Две гвардейские лодки. Гвардейская подводная лодка «К–22» XIV серии

Кроме эскадренных и позиционных ПЛ и подводных минных заградителей классификация корабельного состава Советского ВМФ предусматривала наличие крейсерских ПЛ. решение о разработке проекта крейсерско-эскадренной ПЛ, утвержденное заместителем начальника ВМС И.М.Лудри, было принято еще в июне 1932 г.
В истории отечественного подводного кораблестроения известен проект подводного крейсера корабельного инженера Б.М.Журавлева, предложенный в 1910 - 1911 гг. Его основные тактико-технические элементы были следующими:
Водоизмещение 4500 т / 5435 т
Скорость 26 уз (надводная), 14 уз (подводная)
Дальность плавания надводная 15000 миль
Дальность плавания подводная 250 миль
Рабочая глубина погружения 125 м
Время погружения 3 минуты
Вооружение: 30 торпедных аппаратов (боезапас 60 торпед), 120 мин,
5 гаубиц калибра 120-мм

Один вариант проекта предусматривал установку подъемных артиллерийских башен.
Проект Б.М. Журавлева был отвергнут, т.к. опережал технические возможности царской России.

Для советского подводного кораблестроения 30-х годов создание океанского подводного крейсера с мощным и разнообразным вооружением оказался вполне разрешимой задачей.
В 1934 г. НИВК подготовил тактико-техническое задание, а затем и ряд предэскизных проектов крейсерской ПЛ водоизмещением 1000 - 12000 т, которая должна была иметь надводную скорость 21 - 22 уз, подводную скорость - 10 уз, дальность надводного плавания экономической скоростью 15000 миль, автономность плавания до 50 суток, а также мощное вооружение: 10 торпедных аппаратов, два 100-мм орудия, два 45-мм орудия полуавтомата, 20 мин.

Предусматривалась серийная постройка таких подводных крейсеров в первую очередь для Северного и Тихоокеанского флотов.
Руководил проектными работами М.А.Рудницкий. Окончив Морское инженерное училище в Кронштадте, он в 1918 г. прибыл на флот, в 1919 г. воевал с деникинцами. После учебы в Военно-Морском академии М.А.Рудницкий с 1923 г. служил инженер-механиком на ПЛ "Красноармеец" (бывшая ПЛ "Леопард") и "Пролетарий" (бывшая ПЛ "Змея") Балтийского флота, в 1931 г. сменил А.Н.Гарсоева в должности председателя подводной секции ЕТКМ, а затем возглавил отдел подводного кораблестроения в НИВК.
15 апреля 1935 г. СТО рассмотрел и одобрил один из эскизных проектов ПЛ "КР" ("Крейсер Рудницкого").
25 января следующего года член Политбюро ЦК ВКП (б), народный комиссар обороны К.Е.Ворошилов утвердил проект первой в отечественном кораблестроении океанской крейсерской ПЛ КЭ-9 серии XIV.

М.А.Рудницкий был назначен ее главным конструктором и строителем. В разработке проекта подводного крейсера участвовали ниженеры-конструкторы Н.М.Быков, П.Г.Горячев, В.В.Новожилов, В.Ф.Сегаль и др. "Это были энергичные, инициативные люди, готовые отказать себе во всем, только бы выполнить важное задание партии", - так характеризовал их М.А.Рудницкий. Более 20 моделей испытали они в Опытовом бассейне, чтобы выбрать наиболее рациональные размеры и форму корпуса подводного крейсера.
Первоначальное тактико-техническое задание предусматривало наличие на крейсерской ПЛ самолета. Считалось, что это значительно расширит район наблюдения за кораблями противника и усилит самооборону ПЛ. Такой самолет был построен в 1934 г. конструктором И.В.Четвериковым под шифром СПЛ (специальный лодочный). Он представлял собой свободонесущий моноплан с мотором в 100 л.с., который во время установки на ПЛ опрокидывался назад.
Крылья с поплавками и консольные части стабилизатора были складными. В сложенном состоянии СПЛ вписывался в ангар-цилиндр диаметром 2500 мм и длиной 7450 мм.

Крейсерская ПЛ серии XIV была двухкорпусной. Ее прочный корпус (наибольший диаметр - 5300 мм) изготовлялся в форме цилиндров и усеченных конусов из стали толщиной 18 мм и 22 мм.
Между прочным и легким корпусами размещались цистерны главного балласта (всего 14), причем некоторые из них были приспособлены для приема топлива (цистерны №№ 3, 4, 7, 8 и 9), а также цистерны уравнительные и быстрого погружения. Управление их кингстонами и клапанами вентиляции осуществлялось дистанционно с помощью пневматических приводов. В то же время некоторые цистерны главного балласта (№№ 2, 12 и 13) имели вместо кингстонов шпигаты. Цистерна № 14, являвшаяся минно-балластной, также не имела кингстонов и заполнялась через люки для сбрасывания мин. Крышки люков открывались с помощью электрических приводов.

Прочный корпус разделялся переборками на 7 отсеков. Переборки между первым и вторым, вторым и третьим, пятым и шестым отсеками были сферическими, между третьим и четвертым - плоская (рассчитанная на такое же давление), между четвертым и пятым, шестым и седьмым отсеками - также плоскими, но рассчитанные на давление лишь в 2 атм. Торцевые переборки были сферическими, из литой стали.
Четыре из отсеков - носовой, третий и два кормовых (шестой и седьмой), разделенные только легкой переборкой) - представляли собой отсеки-убежища, оборудованные постами аварийного продувания главного
водяного балласта.

В первом отсеке находились 6 торпедных аппаратов (принцип их расположения тот же, что у ПЛ типа "Декабрист"). Они отличались от предшествовавших конструкцией отдельных узлов и системой крепления.
Для открывания передних крышек носовых торпедных аппаратов впервые применялся электропривод, дублированный ручным приводом. Устанавливалась электрическая коробка-автомат для залповой и одиночной стрельб. Здесь же находились на стеллажах 10 запасных торпед. В отсек могли быть дополнительно приняты еще 4 торпеды, помещавшиеся в специальных пеналах под нижними торпедными аппаратами, что несколько усложняло обслуживание торпедных аппаратов.
В верхней части отсека имелся торпедопогрузочный и входной люк. В носовой части отсека устанавливались приводы к брашпилю и горизонтальным рулям с электродвигателями. Носовые горизонтальные рули могли складываться вдоль бортовой надстройки. В кормовой части отсека находился пост продувания главного балласта. В отсеке имелись койки для личного состава. В трюмной части отсека были расположены дифферентная, торпедозаместительные и провизионные цистерны.

Второй отсек был отведен под кают-компанию и одноместные каюты командирского состава. У его носовой переборки стояли водяной насос, холодильная машина для провизионки первого отсека и гирокомпас. Ниже в герметичной аккумуляторной яме были расположены 2 носовые группы аккумуляторных батарей по 60 элементов. Под ними размещались топливные цистерны.

В третьем отсеке находился центральный пост. Здесь было сосредоточено управление системами погружения и всплытия, сжатым воздухом, горизонтальными и вертикальным рулями, аварийным продуванием главного балласта, а также дифферентовкой, откачкой воды из уравнительных цистерн и всех трюмов. В отсеке размещались также радиорубка с коротковолновыми станциями большой мощности (на испытаниях была установлена устойчивая радиосвязь между Балтикой и Тихим океаном), гидроакустическая рубка с шумопеленгаторной установкой "Марс" и штурманский пост. Имелись 2 воздуходувки и 2 водяных насоса - один с большой подачей, другой - такой же, как во втором отсеке. Под центральным постом управления находился артиллерийский погреб и минно-балластная цистерна.
Над отсеком была укреплена прочная рубка в виде горизонтального цилиндра диаметром 2340 мм, закрытого на торцах сферическими переборками. В ней размещался главный командный пункт, который был оборудован репитером гирокомпаса, двумя перископами (командирским и зенитным) повышенной светосилы с приспособлением для фотосъемки, приборами торпедной стрельбы. Рубка могла быть использована как щлюзовая камера.

Четвертый отсек был отведен под кубрик и кают-компанию старшин. Здесь были электрокамбуз и провизионная цистерна. В аккумуляторной яме находились 2 кормовые группы АБ по 60 элементов каждая. Все группы (носовые и кормовые) аккумуляторов имели только параллельное соединение. Была применена как общеямная, так и индивидуальная (для каждого элемента) вентиляция АБ. Для сжигания выделяющегося водорода имелись приборы "К-5".
В носовом трюме отсека размещался артиллерийский погреб. В отсеке находились также компрессор воздуха высокого давления и вытяжной вентилятор.

В пятом отсеке стояли 2 дизельных двухтактных, реверсивных, бескомпрессорных двигателя надводного хода типа "9ДКР" мощностью по 4200 л.с. при 400 об / мин. с обслуживающими их механизмами. Подобные мощные дизели ранее в советском подводном кораблестроении не применялись. Для них были созданы компактные ротативные приводные компрессоры, обеспечивающие надежную работу дизелей. С линиями двух валов дизели были соединены гидравлическими муфтами, которые гасили их крутильные колебания.
Нижнюю часть отсека занимали масляные цистерны.

В шестом отсеке были расположены 2 главных гребных двухъякорных электродвигателя "ПГ-11" по 1200 л.с. при 235 об / . Тут же находился дизель-генератор "38К-8" мощностью 800 л.с., предназначенный для зарядки АБ и плавания в надводном положении экономической скоростью. Наличие его (что впервые применялось для выполнения подобных задач на советских ПЛ) способствовало сохранению ресурса главных дизелей. Дизель-генератор мог быть использован для максимального повышения надводной скорости при совместной работе на гребные валы с главными дизелями и главными гребными электродвигателями.
В отсеке находились также второй компрессор ВВД и койки личного состава.

В седьмом отсеке были установлены 2 торпедных аппарата (по горизонтали), электромоторы с приводами к кормовым горизонтальным и вертикальному рулям.
В верхней части отсека был входной люк. В отсеке имелись койки для личного состава.

В надстройке легкого корпуса в корме установили еще 2 торпедных аппарата. Торпеды в кормовые аппараты принимались через их передние крышки, причем для загрузки нижних аппаратов (седьмого отсека) требовалось придать ПЛ дифферент на нос. На верхней палубе у ходовой рубки стояли впереди и позади ее по одному 100- мм орудию (с увеличенной дальностью стрельбы по морским береговым целям и возможности ведения огня по самолетам при угле возвышения до 45 градусов), а на мостике над боевой рубкой - в орудия калибра 45-мм (зенитные полуавтоматы). Снаряды к орудиям подавались вручную из прочных кранцев (герметичных ящиков, установленных вблизи орудий) и из корпуса ПЛ с помощью элеваторов (специальных устройств в виде шахт).

Сложной для проектантов оказалась проблема размещения на ПЛ мин, но минное вооружение значительно повышало ее боевые возможности. Обычно при оборудовании на ПЛ минного устройства отказывались (как это было на ПЛ типа "Ленинец") от кормовых торпедных аппаратов, устанавливаемых в прочном корпусе. Однако крейсерская ПЛ имела в корме 2 торпедных аппарата в прочном корпусе и 2 - в надстройке. Стремление конструкторов сохранить на ПЛ кормовые ТА полностью оправдались. Последующий опыт Великой Отечественной войны показал, что 25% атак советские ПЛ выполняли, применяя кормовые ТА (которых, кстати, не имело большинство германских ПЛ).
В отличие от подводного минного заградителя типа "Ленинец" на ПЛ серии XIV спроектированные для них мины "ЭП-36" были расположены не в кормовых минных трубах, а в специальной минно-балластной цистерне.

Они перемещались в ней на роликах по рельсам электролебедками и при постановке сбрасывались с помощью ручного рычага под киль через люки, игравшие одновременно роль кингстонов для заполнения цистерны забортной водой при погружении.
Рукоятка рычага была выведена на пост управления сбрасывания мин. Минно-балластная цистерна имела входной люк для проникновения в нее и верхние люки для погрузки мин.

Миносбрасывающее устройство, длительное время отрабатывавшееся на ПЛ "Форель" (типа "Барс") БФ, имело преимущество по сравнению с теми устройствами, что применялись на иностранных ПЛ. Замена наклонных минных колодцев, постоянно сообщенных с заборной водой, минно-балластной цистерной обеспечивала лучшую защиту мин от внешних повреждений и позволяла периодически проверять в надводном положении их состояние. Вместе с тем многократное смачивание и осушение мин и всего устройства при погружении и всплытии ПЛ вызывало их ускоренную коррозию и способствовало попаданию посторонних предметов в механизмы минного устройства и его возможному засорению. В случае неисправности приводов крышек люков минно-балластной цистерны заполнение ее забортной водой могло значительно отставать от заполнения остальных цистерн главного балласта. В подобном случае ПЛ была способна приобрести не только нулевую, но даже отрицательную остойчивость. Кроме того, сбрасывание мин через сравнительно узкий люк перпендикулярно потоку воды, омывающей корпус ПЛ, не исключало опасность их заклинивания при деформации рельсов или повреждении миносбрасывающего устройства. Мина могла произвольно вывалиться из люка в незапланированном месте от вибрации при увеличении скорости ПЛ, от изменения гидродинамического давления, на циркуляции. В случае преждевременного отделения якоря мины, что теоретически было возможно, она, имея положительную плавучесть, скользила бы вдоль корпуса ПЛ к ее винтам, а это грозило взрывом. Практика подтвердила, что подобные опасения были не напрасны.
В октябре 1941 г. головная ПЛ серии XIV "К-1" СФ (командир капитан 2 ранга М.П.Августович), вышедшая на постановку минных банок, попала в жестокий шторм. Крен доходил до 55 градусов. Был обнаружен стук в минно-балластной цистерне.

28 октября подводники приступили к минной постановке в проливе Магерейсунд. Первые 5 мин были поставлены хорошо. Акустик фиксировал выход каждой из них из люка, разрыв петарды (т.е. отделение мины от якоря) и всплытие с грунта по шуму разматываемого минрепа, а затем минное устройство вышло из строя - оборвался трос электролебедки левого борта Две мины застряли в люке, заклинив рычаг сбрасывания. При следующем движении ПЛ они самопроизвольно вывались из цистерны.
В надводном положении подводники проникли в цистерну и обнаружили, что большинство мин во время шторма соскочило с рельсов и развернулось. Это и явилось причиной обрыва троса лебедки. Мины правого борта удалось установить на рельсы и подготовить к постановке, оставшиеся 5 мин левого борта пришлось разоружить, закрепив по-штормовому.
Как выяснилось позже, причиной была деформация рельсовых путей мин, вызванная деформацией самого корпуса ПЛ.

ПЛ "К-3" КБФ, направленная после начала войны для минной постановки в район острова Борнхольм, выполнить задачу не смогла по техническим причинам.
Герой Советского Союза И.А.Колышкин справедливо указывал на более высокую надежность минного устройства ПЛ типа "Ленинец" по сравнению с устройствами на ПЛ типа "К". Конструктор подводных крейсеров М.А.Рудницкий также отметил, что их минное устройство продолжало дорабатываться и в ходе войны.
В то же время конструкторы позаботились об улучшении обитаемости подводного крейсера. Каждый краснофлотец и старшина имел свою койку, каждый из командиров - отдельную каюту. Были оборудованы душевые для личного состава. Подобного не было на ПЛ предшествовавших типов и серий.
Имелись 2 электроопреснителя воды производительностью по 40 литров в час каждый и электрокамбуз. Впервые в отечественном подводном кораблестроении использовались рефрижераторная фреоновая установка для провизионной цистерны.
27 декабря 1936 г. на одном из судостроительных заводов Ленинграда были заложены первые ПЛ серии XIV, предназначавшиеся для Северного флота. Они получили литерно-цифровые наименования "К-1" , "К-2" и
"К-3".

При строительстве ПЛ типа "К" был максимально использован накопленный опыт подводного кораблестроения. В конструкции и технологии постройки применялись последние достижения кораблестроительной науки и техники. Если прочный корпус ПЛ был клепаным, то легкий - полностью сварным. Электросварка применялась также при изготовлении внутренних переборок прочного корпуса, надстройки, цистерн, фундаментов механизмов.
Первые 2 ПЛ типа "К" были спущены на воду 29 апреля 1938 г. Во второй половине 1939 г. начались приемные испытания. Время погружения головной ПЛ "К-1" из крейсерского положения до перископной глубины в период испытания находилось в пределах 50-60 секунд. Запас плавучести ПЛ типа "К" составлял 41,4%. Время всплытия из подводного положения в крейсерское не превышало 10 минут.
ПЛ показали хорошие маневренные качества, устойчивость на курсе. Однако на большой волне они начинали зарываться в воду. Для устранения этого дефекта в носовой части легкого корпуса были сделаны наварные полые горбообразные наделки, увеличившие развал бортов.

Кроме того, приемная комиссия отметила несовершенство системы постановки мин, а также погрузки торпед, особенно в кормовые торпедные аппараты, на что уходило 6 - 8 часов. Обнаружилась большая шумность механизмов и заливание шахт подачи воздуха к дизелям. Потребовалось усовершенствовать клапаны дизелей и некоторых деталей воздушной арматуры.
ПЛ типа "К" не имели позиционного положения, т.к. выхлопные отверстия газоотводов дизелей были расположены в непосредственной близости от их ватерлинии.
Несмотря на отдельные недостатки, приемная комиссия сделала следующее заключение: "ПЛ находится на современном техническом уровне и по своим тактическим элементам значительно превосходит зарубежные ПЛ подобного типа, в особенности по вооружению и скоростям. Самая мощная и самая быстроходная".
26 мая 1940 г. ПЛ "К-1" и "К-2" вступили в строй. В июле того же года они прибыли на Северный флот.

ТАКТИКО - ТЕХНИЧЕСКИЕ ЭЛЕМЕНТЫ ПЛ ТИПА "К"
(КРЕЙСЕРСКАЯ) СЕРИИ XIV

Водоизмещение 1500 т / 2117 т
Длина 97,6 и
Ширина наибольшая 7,4 м
Осадка в надводном положении 4,07 м
Число и мощность главных дизельных двигателей 2 х 4200 л.с.
Число и мощность главных электродвигателей 2 х 1200 л.с.
Скорость полная надводная 22,5 уз
Скорость полная подводная 10 уз
Дальность плавания полной скоростью 2400 миль (10 уз)
Дальность плавания надводной экономической скоростью 16500 миль (9 уз)
Дальность плавания подводной экономической скоростью - 175 миль(3 уз)
Автономность 50 суток
Рабочая глубина погружения 80 м
Предельная глубина погружения 100 м
Вооружение: 6 носовых ТА, 2 кормовых ТА, 2 ТА в надстройке
Боезапас 24 торпеды
2 орудия калибра 100 мм (400 снарядов)
2 орудия калибра 45 -мм (1100 снарядов)
20 мин в двух минно-балластных цистернах

При сравнении с тактико-техническим заданием ПЛ типа "К" имели более высокие показатели по надводной скорости (на 1,5 уз) и дальности надводного плавания экономической скоростью (на 1500 миль).
При относительно ограниченном водоизмещении советские ПЛ - крейсеры располагали достаточно высокими для своего времени боевыми возможностями и были способны действовать в течение длительного времени на значительном удалении от своих баз. Не случайно, как отмечал адмирал А.Г.Головко, командовавший СФ в годы войны, океанские ПЛ типа "К" неизменно вызывали зависть у наших союзников. Американские и британские ПЛ аналогичного типа значительно уступали им в вооружении, скорости и дальности плавания. Германия подобные ПЛ до конца 1943 г. не строила. Первая германская крейсерская ПЛ серии XXI вышла в свой первый боевой поход лишь в апреле 1945 г.

Подводные лодки типа "К" серии XIV были по достоинству оценены советскими подводниками. Их любовно называли "катюшами". Свидетельствует Герой Советского Союза И.А.Колышкин: "Катюши" - великолепные подводные крейсера, которые могут сделать честь флоту любой нации. Эти корабли… очень мореходны, обладают большой автономностью, что позволяет им действовать в океане, далеко от своих баз. Соответствует этим задачам и вооружение". Герой Советского Союза И.В.Травкин вспоминает, что впервые увидев крейсерскую ПЛ, он "… невольно залюбовался ее мощным и в то же время легким, изящным корпусом". "Стою и смотрю как зачарованный, забылись и холод, и ветер. Какая она огромная!" - пишет И.В.Травкин.
Массивная рубка, широкий мостик, 4 орудия, в том числе 2 могучих "сотки". Я знаю, что у "катюши" 10 торпедных аппаратов, большой запас торпед, превосходная скорость - в надводном положении она может померяться в быстроте хода с некоторыми миноносцами.
До начала Великой Отечественной войны были введены в строй еще 4 ПЛ серии XIV - "К-3", "К-21", "К-22" и "К-23", Первоначально их зачислили в состав КБФ. Однако предполагалось в мае-июне 1941 г. ПЛ "К-21", "К-22" и "К-23" перевести по Беломорско-Балтийскому каналу в Заполярье, а затем Северным морским путем - на Тихий океан. Но лишь в конце июня они по решению Государственного Совета Обороны были направлены на Север. Еще 6 ПЛ серии XIV война застала на стадии постройки в Ленинграде. Это были ПЛ "К-51", "К-52", "К-53", "К-54", "К-55" и "К-56", предназначавшиеся для ТОФ.

17 января 1941 г. командир ПЛ "С-55" ТОФ капитан-лейтенант Л.М.Сушкин обратился с письмом к И.В.Сталину, предложив вариант перевода ПЛ типа "К" из Полярного во Владивосток своим ходом без пополнения топлива по маршруту: Атлантический океан, мыс Доброй Надежды, Индийский океан, Зондский пролив, Яванское море, Южно-Китайское море, Желтое море, Корейский пролив, Японское море. Автор письма считал, что для преодоления пути протяженностью 16500 миль потребуется 68 суток непрерывного надводного хода 10-узловой скоростью. Усиленный запас топлива на ПЛ серии XIV составлял 240 т. В ЦК ВКП (б) отнеслись внимательно к предложению капитан-лейтенанта, касавшемуся усиления советских подводных сил на Тихом океане. Главному штабу ВМФ было предписано немедленно выполнить необходимые расчеты. Однако они показали, что для такого автономного плавания потребуется еще около 100 т топлива (из-за вероятной необходимости в условиях военной обстановки периодического увеличения надводной скорости, плавания в подводном положении, что требовало около 20 подзарядов аккумуляторной батареи. Принять интересное предложение Л.С. Сушкина не представилось возможным. В состав ТОФ ПЛ типа "К" серии XIV не поступили, но в Заполярье они воевали очень активно. Герой Советского Союза И.А.Колышкин писал: "За Нордкапом, в Норвежском море, действуют рыцари дальних коммуникаций - подводные крейсеры. Они выходят в грозном триединстве своего оружия - торпедного минного, артиллерийского". В декабрьском боевом походе 1941 г. ПЛ "К-22" под командованием капитана 3 ранга В.Н.Котельникова ставила в надводном положении минные банки в проливе Рольвсёсунд, ведущих к порту Гаммерфест (здесь потом погиб транспорт противника "Штейнбек" (2185 брт). Затем артиллерией было уничтожено судно "Вейдинген" (200 брт), сначала оно загорелось, а затем затонуло.
В следующем походе 19 января 1942 г. В.Н.Котельников обнаружил в перископ в бухте. Берлевог стоявший без хода сторожевой корабль. Одна из выпущенных торпед поразила цель - транспорт "Мимона" (1147 брт) получил серьезные повреждения. Со сторожевым кораблем командир решил разделаться с помощью артиллерии. ПЛ "К-22" быстро всплыла на поверхность и вторым залпом накрыла СКР противника. Тот затонул. Вблизи ПЛ взметнулись высокие столбы воды - это стреляла береговая батарея. Но позади тонущего судна было обнаружено еще одно судно. Огонь был перенесен на него. Пароход "Вааланд" (106 брт) также пошел на дно. Дав ход обоими дизелями, В.Н.Котельников вывел свою ПЛ в открытое море.

3 декабря 1941 г. в пролив Бустансунд (между полуостровом Порсангер и островом Рейнё) скрытно проникла ПЛ "К-3" под командованием капитан-лейтенанта К.И.Малафеева. Вскроре им был обнаружен конвой, направлявшийся в Гаммерфест. Он состоял из транспорта "Альткирх" (4713 брт) и трех кораблей ПЛО.

На перископной глубине с дистанции 17 каб командир ПЛ произвел четырехторпедный залп с временным интервалом 9 с из носовых торпедных аппаратов. Подводники слышали 2 глухих взрыва - предположительно был поврежден транспорт. Однако противник обнаружил ПЛ и начал ожесточенное бомбометание. ПЛ "К-3", погружаясь на 60 -метровую глубину, неожиданно ударилась о подводную скалу, хотя, судя по навигационной карте, глубина должна быть не менее 115 м. Мощными взрывами подводный крейсер резко подбросило вверх, а затем швырнуло на дно. От разрывов глубинных бомб и несколько ударов о скалистый грунт потекли междубортные цистерны, Соляр, поднимаясь на поверхность, демаскировал ПЛ. Находившийся на борту командир дивизиона ПЛ капитан 2 ранга М.И.Гаджиев принял решение всплывать и навязать противнику артиллерийский бой. Как только продули главный балласт, и ПЛ "К-3" показалась на поверхности, М.И.Гаджиев и командир ПЛ К.И.Малафеев стремительно поднялись по трапу на мостик. Прямо на ПЛ строем фронта шли противолодочные корабли. "К-3" дала полный ход. Неожиданно отказал правый дизельный двигатель - возможно, в топливо попала забортная вода. Один из кораблей противника открыл огонь из орудия и двух скорострельных автоматов. Но наши подводники быстро добились прямого попадания. Скрылся под водой объятый пламенем и черным дымом корабль ПЛО "UJ-1708" ("Фёрер") , другой корабль - "UJ-1403" ("Мекленбург") получил серьезные повреждения. Уцелевший корабль "UJ-1416", круто развернувшись, обратился в бегство.
В течение 265 минут были результативно израсходованы 42 снаряда калибра 100-мм и столько же снарядов калибра 45-мм. ПЛ "К-3" принесла советским подводникам первую победу в артиллерийской дуэли с германскими кораблями ПЛО.

Весьма эффективным оказалось применение крейсерскими ПЛ СФ минного оружия. Первой произвела постановку мин у острова Вардё 10 сентября 1941 г. ПЛ "К-2" (командир капитан 2 ранга В.П.Уткин). На них подорвался и получил повреждения транспорт "Акка" (2646 брт).
На минах, поставленных ПЛ "К-1" под командованием капитана 2 ранга М.П.Августовича, нашли свой конец транспорты "Конг Нирг", "Ингвар Нильсен", "Курцзее", "Роберт Борнхофен" суммарным тоннажем 12000 брт, сторожевые корабли "V-6116" ("Убир") и "V-6117" ("Черускер"), получил повреждения танкер "Конгсдаль" 9959 брт).
От подрыва на минах, поставленных ПЛ "К-21" под командованием капитан-лейтенанта А.А.Жукова, противник лишился транспорта "Бессхайм" (1174 брт) и корабля ПЛО "UJ-1110", получил повреждения транспорт "Ригель" (3828 брт).
На минах, поставленных ПЛ "К-23" под командованием капитана 3 ранга Л.С.Потапова, погибли транспорты "Флотбек" (1930 брт), "Бирк" (3664 брт), "Асунцион" (4626 брт) и судно-ловушка "№ 18" ("Альтенланд").

В общей сложности на боевом счету ПЛ типа "К" серии XIV насчитывалось 37 потопленных судов общим водоизмещением 82597 брт и 20 боевых кораблей и вспомогательных судов, были повреждены8 судов (35126 брт) и 4 корабля противника .
ПЛ этого типа уничтожили:
- торпедами 16 транспортов (43195 брт), 5 боевых кораблей и 4 вспомогательных судна;
- на минах, выставленных ПЛ типа "К", погибли 12 судов (33997 брт) и 5 боевых кораблей;
- потоплены артиллерией 9 транспортов (5405 брт), 3 боевых корабля и 3 вспомогательных судна.

ПЛ "К-21" СФ и ПЛ "К-52" КБФ были награждены орденом Красного Знамени; ПЛ "К-22" СФ удостоилась гвардейского звания.
Краснознаменная ПЛ "К-21", атаковавшая под командованием Героя Советского Союза капитана 2 ранга Н.А.Лунина 5 июля 1942 г. из кормовых торпедных аппаратов германский мощнейший линкор "Тирпиц", была поставлена на вечную стоянку в Кольском заливе как мемориал морякам-подводникам и труженикам советского подводного кораблестроения.
Имя создателя первых советских подводных крейсеров - "Михаил Рудницкий" - носило вспомогательное судно КЧФ.

Квартиру, в которой много лет жил Михаил Алексеевич Рудницкий, теперь занимает семья его дочери. Инна Михайловна Рудницкая сберегла некоторые книги отца. Вот подарок Военно-морской академии - труд А.Н.Радцига "Новейшие течения в развитии тепловых двигателей". Надпись: "Михаилу Рудницкому, красному инженеру 1-го выпуска Военно-морской академии РККФ от академии. Начальник академии В.Викторов. 14 октября 1923 г."

Есть старые документы, например, послужной список отца будущего подводника - старшего штатного контролера Олонецкого акцизного управления Алексея Алексеевича Рудницкого, по совместительству командира 4-й роты 24-й пешей Олонецкой дружины государственного ополчения, зауряд-капитана, участника русско-японской и Первой Мировой войн. Список говорит о том, что Рудницкий-старший честно служил своей стране.
Зауряд-офицерами в российской армии называли военнослужащих, занимавших офицерскую должность, но не имевших офицерского чина.
И его сын рано начал готовиться к военной службе. Удостоверение, выданное Вытегроским военно-спортивным комитетом, свидетельствует: "Михаил Рудницкий, родившийся 27 марта 1897 г., прошел курс допризывной подготовки и сдал испытание в объеме программы… Кроме программы допризывной подготовки названное лицо обучено плаванию, хождению на лыжах, стрельбе в цель из винтовки военного образца, езде на велосипеде, верховой езде". Таким образом, в Морское инженерное училище Рудницкий явился отнюдь не зеленым новичком.

Инна Михайловна разворачивает театральную афишу, набранную старинными шрифтами: "Театр "Пиковая дама". В среду 25 августа 1922 г. открытие зимнего сезона. Оперетта Рикарди "Фру-Фру" - комедия Махуркевича "Как волка ни корми". В списке исполнителей - артистка Левашова. - "Это сценический псевдоним моей матери… Она занималась в хореографическом училище, хотела стать балериной, но повредила ногу. Травма оказалась настолько серьезной, что ей пришлось проститься с мечтой о балете.
Тогда она пришла в драматическую труппу. Не исключено, что молодой красивый инженер Рудницкий впервые увидел свою будущую жену и мою мать на сцене. Могло быть и иначе. Родителя меня в это не посвятили…
Инна Михайловна Рудницкая пообещала написать несколько страниц об отце и вскоре прислала свои записки. Прочитав, я решил ничего не править. Вот они: "Одержимость… Это первое и главное, что запомнилось в отце. Почти фантастическая одержимость своим Делом, своей Работой. Ощущение масштабности и важности, даже необходимости деятельности отца присутствует уже в самых ранних моих воспоминаниях. Конечно, "взрослые" разговоры были мне тогда не интересны, и суть отцовской работы долго оставалось недоступной. Речь, повторяю, идет лишь о впечатлении, сильном и стойком. Безграничная поглощенность Делом была чертой отцовского характера. И еще вытекавшее отсюда качество: бескомпромиссная принципиальность во всем, что относилось к работе.

Отец был в обиходе человеком очень мягким. В семье беспрекословно диктаторствовала мать. Разносторонне талантливая и обаятельная женщина, она обладала сильным характером, ее жестковатой воле все подчинялось в нашем доме. Отец уступал ей практически во всем. Не перечил и моим детским капризам. Даже наша собака, овчарка "благороднейших" кровей, не очень-то слушалась его, уверенная в своей безнаказанности. Но когда речь заходила о Деле, отец преображался. Внешней бесхарактерности как не бывало. Мне как-то приходилось наблюдать это явление при споре отца с его товарищами по работе. Черты его лица стали резче, голос приобрел совершенно новое для меня звучание. Привыкшая к его мягкой доброте, я восприняла это как нечто неприятное. Вероятно, отцу, при его природной доброте, выдерживать подобный тон было нелегко. Но он стойко защищал свои позиции.

Мои воспоминания об отце поневоле отрывочны. Как правило, когда он уходил на работу, я еще спала, возвращался - я уже засыпала. И чем дальше, тем все более поздними становились возвращения, все более редкими - выходные дни. Со временем он практически приходил домой только отсыпаться.
Помнится один праздничный или просто выходной день. В комнате светло, пахнет свеженатертым полом и промерзшими дровами. Отец только что принес охапку из сарая и затопил печь. (Кстати, он не любил никакого домашнего рукомесла и "умелыми руками" не обладал: даже открывание консервной банки частенько заканчивалось травмой, а вот печь он топил и костры разжигал очень ловко). Мы трое: отец, мать и я стоим у окна и смотрим, как валятся густые снежные хлопья в колодец двора. Кто-то замечает, что вверху на фоне облачного неба снежинки кажутся темными, а чем ниже, тем белее и пушистее. И всем нам очень хорошо.
Иногда доводилось засыпать под домашние концерты с участием отца. Он играл на виолончели. Играл по-любительски, сложные пассажи давались ему с трудом. Мать аккомпанировала на пианино более бегло и частенько приостанавливалась, поджидая отстающего "солиста". А я по-детски жалела отца, видя, как он "мучается", как искажается от артистических усилий его лицо.
Я очень любила, когда отец выкраивал время и читал мне вслух. Излюбленными отцовскими авторами были Гоголь и Салтыков-Щедрин. "Вечера на хуторе близ Диканьки" мне так и запомнились в его чтении в своеобразном сочетании гоголевской малороссийской интонации и вытегорского "якающего" произношения отца. Из "Мертвых душ" неоднократно читались отрывки о посещении Чичиковым Собакевича и Плюшкина.
Он был моряком по призванию. Это сказывалось даже в его речи, пестревшей морскими словечками: "банка" (скамейка и даже стул), палуба, гальюн, компас…

По желанию отца выбиралось обычно и место летнего отдыха, на морском побережье, в малонаселенных краях. Вся наша семья очень любила лес и походы за грибами. Сбором ягод, насколько я помню, никогда не увлекались. Частенько ходили в лес с ночевкой.
Тогда отец и показывал класс в выборе места для бивака, сооружении шалашей и разведении костра, который должен был потихоньку гореть всю ночь. Помню один дальний выход. Была взята напрокат лошадь с таратайкой. С лошадью отменно управлялась мама и бабушка, в прошлом увлекавшиеся верховой ездой. На место - лесную опушку - приехали уже в сумерках.
Помню большой костер, летящие вверх искры, тесные кроны сосен, много-много звезд… В кустах ворочается и вздыхает лошадь, где-то рядом снует ошалелая от воли собака… Отец суетится по другую сторону костра, спешит соорудить шалаш, в котором я должна была спать.
В жаркие дни время обычно проводили на пляже, уходя туда на весь день. Море тут мелкое, вода хорошо прогревалась, и мне разрешалось там плескаться почти без ограничений. Отец хорошо плавал, для этого ему приходилось уходить далеко от берега, что всегда вызывало беспокойство близких.

Благодаря отцовским рассказам наше неяркое море, сосновые рощи на побережье, невысокие дюны, поросшие серо-голубой жесткой травой, навсегда сохранили для меня вкус высокой романтики. Позднее на эти детские впечатления наложилось вторичное, и в первую очередь от фильма "Мы из Кронштадта", затем с восторгом мною прочитанный его литературный сценарий и другие пьесы и повести В.Вишневского.
Возможно, потому что Вишневский и мой отец принадлежали к одному поколению, хорошо знали и любили флот и Балтику с ее революционной героикой, в моем сознании они встали рядом, и произведения писателя - бойца и моряка - особым образом подсвечивали для меня повседневный образ отца. Таким я его больше всего любила и гордилась им.
Международная обстановка осложнилась. У отца практически не было времени ни для семьи, ни для отдыха. Внутреннее напряжение не оставляло его. Он работал до поздней ночи, почти без выходных, из отпуска его постоянно отзывали. Отошли в прошлое музыкальные упражнения. Мир искусства, чтение, даже природа - все заслонилось делом, которому отец отныне без остатка отдавал свои силы.
В последние предвоенные годы на даче он появлялся редко и ненадолго. Раз или два приезжал со своими друзьями. Мне запомнилось, как однажды готовились к приему особенно почетного гостя. Это был, вероятно, А.Н.Гарсоев.
Инженер-контр-адмирал Михаил Алексеевич Рудницкий по праву занимает видное место в "созвездии" ПЛ "Декабрист".

9 августа 1921 г. из Архангельска вышла крохотная шхуна "Шарлотта" водоизмещением всего 80 тонн. Двигатель работал плохо, потому, едва простившись с буксиром, который вывел суденышко на простор Северной Двины, капитан И.Ф.Воронин приказал поднимать паруса. Сильно накренившаяся "Шарлотта" побежала по Белому морю… дул холодный ветер, давно ушли вниз руководитель экспедиции Р.Л.Самойлович, ботаник Назаров, почвовед Маляревский и все другие ученые. Кутаясь в ветхую шинелишку, укрывшись за рубкой - там менее пронизывал студеный ветер, -долго стоял ассистент Самойловича 24-летний моряк Михаил Рудницкий. Он любуется Белым морем, зеленоватыми холодными волнами. Он впервые попал на Север, и все ему в диковинку. Через 21 год он вновь окажется на Севере, но совсем в другом качестве.
Он пойдет на конструированном и построенном под его руководством могучем подводном корабле, самом большом в советском флоте и одном из самых крупных в мире. И невольно вспомнит маленькую "Шарлотту", ее слабый, вечно ломающий движок с калильными шарами. Поскольку он был ненадежен, его старательно берегли, использовали только при швартовках, при проходе узостей…

За год до рейса "Шарлотты" при Высшем Совете Народного хозяйства была создана Северная научно-промысловая экспедиция (от ее ведет свою историю прославленный "штаб полюсов" - Арктический и Антарктический научно-исследовательский институт). В программе экспедиции - работы на Новой Земле. Туда и бежит "Шарлотта" августовским днем 1921 г. Позади хлопоты по организации ре1са, труднейшая работа по снабжению экспедиции всем необходимым. Вспоминая годы молодости, инженер -контр-адмирал в отставке Михаил Алексеевич Рудницкий напишет спустя более чем полвека:
"Членам экспедиции пришлось много потрудиться, добывая имущество и продукты в Петрограде, Москве, Архангельске. Все доставалось с большим трудом и проволочками, Много времени было затрачено на погрузку и размещение всего этого на шхуне".
В горле белого моря "Шарлотта" попала в жестокий шторм и трое суток отстаивалась у острова Моржовец. Едва стих ветер, И.Ф.Воронин -впоследствии знаменитый ледовый капитан - повел шхуну из белого моря в Баренцово. Вскоре достигли Новой земли, и экспедиция сошла на берег, познакомилась с немногочисленными жителями, в том числе с Тыкой Вылкой, который потом стал председателем Новоземельского Совета. На острове Пуховый увидели самый большой на Новой Земле птичий базар. Как вспоминал Рудницкий, "он располагался на обрывах скал высотой более 50 метров. На верхнем ярусе гнездились кайры, нижний же занимали чайки и другие птицы. При нашем приближении кайры в большинстве случаев сидели спокойно.
Около них лежали яйца без какой-либо подстилки или пищали птенцы". Товарищи попросили Рудницкого выстрелить из ружья. Он с юмором описывает, что произошло после этого, как "померк дневной свет" от взлетевших птиц и как были наказаны люди, столь неосторожно вспугнувшие сотни тысяч птиц… "Местные жители, -вспоминал Рудницкий, - бьют кайр палками на корм собакам, собирают яйца для отправки в Архангельск в бочках, где они используются при производстве мыла. Яйца кайр больше куриных и имеют коническую форму и зеленоватый цвет с белыми крапинками.

При поджаривании яичницы их белок становится прозрачным и не белеет, как у куриных яиц. Мы с удовольствием ее ели". Как отличалась эта первая советская экспедиция в Арктику от современных нам! Крохотное суденышко, одна кормовая каюта, где всего 2 койки - для капитана и для начальника экспедиции. Экипаж - в носовом кубрике. Все остальные члены экспедиции жили в трюме, где стояла плитка, над которой колдовал кок - белокурая эстонка. В первый же день плавания она попотчевала экспедицию супом … на морской воде. Есть ее никто не смог. Призвали кока к ответу. Смешно путая русские и эстонские слова, она заявила, что так поступают на ее родине в рыбачьем поселке - экономят соль. С трудом растолковали ей существенную разницу в солености вод Балтийского и Белого морей.

В середине августа "Шарлотта" встала на якорь в ледовой бухте. Начались поиски каменного угля. Группы, на которые разбилась экспедиция, исходили сотни километров по Новой Земле, но угля так и не нашли. Наступил октябрь. Температура упала ниже нуля, выпал снег.
Шхуна приняла промышленников с десятками бочек добытого ими и засоленного гольца - крупной северной рыбы. Готовили их под засол гольцов очень просто: в открытую бочку бросали горящую паклю. Вспыхивал огонь, валил дым. Как только цвет дыма менялся - это означало, что горят уже не остатки бензина, а сама бочка - ее накрывали крышкой. Огонь задыхался. Вот и все. Не оставалось ни следов бензина, ни запаха. В этом участники экспедиции убедились сами, купив у промышленников бочку гольца.
В середине октября "Шарлотта" благополучно отшвартовалась в Архангельске. Зимой 1921 - 1922 гг. в Москве организовали выставку по итогам работы всех отрядов Северной экспедиции. Рудницкий бережно хранил фотографию тех времен, сделанную в общежитии, где размещались участники походов. На снимке Самойлович и будущий знаменитый ученый-полярник О.Ю.Шмидт, художник и друг Георгия Седова Н.В.Пинегин, уже тогда известный этнограф В.Г.Тан-Богораз. Бывший политический ссыльный, он рассказывал Рудницкому о том, как ссыльные ловили рыбу в Колыме, чтобы прокормить свою колонию… Михаил Алексеевич любил рассказывать о своих странствованиях по Новой Земле, но подчеркивал, что знакомство с Арктикой не вызвало у него желания остаться исследователем полярных широт.

Его судьба в чем-то напоминает судьбу Критского (они долго дружили). Ба учились в Морском инженерном училище, прошли школу Гражданской войны, окончили Военно-морскую академию, плавали инженерами-механиками на ПЛ. Оба трудились в одном и том же конструкторском коллективе, спроектировали и построили замечательные ПЛ. Оба стали адмиралами.
С 1928 г. Рудницкий входил в группу людей, которая определяла, какими быть советским ПЛ. Он стал членом секции подводного плавания, которую в НТК возглавлял А.Н.Гарсоев. Внешне эти люди были полной противоположностью, однако хорошо ладили и вдвоем успевали сделать много.
С Б.М.Малининым Рудницкий познакомился лет за 5 до того, но с 1928 г. они встречались систематически сначала в НТК, на разных заседаниях, а потом в одном конструкторском коллективе. Вот он нескладный долговязый "реалист" из захолустной Вытегры, шагающий по улицам Петрограда, предреволюционного 1916 г., маленький пароходик, доставивший Михаила в Кронштадт. Пароходик приближался к одетой гранитом крепости. Словно линкор, она плыла по морю. Корабли, краны, мачты… Открывался новый мир, тот мир, куда он давно, еще с мальчишества, стремился. Все безоговорочно пришлось по душе, в том числе и огромное здание Морского инженерного училища. Он провел два с половиной года в этой прославленной школе инженеров российского флота. В 1918 г. училище закрыли, но Рудницкий не расстался с флотом.

Сначала он служил, как и Критский, матросом на новом линкоре "Полтава", потом ушел с группой моряков на сухопутный фронт сражаться против войск генерала Юденича. Гремела канонада. Наспех сколоченная из разношерстных кораблей Онежская флотилия громила белофиннов и белогвардейцев в знаменитом Видлицком сражении. Вчерашний курсант Морского инженерного училища нес боевую вахту у паровых турбин миноносца "Уссуриец". Взрыв снаряда в артпогребе. Миноносец вышел из строя. Группу "уссурийцев", в том числе и Рудницкого, переводят на минный заградитель "Яуза"
Минзаг - колесный, но с дизелями, причем они стоят не как обычно по диаметральной плоскости, а поперек корабля. Отличная подготовка позволила, полученная в Кронштадте, позволила Рудницкому - "паровику" - успешно разобраться и в дизелях. Новое назначение - заградитель "Нарова". Корабль выполнил ответственнейшую боевую задачу - выставил минное заграждение в Финском заливе, чтобы преградить германским кораблям путь к Петрограду. В этом походе матросы с минзага "Нарова" с гордостью рассказывали Рудницкому о героических делах своего боевого товарища Железнякова, воюющего на сухопутных фронтах. Потом Рудницкий узнает, что легендарный матрос-партизан Железняк (матрос с "Наровы" А.Г.Железняков) погиб смертью героя.
Еще шла Гражданская война, но молодому советскому флоту нужны собственные инженеры-механики. - В 1920 г., -вспоминал Рудницкий, - нас, "недоучек" отозвали с флотов и флотилий на вновь созданные так называемые соединенные классы, а затем в Военно-морскую академию.

Окончив механический факультет академии, в 1923 г. военмор Рудницкий получил назначение инженером-механиком на одну из 9 ПЛ Балтийского флота - "Красноармеец" (бывшая ПЛ "Леопард"). - "Очень интересная оказалась ПЛ, -рассказывал Михаил Алексеевич. - И, в частности, вот почему… Вам известно, что такое РДП?" -"Устройство для работы дизеля под водой на перископной глубине".
-"В общих чертах так. Добавлю: РДП - весьма важное устройство, решительно улучшившее тактические качества дизель-электрических ПЛ. Считается, что его изобрели германские специалисты во время Второй Мировой войны. К сожалению, иногда еще и у нас так пишут. В ведь ни грана правды в подобном утверждении нет. Задолго до Германии подобие РПД изобрел замечательный российский подводник Николай Александрович Гудим, командир ПЛ "Акула". Еще в 1915 г. он предложил применить телескопическую трубу для судовой вентиляции и удлинить газоотводную трубу от дизелей. Это и позволило бы на перископной глубине идти под дизелями и заряжать аккумуляторные батареи. Правда, сам Гудим осуществить свою идею не успел - ПЛ "Акула" не вернулась из боевого похода. Но мысль Гудима подхватили другие командиры, в частности, Мессер -командир ПЛ "Волк" и Трофимов - командир ПЛ "Леопард". Как раз на бывшей ПЛ "Леопард" - "Красноармеец"- я и видел остатки подобного устройства.
Семь лет спустя после разговора с Рудницким Ю.М.Стволинский нашел в ЦГАВМФ фамилию офицера, который, по всей вероятности, являлся истинным автором прототипа РПД. Это был поручик корпуса инженеров-механиков флота Борис Евгеньевич Сальяр.
Окончив Московское техническое училище, он стал офицером флота. Был зачислен на службу 27 мая 1903 г., а 30 октября Сальяр - уже трюмный механик черноморского броненосца "Три святителя". Спустя 3 года его переводят на Сибирскую военную флотилию. Сальяр служит на транспорте "Алеут", затем в отряде миноносцев, один год является начальником мастерской на транспорте "Ксения".

6 декабря 1907 г., уже в звании штабс-капитана корпуса инженеров-механиков флота Борис Евгеньевич Сальяр становится механиком отряда ПЛ Сибирской флотилии, а вскоре помощником командира ПЛ "Бычок" с "оставлением отрядным механиком". Несколько позднее был "переименован в инженеры-механики старшие лейтенанты" (корпус инженеров-механиков флота ликвидировали в 1913 г.). Именно там, во Владивостоке, Сальяр и предложил столь важное для подводного флота устройство. Как механик отряда ПЛ, штабс-капитан не мог не бывать на ПЛ "Кета" - так называлась одна из ПЛ Джевецкого, спешно переделанная во время русско-японской войны офицером С.А.Яновичем. ПЛ была полуподводной - могла плавать только в полупогруженном состоянии, и потому вывод газов от бензинового двигателя Янович выполнил в виде довольно длинной трубки. Не исключено, что эта особенность ПЛ "Кета" навела Сальяра на мысль, что в полностью погруженном состоянии ПЛ может "дышать через трубку". Сальяр стал разрабатывать свое устройство. Вскоре оно было изготовлено в мастерской транспорта "Ксения", начальником которой он до того был целый год. Устройство системы Сальяра было установлено на ПЛ "Фельдмаршал граф Шереметев".
"19 октября 1910 г. ПЛ "Ф. граф Шереметев" и "Скат" выходили из Владивостока в Амурский залив на подводный ход, причем ПЛ "Ф. граф Шереметев" произвела испытание возможности хода в боевом положении под бензиномоторами, благодаря проведенным трубам отработочных (так в оригинале) газов бензиномотора выше боевой рубки, причем выяснилось, что при положении передних рулей в горизонтальной плоскости, задних же, положенных на погружение, при не свежей погоде, такое движение лодки вполне возможно".

Вот так скупо описано событие выдающегося значения. Наверное, важность его автор донесения не осознал полностью. Но он неоспоримо засвидетельствовал: РДП испытано в России за 34 года до того, как появилдись у германских подводников. ПЛ "Фельдмаршал граф Шереметев" командовал лейтенант Кейзерлинг, а вот ПЛ "Скат" … Гудим, тот самый лейтенант Гуди, будущий командир ПЛ "Акула" на Балтике. Следовательно, он был знаком и с Сальяром, и с его изобретением.
Сейчас можно лишь строить предположения, почему именно "Шереметев", а не "Скат" избрали для РДП (будем называть его именно так). По уровню боевой подготовки ПЛ "Скат" опережал ПО "Ф. граф Шереметев". Если Кейзерлинг совершил всего 22 погружения в 1909 г., пройдя под водой в общей сложности 53 мили, то Гудим погружался 36 раз, прошел под водой больше всех в отряде - 88 миль. "Ф. граф Шереметев" выпустила 29 мин (торпед), а ПЛ "Скат" - 23 раза стреляла минами.
Не исключено, что Гудим и Сальяр вместе разрабатывали устройство. Во всяком случае, знакомы они были довольно коротко: Сальяр по просьбе Гудима сконструировал для ПЛ "Скат" новую распределительную станцию небольшого размера вместо старой и громоздкой. Новая станция позволила производить больше различных переключений.

В 1914 г. или в 1915 г. Сальяра перевели на Черное море. И там сделали попытку воплотить в металл конструкцию, предложенную им. Вот еще один документ ЦГАВМФ, свидетельствующий л бесспорном приоритете России в важном деле:
"14 января 1915 г. Секретно. Флаг-капитану оперативной части штаба командующего Черноморским флотом.
Рассмотрев чертежи устройств труб вентиляторной и отработанных газов для ПЛ типа "Касатка" Сибирской флотилии, составленные инженером-механиком 2-го дивизиона старшим лейтенантом Сальяром, нахожу, что устройство это вполне обеспечивает плавание ПЛ в позиционном и погруженном положении под дизель -мотором. Поэтому прошу разрешения немедленно приступить к изготовлению этого устройства средствами мастерских транспорта "Кронштадт", после чего установить это устройство на ПЛ "Налим" и "Скат"… Что же касается ПЛ строящихся типов "Кит" и "Нерпа", то для них… чертежи упомянутого устройства должны быть выработаны Главным управлением кораблестроения. По имеющимся сведениям чертежи также еще не выработаны, так как встретились некоторые технические затруднения. Ныне в проекте старшего лейтенанта Сальяра все затруднения разрешены благополучно, почему прошу распоряжения о выработке Главным управлением чертежей на основе идеи старшего лейтенанта Сальяра и о заказе на изготовление устройства. Флаг-офицер".

Есть и другие документы, и каждый из них говорит о российском приоритете в создании РДП. Ничего этого не знали, когда беседовали с АМ.А.Рудницким. Не знал и он сам. Архивы до поры до времени ревниво хранят свои тайны. Рассказав о прототипе РПД, который он видел на ПЛ "Красноармеец", Рудницкий вернулся к событиям 1920-х годов.
Он вспомнил, как круто изменилась однажды его жизнь. Гарсоев давно обратил внимание на молодого, однако весьма знающего инженер-механика ПЛ "Красноармеец" и стал добиваться его перевода в НТК. Еще до прихода Рудницкого в НТК Гарсоев поручил ему разобраться в вопросе, имеющем чрезвычайную важность для судеб подводного флота. Едва ли \не с той поры, как появились ПЛ, у конструкторов и моряков-подволдников была заветная мечта - о едином двигателе для надводного и подводного хода. Создавались хитроумнейшие проекты. Вот почему Гарсоев, желая выяснить, есть ли у Рудницкого жилка исследователя и новатора, столь необходимая для работника НТК, поручил ему обобщить материалы зарубежной прессы по "ЕД" - единому двигателю.
Рудницкий изучил, кажется, все написанное о "ЕД". Но литературы было не слишком много, и это понятно: проблема "ЕД" была засекречена. Рудницкому пришлось собирать сведения буквально по крупицам. В результате получился настолько важный документ, что он попал на стол начальника Морских Сил РККА.

-"Обобщая и анализируя материалы, - рассказывал Рудницкий, - я привел все расчеты к ПЛ типа "Барс", а точнее к ПЛ "Пролетарий", на котором сам служил и ходил после ПЛ "Красноармеец".
Были и расчеты применительно к ПЛ "водоизмещением 900 тонн" -0так мы тогда называли уже заложенные и строящиеся ПЛ типа "Д". Я рассматривал различные предложения. С начала XIX столетия каких только попыток не делали создатели субмарин! Предлагались двигатели паровые с аккумулятором подогретой воды и с алюминиевым тепловым аккумулятором. Изобретатели пытались использовать едкий натр для аккумуляции тепла - так называемые "натронные котлы".
Или такое предложение: в замкнутом пространстве специальных котлов подводного хода сжигать нефть в кислороде. Сложно, нужна прорва кислорода. А много не запасешь - велика ли сама ПЛ?
Следующая стадия логичнее: котел, использующий кислород, полученный непосредственно на лодке химическим путем. Логичнее, но устройство невероятно сложно! Потом появился проект котла, где в струе кислорода надлежало гореть … алюминию. Но и это не все. В хронике борьбы за "ЕД" имелось даже предложение использовать в топках ПЛ гремучую смесь - смесь водорода и кислорода!
Контр-адмирал извлек несколько листков из папки. -"Вот как писали разработчики этого кошмарного метода: "Продукт горения - водяной пар может быть послан в турбину для работы". Половину ПЛ при этом занимали бы баллоны, о том, что сама система крайне опасна, и говорить не приходится. Отбросив этот мертворожденный способ, я взялся за использование дизельных двигателей под водой. Все предлагаемое оказалось очень хитроумным и все решительно никуда не годилось. В общем, тогда я склонялся к варианту горения алюминия в струе кислорода. Почему? Но это понятно: топливо для подводного хода не должно давать в остатке вредных газов. Алюминий жадно соединяется с кислородом при горении, выделяя большое количество тепла. Вот я и полагал, что такой двигатель даст возможность увеличить район плавания и скорость под водой примерно до 15 - 17 узлов. И никаких ядовитых газов в котлах. Ноя по молодости не принял во внимание одно обстоятельство - алюминий тогда стоил не многим дешевле золота…

Работа М.А.Рудницкого в НТК неизменно получала высокую оценку командования. "Аттестация за время с 15 ноября 1928 г. по 16 сентября 1929 г. на члена секции подводного плавания НТК УВМС РККА Рудницкого Михаила Алексеевича:
I. Аттестация. Хороший специалист инженер-механик. Особенно интересуется и много работает в
области теплотехники, в которой им выполнено несколько интересных и ценных работ. Вместе с тем хорошо разбирается во всех других вопросах подводного плавания, не исключая тактических, почему является весьма ценным помощником председателя секции подводного плавания по всем вопросам, входящим в круг ведения секции. Пользуется любовью и авторитетом у личного состава бригады ПЛ Балтийского моря, а также товарищей по НТК. К работе и служебным обязанностям относится весьма добросовестно. В общем - вполне соответствует занимаемой должности. 5 сентября 1929 г. Председатель секции подводного плавания А.Гарсоев.
II. Заключение прямых начальников. С аттестацией данной А.Н.Гарсоевым, согласен. М.А.Рудницкий
является прекрасным работником и отличным помощником председателя секции. Председатель НТК Н.Игнатьев. 17 сентября 1929 г.
III. Заключение аттестационной комиссии. Занимаемой должности соответствует. Председатель комиссии П.Курков. 13 мая 1930 г.
IV. Окончательное решение, утверждающее аттестацию. Утверждаю. Р.Муклевич. 20 июля 1930 г."

Работа в НТК в те годы была тесно связана с конструкторской деятельностью. Поэтому нет ничего удивительного, что Рудницкого хорошо знают в коллективе, главным инженером которого является Б.М.Малинин.
Рудницкий участвует в испытаниях ПЛ "Декабрист" и последующих ПЛ, идет на глубоководное погружение. Первое не обходится без происшествий.
-"Проскочив предельную глубину, хлопнулись на грунт, - вспоминал Михаил Алексеевич. - Подвел клапан цистерны быстрого заполнения. И загудели мы в известную всем штурманам яму". -"И что же?". -"Ничего особенного. Осмотрелись в отсеках, продулись, как у на говорят, т.е. продули цистерны и благополучно всплыли. Оказалось, всему виной конструкторская ошибка. Тарелка клапана входила в "седло" изнутри, и ее отжало давлением. Цистерна сама произвольно заполнилась. Изменили конструкцию клапана таким образом, чтобы тарелку не отжимало, а прижимало к гнезду. Пришлось много поработать и с лодками второй серии. Особенно много хлопот доставили минные устройства - две трубы, в каждой по 10 мин заграждения. Зато сами до всего дошли, накопили опыт. Он мне очень и очень пригодился, когда проектировали лодки XIV серии - типа "К".

Создание ПЛ типа "Декабрист", - продолжал Рудницкий, - явилось хорошей школой, научившей использовать достижения науки и применять новую технику, смело преодолевать трудности и быстро устранять дефекты построенных кораблей. Мы принципиально и нетерпимо относимся к любым, иной раз, казалось, незначительным недостаткам в конструкциях, к качеству и надежности их работы, так как знали, что на лодках каждый механизм или деталь являются одинаково важными и ответственными.
Рудницкий имел отношение и к проектированию ПЛ типа "М" и кораблей серии Х - типа "С" и других.
15 апреля 1935 г. Кремль. Заседание Совета Труда и Обороны. На демонстрационных досках развешены чертежи небывалой ПЛ. Она впечатляет новизной решений, невиданными для подводного флота размерами, ходом, вооружением. Это - подводный крейсер. Рудницкого подробно расспрашивают о тактико-технических данных будущей ПЛ, деталях конструкции. Расспрашивают долго и дотошно. -"Такой корабль очень нужен нашим подводникам, - говорит К.Е.Ворошилов. - В будущей войне флоту придется выходить и в океаны". -"Осилите?" - Г.К.Орджоникидзе внимательно смотрит на конструктора. Рудницкий отвечает утвердительно.
Принимается решение назначить его главным строителем серии. Это были тяжелейшие годы работы в конструкторском коллективе, цехах, на стапелях, где рождались подводные крейсеры.

Выше было сказано о проекте Б.М.Малинина, созданном в 1921 г. Но у Малинина был предшественник - корабельный инженер Борис Михайлович Журавлев. Он еще в 1910 г. предложил проект подводного крейсера. В истории подводного кораблестроения также широко известно имя французского инженера Макса Лобефа - творца первой двухкорпусной лодки. Он долго считался ведущим проектировщиком субмарин Франции. Но когда ему предложили разработать ПЛ водоизмещением в 3000 тонн, он гневно отказался: "Я не говорю про технические затруднения. Это дело второстепенное. Я разработаю, если мне прикажут, проект ПЛ и в 4000 тонн, но сделаю я это с отвращением, будучи убежден, что оказываю помощь в деле бесполезной растраты финансовых средств страны". Столь велик оказался авторитет конструктора, что разговор о таких лодках прекратили. Справедливости ради отметим. Ненадолго. В 1927 г. французский флот получил подводный крейсер "Сюркуф".
Англичане долго - 13 лет - безуспешно возились с подводным крейсером "Х-1" (длина - 107 м, ширина - 9 м, вооружение - 4 орудия калибра 132 мм, 2 пулемета, 6 носовых торпедных аппаратов, мощность энергетической установки 6000 т / 2000 л.с.).
В СССР противники больших ПЛ были не только среди кораблестроителей, но и среди подводников. Предубеждение к таким ПЛ даже отразилось на страницах морских журналов. Уже после встречи с Рудницким в журнале "Красный флот" за 1925 г. нашли заметку о британском подводном крейсере "Х-1". Автор этой заметки -В.Дудник, сам подводник, писал: "Чем больше корабль, тем больше к нему доверия и уважения: у него и броня толще, и артиллерия сильнее, чем у малого корабля. С ПЛ получается как бы обратная картина: чем больше ПЛ, тем труднее ей погружаться, ходить под водой и атаковать неприятеля. Небольшой подводный корабль хорошо слушается руля, очень поворотлив и быстро уходит на глубину.
Вот почему среди подводников создается недоверчивое отношение к ПЛ больших размеров. Вот почему и новый британский подводный крейсер "Х-1" был отнесен к чему-то неизвестному".

Англичане назвали свой подводный крейсер "Х-1". И "Икс" остался иксом. Тринадцать лет терпеливо возились с ним, без конца перестраивали и переделывали. Если посмотреть на фотографию, ничего не скажешь - действительно крейсер. Так же, как у надводных больших артиллерийских кораблей, по две пушки "Х-1" расположены в двух башнях. Грозный вид и … бесславный конец.
В 1936 г. газеты сообщили, что этот подводный крейсер, до того находившийся в резерве ряд лет (читай: стоял у стенки и ржавел без дела), сдан на слом. "Лодка не оправдала возлагавшихся на нее надежд", - писал в "Морском сборнике" видный советский специалист по военному кораблестроению адмирал Е.Шведе. Как раз тогда, когда ломали британский подводный крейсер "Х-1", превращая его в груды металлического лома, советский подводный крейсер выходил на стапель.
Работая над проектом, Рудницкий и его товарищи старались максимально учесть зарубежный опыт. Ошибка творцов французской ПЛ "Сюркуф", британской ПЛ "Х-1", британских ПЛ типа "К" (с паровыми турбинами) состояла в желании совместить несовместимое. Большие орудия (у ПЛ "Сюркуф" - калибр 203 мм) так и не превратили ПЛ во внезапно появляющийся а поверхности артиллерийский корабль, но они при относительно слабых энергетических установках того времени изрядно мешали маневрировать под водой для торпедного удара.

Учтя ошибки предшественников - французов и англичан, строили свои большие лодки американцы. Примерно равного с нашими ПЛ типа "К" водоизмещения, они имели меньше орудий и торпедных аппаратов, уступая нашим в скорости. Строили крейсерские ПЛ и Италия и Япония. Советские ПЛ типа "К" получились лучше их.
Рудницкий вспоминал: "Грозное триединство - так отзывался о ПЛ типа "К" ас океанских глубин адмирал Колышкин. Но как оно сложно далось, сочетание торпедного, минного и артиллерийского оружия! Предусматривая, скажем, устройство для постановки мин, приходилось серьезно теснить другое оружие, что недопустимо. В таких случаях обычно идут на компромисс, соглашаются на меньшее зло и сокращают количество кормовых торпедных аппаратов. Рудницкий не пошел на это. В корме у ПЛ типа "К" было 4 торпедных аппарата. И от мин тоже не отказались, и на торпеды не посягнули. Если, скажем, ПЛ типа "М" могла дать самое большее двухторпедный залп (боезапас на ней был всего 2 торпеды), а ПЛ типа "Щ" - четырехторпедный носовой и двухторпедный -кормовой, то подводные крейсеры типа "К" только торпедными аппаратами выпускали одновременно 4 торпеды! А залп носовых ТА состоял из 6 торпед!

Водоизмещением (надводным) 1427 т "катюши" немногим уступали появившимся тогда одновременно с ними эсминцам типа "Гневный", а подводным - 2440 т - превосходили эти эсминцы. Нет, не зря "ломали" головы конструкторы в поисках оптимальных обводов корпуса. В бассейнах испытали 22 модели корпуса! Не зря. Надводная скорость ПЛ типа "К" для лодок того времени у "катюш" была впечатляющая - 22 узла. На ходовых испытаниях головная ПЛ этой сери развила скорость 23 узла! " "беспузырчатая" (бесследная) стрельба из торпедных аппаратов? В общем, другой такой ПЛ не существовало. И не только по тактико-техническим данным. В конструкции и технологии постройки ПЛ типа "К" заключалось немало новшеств. Довольно широко применили сварку, хотя в те годы ее не очень-то жаловали даже творцы надводных кораблей. Но почти все германские ПЛ были сварными! И благодаря этому, могли погружаться на глубину свыше 200 метров!
Впервые в истории советского подводного судостроения на ПЛ поставили дизели столь большой мощности - по 4200 л.с. Советская промышленность - она добилась немалого - уже могла разрешить такую задачу. Даже сейчас участники постройки ПЛ серии XIV помнят, какие споры, какие горячие баталии развернулись вокруг нагнетателей - воздуходувок, обеспечивающих нормальную работу дизельных двигателей. Завод предлагал нагнетатели поршневые - тяжелые и громоздкие, если взять их - придется увеличить водоизмещение. Скорость уменьшится. Рудницкий выезжал на завод, требовал. В итоге появились воздуходувки ротативные, вписавшиеся в габариты подводного крейсера.

Впервые также ставились на этих ПЛ гребные электромоторы такой мощности - по 1200 л.с. В результате и наибольшей подводной скорости ПЛ типа "К" достигали весьма высокой для своего времени - 10,3 узла.
Еще одна новинка: автоматическое дистанционное управление клапанами, упрощавшее всплытие и погружение. А мощная радиостанция? Головная ПЛ, испытывавшаяся на Балтике, держала устойчивую связь с Дальним Востоком!
Первые испытания. Погружаясь, подводный крейсер вдруг накренился градусов на 15. Под водой крен уменьшился, но все-таки остался ощутимым: 6 - 7 градусов. Почему? Конструктивный недочет или что0то иное? Но расчеты проверялись самым тщательным образом. Рудницкий мог спокойно подписать любой документ на сей счет, дать любые гарантии. Погружение повторили. Крейсер "кособочился". Неужто повторяется история с ПЛ "Декабрист"? Стали в сотый раз осматривать ПЛ, забирались в такие места, куда, казалось, не пролезла бы и кошка. Нашли! Валик привода аварийной захлопки одной из цистерн оказался с обратной резьбой. Захлопка открывалась, когда ей надлежало преградить путь воде, и наоборот. Дефект устранили за один день. Больше никаких происшествий с ПЛ не было.

НА ПЛ типа "К" у каждого офицера была отдельная каюта, у каждого матроса - своя койка. А ведь на предшественницах ПЛ типа "К" количество коек рассчитывалось не на всех. Предполагалось, что часть экипажа стоит на вахте. Душевые. Впервые они появились не на подводных атомоходах, как это принято считать, а на ПЛ типа "К", как и старшинская кают-компания. Две вместительные провизионки, одна с холодильной установкой, сильная вентиляция, система регенерации воздуха и многое другое позволили довести автономность подводных крейсеров до 50 суток.
Дальность плавания экономическим ходом - 9,3 / 3,0 узла - соответственно равнялись 16500 миль и 175 миль! На десятки дней могли отправляться в океан эти грозные субмарины, несущие не только 24 торпеды, но и 20 мин заграждения, 4 орудия - 2 калибра 100 мм и 2 калибра 45 мм с солидным боезапасом.
Минами заграждения по тогдашней концепции придавали особое значение. Боевое применение их мыслилось так: ПЛ атакует конвой, пересекает его курс и скрытно ставит мины. Корабли охранения или транспорты попадают на минное поле, а ПЛ добивает их торпедным фланговым ударом. Известно, что мнение Рудницкого Б.М.Малинин не разделял. "Я такой тактики не понимаю", - говорил Борис Михайлович.
Рудницкий с заметной горечью говорил: "был у Малинина свой проект, а я не конструктор, да еще не корабел, а механик, вторгся в чужую область. Так что Малинин встретил меня без особого восторга. И на заседании СТО разбирались два проекта: мой и Малинина… У меня на корме 4 торпедных аппарата, а у Малинина - два". Время рассудило конструкторов. ПЛ типа "К" оказалась отличной лодкой, одержала немало побед, однако ни разу ей не пришлось выполнять боевую задачу в том виде, как представлял Рудницкий.

Большая энерговооруженность ПЛ позволила одной ПЛ типа "К", пришедшей в Ленинград, оказать блокированному городу помощь в тяжелейшей ситуации. 10 января 1942 г. остановился последний насос центральной водопроводной станции. Ленинград оказался без воды, остались без воды и хлебозаводы, - самое страшное для осажденного города, в котором несколько десятков граммов хлеба являлись фактически единственной пищей жителей. Возле насосной станции на Неве стояла ПЛ "К-56". Командование флота приказало экипажу любой ценой дать воду хотя бы для хлебозаводов. Решив сложнейшую техническую задачу, моряки нашли выход. Через 22 часа дизели ПЛ погнали воду в водонапорную башню, балтийцы оживили 4 аварийных дизеля самой водонапорной станции. На хлебозаводы пошла вода.10 мая 1942 г. Рудницкий приехал на Северный флот. Доложил о прибытии командующему СФ вице-адмиралу А.Г.Головко. С экипажем ПЛ "К-3" водил на минные постановки. -"Сначала не все было гладко, -вспоминал Рудницкий. - В мирное время мы не успели отработать как следует минное устройство. Перед проектированием принципы проверяли, переоборудовав старую ПЛ "Форель". У нее даже хода не было - ее таскали на буксире. Но одно дело модель и испытания в заливе, другое дело - большая ПЛ в океане. Возникают деформации корпуса, корпус "дышит", и мины может "заесть" - не выйдут в нужный момент. В общем, Рудницкий на Севере помогал личному составу "катюш" отрабатывать минные постановки.
В случае необходимости, полагал Рудницкий, подводные крейсеры всплывут для артиллерийского боя. И они всплывали.
Первой --ПЛ "К-2". В сентябре 1941 г. она в надводном положении настигла транспорт противника и потопила его огнем 100-мм орудий. Меньше чем через 3 месяца уже ПЛ "К-3" потопила артиллерией транспорт, несмотря на то, что его охраняли сторожевой корабль и 2 катера. Глубинными бомбами германские корабли повредили нашу ПЛ. Тогда "К-3" всплыла и завязала артиллерийский бой. Германский снаряд вывел из строя носовое 100-мм орудие. Кормовое орудие поразило сторожевой корабль, вызвав на его палубе взрывы глубинных бомб. Вслед за ним отправился на дно катер. Второй катер противника успел удрать.
Сражались артиллерией ПЛ "К-22" и "К-23", ставили мины ПЛ "К-1", "К-2", "К-3", "К-21", "К-22" и "К-23". НО основными были, конечно, торпедные атаки. Подводный крейсер, которым командовал Герой Советского Союза Н.А.Лунин, торпедировал германский новейший суперлинкор "Тирпиц".
На Севере ПЛ типа "К" потопили 27 кораблей и транспортов. На Балтике, где они действовали с ноября 1944 г., - за сравнительно небольшой срок они уничтожили 13 кораблей противника общим водоизмещением более 32000 брт. Самой результативной оказалась ПЛ "К-52", одержавшая 6 побед. Эта ПЛ была награждена орденом Красного Знамени, а ее командир И.В.Травкин стал Героем Советского Союза. В одной из северных гаваней установлена навечно ПЛ "К-21".

ПОДВОДНЫЕ КРЕЙСЕРЫ ТИПА "К"
Е. Жолковский

В составе Советского подводного флота, участвовавшего в морских сражениях Великой Отечественной войны, числились подводные крейсеры типа "К", получившие у советских моряков ласковое название "катюши". Это были крупные корабли, сопоставимые по водоизмещению с самыми большими ПЛ Германии, Франции, США и Японии.

ЗАМЫСЕЛ - ПРОЕКТ - КОРАБЛЬ

Идея создания мощной отечественной ПЛ, предназначенной для действий в океане, на большом удалении от баз, зародилась у морского инженера Михаила Алексеевича Рудницкого в 1934 г.
15 апреля 1935 г. проект подводного крейсера типа "К", первоначально он назывался КР (Крейсер Рудницкого), был утвержден Советом Труда и Обороны. По своим тактико-техническим данным крейсерские лодки типа "К" находились на уровне последних достижений мирового подводного кораблестроения, а по ряду показателей, в том числе по скорости и вооружению, превосходили иностранные образцы. Их надводное водоизмещение в полном грузу составляло 1720 т, подводное - 2100 т, корпус имел длину около 100 м, высоту - 11,5 м, но, несмотря на столь солидные размеры, ПЛ хорошо управлялись в подводном положении.
Два дизеля типа 9ДКР мощностью по 4200 л.с. позволяли им развивать скорость хода в надводном положении 22 узла. Кроме того, на ПЛ имелся вспомогательный дизель мощностью 800 л.с. для зарядки аккумуляторных батарей и для малого хода. Дальность плавания составляла 15000 миль. Два гребных электродвигателя мощностью по 1200 л.с. обеспечивали подводную скорость до 10 уз. Автономность плавания (возможность непрерывного нахождения в море без пополнения запасов) достигала 50 суток.
Главное оружие подводного крейсера - 10 торпедных аппаратов (6 в носу и 4 в корме) с общим запасом 24 торпеды калибра 533 мм. Они несли весьма мощный заряд, имели высокую скорость и большую дальность хода. Кроме торпед, в ПЛ находилось 20 мин заграждения.
Артиллерийское вооружение подводного крейсера состояло из двух модернизированных 100-мм орудий с боезапасом в 400 выстрелов и двух 45-мм полуавтоматов.
Усовершенствование орудий заключалось в увеличении дальности стрельбы по морским и береговым целям, они также могли вести огонь и по самолетам при угле возвышения 45 градусов. Следует упомянуть и о некоторых элементах оборудования ПЛ.Так, на ПЛ типа "К" было два перископа большой светосилы, приспособленные, в частности, и для фотосъемок. Коротковолновые радиостанции ПЛ обеспечивали устойчивую двухстороннюю радиосвязь даже на самых дальних дистанциях. Достаточно сказать, что во время испытаний была установлена уверенная радиосвязь между ПЛ, одна из которых находилась в Финском заливе, а другая - на Дальнем Востоке.
При монтаже ПЛ применялись самые передовые для того времени технические приемы. При сборке наружного корпуса подводного крейсера широко применялась электросварка. Это позволило существенно снизить вес, резко увеличить живучесть ПЛ.
При проектировании ПЛ типа "К" рассматривалось и несколько необычных вариантов их использования. Так, одна из модификаций предусматривала ангар для самолета-разведчика. К сожалению, воплотить этот проект в жизнь не удалось. В боевых действиях Великой Отечественной войны принимали участие только подводные крейсеры типа "К".

Победные салюты подводников

Только что построенные подводные крейсеры "К-1" и "К-2" прибыли на Северный флот в августе 1940 г. Еще 4 ПЛ - "К-3", "К-21", "К-22" и "К-23" - предназначались для Тихоокеанского флота. В мае - июне 1941 г. они должны были перейти Беломорско-Балтийским каналом с Балтики на Север, а затем Северным морским путем на Дальний Восток. Но начавшаяся война внесла свои коррективы.
После перехода в исключительно сложных условиях Беломорско-Балтийского канала (германские самолеты систематически бомбили всю трассу) подводные крейсеры были сведены в отдельный 1-й дивизион ПЛ типа "К", входивших в состав бригады ПЛ СФ.
ПЛ "К-1" - головная в серии подводных крейсеров - была заложена в декабре 1936 г., спущена на воду в апреле 1938 г. и в мае 1940 г. вошла в состав ВМФ.

В августе 1941 г. под командованием М.П.Августовича, сменившего пост начальника штаба бригады ПЛ на командирский мостик подводного крейсера, "К-1" отправилась в первый боевой поход. До декабря 1942 г. она совершила 12 боевых походов. После этого она стала на ремонт и в конце 1943 г. под командованием М.Н.Хомякова вышла в 13-й боевой поход, из которого не вернулась…
ПЛ "К-2" прибыла на Север вместе с ПЛ "К-1" осенью 1940 г. Командовал кораблем В.П.Уткин. Боевые действия она начала в августе 1941 г. постановкой мин у берегов противника. Во втором боевом походе (сентябрь 1941 г.), во время которого на борту ПЛ находился командир дивизиона М.И.Гаджиев, был уничтожен транспорт противника. Это произошло 11 сентября вблизи порта Вардё, на виду у противника. В связи с тем, что торпедная атака из подводного положения оказалась невозможной, М.И.Гаджиев и В.П.Уткин решили всплыть.
Дав полный ход дизелями, ПЛ "К-2" открыла огонь из 100- мм орудий. Артиллерийским огнем командовал З.М.Арванов. За 7 минут по врагу было выпущено 26 снарядов, в результате чего транспорт водоизмещением 6000 брт загорелся и начал тонуть. В это время ПЛ "К-2" атаковал самолет противника, и она сочно погрузилась. Переждав взрывы авиабомб, ПЛ всплыла под перископ: транспорта на поверхности уже не было.
После этой удачной атаки на Северном флоте родилась традиция: завершать успешные походы холостыми выстрелами - по числу потопленных кораблей. Мысль об этом подал З.М.Арванов. Дело в том, что незадолго до похода "К-2" ее экипаж наблюдал возвращение британской ПЛ "Тайгрис", одной из трех ПЛ союзников, базировавшихся на Севере. На ее мачте были подняты 2 германских флага, что означало, как разъяснил представитель британского морского командования, что потоплены 2 корабля противника. Поднимать ненавистные флаги противника советские моряки, конечно, не стали, но при возвращении в Полярное выстрелили из орудия. ИХ примеру последовали экипажи других кораблей.

"Тирпиц" выходит из войны

ПЛ "К-3" пришла на Север осенью 1941 г. Командовал кораблем К.И.Малафеев. В первом же боевом походе 3 декабря 1941 г. ПЛ скрытно проникла в пролив Буста-зунд, где обнаружила направлявшийся в Хаммерфест конвой противника - транспорт в охранении трех противолодочных кораблей. Атаковав транспорт, "К-3" дала четырехторпедный залп. Вслед за этим подводники услышали 2 взрыва: сработали торпеды. Надо было уходить. Но корабли противника обнаружили советскую ПЛ, всплывшую после залпа торпед. Глубинные бомбы начали рваться у самого корпуса ПЛ. Погружаясь, "К-3" неожиданно ударилась о подводную скалу, не обозначенную на карте и легла на грунт. Командир "К-3" предположил, что от сильного удара и близких разрывов глубинных бомб потекли топливные цистерны и поднимающийся на поверхность моря соляр выдает противнику местонахождение лодки. Тогда он принял решение - всплыть и под прикрытием артиллерийского огня оторваться от преследования противника. Продув цистерны, ПЛ "К-3" быстро всплыла. Прямо перед ней строем фронта шли противолодочные корабли, перекрыв выход советской ПЛ из пролива. Командир "К-3" скомандовал дать полный ход, но в эту минуту отказал правый двигатель, и подводный крейсер устремился в атаку под одним левым двигателем.

Противолодочный корабль "Фефер" развернулся и правым бортом открыл огонь по советской ПЛ из 85-мм орудия и двух 20-мм автоматов. Однако же уже на третьей минуте комендоры ПЛ "К-3" подбили его: над "Фефером" взметнулся столб огня и дыма, и вскоре он скрылся под водой. Остальные противолодочные корабли, круто развернувшись, ушли с поля боя. ПЛ "К-3" побеждала врага и в последующих походах.
ПЛ "К-21" пришла на Север осенью 1941 г. Командовал ею А.А.Жуков. В первом же боевом походе ПЛ "К-21" ночью поставила минное заграждение из 11 мин в проливе Бест-Сунн.

Условия для постановки мин были очень трудными - длина пролива составляла 35 кабельтовых, а ширина всего лишь 7. Но задание было выполнено точно, и уже утром здесь подорвался и затонул вражеский транспорт.
Через несколько дней ПЛ "К-21" потопила еще 2 корабля противника. Новый поход - и отправлен на дно другой транспорт врага водоизмещением 5000 брт, а артиллерийским огнем - катер противолодочной обороны.
В феврале 1942 г. подводный крейсер принял Герой /Советского Союза Н.А.Лунин, под командованием которого был совершен ряд блестящих атак на корабли противника. Одна из них стала поистине легендарной.
В начале июля 1942 г. германское военно-морское командование отдало приказ о выходе из Альтен-фьорда в море эскадры в составе суперлинкора "Тирпиц" (новейшего и наиболее мощного корабля германского Кригсмарне), трех тяжелых крейсеров (в том числе тяжелого крейсера "Адмирал Шеер") и 12 эсминцев для того, чтобы перехватить и уничтожить конвой "PQ-17", вышедший в конце июня из Исландии в Мурманск.
Конвой "PQ-17" состоял из 34 транспортов и 21 корабля охранения. Кроме них, проводку конвоя обеспечивали две сильные группы кораблей дальнего прикрытия из состава флота Великобритании и США, включавшие авианосец, 2 линкора и эсминцы.
На долготе острова Медвежий в охранение конвоя "PQ-17" должны были вступить боевые корабли СФ СССР. Однако после тог, как британскому Адмиралтейству стало известно о выходе в море мощной германской эскадры, оно приказало командующему силами охранения конвоя оставить его и следовать на соединение с группами кораблей дальнего прикрытия.
В результате этого транспортам пришлось прорываться в Мурманск самостоятельно (конвой был распущен). Нескончаемые атаки германских самолетов и ПЛ вывели из строя многие беззащитные суда. Предательский приказ британского Адмиралтейства стал причиной гибели сотен моряков, потери свыше 120 тыс. тонн военного груза, в котором так нуждалась Красная Армия; в том числе 3350 автомашин, 430 танков, 210 самолетов.
Чтобы не допустить германскую эскадру к конвою "PQ-17", командование Северного флота заблаговременно направило в районы выходов из фьордов Северной Норвегии несколько ПЛ. Среди них была и ПЛ "К-21". 5 июля 1942 г. она обнаружила германскую эскадру и начала маневрирование для выхода в торпедную атаку на линкор "Тирпиц".
Это была сложная операция; корабли шли противолодочным зигзагом, все время меняя курс. Пришлось атаковать "Тирпиц" из кормовых торпедных аппаратов четырехторпедным залпом. Позже раздались 2 взрыва. ПЛ "К-21" погрузилась, ожидая атаки германских кораблей охранения. Но ее не последовало. Линкор "Тирпиц" вместе с эскадрой был вынужден вернуться в фьорды Северной Норвегии и в военных действиях участия больше не принимал.
После этого похода ПЛ "К-21" еще не раз выходила в торпедные атаки, ставила мины, высаживала десанты. Боевой путь ПЛ закончила под командованием З.М.Арванова. В октябре 1942 г. она была награждена орденом Красного Знамени.

"Ваша лодка раздела фашистский корпус"

"К-22" пришла с Балтики на Север осенью 1941 г., через 2 недели после возвращения из своего первого боевого похода она снова вышла в море. На ее борту находился командир бригады ПЛ капитан I ранга Н.И.Виноградов. Поставив несколько минных банок, "К-22" начала поиск кораблей противника в районе Хаммерфеста. Ее артиллерия потопила транспорт, бот и нефтеналивную баржу противника. Позже, находясь в подводном положении, "К-22" обнаружила стоящий на якоре транспорт и атаковала его торпедами. ПЛ всплыла - и тут с нее заметили второй транспорт. Открыв артиллерийский огонь, "К-22" потопила обоих, а заодно и появившийся вскоре сторожевой корабль. Как сообщила разведка, на одном из транспортов находилось более 30 тыс. полушубков, предназначенных для егерей действовавшего на Мурманском направлении германского горно-стрелкового корпуса "Норвегия". - "Молодцы!

Хорошо воюете! - оценил действия командира "К-22" командующий Северным флотом вице-адмирал А.Г.Головко - Ваша лодка в буквальном смысле слова раздела германский корпус!" По существу, было сорвано наступление корпуса, основной группировки германских войск в Заполярье.
Среди многих подвигов ПЛ "К-22" - спасение ею экипажа ПЛ "Щ-421", которая, имея на своем счету 8 потопленных кораблей противника, в апреле 1942 г. подорвалась на мине и дрейфовала, потеряв ход, в 8 милях к северу от мыса Норд-Кап.
ПЛ "К-22" была удостоена гвардейского звания. В феврале 1943 г. она вышла в свой восьмой поход совместно с ПЛ "К-3". На пятый день похода "К-22" перестала отвечать на сигналы, с наступлением темноты не всплыла. Поиски ее ни к чему не привели…
ПЛ "К-23" пришла на Северный флот с Балтики и в октябре 1941 г. отправилась в свой первый боевой поход. Она поставила несколько минных заграждений в Варангер-фьорде, а на подступах к Киркенесу потопила 2 транспорта противника: один - артиллерией, другой - торпедами. В следующих походах ПЛ "К-23" пустила на дно еще несколько транспортных судов и тральщик противника.

В мае 1942 г. она вышла в море в очередной боевой поход с командиром дивизиона М.И.Гаджиевым на борту. 12 мая от нее была получена радиограмма: "Имею повреждения".
В тот день ПЛ "К-23" обнаружила и атаковала вражеский конвой из двух транспортных судов и 5 противолодочных кораблей. После атаки ПЛ подверглась длительному преследованию противника. Вероятно, как это не раз случалось, близкие разрывы глубинных бомб повредили топливные цистерны, и всплывший на поверхность моря соляр обозначил курс лодки. Это и побудило М.И.Гаджиева, командира ПЛ Л.С.Потапова и военкома Д.М.Галкина дать команду всплыть, вступить в артиллерийский бой с кораблями противника и, воспользовавшись большой надводной скоростью, попытаться оторваться от преследования.

В этом бою Из 6 подводных крейсеров, воевавших на Севере, ПЛ "К-22" была удостоена гвардейского звания, а "К-21" награждена орденом Красного знамени и стала Краснознаменной. Эту ПЛ типа "К" СФ, сохранившуюся до наших дней, решено было поставить на пьедестал в Североморске как мемориальный корабль Северного флота, чтобы она всегда напоминала потомкам о боевых делах героев-подводников, воевавших за Родину не щадя своих жизней.
Не менее отважно воевали подводные крейсеры и на Балтике. Начав боевые действия в 1944 г., в заключительный период войны, они внесли немалый вклад в победу над врагом. ПЛ "К-51", "К-52", "К-53" и "К-56" входили во второй дивизион бригады ПЛ КБФ.
В балтийских ПЛ типа "К" минные цистерны были переоборудованы для принятия дополнительного запаса соляра, что повысило автономность плавания. На некоторых из них взамен шумопеленгаторов "Марс" установили гидролокаторы "Дракон", а торпеды оборудовали приборами "МО-3", которые позволяли давать торпедный залп"веером". Ни один из балтийских подводных крейсеров не вернулся из похода, не потопив вражеского судна.
Указом Президиума Верховного Совета СССР бригада ПЛ КБФЫ была награждена орденом Красного Знамени.
В заключении нужно напомнить, что за время Великой Отечественной войны советские подводники уничтожили 87 боевых кораблей и 322 транспорта противника. Их общее водоизмещение составило почти один миллион тонн.

"СТРЕМИТЬСЯ К СОЧЕТАНИЮ НАДВОДНОГО И ПОДВОДНОГО ФЛОТОВ"
Г. Стариков

К началу Великой Отечественной войны в составе английского флота было 69 ПЛ, в составе французского - 77 ПЛ, флота США - 99 ПЛ, германского флота - 57 ПЛ, итальянского - 115 ПЛ, японского - 63 ПЛ. Советский же Союз к началу войны насчитывал на своих четырех флотах 211 ПЛ, из которых 206 были построены в годы Советской власти. И дело заключалось не только в количестве… "при развитии ВМС стремиться к сочетанию надводного и подводного флотов…"
Согласно этому положению Реввоенсовета наш подводный флот с самого начала создавался как ударная часть ВМС Советского Союза.

В его составе должны были быть ПЛ всех типов: малые - для действий в прибрежных районах, средние - для операций в открытом море, большие - для крейсерства на отдаленных вражеских коммуникациях.
О том внимании, которое Советским правительством уделялось подводному флоту, свидетельствует и такой факт: первым проектируемым для молодого флота боевым кораблем была именно подводная лодка. В сентябре 1923 г. специально образованная комиссия разработала оперативно-тактическое задание на проектирование торпедной ПЛ и подводного минного заградителя. 5 марта 1927 г. были заложены первые боевые лодки серии I -лодки типа!Д". К 1932 г. в строю ВМФ СССР уже находились 6 таких кораблей.
Главным их оружием были торпеды калибра 533 мм, орудие калибра 102 мм и 45-мм пушка. Надводное водоизмещение 930 т, подводное - 1278 т.

Впервые в мире эти ПЛ были оснащены комплексом аварийно-спасательных средств: сигнализации и связи, поддержания жизнедеятельности и спасения личного экипажа.
К началу Великой Отечественной войны ПЛ типа "Д" были уже сильно изношены. Тем не менее с первого дня войны они приняли участие в боевых действиях. Наибольших успехов добилась североморская ПЛ "Д-3" - первая из советских ПЛ, ставшая Краснознаменной и гвардейской.
Одновременно с постройкой ПЛ типа "Д" велась подготовка к строительству больших ПЛ серии II - подводных минных заградителей типа "Л". До конца 1939 г. в состав ВМФ ССССР вступили 19 ПЛ этого типа. Они постепенно модернизировались и выпускались в нескольких модификациях: ПЛ серий XI, XIII, XIII бис. Кроме торпед и артиллерийских орудий, эти ПЛ несли еще запас мин.
14 октября 1933 г. в строй Балтийского флота вступили 4 средние ПЛ серии III- ПЛ типа "Щ". Затем они неоднократно модернизировались. ПЛ типа "Щ" серий V, V-бис, V-бис 2, X и X-бис строились для всех флотов Советского Союза. Это были самые многочисленные советские лодки - в составе ВМФ их было 86. ПЛ типа "Щука" превосходили иностранные ПЛ такого же класса, отличаясь простотой конструкции, надежностью механизмов и систем, имели хорошие мореходные качества.
21 мая 1931 г. была заложена головная ПЛ серии IV типа "П" ("Правда") - эскадренный быстроходный подводный корабль с мощным артиллерийским вооружением.

Но проект этот оказался неудачным: у ПЛ обнаружились серьезные конструктивные недостатки, поэтому их было построено всего 3 единицы ("П-1", "П-2" и "П-2").
В годы второй пятилетки началась постройка ПЛ малого водоизмещения серии V (тип "М") для Дальнего Востока. При водоизмещении 203 т / 254 т они были вооружены 2 торпедными аппаратами и одним 45-мм орудием. ПЛ типа "М" также неоднократно модернизировались и выпускались сериями VI, VI-бис и XII. После ПЛ типа "Щ" они были самыми многочисленными ПЛ (78 единиц) в отечественном флоте.
В 1934 г. советские конструкторы разработали и проект крейсерско-эскадренной ПЛ серии XIV - типа "К". Это был один из самых лучших в мире подводных крейсеров, отлично вооруженный торпедными аппаратами, артиллерией и минами. К началу войны в состав ВМФ СССР вошли 6 таких ПЛ, еще 5 ПЛ вступили в строй уже в ходе боевых действий.
В годы Великой Отечественной войны немало славных подвигов совершили ПЛ серии IX -тип "С". Их перед войной было построено 17, и это были весьма удачные средние ПЛ. Впоследствии выпускались модернизированные ПЛ типа IX-бис.
В результате поистине титанических усилий судостроительной промышленности через 13 лет после закладки первой советской ПЛ Советский Союз располагал самым крупным подводным флотом в мире. Все эти 13 лет, до 22 июня 1941 г., численность ПЛ, находящихся в строю, возросла в 14 раз. Причем Советский Союз располагал не только самым многочисленным, но и самым современным подводным флотом, в котором на долю больших и крейсерских ПЛ приходилось 16%, на долю средних - 45% и на долю малых ПЛ - 39%.

Великая Отечественная война дала убедительное подтверждение боевой ценности подводного флота Подводные корабли получили больше наград и почетных званий, чем все остальные корабли ЛОТА, вместе взятые.
Так, одновременно ордена Красного Знамени и гвардейского звания были удостоены североморские ПЛ "Д-3", "С-56", "Щ-402" и "М-172". Гвардейского звания были удостоены 5 ПЛ типа "Щ", 4 типа "М", одна типа "К", одна типа "Л" и одна типа "С". Орденом Красного Знамени были награждены 10 ПЛ типа "Щ", 5 ПЛ типа "С", 2 ПЛ типа "М", 2 ПЛ типа "К" и 2 ПЛ типа "Л".

Высокого звания Героя Советского Союза были удостоены 25 советских подводников, среди которых имена М.Гаджиева, И.Колышкина, Н.Лунина, В.Старикова, И.Травкина, И.Фисановича и других.

В.В. Костриченко, Б.А. Айзенберг. ВМФ СССР И России. Аварии и катастрофы часть I

СТОЛКНОВЕНИЕ АТОМНОЙ ПОДВОДНОЙ ЛОДКИ «К-22» (СФ) С ФРЕГАТОМ «ВОДЖ» (ВМС США) 28 АВГУСТА 1976 ГОДА

Основные данные атомной подводной лодки с крылатыми ракетами «К-22» - «КРАСНОГВАРДЕЕЦ» - соответствуют ТТХ ПЛ проекта «675М»,»Эхо-2» класс.

Основные данные фрегата ВМС США «ВОДЖ « (ДЕ 1047 «ОСЕ») типа «Гарсиа»: Водоизмещение: 2624 т / 3403 т. Главные размерения: длина - 126,3 м

ширина - 13,4 м осадка - 7,3 м Вооружение: 1 х 8 - ПЛУР «Асрок»

2 х 1 - 127 мм ун.ор.

2 х 1 - 533 мм ТТ. и 2 г 3 - 324 мм ТА ПЛО. Скорость: 27 узлов. Экипаж: 241 чел.

Советская атомная подводная лодка «К-22» выполняла боевую задачу в Средиземном море у острова Крит. 28 августа 1976 года, подводный корабль находился в 150 милях юго-западнее острова при всплытии, в 16 часов 28 минут, командир «К-22» обнаружил в перископ фрегат ВМС США «Моинестер» (ДЕ 1097 «МОИНЕСТЕР») типа «Нокс». Командир безрасчетно, «на глаз» определил пеленг и дистанцию до цели - П=183°, дистанция 40-50 кабельтовых (а фактически - пеленг 192° правого борта, дистанция 20 кабельтовых). Вместо уклонения от противолодочных сил, командир решил в учебных целях поддерживать с ними контакт. В 16 часов 36 минут лодка погрузилась на глубину 140 метров, повернула на курс 110° и на скорости

17 узлов стала выходить на носовые курсовые углы американского фрегата. Глубина моря в районе маневрирования составляла 2900 метров, волнение моря - 1-2 балла, сила ветра (280°) -3 м/сек, видимость полная дневная. Командир атомохода считал себя обнаруженным и маневрирую переменными ходами выполнял маневр отрыва. Своими неграмотными действиями он создавал неблагоприятные условия для работы гидроакустики и получая отрывочные данные по целям, не имел ясного представления о надводной обстановке. Маневрируя на параллельном курсе с фрегатом «Моинестер», он недопустимо сблизился с ним на дистанцию около 17,5 кабельтовых (Курс=50°). В этих условиях он трижды - в 16 часов 50 минут, в 17 часов 38 минут и в 17 часов 53 минуты - подвсплывал под перископ, но второй фрегат визуально так и не обнаружил. Командир атомохода дал устное приказание не вести вахтенный журнал, не объявил «тревогу», не привлек к расчетам элементов движения цели ни старшего помощника, ни штурмана, ни боевой информационный пост. Он постоянно допускал ошибки в определении дистанции и неоднократно сближался на большое скорости в слое скачка (до 3-5 кабельтовых) с фрегатом «Моинестер». В 17 часов 53 минуты командир обнаружил фрегат по пеленгу 62° с правого борта на дистанции 7 кабельтовых и резко отвернув влево, начал маневрировать зигзагом. Атомоход шел генеральным курсом 320° на глубине 4-5 метров и при этом рубка лодки показалась над поверхностью воды. Из-за зигзагов и сильной вибрации наблюдение в перископ было затруднено и командир несколько раз терял фрегат из вида, окончательно его потерял в

18 часов 15 минут. Через десять минут он, неожиданно для себя, обнаружил в непосредственной близости второй американский фрегат. В 18 часов 25 минут командир «К-22» дал команду: «Срочное погруже"ние! Перископ - вниз!» Эта мера запоздала и атомоход на 17 узловой скорости через минуту ударил фрегат «Водж» в левый борт под ангаром для вертолета. Удар был нанесен носовой честью корпуса лодки, а затем и передней частью ограждения рубки, лодка получила большие вмятины в обшивке корпуса, трещины в переборках и повреждение винтов. «Водж» потерял ход и был отбуксирован американцами сначала в базу на остров Крит, а в сентябре - переведен для ремонта в Тулон. Советский атомоход получил повреждения легкого

корпуса в носовой части, на нем были разбиты антенны гидроакустического комплекса «Керчь» и радиолокационная станция управления ракетным оружием «Аргумент», повреждено ограждение рубки и правый горизонтальный руль. Лодка была вынуждена всплыть, но покинула район аварии своим ходом в сопровождении советских кораблей. Около острова Китира (Греция) был проведен неотложный ремонт, после чего корабль был досрочно возвращен на базу для капитального ремонта в Северодвинске.

В период постройки АПЛ пр. 675 признавались, во всяком случае, советским командованием, силой, способной эффективно бороться с корабельными группировками вероятного противника. Вместе с тем, существенным их недостатком являлось отсутствие корабельных радиотехнических средств, обеспечивающих надежное целеуказание на полную дальность полета ракеты П-6. Было очевидным, что использование для этих целей разведывательной авиации не могло быть эффективным по целому ряду причин: по точности определения координат обнаруживаемых целей в открытом океане; по оперативности доведения полученных данных до носителей ПКРК и по низкой боевой устойчивости. Несмотря на это, в 1964 г. была принята на вооружение морская радиолокационная система целеуказания МРСЦ-1 («Успех»), основу которой составляли самолеты Ту-95РЦ.

В качестве ее альтернативы в июне 1960 г. началась разработка системы морской космической разведки и целеуказания (МКРЦ). Эта система, что называется, создавалась с дальним прицелом. С одной стороны, она была призвана обеспечить боевое использование имеемого на вооружение комплекса П-6, а с другой – перспективных комплексов, обладающих еще большей дальностью стрельбы. Таким комплексом стал «Базальт» с дальностью полета ракеты порядка 500 км, принятый на вооружение в 1975 г. – практически одновременно с принятием на вооружение системы МКРЦ. Первые модернизации АПЛ пр. 675 как раз и были связаны с изучением возможности их размещения, а также эксплуатации на этих кораблях.

В частности, в ЛПМБ «Рубин» для размещения опытного образца системы управления стрельбой и наведения на цель «Аргон» комплекса «Базальт» в 1967 г. был разработан пр. 675МУ, а для размещения корабельного цифрового вычислительного комплекса «Касатка-Б» МКРЦ – в 1969 г. пр. 675К. Первый из проектов практически полностью повторял прототип. В нем лишь менялись некоторые из антенн основного антенного поста системы «Аргумент», а также приборы управления стрельбой и наведения на цель. В комплексе «Базальт» они были выполнены не на основе СКВТ (как в комплексе П-6), а на базе транзисторных схем. Благодаря этому не только повышалась эффективность системы, но сокращались массогабаритные характеристики ее приборов. Для модернизации по пр. 675МУ была выделена К-28. Формально работы проводились в период с октября 1968 г. по январь 1975 г. Исходя из их объема, срок кажется достаточно большим. Однако в него входит не только сама модернизация (проводившаяся на СРЗ-10 в г. Полярный), но и испытания системы «Аргон», а также комплекса «Успех-У», которым заменили комплекс «Успех».

Гораздо большего объема работ потребовала модернизация по пр. 675К. Решение задачи облегчалось тем, что в декабре 1965 г. флоту была передана ДЭПЛ К-81 пр. 651К, на которой был установлен экспериментальный образец комплекса «Касатка». Как показали монтаж и испытания, аппаратура и обслуживающие механизмы чрезмерно загромождали отсеки корабля, что затрудняло его боевое использование и повседневную эксплуатацию. Как казалось, на АПЛ пр. 675, благодаря их внутренним объемам и несоизмеримо большим энергетическим мощностям, данную проблему удастся благополучно преодолеть. Но этого не произошло. Дело в том, что модернизация по пр. 675К предполагала проведения испытаний комплекса «Касатка-Б». Он отличался от своего предшественника тем, что был способен решать расширенный круг задач, но хотя и строился на базе более совершенной ЭВМ, имел приборную часть большего объема. В результате ее пришлось «теснить» среди приборной части системы управления стрельбой и наведения на цель «Аргумент». Немалую проблему вызвало размещение антенного поста, оборудования и приборов комплекса «Касатка-Б». Как и на корабле пр. 651К антенный пост хранился в прочной шахте, смонтированной вместо ПМУ системы «Успех» в ограждении рубки и выдвижных устройств. Его механизмы пришлось расположить в трюме четвертого отсека, и без того загроможденном. Для размещения приборной части на нижней палубе третьего отсека смонтировали (за счет кают офицерлов и мичманов) специальную выгородку с автономной системой охлаждения и кондиционирования воздуха. По пр. 675К в период с апреля 1970 г. по сентябрь 1974 г. на МП «Звездочка» в Северодвинске были модернизированы К-47 и К-125.

Третья модернизация АПЛ пр. 675 связана с заменой комплекса П-6 комплексом «Базальт» и получила индекс 675МК. Ее проект в 1975 г. был разработан в ЛПМБ «Рубин». При этом конструкторы решали те же задачи что и в предшествующих проектах модернизаций: замена системы управления стрельбой и наведения на цель «Аргумент» системой «Аргон-К» и размещение корабельного цифрового вычислительного комплекса «Касатка-Б» МКРЦ. Кроме того, требовалось обеспечить хранение и боевое использование ПКР П-500, имевших большие массогабаритные характеристики по сравнению с ракетами П-6. С этой целью увеличили длину и внутренний диаметр контейнеров (за счет переноса шпангоутов на наружные поверхности). При этом пришлось выполнить достаточно большой объем работ. В частности, с кораблей снимали все ТПК. После этого на каждом из контейнеров срезали наружные обтекатели и все шпангоуты (причем в строго определенном порядке), а также системы повседневного и предстартового обслуживания ракет (пожаротушения, внутреннего орошения, газоанализа воздуха контейнеров, вентиляции, осушения, газоочистки и поддержания давления воздуха, обогрева, наружного орошения и т.д.). Затем в оконечностях контейнеров наваривались дополнительные кольца (для увеличения их длины) и наружные шпангоуты (для увеличения внутреннего объема), вновь монтировались все системы повседневного и предстартового обслуживания ракеты.

Так как масса ТПК возросла, то пришлось соответствующим образом модернизировать специальную систему гидравлики. Кроме того, перед модернизацией некоторых из кораблей выяснилось, что их легкие корпуса, изготовленные из маломагнитной стали, имеют большой объем коррозионного растрескивания, и их пришлось полностью переделать с заменой маломагнитной стали высокоуглеродистой.

Всего в период с конца октября 1972 г. по ноябрь 1986 г. по пр. 675МК было модернизировано девять АПЛ. Из них две (К-104 и К-128) входили в состав СФ, а остальные семь единиц (К-23, К-56, К-57, К-175, К-184, К-189и К-204) – в состав ТОФ. Интересно то, что К-204, например, была в конце октября 1972 г. поставлена в средний ремонт, не предполагавший какой-либо модернизации. Однако этот ремонт затянулся настолько, что после принятия на вооружение комплекса «Базальт», им было решено вооружить и этот корабль.

Внешний вид АПЛ пр. 675МК (вверху) и К-86 после переоборудования по пр. 675Н

Четвертая модернизация АПЛ пр. 675 связана с заменой комплекса П-6 комплексом «Вулкан» и получила индекс 675МКВ. Ее проект в 1980 г. был разработан в ЛПМБ «Рубин». При этом конструкторы по-прежнему решали те же задачи что и в предшествующих проектах модернизаций: замена системы управления стрельбой и наведения на цель «Аргумент» системой «Аргон-КВ» и размещение корабельного цифрового вычислительного комплекса «Касатка-Б» МКРЦ. Кроме того, требовалось обеспечить хранение и боевое использование ПКР П-1000, имевших большие массогабаритные характеристики по сравнению с ракетами П-6. При этом приходилось учитывать не только возросшие массогабаритные характеристики ПКР комплекса «Вулкан», но и специфику работы их стартовых ускорителей. В отличие от стартовых агрегатов ракеты П-500 в них использовалось принципиально новое топливо, создававшееся на основе порошкового алюминия.

Данное обстоятельство создало весьма серьезные проблемы. Дело в том, что стартовые ускорители ПКР П-1000 в процессе работы практически полностью разрушали системы и конструкции ТПК, а также газоотбойники в надстройке, несмотря на то, что конструкторы ЛПМБ «Рубин», разрабатывая пр. 675МКВ, просчитывали эту проблему. Как следствие, внутренние поверхности контейнеров было решено облицевать плитками из специальных огнеупорных сталей, которые прикрывали не только конструкции ТПК, но и все системы повседневного и предстартового обслуживания ракет. Открытыми оставались лишь одни направляющие. Сложнее решался вопрос с усилением конструкций надстроек и газоотбойников. Так как пуски ПКР-1000 в рамках летно-конструкторских испытаний производились с наземного стенда, то выявить все последствия воздействия работы новых стартовых ускорителей на конструкции носителя так и не удалось.

Тем не менее, еще до завершения этого этапа испытаний, в ремонт и модернизацию по пр. 675МКВ поставили два корабля – К-1 (из состава СФ) и К-134 (из состава ТОФ). На них предполагалось не только завершить испытания комплекса «Вулкан», но и отработать конструктивные мероприятия, направленные на предотвращение вредного влияния газовых струй стартовых ускорителей на надстройки и газоотбойные шахты. Одновременно планировалось выявить возможность размещения комплекса «Вулкан» на надводных кораблях, и в частности, на крейсерах пр. 1164.

На К-1 работы были проведены в период с февраля 1981 г. по декабрь 1983 г. После их завершения с борта этого корабля, в Белом море, в рамках летно-конструкторских испытаний комплекса «Вулкан» было осуществлено 18 пусков ПКР-1000, из которых 10 сочли успешными. Как выяснилось, расчетная форма и конструкция газоотбойников не отвечали предъявляемым к ним требованиям. В процессе старта ракет листы их обшивки в буквальном смысле этого слова разлетались в разные стороны. Их пришлось усиливать и изменять форму самих газотбойников. При этом были использованы новые огнеупорные материалы. В декабре 1985 г. К-1 приняли на вооружение. К этому моменту завершили модернизацию К-134, а еще два модернизируемых корабля – К-22 и К-35 (оба из состава СФ) – находились в различной степени технической готовности. Интересно то, в тот период комплекс «Вулкан» еще не был принят на вооружение, и проблемы с конструктивной прочностью газоотбойников так и не были до конца разрешены. В результате К-22 и К-35 вступали в строй с различной их формой. При этом поверхности надстроек, ограждения и газоотбойников, подвергавшиеся воздействию газовых струй стартовых ускорителей каждый раз облицовывались новыми огнеупорными материалами.

АПЛ пр. 675МКВ имели еще целый ряд конструктивных особенностей, существенно отличавших их от остальных лодок пр. 675 различных модификаций. Среди них, прежде всего, можно выделить систему орошения забортной водой наружных поверхностей надстройки корабля, наличие в составе вооружения системы космической навигации «Шлюз» (АДК-ЗМ) и ПЗРК «Стрела-3». На К-1 прочный кранец, рассчитанный на шесть ЗР, был смонтирован в ограждении прочной рубки. На остальных лодках, модернизированных по пр. 675МКВ, количество таких кранцев было доведено до трех. Один из них, по-прежнему, располагался в ограждении прочной рубки, а два других – под палубой надстройки (в районе выходных люков). В конечном итоге, все эти нововведения привели к тому, что отсеки кораблей (особенно носовые) оказались чрезмерно загруженными механизмами, оборудованием и приборами, что ухудшало условиях их повседневной эксплуатации и боевого использования.

Внешний вид АПЛ К-22 (вверху) и К-1 после модернизации по пр. 675МКВ

Изначально планировалось модернизировать по пр. 675МКВ все корабли пр. 675, сохранявшие первоначальный состав вооружения. Однако, когда комплекс «Вулкан» приняли на вооружение (в октябре 1987 г.), флотом для этих целей было выделено только шесть лодок. В полном объеме работы удалось провести лишь на четырех, уже упоминавшихся кораблях. Причем на всех из них, как и в случае с некоторыми лодками, модернизировавшимися по пр. 675МК, пришлось полностью менять легкий корпус. Последней из них была введена в строй К-22 – в декабре 1990 г. К числу выделенных, но не прошедших модернизации кораблей, относились тихоокеанские К-7 и К-10. Обе они в середине 1985 г. были поставлены в завод, но какие-либо работы на них не проводились – сначала не хватало комплексов «Вулкан» (промышленность просто не успевала их изготавливать), а затем, после распада Советского Союза, вместе с финансированием исчезла и военная необходимость этого.

Особняком от всех АПЛ пр. 675 стоит К-170, прошедшая переоборудование по пр. 675Н – в носитель в носитель сверхмалых ПЛ. Проект этого переоборудования был разработан в 1977 г. в СПМБМ «Малахит». О нем в открытой печати практически ничего не сообщалось. Известно лишь, что в процессе переоборудования с корабля сняли все ракетное и торпедное вооружение, а также обеспечивающее их оборудование. В районе четвертого, пятого и шестого отсеков смонтировали посадочное место для одной атомной лодки специального назначения (вероятнее всего, речь идет о ПЛСМАСН пр. 1851), а в оконечностях и средней части корпуса – три подруливающих устройства. К-170 прошла переоборудование в период с 1978 г. по декабрь 1984 г.

Одна из АПЛ пр. 675МК Северного флота во время несения боевой службы

Основные ТТЭ

*На К-22, К-35п К-134.

АПЛ пр. 675МУотличалась от базового проекта лишь тем, что вместо штатной системы управления стрельбой и наведения на цель комплекса П-6 на ней смонтировали опытный образец системы «Аргон» комплекса «Базальт», а вместо системы целеуказания от самолетов-разведчиков «Успех» ее более совершенную модификацию (выполненную на новой элементной базе) – систему «Успех-У». Выполнение этих работ практически не повлекло за собой существенной перекомпоновки отсеков и изменения конструкций корпуса корабля.

Реализация пр. 675Кзаставила демонтировать систему «Успех». На месте ее ПМУ смонтировали прочную шахту, в которой хранилась антенна комплекса «Касатка-Б» системы МКРЦ «Легенда». Приборную часть этого комплекса разместили вместо приборной части системы «Успех», используя ее автономную систему охлаждения. Антенный пост комплекса «Касатка-Б» приводился в рабочее положение путем подъема над верхним срезом прочной шахты, в которой он хранился. Крышка самой шахты открывалась при помощи гидравлических приводов. В открытом положении она бьша завалена на левый борт. Отпиралась или запиралась крышка шахты при помощи кремальерного запора, также имевшего гидравлический привод. Последний находился по правому борту, а привод открывания крышки – по левому борту. Оба при-" вода защищались специальными обтекателями, придававшими ограждению прочной рубки своеобразную форму. ПМУ антенны комплекса «Касатка-Б» и приводы шахты имели довольно громоздкие агрегаты, и их пришлось разместить в трюме четвертого отсека, и без того загроможденного механизмами и агрегатами общесудовых систем. Тем не менее, такое решение сочли приемлемым и его повторили в пр. 675МК и пр. 675МКВ.

АПЛ пр. 675МКявлялась третьей модификацией пр. 675. На этом корабле ПКРК П-6 заменили ПКРК «Базальт» с ПКР-500. Эта ракета (как и П-6) оснащалась маршевым ТРД, но имела стартовый агрегат (а не стартовый двигатель). Она могла развивать скорость до М = 2,5 и обладала максимальной дальностью полета 500 км. Благодаря наличию бортовых ЭВМ ракеты залпа могли распределять цели между собой (такая система была создана впервые в мире), а также выбирать главную цель в ордере самостоятельно. Кроме того, каждая ракета оснащалась системой РТЗ, обесл печивающей отвод от нее зенитных ракет. Для преодоления ближнего рубежа ПРО ПКР имели частичное бронирование. На ПЛАРК пр. 675МК установили систему целеуказания «Касатка-Б», увеличили длину контейнеров и их внутренний диаметр (за счет выноса шпангоутов на наружную поверхность), заменили систему управления и наведения на цель «Аргумент» на систему «Аргон-К», которая совместно с системой предстартовой подготовки КР обеспечивала залповую стрельбу всеми восемью ракетами сразу.

Продольный разрез АПЛ пр. 675МКВ:

7 – основные антенны ГАК «Керчь»; 2 – носовой горизонтальный руль; 3 – 533-мм ТА; 4 – баллоны системы ВВД; 5 – носовой входной люк; 6 – якорные шпили; 7 – аварийные буи; 8 – контейнер ПКРК «Вулкан»; 9 – привод гидравлического подъемника контейнера ПКРК «Вулкан»; 70 – основной АП системы «Аргумент» и его привод; 7 7 – прочная рубка; 72 – ходовой мостик; 13 – АП «Селена» системы «Касатка-Б»; 14 – АП РЛК «Альбатрос»; 15 – АП радиопеленгатора; 16 – ПМУ ВАН-С; 17-репитер гирокомпаса; 18-АП СОРС «Накат-М»; 19-ПМУ «Ива» (в заваленном положении); 20 – компенсаторы объема; 21 – главный циркуляционный насос; 22 – главная паровая турбина; 23 – зубчатая передача; 24 – навесной турбогенератор; 25 – ГЭД; 26 – кормовой входной люк; 27 – запасная 400-мм торпеда; 28 – привода кормовых рулей; 29 – 400-мм ТА; 30 – ЦГБ; 31 – десятый (кормовой торпедный) отсек; 32 – кормовая дифферентная цистерна; 33 – девятый отсек; 34 – главный упорный подшипник; 35 – восьмой (электроэнергетический) отсек; 36 – седьмой (турбинный) отсек; 37 – конденсатор; 38 – парогенераторы; 39 – шестой (реакторный) отсек; 40 – реакторы; 41 – пятый (вспомогательных механизмов) отсек; 42 – цистерна дизельного топлива; 43 – дизель-генератор; 44 – шахта подачи воздуха к дизель-генераторам; 45 – центральный пост; 46 – четвертый (центрального поста) отсек; 47 – группы АБ; 48 – третий (кормовой аккумуляторный и жилой отсек); 49 – каюты офицеров и мичманов; 50 – второй (носовой аккумуляторный и жилой отсек); 51 – выгородка аппаратуры и боевых постов системы «Касатка-Б»; 52 – первый (носовой торпедный и жилой) отсек; 53 – носовая дифферентная цистерна; 54 – цистерна кольцевого зазора.

АПЛ пр. 675МКВ стала последней модификацией пр. 675. На ней ПКРК П-6 заменили ПКРК «Вулкан» с ПКР П-1000. Эта ракета, оснащенная таким же ТРД как и П-500, за счет более мощного стартового ускорителя, использования современных конструкционных материалов (титановых сплавов) и ослабления броневой защиты, имела дальность стрельбы около 700 км. На ПЛАРК пр. 675МКВ еще больше (чем на пр. 675МК) увеличили длину и внутренний диаметр контейнеров, заменили систему управления и наведения на цель «Аргумент» на систему «Аргон-КВ», которая совместно с системой предстартовой подготовки КР обеспечивала залповую стрельбу всеми восемью ракетами сразу. Кроме того, полностью переделали легкий корпус, заменив маломагнитную сталь высокоуглеродистой. Контейнеры оборудовали системой наружного орошения забортной водой. К-1 имела газоотбойники прямоугольной формы. Они не обеспечивали надежный отвод газов во время старта ракеты, что приводило к частичному разрушению обшивки легкого корпуса. На остальных лодках форму газоотбойников изменили. Их изготовили из огнеупорной стали и увеличили толщину стенок. У этих кораблей вся надстройка имела систему орошения забортной водой. На К-1 кранец для хранения ЗР ПЗРК «Стрела-3» размещался в ограждении прочной рубки, а на остальных лодках пр. 675МКВ – в ограждении прочной рубки, а также в оконечностях корпуса под палубой надстройки.

Около трех недель провели в 52 точке под постоянным присмотром «наблюдателей». Когда корабль на ходу, тут не до политических занятий, а вот на якорной стоянке хоть и неслись постоянные боевые вахты, вновь начинались собрания, политзанятия и т.д. Корабельные химики вели свои «атаки» на бессмертных «пруссаков» и другую «живность» от чего личному составу приходилось со своими пожитками скитаться по низам и надстройкам. «Адмиральский час», когда все желающие загорали на верхней палубе при температуре порой выше 45 градусов нестерпимой жары! Удивительно, но факт — на борту корабля находился четвероногий друг по кличке «Бублик». На фото он на руках у Сергея Филипповского, другого подобного случая на нашем КРУ я не знаю. Одним словом, именно так протекала последующая монотонная, якорная жизнь. Лишь новый переход позволял взбодрить экипаж.

К-22 «Красногвардеец» и фрегат USS Voge FF 1047

Я думаю, многие из вас читали рассказ Владимира Патосина «Палубы проветрить и прибрать» . Рассказ является составной частью данной публикации (да и парочка других), который сейчас лишь дополним некоторыми уточнениями и фотографиями.

Несколько лет назад в Интернете нашел американского адмирала Гарри Д. Трейна (Harry DePue Train, II), он в 1976 году командовал 6-ым флотом США . За основу возьмем ее версию на сайте Bigler.ru

В августе 1976 года адмирал Гарри Д. Трейн второй был назначен Командующим 6го Флота США, прибыв в Гаэту, Италия, где базировался его флагманский корабль крейсер «Литтл Рок». Одной из первых задач, поставленных перед ним Начальником штаба ВМС США адмиралом Холловеем, стало сравнительное испытание буксируемых гидроакустических антенн ITASS и TACTAS, установленных на пяти фрегатах. Результаты испытаний должны были определить, какую из систем закупать и массово устанавливать на кораблях противолодочной обороны (ПЛО). Для эффективного решения задачи адмирал Трейн создал экспериментальную тактическую группу ПЛО, в которой пяти фрегатам «Моинестер», «Мак Клой», «Коннол», «Водж» и «Келш» (два последних - корабли управления) были оперативно приданы все подводные силы и силы базовой патрульной авиации 6-го Флота. После отработки взаимодействия с подводниками и авиаторами корабли были направлены на боевую службу, проводя 80 процентов времени в море.

Публикуем наши фото двух последних из перечисленных фрегатов.

В августе вышла на БС в Средиземное море подводная лодка Северного флота К-22 «Красногвардеец» проекта 675М, под командованием капитана 1 ранга Н. Максимова. Не секрет, что главным недостатком лодок этого проекта была большая шумность.

В Атлантике, на подходе к Гибралтару она была обнаружена, а, войдя в Средиземное море, передана на слежение той самой 60-й тактической группе, созданной Трейном. Теперь советская лодка непрерывно велась американскими фрегатами, самолетами и субмаринами в течение десяти дней. Причем, чтобы не раскрывать установленный с ней контакт, американцы постоянно передавали ПЛАРК от фрегатов самолетам и лодкам.

Далее события развивались так. Советская атомная подводная лодка К-22 «Красногвардеец», имеющая на борту 8 крылатых ракет П-6, выполняла боевую задачу в Средиземном море у острова Крит. 28 августа 1976 года, подводный корабль находился в 150 милях юго-западнее острова при всплытии, в 16 часов 28 минут, командир К-22 обнаружил в перископ фрегат ВМС США «Моинестер» (ДЕ 1097) типа «Нокс». Командир без расчета, «на глаз» определил пеленг и дистанцию до цели — П=183°, дистанция 40-50 кабельтовых (а фактически - пеленг 192° правого борта, дистанция 20 кабельтовых). Вместо уклонения от противолодочных сил, командир решил в учебных целях поддерживать с ними контакт.

В 16 часов 36 минут лодка погрузилась на глубину 140 метров, повернула на курс 110° и на скорости 17 узлов стала выходить на носовые курсовые углы американского фрегата. Командир атомохода считал себя обнаруженным и, маневрируя переменными ходами, выполнял маневр отрыва. Своими неграмотными действиями он создавал неблагоприятные условия для работы гидроакустики и, получая отрывочные данные по целям, не имел ясного представления о надводной обстановке. Маневрируя на параллельном курсе с фрегатом «Моинестер», он недопустимо сблизился с ним на дистанцию около 17,5 кабельтовых (Курс=50°).

В этих условиях он трижды подвсплывал под перископ, но второй фрегат визуально так и не обнаружил. Командир атомохода дал устное приказание не вести вахтенный журнал, не объявил «тревогу», не привлек к расчетам элементов движения цели ни старшего помощника, ни штурмана, ни боевой информационный пост. Он постоянно допускал ошибки в определении дистанции и неоднократно сближался на большой скорости в слое скачка (до 3-5 кабельтовых) с фрегатом «Моинестер». В 17 часов 53 минуты командир обнаружил фрегат по пеленгу 62° с правого борта на дистанции 7 кабельтовых и, резко отвернув влево, начал маневрировать зигзагом. Атомоход шел генеральным курсом 320° на глубине 4-5 метров, и при этом рубка лодки показалась над поверхностью воды. Из-за зигзагов и сильной вибрации наблюдение в перископ было затруднено, и командир несколько раз терял фрегат из вида, окончательно его потерял в 18 часов 15 минут. Через десять минут он, неожиданно для себя, обнаружил в непосредственной близости второй американский фрегат.

В 18 часов 25 минут командир «К-22» дал команду: «Срочное погружение! Перископ — вниз!» Эта мера запоздала, и атомоход на 17 узловой скорости через минуту ударил фрегат «Водж» в левый борт под ангаром для вертолета. Удар был нанесен носовой частью корпуса лодки, а затем и передней частью ограждения рубки, лодка получила большие вмятины в обшивке корпуса, трещины в переборках и повреждение винтов. «Водж» потерял ход и был отбуксирован американцами сначала в базу на остров Крит, а в сентябре — переведен для ремонта в Тулон«.

Что касается нашей подводной лодки, то советский атомоход получил повреждения легкого корпуса в носовой части, на нем были разбиты антенны гидроакустического комплекса «Керчь» и радиолокационная станция управления ракетным оружием «Аргумент», повреждено ограждение рубки и правый горизонтальный руль. Лодка была вынуждена всплыть в надводное положение.

Американская сторона была встревожена случившимся. По открытым радиоканалам связи они сообщили о столкновении, послали один из фрегатов к острову Китира, где в тот день находился штаб советской Средиземноморской эскадры.

Однако наше командование уже знало о происшествии. Пункт связи с подводными лодками, расположенный на КРУ «Жданов» принял шифровку с лодки. По приказу вице-адмирала В. А. Акимова «Жданов» и БПК «Смелый» экстренно вышли в район происшествия. Так что если USS Koelsch FF-1049 и приходил в 5 точку, то сообщение он передавал на ПМ-26, которая к тому времени переместилась в эту точку. Одним из немногих, кто побывал у аварийной лодки, был Леонид Корчагин.

Тот день мне хорошо запомнился. Начался он с того, что с танкера «Иван Бубнов» доставили рекордное количество почты — 40 мешков за одну доставку! Обычно письма сортировали по БЧ, все это в суете и нервотрепке, ведь за дверями библиотеки собиралась толпа братвы и требовала скорее выдать письма от родных и близких. В тот момент газеты и журналы никого не интересовали…. Ни один офицер не мог разогнать эту «орду».

В этот день помимо почты, мы с Валерием Воробьевым готовили киноаппаратуру к показу вечером кинофильма «Не может быть». Тем более, что в первые готовили показ кинофильма в широкоформатном цветном изображении, тогда ни на одном корабле не было подобной аппаратуры. Наконец, наступает долгожданный вечер. Дежурный по кораблю дает команду «Команде приготовиться к просмотру кинофильма», и добавляет название фильма — «Не может быть» Большая часть экипажа уже собралась на юте, и вдруг — «Боевая тревога»!! В начале никто не «врубился», по-прежнему сидят на местах и не «дергаются» — ждут показа…. Лишь после появления дежурного с «Богоматерью», всех разогнали, а нам 5 минут на сборы киноаппаратуры. Правда, мы с Валерием в это время не уложились, киноэкран снимали уже на полном ходу. Поразительно, крейсер снялся с якоря в считанные минуты, такого более не припомню.

Странное было ощущение, некая зловещая, почти гробовая тишина. Никто не передвигался как по верхней, так и по нижним палубам… Перетащили всю аппаратуру в 18 кубрик, где была кинобудка. Валерий стал готовить аппарат для показа, а я рванул в «разведку» выяснить, что же случилось. Однако безрезультатно — никто ничего не знал. К 21 часу к нам пришел наш командир клуб-команды мичман Томилин А. А. и дал отбой показу фильма. Сообщил также что заступаем на вахту на ходовом мостике. Я заступил первым, нес вахту на связи(по правому борту на ходовом расположен пульт с кучей тумблеров — связь со всеми постами). Дежурным вахтенным офицером был капитан-лейтенант Лебеденко командир РК «Оса», ну и Анатолий Моисеевич как всегда в своем кресле. Параллельно с нами шел БПК «Смелый» и кто-то еще. Скорее всего спасательное судно (возможно, СС-21) Шли быстро… Вскоре возникла опасная ситуация, когда нам на перерез шел неопознанный корабль, в конце концов проблему «разрулили» и неизвестный транспорт сошел с нашего курса.

Вновь заступил на вахту под утро. С ходового увидел следующую картину — недалеко подводная лодка, а на горизонте два уходящих иностранных боевых корабля. Практически одновременно с нами стали подходить и корабли НАТО. Тут были греки, итальянцы, англичане, ну и как же без американцев…

КРУ «Жданов» стал поближе к лодке, а «Смелый» постоянно ходил кругами. На корабле началось интенсивное движение — спускали катер и баркас, в которые позже стали переносить нужное для аварийных работ. На юте собралось почти все командование штаба эскадры. Многие из рядового состава впервые видели (к своему изумлению) такое количество адмиральских звезд… Меня сняли с вахты и отправили в дежурную рубку для дальнейших распоряжений. Впрочем, я уже догадывался для чего, так как кроме почты меня на другие корабли не посылали. От крейсера к лодке сновали плавсредства. Вот очередь дошла и до меня. К отходу баркаса подошел мичман Томилин. Народу было валом, практически одни офицеры штаба. Отошли и направились к лодке. Дорога показалась долгой, так как шли медленно, да и скорей всего ребята не спешили разгонять баркас, ведь груз был «ценный» — большие звезды. Подошли к лодке с правого борта. Малость штормило. Причалили, как раз к ее рубке, глазам открылась такая картина.

Это фото недавно появилось в Интернете. Утверждается, что это именно рубка К-22. Своей фотографии у нас пока нет. Рядом с рубкой с правого борта у лодки разворочен ракетный контейнер, но по разговорам офицеров ракета цела, однако легкий корпус разорван капитально. Из разорванного борта при нас вытаскивали куски желтого цвета, как выяснилось, это оказались куски от винтов фрегата. Долго стоять около лодки нам не пришлось, мичман Томилин сходил на лодку за почтой и документами. Мне сходить запретили, да и у меня не было желания толкаться среди высших чинов, да еще «особого отдела». Лучше понаблюдать со стороны… Очень удивились, тому, что ребята-подводники ходили в марлевой форме бледно-салатного цвета, да и сами были бледно-белого цвета. Со своими ребятами перебросились, выводами кому как повезло, где служить… Действительно, - подводники это поистине Герои и тут не о чем спорить, достаточно один раз спуститься в лодку, совершить хотя бы одно погружение!!! Часть кусков от винтов погрузили нам на баркас и мы отчалили. Стоять на месте аварии долго не пришлось. Вскоре снялись. Впереди с правого борта шла лодка в надводном положении, чуть дальше за лодкой БПК. По кораблю шли разговоры, что это атомная подводная лодка, но не верилось — такая маленькая с виду. Пока не убедились собственными глазами. Скорость ее движения была такая, что мы едва поспевали за ней, Шакун переживал за котлы, выдержат ли такую гонку, «Жданов» шел на всем пределе возможного на тот период.

Анатолий Моисеевич на ходовом был спокоен, ни на кого не «буксовал». До места стоянки дошли быстро, лодка пришвартовалась к рембазе (ее не было когда мы уходили, видно подошла за время нашего отсутствия). В точке стоянки на момент нашего прихода появилось множество кораблей, и постоянно были в движении, хотя на месте аварии их было не меньше. А у нас на корабле началась повседневная жизнь, вечером закрутили не просмотренный фильм «Не может быть». Разговоров по поводу аварии с лодкой ходило много, и разного. Говорили, что это были итальянские фрегаты, кто говорил греческие, турецкие, американские, и т.д., вроде бы загоняли нашу лодку до «усмерти», или когда всплывала специально протаранили… Через несколько дней ремонта лодка исчезла. Как, практически никто не видел. Маневр ухода был, вероятно спланирован. За день появилась такая же лодка только дизельная, постоянно производила погружения и всплытия, ходила вокруг стоянки. Говорили, что атомоход погрузился прямо под бортом плавбазы…

Сейчас достоверно известно, что лодка ушла домой своим ходом в надводном положение. Американская сторона пыталась «выставить» счет советской стороне, но на том все и закончилось… А К-22 «Красногвардеец» прошла ремонт, позднее несколько модернизаций и служила вплоть до начала 90-ых годов. В настоящее время ждет своей утилизации.

В заключение возможно кто-то не читал рассказ Александра Покровского «Гвардия».

Командир подводной лодки «Красногвардеец» капитан первого ранга Маслобоев Алексей Геннадьич был полным и окончательным мудаком. Проще говоря, хамом.
И об этом его свойстве, а, лучше сказать, качестве, знали все. Особенно начальство.
А если и начальство в курсе, то жди, дражайший Алексей Геннадьич, в скором времени должность командира дивизии — иначе у нас не бывает.
То есть, «адмирал не за горами».
Вот только в автономку надо было сходить, для чего укрепили «гвардию» нормальными людьми: дали офицеров и матросов с мозгами, а также посадили на борт вторым командиром Тибора Янушевича Шварц (стройного, грамотного, деликатного), чтоб он «гвардии капитана первого ранга» Маслобоева Алексей Геннадьича чуть чего по рукам бил, не допуская безобразия.
«Гвардия» — она ведь, как картошка, со временем вырождается и то, что командир у них — законченный мудак — это такая закономерность, у которой случаются всякие там последствия.
Средиземка — Средиземное море — подводное положение. Во время отчаянно-лихого маневрирования под группой американских кораблей «гвардии (не совсем вменяемый) капитан первого ранга» Маслобоев Алексей Геннадьч, в отсутствие в центральном Тибора Янушевича Шварц — отлучился по малой нужде — принимает дерзкое решение разбить лодочной рубкой опускаемую гидроакустическую станцию фрегата «выполнением маневра по глубине», для чего и отдает соответствующую команду боцману, сидящему на горизонтальных рулях.
А дальше, как учили: страшный удар, визг, писк, скрежет, тряхнуло, кто-то упал, кто-то вскочил, и из отсеков посыпались доклады о поступлении воды.
Маслобоев кричит боцману:
— Ныряй на восемьдесят! — и тот ныряет.
Шварц, ворвавшийся в центральный совершенно без штанов, отталкивая Маслобоева, кричит боцману:
— Всплывай на сорок! — и тот всплывает.
А особист, тут же соткавшийся из воздуха, сует в пасть Маслобоеву индикаторную трубку на «наличие алкоголя в выдыхаемом воздухе», после чего все они: Маслобоев, Шварц, особист и боцман на какой-то период представляют из себя некий плотный клубок, катающийся по центральному.
А наверху — где к этому моменту собирался совершенно потонуть американский фрегат — разгорается международный скандал!
Некоторое время спустя, уже в базе, Командующий Северным флотом в отупелом одиночестве минут тридцать изумленно рассматривал бронзовый обломок винта фрегата, застрявший в «гвардейском» контейнере с ракетой, оснащенной ядерной головой.
Странно, но Маслобоева не назначили командиром дивизии.
Его отправили куда-то чего-то «укреплять» не очень жидкое.
А «гвардия» надолго сделалась полным Говном.

Бесспорно, что важным и сложным элементом боевой службы являлись заправки кораблей — прием воды, топлива, продовольствия, а иногда и боезапаса. Делалось это не только в точках, а чаще на ходу, порой одновременно в составе ордера. Такие операции участились, когда вступили в строй такие танкера как «Борис Чиликин», «Иван Бубнов», а позже «Дубна», «Свента». Готовился вступить в строй и ККС «Березина». Естественно от экипажей боевых кораблей требовалась высокая выучка, натренированность. Все это в основном приобреталось в ходе именно боевых служб. И конечно, не обходилось без ошибок…

на снимках моменты заправки КРУ «Жданов, БПК «Проворный»,СКР «Деятельный», ККС «Березина».

Набегались, спасая наших подводников, постояли немного у Крита и пошли по солнечной дорожке на закат. Размеренная жизнь ходовых вахт, ровный горизонт, штилевое сентябрьское море. Запах свежеиспеченного хлеба утром, компот два раза в день, бессмысленная вечерняя проверка по кубрикам. Идти бы так и идти…

Утром легли в дрейф возле Сицилии, где-то в районе Сиракуз. Подошел БПК «Смелый». Так, как мы драили крейсер, наверное готовили корабли к императорскому смотру! Нам, машинерам БЧ-5, выделили участок палубы на левом шкафуте и под присмотром специалиста из БЧ-2, брезгливо оценивающего наши танцевальные движения, мы радовались солнцу, морю, брызгам забортной воды из пожарного шланга. На горизонте голубой декорацией неровных гор, плавала история древних веков. Оказывается и Пифагор, и Сиракузы и Эол — бог ветра это все не Греция, а Сицилия. И Сцилла и Харибда это Мессинский пролив. Сцилла — это же Сицилия!

Даже тысячу постиранных роб повесили сушиться на трос, натянутый на баке от гюйс-штока куда-то к реям фок-мачты совсем, как на старых линкорах!

Рано утром 17 сентября вместе с БПК втягиваемся в Мессинский пролив. По правому борту — Италия. Европа крутыми склонами зеленых гор спускается к темно-синему морю. Пролив неширокий, слева уже подступает Сицилия. Большой сбор! Форма одежды номер один. Иллюминаторы задраены на броняшки, личный состав разбежался вдоль бортов и надстроек. По трансляции команда — «Встать к борту!»

Белый эсминец итальянского флота встречает наши корабли. Расходимся на контркурсах. Описав большой полукруг итальянец встает в кильватер. Виден мыс, на мысу старинный форт и высокая стелла с ангелом. Башни универсального калибра левого борта разворачивают и готовят к салюту наций. Двадцать шесть выстрелов, артиллеристы, явно угорев и оглохнув, вылезают из башен на свет божий. С форта слабо отвечает пушка. Ложимся на циркуляцию «лево на борт» и входим в бухту. Город, дома, подступающие к морю — жалюзи, закрыты от солнца, в порту большой пассажирский пароход, всё это ново, интересно и не напоминает ничего — не с чем сравнить визит в Мессину в прошлой жизни.

Швартуемся прямо в центре Мессины, у стенки причала Колапеше правым бортом. Буксир подработал, бросили швартовы. Пока заводили концы, подошел БПК. Места ему явно не хватает, в дальнем конце стенки уже встал эскортный итальянский эсминец и острый форштевень «Смелого» жмется к нашей корме, нависая над ютом. Заработал брашпиль БПК, подтягивая его к причалу. Дальше все происходило как в немом кино — молча. Флагшток крейсера с белым парадным флагом гигантского размера срезается форштевнем противолодочного корабля и медленно ложится на нашу палубу. На баке «Смелого», расставив ноги глядит на всё это здоровенный усатый мичман. Инерцию корабля быстро не погасить, помочь нам уже невозможно, да и трагедии большой нет — все живы, здоровы, разве что корреспондентам и публике на берегу развлечение. На юте «Жданова» швартовая команда и строй моряков. Старший лейтенант Кикоть с кинокамерой — рука дергается, снимать — не снимать! Прибежал сварщик с автогеном, быстро срезали сломанный флагшток, постучали кувалдой, выпрямили, приварили кусок балки обратно, покрасили, подняли флаг. На берегу — аплодисменты!

На юте натянули тент, приподняв его орудиями главного калибра, соорудили небольшую эстраду. Первый день — официальная программа визита, корреспонденты, машины у трапа. Вестовой командира сказал, что нас посетила местная знаменитость Анджела Боттери — дама, депутат сицилийского парламента. Кортики и белые перчатки офицеров эскадры и женщины в вечерних туалетах напоминают кадры из фильмов о гражданской войне.

На снимках — командир крейсера капитан 2 ранга А. М. Шакун приветствует своего итальянского коллегу, особист крейсера капитан 3 ранга Шевнин, старпом капитан 2 ранга Колесников, командир БЧ-1 капитан 3 ранга Лоскутов, зам. командира политчасти капитан 2 ранга Борисов, клуб-команда с мичманом Томилиным.

Сегодня уже не до нас и мы болтаемся в кубриках, на баке, разглядываем улицы, дома, незнакомый мир чужой страны. Последние понятия о военно-морской службе исчезли, когда выдали валюту. Пусть понемногу, но чужие дензнаки превратили боевой крейсер в большой обменный пункт. Кто-то искал в библиотеке «Известия» с курсом валют, кто-то переводил всё в рубли, кто-то пытался пристроить оставшиеся сирийские фунты. Составили списки увольнения на берег на оставшиеся дни. Вечером пряные запахи средиземноморской зелени принесли прохладу. На соседней улице несколько девиц разочаровано болтали, явно осуждая социалистический строй, лишивший их такого экзотического развлечения, как сход на берег тысячи моряков крейсера, полгода болтавшегося в море.

18 сентября. Распорядок дня сломался! Верхнюю палубу приготовили к посещению публики. Куда совсем нельзя лазить, расставили вахтенных. Носовой кубрик наоборот — оставили на растерзание, отдраив верхний люк. После десяти часов потянулись любопытствующие, благо, что Сицилия, Мессина в частности и близлежащие городки представляют собой курортную зону, куда съезжаются на отдых со всей Европы. Школьных знаний английского языка оказалось достаточно, чтобы понять вопрос и коряво, но ответить на него, тем более, что интересует-то всех одно и тоже — ну, как «там у вас?» Нам же хотелось узнать, «как там — у них?» Все-таки семидесятые годы! За границу редко кто попадал, да и на Сицилии простой парень русского матроса Васю явно видел первый раз. Итальянцам действительно было интересно! На баке играл вальсы и марши духовой оркестр музкоманды крейсера. Возле трапов стояли матросики, помогающие девушкам в умопомрачительных юбочках справиться с крутыми ступеньками. Заместитель командира кап.3 Борисов с художниками всех мастей постарался, и на башнях висели всякие диаграммы и плакаты, убеждающие в росте благосостояния населения СССР. Иногда темпераментные итальянцы вели офицера к такой агитке и тыкая пальцем в ватман что-то просили объяснить. Офицеры переводили стрелки на пропагандиста Сироша и тот, помогая себе жестами, горячо рассказывал по-русски содержание первых страниц газеты «Флаг родины» за прошлый месяц. Потом все тепло улыбаясь, хлопали друг-друга по плечам и говорили «Граци! — Спасибо!». Особый восторг вызывали мичмана. Итальянцы принимали их звезды на погонах без просветов за адмиральские и поражались обилию начальства на крейсере.

Пришел молодой парень с гитарой, сел на кнехт и стал играть «Yesterday»! И попробуй потом Сирош объяснить, какая разница между мной и этим парнем?

Совсем смутили невысокого казаха. Его крутили во все стороны — «Джопон! Джопон! (японец)». Морячок постарше вступился — не японец, казах! Итальянцы загалдели — «Казак! Казак!». Морячок обиделся — казак я, а он казах! Итальянцы попытались понять разницу. Нюанс в словах не уловили, но национальность явно была разная. Стоящий рядом мичман просто, как все на флоте решил задачу. Ткнул пальцем в грудь одного — советский, ткнул пальцем в другого — советский! Устроило всех. Мальчишки залезли на первую башню главного калибра. Вообще, крейсер — корабль не маленький! На свой — родной итальянский корвет их явно не допускали, а здесь — свобода. Можно потрогать часового у гюйс-штока, можно спуститься в кубрик. Обстановка, конечно спартанская, но спустя годы я увидел фотоснимок кубрика американского эсминца. В сущности — те же подвесные койки в три яруса и вентиляционные шахты под подволоком.

К вечеру умотались все. Кто только не приходил! Один показывал какую-то пластиковую карточку, говорил — «фашист». Ему итальянцы кивают на матросов, явно говоря — подумаешь, здесь вообще все — коммунисты. Та ещё шуточка… После ужина приехала машина с карабинерами, а у левого борта часа два крутился патрульный катер с учебной пушечкой. Потом ему надоело, и он уплыл..

18 сентября. Сегодня много экскурсий. Счастливчики уезжают в Сиракузы, Таормино, кто-то идет в гости на итальянский эсминец. Мне не повезло — мой сход на берег завтра и я целый день брожу по палубе. Посетители охотно фотографируются, обмениваются адресами. Понятно, что писать никто никому не собирается. Просто интересен сам факт общения с непонятными русскими, о которых так много говорено. Знакомый матрос из электротехнического дивизиона привел за руку черноволосую кудрявую девушку — «Переведи ей, что она мне нравится и, если бы она жила в Советском Союзе, я бы её полюбил!». Рядом — мама девушки, грозит пальцем. Семейная пара просит сфотографироваться на свою камеру, говорит из Филадельфии на отдыхе.

на фото старшина 2 статьи Морковин с итальянцами.

После обеда возвращается делегация, ходившая в гости на эсминец. Приняли хорошо, но на верхней палубе — бардак. Кто-то видел медленно идущую крысу. Что откровенно понравилось, это краник в кают-компании офицеров и столовой личного состава, из которого во время обеда течет сухое вино. Говорят, Италия производит вина больше, чем может выпить, правда и менталитеты наши разные…

Часам к шести приехали автобусы с экскурсантами. Очень понравился небольшой городок Таормино. Улочки петляют по склонам гор, развалины древнегреческих строений перемешаны с частными отельчиками и небольшими ресторанами. На юго-западе виден вулкан Этна, доминирующий над всем местным ландшафтом. Дорога все время идет вдоль моря, ныряя в туннели и притормаживая возле турникетов оплаты за проезд. Говорят, пока доехали до Сиракуз, платили три раза! Молодые матросы, ошалели от впечатлений. Те кто служит по третьему году, уже видели и Тулон и Сплит и Тартус и бог знает, что ещё. Ну, Италия, ну, Мессина. Через полгода домой, а там — родной колхоз или завод, и ещё неизвестно, где лучше, если верить всему тому, что рассказывают по понедельникам на политзанятиях.

на снимках - капитан 3 ранга Петров БЧ-5, ст.лейтенант Катцин группа ОСНАЗ, лейтенанты БЧ-4 Иконников и Иванов.

19 сентября. «Увольняемым на берег построиться! Ют, левый борт! Форма одежды — номер два!». Сегодня моя очередь. Стоим на юте, построившись в две шеренги. Последние напутствия старпома: «От группы не отставать, Родину не позорить!». Группа — это четыре матроса и офицер или мичман. Нам повезло — мы идем с капитан-лейтенантом Гусевым — зам. командира ДД. Он из тех офицеров, что попали под раздачу Хрущевым лейтенантских погон курсантам, проучившимся всего три года и отправленных на флот со средним образованием. Отсюда потолок — кап.3, со всеми вытекающими последствиями. Наш зам. ДД где только не плавал! И командиров и матросов повидал всяких, поэтому к служебным требованиям относился давно уже философски.

Погремев каблуками ботинок по трапу, отдали честь флагу, и-и-и раз! Я в Италии. Первое впечатление — одичали в морях! Машины, машины… Непривычно — вступаешь на проезжую часть — транспорт останавливается. Водитель показывает рукой — проходи. Ты ему так же жестом — мне не нужно, я случайно вылез на дорогу. А он тебе вежливо ручкой — тогда вернись на тротуар. Заграница!

Гуляем без особого плана, нам интересно всё. Город старинный, улочки путанные-перепутанные, бельё на веревочках с балкона на балкон перекинутых сушится. Верёвочка на двух роликах, что-то вроде корабельных фалов с флагами расцвечивания. Хозяйка потянет за неё, и через улочку простыни заполоскались, словно паруса убирают! Старушка корзинку на веревочке с балкона опустила, в ней деньги. Знакомая внизу деньги взяла, перешла дорогу, купила свежие булочки. Корзинка поползла обратно. Старушки громко разговаривают, почти кричат. Эхо по узкой улочке далеко разносится.

Вышли на улицу больше. Витрины чистые, чего там только нет! Стены домов пыльные, местами штукатурка осыпалась. Может это после корабля хочется все покрасить и побелить? Кап.лейт. вспоминает, что ему нужно свечи зажигания для «Жигулей», какие-то фирменные, благо, что наш «Жигуль» это ихний «Фиат». Говорит — спроси, где здесь автомагазин. Как назло забыл, как по-английски «магазин». Скроил фразу, что-то вроде «маленький рынок автомобилей», итальянцы оживились, приняв живейшее участие стали показывать руками налево — направо. Идем, головой крутим, в просветах между домами наш крейсер видно, размеры впечатляют! В базе крейсера у стенки не швартуют, сравнить не с чем. Поворачиваем за угол и останавливаемся. Перед нами рыбный рынок! На автомобильных прицепах развернуты прилавки, в кубиках льда серебристые, красные, оранжевые, зеленые «фрутти ди маре» — дары моря. Макрель — локкарда по местному, дорада, кальмары, тунцы. Продавцы шумно предлагают, покупатели так же шумно выбирают. К полудню всё это раскупается, площадь пустеет, брусчатку моют — можно гулять. Гусев мне — «ты куда нас привел!» Итальянцы поняли мой российский — английский буквально. Просил «маленький рынок автомобилей» — получай! Почесали стриженые затылки под бескозырками, идем дальше.

Мессина очень красива. Город прижат к морю горной грядой отрогов Пелоритани. Основан в VII веке до нашей эры греками, а они умели выбирать места. Жили там и карфагеняне и римляне и арабы. Каждый что-то переделывал на свой лад, поэтому посмотреть есть на что. К полудню все праздношатающиеся собираются на площадь перед кафедральным собором. Слева от него башня с часами и многоярусным кукольным театром. Без пяти двенадцать большие фигуры по очереди оживают и начинается представление. Буратины-Арлекины выходят на балкончики, танцуют, кони кивают головами, а лев размахивает жезлом. Спектакль завершается выходом смерти с косой, на верхнем балкончике. Она трижды стучит древком о пол, и все прячутся под бой курантов. По площади бегает торговец сувенирами. Нарасхват идут яркие косынки с изображением Сицилии и видом достопримечательностей местных провинций. Наших на площади много и торговец кричит — «Пятсотто! Пятсотто!», это значит пятьсот лир. Уже узнал и запомнил слово!

Идем дальше в поисках свечей зажигания. Среди сувениров в магазинчике Гусев увидел кольт-игрушку, шумно стреляющий капсюлями и почти не отличимый от настоящего. Хозяин магазинчика вышел на улицу, что-то говорит, берет горсть шариковых ручек, сует их нам. Мы показываем — не надо, тем более что в ценах не ориентируемся и догадываемся, что матросу столько не купить. Хозяин машет руками — «Презент!». Это дело другое. Он тычет пальцем мне в грудь, на комсомольский значок, подари, значит. Смотрю на офицера, он притворяется, что не видит. Снимаю Ленина с форменки, итальянец обрадовано ведет меня в магазинчик, показывает на какой-то вымпел, прикрепляет значок рядом с другими. Присмотревшись вижу — Мао, Гитлер, Муссолини, теперь ещё Ленин! Кап.лейт. покупает игрушечный кольт и уводит нас от греха подальше. Устали с непривычки, присели на лавочку. Пробуем кольт. Рядом мальчишки оживляются. Явно удивлены военными моряками, играющими в детские пистолеты. Как им объяснить, что мы автоматы один раз и видели, когда присягу принимали. Показываю на офицера и говорю «Пикколо бамбини» — маленький ребенок. Поняли, стали обсуждать.

Как оказалось, сидим возле небольшого автомагазина. Зашли. Теперь я не могу вспомнить, как сказать по-английски «свеча». Прошу девушку выйти на улицу и тычу пальцем на свечу в стоящем мотоцикле. «Канделла!» — говорит она. «Ес, канделла, Фиат!», выбрав из проезжающих наиболее похожий на «Жигули» показываю ей.

Пора на корабль. Вообще — после ограниченного пространства корабля, где все перемещения начинаются в кубрике, а заканчиваются на баке, ноги едва передвигаются. Рога антенн, башни, родной серый борт, кубрик. Дома!

20 сентября. Командиры разделили личный состав на две неравные части — на пьющих и непьющих, по каким-то своим невидимым критериям. Потом среди непьющих выбрали тех, кто посообразительней. Я оказался в меньшинстве, и нас отправили драить бляхи и готовиться к вечернему увольнению на берег. Как оказалось, нас ждут в гости активисты городской секции общества дружбы «Италия — СССР». Странные люди — эти сицилийцы. Последний раз в Мессину заходили броненосцы «Цесаревич» и «Слава» в 1908 году, да в 1910 «Аврора». Ну был еще визит соединения кораблей в 1973, но это всё! С кем они дружат, если в наши годы в Болгарию-то со скрипом выпускали, а о Мессине в России редко кто слышал. После ужина идем вечерними улицами чужого города. Нас человек двадцать, вместе с офицерами. Старинное здание, холл, мраморные колонны, ведущая на второй этаж парадная лестница, покрытая ковровой дорожкой, хрустальные люстры. После машинного отделения и плафонов освещения в двадцать восьмом кубрике, хочется говорить шепотом. Торжественные речи, перебиваемые переводчиком, аплодисменты тех, кто понял, о чем идет речь. В общем раут, плавно переходящий в фуршет. Честно говоря, народу много. Местные коммунисты, профессор мессинского университета историк Стефано, гости из Реджо-ди-Калабрии, советский консул в Риме Ю. С. Пахомов. После речей и аплодисментов началась неофициальная часть. Отличные вина, легкие закуски, неформальное общение. Мы разделились «по интересам». Второй бокал развязал языки и понимать друг-друга становится все легче. На корабле приходится пить чай, с запахом хлорки. На ходовой вахте, утомившись от сорокаградусной духоты иногда и ледяную дистиллированную воду, слитую из рефмашин хлебнешь, а здесь — сухое красное вино! Немного повело. Общаюсь с местным художниками-авангардистами, благо, что на стенах развешены их произведения. Сложны для понимания лиловые пятна на серых и синих квадратах. Один толстячок не художник, а скульптор, над ним немного пошучивают, но по-доброму. Он отошел за очередным подносом с бокалами и его друзья объясняют, что зовут его «Сант-Антонио» за какой-то комплекс понятных ему одному статуй. Вместе с бокалами он приносит альбомы с фоторепродукциями вернисажа, дарит их нам и я прошу автограф. Он начинает расписываться, но я прошу: «Сант-Антонио, пэр фаворе! (пожалуйста)». Общий смех, толстячок находит в альбоме свое произведение, с удовольствием подписывает фотографию какой-то мраморной глыбы.

В зале появляется молодежь, художники зовут парней к нашему столику, приносят еще один поднос. Мы идем в комнату, где в углу стоят транспаранты, плакаты, какие-то флаги. Что-то вроде нашего красного уголка, только не такого официального. Девушка что-то шумно объясняет мне, показывая на сломанные флаги, но она говорит по-итальянски, а я здесь всего четвертый день, и совершенно её не понимаю… В дверях ненароком появляется мичман, смотрит на меня, пытаясь понять, о чем идет речь и какие секреты я сейчас раскрываю. Возвращаюсь с новыми знакомыми в зал, тем более, что вечер уже близок к завершению. Мы спускаемся с лестницы и я вижу — почти все моряки уже переходят улицу. Белые форменки и кители офицеров на вечерних улицах видны далеко, фонари качаются от выпитого вина и я думаю — «ничего себе, а если бы я немного задержался!». Бегу, догоняя группу, на перекрестке меня обступают итальянские подростки, что-то говорят, но общения на сегодня достаточно! Воссоединившись со всеми успокаиваюсь — чуть не потерялся! Идем по ночной Мессине понимая, что прощаемся с ней сейчас, а не завтра утром, в суете и беготне швартовки.

На корабле в кубриках уже включили ночное освещение и я засыпаю, под калейдоскоп из лиц, бокалов, фонарей и сломанных флагов.

В пролив вышли рано утром. Провожали нас два карабинера, приехавших на «Фиате» и швартовая команда. Да и некому было провожать чужой крейсер, невесть как попавший в курортный сицилийский город. Парад окончен, встречи завершены, в газетах напечатали.

С вечера на фалах висел флаг «P» международного свода сигналов, означающий — «Все должны быть на борту, так как корабль готовится к выходу». Отдали носовой продольный, кормовой, оба шпринга, буксир аккуратно отвел нашу корму от стенки. В просвет между бортом и берегом упали оба швартовых конца, поползли в клюзы. Спустили гюйс, флаг перенесли на гафель. С крыла мостика вахтенный штурман помахал рукой буксиру — «Благодарю за отличную работу». Буксир коротко тявкнул ревуном, шкипер махнул в ответ: «Ариведерчи!»

Команду «Встать к борту» выполнили коряво — всем хотелось стоять на правом борту, где проплывали улицы. Там можно помахать бескозыркой. По левому борту был только старый форт, да ангел на стелле, которому хоть маши, хоть не маши. За столетия он всяких видел. Вышли из гавани, уступили дорогу нескольким паромам с Реджо-ди-Калабрии. У них график, по четкости не уступающий железнодорожному. На внешнем рейде БПК уже дожидался нас, встал в кильватер и колокола громкого боя рассыпали личный состав по боевым постам. Корабли входили в узость — Мессинский пролив, да и службу никто не отменял! Прощай, Мессина, бог даст — ещё свидимся. Через несколько часов «Смелый», обойдя по правому борту крейсер ушел по своим делам, а мы легли на курс к знакомой точке возле греческого острова Китира.

Некоторые итоги визита в цифрах:
17 сентября -22 сентября 1976 г. порт Мессина — стенка причала Колапеше;
В книге отзывов крейсера 3600 записей;
35 тыс. посетителей за пять дней;
На борту побывала Анджела Боттери — дама, депутат сицилийского парламента;
На встрече-фуршете Общества дружбы «Италия-СССР» были председатель — Ассистент профессора философии Мессинского университета проф. экономики Соббрио, председатель секции общества г. Реджо-ди Калабрия (городок через пролив) Эуджине Мозолино, советский консул в Риме Ю. С. Пахомов.

Визит в Мессину оставил неизгладимое впечатление у всего экипажа крейсера, стал эмоциональной вершиной всей боевой службы. По его окончании явственно ощущалась усталость как людей так и техники. Завершался пятый месяц пребывания в море…

При недавней моей личной встрече с Анатолием Моесеевичем Шакуном, тот поделился своим мнением, что БС 1976 года была самой сложной в его должности командира корабля! Несмотря на все передряги, штаб эскадры оценил службу КРУ на «хорошо».

В первых числах октября он окончательно перешел на ПКР «Ленинград». Под «присмотром» довольно небольшого для американского флота корабля PGM PG-86 Antelope «Жданов» покинул Эгейское море.

То что крейсер сумел завершить БС в положенные сроки заслуга прежде всего личного состава БЧ-5! С самого начала похода офицерскому и мичманскому составу, матросам и старшинам этой боевой части приходилось принимать все мыслимые и немыслимые усилия, чтобы дать крейсеру ход, обеспечить корабль всеми видами энергии. Однако, не обошлось без кадровых изменений. Так вместо капитана 2 ранга Смирнова командиром БЧ -5 был назначен капитан 3 ранга Хейфиц. Я думаю тут будет уместно вспомнить и опубликовать фамилии некоторых рядовых матросов, каждый из которых внес свою долю труда и пота в общее дело.

Сомов А.А. ЭТД (Электротехнический дивизион) Балицкий А.И. ЭТД Пьелик И.Я. (Дивизион движения, котельная группа) Гудков В.В. ЭТД Патосин В.В. (Дивизион движения, машинная группа) Цебрук И.И. Луйнис В.В. Мунябин И.П. Деревицкий Г.С. Маслов А.Н. ЭТД Платонов В.В. Слесаренко Б.М. Ходосов О.А. Коцаба Д.И. Боженков А.А. Етумян А.А. (Дивизион движения, котельная группа) Ильин В.Д. ЭТД Джабуа Л.Г. (Дивизион движения, котельная группа) Дидус М.Ф. (Дивизион движения, котельная группа) Бещук А.А. Белый В.А. (Дивизион живучести) Николаев А.Е. Вергун Н.И. Лучинскас А.П. Тихий В.А. Мокрецов Ю.Ю. Александров С.А. Дмитриенко В.П. Монтиков С.Н. Давыдов А.И. Шацкий В.А. Раткевич И.В. Сластин П.И. (Дивизион движения, котельная группа) Чураков О.В. Першин В.П. Ходачек В.М. Иконяк Б.А. Воронин А.В. (Дивизион движения, котельная группа) Пашагин Н.Н. (Дивизион движения, машинная группа) Тригубец И.Я. Даушкатс А.П. Тихий И.П. (Дивизион движения, котельная группа) Волков В.П. ЭТД Николаев А.В. Имамов Б (Дивизион движения, котельная группа) Найденко В.И. Гром Р.П. Левша П.М. Королев А.И. Горшков Ю.З. ЭТД Пригода Ю.В. Маслаков Зотов Н.И. (Дивизион движения, машинная группа) Онцкулис А.В. Тимофеев Тагаев Х.Э. (Дивизион движения, машинная группа) Лысиков В.С. Чумаков А.Г. Денисов М.В. Нефедов А.А.

Этим походом КРУ «Жданов» завершил свою активную службу в период 1971 по 1976 годы. Вернувшись в Севастополь, крейсер вплоть до осени 1977 года проведет на бочках в ожидании своей очереди на постановку в завод. Там вначале весны завершил капитальный ремонт и модернизацию средств ПВО сначала крейсер Балтийского флота «Октябрьская революция», а затем подобные работы шли и на крейсере «Адмирал Ушаков».

Для офицерского состава начались командировки на другие действующие корабли флота, к ним привлекался даже командир корабля. Началось сокращение личного состава БЧ-4. Грамотных специалистов связи с удовольствием «разбирали» на корабли 150 бригады,30-ой дивизии, узлы связи флота или, к примеру, на вводимый в строй «Эльбрус». Практически включительно по 1980 год крейсер проведет в Севморзаводе, пройдет капитальный ремонт и вторую модернизацию средств связи. После чего перед кораблем будут поставлены новые задачи на период 1981-1986 годы.

Об этом мы попытаемся рассказать в следующих материалах.

Использованы фотографии: В.Патосина, Ан.Воробьева, Л.Корчагина, В.Дмитриенко, С.Филипповского, Курданина, Мельника, С.Яросевича, В.Катцина, Вит.Жилинскаса, Вит.Костриченко, Кястаса с БПК "Скорый", севастопольца Виталия Костриченко, Benj Gluk и сайта Defense Visual Information Center

В.Патосин, 2006 год
Материал обобщил и подготовил В.Арапов

Так, к примеру, он раздумывал над тем, стоит ли поведать широким читательским кругам подробности о столкновении в Средиземном море нашего эсминца "Бравый" с английским авианосцем "Арк Ройял". В конечном счете, в книгу "На Средиземноморской эскадре", а затем в новую работу П. Дубягина "Минка помнит многое…" вошло описание этого одновременно и примечательного, и трагического, и позорного события…

Сомневался опытный адмирал и в том, стоит ли включать в книгу описание менее известного случая - столкновение советской атомной подводной лодки К-22 с американским фрегатом "Водж". Поводов для сомнений было несколько. Во-первых, хотя этот случай и описан (посмотрите хотя бы публикации в Интернете), тем не менее, ряд принципиальных моментов, связанных с этим навигационным происшествием, приведшим к серьезной аварии, огласке до сих пор не предан. Во-вторых, на официальном уровне (Министерства обороны СССР, Генерального штаба и Главкомата ВМФ) резонанс этого столкновения был максимально приглушен. Сделано это было немедленно, без соответствующих тяжести случившегося кадровых, организационных и иных выводов. В-третьих…

В общем, Павел Романович решил эпизод столкновения нашей субмарины с американским надводным кораблем в свои воспоминания не включать. Правда, он оставил в моем архиве фотографии, красноречиво свидетельствующие о степени и масштабах происшедшего…

"Ревущая корова" "противоавианосной" системы

ОБЩЕИЗВЕСТНО: советский подводный флот был самым многочисленным и мощным в мире. По ряду показателей наши "витязи подводных глубин" опережали "супостата", но в то же время в чем-то и уступали. В определенной мере этот проигрыш был обусловлен достигнутым уровнем отечественного военного кораблестроения и нашим отставанием в освоении и использовании новейших технологий. Потому наши подводные лодки, оснащенные уникальным ракетным оружием, проигрывали "конкурирующей фирме" в радиотехническом оснащении, уступали в обеспечении скрытности и др. К примеру, атомоходы одного из самых многочисленных, 675-го проекта (различных модификаций всего построено 29 ед.) из-за их шумности называли "ревущими коровами" (отрицательно на эффективности их действий сказывалась значительная шумность из-за высокой виброактивности механизмов атомной энергетической установки АПЛ первого поколения и высокой частоты вращения гребных винтов, а также из-за наличия плохо обтекаемых газоотводных выгородок).

Несмотря на это, наши подводники успешно решали ответственные боевые задачи, в том числе в Средиземном море, в акватории которого иногда находилось до трех американских авианосных многоцелевых групп. Действовали здесь АМГ и других НАТОвских держав - Великобритании и Франции. В сущности, ПЛАРК (подводная лодка атомная с крылатыми ракетами) пр. 675 (Echo II) и была предназначена для "убийства" авианосцев вероятного противника.

ПЛАРК пр. 675 легли в основу создаваемой во второй половине 50-х годов советской военно-морской "противоавианосной" системы, которая должна была действовать надежно, быстро и эффективно, что не требует особых объяснений: авианосцы США, находившиеся у наших берегов, являлись платформой для многих десятков палубных самолетов - носителей ядерного оружия. Подняв свою авиацию в воздух в кратчайший срок, авианосец выполнял свою боевую задачу и, соответственно, значение, как цель, утрачивал. Таким образом, его следовало уничтожить до взлета авиации…

Смятый легкий корпус в носу АПЛ К-22 и поврежденный обтекатель ГАС. Средиземное море, район острова Крит. 29 августа 1976 г.

Ракетный "Аргумент" от Никиты Хрущева

К РУБЕЖУ 60-х годов в знаменитом ОКБ В.Н. Челомея на базе ракетного комплекса П-5, предназначенного для стрельбы по береговым целям, был разработан противокорабельный комплекс П-6. Работы по созданию противокорабельного оружия с системой конечного самонаведения начались в нашей стране еще в 1948 году, однако дальность стрельбы первых ПКР не превышала нескольких десятков километров. В то же время основные надводные цели - авианосцы ВМС США - имели глубину всепогодной и всесуточной противовоздушной (противоракетной) обороны порядка 150-200 км. С появлением в начале 60-х годов на вооружении американцев новых истребителей-перехватчиков F-4 "Фантом", оснащенных всеракурсными ракетами класса воздух-воздух AIM-7 "Спэрроу", а также палубных самолетов ДРЛО Е-2А "Хоукай", глубина обороны сил вероятного противника должна была возрасти до 250-300 км. В качестве ответной меры это требовало и создания противокорабельных ракет нового поколения, имеющих большую (порядка нескольких сотен километров) дальность.

Исследовательские работы по формированию облика противокорабельных ракет большой дальности начались в подмосковном Реутово под руководством В.Н. Челомея еще в 1956 году. Крылатая ракета, входящая в состав комплекса, должна была иметь максимальную дальность стрельбы более 300 км, что обеспечивало возможность поражения авианосных ударных групп и соединений противника без входа в зону его противолодочной и противокорабельной обороны. ПКР должна была комплектоваться системой управления, обеспечивающей поражение надводных целей практически всех классов, ядерной и осколочно-фугасной боевыми частями большой мощности. Корабельная и ракетная аппаратура системы управления комплексом разрабатывались НИИ-49 (впоследствии переименованным в НПО "Гранит"), возглавляемым Н.А. Чариным.

Создание "противоавианосной" системы с использованием подводных лодок было невозможным без обеспечения надежной разведки и целеуказания в океанской зоне. Для решения этой задачи Киевским НИИ радиоэлектроники (ныне НПО "Квант") под руководством главного конструктора И.В. Кудрявцева была создана авиационная разведывательная система "Успех", размещенная на специально разработанных носителях ТУ-16РЦ и ТУ-95РЦ (ОКБ А.Н. Туполева). На самолетах размещалась авиационная радиолокационная система обнаружения морских целей и передачи сигналов на корабли, где осуществлялась обработка данных и выдавались целеуказания ракетному комплексу. Прием мог осуществляться как в надводном, так и подводном положении ПЛАРК.

Таким образом, в нашей стране впервые в мире создавалась разведывательно-ударная система (РУС), включающая средства разведки, ударное оружие и их носители (как морские, так и воздушные).

Система эта была не только уникальной, но и весьма эффективной. Корабельная автоматизированная система "Аргумент" решала задачи управления полетом нескольких ракет в залпе, а также наведения ПКР на цели при помощи радиолокационного визира. В случае обнаружения нескольких целей имелась возможность их избирательного поражения путем трансляции на борт подводной лодки с борта ракеты радиолокационного изображения цели и передачи с корабля команд о выборе конкретных целей.

Использование разведывательно-ударного комплекса осуществлялось следующим образом: подводная лодка, находящаяся в заданном районе, после получения боевого распоряжения на применение ракетного оружия подвсплывала на перископную глубину и устанавливала связь с самолетом разведки и целеуказания, который передавал на борт ПЛАРК радиолокационную информацию о надводных целях. Эта информация отображалась на экранах пульта оператора комплекса целеуказания лодки. Командир корабля анализировал целевую обстановку и назначал цель, по которой было необходимо определить координаты (пеленг и дальность). Затем эти данные вводились в корабельную систему управления ракетным комплексом, осуществлялась оценка досягаемости оружия и ожидаемой вероятности обнаружения цели радиолокационным визиром ракеты. На основе этой информации принималось окончательное решение на стрельбу. Лодка ложилась на боевой курс, выполняя предстартовую подготовку, после чего всплывала в надводное положение и производила ракетный залп (число ПКР в залпе - не более четырех).

Управление полетом каждой ракеты в залпе относительно плоскости стрельбы осуществлялось одним оператором по отметкам пеленга на радиолокационном индикаторе. В случае отклонения отметки от заданного направления оператор возвращал ПКР в плоскость стрельбы. При достижении ракетой расчетной дальности, выработанной корабельной системой управления, по команде операторов включались радиолокационные визиры ракет и передатчики радиоканала для трансляции, полученной визирами информации. После захвата цели радиолокационным визиром ПКР она по команде оператора переводилась в режим самонаведения (первоначально ракета самонаводилась лишь в горизонтальной плоскости, затем осуществлялось ее пологое пикирование и за несколько километров до цели также вводился режим самонаведения в вертикальной плоскости).

Следует отметить: существенным недостатком комплекса П-6 являлся надводный старт. При этом время нахождения в надводном положении ПЛАРК с комплексом П-6 по сравнению с лодками, имеющими на борту комплекс П-5, возросло, т.к. теперь требовалось управление с борта корабля и полетом ракеты вплоть до захвата цели ее ГСН. Несмотря на этот очевидный недостаток, комплекс П-6 давал советскому флоту ощутимые преимущества в борьбе с крупными надводными кораблями противника. Кроме того, программа активно поддерживалась лично Н.С. Хрущевым, сын которого работал у Челомея. В результате 17 августа 1956 г. вышло постановление СМ СССР о начале работ по созданию ПЛАРК 675-го проекта, оснащенных противокорабельными ракетами П-6, а также стратегическими крылатыми ракетами П-5М, предназначенными для поражения береговых целей.

Залпом - по авианосцу

ПРОЕКТИРОВАНИЕ АТОМОХОДА, предназначенного для борьбы при помощи крылатых ракет с крупными надводными целями, началось в ЦКБ МТ "Рубин". Главным конструктором подводных лодок проекта 675 был П.П. Пустынцев, главными наблюдающими от ВМФ на начальном этапе М.С. Фаддеев, в последующем - В.Н. Иванов. В октябре 1958 г. технический проект 675 был разработан и представлен на утверждение.

Конструктивно ПЛАРК проекта 675 - двухкорпусная двухвальная подводная лодка с развитыми ограждением боевой рубки и надстройкой. Прочный корпус, на большем протяжении имевший цилиндрическую форму, был выполнен из стали АК-25 толщиной 22-35 мм. Оконечности имели форму усеченных конусов.

Прочный корпус разделялся на 10 отсеков. Шпангоуты изготавливались из симметричного полособульбового и сварного таврового профилей высотой 240 мм. Шпация - 600 мм. Межотсечные переборки изготавливались из стали АК-25 толщиной 10 мм. Обшивка и набор легкого корпуса были выполнены из стали ЮЗ толщиной 4-16 мм. Поверхность корпуса покрывалась противогидроакустическим покрытием. ГЭУ по сравнению с лодками 627-го, 658-го и 659-го проектов изменению фактически не подвергалась. Энергетическая установка (35000 л.с.) включала два реактора ВМ-А (2x70 мВт).

Особо отметим: антенна управления системы "Аргумент" размещалась в передней части рубки на поворотной мачте. Несущие излучатели крупногабаритной антенны в нерабочем положении заводились в ограждение рубки таким образом, что обтекатель, расположенный с задней стороны антенны, становился передней стенкой рубочного ограждения.

ОСНОВНОЕ ВООРУЖЕНИЕ ЛОДКИ - восемь крылатых ракет П-6 (4К88) - размещались в контейнерах, поднимающихся в стартовое положение на угол 14О (поэтому лодки этих проектов называли "раскладушками"). Стрельба, как и на АПЛ 659-го проекта, была возможна лишь в надводном положении.

Ракета имела длину 10,8 м, максимальный диаметр корпуса - 0,9 м, размах крыла - 2,5 м и стартовую массу - 5300 (5200) кг. Она снабжалась маршевым ТРД 4Д48 и стартовыми твердотопливными ракетными двигателями. Диапазон дальностей стрельбы составлял 35-380 км, максимальная скорость полета соответствовала М=1,3. Полет ракеты проходил на высоте 400-7500 м, перед атакой цели ПКР снижалась на высоту 100 м.

На ПЛАРК 675-го проекта впервые в мире была реализована возможность залповой ракетной стрельбы с избирательным поражением кораблей противника, находящихся в составе соединений. ПЛАРК, обнаружив цель по данным ГАК, всплывала для ракетной стрельбы, которая осуществлялась двумя залпами по четыре ракеты в залпе. После подъема ракетных контейнеров и открывания крышек производился запуск и вывод на полетный режим работы маршевых двигателей ракет. Одновременно в рабочее положение (на 180О) разворачивалось установленная в носовой части ограждения рубки антенна системы управления и наведения ПКР на цель "Аргумент".

"Рваный" легкий корпус советского атомохода.

После всплытия в надводное положение ПЛ на предстартовую подготовку до пуска первой ракеты первого залпа требовалось три минуты. Второй четырехракетный залп мог производиться через 12 минут. При проведении предстартовой подготовки ПЛ в любой момент могла ее прервать и начать погружение, даже с незакрытыми крышками не более чем у трех ракетных контейнеров. Продувание предусмотренных для этих целей аварийно-балластных цистерн компенсировало потерю плавучести ПЛ в подводном положении при плавании с затопленными водой контейнерами.

Атомоход мог выполнить четырехракетный залп в течение 15 минут, два залпа - за 20-30 минут с учетом времени, затрачиваемого на всплытие, подготовку к пуску, запуск и полет ракет до цели. Обеспечивалась возможность одновременного обстрела цели 12 ракетами П-6 с различных носителей, что позволяло преодолевать самую плотную ПВО авианосных соединений 60-х годов.

Торпедное вооружение включало четыре носовых ТА калибром 533 мм (максимальная глубина стрельбы - 100 м) и два 400-мм ТА (максимальная глубина стрельбы - 250 м). Суммарный боекомплект - 20 торпед.

Подводная лодка была оснащена гидроакустическим комплексом "Арктика-М", комплексом навигационных систем "Сила-Н-675", гирокомпасом "Маяк", астронавигационной системой "Лира-11" и другим оборудованием.

СТРОИТЕЛЬСТВО ЛОДОК 675-го проекта велось в Северодвинске и Комсомольске-на-Амуре. Головной северодвинский корабль вошел в состав Северного флота в 1963 г. Этому предшествовали государственные испытания, завершившиеся успешным выполнением четырехракетной залповой стрельбы. Таким образом, от приема правительственного решения до ввода в строй прошло всего 7 лет!

Лодки 675-го проекта активно использовались на Северном и Тихоокеанском флотах. Они несли боевую службу в Средиземном море и Индийском океане. Хотя боевая эффективность этих ПЛ была относительно невелика из-за надводного старта ПКР и необходимости телеуправления ими, а также из-за уязвимости ракет от средств ПРО группировок крупных надводных кораблей, тем не менее, свою сдерживающую роль в 60-70-е годы они выполнили.

Эти лодки были одними из наиболее активно модернизировавшихся кораблей советского флота. Первой улучшенной модификацией проекта 675 был проект 675К, на котором было установлено устройство "Касатка", обеспечивавшее прием и обработку данных по целеуказанию от искусственных спутников Земли. По этому проекту была модернизирована одна ПЛАРК (К-48). Остальные модификации предполагали использование других ракетных комплексов и систем целеуказания. 675МК предусматривала замену крылатых ракет комплекса П-6 ракетами комплекса П-500 ("Базальт"). На проекте 675МУ была установлена система целеуказания "Успех". Проект 675МКВ предусматривал применение крылатых ракет комплекса "Вулкан". ПЛ КС-86 являлась модернизированной по проекту 675Н (ПЛ - носителем подводных пловцов).

25 ЯНВАРЯ 1963 г. подводная лодка К-22 (ПЛАРК пр. 675) была зачислена в списки кораблей ВМФ СССР. 6 сентября 1965 г. лодка вошла в состав Северного флота. В марте 1967 года она уходила в дальний поход в составе Экваториальной экспедиции особого назначения. 25 октября 1967 года Главнокомандующий ВМФ СССР Адмирал Флота Советского Союза С.Г. Горшков передал на вечное хранение экипажу этого подводного ракетоносца гвардейский Военно-морской флаг с подлодки Д-3 ("Красногвардеец"). Глубоко символичен тот факт, что гвардейские знаки и ленточки всему личному составу экипажа вручил на торжественном собрании прославленный подводник-североморец Герой Советского Союза контр-адмирал И.А. Колышкин. Соответственно, К-22 было присвоено почетное наименование "Красногвардеец". В связи с 50-летием Великого Октября награждена Памятным знаменем ЦК КПСС, Президиума Верховного Совета и Совета Министров СССР.

"Разбор маневров". Справа начальник политотдела 5-й эскадры контр-адмирал П.Р. Дубягин. Спиной стоит комэск контр-адмирал В.И. Акимов. Слева — улыбающийся в состоянии прострации "герой"-подводник.

Небольшое, но интересное и нужное отступление

21 МАРТА 1942 года подводная лодка Щ-421 Северного флота вышла в свой шестой боевой поход. Ей было поручено обеспечивать фланговое охранение шедшего в Мурманск союзного конвоя PQ-13, а затем действовать на коммуникациях противника. В этом походе лодкой командовал капитан-лейтенант Ф.А. Видяев. На лодке также находился командир дивизиона капитан 2 ранга И.А. Колышкин. 28 марта, патрулируя в районе Порсангер-фьорда, лодка обнаружила конвой противника, состоящий из большого, вместимостью около 7000 брутто-регистровых тонн, транспорта в охранении двух сторожевых кораблей. Щ-421 атаковала транспорт двумя торпедами, на лодке слышали взрыв, но, уклоняясь от атак кораблей охранения, Видяев результата не видел. За два с половиной часа вражеские сторожевики сбросили на лодку 44 глубинные бомбы. Постоянно маневрируя, лодка оторвалась от противника и осталась на позиции.

4 АПРЕЛЯ на лодку поступила радиограмма из штаба флота о награждении Щ-421 орденом Красного Знамени. Все ждали возвращения домой, но в 20 часов 58 минут 8 апреля, на двадцатые сутки крейсерства, когда лодка в подводном положении шла на подзарядку батарей, под кормой раздался взрыв антенной мины. Экипаж спас лодку от гибели, и ей удалось всплыть в 5 милях от вражеского берега, однако взрыв полностью лишил ее хода. Ветром и приливным течением лодку начало сносить на прибрежные камни. Послав на базу радиограмму о своем положении, подводники по предложению капитан-лейтенанта A.M. Каутского сшили из чехлов дизелей парус и подняли его на перископе. Почти 13 часов подгоняемая благоприятным ветром лодка под парусом медленно удалялась от вражеского берега.

9 апреля в 10 часов 50 минут к месту аварии пришла подводная лодка К-22, ставшая гвардейской в одном приказе с награждением Щ-421. Из-за сильного ветра и большой волны буксировать Щ-421 не удалось. Когда над лодками появился вражеский самолет, спасательные работы пришлось прекратить, а экипаж Щ-421 перевести на К-22. После этого командир К-22 капитан 2 ранга В.Н. Котельников потопил аварийную лодку торпедой. На следующий день К-22 благополучно вернулась на базу в Полярный.

Щ-421 стала единственной за всю войну подводной лодкой Северного флота, погибшей без человеческих жертв. Ф.А. Видяев 10 июня 1942 года был назначен командиром Щ-422. На ней он совершил 6 боевых походов. В июле 1943 года Щ-422 на базу не вернулась… В честь командира этой подлодки его именем была названа плавбаза подводных лодок, решавшая боевые задачи в том числе в Средиземном море и являвшаяся флагманским кораблем 5-й эскадры.

Боевая тревога у острова Крит

28 АВГУСТА 1976 г. на флагманский корабль Средиземноморской эскадры пришло тревожное радио: произошла авария нашей подводной лодки.

Командир эскадры, "подводник от Бога" контр-адмирал Владимир Ильич Акимов, оторвавшись от просмотра кинофильма, сразу же объявил "боевую тревогу". Корабли экстренно снялись с якоря и направились в точку нахождения аварийного атомохода - благо, было недалеко…

В ЭТОТ ДЕНЬ советская гвардейская атомная подводная лодка К-22 ("Красногвардеец") выполняла боевую задачу в Средиземном море у острова Крит. Подводный корабль находился в 150 милях юго-западнее острова. При всплытии (очевидно, на сеанс связи), в 16 часов 28 минут, командир К-22 обнаружил в перископ фрегат ВМС США "Моинестер" (FF-1097) типа "Нокс", находившийся на кормовых курсовых углах. Командир безрасчетно, "на глаз" определил пеленг (П -183О) и дистанцию (40-50 кабельтовых) до цели (фактически пеленг - 192О, дистанция - 20 кабельтовых). Вместо уклонения от американского противолодочника командир решил в учебных целях поддерживать с ним контакт. Глубина моря в районе маневрирования составляла 2900 метров, волнение моря - 1-2 балла, сила ветра (280О) - 3 м/сек, видимость полная дневная.

В 16 часов 36 минут лодка, погрузившись на глубину 140 метров, повернула на курс 110О и на скорости 17 узлов стала приводить американский фрегат на носовые курсовые углы.

Между тем командир атомохода, посчитав себя обнаруженным, используя переменные хода, стал выполнять маневр отрыва. Своими неграмотными действиями он создавал неблагоприятные условия для работы своей гидроакустики и, получая отрывочные данные по целям, не имел ясного представления о надводной обстановке. Маневрируя рядом с фрегатом "Моинестер", он недопустимо сблизился с ним на дистанцию около 17,5 кабельтовых (курс -50О). В этих условиях командир трижды (в 16 часов 50 минут, в 17 часов 38 минут и в 17 часов 53 минуты) подвсплывал под перископ. Однако, как оказалось, находившийся рядом второй американский фрегат "Водж" визуально так и не обнаружил.

Отметим особо: командир атомохода дал устное приказание не вести вахтенный журнал, не объявил "тревогу", не привлек, в том числе к расчетам элементов движения цели, ни старшего помощника, ни штурмана, ни боевой информационный пост. В свой замысел и дальнейшие планы он никого не посвятил. Он постоянно допускал ошибки в определении дистанции и неоднократно сближался на большой скорости в слое скачка (до 3-5 кабельтовых) с фрегатом "Моинестер".

В 17 часов 53 минуты командир справа от себя обнаружил фрегат (по пеленгу 62О на дистанции 7 кабельтовых) и, резко отвернув влево, начал маневрировать зигзагом. Атомоход шел генеральным курсом 320О, подвсплывая на глубину 4-5 метров, при этом рубка лодки появлялась над поверхностью воды. Из-за маневра и сильной вибрации наблюдение в перископ было затруднено и потому командир несколько раз терял фрегат из вида. Окончательно он его потерял в 18 часов 15 минут. Однако через десять минут командир неожиданно обнаружил в непосредственной близости второй американский фрегат ("Водж"). В 18 часов 25 минут он дал команду: "Срочное погружение! Перископ - вниз!" Эта мера запоздала, и атомоход на 18-узловой скорости через минуту ударил "американца" в левый борт под корму в районе вертолетного ангара.

Справка

Фрегат ВМФ США "Водж" (FF-1047) типа "Гарсия" (всего в 60-е годы было построено 11 единиц).

Водоизмещение: 2624 т/3403 т.

Главные размерения:

длина - 126,3 м; ширина -13,4 м; осадка - 7,3 м.

Вооружение:

1х8 - ПЛУР "Асрок",

2х1 - 127-мм универсальное орудие.

2х1 - 480-мм ТА; 2х3 - 324-мм ТА ПЛО.

Скорость: 27 узлов.

Экипаж: 241 чел.

Входил в ВМС США в 1966-1989 гг. В 2001 г. продан на слом.

Угробленный "Аргумент" и... повышение по службе

УДАР БЫЛ ДВОЙНЫМ - сначала носовой частью ПЛ, а затем ограждением рубки. С палубы фрегата за борт вылетело несколько человек, которых потом подобрали вертолеты. Удар был настолько сильным, что корабль потерял ход и был отбуксирован в порт Ханья (остров Крит), а затем на ремонтную базу в Тулон (не мудрено - единственный гребной винт фрегата раскололся, как грецкий орех). Ремонт у французов обошелся американцам в 600 тыс. долларов.

Нашей лодке тоже досталось. Советский атомоход получил повреждения легкого корпуса в носовой части, были повреждены выдвижные устройства, ракетный контейнер № 1, разбиты антенны гидроакустического комплекса "Керчь", радиолокационная станция управления ракетным оружием "Аргумент", смяты ограждение рубки и правый горизонтальный руль. При этом русским подводникам достался "боевой трофей" - часть гребного винта американского фрегата, торчащая в рубке. Имело место поступление забортной воды в прочный корпус через внутреннюю полость подъемно-мачтового устройства "Аргумента" в количестве 2-3 т/час.

Лодка, естественно, была вынуждена всплыть, что для атомохода на боевой службе недопустимо.

Брезентовый камуфляж, прикрывший повреждения нашего атомохода.

Прибывшие на К-22 для разбора "маневров" командир эскадры, особист и начальник политического отдела обнаружили, мягко говоря, много странного в поведении командира, который находился в состоянии психологической прострации. Выяснилось: старпом пытался вмешаться в неадекватные действия "гвардейского" командира, но сделать это не удалось. Очевидно, командир в это время находился "подшофе" и в чужих аргументах не нуждался, угробив общий лодочный "Аргумент"…

ПОКИНУВ РАЙОН аварии своим ходом в сопровождении советских кораблей, лодка встала в "косметический ремонт" в точке якорной стоянки у острова Китира (Греция). После этого небоеспособный корабль, наспех залатанный и подкрашенный, был досрочно возвращен на базу для капитального ремонта в Северодвинске, где он пробыл несколько месяцев.

Самое интересное заключалось в том, что "делу" не был дан ход - в Москве командиру почему-то очень сильно благоволили. В результате за все эти "маневры" он был всего лишь переведен на берег на должность… заместителя начальника штаба флотилии в Гремихе. Наверное, обучать боевому мастерству и тактике современного боя молодых командиров…

Сама К-22, которой впоследствии был присвоен тактический номер Б-22, в 1994 году была исключена из боевого состава ВМФ и хранилась у причала отстоя в Губе Ара. За свою служебную биографию лодка прошла 223108 миль за 26834 ходовых часа.

Повреждения в спешном порядке были заделаны листами железа. В таком виде потерявший боеспособность ракетоносец ушел на Северный флот.

Командиру американского фрегата повезло меньше - он был снят с должности за "пассивность". То есть, наблюдая странные маневры советской субмарины, обескураженный, он, бедолага, не предпринял никаких действий для уклонения и недопущения столкновения. За что и поплатился. В принципе, для его фрегата и членов экипажа дело могло закончиться гораздо хуже. Впрочем, как и для нашей субмарины…

Разумеется, о произошедшем активно писала западная пресса - некоторые экземпляры газет с объемными статьями и красноречивыми фотографиями были переданы нашими дипломатами командованию Средиземноморской эскадры во время заходов советских кораблей с визитами в иностранные порты.

Подобного рода происшествия, к сожалению, не были единичными. К примеру, 19 сентября 1984 года АПЛ К-53 Северного флота при форсировании Гибралтара столкнулась с транспортом "Братство" Черноморского пароходства. Судно, везшее канадскую пшеницу, чудом не утонуло. Испанские спасатели отбуксировали его к своему берегу. После разгрузки "Братство" было продано на слом. Наш атомоход в сопровождении СКР "Разительный" был возвращен на Север.

Нечто подобное происходило и с надводными кораблями. Так, 3 августа 1983 г. кипрский сухогруз "Атлас-III", вышедший из Лимасола, протаранил стоявшую на якоре группу кораблей (СКР "Разительный", МТЩ "Рулевой" и МРЗК "Курс"). Пострадали сторожевик и тральщик. Слава Богу, обошлось без жертв…