимал должность, аналогичную Великому везирю султана с максимумом исполнительной власти при выборном короле Сигизмунде! Это посольство увенчалось установлением дружеских отношений между Московией и Польшей.

Однако Западная и Центральная Европа, воспользовавшись войной между султаном и шахом, незамедлительно попытались выйти из под османского контроля. В результате в Польше - Литве (Речи Посполитой), возник заговор, в результате которого появился РЕАЛЬНЫЙ ПРЕТЕНДЕНТ на московский трон под именем Дмитрий, причём именно в 1604 году (а не в 1600 - 1602 гг.!)

По плану заговора надлежало убрать царя Бориса, а Дмитрий должен был после получения великокняжеского поста в Москве покорить Османскую Империю (НВС, С. 111), причём в качестве ставленника римских пап - сначала Климента 8, (до его смерти в 1605 году), а затем Павла 5, присвоевшему Дмитрию титул императора (зарубежный историк Русской Православной Церкви Н.Н. Воейков - Церковь, Русь и Рим, Минск: Лучи Софии, 2000, С. 428 - 431)!

Очевидно, что в 1605 - 1620 годы с ВНЕШНЕЙ СТОРОНЫ в Московии происходила отчаянная борьба за власть и имущественные права между "польско - литовской" и "шведской" партиями. Борьба эта шла с переменным успехом: на первом этапе преимущество получила "польская" партия, посадившая в Москве своего ставленника в 1605 году, затем "шведская" партия сначала взяла было реванш с приходом к власти Василия Шуйского в 1606 году, но "польская" уравняла шансы с выдвижением "Тушинского вора" в 1608 году и даже добилась, путём устранения Шуйского "разменом его на тушинца" в 1610 году, признания Владислава великим князем Московским. "Шведская" партия при этом получила некоторую компенсацию в виде Смоленска в 1611 году. Новгородцы в это же время вели со шведами переговоры о приглашении на московское княжение шведского наследника Карла - Филиппа.

А что же с ВНУТРЕННЕЙ, РУССКОЙ стороны? Юго - западные русские города ВЕСЬ ЭТОТ ПЕРИОД поддерживали "польскую" партию и, в конце концов, НЕ ПРИЗНАЛИ Романовых! Северо - западные русские города ВЕСЬ ТОТ ЖЕ ПЕРИОД поддерживали "шведскую" партию и также НЕ ПРИЗНАЛИ Романовых! Казаки выступали на стороне тех и других: например, запорожцы были в союзе с поляком Жолкевским, у донцов были свои вожди типа "Петра Фёдоровича", Ивана Болотникова и т.д.

Города Поволжья от Твери до Астрахани и северные провинции до 1611 года занимали в целом, выжидательную позицию. В частности, ДМИТРИЙ ПОЖАРСКИЙ исправно служил и царю Борису, и Дмитрию 1, и Шуйскому, не нарушая при этом присяги!

Характерно и то, что ВСЕ временщики в Москве (не исключая и утвердившегося наконец, Михаила Романова!), давали на себя "запись": т.е. обязательство ОГРАНИЧЕНИЯ своей власти Земским Собором!

В 1611 году, когда наконец ярославцы поддержали польскую партию, оставшиеся не у дел при "польско - шведском" разделе влияния москвичи (лидер - Трубецкой), рязанцы, также долго выжидавшие (лидеры - братья Ляпуновы) и часть казаков (лидер - Заруцкий) бросились за своей долей в Москву, где переругались и их "ополчение" распалось.

С: - А вот теперь финал:

ЯК: - Принципиальный момент 1611 года - выход на обескровленную долгими разборками московскую сцену АНГЛИЙСКОЙ партии.

До 1610 года основная деятельность английских колонизаторов Поволжья не прерывалась - они исправно вывозили через Архангельск в Англию позарез необходимое ей СТРАТЕГИЧЕСКОЕ сырьё: СЕЛИТРУ И СЕРУ с Нижней Волги для изготовления ПОРОХА, ЛЁН для изготовления канатов, необходимых как ТАКЕЛАЖ СТРОИВШЕГОСЯ ФЛОТА, скупавшийся ими на корню, сыромятную кожу для изготовления конских сбруй и т.д.

С: - Лирическое отступление: Пенька - навязший в зубах пример российского дореволюционного экспорта. Но ведь Россия давала порядка 90 % МИРОВОГО производства этого продукта - вот и думайте, под парусами из чьего льна совершались Великие географические открытия, плавали знаменитые пираты - все эти Дрейки, Морганы и прочие Флинты, коих при поимке вешали на канатах из чьей пеньки:-). Если, конечно, они не обзавелись королевским патентом на каперство:-).

Ну, и про порох, без которого мировая экспансия также невозможна:

ЯК - Главный компонент пороха - селитра, был обнаружен в конце 14 - начале 15 веков в долине притока Дуная реки Нитра в Словакии, где ВПЕРВЫЕ в истории нашей цивилизации возникла добыча селитры. Отсюда и СЛОВАЦКОЕ название селитры - SANITRA, т.е. "с Нитры" - откуда и прочие производные названия на других языках.

Селитра привозилась в Прагу, где на Градчанах одна из старейших улиц до сих пор называется Пороховая, и где в середине 15 века был расположен ПЕРВЫЙ В МИРЕ пороховой склад. Только к ЭТОМУ времени эксперименты ЦЕНТРАЛЬНОЕВРОПЕЙСКИХ алхимиков с селитрой привели к созданию пороха.

После изобретения пороха селитру стали лихорадочно искать по всей Европе, но в 15 веке, кроме центральноевропейского региона, нашли только небольшие залежи на юге Франции и Испании. Такие же небольшие месторождения были найдены в 16 веке в Южной Италии и Алжире.

И это была вся доступная природная селитра вплоть до открытия огромных залежей ЧИЛИЙСКОЙ НАТРИЕВОЙ селитры 16 веке. Чилийское месторождение "Продольная долина" содержит 98 % мировых запасов селитры. Остальная промышленная селитра (в данном случае, калийная) была обнаружена только в 18 веке в Индии, и в 19 веке англичане добывали её уже до 30 000 тонн в год (С: - Недаром, Индия - главный алмаз в английской короне:)))). В Индии, как известно, до прихода англичан ПОРОХА НЕ ЗНАЛИ ВОВСЕ, а в Китае, которому приписывают его изобретение, его просто быть не могло до появления европейских миссионеров в 16 веке: там НЕТ залежей природной селитры, а без неё нет и пороха.

К концу 16 века рыночную монополию на селитру захватила Испания. Поэтому усилиями немецко - голландских и французских алхимиков 17 века была разработана технология получения селитры выщелачиванием её из органических фекалий. В России такое селитренное производство было организовано воинственным Петром 1. Однако, задолго до Петра, в конце 16 века, английские и голландские купцы буквально оккупировали Поволжье, поскольку в низовьях Волги добывались одновременно и селитра и сера, крайне необходимые им для войны с испанцами. В тех местах до сих пор существует посёлок СЕЛИТРЕННОЕ. Эта местность в 15 - 16 веках и называлась "Китай", откуда и прозвище селитры - "КИТАЙСКИЙ СНЕГ"!

Когда же смена власти в Москве всерьёз стала угрожать английской монополии на Волге, именно английская "Московская компания" дала деньги на вооружение НАЁМНОЙ АРМИИ, которую позже назвали "всенародным ополчением".

Приведём характерное свидетельство о Нижнем Новгороде: "Назначаемые на офицерские должности ИНОСТРАНЦЫ получали в Нижегородском уезде ЗЕМЕЛЬНОЕ ЖАЛОВАНИЕ (далее приводятся примеры ВЫДЕЛЕННЫХ ИНОЗЕМЦАМ ИМЕНИЙ - ЯК). В 1614 году в составе Нижегородского гарнизона было 500 русских стрельцов и 200 ИНОЗЕМЦЕВ. В 1620 году их количество НЕ УМЕНЬШИЛОСЬ, хотя в 1619 году 500 нижегородских стрельцов перевели на жительство в Калугу (Нижний Новгород. Архитектура 14 - начала 20 веков, Н.Новгород: Нижегородские новости, 1994, С. 12).

Характерно, что на первый патриотический призыв Козьмы Минина в Нижнем Новгороде денег на вооружение нового ополчения в сентябре 1611 года не нашлось. А вот когда во втором призыве Минин предложил продать дворы, ЗАЛОЖИТЬ жён и детей, то КУПЦЫ дали денег - АНГЛИЙСКИЕ купцы, причём под этот самый драконовский залог.

На эти деньги в Поволжье и слетелись "казаки западноевропейские": наёмники типа Я. Делагарди, Я. Маржерета и пр., которым ДРУГИЕ партии перестали платить и задолжали. Дмитрий Пожарский вёл переговоры о помощи даже с австрийским императором Матвеем Габсбургом (которого в 1606 году наконец - то признал султан!).

Это ополчение, в большинстве своём состоявшее из наёмников, будучи экипированным, отправилось наводить порядок не в Москву, а в Казань, где был убит воевода Бельский, а затем вверх по Оке в Рязань, и вверх по Волге, где они разгромили Ярославль и Тверь и посадили там своих "начальников".

Как пишет Н.И. Ульянов (Исторический опыт России. Очерк по сборнику "Скрипты", Анн - Арбор, 1981 год), Королевский совет в Лондоне постановил, чтобы земли вдоль Северной Двины и Волжского понизовья с городами Архангельском, Холмогорами, Устюгом, Тотьмой, Вологдой, Ярославлем, Нижним Новгородом, Казанью и Астраханью должны были отойти под протекторат короля Якова 1. Послана была в Архангельск, под видом торговой, вооружённая экспедиция, которой руководили Джон Меррик (глава Московского представительства английской Московской компании) и генерал по особым поручениям Вильям Рассел.(Тот самый Рассел, который в конце 16 века огнём и мечом присоединял к Англии Ирландию).
Весной 1612 года в Ярославле англичане устроили свою штаб - квартиру, куда прибыла целая команда с Британских островов (МПИ, С. 447 - 448). Эта команда привезла АНГЛИЙСКИЕ КОРАБЕЛЬНЫЕ ПУШКИ, которые и сегодня можно увидеть в музее города Переславля - Залесского - там они числятся, как отобранные у поляков - но какие поляки под Переславлем, если, по историографии, их геройски остановили защитники Троице - Сергиевой лавры в 70 км не доходя из Москвы до Переславля? Нет, это АНГЛОВООРУЖЁННОЕ ополчение заняло стратегически важный перекрёсток дорог из Ярославля в Москву и из Владимира в Тверь, на котором стоит Переславль - Залесский!

С: Спустя почти 300 лет - в 1918 году, англичане ОПЯТЬ оккупировали Архангельск, и пытались по Северной Двине продвинуться вглубь страны:-). А посольства их и некоторых других западных держав переехали в Вологду, чтоб в случае чего можно было драпануть через Архангельск.

ЯК - В Костроме англичане нашли и Мишу Романова с маменькой, после чего и состоялась англо - романовская сделка. Самое забавное, что Мишу - то Романова в 1613 году на Соборе не только избирали заочно, но ещё и почти месяц спустя вообще не могли разыскать, пока его не доставили под охраной из Костромы! (ГДР).

С - реплика: Так что Иван - то Сусанин вовсе не поляков в болото завёл, а англичан к Мише Романову вывел!:-)

ЯК - В каком - то смысле АНГЛИЧАНЕ выполнили план вестфальца Генриха Штадена ПО ОККУПАЦИИ РОССИИ, составленный им ещё в 1578 году, который А.А. Зимин зря счёл таким уж фантастическим (см. Зимин А.А., Опричнина, Территория, 1001, С. 64).

В результате окончательной победы Романовых в смуте в 1619 году, именно АНГЛИЧАНЕ получили всё, что хотели: их монополия на внешнюю торговлю Московии оставалась незыблемой вплоть до английской революции Кромвеля в 1648 году, когда они, по выражению Алексея Михайловича, "своего законного короля Карлуса до смерти убили". А после реставрации Стюартов в 1660 году позиции английских колонизаторов в России уже никогда не были такими прочными - их место надолго заняли голландцы - немцы, которые жаждали этого ещё со времён царя Бориса...

С - комментарий: дело в том, что "законного короля Карлуса до смерти убили" - и не стало у Романовых соответствующих обязательств перед свергнутой династией, т.е. и перед Англией...:-).

Вот и сказочке конец....*

Зимою 1552 г. в Лондоне происходило оживленное заседание наиболее крупных английских купцов и судовладельцев. Крайне важное обстоятельство явилось причиною этого совещания.

В середине XVI в. Англия переживала тяжелый экономический кризис, один из тех кризисов, когда в ограниченных условиях торговых путей, приобретение новых рынков сбыта и вывоза становится вопросом жизни или смерти. Морская торговля Англии катастрофически падала с каждым годом. На океанах в те времена царили испанцы и португальцы.

По праву «первопроходцев» испанцы монополизировали морские пути в Новый Свет (Северную Америку) через Атлантический океан, а португальцы - кругоафриканский путь в Ост-Индию и с оружием в руках ревниво охраняли их.

Доступ в Америку, Индию, Китай и на «Острова пряностей» (Молуккские острова, Индонезия), в места, нахождения всевозможных экзотических сокровищ, фактически почти был закрыт для английских моряков.

Туда можно было проникать только тайком, с величайшей опасностью, ибо испанцы и португальцы в зоне своего влияния захватывали или топили все иноземные корабли как пиратские. Расстройство морской, т. е. внешней, торговли Англии гибельно отзывалось и на состоянии ее внутренней торговли.

Не обладая еще достаточно сильным военным флотом, Англия не решалась в те годы вступить в открытую борьбу с Испанией и Португалией. В таких обстоятельствах единственным выходом для торговой Англии было поиск и прокладка своего, нового морского пути в заокеанские земли.

В связи с этим, руководители коммерческих «кругов Англии обратились к Себастиану Каботу, знаменитому мореплавателю и географу первой половины XVI в.

Кабот, итальянец по происхождению, считал, что южным морским путям на Дальний Восток должны соответствовать подобные же пути на севере. Предполагалось, что западный путь туда идет мимо Гренландии, восточный - вдоль северных берегов Европы и Азии.

Престарелый Кабот (ему минуло тогда уже 80 лет) давно твердил о необходимости проложения северо - восточного пути в Азию. Кабот был уверен, что плывя в теплое время года Ледовитым океаном и пользуясь попутными ветрами и течениями, можно без особого труда месяца в три достигнуть таинственного Сипанго (Япония), откуда уже не так далеко было и до «золотоносного», по рассказам Марко Поло, Китая и до заветных «Островов пряностей».

Свои соображения по этому поводу Кабот подробно и убедительно изложил на многолюдном собрании «денежных людей» Лондона. Они полностью одобрили проект и учредили «Компанию купцов-исследователей для открытия неведомых стран» с основным капиталом в 6000 фунтов стерлингов.

Вслед за этим приступили к снаряжению трех кораблей, и в мае 1553 г. небольшая флотилия под общим командованием Хью-Уиллоуби отплыла от берегов Англии.

Из-за непогоды плавание проходило очень медленно. Около северо-западных берегов Скандинавии сильный шторм разъединил корабли. Два из них, как выяснилось впоследствии, погибли затертые льдами у берегов русской Лапландии, третий - «Эдуард – благое предприятие», командиром которого был Ричард Ченслор, благополучно доплыл до южного побережья Белого моря.

Высадившись на суше, в устье Северной Двины, неподалеку от Холмогор, Ченслор узнал, что он находится во владениях московского царя.

«Того же лета,- сообщает Двинская летопись 1553 г.,- августа в 24 день, прииде корабль с моря на устье Двины-реки и обослався: приехали на Холмогоры в малых судах от аглинского короля Эдварда посол Рыцарт, а с ним гости». «Гостями» в старой Руси называли купцов.

Так в правление Ивана Грозного англичане в поисках нового морского пути на Дальний Восток случайно «открыли» почти неведомое им дотоле - Московское государство или, по западно - европейской терминологии - Московию.

Осмотревшись на новых местах, Ченслор, имевший при себе королевскую рекомендательную грамоту, взял на себя роль посла. С разрешения Грозного он в ноябре отправился по санному пути в Москву, где был очень благосклонно принят царем.

Просьба Ченслора разрешить англичанам и впредь пользоваться беломорским путем для торговых сношений с Россией была уважена:

«Государь царь и великий князь (Двинская летопись) королевского посла Рыцарта и гостей аглинские земли пожаловал, в свое государство российское с торгом из-за моря на кораблях им велел ходить безопасно и дворы им покупать и строить невозбранно».

До весны 1554 г. Ченслор прожил в России, вначале в Москве, потом на Северной Двине. И здесь и там он тщательно собирал сведения о русской торговле, о требованиях русского рынка, о дорогах, ведущих в Азию.

Весною, выгодно распродав в Холмогорах привезенные с собою товары и нагрузив судно мехами, кожами, китовым жиром и образцами других русских товаров, Ченслор с письмом Грозного отплыл на родину. С этого момента начались постоянные торговые и дипломатические сношения России с Англией.

В Лондоне увлекательный рассказ смелого моряка о Московии - новооткрытой им стране, ее размерах и обилии ее природных богатств произвел большое впечатление.

Правда, Московия не была Китаем или Индией, но зато она была гораздо ближе их к Англии и как рынок сбыта и вывоза являлась очень ценным приобретением; об этом наглядно свидетельствовали привезенные Ченслором товары.

«Компания купцов-искателей» была преобразована в «Русскую или Московскую компанию», которая, не отказываясь от мысли проложить новый путь к дальневосточным рынкам, главною своею целью поставила монопольную торговлю с Россией.

Второе путешествие Ченслора в Московию было совершено в 1555 г. по поручению компании. Его сопровождали два агента, снабженные специальной инструкцией, содержавшей программу широких коммерческих операций. В Москве англичан ожидал еще более милостивый прием, чем в первый раз.

По желанию Грозного был утвержден торговый договор, согласно которому англичане получили широкие права и преимущества. Среди них крайне важным было право беспошлинной торговли по всей России, право устраивать свои фактории (торговые дворы) в ряде городов, а также право свободного въезда в Россию и выезда из нее в другие страны, иначе говоря, право свободного пути на восток. Сверх этого Грозный лично от себя подарил англичанам большой дом на Варварке, в Китай-городе.

Благосклонность, проявленная Грозным в отношении англичан, была обусловлена политическими соображениями дальновидного царя.

Польша, Ливонский орден и Швеция издавна мешали России в ее мирных сношениях с остальной Европой. Вследствие этого русское государство настоятельно нуждалось в свободной дороге на Запад, и как раз в это время Москва была накануне Ливонской войны за обладание гаванями на балтийских берегах.

В силу этого прочные, регулярные сношения с Англией приобретали для Москвы особенно важное значение. Надо было близко заинтересовать англичан в «московитских» делах, ведь, англичане имели полную возможность вольным северным путем доставлять в Россию не только разные товары, но и военное снаряжение, столь необходимое для войны.

Самому Ченслору не пришлось воспользоваться плодами своего удачного «открытия» Московии. В 1556 г., возвращаясь в Англию в сопровождении царского посла Осипа Непеи (первый русский, побывавший в Англии), Ченслор погиб во время кораблекрушения у берегов Шотландии.

Непея спасся и с большим почетом был принят в Лондоне королевой Марией, знатью и представителями торговых кругов. В Лондоне, соответственно привилегиям, полученным англичанами в России, московский посол выговорил в общем такие же льготы и для русских на случай их приезда в Англию по торговым делам.

Кроме того, он получил (что было очень важно) разрешение нанять на русскую службу лекарей, инженеров, оружейников и других техников.

Со своей стороны Московская компания решила, не теряя времени, использовать благоприятно сложившиеся обстоятельства для проникновения в глубину Азии.

В достижении поставленных компанией цели большие услуги оказал один из ее агентов, очень опытный купец-путешественник, Антоний Дженкинсон, приехавший в Москву в 1557 г. вместе с Осипом Непеей.

На Дженкинсона была возложена миссия осуществить экспедицию в Китай через Московию и Среднюю Азию. В те годы компания не отказалась еще окончательно от намерения достигнуть империи богдыханов этим путем, так как на Западе держались упорные слухи, что из Китая в Бухару и обратно ходят купеческие караваны.

Обстановка была очень подходящей для такого путешествия: в эту пору (1552-1556) одно за другим пали волжские ханства - Казань и Астрахань и весь великий волжский путь, «столбовая дорога в Индию», как думали тогда на Западе, уже принадлежал России.

Дженкинсон, заступивший теперь место Ченслора, был одновременно и смелым путешественником и ловким дипломатом. Он так сумел понравиться Грозному, что тот не только разрешил англичанам проехать Волгой, но и снабдил их рекомендательными грамотами к владетельным князьям закаспийских областей.

Эти грамоты не раз выручали Дженкинсона и его спутников из беды, ибо имя русского царя пользовалось большим уважением на Востоке.

Весною 1558 г. Дженкинсом отбыл из Москвы водою в экспедицию в Среднюю Азию. Это было первое путешествие в XVI в. западноевропейцев в Азию через Московию.

Спустившись Москвой-рекой и Окой, англичане доплыли до Нижнего, где дождались прибытия воеводы, ехавшего с 500 большими судами, стрельцами, провиантом, амуницией и товарами в Астрахань управлять вновь завоеванным краем.

Под охраной стрельцов плавание по Волге до Астрахани прошло вполне благополучно. В те дни в Астрахани свирепствовали голод и чума, а потому англичане поспешили выбраться на морской простор.

Через неделю, выдержав сильный шторм, они высадились в заливе Мертвый Култук. Разгрузив здесь свое судно и наняв у местного хана 1000 верблюдов, англичане двинулись дальше сухим путем, везя огромный груз товаров для обмена.

Эта часть путешествия Дженкинсона показывает, почему нельзя было больше пользоваться в Закаспии караванными путями. Охраны на дорогах еще не существовало, пустыня кишела разбойничьими шайками, а правители тех мест, через которые пролегала караванная линия, сами потворствовали грабежам.

Только через восемь месяцев по выезде из Москвы, англичане, выдержав ряд опасных столкновений с кочевниками, страшно страдая от зноя и недостатка воды в песчаных степях, прибыли, наконец, в большой город Бухару.

Здесь путешественников ожидало полное разочарование. Ехать дальше по направлению к Китаю не представлялось возможным вследствие военных действий самаркандского хана.

Столь же осмотрительный, как и предприимчивый, Дженкинсон, покончив торговые операции, вовремя двинулся в обратный путь, благодаря чему счастливо избежал осады города и последовавшей за тем поголовной резни.

В Москву Дженкинсон вернулся почти через полтора года тем же путем и в общем с теми же приключениями. В подарок Грозному он привез 25 выкупленных им в закаспийских землях русских невольников, хвост белого яка (тибетский бык), китайский бунчук и татарский барабан.

Из своего путешествия Дженкинсон вынес впечатление, что англичанам необходимо завязать торговые сношения с Ираном, куда и была организована им экспедиция в 1562 г.

Спустившись весною этого года вниз по Волге, Дженкинсон во второй раз выплыл в Каспийское море и пересек его по направлению к Дербенту. Плавание было очень трудное из-за частых отмелей, бури, длившейся семь дней, и возможности попасть в руки пиратов.

Добравшись до Дербента, англичане закупили верблюдов и лошадей и двинулись дальше через Ширванскую землю в город Шемаху, где их гостеприимно встретил местный князь Абдул-Хан.

Дженкинсон очень красочно описывает благодатные земли юго-восточного Кавказа, по которым он проезжал, но в которых далеко не всегда чувствовал себя хорошо, несмотря на богатейшую природу и красивые виды. Путешественникам постоянно приходилось опасаться нападения полудиких горцев, уводивших пленных в свои аулы.

Только через полгода после выезда из Москвы добрались англичане до иранского города Казвина, где находился тогда шах. Здесь персы, принимая неведомых им англичан за враждебных Ирану португальцев, совсем было собрались схватить Дженкинсона и отправить его в Константинополь в качестве подарка султану.

Заступничество вышеупомянутого ширванского хана, вассала шаха, спасло Дженкинсона от столь печальной участи. В Казвине Дженкинсон прожил всю зиму, знакомясь с условиями местного рынка и налаживая торговые связи с иранскими и индийскими купцами.

В Москву с богатыми подарками для Грозного от шаха неутомимый агент Московской компании вернулся прежним путем, пространствовав по Востоку, как и в первый раз, года полтора.

Путешествия Дженкинсона по Московии и Азии не прошли бесследно для географической науки. В те времена торговым экспедициям не придавали научного характера, но обычно купец-путешественник или кто-нибудь из его спутников являлся вместе с тем и географом.

В целях чисто практических необходимо было ознакомиться с географией новой страны, местоположением ее торговых городов, больших ярмарок, дорог к ним и т. п. Относительно всего этого старались собрать как можно больше сведений, лично проверяли их, составляли подробные описания, набрасывали чертежи.

В соответствии с этим и Дженкинсон, человек образованный, всегда тщательно описывал свои маршруты, отмечая долготу и широту проезжаемых им мест, те или иные особенности их, исправлял и дополнял уже имевшиеся на этот счет сведения.

В шестидесятых годах XVI в. вышел отчет Дженкинсона о его первой экспедиции в закаспийские области, к которому была приложена ландкарта: «Россия, Московия и Тартария».

Составленная Дженкинсоном на основании нескольких, им самим определенных, астрономических пунктов, эта карта была, несмотря на некоторые погрешности против действительности, большим шагом вперед по сравнению хотя бы с картой Герберштейна (1549).

Воспроизведенная впервые в атласе Ортелиуса (1571), карта Дженкинсона иллюстрирована картинками из жизни кочевых народов, изображениями различных животных, гор, лесистых местностей и т. п.

Рисунки сопровождаются пояснениями на латинском языке, начинающимися так: «Жители этих стран поклоняются солнцу в виде красного холста...», «Скалы эти, напоминающие облик людей, вьючных животных, прочего скота...», «Киргизский народ живет толпами, т. е. «ордами» и т. п.

Благодаря подобным пояснениям «описательная» карта Дженкинсона и теперь представляет известный интерес как исторический документ. Записки (отчеты) Дженкинсона, а равно и других агентов компании, входящие в состав обширной литературы в нашей историографии, известной под общим именем «Сказания иностранцев о Московском государстве», тоже являются очень ценным историко-географическим материалом.

Иран исстари был поставщиком шелка-сырца, продукта, очень высоко ценимого на Западе. В связи с этим Московская компания организовала по следам Дженкинсона несколько экспедиций в «страну шелка и роз».

Эти поездки, несмотря на крупные издержки и опасности, сопряженные с плаванием по Волге и Каспию и путешествием по Закавказью, оказались крайне выгодными для англичан. Так например, экспедиция 1578 - 1581 гг. принесла акционерам компании 106% дохода; более ранние поездки в Иран тоже были достаточно прибыльными.

Но наибольшие доходы, и притом с гораздо меньшим риском, нежели от иранской торговли, получали англичане от своих деловых операций непосредственно в самой Московии.

Регулярно каждый год веской приходили в устье Северной Двины английские суда с большим грузом различных товаров. На плаванье от Англии до Поморья, требовался при благоприятной погоде всего лишь месяц.

Записки и донесения агентов компании дают ясное представление о том, чем торговали англичане, каковы были цены на разные продукты, какие товары предпочитали торгующие стороны и т. д.

Англичане привозили сукно, бумажные ткани, олово, оружие, боевые припасы, серу, селитру, лошадиную сбрую, разные металлические изделия; к царскому двору они поставляли особые ткани, позолоченные алебарды, пистолеты, аптекарские снадобья, музыкальные инструменты.

Помимо этого, они торговали и продуктами иностранных производств, на что позднее с неудовольствием указывали московскому правительству представители других западноевропейских государств.

Из России англичане вывозили меха, кожи, ворвань, лен, соленую рыбу, сало, масло, воск, пеньку, моржовую кость (в старину - суррогат слоновой кости), строевой лес и пр.

Благодаря деятельности Московской компании торговые сношения России с Западом в XVI в. значительно усилились и расширились. Наибольшим спросом в России пользовалось сукно, затем хлопчатобумажные материи и металлы: свинец, приготовленный плитками для крыш, олово в виде оловянной посуды, медь и железо.

О размерах прибылей англичан можно судить по следующему примеру: они продавали в России штуку (отрез) сукна в три раза дороже себестоимости плюс расходы по перевозке. В свою очередь англичане больше всего интересовались ворванью, воском (в России «заповедный товар» в виду очень широкого потребления его для церковных нужд) и пенькой.

Интерес к последней, объясняется следующим обстоятельством. Занявшись сначала исключительно вывозом сырья из России, компания вскоре пришла к убеждению, что некоторые продукты выгоднее будет обрабатывать на месте при помощи специалистов, присылаемых из Англии.

Грозный охотно дал разрешение на заведение в России английских фабрик; он даже подарил компании для этой цели большие участки земли, в расчете на то, что англичане согласно их обещанию научат русских новым полезным ремеслам.

Главным английским производством в Москве было канатное.

Первый канатный двор возник в Вологде, второй в Холмогорах, в дальнейшем число их увеличилось.

Дела этих предприятий шли превосходно. Благодаря дешевизне русского сырья и местных рабочих рук компания взяла верх над другими западно - европейскими конкурентами и с течением времени стала главным поставщиком корабельных снастей для английского флота.

Дешевизна этого оснащения не была в ущерб его качеству. Еще в 1582 г. Вильям Борроу, контролер английского флота, официально аттестовал «русские канаты» как лучшие из доставляемых в Англию.

Более того: многие считали, что одной из главных причин великой победы в 1588 г. англичан над «Непобедимой армадой» испанского короля было прекрасное оснащение английского флота, вывезенное из Московии, откуда доставлялся также и великолепный лес для мачт.

При Грозном же англичанам было разрешено искать железную руду на Вычегде, где в 1569 г. был устроен железоплавильный завод. Рабочие для этого дела были выписаны из Англии.

Сохранилось известие, что и в Москве на английском дворе тоже можно было плавить руду. Компания получила право на вывоз в Англию выделанного железа с уплатой в русскую казну «по одной деньге за фунт».

Надежды Грозного на то, что англичане ознакомят русских рабочих с техникой своих производств, не оправдались; вопреки торжественному обещанию, англичане и не подумали сделать это.

Вообще «просвещенные мореплаватели» всемерно стремились использовать Московию исключительно в качестве своего колониального рынка сбыта и обильного источника всевозможного сырья.

Они черпали из России все, что можно, стараясь дать ей как можно меньше. Подолгу и в большом числе проживая в так гостеприимно принявшей их стране, англичане, помимо торговли, по возможности избегали тогда сближаться с местным населением, в их глазах разумеется «варварским».

Характер и методы деятельности агентов компании и других английских «культуртрегеров» убедительно свидетельствуют о том, что англичане в тогдашней России были очень далеки от каких-либо действительно культурных заданий.

В короткий срок англичане завели свои торговые дворы, кроме Москвы и Холмогор, в Вологде, Ярославле, позже в Новгороде, Казани и Нарве, временно (1558-1581), принадлежавшей Москве.

С особым комфортом устроились они в устьях Северной Двины, на Ягорном острове, прозванном ими «Островом роз», потому что весною он весь покрывался красным шиповником.

Здесь, рядом с ручьем с превосходной питьевой водой, они выстроили просторный дом для приезжающих и большие склады для товаров. От этой базы англичане зимой и летом, по воде и по суше, на лошадях, лодках, оленях ездили во все стороны обширного Поморья, на Мезень, Печору, в Пермь, изучая край и отыскивая новые места выгодных торгов.

Одновременно с этим они интересовались и Зауральем, где находились области, богатые пушниной, и протекала великая река Обь. Сравнительно недалеко за ней, по географическим представлениям того времени, якобы уже находился Камбалу (Пекин), столица Китая, как это изображено, например, на карте Герберштейна.

Итак, добраться до Оби - значило проложить через «страну мехов и снега» новую дорогу к дальневосточным рынкам. В связи с этим англичане предприняли несколько экспедиций в сторону Сибири, не давших, впрочем, положительных результатов.

На беломорском Поморье англичане с течением времени столкнулись с очень опасными соперниками в лице голландцев.

Голландские торговые корабли стали появляться на Мурмане еще с 1565 г., а лет через 10 они проникли и в устье Северной Двины, где несколько позднее (1583-1584) было основано специально для «заморского торгу» новое «пристанище» (гавань), г. Архангельск.

Несмотря на всяческие ухищрения, интриги и даже открытое насилие со стороны англичан (они пытались задерживать голландские суда), им не удалось «согнать» с русского рынка голландцев.

Однако до самой смерти Грозного англичане в общем сохранили почти все привилегии, а при преемниках Грозного - Федоре Ивановиче, Борисе Годунове, Василии Шуйском, они, по сравнению с другими иностранцами, все-таки продолжали пользоваться некоторыми преимуществами.

Проект захвата Московии Англией

«Черные дни» наступили для англичан в начале XVII века, в годы крестьянской войны и иностранной интервенции, когда временно порвались налаженные связи России с Западом, а торговая жизнь внутри страны замерла.

«Доходы» англичан с Московии в это время совсем прекратились. Тогда англичане, опасаясь, что в конечном счете польская интервенция, а также и шведская (Швеция захватила Новгород), могут увенчаться успехом, решили с своей стороны вооруженным путем оккупировать Поморье и волжский путь.

Возглавлять эту военную экспедицию должен был полковник Чемберлен, при Василии Шуйском служивший в наемном иноземном отряде.

Все расходы по этому «выгодному предприятию» брала на себя Московская компания, и проект экспедиции, разработанный агентом компании Джоном Мерриком, был после детального обсуждения в Лондоне санкционирован королем Яковом I.

В проекте беззастенчиво утверждалось, что в нем «нет никакой несправедливости или обиды ни для кого, нет никакого нарушения или уклонения от договоров, заключенных с кем-либо из других государств» и что, напротив, в нем много «человеколюбия к угнетенному русскому народу», который, будто бы, полюбив англичан за их прекрасные свойства и (поведение, «жаждет отдаться под власть английского короля более, чем кого-либо другого».

В случае успеха, в котором не сомневались, лично королю Якову надлежало регулярно получать в будущем немалые доходы с «новоприобретенных земель».

Но, как и следовало ожидать, этот «блестящий проект» так и остался только проектом. Когда весною 1613 г. Меррик и Руссель (тоже агент компании) приехали в Москву, русский народ уже выгнал из своей земли наиболее опасных интервентов - поляков.

В России образовалось новое постоянное правительство, которое англичане благоразумно поспешили «признать».

Не претворенный в действие «проект Меррика - Чемберлена» знаменательно напоминает исторические вехи истории набегов западных стран на Россию, где Англия всегда готова была разделить «пирог» с победителем, ради спасения своих экономических, узко-эгоистических интересов.

Ибраев Геннадий Алимович

Зимою 1552 г. в Лондоне происходило оживленное заседание наиболее крупных английских купцов и судовладельцев. Крайне важное обстоятельство явилось причиною этого совещания. В середине XVI в. Англия переживала тяжелый экономический кризис, один из тех кризисов, когда в ограниченных условиях торговых путей, приобретение новых рынков сбыта и вывоза становится вопросом жизни или смерти.

Морская торговля Англии катастрофически падала с каждым годом. На океанах в те времена царили испанцы и португальцы. По праву «первопроходцев» испанцы монополизировали морские пути в Новый Свет (Северную Америку) через Атлантический океан, а португальцы - кругоафриканский путь в Ост-Индию и с оружием в руках ревниво охраняли их. Доступ в Америку, Индию, Китай и на «Острова пряностей» (Молуккские острова, Индонезия), в места, нахождения всевозможных экзотических сокровищ, фактически почти был закрыт для английских моряков.

Туда можно было проникать только тайком, с величайшей опасностью, ибо испанцы и португальцы в зоне своего влияния захватывали или топили все иноземные корабли как пиратские. Расстройство морской, т. е. внешней, торговли Англии гибельно отзывалось и на состоянии ее внутренней торговли. Не обладая еще достаточно сильным военным флотом, Англия не решалась в те годы вступить в открытую борьбу с Испанией и Португалией.

В таких обстоятельствах единственным выходом для торговой Англии было поиск и прокладка своего, нового морского пути в заокеанские земли. В связи с этим, руководители коммерческих «кругов Англии обратились к Себастиану Каботу, знаменитому мореплавателю и географу первой половины XVI в. Кабот, итальянец по происхождению, считал, что южным морским путям на Дальний Восток должны соответствовать подобные же пути на севере.

Предполагалось, что западный путь туда идет мимо Гренландии, восточный - вдоль северных берегов Европы и Азии. Престарелый Кабот (ему минуло тогда уже 80 лет) давно твердил о необходимости проложения северо - восточного пути в Азию. Кабот был уверен, что плывя в теплое время года Ледовитым океаном и пользуясь попутными ветрами и течениями, можно без особого труда месяца в три достигнуть таинственного Сипанго (Япония), откуда уже не так далеко было и до «золотоносного», по рассказам Марко Поло, Китая и до заветных «Островов пряностей».

Свои соображения по этому поводу Кабот подробно и убедительно изложил на многолюдном собрании «денежных людей» Лондона. Они полностью одобрили проект и учредили «Компанию купцов-исследователей для открытия неведомых стран» с основным капиталом в 6000 фунтов стерлингов. Вслед за этим приступили к снаряжению трех кораблей, и в мае 1553 г. небольшая флотилия под общим командованием Хью-Уиллоуби отплыла от берегов Англии.

Из-за непогоды плавание проходило очень медленно. Около северо-западных берегов Скандинавии сильный шторм разъединил корабли. Два из них, как выяснилось впоследствии, погибли затертые льдами у берегов русской Лапландии, третий - «Эдуард – благое предприятие», командиром которого был Ричард Ченслор, благополучно доплыл до южного побережья Белого моря. Высадившись на суше, в устье Северной Двины, неподалеку от Холмогор, Ченслор узнал, что он находится во владениях московского царя. «Того же лета,— сообщает Двинская летопись 1553 г.,— августа в 24 день, прииде корабль с моря на устье Двины-реки и обослався: приехали на Холмогоры в малых судах от аглинского короля Эдварда посол Рыцарт, а с ним гости». «Гостями» в старой Руси называли купцов. Так в правлениеИвана Грозного англичане в поисках нового морского пути на Дальний Восток случайно «открыли» почти неведомое им дотоле

Московское государство или, по западно - европейской терминологии - Московию. Осмотревшись на новых местах, Ченслор, имевший при себе королевскую рекомендательную грамоту, взял на себя роль посла. С разрешения Грозного он в ноябре отправился по санному пути в Москву, где был очень благосклонно принят царем. Просьба Ченслора разрешить англичанам и впредь пользоваться беломорским путем для торговых сношений с Россией была уважена:

«Государь царь и великий князь (Двинская летопись) королевского посла Рыцарта и гостей аглинские земли пожаловал, в свое государство российское с торгом из-за моря на кораблях им велел ходить безопасно и дворы им покупать и строить невозбранно». До весны 1554 г. Ченслор прожил в России, вначале в Москве, потом на Северной Двине. И здесь и там он тщательно собирал сведения о русской торговле, о требованиях русского рынка, о дорогах, ведущих в Азию. Весною, выгодно распродав в Холмогорах привезенные с собою товары и нагрузив судно мехами, кожами, китовым жиром и образцами других русских товаров, Ченслор с письмом Грозного отплыл на родину.

С этого момента начались постоянные торговые и дипломатические сношения России с Англией. В Лондоне увлекательный рассказ смелого моряка о Московии - новооткрытой им стране, ее размерах и обилии ее природных богатств произвел большое впечатление. Правда, Московия не была Китаем или Индией, но зато она была гораздо ближе их к Англии и как рынок сбыта и вывоза являлась очень ценным приобретением; об этом наглядно свидетельствовали привезенные Ченслором товары. «Компания купцов-искателей» была преобразована в «Русскую или Московскую компанию», которая, не отказываясь от мысли проложить новый путь к дальневосточным рынкам, главною своею целью поставила монопольную торговлю с Россией. Второе путешествие Ченслора в Московию было совершено в 1555 г. по поручению компании.

Его сопровождали два агента, снабженные специальной инструкцией, содержавшей программу широких коммерческих операций. В Москве англичан ожидал еще более милостивый прием, чем в первый раз. По желанию Грозного был утвержден торговый договор, согласно которому англичане получили широкие права и преимущества. Среди них крайне важным было право беспошлинной торговли по всей России, право устраивать свои фактории (торговые дворы) в ряде городов, а также право свободного въезда в Россию и выезда из нее в другие страны, иначе говоря, право свободного пути на восток. Сверх этого Грозный лично от себя подарил англичанам большой дом на Варварке, в Китай-городе.

Благосклонность, проявленная Грозным в отношении англичан, была обусловлена политическими соображениями дальновидного царя. Польша, Ливонский орден и Швеция издавна мешали России в ее мирных сношениях с остальной Европой. Вследствие этого русское государство настоятельно нуждалось в свободной дороге на Запад, и как раз в это время Москва была накануне Ливонской войны за обладание гаванями на балтийских берегах. В силу этого прочные, регулярные сношения с Англией приобретали для Москвы особенно важное значение. Надо было близко заинтересовать англичан в «московитских» делах, ведь, англичане имели полную возможность вольным северным путем доставлять в Россию не только разные товары, но и военное снаряжение, столь необходимое для войны. Самому Ченслору не пришлось воспользоваться плодами своего удачного «открытия» Московии.

В 1556 г., возвращаясь в Англию в сопровождении царского посла Осипа Непеи (первый русский, побывавший в Англии), Ченслор погиб во время кораблекрушения у берегов Шотландии. Непея спасся и с большим почетом был принят в Лондоне королевой Марией, знатью и представителями торговых кругов. В Лондоне, соответственно привилегиям, полученным англичанами в России, московский посол выговорил в общем такие же льготы и для русских на случай их приезда в Англию по торговым делам.

Кроме того, он получил (что было очень важно) разрешение нанять на русскую службу лекарей, инженеров, оружейников и других техников. Со своей стороны Московская компания решила, не теряя времени, использовать благоприятно сложившиеся обстоятельства для проникновения в глубину Азии. В достижении поставленных компанией цели большие услуги оказал один из ее агентов, очень опытный купец-путешественник, Антоний Дженкинсон, приехавший в Москву в 1557 г. вместе с Осипом Непеей. На Дженкинсона была возложена миссия осуществить экспедицию в Китай через Московию и Среднюю Азию.

В те годы компания не отказалась еще окончательно от намерения достигнуть империи богдыханов этим путем, так как на Западе держались упорные слухи, что из Китая в Бухару и обратно ходят купеческие караваны. Обстановка была очень подходящей для такого путешествия: в эту пору (1552—1556) одно за другим пали волжские ханства — Казань и Астрахань и весь великий волжский путь, «столбовая дорога в Индию», как думали тогда на Западе, уже принадлежал России.

Дженкинсон, заступивший теперь место Ченслора, был одновременно и смелым путешественником и ловким дипломатом. Он так сумел понравиться Грозному, что тот не только разрешил англичанам проехать Волгой, но и снабдил их рекомендательными грамотами к владетельным князьям закаспийских областей. Эти грамоты не раз выручали Дженкинсона и его спутников из беды, ибо имя русского царя пользовалось большим уважением на Востоке. Весною 1558 г. Дженкинсом отбыл из Москвы водою в экспедицию в Среднюю Азию. Это было первое путешествие в XVI в. западноевропейцев в Азию через Московию.

Спустившись Москвой-рекой и Окой, англичане доплыли до Нижнего, где дождались прибытия воеводы, ехавшего с 500 большими судами, стрельцами, провиантом, амуницией и товарами в Астрахань управлять вновь завоеванным краем. Под охраной стрельцов плавание по Волге до Астрахани прошло вполне благополучно. В те дни в Астрахани свирепствовали голод и чума, а потому англичане поспешили выбраться на морской простор. Через неделю, выдержав сильный шторм, они высадились в заливе Мертвый Култук. Разгрузив здесь свое судно и наняв у местного хана 1000 верблюдов, англичане двинулись дальше сухим путем, везя огромный груз товаров для обмена. Эта часть путешествия Дженкинсона показывает, почему нельзя было больше пользоваться в Закаспии караванными путями.

Охраны на дорогах еще не существовало, пустыня кишела разбойничьими шайками, а правители тех мест, через которые пролегала караванная линия, сами потворствовали грабежам. Только через восемь месяцев по выезде из Москвы, англичане, выдержав ряд опасных столкновений с кочевниками, страшно страдая от зноя и недостатка воды в песчаных степях, прибыли, наконец, в большой город Бухару. Здесь путешественников ожидало полное разочарование.

Ехать дальше по направлению к Китаю не представлялось возможным вследствие военных действий самаркандского хана. Столь же осмотрительный, как и предприимчивый, Дженкинсон, покончив торговые операции, вовремя двинулся в обратный путь, благодаря чему счастливо избежал осады города и последовавшей за тем поголовной резни. В Москву Дженкинсон вернулся почти через полтора года тем же путем и в общем с теми же приключениями.

В подарок Грозному он привез 25 выкупленных им в закаспийских землях русских невольников, хвост белого яка (тибетский бык), китайский бунчук и татарский барабан. Из своего путешествия Дженкинсон вынес впечатление, что англичанам необходимо завязать торговые сношения с Ираном, куда и была организована им экспедиция в 1562 г. Спустившись весною этого года вниз по Волге, Дженкинсон во второй раз выплыл в Каспийское море и пересек его по направлению к Дербенту. Плавание было очень трудное из-за частых отмелей, бури, длившейся семь дней, и возможности попасть в руки пиратов.

Добравшись до Дербента, англичане закупили верблюдов и лошадей и двинулись дальше через Ширванскую землю в город Шемаху, где их гостеприимно встретил местный князь Абдул-Хан. Дженкинсон очень красочно описывает благодатные земли юго-восточного Кавказа, по которым он проезжал, но в которых далеко не всегда чувствовал себя хорошо, несмотря на богатейшую природу и красивые виды. Путешественникам постоянно приходилось опасаться нападения полудиких горцев, уводивших пленных в свои аулы. Только через полгода после выезда из Москвы добрались англичане до иранского города Казвина, где находился тогда шах.

Здесь персы, принимая неведомых им англичан за враждебных Ирану португальцев, совсем было собрались схватить Дженкинсона и отправить его в Константинополь в качестве подарка султану. Заступничество вышеупомянутого ширванского хана, вассала шаха, спасло Дженкинсона от столь печальной участи.

В Казвине Дженкинсон прожил всю зиму, знакомясь с условиями местного рынка и налаживая торговые связи с иранскими и индийскими купцами. В Москву с богатыми подарками для Грозного от шаха неутомимый агент Московской компании вернулся прежним путем, пространствовав по Востоку, как и в первый раз, года полтора. Путешествия Дженкинсона по Московии и Азии не прошли бесследно для географической науки. В те времена торговым экспедициям не придавали научного характера, но обычно купец-путешественник или кто-нибудь из его спутников являлся вместе с тем и географом.

В целях чисто практических необходимо было ознакомиться с географией новой страны, местоположением ее торговых городов, больших ярмарок, дорог к ним и т. п. Относительно всего этого старались собрать как можно больше сведений, лично проверяли их, составляли подробные описания, набрасывали чертежи. В соответствии с этим и Дженкинсон, человек образованный, всегда тщательно описывал свои маршруты, отмечая долготу и широту проезжаемых им мест, те или иные особенности их, исправлял и дополнял уже имевшиеся на этот счет сведения. В шестидесятых годах XVI в. вышел отчет Дженкинсона о его первой экспедиции в закаспийские области, к которому была приложена ландкарта: «Россия, Московия и Тартария».

Составленная Дженкинсоном на основании нескольких, им самим определенных, астрономических пунктов, эта карта была, несмотря на некоторые погрешности против действительности, большим шагом вперед по сравнению хотя бы с картой Герберштейна (1549). Воспроизведенная впервые в атласе Ортелиуса (1571), карта Дженкинсона иллюстрирована картинками из жизни кочевых народов, изображениями различных животных, гор, лесистых местностей и т. п. Рисунки сопровождаются пояснениями на латинском языке, начинающимися так: «Жители этих стран поклоняются солнцу в виде красного холста...», «Скалы эти, напоминающие облик людей, вьючных животных, прочего скота...», «Киргизский народ живет толпами, т. е. «ордами» и т. п.

Благодаря подобным пояснениям «описательная» карта Дженкинсона и теперь представляет известный интерес как исторический документ. Записки (отчеты) Дженкинсона, а равно и других агентов компании, входящие в состав обширной литературы в нашей историографии, известной под общим именем «Сказания иностранцев о Московском государстве», тоже являются очень ценным историко-географическим материалом. Иран исстари был поставщиком шелка-сырца, продукта, очень высоко ценимого на Западе.

В связи с этим Московская компания организовала по следам Дженкинсона несколько экспедиций в «страну шелка и роз». Эти поездки, несмотря на крупные издержки и опасности, сопряженные с плаванием по Волге и Каспию и путешествием по Закавказью, оказались крайне выгодными для англичан. Так например, экспедиция 1578 - 1581 гг. принесла акционерам компании 106% дохода; более ранние поездки в Иран тоже были достаточно прибыльными.

Но наибольшие доходы, и притом с гораздо меньшим риском, нежели от иранской торговли, получали англичане от своих деловых операций непосредственно в самой Московии. Регулярно каждый год веской приходили в устье Северной Двины английские суда с большим грузом различных товаров. На плаванье от Англии до Поморья, требовался при благоприятной погоде всего лишь месяц. Записки и донесения агентов компании дают ясное представление о том, чем торговали англичане, каковы были цены на разные продукты, какие товары предпочитали торгующие стороны и т. д.

Англичане привозили сукно, бумажные ткани, олово, оружие, боевые припасы, серу, селитру, лошадиную сбрую, разные металлические изделия; к царскому двору они поставляли особые ткани, позолоченные алебарды, пистолеты, аптекарские снадобья, музыкальные инструменты. Помимо этого, они торговали и продуктами иностранных производств, на что позднее с неудовольствием указывали московскому правительству представители других западноевропейских государств.

Из России англичане вывозили меха, кожи, ворвань, лен, соленую рыбу, сало, масло, воск, пеньку, моржовую кость (в старину - суррогат слоновой кости), строевой лес и пр. Благодаря деятельности Московской компании торговые сношения России с Западом в XVI в. значительно усилились и расширились.

Наибольшим спросом в России пользовалось сукно, затем хлопчатобумажные материи и металлы: свинец, приготовленный плитками для крыш, олово в виде оловянной посуды, медь и железо. О размерах прибылей англичан можно судить по следующему примеру: они продавали в России штуку (отрез) сукна в три раза дороже себестоимости плюс расходы по перевозке. В свою очередь англичане больше всего интересовались ворванью, воском (в России «заповедный товар» в виду очень широкого потребления его для церковных нужд) и пенькой. Интерес к последней, объясняется следующим обстоятельством.

Занявшись сначала исключительно вывозом сырья из России, компания вскоре пришла к убеждению, что некоторые продукты выгоднее будет обрабатывать на месте при помощи специалистов, присылаемых из Англии. Грозный охотно дал разрешение на заведение в России английских фабрик; он даже подарил компании для этой цели большие участки земли, в расчете на то, что англичане согласно их обещанию научат русских новым полезным ремеслам. Главным английским производством в Москве было канатное. Первый канатный двор возник в Вологде, второй в Холмогорах, в дальнейшем число их увеличилось. Дела этих предприятий шли превосходно. Благодаря дешевизне русского сырья и местных рабочих рук компания взяла верх над другими западно - европейскими конкурентами и с течением времени стала главным поставщиком корабельных снастей для английского флота.

Дешевизна этого оснащения не была в ущерб его качеству. Еще в 1582 г. Вильям Борроу, контролер английского флота, официально аттестовал «русские канаты» как лучшие из доставляемых в Англию. Более того: многие считали, что одной из главных причин великой победы в 1588 г. англичан над «Непобедимой армадой» испанского короля было прекрасное оснащение английского флота, вывезенное из Московии, откуда доставлялся также и великолепный лес для мачт. При Грозном же англичанам было разрешено искать железную руду на Вычегде, где в 1569 г. был устроен железоплавильный завод. Рабочие для этого дела были выписаны из Англии. Сохранилось известие, что и в Москве на английском дворе тоже можно было плавить руду.

Компания получила право на вывоз в Англию выделанного железа с уплатой в русскую казну «по одной деньге за фунт». Надежды Грозного на то, что англичане ознакомят русских рабочих с техникой своих производств, не оправдались; вопреки торжественному обещанию, англичане и не подумали сделать это. Вообще «просвещенные мореплаватели» всемерно стремились использовать Московию исключительно в качестве своего колониального рынка сбыта и обильного источника всевозможного сырья. Они черпали из России все, что можно, стараясь дать ей как можно меньше.

Подолгу и в большом числе проживая в так гостеприимно принявшей их стране, англичане, помимо торговли, по возможности избегали тогда сближаться с местным населением, в их глазах разумеется «варварским». Характер и методы деятельности агентов компании и других английских «культуртрегеров» убедительно свидетельствуют о том, что англичане в тогдашней России были очень далеки от каких-либо действительно культурных заданий. В короткий срок англичане завели свои торговые дворы, кроме Москвы и Холмогор, в Вологде, Ярославле, позже в Новгороде, Казани и Нарве, временно (1558—1581), принадлежавшей Москве.

С особым комфортом устроились они в устьях Северной Двины, на Ягорном острове, прозванном ими «Островом роз», потому что весною он весь покрывался красным шиповником. Здесь, рядом с ручьем с превосходной питьевой водой, они выстроили просторный дом для приезжающих и большие склады для товаров.

От этой базы англичане зимой и летом, по воде и по суше, на лошадях, лодках, оленях ездили во все стороны обширного Поморья, на Мезень, Печору, в Пермь, изучая край и отыскивая новые места выгодных торгов. Одновременно с этим они интересовались и Зауральем, где находились области, богатые пушниной, и протекала великая река Обь. Сравнительно недалеко за ней, по географическим представлениям того времени, якобы уже находился Камбалу (Пекин), столица Китая, как это изображено, например, на карте Герберштейна.

Итак, добраться до Оби - значило проложить через «страну мехов и снега» новую дорогу к дальневосточным рынкам. В связи с этим англичане предприняли несколько экспедиций в сторону Сибири, не давших, впрочем, положительных результатов. На беломорском Поморье англичане с течением времени столкнулись с очень опасными соперниками в лице голландцев. Голландские торговые корабли стали появляться на Мурмане еще с 1565 г., а лет через 10 они проникли и в устье Северной Двины, где несколько позднее (1583—1584) было основано специально для «заморского торгу» новое «пристанище» (гавань), г. Архангельск. Несмотря на всяческие ухищрения, интриги и даже открытое насилие со стороны англичан (они пытались задерживать голландские суда), им не удалось «согнать» с русского рынка голландцев.

Однако до самой смерти Грозного англичане в общем сохранили почти все привилегии, а при преемниках Грозного — Федоре Ивановиче, Борисе Годунове, Василии Шуйском, они, по сравнению с другими иностранцами, все-таки продолжали пользоваться некоторыми преимуществами. Проект захвата Московии Англией «Черные дни» наступили для англичан в начале XVII века, в годы крестьянской войны и иностранной интервенции, когда временно порвались налаженные связи России с Западом, а торговая жизнь внутри страны замерла. «Доходы» англичан с Московии в это время совсем прекратились.

Тогда англичане, опасаясь, что в конечном счете польская интервенция, а также и шведская (Швеция захватила Новгород), могут увенчаться успехом, решили с своей стороны вооруженным путем оккупировать Поморье и волжский путь. Возглавлять эту военную экспедицию должен был полковник Чемберлен, при Василии Шуйском служивший в наемном иноземном отряде. Все расходы по этому «выгодному предприятию» брала на себя Московская компания, и проект экспедиции, разработанный агентом компании Джоном Мерриком, был после детального обсуждения в Лондоне санкционирован королем Яковом I.

В проекте беззастенчиво утверждалось, что в нем «нет никакой несправедливости или обиды ни для кого, нет никакого нарушения или уклонения от договоров, заключенных с кем-либо из других государств» и что, напротив, в нем много «человеколюбия к угнетенному русскому народу», который, будто бы, полюбив англичан за их прекрасные свойства и (поведение, «жаждет отдаться под власть английского короля более, чем кого-либо другого».

В случае успеха, в котором не сомневались, лично королю Якову надлежало регулярно получать в будущем немалые доходы с «новоприобретенных земель». Но, как и следовало ожидать, этот «блестящий проект» так и остался только проектом. Когда весною 1613 г. Меррик и Руссель (тоже агент компании) приехали в Москву, русский народ уже выгнал из своей земли наиболее опасных интервентов - поляков.

В России образовалось новое постоянное правительство, которое англичане благоразумно поспешили «признать». Не претворенный в действие «проект Меррика - Чемберлена» знаменательно напоминает исторические вехи истории набегов западных стран на Россию, где Англия всегда готова была разделить «пирог» с победителем, ради спасения своих экономических, узко-эгоистических интересов.

В 1553 году состоялось близкое знакомство Англии и России, которое открыло колоссальные перспективы взаимовыгодного сотрудничества. Тогда казалось, ничто не может помешать «вечной дружбе и любви» двух стран.

В поиске новых путей

В середине XVI столетия Англия еще не была владычицей морей. Монополия над торговыми путями находилась в руках Испании и Португалии, которые не собирались ею делиться. Однако отчаянное желание английских купцов добраться до вожделенных сокровищ Востока побудило мореплавателей Себастьяна Кабота, Ричарда Ченслера и Хьюго Уиллоби создать компанию Mystery для «открытия регионов, доминионов, островов и неизвестных мест». Главной задачей предприятия стал поиск неисследованный северо-восточный путь в Китай.
10 мая 1553 года корабли «Добрая Надежа», «Доброе доверие» и «Эдуард Благое дело» отплыли в неизвестность. Холодные и бурные воды Северного Ледовитого океана были немилостивы к отважным морякам. Шторм разбросал суда, два из них вынуждено пристали к берегам Кольского полуострова на зимовку. В мае 1554 года поморы нашли корабли, там оказалось 63 погибших моряка, в том числе капитан Уиллоби.

Венецианским послом в Московии было зафиксировано следующее:

«Некоторые из умерших были найдены сидящими с пером в руках и бумагой перед ними, другие – за столом с тарелками в руках и ложками во рту, третьи – открывающими шкаф, иные – в других позах, как будто статуи».

Иван Грозный, узнав о происшествии, распорядился запечатать на судах все товары, а тела перевезти в Холмогоры.

Судьба Ченслера оказалась более счастливой. 24 августа 1553 года возглавляемый им корабль «Эдуард Благое дело» вошел в устье Северной Двины и приблизился к Николо-Карельскому монастырю. Поморы, не видевшие столь больших кораблей, обратились в бегство. Но, ободряя знаками и жестами, Ченслер сумел расположить к себе местных жителей. Очень быстро по всей округе разнеслась весть о «любезных и ласковых» иноземцах, которые прибыли торговать с подданными царя.

Заманчивые для Англии перспективы

Первые недели пребывания в Московии Ричард Ченслер оценивал потенциальные торговые выгоды Англии зорким взглядом предпринимателя. Страна англичанину показалась изобильной «землей и людьми». По пути из Ярославля в Москву он обратил внимание на большое количество полей, хорошо засеянных хлебом. Оценил Ченслер местные пушнину, рыбу, мед, моржовую кость, ворвань (жидкий жир) – то, что могло иметь на его родине спрос.
Ивану Грозному английский посол передал пожелания короля Эдуарда VI, который рассчитывал открыть для себя новые страны и искать в них «то, чего он не имеет». Взамен король обещал поставлять товары, которых нет в этих землях:

«Да произойдет чрез то польза им и нам, и да будет между ими и нами вечная дружба».

В Москве Ченслер пробыл восемь месяцев. По возвращении в Лондон уже новым правителям, Марии Тюдор и её супругу Филиппу II Испанскому, он передал врученную Иваном Грозным грамоту. В своем ответе русский царь заверял, что английские корабли могут приходить так часто, как смогут, и им «не будет учинено зла». Царь обещал «повольный торг со всякою свободою по всем нашим владениям со всякими товарами».
Английские монархи проявили живой интерес к новому проекту, который сулил государству большие выгоды. Как следствие, в феврале 1555 года была учреждена Московская компания, получившая монопольное право на торговлю с Россией. Договор был составлен со всей тщательностью, в частности, там предписывалось «изучать характер русского народонаселения во всех сословиях и остерегаться, чтобы никакой закон, гражданский или религиозный, не был нарушен кем-либо из англичан».

С огромным рвением агенты взялись за дело. И вот уже по новому торговому пути плывут на Британские острова лес, воск, сало, ворвань, лен, пушнина, рыба, а в обратном направлении – оловянная посуда, различные ткани и сукна, перчатки, туфли, зеркала, гребни, пуговицы и другая мелочь. Иван Грозный разрешает Компании строить фактории на Варварке и в Зарядье, а также открывать свои представительства в других городах – Ярославле, Вологде, Холмогорах, Нижнем Новгороде.

В 1562 году англичанам было предоставлено право посетить Персию, чего так добивались учредители Московской компании. Экспедиция достигает персидских городов Казвина и Шемахи, где предприимчивые англичане выбивают из персов привилегии для своего купечества.

Взаимные выгоды

Получившие право на беспошлинную торговлю, английские купцы извлекают из своего предприятия колоссальные доходы. Согласно данным архивов Шотландии, во время расцвета Компании в 1660-1670-х прибыль английских купцов достигала 300-400 %! А какие выгоды имело Московское государство от торговли с Англией? С точки зрения историка Ольги Дмитриевой, между двумя странами установились «прочные взаимовыгодные отношения».
Ситуация в стране сложилась такая, что интенсивно развивавшееся производство, в частности, литейное, оружейное, денежное дело, а также различные отрасли металлообработки и строительства, требовали сырья. Но в условиях экономической блокады со стороны Литвы, Польши и Швеции лишенное импорта русское ремесло затухало. Возникшие торговые связи с Англией и стали своего рода «окном в Европу», через которое Москва не только получала столь необходимое сырье, но и сама могла сбывать товары собственного производства.

В период Ливонской войны (1558 - 1583 годы) северный морской путь и вовсе стал «дорогой жизни», по которой русская армия бесперебойно снабжалась оружием и военными материалами (порох, свинец, селитра). На кораблях английского флота в Россию плыли специалисты, помогавшие в возведении укреплений, оказывавшие дипломатическую поддержку и делившиеся разведданными.

Однако Иван Грозный желал не просто выгодного торгового партнерства, он требовал от английских монархов заключения политического и военного союза. Но, как вскоре царь понял, что Англия преследовала исключительно коммерческие цели и не считала необходимым подписываться под какими-либо политическими обязательствами. Не имела продолжения и идея династического брака между русским царем и Елизаветой I, деликатно отвергнутая королевой.

Истинные цели

К сожалению, «вечной дружбы и любви» между Россией и Англией, которых так вожделел Грозный, не получилось. Напротив, деятельность Московской компании стала все чаще приводить к конфликтам. Историк Михаил Алпатов замечает, что «дипломатические отношения Англии с Россией того времени – это бесконечные домогательства английской стороны о привилегиях ее купцам, протесты против любых ущемлений их привилегий, защита проштрафившихся негоциантов».

Агенты Московской компании далеко не всегда добросовестно выполняли договоренности. Так, к 1587 году общая сумма долгов отдельных английских купцов превышала 10 тыс. рублей – громадные деньги по тем временам.
Иван Грозный и Федор Иоаннович неоднократно предъявляли претензии королеве Елизавете, что Московская компания посылает в Россию «людей недостойных», которые занимаются не торговлей, а «воровством и лазутчеством». Дьяк Андрей Щелканов указывал на конкретное мошенничество:

«Ваши гости не дадут некоторым товарам мимо себя нашим торговым людям торговати, а наперед наших всякий товар сами и покупают и меняют, кабы уроженцы Московские».

С первых шагов своей деятельности Московская компания старалась монополизировать торговлю отдельных товаров не только в России, но и в соседних странах. Это подтверждает британский историк Уильям Скотт, сообщая, что Московская торговая компания имела исключительное право вывоза воска из России и снабжения им не только Англии, но и всей Европы. Англичане основательно подошли к делу, показав намерение прибрать к рукам всю внешнюю торговлю России.
Однако интересы англичан в России распространялись дальше монополизации торговли. Современные историки уверены, что через захват рычагов управления экономикой страны англичане собирались подчинить себе всю внутреннюю и внешнюю политику Московского государства, если не мирным путем, то силой заставить Россию принять английский протекторат.

Конец романа

Первое охлаждение отношений между Москвой и Лондоном в 1571 году привело к лишению английских купцов права беспошлинной торговли. И, несмотря на скорое возвращение доверия и дальнейшее покровительство англичанам со стороны Федора Иоанновича и, особенно Бориса Годунова, прежними отношения Англии и России уже не стали.

Весьма двусмысленно повели себя англичане в период Смуты. Сначала они помогали Василию Шуйскому поставками оружия и наемников, но как только Лжедмитрий II оказался на московском троне, они тут же переметнулись к новому царю. По словам исследователя Ольги Дмитриевой, польская интервенция нарушила планы Московской компании, и англичане всерьез рассматривали вариант приглашения Якова I Стюарта в качестве протектората Русского государства.
Английские коммерсанты на протяжении многих лет скупая по низкой цене русское сырье и пользовавшиеся дешевизной русской жизни не желали выпускать из рук столь жирный куш. В отчете, предоставленном капитаном Томасом Чемберленом королю Якову I, говорилось:

«Если бы Его Величество получил предложение суверенитета над той частью Московии, которая расположена между Архангельском и Волгою, то ежегодный коронный доход бы такого предприятия достигал 8 млн. фунтов стерлингов».

С воцарением Михаила Романова усиливаются контакты России с другими западными странами: Францией, Голландией, Данией. Роль англичан в товарообороте государства заметно сужается, а изыскивание ими новых возможностей вернуть себе торговые привилегии ни к чему существенному не приводит.
В 1649 году был казнен английский король Карл I. «Учинили большое злое дело, государя своего Карлуса убили до смерти», – так отреагировал царь Алексей Михайлович на гибель английского монарха. Русский царь не забыл упомянуть, что «английские купцы пользовались большими привилегиями, однако не ценили их и вели себя недостойно».
1 июня 1649 года Алексей Михайлович своим указом потребовал выслать англичан за пределы Московского государства, разрешив им въезд только в Архангельск. Это означало одно: бурному роману между Англией и Россией пришёл конец.