Раньше было замполит а сейчас его функции. Кто такой замполит в советской армии

Вообще-то настоящая глава посвящена не только и не столько замполиту (заместителю командира по политической части) в смысле советского времени, сколько современному его аналогу – заместителю командира по воспитательной работе. Название преследует цель отдать должное тому обстоятельству, что в современной армии такого офицера по старинке величают замполитом, а равно и тому, что именно в СССР в войсках впервые появилась фигура воспитателя и идеологического контролёра командования.

Должность эта досталась нам в наследство от нашего столь недавнего и столь далёкого уже прошлого. Замполит, наряду с командиром, был руководящей фигурой подразделения, начиная с роты. В его задачи входила идеологическая обработка личного состава и политический контроль за командиром. В позднем СССР замполит не имел непосредственного влияния на командира, однако, имел некоторые кадровые полномочия, давая командиру рекомендации по партийной линии, что неизменно играло важнейшую роль в судьбе карьеры командира. Официально замполит при этом был просто замом командира, реально же имел огромные возможности. Его сила состояла в том, что он являлся не столько офицером армии, сколько полномочным представителем КПСС. В итоге замполит не был стеснён отношениями внутри данной войсковой части и зависел от её командира в ничтожной мере. Он также мало зависел и от высшего армейского командования. Для него была лишь одна высшая инстанция – в лице вышестоящих лиц в партии, а также внутренние правила функционирования партии как особой социальной структуры. Также огромнейшее значение для него имели отношения в рамках первичной партийной ячейки, которая неизменно присутствовала в любой войсковой части, объединяя партийных офицеров и солдат.

Основная задача замполита позднего периода существования СССР заключалась в идеологической обработке личного состава. Огромную роль в этом играли принципы отбора на должность замполита, – им обычно становился партийный боевой офицер, прошедший через боевые действия и хорошо зарекомендовавший себя именно в качестве бойца. Замполит должен был вызывать в солдатах уважение, а кто ещё может вызывать большее уважение, чем человек, прошедший через все круги ада? Зачастую замполитом становился офицер, по каким-то причинам не могущий дальше воевать, – получивший серьёзное ранение, переживший психологическое перенапряжение или даже расстройство. Практика показала, что подобный подход к формированию института замполитов исключительно эффективен: помимо уважения со стороны солдат, тот пользовался ещё и уважением у командира части и как недавний вояка имел психологический потенциал для воздействия на командира. Однако это направление комплектования замполитов было не единственным. На эти должности могли попадать и просто получившие специальное политическое образование офицеры, а равно и невоенные партийные активисты. Последнее, правда, происходило лишь в первые десятилетия существования СССР.

Конечно, положение замполита менялось в СССР исторически. Сразу после революции комиссары, как изначально именовали замполитов, должны были осуществлять контроль над беспартийными офицерами-командирами. Это был логичный и эффективный шаг в революционном преобразовании общества и классовой борьбе, ведь царские офицеры были в Российской империи столпами монархии, реальным правящим слоем, поэтому настоятельно требовалось нивелировать их значение, контролировать каждый их шаг. Доходило до того, что для издания приказа командиру требовалась санкция комиссара, последний даже мог перехватывать на себя командование, если видел в действиях командира угрозу линии партии. Равно требовалось проводить воспитательную работу среди самих солдат, чтобы превратить их из бессловесного стада в имеющий некоторые права социальный слой. Солдатам требовалось прививать сознательность, чувство ответственности и показывать важность их тяжкого труда для интересов страны и партии.

Очевидно, что по мере строительства в стране реального коммунизма такое значение комиссаров сходило на нет. Глобальный контроль над командирами стал не столько помогать, сколько мешать, поэтому уже во времена Великой Отечественной войны предпринимаются попытки отойти от него. Важнейшим шагом в этом вопросе стал знаменитый Указ Президиума Верховного Совета СССР от 9 октября 1942 года «Об установлении полного единоначалия и упразднении института военных комиссаров в Красной Армии». Конечно, комиссары не были устранены совсем, однако вскоре их заменили институтом собственно замполитов, то есть заместителей командира по политической части. Теперь они занимались преимущественно воспитательной работой, руководили партийными ячейками в войсках и выступали проводниками политических установок партийной власти. Они уже не висели дамокловым мечом над командирами, однако, некоторые функции контроля за ними от имени партийных ячеек сохраняли до самого крушения СССР, подобно тому, как такие же функции имели руководители партийных ячеек на предприятиях и в учреждениях по отношению к их официальному руководству. Отличие в положении поздних замполитов от комиссаров в том, что формально командиры подразделений теперь могли приказывать подчинённым самостоятельно, без санкции замполита, то есть замполиты ушли от формального участия в командовании подразделением. Однако для эффективного выполнения приказов командир всё равно нуждался в замполите, который мог мобилизовать служащих в подразделении членов партии на выполнение приказа, чтобы они показали пример прочим солдатам. Сохранились также некоторые кадровые полномочия замполитов, когда от их мнения относительно политической и профессиональной пригодности командира зависела его карьера.

Кроме института замполитов, в советское время в частях существовали Особые отделы. Фактически по линии Особого отдела в армию проникала советская спецслужба – КГБ. Задача офицеров отдела состояла в борьбе с инакомыслием и преступностью. То и другое обеспечивалось единой разветвлённой системой осведомителей, создаваемой таким офицером. И если замполит в отношении солдат занимался воспитательной работой, в отношении командира становился его «тенью», в исключительных ситуациях могущей заменить его и диктовать ему свою волю – волю партии, то офицеры Особого отдела представляли в армии КГБ, и в их задачи входило поддержание в частях порядка, а также претворение в жизнь некоторых установок партии; причём, властью они наделялись реальной, можно даже сказать, концентрированной, однако, властью не официальной, но глубинной.

Благодаря всем этим факторам, офицеру Особого отдела удавалось полностью контролировать подведомственные ему подразделения, отслеживая малейшие намерения и чаяния солдат. Это обеспечивало монолитный порядок в армии, делая тем самым дедовщину вполне человечной – не давая проявляться её крайностям. Ведь сама дедовщина естественна и неискоренима, но вот формы её проявления могут быть диаметрально противоположными: от жесточайших издевательств над молодыми и полного к ним презрения, до поддержки и помощи молодым в освоении особенностей армейской жизни. А вот какая из форм будет существовать, зависит в том числе и от того, может ли существующая социальная организация армии обеспечить порядок. Особый отдел выступал, таким образом, как гарант порядка в войсках.

Работающие в Особом отделе люди были в большей мере следователями, нежели политическими деятелями или военными. Они осуществляли свою деятельность по правилам следственной работы и имели соответствующий образ мыслей. Кроме того, они, как и замполиты, представляли в армии особую структуру – спецслужбу, поэтому и спрос с них был особый, и интересы их были продолжением интересов спецслужбы, то есть наведения и поддержания в частях порядка, вплоть до контроля за состоянием умов.

В ходе разрушения Советского Союза и разложения его армии должности замполитов и особистов были упразднены. Вместо них появилась некая единая должность – должность заместителя командира по воспитательной работе уровня батальона или полка с несколькими подчинёнными офицерами (по одному на каждую крупную роту). При этом статус этого заместителя был ближе именно статусу замполита, поэтому в частях в разговорном обиходе его по-прежнему именуют замполитом как солдаты, так и офицеры, вплоть до командования части.

Замполит в наше время больше не является членом партии и соответственно больше не контролирует командира части, занимаясь исключительно воспитанием личного состава. Однако власти по каким-то непонятным соображениям расширили его полномочия и поручили ему, кроме собственно идеологической обработки, заниматься ещё и борьбой с преступностью. На первый взгляд, это решение выглядит логично: раз ты занимаешься воспитанием личного состава, значит, должен так его воспитывать, чтобы бойцы не совершали преступлений. Однако жизнь показывает, что такой подход – просто верх абсурда. Как бы людей ни воспитывали, всё равно они будут совершать преступления, ведь, помимо их официального воспитания, существует ещё и неофициальное, связанное с усвоением основных правил поведения в среде себе подобных на бытовом уровне. Официальное воспитание в армии не отменяет дедовщину, не отменяет уставщину, не отменяет тяжестей службы и многообразных унижений. Поэтому расчёт на то, что люди, послушав замполита, вдруг перестанут воспитывать подчинённых крутыми методами, использовать их в личных интересах, издеваться над ними, означает не просто неучёт социальных реалий, но является чем-то сродни шизофреническому бреду.

К сказанному следует добавить, что институт замполитов по-прежнему формируют из побывавших в горячих точках офицеров, а не из профессиональных следователей. Мало того, что такие офицеры не приучены действовать по правилам следственной работы, так ещё и характер их работы мало общего имеет с принципами деятельности спецслужб. Замполиты как боевые офицеры, плоть от плоти коллектива, относятся к осведомителям враждебно, поэтому не могут выстроить своей системы доносительства.

Ещё институт замполитов в наше время формируется из выпускников соответствующих военных кафедр гражданских вузов, то есть из пиджаков. Обычно пиджаков назначают на уровень замполитов рот, а в качестве их непосредственного руководителя фигурирует уже побывавший в горячих точках вояка уровня заместителя командира батальона. Следует ли говорить, что особым авторитетом среди личного состава замполиты-пиджаки не блещут, равно как не имеют вообще никакой следственной закалки, в лучшем случае обладая профильным юридическим образованием.

Следственную работу для замполитов усложняет и тот факт, что они не только не входят в состав всесильной партии, но и не являются членами спецслужбы современной России – ФСБ. Тем самым сделано всё, чтобы максимально замкнуть замполита внутри конкретной войсковой части. Он больше не является членом какой-либо внешней армии структуры, имеющей свои интересы, правила внутренней жизни и чёткие требования к активным членам, в рамках которых с него спрашивали бы за количество раскрытых преступлений, а вовсе не за их отсутствие, как высшее армейское командование.

Получается следующая ситуация. Замполит, по мысли высшего начальства, должен воспитывать личный состав и делать это так, чтобы преступлений в части не совершалось. Получается, он кровно заинтересован в минимизации числа преступлений. И тут же на него возлагают проведение следственных действий по выявленным преступлениям. Тем самым замполитам дали в руки вполне реальную возможность обеспечить формальное отсутствие преступлений при очевидном их наличии – попросту скрывать такие факты. Замполиты, тем самым, оказываются заинтересованы в сокрытии преступлений даже в большей мере, нежели командиры частей, и имеют для этого реальные возможности. С другой стороны, они оказываются мальчиками для битья в части, на них командование легко переводит стрелки при выявлении неуставных взаимоотношений: мол, замполит недостаточно хорошо воспитывает личный состав, а мы тут совершенно не при чём.

Поэтому нечего удивляться, что существующий институт заместителей командиров по воспитательной работе борется с преступностью в части неэффективно. Он элементарно делает не свою работу. Если быть до конца точным, он позволяет не бороться с преступлениями, а максимально эффективно их скрывать.

Вместе с тем особисты более высокого уровня (дивизии) по-прежнему существуют. Они представляют в войсках современную спецслужбу ФСБ, однако, их задачи несколько отличаются от задач таковых в СССР. Теперь особисты занимаются серьёзными преступлениями в войсках и, если касаются вопросов дедовщины и мониторинга ситуации в подразделении, то только в случае, если дедовщина привела к смертельным случаям. Их влияние на базовые подразделения близко нулю, равно как и их участие в предупреждении преступности. В лучшем случае они устанавливают по своей линии контакт с замполитами, чтобы через них получать информацию о ситуации в подразделении.

Так что, если уж поддержание порядка в войсках перекинули на замполитов, целесообразно объединить их со спецслужбой современной России – ФСБ. При этом необходимо формировать институт замполитов не из побывавших и пострадавших в горячих точках офицеров, а из профессиональных следователей. А если уж до конца развивать это направление социальной организации, то целесообразней было бы разделить функции замполита и следственной работы в войсках, создав в армии особые следственные отделы и наделив их исключительными полномочиями. При этом они должны быть подчинены не армейскому командованию, а прокуратуре либо ФСБ, последнее даже предпочтительней. В любом случае, такие специальные следователи должны входить в структуру армейских подразделений и находиться постоянно на территории части, чтобы на месте налаживать и поддерживать систему осведомителей.

При этом я не исключаю, что такое положение замполитов создано искусственно, чтобы позволять самим командирам части определять, какие факты преступлений следует афишировать, а какие – скрывать. Тем самым власть проявляет доверие офицерам, давая им инструмент поддержания порядка в части. Но в этом случае институт замполитов представляет собой половинчатую меру и должен быть продолжен дачей офицерам права казнить и миловать солдат, по крайней мере, снизить внимание к неуставным способам поддержания порядка в подразделении самими офицерами в рамках уставщины. Возможность же командиров части переводить стрелки на замполитов при выявлении в части неуставных отношений и вовсе принижает его как офицера. Заметьте, боевого заслуженного офицера! Налицо противоречие: доверие к командованию частью при очевидном подведении под удар замполита никак не назовёшь доверием к офицерству вообще. Возникает закономерный вопрос: а в доверии ли здесь дело?

При социальном конструировании необходимо иметь в виду, что введение института замполитов было явлением противоречивым, имеющим явные негативные последствия. Неспроста в СССР времён Великой Отечественной войны появился указ о восстановлении единоначалия в войсках, и со временем полномочия замполита были несколько урезаны. Дело в том, что наличие замполита несколько подрывает статус офицера, который оказывается под контролем партийной ячейки в подразделении. А если любой солдат может пожаловаться на офицера замполиту и поступок такого офицера окажется предметом разбирательства на заседании партийной ячейки войсковой части, то авторитет офицера очевидным образом окажется умалённым. Для специфически армейской дисциплины просто необходима реальная и абсолютная власть офицера, который только и должен определять судьбу солдата в подчинённом подразделении. Даже в СССР, где была выработана жёсткая партийная дисциплина, создание армейской дисциплины и её сочетание с дисциплиной партийной в армии оставалось проблемой. Неспроста офицеры ещё имперской закалки считали дисциплину Красной Армии недостаточной – большая заслуга в этом была у института замполитов. Конечно, со временем удалось найти некоторые допустимые пределы вмешательства партии в командование, что выразилось в переходе от системы комиссаров к системе замполитов, однако именно во времена СССР было заложено сковывающее руки офицеров правило, по которому они должны бороться с дедовщиной методами гуманного воспитания личного состава. Во времена Российской империи такого рода бредовых ограничений не существовало, и дисциплина подразделений и самих офицеров оказывалась выше.

Фото пресс-службы МО РФ

Руководящий политический орган воссоздаётся в Вооружённых силах РФ. Об этом заявил сегодня зампредседателя Общественного совета при Минобороны РФ Александр Каньшин. Речь идет, по его словам, о создании Главного военно-политического управления. Такой организационно-политический и идеологический орган, по словам Каньшина, «целесообразно формировать на базе ныне действующего Главного управления по работе с личным составом (ГУРЛС) Вооруженных сил - правопреемника бывшего главка по воспитательной работе».

«Новое главное военно-идеологическое управление, – отметил он, – должно обладать достаточно большими полномочиями и иметь строгую вертикальную структуру в масштабе Вооруженных сил – от роты до видов и родов войск и замыкаться на министерство обороны России».

Мотивация тут, по словам Каньшина, проста: «В условиях глобального информационно-психологического противоборства неизмеримо возрастает роль морально-политического единства армии и общества. Поэтому необходима коренная перестройка и значительное усиление всей структуры в Вооруженных силах, которая будет организовывать, проводить и отвечать за морально-идеологическую составляющую в Российской армии, тщательно учитывать в своей деятельности общественно-политическую ситуацию в стране, умело направлять энергию армейских коллективов на укрепление обороноспособности страны и повышение боеготовности войск».

Далее еще проще: «Для организации и проведения системной работы по разъяснению в войсках политической линии государства на современном этапе необходимо создать новый главк – главное военно-идеологическое или военно-политическое управление. Необходимость в этом уже давно назрела».

Все это мне лично, не один год прослужившему на должностях заместителя командира по политической части, напоминает сроки из какого-нибудь доклада на очередном съезде КПСС. Особенно вот такие слова товарища Каньшина: «Сегодня назрела острая необходимость укреплять на всех уровнях морально-политическую закалку рядового и офицерского состава, усиливать сплоченность армейских коллективов для решения целого ряда важнейших задач». Только слова «по разъяснению в войсках политической линии государства» нужно заменить на другие: «По разъяснению в войсках политической линии партии (надо полагать, «Единой России») и правительства».

Полковник запаса Каньшин, проходивший службу в должностях секретаря комитета ВЛКСМ батальона курсантов, помощника начальника политотдела по комсомольской работе училища, корпуса, заместителя командира полка по политической части и т.д., наверное, не знает, что армия у нас вроде бы как вне политики. Не случайно военнослужащим запрещено участвовать в политических акциях (кстати, на днях участвовавшего в «забастовке избирателей» в Краснодаре офицера ВМФ РФ стремительно уволили). Людям в погонах у нас позволено только голосовать на выборах (желательно строем и желательно правильно).

А главное, что означает возрождение ГлавПУРа? Какие задачи, кроме повышения морально-политического единства армии и общества, усиления морально-идеологической составляющей в Российской армии и учеты общественно-политической ситуации в стране будут решать новые политработники? А каков будет их статус? В Советской армии все было понятно. Конечно, было единоначалие и командир за все отвечал. Но были и политотдел, и парткомиссия со своей «красной гильотиной», которые могли вызвать командира на ковер и заставить его «Родину и партию любить». Причем доходило до маразма. К примеру, на корабле старший помощник командира (в перспективе будущий командир) не имел права заходить в рубку ЗАС (засекреченной связи), а замполит мог. А если посмотреть, к примеру, в Корабельный устав 1978 года, то вообще выходило, что замполит корабля по статусу выше старшего помощника.

Нет, понятно, что кто-то должен повышать мораль и идеологию. Но с моралью все ясно. А вот какая у нас в стране сегодня идеология, похоже, никто не знает. Как и то, какая в стране общественно-политическая ситуация. Наши власти говорят, что она отличная. Тогда чего там учитывать?

И, кстати, где будут обучать будущих политработников. В советское время были различные политические училища. Сейчас ничего этого нет. Что, призовем в армию «Молодую гвардию «Единой России?» (Правда, не знаю, жива ли ныне эта организация?) Да и что-то не слышал я, чтобы эти ребята рвались под ружье.

Кстати, в Минобороны РФ про воссоздание ГлавПУРа пока молчат. Надо полагать, в военном ведомстве хватает проблем посерьезнее.

Заместители по политической части были у командира мотострелкового и ему равного по численности личного состава подразделения, у командира батальона и полка. Начальник политического отдела дивизии или корпуса, армии — тоже являлся заместителем по политической части командира дивизии, корпуса или армии. Однако рассмотреть перечень задач, которые решает эта категория военных, лучше на примере замполита батальона, так сказать, среднего звена всей иерархической структуры политического аппарата.

До 1991 года прямая и каждодневная задача замполита — политическое, идеологическое, нравственное воспитание армейской молодежи: солдат и сержантов, прапорщиков и офицеров того подразделения, которое ему доверено службой. Организовал он эту работу в целом ряде направлений, определенными формами и методами, главными из которых являлись политические занятия с солдатами и сержантами, политическая учеба прапорщиков и идеологическая подготовка офицеров.

Командиров взводов и рот, проводящих политические занятия с солдатами и сержантами, замполит обучал передовой методике чтения лекций, проведения самостоятельной подготовки и семинаров. Организовал с ними консультации по каждой из изучаемых тем, помогал богаче подобрать и лучше обработать лекционный материал. С молодыми руководителями групп политзанятий, скажем, с командирами взводов, недавно прибывшими из военных училищ, проводил показные занятия по принципу «Делай, как я». Иногда на более сложные и емкие темы политических занятий он собирал слушателей целого ряда групп в одну аудиторию и проводил с батальоном одну лекцию, причем командиры и замполиты подразделений, как правило, находились здесь же, со своими подчиненными, и тоже слушали замполита батальона, изучая материал и учась у него этой непростой работе — лекционному методу общения с обучаемыми.

Замполит направлял деятельность партийных и комсомольских групп и организаций, сложившихся в подразделениях. Сообща с секретарями партийных коллективов планировал и обсуждал повестки предстоящих партийных или комсомольских собраний, изучал возможности партийного влияния на те или иные процессы, проходящие в воинских коллективах, скажем, подготовку к приему молодого пополнения или увольнению в запас воинов, отслуживших положенные сроки, подготовку и проведение учений, весенних или осенних проверок и так далее. В этой работе замполит через секретарей организации или групп проводил в партийные коллективы указания, решения КПСС, партийные постановления и т. д.

Прежде всего замполит и его помощники, партийные и комсомольские активисты заботились о том, чтобы во всей системе жизни и службы подразделений личный состав не ощущал сбивов и недостатков в продовольственном и вещевом обеспечении, то есть чтобы солдаты и сержанты были всегда и своевременно накормлены, одеты и обуты, имели возможность хорошо отдохнуть после напряженного учебного дня, получили газеты и письма от родных и близких, посмотрели кино, почитали книги и т, д. Образно говоря, у командира подразделения заботы отеческие, а у замполита — материнские.

Именно к нему солдат и сержант, прапорщик и офицер могли в любое время дня и ночи прийти с самыми неслужебными своими заботами, скажем, такими, которые стали в армии довольно типичными: девушка перестала писать письма, мама заболела, скоро увольнение в запас, надо подготовиться к поступлению в вуз, а необходимых учебников нет; в соседней части служит брат, а мне хотелось бы служить вместе с ним, и так далее. И замполит внимательно разбирался с этими заботами своих подчиненных. Если может решить тот или иной вопрос сам, делал это без промедления. А если без помощи командира не обойтись, замполит отыскивал возможность решить ту или иную проблему солдата и на самом высоком командном уровне.

Самые рабочие дни замполита — это субботы и воскресенья, и, разумеется, все праздничные дни, хотя и в будни было забот невпроворот. В эти дни он и его помощники все силы отдавали организации досуга солдат и сержантов: организации встреч с интересными людьми, репетициям и концертам коллективов художественной самодеятельности, проведению спортивных состязаний, диспутам и конференциям в библиотеке, просмотру кинофильмов в клубе и зрительским спорам вокруг увиденного. Замполит помогал встретиться солдату и приехавшим к нему родителям, «пробивал» увольнение в город тому, кому это сегодня крайне необходимо, заботился о том, чтобы в солдатском кафе было все самое вкусное, находил всех именинников в подразделениях, поздравлял их и приглашал в столовой за особый стол, где непременно были самые аппетитные, почти домашние угощения.

Замполит СЕРГЕЙ Конохи: "ТРУДНЕЕ НА ВОЙНЕ - сообщать жёнам, ЧТО ИХ человек погибли. ЭТОГО НИГДЕ НЕ УЧАТ"

Когда меня раненого ребята забросили в машину, на улице тогда было минус 15. Хотя я и не очень большой, а ноги из машины торчали. Мне так хренуватенько было, на обеих ногах жгуты, встать не могу. Я еду и думаю: "От потери крови как не умру, а вот видмерзнуты ноги могут". А парень-медик, который со мной ехал, маленький такой, низенький, пытался меня подтянуть, а во мне 100 кг веса. Тогда он взял свою куртку и намотал на мои ноги. Так и доехали с Песков в Селидово. Для меня этот парень - пример наших медиков.

Я - заместитель командира роты по работе с личным составом или замполит первой роты, первого батальона девяносто третьего отдельной гвардейской механизированной бригады. Сам родом из Днепродзержинска. У меня несколько высших образований, а в жизни так сложилось, что я, в основном, занимался коммерческой работой, а в последнее время - частной юридической практикой. В военкомат я пришел примерно в начале августа, там меня отправили в отдел мобилизации. Взяли данные, когда я перечислил свои образования, мне предложили стать замполитом. Через неделю вызвали и направили в семнадцатом танковую бригаду. Она расположена в Кривом Роге, на ее базе формировались механизированные батальоны. В один из них я и попал.

Сначала мы 2 месяца пробыли в военной части. В нашей роте - 68 человек, очень трудно держать ребят так долго без дела, и мы подали рапорты, чтобы нас перевели в зону АТО. Затем в девяносто третий формировался батальон для отправки, людей в них не хватало, поэтому мы почти в составе всей роты отправились в Пески. Там я пробыл 2 месяца, нашей задачей было защищать деревню. То, что на войне запоминается больше всего, - это потери людей. То у нас случилась такая ситуация, которую я надолго запомню: думаю, что противник следил за тем, как меняется чередование наших солдат, так как на одну из наших точек вышла диверсионная группа убила моих трех солдат. Двое погибли сразу, третий умер в больнице. Это была самая горячая наша точка - там пацанов постоянно обстреливали из артиллерии, часто подходила пехота, заскакивали разведгруппы. Но у меня в голове не укладывается, как их застали врасплох. При этом люди такие замечательные и первоклассные солдаты, один из них побывал в аэропорту. Когда это случилось, выскочили наши, а на том участке стояла еще девяносто третьего бригада совместно с батальоном ОУН, они ранили диверсанта и захватили в плен.

Трудно перенести потери, еще и потому, что мне впервые в жизни пришлось разговаривать с чьей женой и сообщать о том, что ее муж погиб. Такого не учат нигде.

Я стоял в ступоре и думал, как сообщить женщине о том, что произошло, какие слова подобрать? А потом просто банально сказал: "Я извиняюсь, но ваш муж погиб ", - это страшное нагрузки, а в ответ что может быть - истерика, крики..

Мы с этим солдатом, о котором я сообщил жене, были знакомы не только как офицер и солдат, как начальник и подчиненный, мы были уже как друзья.

После того, как убили ребят, враждебная группа прикрытия начала отходить, и нас начали крыть из всего, что у них было. Я позвонил в штаб и попросил: "Вот есть координаты, давайте огонь!" - А мне говорят: "Да сейчас, да подожди". Я говорю, что "подожди" здесь не подходит, потому что очень сильно обстреливают. Я понимаю, что нужно что-то делать самому. Слава Богу, у нас был как подкрепление танк, и мы его вызвали. Честно, куда он стрелял - трудно сказать, но пытался по координатам. Однако лупит он мощно и свой ​​эффект сделал: пальнул несколько раз, и мы его отогнали. К обстрелов со временем привыкаешь и более спокойно реагируешь, и вообще потом, когда не стреляют, создается впечатление, что что-то не так, чего-то не хватает. Впоследствии ориентируешься, откуда стреляют и что делать, куда прятаться. Война кого пугает, кого-то "вставляет". До войны человек должен быть готов. Готова, как с профессиональной точки зрения, так и морально, потому что в первые дни нескольких человек мы отправили назад, людям реально снесло крышу. С людьми может произойти или паника, или непонятный пофигизм. У нас все находили себе укрытие, а был такой парень, ему почему-то захотелось в какую лачугу пойти спать отдельно от всех, и это был наш первый двухсотый, потому что эту лачугу накрыло чем мощным, и его там разорвало. Есть те, у кого доходит до истерики и ступора, и это взрослые люди, а есть такие, как еще малы вовсе, а наоборот бесстрашные.

Вообще у нас мужественные ребята, а те, что стоят на горячих участках, - они не плачут. Их могут крыть ежедневно и с стрелкового оружия, и из чего угодно, но они стоят и будут стоять

А для меня главное правило - соблюдать элементарные нормы безопасности. Хотя, как бы я их не придерживался, а все равно поймал осколки. Ранили меня во время обстрела 30 декабря, я как раз находился в штабе. Сразу вызвали медиков, но быстрая подобрала на улице другого раненого, прямо под штабом и поехала, а за мной примчались другие медики на обычном грузопассажирском автомобильчике с тентом. На улице тогда было минус 15, меня ребята в машину забросили. Хотя я и не очень большой, а ноги из машины торчали. Мне так хренуватенько было, на обеих ногах жгуты, встать не могу. Я еду и думаю: от потери крови как не умру, а вот видмерзнуты ноги могут. А парень медик, который со мной ехал, маленький такой, низенький, пытался меня подтянуть, а во мне 100 кг веса. Тогда он взял свою куртку и намотал на мои ноги. Так и доехали с Песков в Селидово. Для меня этот парень - пример наших медиков. А жгуты мне накладывал один из моих солдат, а другой штаны обрезал. И потом, когда встретились, он шутил: "Командир, а чего ты мне приветствие не передаешь, видимо потому, что я тебе штаны порезал?"

Вообще на войне две главные лица - это солдат и медик. В армии медики - это большой напряг. У нас один врач на батальон и несколько санинструкторов. А если учесть, что батальон раскинут, то даже какой бы классный ни был врач, а у нас он такой и есть, но он один. И добираться через обстрелы может долго - полчаса, час. Поэтому врачи у нас - это собирательный образ, потому что часто помогают медики "Правого сектора" или "Карпатской Сечи", тех батальонов, стоящих рядом. Кто ближе, тот и прилетел.

Тогда, когда обстреляли наш штаб, то же самое сделали с штабами нескольких добровольческих батальонов. И хотя мы пытались местных не обижать, наоборот, то хлеба, то консервов им давали, но люди там разные, и, конечно, были те, кто нас сдавал. Всего там только старики, молодых почти нет. То ребята рассказали о старичка, который ночью бегал и светил фонариком, а почему он это делал - можно только догадываться. Пески - это село, которое полностью без света, там так темно, что "мама дорогая". И тут какое-то чудо начинает светить фонариком, а другой взял и поджег сарай ночью. И понятно, что сам это сделал. Потому что если у человека случается пожар, то он ее начинает гасить, соседей зовет. А так все выбежали, а старичок молчит тихонько, шума не поднимают. Прямых доказательств у нас нет, что эти люди на кого работали. Но кто-то этому деду сделал замечание, а он говорит: "Ничего, наши танки сюда еще придут", - и понятно, что он имел в виду российские танки.

На фронте нервничает определенный бардак, который существует в нашей армии, эти непонятные перемирия, о которых нам толком никто ничего не объяснял, но которые мы очень хорошо почувствовали на своей шкуре. Потому что враги за тот период навезли техники и очень укрепились. Поставки для нас - очень болезненная тема, особенно, что касается оружия. Вооружение не хватает предела, а свои позиции постоянно нужно чем усиливать. Приезжает как-то комиссия, а я в то время исполнял обязанности командира роты, и говорю им: "Пожалуйста, на левом фланге желательно крупнокалиберный пулемет поставить и на правом, там открытые участки". Эти штабные "товарищи со знанием дела" посмотрели - и уехали. На этом все и закончилось. Приехал в штаб - тоже описал, чего нам не хватает, сказали, что без проблем - и опять ничего. Я уверен, что на складах столько этого добра с советских времен, но мы почему-то это не можем получить. И это трудно понять. Или когда во время перемирия у нас отвели всю артиллерию, практически ничего не осталось, но нас элементарно могли чем накрыть. И чувствуешь себя незащищенным, потому что понимаешь, что там у врагов, танчики есть, и их к черту, и если они сейчас на тебя пойдут, чем мы их будем останавливать? Хорошо, у нас РПГ, но этого не достаточно. С продуктами тоже интересно: когда были морозы в декабре - мы привозили мерзлую капусту, картофель, морковь. Я смотрел на это и думал: "Йохан бабай, люди в космосе сидят, где коллайдер (ускоритель заряженных частиц, - ред.) Какой гоняют, частичку за миллиарды ищут, а я везу своим перемерзшие овощи - мне так обидно стало. И если бы не волонтеры, я даже не знаю, как бы мы там выживали.

Однако, несмотря ни на что, я не жалел ни разу, что пошел на войну, а вот за то, что мало строя и порядка, вот за это очень переживаю. Что в армии, что в обществе. Потому армия это отражение общественно-политических движений на войне. Там так же есть какие-то балбесы, которые получили погоны не понятно за что, есть люди, которые привыкли к советским стандартам. Многие знают, что такое "дедовщина". Человек решил, если ему дали звезды, то он может вести себя как угодно, но не так просто среди категории мобилизованных взрослых людей себя так вести. Потому что людей там бесстрашных много, и они умеют за себя отвечать.

На фронт я обязан вернуться и вернусь, как только решу проблему с ногой. У меня перебит нерв на правой ноге, и она вся опухает, но я надеюсь, что за месяц все же решу эту проблему. Мне меньше всего хочется увидеть эту войну у себя дома. Потому что когда я шел воевать, мои знакомые рассказывали мне о себе, что вот сейчас они не пойдут, а вот когда враги в их город придут, "вот я тогда и шашку поды". Я еще тогда скептически относился к таким разговорам, а теперь я понимаю, что если они сюда придут и все развалят, это будет не просто чрезвычайно печально, это будет действительно катастрофа. Потому что когда ты видишь все это разломать, разворовано, разбомблен, ты понимаешь: "Ни фига себе" и это, не дай Бог, и у меня дома такое будет. Я очень часто слышал на передовой от ребят слова недовольство действиями власти: "Пойдем на Киев ", но я прекрасно понимаю, что война сейчас идет на востоке, и наше место там. Единственное, на что мы можем надеяться, что те, кто остался в столице, будут напоминать власти о наш

Замполит - "лекарь" человеческих душ! Как давно это было
Замполиты были своеобразной кастой этаких трутней, у которых "за все душа болела", но которые ни за что не отвечали.
История (от политрука до замполита) из Вики Считается что впервые комиссары появились в XVIII веке в армиях итальянских республик. Эти армии формировались из наёмников, комиссары в них контролировали лояльность войск и командиров. нанимателям. В дальнейшем комиссары вводились неоднократно в различных государствах, как правило, во время революций или гражданских войн, а частности, во французской армии после Великой Французской революции. В американской армии во время войны за независимость США комиссары осуществляли контроль за лояльностью командиров воинских подразделений, воюющих на стороне американских колонистов, а также за политическим и моральным состоянием личного состава.

В России комиссары впервые стали появляться в воинских частях после Февральской революции 1917 в связи с нелояльностью ряда офицеров новой власти, а окончательно институт комиссаров был закреплён законодательно при создании Красной Армии. Комиссары осуществляли надзор за деятельностью командования воинских частей и руководили пропагандистской работой. Помимо базовых, политических функций, комиссары участвовали в административном и хозяйственном управлении. К началу 1920 года в Красной Армии было более трёх тысяч комиссаров. По выражению Троцкого: "В лице наших комиссаров… мы получили новый коммунистический орден самураев, который - без кастовых привилегий - умеет умирать и учит других умирать за дело рабочего класса."должностная категория политработников подразделений (рот, батальонов, эскадронов и им равных) в Советских Вооруженных Силах в 1919-42 (с перерывами), назначаемых из членов партии для проведения её политики и воспитательной работы с военнослужащими.
История: должность введена в 1919 приказом РВСР. Существовала с 1919 до 1924, в 1935-1940. С началом Великой Отечественной войны Указами Президиума ВС СССР вновь введена 16 июля 1941 в Советской Армии и 20 июля 1941 в ВМФ, одновременно с введением института военных комиссаров.
Политрук вместе с командиром нёс ответственность за все стороны жизни и боевую деятельность подразделения, обладал одинаковыми с командиром правами; имел заместителя из числа коммунистов или комсомольцев. В обязанности политрука входило проведение в жизнь политики партии; воспитание личного состава в духе советского патриотизма, верности военной присяге; руководство партийными и комcомольскими организациями подразделения; информация воинов о положении на фронтах, событиях в стране и в мире; забота о материальном обеспечении личного состава и др.
Проводя повседневную воспитательную работу, политрук должен был личным примером бесстрашия и мужества воодушевлять воинов, обеспечивая выполнение боевой задачи. Первый в войне великий подвиг самопожертвования во имя Родины был совершён политруком роты 125-го танкового полка 28-й танковой дивизии А.К. Панкратовым (бывший рабочий из Вологды; Герой Советского Союза, 1942, посмертно). В критический момент боя 24 августа 1941 под Новгородом он, увлекая за собой бойцов, с возгласом «Вперёд!» бросился на фашистский пулемёт и грудью закрыл его огонь.
Всему советскому народу стал известен подвиг младшего политрука В.Г. Клочкова-Диева. Газета «Правда» 22 марта 1942 писала: «В историю Великой Отечественной войны, как одна из славных и почётных её фигур, войдёт фигура политрука, с автоматом в руках, в маскировочном халате и каске, идущего впереди и увлекающего за собой бойцов к достижению возвышенной и благородной цели - разгрому германских фашистов и освобождению своего Отечества».
С переходом к единоначалию Указами Президиума ВС СССР должность политрука в Советской Армии 9 октября 1942 упразднилась (в ВМФ 13 октября 1942); вместо неё вводилась должность заместителя командира по политчасти.
Личное: (*другой не пример бывший замполит Беленко, унавший новейший самолеь на запад).

2) Воинское звание, введённое постановлением ЦИК и СНК СССР в 1935 для политсостава. Существовали звания младший политрук, политрук, старший политрук, которые соответствовали званиям лейтенанта, старшего лейтенанта, капитана. После Указа от 9 октября 1942 всем политрукам были присвоены общие с комсоставом воинские звания.
Из Вики:">

К концу 90-х годов в Советском Союзе было уже 11 высших военно-политических училищ и одно высшее политическое училище МВД СССР, а именно:
Голицынское высшее пограничное военно-политическое училище КГБ СССР (Московская область);
Донецкое высшее военно-политическое училище;
Киевское высшее военно-морское политическое училище;
Курганское высшее военно-политическое авиационное училище;
Ленинградское высшее военно-политическое училище ПВО;
Ленинградское высшее политическое училище МВД СССР;
Львовское высшее военно-политическое училище;
Минское высшее военно-политическое училище;
Новосибирское высшее военно-политическое общевойсковое училище;
Рижское высшее военно-политическое краснознаменное училище;
Свердловское высшее военно-политическое танко-артиллерийское училище;
Симферопольское высшее военно-политическое строительное училище.

В Советской армии наиболее зловредной разновидностью работников трибуны были замполиты, окончившие военно-политические училища (реже встречались выпускники "гражданских" ВУЗов). В жизни воинской части они не смыслили ровным счетом ничего, поэтому предпочитали заниматься, чем умели, т.е. распределением квартир, дефицитной мебели, ковров, а также рассмотрением персональных дел коммунистов, допустивших отклонения от норм коммунистической морали.Сколько же человеческих душ ими загублено!!!

Косвенно, но результатом ГКЧП явилось"уничтожение" касты прихлебателей замполитов.

В сентябре 1991 году в российской армии должность «замполит» была переименована в «помощник командира по воспитательной работе», именовавшиеся по привычке ЗАМПОЛИТами. В 2002 году в военных ВУЗах была снова введено обучение политработников, специальность которых сейчас называется «офицер-воспитатель». Срок обучения по этой специальности - пять лет, первые выпускники пришли в войска в 2007 годую

Анекдот для эатравки:
- Товарищ замполит! А что такое в материализме развитие по спирали?
- Ну как вам сказать? Вот, например, в прошлом году, когда мы в нашей медсанчасти пускали девок по кругу, я от Клавки поимел триппер, в этом году - сифилис. Ну, а на следующем витке уже готовлюсь к СПИДу.
- И нельзя это дело никак предотвратить?!
- Э-э, дружок, против диалектики не попрешь!