Южный фас курской дуги карта. Северный фас

А вот как события развивались на южном фасе Курской дуги. Здесь так же, как и на северном фасе, по немцам был нанесен упреждающий удар:
«…в ночь на 4 июля перебежчик-чех из саперного батальона 52-го армейского корпуса рассказал, что всем немецким солдатам роздан сухой паек на пять дней и дополнительные порции шнапса. Рассудив, что в ближайшие часы немцы пойдут в наступление, командующий Воронежским фронтом Н.Ф. Ватутин на рассвете 5 июля, следуя намеченному плану, отдал приказ артиллеристам открыть упреждающий огонь по немецким передовым позициям и местам сосредоточения войск. Интенсивная артиллерийская контрподготовка длилась около получаса…» (с. 273).
Так что враг и здесь понес еще перед началом операции очень существенные потери. И все-таки наступление немцев началось:
«…по числу орудий, весу залпа и управлению огнем артиллерия русских была несравнимо сильнее немецкой. Имевшиеся в распоряжении Манштейна артиллерийские орудия не смогли разрушить оборонительные позиции русских или расчистить проходы через минные поля. В результате многие танки подорвались на минах на подступах к русским позициям и вскоре остались позади наступающей немецкой пехоты.
Экипажи танков получили строгие инструкции:
“Ни при каких обстоятельствах не останавливать танк для оказания помощи поврежденным машинам. Техническая помощь является обязанностью только инженерных частей. Командиры танков должны продолжать наступление, пока танк не утратил мобильность. В случаях утраты танком подвижности, но при сохранении боеспособности орудия (например, технической поломки или повреждения гусеницы) экипаж должен продолжать вести огонь из неподвижного танка”.
Этот приказ, по существу, обрекал на смерть экипаж поврежденного танка, так как многочисленные советские орудия могли расстреливать остановившийся танк за считанные минуты после подрыва его на мине» (с. 275).
Так что диспозиция уже перед началом сражения обязывала немцев настраиваться на тотальную войну. Она и приняла характер тотальной, но по большей части именно для немецкой стороны. Меллентин:
«Мы встретили ожесточенное сопротивление, и, несмотря на все усилия наших войск, им не удалось продвинуться вперед. Перед дивизией “Великая Германия” находилось болото, а по ее плотным боевым порядкам вела сильный огонь русская артиллерия. Саперы не смогли навести необходимых переправ, в результате многие танки стали жертвами советской авиации…» (с. 314).
Далее:
«Полностью очистить район от оставленных советскими войсками минных полей не удалось. Концентрация на трех километрах нескольких сот боевых машин из разных частей, автотранспорта с четырьмя батальонами пехоты и артиллерийских тягачей при неподготовленности дороги ни к чему, кроме пробок на основных направлениях и потерях при налетах штурмовиков 2-й ВА и попадания на мины, привести не могла и не привела» (с. 432).
«Штаб 2-го тк СС внимательно отслеживал ситуацию. В этот момент для командования корпуса, как, впрочем, и для руководства всей армией, было очень важно как можно быстрее прорвать передний край первой наиболее укрепленной полосы русских и решительным рывком выйти на прохоровское направление, еще до того момента, как советская сторона подтянет мобильные оперативные резервы» (с. 393).
Но эти мобильные резервы, что для немцев окажется полным сюрпризом, нами были подтянуты сюда заранее - ведь нашими генералами отрабатывалась встреча врага именно здесь. И вот как наши «тридцатьчетверки» «разговаривали» с неприятелем уже на второй день его чрезвычайно насыщенных техникой атак. А на позиции 1-й танковой в тот момент навалились:
«…48-й танковый корпус, танковая дивизия СС “Адольф Гитлер”, два танковых корпуса СС, мотодивизия “Великая Германия”, танковые дивизии СС “Мертвая Голова”, “Райх”, “Викинг”.
Но пугаться превосходства врага было некогда…
Первый удар принял на себя 2-й танковый батальон под командой Семена Вовченко. Батальон имел 10 танков, но вел бой с 70 танками противника. В течение двух часов батальон Семена Вовченко уничтожил 24 танка противника, в том числе 14 “тигров”» (с. 187–188).
Так что в первых же встречных боях наши танки уже изрядно наковыряли по зубам танкам будущего мемуариста - всех и вся победителя - мистера Манштейна. И дрались не на жизнь, а насмерть, уже и сами погибая, стараясь при этом уничтожить и еще очередную пятерку спрятавшихся под броней «культуртрегеров», в ужасе пытающихся увернуться от горящего русского танка, идущего на таран!
Вот как описывает жена Катукова, сама, что и понятно, участница этого сражения, подвиг экипажа Шаландина в этом еще первом бою танковой бригады:
«…Шаландин и члены его экипажа Владимир Кустов, Владимир Лакомцев и сержант Петр Зеленин вступили в бой с численно превосходящим противником. Они действовали из засад, подпуская вражеские танки на дистанцию прямого выстрела, а затем, ударив по бортам, сожгли два “тигра” и один средний танк. Да, для этого нужны были крепкие нервы и мужественное сердце!» (с. 188).
Но вот загорелся танк Шаландина. Однако же, вместо чтоб покинуть горящий танк и быть расстрелянными в упор из пулеметов надвигающегося вражеского танка, экипаж, скорее всего израненный и искалеченный от попадания в танк снаряда, принял решение пусть и самим погибнуть, но преградить собою дорогу рвущемуся к Курску врагу.
И здесь стоит лишь представить - какой ужас обуял экипаж лишь мгновеньем раньше столь вроде бы и удачливого германского аса, своим тяжелым танком все-таки поджегшим наш средний танк? А что подумали увидевшие всю эту картину экипажи всех иных германских танков, в тот момент находящихся невдалеке? А что, самое может быть главное, услышали? Ведь связь, в отличие от наших, у германских танков работала превосходно. На улучшении ее качества в тот момент работали оборонные заводы не только полоненной Гитлером части Европы, но, как выясняется, и всего мира.
Они увидели, а главное - услышали с предсмертным воплем ужаса своих коллег, слишком не веселую для себя перспективу: чтобы спастись от русских танкистов мало подбить их танк - следует еще и от подожженного танка вовремя отшарахнуться на почтительное расстояние. И это для того, чтобы не взлететь на воздух от переизбытка снарядов, которыми столь щедро снабдила немцев снарядившая их в поход на Восток Европа. Ведь этот в иной ситуации просто безценный склад, находящийся у немецких танкистов под ногами, просто обязанных теперь детонировать при столкновении с этими сумасшедшими русскими!
А наш горящий танк:
«…пошел на таран “тигра”. “Тигр” загорелся, но погиб и весь экипаж нашего танка» (с. 188).
Враг, понятно, на такое уж вряд ли рассчитывал. И:
«…анализ поступавшей информации свидетельствовал, что уровень сопротивления советских войск был недооценен. Каждое сообщение из дивизий подтверждало предыдущее - войска продолжают топтаться на месте. Подготовленный план по прорыву передовых позиций русских рушился уже на начальной стадии, а вместе с ним и весь график наступления корпуса» (с. 393).
Вот как с немецкой стороны были описаны эти события:
«На южном фасе дуги через сутки после начала наступления усилиями 48-го танкового корпуса генерала Кнобельсдорфа и 2-го танкового корпуса СС генерала Хауссера немцам удалось вклиниться в оборону русских… Гот решил с первыми лучами солнца нанести удар через реку Березовая силами 3-й танковой дивизии и дивизии “Великая Германия”. Но ночью разразилась гроза, хлынул проливной дождь, вода в реке вышла из берегов и превратила прилегающие луга в топкое грязное болото. Под покровом темноты русские подтянули артиллерию и танки к развалинам и уцелевшим домам на северном берегу, и обе немецкие танковые дивизии понесли чувствительный урон от прямого огня русских, когда они на рассвете выстраивались в плотные боевые порядки. В течение дня под прикрытием дымовых завес немецкие саперы упорно наводили переправы. Над их головами бушевала яростная артиллерийская дуэль между советскими орудиями и сосредоточившимися танками, сопровождавшаяся непрерывными налетами немецких пикирующих бомбардировщиков, которыми Гот стремился компенсировать нехватку тяжелой артиллерии. К вечеру немцы, несмотря на серьезные потери, так и не смогли продвинуться ни на шаг. В ночь с 6 на 7 июля обе дивизии были оттянуты назад и переформированы» (с. 279).
«…хорошо подготовленные позиции, продуманная система артиллерийского огня и инженерных сооружений - все это изумило противника и наводило на мысли, что если и будет достигнута в этой операции победа, то заплатить за нее придется очень дорогую цену» (с. 451).
Но и на иных участках этого поля сражения поражение нападающей стороны читалось уже в самом его начале:
«Уже первые часы боев показали, что ставка на массированный удар тяжелыми боевыми машинами по обороне русских себя не оправдала.
“…Скованные минными полями и естественными препятствиями, наступающие танки были хорошей мишенью для русских, - отмечают Г. Хейнрици и В. Гаук. - Поэтому сверхтяжелые танки не смогли на деле проявить свою ударную мощь” (с. 114–115)» (с. 431).
Не обошлось и без свойственной боям такого масштаба неразберихи. Вот как завершила свою атаку рота «тигров» из 503-й отб 19-й тд генерал-майора Г. Шмидта:
«В отчете дивизии отмечалось:
“…Переправившейся в течение дня роте “тигров” под командованием капитана Хайтмана не удалось прорвать полосу укреплений противника вокруг предместья Михайловка. Почти все «тигры» были выведены из строя минами” (ЦАМО РФ, ф. 38 А, оп. 9027, д. 46, л. 151–152).
Девять “тигров” подорвались на минах, причем семь из них на собственных…» (с. 435).
А вот как здесь сражались наши артиллеристы. 7 июля совершил свой подвиг капитан артдивизиона Василий Мироненко. Когда в пылу сражения с немецкими “тиграми” был убит орудийный расчет, а вражеские танки уже приблизились к батарее вплотную:
«…Мироненко стал на место наводчика и, сам заряжая орудие, принялся в упор расстреливать танки. Он поджег шесть танков. Рядом с ним разорвался снаряд, и Василий Мироненко погиб. Ему посмертно присвоено звание Героя Советского Союза» (с. 190).
И это лишь один из множества эпизодов, прославивших стойкость русского человека на этой огненной Курской дуге. Потому:
«…несмотря на огромные потери, прорвать наш фронт немцам не удавалось. Противник наткнулся на непробиваемую стену» (с. 190).
Вот еще эпизод:
«Горячая обстановка сложилась и в полосе 6-го танкового корпуса.
…здесь противник напоролся на упорное сопротивление танкистов. 74 танка потерял противник и успеха не имел» (с. 190).
«Наши войска проявляли мужество, отвагу. Не щадили своих жизней, проявляя массовый героизм. Это были и пехотинцы, и артиллеристы, и танкисты, и медики, и тыловики - все как один. Все было отдано для победы» (с. 191).
Вот очередной эпизод:
«Командир 3-й роты лейтенант Круглов пропустил через роту 56 танков противника. Рота была укрыта в щелях, и ни один боец не дрогнул, потерь в роте не было. После трех атак потери врага - 20 танков сожжены и подбиты» (с. 191).
А вот что сообщают здесь же воевавшие немцы. Эрхард Раус:
«Развитие операции достигло кризисной точки. У нас не осталось никаких резервов, чтобы бросить их в бой» (с. 306).
Вот впечатления об этом моменте Курской битвы нашего фронтового разведчика Владимира Карпова:
«Танковые армады, разбомбленные авиацией и расстрелянные артиллерией, горели в полях, как железные города.
Наконец фашисты попятились. Сначала медленно, то и дело бросаясь в свирепые контратаки, потом быстрее, но все же организованно, от рубежа к рубежу. Наши войска преследовали их по пятам. Нет, не только дивизиями, сохранившимися в резерве, а главным образом теми же самыми, которые стояли насмерть в обороне. Усталые, небритые, пропитанные гарью бойцы день и ночь теснили противника. Усталость накопилась такая, что люди засыпали порой на ходу и двигались вперед в полусне, с закрытыми глазами, держась рукой за повозку, пушку или соседа» (с. 226–227).
Но до самого момента своего отступления эта южная, более мощная группировка врага, продвинулась за эту смертоносную для нее неделю на одном из участков на расстояние до 35 км. Но и это, при скорости продвижения танковых колонн 5 км в день, говорит именно о горах трупов, которые немцы отдали в жертву за эту свою последнюю попытку передвижения по нашей земле с целью ее захвата.
«Только за 6 июля противник потерял здесь более 200 танков, десятки тысяч солдат и около 100 боевых самолетов» (с. 153).
«…две гвардейские дивизии генерала И.М. Чистякова в суточном бою смогли сломать план вражеского командования и удержать на своих рубежах наиболее сильное танковое соединение ГА “Юг” - корпус Кнобельсдорфа» (с. 364).
«Топталась на месте и дивизия бригаденфюрера Т. Виша. Ее бронегруппы не смогли сходу прорвать участок 151-го гв. сп… Из дневника сводки дивизии: “Артподготовка нашего наступления 5.7.43 прошла согласно плану и, по показаниям пленных, очень успешно. Прорыв с последней бомбой в 4.05 удался только до противотанкового рва, где войска под фланкирующим огнем вражеских батарей с западного берега Ворсклы залегли и окопались” (Stadler S. Op. cit. S. 43).
Читатель, вероятно, обратил внимание на нестыковку в донесении: артподготовка успешная, но прорыва не последовало. Такая форма донесений “мы действуем по прекрасно разработанному плану, но результатов нет” - была широко распространена в германской армии. Причина ее живучести - универсальность, она устраивала всех: и вышестоящее командование (все идет по плану, неудачи - явление временное), и исполнителей (мы действуем по вашему плану; он блестящий, конечно, упорство противника в нем не учтено и все не так, как хотелось, но мы герои и под вашим руководством непременно победим). Уже после войны битые генералы вермахта перенесли этот проверенный прием в мемуарную литературу» (с. 388).
Но если немцы лишь отчитываются о некоей якобы где успешности своих действий, очень благоразумно избегая упоминания о потерях, то вот как выглядели в тот день оперативные сводки наших подразделений:
«Об итогах боев 6 июля и состоянии корпуса его штаб развернуто доложил командованию 1-й ТА в оперативной сводке к 12.00 7 июля:
«…10-я мбр… Потери: 3 Т-34, убито - 1 чел., ранено 3 чел. Уничтожено: 36 танков, 9 автомашин и до 70 солдат и офицеров противника…
1-я мбр… убито 13 чел., ранено 84 чел. Потери материальной части и вооружения: станковых пулеметов - 1, карабинов - 1, бронетранспортеров - 1, автомашин - 5. Уничтожено: 40 танков противника, из них 23 сожжено, 17 подбито, автомашин с боеприпасами и пехотой - 7, складов с боеприпасами - один и до 400 солдат и офицеров.
3-я мбр… Потери в матчасти и личном составе: 3 танка Т-34, 3 автомашины, одна 45-мм пушка, одна 76-мм пушка, один станковый пулемет. Убито - 7 чел., ранено 10 чел. Уничтожено: до 20 танков противника, в остальном уточняется.
1-я гв.тбр… Потери: (сгорело) 8 Т-34, подбито и осталось на поле боя 3 Т-34, разбито одно 76-мм орудие, подбита одна автомашина, убито - 16 чел., ранено - 25 чел. Уничтожено: танков противника (подбито) - 18, из них 3 Т-6, два противотанковых орудия, истреблено до роты пехоты противника.
49-я тбр… Потери: сгорело в бою 7 Т-34, 4 Т-34 не вернулись из боя. Всего потерь 11 Т-34. В личном составе: убито - 11 чел., ранено - 10. Уничтожено: 4 танка, из них Т-6 - 2, бронированных тягачей - 5, повозок с боеприпасами - 3 и 150 солдат и офицеров» (с. 585–586).
Вот как эти потери фиксировались в стане врага. Дивизия «Великая Германия»:
«На 4 июля танковый полк дивизии располагал 112 боеспособными танками… после двух суток боев полк Штрахвица лишился больше половины танкового парка - 53%.
В более тяжелом положении оказалась бригада “пантер”. По штату она имела 192 линейных танка… Согласно тому же донесению штаба корпуса, к исходу дня 6 июля в строю осталась лишь пятая часть - 40 боевых машин.
Большая часть Т-5 - более сотни танков вышла из строя по техническим причинам и требовала ремонта. Но в боевых условиях и командованию 48-го тк, и 4-й ТА, в общем-то, было все равно, по каким причинам они вышли из строя. Главное в другом: ударное объединение ГА “Юг” лишилось почти одномоментно такого значительного количества боевой техники… А ведь на эти силы в плане “Цитадели” делались расчеты, ставились им определенные цели и задачи и немалые. И все рухнуло. Резкая потеря боеспособности бригады и серьезные проблемы с ее использованием, наряду с существенным отставанием войск АГ “Кемпфа”, оказали очень существенное негативное влияние на действие войск 4-й ТА в ходе первого этапа операции и явились важными факторами, “обрушившими” “Цитадель”» (c. 587–588).
И при всем при том многие германские части так и не сдвинулись с места. Но и в последующем немцы продолжали топтаться на месте, уверяя свое командование, что одерживают победу за победой:
«С утра 7 июля вновь начались ожесточенные атаки врага» (с. 153).
Однако же за следующие два дня:
«…противник потерял еще не менее 200 танков и много другой техники. Его пехотные части уже насчитывали в своих рядах не более половины их исходной численности» (с. 133).
Серьезный урон врагу наносило грамотное минирование намеренно оставляемых нашими войсками военных объектов. Вот лишь один из примеров:
«“Хорошие результаты получены от приведения средств ТОС в действие в районе выс. 228.6.
В замысел минирования высоты входило следующее. Атакующую пехоту противника, идущую за танками, при захвате ею высоты загнать в заминированные ранее траншеи, блиндажи и бомбоубежища и в них ее полностью уничтожить. Этот замысел полностью удался… на участке у выс. 228.6 было уничтожено 12 танков противника и до полутора батальонов пехоты” (ЦАМО РФ, ф. 203, оп. 2845, д. 227, л. 13)» (с. 390–391).
И это лишь один из множества эпизодов, когда наступающая сторона от подобного рода потерь защитить себя зачастую просто не в состоянии. А ведь такими «сюрпризами» были просто напичканы те поля славы русского оружия, когда и без того еще под Сталинградом обезкровленные немецкие соединения были добиты окончательно и с тех пор в живой силе враг нам продолжал уступать все более и более.
Меллентин:
«Быстрота, с которой русские устанавливали мины, была поразительной. За двое-трое суток они успевали поставить свыше 30 тысяч мин… Несмотря на то, что мы продвинулись вглубь обороны русских до 20 км, вокруг нас все еще находились минные поля, а дальнейшему продвижению препятствовали противотанковые районы обороны. В этой связи следует еще раз подчеркнуть искуснейшую маскировку русских. Ни одного минного поля, ни одного противотанкового района не удавалось обнаружить до тех пор, пока не подрывался на мине первый танк или не открывало огонь первое противотанковое орудие. Трудно прямо ответить на вопрос, каким образом немецким танкам удалось преодолевать всю эту мощную противотанковую оборону…» (с. 469).
Лишь одним единственным, о чем Меллентин, что и понятно, упомянуть чрезмерно стесняется: горами искареженного железа и пушечного мяса соотечественников немецкого генерала. Потому:
«…нельзя не согласиться с битым немецким генералом» (с. 469).
Между тем это очень действенное средство обороны, входящее в число специально к данному немецкому наступлению приготовленных сюрпризов, прекрасно применялось не только перед Меллентином. Минные поля:
«…широко использовались всеми армиями, оборонявшими Курский выступ» (с. 469).
Но даже фрагменты достаточно удачных боевых действий отдельных соединений немецкой армии в Курской битве не принесли противнику никакой выгоды:
«…наряду с положительными результатами прорыв корпуса СС принес целый ряд существенных проблем. Причем, они возникали подобно цепной реакции - одна порождала другую. Главная из них - фронт 2-го тк СС оказался значительно растянут, более чем на 40 км. Помимо того что он постоянно подвергался сильному давлению, в том числе и танковых частей, его дивизии имели открытые фланги. Не удалось, как рассчитывали, сломить сопротивление русских на стыке 48-го тк и 2-го тк СС. Это привело к тому, что Кнобельсдорф 6 июля не сумел вывести корпус в район Яковлева и сменить левофланговую дивизию Хауссера. А тот, в свою очередь, был не в состоянии уменьшить фронт 2-го тк СС и сконцентрировать значительные силы на участке прорыва в северо-восточном направлении.
Существенное влияние на обстановку на направлении главного удара 4-й ТА, собственно на ситуацию на Прохоровском направлении, оказывали неудачи АГ “Кемпф”. Ее войска двигались далеко не так, как изначально предполагалось, - плечом к плечу с корпусом СС. Она продолжала топтаться на месте… Уже утром 6 июля в пойме Липового Донца появился новый сильный и достаточно активный танковый корпус русских. Наличие двух танковых группировок у основания ударного клина 2-го тк СС: в районе Новые Лозы и Яковлево-Покровка сковывало его действия, заставляло отвлекать значительные силы для прикрытия. Вдоль поймы Липового Донца уже сконцентрированы “Мертвая голова” и основные силы “Дас Райх”. В то же время основные силы “Лейбштандарт”, из-за активных действий вражеских танковых сил с севера, не смогли продвинуться дальше Яковлева, ее боевая группа, в том числе и танковый полк, вели тяжелые оборонительные бои…
В то же время 48-му тк не удалось создать плацдарм на западном берегу Пены… Русские везде держались стойко, укрепляя участки стрелковых частей многочисленными танками. Концентрация на флангах 48-го тк танковых соединений усиливала опасность удара под основание уже всей 4-й ТА…
В сложившейся ситуации 7 июля Гот намеревался приостановить попытки прорыва на север и северо-восток… решить проблему угрозы флангам обоих корпусов, и левому крылу армии» (с. 613–614).
Таким образом:
«Вместо создания грандиозного котла для советских фронтов противник сам себя загнал в стальные тиски нашей обороны… бронированный кулак группы армий “Юг” был рассечен на несколько отдельных частей… Гот и Манштейн проламывали эшелонированную оборону хотя и железными, но растопыренными “пальцами”» (с. 778–779).
Так что даже весьма скромные успехи приносили немцам лишь прибавление хлопот:
«Продуманная и давно опробованная тактика, применяемая М.Е. Катуковым, позволила пяти танковым бригадам приковать к себе три дивизии противника и часть танкового полка “Дас Райх”» (с. 629).
Здесь очень существенную помощь принесла и наша реактивная артиллерия. Вот один из результатов ее обстрела:
«“…дали залп 4 установки М-13. После чего разведка донесла, что в указанных квадратах обнаружено 140 обгоревших машин, перевозивших пехоту, боеприпасы и горючее” (ЦАМО РФ, ф. 11 гв. тк, оп. 1, д. 28, л. 276)» (с. 636).
Какие ужасы панического бегства лишь волей случая считанных единиц уцелевших в этом аду немецких солдат стоят за этими сухими лаконичными цифрами, извлеченными из архива?!
Но такие удачные удары по врагу реактивной артиллерией здесь являлись не исключением, но нормой:
«Мы давали залп с открытых огневых позиций прямой наводкой по фашистским танкам и пехоте. Как правило, несколько танков подбивали, пехота практически уничтожалась. Далее в бой вступали наши танки, а боевые машины быстро уезжали и укрывались в аппарелях» (с. 765).
Так что немцу на Курской дуге приходилось достаточно не сладко. А потому:
«Прорыв в запланированные Готом районы шел с большим трудом. Рубежи русских оказались значительно прочнее и устойчивее к сильным танковым ударам, чем ожидалось. А благодаря вводу в бой оперативных танковых резервов советская сторона создала такие условия, при которых, даже расколов пополам фронт 6-й гв. А и фактически прорвав вторую полосу обороны, 4-я ТА была полностью скована боем по всему участку наступления, и даже дивизии 2-го тк СС не смогли сомкнуть свои фланги, не говоря уже о корпусах. Дивизии ударной группы Хауссера дрались в пробитых ими коридорах, испытывая сильное давление не только по фронту, но и на флангах. Хауссер был вынужден выделять существенные средства для их прикрытия. Это вело к распылению сил и не позволяло концентрировать усилия соединения на направлении главного удара. Отсутствие сплошного фронта прорыва и постоянная фланговая угроза являлись важнейшими проблемами, которые предстояло решать в ближайшие дни и командованию 4-й ТА, и ГА “Юг”. Ведь АГ “Кемпф” 7 июля так и не удалось преодолеть рубеж 7-й гв. А и надежно прикрыть правое крыло армии Гота.
Кроме того, появился еще один важнейший фактор, который будет негативно влиять на действия соединений Манштейна, - неудачи 9-й А генерала В. Моделя ГА “Центр”. Она полностью увязла в обороне войск Центрального фронта генерала К.К. Рокоссовского. Верховное командование вермахта уже вечером 7 июля предприняло ряд шагов для вывода ситуации в ее полосе из тупика. А средства усиления для Клюге Берлин был вынужден изымать у Манштейна» (с. 661–662).
Но такая «помощь» представляла собой лишь «Тришкин кафтан», который уж на два фронта ну никак было не растянуть.
Техника же у немцев была такова, что для продолжения полноценного наступления их громоздких танков требовалось подождать «у моря погоды». То есть чтобы наступать им требовалось, чтобы высохли лужи…
И они этого дождались:
«На третий день наступления почва достаточно подсохла… и 48-й танковый корпус смог наконец переправиться на северный берег реки. Армия Гота теперь почти наполовину преодолела армейскую зону обороны русских и вплотную подошла ко второй оборонительной полосе. Правее корпуса Кнобельсдорфа три дивизии СС сумели даже глубже вклиниться в оборонительные порядки русских, но, в отличие от Кнобельсдорфа, командиру корпуса СС не удалось оттеснить русских на широком фронте. Вместо этого каждая танковая дивизия СС пробила собственную брешь и теперь, неся крупные потери, под непрерывным фланговым огнем противника пыталась продвинуться дальше на север» (с. 280).
«Анализируя ситуацию, Гот понял: с “Цитаделью” начинают возникать очень серьезные проблемы, наступление дает существенные сбои, потери растут, а о резервах и думать не приходится» (с. 695).
«К исходу 9 июля 1943 нем.-фаш. войскам удалось ценой огромных потерь вклиниться в оборону войск Воронеж. фронта (команд. ген. армии Н.Ф. Ватутин) на обоянском направлении на глубину до 35 км» (т. 6, с. 612).
«В течение двух дней гренадеры 3-й танковой дивизии и мотопехота “Великой Германии” упорно штурмовали позиции русских. В непрерывных ожесточенных боях они овладели рядом деревень, оседлавших долину реки Пена, и к вечеру 11 июля вынудили русских отступить в поросший лесом район к северу от Березовки. В оборону Воронежского фронта был вдавлен четырехугольный выступ глубиной примерно 15 и шириной 25 километров - жалкий итог недели колоссальных усилий и потерь…
В секторе наступления танкового корпуса СС даже этого ограниченного успеха достичь не удалось. Гренадеры оказались вынужденными вести столь тяжелые бои по защите флангов вклинившихся танковых дивизий, что дивизионные командиры с трудом смогли оттянуть оказавшиеся на острие клиньев танки. 11 июля дивизии “Рейх” и “Адольф Гитлер” сумели соединиться друг с другом, но дивизия “Мертвая голова” все еще оставалась изолированной от них.
Это была последняя и наиболее яростная битва, которую вели дивизии СС, укомплектованные одними немцами. После операции “Цитадель” Гиммлер откроет доступ в войска СС притоку добровольцев из оккупированных стран и уголовному сброду из гражданских тюрем рейха» (с. 281).
Так что если Сталинград только начнет перемалывание косточек вторгшегося в нашу страну агрессора, то уже Курская дуга завершит уничтожения элитных частей, составленных исключительно из немцев. И все потому, что немцев после этого сражения уже в необходимом количестве для воссоздания эсесовских частей более не останется.
Что на такое можно сказать?
Зачем пришли, то и получили.

Библиография

1. Гарт Б.Л., Ширер У.Л., Кларк А., Карел П., Крейг У., Орджилл Д., Стеттиниус Э., Джюкс Д., Питт Б. От «Барбароссы» до «Терминала». Взгляд с Запада. Политическая литература. М., 1988.
2. Замулин В. Курский излом. «Яуза» «Эксмо». М., 2007.
3. Катукова Е.С. Памятное. М., 2002.
4. Колтунов Г.А., Соловьев Б.Г. Курская битва. М., 1970.
5. Раус Э. Танковые сражения на Восточном фронте. ООО «Издательство АСТ». М., 2005.
6. Карпов В. Взять живым. Советский писатель. М., 1980.
7. Маршал Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. Том 2. Издательство агентства печати новости. М., 1978.
8. Советская Военная энциклопедия. Тт. 1-8. Военное издательство МО. М., 1976.


4 июля 1943 г. в 16 часов после авиационного и артиллерийского ударов по позициям боевого охранения Воронежского фронта немецкие войска силами до пехотной дивизии при поддержке до 100 танков провели разведку боем из района Томаровки на север. Бой между боевым охранением Воронежского фронта и разведывательными подразделениями группы армий «Юг» продлился до глубокой ночи. Под прикрытием боя немецкие войска заняли исходное положение для наступления. Согласно показаниям захваченных в этом бою немецких пленных, а также перебежчиков, сдавшихся в плен 3-4 июля, стало известно, что генеральное наступление немецких войск на этом участке фронта назначено на 2 часа 30 минут 5 июля.

Для облегчения положения боевого охранения и нанесения потерь немецким войскам на исходных позициях в 22 часа 30 минут 4 июля артиллерия Воронежского фронта провела 5-минутный артналет по выявленным позициям немецкой артиллерии. В 3 часа утра 5 июля контрподготовка была проведена в полном объеме.

Оборонительные бои на южном фасе Курской Дуги отличались большим ожесточением и большими потерями с нашей стороны. Причин этому было несколько. Во-первых, характер местности более благоприятствовал применению танков, чем на северном фасе. Во-вторых, наблюдавший за подготовкой обороны представитель Ставки А. Василевский запретил командующему Воронежским фронтом Н. Ватутину объединять противотанковые опорные пункты в районы и придавать их пехотным полкам, считая, что такое решение затруднит управление. И, в-третьих, господство в воздухе немецкой авиации продлилось здесь почти на два дня дольше, чем на Центральном фронте.


Главный удар немецкие войска наносили в полосе обороны 6-й гвардейской армии, вдоль шоссе Белгород, Обоянь, одновременно на двух участках. На первом участке было сосредоточено до 400 танков и САУ, а на втором - до 300.

Первая атака на позиции 6-й гв. армии в направлении Черкасское началась в 6 часов 5 июля с мощного налета пикирующих бомбардировщиков. Под прикрытием налета в атаку пошел мотопехотный полк при поддержке 70 танков. Однако он был остановлен на минных полях, будучи дополнительно обстрелян тяжелой артиллерией. Через полтора часа атака повторилась. Теперь силы наступающих были удвоены. В первых рядах шли немецкие саперы, пытавшиеся сделать проходы в минных полях. Но огнем пехоты и артиллерии 67-й стрелковой дивизии и эта атака была отражена. Под воздействием огня тяжелой артиллерии немецкие танки были вынуждены ломать строй еще до вступления в огневой контакт с нашими войсками, а проводимое советскими саперами «нахальное минирование» сильно затрудняло маневр боевых машин. Всего от мин и огня тяжелой артиллерии немцы потеряли здесь 25 средних танков и штурмовых орудий.


Немецкие танки при поддержке штурмовых орудий атакуют советскую оборону. Июль 1943 г. В воздухе виден силуэт бомбардировщика.


Для увеличения - нажмите на изображение


Истребитель танков «Mapдер III» следует мимо взорвавшегося среднего танка МЗ «Ли».


Колонна одной из моторизованных частей немецких войск следует к фронту. Обоянское напр., июль 1943 г.


He сумев взять Черкасское фронтальным ударом, немецкие войска нанесли удар в направлении Бутово. Одновременно на Черкасское и Бутово обрушили свой удар несколько сотен немецких самолетов. К полудню 5 июля на данном участке немцам удалось вклиниться в полосу обороны 6-й гв. армии. Для восстановления прорыва командующий 6 гв. армией И. Чистяков ввел вбой противотанковый резерв - 496-й ИПТАП и 27-ю ИПТАБр. Одновременно командование фронта отдало приказ 6-му т.к. выдвинуться в район Березовка, чтобы фланговой атакой ликвидировать намечавшийся опасный прорыв немецких танков.

Несмотря на наметившийся прорыв немецких танков, артиллеристы к концу дня 5 июля сумели восстановить шаткое равновесие, правда, ценой больших потерь личного состава (до 70%). Причина этого лежала в том, что пехотные подразделения на ряде участков обороны беспорядочно отошли, оставив артиллерию на прямой наводке без прикрытия. За день непрерывных боев в районе Черкасское-Коровино противник потерял от огня ИПТАП 13 танков, в том числе 3 тяжелых типа «Тигр». Наши потери в ряде подразделений насчитывали до 50% личного состава и до 30% материальной части.


В ночь на 6 июля было принято решение об усилении оборонительных рубежей 6-й гв. армии двумя танковыми корпусами 1-й танковой армии. К утру 6 июля 1-я танковая армия силами 3-го механизированного и 6-го танкового корпусов заняла оборону на предназначенном ей рубеже, прикрывая Обоянское направление. Кроме того, 6-я гв. армия была усилена дополнительно 2-м и 5-м гв. тк, которые вышли на прикрытие флангов.

Основным направлением ударов немецких войск на следующий день стало Обоянское. Утром 6 июля из района Черкасское большая колонна танков двинулась вдоль дороги. Скрыто расположенные на фланге орудия 1837-го ИПТАП открыли внезапный огонь с короткой дистанции. При этом было подбито 12 танков, среди которых на поле боя осталась одна «Пантера». Интересно отметить, что в этих боях советские артиллеристы использовали тактику так называемых «заигрывающих орудий», выделенных в качестве приманки для завлечения вражеских танков. «Заигрывающие орудия» открывали огонь по колоннам с большой дистанции, заставляя наступающие танки развертываться на минных полях и подставлять стоявшим в засаде батареям свои борта.

В результате боев 6 июля немцам удалось захватить Алексеевку, Луханино, Ольховку и Триречное и выйти ко второму оборонительному рубежу. Однако на шоссе Белгород - Обоянь их продвижение было остановлено.

Атаки немецких танков в направлении Бол. Маячки также окончились ничем. Встретив здесь плотный огонь советской артиллерии, немецкие танки повернули на северо-восток, где после длительного боя с частями 5-го гвардейского т.к. им удалось захватить Лучки. Большую роль в отражении немецкого удара сыграла выдвинутая из резерва фронта и развернувшаяся на рубеже Яковлево, Дубрава 14-я ИПТАБр, подбившая до 50 немецких боевых машин (данные подтверждены донесением трофейной команды).

Артиллеристы подразделения СС поддерживают огнем атаку своей пехоты. Прохоровское напр.


Советские танки Т-70 колонны "Революционная Монголия" (112 тбр.) выдвигаются для атаки.


Танки PzKpfw IV Ausf H дивизии «Гроссдойчланд» (Великая Германия) ведут бой.


Радисты штаба фельдмаршала Манштейна за работой. Июль 1943 г.


Немецкие танки «Пантера» 10-й танковой бригады, PzKpfw IV Ausf G дивизии «Гроссдойчланд» и штурмовые орудия StuG 40 на обоянском направлении. 9-10 июля 1943 г.


7 июля противник ввел в бой до 350 танков и продолжал атаки на обоянском направлении из района Бол. Маячки, Красная Дубрава. В бой вступили все части 1-й танковой армии и 6-й гв. армии. К исходу дня немцам удалось продвинуться в районе Бол. Маячки на 10-12 км. нанеся большие потери 1-й танковой армии. На следующий день на этом участке немцы ввели в бой ло 400 танков и САУ. Однако накануне ночью командование 6-й гв. армии перебросило на угрожаемое направление 27-ю ИПТАБр, задачей которой было прикрыть шоссе Белгород-Обоянь. К утру, когда противник прорвал оборону пехотных и танковых частей 6-й гв. армии и 1-й танковой армии и вышел, казалось, на открытоешоссе, по колонне открыли огонь два «заигрывающих» орудия полка с дистанции 1500-2000 м. Колонна перестроилась, выдвинув вперед тяжелые танки. Над полем боя появилось до 40 немецких бомбардировщиков, Через полчаса огонь «заигрывающих орудий» был подавлен, и, когда танки начали перестраиваться для дальнейшего движения, полк открыл по ним огонь с трех направлений с предельно малой дистанции. Так как большинство орудий полка находились на фланге колонны, их огонь отличался большой эффективностью. В течение 8 минут на поле боя было подбито 29 вражеских танков и 7 САУ. Удар был столь неожиданным, что оставшиеся танки, не принимая боя, быстро ушли в сторону леса. Из числа подбитых танков ремонтники 6-го танкового корпуса 1-й танковой армии смогли отремонтировать и ввести в строй 9 боевых машин.

9 июля противник продолжал атаки на обоянском направлении. Атаки танков и мотопехоты поддерживались авиацией. Ударным группам удалось продвинуться здесь на расстояние до 6 км, но далее они натолкнулись на хорошо оборудованные позиции зенитной артиллерии, приспособленной для ПТО, и закопанные в землю танки.

В последующие дни противник перестал таранить нашу оборону прямым ударом и начал искать в ней слабые участки. Таким направлением, по мнению немецкого командования, было Прохоровское, откуда к Курску можно было выйти обходным путем. С этой целью в районе Прохоровки немцы сосредоточили группировку, в которую вошел 3-й т.к., насчитывающий до 300 танков и САУ.

July 3rd, 2017 , 11:41 am

Говоря о Курской битве, сегодня в первую очередь вспоминают танковое сражение под Прохоровкой на южном фасе Курской дуги 12 июля. Однако не менее важное стратегическое значение имели события на северном фасе - в частности, оборона станции Поныри 5-11 июля 1943 года.




После катастрофы под Сталинградом немцы жаждали реванша, и курский выступ, создавшийся в результате наступления советских войск зимой 43-го, географически представлялся довольно удобным для образования «котла». Хотя и среди немецкого командования были сомнения в целесообразности проведения такой операции - и весьма обоснованные. Дело в том, что для тотального наступления был необходим ощутимый перевес в живой силе и технике. Статистика же свидетельствует об ином - о количественном превосходстве советских войск.
Но с другой стороны, сверхзадача немцев на тот момент заключалась в перехвате стратегической инициативы - и Курская битва стала п оследней попыткой противника перейти в стратегическое наступление.
Ставка была сделана не на количественный, а на качественный фактор. Именно здесь, под Курском, впервые были массово задействованы новейшие немецкие танки «тигр» и «пантера», а также истребители танков - «крепость на колесах» - самоходные артиллерийские установки «Фердинанд». Действовать немецкие генералы собирались по старинке - хотели взломать нашу оборону танковыми клиньями. «Танки идут ромбом» - как озаглавил свой роман, посвященной тем событиям, писатель Анатолий Ананьев.

Люди против танков

Суть операции «Цитадель» заключалась в одновременном ударе с севера и юга, получении возможности соединиться в Курске, образовав гигантский котел, в результате чего открывался путь на Москву. Нашей целью было не допустить прорыва, правильно рассчитав вероятность главного удара немецких армий.
Вдоль всей линии фронта на Курской дуге было построено несколько оборонительных рубежей. Каждый из них - это сотни километров траншей, минных полей и противотанковых рвов. Время, потраченное противником на их преодоление, должно было позволить советскому командованию перебросить сюда дополнительные резервы и остановить вражескую атаку.
5 июля 1943 года на северном фасе началось одно из важнейших сражений Великой Отечественной войны - Курская битва. Немецкой группировке армии «Центр», руководимой генералом фон Клюге, противостоял центральный фронт под командованием генерала Рокоссовского. Во главе ударных немецких частей стоял генерал Модель.
Рокоссовский точно рассчитал направление главного удара. Он понял, что немцы начнут наступление в районе станции Поныри через тепловские высоты. Это был кратчайший путь на Курск. Командующий Центральным фронтом шел на большой риск, сняв артиллерию с других участков фронта. 92 ствола на километр обороны - такой плотности артиллерии не было ни в одной оборонительной операции за всю историю Великой Отечественной. И если под Прохоровкой было величайшее танковое сражение, где «железо воевало с железом», то здесь, в Понырях, примерно такое же количество танков двигалось на Курск, и эти танки были остановлены людьми.
Противник был силен: 22 дивизии, до 1200 танков и штурмовых орудий, всего 460 тысяч солдат. Это была жестокая битва, значение которой понимали обе стороны. Характерно, что в Курской битве принимали участие только чистокровные немцы, поскольку своим сателлитам они не могли доверить судьбу столь судьбоносного сражения.

ПЗО и «нахальное минирование»

Стратегическое значение станции Поныри определялось тем, что она давала контроль над железной дорогой Орел - Курск. Станция была хорошо подготовлена к обороне. Ее опоясывали управляемые и неуправляемые минные поля, в которых установили значительное количество трофейных авиабомб и крупнокалиберных снарядов, переоборудованных в фугасы натяжного действия. Оборона была усилена закопанными в землю танками и большим количеством противотанковой артиллерии.
6 июля против поселка 1-е Поныри немцы бросили в атаку до 170 танков и САУ, а также две пехотных дивизии. Прорвав нашу оборону, они быстро продвинулись в южном направлении ко второй полосе обороны в районе 2-х Понырей. До конца дня трижды пытались ворваться на станцию, но были отбиты. Силами 16-го и 19-го танковых корпусов наши организовали контрудар, чем выиграли сутки для перегруппировки сил.
На следующий день немцы уже не могли наступать на широком фронте, и все свои силы бросили против узла обороны станции Поныри. Примерно в 8 часов утра до 40 немецких тяжелых танков при поддержке штурмовых орудий выдвинулись к полосе обороны и открыли огонь по позициям советских войск. Одновременно 2-е Поныри подверглись удару с воздуха немецких пикирующих бомбардировщиков. Примерно через полчаса «тигры» начали сближаться с нашими передовыми траншеями, прикрывая средние танки и бронетранспортеры с пехотой.
Пять раз удавалось отбрасывать немецкие танки в исходное положение посредством плотного ПЗО (подвижного заградительного огня) крупнокалиберной артиллерии, а также неожиданных для врага действий советских саперов. Там, где «тиграм» и «пантерам» удавалось прорваться через первый оборонительный рубеж, в бой вступали подвижные группы бронебойщиков и саперов. Под Курском враг впервые познакомился с новым способом борьбы с танками. В своих мемуарах немецкие генералы позднее назовут его «нахальным способом минирования», когда мины не закапывали в землю, а зачастую бросали прямо под танки. Каждый третий из четырехсот уничтоженных севернее Курска немецких танков - на счету наших саперов.
Однако в 10 утра двум батальонам немецкой пехоты со средними танками и штурмовыми орудиями удалось ворваться на северо-западную окраину 2-х Понырей. Введенный в бой резерв командира 307-й дивизии, состоявший из двух батальонов пехоты и танковой бригады, при поддержке артиллерии позволил уничтожить прорвавшуюся группу и восстановить положение. После 11 часов немцы начали атаку Понырей с северо-востока. К 15 часам они овладели совхозом имени Первого мая и вплотную подошли к станции. Однако все попытки ворваться на территорию поселка и станции были безуспешны. Этот день - 7 июля - был критическим на северном фасе, когда немцам удалось достичь наибольшего успеха.

Огневой мешок у села Горелое

Утром 8 июля при отражении очередной немецкой атаки было уничтожено 24 танка, включая 7 «тигров». А 9 июля немцы сколотили оперативную ударную группу из наиболее мощной техники, за которой двигались средние танки и мотопехота на бронетранспортерах. Через два часа после начала боя через совхоз имени Первого мая группа прорвалась к поселку Горелое.
В этих боях немецкие войска применили новое тактическое построение, когда в первых рядах ударной группы перекатами в два эшелона двигалась линия штурмовых орудий «Фердинанд», за которыми следовали «тигры», прикрывающие штурмовые орудия и средние танки. Но у поселка Горелое наши артиллеристы и пехотинцы пропустили немецкие танки и САУ в заранее подготовленный огневой мешок, поддержанный огнем дальнобойной артиллерии и реактивных минометов. Оказавшись под перекрестным артиллерийским огнем, попав к тому же на мощное минное поле и подвергшись налетам пикирующих бомбардировщиков «Петляков», немецкие танки остановились.
В ночь на 11 июля обескровленный враг предпринял последнюю попытку потеснить наши войска, но и на этот раз прорваться к станции Поныри не удалось. Большую роль в отражении наступления сыграл ПЗО, поставленный дивизией артиллерии особого назначения. К полудню немцы отошли, оставив на поле боя семь танков и два штурмовых орудия. Это был последний день, когда немецкие войска вплотную подходили к окраинам станции Поныри. Всего за 5 дней боев враг смог продвинуться лишь на 12 километров.
12 июля, когда шла ожесточенная битва под Прохоровкой на южном фасе, где враг продвинулся на 35 километров, на северном фасе линия фронта вернулась на первоначальные позиции, и уже 15 июля армия Рокоссовского перешла в наступление на Орел. Один из немецких генералов позднее сказал, что ключ их победы навсегда остался зарыт под Понырями.

Это был второй Сталинград… Так о Курской битве говорили ветераны Великой Отечественной войны и историки.

Что такое семьдесят лет? Для космоса - всего лишь миг, а для человека - целая жизнь, да что там - эпоха. Сегодня в этих местах мирно растет рожь, цветут ромашки и васильки, бушует лесная клубника, или, по-простому, ягодник, заливаются жаворонки - красота! Совсем не верится, что каких-то семь десятков лет назад здесь все было изрыто окопами, искорежено взрывающимися снарядами и бомбами, покрыто телами умерших и разбитой брошенной техникой. Поныровская земля - Северный фас Курской дуги - какой нелегкой ценой она досталась бойцам Красной армии! Ведь за каждый ее клочок, небольшое селение, станцию, возвышенность гибли целые дивизии. Чтобы ясно понять это, надо в Понырях побывать. Что мы и сделали на минувшей неделе в рамках пресс-тура "С лейкой и блокнотом", организованного комитетом информации и печати Курской области.

Дождался своего часа

Поселок Поныри встретил нас суетой, что неудивительно, ведь до празднования 70-летней годовщины Курской битвы, которое состоится 19 июля, остались считанные дни. Мастера еще приводили в порядок памятные знаки - Героям-саперам, артиллеристам на Тепловских высотах и другие. Благоустраивались поселковые улочки. Но основная работа шла на центральной площади Понырей, где возводится мемориал, посвященный памяти героев Северного фаса Курской дуги. Памятник будет установлен в виде колоннады с арочными перекрытиями. На каждой из колонн - гранитные таблицы с номерами воинских подразделений и фронтов - участников Курской битвы и именами погибших героев.

Как оказалось, данный памятный знак является одной из частей целого комплекса, что будет основан на Поныровской земле. Его вторую часть установят в год празднования 70-летия Победы недалеко от села Ольховатка - это будет смотровая площадка на высоте 274,5.

Кстати, средства на мемориальный комплекс, а это 77 миллионов рублей, были выделены из федерального и областного бюджетов.

Вместе с чувством гордости и радости за Поныровскую землю возник вопрос - почему так долго на слуху был Южный фас Курской дуги - Прохоровка и из-за чего Северный фас, где проходили не менее, а, как это доказала история, даже более ожесточенные бои, так долго оставался в тени?!

Версий несколько. Одна из них связана с Константином Рокоссовским, командующим Центральным фронтом и руководившим действиями войск этого фронта в великом оборонительном, а затем контрнаступательном сражении на Курской дуге. Уже не является тайной, что полководец до начала Великой Отечественной войны был арестован и посажен в знаменитые "Кресты", из которых был освобожден весной 1940 года. Насколько дальновиден и умен был Константин Константинович, мы поняли, посетив филиал Курского краеведческого музея в Понырях, посвященный Курской битве.

Из донесений разведки было ясно, что летом 1943 года немцы планируют большое наступление в районе Курска. Командующие некоторых фронтов предлагали развивать успехи Сталинграда и провести широкомасштабное наступление, но Константин Рокоссовский был другого мнения. Он считал, что для наступления нужно двойное, тройное превосходство сил, чего у советских войск на этом направлении не было. Чтобы остановить врага, полководец предложил перейти к обороне, буквально укрыв в земле личный состав и боевую технику.

Подготовка к великому сражению, самые страшные бои которого прошли на Поныровской земле с 5 по 17 июля 1943 года, была очень серьезной с обеих сторон.

В Красной армии каждый боец не только знал уязвимые точки немецких танков, его также учили не бояться этих машин. Что же касается артиллеристов, то каждый расчет был взаимозаменяемым, это очень пригодилось во время боев.

Немцы долго не показывали направление главного удара, - рассказала Ольга Кушнер, старший научный сотрудник Поныровского музея, - наконец стало ясно, что это село Ольховатка. Населенный пункт выбрали по трем причинам. Во-первых, через Ольховатку пролегал кратчайший путь к Курску через город Фатеж. Во-вторых, к западу от данного села тянется гряда высот (они известны как Тепловские), а это огромное преимущество для всех родов войск. В-третьих, между селами Подсоборовкой, Ольховаткой и Теплым находилось огромное поле, которое было очень удобным для ведения танкового сражения. Когда Константин Рокоссовский понял это, то сделал все возможное, чтобы не дать планам немцев осуществиться. Полководец 6 июля приказал левому крылу 13-й армии нанести контрудар и заставил врага перенаправить свои силы на поселок Поныри. Потери были колоссальные, но Ольховатка и знаменитые Тепловские высоты оставались неприступными.

Существует также легенда о том, что после Курской битвы начальник "Крестов" прислал Рокоссовскому телеграмму с поздравлениями, и полководец вроде бы даже ответил ему, что, мол, рад стараться. Несмотря на все заслуги, Константин Константинович после войны все же оставался "в опале".

Подтвержденным фактом является также история о том, как после боя в поселке Горелое, где советские войска подбили 21 "Фердинанд", с разрешения Константина Рокоссовского была сфотографирована панорама поля битвы и опубликована в газетах с подписью о том, что это место было снято под Прохоровкой. Хотя позже станет известно, что на Южном фасе Курской дуги "Фердинандов" не было совсем.

В разряд неподтвержденных фактов попала и версия о том, что в девяностые наш знаменитый земляк Вячеслав Клыков предложил областным властям построить звонницу на Поныровской земле, на что не получил никакого ответа. Зато скульптора поддержали в Прохоровке - на Южном фасе Курской дуги, и она теперь красуется там.

Увы, было это или нет, теперь уже не имеет значения. Главное одно - Северный фас все же дождался своего счастливого часа, чего бы не произошло без участия губернатора Александра Михайлова.

Здесь русский человек стоял…

Слушая рассказ экскурсовода, мы все больше проникались мыслью о том, что попали в поистине уникальное место, а иначе и быть не могло! Здесь не то что дивизиям и бригадам - практически каждому бойцу можно было присваивать высокое звание Героя.

В Курской битве принимало участие довольно внушительное количество танков. Среди боевых подразделений, вступивших в борьбу с ними, была 1-я Гвардейская инженерно-саперная бригада особого назначения под командованием Михаила Иоффе. Это был подвижный отряд заграждения, состоящий из бойцов, закаленных в Сталинградской битве. Как они действовали? Когда отделялась колонна танков, они подползали как можно ближе к ним и подкладывали под гусеницу заряд. Кажется, что все просто, но надо было преодолеть страх перед такой махиной, как танк, кроме того, вес каждой мины был равен 25 килограммам, а боец-сапер брал на спину по две. Задача была одна - во что бы то ни стало остановить практически "неубиваемую" машину. На Курской дуге не один боец бросился с такими минами под гусеницы танка и ценой жизни выполнил приказ. После Курской битвы за свои подвиги эта бригада была удостоена Ордена Отечественной войны.

Не менее впечатлила история батареи капитана Георгия Игишева, входившей в состав 3-й истребительно-противотанковой артиллерийской бригады. Она занимала оборону в районе села Самодуровка Поныровского района и буквально за три дня уничтожила 19 вражеских танков!

8 июля, когда расчет погиб, в живых остался только наводчик орудия Андрей Пузиков. У пушки был сбит прицел, потеряно одно из колес. Но бойца это не испугало - он подставил вместо колеса ящик из-под снарядов и один продолжал заряжать, прицеливаться "на глаз" и стрелять по вражеским танкам.

Считалось, что игишевцы погибли все, их имена даже были высечены на знаменитом памятнике артиллеристам, построенном сразу после Курской битвы - в ноябре 1943 года. Но каково было удивление поныровцев, когда в 1995 году в составе липецкой делегации в поселок приехал сам Андрей Пузиков.

Долго молча стоял ветеран у памятника, глядя на орудие № 2242, водруженное на постамент, а потом произнес: "Лафет тот же, а колесо заменили".

И как не сказать о первом гвардейском батальоне, входившем в состав 9-го полка 4-й воздушно-десантной дивизии под командованием гвардии капитана Александра Жукова, который в полном составе погиб 10 июля 1943 года в Понырях. Случилось так, что немцы окружили его плотным кольцом. Выход у десантников при этом оставался один - биться до последнего патрона, что они и сделали. Дивизия уничтожила немецкую артиллерийскую батарею, захватив ее орудия, и направила их против вражеских машин, подбив при этом семь танков, почти столько же бронетранспортеров, убив при этом около 700 немецких солдат и офицеров.

А еще десантники оставили надпись, сделанную собственной кровью: "Мы умираем, но не сдаемся. Прощайте". Ни один человек из этого батальона не сдался в плен.

При мысли обо всем этом понимаешь, насколько верны слова из поэмы Евгения Долматовского "Поныри", кстати, высеченные на памятнике Героям-саперам:

"Здесь не было ни гор, ни скал,

Здесь не было ни рвов, ни рек,

Здесь русский человек стоял…"

А вот на память не хватило…

О памятных знаках хотелось бы сказать отдельно. На территории Поныровского района находится 28 братских захоронений. Те, что располагаются недалеко от поселка, в хорошем состоянии, чего не скажешь о дальних братских могилах. Всему виной один из законов, согласно которому памятники и захоронения были переданы на баланс муниципальных образований. Увы, некоторые села настолько бедны, что в них даже нет денег на банку с краской, вот и получается, что за могилами почти никто не ухаживает.

С не менее печальным зрелищем мы столкнулись у памятника Героям-саперам. Дело в том, что возле него не действует Вечный огонь. Причина банальна - нет газовых баллонов, "питающих" его.

Однако в одном из докладов начальствующих субъектов Поныровского района говорилось о том, что он был газифицирован на 100 процентов. Но заветного топлива не хватило на память…

И до губернатора дошел

При этом в Понырях больше положительных примеров. Нас искренне поразила история девятилетнего Давитхана Белалова. Семья мальчика еще до его рождения переехала на Поныровскую землю и до глубины души полюбила это место.

Парнишку заинтересовала судьба поныровцев, получивших звание Героев Советского Союза. Среди них - уроженец 2-х Понырей Василий Горбачев.

Давитхана поразило то, что об этом Герое в родном селе никто не знает! Девятилетний парнишка с помощью социальных сетей нашел родственников Героя - сына, который живет в Якутии, и племянницу. Он узнал, что Василий Семенович очень болел и в последние годы жизни, находясь в безумии, что было результатом фронтовой контузии, ушел из дома и пропал без вести.

Давитхана настолько тронула эта история, что он написал письмо губернатору Александру Михайлову с просьбой установить в родном селе памятную доску Герою и, возможно, назвать улицу и школу в его честь.

У нас в Понырях есть улица Веселая, - писал парнишка, - а о каком веселье может идти речь на земле, которая не помнит и не знает о своих героях-земляках!

И мальчик уже добился того, что в его родном селе появилась памятная доска в честь Василия Горбачева, Героя Советского Союза.

Капли крови на Тепловских высотах

Последним пунктом пресс-тура стала высота 268,9 - одна из гряды находящихся недалеко от сел Теплое, Самодуровка и Ольховатка, на которой жители соседнего Фатежского района установили поклонный крест. С высокого холма открывается потрясающий вид, а сам он весь зарос луговой клубникой. Один из ветеранов, посетивший это место, увидев бушующий ягодник, заплакал и сказал: "Это капли солдатской крови, пролитые за каждый клочок Поныровской земли".

Надежда Глазкова

Курская битва. Самое крупное танковое сражение в истории. По масштабу, результатам и последствиям - одно из ключевых в отечественной войне. Курская битва завершила и подытожила перелом, начатый под Сталинградом, с её момента и до конца войны наступательной активности со стороны немцев больше практически не было, инициатива была перехвачена. Но потери... 250 тысяч убитых, 600 тысяч раненых. 6 тысяч танков, 5 тысяч орудий, более полутора тысяч самолетов. Немцы потеряли в четыре раза меньше техники и в два раза - людей.

Длина Курской дуги - около 200 километров. Её центр - Курск, потому и название, на севере - Поныри, где находится музей, в который мы едем, на юге - Прохоровка и Белгород. Битва продолжалась 49 дней, с 5 июля по 23 августа 1943 года.

Мы едем по верхнему краю красной линии, обозначающей Курскую дугу на карте. Из Железногорска в Поныри. По дороге останавливаемся у всех встреченных памятников. И первым оказывается новый мемориал "Ангел Мира" с храмом и поклонным крестом на холме, установленный на месте блиндажей командного пункта 70-й армии.


70-ая армия, между прочим, это армия, сформированная в конце 1942, состоящая из войск НКВД разного назначения (пограничные, охраны железных дорог, внутренние войска). Здесь, на северном фасе Курской дуги в начале июля 1943 года армия отразила удар немецких войск, пытавшихся прорваться к Курску.

Мемориал состоит из стелы с ангелом, держащим венок - Ангелом Мира:

Храма апостолов Петра и Павла:

И поклонного креста, который был установлен тут, на 269-ой высоте, раньше всех, раньше стелы, открытой в 2015, и раньше храма, достроенного только в прошлом году:

На храме табличка с надписью "Во славу Святой, Единосущной, Животворящей и Нераздельной Троицы, Отца и Сына и Святого Духа, в честь первоверховных апостолов Петра и Павла по благословлению Преосвященного Вениамина, епископа Железногорского и Льговского, на молитвенную память о воинах, сражавшихся на северном фасе Курской дуги, трудами генерал-полковника МВД Пронина Владимира Васильевича и ему помогавших добрыми делами (перечислены множество фамилий и имен) ". Таким образом, делаем вывод, что идея и реализация мемориала не вполне государственная.

Луга вокруг высоты изрыты ямами и изобильны полевыми цветами:

Работы ещё не завершены, вдоль дорожек прокладывают кабель для подсветки:

У подножия поклонного креста надпись: Здесь в июле 1943 года шли тяжелейшие бои Курской битвы – решающего сражения Великой Отечественной войны. Ценою своих жизней, воины 140-й стрелковой дивизии не допустили врага на стратегические высоты. За один день 10 июля убито 513 и ранено 943 человека. Вечная память защитникам Отечества. Поклонный крест установлен 12 ноября 2011 года благодарными потомками

Стела с Ангелом Мира имеет высоту 35 метров, восемь из которых - сам Ангел. Он держит венок и выпускает голубя. Памятник обращен на Запад, по задумке скульптора Бурганова - с призывом от российского народа остановить новый фашизм. Стоящий на месте гибели более 70 тысяч советских и немецких солдат, Ангел напоминает всем, чем это заканчивается.

Таблички у подножия стелы сообщают детали Курской битвы:
Курская битва является переломной, решающей, коренной битвой в Великой Отечественной Войне. В ней участвовало больше войск, чем в Московской и Сталинградской битвах вместе взятых. На северном фасе оборону осуществлял Центральный фронт - командующий генерал армии Рокоссовский К.К., в состав которого входили 48, 13, 70, 65 и 60 армии, 2 танковая армия. Основной удар гитлеровский войск 5 июля 1943 года был направлен по старой Кромской дороге на Курск в стык 13 армии - командующий генерал-лейтенант Пухов Н.П., принявшей своими подразделениями первый удар, и 70 армии - командующий генерал-лейтенант Галанин И.В., преградившей с приданными резервами на высотах путь гитлеровцам на юг и развернувшей 9-ую армию Вермахта к отступлению. С 12 июля Ставкой Верховного Командования была введена операция "Кутузов" и началось контрнаступление советских войск до Берлина. Наша победа в этой битве досталась ценой больших потерь. 34-м воинам, в основном посмертно, присвоено звание Героя Советского Союза.

С другой стороны - другой текст:
Операция "Цитадель" была введена германским командованием после окружения и поражения в Сталинградской битве, когда Вермахт был ещё силен, для нанесения на Курской дуге 5 июля 1943 года с севера и юга двух кинжальных ударов, сходящихся у Курска, чтобы взять советские войска "в котел". С севера на Ольховатском направлении наступала группировка германских войск 9 армии, в которую входило 27 дивизий: 20 пехотных, 6 танковых, 1 моторизованная - имея 460 тысяч военнослужащих, около 6 тысяч орудий и минометов, до 1200 танков и штурмовых орудий. Потери армии с 5 по 11 июля 1943 года составили более 20 тысяч солдат и офицеров. Планы гитлеровцев были сорваны и 12 июля 1943 года германское командование отменило операцию. Это явилось началом бесповоротного отступления фашистских войск до своего логова

Мой маленький мальчик пока не очень разбирается в военных стратегиях и просто радуется солнышку, ветру и просторным полям вокруг высоты:

Поля удивительные. Трудно поверить, что здесь шли такие тяжелые бои - настолько мирными сейчас выглядят эти поля:

Мемориал очень продуманный. Дорожки, скамейки, подсветка, даже, простите, туалеты с подведенной водой имеются. В чистом поле.

Высажен шиповник, скоро разрастется и уберет ощущение новопостроенности:

Едем дальше, видим развилку с указателями. Один из них обещает памятник 140-ой дивизии (кстати, являющейся частью той самой 70-й армии), но указывает в сторону, противоположную нашей цели, и Наташа торопит нас, потому что музей в Понырях может закрыться. Пропускаем поворот и через некоторое время упираемся в памятник героям-артиллеристам у села Теплого.

Памятник поставлен на 240 высоте у юго-восточной окраины села Теплого. Это один из первых памятников на Курской дуге. Его поставили сами артиллеристы 30 ноября 1943 года, подняв на постамент одно из поврежденных орудий - 76-мм орудие №2242 сержанта Катюшенко из батареи Игишева.

В 1968 году памятник реконструирован, на месте захоронений установлены плиты с именами павших, изменен постамент под орудием, добавлена стела...

Посмотрите, какой букет стоит у одной из плит:

Букет как из старого военного фильма. Васильки, пшеница... Лилии, которые растут тут же, вдоль ограды:

Вечная память героям, павшим смертью храбрых в боях за Родину против немецко-фашистских захватчиков на Курской дуге в 1943 году - написано на камне:

Имен на плитах очень много:

1-ая артиллерийская батарея капитана Игишева оказалась первой на пути противника и полностью погибла здесь, на Тепловских высотах, уничтожив перед этим 19 танков. Затем бой приняла 7-ая батарея старшего лейтенанта В. П. Герасимова. И последней - 2-ая батарея. Почти вся артиллерийская бригада Рукосуева погибла в тех боях и похоронена здесь. Но атаки врага на северном краю дуги окончательно захлебнулись. Уже 10 июля он вынужден был перейти к обороне...

На стеле значок артиллерийских войск - перекрещенные пушки. У Даньки на погонах такие же:

За оградой - новые могилы. В районе продолжаются поисковые работы, до сих пор находят останки погибших и переносят сюда:

Следующая, предпоследняя остановка перед Понырями - памятный знак в честь героев 19-го Краснознаменного Перекопского танкового корпуса - танк ИС-2 , установленный у шоссе Поныри-Ольховатка:

И последний пункт, уже у самого поселка Поныри - Курган Славы. Он стоит на границе двух полей сражений июля 1943 года. Курган насыпан в 1968 участниками 4-го Всесоюзного похода молодежи по местам боевой славы. Студенты и школьники носили землю с окрестных полей рюкзаками. У подножия Кургана Славы установлены плиты на которых написано обращение: «Остановись прохожий! Поклонись этой земле! Здесь, в грозные годы Великой Отечественной войны, героически сражались воины – гвардейцы 6 красноармейской ордена Ленина стрелковой Ровенской ордена Суворова Дивизии »

Следующая точка - музей в Понырях.

Но перед тем как я начну про него писать, скажите, что с фотографиями в этом тексте? В связи с закрытием Яндекс-Фоток я впервые пробую использовать фотохостинг Flickr. Кому-нибудь что-нибудь видно? Нормально видно? Украине видно (должно быть видно)? Качество (условное, будем называть это качеством) фотографий не ухудшилось по сравнению с предыдущими? Есть пожелания?