ВЕДУЩАЯ: Его Святейшество Далай-лама (аплодисменты). Итак, на протяжении нескольких последующих выпусков с нами будут Его Святейшество Далай-лама и группа выдающихся ученых, собравшихся в Брисбене на конференцию «Счастье и его причины — 2011». Это программа «Все в уме», вы слушаете «Национальное радио AВС», я — Наташа Митчелл, здравствуйте.

МАРКО ЯКОБОНИ: Здравствуйте, очень рад знакомству. Я занимаюсь изучением клеток мозга, которые называются зеркальными нейронами, — мой коллега предложил именовать их нейронами далай-ламы. Наконец-то я лично представлен предмету своих исследований.

ВЕДУЩАЯ: Зеркальным нейронам Марко Якобони посвятил свою книгу «Отражаясь в людях: почему мы понимаем друг друга». Он профессор психиатрии и неврологии в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе, а также глава университетской Лаборатории транскраниальной магнитной стимуляции в исследовательском Центре по сканированию мозга.

ЯКОБОНИ: Важным мне представляется, что эти самые клетки сообщают нам: способность к эмпатии заложена в людях на уровне механизмов работы мозга. И это отличные новости, потому что многие годы ученые твердили: мы зациклены на себе, мы индивидуалисты, борющиеся за выживание, мы себялюбивые и эгоистичные. А теперь мы обнаружили в головном мозге систему, существование которой предполагает, что эволюция снабдила нас механизмом, позволяющим нам понимать друг друга наипростейшим образом.

История такова: ученые исследовали клетки мозга обезьян в том его отделе, который отвечает за хватательные движения. Там они обнаружили множество клеток, активирующихся, когда обезьяна совершает эти хватательные движения, — это было как раз предсказуемо. Неожиданным было то, что некоторые из этих клеток — впоследствии их и назвали зеркальными нейронами — активируются еще и тогда, когда обезьяна неподвижна, но наблюдает за тем, как то же действие совершает кто-то другой. Отсюда термин «зеркальный»: обезьяна, наблюдая за чужими действиями, наблюдает как будто за своим отражением в зеркале.

По мнению ученых, благодаря этому механизму мозга люди могут понимать друг друга автоматически, на некоем базовом уровне. Каждый раз, когда я протягиваю руку за стаканом воды, я делаю это потому, что у меня есть намерение эту воду выпить. И если участок мозга, используемый для совершения этого действия, активируется, когда я вижу, как кто-то другой тянется за стаканом воды, мне не нужно долго думать, чтобы понять, зачем он так поступает — мне ясно его намерение. То есть на элементарном уровне я могу читать чужие мысли. Наше предположение заключается в том, что этот же механизм лежит в основе социального взаимодействия, и именно поэтому оно не требует усилий и осуществляется столь легко.

Анджелина ни к кому не испытывала такой теплоты,
как к дедушке, умершему, когда она была еще маленькой девочкой.

Тот факт, что эти клетки активируются, когда действие произвожу я сам, означает, что они, возможно, играют ключевую роль при имитации. Имитация же важна, например, для обучения или для трансляции культурных особенностей: я итальянец, а итальянцы обожают жестикулировать, и они учатся этому посредством имитации. А еще — для установления контактов между людьми в обществе, личной коммуникации. Мне очень нравится это соображение: вот я разговариваю с вами, а в это время наши зеркальные нейроны возбуждаются и взаимодействуют между собой. Сначала мы обнаружили зеркальные нейроны среди клеток, отвечающих за хватательные движения. А потом — в клетках, отвечающих за улыбку и за выражение грусти, и это подводит нас к понятию эмпатии. Таким образом, оказывается, что представление о человеке как об эгоистичном индивиде неверно в корне. На самом деле способность к эмпатии — часть нашего устройства.

А теперь позвольте мне рассказать подробнее о том, как эти клетки функционируют. Мы проводили исследования на основе томограмм головного мозга: на них невозможно разглядеть отдельные клетки, но можно увидеть, как активируются разные отделы мозга. В определенных отделах их больше, в других — меньше. Мы хотели проверить, действительно ли система зеркальных нейронов отвечает за эмпатию. Мы наблюдали за реакцией нескольких человек в тот момент, когда они смотрели на улыбающееся или грустное лицо и имитировали его выражение. И обнаружилось, что чем глубже затрагивают человека чужие эмоции, тем сильнее активируются соответствующие участки его мозга. Эти клетки служат этаким внутримозговым барометром вашей социабельности, вашей склонности к сопереживанию и состраданию.

Безусловно, сострадание — гораздо более сложная категория, но эта система служит своего рода фундаментом и отвечает за низший уровень эмпатии. На этот фундамент человек самостоятельно надстраивает следующие этажи, чтобы достичь более высокого уровня сострадания. Но истоки процесса лежат, по нашему мнению, именно на этом клеточном уровне.

Все это наводит меня на мысли о самом понятии взаимодействия с другими. Мне нравится беседовать с вами, потому что, на мой взгляд, наш западный мир полон ложных представлений. Все мы сосредоточены на индивидууме, идее отдельно существующего «я», в то время как в восточной философии ее место занимает понятие некой связанности. И, возможно, пока мы тут общаемся, наши зеркальные нейроны взаимодействуют друг с другом таким образом, что я больше не являюсь Марко, а вы — далай-ламой, что во время этого взаимодействия мы превращаемся в некое целое. Это важный образ, который было бы правильно запомнить и пропагандировать.

Самая тяжелая утрата в жизни Кириана — смерть его черепашки Флиппера.
Во время транса Флиппер явился Кириану из небытия и звал его за собой.

Я написал свою книгу еще и потому, что всегда выступал в роли ученого, который только и пишет, что заявки на гранты на своем мало кому понятном жаргоне. Но после нашего открытия я понял, что очень важно донести его суть до как можно большего количества людей — эта штука всегда была у нас в мозгу, просто мы о ней ничего не знали. А теперь, когда мы знаем, мы можем помочь людям понять, что в принципе находится у них в мозгу. И это знание в конечном итоге способно увеличить потенциал нашей эмпатии.

ДАЛАЙ-ЛАМА: Прекрасно. Я тоже искренне верю, что человек по природе своей добр и склонен к сочувствию, и теперь вы как ученый подтверждаете эту мысль. Я очень вам признателен. Но вот что я хотел спросить... Возьмем, к примеру, те сообщества людей, которые существуют изолированно — бушмены, арабы-номады или некоторые народности Тибета, у которых люди общаются только с членами своей семьи... Если сравнить их с современными людьми, которые много путешествуют, много контактируют с внешним миром на физическом уровне, как вы думаете, отличаются ли они друг от друга устройством мозга?

ЯКОБОНИ: Думаю, да.

ДАЛАЙ-ЛАМА: С рождения? Или, например, мозг одного и того же человека будет развиваться по-разному в зависимости среды, которая будет его окружать?

ЯКОБОНИ: Конечно, да! Наш опыт влияет на наш образ мыслей — мозг воспринимает те или иные вещи через призму этого опыта. Знаете, когда я учился в медицинском институте, нам говорили, что по достижении определенного возраста с мозгом может происходить только одно: он теряет клетки. Так себе новость. Но это оказалось неправдой. В этом и есть красота науки — вы верите во что-то, что, как правило, подтверждено результатами исследований, но потом появляются новые технологии, вы ставите новые опыты и обнаруживаете новые результаты, которые ставят под вопрос ваши прежние верования. И в какой-то момент вам приходится менять свои убеждения. Мне кажется, мышление — одно из тех редких проявлений человека, в котором он готов меняться...

Так вот, безусловно, есть люди, у которых эмпатия отсутствует или почти неразвита. В тех областях мозга, где зеркальные нейроны работают недостаточно хорошо, возможны нарушения, и связаны они с конкретными жизненными переживаниями. Но есть и хорошие новости: эту систему можно перевоспитать, ведь известно, что мозг даже взрослого человека пластичен. Более того, система зеркальных нейронов в мозге предполагает наличие другой, регулирующей ее системы: как бы ни было полезно имитировать друг друга, люди не делают это все время. Если я говорю слово, а вы всего лишь его повторяете, полноценной беседы у нас не выйдет. Такое имитирующее поведение как раз свойственно некоторым пациентам с повреждениями головного мозга. У них нарушена та самая система регуляции, и сейчас наша первоочередная задача — вычленить ее внутри мозга, понять, как она функционирует и потом научиться ее модулировать. Таким образом, поняв, как работает система, мы будем способны восстановить эмпатию у тех людей, которым ее недостает.

Жаклин вспомнила, как мать учила ее читать, а отец, погибший в аварии,
когда она была подростком, пел ей песню Бинга Кросби «I’d Love to Live in Loveland».

Хотя я бы скорее говорил о разных уровнях эмпатии, нежели о ее недостатке или отсутствии. И тут важно понимать, что из-за принципа зеркального отражения нам свойственно испытывать эмпатию к себе подобным, будь то отдельный индивид или целое сообщество. Скажем, мы склонны испытывать большую эмпатию по отношению к людям и совершенно неспособны — к змеям, потому что они слишком сильно отличаются от нас. То есть эмпатия осуществляется по принципу подобия: человек смотрит на другого, и образ этого другого отражает его собственный — так проще испытывать эмпатию. Что тем не менее не значит, будто это невозможно преодолеть, — я уверен, что зеркальные нейроны Джейн Гудолл возбуждаются по полной, когда она видит своих шимпанзе. Думаю, то же самое происходит и со мной, когда я возвращаюсь домой и вижу своего пуделя. То есть знакомство способствует эмпатии, потому что нейроны обучаемы. Мне кажется, обучение имеет прямое отношение к этой способности.

ДАЛАЙ-ЛАМА: А мне кажется, если просто учить людей, рассказывая о важности любви и сострадания, они могут и не прислушаться к вам. Но если объяснить все с научной точки зрения, то люди отнесутся к этому более серьезно. Поэтому этот диалог кажется мне важным. Я наблюдаю за наукой вот уже 30 лет, и то, как за это время изменились научные представления о материи, частицах, кварках — это просто замечательно. Когда я участвую во встречах с учеными, я не говорю о буддизме, более того, я считаю неправильным противопоставлять науку и буддизм. Точкой соприкосновения в этом диалоге служит философия и такие ее понятия, как непостоянство и взаимообусловленность...

ЯКОБОНИ: В неврологии существует большой интерес к восточной философии, потому что открытия последнего времени вполне вписываются в ее представления. Западный мир никогда не понимал идею всеобщей взаимосвязанности. А открытие зеркальных нейронов как раз подтверждает, что мозг одного человека связан с мозгом другого.

Перевод Алены Бочаровой.

Священник Константин Камышанов

Второй раз мы встречаем в Евангелии слово «жалость». И ни разу оно нам не попадается в молитвах, богословских трудах и евангельской этике. Но ведь написано черным по белому, нарочно обращено внимание на жалость.

И, выйдя, Иисус увидел множество людей и сжалился над ними, и исцелил больных их.

Что же вместо жалости мы встречаем в молитвах? «Милость».

Милость сильно отличается от жалости.

Слово «милость» более спокойное. Слово «жалость» более драматичное.

Жалость – одна из форм чувства дискомфорта, часто приобретающая вид снисходительного сострадания. Печальное чувство, сожаление, грусть.

Милость – доброе, великодушное отношение. Благосклонность, доверие, расположение к низшему лицу со стороны вышестоящего лица.

В данном случае Христос проявил жалость к внешним людям, а милость к ученикам. Христу просто стало жалко людей, которых Он учил и которые вместо благодати и силы смогли воспринять медицинскую помощь, рыбу и хлеб:

И велел народу возлечь на траву и, взяв пять хлебов и две рыбы, воззрел на небо, благословил и, преломив, дал хлебы ученикам, а ученики народу.

И ели все и насытились; и набрали оставшихся кусков двенадцать коробов полных; а евших было около пяти тысяч человек, кроме женщин и детей.

Народу было по приблизительным подсчетам около двенадцати тысяч человек. Из них никто не последовал за Христом. Из них никто не стал Его учеником. Из них никто не воспринял Его слов. И Христу стало их жалко.

Господу жалко всех. Но Бог не может насильно сделать человека подобным Ему. Господь не может насильно затащить людей в Рай и сделать их святыми. Через все Евангелие проходят красной нитью слова и предупреждение Христа о том, что спасутся не все, а только «малое стадо». Только те, кто родился от Духа. Только те, кто преобразился во Христе.

Был такой гностик Ориген. Он думал, что милостивый Бог в конце времен спасет всех: и правых, и неправых; и постившихся, и не постившихся; и злых, и добрых, и даже бесов. Но Церковь расценила это учение как ересь. Бог и Церковь говорят о том, что спасутся только те, кто родился в Духе.

Не родился в Духе? Хороший ты человек, но одному Богу известно, что произойдет с тобой после смерти и куда ты попадешь, если не попадаешь в Рай со святыми. По учению Христа, мир после смерти строго полярен. Рай и ад. Чистилища нет. Вот думай, где ты окажешься. Между Раем и адом? Что это? Замок Кентервильского привидения и участь Вечного призрачного скитальца?

И одного факта крещения тут мало. Крещение – это только аванс святости. А сама святость приходит в трудах и восприятии милости Божией. А принять ее можно только в таинстве и в трудах. И для того, чтобы принять милость – благодать и силу Божию, ее надо ХОТЕТЬ и ПОТРУДИТЬСЯ принять.

Двенадцать тысяч человек, слушавшие Христа, хотели принять милость, а приняли жалость. Они, не зная, что она такое, решили, что это здоровье, хлеб и рыба, и вызвали у Иисуса печальное чувство и сожаление. Он дал им есть и ушел помолиться в одиночестве.

Христос ушел на гору, не разделив трапезу ни с народом, ни с учениками. Очевидно, Его обессилила эта проповедь, в течение которой ученики томились в ожидании финала, а люди ждали материальных благ. Христу оказалось нужно подкрепиться в молитве. Он уходит на гору помолиться и напомнить, что Его пища – это слово Отца, а не хлеб и рыба. Он уходит на гору – место, ближнее к небу, а народ остается внизу с хлебом и рыбой. Он и раньше уходил в пустыню:

– Был Он там в пустыне сорок дней и был со зверями; и Ангелы служили Ему.

…Был со зверями…

Нет, народ не виноват. Он так поступил не со зла. На нем нет суда Бога, но на нем нет и милости Божией. О нем у Христа одно сожаление. Двенадцать тысяч человек не захотели и не смогли найти дорогу в Рай. Они не осуждены, но и не стали тем самым «малым стадом», ради которого творится история этого мира.

Вот здесь очень чувствительное место для современного человека. Можно быть здоровым, душевным человеком, но не попасть в Рай. Христос твердо и настойчиво повторяет, что в Рай попадут только те, кто родился в Духе и сочетался с Богом в этом Духе в таинствах.

Современный человек часто унижает и игнорирует церковную жизнь за ее архаичность, иерархичность, старомодность, невнимательность к тому возу чепухи, который накапливается в голове демиургов-неофитов. За нетолерантность, не публичность, не медийность, не услужливость. За злых бабушек, шикающих на народ, за толстых священников и их мифические мерседесы.

Церковь, слово Божие и таинства все-таки ничем не заменишь, и в другом месте ничего подобного нет, несмотря на толерантность, модность и услужливость.

Все это здорово, но вот собрались люди вне Церкви, пьют красное вино, едят белый хлеб, толкуют о добре и зле, а Святой Дух не сходит на эти дары. И ничего с ними не происходит, кроме того, что Бог их жалеет.

Все это здорово, но вот толкутся у храма бомжи и женщины в цыганских юбках. Вроде при храме, а то, что внутри храма, им не нужно. Их жалеют, но милость Божия проходит мимо них, потому что она не в деньгах, а в благодати и силе.

Какой ты ни на есть умный и добрый, но без милости, благодати Бога, подаваемой в таинствах, ты НИКОГДА не родишься в Духе и твоя судьба покрыта тайной, как существа, ненужного Богу. Хорошего, но ненужного Ему в Его новом мире.

Можно сколько угодно обижаться, умничать, но Бог нас всех предупредил, и не один раз, о том, что много званых, но мало избранных.

Можно сколько угодно обижаться, умничать, но однажды Бог уйдет на гору от тех, кому нужна от Него рыба, хлеб и здоровье. Уйдет перевести Дух и побыть без нас.

Эта часть Евангелия очень драматична. Христос после молитвы бросает народ, учеников и исчезает, чтобы потом внезапно показаться ученикам, шествуя по хребту волн.

Прекратив массовую проповедь, Иисус устремился к гадаринскому бесноватому, который смог Его понять и принять. Сердце этого бесноватого оказалось лучше и глубже сердец тысяч слушателей той стороны Генисаретского озера.

Христос уже не стал проповедовать целому народу. Это оказалось бесполезно. Он стал искать Себе учеников штучно. Он ушел к умирающей дочке Иаира, римскому сотнику, кровоточивой женщине, которым Он оказался нужен не только как доктор, но и как Бог.

Мы сейчас все сытые. По крайней мере, всем доступен хлеб, крупа, минтай, хек и сайра. А что? Эта дешевая океаническая рыба намного вкуснее и полезнее дорогого отравленного норвежского лосося и дорогих отравленных китайских морепродуктов, не говоря об ужасном ядовитом мясе бройлеров и химическом молоке.

Жалость Бога мы теперь видим не в хлебе и рыбе. Теперь мы делим наследство, устраиваемся на хорошо оплачиваемую работу, выколачиваем или отдаем долги, поступаем в институты, боремся с вином (а на вино деньги всегда есть), мечемся между супругом и любовниками, и много всякого такого, что нам смерть как интересно и совершенно безразлично Богу. Ну и здоровье нам также важно, как и тем двенадцати тысячам, над которыми сжалился Иисус.

Как это мало! Как это опасно и трагично. Эти заботы, затмевающие нам ум, есть симптомы усугубления первородного греха.

Адам в Раю искусился тем, что поверил, что будет как Бог. Но грехопадение зашло еще дальше. Если Адаму только показалось, что он равен Богу, то народ, собравшийся на Генисаретском озере, был подсознательно уверен в том, что его проблемы важнее проблем Бога.

Слушая повесть о том, как многотысячная толпа наелась, исцелилась и оставила Христа, мы должны спросить себя: «А не нахожусь ли и я в этой толпе неблагодарного народа, уверенного, что Бог существует для того, чтобы служить у человека на посылках? Не коснулась ли и меня наивная потребительская простота в отношениях с Богом, которая часто высказывается грубо и просто: “Пусть Ты Бог. Так и дай нам здоровья, хлеба, рыбы и зрелищ. А что такого? Жалко, что ли? Что плохого в том, что Бог пожалеет нас?”»

Плохо то, что мы не понимаем того, что рождены и созданы не для жалости, а для милости и любви Бога. Плохо то, что мы слышим слова Бога и не в состоянии их принять:

– Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется, и войдет, и выйдет, и пажить найдет. Кто не дверью входит во двор овчий, но перелазит инуде, тот вор и разбойник.

Выходит дело, и мы – разбойники? Выходит дело, Бог уходит в таком случае и от нас? Почему же и мы, как и тот народ, не понимаем Бога? Потому что мы глубоко травмированы любовью к себе. Эта зацикленность вытесняет мысли Бога, голос Бога и любовь Бога. Она вытесняет не только Божий образ, но и образ и личность других людей. Мы в болезненной любви к себе теряем не только образ Божий. Вместе с потерей этого образа мы теряем и свой образ, теряем себя и становимся пустотой. Люди пустоты узнаются по непрерывному страданию, в котором проходит вся их жизнь.

Искать своего, а не Божиего – значит страдать. Это парадоксально, но чем больше себе нагребаешь, тем мрачнее на душе. Тем тревожней и тем злей сердце.

Искать своего вместо Божиего – настоящее безумие. Никто не пьет воду из помойной ямы. Никто не ест тухлую еду. Но люди меняют Божий свет на свою дурь и удивляются плохому самочувствию, болезни, несчастью, тяжести.

Когда мы ищем своего, то страдаем. А когда страдаем, то Богу нас жалко. И Он все время пытается нас отвлечь от ненужных и бессмысленных страданий благодатью – помиловать. И эту даруемую благодать и силу уже давно пора заметить и с ее помощью соединить в себе милость и мудрость.

Милость и истина сретятся, правда и мир облобызаются; истина возникнет из земли, и правда приникнет с небес; и Господь даст благо, и земля наша даст плод свой; правда пойдет пред Ним и поставит на путь стопы свои (Псалтырь).

ВЕДУЩАЯ: Его Святейшество Далай-лама (аплодисменты). Итак, на протяжении нескольких последующих выпусков с нами будут Его Святейшество Далай-лама и группа выдающихся ученых, собравшихся в Брисбене на конференцию «Счастье и его причины — 2011». Это программа «Все в уме», вы слушаете «Национальное радио AВС», я — Наташа Митчелл, здравствуйте.

МАРКО ЯКОБОНИ: Здравствуйте, очень рад знакомству. Я занимаюсь изучением клеток мозга, которые называются зеркальными нейронами, — мой коллега предложил именовать их нейронами далай-ламы. Наконец-то я лично представлен предмету своих исследований.

ВЕДУЩАЯ: Зеркальным нейронам Марко Якобони посвятил свою книгу «Отражаясь в людях: почему мы понимаем друг друга». Он профессор психиатрии и неврологии в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе, а также глава университетской Лаборатории транскраниальной магнитной стимуляции в исследовательском Центре по сканированию мозга.

ЯКОБОНИ: Важным мне представляется, что эти самые клетки сообщают нам: способность к эмпатии заложена в людях на уровне механизмов работы мозга. И это отличные новости, потому что многие годы ученые твердили: мы зациклены на себе, мы индивидуалисты, борющиеся за выживание, мы себялюбивые и эгоистичные. А теперь мы обнаружили в головном мозге систему, существование которой предполагает, что эволюция снабдила нас механизмом, позволяющим нам понимать друг друга наипростейшим образом.
История такова: ученые исследовали клетки мозга обезьян в том его отделе, который отвечает за хватательные движения. Там они обнаружили множество клеток, активирующихся, когда обезьяна совершает эти хватательные движения, — это было как раз предсказуемо. Неожиданным было то, что некоторые из этих клеток — впоследствии их и назвали зеркальными нейронами — активируются еще и тогда, когда обезьяна неподвижна, но наблюдает за тем, как то же действие совершает кто-то другой. Отсюда термин «зеркальный»: обезьяна, наблюдая за чужими действиями, наблюдает как будто за своим отражением в зеркале.
По мнению ученых, благодаря этому механизму мозга люди могут понимать друг друга автоматически, на некоем базовом уровне. Каждый раз, когда я протягиваю руку за стаканом воды, я делаю это потому, что у меня есть намерение эту воду выпить. И если участок мозга, используемый для совершения этого действия, активируется, когда я вижу, как кто-то другой тянется за стаканом воды, мне не нужно долго думать, чтобы понять, зачем он так поступает — мне ясно его намерение. То есть на элементарном уровне я могу читать чужие мысли. Наше предположение заключается в том, что этот же механизм лежит в основе социального взаимодействия, и именно поэтому оно не требует усилий и осуществляется столь легко.

Анджелина ни к кому не испытывала такой теплоты,
как к дедушке, умершему, когда она была еще маленькой девочкой.

Тот факт, что эти клетки активируются, когда действие произвожу я сам, означает, что они, возможно, играют ключевую роль при имитации. Имитация же важна, например, для обучения или для трансляции культурных особенностей: я итальянец, а итальянцы обожают жестикулировать, и они учатся этому посредством имитации. А еще — для установления контактов между людьми в обществе, личной коммуникации. Мне очень нравится это соображение: вот я разговариваю с вами, а в это время наши зеркальные нейроны возбуждаются и взаимодействуют между собой. Сначала мы обнаружили зеркальные нейроны среди клеток, отвечающих за хватательные движения. А потом — в клетках, отвечающих за улыбку и за выражение грусти, и это подводит нас к понятию эмпатии. Таким образом, оказывается, что представление о человеке как об эгоистичном индивиде неверно в корне. На самом деле способность к эмпатии — часть нашего устройства.
А теперь позвольте мне рассказать подробнее о том, как эти клетки функционируют. Мы проводили исследования на основе томограмм головного мозга: на них невозможно разглядеть отдельные клетки, но можно увидеть, как активируются разные отделы мозга. В определенных отделах их больше, в других — меньше. Мы хотели проверить, действительно ли система зеркальных нейронов отвечает за эмпатию. Мы наблюдали за реакцией нескольких человек в тот момент, когда они смотрели на улыбающееся или грустное лицо и имитировали его выражение. И обнаружилось, что чем глубже затрагивают человека чужие эмоции, тем сильнее активируются соответствующие участки его мозга. Эти клетки служат этаким внутримозговым барометром вашей социабельности, вашей склонности к сопереживанию и состраданию.
Безусловно, сострадание — гораздо более сложная категория, но эта система служит своего рода фундаментом и отвечает за низший уровень эмпатии. На этот фундамент человек самостоятельно надстраивает следующие этажи, чтобы достичь более высокого уровня сострадания. Но истоки процесса лежат, по нашему мнению, именно на этом клеточном уровне.
Все это наводит меня на мысли о самом понятии взаимодействия с другими. Мне нравится беседовать с вами, потому что, на мой взгляд, наш западный мир полон ложных представлений. Все мы сосредоточены на индивидууме, идее отдельно существующего «я», в то время как в восточной философии ее место занимает понятие некой связанности. И, возможно, пока мы тут общаемся, наши зеркальные нейроны взаимодействуют друг с другом таким образом, что я больше не являюсь Марко, а вы — далай-ламой, что во время этого взаимодействия мы превращаемся в некое целое. Это важный образ, который было бы правильно запомнить и пропагандировать.

Самая тяжелая утрата в жизни Кириана — смерть его черепашки Флиппера.
Во время транса Флиппер явился Кириану из небытия и звал его за собой.

Я написал свою книгу еще и потому, что всегда выступал в роли ученого, который только и пишет, что заявки на гранты на своем мало кому понятном жаргоне. Но после нашего открытия я понял, что очень важно донести его суть до как можно большего количества людей — эта штука всегда была у нас в мозгу, просто мы о ней ничего не знали. А теперь, когда мы знаем, мы можем помочь людям понять, что в принципе находится у них в мозгу. И это знание в конечном итоге способно увеличить потенциал нашей эмпатии.

ДАЛАЙ-ЛАМА: Прекрасно. Я тоже искренне верю, что человек по природе своей добр и склонен к сочувствию, и теперь вы как ученый подтверждаете эту мысль. Я очень вам признателен. Но вот что я хотел спросить... Возьмем, к примеру, те сообщества людей, которые существуют изолированно — бушмены, арабы-номады или некоторые народности Тибета, у которых люди общаются только с членами своей семьи... Если сравнить их с современными людьми, которые много путешествуют, много контактируют с внешним миром на физическом уровне, как вы думаете, отличаются ли они друг от друга устройством мозга?

ЯКОБОНИ: Думаю, да.

ДАЛАЙ-ЛАМА: С рождения? Или, например, мозг одного и того же человека будет развиваться по-разному в зависимости среды, которая будет его окружать?

ЯКОБОНИ: Конечно, да! Наш опыт влияет на наш образ мыслей — мозг воспринимает те или иные вещи через призму этого опыта. Знаете, когда я учился в медицинском институте, нам говорили, что по достижении определенного возраста с мозгом может происходить только одно: он теряет клетки. Так себе новость. Но это оказалось неправдой. В этом и есть красота науки — вы верите во что-то, что, как правило, подтверждено результатами исследований, но потом появляются новые технологии, вы ставите новые опыты и обнаруживаете новые результаты, которые ставят под вопрос ваши прежние верования. И в какой-то момент вам приходится менять свои убеждения. Мне кажется, мышление — одно из тех редких проявлений человека, в котором он готов меняться...
Так вот, безусловно, есть люди, у которых эмпатия отсутствует или почти неразвита. В тех областях мозга, где зеркальные нейроны работают недостаточно хорошо, возможны нарушения, и связаны они с конкретными жизненными переживаниями. Но есть и хорошие новости: эту систему можно перевоспитать, ведь известно, что мозг даже взрослого человека пластичен. Более того, система зеркальных нейронов в мозге предполагает наличие другой, регулирующей ее системы: как бы ни было полезно имитировать друг друга, люди не делают это все время. Если я говорю слово, а вы всего лишь его повторяете, полноценной беседы у нас не выйдет. Такое имитирующее поведение как раз свойственно некоторым пациентам с повреждениями головного мозга. У них нарушена та самая система регуляции, и сейчас наша первоочередная задача — вычленить ее внутри мозга, понять, как она функционирует и потом научиться ее модулировать. Таким образом, поняв, как работает система, мы будем способны восстановить эмпатию у тех людей, которым ее недостает.

Жаклин вспомнила, как мать учила ее читать, а отец, погибший в аварии,
когда она была подростком, пел ей песню Бинга Кросби «I’d Love to Live in Loveland».

Хотя я бы скорее говорил о разных уровнях эмпатии, нежели о ее недостатке или отсутствии. И тут важно понимать, что из-за принципа зеркального отражения нам свойственно испытывать эмпатию к себе подобным, будь то отдельный индивид или целое сообщество. Скажем, мы склонны испытывать большую эмпатию по отношению к людям и совершенно неспособны — к змеям, потому что они слишком сильно отличаются от нас. То есть эмпатия осуществляется по принципу подобия: человек смотрит на другого, и образ этого другого отражает его собственный — так проще испытывать эмпатию. Что тем не менее не значит, будто это невозможно преодолеть, — я уверен, что зеркальные нейроны Джейн Гудолл возбуждаются по полной, когда она видит своих шимпанзе. Думаю, то же самое происходит и со мной, когда я возвращаюсь домой и вижу своего пуделя. То есть знакомство способствует эмпатии, потому что нейроны обучаемы. Мне кажется, обучение имеет прямое отношение к этой способности.

ДАЛАЙ-ЛАМА: А мне кажется, если просто учить людей, рассказывая о важности любви и сострадания, они могут и не прислушаться к вам. Но если объяснить все с научной точки зрения, то люди отнесутся к этому более серьезно. Поэтому этот диалог кажется мне важным. Я наблюдаю за наукой вот уже 30 лет, и то, как за это время изменились научные представления о материи, частицах, кварках — это просто замечательно. Когда я участвую во встречах с учеными, я не говорю о буддизме, более того, я считаю неправильным противопоставлять науку и буддизм. Точкой соприкосновения в этом диалоге служит философия и такие ее понятия, как непостоянство и взаимообусловленность...

ЯКОБОНИ: В неврологии существует большой интерес к восточной философии, потому что открытия последнего времени вполне вписываются в ее представления. Западный мир никогда не понимал идею всеобщей взаимосвязанности. А открытие зеркальных нейронов как раз подтверждает, что мозг одного человека связан с мозгом другого.

Перевод Алены Бочаровой.

» Нейропсихологические механизмы понимания

Нейропсихология: почему мы понимаем других?

Поставить себя на место других людей - это не врожденная, а приобретенная психологическая способность, которой маленькие дети должны научиться. Какие отделы мозга при этом играют важнейшую роль, недавно выяснили исследователи.

Только тогда, когда волокна нервов Fasciculus Arcuatus (зеленый) достаточно развиты, дети могут сочувствовать другим.

Согласно результатам исследований, главную роль играет специальное сочетание волокон, которое соединяет две части мозга. Только тогда, когда появляется этот «путь» для передачи данных между этими двумя частями мозга, люди могут отличить свое «я» и проекцию других.Поставить себя на место другого человека - это базовая предпосылка для социального взаимодействия. Взрослые обычно без труда различают свои и не свои мысли и чувства, но маленькие дети изначально не имеют этой возможности. Лишь в возрасте 3-4 лет они вдруг начинают понимать - другие могут думать иначе, чем они. Сначала детям кажется, что убеждения не существуют вне их непосредственного опыта. Но после третьего года жизни они делают большой шаг в развитии.Шарлотте Гроссе-Висманн (Charlotte Grosse-Wiesmann) и ее коллеги из Института когнитивных и нейрологических исследований имени Макса Планка (Лейпциг) недавно выяснили, с чем это связано.

Шоколад или карандаши?

Ученые хотели узнать, какие изменения в мозге позволяют маленьким детям приписывать определенные утверждения другим. С помощью магнитно-резонансной томографии (МРТ) ученые исследовали, как распределено белое вещество в различных участках мозга и как эти участки между собой связаны. Подопытными были 43 ребенка в возрасте от трех до четырех лет.Полученные данные исследователи сравнили с результатами поведенческого эксперимента - теста на ложные убеждения. Они проверяли, способны ли дети осознать: другие люди порой убеждены в том, что на самом деле не соответствует действительности.Испытуемым показывали пачку от батончиков, внутри которой были карандаши. Затем их спрашивали, о чем подумает другой ребенок, когда увидит коробку. Дети, которые еще не научились отличать мнения других людей, на этот вопрос отвечали: «карандаши». Они не учитывали то, что другой ребенок не знает о содержании коробки.

Дугообразный пучок волокон Fasciculus Arcuatus (зеленый) примерно в возрасте четырех лет объединяет два участка мозга. Изображение: MPI CBS

Сканирование мозга и результаты эксперимента показали корреляцию. Чтобы различать «я» и проекцию другого, самым важным является образование специального сочетания волокон - Fasciculus arcuatus. В какой-то момент в возрасте от трех до четырех лет волокна этой структуры так сильно развиваются, что она как информационная магистраль (своего рода "супершоссе") соединяет две важных участка мозга: область в задней височной доле (он помогает думать о других людях и их убеждениях) с участком в лобной доле (через нее мы воспринимаем вещи на разных уровнях абстракции), благодаря этому можем отличить мнения других и реальный мир.

Соединение волокон способствует эмпатии

Только тогда, когда эти участки соединены Fasciculus arcuatus, дети начинают делать правильные предположения о взглядах других и понимать, что другой ребенок может надеяться на шоколадки в упаковке, а не думать о карандашах. Интересно, что новое образование в мозгу поддерживает эту способность независимо от того, насколько хорошо развиты другие умственные способности ребенка, в частности сообразительность, понимание речи, контроль над импульсами.«Сильно развитый Fasciculus Arcuatus может также быть причиной того, почему людям как нельзя лучше удается понять других и их реакции, - говорит Гроссе-Висманн. - Ведь и приматы могут поставить себя на место другого, однако в значительно меньшей степени. Это, вероятно, можно объяснить существованием менее выраженной связи этих волокон», - предполагает она.