Истории пяти американцев, которые изучают русский. Русский язык в американской школе Братья Карамазовы и Чебурашка

Если вы ищите обычную среднюю школу, где больше всего подростков изучают русский язык, ищите ее не в Нью-Йорке или на Аляске или еще в каком-то районе со скоплением иммигрантов из этой страны.

Нет - зайдите в класс 213 школы Роберта Годдара с углубленным изучением французского (Robert Goddard French Immersion School) в округе Принс-Джорджес (штат Мэриленд); сегодня, например, у учительницы на коленях тут прыгает тряпичная кукла «Тётя Мотя». Дани Сандерс исполняет шуточную песенку о несчастьях этой куклы; четверо сыновей куклы за обеденным столом все время повторяют:

«Правая рука, левая рука; правое плечо, левое плечо», - каждый раз двигая называемой частью тела.

«А, а, а!» В этой фразе английский перевод и русский оригинал звучат одинаково.

В 2010 году, по данным отчета Комиссии по университетскому и доуниверситетскому обучению русскому языку, которая проследила численность учащихся в классах русского языка с 1984 года, у Сандерс русский язык изучали 176 учеников в восьми классах. В школе Годдара, единственной в этом регионе, ведутся занятия по развернутой программе обучения русскому языку. Из почти трехсот школ всех этапов обучения, предоставивших данные, Годдар имеет самую обширную программу среднего образования в стране.

Нередко в самых многочисленных классах русского языка учатся дети, продолжающие культурную традицию своих родителей. Но не у Годдара. В этой школе 82% учащихся - афроамериканцы или американцы латиноамериканского происхождения - в классе номер 213 нет ни одного ученика, русского по происхождению. Даже сама Сандерс родом из Болгарии.

У нее в классе кнопками к доске приколоты 33 буквы кириллицы. На другой доске висят карточки с цифрами, которые Сандерс нарисовала толстым фломастером. Только задание на дом - «повторить числа, от 1 до 100» - написано на английском языке: чтобы родители могли помочь своим детям при выполнении домашней работы.

«Язык легче учится, если заниматься дома и запоминать слова, - говорит двенадцатилетний Дэвид Вильямс, ученик седьмого класса. - Я так думаю, чем больше будет число языков, на которых я могу говорить, тем больше у меня будет возможности изменить мир. А все, что я хочу делать, - это изменить мир».

Необычное увлечение

Интерес к русскому языку, действительно, необычен. По данным отчета за 2008 года Американского Совета по обучению иностранным языкам (American Council on the Teaching of Foreign Languages), лишь 10% опрошенных среди учащихся средних школ выбрали бы для изучения русский язык, если бы у них была такая возможность.

Самым популярным иностранным языком - о желании изучать его заявило почти 40% опрошенных - оказался французский.

В основанной в 1986 году школе Годдара, дающей начальное и среднее образование, ученики учат оба эти языка. В эту школу детей принимают, по определенной процедуре, еще в детском саду. Преподавание тут ведется только на французском, за исключением двух курсов: английского языка и курса мировых языков.

Изначально руководство школы использовало курс мировых языков, чтобы познакомить детей со всем богатством и разнообразием нетрадиционных языков, таких как японский и суахили.

Но потом, лет через десять, рассказывает директор Кона-Фасья Непэй (Kona-Facia Nepay), руководство решила, что ученики должны интенсивно изучать какой-то один язык. По данным опроса родителей, рассказывает Непэй, 85% пожелали, чтобы их дети изучали русский.

Русский? На первый взгляд, выбор странный. Холодная война позади. Программы русского языка по всей стране сокращены, и некоторые преподаватели полагали, что обучение русскому языку в масштабах страны будет заморожено. Но в Принс-Джорджес этот язык оказался в уникально выигрышном положении.

«По мнению родителей, это поможет их детям поступить в школу Roosevelt», - рассказывает Непэй.

Средняя школа Элеанор Рузвельт (Eleanor Roosevelt), самая известная в округе средняя школа, с самым строгим отбором учащихся, на тот момент была единственным еще одним учебным заведением в Принс-Джордесе, где в программу входило обучение русскому языку. Родители учеников школы Годдара, по данным школьной администрации, надеялись облегчить своим детям поступление в эту школу за счет знания русского языка. И нередко их ожидания оправдывались.

Следование инструкции

Этой практике преимущества при поступлении для детей, владеющих русским языком, пять лет назад был положен конец, рассказывают сотрудники школы. Однако русский язык тем временем прочно вошел в культурную среду школы Рузвельта, несмотря на то, что китайский и арабский языки, например, сейчас имеют столь же важное значение, какое имел русский до распада Советского Союза.

Несмотря ни на что, после многолетнего период снижения интереса к русскому языку, многие учебные заведения, обучающие иностранным языкам, в самые последние годы восстановили - и даже усилили - свой курс русского языка, рассказывает Джон Шиллингер (John Schillinger), почетный профессор американского университета, собирающий материалы опросов о записи на учебные курсы.

Самые обширные программы существуют в средних школах, численность учеников в которых обычно растет за счет популярности преподавателя русского языка, говорит Шиллингер. До средней школы язык, как правило, преподают в форме вводного курса. Программа русского языка в школе Годдара отличается по объему и по серьезности подхода.

«Это не просто «займите их чем-нибудь на двадцать минут в день», - говорит Шиллингер. - Они учатся по учебникам университетского уровня, что говорит о том, что это насыщенная, интенсивная программа».

Сделать процесс учения радостным

В классе Сандерс такая насыщенная программа реализуется через игру.

Сандерс с почти максимально возможной скоростью указывает на одно число за другим, развешанные на доске, и ученики повторяют их с молниеносной скоростью. При изучении цветов ученики приносят с собой наборы цветных карандашей. Они используют куклы. Они смотрят мультики.

Поют песенки о тете Моте, которая нервничает, что ее дети не хотят есть.

«Правая нога, левая нога», - поют ученики.

Сандерс надеется, что к окончанию школы они смогут бегло говорить по-русски и овладеют основами письма.

«Я хочу иметь возможность попасть в Россию, мне нравится русская архитектура, - делится тринадцатилетняя семиклассница, Эва Макнабб. - Этот курс очень веселый. Мы учим много слов и выражений, а теперь начинаем учиться активно использовать их все вместе, в речи».

Редактор популярного западного издания Сьюзи Эрмитейдж (Susie Armitage) стала изучать русский язык и вскоре поняла, что это занятие для сильных духом.

1. Когда вы впервые видите кириллический алфавит, то думаете: «Круто! Я справлюсь!» и готовитесь к приключениям.

2. В эти ранние дни каждая крохотная победа кажется волнующей. Вот вы сумели прочитать слово «хлеб», не ломая над ним голову в течение пяти минут, и уже представляете, как читаете Толстого и Достоевского в оригинале.

3. Но вскоре вы понимаете, что знать алфавит — это одно, а говорить по-русски — совершенно другое.

4. «Представьте, что вас пнули в живот», — говорит ваш учитель, объясняя звук «ы».

5. Всего через каких-то три недели вы уже можете правильно произносить «привет».

6. А когда дело доходит до «ш», «щ» и «ч», вы думаете, что они не так уж и различаются.

7. Но вот вы путаете их в разговоре, и выясняется, что русские вас не понимают. «Какой еще "ячик"?! А-а-а, ящик!»

8. Потом появляется малыш «ь», который проползает в некоторые слова и меняет их до неузнаваемости своей черной магией.

9. И в один прекрасный день вы будете искать магазин, в котором продаются «диваны, кровати и столы» — потому что слово «мебель» слишком сложно произнести.

10. Ваши первые попытки перевода будут абсолютно, безнадежно неверными из-за особенностей русской грамматики.

11. И когда вы смиритесь с существованием одного падежа, то обнаружите, что надо выучить еще пять.

12. Вам придется запомнить, что телевизор — это «мальчик», газета — «девочка», а радио не имеет «пола».

13. Потом вы сталкиваетесь с глаголами движения. Помню, когда я спросила у преподавателя после пары месяцев обучения, как сказать «идти», он ответил, что мы к этому еще не готовы.

14. Преподаватель дает вам задание написать рассказ о прогулке по городу с использованием слов «ехать», «идти», «выходить», «обходить», «переходить» и «заходить». Кажется, я лучше останусь дома.

16. Постепенно вы привыкнете использовать повелительное наклонение, потому что иначе ваша речь будет казаться странной.

17. Вы будете смотреть сверху вниз на друзей, изучающих испанский или французский (но втайне страшно завидовать им).

18. Однажды вы непременно скажете кому-нибудь, что вчера весь вечер пИсали. Хотя на самом деле писАли.

19. Или спросите о стоимости хорошего обрезания, имея в виду образование.

20. Когда у вас закончится словарный запас, вы просто начнете добавлять к английским глаголам окончание «-овать» и молиться богам межкультурной коммуникации, чтобы это сработало. По крайней мере, со «стартовать» такое прокатывает.

21. Когда вы приедете в Россию, вам нужно будет спросить у бармена спрайт или «Лонг Айленд» с самым утрированным акцентом, чтобы вас поняли.

22. Готовьтесь к тому, что ваше имя будет жестоко исковеркано. Но вам все равно придется представляться русским вариантом вашего имени, потому что иначе никто не будет знать, как к вам обращаться. Особенно повезло ребятам с именами вроде Seth или Ruth.

23. Даже если вы будете изучать его годами, русский язык все равно сумеет подложить вам свинью. Например, кто-то заметит, что вы неправильно ставите ударение в слове, которое используете постоянно.

24. Но, несмотря на всю головную боль, вы все равно будете рады, что связались со всем этим.

25. Потому что русский язык не зря называют великим и могучим. И теперь вы просто не сможете жить без него.

Александр Генис: Американская славистика чутко реагируют на политические перемены. Как мне сказал прошлым летом директор Русской школы в Вермонте, “стоит Путину открыть рот, как у нас появляются пять новых студентов”. И всем им предстоит освоить один из самых трудных в мире языков. О том, как это происходит, преподаватели русского языка в американских университетах рассказывают нашему корреспонденту Владимиру Абаринову.

Владимир Абаринов: Учить иностранный язык значит понять образ жизни и логику его носителей. Это непросто, когда существует культурный барьер. Учителю приходится объяснять вещи, которые кажутся ему очевидными и над которыми он сам никогда не задумывался. Я поговорил об этом с тремя своими знакомыми, преподающими русский язык и литературу американским студентам.

Одна из них – Юлия Трубихина. Она преподает в нью-йоркском колледже Хантера. Для начала я спросил ее, что за люди ее студенты, зачем им русский язык.

Записываются они по разным причинам на русские курсы. В Нью-Йорке у нас огромное русское население. То есть часть – это дети из русскоязычных семей. Часть из них идет на языковые курсы, потому что им все равно нужен какой-то иностранный язык, и сначала многие из них надеются на легкую оценку. Этого почти никогда не получается. Американские нерусскоязычные студенты выбирают русский... ну не знаю почему. Может, потому что всегда хотели, может, потому что интересно, может, в новостях что-то читали, может, потому что русские друзья или русская девушка или молодой человек. Все равно им нужно какой-то иностранный язык сдавать. А вот те кто записывается на литературные и культурные курсы – с ними происходит по-разному. Интерес к культуре или литературе может возникнуть, пока ты занимаешься языком. Это зависит от преподавателя. Если нравится преподаватель, то они идут на литературу и культуру. А некоторые по-настоящему этим увлекаются. Так что тут очень разные мотивации.

Владимир Абаринов: Диана Гратиньи начала учить иностранцев русскому языку еще в своем родном Саратове. Сейчас она преподает в Университете Мерсера, который находится в городе Мейкон, штат Джорджия. Вопрос тот же: что собой представляют ее студенты, чем объясняется их интерес к русскому языку?

Это всегда очень интересный вопрос, и я сама себе много раз его задавала: почему они учат язык? Интерес и мотивация может быть какая угодно. Но вот что с ними происходит в процессе изучения языка и постижения культуры – самое интересное. Все они четко распределяются по двум полюсам: те, кто не принимает культуру, испытывает и трудности с изучением языка. Часто здесь есть психологическая подоплека – не своя собственная лингвистическая какая-то непроходимость, а именно психологические трудности. И есть те, кто влюбляется с первого момента, и что бы с ними ни происходило в России, им все очень нравится. Конечно, с каждым что-нибудь происходит, они все попадают в экстремальные ситуации, но тут-то и проверяется их характер. Так или иначе, многие - большинство! - испытывают горячий интерес к предмету.

Владимир Абаринов: На тот же вопрос отвечает Елена Резникова, преподаватель Юнион-колледжа в городе Скенектеди на севере штата Нью-Йорк.

Елена Резникова: Что их побуждает? Ну в принципе многие из них занимаются либо политологией, либо экологией, либо международными отношениями, поэтому русский язык для них актуален и интересен. Некоторые приходят изучать русский, потому что у них какие-то бабушки-дедушки или более отдаленные предки были из России. Кто-то просто интересуется русской культурой, русским языком.

Владимир Абаринов: Проблемы начинаются с грамматики.

Елена Резникова: Ну конечно, самое первое, что поражает студентов – это грамматика. Студенты в общем-то не подготовлены к такому уровню. Если бы они изучали в средней школе латынь или хотя бы просто серьезную грамматику английского языка, то они, конечно, были бы готовы к этому. Но когда им приходится постигать все тонкости падежей, склонений и спряжений, они начинают немножко паниковать. После того урока, когда им открылись все тайны родительного падежа, все это множество форм, они стонали целую неделю. Ну и, конечно же, как только закончились падежи, начался совершенный и несовершенный вид.

Владимир Абаринов: Но ведь в английском тоже есть совершенная и несовершенная форма глагола.

Елена Резникова: Да-да-да! Они были весьма удивлены, когда они узнали, что в английском языке есть эквиваленты. Когда я им говорила: а вот вы знаете, например, что в английском языке есть present perfect? Они говорили: да что вы? Приведите пример.

Владимир Абаринов: Что такое культурный шок, Диана Гратиньи поняла еще в Саратове.

Первое, что мне приходит на ум в данный момент, это история со студенткой из Нью-Йорка. Это была афро-американка. Она приехала лет 10 назад в Россию и столкнулась с расизмом. Но какого плана расизмом? Люди обращали на нее внимание. Училась она тогда в Саратове, и в провинциальном городе, пусть даже большом, люди обращали внимание на ее внешность, она была очень хорошенькая и, видимо, в кафе, где они отдыхали, делались какие-то замечания, видимо, и запретное в США слово на букву «н» произносилось, и она очень страдала по этому поводу. Вот она не справилась. Очень часто со студентами, не только из Америки, приходится объяснять на уроках... Мы откладываем все наши материалы и объясняем, а почему люди не улыбаются, или улыбаются, но не так, как следовало бы, или не там, или, наоборот - почему они озадачены вашими улыбками...

Владимир Абаринов: Ну а бывают комические случаи.

У меня была семья меннонитов американских. Мама и папа учили русский язык, и у них было три очаровательных малыша. И вот они жили в России, потому что в России тоже есть меннониты, у них есть приход, и папа там священник. Но меня заинтересовало: что именно они показали детям, когда приехали в Россию? Они отправились в Москву, как всегда, на Красную площадь и показали детям мавзолей Ленина, они были в мавзолее. И они сходили в музей космонавтики и показали все эти, знаете, космические корабли, аппараты, Гагарин и так далее. На мой взгляд, очень странный выбор для меннонитов. Мне кажется, это родители что-то из своего детства помнили и хотели это сами увидеть. Так вот. Когда папа и мама приезжали ко мне заниматься русским языком, детей развлекала моя дочка. Ей тогда было 10 лет, и у нее была книжка богато иллюстрированная, которая называлась «Русская история». И там для детей популярным образом со множеством картинок рассказывалась вся русская история вплоть до 60-х годов 20-го века. И там были советские плакаты, посвященные космосу. А перед этим были плакаты, посвященные Ленину, революции и так далее. И вот после одного занятия старший мальчик, ему было лет семь, подошел к родителям и сказал: «Мы сейчас смотрели историю русскую. Вы знаете, что Гагарин полетел в космос и долетел до самого Бога?» Тут повисла пауза. Родители посмотрели на меня, я на родителей. Мой ребенок, конечно, ничего подобного не говорил, то есть это было собственное умозаключение мальчика. Родители попытались открыть рот и объяснить, что, наверно, все-таки не видел, но тут в разговор вступил младший, которому было четыре года, и он заявил очень торжественно: «А Бог был Ленин!»

Владимир Абаринов: А вот, что говорит Юлия Трубихина – о своих студентах.

И сила американских студентов, и их слабость в том, что у них нет контекста культурного. Это проблема большая. Такое впечатление, что не осталось общего контекста. Раньше худо-бедно массовая культура какой-то хотя бы общий контекст давала. Получилось, что с увеличением количества иностранных студентов общего вообще ничего не остается, пошутить боишься – не поймут. И удивительное равноправие совершенно замечательное, отсутствие иерархии. Я помню, как в курсе по русской культуре одна девушка бодро начинала сочинение по Аввакуму (а это, конечно, безумно трудно, мы какие-то фрагменты из Аввакума читали) таким образом: «Как мы говорим у себя в Оклахоме...»

Владимир Абаринов: При чтении литературы студенты прежде всего сталкиваются с незнакомыми реалиями.

Елена Резникова: Например, мы читали Булгакова. То, что касалось всей этой фантасмагорической действительности Москвы 30-х годов, было очень трудно понять. Квартирный вопрос, все эти коммунальные квартиры – мне приходилось очень долго объяснять. Вся эта валютная ситуация...

Владимир Абаринов: Но гораздо сложнее постигнуть образ мыслей и логику поступков героев.

Елена Резникова: Было очень трудно студентам читать «Преступление и наказание». Достоевский сам по себе душу изводит даже русским читателям, а у таких защищенных американских тинейджеров, уж конечно, и говорить нечего. Им было очень трудно понять все страдания, все эти метания главного героя да и всей плеяды персонажей. Катерина Ивановна, по-моему, всем извела душу с ее ряжеными детьми, зваными ужинами и так далее. Студенты задавали много вопросов: почему они все это делают? Почему они себя так ведут?

Владимир Абаринов: С пониманием стихов вообще беда.

Один мальчик – это была «Попытка ревности» Цветаевой... И так это очень сложно для них, а он совершенно не замечает кавычек, интерполирующих реплику «Дом себе найму», и предполагает, что, может быть, Цветаева слишком много денег хотела от любовника. Дом ведь. Слишком дорого любовнику стоила – вот он и не захотел с ней связываться. Наверное, так.

Владимир Абаринов: Еще один замечательный пример различий культур.

У нас была студентка-кореянка. Она изучала русский язык в Литературном институте несколько лет, потом уехала в Корею и стала переводчиком. И перевела русские сказки, в частности «Теремок», на корейский язык. Сказку опубликовали, и она ее привезла в подарок. И тогда мы поставили эксперимент. Мы дали нашим студентам-корейцам эту сказку на корейском языке и попросили перевести ее на русский. Тут вот очень интересно посмотреть, как работают разные культурные коды. Например, в нашей сказке мышка бежала по полю без всякого основания, просто бежала. Они все бегут: лягушка, зайчик – никакого дела нет. А вот в корейском переводе все они бежали с какой-то целью. Мышка искала зернышки, лягушка искала сочную травку, кто-то там что-то еще искал – у всех у них была цель. То есть в корейской культуре никто не может просто так куда-то бежать, должна быть цель. Далее: когда к ним постучался зайчик, то есть в теремке было уже двое животных, и на просьбу «Пустите меня к себе жить» они отвечали всегда одно и то же: «Сейчас посоветуемся». И они начинали советоваться, можно пустить следующего зверя или нельзя. И когда дело дошло до медведя, то звери разделились. Сильные звери – волк, лисичка – говорили: «Медведь большой, он нас раздавит». Потому что они знали. А мелкие звери считали, что он будет их защищать. И поскольку их было больше, мышка, зайчик и лягушка выиграли голосование и пустили медведя, и потом случилось то, что случилось. Конечно, перед нами уже совершенно другая сказка. Адаптированная для понимания корейцев.

Владимир Абаринов: Интересно, а бывает так, что студенты заставляют учителя увидеть ситуацию под новым, неожиданным углом?

Елена Резникова: Мне кажется, то, что замечают иностранцы, - это, скорее всего, абсурдность того, что описывается в литературном произведении. Очень многие ситуации, какие-то идиосинкретические особенности героев, совершенно какие-то безумные, абсурдные, не имеющие никакого смысла в нормальной, здравой ситуации. То есть очень часто они противоречат здравому смыслу. Это отлично видно на примере прозы Петрушевской - ее героев.

Владимир Абаринов: Юлия Трубихина считает, что c современными студентами традиционные методы преподавания не работают.

Вообще современные студенты, они просто иные. Они в целом мало читают, но зато они абсолютно визуальные. Им трудно сосредотачиваться на чем-то одном долго. Поэтому учебный процесс получается как телевидение, с рекламными паузами – перед ними надо спеть или станцевать. Фигурально выражаясь.

Владимир Абаринов: А Диана Гратиньи верит, что все эти муки не напрасны.

А это вот крест русского языка. И русской литературы, и России. Они настолько вас втягивают и засасывают в себя... Кажется: да ладно, побыл здесь, уехал и все. Но нет. Вот берет за сердце и держит. И потом они начинают метаться: мы хотим приехать - и приезжают, и зачитываются, и вчитываются, и становятся переводчиками, исследователями. А все начинается с совершенно невинного: ничего не знал, решил попробовать.

АБАРИНОВ

С нами были преподаватели русского языка и литературы в американских колледжах Елена Резникова, Юлия Трубихина и Диана Гратиньи.

По данным исследования W3Techs, в марте 2013 русский язык вышел на 2 место по использованию в Интернете, а в XX веке русский язык вошёл в число так называемых мировых (глобальных) языков. В начале прошлого века, по данным Wikipedia , русским языком владели примерно 150 миллионов человек, а к 2000 году число знающих русский язык увеличилось примерно до 350 миллионов человек. В США русский язык занимает 10 строчку по числу носителей - свыше 700 тысяч (0,24 %) жителей Америки говорят по-русски.

Меньше всего носителей русского языка живет в штате Вайоминг (всего 170 человек, или 0,02 % от всех носителей русского языка), а больше всего — в штате Нью-Йорк (218 765 человек, или 30,98 % от всех носителей русского языка). В 2009 году губернатор штата Дэвид Пэтерсон подписал поправку в выборное законодательство, согласно которой все связанные с избирательным процессом документы должны переводиться на русский.

Русский — не самый распространенный в США язык (замыкает топ-10), но при этом один из самых сложных в изучении. Понятно, почему его изучают американцы, которые женились или вышли замуж за русскоговорящих иммигрантов. Но почему и зачем учат русский те американцы, кто выбрал его по собственному желанию? ForumDaily поговорил по-русски с 5 жителями Нью-Йорка, чтобы найти ответ на этот вопрос.

“Они думают, там все еще коммунизм”

Имя — Chase Winters

Возраст — 27

Деятельность — музыкант

Уровень — Advance

Стаж изучения — 4 года

Чейз пишет песни на русском и рад любой возможности попрактиковаться. Фото из личного архива

Чейз знает слово “зануда”, но не понимает, что значит “поток сознания” (после перевода — понимает), пишет и исполняет песни на русском языке, также любит каверверсии популярной российской рок-продукции: Земфиры, ДДТ, Сплин.

Пишет собственные песни на русском. Разговаривает со мной без переводчика. “Я буду разговаривать на русском, у меня почти нет практики, это будет хоть какая-то”, — говорит он.

Чейз родился в Бруклине, вырос на Лонг-Айленде. 4 года назад, работая на заводе, познакомился с русской компанией, впервые услышал русскую речь и полюбил ее. Слушал обучающие ролики на YouTube , занимался на сайте masterrussian.com , купил учебник русской грамматики. С преподавателем никогда не занимался.

“Самые большие проблемы — это произношение, ударения и падежи, — говорит он. — Их тяжело запомнить, в английском их нет. Еще было сложно с предлогами “в” и “к”, я их постоянно путал”. Также поначалу Чейза смущал порядок слов в предложении, правила его построения. Например, ему было трудно понять, как спросить “Что ты хочешь есть? (Голоден ли ты? Каковы твои пожелания насчет меню?)”. Возникали проблемы с причастиями и тем, как они используются в разговорной речи. Теперь он может спокойно поддерживать любой разговор.

В прошлом году Чейз провел тур по России, играл и пел песни в Смоленске и Москве, где у него много друзей. Был в России трижды, и хочет еще.

“Знаешь, я бы даже поехал туда пожить на некоторое время… сколько мне можно там жить? 90 дней? Полгода? У меня есть мультивиза, правда, она заканчивается. Новую получу. Друзья (моя группа) побаиваются ездить вместе со мной: они думают, там все еще коммунизм. А там просто другая культура. По-моему, там люди даже честнее. Раньше, в школе, я пробовал учить испанский и итальянский, однако не вышло. Но я считаю, ломать языковые барьеры — достойная миссия. Когда я стану пенсионером и освою русский настолько, что смогу говорить свободно обо всем, о чем хочу — например, о науке — начну учить шведский. Ну, просто моя хорошая приятельница живет в Швеции, поэтому”.

Смеясь, Чейз рассказывает о том, как спустя год изучения русского он понял, что у него, оказывается, плохой музыкальный вкус.

“Мой друг Питер поставил мне Филиппа Киркорова, Агутина, и сказал, что это и есть русская музыка. Год я честно кайфовал от Филиппа Киркорова. Потом оказалось, что в России есть Земфира, «Сплин» и группа “Кино” — теперь это моя любимая группа. Ёлка — тоже попса, конечно, но мне нравится.

Вообще-то, я видел целых 60 русских фильмов — начиная с классики: “Операция “Ы”, “Жестокий романс”, “Москва слезам не верит”, “Кавказская пленница”. Мне было трудновато понять все слова в “Собачьем сердце” — там старый язык. Еще у меня есть проект на русском, он называется “Дорога Любовь и т. д”, но название к нему придумала моя подруга из Северной Каролины. С ним я езжу на гастроли. Вот, скоро поеду по 7 штатам, программа смешанная, есть и песни на английском. Также работаю я с российской группой «Письма в Непал» (Новосибирск).

Иногда, когда я слышу русский текст и почти ничего не могу понять, — я бываю ужасно разочарован: я столько работал! Я так старательно учил! Ну, кстати, больше всего я работал над алфавитом, произношением каждой буквы — поэтому, наверное, я читаю и пишу лучше, чем говорю”.

Чейз, правда, не всегда понимает содержание песен Земфиры и ДДТ – но это, некоторым образом, обычная история даже для русских. Не так давно он принимал участие в 2-х русских фестивалях: «Рок без границ» и «Благотворительном рок-марафоне» в Бруклине.

Двадцать не равно “двести”.

Имя — Ben Sigelman

Возраст — 27

Деятельность — преподаватель, переводчик, репетитор, магистр славистики

Уровень — Fluent

Стаж изучения — 9 лет

Для Бена одно из самых сложных в русском — звук «ы». Фото из личного архива

Бен Сигельман родился в Нью-Йорке и родной язык у него английский. Однако корни — русско-еврейские.

“Я стал заниматься русским 8,5 лет назад, самостоятельно. Однако таким путем идти было сложно. У меня также есть очень близкий друг, который родился в Екатеринбурге, поэтому я уже знал русский язык и русскую культуру на очень базовом уровне до начала моего обучения. Даже кириллицу немного понимал. В школе я слушал курс по Холодной войне, где мы смотрели документальные фильмы. В этих документальных фильмах часто говорили по-русски, и язык просто стал казаться мне очень красивым. Поэтому, когда я уже поступил в университет, то решил ходить на курс по русскому языку, и он мне дико понравился.

Звук «ы», наверное, является самым сложным для практически всех иностранцев. Я не мог его правильно произносить до своей первой поездки в Россию. До этого я просто его произносил, как «и». А “ты” — как “ти”. Были проблемы с мягким знаком, я не произносил его вообще.

И еще у меня бывают трудности с ударениями и видами глаголов, их становится все меньше и меньше со временем, но в русском просто нет такой логики употребления ударений, как в испанском, например”.

Бен недавно окончил магистратуру в Нью-Йоркском университете — по славистике. Там же он преподает русский студентам.

“Смешных историй, связанных с процессом обучения русскому языку, много. Меня удивило существование падежей, потому что их в английском языке просто нет. Когда я учился в России, я хотел делать вид, что не иностранец, что, однозначно, не получилось. Я был уверен в себе, в своем произношении. Однако на практике все было иначе. Один случай был на Удельном рынке. Я хотел купить собрание стихотворений Блока. Спросил у продавца, сколько стоит. Он мне ответил, что стоит 20 рублей, но я почему-то услышал 200 — и предложил 150. Он удивился и объяснил, что он сказал 20, а не 200, на что легко было согласиться. Я бываю в России довольно часто, раза 2 в год, но я бы хотел, чтобы она была не так далеко”.

Братья Карамазовы и Чебурашка

Имя — Grace Chen

Возраст — 24

Деятельность — Преподаватель, магистр в области исследований в образовании, готовится к PHD

Уровень — Intermediate

Стаж изучения — 5 лет

Грейс — фанат русской классики. Фото из личного архива

Грейс говорит со мной по-английски, однако если попросить что-то прочитать или сказать на русском — справляется медленно, но уверенно. Она начала изучать русскую литературу еще студенткой high school , начала с “Войны и мира”. Красота и глубина отображения человеческой натуры настолько поразили ее, что она решила заняться изучением языка. Звук и ритм этого языка нравились ей так же сильно. Затем были “Братья Карамазовы” со своей красотой и, одновременно, гротескностью людских характеров. С архаизмами и странными выражениями.

“Ничто так не помогает понять особенности человеческой натуры, как русская классика, — говорит Грейс. — Я еще смотрела много русских фильмов, первым был “Чайковский” — в переводе, разумеется. Посмотрела “Летят журавли”, “12” Никиты Михалкова…”.

Со временем она начала слушать аудиокурсы, учиться писать, читать, все это — самостоятельно. Учителя не было — только книги.

“Затем я познакомилась с русско-еврейским комьюнити, там был один маленький мальчик, он меня немного подучил. Чуть позже занялась алфавитом вплотную, именно поэтому я сейчас все же читаю. Неплохо знаю прошедшее время, могу назвать по-русски много предметов, если покажешь мне картинки. Неплохо разбираюсь в том, как приставки и суффиксы меняют смысл слов. Вообще, перевод, который выводится из грамматики и произношения — это ужасно интересно. Я старалась приблизиться к языку максимально, однако языки, вообще-то, не даются мне легко.

Всего я знаю 4: английский, китайский разговорный (язык моей семьи), испанский и латынь, которую я в колледже ненавидела. Сейчас по работе надо бы подучить французский. Однако в колледже я выбрала для изучения русский, на уроках мы читали Пушкина и Булгакова, постепенно начали переводить, пополнять словарный запас, изучать лексику; я глубже погружалась в осмысление слов.

Помню, однажды учили песню Чебурашки про день рождения — “Прилетит вдруг волшебник в голубом вертолете”… про эскимо, помню, было — и это был вызов, благодаря которому я почти убрала свой акцент. Когда я почувствовала, что могу сказать 3 слова, я была совершенно счастлива.

В колледже мы уделяли много времени текстам, литературе, переводу. Это отлично, но разговорной практики и культурной коммуникации у меня не было. Я хотела бы как-нибудь сходить на Брайтон-Бич, послушать русский, побыть в его окружении. Изучать живой язык, живое общение, ощутить эту атмосферу.

Съездить в Петербург, наконец. Профессор как-то обьяснял нам признаки дружбы у русских и сравнивал их с дружбой американцев. Вы постоянно на связи друг с другом, а наша дружба часто ограничивается случайными встречами.

Вопросов у меня был миллион: что нам делать с мягким знаком? Как не запутаться между Ш и Щ? Однако наибольшую проблему представляли ударения. И буква “Ы”. Произнести ее — огромная проблема для американца”.

Знание русского языка не играет особой роли в профессиональных успехах Грейс, и это большая проблема: нужно в 2 раза больше мотивации и самодисциплины для изучения. Однако желание читать литературу в оригинале — хороший стимул.

Клавиатура с пословицами — отличный способ запомнить новое. Фото из личного архива

“Мои друзья говорят, что “Доктора Живаго” нужно читать только по-русски. Для меня это доступ к иному видению мира. Кроме того, опыт самостоятельного изучения языка здорово помогает в преподавании — ты на личном опыте понимаешь, чем заинтересовать студента, как объяснить то, что хуже понимается. Мне предстоит преподавать разговорный китайский, практика оказалась полезной. У русского хотя бы фонетика не настолько отличается от английского.

Больше всего эмоций у меня вызывают те русские слова, аналога которых нет в английском. Ты читаешь и думаешь: почему люди придумали такие слова? Что их к этому побудило?

Скажем, слово “бородач” — зачем мужчину с бородой отображать одним словом? Какова цель? Или, например, “Академик” – оно вообще зачем?

Есть слова, аналогичные английским (“бизнесмен”, например), с ними проще. Или вот, например, из одежды кое-что… Как это по-русски? Пелерина. Похоже на мусорный мешок, но без рукавов. Или на плащ Бэтмена. Но это старое слово. Я ужасно радуюсь, когда выучиваю новое слово, его ведь мало выучить, надо еще понять, как его в предложение вставлять. Ну и традиционная проблема: купить учебник — вовсе не значит найти время и силы по нему учиться.

Я познакомилась как-то с одним человеком в Нью-Йорке, его родители эмигрировали из России, когда ему было 12. Он коллекционирует русские вещи и знает множество русских пословиц. Я даже наклеила себе на компьютер несколько, чтобы их учить. А вообще-то, я даже “плохие” слова на русском знаю, нужно только вспомнить, как они звучат. Похоже, некоторые русские студенты внесли в мое образование больше, чем я сама”.

Музыка прадеда

Имя — David Tanzer

Возраст — 54

Деятельность – программист

Уровень — Beginner

Стаж изучения — 25 лет

У Дэвида любовь к русскому началась с колыбельных. Фото из личного архива

Предки Дэйва родом из Восточной Европы, в основном — из России, но были и евреи из Чехословакии, Белоруссии и Литвы. Все они эмигрировали в Америку на рубеже прошлого и позапрошлого веков, говоря при этом как по-русски, так и на идиш. Те, кто из России, сбежали от погромов — и получилось, что именно благодаря заблаговременной эмиграции, они не пострадали от Холокоста.

“Я помню, как мой дед читал русскую газету, набранную кириллицей, меня это впечатлило, а тетя и бабушка пели мне Казачью Колыбельную — уже тогда я поразился красоте этого языка и этой мелодии.

Только сейчас я понял, мягко говоря, неоднозначность лермонтовского стиха. В нем содержится пусть капля, но капля откровенного национализма («Злой чечен ползет на берег»). Однако музыка все равно была убедительна. Впрочем, она была и старше стихов.

(Фраза про чечена стала крылатой и была даже упомянута в курсе МГУ «Язык и межкультурная коммуникация» — как пример текста, провоцирующего национальную рознь — авт. )

В колледже я изучал курс русской истории и литературы. Мы читали Достоевского, Толстого, Тургенева, Чехова. Также я читал кое-что из литературы социалистической — такое ощущение, что это было в другой жизни. Все это подтолкнуло меня учить русский, чтобы читать литературу в оригинале. И я нашел репетитора — Сергея из Джерси-сити, с которым провел полгода. Как учитель он был ужасен: большую часть времени занимался тем, что жаловался на коммунистов. Я был чрезвычайно амбициозен, пока совершенно новый алфавит, особенности произношения, ударения и исключения не вернули меня к реальности. Один мягкий знак чего стоит.

Собственно, тогда я все это надолго бросил.

Потом у меня недолго была подруга Наташа, напомнившая мне о России. Однажды она повела меня в русский магазин на Брайтоне и научила всем названиям продуктов (сейчас я их уже не помню). И русский язык снова во мне заснул, а проснулся — как часть музыки.

Однажды был период, когда я каждое лето ездил на фестивали Балканской музыки с семьей. Мы познакомились с болгарскими, сербскими, македонскими песнями. Мне вообще нравятся славянские языки, вся группа. И тогда я снова обратился к русской музыке. Ее аккорды поражали меня глубиной, возвращая к опыту предков, к детскому ощущению от бабушкиной колыбельной”.

Дэйв предпочитает русский романс, народные песни и… джаз. И цель его — через понимание русского, уроки чтения и произношения прийти к качественному, аутентичному исполнению русских песен.

Пение и многократное проговаривание текстов – полезная практика для любого изучающего язык. Преподаватели и полиглоты даже советуют этот метод как лайфхак: проговаривать или пропевать вслух некий иностранный текст. Именно таким образом Дейву удалось наработать хорошее произношение, при том, что разговорный и грамматика остаются пока на уровне beginner . Освоить язык так, чтобы он был чем-то большим, чем часть музыки, на данный момент является для Дейва долговременной программой.

“Мой способ изучения языка — погружение в среду. Прогулки по Брайтон-Бич, подслушивание случайных обрывков русских диалогов. Так учат язык дети, и так хотелось бы мне. Например, не так давно я был там и просил официантов проговаривать стихи тех песен, что я учил. Получил много материала для дальнейшей работы над произношением. Однажды я смогу сделать качественную программу, включающую произведения как из моего джазового, так и из русскоязычного фолкового репертуара”.

Иногда Дейв посещает концерты группы Eastern Blokhedz , исполняющей песни Эдиты Пьехи и другую русскую музыку 60-х.

Для людей, изучающих новые языки, существуют специальные вебсайты и бесплатные мероприятия, и не так давно Дейв нашел для себя meet up — встречи, где носители разных языков обмениваются знаниями и культурными традициями.

“Смешные случаи в процессе обучения? Да сам meet up — смешной случай! Кто бы мог подумать, что именно там я приобрету одного из лучших друзей!”.

Продавец в метро и Елена Ваенга

Имя — попросила не называть

Возраст — 20 лет

Деятельность — продавец шоколада в вагонах нью-йоркского метро на линиях B и Q

Уровень — Advance

Стаж изучения — 2 года

Если на линиях B и Q, вы встретите в вагоне девушку, торгующую шоколадками, заговорите с ней на русском. Фото Trevor Kapp

Однажды — кажется, в сентябре, молодая девушка, хаотично блуждающая по вагонам сабвея с огромным ящиком дешевого шоколада, случайно споткнулась о мою ногу. Обернувшись, посмотрев на меня и сделав короткую оценивающую паузу, она сказала по-русски:

— Извините, вы же понимаете русский? Извините, я нечаянно.

Акцент у девушки, на самом деле, был. Однако это был управляемый акцент — акцент человека, умеющего с ним бороться и тренировать произношение.

Ее родители — мексиканцы, родные языки — испанский и английский. Она живет в Бруклине и продает шоколадки в вагонах.

4 года назад она увидела на YouTube Елену Ваенгу и полюбила ее творчество настолько, что стала учить русский язык. Она выучила все песни Ваенги, все их тексты и перешла к изучению фонетики, лексики и фразеологии.

Она знает разницу между “вынашивать ребенка” и “нести ответственность”. У нее никогда не было преподавателя, все свои знания она почерпнула из уроков русского на YouTube . Если у нее когда-нибудь будут деньги на колледж, она пойдет учиться на переводчика.

Она с радостью дает номер своего телефона, но почему-то никогда не берет трубку. Возможно, из-за специфической работы. А может, и по другой причине. Те, кто часто пользуются линией B и Q, могут встретить ее в вагоне днем, в неперегруженные пассажирами часы.

Английский язык русскому человеку выучить можно. А вот русский язык для американцев куда как более сложен. Поэтому американцы прибегают к некоторым ухищрениям.

Если знакомый американец или англичанин назовет вас желто-голубым автобусом, не обижайтесь и не паникуйте. Он, вероятно, просто хочет признаться вам в любви. Это игра слов, позволяющая легко запоминать иностранные слова и фразы, обыгрывая их звучание на родном языке.

Так английское выражение yellow blue bus (йеллоу блу бас), что и означает желто-голубой автобус, очень похоже на заветную фразу на русском языке «я люблю вас», если, конечно, сделать хоро-о-ошую скидку на иностранный акцент.

Русское слово «хорошо» созвучно английскому horror show (хоро шоу), но по-английски сие означает «шоу ужасов». Если ваш собеседник немного поднаторел в изучении русского языка, то тогда ему это будет нипочем, а незнающий иностранец может и испугаться.

Люди, свободно владеющие двумя языками, могут сочинить великое множество подобных языковых конструкций, забавляясь порой как дети. Например, Chess Knock – «шахматный удар» произноситься как тчэ-е-ес нок! На что это похоже? Ну разумеется, на чеснок.

Кстати, слово майонез обыгрывается фразой My On Аss – Мой на осле, один из более-менее приличных переводов, так как слово Аss может означать и некоторые другие, менее приличные слова в американском варианте английского языка.

Pale Man (Пеил Мэн) – бледнолицый человек по-английски, звучит совсем как русский пельмень!

Конечно, подобные фантазии очень оживляют процесс изучения иностранного языка, ведь и дети в раннем возрасте занимаются тем же самым, пробуя на слух и язык любое новое слово, и им совсем не скучно учиться говорить. Другое дело, если подобное созвучие слов на разных языках и с совершенно противоположным смыслом играет с человеком злую шутку.

Например, девушки с красивым русским именем Настя, перебираясь на постоянное место жительство в США, ну или даже приезжая туда в гости, срочно начинают представляться именем Стейси, или Ася, или уж в крайнем случае Анастасия, в английской транскрипции Энэстэйша.

А все из-за созвучия краткой формы Nastya английскому слову nasty, что означает грязная, отвратительная. Кому же охота чтобы тебя называли Грязнулькой и смеялись над тобой за глаза?

К тому же роду языковых неприятностей относится и идеологическая спекуляция на этнониме славяне, под которым объединены группы народов от Южной, Западной и Восточной Европы до Дальнего Востока, позволяющее некоторым весьма злорадно насмехаться над любым славянином. Почему, спрашивается?

Дело в том, что само название славяне, предположительно происходящее от старого названия реки Днепр (Славутич), или слова «слава, известность» очень похоже на слух на английское Slave — раб. Да и пишется оно похоже – slav, славянин. Вот так то!

Хотя и европейцы недалеко от нас ушли, так как название Шотландии на английском языке – Scotland, что можно вольготно перевести как «земля скотов», а это тоже неприятно, если знать значение русского слова «скот».

А есть еще и матерные конструкции, когда человек, сам того не подозревая, начинает ругаться матом на чужом языке. Например, русское подтверждение слов англоговорящего «Факт!» будет звучать для последнего крайне неприлично в силу похожести с нецензурным, хотя и распространённым выражением (Fuсk it!).

И в заключение небольшой список для любителей остренького. Некоторые словосочетания уже были в статье, другие встречаются впервые. Переводов не даем умышленно. Покопайтесь в словаре и выучите новые английские слова.

Англо-русский словарик:
Yellow Blue Bus = «Я люблю Вас»
Serve Coffee = «Церковь»
Horror Show = «Хорошо»
The Chair Is Warm = «Вечерний звон»
My On Ass = «Майонез»
Chess Knock = «Чеснок»
True Bar = «Труба»
Our device is Korea = «Одевайся скорее»
Pale Man = «Пельмень»
Blue Water = «Блевота»
Tall chalk = «Толчок»

Смешные ошибки перевода:
Can You hear me?.. — Ты можешь меня здесь?…
Manicure — Деньги лечат
I’m just asking — Я всего лишь король ж#п
I have been there — У меня там фасоль
Bye bye baby, baby good bye — Купи купи ребенка, ребенок хорошая покупка
To be or not to be — Две пчелы или не две пчелы
Oh, dear — Ах, олень.
I’m going to make you mine — Я иду копать тебе шахту
Finnish people — Конченые люди
Good products — Бог на стороне уток
Let’s have a party — Давайте организуем партию
I’ve just saw your balance sheet — Видел я ваш баланс… так себе баланс
Let it be! — Давайте есть пчел!
I love you baby — Я люблю вас, бабы
What can i do — Водки найду