70 лет со дня Победы! Мы помним, мы скорбим, мы благодарны…

Но на самом деле, что мы знаем о той войне? Действительно ли помним свою историю? Многие ли из нас знают, сколько мариупольцев стали Героями Советского Союза? Или о том, как сдали город врагам практически без боя? А как безоружных мариупольцев вывели на танки в 43-м?

Известная большинству история Второй мировой войны – это наполовину факты, а наполовину мифология. Мариупольцы, которые учили ее только по школьным учебникам, до сих пор считают, что в 1941 году город усиленно защищали, а металлургические заводы не дали врагу ни одной плавки стали.

К сожалению, это всего лишь мифы, придуманные советской пропагандой.

Вместе с историком и журналистом Вадимом Джувагой мы предлагаем вам несколько материалов о том, как на самом деле жил, оборонялся и работал Мариуполь в годы Второй мировой войны. Известные и неизвестные факты о войне в цикле материалов «Мариуполь в годы Второй мировой».

К началу войны с Третьим рейхом Мариуполь был крупным промышленным центром СССР, активно работающим на войну, с населением 241 тыс. человек. Напомню, что производство знаменитого среднего танка Т-34 (бронекорпуса) было размещено на заводе им. Ильича. Инженерами завода вместе с преподавателями Мариупольского металлургического института во главе с Георгием Капыриным для Т-34 была создана новая марка стали М-2 (мариупольская вторая). И все «тридцатьчетверки» (а их к началу войны было выпущено 1100 шт.) появились в Мариуполе. Только в августе 1941 г., в связи с угрозой захвата Мариуполя (немцы прорвались к Запорожью), производство Т-34 было налажено на Сталинградском тракторном заводе.

Кроме танков, на мариупольских заводах выпускались броневые плиты, рельсы, а с приближением фронта на заводах ремонтировалась и боевая техника, собиралось стрелковое оружие и боеприпасы. В августе завод им. Ильича отправил на фронт 12 бронепоездов, собранных рабочими завода.

В пансионатах, санаториях и домах отдыха в приморской зоне разместились полевые госпитали. В сентябре 1941 г. в госпитале на территории санатория «Металлург» лечился после ранения боец студенческого батальона Харьковского университета Олесь Гончар, описавший военный Мариуполь в романе «Людина i зброя».

Уже 1 июля 1941 г. в Мариуполе приказом военного комиссара города Николая Голубенко было введено военное положение. Рабочий день увеличился с 8 до 10-12 часов, отпуска были отменены, а в соответствии с указом Верховного Совета СССР от 7 июня 1940 г., выходных в СССР не было вовсе. Поэтому повторяющейся во многих произведениях тезис, что в день нападения Третьего рейха на СССР 22 июня 1941 г. был выходным (так как пришелся на воскресенье), есть не более чем мифом советской пропаганды.

15 августа 1941 г. из Мариуполя выехал первый состав с оборудованием завода «Азовсталь». Последние 2 эшелона с эвакуированным оборудованием ушли буквально за два час до того, как в город ворвались немцы.

8 августа 1941 г. появился указ Президиума Верховного Совета СССР о депортации лиц немецкой национальности. Приазовье, в котором немцы проживали с 1830-х годов, стало одним из центров депортации. Советские немцы, вернее граждане СССР немецкой национальности, проживавшие западнее Мариуполя (в основном в современном Розовском районе Запорожской области), свозились в Мариуполь и отсюда по железной дороге депортировались в Казахстан.

Размещенная в 1939 г. в Мариуполе знаменитая в РККА 38-я стрелковая дивизия (награжденная за бои на озере Хасан в 1938 г. орденом Красного Знамени) под командованием генерала Базарова срочно пополнилась мариупольскими новобранцами и в сентябре 1941 г. была отправлена на фронт на московское направление. Но не доехала – по дороге эшелон был полностью уничтожен немцами, а бойцы, которым удалось выжить, включены в состав других частей.

30 августа в Мариуполе был установлен комендантский час с 21 до 5 часов. Хождение по городу ночью запрещалось. С 1 сентября население города привлекалось к строительству оборонительных сооружений. На этих работах были задействованы все: мужчины от 17 до 45 лет и женщины от 18 до 40 лет (кроме беременных за 35 дней до родов и 28 дней после). Исключения рассматривались в отдельном случае, а за уклонение устанавливалась уголовная ответственность по законам военного времени.

Именно чекисты начали практику расстрелов в противотанковом рву возле села Агробаза. 4 октября возле рва были расстреляны находящиеся на излечении тяжелораненые красноармейцы.

К непосредственному захвату Мариуполя готовился лишь НКВД. Именно чекисты начали практику расстрелов в противотанковом рву возле села Агробаза . 4 октября возле рва были расстреляны находящиеся на излечении тяжелораненые красноармейцы. На следующий день очередь дошла до учащихся ремесленного училища. Аргументация чекистов: чтобы не достались врагу! По некоторым данным, до прихода немцев возле Агробазы были расстреляны и баптисты.

Организованное при горотделе НКГБ 4-е отделение занималось организацией подполья, в состав которого были включены партийные работники и проверенные рабочие. Но во время печати списков секретарь горотдела НКГБ подложила третью копирку и полученную таким образом дополнительную копию ее муж отнес после оккупации города немцами в военную комендатуру. Военная контрразведка и гестапо оперативно отреагировали и арестовали весь состав подполья. Подпольщиков расстреляли в течение октября-ноября в цехах ремонтного завода, находившегося на пересечении проспекта Республики (теперь Ленина) и ІІІ-го Интернационала (Торговой).

Днем 7 октября 1941 г. над Мариуполем разгорелся жестокий воздушный бой, в котором командир 87-й отдельной эскадрильи капитан Георгий Агафонов на И-16 сбил два «Мессершмидта-110bf» и два «Юнкерса-88». Агафонов за этот бой был награжден орденом Ленина. Кстати, 87-я эскадрилья, состоящая из 9 истребителей И-16, была единственным подразделением, прикрывавшим Мариуполь с воздуха.

22 июня 1941 года в памяти народа остается трагической датой – фашистская Германия вероломно напала на нашу страну. А уже в октябре Мариуполь был оккупирован немецко-фашистскими войсками. «Приазовский рабочий» неоднократно рассказывал о годах оккупации города. О героической обороне Мариуполя и боях как в городе, так и на подступах к нему в «ПР» была напечатана серия публикаций историка-краеведа Валентины Зиновьевой (7 октября 2011 года, 3 мая и 27 сентября, 18 октября 2013 года).

Мариупольский журналист Мария Королева предлагает на этот раз нашим читателям взглянуть на трагическую историю глазами захватчика – немецкого генерала СС.

Во главе моторизованного батальона немецкой дивизии СС «Лейбштандарт «Адольф Гитлер», который 8 октября 1941 года ворвался в Мариуполь первым, был Курт Мейер по прозвищу Бронированный Курт. Безработный в 1930-е годы, командир передовых штурмовых частей во время Второй мировой войны, генерал-майор ваффен СС (политчасти и карательные отряды) ближе к ее финалу, а после войны - преступник перед лицом военного суда. Позже – заключенный тюрьмы, еще позднее – общественный деятель.

Мейер прожил 43 года и оставил после себя книгу воспоминаний «Немецкие гренадеры», где описал боевые действия своих подчиненных, в том числе захват Мариуполя. Книга переведена на русский язык и издана в Москве в 2007 году.

Наверное, рано или поздно настает время увидеть свою историю глазами насильника и непрошеного гостя, каковым был Мейер. Как автор статьи я сразу хочу сказать: обращение к книге, написанной офицером фашистских войск, не является пропагандой его взглядов. Сам Курт, уверенный нацист до конца своей короткой жизни, занимал специфическую позицию. В книге он отрицает, что его солдаты были идейными фашистами и воевали «за партию». Мейер доказывал, что они стали «жертвами политических игр»: «В 1933 году они были еще школьниками, стремившимися к каким-то идеалам и желавшими посвятить себя служению этим идеалам».

…Утром 8 октября 1941 года Курт пишет о том, как просыпается в Новоспасовке Запорожской области. Вставать нет сил, и собака Курта – его неизменный спутник на войне – стаскивает с него одеяло.

Эсесовцы во главе с Мейером на быстроходной технике выдвигаются в путь в пять утра – на Мариуполь. В районе девяти утра они прорвали сопротивление советских войск у Мангуша и двинулись дальше:

«В двух километрах к востоку от Мангуша передовые подразделения обнаружили хорошо сконструированные советские полевые укрепления. Это было кольцо внешней обороны Мариуполя. Эти укрепления из-за стремительного наступления германских войск не могли быть полностью использованы русскими (войск для обороны города осталось немного), но тем не менее все возможности для упорной обороны были».

В 9.30 Мейер стоял на самой высокой точке укрепления и смотрел на Мариуполь, где наблюдал в городе колонну советских войск. Об отступлении красноармейцев из города он, как сам уверяет, ничего не знал. Курт колебался, ведь в его распоряжении было менее тысячи солдат.

Далее Мейер пишет: «Огромный город с его гигантскими сталелитейными заводами, верфями и аэродромами, солдатами, которых город беспрестанно поглощал в себя, смог произвести на меня впечатление… Вот взлетел и улетел на восток советский самолет… Не означала ли отправка самолетов то, что город оставляют?..»

Мейер говорит, что сам не был уверен, стоит ли атаковать. Однако, увидев, что солдаты настроены по-боевому и уверены в успехе, принял решение наступать.

Часы показывали 9.45, когда немцы все же пошли в атаку: «Пехотные орудия и 88-мм зенитная батарея вступили в бой с вражескими батареями и обстреливали аэродром. В ходе наступления я заметил полевые укрепления по обе стороны дороги – они находились прямо на окраине Мариуполя.

Фонтанчики пуль пулеметных очередей пробежали по земле поодаль, а взрывы мин из минометов всколыхнули черную землю далеко за нами. Наше наступление было уже не остановить. Мотоциклисты мчались к городу по обе стороны от дороги. Заграждение на дороге было не достроено; обороняющиеся упали под огнем штурмовых орудий. Всего в нескольких сотнях метров левее дороги вражеские самолеты взлетали и исчезали, низко пролетая над плоскими крышами. Они летели в восточном направлении. Но ни один из самолетов не атаковал нас. Может быть, у авиации противника не хватило времени взять боезапас и бомбы?»

Город в глазах Мейера выглядит очень современным для того времени: «В отличие от других советских городов на окраинах Мариуполя были высокие, многоэтажные здания. Поскольку там не было ни единого дерева или маленького дома, резкая смена обстановки угнетала, даже подавляла».

Высокие стены домов нервировали Мейера. Выехав, наконец, на площадь (видимо, ныне на том месте сквер у драматического театра) немногочисленные немцы решают посеять панику и ужас. Они наносят удары, не разбирая, кто красноармеец, а кто мирный житель:

«В нашу сторону двигались трамваи. Грузовики, тягачи, конные упряжки и сотни людей делали эту большую круглую площадь оживленной. Наш бронеавтомобиль вдруг оказался перед пожарной машиной, водитель которой в замешательстве ее остановил. Осколочные снаряды из бронемашины Бюгельзака буквально разорвали машину пополам. Пулеметный огонь наших мотоциклистов жутким эхом отдавался среди домов за площадью.

Охваченные огнем солдаты противника живыми факелами бегали по площади – от взрыва бензобака пожарной машины загорелись десятки людей. Охваченная паникой людская масса толпами бросилась в переулки, растаптывая все, что им попадалось под ноги.

Едва переводя дух, мы продолжали двигаться вперед и перекрывали улицы. Мы кричали и орали. Снаряды наших штурмовых орудий стали ложиться на переполненных улицах. Колонны советских войск, входившие в город, были разбиты на части. Всякое подобие порядка в них было утрачено. Мы же, как саранча, роем ринулись через улицы и старались найти дорогу на Ростов.

Площадь была усеяна дымящимися обломками. Оставались только тяжело раненные или мертвые солдаты. Основная же масса советских войск исчезла. Угловое здание превратилось в командный пункт, с которого можно было руководить дальнейшими боевыми действиями».

На сообщение Мейера о падении Мариуполя из штаба дивизии СС пришел следующий ответ: «Видимо, это ошибка. Вы могли иметь в виду только Мангуш».

Всю жизнь Мейер гордился «дерзким штурмом» Мариуполя и значением этого успеха для рейха. А также тем, что уберег жизни своих солдат: «Успех дня дался ценой раненого офицера, унтер-офицера и жизни четырех солдат, которые ушли от нас навсегда».

Воспоминания эсесовского генерала эмоционально трудно читать. Он хвастается захватом Мариуполя, радуется незначительным потерям со стороны захватчиков и абсолютно равнодушен к тому, как гибли мариупольцы, были затоптаны, расстреляны и сгорели заживо!

Битва на Азовском море с падением Мариуполя завершается. Советские части спешно уходят из города, сумев спастись от окружения. Пехота фашистов начинает злосчастную «зачистку» нашего города, а «бронированные головы» под началом Мейера уходят дальше – навстречу дизентерии, осенним дождям и дорожной грязи, морозам и Сталинграду.

Для мариупольцев и всего нашего народа это были трагические испытания, унесшие миллионы жизней. Победа в
войне с фашистской Германией досталась нам неимоверно тяжелой ценой.

Операция по освобождению Донбасса имела огромное военное, политическое и экономическое значение. Немцы сделали всё, чтобы превратить территорию Донбасса в хорошо укреплённый район. 11 августа 1943 года Адольф Гитлер издал приказ о строительстве дополнительного рубежа обороны, известного под названием «Восточный вал». Оборону Донбасского района возложили на 1-ю танковую и 6-ю полевую армии, которые входили в группу армий «Юг» и насчитывали 22 дивизии. 18 августа 1943 года войска Южного фронта под командованием генерал-полковника Ф. И. Толбухина после мощной артиллерийской подготовки начали наступательную операцию в районе реки Миус, а 20 августа оборона противника на этом участке фронта была прорвана на всю глубину. На приморском направлении, взаимодействуя с Азовской военной флотилией (командующий контр-адмирал С. Г. Горшков), наступали войска 44-й армии (командующий генерал-майор В. А. Хоменко), её 221-я стрелковая дивизия (командующий полковник И. И. Блажевич) к 1 сентября 1943 года вышла на реку Грузской Еланчик на участке Коньково-Хомутово, где встретила особо упорное сопротивление. 130-я Таганрогская стрелковая дивизия (командир полковник К. В. Сычёв) штурмом овладела Будённовкой (сейчас - город Новоазовск) и заняла позиции на реке Грузской Еланчик в районе Хомутово - Азовское море. Начались тяжёлые бои за город Мариуполь.

1 сентября 1943 года командующий 44-й армией генерал-майор В. А. Хоменко отдал приказ 221-й и 130-й стрелковым дивизиям о начале наступления, намеченного на 8:00 2 сентября. К исходу 4 сентября части 221-й стрелковой дивизии освободили посёлок Павлополь и вышли к реке Кальмиус юго-восточнее села Чермалык, а части 130-й - взяли высоту 91,4 и закрепились на рубеже посёлок Гордиенко - Новая Таврия - Орехов - Азовское море. К 4 августа соединения и части 4-го гвардейского Кубанского кавалерийского корпуса (дивизии: 9-я, командир И. В. Тутаринов, 10-я, командир Б. С. Миллеров, 30-я, командир В. С. Головской) заняли позиции на линии село Вальдгейм - совхоз Саханка. Освободительные бои за город начались 5 сентября 1943 года. 221-я дивизия должна была форсировать реку Кальмиус на участке Чермалык - Павлополь, с боями овладеть высотами 97,7 и 99,6 и посёлком Старый Крым и обойти город с севера. 130-я - в направлении Сартаны, Гуглино и Новосёловки. В назначенное время (11:00 5 сентября) дивизиям не удалось начать наступление на город, так как им пришлось отбивать 8 крупных контратак противника, который бросил против советских частей пехоту, танки «Тигр», штурмовые орудия «Фердинанд», кавалерию. Лишь отбив немецкие контратаки (221-я к 16:00, а 130-я к 19:00), советские части начали форсировать Кальмиус (221-я к 18:00).

6 сентября 1943 года при отступлении оккупанты уничтожили все промышленное оборудование, сожгли дома и села. В ночь с 9 на 10 сентября 1943 года в порту высадились 1-й и 2-й отряды 384-го ОБМП Азовской Военной Флотилии Черноморского Флота. Трагичной оказалась судьба моряков взвода разведки П. Р. Криулина, направленного 8 сентября в район Мелекино - Самарина Балка для содействия высадке второго десанта (корабли Азовской военной флотилии возвратились на базу в Ейск из-за начавшегося шторма), а на ликвидацию группы криулинцев немцами были брошены крупные силы с миномётами и артиллерией (только 4-м десантникам удалось вернуться в свой батальон). Во взаимодействии с частями 130-й и 221-й стрелковыми дивизиями, а также с кораблями Азовской военной флотилии храбро сражались в небе над Мариуполем лётчики 9-й гвардейской истребительной авиационной дивизии (командующий И. М. Дзусов, в составе воевал дважды Герой Советского Союза подполковник А. И. Покрышкин) и 23-го штурмового авиаполка (А. И. Чопов). 9 сентября начались непосредственные бои за овладение Мариуполем: в 14:00 221-я стрелковая дивизия перешла в наступление (задача - прорвать Кальмиусский оборонительный рубеж противника в направлении совхоз имени Петровского - совхоз «Зирка» - станция Сартана), а в 15:00 перешла в наступление и 130-я дивизия (с севера и востока). К 8:00 10 сентября начались уличные бои (в 7:30 приступили к форсированию Кальмиуса в районе завода «Азовсталь»). К 12:00 морякам-десантникам, высадившимся в ночь на 10 сентября в районе косы Бирючей (восточнее Мелекино), удалось ворваться в порт, уничтожив до 50 вражеских солдат, а к 18:00 десантники встретились с передовыми частями 130-й стрелковой дивизии. К 18:00 10 сентября войска 130-й Таганрогской и 221-й дивизий 44-й армии Южного фронта (с 20 октября 1943 года - «4-й Украинский фронт») при поддержке из воздуха частей 4-й воздушной армии и подразделов Азовской Военной Флотилии выбили немцев из города. А в 20:00 Москва салютовала освободителям Мариуполя 12 артиллерийскими залпами из 124 орудий. Согласно приказу Верховного Главнокомандующего И. В. Сталина, присвоены наименования «Мариупольских»: 221-й стрелковой дивизии и 9-й гвардейской истребительной авиационной дивизии, а 130-я Таганрогская дивизия была награждена орденом Красного Знамени.

Война привела к огромным разрушениям, были уничтожены завод имени Ильича (на 70 %), «Азовсталь», порт (на 80 %), транспортная сеть, при отступлении немцы поджогом уничтожили около 85 % жилья (1 593 дома, 68 школ, 17 детсадов, 101 библиотеку, Дворец пионеров, театр), сожжены элеватор, уничтожены 2 водохранилища с очистными сооружениями и насосами. Общий ущерб городу составил 880 млн рублей (в том числе 319 - заводу имени Ильича, 204 - заводу «Азовсталь», 155 - жилищно-коммунальному хозяйству, 79 - культурно-социальным учреждениям). Тысячи мариупольцев проявили мужество и отвагу на фронтах Великой Отечественной войны. Более 30 из них удостоены звания Героя Советского Союза. Отступая из города, немцы разрушили Мариуполь. Заводы представляли собой груды исковерканного металла, железнодорожное и портовое хозяйства взорваны, многие жилые дома сожжены. Всего за время оккупации в городе расстреляно и замучено свыше 50 тысяч жителей. После ухода немцев в городе осталось всего 85 тысяч человек.

10 сентября 1943 года, в первый же день после освобождения города, десятки мариупольцев собрались возле руин разрушенного в 30-е годы храма Марии Магдалины, где за два года оккупации выросло немецкое кладбище. Люди яростно сносили ряды чугунных крестов, возвышающихся над могилами, и сваливали их в общую яму. Яму затем засыпали землёй, могилы сравняли. И о кладбище, на котором были похоронены враги, постарались забыть. Но не все забыли...

В центре города - кладбище немецких солдатов

Шестнадцать рядов по десять могил в каждом - всего 160 захоронений.

Когда в 1941 году началась оккупация Мариуполя, на этом месте, где неподалёку от разрушенного храма, находились могилки священников, стали хоронить немецких и румынских военнослужащих, которых не удалось спасти в немецких госпиталях, работающих в Мариуполе.

Фотоколлаж БАЙДЫ.

«Кладбище Героев» - так называли фашисты это место. Над погребёнными воздвигались чугунные кресты, изготовленные на заводе «Азовсталь», называвшемся тогда Азовским заводом №1 Круппа. Кресты напоминали формой «Рыцарский крест» - одну из высших наград гитлеровской Германии, которой награждались за подвиги, проявленные при захвате чужой территории.

Каждый житель Мариуполя, в котором за годы оккупации были расстреляны и погибли в немецких лагерях около пятидесяти тысяч человек, испытывал жгучую ненависть не только к живому врагу, но и к мёртвому. Потому с такой беспощадной бесцеремонностью отнеслись горожане к немецкому кладбищу после освобождения города.

Бульдозеры копнули прошлое

Старожилы вспоминают, что долгое время в этом месте (позже ставшим Театральным сквером), во время установки какого-либо сооружения или посадки деревьев можно было, копнув ненароком землю чуть глубже, наткнуться на человеческие кости. Со слов рабочих, когда в 1999-2000 годах проводилась реконструкция Театрального сквера, вместе с фонтаном бульдозеры выкапывали кости, которые быстро увозились в неизвестном направлении.

В 60-м году на том месте, где когда-то стояла Марии-Магдалинская церковь, воздвигли здание драмтеатра. Вокруг театра был разбит красивый сквер, быстро ставший центральным. Под густыми кронами деревьев расположились скамеечки, на которых с удовольствием отдыхали мариупольцы и гости города, любуясь фонтаном. Тринадцать лет назад, после реконструкции сквера, здесь была открыта детская площадка, на которой мариупольская детвора с радостью гуляет.

Всё, казалось бы, было хорошо и красиво, если бы не осознание того, что это замечательное место расположено практически над могилами.

Перед теми горожанами, кто не мог не думать, вставала необходимость ответить (хотя бы самому себе) на два вроде бы различных вопроса. Первый - можно ли разбивать сквер, в котором проходят всевозможные увеселительные мероприятия, буквально над костями? Второй - возможно ли потомкам тех, кого коснулась безжалостная война, и кто пострадал от фашистского нападения, простить тех, кто нашёл свой последний приют на нашей земле?

Акт подписан, разрешение выдано…

Тысячи украинских туристов, выезжающие в Германию на отдых или на заработки, имели возможность видеть, с каким уважением там относятся к памяти жертв Второй мировой войны. Как своих соотечественников, так и противников: к захоронениям на своей земле воинов противника немцы относятся с почитанием.

В ФРГ этим вопросом занимается Народный Союз Германии по уходу за воинскими могилами (НСГ). Основой его работы является Женевская конвенция гуманитарного международного права, которую и Украина признает правовым документом. В 1996 году в Бонне было подписано международное соглашение между ФРГ и Украиной по уходу за воинскими могилами. Согласно этому соглашению от Украины действует Государственная ведомственная комиссия по делам увековечения памяти жертв войны и политических репрессий.

Целью НСГ является не возвеличивание военных героев, а создание воинских кладбищ, на которые переносятся останки солдат, чтобы родственники могли посетить могилы своих предков. На территории Германии находятся 3600 воинских кладбищ, на которых похоронены около 760 тысяч граждан СССР. На их содержание Германия ежегодно выделяет около 25 миллионов евро. Всего же на попечении Народного Союза Германии находятся кладбища в тридцати одной стране мира, на которых покоятся более 1,4 млн. павших солдат. Согласно данным НСГ, на территории Украины погибли во время войны и умерли в плену около двух миллионов немецких и стран-сателлитов солдат. Благодаря работе НСГ, в Украине созданы шесть сборных кладбищ, на которые перезахораниваются солдаты. С центральных и восточных регионов военные перезахораниваются на кладбище в Харькове. С кладбищ Харьковской, Донецкой, Днепропетровской, Луганской, Сумской и Полтавской областях на харьковском сборном кладбище перезахоронено 41300 солдат. Что касается Мариуполя, то перезахоронений в Харьков пока не было.

В 2010 году в Мариуполе побывал директор специализированного предприятия «Военные мемориалы: Восток», председатель организации «Обелиск» Виктор Старченко. По его словам, в 2006 году на кладбище в Театральном сквере был составлен акт установления места захоронения со схемой расположения могил. Документ был подписан немецкой и украинской сторонами, в состав последней входили представители мариупольской городской власти. Государственная ведомственная комиссия по делам увековечения памяти жертв войны выдала разрешение на перезахоронение останков на территорию харьковского кладбища. При этом немецкая сторона полностью брала на себя всю финансовую часть, обязуясь провести работы таким образом, что в сквере не будут повреждены деревья. А на восстановление повреждённого газона будет выплачена компенсация.

… а проблема так и не реш ена

С тех прошло без малого пять лет, но дело с мёртвой точки не сдвинулось. Дело в том, что работы по перезахоронению могут начаться лишь с разрешения Мариупольского городского совета.

Спустя некоторое время после визита в Мариуполь директора «Военные мемориалы: Восток», состоялось заседание исполнительного комитета городского совета. В ходе заседания чиновники дружно решили отказаться от эксгумации останков немецких солдат на территории Театрального сквера до тех пор, пока в сквере вновь не начнутся работы по реконструкции. «Мы не можем создать из городского сквера свалку и раскурочить центр города», - заявил городской голова Юрий Хотлубей, предложив пойти по пути артёмовцев. Как стало известно, власти Артёмовска временно отказали в просьбе об эксгумации останков немецких солдат в Центральном сквере с оговоркой, что её проведут во время реконструкции сквера. «Мы должны перенять опыт артёмовцев, тем более, что реконструкция нашего сквера предстоит в ближайшие годы», - резюмировал мэр Мариуполя обсуждение данного вопроса.

Простить невозможно помнить

Кровопролитная война, принёсшая горе в каждую семью, давала ли право уничтожить и забыть? Чтобы на родной земле не осталось никакого следа от ненавистного врага. Вопрос трудный, неудобный.

Корреспондент «Донбасса» поговорила на эту тему с мариупольцами, которые любят проводить свой досуг в Театральном сквере.

Евгений Ханин, 32 года:

Это - дела давно минувших дней. Тут с сегодняшним бы днём разобраться! Я привожу своего ребёнка на эту детскую площадку почти каждый день, когда позволяет время и погода. Он с удовольствием тут играет, развлекается. Летом здесь детей множество. Во-первых, надо же где-то гулять малышам, а, во-вторых, все мы, наши дома, наши города построены над чьими-то костями. Сколько поколений до нас жило и умерло? Если об этом думать, то с ума можно сойти.

Алексей Анатольевич, пенсионер:

Летом, да и зимой, когда тепло, мы собираемся вон на тех скамеечках и играем в шахматы. Конечно, я знаю, что сквер расположен на месте, где было немецкое кладбище. Ну и что? Фашисты пришли на нашу землю, чтобы нас захватить и уничтожить. Так пускай сейчас лежат там под землёй, смотрят на нас, на то, как мы живём и радуемся, и завидуют нам. Хотя, что это я говорю? Какая сейчас радость? Сейчас у нас опять война… Ну что ж… Пусть сегодняшние фашисты знают, что их ждёт точно такая же участь, как и тех, кто здесь лежит.

Даша Калле, 19 лет:

Если честно, то, конечно, когда начинаешь думать об этом, становится жутковато. То есть мы здесь гуляем, радуемся, празднуем. Музыка тут часто, песни, смех… А под нашими ногами- могилы. Пока не задумываешься, всё нормально. Но иногда вдруг приходит мысль о том, что здесь, где мы сейчас веселимся и празднуем, вообще-то кладбище, и вроде как холодом обдаёт. Я читала, что хотели вроде этих мертвецов перезахоронить, потом что-то там не согласовалось. Но, если бы перезахоронили, убрали бы их отсюда, было бы хорошо.

* * *

Когда теперь решится вопрос о перезахоронении останков немецких солдат, и решится ли вообще, сегодня неизвестно.

В стране вновь бушует война. Вновь взрываются снаряды и гибнут люди. Всё больше могил появляется в украинских городах и сёлах. Необъявленная война беспощадно вырывает из жизни не только доблестных солдат, но и мирных жителей - детей, женщин, стариков. Её безжалостная хватка может настичь любого. Будет ли дело ныне живущим до старого 70-летнего кладбища...

НОВЫЕ ФАКТЫ ОБ ОККУПАЦИИ 1941 ГОДА

8 октября 1941 года город Мариуполь был оккупирован немецко-фашистскими войсками. С тех пор прошло 70 лет, а мы узнаем все новое и новое о том дне. «Неприятно осознавать, что Мариуполь был тупо сдан…» – такие слова прочла на одном из мариупольских сайтов, и мне захотелось ответить на них. Мариуполь был не «тупо сдан».

Многие знают, что жители Мариуполя не ожидали 8 октября 1941 г. в обеденное время увидеть оккупантов: на предприятиях продолжалась эвакуация, с 8 утра в горкоме партии шло заседание расширенного партхозактива по вопросам эвакуации. И вдруг – на улицах города показались захватчики: мотоциклисты, бронемашины, танкетки. Но мало кто из мариупольцев знает, что наш город до последнего защищали воины 968-го артиллерийского полка и 714-го стрелкового полка 395-й стрелковой дивизии и 57-го ОЗАД – отдельного зенитно-артиллерийского дивизиона, приданные в оперативное управление 9-й армии. В воздухе их поддерживали летчики 87-й авиаэскадрильи Азовской военной флотилии (капитан Георгий Агафонов). Они дали четыре ожесточенных боя противнику на подступах к Мариуполю и задержали его на полдня: наступление эсэсовских войск началось в 5 утра 8 октября 1941 г., а в город они вступили только в 12-30.
Начальник штаба сухопутных войск Франц Гальдер отмечает в своем дневнике за 8 октября 1941 года: «Донесение: Лейбштандарт «Адольф Гитлер» после боя в середине дня овладел Мариуполем…». Эсэсовский офицер, участник тех событий, в своих мемуарах отмечает героизм советских солдат и упорство, с которым они сражались в этот день в районе Мангуша на подступах к Мариуполю. Об этом свидетельствуют и сводки о ходе боевых действий частей и соединений Красной Армии, и мемуары участников, и боевые донесения о потерях, которые теперь стали доступны.

Части Клейста вышли на Мариуполь силами трех моторизованных корпусов. С воздуха поддерживались пикирующими штурмовиками Ju.87-«Штуками», бомбардировщиками Ju.88 и истребителями «Мессершмитт» Bf-109Е 4-го воздушного флота Люфтваффе. В небе над городом бесстрашные летчики истребителей И-16 Азовской военной флотилии развернули упорное сопротивление летчикам Лера. 7 октября 1941 года над портом и городом было сбито 6 немецких самолетов.

На земле части эсэсовской дивизии Зеппа Дитриха «Лейбштандарт СС «Адольф Гитлер» вступили в бой за город. Город защищали: 968-й артиллерийский полк (направление Мангуш — Мариуполь) и 714-й стрелковый полк (х. Бердянский — пос. Новоселовка) 395-й стрелковой дивизии (подполковник Анатолий Иосифович Петраковский) 9-й армии; три батареи и зенитно-пулеметная рота 57-го ОЗАД ПВО; зенитная артиллерия дивизиона тральщиков Азовской военной флотилии Черноморского флота, развернутого у завода «Азовсталь»; истребительный батальон из 150 бойцов во главе с командиром батальона Скорик. Полк морской пехоты, специально создаваемый по решению командующего Черноморским флотом, прибыть в город не успел.

ТРАГЕДИЯ бойцов 968-го ап и 714-го сп недавно сформированной 395-й стрелковой дивизии состояла не только в том, что под Мангушем и Мариуполем они приняли свои первые бои 8 октября 1941 г., но и в том, что их направили под Мариуполь с задачей – «не допустить прорыва противника на восток», хотя уже 6 октября 1941 г. руководству Красной Армии было ясно, что возможности долговременно оборонять город нет. Вот-вот захватят такие крупные промышленные центры-порты, как Мариуполь и Таганрог, а командующий фронтом Д.И. Рябышев 6 октября 1941 года вызван к Сталину на разбор о причинах окружения 18-й и 9-й армий.

Штаб 9-й армии, дислоцировавшийся в с. Чермалык, издает 8 октября в 1.45 ночи боевой приказ: организовать оборону рубежа вновь сформированным и выдвинутым на фронт частям. Для 395-й сд это было направление – Володарское, Мангуш, Ялта. Это — направление на Мариуполь. Связь штаба Южного фронта с армиями проходила с перебоями, так же, как и связь армий со своими подразделениями, ввиду частых разрушений линий связи противником. Приказ штаба 9-й армии достиг полка 395-й сд в 5.00 утра 8 октября 1941 г. В 5.00 1-й разведбатальон СС «Лейбштандарта» начал наступление на Мангуш. Приказ был дан в устной форме и через посыльных на мотоциклах. По боевым донесениям 9-й армии того времени выяснилось, что 68-й артполк 395-й сд держал оборону по направлению Мангуш-Мариуполь, в 7.15 он принял первый и второй бой с эсэсовскими войсками.

В ДВУХ километрах к востоку от Мангуша находились хорошо сконструированные советские полевые укрепления. Это было кольцо внешней обороны Мариуполя. Оборонительная позиция тянулась вдоль гряды на пути следования врага. Немецкие самоходные штурмовые орудия, внешне схожие с танками, с ревом двигались вперед вслед за наступавшим передовым подразделением – 1-й мотоциклетно-стрелковой ротой. Снаряды ложились среди оборонявшихся и прижимали их к земле. Бойцы-артиллеристы довольно быстро оправились от неожиданного удара эсэсовцев. Ожесточенный бой продолжался, особенно справа от дороги. В бою с 968-м ап захватчики использовали тот же метод: пока передовые подразделения эсэсовского разведбатальона вклинивались в гряду, которую занимали наши артиллеристы, двигавшиеся следом части противника обхватили с двух сторон оборонявшихся. Второй бой закончился в 9.30. Две советские батареи, которые вели огонь во время наступления эсэсовцев, были захвачены.

Во время этого боя, в двух километрах от Мангуша, на правой стороне дороги Мангуш-Мариуполь неизвестный политрук совершил свой подвиг, который потряс видавшего виды эсэсовца. Молодой комиссар снова и снова подстегивал свое подразделение. Но не только крики комиссара подзадоривали его солдат. Его собственный пример личной храбрости побуждал их не прекращать сопротивления. Вытянувшись во весь рост, он метал гранаты. Затем бросил последнюю на землю пред собой и упал на нее всем телом. Взрыв подбросил его. Недавно установлено имя бесстрашного политрука – это Захар Васильевич Галета, военный комиссар батареи 968-го артполка 395-й сд. Наш земляк родом из колхоза «Красный боец» Кондратьевского сельсовета Константиновского района Сталинской (теперь – Донецкой) области.

Третий бой состоялся в 9.45 у Новоселовки. Его приняла артбатарея 714-го стрелкового полка, который защищал направление хутор Бердянский-Новоселовка. Первыми в этот бой пошли эсэсовцы. Они атаковали в походном порядке. Первые русские снаряды разорвались в опасной близости от врага. В бой с батареей 714-го сп 395-й сд вступили немецкие пехотные орудия и 88-мм зенитная батарея, они же обстреливали аэродром. Командир передовых подразделений эсэсовского разведбатальона Зепп Мааль ринулся через Новоселовку и прорвался прямо через поселок, не задерживаясь. Он знал, что уничтожением остатков батареи 714-го сп займется пехота, шедшая за ним.

АРЬЕРГАРДНЫЕ бои продолжались. Разбив две батареи 968-го артполка 395-й сд в двух километрах от Мангуша, немецкие передовые подразделения очистили для мотоциклистов 1-й и 2-й мотоциклетно-стрелковых рот, бронетранспортеров и штурмовых орудий 1-го разведывательного батальона Курта Мейера путь, и те мчались к городу по обеим сторонам широкой дороги. По ее обе стороны непосредственно на окраине Мариуполя (теперь район между узлом связи и переходом) находились недостроенные защитные полевые укрепления. Здесь состоялся четвертый бой. Фонтанчики пуль пулеметных очередей из укреплений пробежали по земле поодаль от наступающего врага, а взрывы мин из минометов обороняющихся всколыхнули черную землю. Им ответили штурмовые орудия.

Здесь, на подступах к Мариуполю и в самом городе, вынужден был держать оборону 57-й ОЗАД ПВО: зенитно-пулеметная рота под руководством командиров роты – лейтенанта Дидковского Николая Ивановича и политрука Удлера Абрама Ефремовича (оба из Черниговской области), а также батареи во главе с заместителем политрука Тараканова Ивана Михайловича (из г. Дно Ленинградской области). В Мариуполь 57-й ОЗАД прибыл в сентябре из Горловки для обеспечения надежной противовоздушной обороны металлургических заводов и города. Он имел одну батарею 76-мм орудий образца
1931 г. и две батареи 37-мм орудий образца 1939 г., зенитно-пулеметную роту счетверенных «максимов» на автомобилях и другие подразделения тыла. Дивизион располагался на территории города рассредоточенно. Огневые позиции батарей выбирались с точки зрения ведения успешного боя с авиацией противника, а им пришлось с задачей обороны и прикрытия основных сил отступающих войск вступить в бой с наземным противником, выходившим к Мариуполю со стороны Мангуша. Зенитчики не имели опыта ведения боевых действий в роли пехотного подразделения, их этому не обучали. К тому же для них это было первое столкновение с наземным и опытным противником. Но они сдерживали наступающие войска в течение дня.

ЭСЭСОВЦЫ , войдя в город, продолжали двигаться вперед и перекрывали улицы. Оккупанты ринулись через них, стараясь найти дорогу на Ростов. Они стреляли снарядами из штурмовых орудий по улицам, переполненным людьми. Площадь в центре города была усеяна дымящимися осколками. Оставались только тяжело раненные или мертвые солдаты. Одно из угловых зданий (исполкома горсовета или горкома партии, теперь на этом месте здания со шпилями) оккупанты превратили в командный пункт, с которого руководили дальнейшими боевыми действиями.

Жительница города Н. Белоусова вспоминает («ПР» от 22.06.2011): «…жили на проспекте Республики, 46, напротив центрального сквера. …танкетка из сквера обстреливала именно наш двор, где находилась воинская часть. …мы спустя какое-то время выбрались во двор, который представлял печальное зрелище: раненый пожилой солдат сидел в луже крови, молодой лейтенант, раненный в живот, застрелился. …Со стороны порта работала тяжелая артиллерия, до самого вечера обстреливавшая наши войска, которые отступали на ростовском направлении».

В день боя и оккупации города Дидковский Н.И. и Удлер А.Е. попали в плен под Мариуполем, стали заключенными мариупольского концлагеря, а Тараканов И.М. в районе Мариуполя пропал без вести, вероятнее всего, погиб. Более трети личного состава 57-го дивизиона составляли уроженцы Черниговской области, из них в день оккупации Мариуполя 5 воинов погибли, еще 77 попали в плен, в мариупольский концлагерь (из них только трое остались живы). 79 черниговцев навсегда остались в мариупольской земле (составлен их список).

В БРАТСКИХ могилах города покоятся воины 1941 года, погибшие при обороне Мариуполя: на кладбище поселка Кировка в самом центре – 20 воинов, а в западной его части – 2; в Ильичевском районе на кладбище возле улиц Л. Толстого и Павловского – 11 воинов; возле училища № 4 – два воина, 6 человек – на Троицком кладбище в Орджоникидзевском районе. По выявленным источникам, в бою в районе Мангуша и Мариуполя числятся убитыми 21 воин, пропали без вести 160, попали в плен 115 воинов 714-го сп, 968-го ап, 692-го ОЗАД, 856-го ОБС, 306-й автороты 395-й сд 9-й армии, 57-го ОЗАД, 34-го ОБС и 444-го БАО 34-го РАБ, 62-го геодезического района. Ценой своей жизни они с 7.45 утра 8 октября 1941 г. задержали противника до 12-30 на коротком участке фронта от Мангуша до Мариуполя.

Да, оборона Мариуполя – это не оборона Брестской крепости и Севастополя, и не оборона Сталинграда. Но если бы не было этих четырех локальных, ожесточенных арьергардных боев частей 395-й сд 9-й армии и 57-го ОЗАД ПВО Южного фронта под Мангушем и Мариуполем, то эсэсовская дивизия успела бы войти в город раньше, чем смогли бы по нему выйти отступающие войска – основные силы 9-й армии. Они так пригодились под Ростовом! Эти сохраненные силы будут держать фронт вместе с 56-й армией на Миусе до лета 1942 г. Небольшие оборонительные бои и локальные контрудары на всех фронтах 1941 г., которые на фоне великих битв кажутся заурядными, сыграли большую роль в событиях и судьбах фронтов, в сумме своей дали общую главную результативность в ходе всей войны – срыв планов гитлеровского командования на 1941 год.

Валентина ЗИНОВЬЕВА,
историк-краевед.

Фото из венгерского журнала (1941 г.) и форума http://vse-grani.com