Публицистиказапретные темы истории. Геноцид русин в Австро-Венгрии: как это было

Главная

Времена года

Есть Великая Россия – Отечество великороссов. Есть Белая Русь – Беларусь, Белороссия. Есть Подкарпатская Русь – Закарпатье, где расположена самая высокая карпаторусская гора Говерла, прежде именовавшаяся Руска. Здесь живут подкарпатские русины. Есть Покутская Русь – Покутье, земля руснаков-гуцулов. И все эти народности и прежде, и в какой-то мере сейчас, именуются русинами. Бойки, лемки, долиняне тоже прежде были русинами. Многие закарпатцы и теперь сохраняют это самоназванье.

Жили русины и в Галиции (Галичине). В память о них сохранилось название городка Рава-Русская на Львовщине. Да и в старой части Львова имеется улица Русская.

Куда же исчезли галицкие русины, они же русские галичане? Ведь до 1914 года все местное население почти поголовно называлось русинами. Поляки, евреи, немцы составляли в основном городское население. А «украинцами» (мазепинцами) именовались представители малочисленного тогда антирусского политического течения, инспирированного польскими националистами и австро-венгерскими властями. Цели у поляков и австрийцев были разные. Поляки, которые во времена Речи Посполитой с XIII до конца XVIII веков правили на землях, теперь именуемых украинскими, стремились отделить своих русских подданных от их соотечественников в Московском государстве. Для этого использовался термин «Украина» (окраина Польши), который из географического понятия трансформировался в понятие национально-политическое. Этому способствовали массовый польский террор и насаждение католицизма, униатства.

Польские деятели Ян Потоцкий и Тадеуш Чацкий на рубеже XVIII – XIX веков в своих работах пытались обосновать надуманное отличие украинцев, к которым они относили малороссов и галичан от великороссов.

У Габсбургской монархии, захватившей русские земли Закарпатья и Галиции, после присоединения Венгрии в XVI – XVII веках и разделов Польши в 1772-95 годах, были другие резоны. Первоначально австрийцы хотели противопоставить русское население их прежним хозяевам полякам и мадьярам. Особенно в 1846 — 49 годах, когда поляки и венгры пытались восстать против Габсбургов.

Галицкие русины помогли австрийским властям подавить польские выступления, как и подкарпатские русины помогли усмирить мадьяр.

Особенно это проявилось во время «Галицкой резни» 1846 года, когда русинские крестьяне формировали отряды и при содействии автрийских властей массово убивали ненавистных польских панов.

Все это способствовали «Русскому Возрождению» в Галиции. Образованный русин Маркиан Шашкевич основал русофильское общество «Русская Матица», издавал на русском языке альманах «Русалка Днестрова».

В 1866 году галицкий просветитель И. Г. Наумович с гордостью писал в русскоязычном львовском журнале «Слово»: « Все усилия дипломатии и поляков сделать из нас особый народ рутенов-униатов оказались тщетными… Русь Галицкая, Угорская, Киевская, Московская, Тобольская и пр., с точки зрения этнографической, исторической, языковой, литературной, обрядовой – это одна и та же Русь…Мы не можем отделиться китайской стеной от наших братьев и отказаться от… связи со всем русским миром. Мы больше не русины 1848 г.; мы настоящие русские».

В Галиции создавались русские культурно-просветительные общества, политические организации, издавались газеты, журналы, альманахи. К началу ХХ века здесь издавалось 17 газет и 50 журналов на русском языке. И если русинские издания, например, «Галичанин», «Прикарпатская Русь» выходили в свет на средства подписчиков, то украинские «Дило», «Руслан» существовали на пособия австрийского МИДа и массовым читательским интересом не пользовались.

Русское движение постепенно из культурно-просветительской переходило в политическую плоскость. Принятая в марте 1871 года программа «Русской Рады», партии русских галичан, провозглашала: «Трехмиллионный народ наш русский, под скипетром австрийским живущий, есть одною только частью одного и того же народа русского, мало-, бело- и великорусского».

Используя старый и проверенный имперский принцип «divide et ivpera» («разделяй и властвуй»), австрийцы некоторое время мирились с русским движением, как противовесом движению польскому. Но предстоящие исторические потрясения, прежде всего предполагаемый конфликт с Российской империей, заставляли Австро-Венгерскую монархию трансформации, переделке русских галичан в украинцев, враждебных как Польше, так и России.

В преддверии Первой мировой войны этой проблемой вплотную занялся австрийский Генеральный штаб. Административных и полицейских сил для этого явно было недостаточно. Приходилось привлекать армию, которая позже сыграла свою кровавую роль.

Одновременно шла работа по развитию и укреплению сформированного из униатов и прочих ренегатов русской галицкой общности украинского, «самостийного» движения, члены которого символично именовали себя «мазепинцами» и мечтали о том, что «Королевство Галичины и Лодомерии (Владимерии)» получит те же федеративные права в Австро-Венгерской империи, что и «Венгерское королевство».

Украинские организации Галиции под руководством митрополита-униата Андрея Шептицкого и переехавшего из России украинофила Михаила Грушевского, возглавившего Товарищество им. Тараса Шевченко, обильно финансировались Генеральным штабом Габсбургской армии.

Следует отметить, что руководство Греко-Католической униатской церкови, игнорируя склонность своего низшего духовенства к русинству и даже возвращению к Православию, упорно насаждало среди прихожан русофобскую, украинофильскую идеологию.

А вот русские организации края получали поддержку только от частных лиц. Даже в 1911 году премьер Петр Столыпин выслал Русской народной партии, которая удачно провела избирательную кампанию и делегировала своих депутатов в имперский парламент, организациям 11 тыс. рублей на покрытие расходов по выборам от себя лично, а не от российского правительства, которое он возглавлял.

В августе 1914 года началась Первая Мировая война. Русофилы ждали русские войска, как освободителей от многовекового ига иноземцев. Украинофилы же начали формировать «Корпус украинских сичевых стрелков» (УСС) в помощь австро-мадьярам. Они надеялись, что Габсбургская армия захватит Малороссию и Кубань, распространив свои владения до Кавказа, превратив эти территории в австрийскую Украину, где будут под австрийским патронатом править украинофильские ренегаты.

С первых дней войны австрийские власти закрыли и разгромили все русские организации и типографии, обязав все русское население Галиции именоваться украинцами. Доходило до того, что галичане, отвечавшие на вопрос о национальной принадлежности, что они русины, немедленно подвергались повешению, расстрелу или закалыванию штыками. Особенно свирепствовали в этом отношении венгерские гонведы (солдаты). Организованное галицко-русское движение было разгромлено, его представители подверглись репрессиям.

Начался «шабаш» доносительства и личного участия украинофилов, поляков и евреев, старавшихся доказать свою лояльность австрийцам в избиениях и убийствах русинов, разграблении их имущества. За каждый донос на русофила габсбургские власти выдавали от 50 до 500 крон. Так что межнациональной конфликтности в Галиции издавна намешано изрядно.

Один из уцелевших жертв террора, бывший узник австрийского концлагеря «Талергоф Василий Ваврик позже свидетельствовал:

В деревне Волощине, уезде Бобрка, мадьяры привязали веревкою к пушке крестьянина Ивана Терлецкого и поволокли его по дороге. Они захлебывались от хохота и радости, видя тело русского поселянина, бившееся об острые камни и твердую землю, кровоточившее густою кровью.

В деревне Буковине того же уезда, мадьярские гусары расстреляли без суда и допроса 55-летнего крестьянина Михаила Кота, отца 6 детей.

А какая нечеловеческая месть творилась в селе Цуневе Городоского уезда! Там австрийские вояки арестовали 60 крестьян и 80 женщин с детьми. Мужчин отделили от женщин и поставили их у деревьев. Солдат-румын забрасывал им петлю на шеи и вешал одного за другим. Через несколько минут остальные солдаты снимали тела, а живых докалывали штыками. Матери, жены и дети были свидетелями этой дикой расправы. Можно ли передать словами их отчаяние? Нет, на это нет слов и силы!

В с. Залужье того же уезда солдаты зверски расстреляли 5 крестьян: Ивана Коваля, Ивана Михайлишина, Григория Снеда, Станислава Дахновича и Василия Стецыка, а в соседнем селе Великополе из 70-ти арестованных крестьян мадьяры закололи штыками: Ивана Олиарника, Семена Бенду Василия Яцыка, Василия Кметя, Марию Кметь, Павла Чабана, которому раньше переломили руки. И этого им было мало! Уходя, они забрали с собой малолетних девочек.

С каждым днем жестокой бойни кровавая работа палачей принимала все большие размеры. В селе Кузьмине Добромильского уезда австрийцы вбивали в стены хат железные крюки и вешали на них людей. В один день повесили 30 крестьян. В селе Тростянцы они замучили на смерть Матвея Кассиана, Ивана и Евстафия Климовских и пастуха Дуду. В селе Квасенине бешенный офицер застрелил крестьянина Павла Коростенского только за то, что тот не сумел ему объяснить, куда ушла русская разведка.

В с. Крецовой воле, солдаты повесили на вербе крестьянина Петра Ткача. Все эти ужасы случились в Добромильском уезде. По доносу жандарма Холявы, в деревне Выгода, Долинского уезда повесили крестьян: Матвея Петрика, Ивана Гайнюка, Осипа Фединя-ка, Дорофея Сосника, Елену Ковердан. Вместе с жандармом бушевал в околице вырожденец некий Винницкий, ошеломленный «самостийник», причем он руководствовался в своих ничтожных поступках не так «идеей», как ненасытной жаждой наживы: кто из арестованных давал за себя богатый выкуп, того он отпускал на волю; у кого же не было денег, тот кончал жизнь на крюке.

На основании приговора военного суда на висилице погибли: Лев Кобылянский, громадский писарь из Синечола, Долинского уезда и Пантелеймон Жабяк, житель того же села, отец 5 детей. Вместе с ними повис на веревке Роман Березовский, настоятель прихода в Протесах Жидачевского уезда, отец 2 детей. За священником и крестьянами не было ни малейшей вины.

В Жолковском уезде не было села, где не заплатил бы жизнью мирный землепашец или работник умственного труда. Австрийская разведка наткнулась на священника Набака, ехавшего из Могилян в Нагорцы. Каратели завязали ему глаза, привязали к дереву и расстреляли его. Не помогли ни мольбы, ни слезы дочери, возвращавшейся с отцом домой. Дьякона закололи штыками. Священника запретили хоронить в селе. Его тело пролежало в поле 5 дней, и только после бегства австрийского полка, похоронил его русский полковой священник.

Вступив в село Передрымихи, мадьяры сожгли весь крестьянский добробыт, не пощадив и школы, и лютыми пытками замучили на смерть: Григория Савицкого Илью Сало, Михаила Лосика, Алексея Казака, Екатерину Валько и многих покололи и поранили. В пожаре погибли люди. В с. Речках австрийцы повесили крестьянку Прокопович, в с. Зеболки убили крестьянина Петра Поворозника.

В населенных пунктах: Липовице, Куликове, Сулимове, Батятычах устраивались чисто дьявольские погромы. В числе доносчиков был учитель-украинец Иван Шерстило из Сулимова, который выдал австрийским жандармам несколько крестьян и священника Саввина Кмицикевича с сыном».

Таким образом, австро-венгерская армия, игнорируя международные соглашения и Женевскую конвенцию, нарушая законы войны, совершая военные преступления и преступления против человечности, приняла на себя как полицейско-карательные функции, так и стала предтечей гитлеровских палачей.

«Украинцы», участники террора, злорадствовали и распевали верноподданические «коломыйки»(частушки):

Де стоїть стовп з телефона,
Висить кацап замість дзвона.
Уста його посиніли,
Чорні очі побілили,
Зуби в крові закипіли,
Шнури шию переїли…

В первые недели войны австрийцами были уже созданы концентрационные лагеря для депортации и истребления русских галичан Талергоф и Терезин. Через эти лагеря смерти прошли 80 тыс. человек, из которых 30 тыс. были казнены.

По некоторым статистическим данным на то время из трехмиллионного населения Галиции, два миллиона были этническими русинами – русофилами при незначительном числе «украинцев». Из этого числа австрийскими карателями было уничтожено около 200 тыс. человек. Это ли не ГЕНОЦИД русского национального меньшинства в Австро-Венгрии? Фактически каждый десятый русин в Галиции был уничтожен за свою приверженность к Русскому миру и Православию.

Даже во время переписи населения уже польскими властями в 1931 году русинами записались 1 млн. 116 тыс. человек. А украинцами – 1млн. 660 тыс. человек. И это после массовых убийств, депортаций и вынужденной эмиграции русского населения.

Поэтому верные украинские слуги императора Франца-Иосифа дружно голосили:

Украинци пють, гуляють,
А кацапы вже конають!
Украинци пють на гофи
А кацапы в Талергофи…

Российская императорская армия 4 сентября вступила во Львов и осадила Перемышльскую крепость, освободив почти всю Галицию. Уцелевшее русское население радостно встречало братские войска. Навстречу выходили крестьянские и церковно-православные депутации с хлебом-солью. Проходившие войска забрасывали цветами, подносили угощения. Многие жители вступили добровольцами в царскую армию. Ликование по поводу освобождения от 600-летнего иноземного порабощения было всеобщим.

Даже за океаном газета американских галичан «Свит» писала: «Наш Львов – русский, наш Галич – русский! Господи, слава Тебе, из миллионов русских сердец шлет Тебе вся Русь свою щирую молитву. Боже великий, могучий Спаситель, объедини нас, як Ты один в трех лицах, так Русь наша в своих частях одна будет во веки».

Русское присутствие в Галиции казалось воцарилось навсегда. Возникло военно-гражданское управление Галицкой губернии во главе с генерал-губернатором графом Г. А. Бобринским. По улицам Львова и других населенных пунктов ходили русские полицейские-городовые.

За все время пребывания русских войск в регионе было произведено лишь 1200 арестов, 1568 человек были высланы вглубь России. Ни одному гражданскому лицу не был вынесен смертный приговор. И это в военное время. Надо понимать, что русские пришли в Карпатороссию не как оккупанты, а как освободители братского населения. И Русская амия с мирными жителями… в отличии от австро-венгерской… не воевала.

Поэтому при отходе Русской армии из Галиции весной 1915 года с отступавшими ушли около 200 тыс. человек русинов. Которые после Октябрьской революции служили в карпаторусских формированиях Белой Гвардии.

Характерно, что после распада Австро-Венгрии в 1918 году Украинская Галицкая Армия (УГА), защищавшая Западно-Украинскую Народную Республику (ЗУНР), в украино-польской войне 1918-19 годов, и отступившая в результате за реку Збруч, фактически не стала воевать на стороне Симона Петлюры и его УНР (Украинской Народной Республики) с белогвардейскими формированиями генерал-лейтенанта Антона Деникина. А позднее, после предательского сговора Петлюры с польским лидером Юзефом Пилсуцким о передаче Галиции Полше, перешла на сторону деникинцев. Полки карпаторуссов были и в армии адмирала Александра Колчака.

А после разгрома белогвардейцев УГА перешла на сторону Красной Армии, чтобы воевать с поляками в польско-советской войне 1919-20 годов. И стала именоваться ЧУГА (Червоная Украинская Галицкая Армия). То есть галицкие русины в русском народе врага не видели. Ни в белых, ни в красных. Главным было – освободить галицкие земли от поляков.

Отдельной темой является украинизация Малороссии как петлюровцами, так и партийно-советскими властями. Здесь украинизация проводилась в более мягкой форме – как переходная фаза к формированию из народов Советского Союза единого советского народа.

Памятник жертвам Талергофа на Лычаковском кладбище во Львове.

Проблема украинизации остается злободневной и в наше время. После Майданного переворота в Киеве в 2014 году, еврореформаторские власти, как и австрийцы запустили в дело «антирусский проект» и направили как добровольческие батальоны националистов, так и регулярную армию против своих же возмутившихся граждан в Донбассе. Здесь мы видим, что украинская армия, как и австро-венгерская, выполняет не присущие по законам войны карательно-полицейские функции по подавлению восставших на востоке страны граждан, противящихся русофобии.

Любая армия, задействованная в репрессиях против своего же населения, перестает быть народной…и становится антинародной прислужницей пославших ее хозяев.

Эта проблема, проблема Донбасской гражданской войны, может быть решена только выполнением Минских соглашений 2015 года. Этот путь безальтернативен. Иначе – затяжной братоубийственный конфликт и крушение Украины как государства, как политической, социальной и экономической структуры.

Вредно забывать уроки истории. Прошлое вполне может прицельно и убийственно выстрелить в настоящее и будущее.

Так что русские галичане никуда не делись. Фактический, но не признанный пока еще официально… геноцид, насильственная украинизация, прочие исторические коллизии превратили их в украинцев. Только некоторая часть восточнославянского населения в Закарпатье, Словакии, Венгрии, Румынии и Сербии, в США и Канаде продолжают называть себя русинами и беречь традиции русских предков.

P.S.

Мало какому народу пришлось пройти чересполосицу стольких иноземных владычеств и влияний, получить неимоверное число национально-психологических травм, пережить в начале ХХ века сущий геноцид .

Но хочется верить, что украинцы рано или поздно вспомнят, что они – русские люди и вернуться к своим историческим истокам.

Олег Ростовцев, Украина, специально для News Front

Геноцид был в самом начале проекта Запада под названием «Украина». . Сегодня уже очевидно, что украинская государственность в том виде, какой она была, уже стала достоянием истории.

Предлагаю вашему вниманию статью двухлетней давности. Она неожиданно стала крайне актуальной.

7 мая 1917 года австрийское правительство выпустило из своих концлагерей русинов. То есть русских, которые жили на территории Австро-Венгрии. Тех, кто уцелел после геноцида. Именно в это время фактически стартовал проект «Украина»…

«К юбилею, исполняющемуся 7 мая, вряд ли будет привлечено внимание украинского общества. Хотя дата знаменательная. В этот день 95 лет назад австрийский император Карл I подписал указ об освобождении из концлагерей галицких, буковинских и закарпатских русинов.

«Все арестованные русские не виновны, но были арестованы, чтобы не стать ими», — отмечалось в указе. Тем самым официально была прекращена кампания террора, развязанная властями во время Первой мировой войны против коренного населения Карпатской Руси (Галиции, Буковины, Закарпатья), входившей в состав Австро-Венгрии.

Около 60 тыс. убитых, около ста тысяч умерших в местах лишения свободы, массовая гибель людей при принудительных депортациях, сотни тысяч вынужденных бежать в Россию (далеко не все из них смогли потом вернуться домой) – таков итог геноцида, устроенного тогда.

Что же произошло?

До начала ХХ века большинство русинов Австро-Венгрии считали себя русскими, представителями единой нации, проживающей на пространстве от Карпат до Камчатки. «Трехмиллионный народ наш русский, под скипетром австрийским живущий, есть одною только частью одного и того же народа русского, мало-, бело- и великорусского», – говорилось, например, в программе «Русской Рады», организации, представлявшей интересы австро-венгерских русинов.

Это очень не нравилось правителям Австро-Венгрии, опасавшимся, что такое положение рано или поздно приведет к утрате восточных провинций и воссоединению их с Россией. Чтобы воспрепятствовать столь нежелательному для себя развитию событий, Вена, начиная с конца XIX века, энергично поддерживала украинское движение, отрицавшее национальное единство русинов с великорусами. Поддерживала различными методами.

Приверженцам украинства отдавалось предпочтение при назначении учителей в школы, священников на приходы, чиновников в местные органы управления. Украинские организации получали финансовую помощь от государства. На выборах в парламент и галицкий сейм власти всеми способами (вплоть до откровенных фальсификаций) протаскивали кандидатов от украинских партий. Вместе с тем на идейных противников украинского движения обрушивались репрессии.

Однако все было тщетно. Что и выявилось с началом мировой войны, когда Австро-Венгрия и Российская империя оказались в противоборствующих лагерях. Как сообщал главнокомандующий австро-венгерской армии эрцгерцог Фридрих в докладной записке императору Францу Иосифу, среди русинского населения существует «уверенность, что оно по расе, языку и религии принадлежит к России». Украинство же оказалось мыльным пузырем, старательно надувавшимся властями, но лопнувшим при первой опасности.

Сразу же после объявления войны из Вены во Львов отправился со специальной миссией представитель австрийского министерства иностранных дел при верховном командовании барон Владимир Гизль. Он должен был на месте выяснить обстановку, сложившуюся на пограничных территориях. Увиденное повергло барона в шок. «Украинофильское движение среди населения не имеет почвы – есть только вожди без партий», — сообщал он 31 августа 1914 года. Через два дня Гизль вновь констатировал: «Украинизм не имеет среди народа опоры. Это исключительно теоретическая конструкция политиков». В следующем сообщении министру иностранных дел тот же чиновник отмечал, что подтвердилась информация о массовом переходе местного населения на сторону русских войск, «в результате чего наша армия брошена на произвол судьбы».

В свою очередь, било тревогу и австро-венгерское военное командование: «Наступающие на восточной границе в районе Белзец-Сокаль-Подволочиск-Гусятин русские войска произвели на русофильское население Восточной Галиции, которое имело уже давно приятельские отношения с Россией, огромное впечатление, — говорилось в приказе от 15 августа 1914 года. – Государственная измена и шпионаж, с одной стороны, и террор относительно нерусского населения там, где оно было в меньшинстве, — с другой стороны (Сокаль, Залозцы, Гусятин), увеличиваются самым опасным и прямо угрожающим образом».

«Не думал я, что наша армия окажется во вражеском крае», — заявил командующий расположенного в Галиции 2-го корпуса генерал Колошрари галицкому наместнику Коритовскому и высказывал мнение, что прежде, чем начинать войну с Россией, следовало перевешать всё русское население Галиции. А комендант Перемышльской крепости генерал Кусманек предупреждал начальство, что «если в Перемышле останется хотя бы один русин, то я не ручаюсь за крепость».

«Были арестованы все русофильские элементы, известные еще в мирное время. Это должно было оградить нас также и от шпионажа, — вспоминал начальник разведывательного бюро австрийского Генерального штаба Макс Ронге. – Но эта зараза была распространена гораздо шире, чем мы предполагали. Уже первые вторжения русских в Галицию раскрыли нам глаза на положение дела. Русофилы, вплоть до бургомистров городов, скомпрометировали себя изменой и грабежом. Мы очутились перед враждебностью, которая не снилась даже пессимистам. Пришлось прибегнуть к таким же мероприятиям, как и в Боснии, — брать заложников, главным образом, волостных старост и православных священников».

Также и эрцгерцог Фридрих в уже упоминавшейся докладной записке констатировал, что австро-венгерские войска оказались в Галиции в «атмосфере предательства» и «в собственном краю должны нести потери от шпионажа и измены русофильского населения, а наш враг, который выступал как освободитель, мог, безусловно, рассчитывать на полную поддержку».

Действительно, местные жители всячески содействовали русской армии, информировали её о перемещениях противника, при необходимости служили проводниками русских частей, где могли, повреждали австро-венгерские линии связи. Насильно мобилизованные в австро-венгерскую армию русины при первой возможности сдавались в плен. «Наши войска страдали от ненадежности русинов – главных обитателей этой местности, — свидетельствовал Ронге. – После побед русских население сильно симпатизировало врагу, причем влияние в этом направлении оказывали и летучки, исходившие от архимандрита Почаевского монастыря Виталия, освободившего «галицийских братьев» от верности присяге австрийскому императору. Эти русофилы наносили нашим полкам немало вреда: так, на Сане ими были организованы тайные телефонные линии, благодаря которым враг имел возможность узнавать многие интересные подробности о положении и состоянии наших войск». Все это способствовало разгрому австро-венгров и быстрому продвижению русских войск.

Население торжественно встречало освободителей. Во многих сёлах навстречу им выходили крестьянские депутации с хлебом-солью. При вступлении во Львов огромная толпа забрасывала солдат цветами. Значительное число местных жителей вступило добровольцами в русскую армию. Ликование по случаю освобождения от шестисотлетнего иноземного ига было всеобщим.

Радость и восторг царили повсюду, вплоть до галицкой диаспоры в Соединённых Штатах. «Наш Львов – русский, наш Галич – русский! Господи, слава Тебе, из миллионов русских сердец шлёт Тебе вся Русь свою щирую молитву, Боже великий, могучий Спаситель, объедини нас, як Ты один в трёх лицах, так Русь наша в своих частях одна будет во веки!» — писала газета американских галичан «Світ».

Русское чувство пробудилось даже в отрядах так называемых украинских сичевых стрельцов (УСС), созданных «национально сознательными» деятелями в помощь австрийцам. «Русские наступают. Мы терпим поражение. Происходят жестокие бои на Гнилой Липе. Твоё холопское войско, твои УССы боёв ещё не видели, но, известно, что они собираются «доблестно» сдаться в плен москалям», — сообщал униатскому митрополиту, покровителю украинского движения Андрею Шептицкому его брат Станислав, генерал австрийской армии. Генерал не ошибся. Не слушая заклинаний «национально сознательных», сичевые стрельцы стали переходить на сторону русских. В результате австрийское командование просто отвело «усусов» в тыл и произвело в их частях «чистку». Это было банкротство «украинской национальной идеи». Александр КАРЕВИН».

Когда в Галицию вошли казаки Русской императорской армии, многие местные жители обнаружили свою полную идентичность с ними. Фото 1914 года

Есть Великая Россия - Отечество великороссов. Есть Белая Русь – Беларусь, Белоруссия. Есть Подкарпатская Русь – Закарпатье, где расположена самая высокая карпаторусская гора Говерла, прежде именовавшаяся Руска. Здесь живут подкарпатские русины. Есть Покутская Русь – Покутье, земля руснаков-гуцулов. И все эти народности и прежде, и в какой-то мере сейчас именуются русинами. Бойки, лемки, долиняне тоже прежде были русинами. Многие закарпатцы и теперь сохраняют это самоназванье.

СНАЧАЛА НЕ УДАВАЛОСЬ ВЫПЕСТОВАТЬ УКРАИНЦЕВ

Куда же исчезли галицкие русины, они же русские галичане? Ведь до 1914 года все местное население почти поголовно называлось русинами. Поляки, евреи, немцы составляли в основном городское население. А «украинцами» (мазепинцами) именовались представители малочисленного тогда антирусского политического течения, инспирированного польскими националистами и австро-венгерскими властями. Цели у поляков и австрийцев были разные. Поляки, которые во времена Речи Посполитой с XIII до конца XVIII века правили на землях, теперь именуемых украинскими, стремились отделить своих русских подданных от их соотечественников в Московском государстве. Для этого использовался термин «украина» (окраина Польши), который из территориального понятия трансформировался в понятие национально-политическое. Этому способствовали массовый польский террор и насаждение католицизма, униатства.

Польские деятели Ян Потоцкий и Тадеуш Чацкий на рубеже XVIII–XIX веков в своих работах пытались обосновать надуманное отличие украинцев, к которым они относили малороссов и галичан от великороссов.

У Габсбургской монархии, захватившей русские земли Закарпатья и Галиции, после присоединения Венгрии в XVI–XVII веках и разделов Польши в 1772–1795 годах были другие резоны. Первоначально австрийцы хотели противопоставить русское население их прежним хозяевам – полякам и мадьярам. Особенно в 1846–1849 годах, когда поляки и венгры пытались восстать против Габсбургов.

Галицкие русины помогли австрийским властям подавить польские выступления, как и подкарпатские русины помогли усмирить мадьяр. Особенно это проявилось во время «Галицкой резни» 1846 года, когда русинские крестьяне формировали отряды и при содействии австрийских властей массово убивали ненавистных польских панов.

Во время похода Российской Императорской армии в Венгрию в 1849 году русское население Галиции и Закарпатья впервые встретилось с русскими воинами и осознало свою идентичность с восточными братьями. Все это способствовали «Русскому Возрождению» в Галиции. Образованный русин Маркиан Шашкевич основал русофильское общество «Русская Матица», издавал на русском языке альманах «Русалка Днестрова».

В 1866 году галицкий просветитель Иоанн Наумович с гордостью писал в русскоязычном львовском журнале «Слово»: «Все усилия дипломатии и поляков сделать из нас особый народ рутенов-униатов оказались тщетными… Русь Галицкая, Угорская, Киевская, Московская, Тобольская и пр. с точки зрения этнографической, исторической, языковой, литературной, обрядовой – это одна и та же Русь… Мы не можем отделиться китайской стеной от наших братьев и отказаться от… связи со всем русским миром. Мы больше не русины 1848 года; мы настоящие русские».

Используя старый и проверенный имперский принцип divideetivpera («Разделяй и властвуй»), австрийцы некоторое время мирились с русским движением, как противовесом движению польскому. Но предстоящие исторические потрясения, прежде всего предполагаемый конфликт с Российской империей, заставляли Австро-Венгерскую монархию приступить к трансформации, переделке русских галичан в украинцев, враждебных как Польше, так и России.

РУСОФОБСКИЙ РАЗГУЛ В ПЕРВУЮ МИРОВУЮ ВОЙНУ

В преддверии Первой мировой войны данной проблемой вплотную занялся австрийский Генеральный штаб. Административных и полицейских сил для этого явно было недостаточно. Приходилось привлекать армию, которая позже сыграла свою кровавую роль. Одновременно шла работа по развитию и укреплению сформированного из униатов и прочих ренегатов русской галицкой общности украинского, «самостийного» движения, члены которого символично именовали себя «мазепинцами» и мечтали о том, что Королевство Галичины и Лодомерии (Владимерии) получит те же федеративные права в Австро-Венгерской империи, что и Венгерское королевство. Украинские организации Галиции под руководством митрополита-униата Андрея Шептицкого и переехавшего из России украинофила Михаила Грушевского, возглавившего Товарищество им. Тараса Шевченко, обильно финансировались Генеральным штабом Габсбургской армии.

Следует отметить, что руководство Греко-Католической униатской церкви, игнорируя склонность своего низшего духовенства к русинству и даже к возвращению в православие, упорно насаждало среди прихожан русофобскую, украинофильскую идеологию.

А вот русские организации края получали поддержку только от частных лиц. Даже в 1911 году премьер Петр Столыпин выслал Русской народной партии, которая удачно провела избирательную кампанию и делегировала своих депутатов в имперский парламент, 11 тыс. руб. на покрытие расходов по выборам от себя лично, а не от российского правительства, которое он возглавлял. По тем временам это была колоссальная сумма.

В августе 1914 года началась Первая мировая война. Русофилы ждали русские войска как освободителей от многовекового ига иноземцев. Украинофилы же начали формировать «Корпус украинских сичевых стрелков» (УСС) в помощь австро-мадьярам. Они надеялись, что Габсбургская армия захватит Малороссию и Кубань, распространив свои владения до Кавказа, превратив эти территории в австрийскую Украину, где будут под австрийским патронатом править украинофильские ренегаты.

С первых дней войны австрийские власти закрыли и разгромили все русские организации и типографии, обязав все русское население Галиции именоваться украинцами. Доходило до того, что галичане, отвечавшие на вопрос о национальной принадлежности, что они, мол, русины, немедленно подвергались повешению, расстрелу или закалыванию штыками. Особенно свирепствовали в этом отношении венгерские гонведы (солдаты). Организованное галицко-русское движение было разгромлено, его представители подверглись репрессиям.

«В деревне Волощине, уезде Бобрка, мадьяры привязали веревкою к пушке крестьянина Ивана Терлецкого и поволокли его по дороге. Они захлебывались от хохота и радости, видя тело русского поселянина, бившееся об острые камни и твердую землю, кровоточившее густою кровью. В деревне Буковине того же уезда мадьярские гусары расстреляли без суда и допроса 55-летнего крестьянина Михаила Кота, отца 6 детей.

А какая нечеловеческая месть творилась в селе Цуневе Городоского уезда! Там австрийские вояки арестовали 60 крестьян и 80 женщин с детьми. Мужчин отделили от женщин и поставили их у деревьев. Солдат-румын забрасывал им петлю на шею и вешал одного за другим. Через несколько минут остальные солдаты снимали тела, а живых докалывали штыками. Матери, жены и дети были свидетелями этой дикой расправы. Можно ли передать словами их отчаяние? Нет, на это нет слов и силы!

В селе Залужье того же уезда солдаты зверски расстреляли 5 крестьян: Ивана Коваля, Ивана Михайлишина, Григория Снеда, Станислава Дахновича и Василия Стецыка, а в соседнем селе Великополе из 70 арестованных крестьян мадьяры закололи штыками: Ивана Олиарника, Семена Бенду, Василия Яцыка, Василия Кметя, Марию Кметь, Павла Чабана, которому раньше переломили руки. И этого им было мало! Уходя, они забрали с собой малолетних девочек.

С каждым днем жестокой бойни кровавая работа палачей принимала все большие размеры. В селе Кузьмине Добромильского уезда австрийцы вбивали в стены хат железные крюки и вешали на них людей. В один день повесили 30 крестьян. В селе Тростянцы они замучили насмерть Матвея Кассиана, Ивана и Евстафия Климовских и пастуха Дуду. В селе Квасенине бешеный офицер застрелил крестьянина Павла Коростенского только за то, что тот не сумел ему объяснить, куда ушла русская разведка.

В селе Крецовой Воле солдаты повесили на вербе крестьянина Петра Ткача. Все эти ужасы случились в Добромильском уезде. По доносу жандарма Холявы в деревне Выгода Долинского уезда повесили крестьян: Матвея Петрика, Ивана Гайнюка, Осипа Фединяка, Дорофея Сосника, Елену Ковердан. Вместе с жандармом бушевал в околице вырожденец некий Винницкий, ошеломленный «самостийник», причем он руководствовался в своих ничтожных поступках не так «идеей», как ненасытной жаждой наживы: кто из арестованных давал за себя богатый выкуп, того он отпускал на волю; у кого же не было денег, тот кончал жизнь на крюке.

На основании приговора военного суда на виселице погибли: Лев Кобылянский, громадский писарь из Синечола Долинского уезда, и Пантелеймон Жабяк, житель того же села, отец 5 детей. Вместе с ними повис на веревке Роман Березовский, настоятель прихода в Протесах Жидачевского уезда, отец 2 детей. За священником и крестьянами не было ни малейшей вины.

В Жолковском уезде не было села, где не заплатил бы жизнью мирный землепашец или работник умственного труда. Австрийская разведка наткнулась на священника Набака, ехавшего из Могилян в Нагорцы. Каратели завязали ему глаза, привязали к дереву и расстреляли его. Не помогли ни мольбы, ни слезы дочери, возвращавшейся с отцом домой. Дьякона закололи штыками. Священника запретили хоронить в селе. Его тело пролежало в поле 5 дней, и только после бегства австрийского полка похоронил его русский полковой священник.

Вступив в село Передрымихи, мадьяры сожгли весь крестьянский добробыт, не пощадив и школы, и лютыми пытками замучили насмерть: Григория Савицкого Илью Сало, Михаила Лосика, Алексея Казака, Екатерину Валько и многих покололи и поранили. В пожаре погибли люди. В с. Речках австрийцы повесили крестьянку Прокопович, в с. Зеболки убили крестьянина Петра Поворозника.

В населенных пунктах Липовице, Куликове, Сулимове, Батятычах устраивались чисто дьявольские погромы. В числе доносчиков был учитель-украинец Иван Шерстило из Сулимова, который выдал австрийским жандармам несколько крестьян и священника Савина Кмицикевича с сыном».

«Украинцы», участники террора, злорадствовали и распевали верноподданические «коломыйки» (частушки):

Де стоїть стовп з телефона,

Висить кацап замість дзвона.

Уста його посиніли,

Чорні очі побілили,

Зуби в крові закипіли,

Шнури шию переїли.

КОГДА УБИВАЮТ С ЗАДОРОМ

В первые недели войны австрийцами были уже созданы концентрационные лагеря для депортации и истребления русских галичан «Талергоф» и «Терезин». Через эти лагеря смерти прошли 80 тыс. человек, из которых 30 тыс. были казнены.

Газета «Прикарпатская Русь» в № 1539 от 1915 года опубликовала следующую статью:

«Зверская расправа с «руссофилами» на улицах Перемышля.

15 сентября 1914 г. на улицах древнерусскаго княжьего Перемышля разыгралась такая жуткая и кошмарная сцена, которая своей непосредственной дикостью и жестокостью далеко превзошла все остальные ужасы и неистовства безудержно применявшегося в те страшные дни по отношению к русскому населению террора.

В белый день, под охраной государственной жандармерии, среди многотысячного культурного населения и несметного крепостного гарнизона были вдруг, без всякой причины и вины, зверски изрублены и растерзаны обезумевшими солдатами и городской толпою сорок четыре ни в чем не повинных русских людей. Причем эта ужасная расправа не только не вызвала со стороны местных австрийских властей ни малейшего негодования и возмездия, но даже, наоборот, получила из уст верховного начальника этих последних, пресловутого коменданта крепости генерала Кусманека, полное одобрение и признание...

Ввиду исключительной и характерной уродливости и яркости этого кошмарного события, возмущенная память о котором перейдет, конечно, в нашем многострадальном народе от рода в род, приводим ряд сообщений и воспоминаний о нем, появившихся в разное время и с разных сторон в периодической печати.

Первое сообщение о происшедшей в Перемышле страшной бойне получила львовская газета «Прикарпатская Русь» только в начале 1915 года от находившегося в то время в Перемышле, а затем вывезенного в глубь Австрии и бежавшего оттуда в Швейцарию лица:

«В Перемышле нам пришлось особенно много вытерпеть от местных мазепинцев, поляков и евреев, а также от солдат-мадьяр. Но еще хуже пришлось другой партии наших арестованных в Перемышле. В 2 часа дня, в расстоянии каких-нибудь 400 шагов от дирекции полиции, толпа местных мазепинцев, поляков и евреев, поощряемая солдатами-мадьярами, с таким остервенением накинулась на проходивших под конвоем арестованных русских крестьян и интеллигентов, в общем числе 42 человека, что 40 из них были тут же на улицах растерзаны насмерть и только 2 лица остались в живых. В числе убитых находилась также и 17-летняя девушка, ученица 7 кл. гимназии, Мария Игнатьевна Мохнацкая, дочь настоятеля прихода в с. Войтковой Добромильского уезда».

Сражение на линии Янов–Городок закончилось новым поражением австрийской армии. Отступая к Перемышлю, австрийские войска арестовали по пути из Городка в Судовую Вишню 48 местных, заподозренных в «руссофильстве», русских жителей и пригнали их под сильным конвоем в крепость. В пестрой толпе арестованных преобладали крестьяне, но было также несколько железнодорожных служащих и две девушки, из которых одна – дочь священника.

В Перемышле, на улице Дворского, несчастных встретили ехавшие верхом мадьяры-гонведы и пехота. Увидав утомленных и измученных русских, они начали подгонять их прикладами и беспощадно толкать и избивать. Несчастные жертвы, падая и обливаясь кровью, продолжали двигаться вперед, пока не оказались загнанными на улицу Семирадскаго, соприкасающуюся на одном из перекрестков с улицей Дворскаго.

Тут, у домов № 1, 2 и 3, началось уже настоящее, зверское избиение арестованных. Били гонведы, били мадьяры-пехотинцы, местные евреи и мазепинцы, как попало и чем попало. Помогать извергам выскочили из ресторана в дом № 1 еще какие-то хулиганы. Из дверей и окон евреи начали бросать в несчастных мучеников тяжелые пивные стаканы, палки и даже неизвестно откуда добытые куски рельсов полевой железной дороги.

Улица огласилась стонами и криками...

– Nіchtschlagen – nurschiessen (Не бить, а расстреливать)! – раздался вдруг резкий и пронзительный голос какого-то майора.

Тогда девушка – дочь священника пала на колени перед Распятием, находящимся на углу в нише дома № 4, и, подняв к нему руки, воскликнула:

– Мать Божья, спаси нас!

Тут к несчастной девушке подскочил солдат-мадьяр и сильно ударил ее по голове ручкой револьвера, а затем выстрелил ей в лоб, после чего она, как подкошенная, упала замертво...

Этот выстрел послужил сигналом. Началась стрельба. Стоны, крики, ружейные выстрелы – все смешалось вместе в какой-то дикий, кошмарный хаос...

Солдаты и евреи с остервенением продолжали бить палками и прикладами бездыханныя тела убитых... Брызги крови и мозга разлетались в стороны, оставляя густые следы на мостовой и стенах соседних домов... После избиения тела несчастных страдальцев превратились в бесформенную массу. Их впоследствии подобрали на телеги и куда-то увезли. Среди убитых оказалось двое несчастных, подававших еще слабые признаки жизни, но один из них умер по дороге, а другой – несколько часов спустя в госпитале.

А на следующий день евреи стали усердно соскабливать кровавые следы со стен и замазывать их известью... Тем не менее на домах №№ 1 и 3 эти кровавые печати позорного и гнусного преступления долго были еще видны, как вечный и несмываемый укор бесчеловечным палачам».

РУССКАЯ АРМИЯ И ТОГДА ПРИШЛА ОСВОБОДИТЕЛЬНИЦЕЙ

По некоторым статистическим данным, на то время из трехмиллионного населения Галиции два миллиона были этническими русинами – русофилами при незначительном числе «украинцев». Из них австрийскими карателями было уничтожено около 200 тыс. человек. Это ли не геноцид русского национального меньшинства в Австро-Венгрии? Фактически каждый десятый русин в Галиции был уничтожен за свою приверженность к русскому миру и православию.

И после этих зверских репрессий до сих пор не признан мировой общественностью геноцид. Австро-мадьяры с иезуитской жестокостью проводили среди своего восточнославянского населения насильственную украинизацию. Если каратели задавали галичанину вопрос о национальной принадлежности и тот отвечал, что он русин, его садистским образом убивали или отправляли в концлагерь. Если заявлял, что украинец, не трогали. Любопытно, что у заключенных «Талергофа» и «Терезина» был выбор. Они в любой момент освобождались, если в письменном виде подтверждали свою принадлежность к украинцам. Но почти все узники шли на голод и смерть, но не предавали свою русскую идентичность.

Конечно, немало крестьян и обывателей, чтобы уберечь себя и свои семьи, признавали принадлежность к украинству. Вот таким образом русских галичан превращали в украинцев, в ренегатов-перевертышей. Можно ли судить слабых духом людей за это? Вопрос спорный и риторический.

Многие потом отрекались от вынужденного украинства и возвращались к русской идентичности.

Даже во время переписи населения уже польскими властями в 1931 году русинами записались 1 млн 116 тыс. человек. А украинцами – 1 млн 660 тыс. человек. И это после массовых убийств, депортаций и вынужденной эмиграции русского населения.

Поэтому верные украинские слуги императора Франца-Иосифа II дружно голосили:

Украинци пють, гуляють,

А кацапы вже конають!

Украинци пють на гофи

А кацапы в Талергофи.

Российская императорская армия 4 сентября вступила во Львов и осадила Перемышльскую крепость, освободив почти всю Галицию. Уцелевшее русское население радостно встречало родные войска. Навстречу выходили крестьянские и церковно-православные депутации с хлебом-солью. Проходившие войска забрасывали цветами, подносили угощения. Многие жители вступили добровольцами в царскую армию. Ликование по поводу освобождения от 600-летнего иноземного порабощения было всеобщим.

Русское присутствие в Галиции казалось воцарилось навсегда. Возникло военно-гражданское управление Галицкой губернии во главе с генерал-губернатором графом Георгием Бобринским. По улицам Львова и других населенных пунктов ходили русские полицейские-городовые. Но за все время пребывания русских войск в регионе было произведено лишь 1200 арестов, 1568 человек были высланы в глубь России. Ни одному гражданскому лицу не был вынесен смертный приговор. И это в военное время. Надо понимать, что русские пришли в Карпатороссию не как оккупанты, а как освободители братского населения. И Русская армия с мирными жителями в отличие от австро-венгерской не воевала.

УКРАИНЦАМ НЕ СТОИТ ЗАБЫВАТЬ, ЧТО ОНИ ВООБЩЕ-ТО РУСИНЫ

Вот почему при отходе Русской армии из Галиции весной 1915 года с отступавшими ушли около 200 тыс. человек русинов, которые после Октябрьской революции служили в карпаторусских формированиях Белой гвардии.

Характерно, что после распада Австро-Венгрии в 1918 году Украинская Галицкая армия (УГА,) защищавшая Западно-Украинскую Народную Республику (ЗУНР) в украино-польской войне 1918–1919 годов и отступившая в результате за реку Збруч, фактически не стала воевать на стороне Симона Петлюры и его УНР (Украинской Народной Республики) с белогвардейскими формированиями генерал-лейтенанта Антона Деникина. А позднее, после предательского сговора Петлюры с польским лидером Юзефом Пилсудским о передаче Галиции Польше, перешла на сторону деникинцев. Полки карпаторуссов были и в армии адмирала Александра Колчака.

А после разгрома белогвардейцев УГА перешла на сторону Красной Армии, чтобы воевать с поляками в польско-советской войне 1919–1920 годов. И стала именоваться ЧУГА (Червоная Украинская Галицкая армия). То есть галицкие русины в русском народе врага не видели. Ни в белых, ни в красных. Главным было – освободить галицкие земли от поляков.

Проблема украинизации остается злободневной и в наше время. После Майданного переворота в Киеве в 2014 году еврореформаторские власти, как и австрийцы, запустили в дело «антирусский проект» и направили как добровольческие батальоны националистов, так и регулярную армию против своих же возмутившихся граждан в Донбассе. Здесь мы видим, что украинская армия, как и австро-венгерская, выполняет не присущие по законам войны карательно-полицейские функции по подавлению восставших на востоке страны граждан, противящихся русофобии.

Любая армия, задействованная в репрессиях против своего же населения, перестает быть народной… и становится антинародной прислужницей пославших ее хозяев. Эта проблема, проблема Донбасской гражданской войны, может быть решена только выполнением Минских соглашений 2015 года. Этот путь безальтернативен. Иначе – затяжной братоубийственный конфликт и крушение Украины как государства, как политической, социальной и экономической структуры.

Вредно забывать уроки истории. Прошлое вполне может прицельно и убийственно выстрелить в настоящее и будущее. Так что русские галичане никуда не делись. Фактический, но не признанный пока еще официально… геноцид, насильственная украинизация, прочие исторические коллизии превратили их в украинцев. Только некоторая часть восточнославянского населения в Закарпатье, Словакии, Венгрии, Румынии и Сербии, в США и Канаде продолжают называть себя русинами и беречь традиции русских предков.

…Мне ни в коем случае не хотелось бы оскорбить национальную гордость сограждан, считающих себя украинцами, среди которых у меня много друзей и даже родственников. Мало какому народу пришлось пройти чересполосицу стольких иноземных владычеств и влияний, получить неимоверное число национально-психологических травм, пережить в начале ХХ века сущий геноцид. Но хочется верить, что украинцы рано или поздно вспомнят, что они – русские люди, и вернутся к своим историческим истокам.

Я внимательно слежу за происходящим на Евромайдане и часто задумываюсь вот о чём. Как получилось, что русофобы и бандеровцы оказались в основном на Западной Украине? Они что, специально там селились? Но почему? Или это влияние европейских соседей? Или воздух во Львове такой особенный, что способствует усилению ненависти к русским? Оказалось, всё намного проще и — увы! — страшнее.

В истории украинского народа есть страница, написанная поистине кровавыми буквами. Европолитики, историки да журналисты её старательно замалчивают. Уж очень некрасиво получилось. Да и не вписывается она в культвируемый ныне на Украине миф о просвещённом, гуманном Западе. Вспоминать о ней в современном контексте невыгодно.

Для начала немного матчасти. Галиция (или Галичина)- это историческая часть Восточной Европы, которая существовала с конца 18 до начала 20 века. Если взглянуть на карту современной Украины, то это Ивано-Франковская, Львовская и западная часть Тернопольской области. У одной части граждан Галиция прочно ассоциируется с бригадами СС и крепкими молодчиками-бандеровцами. У другой — со сталинскими репрессиями, борьбой за самостийность и независимость от России. Так было не всегда. Не всегда Галичина была бандеровской.

Статистика говорит нам, что в 1910 году в Галичине проживало 58% поляков и всего 40% украинцев. О русских — ни полслова. На самом деле это не так. В конце 19 века в Галиции, в то время находившейся под властью Австро-Венгерской империи, проживало значительное количество человек, которые считали себя по национальности русскими. Хоть и разговаривали в быту на украинском языке. Таких людей было много. Гораздо больше, чем нам кажется. Посмотрим на результаты выборов в Галицкий сейм 1908 года. 8 депутатов — от Русской Народной партии. Несколькими годами раньше эта же партия провела в сейм 11 своих членов. Все остальные украинофильские партии, как их тогда называли, набрали ровно столько же. Вывод? По политической силе Русская Народная партия равнялась всем вместе взятым украинофильским партиям. Возникает вопрос: кто же голосовал за эту партию, если русских в Галиции не было? Вряд ли якобы составлявшие большинство поляки.

(флаг русинов)

Эти люди называли сами себя русинами, руснаками или русскими. Русинами считали себя бойки, лемки, подоляне, долиняне, гуцулы и другие. К началу 20 века их насчитывалось от 3.1 до 4.5 млн. человек. В области существовало мощное политическое и культурное движение, которое украинские историки называют москвофильским, а польские — москалефильским. По свидетельству М. Грушевского, председателя Украинской Центральной Рады, профессора Львовского Университета, автора десятитомной «Истории Украины-Руси», все национальные организации в Галиции и Буковине находились в руках москвофилов. Те, кто называл себя «украинцами», были антирусским меньшинством. И сам термин «украинец» носил не этнический, а скорее национально-политический характер.

Кто же были эти загадочные, тщательно скрываемые современными историками, но столь влиятельные москвофилы-русофилы? По словам основателя Русской Народной партии Осипа Мончаловского, известного публициста, журналиста и историка, партия провозглашали концепцию общерусского единства. До революции 17-го года эта концепция была доминирующей и в тогдашней Украине, и в России. В начале 20 века большинство населения современной Украины идентифицировали себя как малороссы, т.е считали себя частью русского народа, «великороссов». И нисколько не стыдились приставки «мало-» в названии. Современные поляки с Малой Польши, кстати, нисколько не чувствуют себя задетыми тем, что живут в Малой, а не Великой Польше. Русская Народная партия признавала общность русинов с большим русским народом, не отрицая местных культурных и языковых особенностей. Эти люди считали себя , повторяю, частью общерусского народа и не мыслили жизни и развития своего народа вне общей истории русских.

(Осип Мончаловский, основатель Русской Народной партии)

Примерно в то же время (в последние десятилетия 19 века) зарождается так называемая украинская идея. Приверженцы её отрицают всякие культурные и исторические связи с Россией и активно стремятся к единению с Западом. Идея, как видите, вполне в духе современного Майдана. Только майдановцы 19 века были в меньшинстве. Тогда в моде было словечко «украинствовать», употреблявшееся с насмешливым, а иногда и презрительным оттенком. Вот, почитайте:

“«Украинствовать — значит: отказываться от своего прошлого, стыдиться принадлежности к русскому народу, даже названий «Русь», «русский», отказываться от преданий истории, тщательно стирать с себя все общерусские своеобразные черты и стараться подделаться под областную «украинскую» самобытность. Украинство – это отступление от вековых, всеми ветвями русского народа и народным гением выработанных языка и культуры, самопревращение в междуплеменной обносок, в обтирку то польских, то немецких сапогов».

Нет, это не из сегодняшних газет. Это слова Мончаловского в адрес националистов 19 века. А читается как остросовременная цитата.

Ещё раз: до конца 19 века никакого украинского национализма и не существовало. Были малороссы, которые считали себя ветвью единого русского народа.

Вернёмся в Галицию 1914 года. Как я уже говорила, москвофилы были там большинством и представляли из себя реальную политическую силу. Куда же они делись? Они были уничтожены. В августе 1914 года в Галиции произошёл настоящий геноцид русских.
Австрийской власти национализм галичан был выгоден, потому что способствовал разделению и ослаблению народа. Ослабленный народ легче держать в подчинении. А вот деятельность москвофилов была, ясное дело, опасна. Ведь Российская Империя, к 1914-му ставшая одной главных мировых держав, могла помочь младшим братьям. Поэтому малейшие симпатии к русским автоматически приравнивались австрийскими властями к государственной измене. Задолго до августа 1914-го австрийская жандармерия вела списки «политически неблагонадёжных», которых в случае войны надлежало арестовать или выслать вглубь страны. В 80-е годы начались судебные процессы над москвофилами. Один из первых — процесс Ольги Грабарь. Ольге, дочери известного карпаторусского деятеля Добрянского, было предъявлено обвинение в «панславистической пропаганде» и разжигании смуты с целью отделения Галиции от Австро-Венгерской империи. Особый упор власти делали на русский язык и на то, что москвофилы заявляли о своём единстве с русским народом. По сути, людей судили за то, что они говорили на русском и ощущали себя частью русского народа . Власти считали это государственной изменой. За это полагалась смертная казнь. Обвинение в итоге провалилось.

Во Львове судили двух православных священников и студента-юриста. Их два с половиной года продержали в тюрьме без предъявления обвинений, а затем оправдали. В первые 10 лет 20 века произошло ещё 3 крупных политических процесса: процесс братьев Геровских, Львовский процесс и Марамарош-Сигетские процессы. Местные активисты украинских партий активно помогали властям: доносили и выступали официальными обвинителями на судебных процессах . На двух Венских процессах им удалось добиться смертного приговора. Подсудимых спас русский царь: через испанского короля ему удалось добиться замены смертной казни пожизненным заключением. Ни о каких правах человека гуманное и справедливое европейское правосудие в начале 20 века не задумывалось.

В августе 1914 года, с началом Первой Мировой войны, в Галиции была проведена этническая чистка. Людей уничтожали за то, что они называли себя русскими. Первые в истории концентрационные лагеря — Терезин и Талергоф — были созданы для русских . В Каменке Струмиловой было арестовано более 120 крестьян, повешено и расстреляно 10 крестьян. Все по доносу местного униатского священника. В селе Полоничная Каменцкого уезда украинофилы распространяли слухи, что война началась по вине москвофилов. Мол, они написали русскому царю прошение. Начались доносы и угрозы. Местный жандарм, заядлый украинофил, арестовал 32 человека и всех отправил в Талегоф. В лагерь отправляли без разбору — детей, женщин и стариков. 74-летнего старика Михаила Зверка арестовали по доносу односельчанина за то, что он читал газету «Русское слово». В селе Бортники взяли четырёх десятилетних мальчиков за то, что смотрели на проезжавший поезд. В селе Устьи Жидачивского уезда жандармы расстреливали тех, кто называл себя русским, на месте. Мнение властей насчёт русофилов было однозначным. Приговор один — смерть. Комендант Львова генерал-майор Римль писал в 1915 году:

«…моё мнение подсказывает мне, что все русофилы являются радикальными и подлежат уничтожению».

Условия содержания в Талергофе были ужасными. Первые месяцы в лагере не было даже бараков. Люди спали на голой земле. Солому на нарах не меняли по нескольку месяцев, она кишела вшами. Заключённых заставляли голыми руками собирать лошадиный навоз. Курить и читать строго запрещалось. Лагерный паёк составлял одну пятую часть армейского рациона. Утром — отвар из фасоли, в полдень — похлёбка из свёклы. К физическим страданиям добавлялось и унижение. Ведь посуды заключённым не полагалось. Кто-то хлебал похлёбку из углубления в куске хлеба, кто-то — из бутылки с отбитым горлышком. Для особо русских существовали одиночные камеры. В окошко смотреть запрещалось, конвоиры кололи штыком в лицо. Еды практически не давали. Конвоиры, в основном боснийцы, избивали и всячески издевались над заключёнными. Практиковалось подвешивание на столбах — настоящая пытка.

Самой распространённой причиной ареста было подозрение в шпионаже в пользу русского правительства. Арестовывали целыми селениями, невзирая на возраст, пол и состояние здоровья. Людям даже не предъявляли обвинения. Для отправки в лагерь на верную смерть достаточно было простого подозрения. Сообщения о зверствах австрийских властей и местных пособников шокировали российскую общественность. Ведь всё это творили европейцы, гуманная, цивилизованная нация.

Русские массово гибли от холода, голода, избиений и пыток. В декабре 1915 года в Талергофе начался сыпной тиф. В один морозный день охрана решила загнать в баню 500 человек. Половина тут же простудилась. Больных людей продолжали выгонять на работу. Ежедневно от тифа в Талергофе гибло 30-40 человек. К марту 1915 года от тифа погибло 1350 человек. В течение полутора лет умерла четверть всех заключённых. А эшелоны с новыми жертвами прибывали в лагерь регулярно. В Терезине смертность была не такой высокой. Лагерь находился в Чехии, и местное население как могло поддерживало заключённых. Концентрационные лагеря для русских в Галиции были предшественниками нацистских Освенцима, Дахау, Треблинки. Да и как ещё можно назвать геноцид галицких русских 1914 года как не фашизмом в чистом виде?

Сколько русских людей погибло в августе 1914 года, сейчас выяснить уже невозможно. Только через Талергоф прошло около 2 000 русинов. Всего в австрийские лагеря было сослано, по самым грубым подсчётам, 30-40 тыс. человек. По данным составителей “Талегофского альманаха”, книги памяти кровавых событий тех лет, пострадало более 120 тыс. человек. По некоторым данным, половина из них погибла.

Те же, кому повезло остаться на свободе, бежали из Галиции тысячами. Только за последнюю неделю перед приближением австро-венгерских войск из оставляемого Львова уехало почти 11 тыс. русских. Тысячи русинов покинули Галицию в качестве беженцев. Некоторые уезжали в Россию. В Ростове-на-Дону, к примеру, была даже организована специальная гимназия для детей галичан. Многие осели в США. Заграницей они продолжали свою просветительскую и политическую деятельность.

В результате австро-венгерского террора движение москвофилов в Галиции было уничтожено.Был истреблён и изгнан с родной земли целый народ — русские галичане. Эти люди были виновны только в том, что считали себя русскими. Вот так получилось, что Галиция, в 19 веке область с активным и многочисленным русским населением, сегодня является центром украинского национализма.

Я не хочу проводить параллелей с сегодняшними событиями на Украине. Скажу только, что среди погибших и пострадавших от геноцида 1914 года было много родственников и однофамильцев современных украинских националистов. Только они, к сожалению, не знают, не помнят или не хотят помнить собственной истории. Про сталинские репрессии помнят все, а вот о трагедии в Галиции – единицы . Возможно, если бы память нынешних украинцев была бы не такой избирательной, современная история имела бы другие очертания.

Русины - это небольшой восточнославянский народ, который по культуре и языку ближе к русским, чем к украинцам. Свою землю русины называют Карпатской Русью. Сегодня она поделена между Украиной, Венгрией, Польшей, Словакией и Румынией. Представители этого этноса являются потомками жителей Галицко-Волынского княжества, которое распалось в XIII-XIV веках. Тогда его территории отошли соседним католическим странам, и маленький народ на 700 лет потерял свою государственность. Но зато он смог сохранить уникальную культуру и язык.

Поиски себя

Карпатской Русью владела Речь Посполитая, Венгрия и Австрийская империя. И народы каждой из этих стран пытались ассимилировать русин. До XIX века для последних вопрос национального определения был не очень актуален. Но в XIX веке в русинской среде появились интеллектуалы, которые задались вопросом: “А кто мы такие?”

Большую роль в становлении русинской национальной идеи сыграла революция в Венгрии, которая была подавлена силами российской армии. Так вот когда наши войска проходили через Галицию, русины отметили для себя, что они внешне очень похожи на русских. Поэтому первые русинские национальные активисты были сплошь русофилами, верящими в идею великой России от Карпат до Камчатки.

Сначала австрийцы не обращали внимание на русинское национальное движение. Но когда освобождение славян приобрело приоритетное значение во внешней политике России, Австро-Венгрия обеспокоилась наличием у себя на территории 3-4 миллионов подданных, многие из которых ассоциировали себя с русскими.

Но вместо того, чтобы проявлять большую лояльность к славянам, Вена усилила ассимиляционные меры. В 1880-х русин начинают активно украинизировать. Закрываются русинские газеты, в школах вводится украинское письмо, руководящие должности в культурной и научной сферах отдаются украинским общественникам. Это раскалывает русинское национальное движение: в нем возникает украинофильское направление, ориентированное на политику Габсбургов.

Карпатская трагедия

Когда началась война и русская армия стала наступать на Галицию, Вена ужесточила репрессии. Первые "русские шпионы" были казнены во Львове 11 августа 1914 года. Вскоре террор стал масштабнее - за всю войну жертвами этнических чисток, тюрем и лагерей стали 100 000 человек. Одна только принадлежность к русинам могла рассматриваться властями как  повод для обвинения в измене родине и казни: русин - значит потенциальный коллаборационист.

Зверства над русинами творились по всей империи. Вот одно из перечня горьких свидетельств - избиение русин в Перемышле 14 сентября 1914 года:

К концу августа во львовских тюрьмах насчитывались две тысячи узников, обвиненных в “москвофилии”. Вскоре мест для заключенных стало не хватать. Для их содержания в провинции Штирии был создан концентрационный лагерь Талергоф. Первая партия русин прибыла туда 4 сентября 1914 года. К ноябрю там скопилось уже около 5 700 человек.

По свидетельствам, до зимы 1915 года в лагере не было бараков. Люди спали на улице в дождь и снег. Вот как описывал лагерь узник Генрих Полянский:

«Большая беда была тоже в том, что нельзя было, как следует сидеть и спать, и на сторону ходить. Нас везли как нелюдей, a если мы и говорили кому, чтобы сжалились над нами, как над людьми, то нам отвечали: "Вы - не люди, вы - предательские собаки!" Когда прибыли мы на станцию Мирццушляг, то бросились на наш вагон какие-то два немца (интеллигенты!) с криком: "Где же эти галицкие русские, проклятые изменники, которые накликали войну на нашу державу? Покажите нам этих предателей, мы хотим порядочно изрубить их!" Нас, новых узников, привели в длинную палатку и велели в ней разместиться в четыре ряда. В палатке должно было поместиться 200 лиц. В палатке мы застали уже несколько лиц. Они получили уже по вязанке соломы на свое ложе (на голой земле), нас же вызвали, чтобы сейчас шли и мы с солдатом за соломою».

Через Талергоф за все время его существования (с 4 сентября 1914 г. по 10 мая 1917 г.) прошли около 20 000 заключенных. За первые полгода там были казнены не менее 3 800 человек.

Лагерь был закрыт указом последнего императора империи Габсбургов Карлом I. В своём рескрипте от 7 мая 1917 года он написал: «Все арестованные русские невиновны, но были арестованы, чтобы не стать ими».

Послевоенные надежды

Когда Австро-Венгрия пала, у русин появился шанс обрести независимость. Русофильские активисты в хаосе крушения империи создают несколько независимых микрореспублик. Но русины, забитые,  потерявшие почти всю свою интеллектуальную элиту, не смогли ничего противопоставить украинскому движению. 3 ноября во Львове была провозглашена Западно-Украинская народная республика (ЗУНР), руководство которой сразу же взяло курс на украинизацию населения и вхождение в состав Украинской народной республики.  Все русинские партии были разгромлены. Но вскоре ЗУНР захватила Польша и русинские земли стали ее частью.

Земли русинов также входят в состав Чехословакии и Румынии. В 1939 году к УССР были присоединены восточные территории Польши вместе с русинской Лемковщиной, а в 1945 году - чехословацкая Подкарпатская Русь и русинские территории Румынии. В итоге больше половины русинских земель оказались в ведении Украины.

Сегодня правительство Украины национальные интересы русинов игнорирует и стремиться их украинизировать. В Украине нет ни одного русинского учебного заведения. Вся культурная жизнь этого малого народа поддерживается усилиями только одних активистов. Совсем иная ситуация в Венгрии, Польше, Словакии и Румынии. Там русинам предоставляют все возможности для сохранения идентичности.

Разделы