Точки зрения на процесс заимствования. Презентация на тему "современный русский язык и заимствования "

Лет тридцать пять назад в "Литературной газете" чуть не произошла драма, чреватая скандалом, конфузом, если не позором. Но закончилось происшествие всеобщим весельем и умилением.

Читатели получают "ЛГ" в среду. Во вторник утром сигнальные экземпляры уже лежали на столах всех сотрудников редакции и издательства. В том числе и на столе вахтера Берты Наумовны - в вестибюле у лифта.

Каждый год первый июньский номер "Литгазета" посвящала Пушкину. К дню его рождения. В том номере, о котором я рассказываю, всю первую полосу занимала фотография памятника поэту на Тверском бульваре Москвы. И надпи-сь крупными буквами: "Я лиру посвятил народу своему".

Вахтер Берта Наумовна посмотрела и сказала: "Но это же Некрасов написал..."

Поднялась паника. Мгновенно остановили типографские машины, первую полосу переверстали. Общее состояние вначале - ужас пополам с облегчением. Ведь это был бы чудовищной силы удар по репутации "Литературной газеты", авторитетнейшего в стране издания. Особенно - в кругах интеллигенции, в литературных кругах. Но вскоре в коридорах здания на Цветном бульваре, 32, воцарились умиление и веселье. Умиление, потому что Берте Наумовне тут же выписали премию. Спасительница! А веселье - потому что это ведь Пушкин. Ему в его эпоху приписывали все самое громкое, веселое, скандальное, интересное, включая и стихи его современников. Так что случившееся, можно считать, было в духе и в традициях великой русской литературы.

Которые продолжились и продолжались. Когда песню из кинофильма "Пять вечеров" в одной из радиопередач назвали народной, телефон Юлия Кима раскалился от поздравительных звонков. Он снимал трубку и говорил: "Русский народ слушает!" С авторами песен, хоть и редко, подобное бывает - народ возводит их творения на высочайший Олимп, называет их народными. Но в те же годы с Юлием Кимом случился другой казус - исключительный. Одна из московских газет то ли процитировала строфу из его стихотворения, приписав Пушкину, то ли напечатала все стихотворение под именем Пушкина.

На пороге наших дней

Неизбежно мы встречаем,

Узнаем и обнимаем

Наших истинных друзей.

Здравствуй, время гордых

Пылких клятв и долгих встреч!

Свято дружеское пламя,

Да не просто уберечь.

Все бы жить, как в оны дни -

Все бы жить легко и смело,

Не высчитывать предела

Для бесстрашья и любви.

И, подобно лицеистам,

Собираться у огня

В октябре багрянолистном

Девятнадцатого дня.

Не знаю, говорил ли тогда Ким, снимая трубку телефона: "Пушкин слушает!"

Вспомнил я об этом в связи с тем, что Международный день русского языка приурочен к дню рождения Пушкина. Пушкин не просто "наше все", он - радость ума и сердца, жизни. "Наша память хранит с малолетства веселое имя: Пушкин", - говорил Александр Блок.

Опрос "Московской правды" и "Макспарка" в эти дни вполне уместно был сформулирован так: "6 июня, в день рождения Александра Сергеевича Пушкина, отмечался Международный день русского языка. А может ли он сегодня являться средством международного общения?"

Александр Митрюшов отреагировал, не задумываясь: "Русский язык и есть средство международного общения".

"А он и так является! - поддержала его Евгения Френкель. - Сценка из жизни. Тель-Авив. Автостанция. Пардон, туалет. Негр никак не поймет, куда шекель положить, чтобы турникет сработал. Девушка объясняет ему на иврите, английском... Не понимает. И вдруг она говорит по-русски: "А засунь ты его..." "Понял", - по-русски отвечает негр. И нет проблем".

Участник обсуждения под ником Argimenes Aertus сообщил: "Русский язык сейчас второй в интернете после английского по всем параметрам, включая динамику развития. Ну и как язык межнационального общения тоже второй".

Товарищ №87 осведомился: "А где можно посмотреть на статистику?"

"У них свой, домашний интернет)))", - сострил прохладно прохладнов.

"Вы правы - русский язык сейчас второй в интернете, но наши депутаты с этим уже успешно борются", - в тон ему включился в разговор Дмитрий Нестеренко.

"Да, потому что это самый древний язык на планете, - заявил Oleg Brichkin. - Придет время, когда все население планеты будет говорить на русском языке. Человечество вернется к своим истокам".

Wiktor Romanow восхитился: "О, да! Вещий Олег!"

Однако Andrew Mazur возра-зил: "Самый древний - украинский, на нем еще древние египтяне размовляли".

"Начнем с того, что на территории бывшего СССР только русский язык - язык международного общения, - повернул обсуждение в серьезное русло Леонид Шестаков. - Глупость делают те республики и правительства, которые исключают русский язык из школьных программ".

"Закончим тем, что речь не о территории бывшего СССР, а о мировом значении, - продолжил тему Владимир Потапов. - Да и то молодежь как в бывших республиках Союза, так и в странах бывшей народной демократии русский язык уже не знает".

"Русский уходит в небытие в странах СССР", - подвел промежуточный итог Nilkolait.

"Бред. Во всех республиках бывшего Союза нанимают репетиторов для изучения русского, - возразил им Александр Яковлев. - Кстати, я не очень русский".

Тут надо отметить, что реплика Леонида Шестакова: "Глупость делают те республики и правительства, которые исключают русский язык из школьных программ" - эхо (по незнанию) недобрых пропагандистских акций некоторых наших тележурналистов и мелких, но агрессивных политиков. В сопредельных странах подобные заявления воспринимают как минимум с недоумением. Они не увеличивают симпатии к россиянам. Ведь никто там не думал "исключать русский язык из школьных программ". Например, в Казахстане и Кыргызстане русский язык в 5 - 9-х классах - 3 часа в неделю. Национальные языки - 4 часа в неделю.

"Русский язык пока еще сохраняет свой советский статус языка межнационального общения на постсоветском пространстве, - считает Vladislav Kiryanov. - Образованные носители тюркских языков - азербайджанцы, туркмены, узбеки, казахи и киргизы - будут скорее всего общаться на русском, если случай их сведет вместе... В 1979 году в международном доме отдыха журналистов в Варне я наблюдал со стороны общение на русском языке болгарина, чеха, немца и венгра. Они обсуждали серьезные вещи, связанные с политикой. Меня тогда поразило их владение русским языком. Возможно, они учились в Москве. Во времена Варшавского договора это было обычное явление. Конечно, не только журналисты соцлагеря знали русский язык, но и специалисты других отраслей. Тогда было тесное сотрудничество и, соответственно, русский язык использовался для общения".

"Распространенность его в мире сейчас падает, - откликнулся Дмитрий Нестеренко. - С 350 миллионов сократилась до 270 миллионов".

"По поводу временного уменьшения ареала русского языка рефлексировать не стоит, - ответил ему Борис Эпштейн. - По мере усиления России как государства все будет возвращаться на круги своя. В Прибалтике втихую - пока - идет расширение применения русского языка. В Финляндии его хотят сделать третьим государственным - в парламенте законопроект такой есть. В Средней Азии и Китае опять спрос на российских инженеров и преподавателей - и учителей русского языка в том числе".

"В последнее время русский язык начал усиленно портиться, - поделился своей озабоченностью Владислав Елагин. - Язык подвергся усиленной атаке воровской фени и мата. Потом на него обрушилась лавина англицизмов. Сейчас они употребляются даже там, где есть прекрасные и давно известные русские слова. Надо редакторам вычеркивать все эти "новеллы" (а для этого они, естественно, сами должны хорошо знать русский язык)".

"Да, конечно, - поддержал его Семен Берсенев. - Русский с примесью английского и есть современное средство межнационального общения".

В целом же ответы на вопрос: может ли русский язык сегодня являться средством международного общения, распределились так:

"Конечно, тем более что это один из шести официальных языков в ООН" - 64 процента.

"Да, особенно в сфере услуг: русские не хотят учить другие языки, а ездят по всему миру" - 11 процентов.

"Средство международного общения - русская классическая литература, а не современный язык" - 7 процентов.

"Русский язык деградирует, впрочем, как и большинство других" - 10 процентов.

"Русский мат понимают все - чем не средство общения!" - 8 процентов.

Завершим обсуждение двумя высказываниями.

"На постсоветском пространстве он таковым и является, - написал Сергей Кторов. - А в более широком ареале - когда рубль станет мировой резервной валютой и "Мосфильм" будет делать мировые блокбастеры".

"Для расширения нужно снискать уважение и наладить добрые отношения. С этим у России напряженно", - резюмировал Рзянин Юрий.

В современном мире язык распространяется на уровне цивилизации. Да, многие и многие будут учить русский, если мы станем лидерами в науках (не хочешь отстать - узнавай про последние серьезные исследования в российских научно-технических журналах, учи русский), если наши книги и фильмы начнут читать и смотреть повсеместно, от Китая до Канады, если российские технологии внедрят на заводах от Детройта до Иокогамы. То есть, если мы станем передовыми, богатыми, интересными, доброжелательными, примером для всех и во всех сферах.

И, как сказал Александр Блок: "В этих веселых истинах здравого смысла, перед которым мы так грешны, можно поклясться веселым именем Пушкина".

На вопрос Сочинение рассуждение на тему: Может ли русский язык обойтись без заимствованных слов. заданный автором Awfaf wafawf лучший ответ это можно озаглавить проще: «В русский язык лезут чужие слова» .
Лезут (в основном англицизмы) усилиями горе-журналистов, болтунов на телевидении и прочих представителей «масс-медиа и PR», по-русски говоря, представителей средств массовой информации, агитации и пропаганды.
Я не считаю, что это очень страшно и что надо бить в набат. Заметьте, что в предшествующей фразе за замечанием «по-русски» корневых русских слов почти нет. Ну и что? Эти и тысячи других нерусских слов стали своими в русском языке и теперь только лингвисты задумываются над их происхождением.
Но часто процесс заимствования в современном русском языке (использование новых заимствованных иностранных слов, не вошедших в русский язык) определяется:
- или незнанием соответствующих русских слов (как будто это перевод на русский иноязычной фразы роботом, который не знает всех слов русского языка и оставляет исходное слово) ,
- или нежеланием сделать текст понятным для целевой аудитории из-за снобизма или лени;
- или желанием сказать «ор-ригинально» или показать себя «в теме»
Вот к таким проявлениям «заимствований» стоит привлечь внимание, заострить, так сказать, копьё, в надежде, что мы пореже будем с такими «заимствованиями» сталкиваться. Читать статью на русском языке со словарем - не дело.
Конечно, всё не так просто. Процесс заимствования слов в русском языке неизбежен.
Бывает, что нового понятия на русском языке просто нет, и его надо описывать многими словами. Зачастую англоязычные термины короче русского слова, и тем более, описания (например, ритейл - розничная торговля). Русский язык, по-видимому, утратил способность создавать свои ёмкие короткие слова для описаний не наших идей, процессов, товаров и пр. (как, например, «самолёт»). Однако, из факта, что в английском слова много короче, чем в русском, никто не делает вывод, что нужен «поголовный переход на английский язык». Думаю, что не страшно, если будет несколько слов вместо одного!
Отметим, что англичане или американцы используют в качестве терминов простые, вполне понятные им слова, например, «фуд-корт» , и не смущаются их простотой.
Но заимствование слов - еще полбеды. Совсем плохо, когда происходит вытеснение, замещение русских слов иностранными: премия - бонус, направление - тренд, творческий - креативный и пр. Вот с этим надо «просто-таки нещадно бороться» !

Ответ от Невропатолог [активный]
Могу только подкинуть идею, что заимствовать зарубежные слова начали ещё в Петровские времена. так что маловероятно, что наш язык может обойтись без Мерчендайзинга и Ребрендинга.

Ответ от Правосознание [новичек]
Мир вокруг нас меняется и вместе с этим меняется и наш язык. М. А. Кронгауз, доктор филологических наук, в данном тексте размышляет о влиянии заимствований иностранных слов на русский язык.
Автор подчеркивает, что язык должен меняться, но с умеренной скоростью, так как запаздывание изменений доставляет людям значительное неудобство, а очень быстрые изменения могут мешать и раздражать...

Ответ от Просидеть [новичек]
Могу только подкинуть идею, что заимствовать зарубежные слова начали ещё в Петровские времена. так что маловероятно, что наш язык может обойтись без Мерчендайзинга и Ребрендинга

Можно без «чужеземщины»?!

Следует различать заимствованные и иноязычные сло­ва. Заимствованное слово лишь по своему происхождению является иноязычным, но на практике оно давно освоено системой языка и его носителями. Иногда это означает, что заимствованное слово не воспринимается как заимствован­ное, — оно давно стало привычным и «родным», мы уже не можем представить себе жизни без него. За примерами далеко ходить не надо: математика, философия, история, грамматика, анафема, ангел, епископ, демон, икона, монах, монастырь, лампада, известь, сахар, скамья, тетрадь, фо­нарь, буйвол, фасоль, свекла. Кстати, все эти слова являются грецизмами, то есть появились в результате заимствования из греческого языка.

В качестве другого примера приведем фрагмент из статьи Т. Чумакова, в которой говорится о необходимости защиты русского языка, и выделим в ней заимствованные из других языковслова:

Вопрос: имеем ли мы чувство национальной гор­дости или оно за последние 10-15 лет сильно зату­пилось да испарилось?

Да, не имеем, если даже передовая статья в пра­вительственной «Российской газете» от 16.05.2003 называется «В поисках драйва». Подзабыли, видимо, сытые журналисты«РГ», что русский язык — один из шести официальных языков Организации Объеди­ненных Наций, чего не скажешь, например, о немецком или турецком. Давайте же держать марку, господа!

Сейчас чуть ли не на каждом углу слышишь, что русский язык всегда сам себя защищал и очень это успешно делал. Авось и теперь выдюжит и устоит. Будем же реалистами и не покривим против прав­ды. То, что русский язык внутренне прочен и спосо­бен сам себя защитить, верно лишь отчасти. Его же всегда защищали великие наши Поэты, Писатели, Публицисты, Ораторы, Русская Православная Цер­ковь, Русский Театр, Эстрада, Кино, Радио, Телеви­дение(это, правда, наполовину калька, заимствована только первая часть слова, теле-.- И. Л.). Следова­ние лучшим примерам, когда слышишь в храме, или со сцены, или с трибуны писательского съезда, или из репродуктора образцовую литературную речь, безупречную по произношению — орфоэпии и благо­звучию — эвфонии.

Автор книги привел эти строки совсем не для того, что­бы убедить читателя, будто русский язык не нуждается в защите, будто его не нужно беречь. Скорее, этот пример должен показать, что говорить по-русски, не используя за­имствованных слов, невозможно. В приведенной выдержке все заимствованные слова использованы к месту, они не­сут важную функцию с точки зрения выражения мысли, и то, что сказано с их помощью, далеко не всегда можно вы­разить «русскими» словами. Да, поэт — это стихотворец, эвфония — благозвучие, нация — народ… Но как быть с эстрадой, репродуктором, радио, кино, сценой, статьей, газетой, журналистом? Собственно русских слов для обо значения этих явлений, пожалуй, нет.

Вопрос, следовательно, заключается в том, что мы должны более тщательно отбирать заимствуемые слова, отсеивать те, которые нам не нужны, и как можно более тщательно осваивать те, которые могут нам пригодиться. А осваивать значит вписывать в систему русского языка, устанавливать точные значения.

Отсев ненужных слов происходил всегда. Л. П. Крысин со ссылкой на словарь-справочник «Редкие слова в произ­ведениях авторов XIX века» (СПб., 1997) приводит список слов иноязычного происхождения, которые появились в рус­ском языке в позапрошлом веке: модерантизм (умеренность в политике), нивеллятор (тот, кто нивелирует, уравнивает что-либо), нотиция (официальное сообщение, уведомление), официалист (чиновник), экскузаиия (отговорка), эллеферия (свобода). Этих слов было гораздо больше, чем можно по­думать, ведь их хватило на целый словарь. Всех этих слов в современном русском языке нет, и причиной этого стало то, что сам язык «отсеял» ненужные для него новообразования. Кто может предсказать, какая судьба ожидает современные заимствованные слова?

Заимствования в языке — вообще-то очень мирная, даже академичная тема. В учебниках по русскому языку в соответствующей главе приводятся длинные списки заимствованных слов из церковнославянского, древнегреческого, латыни, немецкого, французского, голландского, польского и других языков. Но сегодня именно заимствования считаются одним из главных показателей порчи русского языка, угрозой его благополучию. Самые яростные противники иностранщины утверждают, что русский язык превращается в английский, а мы с вами этого даже не замечаем.

В одном из школьных методических пособий я прочел такую фразу: «Ученые считают, что если заимствованная лексика превышает 2-3%, то возможно скорое исчезновение языка. Количество заимствований в русском языке уже превышает 10%». Что это означает, понять довольно трудно. Русский язык уже исчез, а мы и не заметили? К счастью, в этой фразе все неверно. Во-первых, про 2-3% никто из разумных ученых, конечно же, не говорил, потому что количество заимствований в разных языках может очень сильно различаться, и это почти ничего не говорит об их благополучии. Скажем, очень много заимствованных слов в русском и английском, но исчезновение — будем говорить серьезно — им все-таки не грозит. Во-вторых, посчитать заимствования в языке очень трудно, а назвать конкретный процент просто невозможно. Непонятно, какое слово считать заимствованным. Например, мы недавно заимствовали из английского языка слово «пиар», но уже в самом русском языке появились такие слова, как «пиарить», «пиарит», «пропиарить», «отпиарить», «пиарщик» и другие. Если считать их заимствованиями, то таковых получится очень много — самые большие словари иностранных слов включают 20 000-25 000 статей, при этом в них включаются, как правило, лишь слова, заимствованные после XVII века. Но это свидетельствует не об упадке языка, а о том, что он хорошо справляется с чужим, осваивает, «одомашнивает» его, делает привычным.

Разделение сфер

Может показаться, что сегодня все заимствованные слова приходят к нам из английского. Это не совсем так. С трудом, но пока еще удерживает в некоторых областях свои позиции французский. Это прежде всего относится к от-кутюр, то есть высокой моде, а также кулинарному искусству и ресторанному делу. Вспомним хотя бы слово «сомелье» (специалист по винам в ресторане).

Как-то в рекламе я услышал еще и «шоколатье» (человек, знающий все о шоколаде). Вообще, кулинария — это область, где источниками заимствования служат разные языки. Названия блюд появляются в русском, когда национальная кухня становится популярной в России. Пришла мода на японскую кухню — и кто сейчас не знает, что такое «суши» или «сашими»? (Хотя и здесь, возможно, английский язык был посредником, поскольку при прямой транскрипции с японского эти слова звучат как «суси» и «сасими».) Меньший простор оставляет спорт, но и здесь встречаются не только английские слова. Скажем, популярность японской борьбы сумо подарила русскому языку не только само ее название, но и такие экзотические слова, как «йокодзуна» (высшее звание в иерархии борцов) или «басё» (турнир по сумо).

Французам в последнее время удалось обогатить русский язык только одним названием вида спорта — «паркур» (искусство перемещения и преодоления препятствий в условиях города). Зато мы им подарили чудесное слово le malossol, включенное в 2011 году во французский словарь «Ларусс». О значении его предоставляю догадаться читателям, но в виде подсказки сообщу, что оно встречается в надписях на стеклянных банках.

Перевод с русского

В русском языке действительно огромное количество «чужого». Заимствованы, например, практически все слова, начинающиеся на букву «а», за исключением одноименного союза и звукоподражаний вроде «ахать». Про многие слова мы даже не задумываемся, что они пришли из других языков, настолько они успешно «обрусели». Возьмем самое простое, важное и материальное. Что у нас на столе? «Помидоры» — из итальянского, «картофель» — из немецкого, «огурцы» — из греческого, «котлеты» — из французского… Да что уж говорить, если и «колбаса», и «хлеб» тоже заимствованные слова, только заимствованы они были очень давно. Или взгляните на список профессий. Откуда взялись все эти адвокаты, министры, лингвисты, биологи, доктора, стоматологи, почтальоны, машинисты, пилоты, педагоги, журналисты, режиссеры, актеры, балерины, слесари наконец? Эти слова заимствованы из разных языков. Ну и напоследок. Скажите, разве у настоящих патриотов, защитников русского языка, не опустятся руки, когда они узнают, что «кот» и «собака» тоже заимствованы?

Таким образом, уже и старых заимствований достаточно, чтобы либо кричать об исчезновении русского языка (во что мы все равно не верим), либо ничего не бояться. И все же обращусь к современности.

Мы все испытываем определенный дискомфорт из-за притока за сравнительно короткий период (с конца 1980-х), в основном из английского языка, большого числа чужих слов. Они часто просто непонятны, а их обилие делает непонятным и весь текст, причем вроде бы предназначенный широкому читателю, например статью в газете. Кроме того, язык не всегда успевает обработать их единым образом, и возникает вариативность в написании и произношении: «блоггер» — «блогер», «ресепшен» — «ресепшн» — «рисепшн» — «рисэпшн», «маркетинг» с ударением на первом или втором слоге. Это раздражает, а четкого ответа на вопрос «Как же правильно?» у лингвистов нет. И даже если есть, он может расходиться с общепринятой речевой практикой, и следовать таким рекомендациям довольно трудно.

Есть заимствования, которые вызывают у нас особое раздражение и даже нервный смех. Время от времени случается, что в русском языке появляется новое иностранное слово, очень похожее на старое заимствование. Похожее, да не совсем. Новые английские заимствования вступают в полемику или даже конфликт со своими дальними родственниками, пришедшими к нам из других языков. Как, например, в объявлении: «Консалтинговая фирма предоставляет консультационные услуги». Новый управленческий термин «контроллинг» до сих пор кажется мне пародией на старый добрый «контроль» (естественно, из немецкого), особенно в выражении «учет и контроллинг», издевательски напоминающий лозунг Ленина. Еще более странно, когда названия футбольных команд не совпадают с русским названием одноименных городов, потому что заимствованы они были в разное время и порой через посредство разных языков. Как, например, итальянские команды «Наполи» из города Неаполь или «Рома» из Рима.

Речь с большим количеством недавних заимствований кажется в лучшем случае неестественной, а в худшем — откровенным издевательством или, грубо говоря, выпендрежем. Русский человек спотыкается о всевозможные «-инги», как когда-то спотыкался об «-измы» (но потом привык и смирился). Далеко не всем русским кажутся органичными чуждые междометия «вау» или «упс», а теперь к ним еще добавилось загадочное «ауч». И они просят защитить русский язык от засилья чужого, по привычке обращаясь к государству, что, как правило, ни к чему хорошему не приводит.

Предполагали родство с коóлоб, колобóк, а также с украинскими кóвбиця, ковби´ чище — «чурбан», ковбáн — то же, ковбáтка — «кусок мяса». Вместе с тем, судя по вариантам с -ъl - и -lо -, имеются основания думать о заимствовании. Источником мог быть тюркский; сравните турецкое külbasty — «мясо, жаренное на рашпере, жареные котлеты», при этом -т- могло исчезнуть в прилагательном «колбасный». Менее вероятно произведение из древнееврейского kolbāśār — «мясо, всякая плоть, живое существо».

Найти и уничтожить

Здесь уместно вспомнить разные проекты защиты русского языка, и не только государственные.

В XIX веке министр просвещения России славянофил Александр Шишков предложил отказаться от иностранных слов и заменить их русскими. В результате были придуманы «мокроступы» вместо «галош», «трупоразъятие» вместо «анатомии», «шарокат» вместо «бильярда» и другие замены. Все эти слова в языке не сохранились.

В конце 40-х — начале 50-х годов XX века в рамках борьбы с космополитизмом проходила борьба с засорением русского языка. На этом фронте были достигнуты определенные успехи. Это коснулось даже футбольной терминологии. Так, мы потеряли когда-то популярные слова «бек», «хавбек» и «корнер». Едва ли, впрочем, сталинские методы борьбы с засорением языка можно применить в демократическом обществе. По крайней мере очень бы не хотелось. И нужно признать, что как только репрессии в обществе ослабевают, многое возвращается на круги своя. Ведь в сегодняшней футбольной терминологии сохранились слова «голкипер», «форвард» и «пенальти», которые на равных конкурируют с «вратарем», «нападающим» и «одиннадцатиметровым».

Ярким примером негосударственной борьбы с заимствованиями стал «Русский словарь языкового расширения», созданный Александром Солженицыным и впервые опубликованный в 1990 году. Его целью было, как писал сам Солженицын, восстановление прежде накопленных, а потом утерянных богатств русского языка. В нем можно найти удивительные диалектные, старинные и, кажется, вообще немыслимые русские слова, например, «брякотун», «взабыль», «вредослов», «двойчить», «дерзословить», «заимчивый», «можнёхонько», «мокрозимье». Читать словарь необычайно интересно, но, несмотря на авторитет Солженицына, эти слова в современный русский язык не вошли (кроме разного рода уменьшительных и ласкательных).

Наконец, последний пример заботы властей о чистоте языка — закон «О государственном языке Российской Федерации», в котором есть специальный «запретительный» параграф (статья 1, п. 6). Вначале в одной из редакций было сказано: «При использовании русского языка как государственного языка Российской Федерации не допускается использование просторечных, пренебрежительных, бранных слов и выражений, а также иностранных слов при наличии общеупотребительных аналогов в русском языке». В окончательном варианте закона запрет был переформулирован: «При использовании русского языка как государственного языка Российской Федерации не допускается использование слов и выражений, не соответствующих нормам современного русского литературного языка, за исключением иностранных слов, не имеющих общеупотребительных аналогов в русском языке», но и в такой редакции этот запрет никак не работает и никем не соблюдается.

По-видимому, заимствовано из народно-латинского cattus — «дикая кошка» (начиная с IV века н. э.). По культурно-историческим соображениям невероятно исконно славянское происхождение или заимствование в балтославянскую эпоху.

Обогащайтесь!

В этом законе отразилось довольно распространенное мнение, что заимствования бывают хорошие и плохие, полезные и вредные. Полезными считаются те, у которых нет русского аналога, а вредными — так называемые избыточные заимствования, конкурирующие с русскими словами и вытесняющие их. Правда, при пристальном рассмотрении оказывается, что аналогия почти никогда не бывает полной, что «киллер» — это не просто убийца, но убийца профессиональный, что «презентация» — это не точный синоним «представления», а «компьютер» — не ЭВМ.

И здесь пора произнести главное. Важно не наличие или отсутствие аналогий, а освоенность слова, его нейтральность, а по существу — привычка к слову. Сегодня слово «компьютер» ни у кого не вызывает протеста, а какой-нибудь «сейлзменеджер», или «гаджет», или «трендсеттер» кажутся ненужными, простой данью моде, в общем, пока чужими.

Само по себе заимствование иноязычных слов не означает слабости языка, его порчи и уж точно не приводит к его исчезновению. Хуже, когда язык начинает заимствовать не только чужую лексику, но и грамматику. И совсем худо, когда носители языка в определенных коммуникативных сферах полностью переходят на иностранные языки. Скажем, если ученые перестают писать статьи на родном языке и пользуются английским, то научная терминология в их родном языке перестает развиваться, и через поколение написать на нем связную статью будет просто невозможно.

Надо признать, что сегодня мы живем в условиях трансляции чужой культуры, то ли американской, то ли глобальной. В этой ситуации активное освоение чужой лексики оказывается для языка весьма эффективной защитой. Когда чужеродное слово произносится по-русски, склоняется или спрягается, обрастает родственными однокоренными словами, оно по существу становится русским. Это похоже на вакцинацию: нас заражают болезнью в слабой форме, чтобы мы выработали к ней иммунитет.

Я как-то гостил у своих русскоязычных друзей в Америке и заметил, что они вставляют в русскую речь английские слова, выражения или даже целые фразы. Механизм заимствования, освоения чужого у них отчасти перестал работать, им проще вставлять и смешивать фрагменты чужого и родного языков. Вот это уже трудноизлечимая болезнь, распад родного языка. Поэтому, пока есть возможность, заимствуйте, делайте чужое своим, или, как говорил Николай Бухарин (правый уклонист, между прочим): «Обогащайтесь». Раз уж нам выпало жить во времена глобализации.

Иллюстрации Ирины Батаковой

Во все времена и практически во всех странах к заимствованию относятся двояко: либо заимствование - это хорошо, не страшно для русского, в частности, языка, обогащает его; либо заимствование - это угроза для самого существования национального языка, приводит к потере самобытности. Подобное расхождение мнений наблюдается и в нашей стране. Более того, эти взгляды нашли отражение в таких течениях как славянофильство и западничество.

Является очевидным, что заимствование слов из других языков - естественный, необходимый и реально существующий процесс, который обусловлен международными связями. Это результат языковых контактов, взаимоотношений народов и государств.

Однако же вопрос о соотношении «своего» и «чужого», об использовании заимствований в русской речи всегда вызывал горячие дискуссии, ожесточенные споры.

Впервые об этом написал М.В. Лермонтов: «Берегите свойства собственного языка, ибо то, что любим в стиле латинском, французском или немецком, смеху достойно иногда бывает в русском».

Именно в XVIII веке и зародился тот спор о заимствованиях. Примерно сто лет спустя, когда в первой половине XIX века языкознание превратилось в самостоятельную науку, проблема иностранных слов в русской речи встала еще острей. Причем свое мнение высказывали не только ученые, но и критики и писатели.

А.Н. Толстой писал: «Известный процент иностранных слов врастает в язык. И в каждом случае инстинкт художника должен определить эту меру иностранных слов, их необходимость. Лучше говорить лифт, чем самоподымальщик, телефон, чем дальнеразговорня, пролетариат, чем голодранцы, но там, где можно найти коренное русское слово, - нужно его находить».

Ту же мысль высказывает В.Г. Белинский: «Слово мокроступы очень хорошо могло бы выразить понятие, выражаемое совершенно бессмысленным для нас словом галоши; но ведь не насильно же заставить целый народ вместо галоши говорить мокроступы, если он этого не хочет!». Он же очень хорошо сказал: «Пуристы боятся ненужного наводнения иностранных слов: опасение более чем неосновательное. Ненужное слово никогда не удержится в языке, сколько ни старайтесь ввести его в употребление».

Отрицательное отношения к заимствованиям выражал В.И. Даль, создатель знаменитого словаря русского языка. Он предлагал заменить иностранные слова на русскими синонимами: кашне - носопрятка, гимнастика - ловкосилие, кондитер -- сластник.

Сейчас то, что предлагал Даль кажется смешным, потому что вышеприведенные слова прочно вошли в русский язык, и мы не ощущаем из инородность. Примером второго отношения может быть великий русский критик В.Г. Белинский, который утверждал, что заимствования не страшны для русского языка.

Отрицательно относился к заимствованиям Александр Солженицын. В романе «В круге первом» один из героев проповедует негативное отношение к иностранным словам, заменяя их русскими образованиями. Хотя даже он не может обойтись без заимствований.

Компьютеризация и «интернетизация» общества привели к тому, что через глобальную сеть в устную речь прорвалось огромное количество английских слов. Именно с этим и связаны тревоги русистов: использование англицизмов в интернет-общении сегодня стало не просто модным увлечением. Все чаще носители «великого» и «могучего» просто не могут выразить мысль иначе, чем с помощью заимствованных слов. Очевидно, что тот русский язык, на котором ведется общение на форумах и в социальных сетях, будет непонятен сельскому жителю или профессору почтенного возраста. Но то, что происходит с заимствованными словами в интернете, очень напоминает систему вхождения иностранных слов, описанную выше.

Достаточно взглянуть на употребление двух иностранных слов: «флуд», которое означает бессмысленное сообщение, текст которого не несет смысловой нагрузки, и «бан» -- блокировка пользователя на форуме, запрещающая ему отправлять сообщения.

«Носители русского языка не просто используют эти слова, они их трансформируют, в результате чего появляются такие новообразования, как «флудить» -- писать бессмысленные сообщения или «флудильня», которое используется в контексте «не разводить флудильню», «не делать флудильню», забанить -- то есть запретить кому-либо оправлять сообщения.» Толковый словарь современного русского языка. Языковые изменения конца ХХ столетия. Астрель. 2005 г. С 200.

Эти слова, существующие в сленге интернет-пользователей, являются яркой иллюстрацией возможности языковой системы принимать, усваивать и перерабатывать новую информацию. Язык контролировать свою систему и свою чистоту, но значительное влияние на развитие языка оказывают сами люди.

«Заимствования есть в каждом языке. В каком-то больше, в каком-то меньше, но с ними ничего не поделаешь, сколько ни старайся. Ведь иностранные слова, как правило, интернациональны, международны, обозначают термины и предметы совместные, общие у данного народа, у данной культуры и данного языка с другими культурами и народами. И уже по этому одному, чтобы не оставаться в замкнутом уединении и оторванности от общих путей человечества, не следует их избегать, да, наверное, и невозможно.» Под ред. А. Боль. Русский язык - теория и практика. Учебное пособие. Минск. «ПОПУРРИ» 2000 г. С 39-40.

На какие слова исконные можно заменить кимоно, икебана, мистраль, корсеты, пиала, да и кому придет это в голову?

Наконец, ни один язык науки, искусства, политики, права, музыки, спорта немыслим без них.

А как обойтись без пальто, кашне, дипломата (портфеля), шляпы, зонтика, автомобилей, трамваев, метро, троллейбусов, кофе, чая, сигарет, папирос, портмоне - нужных нам иностранцев, многие из которых ушли и забылись вместе с предметами, веют архаикой, встречаясь в литературе, - букли, буфы, ливреи, кофты, стеки, ботфорты, муфты, корсеты, но многие появились совсем недавно? И так постоянно: одни приходят, другие уходят, какое - то из них остается надолго и насовсем, к нему привыкают, считают родным, какое - то лишь гость, посидевший, побывший и ушедший к себе. Стоит ли их без разбору выгонять, заменяя своими, доморощенными и не принимаемыми языком?

Однако, в последнее время поток заимствований настолько велик, что заставляет всерьез задуматься о будущем русского языка. Устная речь русского человека оказывается набитой английскими и американскими выражениями не самого лучшего качества. Волна иноязычных заимствований, хлынувшая в наш язык благодаря целому ряду исторических событий и технологических открытий, сделала почти невозможным употребление разговорной лексики без использования заимствований. Более того, процесс глобализации и развития высоких технологий делает процесс проникновения заимствований практически бесконечным.

Такая ситуация заставляет всерьез озаботиться вопросами развития русского языка. К заимствованиям необходимо относится с большой долей осторожности, поскольку в наше время наблюдается тенденция к увеличению количества иноязычной лексики в нашей языке.