Лев задов зиньковский. One response to “кто он, лева задов?”

В романе «Хождение по мукам» Алексей Толстой вывел образ толстого, противного, невероятно тупого садиста. Большинство читателей считали его вымышленным персонажем, а те, кто знал о том, что это реальное лицо, считали, что писатель правильно воссоздал образ махновского палача. Так ли это было? Кем на самом деле был Лев Задов? Мало кто знает что Лев был уроженцем наших краев и начинал свою сознательную жизнь именно в Юзовке .

Советские историки и литераторы описывали Задова как уголовного преступника с большим криминальным и тюремным стажем, хамовато-наглого «поэта-юмориста», исполнителя пошлых куплетов. Дескать, некогда он купался в славе, вся Одесса носила его на руках. А когда этого не стало, «сорвался с цепи» от ненависти к Советам.

Если говорить без исправлений и купюр, то дело было несколько по-иному. Лева Задов (это его настоящая фамилия) родился 11 апреля 1893 года в еврейской колонии Веселая неподалеку от Юзовки (Донецка). Отец Левки, Николай, имел две десятины земли, воспитывал четверых сыновей и шесть дочерей. В 1900-м году семья Задовых переехала в город. Когда Леве исполнилось 16 лет, он пошел грузчиком на мельницу. Тяжести со временем превратили его в настоящего атлета. На заводе в то время действовала небольшая организация анархистов — человек 5-6. Задов становится анархистом, распространяет нелегальную литературу, организовывает митинги и стачку.

В 18 лет Лева Задов стал каталем в доменном цеху. Спустя год попал к анархистам-коммунистам, которые называли себя «Летучим боевым отрядом». В этой компании Лева совершает несколько вооруженных налетов — на артельщика рудника, на почтовую контору и железнодорожную кассу в Дебальцево. Ограбления совершались с целью добычи средств на анархистскую агитацию, но кое-что оседало в карманах молодых парней.

В 1913 году практически все «летучие бойцы» были отловлены. Лева получил восемь лет каторги за грабежи и политическую деятельность. Отсидел только три с половиной года — в тюрьмах Екатеринослава и Луганска.

Как и большинство будущих героев революции, Задов освободился в феврале 1917 года. Вскоре, как «политзаключенный», он избирается старостой цехового комитета, а через полгода — членом Совета рабочих депутатов Юзовки. Но связи со старыми друзьями, которые к этому времени создали конфедерацию анархистов Донецкого бассейна, не потерял.

Незадолго до конца 1917 года Задов возглавил вооруженный отряд и именем революции начал «экспроприировать экспроприаторов». Он не только громит склады и магазины, но и борется против белоказаков, совершавших налеты на шахтерские и рабочие поселки. Во время Октябрьской революции отряд Задова был, разумеется, на стороне большевиков. В феврале 1918-го, когда австро-германские войска и войска УНР развернули наступление против советских войск, анархисты направили против них свою «Черную гвардию».

Лева Задов служил в отряде анархиста Черняка. Однако после первых столкновений с регулярной армией, которая в 20 раз превышала силы защитников, части, оборонявшие советскую Украину, бежали. Черняковцы остановились только под Царицыным, где их разоружили большевики, обвиняя в грабежах и разврате.

После десятидневного ареста отряд амнистировали и отправили воевать с казаками атамана Краснова под станицу Потемкинская. Только анархистам, боготворившим безвластие и неподчинение, аскетичный красноармейский быт пришелся не по нраву. Через три месяца они покинули фронт.

В конце 1918 года Лева Задов оказался в Гуляй-Поле — возле крестьянского «царя и бога» батьки Махно .

Задову доверили должность помощника командира полка и одновременно вербовщика среди крестьян. Кроме того, Лева редактирует листовки и махновскую газету «Путь к свободе». В марте 1919 года он снова занялся «изъятием ценностей у буржуев». В составе «Инициативной группы по взысканию контрибуции с буржуазии», которую возглавил Черняк, Задов отбирает деньги и ценности у жителей Мариуполя, Бердянска, других городов, оккупированных махновцами.

Вскоре у Черняка возникает идея создать свою контрразведку, но Махно ее не одобрил. Он в тот момент состоял в военном союзе с Красной Армией и был занят борьбой против наступающих белогвардейцев. В начале июня 1919-го положение махновцев резко изменилось. «Батька Нестор и его хлопцы» были объявлены вне закона, а нескольких махновских командиров уничтожили по приказу Троцкого.

В ответ «инициативная группа», куда входил Задов, решила объявить беспощадный террор советским руководителям. 12 боевиков выехали в Москву, чтобы убить Ленина и Троцкого. Лева Задов от столь авантюрной затеи отказался. И не зря… Террористы взорвали лишь московский комитет коммунистической партии во время заседания, но ни Ленина, ни Троцкого там не оказалось.

Летом 1919 года Задов вместе с братом Данькой встречает Махно у города Николаева. Нестор уже объявил войну и «красным», и «белым». За несколько недель он создает колоссальную «Повстанческую армию Украины» численностью в 50 тысяч человек, которая с боями проходит от Умани до Мариуполя.

Осенью 1919-го Лева Задов становится членом штаба и начальником контрразведки Первой донецкой бригады. Кроме этого он еще и заместитель шефа всей армейской махновской контрразведки, которую возглавил Лева Голик. Из-за сходства имен Задова часто путали с Голиком, говоря о первом, как о начальнике всей махновской контрразведки.

Задов разоблачил готовившийся заговор командира Полонского, который собирался убить Махно и переманить его армию на сторону большевиков, отдал десятки приказов о казни офицеров. Зловещая репутация контрразведки пугала даже членов махновского Революционного Совета, стремившегося взять ее под свой контроль. В мае 1920-го Задов становится членом «Комиссии по антимахновской деятельности» — судебно-карательного органа махновской армии. С октября 1920 года, когда все силы были сосредоточены против Врангеля, Лева был назначен комендантом Крымского корпуса махновской армии.

На последнем этапе махновского сопротивления (с декабря 1920 по август 1921) он становится личным адъютантом Махно, совмещая функции единственного специалиста по контрразведке. В марте 1921 года Задов дважды спасает тяжелораненого «батьку», вытаскивая его на руках с поля боя. Против 8 тысяч махновцев выступало до 200 тысяч советских войск. Это был провал…

В конце августа 1921 года 77 махновцев во главе с атаманом бежали в Румынию.

Задов с братом создают в Бухаресте «закордонный центр махновской армии». Они налаживают контакты с представителями петлюровцев, румынскими властями, с югом Украины, с Берлином. Но планы Нестора Ивановича воспрепятствовали этой работе — в 1922 году он решил пробраться на Галичину, находящуюся под польской оккупацией, и поднять там восстание. Махно мечтает собрать армию из галичан и пойти с ней на юг Украины для изгнания большевиков. Однако в Польше подвергается аресту. Братья Задовы остаются в Румынии. Но… 9 июня 1924 года во главе большой группы махновцев они переходят советско-румынскую границу и на 30-километровой отметке без видимых причин сдаются представителям советской власти.

На следствии они твердили, что сдались в результате разочарований в прежних убеждениях.

Харьковские и одесские чекисты долго ломали головы: что делать с братьями? Задовы давали в целом правдоподобные показания. Они отлично знали румынскую действительность, что и решило их судьбу. Леву и Данька завербовали в работники ЧК-ОГПУ. Лева Зиньковский-Задов в конце 1924 года стал сотрудником ОГПУ по Одесской области и занимался борьбой с контрабандой, а некоторое время спустя — сотрудником Иностранного отдела ОГПУ по Одесской области, уполномоченным ИНО ОГПУ.

Имея большой опыт, Задов с успехом занимался формированием в Румынии сети разведки, используя бывших махновцев. Четырежды он награждался почетным оружием, благодарностями и денежными премиями. Его брат служил в Тирасполе, занимаясь румынской агентурой и «окнами» через границу. Но вполне возможно, они были двойными и даже тройными разведчиками, как посчитало в 1937-1938 годах следствие.

Когда в начале 1928 года при переходе государственной границы были задержаны два махновских эмиссара с великолепно сделанными фальшивыми документами, они указали на то, что деньгами, документами и проходами через «окна» их снабдил ответственный работник ОГПУ-ЧК по Одесской области Лева Зиньковский-Задов. Так выяснилось, что во второй половине 30-х годов братья Задовы проникли в органы ОГПУ-ЧК со специальным заданием — помочь махновцам легализоваться в УССР, поддерживать подполье и организовать махновский центр в Одессе для связи между Францией, Румынией и Гуляйпольским районом.

В конце 1935 года в Румынии была провалена вся агентурная разведывательная сеть. Информация якобы просочилась из Одесского ИНО ОГПУ. На свет всплыло, что оно погрязло в служебных преступлениях, что чекисты активно занимались контрабандой из Румынии, продавая через перекупщиков контрабандные вещи на одесских рынках.

Братья Задовы были арестованы и в 1938 году расстреляны. В том же году в Одессе была раскрыта «крупная подпольная махновская организация» — около 90 человек, в которой состояло десять членов коммунистической партии.

Известный советский чекист Медведев в своих мемуарах рассказывает, что соглашения с румынами с самого начала были фиктивными. Нестор Махно и Зиньковский решили воспользоваться предложением «сигуранцы», чтобы Лев Зиньковский и его товарищи смогли достать клад, зарытый в Дибровском лесу на чёрный день.

После допросов и уточнений всех, кроме Льва Николаевича Зиньковского, освободили из-под стражи, запретив выезд из Харькова до полного выяснения обстоятельств. Потеряв надежду на благополучный исход, на одном из допросов, который проводил Спектор, Зиньковский попросил: если ему будет грозить расстрел, то Марк Борисович должен принести чекушку водки. После шести месяцев допросов судьба Зиньковского решилась в его пользу. Органы решили использовать его богатый опыт работы в разведке и контрразведке, а также большой авторитет среди махновцев, привлечь к нелегальной работе в ГПУ. Да и к тому же на тот момент на него уже распространялась амнистия от 1922 года для бывших махновцев. Первым весть об освобождении принёс Зиньковскому чекист Марк Спектор, ранее конспиративно работавший у махновцев под именем «Матвей Бойченко» и написавший книгу «В логове Махно».

Лев Задов после освобождения работал с братом Даниилом нештатными сотрудниками Харьковского республиканского ГПУ, и только весной 1925 года их определили на легальную работу оперуполномоченными иностранных отделов ГПУ. Лев Зиньковский служил в одесском отделе ГПУ-НКВД.

Его послужной список на этом посту:

• 1929 - благодарность ГПУ УССР и 200 рублей за ликвидацию крупного диверсанта Ковальчука (сам Зиньковский-Задов во время операции был ранен в руку);

«…Как-то раз, находясь в засаде, Лев увидел медленно продвигавшийся между деревьями силуэт человека. Подпустив диверсанта метров на 5-6, Зиньковский громко потребовал: „Бросай оружие!“ В ответ в то же мгновение прогремел выстрел. Острая боль обожгла руку. Не шелохнувшись и не изменив интонации, в ответ на выстрел в упор Лев Зиньковский повторил: „Бросай оружие!“ - и пошёл к бандиту. Матёрый убийца дрогнул и поднял руки. Впоследствии на допросе задержанный говорил, что если бы на него напала группа, он, отстреливаясь, ушёл бы от них, как уходил неоднократно: „А тут, стреляю в упор, а он стоит и спокойно предлагает сдать оружие. Не помню, как поднял руки“, - показывал на следствии бандит…»

• 1932 - именное боевое оружие из Одесского облисполкома;
• 1934 - денежное вознаграждение за ликвидацию группы террористов и именное боевое оружие.

Смерть

26 августа 1937 года Задов был арестован и обвинён в шпионаже в пользу Румынии. Скорый суд признал его виновным по всем пунктам обвинения, включая службу у батьки Махно, и приговорил к расстрелу (приговор выездной сессии ВКВС СССР 25 сентября 1938 г). Считается, что обвинение в прошлых грехах было лишь средством устранить человека, близкого к Л. Д. Троцкому, кем был Зиньковский. Сокамерником Задова был К. Ф. Штеппа, оставивший его подробное описание. Только во время перестройки в январе 1990 года Задов был реабилитирован.

В литературе

• Литературный, а затем и кинообраз Лёвки Задова известен в интерпретации писателя 30-х годов Алексея Толстого в романе «Хождение по мукам»:

Сейчас же вошёл, несколько переваливаясь от полноты, лоснящийся улыбающийся человек в короткой поддёвке, какие в провинции носили опереточные знаменитости и куплетисты… А ну, подивись на меня, - сказал человек в поддёвке, - я Лёва Задов, со мной брехать не надо, я тебя буду пытать, ты будешь отвечать…

• Лев Задов и его взаимоотношения с чекистами показаны в романе о Гражданской войне Игоря Болгарина и Виктора Смирнова «Багровые ковыли».
• Подробно разбирается стория Льва Задова, а также суд над ним, в книге «Лев Задов: смерть от бескорыстия» Виталия Оппокова.
• Василием Звягинцевым Задов отождествлён с Леонидом Заковским ("Бои местного значения"; "Скорпион в янтаре").
• А. П. Листовским в произведении "Конармия" изображён отвратительным палачом и убийцей, непримиримым врагом красноармейцев-будённовцев.

В кино

Художественный образ Задова в виде одесского уголовника и главного помощника Батьки Махно был довольно популярен в отечественной литературе и кино. Его образ воплощали:

• Владимир Белокуров («Хмурое утро», 1959)
• Николай Георгиевич Пеньков («Хождение по мукам», 1977)
• Олег Примогенов («Девять жизней Нестора Махно», 2006)

Семья

• Брат - Даниил Николаевич Зотов (Задов), (1898-1938), анархист и махновец, впоследствии сотрудник ИНО ОГПУ в Тирасполе, расстрелян. Автор воспоминаний «Моя война за справедливость» (Тульча, Румыния, 1922).
• Жена - Вера Матвеенко, уроженка Кременчуга, после ареста Задова была репрессирована, более года просидела в тюрьме, но затем освобождена.
• Сын - Вадим Львович Зиньковский-Задов (1926 - 2013), по окончании Талды-Курганской школы механизации работал трактористом, в январе 1944 пошёл добровольцем на фронт, участник Великой Отечественной войны, дослужился до полковника Советской Армии, с 1977 года в запасе. Написал книгу «Правда о Зиньковском-Задове Льве Николаевиче - анархисте, чекисте».
• Дочь - Алла, участница Великой Отечественной войны, медсестра, погибла в июне 1942 под Севастополем.

Лев Николаевич Зиньковский (Задов)

Лев Николаевич Зиньковский. Одесса, 30-е годы.

Зиньковский (Задов) Лев Николаевич (1893 – 25.09.1938), анархист. Сын бедняка колонии Веселой (Гупаловка) Мариупольского уезда. С 6-ти лет жил в Юзово. Работал на металлургическом заводе в доменном цехе. Отбыл два года в тюрьме. Красногвардеец в Юзово с 1917 г. до начала 1918 г. Начальник штаба анархического отряда Макса Черняка под Царициным на участке Котельниково-Жутово. В махновщине занимал пост начальника Мариупольской контрразведки до июня 1919 г. С сентября по декабрь 1919 г. – начальник контрразведки 1-го корпуса. С января по август 1921 г. - начальник личной охраны Махно. В 1924 г. вернулся из Румынии. До 1937 г. работник НКВД г. Одессы. Замучен в НКВД. Брат, Зотов (Задов) Даниил Николаевич, расстрелян вместе со старшим братом в 1938 году.

Использованы материалы сайта http://www.makhno.ru/

Зиньковский-Задов (наст. фам. Задов) Лев Николаевич (1893-25.9.1938). Беспартийный. Родился в колонии Веселая (Екатеринославская губерния) в многодетной семье (10 детей) чернорабочего (затем извозчика). Окончил 2 класса хедера (еврейской школы). Работал на металлургическом заводе на Донбассе. Примкнул к анархистам, в 1913 г. приговорен к 8 годам каторжных работ. Освобожден после Февральской революции 1917 г. Работал на заводе. С конца 1917 г. - в партизанском отряде и Красной Армии, начальник штаба боевого участка бригады Кругляка под Царицыном, воевал с немцами и белоказаками.

С 1918 г. - на подпольной работе на Украине, затем служил в армии Н.И. Махно - помощник командира полка, помощник начальника контрразведки армии (в течение 2-х недель), начальник разведки штаба 1-го Донецкого корпуса, комендант Крымской группы (во время боевых действий против Врангеля), член штаба и адъютант Махно. В августе 1921 г. вместе с остатками войск Махно эмигрировал в Румынию, где работал на лесопильной фабрике. В июне 1924 г. нелегально перешел советско-румынскую границу и добровольно сдался органам ОГПУ.

С декабря 1924 г. - сотрудник для поручений ГПУ УССР в Харькове, с марта 1925 г. - на аналогичной должности в Одесском губернском / Джружном отделе ГПУ, с 1931 г. уполномоченный. С 1932 г. сотрудник ИНО Одесского обл.отдела ГПУ//УНКВД - сверхштатный помощник уполномоченного, сверхштатный уполномоченный, секретный оперуполномоченный, уполномоченный. С конца 1936 г. - уполномоченный 3-го отдела (контрразведка) Одесского УНКВД. Участвовал в операциях против эмигрантов (махновцев и Российского общевоинского союза, лично захватил перешедших румыно-советскую границу белоэмигрантов-террористов Дмитриева и Богдановича) и румынской разведки. Дважды награжден боевым оружием.

Арестован 26 августа 1937 г. Расстрелян по приговору выездной сессии ВКВС СССР 25 сентября 1938 г. Реабилитирован в 1990 г.

В ИНО УГБ УНКВД Молдавской АССР работал брат Льва Николаевича - Даниил Зотов-Задов, также репрессированный и посмертно реабилитированный. 1)

Примечания:

1) См. Оппоков В Лев Задов: смерть от бескорыстия (повесть о махновце-чекисте). Петрозаводск, 1994.

Использованы материалы кн.: В.Абрамов. Евреи в КГБ. Палачи и жертвы. М., Яуза - Эксмо, 2005.

Лицом к лицу

Думается, многие читатели помнят эту фразу. Ее произнес актер, игравший роль близкого соратника батьки Махно в фильме по трилогии Алексея Толстого «Хождение по мукам». В фильме, как и в книге, Левка Задов - садист, палач, исполнитель самых злодейских приказов Нестора Махно. Физически - личность просто омерзительная:

Вошел, несколько переваливаясь от полноты, лоснящийся человек в короткой поддевке, какие в провинции носили опереточные знаменитости и куплетисты... Левка был палач, человек такой удивительной жестокости, что Махно будто бы не раз пытался зарубить его, но прощал за преданность...

А вот что Левка в книге рассказывает о себе:

«... Одесса же меня на руках носила: деньги, женщины... надо было иметь мою богатырскую силу. Во всех же газетах писали: Задов - поэт-юморист... Интересная у меня биография. Отец - биндюжник с Молдаванки... С золотой медалью кончил реальное. И сразу я - на вершине славы. Понятно: красив как бог - этого живота не было - смел, нахален, роскошный голос - высокий баритон. Каскады остроумных куплетов. Так это же я ввел в моду коротенькую поддевочку и лакированные сапожки: русский витязь!.. Вся Одесса была обклеена афишами... Все променял шутя! Анархия - вот жизнь! Мчусь в кровавом вихре...»

Вот именно таким запечатлен Левка в моей памяти. Но, думалось, быть может, этот палач, изувер хвастливый - персонаж без прототипа. Ведь писатель имеет право на вымысел, а «Хождение по мукам» не документальная хроника, а роман.

Несколько лет тому познакомился я с человеком, который, как оказалось, одновременно со мной служил в Туркмении. Был он пограничником на 17-й заставе Кизил-Атрекского погранотряда на границе с Ираном. Те места относились к самым тяжелым для службы во всем погранокруге: солончаки, безводье, жара страшная летом, ураганные ветры зимой.
В ту пору я служил в штабе ТуркВО, и юго-западное направление входило в сферу моей компетенции, поэтому бывал на Атреке и Сумбаре частенько. Так что с Яковом Борисовичем было о чем вспомнить. Фамилия бывшего пограничника - Задов - никаких ассоциаций не вызывала.
Вдруг, в начале нового года, Яков невзначай упомянул, что его дядя Лев Задов служил у батьки Махно. Да-да, тот самый Левка Задов, о котором писал Алексей Толстой, - двоюродный брат его отца. И он, Яков, очень интересуется судьбой своего дяди, собирает все, что может, из написанного о нем, записывает рассказы родственников, их, слава богу, немало и здесь, и в России. И он, Яков, теперь твердо знает, что был Лев Николаевич Задов совсем не таким, каким изобразил его «советский граф». Правильнее сказать - не изобразил, а - окарикатурил.
Марк Штейнберг: - А в чем, скажите, Яков Борисович, отличается реальный образ Вашего дяди от того, прямо скажем, пренеприятнейшего субъекта из трилогии Алексея Толстого?
Яков Задов: - Единственное, пожалуй, соответствие - двухметровый рост Льва Николаевича. Все остальное, мягко говоря, придумано. И происхождение, и роль его в повстанческой армии Нестора Махно. Да вот, поглядите, копия анкеты из личного дела Льва Николаевича Задова:
Родился в 1893 году в сельхозколонии Веселая, Екатеринославской губернии, в семье крестьянина-еврея, у которого было 10 детей. Учился два года в еврейской школе (хедере). С 1908 года - чернорабочий на мельнице, с 1911 г. - в доменном цеху, каталь, г. Юзовка. Вступил в члены местной организации анархистов, участвовал в экспроприяциях, арестован в 1913 г., осужден на 8 лет каторги, освобожден в Февральскую революцию 1917 г.
Затем дядя возвращается в свой же доменный цех, опять работает каталем. В январе 1918 года вступил в анархистский боевой отряд и воевал против казаков в Донбассе. В апреле в Донбасс пришли германо-австрийские оккупанты, и отряд отступил к Царицыну, влился в полк анархистов. Благодаря свому мужеству, отваге, находчивости Лев Задов стал командиром одного из подразделений.
В августе полк включили в красноармейскую бригаду Кругляка, а Задова откомандировали в штаб Южного фронта. Там решили использовать его на подпольной работе в тылу у немцев и направили на Украину. В ноябре 1918 года в районе Гуляй-Поля Лев Задов встретился с Нестором Махно.
М.Ш.: - Если верить книге Алексея Толстого, то ваш дядя у батьки Махно служил в качестве начальника контрразведки, выполняя одновременно и обязанности палача. А как было на самом деле?
Я.З.: - На деле же Толстой так же исказил реальную деятельность Льва Задова, как и его внешность. Кстати, в отряде он известен был под своим анархистским псевдонимом - Зиньковский, а не Задов. Как сообщают авторы книг - С.Семаков «Лева Задов - правая рука батьки», С.Шведов «Лева Задов», В.Опокин «Лев Задов - смерть от бескорыстия» - он руководил не карательной службой, а разведывательной. И успешно справлялся со своими обязанностями.
Вместе с ним в разведке служил его младший брат Даниил. Впоследствии он рассказывал: «Оперативная разведка Левы состояла из нескольких групп по 2-3 человека: молодые бабы, мальчишки 13-14 лет, старики. Каждая группа на подводе. Таких групп посылалось 5-6. Они ездили по нескольку дней и возвращались, докладывали, где какие части противника находятся или куда направляются в радиусе 50 - 60 км. Так что, батька обстановку всегда знал подробно».
Впрочем, у Задова имелись и агенты в войсках и даже штабах противника. К примеру, когда к Махно прибыл на бронепоезде Ворошилов, Лева предупредил батьку, чтобы он не шел на переговоры в этот броневик, а послал рангом пониже. Парламентариев тут же арестовали, и бронепоезд на всех парах помчался в Харьков, где после допроса их расстреляли чекисты. Но контрразведка у Махно имелась само собой. Начальником ее был Лев Голик. Вот, видимо и поменял местами Толстой Льва Задова с тезкой.
Чем же, кроме разведки, занимался Задов? Да всем, что поручал Махно. Редактировал газету повстанческой армии, называлась она «Путь к свободе». Выпускал листовки с обращением Нестора Махно к селянам, к горожанам, к солдатам противника и к бойцам махновских полков. В марте 1919 года Задов стал членом так называемой «Инициативной группы», которая отбирала ценности у состоятельных жителей тех городов и местечек, которые попадали под власть махновцев.
Осенью 1920 года Махно назначил Задова комендантом Крымского корпуса, направленного для участия в штурме Перекопа. Это, пожалуй, единственный случай, когда Лева расстался с батькой. В остальное же время он находился при нем безотлучно. И не раз спасал его от гибели. Так, благодаря своей агентуре он разоблачил одного из командиров, Полонского, который намеревался отравить Нестора стрихнином.
Однако считать Леву Задова белоручкой-чистоплюем конечно же нельзя. Был он активным членом так называемой «Комиссии по антимахновской деятельности» - своеобразного военного трибунала, по приговорам которого казнили немало людей, в том числе и невиновных. И не раз Лева Задов исполнял эти приговоры собственноручно. Но так поступали многие, и не только в махновской армии. Шла гражданская война - грязная, неправедная, кровавая.
Но главная, пожалуй, должность Задова - адьютант Махно. Его даже звали «тенью батьки». Лева особо прославился, когда дважды вынес раненного Махно из самой отчаянной рубки. Батько был человеком безудержной отваги, презиравшим опасность. Если он считал, что его вмешательство может переломить ход боя, то, не раздумывая, врывался в самую гущу кавалерийской схватки. За три года батько Махно был 11 раз ранен, в том числе четырежды - тяжело.
М.Ш.: - В начале 1921 года, когда основные стратегические задачи Красной Армии были решены, ее командование бросило на ликвидацию повстанческих отрядов Нестора Махно силы, во много раз их превосходившие. И к августу того же года махновские отряды были либо уничтожены, либо рассеяны. 70 всадников осталось у батьки, но он сумел прорваться и ушел в Румынию. Участвовал ли Лева Задов в этом последнем броске атамана?
Я.З.: - Конечно, участвовал. 28 августа в бою с красноармейцами Нестор был ранен в голову и командование отрядом принял Лев Задов. Он вывел его к Днестру в районе Каменки, где реку можно было переплыть на конях. Но там находилась пограничная застава, и Задов повел махновцев в последнюю атаку.
Перед боем он снял с пальца очень дорогой старинный перстень с большим бриллиантом и отдал его жене Махно, Галине Кузьменко. Задов сказал, что это единственная драгоценность в отряде, и если они прорвутся, то румыны, может быть, не станут обыскивать женщину. А потом этот перстень можно будет продать, чтоб хоть какие-то деньги были на первое время.
Форсировав Днестр, махновцы прорвались и ушли в Румынию. Лева оказася прав: перстень продали и вырученные деньги очень помогли в лечении батьки.
М.Ш.: - У многих бывших граждан СССР сложилось мнение, что повстанческая армия Махно была не более чем сборищем бандитов и в силу этого только и творила, что грабила население. А когда встречалась с регулярными войсками, то сразу же разбегалась, не оказывая сопротивления. Однако в последнее время появились данные, что на самом деле армия Махно была вполне боеспособным войском, а сам батька - талантливым военачальником...
Я.З.: - В последнее время вышло множество книг, исследований, где достаточно объективно показана деятельность Нестора Махно - военная и социально-политическая. Особенно профессионально изложена история махновского движения в работах В.Теличкина, В.Ахинько, В.Волковинского, А.Авдеенко, С. Быковского. Из них можно узнать, например, что в армии Махно не было постоянного состава, но насчитывала она от 50 до 100 тысяч бойцов. В 1920 году под командой Махно было более 70 тысяч человек в четырех корпусах, при 1100 пулеметных тачанках и 50 орудиях.
Кстати, именно Махно и придумал пулеметную тачанку - мощный вид оружия в маневренных сражениях Гражданской войны. Это уже потом советские командиры переняли ее у Махно и до самого начала Великой отечественной войны тачанка оставалась на вооружении Красной Армии. В песнях ее воспевали, предав забвению того, кто придумал поставить «максим» на сельскую рессорную бричку.
Нестор Махно разработал также и способы боевого применения пулеметных полков на тачанках. Они мчались навстречу атакующей лаве вражеской конницы, на полном скаку разворачивались и шквальным огнем сотен пулеметов буквально скашивали врага. С помощью такого приема, к примеру, был уничтожен махновцами конный корпус врангелевского генерала Барбовича в Крыму.
Были у Махно и другие военно-тактические придумки, и не зря он прославился своей находчивостью, боевым мастерством, побеждая намного превосходящие силы неприятеля и умело уходя из окружения и от преследования. Мало кто знает сегодня, что в период, когда Нестор Махно сотрудничал с Красной Армией, он был награжден орденом Красного Знамени под номером четвертым и вручил ему орден Ворошилов, тот самый, который потом попытался его увезти на бронепоезде.
М.Ш.: - Известно ли вам, Яков, как сложилась судьба вашего дяди, Льва Николаевича Задова-Зиньковского за рубежом, после перехода его отряда в Румынию? Ведь об этом и последующих периодах его судьбы, вообще одни только слухи бытуют.
Я.З.: - Румыны интернировали махновцев и отправили их в лагерь. Но сам Нестор с женой и братья Задовы с разрешения властей поселились в бухарестской гостинице. Вскоре, однако, братья оттуда съехали: не было денег на гостиницу. Устроились рабочими на лесопилке, потом - подручными на стройках. Так и перебивались все четыре года.
Но в 1924 году румынская спецслужба Сигуранца предложила Льву Задову возглавить диверсионную группу, которую намечалось забросить в СССР. Задов, посоветовавшись с братом, согласился. Группа насчитывала 6 человек, вооруженных револьверами и бомбами. Она была переправлена на Украину 9 июня 1924 года. Сразу после перехода госграницы, Лев Задов предложил остальным сдаться. Все согласились.
Пограничники увезли их в Харьков, где тогда находилась столица Украины, и там махновцы объяснили чекистам, что согласились с заданием Сигуранцы только для того, чтобы свободно перейти границу и сдаться. Кроме того, они знали, что 12 апреля 1922 года Всеукраинский ЦИК амнистировал всех, кто с оружием в руках боролся против Советской власти на Украине. Исключением был один лишь Махно.
Тем не менее всех перебежчиков посадили в тюрьму и стали проверять показания, для чего специально послали в Румынию агента. Ему дали письмо Льва Задова к своим соратникам. Задание чекист выполнил. При помощи этого письма в среде махновцев была создана агентурная группа, согласившаяся работать на советскую разведку. Это сыграло немалую роль в том, что обоих братьев через полгода выпустили из харьковской тюрьмы.
М.Ш.: - А многие даже и не знают о том, что Лева Задов вернулся на родину. Те же, кто знает, уверены, что его сразу же расстреляли. И только в последнее время появились сведения, что он еще 14 лет жил в СССР, работал, а не сидел в тюрьме. Так ли это?
Я.З.: - Больше того, братья стали служить не где-нибудь, а в ОГПУ - ведомстве, которое сменило ВЧК. Лев был направлен в Одесское управление, а Даниил - в Тернопольское, каждый - в иностранный отдел своего управления. Но до этого Лев после тюрьмы жил на квартире и влюбился в жену хозяина, Веру. Она была красавицей, по происхождению - русской дворянкой, имела двух детей - Владислава и Аллу. Они полюбили друг друга, и когда дядю отправили в Одессу, с ним уехала и Вера, забрав с собой дочку. В Одессе они поженились. Через год у них родился сын Вадим.
В Одесском управлении Лев Задов занимался закордонной агентурой ОГПУ - той, которая действовала в Румынии. Прослужил он 13 лет, весьма добросовестно и честно. Об этом свидетельствуют записи в личном деле. Взысканий там нет, одни награды, в том числе - маузер с золотой монограммой: «Л.Задову за боевые заслуги». Еще один пистолет он получил в 1932 году с надписью: «За активную и беспощадную борьбу с контрреволюцией».
Однако, несмотря на все эти награды, и его накрыла волна репрессий: в августе 1937 года он был арестован органами НКВД. Взяли и брата Даниила. Невзирая на амнистию 1922 года, вменили в вину участие в махновских отрядах. Ну и кроме того, изобрели сценарий, связанный с провалом румынской агентуры в 1934 году, «назначив» братьев предателями, перевербованными Сигуранцей. С помощью страшных побоев и издевательств, которые продолжались почти год, заставили «признаться» во всех обвинениях. 25 сентября 1938 года, после «процесса», который длился 15 минут, Военная коллегия Верховного Суда СССР приговорила Льва Задова и его брата Даниила к расстрелу. Через день приговор был приведен в исполнение.
В 1987 году решением Генпрокуратуры СССР Лев и Даниил Задовы были реабилитированы «за отсутствием состава преступления». Добился их реабилитации сын Льва Николаевича Задова, фронтовик, полковник в отставке Вадим Львович Зиньковский. По моим сведениям, он сейчас живет в Геленджике, два его сына - офицеры. Они все Зиньковские. А мы - Задовы - живем здесь, в Америке...
Алексей Толстой завершил последнюю часть трилогии - «Хмурое утро» - в 1941 году. Сейчас известно, что ему был обеспечен доступ к закрытым материалам архивов НКВД, в которых он мог получить исчерпывающую информацию о Махно и его соратниках.
Следовательно, знал он всю правду и о Леве Задове и импровизировал не по неведенью, а вполне сознательно искажал правду, возводя клевету на человека столь необычной и трагической судьбы...

Махно без Лёвы Задова – все равно, что Сталин без Берии или Петр Первый без Меньшикова. Начальник контрразведки и правая рука Нестора Ивановича был фигурой не менее колоритной, чем сам лидер восставшего украинского крестьянства…

Свой путь в историю Лев Задов начал в 1911 году, когда рослого еврейского паренька приняли на Юзовский металлургический завод. Там 17-летний Левка увлекся анархизмом, с его романтическим бунтарством и экспроприациями. За них и сел спустя два года, когда полиция поймала его на третьем налете.

В феврале 1917-го тюрьмы открылись, и 23-летний анархист вышел оттуда с высоко поднятой головой, полной различных планов. Взяв себе псевдоним Зиньковский, он избрался на родном заводе в Совет рабочих, крестьянских и солдатских депутатов.

Националистов Лева, как и все анархисты, не любил. Поэтому в начале 1918 года записался в Красную армию, которая силами двух бригад всего за месяц превратила недоразумение, именуемое Центральной Радой (одно упоминание о которой вызывало на Юге и Востоке Украины гомерический хохот), в исторический призрак.

Однако вскоре «свiдомi українці» вернулись в обозе оккупационной армии Германии. Красные отступили, оставив Украину в распоряжение немцев и Скоропадского, а те довели ее до всеобщего крестьянского восстания. Из него и вырос будущий шеф Левы, самый популярный в народе атаман Нестор Махно.

Командование Южного фронта направило Леву в тыл к немцам для подпольной работы. Когда немецкая армия в конце 1918 года эвакуировалась домой, он решил, что у большевиков слишком много дисциплины, и ушел к Батьке. Сначала был рядовым бойцом, но вскоре его избрали командиром полка.

В 1919 году началась его недолгая, но яркая карьера как ближайшего соратника атамана: помощник начальника контрразведки 1-го Донецкого корпуса, комендант Крымской группы, начальник контрразведки и личный адъютант Махно. Воевал с Деникиным, Врангелем, Петлюрой.

Заслугой Левы была идея использования для разведки стариков и подростков, которые под видом местных жителей на телегах путешествовали по тылам врага. В разведке постоянно находилось несколько групп, и махновцы всегда прекрасно знали оперативную обстановку.

Правда, стараниями Алексея Толстого и советских режиссеров Лев Задов того периода предстал в виде озорного атамана и жестокого следователя: "Вошел, несколько переваливаясь от полноты, лоснящийся, улыбающийся человек в короткой поддевке, какие в провинции носили опереточные знаменитости и куплетисты. "Если ты, сволочь, – сказал Лева тихим голосом, – будешь мне еще врать, я с тобой сделаю то, что Содома не делала с Гоморрой".

В итоге в народе, которому этот персонаж откровенно понравился, стали считать Леву Задова коренным одесситом, бывшим поэтом-сатириком, который якобы гулял по Украине, превращая грабежи и расстрелы в праздник черного юмора.

В конце 1921 года армия Махно была уничтожена. Половина крестьян разошлись по хатам, самые непримиримые погибли. Небольшой отряд из 77 человек, с Батькой и Левой во главе, перешел румынскую границу. Там их сразу же начали вербовать румынская и прочие разведки. Задов не возражал. Но когда в 1924 году его группу забросили в УССР с целью проведения диверсий, Лева сказал:

– Ребята, ну его к черту, этот террор. Пошли сдаваться!

И сдался. И не только не сел в тюрьму снова, но и стал оперуполномоченным ГПУ, где за добросовестную работу был награжден премией и именным "маузером" с золотой монограммой.

Работы хватало: в СССР до середины 30-х годов постоянно шли группы диверсантов, агитаторов, разведчиков. Брали их с боями, в которых чекист Задов дважды был ранен.

Подвелиа Леву тяга к интригам и свободолюбивый характер. Не смог он приспособиться к новым условиям. В 1937 году, когда Ежов начал Большую Чистку органов, его арестовали как "ненадежного", выдвинули нескольких глупых обвинений и поспешно расстреляли.

Реабилитирован Лев Задов в январе 1990 года.