Жизнь и смерть на окраине империи. Смерть освободила «Марика» Мильготина от суда

Этот человек никогда не был вором в законе. Просто потому, что считал: обязательства, которые накладывает воровская корона, слишком обременительны. Его друзьями детства и юности были Вячеслав Иваньков (Япончик) и Отари Квантришвили (Отарик) – короли уголовного мира России. В ноябре 2012 года он умер от тяжелого заболевания. Но, даже будучи смертельно больным, являлся обвиняемым по очередному уголовному делу.
Воровские университеты
О том, кто такой Марик, а по паспорту – Марк Мильготин, наверняка знает каждый, имеющий отношение к организованной преступности. И хотя сам Мильготин законником так и не стал, по авторитету он не уступал самым уважаемым ворам. Он родился в 1949 году в семье военного переводчика, в 11 лет остался без родителей, на попечении тети. Рос Мильготин в Марьиной Роще. Этот район Москвы в 1950-е годы был известен как кузница уголовных кадров. Даже в детский сад и школу Мильготин ходил вместе с Отари Квантришвили.
Воровскую школу Мильготин и Квантришвили проходили под началом Анатолия Черкасова (Черкас). Несмотря на статус законника, Черкас воевал на фронте, был кавалером двух орденов Славы, и потому являлся одним из лидеров «автоматчиков», или «сук». Классические воры считали, что их воевавшие коллеги пошли на сотрудничество с властью и предали блатные идеи. Сучьи войны в лагерях шли почти двадцать лет, унеся массу жизней. Между тем Черкаса считают главным законодателем воровского мира 1960-1970-х, и именно ему приписывают появление в СССР рэкета. Черкас вывел новую идею – грабить тех, кто не побежит в милицию: «цеховиков», спекулянтов, наркоторговцев, проституток.
У Мильготина не оставалось сомнений, чем заниматься в жизни. Правда, благодаря тете он все-таки окончил 10 классов и даже отслужил в армии. Но уже через год после дембеля, в 1971-м, Мильготин был осужден на четыре года за валютные сделки.
Ассирийский босс
Мильготин чурался насилия, а потому после отсидки занимался квартирными кражами, валютными операциями и аферами. В 1970-х он сблизился с представителями ассирийской диаспоры Москвы. Почти все палатки по чистке обуви в советской столице принадлежали этим людям. Другим бизнесом ассирийцев была торговля мясом на рынках. Особенностью этой своеобразной ОПГ было то, что ее членом мог стать человек любой национальности. Еврей Мильготин без проблем влился в ряды группировки.
Освободившись после второй отсидки в 1980 году (срок он получил за мошенничество и кражи), два года спустя Марик вновь загремел на нары за торговлю оружием и наркотиками. В ту пору ассирийцы стали массово ввозить в Москву наркотики. Мильготин «контролировал тему» и незаметно для себя сам подсел на героин. Через пару лет «тихая община» стала наркомонополистом в Москве, оттеснив от кормушки азербайджанскую ОПГ. Как раз на наркотиках Мильготина и закрыли в «Бутырку». Здесь он обживал камеру вместе с вором в законе Валерием Длугачем (Глобус), убитым в 1993 году.
Освободившись в 1988-м, Мильготин наряду с Квантришвили и Вячеславом Сливой стал одним из лидеров ассирийской ОПГ. В1991 году Слива за соучастие в убийстве был осужден на 12 лет. Освободился он досрочно в 1995 году, быстро оформил загранпаспорт и уехал в Канаду. В том же 1995-м в США был арестован Япончик. Интересно, что его долю от доходов московской гостиницы «Космос» получал именно Мильготин.
В 1992 году Марик обзавелся офисом в гостинице «Волга». Однако «солнцевские» киллеры «осквернили» это место, застрелив там балашихинского авторитета Сухого. Суеверный Марик переехал в гостиницу «Космос», где этажом ниже располагался офис Квантришвили. Поскольку тот прослушивался оперативниками, то под колпаком оказался и Мильготин.
Последнее дело Марика
16 ноября 1993-го Мильготин был вновь арестован по обвинению в распространении метадона, а также использовании поддельных документов. Принципиальный следователь очень хотел отправить авторитета за решетку, но в феврале 1995 года Марика выпустили на свободу, а сам следак был осужден на 4 года – якобы за продажу информации о ходе дела самому Мильготину. Спустя год мафиози все же вновь оказался в СИЗО по курьезному поводу. Мильготин повздорил с домашними, разбил стекло и порезал руку. Выбежав на улицу в крови, он остановил проезжающую машину, в которой ехали сотрудники 4-го отделения милиции. За неповиновение представителям власти авторитета закрыли в спецблок «Матросской Тишины», однако вскоре отпустили. В октябре 1999 года Марика и его корешей взяли с партией наркоты в гостинице «Космос». Но в СИЗО Марик не задержался – следствие посчитало, что героин авторитету подбросили.
В октябре 2000 года Мильготин с телохранителем и его приятель по кличке Шах приехали в здание агрофирмы на Большой Знаменской. Шаха незадолго до этого выгнали из руководства компании. Когда гендиректор вышел в коридор, чтобы проводить партнера – директора совхоза, на него наехал «подогретый» героином Мильготин. Председатель совхоза, здоровенный мужик, не выдержал оскорблений и ударил Марика кулаком в ухо. Повалившись на пол, мафиози достал револьвер и направил его на недругов. Кто-то успел перехватить руку стрелка, и пуля ушла в пол, а охрана фирмы оглушила Марика дубинкой, разоружила и сдала милиции. Несмотря на серьезное обвинение, Мильготин и в этот раз вышел сухим из воды.
Последнее дело с участием Мильготина произошло в августе 2012 года. Приятели Марика, бизнесмены Сергей Куприн и Юрий Маневич (фамилии изменены), продав за 300 миллионов долларов свою компанию, производившую водку популярной марки, вошли в состав управляющих крупного агрохолдинга. И для начала «увели» у его владельца Карлова 13 элеваторов. Бизнесмен пригрозил авторитетам судом, а те пригласили его в ресторан на Новинском бульваре, где, Куприн, Маневич и их «крыша» (Мильготин с пятью быками) пришли с Карловым к «консенсусу»: быки достали биты и стволы, и Марик «попросил» бизнесмена переписать на его друзей 17% акций холдинга на 150 миллионов рублей, забыв о претензиях на элеваторы.
Карлову пришлось подписать все бумаги. Но позднее, увезя семью за границу, он обратился в полицию. 30 августа 2012 года было возбуждено уголовное дело по ст. 163 УК РФ («Вымогательство организованной группой в особо крупном размере»), и вскоре Маневича с Куприным задержали. Сам Марик опять избежал ареста: он лежал в клинике, ожидая трансплантации печени. Но подходящего для пересадки органа авторитет не дождался, скончавшись 10 ноября 2012 года. Его похороны на Хованском кладбище собрали более 200 лидеров преступного мира, закрыв еще одну страницу криминальной истории России.

, доктор физико-математических наук (1938), профессор МГУ имени М. В. Ломоносова (1931-1948) и Тульского государственного педагогического университета (в то время Тульского педагогического института) (1952). Автор целого ряда учебников и справочников по математике, один из основателей советской историко-математической школы, переводчик сочинений Кеплера , Монжа , Эйлера .

Биография

Родился в семье инженера-химика. Окончил гимназию в Баку (1916), где жила семья по месту работы отца, в том же году поступил в Варшавский университет , располагавшийся в эвакуации в Ростове-на-Дону.

Участник революционного движения (большевик), участник Гражданской войны в России.

Окончил физико-математический факультет Московского университета (1923). Поступил в аспирантуру, научный рукодитель Отто Юльевич Шмидт .

Преподавал в Московском университете (до 1948 года), создатель, вместе с С. А. Яновской , семинара по истории математики (1933).

Возглавлял НИИ математики и механики МГУ, главный редактор ряда выпусков «Математического сборника».

Работа, посвященная Галилею, была замечена и высоко оценена в Ватикане (1934), в СССР это повлекло исключение из партии (1935).

В 1938 году защитил докторскую диссертацию «Математика древних вавилонян».

С конца 1930-х до 1941 года преподавал на кафедре высшей математики . В эвакуации в г. Коканд в составе МХТИ не был.

С 1952 по 1960 год - профессор Тульского педагогического института, с 1963 года - профессор-консультант Тульского горного института.

Научные труды

• Выгодский М. Я. Основы исчисления бесконечно-малых , М., 1931.
• Выгодский М. Я. Галилей и инквизиция , М., 1934.
• Выгодский М. Я. Иоганн Кеплер и его научная деятельность Гос. Тех.-теор.изд-во, 1935: серия Классики естествознания
• Выгодский М.Я. Краткий учебник высшей математики, Гостехиздат, 1947.
• Выгодский М. Я. «Начала» Евклида. Историко-математические исследования , Вып. 1, 1948, с. 217-295.
• Выгодский М. Я. Справочник по элементарной математике, 2-е издание, ОГИЗ Гостехиздат , 1948
• Выгодский М. Я. Дифференциальная геометрия , М., 1949.
• Выгодский М. Я. Справочник по элементарной математике, 9-е издание, Гос. издательство технико-теоретической литературы , 1956
• Выгодский М. Я. Справочник по высшей математике, 3-е издание, М.: Гос. издательство физико-математической литературы , 1958
• Выгодский М. Я. Справочник по элементарной математике . М. Наука, 1965
• Выгодский М. Я. Арифметика и алгебра в Древнем мире . М.: Наука, 1967.

Литература о Выгодском

• Выгодский Марк Яковлевич // Бородин А. И., Бугай А. С. Выдающиеся математики: Биогр. слов.-справ.- Киев, 1987.
• Выгодский Марк Яковлевич // Тульский биографический словарь.- Тула, 1996.
• Выгодский Марк Яковлевич // Тула научная: Аналитико-информ. обзор, науч.-техн. сферы Тульской обл.- Тула, 1999.
• Редько И. Математик М. Я. Выгодский // Материалы и тез. докл. уч-ся Тулы на вторых гор. краеведч. чтениях, 20 апр. 1999 г.- Тула, 1999.
• Юшкевич А. П. История математики без границ /Юшкевич А. П., К. Фогель,- М: Янус-К, 1997.
• «Московский технолог» (газета МХТИ им. Д. И. Менделеева), 1941 г. №7.

• Розенфельд Б.А. Марк Яковлевич Выгодский и его работы по истории математики // Выгодский М.Я. Арифметика и алгебра в древнем мире. - М. : Наука, 1967. - С. 350-362 .
• Розенфельд Б. А. Воспомиания о советских математиках // Историко-математические исследования . Институт истории естествознания и техники им. С. И. Вавилова РАН : сборник. - М. : ТОО «Янус», 1995. - Т. 36 , № 1 . - С. 136 . - ISBN 5-882929-007 -X.

Марк Мильготин произвел на меня впечатление умного и интересного собеседника, который не любил пижонства и «понтов». В криминальном мире он занимает особое положение. Формально он не является вором в законе, но пользуется большим авторитетом. Не случайно многие оперативники ФСБ включают его в первую десятку криминальных лидеров России. Хорошо известно, что он поддерживал тесные связи с такими известными личностями, как, скажем, Отари Квантришвили. По словам Мильготина, они вместе ходили в детский сад, а потом и в одну школу. Он прекрасно знал Япончика, ассирийца Вячеслава Сливу, известного под кличкой Слива. Поговаривали, что коронация Андрея Исаева по кличке Роспись была проведена именно по рекомендации Марика. Он принципиально никогда не принимал методов насилия, всегда старался избегать крупных конфликтов и умел ладить с равными себе. Известно, что в 1994 году Марик сидел в Бутырке в одной камере с вором в законе Валерием Длугачем (Глобус), с которым они ни разу не поругались и поддерживали дружеские отношения. В Лефортово сокамерником Марика был Сергей Липчанский (Сибиряк), о котором он тоже хорошо отзывался. Потом Сибиряка выпустили под подписку, а Мильготина перевели в «Матросскую тишину», где он за нарушение режима угодил на десять суток в карцер.

После перевода Марка Мильготина из Лефортово в «Матросскую тишину» его место, по иронии судьбы, занял бывший оперативник ФСК Виктор Попов. Он вел оперативную разработку именно по Марку Мильготину, которая привела к громкому скандалу. Подробности о нем мне рассказал один из моих коллег.

На службу в КГБ СССР Виктор Попов был принят в 1980 году, как бывший прапорщик военного оркестра, после окончания заочного юридического института. Марик к тому времени только что вышел из тюрьмы, отсидев очередной срок за мошенничество и кражу.

У Марка Мильготина уже был серьезный авторитет в преступном сообществе. А лейтенант КГБ Попов только начинал свою карьеру. В 1982 году он служил в Термезе, когда ему впервые повезло по службе. Группа Попова накрыла широкую сеть торговцев оружием и наркотиками, которая состояла из моряков загранплавания. Было арестовано 51 человек, но дело до суда так и не дошло.

В 1983 - 1988 годах Попов служил в Ташкенте и дослужился до начальника отдела контрразведки облуправления КГБ. В 1989 году он перешел в Термез, разыскивал советских военнопленных в Афганистане. Одновременно занимался борьбой с контрабандой наркотиков и достиг на этом поприще немалых успехов.

В 1991 году Виктора Попова перевели в Москву, в Управление по борьбе с контрабандой и коррупцией. Вот тогда-то пути авторитета и оперативника пересеклись. Марик попал в разработку Попова. Интерес оперативников к нему объяснялся очень просто. Еще в 1990 году ассирийская группировка с помощью Япончика (его первая жена была ассирийкой) подмяла под себя всех азербайджанцев, торгующих в Москве наркотиками. Марик к этому времени перебрался к своему другу Отари Квантришвили и снял офис в гостинице «Космос», где этажом выше располагался офис Квантришвили. С этого момента на хвост Марику сели сотрудники госбезопасности и Следственного комитета МВД. Они стали прослушивать офис Квантришвили, и им не составило труда установить подслушивающие устройства и к Марику. Но арестовывать его не спешили.

К ноябрю 1993 года у группы Виктора Попова скопилось достаточно материала на Мильготина. Они узнали, что последний регулярно пользуется метадоном, хотя предпочтение отдает опиумному раствору, который изготавливал из маковой соломки один из наркоманов, Леня С.

Брать обоих решили дома у Лени С. 16 ноября, накануне дня рождения Мильготина. Незадолго до ареста оперативник вышел на Марика через одного из его друзей. Вечером 5 ноября они встретились у Павелецкого вокзала. Разговор был недолгим. Попов сел в машину к Мильготину и сказал, что обязательно его посадит, даже стал рассказывать, как он это сделает.

Но взять Мильготина с поличным тогда не удалось.

Говорят, что к тому времени Попов не ладил со своим начальником Игорем Ермаковым, а тот был в приятельских отношениях со следователем Следственного комитета МВД Сергеем Новоселой, который и возглавлял следственную бригаду по делу Мильготина.

Попова обвинили в том, что он информировал Марика о ведущихся против него оперативных мероприятиях, а после его ареста за две тысячи долларов рассказывал его жене Ольге, как ведется следствие. В августе 1994 года во время встречи с Ольгой Мильготиной Попова и арестовали. В кармане у него нашли 500 долларов, которые, по его словам, ему сунула Мильготина. Однако этот эпизод в обвинение не вошел, так как Попов полгода был на пенсии, и этот факт не мог расцениваться как взятка должностному лицу. Но майору вменили получение от Мильготиной двух тысяч долларов в период службы. Она и ее подруга, которая присутствовала во время их свидания, дали необходимые показания. Как потом вспоминала Мильготина, на них надавили, поэтому они так поступили.

Кроме того, при обыске в доме Попова нашли незарегистрированный охотничий карабин и 47 граммов гашиша, которые он хранил уже пять лет как «наглядное пособие». Попова сразу обвинили по двум статьям: незаконное хранение оружия и наркотиков. Его делом сначала занялся Следственный комитет МВД. Однако Попову удалось добиться, чтобы дело передали в Главную военную прокуратуру. Постепенно обвинение стало рассыпаться. А в январе 1995 года, накануне дня рождения Попова, следователь освободил его под подписку о невыезде. Через месяц Преображенский суд выпустил под подписку и Марика Мильготина.

Дело Попова перешло в ФСК. Чекист заявлял, что его подставили, и признавал себя виновным лишь в хранении наркотика. Мильготин, в свою очередь, признавал только факт одной-единственной встречи с Поповым, на которой последний пытался его запугать. Удалось узнать, что Одинцовский гарнизонный суд признал Попова виновным во всех предъявляемых ему обвинениях и приговорил к четырем годам лишения свободы. В августе того же года Московский военный суд снизил срок наказания до трех лет, сняв с Попова ряд обвинений.

Марик Мильготин после освобождения под подписку о невыезде поселился на квартире у своей дочери в центре Москвы. В том же подъезде жил известный ассирийский авторитет Эдуард Хачатуров по кличке Крыса. Вскоре Хачатуров был застрелен прямо рядом с дверьми квартиры Мильготина. В связи с этим Марика несколько раз вызывали на допрос в качестве свидетеля по делу об убийстве Хачатурова.

Делом Игоря Царекова я занимался летом 1996 года. Он приехал в Москву из Донецка и начал пробовать себя в бизнесе, но с предпринимательской деятельностью у него ничего не получилось. Прежние судимости и неплохие связи в преступном мире позволили ему тесно общаться и поддерживать дружеские отношения со многими московскими группировками. Однако их приглашения работать вместе Игорь отвергал: он способен был самостоятельно подняться не хуже их, кроме того, будучи намного старше лидеров бригад и структур, не хотел быть у них в подчинении.

Характер у Игоря был заносчивый и высокомерный. Он попробовал вначале заняться вышибанием чужих долгов в жесткой форме. Поскольку это принесло Царекову ощутимый успех и он остался безнаказанным и неуязвимым, то сразy почувствовал себя уверенно.

Для полной безопасности Игорь отправил жену и двоих детей в один из курортных городков Испании, снял для них виллу на побережье. В Бутырке Игорь любил показывать сокамерникам фотографии своей виллы и не предполагал, какую злую шутку сыграет с ним судьба из-за снимков и разговоров в СИЗО.

Сколотив маленькую и мобильную бригаду из четырех человек, Цареков стал усиленно искать объекты для своего «наезда», рассчитывая поработать в столице два-три года, а затем окончательно переехать к семье и завязать со своим «бизнесом». Он решил продать свою трехкомнатную квартиру и купить однокомнатную, а разницу перевести в Испанию семье.

Квартирный обмен он проводил через одну из питерских фирм, с владелицей которой, Eленой Т., у него сложились довольно неплохие отношения. Игорь стал часто бывать у нее дома, познакомился с ее семьей. А через некоторое время предложил Елене Т. свою «крышу». Она согласилась, но потом по непонятным причинам у них начались конфликты.

Репутация человека нарабатывается годами, разумные люди старательно выстраивают ее, прекрасно понимая, что имя дает вес, положение в обществе, авторитет. Репутация складывается из громких поступков и случайных мелочей, из продуманных шагов и неожиданных срывов, репутация - портрет, на который ориентируются окружающие. Ведь это так просто: не узнавать человека, не тратить время на общение с ним, а просто послушать, что говорят о нем другие. Узнать о его репутации. Разумеется, портрет в каждом случае будет свой: кто-то видит в человеке друга и готов прощать ему любые поступки, находя объяснение и подлостям и жестокостям. Враги наоборот: описывают каждый его шаг с отрицательной стороны, находя корыстные мотивы даже в благотворительных акциях. И лишь немногие способны смотреть на людей ровно: так, как они того заслуживают. Для этих, последних, слово «репутация» не значит ничего, они рассматривают не прошлое, а настоящее, холодно оценивая поступки строго в контексте реальной ситуации. Они способны сложить из частного цельную картину, проникнуть в самую суть, разобраться и сделать единственно правильный вывод. Таких людей меньшинство. Для всех остальных ты не более чем совокупность дел и высказываний, газетных заметок и мнений окружающих. Не человек, а репутация. И в какой-то момент она начинает диктовать правила поведения. В какой-то момент ты уже не в силах поступать так, как желаешь, а вынужден делать то, что должен. Совершать поступки, которые от тебя ждут, поддерживать свою репутацию.

Очень немногие позволяют себе пренебрегать ею.

Доктор Максимилиан Кауфман, директор московского филиала СБА, славился тем, что никогда не прощал своих врагов. Хорошо это или плохо - вопрос другой, но за те двадцать лет, что он охранял Анклав, Мертвый сумел донести до всего мира простую мысль: тому, кто покусится на Москву, пощады не будет. Дознаватели Кауфмана с маниакальным упорством изучали все детали вражеских атак, вынюхивали самые слабые следы, самые тонкие связи, находили всех, кто был причастен к операции против Анклава, и жестоко наказывали. Не важно, сколько времени прошло после атаки: доктор был злопамятен. Непосредственных исполнителей старались взять живыми, чтобы подвергнуть безжалостным пыткам, вычислялись и истреблялись заказчики, не забывались и мелкие сошки: всех, кто так или иначе помогал врагам Кауфмана, ожидало возмездие. На первых порах прямолинейность Макса лишь ухудшила ситуацию, две террористические организации объявили награду за его голову, в течение года в Сити прогремели пять взрывов, унесших жизни семи сотен людей, а лучшие ломщики выстраивались в очередь, чтобы наказать «тупого солдафона». Общественность выражала крайнее недовольство, боссы корпораций морщились, в Цюрихе подбирали новую кандидатуру на пост директора, а Мертвый продолжал упрямо гнуть свою линию: если мои действия вызывают агрессивную реакцию, значит, я был недостаточно тверд. Обе группировки, осмелившиеся на опереточные шаги, были ликвидированы в течение полутора лет, преданные лично Кауфману головорезы из Отдела прямых переговоров путешествовали по всему миру, вычисляя и уничтожая его врагов. Набравшиеся опыта московские машинисты научились работать против самых лучших ломщиков, пресекая попытки проникновения в сеть на самых ранних стадиях. Взрывы прекратились - общественность успокоилась, ломщики присмирели - корпорации вздохнули с облегчением. В Москве стало безопасно, и благодарить за это следовало ругаемого всеми Мертвого. Разумеется, настолько далеко великодушие верхолазов и общественности не распространялось - благодарить доктора Кауфмана никто не собирался. Его продолжали считать недалеким солдафоном, слишком просто воспринявшим приказ «обеспечить безопасность», в некоторых информационных каналах над ним даже посмеивались, но все сходились во мнении, что пост директора следует пока оставить за ним. И никто не обратил внимания на то, что все попытки действовать по рецептам Мертвого неизменно проваливались. Никто не подумал, что для победы над врагами требуется гораздо больше ума, хитрости и воли, чем для переговоров с ними. Никто не знал, что большую часть статей, в которых едко высмеивались ограниченные способности туповатого директора СБА, Максимилиан Кауфман редактировал лично. Мертвый хорошо знал людей.

Но была одна история, которая никак не вязалась со светлым образом прямого, как гвоздь, служаки, всегда идущего по следу до конца. Был один человек, ломщик под ником Чайка, который атаковал Анклав Москва и остался в живых. А если быть более точным - Кауфман оставил его в живых. В той операции Чайка не играл главной роли, он был всего лишь одним из трех помощников знаменитого Каскада. Обычный промышленный шпионаж - ломщики пытались слить секретные разработки «Хруничева» по заказу Омарского эмирата - закончился кровавой баней. Каскада взяли живым и долго «интервьюировали» в подвалах «Пирамидома», двух его помощников безы настигли в течение дня и расстреляли прямо на улицах «как оказавших сопротивление», а вот Чайке удалось вырваться. Он бежал, петлял, заметал следы, он забился в самый дальний уголок Анклава Рио и два дня не выходил из надежной норы. Но голод выгнал Чайку из убежища, заставил выйти на улицу, чтобы там, у вонючей забегаловки, торгующей соевым супом, понять, что безы рядом. Чайка навсегда запомнил липкий страх, сиропом расползшийся по телу. Ноги отказались идти, руки повисли плетьми, а в голове крутилась всего одна мысль: «Конец!» Он не просто чувствовал - ЗНАЛ, что они рядом. Чайка сел прямо на тротуар и горько заплакал, ожидая выстрела в голову. Плакал, не замечая удивленных взглядов, изредка бросаемых в его сторону из безучастной толпы прохожих, плакал, прощаясь с жизнью.

А потом ощущение ужаса пропало. Не ушло со слезами, не закончилось вместе с истерикой, а просто исчезло, прекратив поток слез и заставив прийти в себя. Чайка понял, что безы ушли. Почему? Что побудило Мертвого оставить его в живых? Он задавал себе этот вопрос тысячи раз, но так и не смог придумать внятный ответ. Он пытался забыть ту историю, но рано или поздно вспоминал Каскада - и все начиналось заново. Мертвый. Проклятый Мертвый! Почему он принял такое решение? Почему поступился принципами?

Иногда Чайка просыпался среди ночи.

Он едва не сошел с ума. Шесть месяцев на успокоительных в тщетных попытках понять, почему остался в живых. Полгода в полубезумном состоянии. Чайка с трудом спас свою голову, а его ненависть к Кауфману усилилась многократно. И что бы ни стояло за неожиданным поступком директора московского филиала СБА, Чайка был полон решимости заставить Мертвого пожалеть о проявленной слабости.

* * *

Анклав: Москва

Территория: Шанхайчик

Запретный Сад, Жаркий полдень

Никто не любит получать плохие новости

Как и было предписано из Пекина, господин Пу, глава московской Триады, организовал встречу Тао без лишней помпы. В Шарике полковника ожидал шофер и черный «Опель-Менеджер», мобиль дорогой, но далеко не самый лучший из представительских. Этот выбор полностью соответствовал легенде Тао: с одной стороны, пассажир первого класса «Марко Поло» не мог пересесть на какой-нибудь «Фольксваген», с другой, полковник не относился к верхолазам, и за ним вряд ли бы прислали автомобиль. Группа телохранителей, которую предусмотрительный Пу отправил в Шарик, держалась в стороне.

Рады приветствовать вас в Анклаве Москва. - Шофер произнес фразу на безукоризненном кантонском диалекте, почтительно склонился и распахнул дверцу мобиля. - Надеюсь, путешествие было приятным?

Тао молча кивнул.

Господин Пу ожидает вас в своей резиденции.

И опять полковник не счел нужным отвечать. Дождавшись, когда шофер закроет дверцу, Тао с наслаждением вытащил из разъема чужую «балалайку», вставил свою и едва слышно вздохнул: в нижнем углу напыленного на глаза наноэкрана появилось сообщение о получении сорока девяти посланий. Путешествие под чужим именем закончилось, пора браться за дела. Полковник сфокусировал взгляд на мерцающей в правом верхнем углу звездочке, активизировав тем самым спрятанные в подушечке указательного пальца сенсоры, дождался появления курсора и, небрежно водя пальцем по подлокотнику сиденья, принялся просматривать почту.

Тао не в первый раз приезжал в Москву, а потому совершенно не интересовался окрестностями. Да и что там могло быть интересного? Выбравшись из традиционных заторов Шарика, «Опель» сразу же поднялся на третий, самый быстрый уровень МКАД и помчался на юг. Поездка должна была занять - и заняла! - двадцать четыре минуты. Китайские кварталы располагались на окраине Москвы, а потому, съехав с кольцевой, «Опель» сразу же оказался на Каширка-цзе, центральной улице Шанхайчика. Но приятные лица соотечественников и знакомый гомон не привлекли внимания полковника, он продолжал прослушивать и просматривать сообщения и вышел из почты, только когда мобиль остановился у пропускного пункта в Запретный Сад - закрытую территорию Шанхайчика, вход в которую дозволялся лишь избранным. Изящные ворота, украшенные драконами, были открыты: полковника ждали, но шофер все равно притормозил, чтобы охранники смогли заглянуть в салон. И только затем очень медленно повел мобиль по аккуратным дорожкам Сада. Сердце китайских кварталов располагалось в парковой зоне, на его территории находились пруды, по деревьям прыгали белки, и Тао опустил стекло, с удовольствием сменив кондиционированный воздух на мягкую прохладу Запретного Сада. Изящные беседки на берегу, невысокая пагода, кумирня, джонки на воде… милый кусочек Поднебесной в варварской стране. «Опель» остановился у небольшого павильона, слуга распахнул дверцу, и полковник с должной неспешностью вышел навстречу господину Пу.

Есть новости?

Нехорошо поднимать серьезные вопросы на первой же чайной церемонии, но Тао сразу дал понять главе Триады, что в первую очередь его интересует дело. Господин Пу все понял правильно и, даже если и был разочарован неделикатным поведением гостя, никак не проявил это внешне.

Новости только плохие, дорогой друг. Увы, только плохие.

Полковник удивленно поднял брови:

Операция еще не началась, а у нас появились проблемы?

К моему глубокому сожалению, не все в этом мире идет так, как мы этого хотим. И даже хорошо разработанные планы иногда дают сбой.

Многоречивость господина Пу начинала действовать на нервы.

Что случилось? - коротко поинтересовался Тао.

Сегодня ночью безы Мертвого перехватили курьера с «поплавками», - просто ответил глава Триады.

Полковник блестяще владел собой, а потому не поперхнулся чаем. Но в его черных глазах мелькнуло бешенство.

Как это произошло?

Курьер находился в последней точке маршрута, должен был направиться в Шанхайчик и попал в облаву. Безы искали пропавшую жену верхолаза, прочесывали территорию и наткнулись на наши «поплавки». Роковая случайность.

Минуту Тао молчал, и в комнате висела угрюмая, напряженная тишина. Больше всего на свете полковнику хотелось взять изящное фарфоровое блюдце и нехитрым, но эффективным движением убить господина Пу. Тонкие фарфоровые блюдца можно использовать для разных целей… Но бешенство отступило, и к Тао вернулась прежняя рассудительность: глава Триады ни в чем не виноват, он лишь принес плохую весть. Ошибка была допущена раньше, когда принималось решение о транспортировке «поплавков» по этому каналу.

Вы понимаете, что произошло? - тихо спросил Тао.

Да, - очень серьезно ответил Пу. - Я все понимаю.

Без мощных и скоростных процессоров атака ломщиков была обречена. Только с помощью «поплавков» можно прорвать защиту внутренней сети и выйти к массивам информации. Проблема заключалась в том, что корпорации жестко ограничивали распространение процессоров, и доставить их в Анклав считалось сложнейшим делом. Тао выбрал самый надежный, как ему казалось, путь: обратился к Консорциуму. Но даже у лучших контрабандистов мира, оказывается, случались накладки. Дублирующей партии не предусматривалось, и полковник впервые подумал, что тщательно продуманная операция может закончиться провалом.

Что означает перехват процессоров? Досадная оплошность или противник что-то разнюхал и начал свою игру? Гибель Шэнхуна, проблемы с контрабандистами… совпадения или нас ждут? Требовалось время, чтобы обдумать ситуацию, но его-то как раз и не было: «поплавки» не соевый суп, их на улице не купишь, а Чайка ждать не может, действия ломщика рассчитаны едва ли не по секундам.

Вы уверены, что захват «поплавков» произошел случайно?

Я не могу быть уверен, - с достоинством произнес господин Пу. - Я рассказываю то, что знаю. О происшедшем стало известно три часа назад: курьер не подал условный сигнал. Мы подключили нашего осведомителя в СБА, который сообщил, что ночью летучая группа безов, разыскивающая потерявшуюся на Болоте Лауру Бельмах, накрыла контрабандистов с «поплавками». Курьер погиб.

Тон господина Пу показывал, что глава Триады КРАЙНЕ удивлен поведением гостя. Тао понял, что переборщил: с такими людьми не следует обращаться, как с подчиненными. Да, Триада зависит от военной разведки, но существовали нормы общения, которых необходимо придерживаться.

Прошу извинить мою резкость, - вздохнул полковник. - Я несколько выбит из колеи.

Я все понимаю, дорогой друг, - важно кивнул Пу. - Ситуация действительно неудачная.

Вы уже связались с местным менеджером Консорциума?

Его зовут Всадник, - сообщил господин Пу. - Мы направили письмо, но ответа пока не получили. В Консорциуме принимают весьма серьезные меры безопасности, послание может идти довольно долго.

Тао сжал кулаки и процедил:

Мне нужны «поплавки».

Я знаю, - сдержанно отозвался Пу. - И как раз с этим связана еще одна неприятная новость, которую я должен вам сообщить.

Как же хорошо было парить на «Марко Поло» и, попивая коктейль, рассматривать лежащий под ногами Анклав.

Чем вы еще хотите меня огорчить?

Сегодня ночью был совершен дерзкий рейд в Шанхайчик. Мы потеряли лучшего гравера и… и электролабу, способную производить «поплавки». Единственную подобную электролабу.

И опять молчание. Не меньше минуты Тао, не мигая, смотрел на золотого Будду, безмятежно улыбающегося в углу, после чего ОЧЕНЬ спокойным голосом поинтересовался:

И после этого вы уверяете меня, что нападение на курьера с «поплавками» было случайностью?

* * *

Анклав: Москва (приближается)

Скоростная магистраль, дно вагона

Впереди неизвестность

Девушка оказалась невысокой, худенькой и очень ловкой. Вещей у нее было совсем чуть-чуть, места в углублении она занимала немного, а потому Илье удалось разместиться достаточно комфортно. Учитывая обстоятельства, разумеется. Молодой человек боялся, что недовольная появлением попутчика девушка проигнорирует его и путь придется совершать в молчании, но уже через двадцать минут она протянула ладошку и крикнула:

Илья! - обрадованно ответил молодой человек.

Какого черта ты забыл в Анклаве, пацан?

Спасаюсь!

От армии?

От милицейских? В Анклаве не любят уголовников! Там своих бандитов хватает!

Меня распределили в «химию»! - прокричал Илья.

Бедолага!

Государственный унитарный концерн молекулярных разработок и современных биотехнологий, в просторечии «химия», со дня своего основания пытался создавать новые препараты для федеральной армии. На деле его работа сводилась к приобретению самых дешевых лицензий у «Фарма-1» и других независимых корпораций, которые затем федеральная пропаганда называла отечественными открытиями. При этом прижимистые молекулярные разработчики постоянно искали способы не платить Анклавам деньги, и вся страна была убеждена, что корпорации превратили фабрики унитарного концерна в полигоны, на которых обкатывались новые препараты. Работать на «химии» никто не хотел, и специалистов туда рекрутировали через военных комиссаров.

А что, родственники не смогли собрать деньги для военкомата?

Я сирота. Рос в детдоме.

Не повезло!

Таким прямая дорога в «химию». Теперь Майя смотрела на попутчика другими глазами. Худощавый, узкоплечий, немного нескладный, с длинными руками и ногами, бедно одетый, он был похож на побитую собаку, на жалкого щенка. Но ведь он нашел в себе силы побежать сквозь милицейские кордоны! Не побоялся попасть под пули. Не побоялся броситься под вагон с самодельными «цеплялками», которые едва держали вес худенького тела.

Есть хочешь?

Не отказался бы, - несмело улыбнулся Илья.

Держи! - Девушка протянула ему вскрытую упаковку галет. - Вода есть?

Илья жадно набросился на сухой хлеб, и его большие уши комично задвигались, сделав молодого человека похожим на жующую мышку.

А на что рассчитываешь в Анклаве?

В смысле?

Если ничего не умеешь, то тебе прямая дорога на стол конструкторов, а это хуже «химии».

Думаю прибиться к машинистам, - серьезно ответил Илья.

Ух! - Такого ответа Майя явно не ожидала. - Ты шутишь?

Молодой человек сумел ее удивить.

С чего ты взял, что сможешь прибиться к машинистам?

Я учился математике у Марка Танаевского.

Ты учился у Танаевского?!

Правда, всего два года, - вздохнул Илья.

Он произнес эту фразу не очень громко, но теперь девушка ловила каждое слово попутчика и сумела расслышать ее даже сквозь шум «суперсобаки».

После того, как федеральное правительство запретило Марку Яковлевичу подписывать контракт с корпорациями, он был вынужден преподавать в обычной школе. Мне повезло.

Да уж, так бывает всегда: кому-то везет, а у кого-то ломается судьба. Танаевский был гением математики, крупнейшим ученым, работавшим в федеральном ядерном центре. Его труды по теории современного программирования вызвали пристальный интерес в Анклавах и сделали его одним из официально признанных гуру машинистов. Двенадцать лет назад Танаевский решил принять предложение «МегаСофт» и перебраться в Анклав Эдинбург, однако правительство воспротивилось переходу: ведь ученый работал над «закрытыми» военными проектами! И никто не собирался признавать, что атомные разработки того же «МосТех» опережают государственные лет на тридцать… В результате длительной борьбы и шумихи в прессе великий ум отправился преподавать математику в рядовую школу и до конца жизни находился под наблюдением федеральных агентов. Марк Танаевский умер семь месяцев назад, и эту дату машинисты провозгласили Днем траура.

Я так и думал, - обрадовался Илья. - Но если честно, сначала я хочу продолжить образование. Марк Яковлевич говорил, что мне надо учиться.

Пойдешь в Университет?

Знаешь, - после паузы произнесла Майя. - Я рада, что не прогнала тебя. Ты правильный пацан, Илья.

Молодой человек покраснел, отвел глаза и смутился еще больше:

Майя, извини, я, кажется, съел все твои галеты.

Плевать на галеты! - Девушка поудобнее разместилась на «цеплялках». - Расскажи мне о Танаевском.

* * *

Где-то на орбите

Станция «Яблоко»

В предвкушении приключения

Давно забыты времена, когда вокруг нашего глобуса крутилась лишь старушка Луна, кокетливо скрывающая от старшей сестренки плохо стриженный затылок. Хотя давно ли? Чего стоят полторы сотни лет в космических масштабах? Даже несерьезно. Зато для людей годы, прошедшие с запуска первого искусственного спутника, вместили не одну эпоху. Рушились империи, перекраивались границы, постаревшие нации уступали место молодым, заключались невозможные ранее союзы и разрывались самые тесные связи. Большой Нефтяной Голод и последовавшие за ним войны больно ударили по исследовательской космонавтике. Правительства интересовали ее прикладные аспекты: спутники-шпионы, спутники связи, спутники-ракетоносцы и вакуумные истребители. Правительства торопились, жили сегодняшним днем и долго не обращали внимания на то, что изучение космоса переходит в руки корпораций. А когда опомнились, было поздно. Боевые спутники ржавели на орбите, а по соседству с ними «Евроспейс», «Боинг» и «Хруничев» строили гигантские станции, оснащенные лабораториями и производствами. Благодаря серьезным изысканиям и грамотному использованию отброшенного правительствами научного потенциала корпорации сумели превратить вечно убыточный космос в прибыльное предприятие. Промышленное производство сверхчистых материалов и невозможные в земных условиях биологические эксперименты, химия и фармакология, медицина и энергетика - в Анклавах не было корпорации, которая не пользовалась бы услугами космических гигантов. А те, крепко встав на ноги, влезли в святая святых государственных космических интересов - в связь. Сначала корпорации работали на страны третьего мира, но постепенно, по мере того, как увеличивался качественный разрыв между возможностями НАСА и того же «Хруничева», крупнейшие мировые державы были вынуждены обращаться к Анклавам. За лицензиями, за технической поддержкой… Корпорации чинили старые боевые спутники, обеспечивали военным связь и продолжали развиваться, открывая все новые и новые направления бизнеса.

Следственный департамент МВД РФ прекратил в связи со смертью уголовное преследование известного криминального авторитета Марка Мильготина (Марик) — одного из трех фигурантов громкого дела о вымогательстве акций и элеваторов у основателя ООО "Агропромышленная компания ОГО" Ильи Карпова. Два других фигуранта дела — известные бизнесмены Юрий Манилов и Сергей Куприянов - остаются под арестом.

По данным "Ъ", Марк Мильготин скончался 10 ноября, в День работника органов внутренних дел, в реанимации одной из московских частных клиник от рака печени, так и не дождавшись подходящего донорского органа для трансплантации. Похоронили "авторитета" на Хованском кладбище.

По утверждению сотрудников МВД, специализирующихся на борьбе с организованной преступностью, Марк Мильготин был очень влиятельной фигурой в иерархии российского криминального мира. Его близкими друзьями и соратниками считались воры в законе Вячеслав Иваньков (Япончик) и Вячеслав Слива, "авторитет" Отари Квантришвили и другие известные представители криминального сообщества. Значительную часть своей жизни Марик провел под арестом в камере СИЗО или отбывая срок в местах лишения свободы. Впервые он был осужден в 1971 году за незаконные валютные операции. Затем его неоднократно привлекали к уголовной ответственности за кражи, мошенничество, хулиганство, хранение оружия и наркотиков. Правда, в последнее время правоохранительным органам не часто удавалось одерживать верх над "авторитетом" и его адвокатами. Во всяком случае в 1999 году Марик благополучно избежал посадки по обвинению в хранении наркотиков, а через год — уже за попытку убийства.

В августе текущего года Марк Мильготин вновь был привлечен к уголовной ответственности — на этот раз по обвинению в вымогательстве17% акций ОАО "Агропромышленная компания ОГО" и 13 зерновых элеваторов у бывшего главного акционера этой компании Ильи Карпова. Обвинение "авторитету" было предъявлено 6 ноября прямо в больничной палате, но спустя четыре дня он скончался, избежав и на этот раз скамьи подсудимых.

Напомним, по версии следствия, организовали вымогательство, заручившись поддержкой Марика, президент ООО "Морская политика" Юрий Манилов и член совета директоров ОГО, гендиректор ООО "Урожай-2" Сергей Куприянов (получили известность как основатели и бывшие совладельцы крупной водочной компании Parliament Group , которая в 2010 году была удачно продана польской CEDC почти за $300 млн). Как утверждают в МВД, 23 апреля этого года в ресторане Les menus на Новинском бульваре во время деловой встречи, в которой участвовал и Марк Мильготин, "Илья Карпов был подвергнут мощному психологическому воздействию и, воспринимая все угрозы реально, подписал договор купли-продажи принадлежащих ему акций и элеваторов". Но затем господин Карпов, вывезя членов своей семьи за границу, обратился за защитой от вымогателей в полицию. По факту вымогательства 30 августа этого года следственным департаментом МВД РФ было возбуждено уголовное дело. Манилова и Куприянова арестовал Тверской районный суд Москвы, а затем им было предъявлено обвинение по ч. 3 ст. 163 УК РФ ("Вымогательство организованной группой в целях получения имущества в особо крупном размере"). Бизнесмены до сих пор находятся под стражей в СИЗО.

"Известие о смерти Марка Захаровича мой подзащитный воспринял эмоционально, ему было больно об этом услышать, поскольку они были членами одной еврейской общины, их связывали тесные отношения и он потратил немало сил, чтобы помочь ему в борьбе с болезнью",— рассказала "Ъ" адвокат Юрия Манилова Наталья Земскова. Но, по ее словам, случившееся не повлияет на позицию защиты и самих обвиняемых. Адвокат по-прежнему считает, что "уголовное дело было возбуждено преждевременно и необоснованно", а на самом деле речь должна идти о конфликте между хозяйствующими субъектами, который решается в арбитраже.

Александр Жеглов

Лефортовский детектив

Марк Мильготин родился в 1949 году в семье военного переводчика, но с 11 лет он остался без родителей, на попечении тети. Рос в Марьиной роще, московском районе, известном тем, что отсюда поступает пополнение в преступный мир: карманники, аферисты, налетчики, бандиты, убийцы... С гордостью упоминает Марик, что "ходил в один детский сад и в одну школу" с Отари Квантришвили. А один из авторитетнейших в те времена вор в законе Анатолий Черкасов - Черкас - был его наставником и заступником. Так что судьба Марка Мильготина была предрешена с детства.

Окончив 10 классов и отслужив в 1968-1970 годах в армии, он уже в 71-м получает первый срок - четыре года за валютные сделки. Его "биографы" из МВД отмечают, что в дальнейшем его отсидки проходили обычно с паузами не более двух лет.

Мильготин, по его собственному признанию, "принципиально не приемлет насилие", и потому специализируется смолоду на квартирных кражах, валютных операциях, всевозможных аферах. Но со временем он и сам пристрастился к наркотикам, и сделал торговлю ими своей главной сферой деятельности. Что же до случившихся по необходимости грязных дел - грабежей, вымогательства, разбоя - он предоставлял их своим дружкам, таким знаменитостям бандитского мира Москвы, как Вячеслав Иваньков, Отари Квантришвили, Вячеслав Слива...

Эта ОПГ не столь известна как, скажем, те же "солнцевские" и прочие, отмечающие каждый свой шаг выстрелами и кровью.

Но о ее удельном весе в воровском мире можно судить хотя бы по тому, что в числе ее лидеров значатся и Вячеслав Иваньков - Япончик, у которого первая жена была ассирийкой, и Вячеслав Слива , сам ассириец по национальности, и многие другие известные личности.

Прежде об ассирийцах знали разве что то, что они монополизировали все будки по чистке обуви в столице. Но какую дань соберешь с этих мелочных ларьков? Официальная справка гласит: "В отличие от всех традиционных группировок, чей расцвет связан с перестройкой и сопровождается бесконечными потоками крови, ассирийская община тихо существует с давних времен: еще с советских времен все палатки чистильщиков обуви принадлежали ассирийцам. Они также торговали мясом на рынках и специализировались на карманных кражах и ограблениях квартир".

Но прошло время, и эта "тихая община" предстает теперь монополистом всей торговли наркотиками в Москве, подмяв под себя "азербайджанскую наркомафию".

В 1992 году "штабом" Марка Мильготина была гостиница "Волга", номер в которой был официально оформлен как офис австрийского тестя Марика - Карла Арнаутовича. Однако здесь "солнцевские" устроили однажды разборку и прямо в номере расстреляли Сухого - балашихинского авторитета Александра Сухорукова. Марик не пожелал оставаться в этом опоганенном месте и перебрался в гостиницу "Космос", где этажом ниже него располагался офис самого Отари Квантришвили. Поскольку он прослушивался оперативниками МВД, то Марик оказался в сфере их досягаемости.

К ноябрю 93-го у группы Попова уже накопилось достаточно компромата на Марка Мильготина. Но брали его, как бывает, не за главные его грехи, а как наркомана, рядового потребителя отравы, которую он сам распространял по всей Москве.

Было известно, что опиумный раствор ему приносит Леонид Согомонов, за что получает от Марика сто долларов в день. На квартире Согомонова Мильготина и взяли, как раз в день рождения. Ничего компрометирующего не нашли, если не считать двух шприцев с опиумным раствором, которые сам же Марик, скорее всего, "сбросил", но поди докажи... А при обыске в его номере обнаружили еще 30 тысяч долларов и паспорт вора в законе Датико Цихелашвили - Дато Ташкентского. Конечно, дотошный следователь довел бы дело до конца.

Арестовали Марика 16 ноября, а еще до того, 5-го числа, состоялась его первая и единственная встреча с "охотником":

"Мы встретились на улице у Павелецкого вокзала. Попов сел в мою машину, поздоровался, сказал, что обязательно меня посадит, и рассказал даже, как он это сделает. Наверное, он хотел у меня что-то выведать. Мне не хотелось его слушать. Мы холодно расстались".

Попову не довелось, однако, вести дело Мильготина. По той причине, что арестовали его самого. По обвинению, что он якобы информировал Марика об оперативных мероприятиях, предпринимаемых МВД и ФСБ, а после его ареста сообщал его жене Ольге за 2000 долларов о ходе расследования. При аресте у него в кармане нашли пятьсот долларов, подложенных Ольгой: "На баб надавили, и они все сделали", - считает сам Виктор Попов.

Военный суд Одинцовского гарнизона признал Попова виновным и приговорил к 4 годам лишения свободы. Марик пока ничего не получил: на суд не явился - "проспал!". А задержали его вообще по недоразумению: он повздорил с домашними, разбил что-то, порезался о стекло и, выбежав в крови на улицу, остановил проезжающую машину. Это оказался служебный автомобиль 4-го отделения милиции.

Вот такие детективные истории случаются в жизни.

Олег Разумовский