Двойной слепой контроль. Клинические испытания и двойной слепой метод

Двойной слепой метод исследования имеет как философский, так и практический смысл. К этому следует добавить, что весьма распространено мнение о магических свойствах этого метода как о самом совершенном методе оценки препаратов

Двойной слепой метод служит видом контроля для предупреждения влияния предвзятости на результаты исследования. С одной стороны, он позволяет исключить эффекты, вызванные надеждой и беспокойством больного при приеме исследуемого препарата или плацебо, имеющего внешний вид, идентичный активному лекарственному препарату, так как испытуемый (первый «слепой» человек) не знает о том, что он получает на самом деле (препарат или плацебо).

С другой стороны, этот метод исключает влияние заранее имеющихся надежд у исследователя или наблюдающего врача (второй «слепой» человек) на результаты лечения (это бывает бессознательное чувство) при принятии ими решения о выборе плацебо или активного препарата конкретному больному, так как сам врач не знает об этом. В то же время метод обеспечивает общий контроль, так как позволяет провести сравнение эффективности лекарственного препарата и плацебо.

Имеет как философский, так и практический смысл. К этому следует добавить, что весьма распространено мнение о магических свойствах этого метода как о самом совершенном методе оценки препаратов.

Многие специалисты верят в то, что двойное слепое исследование – это вообще все, что необходимо для адекватного клинического исследования, которое они намерены провести. А так как он относительно легко приобретает доверие к себе, то многие исследователи и относятся к нему надлежащим образом. Во многих публикациях специально подчеркивается в названии, что в исследовании был применен именно этот метод контроля, причем делают это не только в тех случаях, когда применение это требует специального упоминания, а просто для того, чтобы заранее предупредить читателя о гарантии в отношении безупречности представленных результатов исследования.

Двойной слепой метод исследования следует использовать тогда, когда эффект лечения нельзя оценить другими, строго объективными результатами. Иногда на первый взгляд кажется, что при данном заболевании критерии клинического состояния больного вполне объективны, тогда как на самом деле это совсем не так. Например, при ревматоидном артрите объем произвольных движений в суставе в большой степени зависит от психологических факторов, так как движения в нем ограничены из-за болевых ощущений, что в свою очередь зависит от психического состояния больного.

Другим примером может служить оценка динамики изменений на рентгенограммах грудной клетки. Она также может быть тенденциозной вследствие наличия или отсутствия у врача энтузиазма в отношении изучаемого метода лечения. В связи с этим в классических химиотерапевтических исследованиях Медицинского Исследовательского Совета Великобритании предусмотрено, что рентгенолог, оценивающий серии снимков, должен быть в неведении о том, какое лечение получал больной.

Двойной слепой метод неприемлем при изучении препаратов, впервые назначаемых больным, когда еще не определены их дозы для человека, однако возможно проведение однозначного слепого метода, т. е. когда только больной не знает, что он получает (плацебо или активный препарат). При изучении лекарственных средств одиночный слепой метод используется редко, так как важно, чтобы врач также не знал, какой применяется препарат. Офтальмологи двойной слепой метод исследования называют двойным маскированным методом.

Следующее обязательное мероприятие – рандомизация. Начало эксперимента. Исследователь уже примерно (всегда – примерно и никогда – точно) знает, что он собирается делать. Экспериментальная установка готова. «Маша, принесите кролика!» Маша идет в виварий и приносит-таки кролика, но какого или, вернее, которого из тех, что там были? Если спросить об этом исследователя, он уверенно ответит, что животное было выбрано в случайном порядке. Неправильно! Выбор был сделан в произвольном порядке. Различие между этими двумя процедурами объясняется в начале любого хорошего руководства по биологической и медицинской статистике. Лаборантка взяла кролика из клетки, находящейся на полметра от пола вивария – это самые удобные клетки: к нижнему ряду труднее наклоняться, а кролик из верхней клетки, бывает, успевает царапнуть Вас задней лапой. Не все ли равно, где сидел кролик до эксперимента? Нет. Самых тяжелых или самых буйных животных лаборанты, не задумываясь, сажают в клетки нижних рядов – а это, согласитесь, нарушает принцип случайности выбора. Конечно, виварий может быть идеально организован: клетки на одном уровне, животные строго одного веса и т. п., но всегда найдется бесчисленное количество других факторов, препятствующих случайному выбору.

В тех же руководствах по статистике под названием рандомизация описаны элементарные процедуры, позволяющие обеспечить случайность выбора объекта. Если Вы собираетесь сравнить два способа лечения, Вы должны:

а) Определить и, насколько возможно, формализовать показания к применению этих методов, то есть заранее назвать нозологическую форму и, если необходимо, другие признаки будущих больных, которые подвергнутся лечению либо старым, либо новым способом: пол, возраст, и т. п. Любой больной, поступающий в клинику или отделение и соответствующий всем заранее определенным параметрам, автоматически попадает в круг Вашего исследования, и ему присваивается порядковый номер.

б) Заранее заказать в любом компьютерном центре таблицу случайных чисел от 1 до 1000 и разделить ее пополам: 500 чисел до черты и 500 – после. Сверху пишете название старого способа, снизу – нового. Поступает больной. Допустим, его номер 48. Смотрим в таблице: число 48 оказывается в нижней части массива. Этот больной должен получить лечение новым, и только новым способом. Никакие перестановки здесь недопустимы. Если позволить себе их, то невольно начнешь отбирать для применения нового способа лечения «наиболее перспективных» больных. В результате «койко-день» в опытной группе будет существенно меньше, чем в контрольной, и количество осложнений – тоже и т. п. После этого можно обрабатывать полученные данные скольугодно изощренными методами – результаты останутся недостоверными. Вспомним слова Гексли (Хаксли – Thomas Henry Huxley, 1825–1895) о том, что математика – это жернов, который перемалывает все, что бы под него ни положили. Мощь жернова не превратит сорняки в пшеницу. Именно поэтому предложенное Вами будет жить недолго. В случае неклинического, чисто экспериментального исследования метод рандомизации применяется точно так же: животные нумеруются заранее, и затем их делят на опытную и контрольную группы в соответствии с таблицей случайных чисел. Желательно, чтобы ни исследователь, ни его помощники не знали, к какой из двух групп относится данное животное и вводят они исследуемый препарат или плацебо (слепой контроль). Если же удастся организовать дело так, чтобы принадлежность объекта исследования к опытной или контрольной группе оставалась неизвестной и в течение всего эксперимента, и во время первичной обработки данных, это уже будет double blind control, близкий к мировым стандартам. В этом случае исследователь узнает, где – опыт, а где – контроль, только в момент просмотра сводных таблиц или рисунков. А теперь, положа руку на сердце, скажите, часто ли Вы и Ваши коллеги так делаете?

Защита не зря именуется публичной. Это означает, что Вы имеете полное право прийти на заседание Совета и задавать соискателю любые вопросы относительно его работы. Если Вы точно знаете, что сегодняшний соискатель завтра не придет на вашу собственную защиту, задайте ему один короткий вопрос: «Как Вы осуществляли рандомизацию?» Ответа не будет, точнее, будет игра словами с целью замять вопрос. Если же Вы благоразумны, задайте тот же вопрос не на защите, а после нее, при личной встрече. Результат будет тот же.

Тому, в ком развит элемент артистизма, можем посоветовать способ рандомизации одновременно простой, надежный и производящий неизгладимое впечатление на учеников и помощников. Произвольно (а не в случайном порядке) выбираем животное. Доводим эксперимент до момента инъекции, не зная заранее, будет ли это опыт или контроль, и таким образом исключая всякую возможность подсознательного подыгрывания самим себе, зовем любого постороннего человека и просим его подбросить монетку. Орел – вводим препарат, решка – плацебо. Если хотите, смейтесь, а, по-нашему, это и есть поиск истины. Один из нас до сих пор хранит пятак, много лет назад случайно застрявший в люстре во время проведения такой рандомизации.

На путях психологических исследований расставлено множество капканов, очень часто толкающих к ошибочным выводам и к интерпретациям, плохо согласующимся с реальными фактами. Мы перечислим лишь наиболее известные из этих капканов, в которые особенно рискуют попасть психологи – новички или же их испытуемые.

Эффект плацебо

Этот эффект обнаружен медиками. Он основан на внушении, оказываемом преднамеренно или невольно врачом или экспериментатором. Когда испытуемые убеждены в эффективности предлагаемого им лекарственного препарата или предписываемого режима, у них очень часто можно наблюдать желаемые эффекты, хотя на самом деле ни препарат, ни режим никакого действия не оказывают (см. документ 12.7).

Эффект Хоторна

Эффект плацебо – лишь частный случай эффекта Хоторна. Как показали опросы, проведенные промышленными психологами на предприятиях Хоторна в Чикаго, одно лишь участие в эксперименте оказывает на испытуемых такое влияние, что очень часто они ведут себя именно так, как ожидают от них экспериментаторы.

Эффект аудитории

Присутствие публики, пусть даже пассивной, само по себе влияет на скорость обучения испытуемого или выполнение им поставленной задачи. Согласно Зайонцу (Zajonc, 1965), во время обучения наличие зрителей скорее смущает испытуемого, но после того, как он освоит решение задачи, или в том случае, если от него требуется физическое усилие, публика, напротив, облегчает дело.

Эффект Пигмалиона (или эффект Розенталя)

Пигмалион был греческим скульптором, который по преданию изваял статую столь прекрасную, что влюбился в нее и умолил богов оживить ее. Американский психолог Розенталь (1966) назвал именем Пигмалиона явление, состоящее в том, что экспериментатор, твердо убежденный в обоснованности какой-то гипотезы или верности какой-то информации, непроизвольно действует так, что она получает фактическое подтверждение.

Эффект первого впечатления

Этот эффект выражается в том, что очень часто, оценивая личность того или иного человека или черты его характера, мы придаем наибольшее значение своему первому впечатлению. Дело доходит до того, что все последующие сведения о данном лице, противоречащие созданному образу, очень часто отбрасываются как случайные и нехарактерные.

Эффект Барнума

«Каждую минуту на свет рождается простофиля», – утверждал Финеас Т. Барнум. Именем основателя знаменитого цирка была названа склонность людей принимать за чистую монету описания или общие оценки своей личности, если эти оценки преподносятся под научным, магическим или ритуальным соусом. Такой эффект хорошо известен астрологам, ведущим ежедневную рубрику в газетах.

Документ 3.7. Плацебо, Пигмалион и двойной слепой метод

За последние 30 лет благодаря химиотерапии в лечении психических расстройств произошли глубокие изменения. В некоторых случаях, однако, правомерно задать вопрос, кому принадлежит главная роль в таком лечении: препарату, врачу или самому пациенту?

Вот что произошло в 1953 году с психиатром по имени У. Мендел (W. Mendel), работавшим в то время в больнице Сент – Элизабет в Вашингтоне – одной из самых крупных психиатрических лечебниц США. Мендел заведовал отделением, где лечились преимущественно выходцы из Пуэрто – Рико и с Виргинских островов. Большинство из них были госпитализированы из – за их враждебного или агрессивного поведения; некоторых считали столь опасными, что держали в смирительных рубашках, и Мендел посещал их в сопровождении двух телохранителей. Общение с больными еще больше затруднялось тем, что они почти не говорили по – английски, а Мендел не знал испанского.

В это время появился новый транквилизатор – резерпин, который, казалось, давал превосходные результаты. Руководители больницы Сент – Элизабет решили провести у себя испытания этого транквилизатора, используя двойной слепой метод.

Лица, проводившие испытания и раздававшие своим больным таблетки, не знали, что одни из них содержали препарат, а другие – просто подслащенную массу. Иными словами, они не знали, относятся ли больные к экспериментальной группе, действительно получавшей резерпин, или же к контрольной группе для проверки эффекта плацебо.

Эксперимент продолжался несколько месяцев, но очень скоро Мендел пришел к убеждению, что препарат превосходно действует на его больных. За несколько дней их агрессивность резко снизилась, и общение между ними и психиатром становилось все более дружелюбным, так что можно было даже снять смирительные рубашки.

У Мендела не оставалось никаких сомнений, что резерпин произведет революцию в лечении больных этого типа, и он с нетерпением ожидал результатов, полученных в других отделениях. Каково же было его удивление, когда по окончании эксперимента он узнал, что его пациенты были среди тех, кто все время получал подслащенные таблетки совсем без резерпина.

Чем же можно было объяснить изменения в поведении его больных? Анализируя свое собственное поведение, Мендел вынужден был признать, что только оно и было причиной этих изменений. С самого начала эксперимента Мендел действительно вообразил, что его подопечные получают резерпин и поэтому не могут не стать более смирными; он стал относиться к ним соответственно, стараясь увидеть в их жестах, взглядах или улыбке признаки, возвещающие об улучшении их состояния (тогда как раньше он обращал внимание только на проявления агрессивности). Больные в свою очередь отвечали на это тем, что становились более спокойными просто потому, что к ним стали относиться как к полноценным людям. Таким образом, их поведение изменилось не от воздействия лекарства, а от того, как с ними стали обращаться.

1. Единственную гарантию серьезной работы психолога дает его научная подготовка в той или другой области психологии независимо от того, занимается ли он исследовательской или практической работой.

2. Клинический психолог и психолог – консультант оказывают психологическую помощь нуждающимся в ней людям. Первый имеет дело прежде всего с людьми, страдающими психическими расстройствами, которые он пытается диагностировать и лечить, применяя соответствующую психотерапию. Второй помогает главным образом людям, проблемы которых связаны с семейными и супружескими отношениями. Сексолог старается выявить психологические причины сексуальных проблем и найти необходимую терапию. Психолог – консультант помогает отдельным людям или целым общинам справляться с возникающими у них проблемами.

3. Школьные и промышленные психологи – это психологи – консультанты, оказывающие помощь учащимся и работающим людям в выборе специальности или места работы. Что касается педагогических психологов и психологов – эргономистов, то они занимаются совершенствованием методов обучения и труда, а также обстановки в учебных заведениях и на промышленных предприятиях в соответствии с потребностями человека.

4. Психолог вмешивается во все большее число областей человеческой деятельности. В настоящее время возникли и развиваются издательская, юридическая, военная психология, психология религии, взаимодействий с окружающей средой и даже творчества.

5. Генетическая психология – одна из областей теоретической психологии, пытающаяся объяснить психологическое развитие индивидуума с момента оплодотворения яйцеклетки и до смерти, а также механизмы, лежащие в основе этого развития.

6. Психология личности изучает становление у индивидуума свойственных ему особенностей. В отличие от этого социальная психология исследует взаимное влияние людей друг на друга.

7. Фундаментальные исследования в психологии направлены главным образом на выявление законов восприятия и научения, а также на изучение мотивации, решения задач и т.п. Психофизиолога особенно интересуют соотношения между нервной системой и поведением, тогда как психофармаколог пытается оценить воздействие на поведение новых лекарственных препаратов. Зоопсихолог изучает поведение животных, с тем чтобы лучше понять их родственные связи с человеком. Парапсихолог старается убедиться в существовании явлений, еще не получивших объяснения, и понять, как они соотносятся с «обычными» способностями человека. Что касается специалистов по искусственному интеллекту, то их усилия направлены на углубление наших представлений о процессах познания путем проведения аналогий с работой вычислительных машин.

8. В психологии используются методы двух категорий: описательные и экспериментальные. Корреляционный анализ позволяет сравнивать между собой показатели, полученные такими описательными методами, как наблюдения в естественных условиях, систематические наблюдения, а также опросы и тесты; этому анализу, однако, свойственны некоторые ограничения в возможностях интерпретации результатов. Что касается экспериментального метода, позволяющего установить причинно – следственную связь между изучаемыми переменными, то он остается наилучшим научным методом.

9. Создание экспериментальных и контрольных групп дает возможность проверить действие независимой переменной, влияние которой хотят оценить, на зависимые переменные, определяемые поведением испытуемых, после того как взяты под контроль все другие факторы и выявлены промежуточные переменные (присущие испытуемым), способные повлиять на результаты.

10. Результаты эксперимента могут быть искажены под влиянием ряда субъективных факторов, зависящих от экспериментатора и испытуемых. Этого можно избежать, используя двойной слепой метод.

11. Обработка результатов и подготовка сообщения – два последних акта, необходимые для доведения исследования до конца.

Термин «доказательная медицина» был предложен группой канадских учёных из Университета Мак-Мастера (1990)

В основе доказательной медицины лежит проверка эффективности и безопасности методик диагностики и лечения в клинических исследованиях.

До 90-х годов не существовало стандартов клинических испытаний. Сейчас есть вполне конкретные методы доказательной медицины, набор правил проведения исследований и последующего анализа.

Например, то, что называется «двойным слепым плацебо-контролируемым методом»: когда ни врач, ни пациент не знают, какой препарат попался больному, - исследуемый или плацебо. Однако на территории СНГ эти методы до сих пор использую редко, т.е. испытания лекарств проводятся, но не в соответствии с международными стандартами. Это, в частности связано с тем, что большие выборки и сама по себе организация клинических испытаний — очень дорогостоящая процедура.

Подавляющее большинство препаратов, которые назначаются в амбулаторных условиях, не имеют доказанной эффективности или безопасности… Среди этих, продающихся в аптеках, препаратов:

• Актовегин
• Церебролизин
• Солкосерил
• Кортексин
• Арбидол
• Оксолин
• Эссенциале
• Адеметионин
• Рибоксин
• Анальгин
• Преднизолон
• Полиоксидоний
• Анаферон, виферон и др. интерфероны
• Валидол
• Пробиотики
• Биопарокс
• Предуктал
• в это список отнесены все

Применение этих «лекарств» целиком и полностью на совести лечащего врача, с обязательным информированным согласием больного на применение (средств с недоказанной эффективностью). Большая часть этого списка нигде в мире больше применяется, кроме как в странах СНГ.

Итак, получается, что до 90-х годов людей лечили НЕ в соответствии с основами доказательной медицины (но, тем не менее, как-то вылечивали); и сейчас эффективность большей части продающихся в наших аптеках препаратов не доказана, что не мешает людям получать в определенных случаях положительный результат. Неужели это все эффект плацебо? Или все-таки руководствоваться всего лишь одним подходом доказательной медицины – это узко и недостаточно?

Вот что об это говорят сам врачи :

«Все-таки, что такое современная медицина — наука, или искусство? Западная медицина учит нас, что это наука, и давайте пожертвуем теми 15-25% пациентов, которые не получили положительного результата от лечения в таком-то исследовании.

Почему это произошло? Да потому, что мы еще очень мало знаем об организме человека и его заболеваниях. Я считаю, что медицина будущего (и только тогда она станет наукой в моем понимании) будет patient-based medicine, когда для каждого пациента будет подбираться индивидуальная терапия. Я думаю, что лет через 50 мы к этому подойдем, ведь геном уже расшифрован!»

«Вся история медицины — это история наблюдений и клинического опыта. Стандарты и консенсусные выводы безусловно нужны, особенно молодым врачам, но давайте не превращаться в самодовольных догматиков и признаем, что завтра эти методы уступят место еще более новым, пока не отработанным способам лечения.»

«Никакие клинические испытания (так же, как и расшифровка генома) никогда не позволят описать все многообразие больных. Поэтому врач, даже самый доказательный, опирается прежде всего на «интуицию».

«Нетрудно заметить, что проблема <болей в спине> носит весьма трудно определяемый характер (причин болей в спине может быть 100). Естественно, оказалось, что препаратом выбора является парацетамол (ввиду его безопасности), все другие методы были признаны бесполезными. Противоречит ли это здравому смыслу — нет. Ведь все и так знают, что парацетамол помогает при болях в спине. Каково клиническое значение подобных рекомендаций — ноль.

На практике мною замечено (поверите ли, но боли в спине — это одна из самых частых жалоб в Америке), что применение комплексной терапии (но именно комплексной, как бы жутко это не звучало) помогает добиться значительных результатов, часто методом проб и ошибок. Мне например нравится комбинация Vioxx/Neurontin/Ultram. Что именно помогает? Потому ли это, что все три препарата действуют на разные механизмы подавления боли или это просто сильная плацебо-терапия? Должен ли я ждать того, когда эта комбинация будет проведена в клинических испытаниях и давать пациентам Тайленол, или все-таки есть место для самодеятельности?»

«В условиях западной медицины часто приходится делать те или иные исследования с целью «доказательства» на тот случай, если больной вдруг надумает подать в суд. Внося записи в историю болезни, всегда стараешься держать в уме, что это всё может пойти на стол прокурора. Постоянно слышишь о том, что, то на одного, то на другого подали в суд.

Постепенно привыкаешь работать так, чтобы в случае чего всегда можно было сослаться на тот или иной алгоритм, и сто раз подумаешь перед тем, как поэкспериментировать или порекомендовать что-то из альтернативной медицины».

Т.о., при всех своих плюсах, на мой взгляд, доказательная медицина имеет существенные недостатки: она, как и любой статистический метод, исключает индивидуальный подход врача к пациенту и работает всего лишь на снятие определенного симптома, без учета причины, вызвавшей заболевание. Т.е. пациентам с одинаковыми клиническими симптомами (например, головная боль, повышенное давление, боли в спине и т.п.) назначают одинаковый препарат.

Факторы, вызвавшие симптомы не должны учитываться, многолетний опыт врача в лечении подобных болезней тоже. Т.е. подход «Лечить больного, а не заболевание» при данном статистическом подходе не работает абсолютно.

Кроме того, «двойное слепое рандомизированное испытание» подходит лишь для сравнения одного химического продукта с другим, менее известным. Подобная методология совершенно не подходит для клинической оценки заболеваний, связанных с дефицитом тех или иных веществ .»

Ну и, конечно же, в случае доказательной медицины полностью исключается влияние личности врача, который может своим словом, как способствовать выздоровлению, так и наоборот, не дать больному шанса, особенно, если пациент легковнушаемый с явной психосоматикой.

Влияние личности врача, (а также вера больного в препарат и выздоровление) здесь как раз и приписывают , который по некоторым оценкам достигает в лечении 30 % ii , а это немало.

Но, что касается подходов альтернативной медицины, то они по своей сути не могут быть стандартизированы из-за индивидуальности этого подхода. Зато здесь учитывается и скорость реакции на препарат у пациента, и длительность заболевания; большое место уделяется профилактике. Однако альтернативная медицина не вписывается в модели страховой медицины, так как часто один врач не может контролировать деятельность другого… Как тогда осуществлять экспертизу – правильно лечили больного или нет?

И еще один открытый деликатный вопрос: можно ли брать на вооружение направление медицины, чьи механизмы не в состоянии понять - даже при положительных его результатах?

Вывод получается один — мир в наши дни зачастую слишком сложен, чтобы согласиться с единственным суждением о том или ином явлении . Искусство врача, его опыт и интуиция в большинстве случаев значат не меньше, чем сухая статистика доказательной медицины.

Не все идеи, которые используют в своей работе ученые, пригодны для всеобщего использования. Нас прежде всего должны интересовать не просто исследовательские методы, а инструментарий, который поможет не-ученым лучше понять, что есть наука, и принимать более взвешенные жизненные решения. Почему три четверти американцев верят в ангелов и ад, половина - в привидения, а треть - в астрологию? Почему четверть американцев полагают, что президент Соединенных Штатов родился за пределами страны и потому не может занимать свой пост? Почему две пятых американцев считают, что Вселенная появилась позже, чем человек приручил собаку?

Давайте не будем пораженцами, которые во всем винят человеческую глупость. Наверняка отчасти так и есть, но давайте немного побудем оптимистами и представим, что все поправимо: дело всего-навсего в отсутствии навыков критического мышления, неумении отделять личное мнение и предрассудки от доказательств. Я верю, что привить их способен двойной слепой контролируемый эксперимент - своего рода научная палка о двух концах, но в хорошем смысле. С одной стороны, это прекрасный исследовательский инструмент: изначально всей полнотой знаний о нюансах эксперимента не обладают не только испытуемые, но и те люди, которые непосредственно проводят экс­перимент, что позволяет свести к минимуму субъективный фактор, к тому же есть контрольная группа, которая помогает проверить объективность полученных результатов. С другой, это еще и прекрасный образовательный, дидактический инструмент, с помощью которого можно научить людей критическому мышлению. Моя идея заключается в том, что не нужно, собственно, проводить двойные слепые контролируемые эксперименты, чтобы этого добиться. Нужно понять сам принцип, уловить его важность и наслаждаться его изяществом.

Если бы в каждой школе детей учили ставить двойные слепые контролируемые эксперименты, наше мышление стало бы более совершенным, и вот в каких областях:

1. Мы бы поняли, что не стоит делать обобщений на основании анекдотов - единичных случаев.

2. Мы бы поняли, как оценивать вероятность того, что эффект, который кажется важным, на самом деле - результат чистой случайности.

3. Мы бы поняли, насколько тяжело бывает исключить в мысленных построениях ангажированность, которая далеко не всегда является результатом нечестности или коррумпированности любого рода. Это очень важный урок. Он оказывает чрезвычайно благотворное действие в том, что касается недоверия к авторитетам и личному мнению.

4. Мы бы поняли, что не стоит поддаваться на искушения гомеопатов и прочих мошенников и шарлатанов, которые остались бы не у дел.

5. Мы бы поняли, что нам необходима привычка к критическому и скептическому мышлению, которая в итоге может спасти мир.

Что такое слепой метод?

Заключается в том, что не только испытуемые, но и экспериментаторы остаются в неведении о важных деталях эксперимента до его окончания. Двойной слепой метод исключает неосознанное влияние экспериментатора на испытуемого, а также субъективизм при оценке экспериментатором результатов эксперимента.

Слепой метод получил широкое распространение при проведении медицинских испытаний. Для получения объективных результатов пациенты делятся на две группы; одна группа получает новое лекарство, а другая, контрольная, группа получает плацебо. При этом пациенты не знают, кто из них находится в контрольной группе. Таким образом исключается так называемый «эффект плацебо», который заключается в том, что состояние пациента может улучшиться просто из-за того, что он думает, что принимает эффективное лекарство (в среднем это происходит у 5-10 % пациентов). Хотя такой метод повышает объективность исследования, он не исключает субъективной оценки состояния пациента врачом, проводящим исследование. В случае применения двойного слепого метода врачи, непосредственно участвующие в испытании, тоже не знают, кому из пациентов они дают лекарство, а кому плацебо.

Применение метода не ограничивается медициной, он может и должен применяться в любых случаях, когда испытуемый или экспериментатор могут осознанно или неосознанно повлиять на результат. Например, достаточно очевидно, что при проведении экспертной оценки какого-либо проекта, эксперт, для сохранения объективности, не должен знать, от кого исходит предложение. Однако, организаторы тендера также могут повлиять на результат, выбрав определённого эксперта для оценки определённого проекта. Поэтому важно, чтобы этот выбор также осуществлялся вслепую.

Двойной слепой метод используется также для научной проверки заявлений о паранормальных способностях, таких, как способность читать мысли или определять цвет предметов без помощи зрения (кожно-оптическое восприятие).