"кровавый карлик" николай ежов. "Кровавый карлик"

Главная

По картинам

Скверный ребенок

ПО ТЕМЕ

О детстве будущего наркома практически ничего не известно. Родился он то ли в Санкт-Петербурге в семье рабочего-литейщика, то ли где-то на территории Литвы.

Ежов с детства отличался скверным характером. Дружить с ним никто не хотел, при виде Коли ребята во дворе разбегались по домам. Связываться с неуравновешенным ребенком не хотели даже взрослые. Ходили слухи, что какое-то время Ежов наблюдался у психиатра.

В 1915 году он пошел на фронт. Выдающихся достижений за будущим наркомом не водилось. Вскоре получил ранение и отправился в госпиталь. На фронт вояка больше не попал: после лечения его отправили подальше в тыл.

"Воробушек"

Известно, что партийная верхушка СССР в первые несколько десятков лет его существования не отличалась высоким ростом. Рост Ленина, по некоторым данным, едва доходил до 165 сантиметров, Сталин "вымахал" аж до 170-173. Но даже вождь народов смотрелся могучим богатырем по сравнению со 150-сантиметровым Ежовым.

Низкий рост долгое время был его проклятием. Из-за этого Ежова не воспринимали всерьез, сам он полагал, что именно из-за внешних данных он не достиг успеха на военной службе. Психологи называют подобные убеждения "комплексом Наполеона".

После знакомства с работником Центрального комитета партии Иваном Москвиным карьера Ежова пошла в гору. Сильными сторонами будущего "железного наркома" были преданность и исполнительность. Он быстро поднимался по лестнице власти, но совладать с комплексами так и не смог. Частично их подогревали окружающие Ежова люди: так, жена Москвина Софья, когда "наполеончик" гостил у них, часто корила его, жалела и называла "воробушком".

"Ежовые рукавицы"

Еще до своего прихода в кресло главы НКВД Ежов возглавил комиссию по расследованию убийства Сергея Кирова. По мнению ряда историков, реальное расследование не нужно было Сталину и его окружению, которое использовало гибель влиятельного партийного функционера для начала масштабных чисток и репрессий неугодных.

Возглавив комиссию, "воробушек" со свойственным ему энтузиазмом, граничащим с фанатизмом, начал избавляться от неугодных. Только за 1935 год в Ленинграде несколько десятков тысяч человек были приговорены к разным наказаниям, в том числе к высшей мере. Были обвинены в антисоветской деятельности Григорий Зиновьев и Лев Каменев.

Но погром в северной столице был только началом. За следующие три года, уже будучи во главе НКВД, Ежов утопит страну в крови, отправив на тот свет сотни тысяч человек.

Не щадили в годы большого террора даже высших военачальников, что уж говорить о простых людях. Из пяти маршалов Советского Союза двое были расстреляны (в том числе Михаил Тухачевский), а один погиб от пыток.

"Рогатый" гомосексуалист

Несмотря на жестокость и бескомпромиссность в рабочих вопросах, Ежов был не в состоянии совладать с собственной женой Евгенией Хаютиной. Пассия "наполеончика" была известна на всю Москву своими амурными похождениями. В числе ее любовников был писатель Михаил Шолохов, с которым они встречались в столичных гостиницах. Все это прослушивалось спецаппаратурой, а потом ложилось на стол Ежова.

Сталин знал о ситуации в семье главы НКВД, поэтому настоятельно "порекомендовал" ему развестись. Хаютина, однако, была против. На нервной почве она загремела в больницу, а вскоре умерла от отравления смертельно опасным веществом. По одной из версий, яд своей жене прислал "любящий" супруг, уставший от похождений своей благоверной.

Впрочем, "наполеончик" и сам не отличался верностью. Как вспоминала Зинаида Глинка, подруга Хаютиной, нарком бегал чуть ли не за каждой юбкой. Более того, уже после своего ареста он признался, что состоял и в гомосексуальных отношениях.

Первым мужчиной Ежова, по его собственному признанию, был начальник одной из ленинградских фабрик Иван Дементьев. В числе своих любовников "воробушек" назвал одного из организаторов расстрела царской семьи Филиппа Голощекина и директора МХАТ Якова Боярского.

Мертвецки пьян

На посту наркома внутренних дел Ежов, по воспоминаниям современников, безбожно пил. Во время ареста 10 апреля 1939 года в его служебной квартире было обнаружено огромное количество бутылок из-под спиртного.

Пристрастию "воробушка" к горячительным напиткам не раз удивлялся даже Сталин. Вождь народов возмущался, что Ежова невозможно было найти на рабочем месте, он же в этом время спал дома "мертвецки пьяный". Сам нарком уже в ходе следствия и суда причины своего пьянства объяснял работой: мол, трудился как вол, сильно уставал.

Убрать из истории

Для "железного наркома" все закончилось 4 февраля 1940 года. Приговором Военной коллегии Верховного Суда СССР он был признан виновным по обвинению в организации госпереворота и приговорен к высшей мере наказания.

Как вспоминал сотрудник НКВД, советский разведчик Павел Судоплатов, когда "наполеончика" вели на расстрел, он пел "Интернационал". Примечательно, что об аресте и смерти Ежова почти не сообщалось в советской печати. Труп павшего наркома был кремирован в Донском крематории, а его имя надолго вычеркнули из истории страны советов.

За Ежовым прочно закрепилась слава самого «кровавого» наркома СССР. Ее во многом подкрепляют официальные данные числа репрессированных. Но вопрос в другом. Была ли неуемная активность наркома его личной инициативой или им двигали другие мотивы?

Власть, несмотря ни на что

Биография Николая Ежова полна недомолвок. Точно неизвестно, где он родился, какое у него образование, как прошли его молодые годы. Не меньше загадок представляет и личность Ежова. С виду это тщедушный человечек с улыбкой ребенка, который никак не ассоциировался с образом «железного наркома».
Писатель Лев Разгон, неоднократно общавшийся с главным чекистом страны, писал: «Ежов совсем не был похож на вурдалака. Он был маленьким, худеньким человеком, всегда одетым в мятый дешевый костюм и синюю сатиновую косоворотку. Сидел за столом тихий, немногословный, слегка застенчивый, пил мало, не влезал в разговор, а только вслушивался, слегка наклонив голову».
Ежов их тех людей, у которых внешность не соответствует содержанию. Историк Никита Петров, один из авторов книги «Сталинский питомец», сравнивая Ежова с Ягодой, называет его бесцветным и однолинейным. И если второй, по словам историка, был хитер и коварен, то первый – примитивен и мстителен.
Ежов был функционером не самых выдающихся способностей, но тем не менее Сталин обратил на него внимание. Это яркий пример того, как революция выплескивала наверх самых посредственных личностей, не имевших при другом раскладе шансов занять высокий государственный пост. Но чем же на фоне других посредственностей выделялся Ежов?
При росте в 151 см Ежов вписывается в классический психотип человека, страдающего «комплексом Наполеона», главное жизненное кредо которого – всевозможными средствами компенсировать свой физический недостаток. Так ли это? Большой вопрос, но вся симптоматика налицо: непомерное честолюбие, скрытая агрессия, болезненное стремление к власти. Коллеги не раз обращали внимание на отличительные качества Ежова – исполнительность и услужливость, которые порой не знали меры.
Но еще более страшное качество Ежова – это готовность переступить даже через самых близких людей. Пройдет совсем немного времени после возвышения Ежова, и он без всякого угрызения совести отдаст под расстрел своего бывшего товарища Ивана Москвина, который открыл ему дорогу в большую жизнь. Через четыре месяца судьбу Москвина повторит его супруга Софья Александровна, подкармливавшая Ежова домашними обедами.

Большой террор маленького человека

Николая Ежова если и не назовешь главным зачинателем «Большого террора», то он уж точно в числе его главных действующих лиц. По своему размаху чистки 1937-1938 годов заметно превзошли репрессии первых полутора десятков лет Советской власти. Ведь если прежде советские карательные органы были нацелены на «классовых врагов», то теперь изменников искали уже внутри партии. По приблизительным подсчетам за период, в течение которого НКВД возглавлял Ежов, было арестовано не менее 1,7 млн. человек, почти 700 тысяч из них были казнены.
О наращивании мощи репрессивного аппарата НКВД в период «Большого террора» свидетельствуют две цифры: если в 1936 году в СССР было расстреляно 1 тысяча человек, то уже в 1937-м их число возросло до 350 тысяч. Подавляющее большинство исследователей ставят под сомнение необходимость такого количества жертв, многие их которых совершенно не вписываются в образ врага народа. А ведь среди репрессированных (как расстрелянных, так и переживших лагеря) немало тех, кого можно назвать гордостью нации: Павел Флоренский, Осип Мандельштам, Василий Блюхер, Павел Дыбенко, Лев Гумилев, Сергей Королев, Николай Заболоцкий.
Активное участие Ежова в репрессиях подтверждают не только его подписи в списках, приговоренных к различным мерам наказания (преимущественно к расстрелу), но и объем номенклатурной работы, который он проделал, прежде чем давать ход следственным делам. Именно с инициативы Ежова началась практика упрощенного порядка судебного рассмотрения, одобренная в октябре 1936 года Политбюро. Немаловажно, что это произошло в отсутствие Сталина, отдыхавшего в то время в Сочи.
Но и с вождем Ежов уже в должности наркома внутренних дел поддерживал тесные и частые контакты в том числе и по вопросам политических процессов. Историк Олег Хлевнюк, изучивший журналы посещений кабинета Сталина, писал, что за неполные два года Ежов на приеме у главы государства был 288 раз, в общей сложности проведя у него 850 часов. По этим показателям он уступал лишь наркому иностранных дел Молотову.
Вряд ли Ежов делился со Сталиным тем, как проходил процесс дознания обвиняемого. Об этом нам оставили воспоминания очевидцы событий тех лет. К примеру, Айно Куусинен, супруга видного партийного деятеля Отто Куусинена, осужденная в январе 1938-го, писала:
«Позднее я выяснила, что внизу, прямо под стенами моей камеры, стояло низкое строение, безобидно называвшееся "отделением для допросов". На самом деле это была камера пыток. Оттуда раздавались страшные, нечеловеческие крики, беспрерывные удары плётки».
Конечно, пытки применялись и до, и после Ежова. Однако, как заметил историк Евгений Антонюк, если, к примеру, при Берии предпочитали бить по местам где оставалось минимум следов, то при Ежове избивали так, что на осужденных зачастую не оставалось живого места.
В отличие от того же Берия Ежов неоднократно сам принимал участие не только в дознании, но и в казнях. Александр Павлюков в своей книге «Ежов. Биография» сообщает о том, что в расстрельном списке из 45 членов и кандидатов в члены ЦК, который Ежов подал Сталину в ноябре 1937 года, девять человек были расстреляны лично наркомом: в их числе – Первый секретарь Воронежского горкома Анна Калыгина.

Не Ежовым единым

Но повинен ли один Ежов в последствиях «Большого террора»? Списывать всех жертв на одного наркома будет несправедливо. Немаловажную роль сыграла внутри– и внешнеполитическая обстановка в которой оказалась наша страна. Резонансное убийство Кирова, активная деятельность оппозиционеров, поражение прокоммунистических сил в гражданском конфликте в Испании создали благоприятную обстановку для усиления шпиономании в СССР.
Не будем забывать и о Сталине – истинном творце «Большого террора». Уже в феврале 1937 года хозяин Кремля начинает подписывать расстрельные списки. По данным историка Никиты Петрова, из 44 тысяч намечавшихся по спискам жертв в итоге высшая мера была одобрена вождем для 39 тысяч человек. Правда расстреляли не больше 34 тысяч. Причина банальна. Ежов с таким рвением составлял списки, что допускал в них дубликаты фамилий.
Специалист по сталинской эпохе, историк, профессор МГУ Олег Хлевнюк в своих работах приводит массу других документов, адресованных Сталиным руководителям региональных партийных ячеек, в которых содержаться недвусмысленные посылы на усиление репрессивных мер. По оценке Хлевнюка, на данный момент можно говорить примерно о 35-40 тысячах осужденных поименно, санкции на расстрел которых были завизированы лично Сталиным.
О большинстве документов, где нет подписи главы СССР, можно с уверенностью сказать, что они не прошли мимо его контроля. Вождь, как известно, охотно изучал протоколы следственных допросов, докладные записки по арестам и часто дополнял уже существующие списки отдельными именами.
К моменту завершения активной стадии массовых репрессии судьба Ежова была уже предрешена. «Ежов - мерзавец! Погубил наши лучшие кадры. Разложившийся человек. Много невинных погубил. Мы его за это расстреляли», – не без лукавства говорил Сталин. Неизвестно, догадывался ли Ежов, что его изначально использовали как одноразовый инструмент, но на скамье подсудимых он себе не изменил: «Я почистил 14000 чекистов, но огромная моя вина заключается в том, что я мало их почистил».

Его расстреляли 4 февраля 1940 года. Всесильного наркома внутренних дел, ближайшего соратника вождя народов. Его звали Ежов Николай Иванович.
Маленького роста (1,51 м), не снискавший себе никакой славы, плюгавый, злобный (говорят что Ежов любил лично проводить допросы людей высокого роста), этот человечек идеально подходил для сталинской государственной карательной модели. И со своими обязанностями Ежов справлялся.

Правда потом настало и его время. "Мавр сделал свое дело, мавр должен умереть". И он умер, сталинский сатрап, готовый совершить любую подлость ради торжества "мировой революции". Человек который идеально подходил под ленинское утверждение про то, что любая кухарка может управлять государством. Да и его всесильный босс, некто Сталин, был таким же. Только социалистическая система могла породить таких чудовищ как Ежов, Сталин и иже с ними.

на фото справа Ежов и его начальство: Сталин и компания.

Ниже приведен документ, составленный после ареста некогда несгибаемого коммуниста Ежова Н.И. Как говорится: "Сегодня он играет джаз, а завтра родину продаст". Сегодня ты в десятке приближенных "к телу" вождя людей, а завтра простой враг народа.
Ну а документ, который приведен ниже, показывает некоторые эпизоды из личной жизни настоящего коммуниста. Впечатлительным людям просьба не читать. Слишком позорно жил коммунист:

Заявление арестованного Н. И. Ежова в Следственную часть НКВД СССР
24 апреля 1939 г.
Считаю необходимым довести до сведения следственных органов ряд новых фактов характеризующих мое морально бытовое разложение. Речь идет о моем давнем пороке - педерастии.
Начало этому было положено еще в ранней юности, когда я жил в учении у портного. Примерно лет с 15 до 16 у меня было несколько случаев извращенных половых актов с моими сверстниками учениками той же портновской мастерской. Помимо одной случайной связи с одним из солдат нашей роты у меня была связь с неким Филатовым, моим приятелем по Ленинграду с которым мы служили в одном полку. Связь была взаимноактивная, то есть «женщиной» была то одна, то другая сторона. Впоследствии Филатов был убит на фронте. В 1919 г. я был назначен комиссаром 2 базы радиотелеграфных Формирований. Секретарем у меня был некий Антошин. Знаю, что в1937 г. он был еще в Москве и работал где-то в качестве начальника радиостанции. Сам он инженер-радиотехник. С этим самым Антошиным у меня в 1919 г. была педерастическая связь взаимноактивная. В 1924 г. я работал в Семипалатинске. Вместе со мной туда поехал мой давний приятель Дементьев. С ним у меня также были в 1924 г несколько случаев педерастии активной только с моей стороны. В 1925 г. в городе Оренбурге я установил педерастическую связь с неким Боярским, тогда председателем Казахского облпрофсовета Сейчас он, насколько я знаю, работает директором художественного театра в Москве. Связь была взаимноактивная. Тогда он и я только приехали в Оренбург, жили в одной гостинице. Связь была короткой, до приезда его жены, которая вскоре приехала. В том же 1925 г. состоялся перевод столицы Казахстана из Оренбурга в Кзыл-Орду, куда на работу выехал и я. Вскоре туда приехал секретарем крайкома Голощекин Ф. И. (сейчас работает Главарбитром). Приехал он холостяком, без жены, я тоже жил на холостяцком положении. До своего отъезда в Москву (около 2-х месяцев) я фактически переселился к нему на квартиру и там часто ночевал. С ним у меня также вскоре установилась педерастическая связь, которая периодически продолжалась до моего отъезда. Связь с ним была, как и предыдущие взаимноактивная. В 1938 г. были два случая педерастической связи с Дементьевым, с которым я эту связь имел, как говорил выше, еще в 1924 г. Связь была в Москве осенью 1938 г. у меня на квартире уже после снятия меня с поста Наркомвнудела. Дементьев жил у меня тогда около двух месяцев. Несколько позже, тоже в 1938 г. были два случая педерастии между мной и Константиновым. С Константиновым я знаком с 1918 г. по армии. Работал он со мной до 1921 г. После 1921 г. мы почти не встречались. В 1938 г. он по моему приглашению стал часто бывать у меня на квартире и два или три раза был на даче. Приходил два раза с женой, остальные посещения были без жен. Оставался часто у меня ночевать. Как я сказал выше, тогда же у меня с ним были два случая педерастии. Связь была взаимноактивная. Следует еще сказать, что в одно из его посещений моей квартиры вместе с женой я и с ней имел половые сношения. Все это сопровождалось как правило пьянкой. Даю эти сведения следственным органам как дополнительный штрих характеризующий мое морально-бытовое разложение.
24 апреля 1939 г. Н. Ежов.

ЦА ФСБ. Ф. 3-ос. Оп. 6. Д. 3. Л. 420-423. Копия.

на фото тот самый Ежов (точней его портрет) на коммунистическом толковище.

В "Кровавый карлик".

на фото справа Ежов и его начальство: Сталин и компания.

ЦА ФСБ. Ф. 3-ос. Оп. 6. Д. 3. Л. 420-423. Копия.

Разделы