Лучший снайпер вов уничтожил 702 противника. Лучший снайпер Второй мировой - Михаил Сурков
«Говоря про оборону, нельзя не остановиться на снайперском движении, которое зимой 1941 - 1942 года широко развернулось на всех фронтах.
В условиях когда стабилизировался фронт, важно было найти такие формы и способы борьбы с врагом, которые позволяли бы не только причинять ему максимальный урон, но и держать в страхе и напряжении. Такой задаче как нельзя лучше отвечало хорошо поставленное снайперское движение. Это было массовое патриотическое движение, в ряды которого вливались не только бойцы и командиры из войск, но и большое количество добровольцев, в том числе прибывших на фронт девушек.
Боевая активность снайперов позволила нам сохранить немалое количество боеприпасов, особенно снарядов, и приберечь их для более серьёзных дел.
В начале марта 1942 года в 4-й стрелковой дивизии 12-й армии насчитывалось 117 снайперов. За время пребывания в обороне (в районе Красный Лиман - Дебальцево, западнее Ворошиловграда) они уничтожили более 1000 гитлеровцев. Для популяризации опыта этих воинов и дальнейшего развития движения снайперов 7 Марта у нас состоялся слёт метких стрелков - истребителей фашистских оккупантов. В своём выступлении я высоко оцепил боевую работу снайперов и подчеркнул, что они не только причиняют ощутимый урон врагу, но и подрывают его физическое и моральное состояние.
Одним из лучших снайперов у нас был старшина Михаил Сурков - настоящий ас своего дела. К началу слёта он имел на личном счету более 100 уничтоженных солдат и офицеров противника. Имя Суркова хорошо знали в соединении. За боевые успехи он был награждён орденом Ленина.
Снайперскую винтовку таёжный охотник Михаил Сурков получил из рук капитана Камкина - мастера сверхметкого огня, воспитавшего немало отличных стрелков.
Выступление знатного снайпера, подкупавшее прямотой и блестящим знанием дела, хорошо запомнилось мне.
Наблюдая в бинокль за противником, я со своим напарником красноармейцем Вольским приметил, - начал Сурков свой рассказ, - что на северной окраине села Троицкое, где проходит передний край вражеской обороны, иногда допускаются вольности. Выйдет, к примеру, немец из окопа, встанет во весь рост, посмотрит в нашу сторону и опять нырнёт в окоп. Или, допустим, вынырнет из сарая, пройдёт к дому и скроется за ним. Гитлеровцы знали, что расстояние до нашей первой траншеи на данном участке равнялось примерно километру, и чувствовали себя здесь вольготно. Вот мы и решили с Вольским навести у них порядок, поднять дисциплину.
Присутствовавшие на слёте заулыбались и зашушукались, дескать: «Старшина - он и для фашистов старшина!..»
А Сурков остановился, тоже улыбнулся своей шутке, а потом продолжал:
Определили место, с которого будет удобно «охотиться» за фрицами, пришли туда ещё затемно, устроили «гнездо», залегли в нём и хорошенько замаскировались.
Вскоре после восхода солнца мы с напарником увидели, как один из любопытных немцев вышел из окопа, потянулся и стал смотреть на восток. «Ах ты, фашистская гадина, - подумал я, - опять любуешься красотой нашей земли! Ну подожди, подонок!» - и посадил его на мушку, а потом, затаив дыхание, плавно нажал на спусковой крючок. Треснул в морозном воздухе выпрел, и гитлеровец как подкошенный упал на спину. А через 2 - 3 минуты выскочил из окопа ещё один.
Наклонившись над лежащим, он, видимо, хотел оказать ему помощь или узнать, что стряслось. Я выстрелил ещё раз. Второй фашист упал на убитого и придавил его своим телом. Так и лежали они вдвоём. И только минут через 10 мы увидели, как фрицы, не высовываясь из окопа, начали стаскивать к себе убитых.
Отличный порядок, товарищ старшина, вы навели у немцев! - под весёлый шум одобрения бросил кто - то в зале…
Активно участвовал в подготовке и проведении слёта снайперов начальник политотдела дивизии старший батальонный комиссар Михаил Федотович Наконечный - перед войной крупный партийный работник, депутат Верховного Совета СССР. Исключительно чуткий и внимательный к людям, он и сейчас, слушая снайпера Суркова, не выдержал, задал вопрос:
А как же вы, товарищ старшина, смогли целый день пролежать на снегу? Ведь градусов 10 было?
Все 15, товарищ старший батальонный комиссар, - ответил Сурков. - Но мы с напарником были так экипированы, что никакой мороз не страшен.
Вслед за Сурковым выступили его напарник Фёдор Вольский, Николай Шевченко, Александр Клочков и другие сверхметкие стрелки, каждый из которых имел на своём счету не одного убитого фашиста. Они призвали воинов дивизии усиливать удары по врагу, непрерывно увеличивать счёт истреблённых гитлеровцев…
(Из книги И. П. Рослого - «Последний привал в Берлине». Москва. Воениздат, 1983 г.)
«Зоркий глаз фотокорреспондента находил самые разнообразные ситуации фронтовой жизни. Люди, оружием которых в основном были «лейки», карандаши к блокноты, садились в танки и самолёты, ходили вместе с бойцами в атаки, месили вместе с ними грязь по фронтовым дорогам, шутили на привалах,
А главное - снимали, снимали, снимали…
Запечатлеть на фотопленку смелых воинов, показать, что от их мужества, выдержки, стойкости, умения зависит успех боя, было одной из главных задач фронтовых корреспондентов.
Вот, например, три снимка рассказывают о боевых делах знаменитого снайпера Южного фронта Михаила Суркова. Был он сибиряком, из потомственных красноярских охотников. Когда счёт уничтоженных им фашистов перевалил за 700, на очередную «охоту» против вражеских снайперов отправились с ним два кинооператора.
«Дело это трудное: снайпер обнаруживается только при выстреле, в другое время засечь его практически невозможно. Значит, требовалось вызвать противника на выстрел. Михаил срезал на огороде тыкву, надел на неё каску и высунул над бруствером ложного окопчика, метрах и 400 от немцев. Со стороны врага эта тыква с каской «читалась» как голова солдата. Потом Сурков переполз в другой окоп, метрах в 40 от ложного, сделал выстрел и стал наблюдать. Очень скоро по тыкве стали бить - вначале это были винтовочные выстрелы, потом ударил миномёт. Во время перестрелки Михаил и обнаружил снайпера противника. В тот день он убил своего 702-го врага». [ Из воспоминаний кинооператора Союзкинотехники А. Левитана. Опубликованы в "Литературной газете" от 24 февраля 1971 года в статье "Кинокамера в атаке". ]
На первом снимке мы видим нашего снайпера в пилотке, высматривающего через оптический прицел своей винтовки врага, и оператора в каске, приникшего к кинокамере, чтобы не пропустить момент удачного выстрела. На втором кадре запечатлён стреляющий Михаил Сурков, а на третьем - падающий от его меткого выстрела фашистский снайпер.
Вот такие фотографии, многогранно показывая советского воина, заставляют нас глубоко прочуствовать, что война - это тяжёлый каждодневный труд из которого складывалась и умножалась победа над врагом».
Странно, что человек уничтоживший такое количество врагов не был удостоен звания Героя Советского Союза…
Следует отметить такой факт: многочисленные наградные листы на снайпера - инструктора 39-го стрелкового полка 4-й стрелковой дивизии Михаила Суркова, как правило либо «зарубались» вообще, либо награда занижалась. К примеру:
Представили к медали «За Отвагу», но награждение почему-то «зарубили»;
Представили к ордену Красной Звезды:
Получил… медаль «За Отвагу»;
Представили к ордену Ленина, но награждение почему-то «зарубили»;
Представили к званию Героя Советского Союза:
получил только орден Ленина, но без «Золотой Звезды»;
Представили к ордену Красного Знамени - за бой 30 ноября 1942 года, в котором его снайперский взвод в составе пехотного подразделения штурмовал позиции врага, сам Сурков метким огнём лично уничтожил 7 фашистов, ворвался во вражеский ДЗОТ и уничтожил пулемётный расчёт противника из 3 солдат, зарезал всех кинжалом:
получил орден Красной Звезды…
Снайперский выстрел
Хочу рассказать о своём отце Михаиле Ильиче Суркове. На фронте он был снайпером. Награждён орденом Ленина и многими медалями.
Родился отец в 1921 году. До войны мы жили в сибирском посёлке Большая Салырь, Ачинского района Красноярского края. Среди земляков отец славился хорошим охотником - следопытом. Умел прочесть любой звериный след, бил пушного зверя точно в глаз, чтобы не попортить шкурку. Мать рассказывала, что у него была лёгкая, пружинистая походка, зоркий взгляд, твёрдая рука, а главное, терпение, спокойствие, вера в своё охотничье счастье.
Когда началась война, отец ушёл на фронт. Там ему вручили снайперскую винтовку. Газета «Фронтовая иллюстрация» писала в дни войны:
«Снайпер старшина Михаил Сурков стреляет по врагу уверенно и точно. Раненых у него не бывает - он бьёт наповал. Когда счёт убитых им фашистов перевалил за 700, на очередную «охоту» с ним отправился кинооператор. Оба залегли в кустах. Первый же показавшийся в поле их зрения гитлеровец поплатился жизнью. Это был 702-й «сурковский» меткий выстрел».
Сейчас отца уже нет в живых. Он умер в 1953 году. Я часто вспоминаю его рассказы о снайперских делах, стараюсь во всём походить на него, на его боевых товарищей.
После 10-летки меня призвали в ряды Советской Армии - в пограничные войска. Как видно, умение метко стрелять у нас в семье передается по наследству. Я на стрельбах немало послал пуль в «десятку», учил других пограничников поражать цель наверняка. В 1966 году уволился в запас в звании сержанта. Награждён значками «Отличник Советской Армии», «Отличный пограничник».
Окончил Ачинский механико - технологический техникум и в прошлом году уехал на работу в Комсомольск - на - Амуре. Тружусь электриком в городе комсомольской славы на мельзаводе № 1. Здесь мне очень пригодились точность, аккуратность. Эти качества упорно воспитывал в себе отец. Стараюсь во всём следовать его примеру.
Алексей Сурков, электрик, город Комсомольск - на - Амуре.
(Сборник - «Знамёна Победы», том 2. Издательство «Правда», Москва, 1975 год.)
В войну вспыхнуло и стало стремительно развиваться снайперское движение. Оно помогало не только бить врага, но и держать в страхе и постоянном напряжении фашистскую сволочь. Движение вспыхнуло практически...
В войну вспыхнуло и стало стремительно развиваться снайперское движение. Оно помогало не только бить врага, но и держать в страхе и постоянном напряжении фашистскую сволочь. Движение вспыхнуло практически самостоятельно, но командование быстро поддержало снайперов.
В ряды снайперов вливались девушки, охотники-промысловики, добровольцы. Активность снайперов была настолько боевой, что почти каждого знали по другую сторону фронта, но в лицо никого узнать было нельзя. Так как даже среди своих бойцов снайперы часто не сообщали о работе.
Уже в 1942-ом году в 12 дивизии насчитывали 117 снайперов. Своим боевым искусством снайперы уничтожили 1000 гитлеровцев. Движение проводило обучающие слеты, где обменивались опытом и рассказывали, как они определяют врага на расстоянии нескольких километров.
На слет прибыл снайпер Михаил Сурков. К началу весны 1942 года на личном счету Михаила было 100 уничтоженных фашистов. Его наградили орденом Ленина. Сурков очень дорожил винтовкой, полученной из рук капитана Камкина – инструктора по подготовке стрелков.
Решившись выступить на слете снайперов, где отстающих не было, старшина с юмором рассказал, как принял решение навести порядок в фашистском окопе. Немцы были достаточно далеко и чувствовали себя в безопасности. Участники засмеялись – старшина и для фашистов старшина.
Не нравилось Суркову, что немцы любуются нашей природой. Когда очередной солдат вермахта вышел на воздух и стал смотреть на восток, Михаил выстрелил. Немец упал, как подкошенный. Выскочивший очередной немец так же рухнул под пулей снайпера. Фрицы стаскивали убитых в окоп крюками. Они перестали чувствовать себя свободно.
Потомственный охотник, сибиряк, Сурков был старательным бойцом. Кинооператоры засняли его в один из охотничьих дней. 702 фашиста он убил под камерой оператора. Такой стрелок и не Герой Советского Союза? Почему? Все наградные листы боевого стрелка занижались или вовсе никуда не уходили.
Он был веселым балагуром. Не очень любил дисциплину. Возможно политруки не одобряли его поведение? Но лучше бы они одобряли его боевые победы.
- Представили Суркова к медали «За Отвагу» — награждение «зарубили».
- Представлен к ордену Красной Звезды – получил медаль «За Отвагу».
- Представили к ордену Ленина – награждение «зарубили».
- Подготовили документы на Героя Советского Союза – наградили орденом Ленина без Золотой Звезды.
- Представили к ордену «Красного Знамени» — получил орден «Красной Звезды».
Вернувшись с войны, он недолго прожил в мирной жизни. Наверное, сказались суточные лежания снайпера в снегах под Москвой. В 1953 году снайпер Сурков Михаил скончался. Нам остались фотографии веселого молодого мужчины со снайперской винтовкой.
Биография
До войны жил в посёлке Большая Салырь, ныне Ачинского района Красноярского края . Был таёжным охотником.
Сурков представлялся на звание Герой Советского Союза , но так и не получил его, хотя никто из многих снайперов - Героев Советского Союза - не достиг такого результата, как он.
Напишите отзыв о статье "Сурков, Михаил Ильич"
Примечания
Ссылки
- Рассказ о фронтовом хирурге и о герое снайпере Южного фронта www.youtube.com/watch?v=fAq3xOmHxZg
|
|||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Сурков, Михаил Ильич
Он читал и читал всё, что попадалось под руку, и читал так что, приехав домой, когда лакеи еще раздевали его, он, уже взяв книгу, читал – и от чтения переходил ко сну, и от сна к болтовне в гостиных и клубе, от болтовни к кутежу и женщинам, от кутежа опять к болтовне, чтению и вину. Пить вино для него становилось всё больше и больше физической и вместе нравственной потребностью. Несмотря на то, что доктора говорили ему, что с его корпуленцией, вино для него опасно, он очень много пил. Ему становилось вполне хорошо только тогда, когда он, сам не замечая как, опрокинув в свой большой рот несколько стаканов вина, испытывал приятную теплоту в теле, нежность ко всем своим ближним и готовность ума поверхностно отзываться на всякую мысль, не углубляясь в сущность ее. Только выпив бутылку и две вина, он смутно сознавал, что тот запутанный, страшный узел жизни, который ужасал его прежде, не так страшен, как ему казалось. С шумом в голове, болтая, слушая разговоры или читая после обеда и ужина, он беспрестанно видел этот узел, какой нибудь стороной его. Но только под влиянием вина он говорил себе: «Это ничего. Это я распутаю – вот у меня и готово объяснение. Но теперь некогда, – я после обдумаю всё это!» Но это после никогда не приходило.Натощак, поутру, все прежние вопросы представлялись столь же неразрешимыми и страшными, и Пьер торопливо хватался за книгу и радовался, когда кто нибудь приходил к нему.
Иногда Пьер вспоминал о слышанном им рассказе о том, как на войне солдаты, находясь под выстрелами в прикрытии, когда им делать нечего, старательно изыскивают себе занятие, для того чтобы легче переносить опасность. И Пьеру все люди представлялись такими солдатами, спасающимися от жизни: кто честолюбием, кто картами, кто писанием законов, кто женщинами, кто игрушками, кто лошадьми, кто политикой, кто охотой, кто вином, кто государственными делами. «Нет ни ничтожного, ни важного, всё равно: только бы спастись от нее как умею»! думал Пьер. – «Только бы не видать ее, эту страшную ее ».
В начале зимы, князь Николай Андреич Болконский с дочерью приехали в Москву. По своему прошедшему, по своему уму и оригинальности, в особенности по ослаблению на ту пору восторга к царствованию императора Александра, и по тому анти французскому и патриотическому направлению, которое царствовало в то время в Москве, князь Николай Андреич сделался тотчас же предметом особенной почтительности москвичей и центром московской оппозиции правительству.
Князь очень постарел в этот год. В нем появились резкие признаки старости: неожиданные засыпанья, забывчивость ближайших по времени событий и памятливость к давнишним, и детское тщеславие, с которым он принимал роль главы московской оппозиции. Несмотря на то, когда старик, особенно по вечерам, выходил к чаю в своей шубке и пудренном парике, и начинал, затронутый кем нибудь, свои отрывистые рассказы о прошедшем, или еще более отрывистые и резкие суждения о настоящем, он возбуждал во всех своих гостях одинаковое чувство почтительного уважения. Для посетителей весь этот старинный дом с огромными трюмо, дореволюционной мебелью, этими лакеями в пудре, и сам прошлого века крутой и умный старик с его кроткою дочерью и хорошенькой француженкой, которые благоговели перед ним, – представлял величественно приятное зрелище. Но посетители не думали о том, что кроме этих двух трех часов, во время которых они видели хозяев, было еще 22 часа в сутки, во время которых шла тайная внутренняя жизнь дома.
В последнее время в Москве эта внутренняя жизнь сделалась очень тяжела для княжны Марьи. Она была лишена в Москве тех своих лучших радостей – бесед с божьими людьми и уединения, – которые освежали ее в Лысых Горах, и не имела никаких выгод и радостей столичной жизни. В свет она не ездила; все знали, что отец не пускает ее без себя, а сам он по нездоровью не мог ездить, и ее уже не приглашали на обеды и вечера. Надежду на замужество княжна Марья совсем оставила. Она видела ту холодность и озлобление, с которыми князь Николай Андреич принимал и спроваживал от себя молодых людей, могущих быть женихами, иногда являвшихся в их дом. Друзей у княжны Марьи не было: в этот приезд в Москву она разочаровалась в своих двух самых близких людях. М lle Bourienne, с которой она и прежде не могла быть вполне откровенна, теперь стала ей неприятна и она по некоторым причинам стала отдаляться от нее. Жюли, которая была в Москве и к которой княжна Марья писала пять лет сряду, оказалась совершенно чужою ей, когда княжна Марья вновь сошлась с нею лично. Жюли в это время, по случаю смерти братьев сделавшись одной из самых богатых невест в Москве, находилась во всем разгаре светских удовольствий. Она была окружена молодыми людьми, которые, как она думала, вдруг оценили ее достоинства. Жюли находилась в том периоде стареющейся светской барышни, которая чувствует, что наступил последний шанс замужества, и теперь или никогда должна решиться ее участь. Княжна Марья с грустной улыбкой вспоминала по четвергам, что ей теперь писать не к кому, так как Жюли, Жюли, от присутствия которой ей не было никакой радости, была здесь и виделась с нею каждую неделю. Она, как старый эмигрант, отказавшийся жениться на даме, у которой он проводил несколько лет свои вечера, жалела о том, что Жюли была здесь и ей некому писать. Княжне Марье в Москве не с кем было поговорить, некому поверить своего горя, а горя много прибавилось нового за это время. Срок возвращения князя Андрея и его женитьбы приближался, а его поручение приготовить к тому отца не только не было исполнено, но дело напротив казалось совсем испорчено, и напоминание о графине Ростовой выводило из себя старого князя, и так уже большую часть времени бывшего не в духе. Новое горе, прибавившееся в последнее время для княжны Марьи, были уроки, которые она давала шестилетнему племяннику. В своих отношениях с Николушкой она с ужасом узнавала в себе свойство раздражительности своего отца. Сколько раз она ни говорила себе, что не надо позволять себе горячиться уча племянника, почти всякий раз, как она садилась с указкой за французскую азбуку, ей так хотелось поскорее, полегче перелить из себя свое знание в ребенка, уже боявшегося, что вот вот тетя рассердится, что она при малейшем невнимании со стороны мальчика вздрагивала, торопилась, горячилась, возвышала голос, иногда дергала его за руку и ставила в угол. Поставив его в угол, она сама начинала плакать над своей злой, дурной натурой, и Николушка, подражая ей рыданьями, без позволенья выходил из угла, подходил к ней и отдергивал от лица ее мокрые руки, и утешал ее. Но более, более всего горя доставляла княжне раздражительность ее отца, всегда направленная против дочери и дошедшая в последнее время до жестокости. Ежели бы он заставлял ее все ночи класть поклоны, ежели бы он бил ее, заставлял таскать дрова и воду, – ей бы и в голову не пришло, что ее положение трудно; но этот любящий мучитель, самый жестокий от того, что он любил и за то мучил себя и ее, – умышленно умел не только оскорбить, унизить ее, но и доказать ей, что она всегда и во всем была виновата. В последнее время в нем появилась новая черта, более всего мучившая княжну Марью – это было его большее сближение с m lle Bourienne. Пришедшая ему, в первую минуту по получении известия о намерении своего сына, мысль шутка о том, что ежели Андрей женится, то и он сам женится на Bourienne, – видимо понравилась ему, и он с упорством последнее время (как казалось княжне Марье) только для того, чтобы ее оскорбить, выказывал особенную ласку к m lle Bоurienne и выказывал свое недовольство к дочери выказываньем любви к Bourienne.
Родился в 1921 году в деревне Малая Ивановка (ныне Ачинский район Красноярского края). До войны жил в посёлке Большая Салырь, был известен как опытный охотник-следопыт. С 1941 года в Красной Армии, призван Ачинским РВК. С 1942 года в действующей армии, боевое крещение получил под селом Троицское. Снайперскую винтовку получил из рук капитана Камкина - мастера сверхметкого огня, воспитавшего немало отличных стрелков.
К марту 1942 года снайпер 39-го стрелкового полка (4-я стрелковая дивизия, Южный фронт) старшина М. И. Сурков уничтожил 66 фашистов. Приказом № 1/н от 12 марта 1942 года по войскам 12-й Армии награждён медалью "За отвагу".
20 июня 1942 года за уничтожение 220 врагов снайпер-инструктор 1-го батальона 39-го стрелкового полка старшина М. И. Сурков представлен к званию Героя Советского Союза. Но не получил его. Приказом № 301/н от 11 июля 1942 года по войскам Южного фронта награждён орденом Ленина.
Ежедневная красноармейская газета политотдела 18-й Армии "Знамя Родины" (№ 208 от 29.07.1942) писала:
"Товарищи снайперы! Вы - гроза немецких фашистов. В обороне и наступлении, в одиночку и группами действуйте, как знатный снайпер нашего фронта товарищ Сурков, уничтоживший сотни фашистских зверей. Без промаха бейте по солдатам и офицерам, наблюдателям, пулемётным расчётам и другим наиболее важным целям."
Недаром про него товарищи сложили частушки:
Согласно информации из "Журнала боевых действий 4-й стрелковой дивизии", к 23 июля 1942 года Михаил Сурков уничтожил 229 фашистов, являясь самым результативным снайпером в своей части. В ноябре 1942 года он был уже младшим лейтенантом (возможно окончил курсы младших командиров) и командовал снайперским взводом 1341-го стрелкового полка (319-я стрелковая дивизия, Закавказский фронт). К тому времени был дважды ранен, имел и контузию.
30 ноября 1942 года его снайперский взвод штурмовал позиции врага восточнее села Ардон. В это бою, Михаил Сурков лично уничтожил из снайперской винтовки 7 фашистов. Затем ворвался во вражеский ДЗОТ и кинжалом уничтожил пулемётный расчёт противника из 3 солдат. В этом бою снова был ранен. Приказом № 1/н от 7 декабря 1942 года по войскам 319-й стрелковой дивизии награждён орденом Красной Звезды.
В 1943 году, после очередного ранения, Михаил Сурков был отправлен в госпиталь, откуда ему пришлось вернуться на родину, в село Большая Салырь. Земляки с радостью встретили героя и избрали его председателем сельсовета. Умер он в 1953 году.
Согласно различных источников советских времён, именно М. И. Сурков является лучшим снайпером Второй Мировой войны: его личный счёт оценивается в 702 уничтоженных врага (согласно послевоенных воспоминаний кинооператора А. Левитана). Долгое время каких-либо официальных документов, подтверждающих такой снайперский счёт, мне найти не удавалось. Наконец попалась ежедневная красноармейская газета "Сталинец" (издание 160-й стрелковой дивизии 33-й Армии) и обращение к воинам Донского фронта (ноябрь 1942 года), в которых действительно указывается на такой снайперский счёт Михаила Суркова к сентябрю 1942 года. Это пока единственные документы военных лет (которые мне удалось найти), указывающие на данную цифру.
Однако, возникает вполне резонный вопрос: а когда он успел настрелять столько фашистов? Согласно официальных документов штаба 4-й стрелковой дивизи, к 23 июля 1942 года на его снайперском счету числилось 229 врагов. Согласно же воспоминаний А. Левитана и заметке из указанной фронтовой газеты, к 1 сентября того же года - уже 702! То есть, всего за 5 недель (с 23 июля по 1 сентября), его снайперский счёт увеличился на 473 врага! Это просто не реально!
Как известно, во время войны многие центральные газеты уделяли большое внимание снайперскому движению. Однако, ни в одной из них мне не встречалась информация о более 220 убитых снайпером М. И. Сурковым врагов. И это тоже странно! Заметки о снайпере с личным счётом более 700 уничтоженных врагов (к сентябрю 1942 года!) должны были пестреть во всех центральных изданиях, как о той же Людмиле Павличенко, к примеру. Но ничего этого не наблюдается! К тому же, существует несколько газетных публикаций с указанием промежуточного счёта Павличенко, например - о 253 врагах к середине мая 1942 года. О Суркове же ничего подобного нет: есть данные о 229, потом сразу о 702! Почему нет никаких данных о 300, 400, 500, 600 уничтоженных им врагов?.. Вероятно, цифра 702 была всё же ошибочной. Как пример: заметка о снайперском счёте Леонида Буткевича в 450 уничтоженных врага! Не было у него такого снайперского счёта!
Более того, 30 ноября 1942 года снайпер М. И. Сурков уничтожил ещё 7 фашистов! Поэтому, его окончательный боевой счёт должен быть не менее 709 уничтоженных врагов, а никак не 702!.. Согласно же официальных штабных документов 4-й и 319-й стрелковых дивизий (в которых служил Михаил Сурков), его снайперский счёт составляет не менее 236 уничтоженных врагов (229 + 7). Остановимся пока на этой цифре... Хорошо бы посмотреть материалы ежедневной красноармейской газеты 4-й стрелковой дивизии за июнь - сентябрь 1942 года, если они сохранились. Может там имеется какая-то новая информация по данному вопросу. Жители Подольска - дерзайте!.. Буду рад за любую дополнительную информацию.
Награждён орденами: Ленина (11.07.1942), Красной Звезды (07.12.1942); медалями: "За отвагу" (12.03.1942), "За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг." (07.03.1947).
* * *
Из материалов наградных листов М. И. Суркова:
Из фотоматериалов военных лет:
Из материалов прессы военных лет:
Сибиряку, меткому охотнику Михаилу Суркову идеально подходила эта воинская специальность – в мирное время он бил таежного зверя точно в глаз, чтобы не испортить шкуру, часами в любое время года лежал в засадах в ожидании четвероного трофея.
Таежный ас
К марту 1942 года на счету М. И. Суркова было уже свыше 100 убитых гитлеровских солдат и офицеров, Михаил Ильич за боевые заслуги был представлен к ордену Ленина. Старшина использовал в снайперской тактике таежный опыт – так же, как в охоте на зверя Сурков умело читал следы животных, на войне он мог по малейшим изменениям в районе вражеских позиций определить намерения вражеского снайпера, вычислить его почерк. Сурков старался не повторяться при подготовке и проведении «охоты» – он знал, что и сам давно стал желанной целью для гитлеровских асов- снайперов. Привычная манера поведения для представителей его воинской специальности означала скорую гибель. Героического старшину берегли, старались почаще перемешать по периметру дислокации его стрелкового подразделения.
Технология точечного убийства
У каждого снайпера своя метода охоты за жертвой. Были подобные хитрости и у Михаила Суркова. Он часто практиковал игру в «подсадного»: делал муляж стрелка, привлекал к кукле внимание вражеского снайпера, а потом стрелял по обнаружившему себя противнику. Советский кинооператор, снимавший сюжет о героическом старшине, наблюдал один такой бой, когда в качестве отвлекающей «головы» Сурков использовал… обычную тыкву, на которую он нахлобучил каску. Немцыприняли ее за голову солдата и открыли ураганный огонь по фальш-позиции. Проявился на свою беду и гитлеровский снайпер, мгновенно получивший от Суркова смертельную пулю – 702-й застреленный Михаилом Ильичем фашист.
Как старшина немцев «построил»
Снайпер Сурков не единожды преподавал уроки дисциплины оккупантам, напоминая им, что они не у себя дома и должны понимать, кто на русской земле хозяин. Как-то раз, наблюдая с напарником за вражескими позициями в бинокль, Михаил Ильич заметил: уж очень свободно гитлеровцы себя ведут – до наших позиций около километра, и они не боятся выходить из окопов, вставать во весь рост… Старшина решил проучить расслабившуюся немчуру, поднять у гитлеровцев дисциплину. Ранним утром, еще до рассвета, Сурков с напарником выбрали позицию для стрельбы, сделали все необходимое для тщательной маскировки. С восходом солнца из вражеского окопа вышел и первый немец. Высунулся в полный рост и начал спокойно осматривать окрестности. Единственным выстрелом Сурков уложил его на снег. Через пару минут появился второй. Стал возиться с убитым и тут же сам получил пулю от советского снайпера. Трупы убитых немцы уже тащили в окопы волоком, не высовываясь из укрытий. Больше они в этот день из своих траншей не высовывались.
Почему он так мало пожил
В последний год своей службы Сурков преподавал в школе снайперов, а после очередного ранения и лечения в госпитале старшину комиссовали – еще до окончания войны. Когда Михаил Ильич убил 222 немецких солдата и офицера, его представили к званию Героя Советского Союза. По неясной до сих пор причине эту награду он так и не получил. Героический снайпер умер в 32 года, всего 8 лет мирной жизни после окончания Второй мировой: у Михаила Ильича было 7 ранений, за нимохотились высококлассные асы-снайперы вермахта. Так вышло, что лучшие, самые результативные годы сравнительно короткой биографии кавалера орденов Ленина и Красной Звезды пришлись на войну. На большее подорванного здоровья героического суперстрелка просто не хватило.