Итальянский корабль взорванный в севастопольской бухте. Как погиб линкор «Новороссийск

Теперь предлагаю посмотреть фото корабля.

После выхода Италии из войны страны-победительницы разделили итальянские боевые корабли в счёт репараций. Советский Союз претендовал на новые линкоры типа «Литторио», однако ему достался лишь устаревший «Джулио Чезаре». Сразу получить корабль не удалось, поэтому англичане временно передали СССР свой старый дредноут «Royal Sovereign», получивший в советском флоте название «Архангельск». В 1948 году, после того, как «Чезаре» отправился в советский порт, «Архангельск» был возвращён Англии для разделки на металлолом.

Хотя к концу войны в строю из советских тяжёлых кораблей оставались лишь два старых линкора — «Севастополь» и «Октябрьская революция», — СССР всё ещё имел амбициозные планы по строительству линейных кораблей, и для подготовки экипажей планировалось использовать «Чезаре».

9 декабря 1948 года «Чезаре» покинул ВМБ Таранто и перешёл в Аугусту, откуда 15 декабря направился в албанский порт Влёра (Валона). Там 3 февраля 1949 года состоялась передача линкора, получившего временное обозначение Z11, советской комиссии, во главе с контр-адмиралом Г. И. Левченко. 6 февраля на корабле был поднят военно-морской флаг СССР, а через две недели он вышел в Севастополь, прибыв в новую базу 26 февраля. Приказом по Черноморскому флоту от 5 марта 1949 года линкору присвоили название "Новороссийск".

"Джулио Чезаре" в достройке, Генуя осень 1913 года

"Джулио Чезаре", построение команды на корме 1925-1926 гг

"Джулио Чезаре" на маневрах, 1926 год

"Джулио Чезаре" в Таранто, октябрь 1937 года

"Джулио Чезаре" после модернизации, 1940 год

Повреждения надстроек "Джулио Чезаре" от попадания 381-мм снарядов с линкора "Уорспайт" в бою 9 июля 1940 года

Линейный корабль "Джулио Чезаре", 1941 год

37-мм спаренные автоматические установки на "Джулио Чезаре", май 1941 года

"Джулио Чезаре" в бассейне Маре Пикколо, Таранто ноябрь 1948 года

Линкор "Новороссийск" в Севастополе, 1949 год

"Новороссийск" в Севастополе, начало 1950-х годов

На палубе линкора "Новороссийск" в Севастополе, начало 1950-х годов

Главный калибр линкора "Новороссийск"

На палубе "Новороссийска", 1954 год

Линкор "Новороссийск" и танкер "Фиолент", 1954 год

Подъем линкора "Новороссийск", май 1957 года

Странная история. Верить или нет? Итальянский пловец всё-таки признался в подрыве линкора в Севастополе... Но возникают сомнения в правдивости этой версии.

Ветеран итальянского подразделения боевых пловцов «Гамма» Уго Д’Эспозито признал, что итальянские военные причастны к затоплению советского линкора «Новороссийск». Об этом пишет 4Arts , отметив, что слова Уго д"Эспозито - первое признание причастности к уничтожению «Новороссийска» итальянских военных, которые ранее категорически отрицали подобную версию. Итальянское издание называет признание д"Эспозито в диверсии против «Новороссийска» самым сенсационным в интервью ветерана: "Оно прямо подтверждает вероятную гипотезу о причине взрыва на корабле".
По словам Уго Д’Эспозито, итальянцы не хотели, чтобы корабль достался «русским», поэтому позаботились о том, чтобы его затопить: «Они сделали все возможное». Но не уточнил, каким именно образом была проведена диверсия.
Ранее версия о том, что «Новороссийск» затонул в результате диверсии, организованной итальянцами, не была официально подтверждена.

На старинном братском кладбище в Севастополе высится памятник: 12-метровая фигура скорбящего матроса с надписью: "Родина - сыновьям". На стеле значится: "Мужественным морякам линкора «Новороссийск», погибшим при исполнении воинского долга 29 октября 1955 г. Верность военной присяге была для вас сильнее смерти". Фигура матроса отлита из бронзы винтов линкора...
Об этом корабле и его таинственной гибели мало кто знал до конца 80-х, когда о нем разрешили писать.

«Новороссийск» — советский военный корабль, линкор Черноморского флота ВМФ СССР. До 1948 г. корабль состоял в составе итальянского ВМФ под названием «Джулио Чезаре» (Giulio Cesare , в честь Гая Юлия Цезаря).
Дредноут «Giulio Cesare » — один из пяти кораблей типа «Конте ди Кавур» (Giulio Cesare, Leonardo da Vinci, Conte di Cavour, Caio Duilio, Andrea Doria ), построенных по проекту инженер-генерала Эдоардо Масдеа и спущенных на воду в 1910—1917 гг.
Являясь основной силой итальянского флота в двух мировых войнах, они не принесли ему славы, не нанеся противнику, а им в разное время были австрийцы, немцы, турки, французы, англичане, греки, американцы и русские — ни малейшего урона. «Кавур» и «Да Винчи» погибли не в бою, а в своих базах.
А «Юлию Цезарю» было суждено стать единственным линкором, который страна-победительница не сдала на слом, не использовала для экспериментов, а ввела в строй действующего флота, да еще в качестве флагманского корабля, несмотря на то, что он явно технически и морально устарел.

Giulio Cesare был вторым в серии, его строила фирма «Ансальдо» (Генуя). Корабль был заложен 24.06.1910 г., спущен на воду 15.10.1911 г. и вошёл в строй 14.05.1914 г. Получил девиз «Чтобы выдержать любой удар».
Вооружение составили орудия калибра 305, 120 и 76 мм. Водоизмещение корабля составило 25 тысяч т.

Линкор "Джулио Чезаре" после модернизации в 1940 г.

«Джулио Чезаре» был задействован в сражениях Первой и Второй мировых войн. После окончания Второй мировой войны достался Советскому Союзу в счет репараций. На Тегеранской конференции было решено разделить итальянский флот между СССР, США, Великобританией и странами, пострадавшими от фашистской агрессии. По жребию англичане получили новейшие итальянские линкоры типа «Литторио». СССР же, на долю которого выпал «Чезаре», смог перевести его в Севастополь только в 1949 г. Приказом по Черноморскому флоту от 5.03.1949 г. линкору присвоили название «Новороссийск».

Линкор находился в крайне запущенном состоянии - 5 лет стоял на консервации в порту Таранто. Непосредственно перед передачей СССР прошёл небольшой ремонт (в основном электромеханической части). Не смогли перевести документацию, а корабельные механизмы нуждались в замене. Специалисты отмечали недостатки линкора - допотопный уровень внутрикорабельной связи, убогие системы живучести, сырые кубрики с трехъярусными койками, крохотный неисправный камбуз.
В середине мая 1949 г. линкор поставили в Северный док и уже через несколько месяцев первый раз вышел в море в составе Черноморского флота. Последующие годы постоянно ремонтировался и дооборудовался, находился в строю, не отвечая по многим показателям технического состояния требованиям, предъявляемым к боевому кораблю. В связи с бытовыми трудностями первоочередными ремонтно-восстановительными работами на линкоре явились оборудование камбуза для команды, изоляция экспанзитом жилых и служебных помещений под палубой полубака, а также переоборудование части санузлов, умывальников и душевых.
При этом специалисты были поражены как изяществом обводов подводной части, так и характером её обрастания. Интенсивно оброс ракушкой лишь район переменной ватерлинии, а остальная часть, покрытая пастой неустановленного состава, почти не обросла. Но в неудовлетворительном состоянии оказалась донно-забортная арматура. Более того, как писал последний командир БЧ-5 линкора И. И. Резников, при очередном ремонте обнаружилось, что почти полностью заросли ракушкой трубопроводы пожарной системы, пропускная способность которых уменьшилась в несколько раз.
С 1950 по 1955 г. линкор 7 раз находился в заводском ремонте. Однако некоторые недостатки так и не были устранены вплоть до октября 1955 г. Работы по модернизации вызвали небольшое увеличение массы корабля (примерно на 130 т) и ухудшение остойчивости (поперечная метацентрическая высота уменьшилась на 0,03 м).

В мае 1955 г. «Новороссийск» вошёл в строй Черноморского флота и до конца октября несколько раз выходил в море, отрабатывая задачи по боевой подготовке.
28 октября 1955 г. «Новороссийск» вернулся из последнего похода и занял место на «линкорной бочке» в районе Морского Госпиталя, там, где когда-то последний раз стояла «Императрица Мария»...

Перед ужином на корабль прибыло пополнение - солдаты-пехотинцы, переведенные на флот. На ночь их разместили в носовых кубриках. Для большинства из них это был первый и последний день военно-морской службы.
29 октября в 01.31 под корпусом носовой части корабля раздался мощный взрыв. На корабле была объявлена аварийная боевая тревога, На стоявших рядом кораблях также была объявлена тревога. Аварийные и медицинские группы стали прибывать на «Новороссийск».
После взрыва носовая часть корабля погрузилась в воду, а отданный якорь крепко держали линкор, не позволяя отбуксировать его на отмель. Несмотря на все принимаемые меры, вода продолжала поступать в корпус корабля. Видя что поступление воды остановить не удается, исполняющий обязанности командира Хоршудов обратился к командующему флотом вице-адмиралу Пархоменко с предложением эвакуировать часть команды, но получил отказ. Команда на эвакуацию была отдана слишком поздно. Более 1000 моряков скопились на корме. К линкору стали подходить шлюпки, но на них успела сойти лишь небольшая часть экипажа. В 4.14 корпус корабля вдруг дернулся и начал крениться на левый борт и через мгновение перевернулся вверх килем. По одной из версий, адмирал Пархоменко, не представляя размеров пробоины, дал команду буксировать в док, и этим погубил корабль.

«Новороссийск» перевернулся также стремительно, как и почти пол-века до него «Императрица Мария». Сотни моряков оказались в воде. Многие, особенно бывшие пехотинцы, под тяжестью промокшей одежды и сапог быстро ушли под воду. Часть команды сумела взобраться на днище корабля, других подобрали на шлюпки, некоторые сумели доплыть до берега. Стресс от пережитого был такой, что у некоторых моряков доплывших до берега, не выдерживало сердце, и они тут же падали замертво. Многие слышали внутри корпуса перевернувшегося корабля частый стук - это подавали сигналы моряки, не успевшие выбраться из отсеков.
Один из водолазов вспоминал: «Мне по ночам потом долго снились лица людей, которых я видел под водой в иллюминаторах, которые они силились открыть. Жестами я давал понять, что будем спасать. Люди кивали, мол, поняли... Погрузился глубже, слышу, стучат морзянкой, - стук в поде хорошо слышен: «Спасайте быстрее, задыхаемся...» Я им тоже отстукал: «Крепитесь, все будут спасены». И тут началось такое! Во всех отсеках начали стучать, чтобы наверху знали, что люди, оказавшиеся под водой, живы! Передвинулся ближе к носу корабля и не поверил своим ушам - поют «Варяга»!»
Через прорезанное в кормовой части днища отверстие удалось вытащить 7 человек. Еще двух спасли водолазы. Но из вырезанного отверстия с нарастающей силой начал выходить воздух, и перевернутый корабль стал медленно погружаться. В последние минуты перед гибелью линкора было слышно, как моряки, замурованные в отсеках, пели «Варяг». Всего при взрыве и затоплении линкора погибло 604 человека, включая аварийные партии с других кораблей эскадры.

Летом 1956 г. экспедиция особого назначения ЭОН-35 приступила к подъему «Новороссийска». Операцию с утра 4 мая и в тот же день завершили подъем. Весть о предстоящем всплытии линкора разнеслась по всему Севастополю, и, несмотря на сильный дождь, все берега бухты и близлежащие холмы были усеяны людьми. Корабль всплыл кверху килем, и его отвели в Казачью бухту, где его перевернули и спешно разобрали на металлолом.

Как тогда говорилось в приказе по флоту, причиной взрыва линкора была немецкая магнитная мина, якобы пролежавшая на дне со времен войны более 10 лет, которая по каким-то причинам неожиданно пришла в действие. Многие моряки были удивлены, ведь на этом месте бухты сразу после войны было проведено тщательное траление и, наконец, механическое уничтожение мин в наиболее ответственных местах. На самой бочке корабли становились на якорь сотни раз...

После подъема линкора комиссия тщательно осмотрела пробоину. Она была чудовищных размеров: более 160 квадратных м. Сила взрыва была столь неимоверной, что ее хватило, чтобы пробить восемь палуб - в том числе три бронированные! Даже верхняя палуба была искорежена от правого до левого борта... Нетрудно подсчитать, что для этого понадобилось бы несколько более тонны тротила. Даже самые крупные немецкие мины не имели такой мощи.

Гибель «Новоросийска» породила много легенд. Наиболее популярная из них - диверсия итальянских морских диверсантов. Эту версию поддерживал и опытный флотоводец адмирал Кузнецов.

Валерио Боргезе

В годы войны итальянские подводники стояли в захваченном Севастополе, так что некоторые соратники Боргезе были знакомы в Севастопольской бухтой. Но как проникновение итальянской субмарины ко входу в главную базу флота спустя 10 лет после окончания войны могло остаться незамеченным? Сколько рейсов от подлодки к линкору должны были сделать диверсанты, чтобы разместить на нем несколько тысяч тонн тротила? Может быть заряд был небольшим и послужил лишь детонатором для огромной мины, которую итальянцы поместили в секретный отсек у днища линкора? Такой наглухо заверенный отсек обнаружил в 1949 г. капитан 2 ранга Лепехов, но реакции командования на его доклад не последовало.

Некоторые историки утверждают, что члены комиссии при поддержке Хрущева исказили многие факты трагедии, после чего понесли наказание только временно исполняющий обязанности командующего Черноморским флотом вице-адмирал В.А. Пархоменко и адмирал флота Н.Г. Кузнецов, отстраненный от руководства ВМФ и пониженный на две ступени. Есть версия, что Хрущев таким образом отомстил адмиралу за резкий комментарий по поводу передачи Крыма Украинской ССР.
Вскоре после гибели «Новоросисйска» слетели со своих постов начальник разведки Черноморского флота генерал-майор Намгаладзе и командир ОВРа (охраны водного района) контр-адмирал Галицкий.

Приказом по флоту семьям погибшим были выданы единовременные пособия - по 10 тыс. руб. за погибших матросов и по 30 тыс. - за офицеров. После чего о «Новороссийске» постарались забыть...
Только в мае 1988 г газета «Правда» опубликовала впервые небольшую статью, посвященную гибели линкора «Новороссийск» с воспоминаниями очевидцев трагедии, где описывалось героическое поведение матросов и офицеров, оказавшихся внутри перевернувшегося корабля.
(отсюда)

После гибели «Новороссийска» выдвигались различные версии.

Версии о причинах взрыва
Официальная версия. Согласно официальной версии, выдвинутой правительственной комиссией, линкор подорвался на донной магнитной мине, установленной немцами в 1944 г. при уходе из Севастополя. 17 ноября заключение комиссии было представлено в ЦК КПСС, который выводы принял и одобрил. Причиной катастрофы, был назван "внешний подводный взрыв (неконтактный, донный) заряда с тротиловым эквивалентом 1000-1200 кг". Наиболее вероятным признали взрыв немецкой магнитной мины, оставшейся на грунте после Великой Отечественной войны.
Однако источники электропитания вытраленных в 50-х гг. донных мин оказывались разряженными, а взрыватели — неработоспособными.

Профессор, инженер-капитан 1-ранга Н. П. Муру в своей книге «Катастрофа на внутреннем рейде» доказывает, что наиболее вероятной причиной гибели корабля является взрыв донной мины (двух мин). Прямым подтверждением версии взрыва мины Н. П. Муру считает то, что после катастрофы тралением донного ила были обнаружены 17 подобных мин, из которых 3 находились в радиусе 100 м от места гибели линкора.

Мнение Ю. Лепехова , инженера-лейтенанта линкора «Новороссийск»: причиной взрыва послужили немецкие магнитные подводные мины. Но при этом, из-за характера разрушений корпуса линкора (корабль был пробит взрывом насквозь, причём пробоина в днище не совпадает с пробоиной на палубе), полагает, что взрыв мины вызвал детонацию заряда, который был заложен на корабле итальянцами ещё до его передачи советской стороне. Лепехов утверждает, что когда во время приёмки, он и другие участники комиссии осматривали корабль, то уткнулись в глухую переборку в носовой части линкора. Тогда этому не придали значения, но теперь Лепехов полагает, что за этой переборкой находился мощный заряд взрывчатого вещества. Данный заряд должен был быть приведён в действие через какое-то время после передачи корабля, но по каким-то причинам этого не произошло. Зато уже в 1955 г. этот заряд сдетонировал, послужив основной причиной гибели корабля.

В ряде поздних исследований гибели линкора показано , что для причинения тех разрушений, которые получил «Новороссийск» - сквозное пробитие корпуса от киля до верхней палубы, потребовалось бы около 2-5 т. тротила, при размещении зарядов непосредственно у днища корпуса, или 12,5 т. тротила, при размещении зарядов на дне, под линкором, на глубине 17,5 м. Доказано, что не могла немецкая донная мина RMH, имеющая заряд гексонита массой 907,18 кг (в тротиловом эквиваленте 1250-1330 кг) нанести такие повреждения линкору при ее взрыве на грунте. В этом случае у линкора было бы пробито только первое и второе днище, что подтверждается и экспериментальными данными. В районе взрыва были предприняты поиски осколков мины, произведена промывка ила, но ничего найдено не было.

Взрыв корабельного боезапаса . Эта версия отпала после обследования корпуса: характер разрушений указывал на то, что взрыв произошёл снаружи .

Совещание в Севастополе в сентябре 1955 г. . Существует версия что корабль был подорван умышленно в ходе дискуссии о направлениях развития флота. К этой версии еще вернемся...

Диверсия . В выводах комиссии не исключалась возможность диверсии. Накануне передачи линкора СССР в Италии открыто звучали призывы не допустить того, чтобы гордость итальянского флота оказалась под советским флагом. Некоторые блоггеры утверждают, что планировалось подготовить 320-мм главный калибр «Новороссийска» для стрельбы снарядами с ядерной начинкой. Будто бы, как раз накануне линкор после долгих неудач будто бы отстрелялся экспериментальными спецснарядами (без ядерного заряда) по учебным мишеням.

В середине 2000-х годов журнал «Итоги», опубликовал рассказ некоего офицера-подводника Николо, якобы причастного к диверсии. По его словам, операцию организовал бывший командир флотилии подводных диверсантов В. Боргезе, после передачи корабля поклявшийся «отомстить русским и взорвать его во что бы то ни стало». Диверсионная группа прибыла на мини-подлодке, которую в свою очередь, тайно доставил грузовой пароход, прибывший из Италии. Итальянцы якобы оборудовали тайную базу в районе севастопольской бухты Омега, заминировали линкор, а затем вышли на подлодке в открытое море и дождались, чтобы их забрал «свой» пароход.

Справка:

Князь Юнио Валерио Сципионе Боргезе (итал. Junio Valerio Scipione Ghezzo Marcantonio Maria dei principi Borghese ; 6 июня 1906, Рим — 26 августа 1974, Кадис) — итальянский военный и политический деятель, капитан 2 ранга (итал. capitano di fregata ).
Родился в аристократической семье Боргезе. В 1928 г. Боргезе окончил Военно-морскую академию в Ливорно и поступил на службу в подводный флот.
Интересная деталь: в 1931 г. Боргезе женился на русской графине Дарье Васильевне Олсуфьевой (1909—1963), с которой у него родилось четверо детей и которая трагически погибла в автокатастрофе в 1962 г. Её имя носит премия для знатоков Рима.

С 1933 г Боргезе - командир подлодки, провёл целый ряд успешных операций, потопил кораблей союзников общим водоизмещением 75 тыс. т. Получил прозвище «Чёрный князь». Выступил инициатором создания в составе X флотилии подразделения, использовавшего боевых пловцов. С 1941 г. как исполняющий обязанности, с 1943 г. официально командовал X флотилией, которая стала наиболее успешным соединением итальянского ВМФ.

10-флотилия штурмовых средств (Decima Flottiglia MAS ) - отряд морских диверсантов в составе ВМФ Италии, созданный в 1941 г. Состоял из надводного подразделения (катера с взрывчаткой) и подводного (управляемые торпеды). Также имел спецподразделение "Гамма", куда входили боевые пловцы. Подразделение первоначально являлось частью 1-й флотилии МАС, затем получило наименование «Десятая флотилия МАС». MAS — аббревиатура от итал. Mezzi d"Assalto — штурмовые средства; или итал. Motoscafo Armato Silurante — вооружённые торпедные катера.

Управляемая торпеда SLC, которую в десятый флотилии называли "поросенок", по сути была маленькой лодкой, способной на погружение на небольшую глубину. Размеры — 6,7 м. в длину и 53 см в ширину. Благодаря бакам для балласта и сжатого воздуха, торпеда могла погружаться на глубину до 30 м. Два винта приводились в движение электродвигателем, питаемым батареей аккумуляторов. Торпеда развивала скорость в три узла (5,5 км/ч) и имела дальность хода 10 морских миль (18,5 км).

На место боевых действий торпеду доставляли на обычной подлодке. Затем двое диверсантов садились на неё верхом друг за другом, как на лошадь. На ней сидели пилот и командир торпеды. От ударов волн их защищал стеклянный щит, а в основании щита располагались бортовые приборы: магнитный компас, измеритель глубины, измеритель крена, рулевой рычаг, выключатели двигателя и насосов, удерживающих торпеду на нужной глубине.
За пилотом сидел ныряльщик-механик. Спиной он опирался о контейнер с инструментами (резак запорных сетей, запасной кислородный прибор, канаты и зажимы для фиксации взрывного заряда). Экипаж был одет в лёгкие скафандры и пользовался кислородным прибором для дыхания. Баллонов с кислородом хватало на 6 часов.
Подплыв к кораблю врага на максимально близкое расстояние, торпеда погружалась, а ныряльщик закреплял на корпусе судна привезённый с собой 300-килограммовый заряд взрывчатки. Установив часовой механизм, пловцы садились на торпеду и возвращались на базу.

Сначала были неудачи: "поросята" тонули, их уничтожали, ловили в сети, экипаж травился и задыхался из-за несовершенства системы подачи воздуха, торпеды просто-напросто терялись в море и т.д. Но потом "свиньи" стали делать успехи: в ночь с 18 на 19 ноября 1941 г. "живые торпеды" затопили два британских судна — Queen Elizabeth и Valiant: "Итальянцы одержали одну из самых блестящих побед в истории морских войн. 6 человек серьёзно повредили 2 линкора в строго охраняемом порту".
(отсюда)

Нюанс: практика действия подводных диверсантов, как английских так и итальянских, во время Второй мировой войны не предполагала подвешивания под корпусом корабля таких больших зарядов, как в Севастополе.
Итальянские подводные диверсанты на управляемых торпедах («Майале») подвешивали под днищем заряд весом всего около 300 кг . Так они действовали, проведя диверсии в Александрии 19.12.1941 г., повредив 2 английских линейных корабля («Куин-Элизабет» и «Велиэнт») и в Гибралтаре в 1941-1943 гг.
Заряды подвешивались за боковые кили кораблей с помощью специальных зажимов, именуемых «сержантами».
Отметим, что боковые кили на линкоре «Новороссийск» в районе взрыва (30- 50 шпангоуты) отсутствовали...

Еще одна диверсионная версия: установка под днищем линкора магнитных мин . Но надо было иметь около сотни подводных диверсантов-пловцов, несущих на себе под водой магнитную мину, чтобы создать заряд под днищем около 2 т. . Например, итальянские подводные пловцы из «отряда Гамма», входящего в 10 флотилию МАС, при проведении диверсий во время Второй мировой войны транспортировали на себе заряды типа «Миньятта» или «Баулетти» общим весом не более 12 кг.

Верить ли синьору Уго Д’Эспозито? Мне все-таки кажется не совсем понятным, как же итальянские пловцы сумели проникнуть в севастопольскую бухту, а самое главное - доставить на место диверсии кучу взрывчатки? Может, бывший диверсант все же приврал?

Из «Справки по режиму в районе Главной базы от 29 октября 1955 г.», следует, что в течение 27-28 октября 1955 г. на переходе в Черном море находились следующие иностранные суда:
- итальянские «Джерози» и «Фердинандо» из Одессы в Босфор;
- итальянское «Эсмеральдо» и французское «Санче Кондо» из Новороссийска в Босфор;
- французское «Роланд» из Поти в Босфор;
- турецкое «Демиркалла» из Босфора в Сулину.
Все суда находились на значительном удалении от главной базы...

Подводные диверсанты должны были иметь также полную информацию о режиме охраны Главной базы Черноморского флота, местах стоянки и выхода кораблей. Должны были знать, что боновые ворота в Севастопольскую бухту будут открыты, что линкор, возвращаясь с моря 28.10.1955 г., встанет именно на бочки №3, а не на свое штатное место - бочки №14 в самой глубине бухты.
Такую информацию мог собрать лишь резидент разведки, находящийся в Севастополе, и передать «сигнал» диверсантам, находящимся на подводной лодке, можно было только по радиосвязи. Но наличие такого резидента в закрытом (1939-1959 гг.) Севастополе и его возможные действия именно в интересах князя Боргезе представляются нереальными.
Да и информацию о том, на какие бочки будет становиться линкор, он получить не мог, т.к. она была передана на «Новороссийск», когда он уже находился на Инкерманских створах непосредственно перед входом в базу.

Спрашивается:
- куда устанавливали диверсанты мины в «магнитных цилиндрах», если линкор весь день 28 октября был в море?
- как они могли 28 октября закончить всю работу к «заходу солнца» и даже «приплыть» обратно в Омегу, если солнце 28 октября 1955 г. в районе Севастополя зашло в 17.17 (стемнело в 18.47), а линкор «Новороссийск» к моменту захода солнца еще не закончил швартовку»? Он встал на якорь и бочки 28.10.1955 г. только в 17.30 !

Допустим, диверсантам удалось установить мины. С учетом их двукратного возвращения и возможного веса подрывных зарядов (напр., типа «Миньятта» - 2 кг, «Баулетти» - 4.5 кг, которые использовали итальянские диверсанты, а каждый пловец на поясе носил 4-5 таких мин), то они могли установить под днищем линкора заряд весом максимум 540 кг. Это явно недостаточно для нанесения тех повреждений, которые получил линкор. Заметим также, что мина типа «Миньятта» присоединялась к подводной части корабля путем присасывания, а мина «Баулетти» присоединялась к боковому килю корабля двумя зажимами, т.е. это были не магнитные мины. Боковых килей на «Новороссийске» в районе взрыва не было. Предположить, что специально были изготовлены магнитные мины? Но зачем, если у итальянцев были уже испытанные в реальном деле мины?

Мнение бывших итальянских подводных диверсантов.
А.Н. Норченко встретился с этими людьми в 1995 г. в Италии, и эти встречи описал в своей книге «Проклятая тайна»:
- Луиджи Ферраро , подводный диверсант, служивший в отряде подводных пловцов («отряде Гамма»), во время войны подорвавший несколько кораблей, национальный герой Италии, кавалер Большой золотой медали за воинскую доблесть.
- Эвелино Марколини , в прошлом диверсант-торпедист, во время войны участвовал в операции против английского авианосца «Акуила», за что был награжден Большой золотой медалью за воинскую доблесть.
- Эмилио Леньяни , начинал свою службу молодым офицером на линкоре «Джулио Чезаре», после войны ходил на нем на Мальту, бывший катерник-диверсант, служивший в отряде штурмовых и торпедных катеров 10 флотилии МАС. Во время войны бывал в Гурзуфе, Балаклаве, Севастополе. После войны в 1949 г. командовал отрядом кораблей, обеспечивая безопасность группы кораблей, которая по репарациям предназначалась СССР и уходила в Албанию, где происходила их передача. Этот отряд кораблей отвечал за безопасность группы передаваемых кораблей вплоть до албанских берегов.
Все они были близко знакомы с князем Боргезе. Все они награждены, но за свои боевые действия в период войны.

Ответы на вопросы о причастности итальянских диверсантов к подрыву линкора «Новороссийск» :
Л. Феррари:
«Этот вопрос для нас не нов. Его нам уже задавали в разных письмах. Все спрашивали, не мы ли взорвали «Джулио Чезаре» в Севастополе? Говорю ответственно и определенно: это все выдумки. В то время наша страна была в разрухе, своих проблем хватало!.. Да и зачем нам все это надо? Это уже далекая история. Я бы безо всяких проблем признал свое участие, но выдумывать то, чего не было, не хочу.
…Я на 95 процентов не представляю, кто бы, кроме итальянцев, это мог сделать. Но на 100 процентов уверен, что это не итальянцы. Была у нас и техника и подготовленные люди. Вроде кроме нас и некому, многие так рассуждают. Но мы к этому акту никакого отношения не имеем. Это абсолютно точно. Он был нам ни к чему. И вообще, знаете, сеньор Алессандро, если бы «Джулио Чезаре» в боевых условиях подорвал я, то доложил бы Вам об этом с гордостью. А приписывать это себе не хочу» .

Э.Марколини:
«Мы все в курсе дела, что под линкором рвануло больше тонны взрывчатки. На своей «Майале» (управляемая торпеда, водителем которой во время войны был Э. Марколини) я бы мог доставить не больше 280 килограммов. Чтобы доставить к линкору наш заряд, потребовались бы средства обеспечения: или подлодка или что-нибудь вроде «Ольтерры». И чтобы они были недалеко. Потому что запаса хода на возвращение практически не было бы: торпеду надо было бы потом утопить, а самим выбираться просто так.
А это же физически невыполнимо в малоизвестном месте. Да еще в считанные минуты…
О пловцах из «Гаммы» и говорить нечего. В вашей воде они бы вообще долго не продержались (температура воды 28.10.1955 г. в районе Севастополя была 12-14 градусов ). Так что я плохо представляю, как бы сам это сделал. Да и зачем нам это было нужно?..
Если бы мы и на самом деле участвовали в подрыве «Джулио Чезаре», то это сразу же стало бы известно всем, и с нами тогда расправились очень быстро, разорвали бы на куски. И прежде всего наши левые, они имели тогда большую силу в Италии».

Э. Леньяни отвечает на вопросы, в том числе и о клятве князя Боргезе на своей золотой шпаге утопить линкор, но не дать ему служить у большевиков:
«Фантазии все это. Князь, насколько я его знал, никаких таких клятв никому не давал. Да и шпаги у нас у всех были одинаковые. И вообще, зачем нам, итальянцам, было рисковать, чтобы подорвать этот ржавый ящик, который еле плавал и стрелять почти не мог?! Я-то лично знаю это лучше других. Из-за него и рисковать нечего было, пусть бы себе плавал и разорял вашу казну… А если уж кому и было мстить, так это Англии с Америкой - они забрали у нас совсем новые линкоры «Витторио Венето» и «Италию», а немцы разбомбили «Рому» в день перемирия. Так что ни с какой стороны эта акция с «Джулио Чезаре» в Италии была абсолютно не нужна… Виновных и заинтересованных надо искать в другом месте».

Ответ хоть несколько циничен, но, видимо, откровенен.
Все эти собеседники советовали: определите, кому все это было нужно и выгодно .
М-да. Похоже, что Уго Д’Эспозито просто решил прихвастнуть на старости лет.

Что касается версии о причастности английских подводных пловцов-диверсантов к подрыву «Новороссийска», то проблемы у них были бы одинаковы с теми, на которые указывали, анализируя информацию о возможном «итальянском следе». Кроме того, никаких английских кораблей и судов , которые могли бы доставить подводных диверсантов или сверхмалую подводную лодку, в акватории Черного моря в тот период не наблюдалось.

Но если не диверсия боевых пловцов, то что же стало причиной гибели линкора?
Анализ версий провел в своем исследовании А.Д. Санин (Еще раз о "проклятой тайне" и различных версиях гибели линкора "Новороссийск" ).
Интересно, что в районе взрыва была обнаружена «рваная часть баржи с лебедкой длиной 8-9 м., шириной 4 м., выступающая из грунта на 2.5-4 м.» , т.е до днища линкора. На барже вполне можно было разместить заряды ВВ, обшей массой 2-2.5 т. и более. При этом взрыв становится уже не донным, а придонным и практически под самым днищем линкора (до днища остается 3-5 м.). «Железный лист без обрастаний» размеров 4х2 м., толщиной 20 мм мог быть использован для лучшего экранирования зарядов от дна и придания взрыву направленного характера вверх. Как нетрудно подсчитать, вес этого листа составляет около 1,2 т.
Доставить такое количество ВВ (более 2 т.) к барже под водой и подтащить к ней лист железа, таких размеров и веса, явно не под силу подводным диверсантам… Отсюда следует вывод, что такая операция, если она проводилась, осуществлялась надводным путем с последующим затоплением этой ржавой баржи в районе якорной стоянки №3.
А.Н. Норченко, сопоставив документы по взрыву линкора и обнаруженные на дне воронки различные предметы в районе его стоянки на бочках №3, приводит возможную схему установки зарядов под линкором «Новороссийск»: первый подрыв заряда произошел ближе к левому борту линкора. Созданная им в воде каверна аккумулировала энергию взрыва второго заряда и придала ему более направленный характер. Незначительная глубина и сглаженность воронок как раз и говорят о том, что взрывы произошли на некотором расстоянии от грунта, равном высоте затопленной баржи, т.е были реализованы придонные направленные взрывы.

Предполагаемая схема (реконструкция) установки заряда ЛК "Новороссийск" при помощи затопленной баржи

Фрагмент карты стоянки ЛК "Новороссийск" на бочках №3

Вторая диверсионная версия (О. Сергеев) взрыва может быть связана с бесследным исчезновением после взрыва штатного линкоровского баркаса № 319 и командирского катера № 1475, стоявших под выстрелом, с правого борта линкора на расстоянии 10—15 м. от борта.
Из объяснительной записки помощника командира линкора капитана 3 ранга Сербулова от 30.10.55г.:
« … Услышав взрыв, через 2-3 минуты вышел на ют. Следуя к месту взрыва, со шкафута увидел, плавающих людей … и там же обнаружил, что под правым выстрелом нет ни катера № 1475 и баркаса № 319.»
Факту исчезновения катера и баркаса комиссия также не придала никакого значения, хотя все первые доклады о взрыве были связаны с тем, что взорвались какие-то бензиновые емкости.
Из объяснительной записки Командующего флотом Пархоменко, представленной им комиссии: « … Примерно в 01.40 мне позвонил на квартиру ОД флота капитан 3 ранга Ксенофонтов и доложил, что в 01.30 на линкоре Новороссийск взорвались бензиновые цистерны.»
Но никакого бензина в носовой части линкора не было, бензин был в катере №1475. Напрашивается же вполне логический вывод, что бесследное разрушение катера и баркаса могло произойти при подводных взрывах зарядов и произошедшего при этом подрыва бензо-воздушной смеси. Это и привело к появлению запаха бензина и первому докладу о взрыве бензиновой цистерны.

Заряды ВВ, возможно, могли быть размешены на баркасе №319, чье водоизмещение около 12 т., длина - 12 м., ширина - 3,4 м., высота борта - 1,27 м. На нем можно было разместить заряды массой до 2,5 т. и более (например, 2 авиабомбы ФАБ-1000), а также «лист железа без обрастаний» весом 1.2 т для придания взрывам направленности вверх.
Если баркас №319 во время выхода линкора в море 28 октября 1955 г. не поднимался на его борт, а оставался на шлюпочной базе линкора в Севастопольской бухте, то он вполне мог быть «заряжен» таким количеством ВВ заранее, а затем просто притоплен у борта линкора.

О.Сергеев считает, что линкор был подорван двумя зарядами с суммарным тротиловым эквивалентом в пределах 1800 кг, установленными на грунте в районе носовых артпогребов, на незначительном расстоянии от диаметральной плоскости корабля и друг от друга. Взрывы произошли с коротким временным интервалом, обусловившим создание кумулятивного эффекта и нанесение повреждений, в результате которых корабль затонул. Подрыв же был подготовлен и осуществлен отечественными спецслужбами с ведома руководства страны во внутриполитических целях. Против кого была направлена эта провокация? Согласно Сергееву, против руководства ВМФ. Гибель "Новороссийска" послужила началом масштабного сокращения ВМФ СССР. На металлолом пошли устаревшие линкоры "Севастополь", "Октябрьская революция", трофейные крейсеры "Керчь", "Адмирал Макаров", множество трофейных подлодок, эсминцев и кораблей других классов довоенной постройки.

М-да. Выходит, что всё же взрывали свои ? Для ГРУ или КГБ это было явно проще, чем иностранным пловцам, которые просто физически не имели возможности.

Странно, что за десятки лет эксперты так и не смогли установить причину гибели линкора.
И еще загадка: за 40 лет до взрыва флагманского линкора советского флота на том же самом севастопольском рейде и при таких же невыясненных обстоятельствах погиб флагман русского Черноморского флота дредноут «Императрица Мария»...

Вечная память погибшим морякам.

Исторический сайт Багира - тайны истории, загадки мироздания. Загадки великих империй и древних цивилизаций, судьбы исчезнувших сокровищ и биографии людей изменивших мир, секреты спецслужб. История войн, загадки сражений и боёв, разведывательные операции прошлого и настоящего. Мировые традиции, современная жизнь России, загадки СССР, главные направления культуры и другие связанные темы - всё то о чём молчит официальная история.

Изучайте тайны истории - это интересно…

Сейчас читают

Мессина - очень древний город, не раз за свою историю переживавший периоды расцвета и упадка. Одним из самых страшных бедствий в его истории стало мощное землетрясение, случившееся утром 28 декабря 1908 года. В спасении Мессины и тысяч жизней её обитателей самое деятельное участие приняли моряки русского флота, корабли которого, по счастью, оказались неподалёку от места жуткой трагедии.

В XIX веке мир время от времени сотрясала золотая лихорадка. Самая первая поразила жителей штатов Калифорния, Невада, Колорадо и Южная Дакота в 1848 году. Золотая лихорадка 1848-1850 годов в Калифорнии известна по рассказам Брета Гарта, а вторая по величине после калифорнийской - на Аляске, на реке Клондайк - своей популярностью обязана, помимо прочего, фильму Чарли Чаплина и произведениям Джека Лондона.

Больше ста лет назад в Национальной римской библиотеке была обнаружена старинная книга с акварельными рисунками. Некоторые исследователи считают, что эти наброски сделаны рукой самого известного средневекового пророка Мишеля Нострадамуса.

Считается, что со смертью человека для него заканчиваются все мучения. По крайней мере, для его тела, тогда как душе предстоит ещё немало пережить в мире ином. Однако и бренной плоти, даже посмертно, может быть обеспечено судьбой множество злоключений…

Клинок «Хондзё Масамунэ», выкованный когда-то непревзойдённым японским мастером Горо Нюдо Масамунэ Считается лучшим мечом мира и реликвией эпохи Эдо. Четыре сотни лет им владели потомки сёгуна Токугавы, но в декабре 1945 года он был утерян.

Любимой забавой средневековых властителей многих европейских и азиатских государств была соколиная охота. В XV-XVII веках в России существовал даже придворный чин сокольничего, ведающего церемониалом царских выездов за охотничьими трофеями. Современные хозяева Кремля эту традицию не возобновили, правда, хищные пернатые используются для защиты кремлёвских куполов и крыш от нашествия ворон.

В одном из романов Вальтера Скотта рассказывается о споре султана Салладина с королём Ричардом Львиное Сердце: чей меч лучше? Король поднял свой меч и сильным ударом разрубил железный брус. В ответ султан подбросил вверх платок из тончайшего шелка, взмахнул мечом, и разрубленный платок распался в воздухе на две половины. Как ни старался король, а сделать то же самое он не смог.

На август выпадают сразу три важных церковных праздника. Медовый Спас (14 августа), Яблочный (19 августа) и Ореховый (29-го числа).

По какому-то зловещему и мистическому стечению обстоятельств через 39 лет и девять дней после гибели линкора «Императрица Мария», 29 октября 1955 года на том же самом месте в Севастопольской бухте произошла еще она трагедия - снова взрыв и снова на сильнейшем корабле и флагмане флота. Только погибших на этот раз оказалось гораздо больше. Как и в первом случае, причины катастрофы до сих пор окутаны тайной и порождают множество слухов. «Известия» разбирались с подробностями о правде и вымысле вокруг гибели линкора «Новороссийск».

«Врагу не сдается...»

В двух катастрофах действительно много мистических совпадений. Прежде всего, место - бухта, считающаяся самой безопасной в Черном море, база флота, которую стерегут денно и нощно. Два линкора-дредноута, почти ровесники. В состав Черноморского флота оба вошли незадолго до трагедий. Правда, на момент гибели «Императрица Мария» была одним из самых новых и совершенных кораблей в мире, а «Новороссийск» через сорок лет уже был ветераном - хотя в составе КЧФ все равно считался самым могучим кораблем. Но все же главное, что объединяет обе катастрофы, - их загадочность. Точные причины в обоих случаях не установлены, а версии на удивление схожи.

Взрыв на «Новороссийске» произошел в ночь с 28 на 29 октября, вскоре после полуночи. Силы он был неимоверной - в днище корабля образовалась огромная пробоина примерно 27 на 8 метров, то есть разорвано оказалось более 160 квадратных метров брони ниже ватерлинии. Причем взрыв насквозь пробил восемь палуб - в том числе три бронированные! Даже верхняя палуба была искорежена. В зоне взрыва оказались примерно 150–200 матросов и старшин, которые погибли моментально, видимо, даже не успев проснуться.

Согласно штатному расписанию экипаж корабля составлял 1542 человека - 68 офицеров, 243 старшины, 1231 матрос. Командир линкора капитан 1-го ранга Александр Кухта находился в отпуске, его обязанности исполнял старший помощник капитан 2-го ранга Георгий Хуршудов. «Новороссийск» в тот день вернулся с учений, и, когда корабль отшвартовался, часть экипажа получила увольнение. Вместе с большинством офицеров на берег сошел и капитан Хуршудов. Но на борту всё равно осталось более полутора тысяч человек: дежурные офицеры, большая часть экипажа и около двухсот человек нового пополнения из курсантов морских училищ и солдат сухопутных войск, переведенных во флот. Они еще не освоились на корабле и своих обязанностей при пожаре, естественно, не знали.

На «Новороссийске» сразу объявили боевую тревогу, с соседних кораблей стали прибывать аварийные партии и медгруппы. Быстро вернулись находившиеся в городе офицеры линкора. Еще раньше прибыли командующий флотом вице-адмирал Виктор Пархоменко, начальник штаба флота, командующий эскадрой и другие представители командования. Всего на корабле оказалось семь адмиралов и 28 старших офицеров, что только внесло сумбур и непонимание.

По свидетельству очевидцев, капитан Хуршудов сразу предлагал эвакуировать на берег всех, кто непосредственно был занят в борьбе за живучесть корабля, но командующий приказал построить экипаж на корме и ждать. Внутрь судна были направлены усиленные аварийные команды как самого линкора, так и прибывшие с соседних кораблей - крейсеров «Михаил Кутузов», «Молотов», «Фрунзе», «Керчь». Несмотря на их усилия, вода продолжала прибывать через страшную пробоину.

К трем часам носовая оконечность линкора погрузилась до 2-й башни главного калибра, левый борт опустился в воду до кормовой башни. Командующий приказал буксировать тонущий корабль в сухой док, для чего подошедшие буксиры пытались развернуть линкор. Корабль накренился на нос настолько, что показался руль. В 3.45 начальник штаба эскадры кораблей Черноморского флота контр-адмирал Николай Никольский попросил разрешения у командующего флотом снять с корабля личный состав, не занятый борьбой за живучесть и стоящий на юте. Командующий отказал.

Командующий Черноморским флотом вице-адмирал Виктор Пархоменко

К четырем часам крен достиг 17 градусов. Никольский снова попросил разрешения на эвакуацию экипажа и снова получил отказ. Люди работали внутри судна, хотя оно могло в любую секунду пойти ко дну, остальные толпились на палубе. Некоторые офицеры отсылали матросов наверх, но сами оставались на посту. В 4.12, чтобы попытаться выровнять судно и избежать опрокидывания, была отдана команда «Открыть кингстоны!». Старшина трюмных машинистов Вячеслав Касилов, отлично понимавший положение, попрощался с товарищами на юте и спокойно пошел вниз выполнять приказ. Но было поздно. В 4.14 корабль накренился настолько, что предметы с палубы полетели в воду, а люди держались, лишь цепляясь за леера.

Буксиры вынуждены были рубить канаты, чтобы не последовать на дно за огромным линкором. Прозвучала команда «В воду!», но через мгновение «Новороссийск» опрокинулся, погребая под собой людей. Немногих выплывших подобрали спасательные шлюпки, единицы сами добрались до берега, до которого было всего-то 130 метров.

Практически сразу начались спасательные работы - внутри перевернувшегося корабля находились сотни людей. Вот как описывал события их участник, водолаз Иван Петрович Прохоров: «Под водой картина была страшная... Мне по ночам потом долго снились лица людей, которых я видел под водой в иллюминаторах, которые они силились открыть. Жестами я давал понять, что будем спасать. Люди кивали, мол, поняли... Погрузился глубже, слышу, стучат морзянкой, - стук в воде хорошо слышен: «Спасайте быстрее, задыхаемся...» Я им тоже отстукал: «Крепитесь, все будут спасены». И тут началось такое! Во всех отсеках начали стучать, чтобы наверху знали, что люди, оказавшиеся под водой, живы! Передвинулся ближе к носу корабля и не поверил своим ушам - поют «Варяга»!» (цитата по Н.Непомнящий «Реквием по линкору «Новороссийск»).

Но вызволить удалось немногих. Когда дно судна прорезали автогеном, воздух из «мешка» вышел и «Новороссийск» моментально стал погружаться в воду. Последних спасенных удалось извлечь 1 ноября, но слабые стуки водолазы слышали и спустя сутки.

Злоключения итальянца

При рождении корабль получил гордое имя «Джулио Чезаре» - «Юлий Цезарь». Он был заложен в 1910 году на верфи города Генуя, спущен на воду в 1911 году и вошел в состав итальянского флота перед мировой войной. Это был мощный дредноут типа «Конте ди Кавур», построенных по проекту инженер-генерала Эдоардо Масдеа. 180-метровый красавец водоизмещением более чем 25 000 тонн нес тринадцать 305-мм орудий, при этом развивал приличную скорость. В Первую мировую он так и не повоевал, хотя был в строю. В 30-е годы при Муссолини корабль полностью переоснастили: заменили котлы и механизмы, заменили пушки на калибр 320 мм, удлинили корпус.

В самом начале Второй мировой во время охоты за конвоем союзников линкор получил прямое попадание английского снаряда, после чего долго «лечился» в доках. Итальянский флот редко выходил из портов, поскольку союзники имели огромное преимущество, и «Джулио Чезаре» пришлось переквалифицироваться то в плавучую казарму, то в береговую батарею. В 1942 году часть экипажа была переведена на другие суда, а сам линкор законсервировали.

В 1943 году Италия заключила перемирие с союзниками, и всем кораблям флота во избежание захвата их немцами приказано было перейти на Мальту. «Чезаре» дошел, хотя не имел полного экипажа. На родину он вернулся только в 1944-м, и в первые послевоенные годы его использовали как учебное судно.

В 1948-м уже 35-летний корабль-ветеран был передан СССР в счет репараций. Наша делегация требовала более новые боевые суда, но они достались союзникам. Есть легенда, что адмиралы тянули из фуражки бумажки с названиями кораблей, и нашему не повезло.

Зачем он был нужен советскому командованию, остается загадкой. Официальная версия состоит в том, что его дальнобойные орудия могли использоваться для стрельбы ядерными боеприпасами, но это никак не компенсировало недостатков корабля-ветерана. Системы живучести на нем были допотопными, внутренние переборки - слишком тонкими (для увеличения скорости), к тому же лишь 12 из 20 доходили до верхней палубы. Подводное бронирование не выдерживало критики, поэтому корабль был уязвим для мин и торпед. Орудия главного калибра были действительно мощными, но не подходили под наши стандарты - их нужно было либо переделывать, либо изготавливать специально для них заряды.

В дополнение ко всему, линкор не был предусмотрен для дальних походов и на нем были чудовищные условия для моряков. В итальянском флоте принято, что большая часть экипажа живет на берегу, а любой переход в Средиземном море исчисляется несколькими днями. В довершение, на судне не было нормального камбуза, поскольку традиционный судовой рацион состоял в основном из макаронных изделий. Зато во всех жилых помещениях были краны с сухим вином, которое выдавалось без ограничений. Для «божественного нектара» на судне даже был предусмотрен специальный резервуар, который советские политработники быстренько аннулировали.

В 1949 году после небольшого ремонта линкор, именовавшийся теперь «Новороссийск», принял участие в артиллерийских учениях флота в ранге флагмана. А потом надолго встал на ремонт и вернулся в строй лишь весной 1955-го, за полгода до катастрофы. На корабле поменяли турбины, установили зенитное вооружение, обновили средства радиосвязи, укомплектовали боезапас главного калибра. Несмотря на свое почти античное прошлое, «Новороссийск» ко дню катастрофы был самым грозным артиллерийским кораблем флота.

Ответы и вопросы

Правительственная комиссия по расследованию причин катастрофы приступила к работе уже на следующий день. Возглавлял ее заместитель председателя Совета Министров СССР генерал-полковник инженерно-технической службы Вячеслав Малышев. В комиссию вошли адмиралы Кузнецов, Горшков и Виноградов, генерал-лейтенант Шилин от КГБ СССР и другие. Следователи допросили всех свидетелей и участников, водолазы осмотрели дно. Работали две экспертные комиссии (начальника ГУ надводных кораблей Б.Г. Чиликина и директора ЦНИИ-45 контр-адмирала В.И. Першина), изучавшие мельчайшие технические подробности. Вывод правительственной комиссии был расплывчатым: вроде признали, что линкор взорвался на немецкой мине, но вариант диверсии тоже не исключался. Все материалы комиссии по возвращении ее в Москву были засекречены, часть протоколов уничтожена. В 1957 году председатель комиссии Малышев скончался (в 1953 году он получил большую дозу радиации во время испытаний ядерной бомбы) и никого, владевшего полной информацией по этому вопросу, не осталось.

Дальше начинается беллетристика: версии, предположения, домыслы. Опубликованное решение комиссии во многом носило политический характер и было направлено против главкома ВМФ Николая Кузнецова, с которым не ладили министр обороны Георгий Жуков и новый партийный лидер Никита Хрущев. Адмирала сделали крайним, для чего очень подходила версия немецкой бомбы с дальнейшим развитием темы о недопустимой и преступной халатности, повлекшей тяжкие последствия. Кузнецов был отправлен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте», адмиралов Пархоменко, Калачева, Галицкого, Кулакова и Никольского понизили в званиях и должностях.

Вариант с диверсией категорически не устраивал КГБ - получалось, что спецслужба допустила агентов иностранной державы на секретную базу флота. Но почему Малышев приказал сжечь значительную часть документов следствия? Или же - приказали ему? Почему многие авторитетные эксперты сомневаются даже в технической возможности гибели линкора от взрыва мины? Сомнения появились сразу, но в советское время высказывали их очень тихо и осторожно. Хотя в мемуарах участников событий и некоторых публикациях риторические вопросы всё же появлялись.

Мины в Севастопольской бухте, конечно, были, причем самые разные. Многие были подняты сразу после войны во время траления, другие обнаружили летом 1956 года, когда проводилось сплошное водолазное обследование бухты. Только в непосредственной близости от того места, где погиб «Новороссийск», тогда обнаружили 13 мин (в том числе 8 именно того типа RMH, о котором шла речь в отчете) и еще 5 нашли в следующем году. Всего же счет поднятых мин шел на сотни. Но дело в том, что никакой угрозы они не представляли - аккумуляторы, которые должны были вызвать активацию электродетонатора, давно разрядились. Мины не реагировали на магнитные импульсы тралов, не помогали и так называемые контрвзрывы - попытки вызвать детонацию внешним воздействием.

За послевоенные годы в бухте и на рейде суммарно было сброшено более тысячи глубинных бомб, и произошел лишь один (!) случай детонации мины. На дне Черного моря, в том числе и в глубоководной Севастопольской бухте, очень мощный слой густого придонного ила, который поглощает импульсы и скрывает предметы. Даже в бухте местами он достигает десятков метров! И лежащие в нем мины практически не представляют угрозы для кораблей. Тогда как объяснить, что мина взорвалась под «Новороссийском»? Ведь большие корабли, в том числе и сам погибший линкор, сотни раз швартовались именно на этом месте и ничего не происходило.

Второй вопрос - сила взрыва. Корабль был пробит насквозь, от дна до верхней палубы, а мощность взрыва была такова, что его зафиксировали все сейсмостанции юга СССР, причем на сейсмографах отчетливо видно, что взрывов было два с коротким промежутком. По расчетам специалистов, повреждения, которые получил линкор, мог нанести заряд силой примерно в 5 тонн тротила, при размещении заряда непосредственно у корпуса, или в 12,5 тонн тротила, при размещении заряда на дне, под линкором, на глубине 17,5 метров. Немецкая же донная мина RMH имела заряд гексонита (смесь гексогена с нитроглицерином) массой 907,18 кг. В тротиловом эквиваленте это 1250–1330 кг.

Анализ повреждений кораблей союзников, в годы войны подорвавшихся на таких минах, свидетельствуют, что ее силы хватает для пробития дна, но не сквозного разрыва судна. В ноябре 1955 года экспертной комиссией Першина в районе Бельбека был проведен эксперимент по подрыву аналогичных мин, который показал, что взрыв под линкором был вдвое сильнее возможного даже при одновременном использовании двух мин. И наконец, последнее: после подъема линкора дно было исследовано водолазами, которые детально измерили и описали оставшуюся воронку. Размеры ее никак не соответствовали вероятной силе взрыва. Все эти данные были скрупулезно собраны исследователями А. Колпаковым, Б. Каржавиным и Е. Шубочкиным и описаны в статье с говорящим названием «Гибель ЛК Новороссийск: Мина маловероятна», опубликованной в Морском сборнике № 10 за 1992 год.

Тогда же, в 90-е стали появляться конспирологические версии причин трагедии. Наверное, авторы давно «копили» их, но при советской власти не имели возможности обнародовать. Самой модной стала диверсионная тема, причем назывались даже конкретные имена участников событий.

Прежде всего это знаменитый Валерио Боргезе. Князь, убежденный фашист, самый знаменитый диверсант Второй мировой войны, командир отряда подводных пловцов «Дечима МАС» (10-й флотилии штурмовых средств), отправившей на дно десятки судов союзников. Якобы когда «Джулио Чезаре» был передан СССР, «черный князь» поклялся, что итальянский линкор никогда не будет ходить под красным флагом. Он отбыл срок за свои военные преступления, а когда вышел, якобы приступил к реализации «плана отмщения». Помогали ему соратники из «десятой флотилии». Есть несколько исследований, которые подтверждают, что бывшие диверсанты фигурировали в списках экипажей торговых судов, заходивших в советские порты на Черном море. Известно также, что в годы войны диверсионное подразделение базировалось в Крыму, имело там несколько баз. Кроме того, ряд ветеранов тайных операций в 50-е годы были награждены итальянским правительством - бог весть за какие заслуги. Из этого коктейля легко рождался красивый сценарий, в котором «рыцари плаща и кинжала» ХХ века отомстили за поруганную честь итальянского флага, сами оставаясь при этом в тени.

Технических вариантов осуществления плана сочинили множество. Здесь и шлюзовые камеры в трюмах торговых судов, и тайная база возле бухты «Омега», и быстроходные подводные аппараты. Якобы итальянцы могли на месте создать мощный заряд из нескольких найденных в бухте и сочлененных немецких мин, а потом оснастить его новым взрывателем, был и вариант с зарядом, который заранее разместили в заваренном помещении линкора, еще до передачи его советской стороне. Каждая версия опиралась на какие-то реальные моменты, правда, все «доказательства», как обычно, были косвенными.

Спор продолжается до сих пор. Совсем недавно в Италии вышла книга, доказывающая, что «Новороссийск» взорвали диверсанты Боргезе. С описанием всех технических подробностей. Местное телевидение сделало интервью с ветераном итальянского подразделения боевых пловцов «Гамма» Уго Д’Эспозито, который прямо сказал, что «Новороссийск» взорвали его коллеги. Но одновременно вышло несколько других интервью с ветеранами, которые говорили, что рисковать международным скандалом ради устаревшего корабля было бессмысленно и совершенно не в характере «черного князя». А синьор Д’Эспозито, по мнению коллег, просто решил прихвастнуть на старости лет. Последним, уже в этом году публично выступил главный редактор «Вестника архива президента России» Сергей Кудряшов, который на основании неких новых документов подтвердил официальную версию комиссии 1955 года.

Прошло 63 года, и по-прежнему истина у каждого своя. Но очевидно одно: это была страшная трагедия, в которой погибли 617 человек. Тогда, в 1955 году на представлении о награждении тех, кто сражался за свой корабль, появилась резолюция «за аварии не награждают», и бумаги легли в архив. Вернулись к ним лишь в 90-е годы. Поскольку к тому времени уже не было ни государства, под военно-морским флагом которого погиб линкор «Новороссийск», ни советских орденов, все представленные моряки в 1999 году были награждены российскими орденами Мужества. 716 моряков, большинство из них - посмертно.

На момент взрыва командир линкора капитан 1 ранга Кухта находился в отпуске. Обязанности его исполнял старший помощник капитан 2 ранга Хуршудов. Согласно штатному расписанию, на линкоре находились 68 офицеров, 243 старшины, 1231 матрос. После того как "Новороссийск" ошвартовался, часть экипажа съехала в увольнение. На борту оставались более полутора тысяч человек: часть экипажа и новое пополнение (200 человек), курсанты морских училищ и солдаты, накануне прибывшие на линкор.

29 октября в 01:31 по московскому времени под корпусом корабля с правого борта в носу раздался мощный взрыв. По оценкам специалистов, его сила была эквивалентна взрыву 1000-1200 килограммов тринитротолуола. С правого борта в подводной части корпуса образовалась пробоина площадью более 150 квадратных метров, а с левого борта и вдоль киля - вмятина со стрелкой прогиба от 2-х до 3-х метров. Общая площадь повреждений подводной части корпуса составляла около 340 квадратных метров на участке длиной 22 метра. В образовавшуюся пробоину хлынула забортная вода, и через 3 минуты возник дифферент в 3-4 градуса и крен в 1-2 градуса на правый борт.

В 01:40 о случившемся сообщили командующему флотом. К 02:00, когда крен на правый борт достиг 1,5 градуса, начальник оперативного управления флота капитан 1 ранга Овчаров приказал "буксировать корабль на мелкое место", и подошедшие буксиры развернули его кормой к берегу.

К этому времени на линкор прибыли командующий Черноморским флотом вице-адмирал В.А.Пархоменко, начальник штаба флота вице-адмирал С.Е.Чурсин, член Военного Совета вице-адмирал Н.М.Кулаков, исполняющий обязанности командующего эскадрой контр-адмирал Н.И.Никольский, начальник штаба эскадры контр-адмирал А.И.Зубков, командир дивизии крейсеров контр-адмирал С.М.Лобов, начальник Политуправления флота контр-адмирал Б.Т. Калачев и еще 28 старших офицеров штаба.

В 02:32 обнаружился крен на левый борт. К 03:30 на палубе выстроилось около 800 ничем не занятых моряков, у борта линкора стояли спасательные суда. Никольский предложил перевести на них матросов, но получил категорический отказ Пархоменко. В 03:50 крен на левый борт достиг 10-12 градусов, при этом буксиры продолжали тянуть линкор влево. Спустя 10 минут крен возрос до 17 градусов, тогда как критическими были 20. Никольский вновь попросил у Пархоменко и Кулакова разрешения эвакуировать незанятых борьбой за живучесть моряков и опять получил отказ.

"Новороссийск" стал опрокидываться кверху днищем. Несколько десятков человек успели перебраться в шлюпки и на соседние корабли, но сотни моряков посыпались с палубы в воду. Многие остались внутри гибнущего линкора. Как потом объяснял адмирал Пархоменко, он "не счел возможным заблаговременно приказать личному составу оставить корабль, так как до последних минут надеялся, что корабль будет спасен, и не было мысли, что он погибнет". Эта надежда стоила жизни сотням людей, которые, упав в воду, были накрыты корпусом линкора.

К 04:14 "Новороссийск", принявший более 7 тысяч тонн воды, накренился до роковых 20 градусов, качнулся вправо, столь же неожиданно повалился влево и лег на борт. В таком положении он оставался несколько часов, уперевшись в твердый грунт мачтами. В 22:00 29 октября корпус полностью исчез под водой.