Главная

Чехов

«За гремучую доблесть грядущих веков», анализ стихотворения Мандельштама. Стихотворение Мандельштама “За гремучую доблесть грядущих веков…” Вступительное слово учителя

«За гремучую доблесть грядущих веков», анализ стихотворения Мандельштама. Стихотворение Мандельштама “За гремучую доблесть грядущих веков…” Вступительное слово учителя

Стихотворение О. Э. Мандельштама «За гремучую доблесть грядущих веков» – автобиографичное произведение поэта, в котором выразились его переживания. Оно было написано в 30-е годы XX века. Вам предлагается краткий анализ «За гремучую доблесть грядущих веков» по плану. Данный разбор можно использовать при изучении стихотворения на уроке литературы в 11 классе.

Краткий анализ

История создания - стихотворение написано в 30-е годы ХХ века, период правления Сталина, тяжелого экономического кризиса и начавшихся репрессий.

Тема - стихотворение о тяжелой участи поэта, который готов все променять на просторы далекой земли, лишь бы не наблюдать происходящие вокруг события.

Композиция – кольцевая, стихотворение состоит из вступления и трех четверостиший, которые как бы замыкаются, начинаясь и заканчиваясь одинаковыми строчками.

Жанр - лирический.

Стихотворный размер - стихотворение состоит из четырех строф (катрен), написанных анапестом, рифма точная, мужская, рифмовка перекрестная.

Метафоры - «За гремучую доблесть грядущих веков» , «…на плечи кидается век-волкодав» , «сияли всю ночь голубые песцы» .

Метонимия -«Жаркой шубы сибирских степей».

Гипербола – «И сосна до звезды достает» .

История создания

Годы жизни Осипа Мандельштама пришлись на тяжелые, переломные для России времена. Он стал свидетелем гибели Российской империи и появления на свет нового советского государства. С этими переменами, как и многие другие поэты и писатели, он не смог примириться. Сталинские репрессии, жесткая цензура - все это сковывало, не давало проявить себя. В этот период, в 30-е годы ХХ века, Мандельштам пишет стихотворение «За гремучую доблесть грядущих веков», в котором проявляется его стремление освободиться. Новое время для него - «век-волкодав» , и спасение от него поэт видит в далекой Сибири, «где течет Енисей и сосна до звезды достает» .

Тема

Тема стихотворения тесно связана с историей его написания. Поэту невыносима политика государства, которому он неугоден. Власть стремится заглушить проявления вольности, свободы слова. Атмосфера доносов, которая царила тогда в обществе, суровые расправы с теми, кто не боится говорить правду - все это Мандельштам тяжело переживает. Может быть, когда-то людей действительно ждет светлое будущее, за которое он «лишился и чаши на пире отцов, и веселья, и чести своей» , но сейчас он мечтает очутиться далеко, « ни кровавых кровей в колесе» . Сибирская ссылка кажется поэту лучшим местом для спасения от «века-волкодава» , и он просит: «Запихай меня лучше, как шапку, в рукав жаркой шубы сибирских степей» .

Композиция

Стихотворение можно условно разделить на две части. В первой указывается причина, объясняющая переживания лирического героя. Он потерял то, что для него ценно: «Я лишился и чаши на пире отцов, и веселья, и чести своей» . Вторая часть - замкнутые в кольцо три четверостишия. Поэт начинает и заканчивает эти строки, называя наступивший век «волкодавом» , и говоря: «… не волк я по крови своей» , как бы еще раз подчеркивая, что он не принадлежит времени, в котором живет, не хочет смиряться с новыми ценностями.

Жанр

Стих относится к лирическому жанру. Он состоит из четырех четверостиший с использованием трехсложных стоп с ударением на третий слог (анапест). Автор использует рифму: точную (грязцы - песцы, колесе – красе), мужскую - во всех последний словах строк ударение падает на последний слог (веков, людей, отцов, своей). Используется перекрестная рифмовка АВАВ.

Средства выразительности

Мандельштам использует много метафор : «За гремучую доблесть грядущих веков» , «…на плечи кидается век-волкодав» , «сияли всю ночь голубые песцы» . Кроме того, используются такие средства выразительности, как: метонимия («Жаркой шубы сибирских степей»), гипербола («И сосна до звезды достает») .

(1931-35) - стихотворение, в некоторой степени близкое по смыслу к вышеназванному. Ключевой мотив - трагическая судьба поэта, живущего в страшную эпоху. Мандельштам называет ее «век-волкодав». Подобное именование встречается ранее в стихотворении «Век» (1922): «Век мой, зверь мой…». Лирический герой стихотворения «За гремучую доблесть грядущих веков…» противопоставляет себя окружающей действительности. Он не желает видеть ее страшных проявлений: «трусов», «хлипкую грязцу», «кровавые кости в колесе». Возможный выход - побег от реальности. Для лирического героя спасение кроется в сибирской природе, поэтому возникает просьба: «».

Осип Мандельштам

‎За высокое племя людей, -
Я лишился и чаши на пире отцов,
‎И веселья, и чести своей.

‎Но не волк я по крови своей:
Запихай меня лучше, как шапку, в рукав
‎Жаркой шубы сибирских степей...

Чтоб не видеть ни труса, ни хлипкой грязцы,
‎Ни кровавых костей в колесе;
Чтоб сияли всю ночь голубые песцы
‎Мне в своей первобытной красе.

Уведи меня в ночь, где течет Енисей
‎И сосна до звезды достаёт,
Потому что не волк я по крови своей
‎И меня только равный убьёт.

«За гремучую доблесть грядущих веков…» Осип Мандельштам

За гремучую доблесть грядущих веков,
За высокое племя людей
Я лишился и чаши на пире отцов,
И веселья, и чести своей.
Мне на плечи кидается век-волкодав,
Но не волк я по крови своей,
Запихай меня лучше, как шапку, в рукав
Жаркой шубы сибирских степей.

Чтоб не видеть ни труса, ни хлипкой грязцы,
Ни кровавых кровей в колесе,
Чтоб сияли всю ночь голубые песцы
Мне в своей первобытной красе,

Уведи меня в ночь, где течет Енисей
И сосна до звезды достает,
Потому что не волк я по крови своей
И меня только равный убьет.

Анализ стихотворения Мандельштама «За гремучую доблесть грядущих веков…»

На момент свершения Октябрьской революции Осип Мандельштам уже был полностью состоявшимся поэтом, высоко ценимым мастером. С советской властью отношения у него складывались противоречиво. Ему нравилась идея создания нового государства. Он ожидал перерождения общества, человеческой природы. Если внимательно читать мемуары жены Мандельштама, можно понять, что поэт был знаком лично со многими государственными деятелями - Бухариным, Ежовым, Дзержинским. Примечательна и резолюция Сталина на уголовном деле Осипа Эмильевича: «Изолировать, но сохранить». Тем не менее, некоторые стихотворения пропитаны неприятием методов большевиков, ненавистью к ним. Вспомнить хотя бы «Мы живем, под собою не чуя страны…» (1933). Из-за этого открытого высмеивания «отца народа» и его приближенных поэта сначала арестовали, а потом отправили в ссылку.

«За гремучую доблесть грядущих веков…»(1931-35) - стихотворение, в некоторой степени близкое по смыслу к вышеназванному. Ключевой мотив - трагическая судьба поэта, живущего в страшную эпоху. Мандельштам называет ее «век-волкодав». Подобное именование встречается ранее в стихотворении «Век» (1922): «Век мой, зверь мой…». Лирический герой стихотворения «За гремучую доблесть грядущих веков…» противопоставляет себя окружающей действительности. Он не желает видеть ее страшных проявлений: «трусов», «хлипкую грязцу», «кровавые кости в колесе». Возможный выход - побег от реальности. Для лирического героя спасение кроется в сибирской природе, поэтому возникает просьба: «Уведи меня в ночь, где течет Енисей».

Два раза в стихотворении повторяется важная мысль: «…не волк я по крови своей». Это отмежевание принципиально для Мандельштама. Годы, когда написано стихотворение, - время для советских жителей крайне тяжелое. Партия требовала полного подчинения. Перед некоторыми людьми ставился выбор: либо жизнь, либо честь. Кто-то становился волком, предателем, кто-то отказывался сотрудничать с системой. Лирический герой явно относит себя ко второй категории людей.

Есть еще один важный мотив - связь времен. Метафора идет от «Гамлета». В шекспировской трагедии есть строки про порванную цепь времен (в альтернативных переводах - вывихнутый или расшатанный век, порванная дней связующая нить). Мандельштам считает, что события 1917 года разрушили связь России с прошлым. В уже упомянутом стихотворении «Век» лирический герой готов пожертвовать собой, чтобы восстановить разорванные узы. В произведении «За гремучую доблесть грядущих веков…» видно намерение принять страдание ради «высокого племени людей», которым суждено жить в будущем.

Противостояние поэта и власти, как это часто бывает, закончилось победой последней. В 1938 году Мандельштама вновь арестовали. Осипа Эмильевича отправили по этапу на Дальний Восток, при этом приговор был не слишком жесток по тем временам - пять лет концентрационного лагеря за контрреволюционную деятельность. 27 декабря он умер от тифа, находясь в пересыльном лагере Владперпункт (территория современного Владивостока). Поэта не хоронили вплоть до весны, как и прочих скончавшихся узников. Затем его погребли в братской могиле, местоположение которой остается неизвестным по сей день.

Конспект урока по литературе в 11 классе.

Стихотворение О.Э. Мандельштама «За гремучую доблесть

грядущих веков…». (Восприятие, истолкование, оценка.)

Обучающие: обучение анализу лирического стихотворения, повторение литературоведческих терминов

Развивающие: развитие интереса к поэтическому наследию русской литературы

Воспитательные: воспитание активной гражданской позиции.

Оборудование: портрет О.Э.Мандельштама, магнитофон, аудио-CD с записями песен на стихи Мандельштама,

лист-карта для анализа.

Ход урока.

Организационный момент.
Проверка домашнего задания: восприятие стихотворения. Начало анализа стихотворения.
Работа с листом-картой.

Лист - карта для анализа стихотворения О.Э.Мандельштама «За гремучую доблесть грядущих веков…»

Строки стихотворения		Дополнительная информация, подсказка
	1. К какому жанру можно отнести это стихотворение? И в связи с этим - какова специфика его строфики?	СТАНСЫ - (от итал. stanza - остановка ) - стихотворение, обычно состоящее из четверостиший, каждое из которых завершено по смыслу и тематически, и оканчивается точкой. Например: "Брожу ли я вдоль улиц шумных" А.С. Пушкина. ЭЛЕГИЯ - (греч. elegeia ПОСЛАНИЕ - поэтический жанр: стихотворное письмо, произведение, написанное в форме обращения к кому-л. и содержащее призывы, просьбы, пожелания и т. п. Различают лирические, дружеские, сатирические, публицистические и т. д. П.	По жанру это стихотворение ближе всего к стансам, поскольку оно состоит из четверостиший, каждое из которых завершено по смыслу и тематически, и оканчивается точкой (третья строфа - многоточием). В связи с этим специфика строфики - в том, что каждая строфа представляет собой завершённую единицу всего смыслового целого стихотворения.
За гремучую доблесть грядущих веков, За высокое племя людей Я лишился и чаши на пире отцов, И веселья, и чести своей.	2. О чём говорится в этих строках? Кто мог бы сказать о себе: «Я пострадал за людей.». Какой приём используется в последней строке строфы? С какой целью? Какой мотив возникает в стихотворении? И в связи с этим что вы можете сказать о лирическом герое стихотворения?	Нужно обратиться к библейским масштабам. В одном из стихотворений Мандельштам писал: А мог бы жизнь просвистать скворцом, Заесть ореховым пирогом, Да, видно, нельзя никак...	Это мог бы сказать о себе Иисус Христос. Значит, для Мандельштама миссия поэта - сродни миссии Христа и пророка. Он тоже должен донести до людей своё и Божье слово, он не может молчать. Молчание для него равносильно смерти. Но плата за поэтический и пророческий дар - всё то, что дорого в этой жизни (это подчёркивается многосоюзием). Возникает мотив жертвенности (не случаен и образ чаши в данном случае). Как отмечают исследователи, личность лирического героя и автора настолько сближены, что можно говорить об их тождественности.
	3. Какова роль инверсии в этой строфе?	Для нахождения инверсии нужно подчеркнуть подлежащее, сказуемое и дополнения.	Инверсия акцентирует внимание на словосочетании «за гремучую доблесть», «за высокое племя» (здесь мы находим и усиление звукового ряда аллитерацию гр емучую, гр ядущих)
За гремучую доблесть грядущих веков,	4. Какие ассоциации вызывает у вас слово «гремучая» ? Как влияют эти ассоциации на слово «доблесть»?	ГРЕМУЧИЙ \| Толковый словарь Ожегова Ая, -ее; -уч (устар.). Производящий громкие звуки, гремящий. Г. водопад. * Гремучая змея - ядовитая змея, у нек-рых видов к-рой на конце хвоста находится род трещотки - гремящие роговые кольца. Гремучая ртуть - взрывчатое вещество - белый или серый порошок. Гремучий газ - взрывчатая смесь водорода с кислородом. Достоевский «Братья Карамазовы»: «О, по моему, по жалкому, земному эвклидовскому уму моему, я знаю лишь то, что страдание есть, что виновных нет, что всё одно из другого выходит прямо и просто, что всё течет и уравновешивается, - но ведь это лишь эвклидовская дичь, ведь я знаю же это, ведь жить по ней я не могу же согласиться! Что мне в том, что виновных нет и что всё прямо и просто одно из другого выходит, и что я это знаю - мне надо возмездие, иначе ведь я истреблю себя. И возмездие не в бесконечности где-нибудь и когда-нибудь, а здесь уже на земле, и чтоб я его сам увидал. Я веровал, я хочу сам и видеть, а если к тому часу буду уже мертв, то пусть воскресят меня, ибо если всё без меня произойдет, то будет слишком обидно. Не для того же я страдал, чтобы собой, злодействами и страданиями моими унавозить кому-то будущую гармонию. Я хочу видеть своими глазами, как лань ляжет подле льва и как зарезанный встанет и обнимется с убившим его».	Смысл слова «доблесть» дискредитируется словом «гремучая». Возможно, здесь есть перекличка с Достоевским - со словами Ивана Карамазова о цене прогресса, т.н. будущей гармонии.
Мне на плечи кидается век-волкодав, Но не волк я по крови своей, Запихай меня лучше, как шапку, в рукав Жаркой шубы сибирских степей.	5. Какой новый образ появляется в этом стихотворении.?.Как вы понимаете эти слова? Обратие внимание на выделенное слово.		Появляется образ века с характерным эпитетом - «волкодав». Это воплощение враждебного начала, давящего всё на своём пути Мандельштам не волк. Он об этом заявляет открыто. Но он и не волкодав. Он - вообще не из мира двух альтернатив. Он - из другого мира, где нет волков и волкодавов. Он как будто хочет вернуться в это другое измерение - пусть даже ценою ссылки (Сибирь). Там есть надежда обрести подлинную внутреннюю свободу (Пушкин: «Дорогою свободной…»). Возникает мотив выбора.
	6. К каким временам отсылают слова «племя», «первобытный»?		Лирический герой хочет покинуть не только своё пространство, но и своё время.
Чтоб не видеть ни труса, ни хлипкой грязцы, Ни кровавых костей в колесе, _________________ Мне в своей первобытной красе.	7. Какой знак препинания должен стоять в конце второй строфы? Какой приём здесь используется и с какой целью? Сопоставьте зрительные образы двух частей этой строфы. Что вы можете сказать об их соотнесённости? Какое цветовое противопоставление здесь присутствует?	ПАРЦЕЛЛЯЦИЯ (в литературе), экспрессивный синтаксический прием письменного литературного языка: предложение интонационно делится на самостоятельные отрезки, графически выделенные как самостоятельные предложения ("И снова. Гулливер. Стоит. Сутулясь" П. Г. Антокольский).	В начале строфы - подчинительный союз. По правилам грамматики здесь должна быть запятая. Это приём парцелляции. Он используется с целью придать зависимому предложению самостоятельный смысл.Приём антитезы, противопоставлено адское существование и гармоническое. «Стихотворение «За гремучую доблесть грядущих веков...» построено на диссонансе поющего, романсного ритма и жесткого образного строя - «костей в колесе», «века-волкодава», «труса» и «хлипкой грязцы». Это образ того непереносимого существования, которое лирический герой готов променять на «Сибирь»: «Запихай меня лучше, как шапку, в рукав / Жаркой шубы сибирских степей...» Так поэт пророчит будущую свою судьбу, накликая на себя (поэтически и реально) сибирскую ссылку. Сибирь грезится поэту миром, где сохранилась первозданная природная гармония, где сияют «голубые песцы» в «первобытной красе» и «сосна до звезды достает». В этой образной связи - «сосны... до звезды » - в качестве носителя главного поэтического смысла можно усмотреть не только образ могучей сибирской природы, но и образ согласия земли и неба , мечту поэта о желанной гармонии бытия, относимой, скорее всего, к «грядущим векам». (История русской литературы XX века (20-90-е годы). Основные имена. Под редакцией С. И. Кормилова.)
Чтоб не видеть ни труса,	8. О ком здесь речь?		“Чтоб не видеть труса” означает “чтоб не видеть себя в навязанной роли труса”.
…ни хлипкой грязцы…	9. Почему поэт употребил такую форму этого слова?		Подчёркнуто брезгливое отношение к окружающему его миру всеобщего доносительства и предательства.
Ни кровавых костей в колесе,	10. Какие ассоциации связаны у вас со словом «колесо»?		Кровавая машинерия, механика. Исправно функционирующая структура, безусловно наделенная своей ролью и ведомой только инженерам-создателям целью. «Не исключено, что правильная работа колеса непосредственно способствует “доблести грядущих веков”(.К. Анкундинов)
Чтоб сияли всю ночь голубые песцы	11. Какой художественный приём используется в этой строке?		Метафора - речь идёт, скорее всего, о северном сиянии.
Уведи меня в ночь, где течет Енисей,	12. Почему возникает образ именно этой реки?
И сосна до звезды достает,	13. Что писал Лев Аннинский об образах деревьев у Мандельштама? Какое средство художественной выразительности здесь используется?	…России нет в ранних стихах Мандельштама, если не считать самых ранних, написанных пятнадцатилетним тенишевцем в подражание рыдающей музе Некрасова, а еще ближе - Надсона. Я качался в далёком саду На простой деревянной качели И высокие тёмные ели Вспоминаю в туманном бреду. Потом эти ученические стоны стихают, и оказывается, что вместо России есть "что-то" во всемирно-историческом расчислении сущностей, чем Россия должна стать. В "туманном бреду" первых впечатлений только один образ возникает как ощутимо русский, неподдельно русский, воплощенно русский: силуэты деревьев. Ели. Реже - березы или рябины, чаще - именно ели, сосны: режущие мглу вертикали. Жизнь спустя откликнутся эти ранние павловские "темные ели". (Л. Аннинский)	Гипербола.
Запихай меня лучше… Уведи меня в ночь…	14. Как вы думаете, к кому обращены эти просьбы?		К Сталину, или к судьбе, или к самому себе.
Потому что не волк я по крови своей И меня только равный убьет.	15. Как вы понимаете эти строки? Для чего служит повтор? Если считать первую строфу своеобразной экспозицией, то как можно охарактеризовать композицию стихотворения?	МИЗАНСЦЕНА (франц. mise en scеne - размещение на сцене), расположение актёров на сцене в тот или иной момент спектакля. Иск-во М.- один из важнейших элементов режиссуры и актёрского мастерства. (Большой Российский энциклопедический словарь) ж. Размещение актёров и сценической обстановки в разные моменты исполнения пьесы.\| прил. мизансценический, ая, ое. (Толковый словарь Ожегова) У Б.Пастернака мы встретимся примерно с таким же мотивом в стихотворении «Гамлет»: …Если только можно, Авва Отче, Чашу эту мимо пронеси. Я люблю Твой замысел упрямый И играть согласен эту роль, Но сейчас идёт другая драма И на этот раз меня уволь. Но продуман распорядок действий И неотвратим конец пути. Я один. Всё тонет в фарисействе. Жизнь прожить - не поле перейти.	Можно рассмотреть эти строки как развитие действия в мизансцене стихотворения. Повтор не дублирует состояние участников поединка: «на плечи» - это значит сзади (иначе было бы «на грудь»), слово «равный» говорит уже о поединке лицом к лицу., поскольку это оказалось неизбежным. Быть пассивной, безличной жертвой, «неизвестным солдатом» колеса истории он не хотел и не мог - и вступил в беспримерный поединок со своим временем. Поэзия Мандельштама в начале 30-х годов становится поэзией вызова.
	16. Каким размером написано стихотворение? Как это помогает раскрывать основную идею произведения?		Стихотворение написано разностопным анапестом, это должно было сделать тон и ритм стихотворения мягким и плавным. Но перекрестная мужская рифма, а также отсутствие пиррихиев, сообщает всему произведению жесткий, устойчивый ритм, который отвечает идейному содержанию.

Подведение итогов.
Домашнее задание: написать сочинение «Анализ стихотворения О.Э. Мандельштама «За гремучую доблесть грядущих веков…»
Прослушивание аудиозаписи песни на стихотворение «За гремучую доблесть грядущих веков… » на музыку

На момент разгара красной революции в России, Мандельштам был известным поэтом, который заслужил свою славу благодаря прекрасным стихотворным работам. К тем событиям, которые происходили на его родине, Осип Эмильевич относился двузначно. С одной стороны он понимал и поддерживал идею изменения жизни, идею перерождения. Однако, те методы, которые использовали большевики, поражали своей жестокостью. Мандельштам был неоднократно знаком со многими известными политическими деятелями, однако, это не сдерживало его от написания стихотворных работ, в которых он критикует правящую власть.

Одним из таких стихотворений является «За гремучую доблесть грядущих веков …». О чем оно? О творческом человеке, о поэте, которому суждено было родиться и жить в такие ужасные времена.

В строках стихотворения Мандельштам пишет про век, под названием «волкодав». Поэт пытается противостоять той жестокости, той несправедливости, которая царит вокруг. Он призирает тех людей, которые подчинились большевикам, и перешли на сторону их служения.

Герой стихотворения пытается сбежать от реальности, он ищет спасения в чащах природы.

Особое внимание в стихотворных строках Осип Эмильевич обращает на то, что он «не волк он …», не станет он подчиняться, не станет идти под одну дудочку с остальными жителями, которые решили предать себя, своих близких.

Поэта тревожит мысль о том, что пропала связь времен. Все, что до этого строилось… было разрушено. Как же теперь будут жить будущие поколения, какое наследие их ждет?

Такое противостояние автора стихотворений и тоталитарной власти закончилось поражением Мандельштама. Он умер, находясь в очередной ссылке. Тиф преодолел его. Тело Мандельштама было захоронено в общей могиле. И где эта могила – до сих пор не известно.

Стихотворение «За гремучую доблесть грядущих веков» было задумано в 1931 г., но дата его окончательной редакции – 1935 г. За это время произошло переосмысление многих событий в жизни страны и в жизни поэта. Мандельштам сменил Ленинград на Москву. Между первой и второй редакцией – знаменитая эпиграмма на Сталина, написанная в конце 1933 г., за которую Мандельштам попал в первое заключение в 1934., попытка самоубийства, после которой ссылку в Чердынь разрешено было поменять на Воронеж. Там были написаны стихи, составившие воронежскую тетрадь.

С 1933 г. наметился перелом в творчестве Мандельштама. Он признавался Ахматовой , что в эти дни лирика должна быть гражданской.

Литературное направление и жанр

В стихотворении множество сложных для интерпретации символов, но в целом оно остаётся близким поэзии акмеизма, замечающей вещественность во всём, даже в идеях.

Стихотворение – образец гражданской лирики Мандельштама. Образ века, переломной эпохи, встречающийся в нескольких стихотворениях поэта, осмысливается не философски, а с точки зрения попавшего в колесо советской машины винтика, не утратившего своего человеческого достоинства.

Тема, основная мысль и композиция

Стихотворение состоит из четырёх катренов. В первом катрене лирический герой говорит о своей жертве, принесенной во имя счастливого будущего (доблести грядущих веков) и достоинства людей. Он вынужден был поступиться какими-то моральными принципами, лишиться награды в потустороннем мире (на пире отцов), собственного веселья и чести.

Во второй строфе лирический герой вступает в диалог со своим веком-волкодавом. Это уже не растерянное животное со сломанным хребтом, как в стихотворении 1922 г., из всех качеств у зверя осталась жестокость. Лирический герой смиряется со своей судьбой. Он готов бежать в самые отдалённые места (Сибирь), только бы вырваться из кровавого колеса.

В третьей строфе противопоставляются кровавые деяния недостойных людей и чистота природы.

Четвёртая строфа – снова обращение лирического героя к веку, попытка с ним договориться. Лирический герой питает надежду, что век-волкодав пощадит его, потому что герой «не волк по крови».

Рефрен во второй и четвёртой строфе определяет основную мысль стихотворения: лирический герой не волк по своей крови, он выбирает уход из общества или от действительности, потому что, с одной стороны, слаб для борьбы, с другой, обладает такой силой, что только равный может его убить, а равных не оказалось.

Тема стихотворения – место благородного человека в эпоху века-волкодава.

Тропы и образы

Первая строфа символична, что не характерно для акмеистической поэзии Мандельштама. Ради высоких целей, ради восстановления связи веков, лирический герой, подобно Гамлету, готов на любые жертвы, материальные и духовные, готов даже пожертвовать честью. Самый неоднозначный символ – чаша на пире отцов. То ли это достойные предки лирического героя, то ли поэты предыдущих эпох, имеющие чёткую гражданскую позицию и получившие награду в веках, воздвигшие себе нерукотворный памятник.

Во второй строфе Мандельштам возвращается к земным осязаемым образам. Век олицетворяется, называется волкодавом. Метафорический образ рукава жаркой шубы сибирских степей – это знак защищённости, укрытия. Есть что-то архетипическое в сравнении героя с шапкой, засунутой в рукав жаркой шубы (возвращение в место покоя, лоно матери).

В третьей строфе противопоставлено общество людей, причём худшие его представители, трусы и хлипкая грязца (метафора) и девственная природа, символом чистоты которой становятся голубые песцы (которые не живут в степной зоне Сибири, а только в тундре). Противопоставление красного цвета (кровавых кровей) и тёмных цветов грязи, колеса сияющему голубому усиливает образ, в подтексте которого голубая благородная кровь человека, не ставшего трусом, подлецом или предателем.

В четвёртой строфе пространство свободы расширяется до бесконечности. Оно тоже имеет цвета воды Енисея и тёмного ночного неба с сияющими звёздами. Таким образом, палитра синего цвета постепенно затемнеется от голубого (песец) до синего (Енисей) и почти чёрного (ночное небо).

Метафорические эпитеты окрашены положительно (гремучая доблесть, высокое племя, первобытная краса) или отрицательно (хлипкая грязца, кровавые крови).

Основная мысль заключена в последних двух строках. Не нашлось равного, который убил бы поэта. Он умер от тифа в пересыльной тюрьме Владивостока, так и не сумев убежать от века-волкодава.

Размер и рифмовка

Стихотворение написано разностопным анапестом с чётким ритмом без пиррихиев. Рифмовка перекрёстная, рифмы мужские. Острота темы соответствует чёткости формальной организации стихотворения.

«Notre Dame», анализ стихотворения Мандельштама
«Ленинград», анализ стихотворения Мандельштама

Краткий анализ

Жанр - лирический.

Метонимия -«Жаркой шубы сибирских степей».

Гипербола – «И сосна до звезды достает» .

История создания

Тема

Тема стихотворения тесно связана с историей его написания. Поэту невыносима политика государства, которому он неугоден. Власть стремится заглушить проявления вольности, свободы слова. Атмосфера доносов, которая царила тогда в обществе, суровые расправы с теми, кто не боится говорить правду - все это Мандельштам тяжело переживает. Может быть, когда-то людей действительно ждет светлое будущее, за которое он «лишился и чаши на пире отцов, и веселья, и чести своей» , но сейчас он мечтает очутиться далеко, «Чтоб не видеть ни труса, ни хлипкой грязцы, ни кровавых кровей в колесе» .

Композиция

Жанр

Средства выразительности

Мандельштам использует много метафор : «За гремучую доблесть грядущих веков» , «…на плечи кидается век-волкодав» , «сияли всю ночь голубые песцы» .

Кроме того, используются такие средства выразительности, как: метонимия («Жаркой шубы сибирских степей»), гипербола («И сосна до звезды достает») .

Тест по стихотворению

Рейтинг анализа

Средняя оценка: 4.2 . Всего получено оценок: 8.

«За гремучую доблесть грядущих веков…» Осип Мандельштам

За гремучую доблесть грядущих веков,
За высокое племя людей
Я лишился и чаши на пире отцов,
И веселья, и чести своей.
Мне на плечи кидается век-волкодав,
Но не волк я по крови своей,
Запихай меня лучше, как шапку, в рукав
Жаркой шубы сибирских степей.

Чтоб не видеть ни труса, ни хлипкой грязцы,
Ни кровавых кровей в колесе,
Чтоб сияли всю ночь голубые песцы
Мне в своей первобытной красе,

Уведи меня в ночь, где течет Енисей
И сосна до звезды достает,
Потому что не волк я по крови своей
И меня только равный убьет.

Анализ стихотворения Мандельштама «За гремучую доблесть грядущих веков…»

Бывший гвардеец, замыв оплеуху.

Грянет ли в двери знакомое: - Ба!

Ты ли, дружище, - какая издевка!

Долго ль еще нам ходить по гроба,

Как по грибы деревенская девка?..

Были мы люди, а стали людьё,

И суждено - по какому разряду? -

Нам роковое в груди колотье

Да эрзерумская кисть винограду.

Ноябрь 1930. Тифлис.

И по-звериному воет людьё

И по-людски куролесит зверьё.

Чудный чиновник без подорожной,

Командированный к тачке острожной,

Он Черномора пригубил питье

В кислой корчме на пути к Эрзеруму.

Ноябрь 1930. Тифлис.

ЛЕНИНГРАД

Я вернулся в мой город, знакомый до слез,

До прожилок, до детских припухлых желез.

Ты вернулся сюда, так глотай же скорей

Рыбий жир ленинградских речных фонарей,

Узнавай же скорее декабрьский денек,

Где к зловещему дегтю подмешан желток.

Петербург! я еще не хочу умирать:

У тебя телефонов моих номера.

Петербург! у меня еще есть адреса,

Я на лестнице черной живу, и в висок

Ударяет мне вырванный с мясом звонок,

И всю ночь напролет жду гостей дорогих,

Шевеля кандалами цепочек дверных.

Декабрь 1930. Ленинград.

С миром державным я был лишь ребячески связан,

Устриц боялся и на гвардейцев смотрел исподлобья -

И ни крупицей души я ему не обязан,

Как я ни мучил себя по чужому подобью.

С важностью глупой, насупившись, в митре бобровой

Я не стоял под египетским портиком банка,

И над лимонной Невою под хруст сторублевой

Мне никогда, никогда не плясала цыганка.

Чуя грядущие казни, от рева событий мятежных

Я убежал к нереидам на Черное море,

И от красавиц тогдашних - от тех европеянок нежных -

Сколько я принял смущенья, надсады и горя!

Так отчего ж до сих пор этот город довлеет

Мыслям и чувствам моим по старинному праву?

Он от пожаров еще и морозов наглее -

Самолюбивый, проклятый, пустой, моложавый!

Не потому ль, что я видел на детской картинке

Лэди Годиву с распущенной рыжею гривой,

Я повторяю еще про себя под сурдинку:

Лэди Годива, прощай… Я не помню, Годива…

Январь 1931.

Мы с тобой на кухне посидим,

Сладко пахнет белый керосин;

Острый нож да хлеба каравай…

Хочешь, примус туго накачай,

А не то веревок собери

Завязать корзину до зари,

Чтобы нам уехать на вокзал,

Где бы нас никто не отыскал.

Январь 1931, Ленинград.

Помоги, Господь, эту ночь прожить,

Я за жизнь боюсь, за Твою рабу…

В Петербурге жить - словно спать в гробу.

Январь 1931.

После полуночи сердце ворует

Прямо из рук запрещенную тишь.

Тихо живет - хорошо озорует,

Любишь - не любишь: ни с чем не сравнишь…

Любишь - не любишь, поймешь - не поймаешь.

Так почему ж, как подкидыш, дрожишь?

После полуночи сердце пирует,

Взяв на прикус серебристую мышь.

Март 1931. Москва.

Ночь на дворе. Барская лжа:

После меня хоть потоп.

Что же потом? Храп горожан

И толкотня в гардероб.

Бал-маскарад. Век-волкодав.

Так затверди ж назубок:

С шапкой в руках, шапку в рукав -

И да хранит тебя Бог.

Март 1931. Москва.

Я скажу тебе с последней

Прямотой:

Все лишь бредни - шерри - бренди, -

Ангел мой.

Там, где эллину сияла

Мне из черных дыр зияла

Греки сбондили Елену

По волнам,

Ну, а мне - соленой пеной

По губам.

По губам меня помажет

Строгий кукиш мне покажет

Ой ли, так ли, дуй ли, вей ли, -

Все равно;

Ангел Мэри, пей коктейли,

Дуй вино.

Я скажу тебе с последней

Прямотой:

Все лишь бредни - шерри-бренди, -

Ангел мой.

Март 1931, Москва, Зоологич. Музей.

Колют ресницы. В груди прикипела слеза.

Чую без страха, что будет и будет гроза.

Кто-то чудной меня что-то торопит забыть.

Душно - и все-таки до смерти хочется жить.

С нар приподнявшись на первый раздавшийся звук,

Дико и сонно еще озираясь вокруг,

Так вот бушлатник шершавую песню поет

В час, как полоской заря над острогом встает.

Март 1931. Москва.

За гремучую доблесть грядущих веков,

За высокое племя людей, -

Я лишился и чаши на пире отцов,

И веселья и чести своей.

Мне на плечи кидается век-волкодав,

Но не волк я по крови своей:

Запихай меня лучше, как шапку, в рукав

Жаркой шубы сибирских степей…

Чтоб не видеть ни труса, ни хлипкой грязцы,

Ни кровавых костей в колесе;

Чтоб сияли всю ночь голубые песцы

Мне в своей первобытной красе.

Уведи меня в ночь, где течет Енисей

И сосна до звезды достает,

Потому что не волк я по крови своей

И меня только равный убьет.

Жил Александр Герцович,

Еврейский музыкант, -

Он Шуберта наверчивал,

Как чистый бриллиант.

И всласть, с утра до вечера,

Заученную вхруст,

Одну сонату вечную

Твердил он наизусть…

Что, Александр Герцович,

На улице темно?

Брось, Александр Скерцович, -

Чего там? Все равно!

Пускай там итальяночка,

Покуда снег хрустит,

На узеньких на саночках

За Шубертом летит:

Нам с музыкой-голубою

Не страшно умереть,

А там - вороньей шубою

На вешалке висеть…

Все, Александр Сердцевич,

Заверчено давно.

Брось, Александр Скерцевич,

Чего там! Все равно!

Нет, не спрятаться мне от великой муры

За извозчичью спину - Москву,

Я трамвайная вишенка страшной поры

И не знаю, зачем я живу.

Мы с тобою поедем на «А» и на «Б»

Посмотреть, кто скорее умрет,

А она то сжимается, как воробей,

То растет, как воздушный пирог.

И едва успевает грозить из дупла -

Ты как хочешь, а я не рискну!

У кого под перчаткой не хватит тепла,

Чтоб объехать всю курву Москву.

Апрель 1931

Я с дымящей лучиной вхожу

К шестипалой неправде в избу:

Дай-ка я на тебя погляжу,

Ведь лежать мне в сосновом гробу.

А она мне соленых грибков

Вынимает в горшке из-под нар,

А она из ребячьих пупков

Подает мне горячий отвар.

Захочу, - говорит, - дам еще… -

Ну, а я не дышу, сам не рад.

Шасть к порогу - куда там - в плечо

Уцепилась и тащит назад.

Тишь да глушь у нее, вошь да мша, -

Полуспаленка, полутюрьма…

Ничего, хороша, хороша…

Я и сам ведь такой же, кума.

Я пью за военные астры, за все, чем корили меня,

За барскую шубу, за астму, за желчь петербургского дня.

За музыку сосен савойских, Полей Елисейских бензин,

За розу в кабине ролс - ройса, за масло парижских картин.

Я пью за бискайские волны, за сливок альпийских кувшин,

За рыжую спесь англичанок и дальних колоний хинин.

Я пью, но еще не придумал - из двух выбираю одно:

Веселое асти - спуманте иль папского замка вино.

Как парламент, жующий фронду,

Разделы