Ребенок аутист ходит в общеразвивающая группу. Стоит ли детям аутистам посещать детский сад

Меня очень часто просят рассказать о своем детстве и о том, каково это, быть аутичным ребенком в детском саду?
Многие родители расценивают то, что их аутичный ребенок может посещать детский сад как какое-то достижение, как повод для гордости, как что-то, за что стоит бороться. Ведь если ребенок ходит в садик, где так шумно и столько других деток, значит он такой нормальный! Да? Родители с радостью рассказывают о подобном достижении своим родственникам, коллегам, друзьям и знакомым, в том числе и другим родителям аутичных детей, тем самым подбивая их на то, чтобы они тоже определили свое аутичное чадо в детский сад.
И, не удевительно, если в погоне за тем, чтобы отметить очередное достижение своего ребенка и успокоить себя тем, что ребенок «может быть нормальным» родители определят его в детский сад когда он к этому не готов.

Когда кто-то пишет о том, что хочет отдать своего ребенка в садик мне хочеться заорать ему: «Нет, не делайте этого ни в коем случае!», но я останавливаю себя, понимая что не все садики похожи на мой и не все аутичные дети похожи на меня.
Тем не менее очень важно обратить внимание на то, что «социализация» в детском саду может стать причин серьезных проблем, некоторые из которых могут остаться на всю жизнь.

Итак, что происходит, когда ребенок оказывается в детском саду? Родители уходят, двери закрываются и ребенка отводят в комнату, полную детей. Ребенок оказывается на совершенно незнакомой ему территории, более того — он оказывается в новом, совершенно незнакомом для него мире, где действуют совсем другие правила, чем «снаружи». Вокруг все непредсказуемо, странно и шумно. Если ребенок аутичен, то он не всегда сможет отделить источники шума один от другого. Другие дети, вероятнее всего, его напугают — в свое время мне показалось, что эти дети безумны, я совершенно не понимала их действия и не понимала, что им от меня надо.
Правила не всегда понятные, не всегда ясно что можно, а что нельзя делать, не всегда ясно как следует задать вопрос. От тебя практически ничего не зависит — твоя жизнь находится в руках у воспитателя, который может быть не более предсказумым, чем другие дети.
Если ребенок после подобного стресса не заболевает, если у него не начинается эпилептический припадок или сильный мелтдаун, считается что он может ходить в садик.
При этом психическое состояние ребенка в садике и то, хочет он туда ходить или нет чаще всего не учитывается. Я постоянно слышу истории об обычных нейротипичных детях, которые умоляли своих родителей не отправлять их в детский сад, когда они были маленькими, но родители не обращали внимание на их просьбы, даже если финансовые возможности и другие ресурсы могли бы позволить им не отправлять ребенка в детский сад. Большинство взрослых людей, которые рассказывают мне о том, как им не хотелось ходить в детстве в детский сад вспоминают об этом с улыбкой, как о чем-то довольно безобидном и не имеющем значения, иногда даже веселом. Они полностью переходят на сторону своих родителей, и зачастую считают, что те поступали правильно, потому что они «учили их терпению», «показали, что не всегда все бывает так, как хочется» и «помогли им понять что значит находиться в коллективе».

Мое прибывание в садике не было обязательным. Я ходила в садик всего два года, те два года, которые предшествовали школе. Первый год я очень много болела, второй год болела чуть меньше, но тоже довольно часто садик пропускала. Обычно меня забирали из садика после обеда или после тихого часа — забирали бабушка с дедушкой, у которых на самом деле была возможность следить за мной весь день. А если это их так утомляло бы, что случилось бы, если бы я несколько часов побыла одна? Думаю, мои родители прекрасно понимали что ничего страшного бы не случилось! Точно так же, как они водили меня по утрам в садик, они могли бы водить меня к тем самым бабушке и дедушке, которые жили неподалеку от садика. Там бы я могла высыпаться — потому что если я встаю рано утром, как в детстве, так и сейчас, я всегда чувствую себя сонной, во сколько бы я ни ложилась спать. Или листала бы книжки. Или играла бы. Или слушала бы советские песни, которые мне тогда нравились. Я прекрасно могла бы проводить время до обеда одной! Более того, мне нравилось проводить время одной!
Но родители решили меня социализировать. В этом была настоящая причина, в этом, а не в том, что им было не с кем меня оставить. Они решили, что если я буду ходить в садик, мне будет легче «привыкнуть к коллективу» в школе. Когда я это поняла и когда кто-то из взрослых (не помню, кто именно) это подтвердил мне показалось, что меня просто внаглую использовали. Если бы я родилась мальчиком и родители сделали бы мне операцию по смене пола, или если бы я была приемной дочерью и они бы это от меня скрывали, или если бы они скрывали что у меня есть брат или сестра… Думаю тогда бы это возмущало бы меня намного меньше! Они решили за меня, как мне будет лучше, хотя я самого начала знала что ничего, ничего хорошего от садика ждать не придется, с самого первого дня! И они не говорили мне всей правды. Разве это не похоже на типичную ситуацию из антиутопии, когда человек у власти якобы «ради блага большинства» навязывает им определенный образ жизни, дает не полную информацию, скрывает часть правды? Почему подобное отношение к взрослым людям считается ужасным, а к детям нормальным?
Из-за садика у меня появилось множество серьезных психологических проблем, которые негативно отразились и на моей социализации, и на моей дальнейшей жизни. Мне уже двадцать лет, но я до сих пор считаю свое пребывание в садике серьезной ошибкой.
Вот история того, как мой опыт в детском саду повлиял на мою социализацию — которая фактически была целью моего там пребывания.

Если что-то и могло сильно усугубить мои проблемы с общением, то только детский сад.
До детского сада я была общительным ребенком.
Насколько вообще может быть общительным аутичный ребенок, который совершенно не понимает эмоции и поведение других людей, с трудом различает и запоминает лица тех, кого не видит каждый день, и воспринимает людей только как слушателей или источник информации. Мне нравилось рассказывать про виды динозавров и про баюк — существ из параллельного мира, которых я выдумала, нравилось рассказывать наизусть фрагменты из мультиков. Я не умела нормально пересказывать и рассказывать то, о чем я фантазировала — мои рассказы были обрывочными историями, но мне нравилось говорить про свои интересы. Я не знала, скучно другим людям или нет, да в принципе это и не было мне важно — скорее всего если бы я задумалась об этом, то не поверила бы что кому-то действительно может быть неинтересно то, что интересно мне.
Мне нравилось, когда другие люди говорили на интересующие меня темы или рассказывали что-то необычное, о чем они не читали мне в детских книгах. Например, когда отец говорил про оптику, зеркальные отражения, черные дыры и параллельные миры. Или когда дедушка рассказывал всякие истории про российских царей и советских разведчиков. И когда все взрослые — не важно кто — рассказывали мне о своем детстве.
Я не понимала людей, не знала чем «расстроен» отличается от «рассержен», как по голосу или по лицу понять о чем думает человек, не знала как сделать так, чтобы люди реагировали на мои слова так, как мне хочется, и даже не думала об этом. Но я не имела ничего против людей. Я хотела общаться в том смысле, в котором я понимала общение. Особенно со взрослыми, потому что дети пугали меня даже на детской площадке — они говорили мне странные вещи, иногда приглашали в игру, смысл которой я не понимала и требовали чтобы я для этой игры выполняла какие-то «бессмысленные действия». Еще я не знала, как мне подойти к ним, когда бабушка на этом настаивала. И вообще зачем мне к ним идти — когда меня спрашивали, почему я ни с кем не общаюсь в школе раннего развития, я не понимала почему я должна это делать. Дети странные, и дети не рассказывали ничего интересного.
Но они пугали меня не сильно.

Когда я пришла в садик, мне казалось, что меня засунули в тюрьму или в сумашедший дом. Дети орали, бегали, выполняли какие-то хаотичные действия и постоянно что-то от меня хотели. С ними было не просто невозможно общаться — за ними было невозможно уследить. Родители и бабушки с дедушкой хотели, чтобы я общалась с детьми в садике. Но мне было сложно сосредоточиться даже на том, о чем они говорят, потому что вокруг было слишком много шума. Из-за шума я почти не понимала, о чем они говорят, а если и понимала, то не могла понять как и что надо говорить. Мне не пришло бы в голову общаться с такими безумными детьми, если бы на этом не настаивала моя семья. Несколько раз я пыталась подойти к ним чтобы «поиграть», но они даже не обращали на меня внимания. Я была этому даже рада.

В садике мне хотелось только одного — чтобы меня все оставили в покое. Я кружилась, расставив руки, в дальнем конце комнаты, или просто бродила в соседней комнате, бегала, вертела головой, повторяла понравившиеся фразы, трясла руками на ходу или прижимала к себе какую-нибудь игрушку, которую я приносила из дома — мне хотелось, чтобы рядом со мной была частичка знакомого для меня места, частичка моего дома. Я еще не знала что такое стимминг, но по сути мое постоянное брождение по комнате, переходящее в бег, вдали от всех, было стиммингом. Это помогало мне не обращать внимание на шум, успокоиться и думать о чем-то своем. Я и сейчас так делаю, когда мне плохо, или когда я сосредоточенно о чем-то думаю, когда мне надо отвлечься, когда я рада или когда я что-то планирую.
Когда я бродила по комнате, или бегала, или кружилась, мне было более-менее нормально. Намного хуже, чем дома, но это было сносно. Иногда мне даже удавалось начать фантазировать — в то время я фактически жила в мире, который выдумала. Иногда я повторяла какие-то понравившиеся мне слова, иногда молчала. Но я никого не трогала. И не хотела чтобы трогали меня.
Но другие дети зачем-то лезли ко мне, пытались отобрать мою игрушку и швыряли ее, перекидывая друг другу как мяч — так, что я не могла понять, что они могут с ней сделать. Если бы они меня избивали, это было бы намного лучше. То, что они забирали у меня единственную привычную и мою вещь в этом хаотичном и чужом для меня месте казалось мне чем-то очень ужасным, настолько, что даже сейчас я не знаю, как это описать. Они трогали меня — иногда слегка, иногда толкали, но это вседа были очень мерзкие ощущения. Они говорили всякие абсурдные и глупые фразы — это были обычные детские дразнилки, но тогда для меня они звучали так, как если бы сейчас на улице я увидела бы взрослых людей, которые орут, показывая друг на друга, что видят зеленых пришельцев и красных собак. Дети в садике меня жутко пугали. Я не понимала, как они мыслят и как общаются друг с другом. Они были инопланетянами, и довольно опасными. Пока они рядом, я не чувствовала себя в безопасности. Мне казалось, что от них можно ожидать все что угодно. Если бы они вдруг накинулись бы на меня и покусали бы, я бы ничуточки не удивилась. Или если бы они вдруг стали бы ползать на четвереньках и лизать пол. Я не могла понять, какие из их слов стоит воспринимать всерьез, а какие нет — все эти слова казались мне нескончаемой чередой пугающего бреда. Угрозы я воспринимала всерьез — например я поверила одному маленькому мальчику, который сказал что убьет меня и мою мать если я кому-то повторю его слова. Мне казалось, что некоторые из детей вполне могли бы убить или покалечить меня но не делают это только из-за страха перед воспитателями. И я не решалась давать им сдачи, когда они ко мне лезут — несмотря на то, что это советовали мне и воспитатели, и родители. Потому что я была уверена, что они могут меня покалечить, и мне было настолько страшно, что я не могла дать сдачи.

Отвечать словами я тоже не могла. Для своего возраста я была довольно развитым ребенком, но в экстренной ситуации я не могла сформулировать даже очень короткий ответ. Более того, я не могла понять, что можно ответить этим существам.
Часто я пыталась рассказать отцу о том, что происходит в садике — мне удавалось пересказывать отдельные момементы, те, которые меня больше всего пугали — и он говорил мне, что отвечать в таких ситуациях. Но проблема была в том, что таких ситутаций больше не было. Каждый случай был уникален, а ответ был только один, тот, который отец дал мне для конкретного случая — эти ответы зачастую были не менее странные чем те, что говорят дети — например мне советовали назвать одного мальчика Стаса «дырявым тазом», это было абсурдно, даже смешно, и я не понимала как это может подействовать, но отец разбирался в людях лучше меня и я действительно верила, что это поможет.
Некоторые аутичные люди рассказывают, что в детстве им казалось, что все остальные люди действуют «от балды», спонтанно, что в их действиях нет и не должно быть логической последовательности. У меня было иначе. Не помню, когда я впервые сравнила себя и других людей, сама я дошла до этого или просто поверила кому-то другому, кто это говорил, но я рассуждала так: «я — человек, и те люди вокруг меня — они тоже люди. я действую, основываясь на логике, а значит и в их действиях есть логическая взаимосвязь». Я думала это не словами, потому что тогда я вообще ничего не думала словами, только зрительными образами. И рассуждала я так задолго до садика — мне кажется, что я думала так всегда потому что я не могу вспомнить момента, когда я начала так думать. Но если логика родителей, бабушек, деда, дяди и других взрослых была мне просто непонятна — они были для меня как иностранцы из страны с другим менталитетом и я думала что смогу понять их со временем, то у детей из детского сада, да и вообще у большинства детей, не было логики. Так мне казалось. Вот они дейтсвительно действовали «от балды», потому что их действия были совершенно непонятны, они не давали им никаких объяснений, даже самых странных, вытворяли какие-то пугающие вещи, говорили фразы, которые звучали как набор слов. Маленькие дети, двухлетки, к которым я сбегала во время прогулки, были более спокойными и понятными. Старшие дети — мои ровесники, не казались мне людьми. Мне казалось, что есть такой период в жизни человека когда он уже не малыш, но еще и не взрослый и действует спонтанно, и мне казалось что я, из-за того что я более развитая, просто переросла этот период. О том, что дети ведут себя так странно, потому что они «еще маленькие»я слышала от родственников. Как и о том, что я «очень развитая девочка». Это было единственное логическое объяснение, и поэтому я ему верила. Именно поэтому абсурдные советы родителей о том, что на абсурдную фразу детей надо отвечать другой абсурдной фразой не казались мне еще большим абсурдом.
Я думала что мои родители понимают язык этих странных существ, которые по загадочной причине считаются одного со мной вида.
Этих существ — моих «товарищей» по группе — я считала скорее машинами, чем людьми. Очень сложными, плохо работающими машинами, которыми надо сказать определенную фразу, которая сама по себе не имеет смысла, чтобы они «сработали» определенным образом. Как бывает в компьютерных играх, в которые я играла в более позднем возрасте. Чтобы другой персонаж сделал то, что я хочу, я должна совершить какое-то бессмысленное действие — например не просто пройти мимо, а перепрыгнуть через его голову и пойти мимо. «Стас — дырявый таз» было подобным бессмысленным действием, после которого Стас должен был, по словам моего отца, от меня отстать.
Вот только фразу, на которую я должна была ответить «Стас — дырявый таз», Стас больше не повторял. А что говорить на его новые абсурдные фразы я не знала, потому что не понимала как Стас работает и действительно ли «дырявый таз» — это универсальная реакция на любые его слова, которые я не понимаю.
И снова я шла к отцу, или к бабушке, или к маме, пыталась продумать все возможные варианты того, что Стас — или какой-то другой ребенок, о котором я вспоминала дома — мог сделать или сказать мне, вспоминала все что он делал и говорил до этого. Особенно часто я так делала в последний год своего пребывания в садике, когда мне было легче запомнить и рассказать фразы. Родственники придумывали ответы — на каждую мою фразу. А я все придумывала новые и новые варианты развития событий, но никогда не могла предусмотреть все.

Мои родственники начинали кричать на меня, говорить не так, как они говорят обычно (сейчас бы я сказала, что они сердились и что моя предусмотрительность им надоедала). Они говорили, что я упиваюсь подобными разговорами, что мне нравится мусолить эти темы и что я не могу за себя постоять.
А я действительно не могла за себя постоять, хоть и очень хотела. Давайте рассуждать логично — когда вам действительно плохо, разве бы вы не сделали все возможное, чтобы улучшить ситуацию?
Проблема была не только в том, что я не знала как отвечать. Даже когда у меня были готовые ответы я вскоре поняла, что не могу отвечать. В буквальном, физическом смысле этого слова. Я открывала рот и не могла ничего сказать или говорила что-то очень короткое. В таких ситуациях сердце билось очень быстро, руки становились потными и мне хотелось бежать куда подальше. Но обычно я никуда не бежала, потому что от этого стало бы еще страшнее.
После садика я практически не могла разговаривать со сверстниками. Это продлилось до седьмого класса школы и стало причиной множества проблем в дальнейшем.

Итак, меня отдали в детский сад ради социализации. Какие же результаты эта «социализация» принесла?

1) До детского сада я не имела ничего против общения со сверстниками, хоть и не стремилась к нему. По сути, в школе раннего развития например, сверстники были мне безразличны. После детского сада мне хотелось держаться подальше от всех детей, близких мне по возрасту. Я стала воспринимать их как опасность.

2) До детского сада я была уверена, что у любого человеческого действия есть прична, которую я просто не могу понять. После детского сада я думала, что большинство моих сверстников действуют «от балды» или следуя какой-то «недопричине».

3) До детского сада я верила взрослым, которые говорили что с любым человеком можно договориться, хоть и понятия не имела, как этого добиться. В детском саду я стала воспринимать взаимодействие с людьми примерно как взаимодействие с техникой — нажатие определенной кнопки вызывает определенную реакцию, потому что установлена определенная программа. Практически я стала воспринимать людей как машины. После определенной абсурдной фразы надо сказать определенную абсурдную фразу и после этого последует желанная реакция — от меня отстанут — вот мое восприятие общения на тот момент.

4) Детский сад убедил меня в том, что я не способна общаться и очень сильно понизил мою самооценку. Я практически не могла говорить из-за полной потери ощущения безопасности, и когда мои родители рассказывали мне, как отвечали своим обидчикам в свое время, я чувствовала себя неполноценной. Мне казалось, что я всегда все порчу и у меня никогда ничего не получается, потому что из-за сенсорных перегрузок и проблем с мелкой моторикой я не могла нормально выполнять задания, которые нам давали в детском саду. Я жутко боялась сделать что-то не так или сказать что-то не то, от чего мои проблемы с речью только усиливались и мне вообще было сложно что-либо делать. У меня возникло устойчивое убеждение того, что я всегда все порчу и сама виновата в издевательствах надо мной, потому что мне очень часто говорили что я сама спровоцировала своих обидчиков тем-то и тем-то или просто тем, что не давала сдачи — фактически я чувствовала себя виноватой в издевательствах надо мной. При этом я не понимала что именно я сделала не так.

5) У меня возникли проблемы с речью и усилились проблемы с формулированием своих мыслей устно. Настолько, что очень часто я открывала рот и не могла произнести ни слова, и со временем эта проблема только прогрессировала. Я не смогла избавиться от нее до 14 лет, и из-за нее я подвергалась травле в школе, она мешала моей учебе и из-за нее я практически не могла не только общаться со сверстниками, а даже отвечать обидчикам и оставалась беззащитной.

Справедливости ради надо заметить, что я помню три случая, когда я действительно играла с другими детьми. Я играла с дочкой нашей нянечки, которая была года на три меня старше и уже училась в школе — мы играли в тихой комнате, и игра заключалась в том что мы — точнее она — придумывала всякие истории с куклами и говорила мне что надо говорить. С ней я играла несколько раз, но так как игры были одинаковые и это был один и тот же человек считаю это за один случай. Этот случай еще раз показал мне, что общаться с теми кто значительно старше меня — а когда тебе пять, три года -значительная разница — гораздо лучше чем со сверстниками.

Во второй раз я играла с одной девочкой, которую знала с двух лет. Это тоже было в последней группе детского сада. Игру придумала она. Даже не знаю, с чего это она решила со мной поиграть — обычно она общалась с другими девочками, которые смотрели те же мультфильмы, что и она.
Мы разложили заколки и личные вещи всех детей, которые они оставили в спальне, по их кроватям и стали «воспитательницами».
— Ты должна проверять кто спит а кто нет, — сказала она. — Если спит — говори что он молодец, если нет, бей плетью.
Она «била» всех, кто ей не нравился. Я же про всех говорила, что они спят. Не могу сказать, что игра была мне интересна — мне сама ее идея казалась странной и скучноватой, но я гордилась собой потому что все взрослые доставали меня тем, что я не умею общаться и не играю с детьми, а тут я действительно играла с одногрупницей.

И, наконец, была еще одна девочка, вместе с которой мы бегали кругами по комнате и орали песню из детской передачи «карусель». Вот эта игра мне не могла надоесть — в нее можно было играть даже в шумной общей комнате. Я делала то же, что и всегда — бегала по комнате кругами, только теперь со мной была еще одна девочка.
Иногда она что-то спрашивала у меня и я отвечала — когда могла услышать. Иногда приходилось переспрашивать, прежде чем ответить. Не помню, как ее звали, но мне нравилось с ней играть… точнее бегать. Мы дружили несколько дней.
Я наконец-то могла ответить бабушке, что у меня есть друг и бабушка переставала меня донимать тем, что мне надо завести друзей.
Но закончилось все тем, что я случайно разбила матрешку и эта девочка перестала со мной общаться потому что я «балованная». Весь день после этого я была очень сильно напугана. Я решила, что я в очередной раз «сделала что-то не так» и если я хочу чтобы со мной дружили надо все делать идиально, даже если я не знаю, что эта идиальность из себя представляет. Так что, возможно, не стоит даже пытаться. История с матрешкой так же напомнила мне, что людям доверять нельзя, они нелогичны и непредсказуемы, они могут трактовать твои действия как угодно и от них можно ожидать все что угодно.

Родители отправили меня в детский сад ради социализации. Как вы думаете, они добились того чего хотели?

(На фото очень маленькая я — одно из немногих фото на котором дедушке удалось сфотографировать меня так будто бы я смотрю в камеру. Фото сделано за год до поступления в детский сад, в России в Ивановской области. В том возрасте мне нравилось рассказывать заученные истории про динозавров, куски из мультфильма про Тарзана и из бабушкиных сериалов и обрывки моих собственных историй про параллельные миры. Я рассказывала эти истории взрослым, потому что дети меня немного пугали. После «социализации» в детском саду страх перед сверстниками сделал фактически невозможным любое взаимодействие с ними. Тем летом я просто не понимала как с ними общаться и не понимала что общение может быть другим кроме бесконечных монологов с моей стороны. Следующим летом я уже боялась говорить с ними и редко произносила вслух даже то, что мне удавалось сформулировать словами)

Минчанка Юлия Вишневская открыла специализированный частный детский сад, чтобы развивать своих двух дочерей с аутизмом. «Белсат» посетил одно из занятий Юлии с детьми.

Чтобы открыть садик, пришлось продать квартиру

Детский сад находится в одном из спальных районов Минска, на первом этаже многоэтажной высотки. Первое, что бросается в глаза, когда заходишь внутрь, — интерьер почти полностью белого цвета и множество разноцветных вывесок и изображений.

Хозяйка сада, Юлия Вишневская, рассказала, что к открытию дошкольного учебного заведения ее подтолкнула собственная семейная ситуация. У Юлии две маленькие дочери с аутизмом. В обычный садик женщина их отдать не могла, а найти человека для присмотра, который бы знал, как работать с такими детьми, не получилось. Тогда Юлия решила сама набираться знаний и опыта, чтобы воспитывать не только своих дочерей, но и помочь другим детям с аутизмом. Следующим шагом стало открытие собственного детского сада.

Первой трудностью на пути реализация идеи стала финансовая. Юлия рассказывает, что, чтобы сделать первые шаги, пришлось продать собственную квартиру в Гомеле. Чтобы получить средства, Юлия приняла участие в проекте телеканала ОНТ «Мой бизнес». Но в главный отбор ее не взяли, мол, садик — это не бизнес. В то же время несколько коммерческих организаций совместно выделили Юлии средства — всего десять тысяч долларов.

Деньги пошли на приобретение оборудования — цветных принтеров, смарт-доски и т.д.

Программ для работы с детьми с аутизмом в Беларуси нет

Следующей трудностью стал поиск специалистов для работы в саду. В Беларуси таких специально обученных людей нет.

«К нам приезжают много иностранных специалистов, которые готовы делиться своим опытом, но почему-то системой это у нас не становится, — говорит Юлия. — Все на уровне родительских инициатив, каких-то эпизодических курсов».

Сейчас сад — частное учреждение. Юлия говорит, что были и амбиции сделать его государственным.

«Но если мы становимся государственным учреждением, то автоматически должны выполнять государственные стандарты образования, — отмечает хозяйка сада. — Аутисты очень выбиваются из массы всех остальных детей, для них невозможно составить некий единый стандарт».

На государственном уровне разработкой программ для детей с аутизмом в Беларуси никто не занимается, утверждает Светлана Кот, работница в саду.

«Если для детей с умственной недостаточностью, для инвалидов по зрению возможна общая программа, с каждым аутистом нужно несколько раз провести занятия, а потом для него индивидуально написать программу, которая будет учитывать его особенности развития, — отмечает специалист. — Нам нужна отдельная структура, которая бы занималась диагностикой и написанием программ для таких детей».

Каждый посетитель сада имеет свою индивидуальную программу, рассчитанную на полгода. Программы мобильные, могут быть дополнены в любой момент.

Садик для детей с аутизмом — белые стены и яркие цвета

Чем же отличается садик для детей с аутизмом от всем нам привычного детского сада?

Пространство в таком садике должно быть четко структурированным. Детки должны заниматься различными видами активности в разных местах — например, в правом углу учеба, в левом — игры.

Каждое занятие продумывается так, чтобы ничто не отвлекало, которое у детишек с аутизмом очень трудно занять. После каждого занятия — перерыв на игру с игрушкой.

Юлия обращает наше внимание на то, что в садике интерьер преимущественно белого цвета, а вещи, на которых нужно акцентировать внимание детей во время занятий, раскрашены в яркие цвета. Предметов в комнате, где проходит работа с ребенком, не должно быть много, и они должны иметь свои места — дети-аутисты любят, чтобы все было в порядке. В садике две смены, и в каждой по три ребенка. Больше садик себе позволить сегодня не может.

Работает садик двадцать часов в неделю. Цена за месяц занятий — 520 долларов.

«Но мы с нашей деятельности не получаем прибыль, — говорит Юлия. — Мы работаем на самообеспечении. Прибыль идет на оплату специалистов и аренды».

Юлия рассказывает, что в садик уже есть очереди.

«Нам даже из Москвы звонили, предлагали приехать к нам и здесь снимать квартиру, так как для них это получается дешевле».

По словам Юлии, часто приходится сталкиваться с тем, что звонят родители, очень хотят попасть в садик, но когда слышат цену, говорят, что не могут себе это позволить.

«Но если эта услуга для большинства вообще недоступна, то лучше пусть будет в дорогом варианте, чем ее вообще не будет», — подчеркивает наше собеседник.

Эксперт: «Мы отстаем от Европы и США на 40 лет»

После садика ребенок может пойти в частную школу или в интегрированный класс, которые были созданы в Беларуси специально для аутиста по инициативе общественной организации «Дети. Аутизм. Родители». Но несмотря на попытки создавать интеграционные классы и сады для детей с аутизмом, ситуация с дошкольным и школьным образованием таких детей в Беларуси выглядит достаточно уныло, утверждает Татьяна Голубович, руководитель общественного объединения «Хорошее дело. Помощь людям с аутизмом».

«Наша система образования настолько консервативная, что очень трудно организовать среду, которая бы помогала ребенку с аутизмом развиваться правильно», — говорит Татьяна.

Женщина отмечает, что в белорусском обществе существует огромная проблема понимания такого явления, как аутизм, да и вообще — людей, отличающихся от большинства.

«Но мне кажется, что это все придет к нам, когда общество научится понимать, что есть разные люди, разные дети, — говорит Татьяна. — И что вообще не надо делить детей — вот это аутист, аллергик, астматик и т.д. Это в первую очередь дети. И они, и их семьи должны иметь шанс получить помощь и жить, как все».

Татьяна отмечает, что в Западной Европе и США существует огромное количество программ и организаций, помогающих детям с аутизмом. Мы отстаем от них лет на тридцать-сорок.

«Наша система образования не принимает мировой опыт реабилитации этих детей и тратит огромное количество ресурсов, времени на изобретение собственных, инновационных методов работы с такими детьми. Тем самым просто крадут время у людей».

Сад для детей-аутистов очень важен, так как работать с такими детьми надо начинать с самого раннего возраста, говорит Татьяна. Ведь чем раньше эта работа начнется, тем больше шансов будет у ребенка пойти в обычную школу, научиться говорить, общаться с другими, дружить.

Светлана Кудаева
Стоит ли детям аутистам посещать детский сад?

Тема : Стоит ли детям аутистам посещать детский сад ?

1 Понятие о синдроме раннего детского аутизма и аутистических чертах личности

Что такое аутизм ? Чем он страшен?

В последнее время в детских садах стало появляться всё больше и больше детей аутистов ,не все люди понимают, кто такие аутисты , имеют о них размытые представления. Родители спорят, стоит ли таким детям посещать детский сад ,. Давайте попробуем разобраться, что такое ранний детский аутизм , чем он опасен и лечится ли он и стоит ли этим детям посещать детский сад ?

Что же такое Аутизм ? Аутизм (от греческого – сам) – крайняя форма нарушения контактов, уход от реальности в собственный мир ощущений и переживаний.

Да, эти дети отличаются от других детей. Их взгляд "погружен в себя", речь монотонна или вовсе отсутствует, движения стереотипны. Сравнивать их не стоит с обычными детьми , они не хуже и не лучше, они особые дети, они другие…

Когда ребёнок- аутист ещё совсем маленький, некоторые родители начинают понимать, что с их ребёнком что-то не так, ребёнок безразличен к внешнему миру,он не устанавливает зрительный контакт, его взгляд направлен сквозь человека, он недостаточно привязан к родителям, безразличен к ним. Другие родители пытаются отогнать от себя эти мысли, успокаивают себя, что с их ребёнком всё в порядке, боятся идти к докторам. К сожалению, многие стараются не обращать на это внимания, да и врачи, не всегда вовремя диагностируют этот синдром.

И вот ребёнок подрастает, начинает посещать детский сад . Он отвлечен от всего, его не интересует чем заняты обычные дети, неинтересны игры, в которые они играют. Воспитателю сложно привлечь его внимание к игре и другим видам деятельности, особенно если это означает общение с миром. Ребенок остаётся равнодушным, не улыбается в ответ на улыбку взрослого. Его движения однообразны, в игре проявляется стереотипность, он повторяет одни и те же движения (пересыпает песок из руки в руку, подбрасывает игрушки, вертит куклу) . Игрушками он пользуется не по назначению. Дети аутисты любят играть с песком и сыпучим материалом,но игры заключаются не в строении куличей из песка, а пересыпании его.

В 3-4 года ребенок не играет с другими детьми, о себе обычно говорит во втором или в третьем лице,иногда его фразы вычурные и не соответствуют возрасту или речь его вовсе отсутствует

Движения аутичных детей угловатые , несоразмерные по амплитуде. Зачастую сложные движения он выполняет успешнее лёгких. У аутичных детей рано появляются страхи, ребенок боится определенных предметов и явлений (шум,электроприборы, мягкие игрушки, собаки, машины) перечень разнообразен. Страхи различны по своей природе,в одном случае причиной страха может быть звук, в другом световые воздействия. Реакция на страхи разнообразна (крик, плачь, ребёнок прячется, падает и лежит на полу.) Ребенку больше нравится быть одному. Он не проявляет беспокойство, если остается один без мамы или воспитателя.

2 Причины аутизма

Диагноз таким детям обычно ставится после двух лет. И тогда родители начинают задавать себе вопрос, почему это случилось именно с их ребёнком, пытаются найти ответ на вопрос можно ли было этого избежать?

Причина аутизма неизвестна , в большинстве случаев это наследственный фактор, нарушение развития мозга, хромосомные аномалии, однако при рождении все эти дети признаются нормальными.

3 Стоит или не стоит посещать детский сад ?

Теперь зададим вопрос и попробуем на него ответить, стоит ли таким детям посещать детские сады ? Ведь иногда создаётся впечатление, что им никто не нужен, им замечательно и комфортно находиться в одиночестве и общество им не нужно, они не нуждаются в посещении детских садов .

Это ошибочное мнение, на самом деле, это не совсем так, эти дети нуждаются в общении и обществе, они хотят, чтобы их поняли, но все знают, как правильно это сделать без вреда для ребёнка. Задача родителей и конечно же воспитателя, с которым он проводит почти весь день, помочь найти контакт с миром. А как же это сделать? Как добиться этого?

Существует много упражнений для коррекции поведения аутичных детей , но для того чтобы был результат их нужно регулярно выполнять, они должны быть частью жизни этих детей и их родителей. Нужно упорно работать и помнить, что аутичные дети , это медленные дети, не стоит их торопить и ждать результата в первые дни занятий. На это уходят месяцы, а порой даже годы и только упорные родители совместно с воспитателем могут добиться нужного результата.

- ребенокаутист ,как и другие нормальные дети индивидуален и это нужно учитывать при занятиях с ним, нужно учитывать специфические реакции ребенка, и уже на их основе, строить упорное обучение. Существуют случаи, когда дети аутисты , вырастая, работают по профессии. Ребёнок, который любит математику, увлечён цифрами, в будущем при упорной работе может стать бухгалтером.

Ребёнок аутист привязан к режиму и он болезненно реагируют на любые действия, выходящие за рамки обычных, поэтому нужно придерживаться постоянства, привычного для ребёнка;

Занятия должны проходить каждый день, конечно это трудно, но только это может дать положительный результат. Начинать нужно с малого, например, несколько минут в день и доводить постепенно до нескольких часов, естественно с перерывами;

Необходимо учить ребенка элементарным правилам безопасности. Эти дети имеют различные фобии и не могут замечать реальных угроз и опасностей : переходить улицу в положенном месте, не трогать горячие предметы руками, не совать в рот мелкие предметы и т. д. Если ребёнок будет знать слово «Стоп» , это убережёт его от некоторых видов опасностей.

Необходимо ограничивать этих детей от просмотра передач, мультиков и вообще необходимо ограничивать их в этом;

Ребёнку аутисту необходимо общество других детей. Он обязательно должен посещать детский сад , пусть не весь день, а хотя бы несколько часов ему будет достаточно.

Ребёнка следует отвлекать от стереотипных, хаотичных движений, как это сделать? С помощью танцев, упражнений, прыжков на месте;

Нужно как можно больше общаться с ребёнком, пусть он не будет отвечать, но он же будет слушать и запоминать, следует помнить что он нуждается в общении, даже больше, чем обычные дети;

Необходимо сделать ребёнку место, где он мог бы уединиться и побыть наедине со своими мыслями, где ему никто не сможет помешать;

Дети аутисты могут быть немотивированно агрессивными по отношению к людям и животным, поэтому следует, прежде чем завести домашнее животное, можно подарить ребёнку мягкую игрушку;

Нужно найти хорошего врача – психиатра для ребёнка. И желательно, чтобы он посещал одного специалиста , который будет знать особенности ребёнка, динамику его развития и благодаря этому сможет подобрать более точную терапию;

Отличный результат дает посещение с детьми различных центров для детей с аутизмом . Там можно получить информацию о методиках лечения и коррекции поведения.

Коррекционные методики, которые могут использовать родители и воспитатель :

В коррекции аутизма очень важна роль семьи. Родители должны быть заинтересованы в преемственности помощи своим детям и начинать нужно с дошкольного возраста, заканчивая достойным качеством жизни.

1. Нужно развивать у ребёнка тактильное восприятие, сделать это можно с помощью небольшой коробки, заполненной крупой, в которой будут спрятаны небольшие камушки или большие пуговички для начала их должно быть немного, постепенно количество их можно увеличить. Ребёнок должен их найти и извлечь. Коробку с крупой можно поменять на миску с водой, на дно которой можно положить монетки.

2. Детям с аутизмом нужно предлагать игры с водой, поскольку в большинстве случаев они обычно боятся воды. Занятия нужно начинать постепенно. Для начала можно немного намочить песок, постепенно песок должен становится, более влажным и на нем можно будет рисовать различные фигуры и линии.

3. Упражнение на развитие координации : переливание воды из чашки в чашку,по мере развития чашки нужно менять на более маленькие.

4. Лепка - одна из важнейших коррекционных методик : лепка очень хорошо развивает мелкую моторику и сенсорную чувствительность. Для лепки можно использовать обычный пластилин или массу для моделирования. Ребёнок раскатывает пластилин,лепит, делает шарики.

5. Нанизывание крупных бус на нитку. Постепенно крупные бусы можно заменить на более мелкие.

6. Дети аутисты очень любят складывать пазлы, их можно купить в магазине с крупными частями, а можно сделать их самостоятельно разрезав картинку на несколько частей, количество частей следует со временем увеличивать.

7. Для развития тактильных ощущений хорошо подойдут игры с различным материалом : наждачная бумага, шерсть, шёлк, обыкновенная бумага.

8. Переворачивание предметов, разложенных в ряд вот еще замечательное упражнение на моторику.

9. Пальчиковая гимнастика.

Схема занятий

Начинайте от простых упражнений переходя к более сложным. Для начала давайте упражнения, с которыми ребёнок будет с лёгкостью справляться, постепенно усложняя их. Это поможет ребёнку поверить в себя и свои силы. Занятия должны проходить следующим образом : 5 минут лепка, 5 минут пальчиковые игры, 5 минут танцы, затем перерыв и новый блок занятий.

Помощь детям с ранним детским аутизмом требует терпеливости, изобретательности, систематичности.

Ребёнка-аутиста , нужно принимать таким, какой он есть, он не лучше и не хуже других детей, он просто другой…. Он особенный. Это самое главное правило!

Исходя из всего выше сказанного, ребёнок посещавший детский сад и вовремя получавший психолого- педагогическую помощь позволяют поддержать попытки ребёнка вступить в сложные отношения с миром,картина трудностей ребёнка с аутизмом к школьному возрасту значительно отличается от того получал ли он раннее специальную помощь. Удачи и терпения вам у вас обязательно всё получится, главное верить и трудиться!

Вопрос: Добрый день! Мне нужна ваша помощь. К нам в группу приходит больная аутизмом девочка. Группа средняя. Нигде не могу найти информацию, как себя вести с такими детьми, ведь они могут проявлять агрессию просто так. У меня в группе 20 человек, по списку — больше, но ходит двадцать, меньше — редко. Уделять много времени этой девочке я не могу.

У меня четверо детей в группе очень оперативные — за ними глаз да глаз нужен. Я собрала в интернете информацию, но как общаться с такими детьми в детском саду нигде не могу найти. Боюсь агрессии.

Отвечает Любовь Голощапова, детский психолог:

На переднем плане письма Ваш страх – «боюсь агрессии»…

Возможно, он вызван какими-то неприятными событиями, имевшими место в прошлом, а может, чем-то другим. Но почему все письмо только об этом?

Страхи, особенно рационально не обоснованные, возникающие самопроизвольно, как бы помимо воли человека, оказывают сильное влияние на его жизнь. Обычно они реализуются в действительности по принципу «чего боишься, то и случается». Традиционно это принято называть законом подлости. На самом деле никакой «подлости» здесь нет. Просто часто возникающие в воображении картины, к тому же сопровождающиеся яркими эмоциональными переживаниями, осуществляются. Все равно, о чем Вы часто думаете – о хорошем или о плохом, предчувствуете радость или боитесь. Достаточные условия – часто и эмоционально. И можете считать, что заказ на выполнение Вашего «желания» (на самом деле — не-желания) принят.

— Будет исполнено! – рапортует мир, и создает условия для его быстрейшей реализации.

Так работает «закон подлости». Коротко говоря, бояться невыгодно. Ведь с таким же рьяным усердием будут выполнены и Ваши истинные желания.

Но оставим метафизику и вернемся к нашим детям в садике.

Очень меня удивил такой ход – отдать в сад аутичного ребенка. Конечно, случай случаю рознь, и на месте, безусловно, виднее. Тем не менее, этот ребенок возлагает на Вас дополнительную нагрузку. То, что Вы не нашли в интернете методик по воспитанию аутистов в саду, неудивительно – их просто туда не отдают. Так что Вы будете нашим пионером-первопроходцем. Может, будете делиться своими открытиями, знаниями и опытом? Это было бы очень полезно и интересно.

В общем случае аутичный ребенок очень замкнут, а коллективным играм и общению предпочитает уединение и самостоятельные занятия. С ним в группе гораздо меньше хлопот – он не будет приставать к другим детям, чего-то от них хотеть или требовать, отстаивать свои права и игрушки, заводить игры и беготню. Но как до него достучаться, чтобы он открыл Вам дверь к себе – тут Вам придется искать путь самой. Потому что остаются организационные моменты, когда нужно спать, есть, гулять и т.п., и это принято делать всем вместе.

Вашим инструментом может быть интерес. Сумеете заинтересовать – считайте, дело сделано.

Вам придется искать то, что нравится этой девочке, что ей интересно. Говорить с ней через понятия принуждения бессмысленно, все «надо», «должен», «все детки так делают» ее оставят равнодушно-невозмутимой. Ищите ее конек, это может быть, что угодно – музыка, рисунок, лепка, конструкторы, звери, цветы или что-то еще. На языке того, что ей нравится, Вы сможете с ней обо всем договориться.

Это как диковинный экзотический цветок – у нас такие не выращивают, как за ним ухаживать – непонятно, все приходится искать опытным путем. Но если правильный подход найден, сколько радости и восхищения принесут невиданные цветы и плоды…

А насчет «проявить агрессию просто так» могу Вам сказать одно: ничего не бывает просто так. Так может казаться, если человек не знает или не понимает причины.

Причины, вызывающие агрессию – насилие и ограничение.

Если у ребенка открыты все возможности для нормального, здорового, естественного развития, его не заставляют делать то, что ему мешает или не нужно. когда ему разрешают делать то, что ему нужно и хочется, тогда и агрессии не будет, она просто не нужна. Чтобы человек проявил агрессию, его нужно до этого специально довести, создать условия.

И вот еще что. Это не совет и не рекомендация, а просто мое мнение. Если бы я работала с детьми, и мне привели бы аутиста, я, наверное, поставила бы себе задачу определить, насколько возможно и полезно для всех присутствие такого ребенка в группе детей. Выяснила бы все возможности взаимодействия и взаимной пользы, испытала бы как можно больше разных методик, придумывала бы и опробовала свои методы, корректировала бы их по ходу жизни. Ух, а потом бы я… книжку бы опубликовала….

Интересно, это реализуется?

• >>>
• >>>

У всех родителей разные возможности по созданию условий для здоровья их детей, но сегодня мы расскажем и напомним о важном факторе, который может обеспечить для своего ребёнка каждый родитель и сделает многое! Давайте вспомнии как часто и какое количество ежедневно мой ребёнок пьёт простую воду?🤔 Мы постоянно интересуемся этим у родителей и, к сожалению, лишь пару раз слышали в ответ, что ребёнок хорошо и много пьёт и вообще любит это дело. Всё остальные родители говорят о том, что их ребёнок пьёт очень мало и вообще с этим есть проблемы, задумываются (ну я надеюсь) о том, что нужно обратить на это вопрос серьёзное внимание. Поскольку вопрос действительно важный, влияющий можно сказать на все, напрямую на динамику восстановления ребёнка! Разберёмся. У большинства наших детишек проблемы либо с кишечником, либо с витаминно-микроэлементным составом крови, плохой лимфоток, густая кровь, все что способствует течению воспалительных процессов, снижению иммунитета. И конечно все это сказывается на работе мозга и нервной системы. Мы же продвинутые родители и помним, что все системы организма взаимосвязаны? Вода- это качество лимфотока и качество крови. Многим мамам детей с аутоспектром можно даже дальше не обьяснять. Недостаток влаги или хроническое обезвоживание существенно снижает ферментальную активность. В переносе кислорода и питательных веществ тоже участвует вода. Вода циркулирует с кровью и позволяет усваивать человеку все минералы, витамины и соли. А если воды мало, то даже если ребёнок ест здоровую, содержащую витамины еду, они все равно плохо усваиваются. А на что влияет этот недостаток см. в посте о рационе питания. Вода выводит токсины. Большинство вредных веществ выходят из организма вместе с мочой и потом. Это особенно важно для детей в аутоспектре. Из-за обезвоживания обостряются хронические заболевания, нарушаются процессы вещественного обмена, повышает риск развития различных инфекций и заболеваний, поскольку недостаток влаги в первую очередь понижает работоспособность иммунной системы. Это тоже относится к детям в аутоспектре и к частоболеющим. Вода принимает участие в процессах пищеварения, предотвращает застой шлаков. Если мы хотим наладить работу кишечника, то без питьевого режима никуда. В наличии суставной жидкости, играющей роль смазки при работе суставов и мышц играет роль вода,способствующая лимфотоку. Мы не говорим уже о сердечно-сосудистой системе. При недостаточном количестве влаги в организме наша лимфа и кровь очень быстро загустевают, циркуляция сильно замедляется, а вещества не могут подниматься от конечностей по сосудам. Ещё раз. Страдает весь организм, включая могз и нервную систему. Самое главное, что бы вы как читатель видели связь между нашими публикациями и эти советы помогали вам! Поделитесь что у вас с питьем? Любит ребёнок пить или нет? Знали о важности питьевого режима для здоровья мозга?