Почему израильская армия победила сирийскую в долине бекаа. Сражения в воздухе
“Медведки способны к полёту, но чтобы они могли взлететь, им нужен достаточно тёплый воздух, иначе мышцы их крыльев не смогут работать, поэтому летают они редко”. Википедия.
Но не зря же говорят, что Святая земля – земля чудес. Да и с теплым воздухом у нас все в порядке, а посему, наши взлетели так, что мало не показалось…
Это вроде, как эпиграф был…
А теперь, к делу.
Что у нас там нынче в Сирии? Россия пытается балом править? И в социальных сетях пожар. И особо “крутые” россияне уже что-то вспоминают про сапоги, правда, не в Индийском океане, а в Мертвом море. А особо крутые израильтяне, да еще в истории продвинутые, то Шестидневную войну вспомнят, где СССР пыжился до невозможности, то иракский атомный реактор, что советские ПВО охраняли, то ливанскую долину Бекаа вскользь упомянут.
Кстати, а почему вскользь? Про операцию “Медведка 19” (“арцав” на иврите) надо говорить. Громко, с чувством, толком, расстановкой. Детям, внукам. Опять же, особо воинственным корреспондентам в соцсетях. Пылу это, конечно, у ретивых не поубавит, хотя с другой стороны, знания иногда оказываются полезны и на практике.
1981 год. В Ливане обострение. Очередное. Сирийцы напали на христианский город Захле в долине Бекаа и продвинулись на север и северо-восток от Бейрута. Пользуясь заварухой, ООП, возглавляемая, тогда еще не лауреатом Нобелевской премии мира, а просто террористом, Арафатом, со всей дури лупит из советских систем залпового огня “Град” и дальнобойных советских установок по Кирьят-Шмоне, Метуле, Нагарии, поселкам вдоль северной границы.
Всего с 10 по 20 июля ООП выпустила по северу Израиля 1970 снарядов – погибло 6 израильтян, 111 ранено. И наконец, нам надоело. 19 июля 81-го Израиль осуществляет массированную бомбардировку баз ООП в Южном Ливане и штаб-квартир в Бейруте. 300 особей радостно и гордо отправляются заниматься плотскими утехами с девственницами.
Обстановка накаляется и за границей. 2 апреля 1982-го в Париже лица в масках обстреляли из автоматов израильскую торговую миссию, расположенную вблизи посольства.
5 апреля в Париже убит израильский дипломат Яаков Бар-Симантов.
3 июня 1982 года в Лондоне арабский террорист из группировки Абу Нидаля стреляет в израильского посла в Великобритании Шломо Аргова. Аргов выжил, но уже больше никогда не встал с кровати в реабилитационном отделении больницы Адасса. Умер он в 2003-м году. Кстати, сын Шломо Гидон инициировал учебную программу имени отца для студентов-отличников в Междисциплинарном центре в Герцлии. В Университете Бар Илан действует «Центр изучения еврейского народа и Государства Израиль имени Шломо Аргова».
Все. Терпение лопнуло окончательно. ООП сидела в Ливане, Ливан и стал местом действий.
4 июня ВВС Израиля осуществляют массированные бомбардировки позиций ООП в Ливане. 5 июня ЦАХАЛ пересекает ливанскую границу.
Сегодня мы говорим непосредственно об операции “Медведка”, поэтому, пропускаем танково-мотопехотную часть истории. Мы обязательно к ней вернемся. Честное слово, она стоит того.
Итак, в составе находившейся в то время в Ливане группировки сирийско-советских войск (“советских” можно сказать с полным основанием, поскольку советским там было все) имелись на вооружении: зенитно-ракетные комплексы (ЗРК) С-75М “Волга”, С-125М “Печора”, “Куб” (“Квадрат”) и входившие с ними в комплект самоходные установки разведки и наведения (СУРН), стационарные радиолокационные станции (РЛС), несколько комплексов войсковой ПВО “Оса”, зенитные самоходные установки (ЗСУ) “Шилка”, средства ведения радиоэлектронной борьбы (РЭБ). Более того, вместе с сирийским персоналом эту технику обслуживали советские офицеры. В сирийской армии работало тогда порядка тысячи советских военных специалистов и инструкторов, значительная часть которых служила и в сирийской группировке, оккупировавшей Ливан. “Миротворил” тогда Советский Союз, просто можно сказать “мироточил”… Боролся за мир, аж до последней капли крови, своей и чужой. Кто там у нас сегодня его преемником объявился? Российская Федерация?
Операция началась 9 июня в 14:00. Командовали операцией начальник Оперативного управления израильских ВВС Авиам Села и командующий ВВС Давид Иври.
За первых два часа уничтожены 15 сирийских ЗРК, 3 серьезно повреждены.
Ни на шутку всполошившиеся сирийцы и Советы, напрочь забывшие уроки Шестидневной войны, лезут на те же грабли – ночью на территорию Ливана вводятся: 82-я смешанная зенитно-ракетная бригада и три зенитно-артиллерийских полка. Таким образом, 24 (!!!) сирийских зенитно-ракетных дивизиона развёрнуты боевым порядком протяжённостью 30 км по фронту и 28 км в глубину. Они и должны прикрывать сирармию в ливанской долине Бекаа.
10 июня операция возобновляется. Удары наносятся как по ЗРК, не уничтоженным в прошлый день, так и по введённым ночью. Еще четыре уничтожены. Оставшиеся спешно отведены сирийцами вглубь Ливана.
Израильтяне активно используют ложные цели «Шимшон». На экране радаров они создают отметку полноразмерного самолёта. Сирийцы радостно лупят по ним. Кроме того, большое количество сирийских радаров испорчены израильскими системами радиоэлектронной борьбы.
Далее следовал удар по РЛС ЗРК противорадиолокационными ракетами «AGM-78 «Стандард-АРМ». Около 20 «Фантомов» выпустили более 30 таких ракет. По целям противника лупят также «Кахлилит» и «Керес» – противорадиолокационные ракеты наземного базирования.
Израильские «Скайхоки», «Кфиры», «Фантомы» и «F-16» наносят удары по «ослеплённым» ЗРК с использованием кассетных и обычных осколочно-фугасных бомб. Сброс бомб осуществлялся со средних высот, чтобы избежать потерь от огня противозенитных комплексов.
Огонь ведет и наша артиллерия.
Апогей операции “Медведка” – воздушное сражение, вошедшее в историю, как “битва в долине Бекаа”.
Сирийцы с участием советских “друзей” поднимают в воздух 100 истребителей “МиГ”. Затем, еще и еще…
– Все приемники сирийских комплексов подавлялись помехами очень высокой плотности во всем диапазоне частот. И чтобы с ними бороться, надо было не менее чем в 20-30 раз ослабить их мощность. К сожалению, таких возможностей сирийцы не имели. Не имели их и мы. Средства радиоэлектронной разведки и помех ВС САР в то время не могли обеспечить ни нарушение управления войсками и оружием противника, ни даже минимальную защиту своих самолетов, ЗРК и других своих сил и средств ПВО только по одной причине – ограниченного частотного диапазона подавления. В этой войне израильтяне создали хорошо действующую и оснащенную современной техникой систему РЭБ. Средства РЭБ были установлены даже на танках, кораблях, не говоря уж о боевых самолетах, и тем более специальных, таких как «Боинг-707», С-97 «Хокай», «Фантом» (АФ-4джи). Комплексное и массированное применение средств РЭБ, ракет и управляемых бомб с оптико-электронными и радиолокационными головками самонаведения явилось решающим условием успеха Израиля по подавлению сирийской группировки средств ПВО в Ливане и завоевания господства авиации в воздухе.
Абу Джихад (Дайяб Абу Джахья) – глава Арабской европейской лиги, бывший ХАМАСник:
– Все смотрели в воздух. Я тоже посмотрел наверх – и увидел одно из самых захватывающих дух зрелищ, которые мне когда-либо доводилось наблюдать. Прямо над нашими головами развернулось сражение сотен истребителей. Израильские воздушные атаки никогда не наносили нам существенного ущерба, но на этот раз речь шла не о бомбардировках: борьба шла между израильскими и сирийскими истребителями. Израиль бомбардировал сирийские ракеты, размещенные в долине Бека, и теперь сирийские истребители пытались предотвратить уничтожение остатков сирийского ПВО израильтянами. На наших глазах разворачивалась весьма трагическая картина. Израильские истребители подстреливали сирийские самолёты один за другим, как мух, и поддержка Объединенных Вооружённых сил с земли была бесполезной…
Итог: с обеих сторон в сражении участвовало около 350 самолётов. Согласно оценкам участников событий, в отдельных фрагментах боёв одновременно участвовало по 120-200 боевых машин. Сирийские ВВС потеряли 86 самолётов МиГ-21, МиГ-23 и Су-22 и 30 батарей ЗРК. “Сирийские ВВС разбиты, ракеты “земля-воздух” бесполезны, без прикрытия с воздуха армия не может сражаться”, – констатировал в своем докладе Хафезу Асаду министр обороны Сирии генерал Мустафа Тлас.
У израильтян потерь не было. Один израильский самолёт был поврежден, но благополучно приземлился на базе.
Как написал в своем дневнике про те события Анатолий Черняев, “тогдашний” сотрудник международного отдела ЦК КПСС: “…там мы, конечно, нарвались… И арабская пресса, включая ООП, западноевропейская, иранская усиленно обс… нас. Мол, кроме грозных слов ничего не сделали…”.
Кстати, это так, на десерт – когда в январе 91-го во время “Бури в пустыне” антисаддамовские силы начали воздушное наступление на Ирак, иракская система ПВО, построенная советскими специалистами по советскому образцу и оснащенная советскими ЗРК, советскими самолетами и советскими РЛС, тоже оказалась недееспособна…
Лиза Юдин
FB
Леонид Брежнев и Хафез Асад, СССР, 1980 год
Когда в июне 1982 года израильские ВВС полностью уничтожили в долине Бекаа мощную сирийскую группировку сил и средств противовоздушной обороны "Феда", едва ли не больший, чем сами сирийцы, шок испытали в Москве. Ведь, по свидетельству советских военных специалистов, принимавших непосредственное участие в формировании этой группировки, такой плотной концентрации ракетных и артиллерийских сил ПВО не было нигде в мире, даже в СССР. Причем с полным основанием ее можно было именовать именно советской, поскольку советским там было все: зенитно-ракетные комплексы (ЗРК) С-75М "Волга", С-125М "Печора", "Куб" ("Квадрат") и входившие с ними в комплект самоходные установки разведки и наведения (СУРН), стационарные радиолокационные станции (РЛС), несколько комплексов войсковой ПВО "Оса", зенитные самоходные установки (ЗСУ) "Шилка", средства ведения радиоэлектронной борьбы (РЭБ).
Более того, вместе с сирийским персоналом эту технику обслуживали советские офицеры. В сирийской армии работало тогда порядка тысячи советских военных специалистов и инструкторов, значительная часть которых служила и в сирийской группировке, оккупировавшей Ливан. Однако уже за первые два часа операции были уничтожены 15 из 19 имевшихся у сирийцев зенитно-ракетных дивизионов, оснащенных советскими ЗРК, еще три-четыре дивизиона были выведены из строя. На другой день уничтожено еще четыре зенитно-ракетных дивизиона. За неполные двое суток операции израильтяне полностью уничтожили 19 сирийских зенитно-ракетных дивизионов и еще четыре вывели из строя. Причем при нанесении этого массированного удара не был потерян ни один израильский самолет.
Не меньший шок вызвали и результаты воздушного сражения, развернувшегося над долиной Бекаа: так же не потеряв ни одной своей машины, израильские летчики сбили десятки сирийских самолетов.
"Сирийские ВВС разбиты, ракеты "земля-воздух" бесполезны, без прикрытия с воздуха армия не может сражаться", - констатировал в своем докладе Хафезу Асаду министр обороны Сирии генерал Мустафа Тлас. Как 12 июня 1982 года сообщил министру обороны СССР Дмитрию Устинову в своей шифровке главный советский военный советник в Сирии генерал-полковник Григорий Яшкин, "ВВС и ПВО, части РЭБ, радио- и радиотехнические подразделения, оснащенные нашей техникой, делали и делают все возможное, для выполнения задач. Но надо признать: наша техника уступает технике США и Израиля. В этих видах ВС, родах войск и спецвойсках ВС САР много уязвимых мест…" [Григорий Яшкин, "Под жарким солнцем Сирии", "Военно-исторический журнал", 1998, № 4].
Как следует из той же шифровки, оперативно-стратегическое руководство тоже "осуществлялось и продолжается при помощи наших советников при центральном аппарате министерства обороны Сирии. Верховный главнокомандующий - президент Х. Асад и министр обороны Сирийской Арабской Республики М. Тлас работают в тесном контакте с нами. Решения по военным вопросам вырабатываются совместно". Выходит, аппарат советских военных советников нес свою долю ответственности за случившееся, и немалую, ведь именно их советами, установками, штабными разработками руководствовались сирийцы. Впрочем, сирийский генералитет и офицерский корпус тоже можно считать "советским изделием": сирийцы либо учились в советских военных училищах и академиях, либо были подготовлены советскими инструкторами на месте, в Сирии. Получается, поражение потерпела советская военная школа - со всеми ее доктринальными установками, методами организации и ведения боевых действий.
Но вот что самое важное: разгром в долине Бекаа полностью переворачивал едва ли не все устоявшиеся представления советского генералитета о современной войне. Он наглядно показал, что вооруженные силы СССР вопиюще отстают по части наиболее передовых военных технологий. Много позже даже высказывалось предположение, что именно этот разгром и стал "одной из главных причин перестройки" ["До сих пор мало кто в нашей стране знает, что одной из главных причин перестройки стал разгром, который израильская авиация учинила сирийской системе ПВО в ливанской долине Бекаа 9-10 июня 1982 года". Александр Храмчихин, "Военное строительство в России", "Знамя", 2005, № 12].
На мой взгляд, ближе к реальности более сдержанное суждение, высказанное американским экспертом в сфере современных военных технологий Ребеккой Грант: "Разгром в долине Бекаа стал частью того каскада событий, который привел к коллапсу Советского Союза".
С "сухим" счетом
Сирийские войска оккупировали большую часть Ливана еще в 1976 году, а к 1982 году в Ливане находилось свыше 25 тысяч сирийских солдат и порядка 600 танков. Прикрытие их от ударов с воздуха обеспечивала группировка сил и средств ПВО "Феда", которую сирийцы развернули в долине Бекаа с апреля 1981 года. К началу войны 1982 года там находилось четыре сирийские зенитно-ракетные бригады - 19 дивизионов, непосредственное прикрытие группировки осуществляли 47 отделений ПЗРК "Стрела-2", 51 зенитная самоходная установка "Шилка" и 17 батарей зенитной артиллерии. Уже после начала боевых действий группировку в Бекаа усилии еще одной зенитно-ракетной бригадой и тремя зенитно-артиллерийскими полками, общее количество зенитно-ракетных дивизионов группировки "Феда" было доведено до 24, они были развернуты на участке 30 на 28 км. Все "эти соединения и части занимали плотный боевой порядок, - писал в 2007 году генерал-лейтенант Александр Маслов, начальник штаба войсковой ПВО, - что обеспечивало 3-4-кратное взаимное прикрытие".
Операция "Мир Галилее", 2 августа 1982 года. Последствия ударов израильской авиации по Бейруту
Когда 6 июня 1982 года израильские войска с целью уничтожения баз палестинских террористов вошли в южный Ливан, приступив к операции "Мир Галилее", решению этой задачи препятствовало наличие мощной сирийской группировки возле Бейрута и в долине Бекаа. Поскольку столкновение с сирийцами было неизбежно, израильтянам необходимо было обеспечить воздушное прикрытие своих войск, лишив противника возможности отразить удар с воздуха. С этой целью израильское командование 9 июня 1982 года и начало операцию "Арцав 19" ("Медведка 19"), за ошеломительно короткий срок полностью разгромив сирийскую группировку ПВО.
Более того, одновременно развернулось и воздушное сражение, за первый день которого израильские летчики сбили 29 сирийских истребителей, тоже не потеряв ни одного своего самолета. 10 июня в воздушных боях над Ливаном израильские ВВС сбили еще 30-35 сирийских МиГов, а 11 июня - еще 19. Данные по общему количеству сирийских потерь в воздухе расходятся, хотя и не слишком значительно: если одни источники утверждают, что к концу июля 1982 года Сирия потеряла 82 самолета , другие увеличивают счет сирийских потерь до 85 , третьи полагают, что израильтяне довели счет уничтоженных ими боевых сирийских самолетов до 87, а уничтоженных зенитно-ракетных дивизионов - до 29 [См.: Matthew M. Hurley, The Bekaa Valley Air Battle, June 1982: Lessons Mislearned? // Airpower Journal, Winter 1989.]. Сами сирийцы вынуждены были признать потерю 60 самолетов и гибель 19 своих пилотов .
При этом потери ВВС Израиля от огня с земли составили два сбитых вертолета, один штурмовик А-4 "Скайхок" был сбит - но не сирийцами, а палестинцами, также потерян один истребитель-бомбардировщик F-4 "Фантом". Но все это было в иное время и других местах, и к операции "Арцав 19" отношения не имело.
Война в прямом эфире
Самой большой неожиданностью для сирийцев и советских военных стало массированное применение беспилотных летательных аппаратов (БПЛА). Именно их применение и стало одним из основных факторов успешного и надежного подавления сирийских средств ПВО. Израильские военные активно использовали беспилотники Tadiran Mastiff (две модификации), IAI Scout и даже архаичный БПЛА американского производства AQM-34 Firebee. Что для советских генералов могло быть сюрпризом, если тот же Firebee, летающий с 1951 года, активно и весьма эффективно применялся американцами во время войны во Вьетнаме? Да и "Мастиф" со "Скаутом" не могли быть особым секретом для советских военных - эти БПЛА еще в 1979 году демонстрировались на международном авиасалоне в Ле-Бурже. Но чтобы понять их ценность и жизненную необходимость для армии, советской военной мысли понадобилось почти тридцать лет.
Как вспоминал один из разработчиков ЗРК "Куб", командированный вместе с группой специалистов в зону боевых действий для установления причин разгрома, "решающими в установлении истинных причин значительных потерь средств ПВО Сирии стали сведения о полетах над их позициями каких-то небольших летательных аппаратов. Поначалу им не придавалось никакого значения [курсив мой. - Авт.]. "Оператор, находящийся на Голанских высотах, на экране своего телемонитора видел всю обстановку в районе действия БПЛА", - изумлялся специалист-ракетчик. Еще больше его поразило применение в единой связке с беспилотниками ракет с телевизионным наведением: при обнаружении зенитного средства оператор давал команду на пуск телеуправляемой ракеты, "ракеты эти обладали небольшой скоростью полета, что позволяло оператору точно наводить их на цель".
Руины сирийского города Эль-Кунейтра, расположенного в районе Голанских высот и долины Бекаа, 1984
Впрочем, беспилотники использовались и в интересах наземных войск. Распознанное изображение немедленно передавалось на командные пункты, и армейские командиры получали возможность практически в режиме онлайн вести наблюдение за полем боя, анализировать обстановку и незамедлительно вносить необходимые коррективы, координировать совместные действия, выдавать данные для нанесения ударов авиации, артиллерии. В наиболее интенсивные периоды боевых действий беспилотники постоянно висели над полем боя, а поступавшие с их бортов данные были столь точны и оперативны, что без дополнительного уточнения их сразу же использовали для управления артиллерийским огнем. Министр обороны Израиля Ариэль Шарон самолично наблюдал на экране своего телемонитора за ходом боевых действий с их детализацией до ударов по позициям отдельных сирийских зенитно-ракетных комплексов.
Как вспоминал генерал Яшкин, "летая над позициями ЗРК САМ-6, они [израильские БПЛА. - Авт.] вели прямую телевизионную трансляцию изображения на командный пункт. Получив такую наглядную информацию, израильское командование принимало безошибочные решения на нанесение ракетных ударов. Кроме того, эти же беспилотные самолеты ставили помехи. Они засекали рабочие частоты РЛС и аппаратуры наведения сирийских ракетных комплексов. Более того, играя роль "приманки", вызывая на себя огонь сирийских ЗРК, самолеты-разведчики отводили его от боевых самолетов".
В общем, БПЛА делали почти все: осуществляли разведку, поиск и вскрытие позиций, наведение на цель, постановку помех, оценивали результаты налета, использовались в качестве ложных целей, вызывая на себя огонь ЗРК. В том "израильском комплекте" много чего еще оказалось интересного и неизвестного для советских военных. Помимо беспилотников, их впечатлило, как образцово-показательно были задавлены постановкой активных и пассивных помех РЛС, а работу воздушной группы радиолокационного обеспечения, куда входили самолеты раннего предупреждения E-2C Hawkeye, вообще сочли едва ли не за чудо - ничего подобного "Хокаю" в советской армии еще и близко не было. И ведь все это работало не по отдельности, а в едином комплексе, что вообще выглядело для советских военспецов совершенной фантастикой. Боевые действия в Ливане наглядно показали, что исход будущих войн уже в большей степени зависит не от количества танков, а от совершенно новых технологий, о которых советская военная мысль ничего толком не знала. Зато наиболее продвинутые и образованные из советских маршалов и генералов быстро поняли, сколь катастрофично для СССР это превосходство западных технологий, ведь на Европейском театре военных действий советскую армию ждало практически то же, что и сирийцев в долине Бекаа. Правда, осознали это буквально единицы, да и первым делом стали искать не выход из тупика, а виноватых.
Психическая атака "иудейской мафии"
Как записал про события в Ливане в своем дневнике Анатолий Черняев, в ту пору сотрудник международного отдела ЦК КПСС, "там мы, конечно, нарвались... И арабская пресса, включая ООП, западноевропейская, иранская усиленно обс... нас. Мол, кроме грозных слов ничего не сделали…"
Информация о реакции Москвы на разгром в Бекаа весьма противоречивая. Утверждается, что в сентябре 1982 года в ЦК КПСС состоялось специальное совещание, куда вызвали руководство Минобороны, Генштаба и Военно-промышленного комплекса, а по итогам совещания вроде даже было принято специальное постановление ЦК КПСС и Совета министров СССР.
Ввиду закрытости соответствующих архивных фондов проверить это пока не представляется возможным. Не обнаружено и следов упомянутого постановления ЦК. Тем не менее реакция Кремля, разумеется, последовала: как утверждал доктор технических наук Юрий Ерофеев, работавший в закрытом военном НИИ ("108-й институт"), сразу после израильской операции "для оценки политического резонанса этого события было собрано экстренное заседание Военно-промышленной комиссии (ВПК) - так называли Комиссию по военно-промышленным вопросам при президиуме Совета Министров СССР. В воздухе витали глухие угрозы об исключении из партии за "дискредитацию советской военной техники".
Больше всего военных тогда шокировало, что были разбиты даже комплексы, находившиеся в походном, нерабочем состоянии - они были зачехлены и ничего не излучали. Вот группе специалистов-разработчиков и приказали срочно лететь в Сирию, "и ездить по боевым позициям, разгадывая эту тайну на месте". Специалистов включили в комиссию, прибывшую в Дамаск уже вечером 13 июня 1982 года. Возглавлял делегацию первый заместитель Главкома войск ПВО страны генерал-полковник артиллерии Евгений Юрасов . Разумеется, это была не единственная комиссия. Как раздраженно заметил в своих воспоминаниях генерал Яшкин, "особую досаду вызывало то, что и в Москве далеко не все разобрались в сложившейся обстановке. Из различных видов вооруженных сил и родов войск в Дамаск, не спрашивая согласия руководства САР, начали приезжать одна комиссия за другой. Интересовались, в частности, причинами уничтожения зенитно-ракетных комплексов.
Причем виновников, как ни странно, искали прежде всего среди своих" [Военно-исторический журнал, 1998, № 4]. Поскольку, по словам генерала Яшкина, "мириться с таким положением больше было невозможно", он по телефону "решил обратиться к министру обороны СССР Маршалу Советского Союза Д. Ф. Устинову" с жалобой на командированных. А "в продолжение и подкрепление телефонного разговора с Д. Ф. Устиновым" генерал накатал еще и шифровку на его имя на предмет того, что "от лиц, которые были далеки от реально происходящих событий, делаются выводы о каком-то поражении и даже полном разгроме сирийских вооруженных сил в Ливане при отражении израильской агрессии. Такие заключения полностью смыкаются с желанием США и всей мировой иудейской мафии: дискредитировать советское оружие, наше оперативное искусство и тактику…" [Военно-исторический журнал, 1998, № 4].
Маршал Советского союза Дмитрий Устинов, 1980 год
Яшкин даже доложил, что "сирийскими войсками была отражена в Ливане и психическая атака". Какая психическая атака в 1982 году? Либо в аппарате главного военного советника слишком часто смотрели фильм "Чапаев", либо злоупотребляли крепкими напитками, либо, что скорее всего, и то и другое…
Тем не менее шифровку Яшкина об "иудейской мафии" и ее "психических атаках" Устинов принял благосклонно, велев Яшкину передать сирийскому руководству, чтобы оно немедленно высылало в Москву делегацию, дабы "определить, какую технику, оружие и боеприпасы надо поставить в первую очередь".
Урок не впрок
Разгром в долине Бекаа все же встревожил Москву: пошла непрестанная череда совещаний и заседаний на самом высоком уровне. Сирийское руководство потребовало срочно поставить самые современные средства ПВО и самолеты, причем воевать на этой технике, по мнению сирийцев, тоже должны были советские военные! Андропов предложил потери Сирии новейшим оружием восполнить, но с размещением там советских военных баз не спешить и уйти от ответа на просьбы сирийцев направить советский военный персонал. От имени Брежнева, как пишет дипломат Олег Гриневский, Асаду решили направить ответ, "что арабы сами должны больше делать".
Однако в высшем эшелоне власти никто не спешил делать выводы относительно уничтоженного вооружения - его качества и соответствия реальным требованиям современной войны. Никто даже не задумался (по крайней мере, не высказался на эту тему вслух), что речь идет уже не просто о тяжелых и обидных для престижа СССР потерях из-за чьего-то недосмотра, неумения или трусости, а о катастрофе, переворачивающей прежние представления о военной мощи и современной войне. Битва в долине Бекаа наглядно показала, сколь велик отрыв Запада в сфере военных технологий, и это катастрофическое отставание не поправить наращиванием количества танков, ракет, самолетов и живой силы.
28 июня 1982 года на расширенном заседании Секретариата ЦК министр обороны Устинов, цитирую Олега Гриневского, "долго и зло сетовал, что с подачи вероломного Асада по арабскому миру распространяются лживые вымыслы о неэффективности советского оружия: "Оружие прекрасное, - горячился Устинов, - солдаты у них хреновые - трусы!"
Но "замылить" вопрос качества советского оружия не удалось. Первыми его публично подняли ливийцы. Джеллуд, ближайший соратник Каддафи, вызвав ночью советского посла, чуть ли не кричал на него: "Сирийская авиация и ПВО фактически уничтожены. Советское оружие оказалось неэффективным против самого современного американского оружия". Затем и сам Каддафи, собрав у себя послов соцстран, заявил: "Оружие, которое мы у вас покупаем, - детские игрушки. Танки и ракетные установки горят, как картонки".
28 июня 1982 года первый заместитель Главкома войск ПВО страны генерал Юрасов сделал доклад у министра обороны о положении в Сирии и Ливане. Как в своих мемуарах уточнил генерал-полковник авиации Вольтер Красковский [тогда - первый заместитель начальника Главного штаба Войск ПВО. - Прим. авт.], Юрасов доложил Устинову, что "в нашей технике АСУ [автоматизированных систем управления. - Прим. авт.], поставляемой за рубеж, ничего не доведено до конца, приходится в спешке дооборудовать, доукомплектовывать комплексы, на что уходит много времени и труда. Военные конфликты за рубежом как бы испытывали нас". А к концу августа 1982 года Главкомат войск ПВО, уже учтя "уроки Бекаа", представил Устинову доклад о состоянии дел во всей системе ПВО страны. "Говорилось, - вспоминал генерал Красковский, - о появлении новых средств нападения, в частности, высокоточного оружия, способного проникать на любую глубину нашей территории и с любого направления (БРСД [баллистические ракеты средней дальности. - Прим. авт], крылатые ракеты), о сложности борьбы с ними".
Техника противовоздушной обороны Сухопутных войск на Красной площади, 1976 год
Но дальше слов дело не двинулось. Как с горечью пишет генерал Красковский, "войска ПВО как вид Вооруженных Сил недооценивались Генеральным штабом. Трудно объяснить стремление Генерального штаба к раздуванию Сухопутных войск в ущерб Войскам ПВО. Ведь опыт всех современных войн и локальных конфликтов говорил о возрастающей роли средств воздушного нападения и необходимости сильной противовоздушной обороны". Тем не менее "военное руководство ослабляло систему ПВО, зато продолжало наращивать Сухопутные войска", опыт же современных войн, "где средства воздушного нападения выступали как главная ударная сила, способная решать стратегические цели в войне", Генштабом по-прежнему недооценивался, и "на всех крупных учениях продолжали отрабатывать действия войск преимущественно в наступательных операциях… Замалчивались недостатки нашего вооружения, применяемого в локальных конфликтах".
ПВО продолжали реформировать, но весьма странным образом: по словам генерала Красковского, целые полки ПВО были перевооружены на истребители-бомбардировщики! Выходит, все вернулось на круги своя и советские маршалы продолжали готовиться к войне вчерашнего и даже позавчерашнего дня: на земле - даешь танки для наступления и прорыва к Ла-Маншу, а в воздухе - их аналог, истребители-бомбардировщики, для нанесения ракетно-бомбо-штурмовых ударов по танкам противника, а не для завоевания господства в воздухе и воздушного прикрытия своих войск…
Преподанный урок не пошел впрок. Несмотря на то что этот урок был преподан еще не раз. 1 сентября 1983 года над Сахалином сбили южнокорейский пассажирский "Боинг-747", который хваленая советская система ПВО так и не смогла идентифицировать как гражданский самолет. А в марте и апреле 1986 года, когда американская авиация нанесла удары возмездия по Ливии, ливийские комплексы ПВО советского производства, обслуживаемые советскими специалистами, так и не смогли ни отразить удар, ни нанести существенный урон американским самолетам. Затем был полет Руста в мае 1987 года, тоже наглядно продемонстрировавший ущербность советской модели ПВО. Когда в январе 1991 года в рамках операции "Буря в пустыне" многонациональные силы начали воздушное наступление на Ирак, иракская система ПВО, построенная советскими специалистами по советскому образцу и оснащенная советскими ЗРК, советскими самолетами и советскими РЛС, тоже оказалась недееспособна.
Вплоть до краха СССР его экономику продолжали истощать выпуском сотен и даже тысяч новых танков, самолетов, ракет. Нельзя сказать, что преодолеть технологическую пропасть вовсе не пытались - в попытке догнать Запад по части военной электроники в топку тоже ухнули немалые средства. Но сотворить и поставить на поток свои аналоги "Авакса" и "Хокая" так и не удалось. Ведь военная промышленность продолжала работать в основном на производство танков, которых у СССР к середине 1980-х оказалось больше, чем во всех остальных странах мира, вместе взятых.
А про беспилотники, благодаря которым была вчистую разгромлена сирийско-советская группировка в долине Бекаа в июне 1982-го, просто забыли вплоть до войны 2008 года против Грузии.
Ровно 35 лет назад, 6 июня 1982 года началось вторжение израильских войск в Ливан. Это вызвало открытую военную конфронтацию с Сирией, которую активно поддерживал Советский Союз. А за спиной Израиля, как известно, стояли США, снабжавшие его деньгами, оружием и передовыми технологиями. Таким образом, ливанская кампания стала последней в истории "опосредованной" регулярной войной между СССР и Соединенными Штатами.
Одним из главных военно-стратегических итогов этой кампании стал сокрушительный и молниеносный разгром сирийских ВВС и ПВО, полностью оснащенных советской техникой и персоналом, подготовленным советскими военными специалистами.
9 июня Израиль начал операцию по завоеванию господства в воздухе над театром военных действий, получившую кодовое название "Арцав-19" ("арцав" на иврите - "медведка"). А уже через день министр обороны Сирии генерал Мустафа Тлас угрюмо докладывал президенту Хафезу Асаду: "Сирийские ВВС и ПВО разбиты, советские ракеты "земля-воздух" оказались бесполезными, в таких условиях наша армия больше не может сражаться". И в тот же день было подписано соглашение о прекращении огня между Сирией и Израилем. Сирийцы вышли из борьбы, фактически предоставив израильтянам полную свободу рук в Ливане.
Произошедшее казалось невероятным, ведь в Восточном Ливане была создана наивысшая в мире концентрация средств ПВО. На относительно небольшой площади примерно 25х30 километров размещались 15 дивизионов ЗРК "Квадрат", два дивизиона ЗРК С-75М и два дивизиона ЗРК С-125М, то есть, в общем счете 19 ЗРДН (отсюда, кстати, цифра "19" в названии израильской операции). Как писал начальник штаба армейской ПВО генерал-лейтенант Александр Маслов, дивизионы обеспечивали троекратное взаимное прикрытие.
Кроме того, там находились 17 батарей зенитной артиллерии, 51 ЗСУ "Шилка" и 47 отделений ПЗРК "Стрела-2". Такой оперативной плотности зенитных средств не было даже на передовых рубежах противостояния с НАТО в Европе и вокруг наиболее важных стратегических объектов Советского Союза. В ливанской долине Бекаа многолетними усилиями сирийцев и советских военспецов была создана "образцово-показательная" группировка ПВО, которую в Москве и Дамаске считали неуязвимой для любых средств воздушного нападения, кроме ядерных.
И всю эту группировку израильтяне уничтожили буквально за пару часов. Причем уничтожили без потерь, а большинство ЗРК не успело произвести ни одного ракетного пуска. В ночь с 9 на 10 июня в зону боевых действий из тыловых районов Сирии были оперетивно переброшены еще пять ЗРДН для частичного восполнения урона, но днем их постигла та же участь.
Обстановка в воздухе складывалась для сирийцев столь же катастрофично. В воздушных боях с 7 по 11 июня они, согласно собственным данным, потеряли 60 самолетов МиГ-21, МиГ-23 и Су-22. Погибло 19 летчиков, остальные успели катапультироваться. Сирийским пилотам, несмотря на их заявления о 23 или 24 воздушных победах, не удалось сбить ни одного вражеского самолета. Все бои прошли с "сухим" счетом. Еще 10 или 12 машин были сбиты израильской и собственной ПВО, проявившей в этих эпизодах куда более высокую эффективность, чем в отношении противника.
На весь "социалистический" мир это произвело ошеломляющее впечатление. Первый помощник ливийского лидера Муаммара Каддафи Абдель Салам Джеллуд, узнав о произошедшем в Ливане, немедленно - ночью - вызвал к себе советского посла и буквально орал на него в истерике: "Сирийская авиация и ПВО уничтожены! Оружие, которое мы у вас покупаем, горит как картонные игрушки!!!" Не меньший шок испытали кремлевские старцы из Политбюро. "На ковер" были вызваны руководители оборонных предприятий, НИИ и КБ, которым устроили жесточайший разнос с угрозами снятия с должностей и исключения из партии "за дискредитацию советской военной техники".
Однако дальше угроз дело не пошло. Тем более, что за производственников вступился министр обороны Устинов. По словам присутствовавшего на "экзекуции" заведующего отделом Ближнего Востока в МИДе Олега Гриневского, он заявил: "Оружие у нас отличное, а арабы - трусы и хреновые солдаты!" И вообще, ничего особенного в Ливане не произошло, а "вероломный Асад" распространяет лживые вымыслы о неэффективности советского оружия. На этом и успокоились, хотя, главный военный советник в Сирии генерал-полковник Яшкин в шифровке на имя того же Устинова откровенно писал: "...ВВС и ПВО, оснащенные нашей техникой, делали всё возможное для выполнения задач, но надо признать: наша техника уступает технике США и Израиля".
Разумеется, советские СМИ ничего не сообщали о произошедшем в долине Бекаа. Однако от знакомых, работавших в Отделе научно-технической информации ЦАГИ, который выписывал западную военно-техническую и авиационную литературу (и где на нее сразу же стваили гриф ДСП), я через некоторое время узнал подробности этих событий. Для меня они стали еще одним подтверждением того, что советская система проиграла конкуренцию с Западом во всех областях, в том числе и в военной, которой в СССР всегда уделялось первоочередное внимание. И уже тогда я понял, что эта система в сложившемся виде долго не протянет.
Схемы вторжения израильских войск в Ливан и действий ВВС Израиля 9-11 июня 1982 года.
Сирийские истребители МиГ-21 и МиГ-23.
Израильские истребители американского производства F-15 и F-16 - участники боев над Долиной Бекаа. На F-15 нанесены пять отметок воздушных побед над сирийскими самолетами, а на нижнем F-16 - 7,5 (7 индивидуальных и одна - в группе), а также - значок участника налета на ядерный центр в Ираке.
Израильский разведывательно-корректировочный БПЛА "Мастифф". Такие машинки сыграли важную роль в обеспечении разгрома сирийской ПВО.
Обломок хвоста сбитого в Ливане сирийского "мига".
После выведения из игры сирийских ВВС и ПВО израильтяне получили возможность беспрепятственно "работать" в Ливане. На фото - последствия удара израильской авиации по Бейруту.
Воздушное сражение в небе над ливанской долиной Бекаа, произошедшее 7-11 июня 1982г., превратилось в настоящую бойню: израильской авиацией были уничтожены десятки русских самолетов и зенитно-ракетных комплексов, русские концепции ведения воздушной войны и построения систем ПВО показали свою полную несостоятельность. Израильское командование использовало это сражение для детальной отработки методов и средств войны уже 21 века.
В июне 1982 года в небе над Ливаном развернулось крупнейшее со времен Второй мировой войны воздушное сражение, в котором с обеих сторон участвовали сотни боевых самолетов.В ходе сражения израильские ВВС буквально стерли с лица земли русские системы ПВО, в воздушных боях сбили более восьмидесяти вражеских МиГов, не потеряв ни одного своего самолета. и захватили господство в воздухе. Тактические и технические методы ведения воздушной войны, разработанные и успешно апробированные израильским командованием в ходе этой широкомасштабной операции, во многом предопределила пути развития в 21 веке военной авиации, систем ПВО, средств радиоэлектронной борьбы(РЭБ), беспилотных самолетов.
В конце 70-ых гг. север Израиля стал обьектом непрерывных террористических атак палестинцев. Палестинскими террористами, проникшими с территории Ливана, были осуществлены крупномасштабные терракты в Израиле - захват в заложники и убийство 21 школьника в Маалоте, нападение на пассажиров автобуса на шоссе Тель-Авив-Хайфа, приведшее к убийству 38 израильтян. С территории Ливана палестинцы из полученных от СССР реактивных установок вели непрерывный обстрел северных районов Израиля.
На территории Ливана, примыкающей к израильской границе, возникла самостийная террористическая «республика», получившая по имени главной палестинской террористической организации название «Фатахлэнд». Лидер террористов Арафат воспользовался гражданской войной в Ливане, и фактически захватил власть в приграничных районах. На подвластной Арафату территории Ливана сконцентрировались десятки тысяч террористов, в многочисленных лагерях и учебных центрах шла подготовка бандформирований для последующей заброски в Израиль, были созданы огромные арсеналы оружия.
Вооружение, подготовку кадров и политическое прикрытие террористов Арафата взял на себя СССР. В Кремле рассчитывали с помощью Арафата расширить свое влияние в арабском мире, сильно пошатнувшееся после тотального разгрома сателлитов СССР - Сирии и Египта в войнах 1967 и 1973гг., и потому не скупились: к палестинцам шел поток русских вооружений: танки, артиллерия, переносные ракеты, стрелковое оружие. По данным немецкого журнала «Шпигель» полученного палестинцами русского оружия хватило бы на вооружение 500-тысячной армии.
Подготовка палестинских боевиков проходила в СССР: в 165-ом Учебном центре по подготовке иностранных военнослужащих (УЦ-165) Генштаба в Крыму, на Высших офицерских курсах «Выстрел» в подмосковном Солнечногорске, диверсионных школах КГБ и ГРУ под Москвой (в Балашихе), Николаевым (поселок Привольное), Оренбургом (Тоцкие лагеря), в туркменском городе Мары. Там прошли учебу тысячи палестинских террористов.
За спиной палестинцев стояла сирийская армия, полностью оснащенная русским оружием и управляемая тысячами русских "военных советников", во главе с генерал-полковником Г.Яшкиным. Тысячи русских танков и самолетов СССР передал сирийцам в соответствии с договором между СССР и Сирией о дружбе и сотрудничестве от 1980г. Главным военным советником -советником министра обороны Сирии был генерал-полковника Г. Яшкин, прибывший в Сирию с поста заместителя главнокомандующего Группой советских войск в Германии. Ему подчинялись заместители по ВВС - генерал-лейтенант В.Соколов, ПВО - генерал-лейтенант К. Бабенко, РЭБ – генерал-майор Ю.Ульченко. Тысячи русских офицеров находились на всех звеньях управления сирийскими войсками – от батарей и рот до министерства обороны Сирии.
Сирийские войска под командованием русских "военных советников" оккупировали стратегически важные районы Ливана
Израиль не собирался терпеть разгул палестинского террора. Последней каплей, переполнившей чашу терпения Израиля, стало покушение палестинских террористов на посла Израиля в Великобритании Шломо Аргова 3 июня 1982 года.
«Шлом а-Галиль» (Мир Галилее) – так Генштаб ЦАХАЛа назвал вторжение израильских войск в Ливан, начавшееся 6 июня 1982г.
На ливанской границе Израиль сконцентрировал 11 дивизий, обьединенных в три армейских корпуса. Каждому корпусу была выделена своя зона ответственности или направление: Западным направлением командовал генерал-лейтенант Екутиель Адам, Центральным направлением - генерал-лейтенант Ури Симхони, Восточным направлением - генерал-лейтенант Януш Бен-Галь. Кроме того, на Голанских высотах, в непосредственной близости от Дамаска, были развернуты две дивизии под командованием генерал-лейтенанта Моше Бар-Кохба. В составе бронетанковых дивизий было 1200 танков. Общее командование операцией было возложено на начальника Генштаба генерал-полковника Р. Эйтана и командующего Северным военным округом генерал-лейтенанта А.Дрори.
Согласно боевым планам, израильские войска должны были полностью ликвидировать палестинские террористические формирования в южном Ливане, а затем, наступая к столице Ливана – Бейруту, перерезать стратегически важную дорогу Бейрут-Дамаск, окружить части сирийской армии в долине Бекаа и в северном Ливане после чего все эти окруженные группировки сирийских войск и палестинских террористов должны были быть уничтожены одна за другой.
В ходе операции "Мир Галилее" перед израильскими ВВС была поставлена задача захвата абсолютного господства в воздухе. Воздушное наступление израильской авиации получило название
операция "Арцав".
Подготовка операции «Арцав» проводилась генштабом ЦАХАЛа на протяжении многих лет, с учетом боевого опыта, полученного в ходе Войны Йом-Кипур 1973г. Тактические и технические методы ведения воздушной войны, разработанные и успешно апробированные израильским командованием в ходе этой широкомасштабной операции, во многом предопределила пути развития в 21 веке военной авиации, систем ПВО, средств радиоэлектронной борьбы(РЭБ), беспилотных самолетов.
В составе находившейся в Ливане группировки сирийских войск были четыре бригады ПВО, оснащённые русскими зенитно-ракетными комплексами(ЗРК) «Квадрат», С-75М «Волга» и С-125М «Печора». В ночь с 9 на 10 июня 1982 года на территорию Ливана были дополнительно введены 82-я смешанная зенитно-ракетная бригада и три зенитно-артиллерийских полка.Теперь в Ливане находилось 24 сирийских зенитно-ракетных дивизиона, развернутых плотным боевым порядком протяжённостью 30 км по фронту и 28 км в глубину. По свидетельству русских военных специалистов, такой плотной концентрации ракетных и артиллерийских сил ПВО не было нигде в мире.Основным назначением этих сил было прикрытие сирийских войск в ливанской долине Бекаа, где было сконцентрировано не менее 600 танков.
Решение об уничтожении группировки сирийских войск в Ливане было принято на совещании командования ЦАХАЛа, проходившем с участием министра обороны Ариэля Шарона и начальника генштаба Рафаэля Эйтана 9 июня 1982 года. На проведение столь масштабной боевой операции было получено разрешение правительства Израиля. Операция «Арцав» началась в 4 часа утра 9 июня.
9 июня, в соответствии с оперативными планами генштаба ЦАХАЛа, начались разведывательно-демонстративные полеты больших групп израильских самолетов в непосредственной близости от боевых порядков сирийских средств ПВО. За 4 часа до первого удара израильская авиация усилила ведение всех видов разведки (радиотехнической, радиолокационной, телевизионной) специально оборудованными самолетами. Они засекали рабочие частоты радиолокационных станций(РЛС) и аппаратуры наведения сирийских ракетных комплексов. Самолеты - разведчики, вызывая на себя огонь сирийских ЗРК, тем самым отводили его от боевых самолетов.
Впервые в мире израильтяне широко использовали беспилотные самолеты-разведчики. Летая над позициями противника, они вели прямую телевизионную трансляцию изображения на командные пункты. Получая такую наглядную информацию, израильское командование принимало безошибочные решения на нанесение ракетных ударов
В группу радиолокационного обеспечения входили самолеты раннего предупреждения E-2C Hawkeye, оборудованные огромными РЛС раннего обнаружения, патрулировавшие ливанское побережье. Они выполняли обнаружение и контроль активности действий сирийских самолетов. Самолеты «Боинг-707»,вертолеты CH-53, самолёты IAI-202 «Арава», оборудованные для ведения радиоэлектронной борьбы(РЭБ), прослушивали радиосети сирийских ВВС и ПВО и забивали их помехами. Пеленгуя работающие сирийские РЛС, они уточняли их координаты и передавали на командный пункты, что способствовало нанесению точных ударов. В начале операции Израиль использовал ложные цели «Шимшон» (Tactical Air-Launched Decoy). 9 июня были сброшены десятки таких ложных целей.На экране РЛС они создают отметку полноразмерного самолёта.
За час до удара израильтяне начали постановку пассивных радиоэлектронных помех на фронте 150-200 км; за 12 минут - интенсивных помех системам связи и управления средствами ПВО; за 5-7 минут - активных помех большой мощности, подавивших средства радиолокационной разведки противника.
Затем началось тотальное уничтожение сирийских средств ПВО. Удары по сирийским позициям наносились ракетами класса «земля-земля», дальнобойной и реактивной артиллерией, при этом использовались шариковые и кассетные боеприпасы, обладающие способностью наводиться на цель с помощью инфракрасного и лазерного луча.
Через 10-12 минут после ракетного удара по сирийским позициям, был нанесен удар силами около 100 самолетов. Израильская авиация действовала группами в 2-6 истребителей-бомбардировщиков. «Скайхоки», «Кфиры», «Фантомы» и F-16 наносили удары с применением обычных, кассетных, шариковых и кумулятивных бомб, а также управляемых и самонаводящихся ракет AGM-78 «Стандард-АРМ» («Эгроф Саголь»), «Шрайк», «Мейверик», специально доработанными под рабочие частоты сирийских РЛС. Израильские самолеты уничтожали оставшиеся сирийские РЛС и пусковые установки, причем с дальностей, превышающих радиус действия сирийских зенитных ракет средней дальности (с рубежа 60-80км). Эти были самолеты, предназначенные для подавления системы ПВО. На них были установлены специальные двигатели, которые не оставляли за собой следа конденсата, что затрудняло визуальное обнаружение самолета.
Таким образом, за сутки ведения операции «Арцав» израильтяне уничтожили подавляющее большинство сирийских зенитно-ракетных бригад. Как пишет русский генерал Г. Яшкин израильтянам удалось захватить и удержать превосходство в воздухе и над полем боя. В эти же дни израильские ВВС уничтожали сирийскую авиацию.
Одновременно в небе Ливана разворачивалось крупнейшее воздушное сражение. С обеих сторон в нем участвовало около 350 самолетов, причем одновременно в воздушных схватках вели смертный бой по 120-200 самолетов. Сражение превратилось в настояющую бойню: Как пишет израильский военный историк О.Грановский, 9 июня израильские летчики-истребители сбили 29 сирийских самолетов, 10 июня счет воздушных побед израильтян вырос еще на 30 вражеских самолетов, а 11 июня противник потерял еще 19 своих самолетов. Всего сирийцы потеряли в воздушных боях 7-11 июня 82 своих самолетов МиГ-21, МиГ-23 и Су-22.
У израильских пилотов был особый счет к сирийцам - во время Войны Йом-Кипур в октябре 1973г. несколько сбитых израильских летчиков оказались в сирийском плену, где подверглись чудовищным пыткам и истязаниям. В допросах и пытках израильских военнопленных принимали участие русские офицеры - "наставники" сирийцев.Потому пощады сирийцам не было - большинство сирийских лётчиков, чьи самолёты были сбиты, погибли или стали инвалидами.
В этом воздушном сражении израильские ВВС не потеряли ни одного своего самолета. Это была абсолютная победа израильтян в воздухе.«Оглушенные» и «ослепленные» сирийские летчики попадали под внезапные удары израильских ракет класса «воздух-воздух» типа «Сайдуиндер», «Питон-3», способных поражать цели с больших дальностей и под различными ракурсами.В течение всего сражения израильтяне интенсивно использовали передатчики дезориентирующих помех для увода ракет с РЧ-наведением и ИК-ловушки для увода ракет с ИК ГСН. Как только израильский летчик обнаруживал сирийский МиГ на своем ИЛС, все, что он должен был сделать, так это наложить символ целеуказания ИЛС на самолет противника, нажать кнопку применения оружия для задействования наиболее соответствующей, выбранной компьютером, системы оружия. Вся остальная работа делалась ИК-датчиком безжалостной ракеты Sidewinder.
Ливанец Дияб Абу Джахья, очевидец этого воздушного сражения, так описывает катастрофу сирийской авиации:
«Все смотрели в воздух. Я тоже посмотрел наверх - и увидел одно из самых захватывающих дух зрелищ, которые мне когда-либо доводилось наблюдать. Прямо над нашими головами развернулось сражение сотен истребителей. Израиль бомбардировал сирийские ракеты, размещенные в долине Бекаa, и теперь сирийские истребители пытались предотвратить уничтожение остатков сирийского ПВО израильтянами.
На наших глазах разворачивалась весьма трагическая картина. Израильские истребители подстреливали сирийские самолеты один за другим, как мух, и поддержка с земли была бесполезной. Но сирийские пилоты продолжали взлетать, хотя они, вероятно, знали, что им не суждено вернуться на землю...Сионистские самолеты методично уничтожали установки ПВО, радары и все, что только ещё могло представлять угрозу их воздушному превосходству...»
Израильская армия добилась столь впечатляющей победы в воздухе и на земле за счет целого комплекса факторов: мастерства пилотов боевой авиации, комплексного ведения всех видов разведки (радиотехнической, радиолокационной, телевизионной) и радиоэлектронной борьбы, слаженных действий наземного и воздушного командований, умелого применения высокотехнологичного оружия.
Израильская победа обозначила и техническую отсталось русских вооружений, значительно уступавших израильскому и американскому оружию и боевым технологиям, а также показала всю порочность русской тактики воздушной войны и построения систем ПВО. Катастрофа в долине Бекаа произвела шоковое впечатление на руководство СССР. Уже в сентябре 1982г. в Москве был собрано совещание в ЦК КПСС, посвященное разбору прошедших в Ливане боев, куда на "ковер" было вызвано командование Советской Армии и руководители ВПК. Им пришлось дать ответ за провальную неготовность русского оружия к современной войне. Тогда же по итогам этого "разбора полетов" было принято постановление ЦК КПСС и СМ СССР. Однако, судя по всему, должных выводов из катастрофы в Ливане сделано не было...
|
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Операция «Медведка 19»
– Что ж, вам нужно удовлетворение? – насмешливо сказал Пьер.– По крайней мере вы можете взять назад свои слова. А? Ежели вы хотите, чтоб я исполнил ваши желанья. А?
– Беру, беру назад, – проговорил Пьер и прошу вас извинить меня. Пьер взглянул невольно на оторванную пуговицу. – И денег, ежели вам нужно на дорогу. – Анатоль улыбнулся.
Это выражение робкой и подлой улыбки, знакомой ему по жене, взорвало Пьера.
– О, подлая, бессердечная порода! – проговорил он и вышел из комнаты.
На другой день Анатоль уехал в Петербург.
Пьер поехал к Марье Дмитриевне, чтобы сообщить об исполнении ее желанья – об изгнании Курагина из Москвы. Весь дом был в страхе и волнении. Наташа была очень больна, и, как Марья Дмитриевна под секретом сказала ему, она в ту же ночь, как ей было объявлено, что Анатоль женат, отравилась мышьяком, который она тихонько достала. Проглотив его немного, она так испугалась, что разбудила Соню и объявила ей то, что она сделала. Во время были приняты нужные меры против яда, и теперь она была вне опасности; но всё таки слаба так, что нельзя было думать везти ее в деревню и послано было за графиней. Пьер видел растерянного графа и заплаканную Соню, но не мог видеть Наташи.
Пьер в этот день обедал в клубе и со всех сторон слышал разговоры о попытке похищения Ростовой и с упорством опровергал эти разговоры, уверяя всех, что больше ничего не было, как только то, что его шурин сделал предложение Ростовой и получил отказ. Пьеру казалось, что на его обязанности лежит скрыть всё дело и восстановить репутацию Ростовой.
Он со страхом ожидал возвращения князя Андрея и каждый день заезжал наведываться о нем к старому князю.
Князь Николай Андреич знал через m lle Bourienne все слухи, ходившие по городу, и прочел ту записку к княжне Марье, в которой Наташа отказывала своему жениху. Он казался веселее обыкновенного и с большим нетерпением ожидал сына.
Чрез несколько дней после отъезда Анатоля, Пьер получил записку от князя Андрея, извещавшего его о своем приезде и просившего Пьера заехать к нему.
Князь Андрей, приехав в Москву, в первую же минуту своего приезда получил от отца записку Наташи к княжне Марье, в которой она отказывала жениху (записку эту похитила у княжны Марьи и передала князю m lle Вourienne) и услышал от отца с прибавлениями рассказы о похищении Наташи.
Князь Андрей приехал вечером накануне. Пьер приехал к нему на другое утро. Пьер ожидал найти князя Андрея почти в том же положении, в котором была и Наташа, и потому он был удивлен, когда, войдя в гостиную, услыхал из кабинета громкий голос князя Андрея, оживленно говорившего что то о какой то петербургской интриге. Старый князь и другой чей то голос изредка перебивали его. Княжна Марья вышла навстречу к Пьеру. Она вздохнула, указывая глазами на дверь, где был князь Андрей, видимо желая выразить свое сочувствие к его горю; но Пьер видел по лицу княжны Марьи, что она была рада и тому, что случилось, и тому, как ее брат принял известие об измене невесты.
– Он сказал, что ожидал этого, – сказала она. – Я знаю, что гордость его не позволит ему выразить своего чувства, но всё таки лучше, гораздо лучше он перенес это, чем я ожидала. Видно, так должно было быть…
– Но неужели совершенно всё кончено? – сказал Пьер.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на него. Она не понимала даже, как можно было об этом спрашивать. Пьер вошел в кабинет. Князь Андрей, весьма изменившийся, очевидно поздоровевший, но с новой, поперечной морщиной между бровей, в штатском платье, стоял против отца и князя Мещерского и горячо спорил, делая энергические жесты. Речь шла о Сперанском, известие о внезапной ссылке и мнимой измене которого только что дошло до Москвы.
– Теперь судят и обвиняют его (Сперанского) все те, которые месяц тому назад восхищались им, – говорил князь Андрей, – и те, которые не в состоянии были понимать его целей. Судить человека в немилости очень легко и взваливать на него все ошибки другого; а я скажу, что ежели что нибудь сделано хорошего в нынешнее царствованье, то всё хорошее сделано им – им одним. – Он остановился, увидав Пьера. Лицо его дрогнуло и тотчас же приняло злое выражение. – И потомство отдаст ему справедливость, – договорил он, и тотчас же обратился к Пьеру.
– Ну ты как? Все толстеешь, – говорил он оживленно, но вновь появившаяся морщина еще глубже вырезалась на его лбу. – Да, я здоров, – отвечал он на вопрос Пьера и усмехнулся. Пьеру ясно было, что усмешка его говорила: «здоров, но здоровье мое никому не нужно». Сказав несколько слов с Пьером об ужасной дороге от границ Польши, о том, как он встретил в Швейцарии людей, знавших Пьера, и о господине Десале, которого он воспитателем для сына привез из за границы, князь Андрей опять с горячностью вмешался в разговор о Сперанском, продолжавшийся между двумя стариками.
– Ежели бы была измена и были бы доказательства его тайных сношений с Наполеоном, то их всенародно объявили бы – с горячностью и поспешностью говорил он. – Я лично не люблю и не любил Сперанского, но я люблю справедливость. – Пьер узнавал теперь в своем друге слишком знакомую ему потребность волноваться и спорить о деле для себя чуждом только для того, чтобы заглушить слишком тяжелые задушевные мысли.
Когда князь Мещерский уехал, князь Андрей взял под руку Пьера и пригласил его в комнату, которая была отведена для него. В комнате была разбита кровать, лежали раскрытые чемоданы и сундуки. Князь Андрей подошел к одному из них и достал шкатулку. Из шкатулки он достал связку в бумаге. Он всё делал молча и очень быстро. Он приподнялся, прокашлялся. Лицо его было нахмурено и губы поджаты.
– Прости меня, ежели я тебя утруждаю… – Пьер понял, что князь Андрей хотел говорить о Наташе, и широкое лицо его выразило сожаление и сочувствие. Это выражение лица Пьера рассердило князя Андрея; он решительно, звонко и неприятно продолжал: – Я получил отказ от графини Ростовой, и до меня дошли слухи об искании ее руки твоим шурином, или тому подобное. Правда ли это?
– И правда и не правда, – начал Пьер; но князь Андрей перебил его.
– Вот ее письма и портрет, – сказал он. Он взял связку со стола и передал Пьеру.
– Отдай это графине… ежели ты увидишь ее.
– Она очень больна, – сказал Пьер.
– Так она здесь еще? – сказал князь Андрей. – А князь Курагин? – спросил он быстро.
– Он давно уехал. Она была при смерти…
– Очень сожалею об ее болезни, – сказал князь Андрей. – Он холодно, зло, неприятно, как его отец, усмехнулся.
– Но господин Курагин, стало быть, не удостоил своей руки графиню Ростову? – сказал князь Андрей. Он фыркнул носом несколько раз.
– Он не мог жениться, потому что он был женат, – сказал Пьер.
Князь Андрей неприятно засмеялся, опять напоминая своего отца.
– А где же он теперь находится, ваш шурин, могу ли я узнать? – сказал он.
– Он уехал в Петер…. впрочем я не знаю, – сказал Пьер.
– Ну да это всё равно, – сказал князь Андрей. – Передай графине Ростовой, что она была и есть совершенно свободна, и что я желаю ей всего лучшего.
Пьер взял в руки связку бумаг. Князь Андрей, как будто вспоминая, не нужно ли ему сказать еще что нибудь или ожидая, не скажет ли чего нибудь Пьер, остановившимся взглядом смотрел на него.
– Послушайте, помните вы наш спор в Петербурге, – сказал Пьер, помните о…
– Помню, – поспешно отвечал князь Андрей, – я говорил, что падшую женщину надо простить, но я не говорил, что я могу простить. Я не могу.
– Разве можно это сравнивать?… – сказал Пьер. Князь Андрей перебил его. Он резко закричал:
– Да, опять просить ее руки, быть великодушным, и тому подобное?… Да, это очень благородно, но я не способен итти sur les brisees de monsieur [итти по стопам этого господина]. – Ежели ты хочешь быть моим другом, не говори со мною никогда про эту… про всё это. Ну, прощай. Так ты передашь…
Пьер вышел и пошел к старому князю и княжне Марье.
Старик казался оживленнее обыкновенного. Княжна Марья была такая же, как и всегда, но из за сочувствия к брату, Пьер видел в ней радость к тому, что свадьба ее брата расстроилась. Глядя на них, Пьер понял, какое презрение и злобу они имели все против Ростовых, понял, что нельзя было при них даже и упоминать имя той, которая могла на кого бы то ни было променять князя Андрея.
За обедом речь зашла о войне, приближение которой уже становилось очевидно. Князь Андрей не умолкая говорил и спорил то с отцом, то с Десалем, швейцарцем воспитателем, и казался оживленнее обыкновенного, тем оживлением, которого нравственную причину так хорошо знал Пьер.
В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.
– Наташа непременно хочет видеть графа Петра Кирилловича, – сказала она.
– Да как же, к ней что ль его свести? Там у вас не прибрано, – сказала Марья Дмитриевна.
– Нет, она оделась и вышла в гостиную, – сказала Соня.
Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.
– Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
– Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
– Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.
С конца 1811 го года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году силы эти – миллионы людей (считая тех, которые перевозили и кормили армию) двинулись с Запада на Восток, к границам России, к которым точно так же с 1811 го года стягивались силы России. 12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие. Миллионы людей совершали друг, против друга такое бесчисленное количество злодеяний, обманов, измен, воровства, подделок и выпуска фальшивых ассигнаций, грабежей, поджогов и убийств, которого в целые века не соберет летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие их, не смотрели как на преступления.