Имя Александра Невского известно в наши дни каждому школьнику. Этот образ сегодня ассоциируется у нас с доблестью, военными успехами славян в средневековье, успешной защитой русских территорий и православия.

Краткая биография Александра Невского

Александр был вторым сыном киевского и владимирского князя Ярослава, а также

внуком известнейшего князя Галиции и Новгорода Мстислава Удатного. Уже в раннем возрасте Александр принимает княжеский постриг - символичное посвящение воина, защитника православной веры. Почти все свое детство юный князь проводит в Новгороде. В этом же городе и начинается его правление в качестве наместника отца, великого князя Достижение Александром того возраста, когда он уже мог полноценно вести в бой дружину, совпало с неспокойными временами на северо-западе русских земель. Это была эпоха направленных не только против сарацин востока, но и против православных христиан. Рыцарские католические армии во второй половине 1230-х годов врывались не северо-западные земли, грабя местное население и захватывая территорию.

Битва Александра Невского со шведами

Как и многие князья средневековой Руси, Александр значительную часть своей жизни провел в военных походах. Так, противостояние 1240 года со шведами на реке Нева дало ему собственно прозвище, которое все мы сегодня прекрасно знаем. Это побоище стало результатом многолетних конфликтов Новгорода и шведского государства за контроль над территориями Ижоры и Карельского перешейка, а также власть над племенами, населяющими эти земли. Каждая из сторон стремилась крестить язычников на свой лад. О славной победе русской дружины доносит до нас весть Впрочем, о ходе боя рассказано весьма кратко. Как бы то ни было, эта битва Александра Невского остановила продвижение шведов на юг и дала возможность князьям собрать силы для решающих сражений с другими противниками. Возможно, более серьезной угрозой являлись немецкие крестоносцы Ливонского и Тевтонского ордена.

Битва Александра Невского на Чудском озере

Этот эпизод военной истории более известен как Грозными

противниками стали закованные в тяжелые латы Талантливый полководец выстроил свое войско таким образом, что ему удалось в ходе битвы окружить фланги оппонентов и заставить их потесниться. Итог этой битвы хорошо известен. Лед Чудского озера не выдержал нагрузки армии отступающих тяжеловооруженных воинов, в результате чего многие из них нашли свою смерть в холодной воде. Битва Александра Невского на Чудском озере позволила сохранить культурный облик Руси, не дав навязать местному населению, подобно полякам, чехам или хорватам, западноевропейские культурные парадигмы. Особенно важным представляется подвиг великого князя в свете того, что именно в этот период Русь были сильно ослаблена монгольским нашествием. Значительную часть биографии полководца нынешние историки черпают из ценнейшего документа тринадцатого века, называемого «Житие Святого Александра Невского». Этот документ написан, очевидно, одним из монахов монастыря во Владимире, где и были захоронены мощи канонизированного князя.

Военная историческая библиотека

Главная Энциклопедия История войн Подробнее

Невская битва. 1240 г.

НЕВСКАЯ БИТВА - сражение русской рати под командованием князя новгородского Александра Ярославича с шведским отрядом 15 июля 1240 г. на р. Нева у впадения в неё Ижоры.

Конец 30 - начало 40-х гг. XIII в. - один из самых тяжелых периодов в истории Русской земли. Нашествие монгольского хана Батыя превратило Русь из цветущей страны в огромное пепелище.

Воспользовавшись этим в северо-западные пределы Руси вторглись войска крестоносцев и шведских феодалов. Их натиск на восток начался давно.

Расширение влияния Новгорода в Карелии и Финляндии вызвало широкое недовольство папской курии, которая огнем и мечом насаждала католицизм в Прибалтике. Католическая церковь уже с конца ХII века внимательно и с нарастающим беспокойством следила за продвижением сюда православия и в противовес этому оказывала всемерную помощь продвижению на восток немецким и шведским завоевателям.

Особенно выросла активность Рима с избранием на папский престол Григория IХ, одержимого идеей мирового господства. Уже в 1229 году при его непосредственном участии была организована торговая блокада Новгорода. Таким образом папа пытался порвать издавна существующие торговые связи Новгорода с северо-западной Европой и лишить его поставок оружия и металлов. А в ноябре 1232 года Григорий IX обратился с посланием к ливонским рыцарям-меченосцам, призывая их к крестовому походу в Финляндию для защиты ее жителей от неверных русских. В его очередном послании от 27 февраля 1233 г. русские (Rutheni) прямо называются «врагами» (inimici).

K середине ХIII века, при активном участии католического Рима, между тремя феодально-католическими силами - Ливонским (Немецким) орденом, датчанами и шведами, было достигнуто соглашение о совместном выступлении против Новгорода с целью завоевания северо-западных русских земель и насаждения там католицизма. По мнению папской курии, после «Батыевого разорения» обескровленная и разграбленная Русь не могла оказать какого-либо сопротивления. Это и явилось главной побудительной причиной выступления шведов, тевтонцев и датчан в 1240 году. Немецкие и датские рыцари должны были нанести удар по Новгороду с суши, из своих ливонских владений, а шведы собирались поддержать их с моря через Финский залив.

Схема сражения на Неве. 15 июля 1240 г.

В первых числах июля 1240 г. большой шведский отряд на шнеках вошел в устье Невы. О прибытии врага почти сразу стало известно в Новгороде, где постоянно несла ратную службу лишь небольшая дружина. Но продвижение неприятеля следовало остановить как можно скорее, и поэтому молодой новгородский князь Александр Ярославич поспешил выступить немедленно. Им был сформирован отряд из 300 княжеских дружинников, 500 новгородских конников и стольких же пеших ополченцев. По принятому обычаю воины собрались у собора Святой Софии и получили благословение от новгородского архиепископа Спиридона. Александр воодушевил дружину речью, одна из фраз которой в наши дни стала крылатой: «Братья! Не в силах Бог, а в правде!... Не убоимся множества ратных, яко с нами Бог» . Затем они быстрым ходом направились в сторону Ладоги, где к отряду присоединилось 150 конных воинов-ладожан.

Невская битва. Начало сражения. Лицевой летописный свод XVI в.

Шведы после длительного морского перехода остановились на отдых и разбили лагерь на левом берегу Невы, чуть выше впадения в нее реки Ижоры. Сюда причалили шведские корабли, а с них на сушу были переброшены сходни. Часть войска оставалась на шнеках, наиболее знатные воины расположились в наспех сооруженном лагере. Шведы выставили посты, которые контролировали невский водный путь. Боевые кони паслись в прибрежных лугах. Нападения с суши противник не ожидал.

В летописном рассказе о Невской битве отчетливо воссоздается замысел Александра. Удар пешей дружины вдоль берега Невы отрезал бы шведов от кораблей, а конница, действуя со стороны суши через центр лагеря, должна была загнать неприятеля в угол, образуемый берегами Ижоры и Невы, замкнуть окружение и уничтожить противника.

Молодой полководец блестяще реализовал смелый план. Рано утром 15 июля, скрытно подобравшись к лагерю, новгородская дружина напала на неприятеля. Захваченные врасплох шведы были полностью деморализованы и не способны дать должный отпор. Дружинник Савва пробился к центру их лагеря и подрубил столб, поддерживавший златоверхий шатер шведского предводителя. Падение шатра еще больше воодушевило русских ратников. Новгородец Збыслав Якунович, «наеждая многажды, бьешется единым топором, не имея страха в сердци» . Герой битвы Гаврило Олексич, преследуя отступающих шведов, на коне по сходням ворвался на шнеку и там рубился с врагами. Сброшенный в реку, он вновь выбрался на берег и вступил в бой с «самим воеводою посреди полку их, и убьен бысть воевода их» . Одновременно с конной дружиной мужественно сражалось и пешее ополчение новгородца Миши. Напав на вражеские корабли, пешцы потопили три из них.

Невская битва. Святой Александр Невский наносит рану в лицо шведскому предводителю. 1240 г. Художник А.Д. Кившенко

В гуще боя находился и князь Александр: он распоряжался как полководец и дрался как простой воин. Летопись отмечает, что князь сражался с самим ярлом и «возложи печать на лицо его острым своим копьем» .

По числу потерь - со стороны русских погибло 20 человек - видно, что сражение нельзя отнести к числу крупномасштабных, хотя шведы «накладше корабля два вятшихъ мужь, преже себе пустиша и к морю; а прокъ ихъ, ископавше яму, вметаша в ню бещисла» .

Невская битва. Окончание битвы. Шведы собрали убитых и раненых и погрузили их на шнеки. Миниатюра Лицевого летописного свода XVI в.

Значимость победы на Неве состояла в другом, - успех подобных вылазок скандинавов мог открыть дорогу широким захватническим действиям шведов. За эту победу юный князь Александр получил почетное прозвище Невский.

Невская победа предотвратила утрату Новгородом берегов Финского залива и не дала прервать торговый обмен Руси с Западом. В момент всеобщей подавленности и смятения русский народ в победе Александра Невского увидел отсвет былой славы русского оружия и предзнаменование своего будущего освобождения.

Вид Невского монастыря (Александро-Невская лавра). Раскрашенная гравюра И.А. Иванова. 1815.

В память этой победы Петр I в 1710 г. в Петербурге основал Александро-Невский монастырь (ныне лавра).

Церковь Александра Невского в Усть-Ижоре - действующий православный храм в Усть-Ижоре близ Санкт-Петербурга. По преданию сооружена на месте древней часовни в 1798-1799 годах на средства жителей Усть-Ижоры и казённых кирпичных заводов.

_________________________________________________

Шнек - парусно-гребное судно. Имело 15-20 пар весел и вмещало от 50 до 80 воинов. На шнеке можно было разместить 8 боевых коней для рыцарей.

Цит. по: Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М., 1950. С. 291.

Там же. С. 449.

Там же.

Там же. С. 293.

Там же. Таким образом общее число погибших шведов измерялось десятками, либо даже сотнями.

Материал подготовлен в Научно-исследовательском
институте военной истории Военной академии
Генерального штаба Вооруженных сил
Российской Федерации

И шведским войском. Александр Ярославич за победу и личную храбрость в бою получил почётное прозвище «Невский».

Предпосылки

Перед битвой

Летом 1240 года шведские корабли прибыли в устье реки Невы . Высадившись на берег, шведы и их союзники раскинули свои шатры в том месте, где Ижора впадала в Неву. Новгородская первая летопись старшего извода сообщает об этом так:

Согласно этому сообщению в составе войска шведов были норвежцы (мурмане) и представители финских племен (сумь и ѣмь), в войске находились также католические епископы. Границы Новгородской земли охранялись «сторожами»: в районе Невы, по обоим берегам Финского залива, находилась «морская стража» ижорян. На рассвете июльского дня 1240 года старейшина Ижорской земли Пелгусий, находясь в дозоре, обнаружил шведскую флотилию и спешно послал доложить обо всем Александру.

Отряд Александра продвигался сушей вдоль Волхова до Ладоги, затем повернул к устью Ижоры. Войско в основном состояло из конных воинов, но в нём были и пешие силы, которые для того, чтобы не терять время, также передвигались на лошадях.

Ход битвы

15 июля 1240 года началось сражение. Сообщение Первой новгородской летописи старшего извода достаточно кратко:

Александр «на лице самого короля оставил след острого копья своего…» . Кирпичников А. Н. трактует это сообщение как нарушение дружиной Александра строя отряда шведского короля уже при первом конном копейном столкновении. В русском войске помимо княжеского отряда были как минимум 3 отряда знатных новгородцев, имевших свои дружины, и ладожский отряд . В «Житии», которое имеется в младшем изводе Новгородской первой летописи, упоминаются шесть воинов, совершивших подвиги во время сражения (из них трое дружинников князя и трое новгородцев):

Летописи

Некоторые исследователи подвергают сомнению достоверность свидетельств о Невской битве .

Память о Невской битве

Александро-Невская лавра

30 августа 1724 года из Владимира сюда были перевезены останки Александра Ярославича. В 1797 году , при императоре Павле I , Александро-Невскому монастырю была присвоена степень лавры . В архитектурный ансамбль Александро-Невской лавры входят: Благовещенская церковь , Фёдоровская церковь , Троицкий собор и другие. Ныне Александро-Невская лавра - государственный заповедник, на территории которого расположен Музей городской скульптуры с некрополем XVIII века (Лазаревское кладбище) и некрополем мастеров искусств (Тихвинское кладбище). В лавре похоронены Михаил Васильевич Ломоносов , Александр Васильевич Суворов , Денис Иванович Фонвизин , Николай Михайлович Карамзин , Иван Андреевич Крылов , Михаил Иванович Глинка , Модест Петрович Мусоргский , Пётр Ильич Чайковский , Фёдор Михайлович Достоевский и многие другие деятели, вошедшие в историю России.

Церковь Александра Невского в Усть-Ижоре

В честь победы в Невской битве в Усть-Ижоре в 1711 году была построена деревянная церковь .

До начала нового столетия церковь несколько раз горела и несколько раз была восстановлена. В 1798 году на средства местных жителей был воздвигнут каменный храм с колокольней и чугунной решёткой.

Церковь располагается в Колпинском районе Санкт-Петербурга по адресу: пос. Усть-Ижора, Шлиссельбургское шоссе, 217.

Экранизация

• В 2008 году на экраны вышел художественный фильм «Александр. Невская битва ».

На монетах и почтовых марках

См. также

Напишите отзыв о статье "Невская битва"

Примечания

1. Похлёбкин В. В. Внешняя политика Руси, России и СССР за 1000 лет в именах, датах, фактах. Москва. «Международные отношения». 1995 г.
2. Пашуто В. Т. Александр Невский. М.: Молодая гвардия, 1974. – 160 с.
3. . Две великих битвы Александра Невского . Проверено 21 сентября 2008. .
4. Барсов Н. П. . - Вильна: типография А. Сыркина, 1865. - 228 с.
5. . - Санкт-Петербург: типография В. Безобразова и компании, 1865. - Т. 2. - 898 с.
6. Ужанков А.
9. . Церковь святого благоверного князя Александра Невского в Усть-Ижоре . Проверено 22 сентября 2008. .
10. Анисимов Е. В. История России от Рюрика до Путина. Люди. События. Даты. Изд. 2-е, доп., 2010 год, 592 стр., ISBN 978-5-388-00696-7
11. . КНЯЗЬ АЛЕКСАНДР ЯРОСЛАВИЧ НЕВСКИЙ . .
12. Värmlandståget 1225.Ulf Sundberg. 1999. Svenskt Militärhistoriskt Bibliotek.
13. Freden i Lödöse 1249. Ulf Sundberg. 1997. Svenskt Militärhistoriskt Bibliotek
14. The image of Alexander Nevskij in the battle of Ivan IV against the infidels. Mari Mäki-Petäys. XX valtakunnallinen yleisen historian tutkijaseminaari. 2001. Tampere.
15. Tampereen ortodoksisen kirkon 100-vuotisjuhlassa pidetty juhlapuhe 6.11.1999. Jukka Korpela. Suomen ortodoksinen kirkkokunta
16. Александр Нестеренко. «Александр Невский» Издательство: Олма-Пресс. Серия: Альтернатива. История, которую мы не знаем ISBN 5-224-05360-9
17. . Невская битва 1240 . Проверено 21 сентября 2008.
18. Чеснокова А. Н. Парадный въезд в новую страницу // Невский проспект. - Л. : Лениздат, 1985. - С. 7-9. - 208 с. - (Туристу о Ленинграде).
19. . Александра Невского в Усть-Ижоре церковь . Проверено 22 сентября 2008.
20. . Мой мир@Mail.Ru (недоступная ссылка - история ) (12 ноября 2008). Проверено 25 января 2016. .

Ссылки

Отрывок, характеризующий Невская битва

Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
– Что? Не будешь? – насмешливо подмигнув, сказал один солдат, обращаясь к Рамбалю.
– Э, дурак! Что врешь нескладно! То то мужик, право, мужик, – послышались с разных сторон упреки пошутившему солдату. Рамбаля окружили, подняли двое на руки, перехватившись ими, и понесли в избу. Рамбаль обнял шеи солдат и, когда его понесли, жалобно заговорил:
– Oh, nies braves, oh, mes bons, mes bons amis! Voila des hommes! oh, mes braves, mes bons amis! [О молодцы! О мои добрые, добрые друзья! Вот люди! О мои добрые друзья!] – и, как ребенок, головой склонился на плечо одному солдату.
Между тем Морель сидел на лучшем месте, окруженный солдатами.
Морель, маленький коренастый француз, с воспаленными, слезившимися глазами, обвязанный по бабьи платком сверх фуражки, был одет в женскую шубенку. Он, видимо, захмелев, обнявши рукой солдата, сидевшего подле него, пел хриплым, перерывающимся голосом французскую песню. Солдаты держались за бока, глядя на него.
– Ну ка, ну ка, научи, как? Я живо перейму. Как?.. – говорил шутник песенник, которого обнимал Морель.
Vive Henri Quatre,
Vive ce roi vaillanti –
[Да здравствует Генрих Четвертый!
Да здравствует сей храбрый король!
и т. д. (французская песня) ]
пропел Морель, подмигивая глазом.
Сe diable a quatre…
– Виварика! Виф серувару! сидябляка… – повторил солдат, взмахнув рукой и действительно уловив напев.
– Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже.
– Ну, валяй еще, еще!
Qui eut le triple talent,
De boire, de battre,
Et d"etre un vert galant…
[Имевший тройной талант,
пить, драться
и быть любезником…]
– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.

Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.
Единственное значение Березинской переправы заключается в том, что эта переправа очевидно и несомненно доказала ложность всех планов отрезыванья и справедливость единственно возможного, требуемого и Кутузовым и всеми войсками (массой) образа действий, – только следования за неприятелем. Толпа французов бежала с постоянно усиливающейся силой быстроты, со всею энергией, направленной на достижение цели. Она бежала, как раненый зверь, и нельзя ей было стать на дороге. Это доказало не столько устройство переправы, сколько движение на мостах. Когда мосты были прорваны, безоружные солдаты, московские жители, женщины с детьми, бывшие в обозе французов, – все под влиянием силы инерции не сдавалось, а бежало вперед в лодки, в мерзлую воду.
Стремление это было разумно. Положение и бегущих и преследующих было одинаково дурно. Оставаясь со своими, каждый в бедствии надеялся на помощь товарища, на определенное, занимаемое им место между своими. Отдавшись же русским, он был в том же положении бедствия, но становился на низшую ступень в разделе удовлетворения потребностей жизни. Французам не нужно было иметь верных сведений о том, что половина пленных, с которыми не знали, что делать, несмотря на все желание русских спасти их, – гибли от холода и голода; они чувствовали, что это не могло быть иначе. Самые жалостливые русские начальники и охотники до французов, французы в русской службе не могли ничего сделать для пленных. Французов губило бедствие, в котором находилось русское войско. Нельзя было отнять хлеб и платье у голодных, нужных солдат, чтобы отдать не вредным, не ненавидимым, не виноватым, но просто ненужным французам. Некоторые и делали это; но это было только исключение.
Назади была верная погибель; впереди была надежда. Корабли были сожжены; не было другого спасения, кроме совокупного бегства, и на это совокупное бегство были устремлены все силы французов.
Чем дальше бежали французы, чем жальче были их остатки, в особенности после Березины, на которую, вследствие петербургского плана, возлагались особенные надежды, тем сильнее разгорались страсти русских начальников, обвинявших друг друга и в особенности Кутузова. Полагая, что неудача Березинского петербургского плана будет отнесена к нему, недовольство им, презрение к нему и подтрунивание над ним выражались сильнее и сильнее. Подтрунивание и презрение, само собой разумеется, выражалось в почтительной форме, в той форме, в которой Кутузов не мог и спросить, в чем и за что его обвиняют. С ним не говорили серьезно; докладывая ему и спрашивая его разрешения, делали вид исполнения печального обряда, а за спиной его подмигивали и на каждом шагу старались его обманывать.
Всеми этими людьми, именно потому, что они не могли понимать его, было признано, что со стариком говорить нечего; что он никогда не поймет всего глубокомыслия их планов; что он будет отвечать свои фразы (им казалось, что это только фразы) о золотом мосте, о том, что за границу нельзя прийти с толпой бродяг, и т. п. Это всё они уже слышали от него. И все, что он говорил: например, то, что надо подождать провиант, что люди без сапог, все это было так просто, а все, что они предлагали, было так сложно и умно, что очевидно было для них, что он был глуп и стар, а они были не властные, гениальные полководцы.
В особенности после соединения армий блестящего адмирала и героя Петербурга Витгенштейна это настроение и штабная сплетня дошли до высших пределов. Кутузов видел это и, вздыхая, пожимал только плечами. Только один раз, после Березины, он рассердился и написал Бенигсену, доносившему отдельно государю, следующее письмо:
«По причине болезненных ваших припадков, извольте, ваше высокопревосходительство, с получения сего, отправиться в Калугу, где и ожидайте дальнейшего повеления и назначения от его императорского величества».
Но вслед за отсылкой Бенигсена к армии приехал великий князь Константин Павлович, делавший начало кампании и удаленный из армии Кутузовым. Теперь великий князь, приехав к армии, сообщил Кутузову о неудовольствии государя императора за слабые успехи наших войск и за медленность движения. Государь император сам на днях намеревался прибыть к армии.
Старый человек, столь же опытный в придворном деле, как и в военном, тот Кутузов, который в августе того же года был выбран главнокомандующим против воли государя, тот, который удалил наследника и великого князя из армии, тот, который своей властью, в противность воле государя, предписал оставление Москвы, этот Кутузов теперь тотчас же понял, что время его кончено, что роль его сыграна и что этой мнимой власти у него уже нет больше. И не по одним придворным отношениям он понял это. С одной стороны, он видел, что военное дело, то, в котором он играл свою роль, – кончено, и чувствовал, что его призвание исполнено. С другой стороны, он в то же самое время стал чувствовать физическую усталость в своем старом теле и необходимость физического отдыха.
29 ноября Кутузов въехал в Вильно – в свою добрую Вильну, как он говорил. Два раза в свою службу Кутузов был в Вильне губернатором. В богатой уцелевшей Вильне, кроме удобств жизни, которых так давно уже он был лишен, Кутузов нашел старых друзей и воспоминания. И он, вдруг отвернувшись от всех военных и государственных забот, погрузился в ровную, привычную жизнь настолько, насколько ему давали покоя страсти, кипевшие вокруг него, как будто все, что совершалось теперь и имело совершиться в историческом мире, нисколько его не касалось.
Чичагов, один из самых страстных отрезывателей и опрокидывателей, Чичагов, который хотел сначала сделать диверсию в Грецию, а потом в Варшаву, но никак не хотел идти туда, куда ему было велено, Чичагов, известный своею смелостью речи с государем, Чичагов, считавший Кутузова собою облагодетельствованным, потому что, когда он был послан в 11 м году для заключения мира с Турцией помимо Кутузова, он, убедившись, что мир уже заключен, признал перед государем, что заслуга заключения мира принадлежит Кутузову; этот то Чичагов первый встретил Кутузова в Вильне у замка, в котором должен был остановиться Кутузов. Чичагов в флотском вицмундире, с кортиком, держа фуражку под мышкой, подал Кутузову строевой рапорт и ключи от города. То презрительно почтительное отношение молодежи к выжившему из ума старику выражалось в высшей степени во всем обращении Чичагова, знавшего уже обвинения, взводимые на Кутузова.
Разговаривая с Чичаговым, Кутузов, между прочим, сказал ему, что отбитые у него в Борисове экипажи с посудою целы и будут возвращены ему.
– C"est pour me dire que je n"ai pas sur quoi manger… Je puis au contraire vous fournir de tout dans le cas meme ou vous voudriez donner des diners, [Вы хотите мне сказать, что мне не на чем есть. Напротив, могу вам служить всем, даже если бы вы захотели давать обеды.] – вспыхнув, проговорил Чичагов, каждым словом своим желавший доказать свою правоту и потому предполагавший, что и Кутузов был озабочен этим самым. Кутузов улыбнулся своей тонкой, проницательной улыбкой и, пожав плечами, отвечал: – Ce n"est que pour vous dire ce que je vous dis. [Я хочу сказать только то, что говорю.]
В Вильне Кутузов, в противность воле государя, остановил большую часть войск. Кутузов, как говорили его приближенные, необыкновенно опустился и физически ослабел в это свое пребывание в Вильне. Он неохотно занимался делами по армии, предоставляя все своим генералам и, ожидая государя, предавался рассеянной жизни.
Выехав с своей свитой – графом Толстым, князем Волконским, Аракчеевым и другими, 7 го декабря из Петербурга, государь 11 го декабря приехал в Вильну и в дорожных санях прямо подъехал к замку. У замка, несмотря на сильный мороз, стояло человек сто генералов и штабных офицеров в полной парадной форме и почетный караул Семеновского полка.
Курьер, подскакавший к замку на потной тройке, впереди государя, прокричал: «Едет!» Коновницын бросился в сени доложить Кутузову, дожидавшемуся в маленькой швейцарской комнатке.
Через минуту толстая большая фигура старика, в полной парадной форме, со всеми регалиями, покрывавшими грудь, и подтянутым шарфом брюхом, перекачиваясь, вышла на крыльцо. Кутузов надел шляпу по фронту, взял в руки перчатки и бочком, с трудом переступая вниз ступеней, сошел с них и взял в руку приготовленный для подачи государю рапорт.
Беготня, шепот, еще отчаянно пролетевшая тройка, и все глаза устремились на подскакивающие сани, в которых уже видны были фигуры государя и Волконского.
Все это по пятидесятилетней привычке физически тревожно подействовало на старого генерала; он озабоченно торопливо ощупал себя, поправил шляпу и враз, в ту минуту как государь, выйдя из саней, поднял к нему глаза, подбодрившись и вытянувшись, подал рапорт и стал говорить своим мерным, заискивающим голосом.
Государь быстрым взглядом окинул Кутузова с головы до ног, на мгновенье нахмурился, но тотчас же, преодолев себя, подошел и, расставив руки, обнял старого генерала. Опять по старому, привычному впечатлению и по отношению к задушевной мысли его, объятие это, как и обыкновенно, подействовало на Кутузова: он всхлипнул.
Государь поздоровался с офицерами, с Семеновским караулом и, пожав еще раз за руку старика, пошел с ним в замок.
Оставшись наедине с фельдмаршалом, государь высказал ему свое неудовольствие за медленность преследования, за ошибки в Красном и на Березине и сообщил свои соображения о будущем походе за границу. Кутузов не делал ни возражений, ни замечаний. То самое покорное и бессмысленное выражение, с которым он, семь лет тому назад, выслушивал приказания государя на Аустерлицком поле, установилось теперь на его лице.
Когда Кутузов вышел из кабинета и своей тяжелой, ныряющей походкой, опустив голову, пошел по зале, чей то голос остановил его.
– Ваша светлость, – сказал кто то.
Кутузов поднял голову и долго смотрел в глаза графу Толстому, который, с какой то маленькою вещицей на серебряном блюде, стоял перед ним. Кутузов, казалось, не понимал, чего от него хотели.
Вдруг он как будто вспомнил: чуть заметная улыбка мелькнула на его пухлом лице, и он, низко, почтительно наклонившись, взял предмет, лежавший на блюде. Это был Георгий 1 й степени.

На другой день были у фельдмаршала обед и бал, которые государь удостоил своим присутствием. Кутузову пожалован Георгий 1 й степени; государь оказывал ему высочайшие почести; но неудовольствие государя против фельдмаршала было известно каждому. Соблюдалось приличие, и государь показывал первый пример этого; но все знали, что старик виноват и никуда не годится. Когда на бале Кутузов, по старой екатерининской привычке, при входе государя в бальную залу велел к ногам его повергнуть взятые знамена, государь неприятно поморщился и проговорил слова, в которых некоторые слышали: «старый комедиант».
Неудовольствие государя против Кутузова усилилось в Вильне в особенности потому, что Кутузов, очевидно, не хотел или не мог понимать значение предстоящей кампании.
Когда на другой день утром государь сказал собравшимся у него офицерам: «Вы спасли не одну Россию; вы спасли Европу», – все уже тогда поняли, что война не кончена.
Один Кутузов не хотел понимать этого и открыто говорил свое мнение о том, что новая война не может улучшить положение и увеличить славу России, а только может ухудшить ее положение и уменьшить ту высшую степень славы, на которой, по его мнению, теперь стояла Россия. Он старался доказать государю невозможность набрания новых войск; говорил о тяжелом положении населений, о возможности неудач и т. п.
При таком настроении фельдмаршал, естественно, представлялся только помехой и тормозом предстоящей войны.
Для избежания столкновений со стариком сам собою нашелся выход, состоящий в том, чтобы, как в Аустерлице и как в начале кампании при Барклае, вынуть из под главнокомандующего, не тревожа его, не объявляя ему о том, ту почву власти, на которой он стоял, и перенести ее к самому государю.
С этою целью понемногу переформировался штаб, и вся существенная сила штаба Кутузова была уничтожена и перенесена к государю. Толь, Коновницын, Ермолов – получили другие назначения. Все громко говорили, что фельдмаршал стал очень слаб и расстроен здоровьем.

Невская битва - битва на реке Неве, между новгородским войском под началом новгородского князя Александра Ярославича и шведским войском, состоявшаяся 15 июля 1240 года.

Невская битва — кратко (обзор статьи)

Перед битвой: 1240 год, лето — шведская флотилия во главе с Ульфом Фаси и зятем короля Эрика XI Биргером Магнуссоном вошла в устье Невы.

Цель: овладение Невой, Ладогой в низовьях Волхова, а затем и Новгородом.

Ход битвы: 1240 год, 15 июля, утро – русские внезапно атаковали шведов. Шведское войско было расчленено неожиданным нападением на несколько больших и малых частей, которые новгородцы стали крушить, прижимая к берегу поодиночке. Шведы бежали на свои корабли и отошли от берега, потеряв в битве больше 200 знатных воинов, а прочих «без числа».

Значение победы: этой битвой началась борьба Руси за сохранение выхода к морю, очень важного для будущности русского народа. Победа предотвратила утрату берегов Финского залива и не дала прекратить торговый обмен с другими государствами, тем самым облегчив русскому народу борьбу за свержение татаро-монгольского ига. Она на долго остановила шведскую агрессию на восток, сохранила за Русью выход в Балтийское побережье.

А теперь подробней…

Причины

В 1230-е годы над Русью нависла грозная опасность с Запада. Немецкие крестоносцы (рыцари Тевтонского ордена и ордена Меченосцев, которые объединились с 1237 г. в Ливонский орден), осуществляя широкую насильственную колонизацию и христианизацию прибалтийских племен, приближались к границам Руси. Тем временем шведы, подчинив себе финские племена сумь и емь, не оставляли давних притязаний на новгородские земли - Приневье и Приладожье. Основным организатором походов с целью завоевания русских земель был глава католической церкви - римский папа, стремившийся объединить силы Ордена, епископов Риги и Дерпта, а также Швеции и Дании.

Как все начиналось

Шведские и немецкие рыцари воспользовались тем, что после разорения Северо-Восточной Руси монголами Новгороду и Пскову неоткуда было ожидать помощи, активизировали свою экспансию в Северо Западной Руси, в расчете на легкую победу. Шведами была сделана первая попытка завоевать русские земли. 1238 год — шведский король получил от римского папы «благословение» на крестовый поход; против новгородцев. Всем, согласившимся принять участие в походе, было обещано отпущение грехов.

1239 год — шведы с немцами вели переговоры, намечая план похода: шведы, захватившие в то время Финляндию, должны были наступать на Новгород с севера, от реки Нева, а немцы - через Изборск и Псков. Шведское правительство короля Эриха Картавого выделило для похода войско под командованием ярла (князя) Ульфа Фаси и королевского зятя - Биргера.

Тем временем в Новгороде княжил Александр - сын великого князя Владимирского Ярослава Всеволодовича. Он был умным, энергичным и храбрым человеком. Александр уже был известен как искусный политик и понимал, что у ослабленных русских княжеств не было сил для борьбы на два фронта. Потому князь, старался поддерживать мирные отношения с татарами, чем обеспечивал себе безопасный тыл в случае борьбы с немецко-шведской агрессией.

Новгородцы знали о планах шведов, как и о том, что они похвалялись перекрестить их, точно язычников, в латинскую веру (католичество). Шведы представлялись им страшней монголов, потому как шли насаждать чуждую веру.

Накануне битвы

1240 год, лето — шведское войско под началом Биргера «в силе велице, пыхая духом ратном», появилось на реке Нева на кораблях, ставших в устье р. Ижора. В войске были шведы, норвежцы, представители финских племен, намеревавшиеся идти прямо к Ладоге, чтобы оттуда спуститься к Новгороду. Во вражеском войске находились и католические епископы; они шли с крестом в одной руке и мечом в другой.

Высадившись, шведы с союзниками раскинули свои шатры при впадении Ижоры в Неву. «С причаливших судов были переброшены мостики, на берег сошла шведская знать, в том числе Биргер и Ульф Фаси в сопровождении епископов, …за ними высадились рыцари» (В.Т. Пашуто) Биргер, не сомневаясь в своей победе, послал к князю Александру с заявлением: «Если можешь мне сопротивляться, то я уже здесь, воюю твою землю».

Новгородские границы охраняли в те времена «сторожа». Они были и на морском побережье, где службу несли местные племена. Так, в районе Невы, по обоим берегам Финского залива, находилась «морская сторожа» ижорян, которая несла охрану путей к Новгороду с моря. Социальная верхушка этого небольшого народа уже владела землей и приняла христианство. Как-то на рассвете июльского дня 1240 г. старейшина Ижорской земли Пелгусий, находясь в дозоре, обнаружил шведскую флотилию и спешно послал сообщить обо всем князю.

Получив известие о появлении врага, Александр решил неожиданно атаковать его. Время на организацию войска не было, да и созыв веча затянул бы дело и мог привести к срыву внезапности готовящегося нападения. Потому Александр не стал ждать, пока прибудут отцовские дружины или соберутся ратники с новгородских волостей. Он принял решение выступить против шведов со своей дружиной, усилив ее новгородскими добровольцами. Это были не меньше трех отрядов знатных новгородцев, имевших свои дружины, и ладожский отряд.

Согласно старинного обычая, собрались у святой Софии, помолились, приняли благословение от своего владыки Спиридона и выступили в поход. Шли вдоль Волхова до Ладоги, где к новгородскому князю присоединился отряд ладожан, подрядников Великого Новгорода. Из Ладоги рать Александра повернула влево, направившись к устью р. Ижора.

«Поединок Александра Невского и Биргера» (Ф. Моллер 1856)

Ход Невской битвы

Шведский стан, находившийся в устье Ижоры, не охранялся, потому как шведы не подозревали о приближении русских. Вражеские лодки качались, привязанные к берегу; на всем побережье белели шатры и между ними - златоверхий шатер Биргера. 1240 год, 15 июля в 11 часов началось сражение. Новгородцы неожиданно атаковала шведов. Их нападение было таким внезапным, что шведы не успели «опоясать мечи на чресла свои».

Войска Биргера были захвачены врасплох. Не имея возможности построиться для боя, они были не в состоянии оказать организованного сопротивления. Смелым натиском русская дружина прошла через неприятельский лагерь и погнала шведов к берегу. Пешее ополчение, двигалось вдоль берега Невы, не только рубило мостки, соединявшие шведские корабли с сушей, но даже смогло захватить и уничтожить три неприятельские шнеки.

Невская битва длилась до наступления вечера; к ночи противники разошлись. Шведы потерпели поражение, и к утру отступили на уцелевших судах, и переправились на другой берег.

Отходу остатков шведского войска не стали препятствовать. Сказались ли тут рыцарские приемы ведения боя, дававшие возможность во время передышки хоронить своих, или новгородцы сочли дальнейшее кровопролитие напрасным, или князь новгородский не хотел рисковать своим понесшим потери войском - не следует исключить ни одного из этих объяснений.

Потери

Потери новгородцев были незначительны, только 20 состоятельных воинов (к этому числу надо добавить их погибших дружинников). Тогда как шведы нагрузили три корабля тела лишь начальных людей, а прочих оставили на берегу. Кроме этого, по сообщению «Жития», на другом берегу Невы на другой день местное население обнаружило много непогребенных тел шведов.

Значение битвы

Победа над шведским войском имела большое политическое значение. Она смогла показать всем русским людям, что они еще не утратили прежней доблести и могут постоять за свою землю. Шведы не смогли отрезать Новгород от моря, захватить побережье Невы и Финского залива. Отразив нападение шведов с севера, русские сорвали возможное взаимодействие шведских и немецких феодалов. Для борьбы с немецкой агрессией теперь были надежно обеспечены правый фланг и тыл этого театра военных действий.

В тактическом отношении надо отметить роль «сторожи», обнаружившей противника и своевременно сообщила князю о его появлении. Важное значение имел фактор неожиданности при нападении на лагерь Биргера, войско которого было захвачено врасплох и не смогло оказать организованного сопротивления. Летописец отмечал необыкновенную храбрость русских воинов. За эту победу Александра Ярославича прозвали «Невским». К тому времени ему шел только 22-й год.

Но победа в Невской битве успокоила бдительность многих новгородцев. Из-за боязни усиления роли князя в новгородских делах начались происки против Александра Невского со стороны боярства. Победитель шведов должен был на время покинуть Новгород и уехать к своему отцу.

Александр еще мальчиком вместе со старшим братом Федором и под присмотром ближнего боярина Федора Даниловича был посажен на княжение в Вольном Новгороде, который поддерживал тесные связи с Владимиро- Суздальской землей, откуда получал недостающую часть хлеба, и обычно приглашал на княжение ее правителей. В случае внешней опасности новгородцы получали и военную помощь.

Свободные от татаро- монгольского владычества Новгородская и Псковская земли отличались богатством — леса на русском Севере изобиловали пушным зверем, новгородские купцы славились предприимчивостью, а городские ремесленники — искусством работы. Поэтому на новгородские и псковские земли постоянно зарились алчные до наживы немецкие рыцари- крестоносцы, шведские феодалы — потомки воинственных викингов - и близкая Литва.

Крестоносцы ходили в заморские походы не только в Землю Обетованную, в Палестину. Папа Римский Григорий IX благословлял европейское рыцарство и на походы в земли язычников на балтийских берегах, в том числе и на псковские и новгородские владения. Он заранее отпускал им все грехи, которые они могли совершить в походах.

Невская битва

Первыми двинулись в поход на Северо -Западную Русь из -за Варяжского моря шведские рыцари- крестоносцы. Королевское войско Швеции возглавили второе и третье лица государства — ярл (князь) Ульф Фаси и его двоюродный брат, королевский зять Биргер Магнуссон. Войско шведских крестоносцев (на Руси их называли «свеи») по тем временам была огромным — примерно 5 тысяч человек. В походе участвовали со своими отрядами крупнейшие католические епископы Швеции.

Королевское войско (морской ледунг) вышло из Стокгольма на 100 одномачтовых судах с 15-20 парами весел — шнеках (каждый нес на себе от 50 до 80 человек), они пересекли Балтийское море и вошли в устье Невы. Здесь начинались новгородские земли — пятины, а жившее здесь небольшое племя ижорян платило дань Вольному городу Новгороду.

Сообщение о появлении в Невском устье огромной флотилии шведов доставил в Новгород посланец старейшины ижорян Пельгусия, небольшая дружина которого несла здесь морскую дозорную службу. Шведы высадились на высоком берегу Невы, там, где впадает река Ижора, и устроили временный лагерь. Место это называется Буграми. Исследователи предполагают, что они пережидали здесь безветренную погоду, устраняя повреждения, чтобы затем преодолеть невские пороги и выйти в Ладожское озеро, а затем — в реку Волхов. А оттуда было рукой подать и до самого Новгорода.

Двадцатилетний новгородский князь Александр Ярославич решил упредить неприятеля и не стал терять время на сбор всего городского и сельского ополчения. Во главе княжеской дружины, в доспехах и во всеоружии Александр прибыл на молитву в Софийский собор и выслушал благословение на поход против врага владыки Спиридона.

После церковной службы князь на площади перед собором «укрепил» дружину и собравшихся новгородцев страстной речью ратоборца, сказав им: «Братья! Не в силе Бог, а в правде…»

Во главе небольшого, спешно собранного войска численностью примерно в 1500 ратников — княжеской дружины, ополчения Вольного города и воинов -ладожан — он быстро двинулся навстречу шведам вдоль берега Волхова, мимо каменной новгородской крепости Ладоги, сторожившей торговые пути во Владимиро- Суздальскую землю. Конница двигалась вдоль берега реки. Пешие воины двигались на судах, которые на Неве пришлось оставить.

15 июня 1240 года внезапной и стремительной атакой новгородские конные и пешие (они атаковали врага вдоль берега) ратники сокрушили королевское войско Швеции. В ходе Невской битвы князь сразился в рыцарском поединке с ярлом Биргером и ранил его. Шведы потеряли несколько шнеков, а на остальных судах покинули берега Невы и возвратились восвояси.

Новгородский князь проявил себя в Невской битве как талантливый военачальник, разбив шведов не числом, а умением. За эту блестящую победу 20- летний новгородский князь Александр Ярославич был прозван народом Невским.

После сокрушительного разгрома Шведское королевство поспешило заключить с Вольным городом мирный договор. Историки полагают, что сражение 1240 г. предотвратило потерю Русью берегов Финского залива, остановило шведскую агрессию на новгородско-псковские земли.

Борьба с немецкими крестоносцами

Из за обострения отношений с новгородским боярством, не терпевшим сильной княжеской власти, победитель крестоносцев покинул Новгород и с дружиной уехал в родовое владение — Переславль-Залесский. Однако вскоре новгородское вече вновь пригласило Александра Ярославича на княжение. Новгородцы хотели, чтобы он возглавил русскую рать в борьбе с вторгшимися с запада на Русь немецкими крестоносцами. Те уже хозяйничали не только на псковских землях, хитростью с помощью изменников бояр овладев Псковской крепостью, но и во владениях самого Новгорода.

В 1241 году Александр Невский во главе новгородского войска взял штурмом каменную крепость Копорье. Затем вместе с подоспевшей суздальской дружиной князь овладел Псковом, жители которого открыли перед освободителями городские ворота, показав при этом высокое искусство штурма мощных каменных крепостей. Освобождением порубежного города крепости Изборск он завершил изгнание немецких рыцарей с русской земли.

Однако по ту сторону Чудского озера находились владения немецкого Ливонского ордена, который вместе с католическими епископами Прибалтики — Дерптским, Рижским, Эзельским — и не думал отказываться от новых вторжений на Псковщину и Новгородщину. Готовясь к крестовому походу на восток против «язычников», орденские братья призывали в свои ряды рыцарство с немецких и иных земель.

Объединенным рыцарским войском командовал опытный военачальник вице магистр (вице мейстер) Ливонского ордена Андреас фон Вельвен. Под его рукой собралось огромное по численности для того времени войско — до 20 тысяч человек. Основу его составляла тяжеловооруженная рыцарская конница.

Чтобы покончить с угрозой нового крестового похода на Русь, русский полководец решил сам нанести удар по ливонцам и вызвать их на битву.

Ледовое побоище

Во главе русского войска князь Александр Невский выступил в поход, двинувшись на Ливонию южнее Чудского озера и выслав вперед сильный разведывательный отряд во главе с Домашем Твердиславичем и воеводой Кербетом. Отряд попал в засаду и почти весь погиб, но теперь князь точно знал направление удара главных сил немецких крестоносцев. Он быстро перевел русскую рать по льду Чудского озера к самому псковскому берегу.

Когда войско Ливонского ордена двинулось по льду озера в псковские пределы, русские уже стояли у них на пути, построившись для битвы.

Александр Невский поставил свои полки под самый берег привычным для древнерусского воинского искусства боевым порядком: сторожевой, передовой большой («чело») полки, на флангах («крыльях») встали полки правой и левой руки. Личная дружина князя и часть тяжеловооруженных конных воинов составили засадный полк.

Немецкие рыцари построились в обычный для себя боевой порядок — клином, который на Руси назывался «свиньей». Клин, голова которого состояла из наиболее опытных воинов, протаранил сторожевой и передовой полки русских, но увяз в плотной массе пеших новгородских ополченцев большого полка. «Свинья» утратила свою маневренность и силу. В это время по условному сигналу полки левой и правой руки охватили клин, а русская засада довершила охват вражеского войска.

Началась жаркая сеча, которая грозила крестоносцам полным истреблением. Закованным в тяжелый металл рыцарям пришлось биться в большой тесноте, где не было возможности даже развернуть боевого коня, тоже носившего на себе железные доспехи.

В сражении на весеннем льду Чудского озера русские наголову разбили главные силы Ливонского ордена. Лишь немногим братьям удалось найти спасение, поскольку их настойчиво преследовали до самого ливонского берега.

Битва на Чудском озере, произошедшая 5 апреля 1242 года, вошла в ратную летопись России под названием Ледового побоища, настолько велики оказались потери Ливонского ордена. По летописным сведениям, в сражении были убиты 400 рыцарей- крестоносцев, а 40 попали в плен. Рядовых ливонских ратников, погибших в Ледовом побоище, никто не считал. После поражения немецкое рыцарство незамедлительно попросило у Вольного города мира и долгое время потом не решалось вновь пробовать крепость русского порубежья. Победа в Ледовом побоище прославила Александра Ярославича Невского как великого полководца Руси.

Эта битва вошла в мировую военную историю как образец окружения и разгрома крупных сил тяжеловооруженного рыцарского войска эпохи Средневековья.

Дипломатические победы

После этого князь Александр нанес ряд поражений литовцам, чьи отряды опустошали новгородское порубежье. Энергичными военными и дипломатическими действиями он укрепил северо западные границы Руси, а в 1251 году заключил первый мирный договор с Норвегией по размежеванию границ на Севере. Совершил успешный поход в Финляндию против шведов, предпринявших новую попытку закрыть русским выход к Балтийскому морю (1256 г.).

В условиях страшных испытаний, обрушившихся на русские земли, Александр Невский сумел найти силы для противостояния западным завоевателям, снискав славу великого русского полководца, а также заложил основы взаимоотношений с Золотой Ордой. Он показал себя осторожным и дальновидным политиком. Отверг попытки папской курии вызвать войну Руси с Золотой Ордой, так как понимал безуспешность войны с татарами в то время. Умелой политикой способствовал предотвращению разорительных нашествий татар на Русь. Несколько раз ездил в Орду, добился освобождения русских от обязанности выступать войском на стороне татарских ханов в их войнах с другими народами. Александр Невский прилагал много усилий для укрепления великокняжеской власти в стране в ущерб влиянию бояр, в то же время решительно подавлял антифеодальные выступления (восстание в Новгороде 1259 г.).

14 ноября 1263 года на обратном пути из Золотой Орды князь занемог и умер в городецком монастыре. Но прежде чем завершить свой жизненный путь, он принял иноческую схиму с именем Алексий. Его тело предстояло доставить во Владимир — девять дней длился этот путь, однако все это время тело оставалось нетленным.

Признание заслуг, почитание и канонизация Александра Невского

Уже в 1280-х годах во Владимире начинается почитание Александра Невского как святого, позднее он был официально канонизирован Русской православной церковью. Александр Невский стал первым православным светским правителем в Европе, который не пошел на компромисс с католической церковью ради сохранения власти.

При участии митрополита Кирилла и сына Александра Невского Дмитрия была написана житийная повесть — Житие святого благоверного князя Александра Невского, с годами приобретавшая все большую популярность (сохранилось 15 редакций).

В 1724 Петр I основал в Петербурге монастырь в честь своего великого соотечественника (ныне Александро-Невская лавра). Он же постановил 30 августа — в день заключения победоносного Ништадтского мира со Швецией, ставшего завершением Северной войны (1700-1721 гг.), — отмечать память Александра Невского. Тогда же в 1724 г. святые мощи князя были доставлены из Владимира и установлены в Троицком соборе Александро-Невской лавры, где почивают и поныне.

В 1725 г. императрица Екатерина I учредила орден Александра Невского — одну из высших наград России, существовавших до 1917 г.

Во время Великой Отечественной войны в 1942 г. был учрежден советский орден Александра Невского, которым награждались командиры от взводов до дивизий включительно, проявившие личную отвагу и обеспечившие успешные действия своих частей.

diletant.ru