Книжный угол. Дэвид Хоффман "Олигархи

Если вы бедный, то вы работаете на лекарства, если богатый – то на адвокатов…
… Хотя о здоровье в тюрьме тоже стоит подумать…

Часто решение той или иной задачи, порой сложной, на первый взгляд, является очень простым и очевидным. Находить простые решения – это великое искусство!..

… Умение идти по пути наименьшего сопротивления, но при этом не причиняя неудобства окружающим, попадающимся на пути, – большой профессионализм. Но часто цель оказывается настолько заманчивой, что “ради неё готовы пойти на всё”.

“Готов на всё!..” – девиз наших олигархов эпохи Ельцина, поделивших огромную развалившуюся страну между собой, на свои зоны влияния - лакомые куски (“старшему сыну досталось… “). Стремились 70 лет к коммунизму, потом попытались повернуть “неразворотливую махину” к капитализму, а построили “гибридный” “олигархизм”.

Понятное дело, что процесс “дележа” шёл, так скажем (помягче), “не совсем законным путём”. И монументальные памятники на кладбищах необъятной России тому лишнее напоминание. Зато по пути наименьшего сопротивления. Путь только очень короткий…

Олигархи и власть. Россия на перепутье…

Придёт новая власть, поддерживаемая другой группой олигархов, -
- начнётся новое перераспределение собственности…
(так было всегда, и так будет…)

Российские олигархи (ой, простите, “крупные бизнесмены”) – это далеко не святые люди… Как они получили свои состояния (?..),.. пусть это останется на их совести…
“Я бы посадил их всех… “, – может так думает Президент (точнее, думал, когда ещё не был “у руля”…), но не в его это власти, WikiLeaks подтвердил…

Есть олигархи, обласканные Кремлём, например, Роман Абрамович, который “вынужден” (…) давать часть денег (ну что там несколько сотен миллионов долларов) на социальные проекты, на строительство каких-либо объектов, например, к ЧМ-2018 (“… Он даст нам денег, у него много денег… “, – В. Путин, Председатель Правительства Российской Федерации).

Абрамович знает (и мы тоже), что если не поделится, то его ждёт судьба Ходорковского (налоговые схемы, за которые посадили Ходорковского, можно найти в ; много спама в своё время приходило на эту тему). А так он может делать, что хочет, например, купить себе очередную яхту (у каждого свои бзики в голове, ну вот у него такие…).

Хочется лишний раз вспомнить “замусоленную” историю М. Ходорковского. Можно много раз спорить, что суд над ним был незаконный, политическое дело в чистом виде… Защитников сколько находится (всё больше со “странной политической ориентацией”); боятся сами что ли ответа или деньги на этом хотят сделать?.. Или карьеру на судьбе “нового русского мученика”…

Присмотримся ближе…

Олигархи – это и есть власть (!?.). При Ельцине так оно и было. При Путине-Медведеве мало что изменилось… – власть “взяла власть” в свои руки (- видимость такая стала для простого люда…). – Но смотрим не только ТВ…

Большие деньги – это влияние, но не власть (…), что Путин и доказал своими властными действиями по отношению к некоторым недовольным “денежным королям”. – Хм, мысль неправильно сформулировал… В общем, мы, типа, поверили… – Не смешите мои глаза
… А что там у нас с Gunvor?..

“… Органы власти не должны быть владельцами “заводов, газет, пароходов”. Каждый должен заниматься своим делом…”
- Д.А. Медведев, Президент России, из Послания Федеральному Собранию РФ , 30 ноября 2010 года.

… Конечно, олигархи думали во время “дележа”, что рано или поздно отвечать всё равно придётся за свои незаконные махинации. Незаконные – потому что нет такого закона – “присваивать себе нажитое народом богатство”!.. Поэтому олигархи всегда рассчитывали на власть , были и есть – власть.

Путин сделал ставку на народ (… опять мысль неправильно сформулировал…), отдав ему некоторых олигархов на растерзание. . Если бы Они (М&П – Медведев и Президент Путин) сделали ставку на олигархов (официально), то недовольный (всегда) жизнью (“информационно необласканный”) народ рано или поздно “растерзал” бы их самих… Хм, может так и будет…

… Сейчас невыгодно быть “ельцинским” олигархом. Поэтому олигархи сменили таблички на своих кабинетах (самолётах, яхтах, лондонских особняках) – трансформировались в “крупных бизнесменов”. А по сути всё осталось так же, только появилось правило у “волков бизнеса”: “не выть на Кремль”.

Волки… Олигархи-бизнесмены – профессионалы своего дела … Но это не значит, что законы над ними не властны…

Tot: Ответьте для себя на вопрос: “Я завидую олигархам?.. “…

… Любая “шишка” – это человек, а все люди равны изначально (если отбросить “материальные наросты”)…
Человек живёт не ради того, чтобы вкусно поесть, покататься на Rolls-Royce или Maybach (погонять по Ленинградке на Lamborghini). Красивая жизнь в другом… В другом!..

Владислав Сурков: «Я хотел быть похожим на героя фильма "Красотка". Я хотел почувствовать себя крупным бизнесменом, сидеть в шикарном отеле и вершить большие дела»

Эпоха первичного потребления. Русские олигархи глазами американского корреспондента

о книге Дэвида Хоффмана "Олигархи" – Анна Наринская

"Я хотел быть похожим на героя фильма "Красотка". Я хотел почувствовать себя крупным бизнесменом, сидеть в шикарном отеле и вершить большие дела". Это Владислав Сурков рассказывает о времени, когда он занимался маркетингом у Ходорковского. Своим былым желанием быть похожим на Ричарда Гира Сурков поделился где-то в конце девяностых с корреспондентом The Washington Post Дэвидом Хоффманом. Хоффман работал в Москве с 1995 по 2001 год, а вернувшись в Америку, создал труд под названием "Олигархи", перевод которого должен скоро выйти в московском издательстве "Колибри". В книге больше шестисот страниц, двадцать одна из которых – список персонажей, у которых автор брал интервью. Среди них – главные герои его книги: Александр Смоленский, Анатолий Чубайс, Юрий Лужков, Борис Березовский, Владимир Гусинский и Михаил Ходорковский.

Книга, которая в основном посвящена реконструкции – по олигархическим ролям – таких судьбоносных событий, как, например, кризис 98 года и битва за "Связьинвест". При этом Хоффман не пренебрегает описанием "специфики потребления в освободившейся России". И именно эта – неглавная – часть повествования представляется весьма забавной. Специфика самого этого описания говорит об авторе книги ничуть не меньше того, что он хочет сказать о своих героях. Так вот, судя по книге Хоффмана, образ еще не поседевшего Ричард Гира из фильма Гэри Маршалла 1990 года оказался решающим в формировании потребительских представлений начинающих российских бизнесменов. Например, Гир демонстрирует в этом фильме целую коллекцию костюмов от Армани. Начинающий банкир Александр Смоленский чемоданами завозит их из-за рубежа.

"Все вице-президенты банка Смоленского носили костюмы от Армани. Позже Смоленский сказал мне, что он делал это намеренно. Молодые вице-президенты не покупали костюмы сами. Из поездок в Европу Смоленский всегда привозил в Москву в своем чемодане два костюма, две рубашки, два галстука и отдавал их своим молодым вице-президентам, чтобы они выглядели как преуспевающие западные банкиры". А вот Ричард Гир поражает воображение Джулии Робертс, свозив ее на частном самолете в Сан-Франциско послушать бельканто. Надо сказать, что в каком-то смысле жена московского мэра Елена Батурина его переплюнула. "Однажды, в день рождения Лужкова, его жена, думая о том, что ему подарить, заметила экскаватор, стоявший на обочине дороги. Наполнив ковш экскаватора розами, она доставила их Лужкову".

Такие эскапады не то чтобы особенно возмущают демократически настроенного американца. Рассказ о подарке Елены Батуриной он завершает уважительным "идеальный подарок для строителя". Не всегда демонстрирующие хороший вкус способы новых русских показывать свое богатство со всей очевидностью вызывают у Хоффмана куда меньше возмущения, чем их уходящая в недавнюю бедность неискушенность. Хоффман с удовольствием отмечает, что "свои первые джинсы Смоленский носил целый год", что "Запорожец", на котором ездил Анатолий Чубайс в восьмидесятых, был "грязным и ужасным", что, когда Борис Хаит, заместитель Гусинского, увидел отчет о том, какие фрукты наиболее популярны среди живущих в Москве иностранцев, он был очень удивлен.

"Наибольшим спросом пользовалось нечто под названием "киви". Хаит ранее занимал должность заместителя директора Института медицинской техники и считал себя достаточно хорошо образованным человеком, но никогда не слышал о киви". Рапортуя о поездке в начале девяностых в Америку своих любимых персонажей, Лужкова и Гусинского, Хоффман, при всем сочувствии к этим энергичным мужчинам, не может скрыть торжества "цивилизованного" человека.

"Гусинский и Лужков были странной парой. В Нью-Йорке им показали кондитерский магазин, изобилующий товарами. Тогда они настояли, чтобы водитель отвез их в дюжину других магазинов, чтобы убедиться, что первый не был специально подготовлен к их приходу. В другой раз по дороге на очередную встречу их завезли пообедать в кафе "Кентукки фрайд чикен". Когда заказ по желобу скатился прямо в окно автомобиля, оба русских были поражены. Они никогда не видели ничего подобного".

На знаменитые слова Бориса Березовского: "Богатые – не те, кому богатство неожиданно свалилось на голову. Богатые прежде всего способнее, талантливее и трудолюбивее, чем другие" – Хоффман американской справедливости ради возражает, что многим богатым русским девяностых "богатство как раз свалилось на голову" и что они "были самыми безжалостными и жестокими представителями своего поколения". Но не может удержаться от восторженной скороговорки, описывая интерьеры клуба "ЛогоВАЗа".

"Настоящий старосветский салон, сверкавший позолотой и богато украшенный. Больше всего мне запомнилась просторная приемная, в которой я ждал назначенных мне встреч с Березовским: стены приглушенного желтого цвета, свод потолка, украшенный изображением алой розы, звон хрусталя в баре, батареи бутылок красного вина, светлые деревянные стулья у маленьких круглых столиков, вроде тех, что можно встретить в парижских кафе, подсвеченный аквариум у одной из стен. Огромный телевизионный экран на одной из стен позволял быть в курсе последних новостей".

Одобрение американского корреспондента заслужили не только ставшие со временем "безукоризненными" костюмы Березовского, но и весь его оджентльменившийся облик: "В выглаженной белой рубашке и элегантном шелковом галстуке красно-коричневого цвета, с бокалом красного вина". Да и мэр Москвы, к 1995 году понявший, что на свете бывают вещи поизумительнее KFC, заслуживает, возможно, чтобы его пожурили за неумеренное употребление наличных денег. Но его изменившиеся вкусы, по мнению Хоффмана, вполне респектабельны: "В 1995 году Лужков и восемьдесят его близких соратников посетили модный ресторан "Максим" через несколько недель после его открытия. Вышколенные официанты, светильники "Тиффани", картины в стиле бель-эпок, тихая музыка, прекрасные вина, изысканные блюда и счет более чем на 20 тысяч долларов. Вечеринка мэра оплачивалась наличными. В долларах, разумеется".

Даже демонстративная расточительность нетипичная для Михаила Ходорковского – по мнению Хоффмана, самого жесткого и лицемерного из олигархов, но, по его же свидетельству, самого из них скромного,– вызывает у иностранного свидетеля только оптимизм. "1998 год Михаил Ходорковский встретил на гребне удачи. Известный своими скромными вкусами, Ходорковский отдавал предпочтение теннискам и спортивным курткам, а не костюмам и галстукам, но Новый год он встретил в элегантном французском ресторане "Ностальжи". В канун Нового года биржевой маклер Эрик Краус заметил в "Ностальжи" Ходорковского и еще дюжину человек. На столе Ходорковского стояла бутылка очень дорогого бордо "Шато О`Брион". Заинтересовавшись, Краус попросил у официанта карту вин. Бутылка "Шато О`Брион" стоила 4000 долларов. "1997 год заканчивался для России неплохо,– вспоминал Краус.– Страна возрождалась. Все мы чувствовали, что принимаем участие в великом социальном эксперименте"".

Хоффман солидаризируется со своим свидетелем: бутылка вина за 4 тысячи долларов на столе у олигарха – символ возрождающейся страны. Его высокомерный взгляд существа из высшей цивилизации, встретив родную зелень, становится теплым и сочувственным. Инстинктивное почтение к деньгам, снижая образ "непредвзятого" автора, самой книге идут на пользу. Его чувства, как ни смешно, оказываются конгениальными эпохе. Эпохе, когда деньги, вдруг выросшие из разницы валютных курсов, ваучеров, безналички, двести восемьдесят шестых компьютеров, таможенных льгот и первых баррелей, оказались вдруг обеспеченными костюмами Армани, часами Ролекс, дорогим бордо, шестисотыми, всяческими версаче и, главное, азартом. Эпохе, когда они, эти деньги, представлялись вещью не только нужной, но и интересной.

Как олигархи делили Россию

Артем Аниськин, Андрей Баранов

Михаил Ходорковский

Ходорковский делал деньги из воздуха. Он ничего не производил: с конвейеров не сходили никакие аппараты или приборы. Андрей Городецкий, работавший с Ходорковским с самого начала, а затем возглавивший коммерческий отдел одного из банков, сказал мне, что научные центры часто не платили институтам или заводам за оборудование или помещения, использовавшиеся при выполнении работы.

Ходорковский был замкнутым и скрытным, когда дело касалось бизнеса, но чутко реагировал на новые капиталистические веяния вокруг себя. Он внимательно читал каждое постановление властей и все новостные сводки, выискивая возможности для новых лазеек. Те лазейки, о которых не писали, ему тоже были знакомы. «Дыру можно найти в любом законе, и я ею воспользуюсь без малейших колебаний», - похвастался он однажды.

Борис Березовский

Березовский терял интерес к науке. Его беспокойный ум мучительно искал себе нового применения. «Я всегда делал только то, что хотел, - сказал он мне спустя годы. - Я никогда не «ходил на работу». Понимаете? Я делаю только то, что мне нравится». По словам Березовского, он остро чувствовал перемены, происходившие вокруг него. «На мир нужно смотреть глазами ребенка», - сказал он.

Березовский был готов на все ради достижения цели. Его друг Богуславский вспоминал, что Березовский, этот сгусток энергии, мог, когда нужно, проявлять сдержанность. Он мог ждать у порога, чтобы лично добиться чьей-то поддержки. «Не раз, когда Борису что-то от меня было нужно, - вспоминал Богуславский, - я встречал его утром, выходя из дома. Он стоял у моего подъезда и ждал меня. Он ждал, потому что хотел договориться о чем-то со мной, а телефон был занят или не работал. Он хотел сделать это не откладывая и поэтому ждал у подъезда». Та же сцена - Березовский терпеливо ждет в кремлевской приемной, в вестибюле телестудии, добиваясь протекции или заключения сделки, - повторялась снова в последующие годы.

Слияние богатства и власти

Осенью 1991 года Гайдар со своей командой лихорадочно готовил для Ельцина важный доклад по экономическим вопросам, с которым он должен был выступить в октябре в российском парламенте. «Представьте себе, - вспоминал Михаил Бергер, в то время редактор отдела экономики «Известий», - они обсуждали что-то, и один из них спросил: «А кто будет министром транспорта?» Они начали смеяться. «Мы только что окончили институт и обсуждаем, кто будет министром транспорта!» Они относились к этому как к какой-то игре...

«Я никак не мог предположить, что государство продаст в частные руки нефть», - сказал Ходорковский, утверждая, что в 1992 году, когда он занимал неофициальный пост в Министерстве топлива и энергетики, у него и в мыслях не было становиться нефтяным генералом. По его словам, только в начале 1995 года он поверил в возможность приобретения «ЮКОСа»...

Чубайс рассказывал, как во время визита в Лондон они с Немцовым спросили премьер-министра Тони Блэра: «Что вы предпочитаете: коммунизм или бандитский капитализм?» По словам Чубайса, Блэр подумал минуту и ответил: «Бандитский капитализм лучше». «Абсолютно правильно», - согласился Чубайс.

Спасая Ельцина

Олигархи сошлись на том, что именно Чубайс, жесткий и решительный архитектор массовой приватизации, должен управлять кампанией по переизбранию Ельцина в 1996 году... Чубайс создал частный фонд - Центр защиты частной собственности... «Вы дадите мне пять миллионов долларов, не мне лично, а структуре, которую я создам, чтобы привлечь лучших людей», - сказал Чубайс магнатам. Через пять дней деньги были получены. Как рассказывал Чубайс, деньги были предоставлены в виде беспроцентной ссуды. Он основал фонд и вложил деньги в сверхвыгодные облигации, известные как ГКО, которые в то время приносили еще более высокий годовой доход из-за неуверенности в будущем Ельцина. Доходность ГКО в мае - июне 1996 года превысила 100 процентов. Чубайс рассказывал, что он платил жалованье сотрудникам из прибыли от ГКО. Его собственное жалованье составляло 50 тысяч долларов в месяц...

«Я считаю, что власть и капитал неразделимы», - сказал мне Березовский в декабре. Потом он подумал и и внес поправку: «Я считаю, что возможны два типа власти - власть идеологии или власть капитала. Идеология сейчас мертва». Новой властью был капитал. «Думаю, что если что-то выгодно для капитала, то это... выгодно для государства».

Олигархи. Богатство и власть в новой России Дэвид Хоффман

Олигархи. Богатство и власть в новой России (The Oligarchs: Wealth And Power In The New Russia) / Дэвид Хоффман (David E. Hoffman). -- КоЛибри, 2007 г., 624 стр. 70x108/16, ISBN 978-5-98720-034-6.

http://www.elitarium.ru/2009/03/06/hoffman_oligarkhi.html

Полнотекстовая электронная версия этой книги (в формате PDF) размещена в библиотеках курса "Политология" . Обучающиеся по любым другим программам для получения этого материала могут направить заявку на доступ в раздел "Библиотека: книги" в СДО.

Из предисловия к русскому изданию

Эта книга рассказывает об участниках одного из величайших и сложнейших экспериментов из всех, когда-либо проводившихся в России. Цель эксперимента заключалась в том, чтобы превратить страну потерпевшего крах социализма в капиталистическую страну с рыночной экономикой. Описываемые события происходили на протяжении более чем полутора десятков лет, с перестройки и гласности Михаила Горбачева, начавшихся в 1985 году, до последствий отставки Бориса Ельцина, о которой он объявил 31 декабря 1999 года.

Когда работа над книгой «Олигархи» была закончена, многие меня спрашивали: «Почему вы выбрали именно этих шестерых олигархов?» И я отвечал, что выбрал именно их, ибо они стали символом грандиозного перехода России от потерпевшего крах социализма к олигархическому капитализму, которому и отведено центральное место в этой книге. Олигархи сделали много полезного для своей страны, но и причинили ей много вреда. Действия Михаила Ходорковского, Бориса Березовского и Bлaдимиpа Гусинского были характерными для всего поколения. Инициатором перемен выступало государство, но именно государство не смогло установить господство права.

После распада Советского Союза многие ждали скорого наступления золотого века. Эта книга помогает понять, почему все оказалось гораздо сложнее, чем они полагали.

Новая эра, приведшая к возвышению этой шестерки, началась в воскресенье, 10 марта 1985 года. В тот день умер Константин Черненко, Генеральный секретарь ЦК КПСС, тяжело больной человек, находившийся у власти всего тринадцать месяцев. Кремлевский врач Евгений Чазов позвонил Михаилу Горбачеву, самому молодому члену правящего Политбюро. Через несколько часов в Кремль стали съезжаться черные лимузины. Там состоялось заседание, передавшее власть Горбачеву и в конечном итоге приведшее к крушению Советского Союза. В тот день, когда Михаил Горбачев стал Генеральным секретарем, было невозможно распознать в них знаменосцев грядущей революции.

На кухне скромной московской квартиры, расположенной на втором этаже старого панельного дома, худощавый молодой человек, руководивший бригадой строителей, возмущался жизнью «при развитом социализме». Это был Александр Смоленский, тридцатилетний трудяга, выросший без отца и не имевший никаких перспектив. Он был обижен на судьбу, обделившую его.

В Московском химико-технологическом институте им. Д.И. Менделеева, престижном учебном заведении, готовившем инженеров-химиков, двадцатиоднолетнему Михаилу Ходорковскому до получения диплома оставалось учиться еще год. Его мальчишеский голос скрывал напористость и честолюбие. Ходорковского уже тогда интересовала экономика. Он занимался сбором членских взносов в комсомольской организации и участвовал в создании молодежного кафе в своем институте.

В бастионе советской прикладной науки, Институте проблем управления, где математики и ученые других специальностей разрабатывали способы управления баллистическими ракетами и атомными электростанциями, тридцатидевятилетний Борис Березовский занимался теорией принятия решений, руководил лабораторией, а в последнее время даже мечтал о получении Нобелевской премии.

По шоссе, ведущему в международный аэропорт, за рулем собственного автомобиля ехал разочарованный жизнью щуплый молодой человек, занимавшийся частным извозом. Bлaдимиpу Гусинскому было тридцать три года, и жизнь несла его по течению. Гусинский был зол на мир. Когда-то он мечтал о театральной карьере и учился на режиссера, но так и не покорил московскую сцену.

Одним из множества советских чиновников и хозяйственников средних лет, работавших в Мосгорисполкоме, был Юрий Лужков. Он ничем не выделялся среди тысячи сотрудников этого формального органа городской власти. Лужков, которому было тогда сорок восемь лет, говорил на языке управленческого истеблишмента и ездил на черной служебной «Волге».

В заштатном Ленинградском инженерно-экономическом институте работал рыжеволосый долговязый Чубайс. Ему исполнилось тридцать. Он отличался упрямством и способностью к руководящей работе. Сын убежденного коммуниста, преподавателя военной академии, Чубайс начал терять веру в систему.

Даже если бы в день прихода к власти Горбачева они собрались в одной комнате, эти шестеро вряд ли знали бы, что сказать друг другу. Они были выходцами из разных слоев советского общества: из номенклатуры, науки, мира сомнительного уличного предпринимательства и из рядов советских хозяйственников. Но их общей отличительной чертой была способность изменяться. Каждый из них научился манипулировать старой системой и одновременно совершил невероятный прыжок в новый мир.

Эти шестеро, как и их страна, были мало готовы к такому стремительному переходу. Отсутствовал и исторический опыт, на который можно было бы опереться. Откуда и от кого узнали они, как надо действовать? В советские времена они пробивались в «закрытые» библиотеки и читали книги по западной экономике и финансам, доступ к которым был ограничен. Они изучали такие страны восточного блока, как Венгрия и Югославия, экспериментировавшие с более либеральными моделями социализма, бывали на Западе. Их восхищали дерзкие герои голливудских фильмов, привезенных в Москву на «пиратских» видеокассетах.

Летом 2ооо года один из российских магнатов с грустью сказал мне, что его заветная мечта с советских времен о чудесах свободного рынка, частной собственности и главенстве закона оказалась слишком примитивной.«Потребовалось гораздо больше времени, чем мы думали, — сказал он. — И слишком много людей было убито».

Чтобы понять, какой путь прошли олигархи, необходимо начать с того, с чего начали они, — с периода застоя в Советском Союзе, с дефицита и теневой экономики. Все шестеро сформировались в эпоху загнивающего социализма, в то время, когда каждый из них начал думать — и действовать — в соответствии с зарождавшейся новой системой. Первая глава этой книги посвящена годам застоя, в ней излагается точка зрения людей с улицы и представителей гибнущей системы. В следующих шести главах более подробно описывается путь каждого из главных героев в период горбачевской перестройки и в первые годы существования новой России. Остальные девять глав второй части книги посвящены оценке бурных 1990-х годов сквозь призму успехов и неудач олигархов. Это рассказ о том, как на пепелище советского коммунизма зародился хищный и неуправляемый капитализм.

культура искусство общество история Хоффман Олигархи

Черномырдин, Виктор, 15, 278, 398-399, 499, 518; создает комиссию по ценным бумагам, 253; против МММ, 251; сменяет Гайдара на посту заместителя премьер-министра, 227; сменен Кириенко, 454-458

Черные рынки: автомобильные запчасти, 161; Гусинский и, 175-176; против регулирования цен, 89; грампластинки и, 122

Чеченские ВОЙНЫ, 322, 325-326, 329,331; Березовский и, 530; Путин и, 531; кампания по переизбранию Ельцина и, 383

Чеченцы, 311; и журналисты, 436, 533; и Путин, 524

Чубайс, Анатолий, i8, 96; назначен руководителем администрации президента, 409; назначен первым заместителем премьер-министра, 410; война банкиров и, 434,437, 443; становится заместителем премьер-министра, 334; Березовский и, 475; книжный скандал, 439-441; против Черномырдина, 350; против коммунизма, 219, 235, 382, 414; компромиссы, 216,219, 347,415; соглашается на девальвацию рубля, 482-483; создает Комитет по государственной собственности, 216; Постановление № 695 и, 98-99; против девальвации рубля, 468, 470-472, 476; экономика против политики и, 207-208; экономисты, оказавшие влияние на, 105-ю8; увольнение с поста заместителя премьер-министра, 365, 372; против постепенности, 209; нанят олигархами, чтобы руководить кампанией по переизбранию Ельцина, 369-370; МВФ и, 475,476,478; институты рыночной экономики, 205-206; присоединяется к мозговому тресту Гайдара, 117,204; Ленинградский инженерно-экономический институт и, 96-97,104; ленинградские семинары и, 104-105; ленинградская свободная экономическая зона и, 116-117; займы за акции и, 349, 351,353, 355, 356; знакомство с Гайдаром, 109-110; против плана приватизации Найшу-ля, 113; Путин и, 553; Смоленский и, 437; группа на Змеиной горке и, ш-113; Васильев и, 509; юность, 100-102; против Зюганова, 367-369, См. также Березовский против Чубайса

Чубайс, Борис, 100, 102

Чубайс, Игорь, 100-102

Шахновский, Василий, 86, 268; клуб на Воробьевых горах и, 305,309, 321-322, 383, 554

Шейндлин, Александр, 126-127,139

Шлейфер, Андрей, 216

Шнейдер, Михаил, 86

Щекочихин, Юрий, 188-189

Экономика: отсутствие закона и свободных рынков, 20-21; большой капитал и, 306; бизнес и комсомол, 123-124; капитализм и Госплан, 40; капитализм и Маркс, 36; центральное планирование и, 37-38; административно-командная система, 40, 128; и коммерческие банки, 259; заводы и самофинансирование, 75; финансовые рынки и, 253, 486; свободные цены и, 107-108; мировая, 462,467; Горбачев и, 53-54; Г ос-план против рыночной системы спроса и предложения, 41; инфляция и легкие деньги, 239; инфляция и субсидированные кредиты Центрального банка России, 227, 239; институты рыночной экономики, 205-206; магазины Военторга и, 34; монетаризм, 589(11. 36); новая экономическая политика, 37, 54, 59; патернализм, 106-107; политика и, 207-208; личный интерес и, 36; теневая экономика, 31-32,53,55, 160; экономика дефицита, 60, юб-107,128, 240; социалистические исследования и, 97-100, 153; внедрение и, 158-159; Ельцин и, 480. См. также Капитализм; Валюта, Девальвация рубля; Свободные рынки; Рыночная экономика; Приватизация; Дефицит; Крах фондового рынка 1998 года “Экономист”, 234

“Эхо Москвы”, радиостанция, 321, 541; война банкиров и, 434; книжные скандалы Чубайса и Коха и, 441-442; заговор против Горбачева и, 91-92; Гусинский покупает, 420

“Юганскнефтегаз”, нефтедобывающая компания, 339,341; против Ходорковского, 448, 504, 506; убытки (1996), 587(п. 4)

Южная Корея, 465

ЮКОС, нефтяная компания, 16, 339, 349, 478; денежная стоимость (2000), 515; Дарт против Ходорковского, 341, 504-513; Ходорковский приобретает мажоритарный контроль, 405-406; Ходорковский приобретает частичный контроль, 353-358; объявление о слиянии с “Сибнефтью”, 450; слияние с “Сибнефтью” заканчивается неудачей, 471; прибыль (1996), 5б7(п. 4); Цена акции, 554; статистика, 449; приостановка торговли акциями в Российской торговой системе, 512 Юмашев, Валентин, 16, 315, 437, 455-458; Березовский и, 316, 440; кампания по переизбранию Ельцина и, 376, 397, 398

Юрчак, Алексей, 120

Явлинский, Григорий, 63, 383

Яковлев, Владимир, 191

Ярмагаев, Юрий, 98, 99,104

Слова признательности

Большую пользу принесла мне щедрая помощь многих людей, поделившихся своими воспоминаниями, документами и замечаниями об этой книге. Маша Липман, самая квалифицированная и проницательная представительница нового поколения российских журналистов, в течение более пяти лет служила мне проводником по современной России и тщательно изучила каждую главу. Наталья Александрова была неутомимым переводчиком, вдохновляющим критиком и другом, посвятившим себя тому, чтобы содержание этой книги было изложено как можно лучше. Ирина Макарова не только отвезла меня на электричке в прошлое, описанное в первой главе, но и посвятила огромную энергию и талант переводу и исследовательской работе.

Гленн Уоллер, один из самых проницательных исследователей, наблюдавших за Россией в 1990-е годы, делился своим опытом и мыслями на протяжении многочасовых бесед. Майкл МакФол дал искру вдохновения и помогал ценными советами на протяжении ряда лет. Ольга Крыштановская терпеливо рассказывала мне о структуре, истории и нравах олигархии. Кристя Фрилэнд, шеф бюро “Файнэншл тайме” в 1990-е годы, часто опережала, но никогда не подводила меня как друг, коллега и попутчица в те беспокойные годы, когда мы вместе посещали гибнущие предприятия, угольные шахты-призраки и таинственные залы заседаний российских корпораций. Андерс Ас-лунд в своих работах вел хронику истории экономики времен Горбачева и Ельцина и в ходе многочисленных разговоров помог мне разобраться в происходивших событиях. Стивен Л. Солник оказал поддержку и предоставил важные материалы о распаде комсомола. Томас И. Грэм помог мне разобраться в бесчисленных загадках олигархии. Джоэлу Хеллману довелось увидеть магнатов в действии в первые годы, а во время наших многочисленных встреч в Москве он дал глубокий анализ последующего периода. Уильям Броудер был мудрым учителем, рассказавшим, как проникнуть в непостижимые империи олигархов.

Теперь поговорим об олигархической системе власти.

Переход России от социалистической системы к капиталистической -- уже реальность. Имеются все признаки капитализма (частная собственность, рынок, конкуренция, безработица, банкротство и др.), но правящая элита не дает этому процессу идеологического обоснования. Это объясняется тем, что массовое сознание россиян, особенно старшего поколения, не приемлет капитализм. Поэтом капитализация в России утверждается «негласно», теневым способом.

Но так как капитализм немыслим без держателей капитала то неизбежно возникает проблема взаимодействия политической власти и власти экономической. При советской системе их взаимодействие осуществлялось с помощью «бюрократических согласований». Постсоветская бюрократия, породив олигархов, не уступает своих позиций и по-прежнему стремится подчинить себе капитал. Более того, окрепнув и став владелицей капиталов, она хотела бы и дальше осуществлять господство над экономической властью, не допуская представителей бизнес-элит в политическую жизнь.

Не менее актуальным является анализ политики правящей элиты по отношению к российским олигархам, в которой проявляется явное противоречие. С одной стороны, политическая элита тесно связана с российскими олигархами.

С другой стороны, политическая элита сознательно создает отрицательный образ «российской олигархии», олицетворяющей синтез власти и больших денег, группового эгоизма, закрытости и недееспособности. Сама политическая власть предпринимает попытки представить российских олигархов как главного политического противника, стремящегося монополизировать власть в государстве, и тем самым придает этой проблеме ярко выраженную политическую окраску.

На самом деле взаимодействие политической элиты и олигархов осуществляется и довольно эффективно для обеих сторон, но по неформальным каналам и потому недоступно демократическому контролю.

Следовательно, проблема здесь видится в другом. Во-первых, чему отдает предпочтение ныне действующая власть -- абсолютизму бюрократии или рыночному механизму взаимодействия политической власти и бизнес-элиты, основанному на автономности их по отношению друг к другу и равном партнерстве? Во-вторых, утверждению, какого политического режима -- автократического, авторитарно-олигархического или демократического она способствует?

В настоящее время олигархия все чаще понимается как власть, осуществляемая узкой группой лиц, состоящей не только из богатых, но и включающей в себя непосредственных носителей политической власти.

Окончательно сложившаяся олигархия характеризуется наличием организации, единством и сплоченностью самих олигархов, четко выраженными корпоративными интересами, возможностью и готовностью использования силовых структур для реализации власти.

Российская олигархия сегодня вряд ли соответствует названным критериям. Хотя можно согласиться с мнением о том, что е каждой стране олигархия по-своему уникальна.

Во-первых, российская олигархия возникла в недрах развитого общества с поголовно грамотным населением, передовой технологией в ключевых отраслях экономики, с определенными достижениями в области науки и техники, а также в социальной сфере.

Во-вторых, российская олигархия оказалась не побочным продуктом капиталистического прогресса, как это происходило в других странах. а продуктом регрессивного развития России в последнее десятилетие. Свои особенности имеют и предпосылки возникновения российской олигархии. Существуют утверждения ряда аналитиков, в частности ученых Института востоковедения РАН, о том, что корни современной российской олигархии находятся в советской экономике, породившей экономику теневую, которая и стала фундаментом олигархии. Именно в тот период создали свой первоначальный капитал Б. Березовский, М. Ходорковский и др. Основные же предпосылки возникновения олигархии закладывались в период горбачевской перестройки.

Политическая элита и бюрократия, составившие высшую власть в лице номенклатуры, нуждалась в юридическом закреплении своего права на ту долю государственной собственности, которой она пользовалась и распоряжалась в соответствии с занимаемой должностью. Чтобы это осуществить, надо было заменить государственную собственность на частную и ликвидировать соответствующие государственной собственности надстройки. Капитализация российского общества началась сверху самой номенклатурой задолго до принятия необходимых для регулирования этого процесса законов.

Утверждение частной собственности и накопление первоначального капитала в России происходит в специфических условиях и существенно отличаются от этого процесса, имевшего место в развитых капиталистических системах.

Не предпринимаются попытки изменения российского менталитета недооценивается значение развития демократической политической культуры. Российский менталитет не приемлет в целом капитализм, частную собственность, инициативность, предприимчивость, накопительство и бережливость. Все это россияне в большинстве своем не считают для себя высшими ценностями в отличие от западной протестантской этики. Ментальность собственника вплоть до настоящего времени остается у нас недоразвитой и понятно почему: когда все принадлежало всем и тем самым почти никому, то присвоение (в том числе воровство) и потери оценивались лишь как временное явление, а высшими ценностями считались равенство и справедливость. Именно поэтому, как отмечает Р. Рывкина, власть имущие избегают употребления термина «капитализм», подменяя его «движением к рынку» (см.: Рывкина Р. Какой капитал возникает в России?//Мировая экономика и международные отношения, 1997, М 3, с. 13).

Таким образом, присущие процессу первоначального накопления капитала в России особенности предопределили конкретные действия политической элиты и бюрократии. Сегодня уже утвердилось мнение о том, что основным источником накопления капитала и приобретения собственности в постсоветской России явились государственная собственность и частично государственный бюджет, которые были поделены между теми, кто стоял ближе к ним и имел возможность ими распоряжаться. Все это происходило на нелегальном уровне при непосредственном участии представителей теневой экономики.