Латифундии. Латифундия
Латифу́ндия - землевладение, занимающее большую площадь. В Древнем Риме латифундиями (лат. lātus «просторный» + fundus «ферма, недвижимость») назывались обширные поместья, специализирующиеся на экспортных областях сельского хозяйства: выращивании зерновых, производстве оливкового масла и виноделии. Они были характерны для Великой Греции , Сицилии , Египта , Северной Африки и провинции Бетика в Испании . Древнеримские латифундии были наиболее близки к современному индустриальному сельскому хозяйству, их экономика зависела от рабского труда.
Сегодня латифундии можно найти только в Латинской Америке. Однако под это определение также подпадают асьенды и фазенды в Испании, Португалии, а также в колониальных и постколониальных Боливии , Бразилии , Мексике , Венесуэле , Уругвае , Кубе , Чили и Аргентине . Они возникли с помощью колониальных законов, разрешающих принудительную вербовку рабочей силы и выделение земли для военных. В постколониальные времена окончание господства латифундий путём осуществления аграрной реформы стало популярной целью ряда правительств в регионе.
Латифундии в древнем Риме
Мелкие землевладельцы, разоряемые войнами, запутывались в долгах и давали возможность богатым помещикам расширять свои владения. В V в. до н. э. были попытки улучшить положение мелкопоместного крестьянства, но дело не шло вперёд вследствие сильного противодействия богатых. В 367 году по Lex Licinia Sextia было запрещено занимать более 500 югеров (125 га) казённой земли и употреблять для полевых работ более положенного числа рабов. Этот закон не остановил, однако, скопления земель в одних руках.
Среди борцов против этой гибельной для римского государства системы мы встречаем Сципиона Эмилиана , Гракхов , Ливия Друза и многих других; но без латифундий не могла существовать аристократическая республика. По словам Плиния старшего («Hist. Nat.» XVIII, гл 7), они погубили Италию, да и не её одну: «L. perdidere Italiam, jam vero et provincias». Система крупного хозяйствования продержалась до конца Западной Римской империи , хотя её господство постепенно умерялось распространением колоната .
Напишите отзыв о статье "Латифундия"
Примечания
Отрывок, характеризующий Латифундия
В первую же минуту Пьер невольно и ей, и княжне Марье, и, главное, самому себе сказал неизвестную ему самому тайну. Он покраснел радостно и страдальчески болезненно. Он хотел скрыть свое волнение. Но чем больше он хотел скрыть его, тем яснее – яснее, чем самыми определенными словами, – он себе, и ей, и княжне Марье говорил, что он любит ее.«Нет, это так, от неожиданности», – подумал Пьер. Но только что он хотел продолжать начатый разговор с княжной Марьей, он опять взглянул на Наташу, и еще сильнейшая краска покрыла его лицо, и еще сильнейшее волнение радости и страха охватило его душу. Он запутался в словах и остановился на середине речи.
Пьер не заметил Наташи, потому что он никак не ожидал видеть ее тут, но он не узнал ее потому, что происшедшая в ней, с тех пор как он не видал ее, перемена была огромна. Она похудела и побледнела. Но не это делало ее неузнаваемой: ее нельзя было узнать в первую минуту, как он вошел, потому что на этом лице, в глазах которого прежде всегда светилась затаенная улыбка радости жизни, теперь, когда он вошел и в первый раз взглянул на нее, не было и тени улыбки; были одни глаза, внимательные, добрые и печально вопросительные.
Смущение Пьера не отразилось на Наташе смущением, но только удовольствием, чуть заметно осветившим все ее лицо.
– Она приехала гостить ко мне, – сказала княжна Марья. – Граф и графиня будут на днях. Графиня в ужасном положении. Но Наташе самой нужно было видеть доктора. Ее насильно отослали со мной.
– Да, есть ли семья без своего горя? – сказал Пьер, обращаясь к Наташе. – Вы знаете, что это было в тот самый день, как нас освободили. Я видел его. Какой был прелестный мальчик.
Наташа смотрела на него, и в ответ на его слова только больше открылись и засветились ее глаза.
– Что можно сказать или подумать в утешенье? – сказал Пьер. – Ничего. Зачем было умирать такому славному, полному жизни мальчику?
– Да, в наше время трудно жить бы было без веры… – сказала княжна Марья.
– Да, да. Вот это истинная правда, – поспешно перебил Пьер.
– Отчего? – спросила Наташа, внимательно глядя в глаза Пьеру.
– Как отчего? – сказала княжна Марья. – Одна мысль о том, что ждет там…
Наташа, не дослушав княжны Марьи, опять вопросительно поглядела на Пьера.
– И оттого, – продолжал Пьер, – что только тот человек, который верит в то, что есть бог, управляющий нами, может перенести такую потерю, как ее и… ваша, – сказал Пьер.
Наташа раскрыла уже рот, желая сказать что то, но вдруг остановилась. Пьер поспешил отвернуться от нее и обратился опять к княжне Марье с вопросом о последних днях жизни своего друга. Смущение Пьера теперь почти исчезло; но вместе с тем он чувствовал, что исчезла вся его прежняя свобода. Он чувствовал, что над каждым его словом, действием теперь есть судья, суд, который дороже ему суда всех людей в мире. Он говорил теперь и вместе с своими словами соображал то впечатление, которое производили его слова на Наташу. Он не говорил нарочно того, что бы могло понравиться ей; но, что бы он ни говорил, он с ее точки зрения судил себя.
Княжна Марья неохотно, как это всегда бывает, начала рассказывать про то положение, в котором она застала князя Андрея. Но вопросы Пьера, его оживленно беспокойный взгляд, его дрожащее от волнения лицо понемногу заставили ее вдаться в подробности, которые она боялась для самой себя возобновлять в воображенье.
Сегодня латифундии можно найти только в Латинской Америке. Однако под это определение также подпадают асьенды и фазенды в Испании, Португалии, а также в колониальных и постколониальных Боливии , Бразилии , Мексике , Венесуэле , Уругвае , Кубе , Чили и Аргентине . Они возникли с помощью колониальных законов, разрешающих принудительную вербовку рабочей силы и выделение земли для военных. В постколониальные времена окончание господства латифундий путём осуществления аграрной реформы стало популярной целью ряда правительств в регионе.
Латифундии в древнем Риме
Мелкие землевладельцы, разоряемые войнами, запутывались в долгах и давали возможность богатым помещикам расширять свои владения. В V в. до н. э. были попытки улучшить положение мелкопоместного крестьянства, но дело не шло вперёд вследствие сильного противодействия богатых. В 367 году по Lex Licinia Sextia было запрещено занимать более 500 югеров (125 га) казённой земли и употреблять для полевых работ более положенного числа рабов. Этот закон не остановил, однако, скопления земель в одних руках.
Среди борцов против этой гибельной для римского государства системы мы встречаем
lātus «просторный» + fundus «ферма, недвижимость») назывались обширные поместья, специализирующиеся на экспортных областях сельского хозяйства: выращивании зерновых, производстве оливкового масла и виноделии. Они были характерны для Великой Греции , Сицилии , Египта , северной Африки и провинции Бетика в Испании. Древнеримские латифундии были наиболее близки к современному индустриальному сельскому хозяйству, их экономика зависела от рабского труда.Сегодня латифундии можно найти только в Латинской Америке и Италии. Однако под это определение также подпадают асьенды и фазенды в Испании, Португалии, а также в колониальных и постколониальных Боливии , Бразилии , Мексике , Венесуэле , Уругвае , Кубе , Чили и Аргентине . Они возникли с помощью колониальных законов, разрешающих принудительную вербовку рабочей силы и выделение земли для военных. В постколониальные времена окончание господства латифундий путем осуществления аграрной реформы стало популярной целью ряда правительств в регионе.
Латифундии в древнем Риме
Мелкие землевладельцы, разоряемые войнами, запутывались в долгах и давали возможность богатым помещикам расширять свои владения. В V в. до н. э. были попытки улучшить положение мелкопоместного крестьянства, но дело не шло вперёд вследствие сильного противодействия богатых. В 367 году по Lex Licinia Sextia было запрещено занимать более 500 югеров (125 га) казённой земли и употреблять для полевых работ более положенного числа рабов. Этот закон не остановил, однако, скопления земель в одних руках.
Примечания
Wikimedia Foundation . 2010 .
Синонимы :Смотреть что такое "Латифундия" в других словарях:
Форма земельной собственности; крупное частное хозяйство, производящее большие объемы товарной продукции на продажу. Латифундии характерны для стран Латинской Америки. См. также: Сельскохозяйственные предприятия Финансовый словарь Финам … Финансовый словарь
В странах Латинской Америки название обширных частнособственнических земельных владений (поместий), в которых до настоящего времени нередко применяются полуфеодальные формы труда … Юридический словарь
Крупное земельное владение, поместье. Словарь бизнес терминов. Академик.ру. 2001 … Словарь бизнес-терминов
- (от лат. latus обширный и fundus земля, поместье) крупное земельное владение, Райзберг Б.А., Лозовский Л.Ш., Стародубцева Е.Б.. Современный экономический словарь. 2 е изд., испр. М.: ИНФРА М. 479 с.. 1999 … Экономический словарь
ЛАТИФУНДИЯ, латифундии, жен. (лат. latifundium) (ист., экон.). Большое поместье, владение крупного землевладельца. Латифундии римских магнатов. Церковные латифундии. Толковый словарь Ушакова. Д.Н. Ушаков. 1935 1940 … Толковый словарь Ушакова
в Др. Риме огромные поместья с ярко выражен. чертами натурального хоз-ва, образовавш. гл. обр. из мн. прежде самостоят. зем. наделов и имений и обрабатывавш. рабами, колонами и др. категориями зависимых и полузависимых земледельцев. Термин «Л.» впервые употребил Варрон.
Отличное определение
Неполное определение ↓
ЛАТИФУНДИИ
лат. ед. ч. latifundium, от latus fundus - обширное имение) - 1) Л. в Др. Риме - огромные поместья с ярковыраженными чертами натурального х-ва, образовавшиеся гл. обр. из мн. прежде самостоят. зем. наделов и имений (fundus) и обрабатывавшиеся рабами, колонами и др. категориями зависимых и полузависимых земледельцев. Термин "Л." впервые употребил Варрон. В историографии давно утвердилось мнение, что процесс складывания Л. в Италии начался еще в 3 в. до н. э., а во 2-1 вв. до н. э. они стали господствующей формой землевладения в Др. Италии. Эта точка зрения, восходящая еще к древнему историку Аппиану, была воспринята и развита в 19 в. нем. учеными Родбертусом (Исследования в области нац. экономики классич. древности, пер. с нем., Ярославль, 1881-1887) и К. Бюхером (Возникновение нар. х-ва, пер. с нем., П., 1923). Историки кон. 19 - сер. 20 вв. И. М. Гревс (Очерки из истории рим. землевладения, СПБ, 1899), А. Шультен (А. Schulten, Die r?mische Grundherrschaften, Weimar, 1896), M. Вебер (Аграрная история Др. мира, пер. с нем., М., 1925), Р. Ю. Виппер (Очерки истории Рим. империи, Берлин, 1923), М. Ростовцев (М. Rostovtzeff, Geschichte der alten Welt, Bd 2, Lpz., 1942), Дж. Луццатто (Экономич. история Италии, пер. с итал., М., 1954), Дж. Тибилетти (G. Tibiletti, Lo sviluppo del latifondo in Italia dall´epoca Graccana al principio dell´impero, "Relazioni (dell) X Congresso internazionale di scienze storiche", v. 2, cop. 235-92, Firenze,1955) поддержали тезис о широком распространении Л. в конце республики. В работах сов. историков Е. М. Штаерман (Расцвет рабовладельч. отношений в Рим. республике, М., 1964), В. И. Кузищина (О степени распространения латифундий в Италии в конце республики, "ВДИ", 1957, No 1) высказана др. точка зрения: первые Л. возникли в Италии во 2 в. до н. э., но во 2-1 вв. до н. э. они были редки, широкое и повсеместное распространение Л. в Др. Риме относится к 1 в. н. э. и, т. о., расцвет рим. рабовладения связывается не с Л., а с мелкими и ср. рабовладельч. виллами. Повсеместно распространенной формой землевладения во всем Средиземноморье Л. становятся, по мнению сов. авторов, в период кризиса рабовладельч. способа произ-ва во 2-5 вв. Сов. исследования показывают, что х-во ранних Л. базировалось на преимуществ. использовании малопроизводит. рабского труда и частично труда колонов. Малая доходность таких Л., высокая стоимость содержания обширного штата рабов, резкая экстенсификация х-ва привели к их децентрализации в 1-2 вв. Б. ч. земли стала дробиться на мелкие участки (парцеллы) и сдаваться в аренду свободным или зависимым от землевладельца арендаторам-колонам либо иным категориям полузависимых и зависимых земледельцев. Другая, меньшая, часть земель обрабатывалась в централизов. порядке рабами и колонами, последними - за счет отработочных дней. В Л. были организованы подсобные мастерские, рассчитанные как на сбыт, так и на удовлетворение потребностей населения. Со 2 в. в Л. появились собств. рынки - нундины. Известная хоз. автономия сделала Л. устойчивее виллы, последняя целиком базировалась на рабском труде и гораздо более, чем Л., была связана с рынком. Л. была формой организации произ-ва в условиях разложения товарно-ден. отношений и натурализации х-ва, сопровождавших упадок рабовладельч. экономики в кон. 2 в. Гл. противоречие между развитием производит. сил и незаинтересованностью рабов в результатах своего труда обусловило переход к колонату, к-рый прежде всего возникает в Л. Они стали основой формирования новых, более прогрессивных производств. отношений: отношение господин - раб сменилось новым: землевладелец - зависимый полусвободный земледелец, лично свободный, но обязанный натуральными взносами и отработками. Т. о., позднеантич. Л. приобрела нек-рые черты, сближающие ее с х-вом феод. вотчины. 2) Л. в новое и новейшее время - широко распространенное обозначение обширных частно-собственнич. зем. владений, преим. с полуфеод. формами эксплуатации труда. Крепостнич. Л. были характерны, напр., для царской России. Большое распространение Л. получили в юнкерской Германии, на Ю. Италии, в Испании, странах Лат. Америки. Лит. (кроме указ. в статье): Штаерман Е. М., Кризис рабовладельч. строя в зап. провинциях Рим. империи, М., 1957; Sirago V. A., L´Italia agraria sotto Traiano, Louvain, 1958. В. И. Кузищин. Москва.
Труда.
Сегодня латифундии можно найти только в Латинской Америке. Однако под это определение также подпадают асьенды и фазенды в Испании, Португалии, а также в колониальных и постколониальных Боливии , Бразилии , Мексике , Венесуэле , Уругвае , Кубе , Чили и Аргентине . Они возникли с помощью колониальных законов, разрешающих принудительную вербовку рабочей силы и выделение земли для военных. В постколониальные времена окончание господства латифундий путём осуществления аграрной реформы стало популярной целью ряда правительств в регионе.
Латифундии в древнем Риме
Мелкие землевладельцы, разоряемые войнами, запутывались в долгах и давали возможность богатым помещикам расширять свои владения. В V в. до н. э. были попытки улучшить положение мелкопоместного крестьянства, но дело не шло вперёд вследствие сильного противодействия богатых. В 367 году по Lex Licinia Sextia было запрещено занимать более 500 югеров (125 га) казённой земли и употреблять для полевых работ более положенного числа рабов. Этот закон не остановил, однако, скопления земель в одних руках.
Среди борцов против этой гибельной для римского государства системы мы встречаем Сципиона Эмилиана , Гракхов , Ливия Друза и многих других; но без латифундий не могла существовать аристократическая республика. По словам Плиния старшего («Hist. Nat.» XVIII, гл 7), они погубили Италию, да и не её одну: «L. perdidere Italiam, jam vero et provincias». Система крупного хозяйствования продержалась до конца Западной Римской империи , хотя её господство постепенно умерялось распространением колоната .
Напишите отзыв о статье "Латифундия"
Примечания
Отрывок, характеризующий Латифундия
Облюбовав крошечный Монтсегюр, который был самым магическим в Долине замком (так как стоял на «точке перехода» в другие миры), Магдалина с дочуркой вскоре начали потихоньку туда перебираться. Начали обживать их новый, незнакомый ещё, Дом...И, наконец, помня настойчивое желание Радомира, Магдалина понемногу стала набирать себе первых учеников... Это была наверняка одна из самых лёгких задач, так как каждый человек на этом дивном клочке земли был более или менее одарённым. И почти каждый жаждал знания. Поэтому очень скоро у Магдалины уже было несколько сотен очень старательных учеников. Потом эта цифра переросла в тысячу... И уже очень скоро вся Долина Магов была охвачена её учением. А она брала как можно больше желающих, чтобы отвлечься от своих горьких дум, и была несказанно рада тому, как жадно тянулись к Знанию окситанцы! Она знала – Радомир бы от души этому порадовался... и набирала ещё больше желающих.
– Прости, Север, но как же Волхвы согласились с этим?!. Ведь они так тщательно охраняют от всех свои Знания? Как же Владыко допустил такое? Магдалина ведь учила всех, не выбирая лишь посвящённых?
– Владыко никогда не соглашался с этим, Изидора... Магдалина и Радомир шли против его воли, открывая эти знания людям. И я до сих пор не знаю, кто из них был по-настоящему прав...
– Но ты же видел, как жадно внимали этому Знанию окситанцы! Да и вся остальная Европа также! – удивлённо воскликнула я.
– Да... Но я видел и другое – как просто они были уничтожены... А это значит – они были к этому не готовы.
– Но когда же, по твоему, люди будут «готовы»?.. – возмутилась я. – Или это не случится никогда?!.
– Случится, мой друг... думаю. Но лишь тогда, когда, люди наконец-то поймут, что они в состоянии защитить это же самое Знание... – тут Север неожиданно по-детски улыбнулся. – Магдалина и Радомир жили Будущим, видишь ли... Они мечтали о чудесном Едином Мире... Мире, в котором была бы одна общая Вера, один правитель, единая речь... И несмотря ни на что, учили... Сопротивляясь Волхвам... Не подчиняясь Владыко... И при всём при том, хорошо понимая – даже их далёкие правнуки наверняка ещё не узрят этого чудесного «единого» мира. Они просто боролись... За свет. За знания. За Землю. Такой была их Жизнь... И они прожили её, не предавая.
Я снова окунулась в прошлое, в котором всё ещё жила эта удивительная и единственная история...
Было только одно грустное облачко, бросавшее тень на светлеющее настроение Магдалины – Веста глубоко страдала от потери Радомира, и никакими «радостями» не удавалось её от этого отвлечь. Узнав, наконец, о случившемся, она полностью захлопнула своё маленькое сердечко от окружающего мира и переживала свою потерю одна, не допуская к себе даже любимую маму, светлую Магдалину. Так она бродила целыми днями неприкаянной, не зная, что с этой страшной бедой поделать. Рядом не было также и брата, с которым Веста привыкла делиться радостью и печалями. Ну, а сама она была слишком ещё мала, чтобы суметь осилить столь тяжкое горе, непомерным грузом обрушившееся на её хрупкие детские плечи. Она дико скучала по своему любимому, самому лучшему на свете папе и никак не могла понять, откуда же взялись те жестокие люди, которые его ненавидели и которые его убили?.. Не слышно было больше его весёлого смеха, не было их чудесных прогулок... Не оставалось больше вообще ничего, что было связанно с их тёплым и всегда радостным общением. И Веста глубоко, по-взрослому страдала... У неё оставалась только память. А ей хотелось вернуть его живого!.. Она была ещё слишком малой, чтобы довольствоваться воспоминаниями!.. Да, она очень хорошо помнила, как, свернувшись калачиком на его сильных руках, затаив дыхание слушала удивительнейшие истории, ловя каждое слово, боясь пропустить самое важное... И теперь её раненое сердечко требовало всё это обратно! Папа был её сказочным кумиром... Её, закрытым от остальных, удивительным миром, в котором жили только они вдвоём... А теперь этого мира не стало. Злые люди забрали его, оставив лишь глубокую рану, которую ей самой никак не удавалось заживить.