Малярия, змеи и переговоры с местными: история белорусского вертолетчика в Африке. Ангелы возмездия

Корреспондент «Ридуса» рассказал о необычном знакомстве в арабском аэропорту. Оказывается летчики из России — одни из самых востребованных на африканском континенте.

Очередь за посадочными талонами повисла в затяжном пике. Она явно не соблюдалась. Из-за этого африканский терминал F аэропорта Дубай шумел как потревоженный улей.

Люди в белых одеяниях и сандалиях, внешне похожих на святых из Писания, бойко штурмовали стойку администратора. Арабы, индусы и африканцы.

Неожиданно позади меня послышалась русская речь. Ничем ни примечательный худощавый мужчина громко говорил по телефону. Его прямой рейс в Южный Судан был отменен и он выяснял, может ли руководство компании забронировать билет на другой рейс с пересадкой в столице Эфиопии Аддис-Абебе.

Титановая нога

Через час я сидел в зале ожидания рядом с новым знакомым. Он оказался гражданским пилотом. Отстегнув титановый протез, до этого момента скрытый под брючиной джинсов, он поверг окружающих в шок.

Парочка индианок отошла от нас на почтительное расстояние, а шествующая колона бородатых старцев сменила направление. «Киборг» не обратил на это внимание.

— Я сам родом из Киева. В гражданской авиации уже 30 лет, — начал свой рассказ Алексей Приходько (по его просьбе данные изменены). — Последние 20 лет летаю исключительно по африканским просторам.

Ногу потерял на земле. Два года назад в Кении в его мотоцикл въехал автомобиль посольства Анголы. После сложной операции врачи ампутировали ему правую ногу ниже колена.

— Поначалу думал, что все, — спишут подчистую. И не молод уже. — 58 лет, но поддержали коллеги по работе. Год ушел на лечение, второй, — на реабилитацию. Вновь научился ходить. В Африке много хороших пилотов из России, Украины и Белоруссии и мы очень дружны, — пояснил летчик.

Чтобы получить разрешение на полеты ему пришлось даже станцевать перед медкомиссией.

— Для летчика главное, чтобы голова на плечах была. «Безголовые» долго в условиях Африки не выдерживают, — говорил Приходько. — Я знаю одного пилота, который летает без руки, у другого отсутствует глаз. Признаюсь, что педали в кабине пилота тоже есть, поэтому научился выжимать их, когда надо, одновременно левой ногой и правой титановой.

Полеты на авантюре

На большей части африканского континента отсутствуют современные аэропорты.

— Нормального метеообеспечения нет, — улыбается Алексей. — С диспетчерами, там, где они есть, связываемся по телефону. Выясняем погодные условия. А бывает, что и диспетчера никакого нету. Многие грунтовые взлетно-посадочные полосы не огорожены. Чтобы взлететь, приходится иногда стадо бизонов или кабанов с полосы прогонять. Аэродромы не имеют освещения, поэтому совершаем полеты в основном в светлое время суток. Романтика. Летаем на авантюре, так же как пилот-писатель Антуан Экзюпери в прошлом столетии.

Природный фактор, по словам пилота, это не самое сложное. Часто опасность исходит от людей. Были случаи, когда пилоты погибали

— 51-летний вологодский летчик Александр Костиков, погиб в 2002 году в Республике Конго, — вздыхает Приходько. — Он посадил АН -28 в аэропорту Кампене, недалеко от города Букаву. Когда увидел, что к самолету подбегают вооруженные люди и целятся в его сторону, он решил взлететь. Воздушное судно удалось поднять в воздух, но автоматная очередь прошила борт самолета со стороны Костикова. От полученных ранений он скончался на рабочем месте. Управление судном взял на себя второй пилот.

— Ранее, в похожую ситуацию я попал в 1998-ом в Конго. Тогда на самолете АН-32 нам пришлось перевозить вооруженных людей, — вспоминает Приходько, почесывая шрам от огнестрельного ранения на кисти правой руки. — У нас на борту было 25 пассажиров и четыре тонны кофе. Заставили нас лететь в ночь на другой конец Конго. Неожиданно погасла лампочка перекачки топлива из одного бака в другой. Двигатели могли заглохнуть на середине пути, а запасного аэродрома на маршруте не было. Оставалось надеяться только на Всевышнего. Видимо он услышал мольбу пилотов о спасении, и они долетели до места назначения без происшествий. Проверили баки. В одном оказалось 10 литров керосина, в другом, — 50. После этого летчики хорошо отметили свое спасение в одном из местных баров.

— Я не самый старый, — уверен пилот. — В компании есть летчик-пенсионер, которому 65 лет, а другому. — за 70. Летаем в основном на АН-26. Перевозим продукты питания. Со знаменитым Виктором Бутом лично знаком не был, но некоторые мои товарищи, которые с ним работали, отзываются о нем хорошо.

По словам Приходько, пилоты из стран бывшего СНГ хорошо подготовлены, кроме того советские самолеты одни из немногих в мире, которые способны использовать африканские полевые аэродромы, а еще наши летчики согласны работать в трудных условиях за меньшие гонорары, чем их западные коллеги.

— Еду за адреналином! — признался напоследок он. Пристегнув к ноге титановый протез, он попрощался и, под звуки раздавшейся из динамиков молитвы, побежал регистрироваться на свой рейс.

За четверть века работы в небе Фарид Сабиров обогнул весь земной шар. Сажал свой самолет в таких местах, где кроме мух и комаров никто не летает.

В конце девяностых в Конго его экипаж взяли в заложники. Тогда за судьбой российских летчиков следил весь мир.

В Конго ни ногой

Первый раз я понял, что умирать страшно, когда меня с товарищами собирались расстрелять, - вспоминает Фарид Сабиров. - Это было в октябре 1999 года в Конго, в стране случился очередной переворот.

Экипаж Сабирова отдыхал в Пуэнт-Нуаре, когда на их виллу ворвались бандиты. Налетчики были явно под действием наркотиков, их интересовали деньги. Позже россияне узнали, что это бойцы отряда "Кобра", которые помогли прийти к власти новому президенту. Захват экипажа только выглядел как ограбление, на самом деле это был арест по политическим мотивам.

Они все растащили, а нас вывели на улицу, поставили на колени и сожгли все документы, - рассказывает командир. - Мы решили, что конец близок, в таких ситуациях свидетелей в живых не оставляют. Но после всех унижений нас препроводили в полицейский участок, потом - в тюрьму. Условия здесь были такие, что мы должны были умереть от голода или болезней. Если бы не французский репортер, не знаю, сколько бы еще там просидели.

Родные не находили себе места. Когда россиян освободили, жена Фарида Сабирова сказала, что больше не отпустит его. Да и сами члены экипажа тогда дали слово, что никогда не пересекут границ Африки. Но страсти улеглись, и вскоре они снова стали туда летать.

В Анголе нам тоже пришлось несладко. Тогда наш экипаж возил продовольствие на базы, которые контролировали правительственные войска. Страна была поделена на два лагеря, там особо не разбирались, кто свой, кто чужой. Чтобы самолет не сбили, приходилось летать на высоте не ниже шести тысячи метров. Ракета же могла достать нас на высоте в 4,5 тысячи. А вот снижаться надо было почти вертикально. Это даже представить страшно, но что ни сделаешь, чтобы остаться в живых.

Красивые до жути

С Африкой у Фарида Сабирова связаны самые яркие воспоминания, и не только плохие:

В глуши хорошо, там цивилизация народ еще не испортила, они живут по законам природы и своих предков. Если видят, что белый человек пришел к ним с мирными намерениями, выказывают почет и уважение. Встречают всей деревней, пляшут, поют для гостей. Причем танцуют здесь по любому поводу. Главное голос не повышать, иначе это за угрозу могут принять. Там еще каменный век. И красавицы такие, что дрожь берет.

В Судане в знак уважения к пилоту показали, как вытягивать нижнюю губу, чтобы в нее можно было вставить тарелку. Это испокон веков делают племена мурси и сурма.

Дайте время, и из вас можем сделать африканскую красавицу, - предложил корреспонденту "РГ" Сабиров. - Для них совершенна та женщина, что вставляет в нижнюю губу самое большое блюдо.

А однажды в глухой деревушке в Гвинее летчики повстречали соотечественницу. Выяснилось, что девушка жила в Санкт-Петербурге, где познакомилась со студентом из Гвинеи. По большой любви вышла замуж и уехала в Африку. Муж завез ее в такую глухомань, что и не выбраться. Теперь она охраняет кукурузные поля. Вернуться домой, пока жив муж, нет никакой возможности - паспорт просрочен, посольство далеко и совсем нет денег.

Где садиться будем?

В личном архиве Фарида Сабирова десятки снимков разбитых самолетов. На черном континенте погибшие лайнеры не принято увозить с места катастрофы. По его словам, вся Африка ими завалена. Смотреть на ржавые останки, прикрытые сеткой паутины, серьезное испытание для психики пилотов.

Мурашки бегут, когда взлетаешь, а под тобой лежит самолет, которому не хватило взлетной полосы, - рассказывает Фарид Сабиров. - По инструкции мы должны садиться на полосу длиной в полтора километра, на деле же летишь, не зная куда. Самолет под завязку - гуманитарный груз и полные баки, чтобы хватило на обратный путь. Разглядишь среди джунглей тропу, координаты совпадают, значит, нам точно сюда. Какие там полтора километра! Хорошо, если метров 700 есть.

Взлететь и посадить самолет Фарид Сабиров может с закрытыми глазами. Еще бы, в такие передряги попадал, что многим в страшном сне не привидится! Прошел и огонь, и воду.

Летим как-то на Бермуды. Шутим между собой про Бермудский треугольник. И тут входим в такой ливень, что не приведи Господи. Все члены экипажа разом задают один и тот же вопрос: "Где мы? Уже под воду ушли?" Так и не поняли, где побывали.

А однажды над Сахарой в салоне самолета появился дым, что-то явно горело. Спрашиваю у штурмана, где садиться будем. Он отвечает, зачем, командир, такие глупые вопросы задаешь, садись где хочешь, мы здесь никому не мешаем. Я подумал минуту и решил, что, если сядем, сгорим на земле - в этих местах в тени температура ниже плюс 60 градусов не опускается. Выхода не было. Бортинженеры проявили чудеса, нашли, где горит, и ликвидировали угрозу.

Да и посадка на аэродроме в Гренландии тоже на всю жизнь запомнится. По инструкции сажать самолет разрешается, когда установлен визуальный контакт с землей, видимость не менее 700 метров. В противном случае надо заходить на второй круг. В Гренландии же нам пришлось принимать решение садиться на удалении в 18 километров от полосы. А другого выхода все равно нет: перелететь через Атлантику без дозаправки не получится. Там жизни нет - одни айсберги. Работать на аэродроме соглашаются только инвалиды. Так что для них все здесь приспособлено, они ездят на специальных машинах, везде подъемники. Но смотреть на это со стороны жутко.

Почистил ботинки - остался без штанов

В Сингапуре я встретился с одним молодым человеком, который отдыхал на яхте заоблачной стоимости, и он мне признался, что всю жизнь мечтал стать летчиком, - рассказывает Сабиров. - Посмотрел я на него, вздохнул и сказал, что сейчас бы он не в Сингапуре отдыхал на яхте, а в родном селе на резиновой лодке.

Без чувства юмора в небе делать нечего, долго не протянешь, считает командир. Правда, в некоторых странах шутить опасно для жизни. Взять, к примеру, Конго.

Идет как-то мой коллега к аэродрому, погода прекрасная, до вылета еще пара часов, так что спешить некуда. Тут к нему подлетает мальчишка, перед носом машет щетками для чистки обуви и пристает на ломаном английском: "Кэптан, кэптан, шук-шук-шук". Время еще есть, поэтому пилот смело ставит ногу на дощечку и мальчишка начинает лихо начищать. Тут подбегает еще один пацаненок и просит почистить второй ботинок. А в кармане у летчика только одна купюра, в переводе на наши деньги сто рублей. Почистить же ботинки стоит всего 50 копеек. Естественно, сдачи ни у кого нет, мальчишки начинают драться. Недолго думая, мой коллега рвет купюру пополам и отдает пацанам.

Но не успевает сделать и двух шагов, как его скручивают и ведут в полицейский участок, где предъявляют обвинение в неуважении к местной валюте. Чтобы выпустили, отдает все, что у него было, - полторы тысячи долларов. Чуть без штанов не остался. Потом два дня босиком ходил, чтобы не приставали. Вот такая она, Африка...

Из истории о друзьях СССР. Воспоминания русского летчика.

До сих пор не может смотреть на витрины мясных магазинов, ларьки с шаурмой и прилавки с беляшами-пирожками-чебуреками петербуржец Анатолий Кораблев. Идейным вегетарианцем он стал в Африке, где в 70-х годах прошлого века пять долгих лет работал пилотом у самых страшных диктаторов того времени, а однажды даже побывал на приеме у печально известного президента-каннибала Жана Беделя Бокассы
Подарок от Брежнева

Его отец был летчиком-испытателем, поэтому небо манило Кораблева с детства. Сперва летал на Крайнем Севере с геодезистами, потом переучился на пассажирский самолет, выучил английский и попал на международные авиалинии.

Мы летали по всему соцлагерю, бывали в Скандинавии, ФРГ, Франции, - вспоминает он. - Экипаж у нас сложился великолепный: высокие профессионалы, при этом молодые и сильные. Может, поэтому выбрали именно нас.

В 1960 году французская колония Мавритания получила независимость. Ее руководство заявило о желании строить коммунизм на африканской земле, что вызвало восторг советского правительства. Брежнев лично подарил президенту Моктару ульд Дадде новенький Ил-18... вместе с экипажем!

Нас никто ни о чем и не спрашивал, - вспоминает Анатолий Николаевич. - Сообщили, что мы отправляемся в командировку в Африку на пять лет. Наш самолет стал личной машиной президента, а мы - приближенными к нему особами.

Белых специалистов, возивших президента, принимали по-королевски. Каждый летчик получил по пятикомнатной квартире в столице Мавритании Нуакшоте. По земле пилоты передвигались на новеньких джипах, каждые выходные ездили на охоту в национальный парк, на море.

У людоедов - зубы редкие

У нас было все, о чем можно было мечтать, - говорит Анатолий Николаевич. - И женщины, разумеется, тоже - за нами постоянно целая толпа молодок бегала. Африканцы как-то сразу поняли, что требовалось молодым русским мужикам. А что они нам в первый вечер после представления главе государства в президентском дворце устроили!

Вечеринка в узком кругу выглядела как картинка из невероятной сказки. Напитки разносили полуголые негритянки, потом они же танцевали для нас в национальных костюмах. Весь костюм, правда, состоял из набедренной повязки. Потом одна из них запихала в себя шарик с веревочкой и стала вот тем самым местом тяжести поднимать...

По словам Кораблева, расслабились советские пилоты по полной. Умелая негритянка целовалась взасос со всеми белыми гостями, а потом оказалась у одного из летчиков в постели.

Внешность у нее была очень запоминающаяся, - рассказывает Анатолий Николаевич. - Мне почему-то не роскошная грудь, не крутые бедра, не стройные ноги, а лицо в память запало. Точнее - одна деталь: рот. Губы были пухлыми и чувственными, а за ними белели зубы - кривые и очень редкие.

Через несколько дней Кораблев поинтересовался у летчика-араба, также присутствовавшего на вечеринке, что у танцовщицы с зубами. Тот как-то странно посмотрел на коллегу, а потом выдал: "Ты что, не знаешь? Я думал, вы в курсе... Она же людоедка! У людоедов у всех зубы редкие".

Модный каннибализм

Сперва я решил, что он шутит, - вспоминает Анатолий Николаевич. - В тот же день про редкозубие у людоедов я услышал еще несколько раз. Оказалось, что эти строители социализма ели друг друга как самые дикие каннибалы. Меня тогда чуть не вырвало. Я с ней в губы целовался, а она вот этими губами и зубами... С тех пор я у каждой африканки первым делом, как у лошади, зубы проверял. Если редкие или кривые - гнал в три шеи, а то еще и бил.
Быстро выяснилось, что на зубы девушек Анатолий смотрел не зря. Каннибализм в Африке 1970-х вошел в моду, несмотря на самые разнообразные блага цивилизации. Поедание себе подобных при этом принимало гламурные формы и увлекало по большей части элиту новоявленных строителей социализма. Простые люди умирали от голода, а политическая элита предавалась изощренным забавам. Модным поедание себе подобных сделал президент Центрально-Африканской Республики Жан Бедель Бокасса.

- Недавние дикари очень любили пользоваться благами цивилизации и летать друг к другу в гости, хвастаясь размерами личных самолетов, - вспоминает Анатолий Николаевич. - Собственно, так я и увидел Бокассу, а также государственных лидеров Сенегала и Мали. Наш "хозяин" ульд Дадда по сравнению с ними был приличным человеком. Да, имел нескольких жен и пытался залезть на любую женщину до 30 лет, оказавшуюся рядом, но чтобы людей есть - никогда! А эти выродки...

Ложечка для свежих мозгов

По словам Анатолия Кораблева, африканские вожди, целовавшиеся с Брежневым, нисколько не стеснялись советских специалистов. Они запросто могли получить на обед человеческий мозг, который поедался ложечкой в сыром виде, сердце или печень.

Бокасса, гостивший у ульд Дадды, летал с нами несколько раз, - рассказывает летчик. - Еду ему всегда подавал повар из службы сопровождения. Никто не скрывал, что это было человеческое мясо, хотя и называли его сахарной свининой. Я несколько раз видел Бокассу за едой. Глаза отводились чисто автоматически, зрелище было не для слабонервных. А с каким удовольствием он обсасывал кости...

Особую страсть властитель Центрально-Африканской Республики питал к женщинам. Бокасса имел 18 жен, родивших ему 55 детей. Кроме того, Бокасса старался попробовать красавиц на вкус.

Не сметь уходить!

Именно он организовал первый и до сегодняшнего дня единственный конкурс красоты в Центрально-Африканской Республике, - говорит Кораблев, - победительница которого, 18-летняя девушка по имени Зельма, не прожила и суток. Ее подали на президентском приеме, на котором присутствовал ульд Дадда и мы с ребятами как члены его свиты.

Тело девушки вынесли в зал на гигантском подносе. Выглядла она как живая, несмотря на то что была нафарширована рисом и овощами. Когда ее стали резать, я стал двигаться к выходу - слишком неприятное зрелище было. Дорогу мне преградил сотрудник посольства, работавший на КГБ, и заявил, что выходить нельзя - это оскорбит хозяев.

Он сказал, что я могу не смотреть и предложил отойти к верблюду, томившемуся на вертеле в углу зала. Пустынное животное запекли полностью. Оно тоже было фаршированным. Когда верблюда коснулся нож, я увидел внутри зажаренные человеческие руки. Теперь я не могу смотреть на приготовленное мясо...

Через пять лет Анатолий Кораблев вернулся на родину, хотя ему и предлагали остаться в Мавритании.

На прощание ульд Дадда пожаловал мне дворянский титул и наградил высшей наградой Мавритании - орденом Почета, - говорит летчик. - В принципе я и сейчас туда поехать могу и даже пенсию как почетный гражданин получать. Вот только возвращаться в Африку нет ни малейшего желания - слишком уж жуткие воспоминания с ней связаны.
Alex Orlov.